Брюер Стив. Пули

   — А я вас видел.
   — Что ты говоришь! Ты уверен?
   — Конечно. У вас такие усы — ни с кем не спутаешь.
   Хай пригладил усы шишковатым указательным пальцем.
   — Я знаю, такие сейчас никто не носит. Но ты ведь сюда не за этим приперся. Тебе вообще чего надо, сынок?
   Хороший вопрос. Джо был не очень уверен, что его состряпанный на скорую руку рассказ прозвучит убедительно, но он собрался с силами, выдохнул и начал говорить.
   — Хочу вас предупредить. Тут в Вегасе есть одна женщина по имени Лили Марсден. Она за вами охотится.
   Даже за стеклами очков было видно, как глаза Хая расширились. Он моргнул.
   — Она же убила вашего брата. Ей известно, что вы ее разыскиваете. Хочет опередить.
   Хай моргнул еще пару раз и посмотрел поверх головы Джо на Норма.
   — Ты что-нибудь понимаешь?
   — Ничегошеньки. Мы ведь просто уважаемые деловые люди.
   — Да, и у нас траур по несчастному Максу.
   — Бедняжка Макс, — поддакнул Норм и ткнул пистолетом в голову Джо.
   — Если вы не ждете никаких неприятностей, зачем тогда вам пистолеты?
   Норм снова пнул Джо пистолетом.
   — Ты, мужик, лажу гонишь, — сказал он. — Час назад тебя видели с этой самой женщиной. Мы слыхали, что ты смылся вместе с ней после перестрелки в мотеле.
   — М-да, с информацией у вас дело хорошо поставлено.
   — А то!
   «Именно так все и было, — подумал Джо. — Что ж, похоже, я вот-вот проиграю».
   Тут в дальнем конце дома что-то грохнуло, как будто с силой захлопнули окно или книжку тяжелую уронили.
   — Это что еще такое? — воскликнул Норм.

Глава 60

   Лили запыхалась, пока добралась до заднего двора огромного дома. «Марш-бросок» через пустыню оказался длиннее, чем она ожидала. Бежать было особенно сложно из-за колючего кустарника и рыхлого песка, а двигалась она вдоль извилистого русла какого-то ручейка, чтобы Верноны не смогли ее засечь. Расстояние километра в три она пробежала за двадцать минут, но Джо она просила быть там через пятнадцать. Оставалось только надеяться, что она не опоздала.
   Она присела на корточки, прижалась спиной к стене, чувствуя, как все сильнее стучит в ушах. Гусиным шагом пробралась к окну. Привстала, заглянула внутрь, снова опустилась на корточки и на секунду зажмурилась, чтобы зафиксировать в памяти увиденное: старомодная гостиная, громоздкая мебель, портреты бровастых предков в овальных рамках. В комнате никого.
   Она беззвучно открыла окно. Затем подтянулась на подоконнике и пробралась внутрь.
   Оказавшись в комнате, Лили припала к полу, сняла очки и осмотрелась. Надо было сообразить, с чего начать. На грубо сколоченной мебели лежал толстый слой пыли — проклятье, да в этой дыре пыльным становилось все, и сама Лили в том числе. Она скользнула к открытой двери, аккуратно глянула, что там за ней. Оказалось, что холл. Он был метров шесть длиной, слева и справа были две двери, а в конце — открытая дверь на кухню. Оттуда раздавались какие-то голоса, но слов было не разобрать.
   Лили не хотелось выходить из гостиной. Если Верноны заметят ее, когда она будет в этом довольно узком проходе, на нее наверняка тут же посыплется град пуль, которые к тому же будут рикошетить от стен. Лучше сделать так, чтобы они сами сюда примчались.
   В гостиной рядом с роскошным стулом стоял деревянный столик — такая круглая штуковина на трех ножках с толстенной столешницей, больше похожая на табуретку, чем на стол. Лили толкнула его ногой, столик перевернулся и с грохотом рухнул на пол.
   Она вжалась в стенку, держа «Глок» наготове, у самого лица.
   На кухне все стихло, потом шаркнули по полу ножки стульев, и вот раздались осторожные шаги — кто-то один отправился на разведку. Лили слышала, как сначала открыли по очереди двери в те две комнаты, что выходили в холл. Когда шаги были уже совсем близко, она резко развернулась и оказалась в центре дверного проема. Пистолет она держала прямо перед собой.
   Метрах в двух от нее замер усатый ковбой в очках. Он тоже целился в ее сторону, но времени нажать на курок у него не хватило. Лили успела выстрелить дважды. Первая пуля угодила ему в грудь — довольно высоко и не по центру — так что он крутанулся на сто восемьдесят градусов. Вторая попала в затылок. Шляпа тут же слетела, брызнула веером кровь, и он рухнул на пол лицом вперед.
   — А-а-а!
   Это раздался хриплый вопль с другого конца коридора. Там стоял второй ковбой с широко распахнутым от горя и изумления ртом — издалека казалась, будто под усами появилась рваная дыра. У него в руках был пистолет, который тут же изрыгнул пламя и свинец. Лили успела исчезнуть из дверного проема.
   — Ах ты, сука! Ты же убила Хая!
   Громко топая, он ринулся в направлении гостиной. Лили не хотела подпускать его слишком близко. Этот парень настолько обезумел от горя, что первой пули он может просто не заметить.
   Лили опять выскочила из укрытия и несколько раз выстрелила. Вернон ринулся вперед, а в следующее мгновенье уже припал к полу рядом с телом брата. Одна пуля задела его плечо, но он успел дважды пальнуть в Лили, прежде чем она укрылась за дверным косяком.
   У него-то, скорее всего, пуль почти не осталось, но на полу ведь валялась пушка брата.
   Лили выпрямилась и рискнула на долю секунды выглянуть из укрытия, но тут же дернулась назад — пуля отколола кусок косяка. Однако она успела-таки рассмотреть то, что хотела. У Вернона в руках был полуавтоматический «Глок». Надеяться на то, что ему скоро нечем будет стрелять, не приходится.
   — А ну выходи, — проорал он, — и покончим с этим.
   Лили молчала.
   — У меня на кухне твой дружок. Не выйдешь — пристрелю его как собаку.
   — Валяй, он мне никто.
   Она прислушалась. Шорох подсказал ей, что Вернон поднялся с пола.
   Лили пригнулась и кубарем выкатилась в коридор. Ее противник стоял прямо на проходе, готовый в любой момент выстрелить прямо в нее. Не успела она поднять свой пистолет, как раздался оглушительный выстрел.
   Вернон повалился прямо на труп брата. Из его спины фонтаном била кровь.
   В противоположном конце коридора стоял Джо Райли, собственной персоной. В руках у него был еще дымящийся револьвер. Теперь его дуло смотрело прямо на нее.
   Она поднялась, ни на секунду не опуская «Глок», слегка расставила ноги, заняла боевую позицию.
   — Ну вот, на колу мочало — начинай сначала, — сказал он.

Глава 61

   Джо стоял прямо напротив Лили и чувствовал, как дрожат ноги. В эту минуту их разделяли только шесть метров пустого пространства, два трупа и облако дыма.
   Он стоял в позе дуэлянта: держа пистолет в вытянутой руке, боком к Лили — так он был минимально открыт. Это, конечно, не имело никакого значения. Коридор был таким узким, что, начни Лили стрелять, любая пуля все равно попала бы в него.
   — Опусти пистолет, Лили. Ты же не будешь стрелять.
   — Уверен?
   — Тебе ведь и раньше выпадал шанс меня пристрелить, но ты каждый раз позволяла мне уйти.
   — А зря.
   В него уперся тусклый, немигающий взгляд ее карих глаз. Джо прекрасно понимал: она все видит — каждое его движение, каждую мелочь, даже как у него волосы на голове шевелятся. Если он попытается нажать на курок, она поймет это по тому, как напрягутся мышцы рук. И тут же выстрелит сама. Даже если ему повезет и он выпустит пулю первым, замертво все равно свалятся они оба.
   — Брось пистолет и уходи, не оглядываясь, — сказала Лили.
   — Не могу.
   — Все кончено, Джо.
   Она первый раз назвала его так, просто по имени, как старого знакомого. Не «Джо Райли» и не «приятель», или там «дружок», или «придурок». Она сказала просто «Джо», почти что нежно.
   Он не знал, как поступить. Он проделал такую работу, столько месяцев потратил на то, чтобы ее вычислить. Если упустить Лили сейчас, второй раз ему ее не найти. А это значит, что он никогда не сможет поквитаться с Сэмом Килианом и теми, кто поверил, что он виноват, и стал сторониться его.
   Пистолет дрогнул в его руке. Он просто не мог нажать на курок, не мог выстрелить, глядя в ее напряженное, прекрасное лицо. Он не хочет стрелять, а значит, он в ее руках. Делать нечего, надо уходить.
   Он опустил руку, направил пистолет в пол. Потом развернулся и встал в проходе прямо перед ней. Лили медленно навела на него дуло «Глока». Самое время для последнего слова.
   Страх встал комом в горле, но он произнес:
   — Я хочу вернуть свою старую жизнь.
   В ответ Лили прицелилась и выстрелила.
   Руку пронзила резкая боль, Джо выронил пистолет — он отлетел на кухню. Он прижал раненую руку к груди.
   — Господи, зачем ты это сделала? — проговорил он сквозь зубы.
   Лили снова направила пистолет прямо на него. Больше в ее позе не изменилось ничего.
   — Я же велела тебе бросить пистолет.
   Она направилась к нему, дошла до трупов и остановилась.
   — Отойди. В кухню.
   Джо послушался. Она шла за ним, не приближаясь больше чем на три метра.
   — Садись.
   Джо сел на тот же стул, на который его усадили братья Верноны. Стул стоял спинкой к столу. Джо оказался к ней лицом. Она вошла в кухню, приблизилась.
   — Твою старую жизнь нельзя вернуть, — сказала она. — Даже если бы я согласилась тебе помочь. Слишком много событий. Слишком много трупов. Предательство напарника. Твоя жизнь уже не может быть прежней, хочешь ты этого или нет. Надо двигаться дальше.
   Джо чувствовал, как теплая кровь из простреленной руки пропитывает рубашку и та липнет к телу.
   — Все еще можно исправить, — сказал он. — Вернуться и...
   — Нет Джо, — и опять его имя прозвучало в ее устах необычно ласково, — нет, все кончено.
   Он посмотрел ей в глаза, пытаясь поймать ощущение влечения к этой женщине, которое он испытывал раньше. Он никак не мог понять, что она чувствует к нему, — слишком многое в их общении строилось на блефе и насмешках. Он — последний свидетель. Неужели она его прикончит?
   — Ты не можешь меня убить, — сказал он. — Я ведь тебе нравлюсь.
   Она улыбнулась — в сердце у Джо проснулась надежда.
   — Я не хочу тебя убивать. Но еще я не хочу, чтобы ты продолжал меня преследовать.
   С этими словами она хладнокровно прострелила ему левую ступню.
   Джо взвыл и весь скрючился от боли. Горячая кровь мгновенно заполнила ботинок и хлынула через край.
   Он практически уткнулся лицом в колени и обхватил раненую ногу руками. Волна боли прошла по всему телу, голова закружилась. В его мозгу промелькнуло, что его затылок сейчас как раз открыт, и ей ничего не стоит убить его. Прямо хоть вешай табличку «Открывать здесь». Ничего не поделаешь. Если он поднимет голову, то просто грохнется в обморок.
   Он открыл глаза. Вокруг левой ноги растекалась лужа крови. Чуть поодаль он увидел пыльные носки ее ботинок. Он приподнял голову, заглянул ей в глаза, пытаясь разглядеть в ней хоть каплю жалости.
   Свободной рукой она толкнула его и заставила сесть прямо.
   — Боже мой, сколько же еще дырок ты собираешься во мне проделать?
   Горячее дуло пистолета уперлось прямо в грудь, туда, где сердце — оно так и замерло от этого прикосновения.
   Лили наклонилась к нему и достала из кармана его брюк ключи от машины. Связка повисла на ее указательном пальце.
   — Мне понадобится твоя машина.
   — Машина? — его голос прозвучал как-то особенно громко и отчетливо. Можно подумать, ему есть дело до этой кучи металлолома. Но унижение было уже просто невыносимым. Он почувствовал неожиданный прилив злости, такой отчаянной, что она даже заглушила на время жгучую боль.
   — Твоя машина все равно тебе не понадобится, — сказала Лили. — Тебя увезут отсюда на «скорой».
   Тут она снова его удивила. Она наклонилась к нему вплотную и, не отводя пистолета от его груди, поцеловала прямо в губы.
   Это был долгий и крепкий поцелуй, такой горячий, что у Джо перехватило дыхание.
   Но вот она уже выпрямилась, протерла рот рукой, одарила его последней загадочной улыбкой. А потом просто развернулась и ушла, не оглядываясь.

Глава 62

   В разговоре с полицией о поцелуе Джо умолчал. Во-первых, это было чем-то слишком интимным. А во-вторых, кто, черт подери, ему поверит?
   Остальное он рассказал во всех подробностях, включая тот факт, что он сам застрелил Норма Вернона выстрелом в спину. Баллистическая экспертиза так или иначе показала бы, что выстрел был произведен именно из его табельного револьвера, который отбросил в сторону Хай, когда пошел на разведку, вооружившись собственным пистолетом. И потом, на этом револьвере полно его отпечатков. Так что лучше уж сразу выложить все карты на стол.
   Он начал говорить еще по дороге в больницу, в машине, которую выслала за ним служба спасения 911. Он позвонил туда сам и сказал, что располагает информацией по нескольким убийствам, помимо тех, которые были совершены в доме братьев Вернонов. Он так и говорил без остановки, до самых дверей в операционную.
   Продолжить рассказ пришлось уже в понедельник вечером. Он очнулся от наркоза и увидел детектива Сьюзан Пайн — она сидела в его белоснежной палате и грызла ногти. Джо подумал, что, может, она над ним сжалится и даст передохнуть. Все-таки он бывший полицейский, его буквально только-только сняли с операционного стола, из него выковыряли две пули. Он определенно заслуживал сочувствия. Но Пайн была непреклонна — она хотела услышать все в мельчайших подробностях, даже если потребуется сидеть у его постели ночь напролет.
   Он поведал ей и ее напарнику — болезненного вида старичку — все как было, причем целых три раза. Он не стал упоминать Сэма Килиана, не стал делиться тем, что узнал о смерти Бенни Барроуза. Надо было сначала продумать, что делать со всей этой информацией. И еще он не сказал о поцелуе. Зато выложил остальное.
   Он признался в целой куче преступлений: угрозах, избиении, вмешательстве в дела следствия, пособничестве преступнику, в том, что выдавал себя за офицера полиции, — и еще черт знает в чем. Но Пайн интересовало только самое серьезное из них — убийство Норма Вернона. Она без особого энтузиазма выслушала его дикие истории о Муки и Дэлберте, о Лумисе, о Марти Холгуине, задала пару уточняющих вопросов — записала все на диктофон. Напарник ее так и молчал как рыба.
   Теперь настала очередь Пайн; она постоянно возвращалась в разговоре к перестрелке в доме братьев Вернонов, все твердила, что Джо почему-то застрелил видного бизнесмена, а не профессиональную убийцу Лили Марсден. Она давила на Джо, пыталась вытянуть признание, что он приехал к Вернонам специально затем, чтобы убить их обоих, но он не поддавался. Говорил, что его жизнь была в опасности и что он стрелял в Норма из соображений самообороны.
   На это Пайн говорила, что опасность должна была исходить от Лили, а никак не от Норма, и тут Джо перебил ее и спросил, кивнув на ее напарника:
   — Он что, так и будет молчать?
   Пайн оглянулась — будто она совсем забыла, что у нее за спиной сидит этот серенький человечек.
   — Я просто даю ей возможность потренироваться.
   Пайн передернуло.
   — Так вы недавно перешли в «убойный»?
   — Первую неделю работаю.
   Джо с трудом сдержал улыбку. Вот теперь многое стало ясно. Пайн новичок, работает строго по учебнику, так что она не даст ему соскочить с крючка, и ей плевать, что он — бывший полицейский. Она выдвинет против него обвинения. Он наймет адвоката, немного подсуетится, и тогда все удастся свалить на Лили Марсден. Может, он и сумеет выпутаться из этого дела, но нужны открытые слушания, внимание прессы. Эта молоденькая нервная девочка, конечно, не выдержит давления. Она сломается, наделает ошибок. Пара таких ошибок, и Джо выйдет сухим из воды.
   Если процесс будет шумным, полиции придется сосредоточиться на поимке Лили. Привлекут общественность, объявят ее в национальный розыск. Найдут, привезут в Чикаго.
   Джо прямо видел, как он войдет в зал суда и объявит во всеуслышание, что за убийством Бенни Барроуза стоял не кто иной, как Сэм Килиан. Это будет момент, достойный Перри Мэйсона^[28], — жюри присяжных так и ахнет, а репортеры наперегонки кинутся к телефонам.
   Но тут Пайн заставила его спуститься с небес на землю:
   — Э-эй! Вы, похоже, витали где-то в облаках, пока я тут перед вами распиналась.
   — Я что-то неважно себя чувствую. От этого наркоза я до сих пор как под кайфом. Вы, кстати сказать, не имеете права допрашивать меня в таком состоянии — кто угодно подтвердит вам, что я частично недееспособен.
   Пайн изменилась в лице.
   — Да, кстати, вы спросили меня, не хочу ли я позвонить адвокату? Я что-то не припомню.
   Она щелкнула кнопкой диктофона и вскочила.
   — Хороший заход, — сказала она — только если вы будете утверждать, что были не в состоянии давать показания, вам все равно никто не поверит.
   — Ну не знаю. По-моему, все это сильно смахивает на бред сумасшедшего.
   Пайн встала прямо перед ним — руки в боки, глаза горят.
   — Хотите знать, на что это смахивает? — рявкнула она. — На то, что вы все, от начала до конца, выдумали. Но меня на мякине не проведешь, дорогой вы мой. Я не из тех, кто слепо верит всему, что говорят. Не верите — спросите у Кена Стэли.
   Джо уронил голову на подушку.
   — А Стэли-то тут при чем?
   — Вот у него и спросите. Сейчас подлечитесь, переведем вас из больничной палаты в камеру — глядишь, к Стэли в сокамерники и попадете.
   — Стэли посадили?
   — Сегодня утром я арестовала его по обвинению в убийстве Сэла Вентури. Как вы и сообщили нам, до того как вам вдруг резко поплохело, Вентури был застрелен Лумисом, человеком Стэли. Таким образом, Стэли является организатором преступления.
   Голос Пайн дребезжал от волнения, на щеках проступил румянец. Конечно, сейчас ею движет азарт — вот и кидается как тигр на доказательства, чтобы поскорее распутать это дело и посадить кого только можно. Он на ее месте вел бы себя точно так же. Вот только он не совершил бы тех ошибок, которые по неопытности допустила Пайн.
   — Стэли слишком крупная рыба, — сказал он, — и вам ни за что не убедить присяжных в его причастности. Он просто скажет, что Лумис принял это решение совершенно самостоятельно, свихнулся и все тут. Найдет, как отмазаться.
   — У меня есть свидетель, который лично слышал, как Стэли отдавал приказ Лумису.
   — Что же это за свидетель такой, на которого вы так рассчитываете?
   — Его жена.
   — Жена?!
   — Да. Она считает, что «Тропическая Бухта» разорится, если не убрать Стэли с дороги. Она хочет взять бизнес в свои руки, разумеется, если совет директоров одобрит ее кандидатуру.
   — В общем, она готова сказать все что угодно, только бы навсегда от него избавиться.
   Пайн отбросила с лица прядь темных волос:
   — Решение остается за Жюри присяжных.
   — Ну-ну, удачи. Но знаете, будет куда больше толку, если вы так же рьяно броситесь на поиски Лили Марсден.
   — Предоставьте это дело мне. Мы сумеем ее найти. — С этими словами она развернулась и пошла прочь.
   Детективы ушли. Джо остался в палате один. «Глупости. Никогда вы ее не найдете», — подумал он.

Глава 63

   Лили опустила окно угнанного фургона, и в машину хлынул горячий воздух. В штате Аризона стояла жара. Она учуяла неприятный запах, еще когда проезжала по поросшим лесами холмам близ Флагстаффа — едкий такой, гнилостный душок. То ли пролили что-то, то ли где-то валялись использованные подгузники (на заднем сиденье автомобиля было креслице для перевозки грудничков).
   Какая жалость. Испортила кому-то семейный отдых. Ну ничего, пройдет какое-то время, и они получат назад свой фургон в целости и сохранности. Она оставит его в Альбукерке, если, конечно, «миата» окажется на том самом месте, где она ее оставила. В собственной машине с откидным верхом поездка по пустыне будет куда приятней.
   К востоку от Флагстаффа холмистая местность сменилась равниной. Лишь кое-где мелькали столовые горы с плоскими вершинами да обнажения пород — они пылали багровым в лучах заходящего солнца. Прямо кадр из фильма про ковбоев.
   Горячий ветер врывался в салон, трепал ее волосы. Это было как очищение. Ей нравилось в пустыне, нравился этот простор, этот беспощадный зной. Она летела на всех парах по трассе I-40 назад в Альбукерке. Оттуда ей предстояло отправиться на север, к восточному склону Скалистых гор, выйти на двадцать пятую автостраду. Доехать до Денвера, а оттуда на восток, через бесконечные прерии, и в Чикаго.
   «Поеду как раз туда, куда так зазывал Джо Райли, — размышляла она. — Полиции никак не придет в голову искать меня там. Доберусь, найду того полицейского. Детектива Сэма Килиана из „убойного“ отдела». Это будет ее последнее дело. Убийство Килиана станет ее прощальным подарком Джо, компенсацией за те две пули.
   И все. Больше в ее жизни не будет ни убийств, ни угнанных автомобилей, ни продажных полицейских. Не будет пальбы в узких коридорах. Все. Баста. Она уходит со сцены.
   Она еще не решила, чем займется, куда поедет. Куда-нибудь, где тепло. Где есть бассейн и игровые автоматы.
   Лили обогнала автопоезд, который еле плелся по дороге с включенными «аварийками». Перестроилась в правый ряд, включила устройство автоматического поддержания скорости, причем на уровне выше минимальной где-то на десять километров в час.
   Путь до Чикаго, конечно, не близкий, но ей некуда торопиться. Судя по тому, что говорил Джо, этот Килиан никуда в ближайшее время не собирается.
   На соседнем кресле запищал мобильный. Когда же наконец она выкинет эту чертову игрушку. Может, на самом деле ей хотелось, чтобы Джо позвонил?
   Она ответила после третьего звонка.
   — Приветик, Лили.
   — Из больнички звонишь?
   — Да вот, решил проверить, не выкинула ли ты мобильник.
   — Все еще собираюсь.
   Помолчали.
   — Ну, ты как, жить будешь? — спросила она.
   — Доктора говорят, на ступне останется стильный шрам. Ты умудрилась продырявить ее ровно посередине. Можно подумать, меня с креста сняли.
   — Вряд ли кто-нибудь примет тебя за Христа.
   — Я, между прочим, в детстве прислуживал в алтаре.
   — Так ты же у нас вроде гедонист.
   — С этой стороны ты меня так и не узнала, — голос его стал словно бархатным, — одного поцелуя тут недостаточно...
   Она посмотрелась в зеркало заднего вида. Так и есть, покраснела. Господи Иисусе.
   — Не надо со мной заигрывать, Джо Райли. Тебя просто накачали лекарствами. Ты очень болен. Страдаешь навязчивыми идеями.
   — А я думал, огнестрельными ранениями.
   — И как прикажешь на это реагировать? Прощенья просить? У меня не было другого выхода. Мне надо было уйти. Не могла же я вечно с тобой нянчиться.
   И снова долгая пауза.
   — Я все рассказал полиции. Теперь они будут прочесывать всю страну в поисках тебя.
   — Не найдут.
   — Тут одна дамочка из местных полицейских сажает всех подряд. Дэлберта с Муки, Кена Стэли. Но где искать тебя, она понятия не имеет.
   Как ни странно, остальное ее уже не интересовало. Мало-помалу она узнала всю историю от начала до конца. Самое время выкинуть телефон. Только один, последний вопрос.
   — Тебя тоже посадят?
   — Возможно. Но у меня все будет в порядке.
   — Тебя как ни кинь, все равно на все четыре лапы приземлишься.
   — На одну.
   Она улыбнулась:
   — Прощай, Джо.
   — Увидимся.
   Лили отсоединилась. «Вот тут ты ошибаешься, Джо Райли. Ты меня никогда не увидишь».
   Она вдруг заметила, что прижимает телефон к губам. Опустила руку, взглянула на него и улыбнулась, будто в этом пластмассовом ящичке был Джо.
   Еще мгновенье, и она вышвырнула мобильник в окно — так он и остался лежать в песке, посреди безлюдной пустыни.