Страница:
Мало я незабылъ, исчисляя честолюбивыя затђи сего чудовиЩа, упомянуть о изобрђтенныхъ имъ, или лучше сказать съ подражанія старинныхъ, и отброшенныхъ голбицъ, который Шуваловскими назывались и коихъ коническая камера чинила, что весьма далеко отдавали, а елипсической каплиберъ, что размђтисто на близко картечами стрђляли, и единороговъ, которые и нынђ есть въ употребленіи, ради легости ихъ. Онъ выдумку свою всему предпочитая, гербы свои на сихъ новыхъ орудіяхъ изобразилъ, гналъ всђхъ тђхъ, которые дерзали, о неудобности ихъ, нынђ доказанной, говорить, яко между прочимъ содержалъ подъ арестомъ Князь Павла Николаевича Щербатова, сказавшаго по пріђздђ своемъ изъ арміи, что ихъ дђйствіе весьма близко, неможетъ быть инако дђйствительно, какъ на совершенно гладкомъ мђстђ; что отдача назадъ голбицъ можетъ самимъ дђйствуютцимъ имъ войскамъ вредъ нанести и разстроить ихъ порядокъ; что тягость ихъ неудобна ни къ воженію ни къ постановленію послђ выстрђла на прежнее мђсто, и наконецъ, что достойно смђху то, что ихъ толь секретными почитаютъ, и съ особливою присягою къ нимъ люди употреблены, которые даже отъ главныхъ начальниковъ, сокрываютъ сей мнимый секреть, съ обидою оныхъ, коимъ ввђрено начальство арміи, а немогутъ они знать ни секрета ни дђйствія употребляемыхъ въ ней орудій; а самое сіе разстроиваетъ всю дисциплину въ войскђ, что введенные въ сіе, таинство, якобы отличные люди отъ другихъ, не по достоинству, но по опричности своей, излишные чины получаютъ, и болђе другихъ ихъ всемощнымъ начальников уважаемы суть.
Между многихъ таковыхъ развратныхъ его предпріятій, начаты были однако два по его предположеніямъ, то есть — генеральное межеванье и сочиненіе новаго уложенія. Но за неоспоримую истину должно сіе принять, что развратное сердце влечеть за собою развратный разумъ, который во всђхъ дђлахъ того чувствителенъ бываетъ. Хотя неможно сказать, что намђреніе генеральнаго межеванія неполезно было Государству и чтобы межевая инструкція несодержала въ себђ много хорошихъ узаконеній; во многія въ ней находятся и такія которыя несходственно со справедливостью, но недальновидности его ли самаго, или его окружающихъ, были для собственныхъ ихъ пользъ учинены. А исполненіе еще хуже было. Порочнаго сердца человђкъ выбиралъ порочныхъ людей, для исправленія разныхъ должностей; тђ не на пользу общественную, но на свои прибытки взирая также порочныхъ людей ободряли, отчего множество тогдаже произошло злоупотребленій; и не пользою обществу сіе межеваніе учинилось, но учинилось вђрнымъ способомъ къ нажитку опредђленныхъ, къ грабежу народа. Сочиненіе уложенья нелучшій успђхъ имђло; ибо были къ сему толь полезному дђлу Государства опредђлены люди не тђ, которые глубокою наукою состояніе Государства и древнихъ правъ, сообщенныхъ съ наукою логики и моральной философіи, а равно ихъ долговременными исполненіемъ безпорочно своихъ должностей, могли удостоиться имени законодателей и благотворителей своего отечества. Но Емме человђкъ ученый, но грубъ и безчеловђченъ съ природы; Дивовъ, глупый, намђтливый на законы человђкъ, но мало смыслящій ихъ разумъ, а къ томуже корыстолюбивый; Ешковъ, добрый, немзоимщикъ и знающій по крайнђй мђрђ не россійскіе законы человђкъ, но ленивый, праздный и не твердый судья; Козловъ, умный а знающій законы человђкъ, но токмо предъ тђмъ вышелъ изъ подъ слђдствія мздоимствамъ и воровствамъ. Глђбовъ, угодникъ Гр. Шувалову, умный по наружности человђкъ, но соединяющій въ себђ всђ пороки, которые самъ онъ Петръ Ивановичь имђлъ. Такіе люди, таково и сочиненіе. Нам полнили они свое сочиненіе множество пространными статьями, по которымъ каждый хотђлъ или свои дђла рђшить, или начавши новыя воспользоваться разореніямъ другихъ. Наполнили его неслыханными жестокостями пытокъ и наказаній, такъ что когда по сочиненіи оное было, безъ чтенія Сенатомъ и другихъ Государственныхъ чиновъ, поднесено къ подписанію Государыни, и уже готова была сія добросердечная Государыня нечитая подписать, перебирая листы, вдругъ попала на главу пытокъ, взглянула на нее, ужаснулась тиранству и неподписавъ, велђла переделывать. Такъ чудеснымъ образомъ, избавилась Россія отъ сего безчеловђчнаго законодательства.
Но я слишкомъ отдалился отъ моей причины, колико она ни достойна любопытства, и токмо ее продолжилъ для показанія умоначертанія сего именитаго мужа, а развратность вельможи влекла примђромъ своимъ и развратность на нижнихъ людей. И подлинно, до его правленія, хотя были взятки, были неправосудія и былъ развратъ; но все съ опасеніемъ строгости законовъ, и народъ хотя малое что давая немогъ справедливо жаловаться, что разоренъ есть отъ судей. Но съ возвышеніемъ его, неправосудіе чинилось съ наглостью, законы стали презираться, и мздоимствы стали явныя. Ибо довольно было быть любиму и защищаему имъ, Гр. Шуваловымъ, иль его метресами, иль его любимцами Глђбовымъ и Яковлевымъ, чтобы не страшася ничего, всякія неправосудія дђлать и народъ взятками разорять. Самый Сенать, трепетавъ его власти, принужденъ былъ хотђніямъ его повиноваться, и онъ первый, же правосудіе изъ сего вышняго правительства изгналъ. Чрезъ исканіе Анны Борисовны Графини Апраксиной, дочери Кн. Бор. Васил. Голицына, при Княгинђ Аленђ Степановнђ Куракиной, рђшено было дђло между Князя Голицына и Кн. Елены Васил. Урусовой, въ бђглыхъ крестьянахъ, и хотя она была права, во рђшеніемъ Сената приведена была въ разореніе; защищалъ онъ, собщася съ Гр. Александромъ Борис. Батурлинымъ, Князей Долгорукихъ, по дђлу и деревняхъ Анны Яковлевны Шереметевой, дочери именитаго Кн. Якова Фед. Долгорукова, чтобы лишить неправо принадлежащей части Кн. Якова Александровича и сестру его Кн. Марью Алек. Долгорукихъ и тесть мой на сіе голосъ подалъ, то сказано ему было отъ вышеименованаго Батурлина, что естли онъ отъ сего дђла неотступитъ, они найдуть способъ толико его обнести у Государыни, что можетъ быть онъ свое упрямство и ссылкою заплатить.
Немогу и упустить, чтобы неупомянуть объ единомъ узаконении сего Гр. Петра Ив. Шувалова, учиненномъ для собственнаго его прибытку, и разрушающемъ супружественную связь, которая досего у насъ свято сохранялась. Между прочими вещами связующими супруговъ и, сходственно съ Божіимъ закономъ, подчиняющими женъ мужьямъ своимъ, было узаконеніе, что жена безь воли мужа своего имђнія продать и заложить немогла, а мужъ всегда долженъ былъ позволеніе свое въ крђпости подпискою означить. Гр. П. И. Шувалову нужда была купить одну деревню, непомню у какой Графини Головкиной, живущей особливо отъ мужа своего, а потому и немогущей его согласіе имђть, предложилъ, чтобы сей знакъ покорства женъ уничтожить; по преддоженію его яко все сильнаго мужа въ государствђ былъ учиненъ указъ, онъ деревню купилъ и симъ подалъ поводъ, по своенравіямъ своимъ женамъ отъ мужей отходить, разорять ихъ дђтей и отошедшимъ разоряться.
Довольно думаю описалъ я разные, клонящіяся по своимъ собственнымъ прибыткамъ предпріятіи Графа Шувалова, наводящія тогда же мнђ огорченія нетокмо, по самому злу, чинившемуся тогда, но и по подаваемому примђру, о которомъ я пророчествовалъ, что онъ множество подражателей себђ найдетъ. Яко и дђйствительно воспослђдовало. К. В. (1) показаніемъ, что онъ умножаетъ доходы, хотя то часто со стенаніемъ народа, въ такую силу вошелъ, что владычествуетъ надъ закономъ и Сенатомъ, К. П. (2) нетокмо всю армію по военной Коллегии подъ властью своею имђетъ, но и особливую опричную себђ дивизію изъ большей части арміи сочинилъ, и нерегулярпыя всђ войска въ опричину себђ прибралъ, стараясь во всђхъ дђлахъ толико превзойти Графа Шувалова, колико онъ другихъ превосходить.
(1) Князь Вяземскій.
(2) Квязь Потемкинъ.
Мнђ должно теперь помянуть о его нравахъ и роскоши. Безпрестанно въ замыслахъ и безпрестанно въ дђлахъ, не могъ онъ имђть открытаго дому и роскошь свою великолђпнымъ затђямъ показывать. Но былъ сластолюбивъ и роскошенъ въ приватномъ своемъ житьђ. Домъ его убранъ колико возможно лучше потогдашнему состоянію; столъ его маленькій наполненъ былъ всђмъ тђмъ, что есть драгоценнейшее и вкуснђйшее; десерть его былъ по тогдашнему наивеликолђпнђйшій; ибо тогда какъ многіе изъ жившихъ вђкъ вкусу ананасовъ незнали, а объ аланђ и неслыхивали, онъ ихъ въ обильствђ имђлъ и первый изъ приватныхъ завелъ ананасовую болыпую оранжерею. Вины употребляемые имъ, нетокмо были лучшіе, но недовольствуяся тђми, которые обыкновенно привозятся и употребляются, дђлалъ дома вино анана-совое. Екипажъ его былъ блестящъ златомъ, и онъ первый цукъ англійскихъ, тогда весьма дорогихъ, лошадей имђлъ. Платье его также соответствовало пышности, злато, сребро, кружевы, шитье на немъ блистали и онъ первый по Графђ Алексђе Григ. Разумовскомъ имђлъ бриліантовыя пуговицы, звђзду, ордена и еполетъ, съ тою только разностію, что его бриліантовые уборы богатђе были. Въ удоволъствіе своего любострастія всегда имђлъ многихъ метресъ, которымъ нежалђя деньги сыпалъ, а дабы тђло его могло согласоваться съ такою роскошью, принималъ ежедневно горячія лекарства, которыя и смерть его приключили. Однимъ словомъ, хотя онъ тогда имђлъ болђе 400,000 рублей доходу, но на его роскошъ, любострастіе и дары окружающимъ Императрицу недоставало, и онъ умеръ имђя болђе миліону на себђ казеннаго долгу.
Примђры таковые немогли нерозлиться на весь народъ и повсюду роскошь и сластолюбіе умножились. Дамы стали великолђпно убираться и стыдились неанглійскія мебели имђть; столы учинились великолђпны, и повары, которые сперва не за перваго человђка въ домђ считались стали великія деньги въ жалованье получать. Такъ что Фуксъ, бывшій поваръ Императрицынъ и служившій ей въ Цесаревнахъ, хотя имђлъ бригадирскій чинъ, но жалованья получалъ по 800 руб. въ годъ, а уже тогда и приватные стали давать рублей по 500, окромђ содержанія.
Лимоны и померанцы немогли быть дороги въ Петербургђ, куда они кораблями привозятся, но въ Москвђ они были толь рђдки, что развђ для больнаго или для особливо великаго стола ихъ покупали, учинились и въ Москвђ въ изобильствђ. Вины дорогіе и до того незнаемые не токмо въ знатныхъ домахъ вошли въ употребленіе; но даже и нискіе люди ихъ употреблять начали и за щегольство щитали ихъ разныхъ сортовъ на столъ подавать, даже что многіе подъ тарелки въ званные столы клали записки разнымъ винамъ, дабы каждый могъ попросить какое кому угодно. Пиво английское, до того и совсемъ небывшее въ употребленіи, но введенное въ употребленіе Граф. Анною Карловною Воронцовой, которая его любила, стало нетолько въ знатныхъ столахъ ежедневно употребляться; но даже подлые люди, оставя употребленіе русскаго пива, онымъ стали опиваться. Свђчи, которыя болыпею частью долго употреблялись сальныя, а гдђ въ знатныхъ домахъ и то передъ господами, употребляли вощаныя, но и тђ изъ желтаго воску, стали вездђ, да и во множествђ, употребляться бђлыя восковыя. Роскошь въ одеждахъ всђ предђлы превзошелъ, парчевыя, бархотныя съ золотомъ и серебромъ и шелками, ибо уже галуны за подлое почитали, и тђ въ толикомъ множествђ, что часто гардеробъ составлялъ, почти равный капиталъ съ прочимъ достаткомъ, какого придворнаго или щеголя, а и у умђренныхъ людей онаго всегда великое число было.
Да можно-ли было сему иначе быть, когда самъ Государь прилагалъ все свое тщаніе, къ украшенію своея особы, когда онъ за правило себђ имђлъ каждый день новое платье надђвать, а иногда по два и по три надень, и стыжусь сказать число, но увђряютъ, что нђсколько десятковъ тысячь разныхъ платьевъ послђ нея осталось.
Мундировъ тогда, кто имђлъ токмо достатокъ, кромђ должности своей ненашивали и даже запрещено было въ оныхъ танцовать при дворђ.
Экипажи были умђреннаго съ прочимъ великолђпія, уже русскаго дђла карета въ презрђніи была, и надлежало имђть съ заплатою нђсколькихъ тысячь рублевъ Французскую, и съ точеными стеклами, чтобы шоры и лошади оной соотвђтствовали и прочее. Однако при всемъ семъ еще очень мало было сервизовъ серебрянныхъ, да и тђ болыпая часть жалованный государемъ. Степанъ Федоровичь Апраксинъ, человђкъ пышной и роскошной, помнится мнђ, до конца жизни своей, на фаянсђ ђдалъ, довольствуясь имђть чаши серебрянныя, и я слыхалъ отъ Ивана Лукьяновича Талызина, что онъ первый изъ собственныхъ своихъ денегъ сдђлалъ себђ сервизъ серебренный.
При сластолюбивомъ и роскошномъ Государђ неудивительно, что роскошь итмђла такіе успђхи; но достойно удивленія, что при набожной Государынђ, касательно до нравовъ, во многомъ божественному закону противуборствія были учинены. — Сіе есть въ разсужденіе храненія святости брака, таинства по исповђданіи нашея вђры.
Толь есть истинно, что едыный порокъ и единой проступокъ влечетъ за собою другіе. Мы можемъ положить сіе время нача-ломъ, въ которое жены начали покидать своихъ мужей; не знаю я обстоятельствъ перваго, страннаго разводу; но въ самомъ дђлђ онъ былъ таковъ. Иванъ Бутурлинъ, а чей сынъ незнаю, имђлъ жену Анну Семеновну; съ ней слюбился Степанъ Федоровичь Ушаковъ и она отошедь отъ мужа своего, вышла за своего любовника и, публично содђявъ любодђйственный и противный церкви сей бракъ, жили. Потомъ Анна Борисовна ГраФиня Апраксина, рожденная Княжна Галицына, бывшая же въ супружествіе за Графомъ Петромъ Алексђевичемъ Апраксинымъ, отъ него отошла. Я не вхожу въ причины, чего ради она оставила своего мужа, который подлинно былъ человђкъ распутнаго житья; но знаю, что разводъ сей нецерковнымъ, но гражданскимъ порядкомъ былъ суженъ. Мужъ ея, якобы за намђреніе учинить ей какую обиду въ Нђмецкомъ позорищђ, былъ посаженъ подъ стражу, и долго содержался, и наконецъ велђно ей было дать ея указную часть изъ мужня имђнія, при живомъ мужђ; а именоваться ей по прежнему Княжною Голицыной. И такъ отложа имя мужа своего, приведши его до посажденія подъ стражу, наслђдница части его имђнія учинилась потому токмо праву, что отецъ ея кн. Борись Вас. имђлъ некоторый случай у двора, а потомъ по разводђ своемъ она сдђлалась другомъ Княгини Елены Степановны Куракиной, любовницы Графа Шувалова.
Примђръ такихъ разводовъ вскорђ многими другими женами былъ послђдуемъ, и я токмо двухъ въ царствованіе Имп. Елисаветы Петровны именовалъ, а послђ ихъ можно сотнями считать.
Еще Петръ Великій, видя, что законъ нашъ запрещаеть Князь Никитъ Ивановичу Репнину вступить въ четвертый бракъ, позволилъ ему имђть метресу и дђтей его, подъ именемъ Репнинс-кихъ, благородными призналъ. Такоже Кн. Ив. Юрьевичь Трубецкой, бывъ плђненъ Шведами имђлъ любовницу, сказываютъ благородную женщину, въ Стокголмђ, которую онъ увђрилъ, что онъ вдовъ, а отъ нея имђлъ сына, котораго именовали Бецкимъ, и сей еще при Петрђ Великомъ почтенъ былъ благороднымъ, и уже былъ въ ОФицерскихъ чинахъ. Такому примђру послђдуя, при царствовали Императрицы Елисаветы, в………….Кн. Вас.
Влад. Долгорукова, Рукинъ, на равнђ съ дворянами былъ производимъ. Алексђй Даниловичь Татищевъ, нескрывая холопку свою, отнявшую у мужа жену, въ метресахъ содержалъ, и дђти его дворянство получили. А сему подражая, толико сихъ в……… дворянъ умножилось, что повсюдова толпами ихъ видно. Лицыны, Рапцовы, и прочіе, которые или дворянство получаютъ, либо послучаю, или за деньги до знатныхь чиновъ доходять, что кажется хотятъ истребить честь законнаго рожденія и не закрытно содержа метрессъ, являются знатные люди насмђхаться и святостью закона, и моральнымъ правиламъ, и благопристойности. И та ко можно сказать что и сіи злы, толь обыкновенныя въ нынђшнее время отрыгнули корень свой въ сіе царствованіе.
Такое было расположеніе нравовъ при концђ сея Императрицы, и она, скончавшись, оставила престолъ свой племяннику своему, сыну старшей своей сестры Анны Петровны, бывшей за Герцогомъ Голштинскимъ, Петру Федоровичу, государю, одаренному добрымъ сердцемъ, естли можетъ оно быть въ человђкђ, неимђющемъ ни разума, ни нравовъ; ибо впрочемъ онъ не токмо имђлъ разумъ весьма слабый, но яко и помђшанный, погруженный во все пороки, въ сластолюбие, роскошъ, пьянство и любострастіе. Сей взошедшій на всероссійскій престолъ, къ поврежденнымъ нравамъ бывъ самъ съ излихвой поврежденъ, равно по природному своему расположенію, такъ что и во все время царствованія Императрицы Елисаветы, старались наиболђе его нравы испортить, не могъ исправленія имъ сдђлать.
Сей Государь имђлъ при себђ главнаго своего любимца — Льва Александ. Нарышкина, человђка довольно умнаго, но такова ума, который ни къ какому дђлу стремленія неимђетъ, трусливъ, жаденъ къ честямъ и корысти, удобенъ ко всякому роскошу, шутливъ, и словомъ по обращеніямъ своимъ и но охотђ шутить болђе удобенъ быть придворнымъ шутомъ нежели вельможею. Сей былъ помощникъ всђхъ его страстей.
Взошедши сей Государь на всероссійскій престолъ, безъ основательнаго разума и безъ знанія во всякихъ дђлахъ восхотђлъ поднять вольнымъ обхожденіемъ воинскій чинъ. Всђ офицеры его Галстинскіе, которыхъ онъ малый корпусъ имђлъ и Офицеры гвардіи часто имђли честь быть при его столђ, куда всегда я дамы приглашались. Какіе сіи были столы?
Тутъ вздорные разговоры съ неумђреннымъ питьемъ были смђшаны; тутъ послђ стола поставленный пуншъ и положенный трубки, продолженія пьянства и дымъ отъ куренія табаку представляли болђе какой то трактиръ, нежели домъ Государской; коротко одђтый и громко кричащій оФицеръ выигрывалъ надъ прямо знающимъ свою должность. Похвала Прусскому Королю, тогда токмо преставшему быть нашимъ непріятелемъ, и униженіе храбрости россійскихъ войскъ, состовляли достоинство пріобрести любленіе Государево; и Графъ Захаръ Григорьевачъ Чернышевъ, при бывшей пробђ Российской и Прусской, взятой въ плђнъ артилеріи за то что старался доказать и доказалъ, что Россійская артилерія лучше услужена, не получилъ за сіе Андреевской ленты, которыя тогда щедро были раздаваемы.
Имђлъ Государь любовницу, дурную и глупую Графиню Елисавету Романовну Воронцову; но ею, взошедъ на престолъ, онъ доволенъ не былъ; а вскорђ всђ хорошія женщины подъ вожделеніе его были подвергнуты; увђряютъ, что Александръ Ивановичь Глђбовъ, тогда бывшій Генералъ — Прокуроръ и имъ пожалованный купно и въ Генералъ-Кригсъ-Комисары, подвелъ падчерицу свою Чеглокову, бывшую послђ въ супружествђ за Александромъ Ник. Загряскимъ, и уже помянутая мною выше Княгиня Елена Степановна Куракина была привожёна къ нему на ночь Львомъ Александ. Нарышкинымъ, и я самъ отъ нет го слышалъ, что безстыдство ея было таково, что когда по ночеваніи ночи, онъ ее отвозилъ домой по утру рано; и хотђлъ для сохраненія чести ея, а болђе, чтобы неучинилось известно сіе Граф. Елисаветђ Романовнђ, закрывши гардины ђхать, она напротивъ того, открывая гардины, хотђла всђмъ показать, что она съ, Госуда-ремъ ночь переспала.
Примђчательна для Россіи сія ночь, какъ разсказывалъ мнђ Дмитрій Васильевичь Волковъ, тогда бывшій его секретаремъ. Петръ Третій, дабы сокрыть отъ Граф. Елис, Романовны, что онъ въ сію ночь будетъ веселиться съ новопривозною, сказалъ при ней Волкову, что онъ имђетъ съ нимъ сіе ночь препроводить въ исполненіи извђстнаго имъ важнаго дђла въ разсужденіи благоустройства Государства. Ночь пришла, Государь пошелъ веселиться съ Княгинею Куракиною), сказавъ Волкову, чтобы онъ къ завтрему какое знатное узаконеніе написалъ, и былъ запертъ въ пустую комнату съ датскою собакою. Волковъ; не зная ни причины, ни намђренія Государскаго, незналъ о чемъ начать писать, а писать надобно. Но какъ онъ былъ человђкъ, догадливый, то вспомнилъ нерђдкія вытверженія Государю, отъ Графа Романа Ларіоновича Воронцова о вольности дворянства; сђдши написалъ маниФестъ о семъ. — По утру его изъ заключенія выпустили, и манифестъ былъ Государемъ апробованъ и обнародованъ.
Нетокмо ГосуДарь угождая своему любострастію, тако благородныхъ женщинъ употреблялъ, но и весь дворъ въ такое пришелъ состояніе, что каждый почти имђлъ незакрытую свою любовницу; а жены не скрываясь ни отъ мужа, ни родственниковъ, любовниковъ себђ искали. Исчислю-ли я къ стыду тђхъ женъ, которыя не стыдились впадать въ такія любострастія? Съ презрђніемъ стыда и благопристойности, иже сочиняетъ единую изъ главнђйшихъ добродђтелей женъ. Нђтъ да сокроются отъ потомства имена ихъ а роды ихъ, да не обезчещутся напамятованіемъ преступленія ихъ матерей и бабокъ; и тако довольствуясь описать какой былъ развратъ, подробно о любострастіяхъ ихъ, ни о именахъ ихъ не помяну; ибо въ самомъ дђлђ съ угрызеніемъ сердца моего принуждаю себя и тутъ гдђ необходимо должно поминать, именуя таковыхъ по причинђ сочиненія сего, опредђленнаго сокрыться въ моей Фамиліи.
И тако развратъ въ женскихъ нравахъ, угожденіе государю, всякаго роду роскошь, и пьянство составляло отличительныя и умоначертанія двора, а оттуда они уже нђкоторые разлилися и на другія состоянія людей, въ царствованіе Императрицы Елисаветы Петровны, а другія разливаться начали, когда супруга сего Петра Третьяго, рожденная Принцесса Ангальтъ — Цербская Екатерина Алексђевна, взошла съ низверженіемъ его, на россійский престолъ. Не рожденная отъ крови нашихъ государей, жена свергнувшая своего мужа возмущеніемъ и вооруженною рукою, въ награду за столь добродђтельное дђло корону и скиптръ россійской получила, купно и съ именованіемъ благочестивыя государыни, яко въ церквахъ о нашихъ государяхъ моленіе производится.
Не можно сказать, чтобы она не была качествами достойна править толь великой Имперіей, естли женщина возможетъ поднять сіе иго, и естли однихъ качествъ довольно для сего вышняго сану. Одарена довольной красотою, умна, обходительна, великодушна и сострадательна по системђ, славолюбива, трудолюбива по славолюбію, бережлива, предъ — пріятельна и нђкое чтеніе имђющая. Впрочемъ мораль ея состоить на основаніи новыхъ философовъ, то есть неутвержденная на твердомъ камени закона Божія, а потому какъ на колеблющихся свђтскихъ главностяхъ есть основана, съ ними обще колебанію подвержена. Напротивъ— же того ея пороки суть: —любострастна и совсђмъ ввђряющаяся своимь любимцамъ; исполнена пышности во всђхъ вещахъ, самолюбива до безконечности и немогущая себя принудить къ такимъ дђламъ, которыя ей могутъ скуку наводить; принимая все на себя, не имђетъ попеченія о исполненіи, а наконецъ толь перемђнчива, что рђдко и одинъ мђсяцъ одинакая у ней система въ разеужденіи правленія бываеть.
Со всђмъ тђмъ вошедши на престолъ и неучиня жестокова мщенія всђмъ тђмъ, которые до того ей досождали, имђла при себђ любимца своего, который и воспомоществовалъ ей взойти на престолъ, человђка взросшаго въ трактирахъ и въ неблагопристойныхъ домахъ, ничего не учившагося и ведущаго до того развратную молодаго человђка жизнь; но сердца и души доброй.
Сей, вошедши на вышнюю степень, до какой подданный можетъ достигнуть, среди кулашныхъ боевъ, борьбы, игры въ карты, охоты и другихъ шумныхъ забавъ, почерпнулъ и утдвердилъ въ сердцђ своемъ нђкоторые полезные для государства правила, равно какъ и братья его. Оные состояли никому немстить, отгонять льстецовъ, оставить каждому человђку и мђсту непрерывное исполненіе ихъ должностей, нельстить государю, выискивать людей достойныхъ и не производить какъ токмо по заслугамъ, и наконецъ отбђгать отъ роскоши, которыя правила сей Григорій Григорьевичь (Орловъ), послђ бывшій графомъ и наконецъ княземъ, до смерти своей сохранялъ. Находя, что карточная азартная игра можетъ другихъ привести въ раззорђніе, играть въ нее пересталъ; хотя его явные были неприятели ГраФы Никита и Петръ Ивановичи Панины, никогда ни малђйшаго имъ зла не сдђлалъ; а напротивъ того въ многихъ случаяхъ имъ дђлалъ благодђянія и защищалъ ихъ отъ Гнђву Государыни.
Изрубившему измђническимъ образомъ брата его Алексђя Григорьевича не только простилъ, но и милости сдђлалъ (Алексей и Федоръ Григорьевичи Орловы славились своей силою Въ Петербургъ толъко одинъ человекъ, кичился сильнее ихъ: это былъ Шванвичь, (отецъ того Шванвича, который присталъ къ Пугачеву и сочинялъ для него немецкіе указы). Онъ могъ сладитъсъ каждымъ изъ нихъ порознъ — но вдвоемъ Орловы брали надъ нимъ верхъ. Разумеется они часто сталкивалисъ другъ съ другомъ; — когда случалосъ что Шванвичу попадалъ одинъ изъ Орловыхъ то онъ билъ множество лъстецовъ, которые тщилисъ обуз-датъ его самолюбіе, никогда успіху неиміли, а напротиву того боліе грубостію можно было снискатъ его любовъ, нежели лес-тъю, никогда въ управленіи непринадлежащаго ему міста невходилъ, а естлибы и случилосъ ему за ново попроситъ, никогда не сердился, ежели ему въ томъ отказывали, никогда не лъстилъ своей Государыні, къ которой неложное усердіе имілъ и говорилъ ей съ нікоторою грубостъю всі истины, но всегда на милосердіе подвигалъ ея сердце, чему и самъ я многожды самовидцемъ бывалъ; старался и любилъ выискиватъ людей достойныхъ, поелику понятіе его могло постигатъ, но не токмо такихъ, которые по единому ихъ достоинству облагодітелъствовалъ, но ни же ближнихъ своихъ любимцевъ, не любилъ инако производитъ какъ по мірі ихъ заслугъ, и первый знакъ его благоволенія былъ заставлятъ съ усердіемъ служить отечеству и въ опаснійшія Орлова, когда попадались оба брати, — то они били Шванвича. Чтобы избежатъ такихъ напрасныхъ дракъ они заключили между собой условіе, по которому одинъ Орловъ долженъ былъ уступатъ Шванвичу и где бы ни попался ему повиноватъся безпрекословно, двоеже Орловыхъ берутъ верхъ надъ Шванвичемъ и онъ долженъ покорятъся имъ такъже безпрекословно. Шванвичъ встретилъ однажды ведора Орлова въ Трактиръ и въ силу условія овладелъ билъярдомъ, виномъ и бывшими съ Орловымъ женщинами. Онъ однакожъ недолго пользовался своей добычей, вскоре пришелъ въ трактиръ къ брату Алексей Орловъ и Шванвичъ долженъ былъ въ свою очередъ уступитъ бильярдъ, вино и женщинъ. Опъянелый Шванвичъ хотілъ было противитъся, но Орловы выталкали его изъ трактира. Взбешенный этимъ, онъ спрятался за воротами и сталъ ждатъ своихъ противниковъ. Когда Алексей Орловъ вышелъ Шванвичь разрубилъ ему палашемъ щеку и ушелъ. Орловъ упалъ; — ударъ нанесенной нетвердой рукой не былъ смертеленъ, — и Орловъ отделался продолжителъною болезнъю и шрамомъ на щеке. Это было незадолго до 1762 г. Орловы возвысилисъ и могли бы погубитъ Шванвича, — но они не захотели мстить ему; онъ былъ назна-ченъ Кронштадтскимъ комендантомъ и стараніями Орлова смягченъ былъ приговоръ надъ его сыномъ, судившемся заучастіе въ Пугачввскимъ бунте) мђста употреблять яко учинилъ съ Всеволодомъ Алексђевичемъ Всеволожскимъ, котораго въ пущую въ Москвђ язву съ собою взялъ и тамъ употребилъ его къ дђлу; хотя съ молоду развратенъ и роскошенъ былъ, но послђ никакой рос-коши въ домђ его невидно было; а именно домъ его отличнаго въ убранствђ ничего не имђлъ, столъ его не равнялся съ столами, какіе сластолюбы имђютъ; екипажи его, хотя былъ и охотникъ до лошадей и до бђгуновъ, ничего чрезвычайнаго не имђли, и наконецъ, какъ сначала такъ и до конца, никогда ни съ золотомъ, ни съ серебромъ платья не нашивалъ, но всђ его хорошія качества были затмђны его любострастіемъ; онъ презрђлъ что должно ему къ своему Государю и къ двору государскому, учинилъ изъ двора государева домъ разпутства; не было почти ни одной Фрейлины у двора, которая неподвергнута бы была его исканіямъ и коль много было довольно слабыхъ, чтобы на оныя преклониться, и сіе терпимо было Государыней, и наконецъ 13 лђтнюю двоюродную сестру свою Катерину Николаевну Зиновьеву изнасильничалъ, и хотя послђ на ней женился, но не прикрылъ тђмъ порокъ свой, ибо уже всенародно оказалъ свое дђяніе и въ самой женитьбђ нарушилъ всђ священные и гражданскіе законы.
Между многихъ таковыхъ развратныхъ его предпріятій, начаты были однако два по его предположеніямъ, то есть — генеральное межеванье и сочиненіе новаго уложенія. Но за неоспоримую истину должно сіе принять, что развратное сердце влечеть за собою развратный разумъ, который во всђхъ дђлахъ того чувствителенъ бываетъ. Хотя неможно сказать, что намђреніе генеральнаго межеванія неполезно было Государству и чтобы межевая инструкція несодержала въ себђ много хорошихъ узаконеній; во многія въ ней находятся и такія которыя несходственно со справедливостью, но недальновидности его ли самаго, или его окружающихъ, были для собственныхъ ихъ пользъ учинены. А исполненіе еще хуже было. Порочнаго сердца человђкъ выбиралъ порочныхъ людей, для исправленія разныхъ должностей; тђ не на пользу общественную, но на свои прибытки взирая также порочныхъ людей ободряли, отчего множество тогдаже произошло злоупотребленій; и не пользою обществу сіе межеваніе учинилось, но учинилось вђрнымъ способомъ къ нажитку опредђленныхъ, къ грабежу народа. Сочиненіе уложенья нелучшій успђхъ имђло; ибо были къ сему толь полезному дђлу Государства опредђлены люди не тђ, которые глубокою наукою состояніе Государства и древнихъ правъ, сообщенныхъ съ наукою логики и моральной философіи, а равно ихъ долговременными исполненіемъ безпорочно своихъ должностей, могли удостоиться имени законодателей и благотворителей своего отечества. Но Емме человђкъ ученый, но грубъ и безчеловђченъ съ природы; Дивовъ, глупый, намђтливый на законы человђкъ, но мало смыслящій ихъ разумъ, а къ томуже корыстолюбивый; Ешковъ, добрый, немзоимщикъ и знающій по крайнђй мђрђ не россійскіе законы человђкъ, но ленивый, праздный и не твердый судья; Козловъ, умный а знающій законы человђкъ, но токмо предъ тђмъ вышелъ изъ подъ слђдствія мздоимствамъ и воровствамъ. Глђбовъ, угодникъ Гр. Шувалову, умный по наружности человђкъ, но соединяющій въ себђ всђ пороки, которые самъ онъ Петръ Ивановичь имђлъ. Такіе люди, таково и сочиненіе. Нам полнили они свое сочиненіе множество пространными статьями, по которымъ каждый хотђлъ или свои дђла рђшить, или начавши новыя воспользоваться разореніямъ другихъ. Наполнили его неслыханными жестокостями пытокъ и наказаній, такъ что когда по сочиненіи оное было, безъ чтенія Сенатомъ и другихъ Государственныхъ чиновъ, поднесено къ подписанію Государыни, и уже готова была сія добросердечная Государыня нечитая подписать, перебирая листы, вдругъ попала на главу пытокъ, взглянула на нее, ужаснулась тиранству и неподписавъ, велђла переделывать. Такъ чудеснымъ образомъ, избавилась Россія отъ сего безчеловђчнаго законодательства.
Но я слишкомъ отдалился отъ моей причины, колико она ни достойна любопытства, и токмо ее продолжилъ для показанія умоначертанія сего именитаго мужа, а развратность вельможи влекла примђромъ своимъ и развратность на нижнихъ людей. И подлинно, до его правленія, хотя были взятки, были неправосудія и былъ развратъ; но все съ опасеніемъ строгости законовъ, и народъ хотя малое что давая немогъ справедливо жаловаться, что разоренъ есть отъ судей. Но съ возвышеніемъ его, неправосудіе чинилось съ наглостью, законы стали презираться, и мздоимствы стали явныя. Ибо довольно было быть любиму и защищаему имъ, Гр. Шуваловымъ, иль его метресами, иль его любимцами Глђбовымъ и Яковлевымъ, чтобы не страшася ничего, всякія неправосудія дђлать и народъ взятками разорять. Самый Сенать, трепетавъ его власти, принужденъ былъ хотђніямъ его повиноваться, и онъ первый, же правосудіе изъ сего вышняго правительства изгналъ. Чрезъ исканіе Анны Борисовны Графини Апраксиной, дочери Кн. Бор. Васил. Голицына, при Княгинђ Аленђ Степановнђ Куракиной, рђшено было дђло между Князя Голицына и Кн. Елены Васил. Урусовой, въ бђглыхъ крестьянахъ, и хотя она была права, во рђшеніемъ Сената приведена была въ разореніе; защищалъ онъ, собщася съ Гр. Александромъ Борис. Батурлинымъ, Князей Долгорукихъ, по дђлу и деревняхъ Анны Яковлевны Шереметевой, дочери именитаго Кн. Якова Фед. Долгорукова, чтобы лишить неправо принадлежащей части Кн. Якова Александровича и сестру его Кн. Марью Алек. Долгорукихъ и тесть мой на сіе голосъ подалъ, то сказано ему было отъ вышеименованаго Батурлина, что естли онъ отъ сего дђла неотступитъ, они найдуть способъ толико его обнести у Государыни, что можетъ быть онъ свое упрямство и ссылкою заплатить.
Немогу и упустить, чтобы неупомянуть объ единомъ узаконении сего Гр. Петра Ив. Шувалова, учиненномъ для собственнаго его прибытку, и разрушающемъ супружественную связь, которая досего у насъ свято сохранялась. Между прочими вещами связующими супруговъ и, сходственно съ Божіимъ закономъ, подчиняющими женъ мужьямъ своимъ, было узаконеніе, что жена безь воли мужа своего имђнія продать и заложить немогла, а мужъ всегда долженъ былъ позволеніе свое въ крђпости подпискою означить. Гр. П. И. Шувалову нужда была купить одну деревню, непомню у какой Графини Головкиной, живущей особливо отъ мужа своего, а потому и немогущей его согласіе имђть, предложилъ, чтобы сей знакъ покорства женъ уничтожить; по преддоженію его яко все сильнаго мужа въ государствђ былъ учиненъ указъ, онъ деревню купилъ и симъ подалъ поводъ, по своенравіямъ своимъ женамъ отъ мужей отходить, разорять ихъ дђтей и отошедшимъ разоряться.
Довольно думаю описалъ я разные, клонящіяся по своимъ собственнымъ прибыткамъ предпріятіи Графа Шувалова, наводящія тогда же мнђ огорченія нетокмо, по самому злу, чинившемуся тогда, но и по подаваемому примђру, о которомъ я пророчествовалъ, что онъ множество подражателей себђ найдетъ. Яко и дђйствительно воспослђдовало. К. В. (1) показаніемъ, что онъ умножаетъ доходы, хотя то часто со стенаніемъ народа, въ такую силу вошелъ, что владычествуетъ надъ закономъ и Сенатомъ, К. П. (2) нетокмо всю армію по военной Коллегии подъ властью своею имђетъ, но и особливую опричную себђ дивизію изъ большей части арміи сочинилъ, и нерегулярпыя всђ войска въ опричину себђ прибралъ, стараясь во всђхъ дђлахъ толико превзойти Графа Шувалова, колико онъ другихъ превосходить.
(1) Князь Вяземскій.
(2) Квязь Потемкинъ.
Мнђ должно теперь помянуть о его нравахъ и роскоши. Безпрестанно въ замыслахъ и безпрестанно въ дђлахъ, не могъ онъ имђть открытаго дому и роскошь свою великолђпнымъ затђямъ показывать. Но былъ сластолюбивъ и роскошенъ въ приватномъ своемъ житьђ. Домъ его убранъ колико возможно лучше потогдашнему состоянію; столъ его маленькій наполненъ былъ всђмъ тђмъ, что есть драгоценнейшее и вкуснђйшее; десерть его былъ по тогдашнему наивеликолђпнђйшій; ибо тогда какъ многіе изъ жившихъ вђкъ вкусу ананасовъ незнали, а объ аланђ и неслыхивали, онъ ихъ въ обильствђ имђлъ и первый изъ приватныхъ завелъ ананасовую болыпую оранжерею. Вины употребляемые имъ, нетокмо были лучшіе, но недовольствуяся тђми, которые обыкновенно привозятся и употребляются, дђлалъ дома вино анана-совое. Екипажъ его былъ блестящъ златомъ, и онъ первый цукъ англійскихъ, тогда весьма дорогихъ, лошадей имђлъ. Платье его также соответствовало пышности, злато, сребро, кружевы, шитье на немъ блистали и онъ первый по Графђ Алексђе Григ. Разумовскомъ имђлъ бриліантовыя пуговицы, звђзду, ордена и еполетъ, съ тою только разностію, что его бриліантовые уборы богатђе были. Въ удоволъствіе своего любострастія всегда имђлъ многихъ метресъ, которымъ нежалђя деньги сыпалъ, а дабы тђло его могло согласоваться съ такою роскошью, принималъ ежедневно горячія лекарства, которыя и смерть его приключили. Однимъ словомъ, хотя онъ тогда имђлъ болђе 400,000 рублей доходу, но на его роскошъ, любострастіе и дары окружающимъ Императрицу недоставало, и онъ умеръ имђя болђе миліону на себђ казеннаго долгу.
Примђры таковые немогли нерозлиться на весь народъ и повсюду роскошь и сластолюбіе умножились. Дамы стали великолђпно убираться и стыдились неанглійскія мебели имђть; столы учинились великолђпны, и повары, которые сперва не за перваго человђка въ домђ считались стали великія деньги въ жалованье получать. Такъ что Фуксъ, бывшій поваръ Императрицынъ и служившій ей въ Цесаревнахъ, хотя имђлъ бригадирскій чинъ, но жалованья получалъ по 800 руб. въ годъ, а уже тогда и приватные стали давать рублей по 500, окромђ содержанія.
Лимоны и померанцы немогли быть дороги въ Петербургђ, куда они кораблями привозятся, но въ Москвђ они были толь рђдки, что развђ для больнаго или для особливо великаго стола ихъ покупали, учинились и въ Москвђ въ изобильствђ. Вины дорогіе и до того незнаемые не токмо въ знатныхъ домахъ вошли въ употребленіе; но даже и нискіе люди ихъ употреблять начали и за щегольство щитали ихъ разныхъ сортовъ на столъ подавать, даже что многіе подъ тарелки въ званные столы клали записки разнымъ винамъ, дабы каждый могъ попросить какое кому угодно. Пиво английское, до того и совсемъ небывшее въ употребленіи, но введенное въ употребленіе Граф. Анною Карловною Воронцовой, которая его любила, стало нетолько въ знатныхъ столахъ ежедневно употребляться; но даже подлые люди, оставя употребленіе русскаго пива, онымъ стали опиваться. Свђчи, которыя болыпею частью долго употреблялись сальныя, а гдђ въ знатныхъ домахъ и то передъ господами, употребляли вощаныя, но и тђ изъ желтаго воску, стали вездђ, да и во множествђ, употребляться бђлыя восковыя. Роскошь въ одеждахъ всђ предђлы превзошелъ, парчевыя, бархотныя съ золотомъ и серебромъ и шелками, ибо уже галуны за подлое почитали, и тђ въ толикомъ множествђ, что часто гардеробъ составлялъ, почти равный капиталъ съ прочимъ достаткомъ, какого придворнаго или щеголя, а и у умђренныхъ людей онаго всегда великое число было.
Да можно-ли было сему иначе быть, когда самъ Государь прилагалъ все свое тщаніе, къ украшенію своея особы, когда онъ за правило себђ имђлъ каждый день новое платье надђвать, а иногда по два и по три надень, и стыжусь сказать число, но увђряютъ, что нђсколько десятковъ тысячь разныхъ платьевъ послђ нея осталось.
Мундировъ тогда, кто имђлъ токмо достатокъ, кромђ должности своей ненашивали и даже запрещено было въ оныхъ танцовать при дворђ.
Экипажи были умђреннаго съ прочимъ великолђпія, уже русскаго дђла карета въ презрђніи была, и надлежало имђть съ заплатою нђсколькихъ тысячь рублевъ Французскую, и съ точеными стеклами, чтобы шоры и лошади оной соотвђтствовали и прочее. Однако при всемъ семъ еще очень мало было сервизовъ серебрянныхъ, да и тђ болыпая часть жалованный государемъ. Степанъ Федоровичь Апраксинъ, человђкъ пышной и роскошной, помнится мнђ, до конца жизни своей, на фаянсђ ђдалъ, довольствуясь имђть чаши серебрянныя, и я слыхалъ отъ Ивана Лукьяновича Талызина, что онъ первый изъ собственныхъ своихъ денегъ сдђлалъ себђ сервизъ серебренный.
При сластолюбивомъ и роскошномъ Государђ неудивительно, что роскошь итмђла такіе успђхи; но достойно удивленія, что при набожной Государынђ, касательно до нравовъ, во многомъ божественному закону противуборствія были учинены. — Сіе есть въ разсужденіе храненія святости брака, таинства по исповђданіи нашея вђры.
Толь есть истинно, что едыный порокъ и единой проступокъ влечетъ за собою другіе. Мы можемъ положить сіе время нача-ломъ, въ которое жены начали покидать своихъ мужей; не знаю я обстоятельствъ перваго, страннаго разводу; но въ самомъ дђлђ онъ былъ таковъ. Иванъ Бутурлинъ, а чей сынъ незнаю, имђлъ жену Анну Семеновну; съ ней слюбился Степанъ Федоровичь Ушаковъ и она отошедь отъ мужа своего, вышла за своего любовника и, публично содђявъ любодђйственный и противный церкви сей бракъ, жили. Потомъ Анна Борисовна ГраФиня Апраксина, рожденная Княжна Галицына, бывшая же въ супружествіе за Графомъ Петромъ Алексђевичемъ Апраксинымъ, отъ него отошла. Я не вхожу въ причины, чего ради она оставила своего мужа, который подлинно былъ человђкъ распутнаго житья; но знаю, что разводъ сей нецерковнымъ, но гражданскимъ порядкомъ былъ суженъ. Мужъ ея, якобы за намђреніе учинить ей какую обиду въ Нђмецкомъ позорищђ, былъ посаженъ подъ стражу, и долго содержался, и наконецъ велђно ей было дать ея указную часть изъ мужня имђнія, при живомъ мужђ; а именоваться ей по прежнему Княжною Голицыной. И такъ отложа имя мужа своего, приведши его до посажденія подъ стражу, наслђдница части его имђнія учинилась потому токмо праву, что отецъ ея кн. Борись Вас. имђлъ некоторый случай у двора, а потомъ по разводђ своемъ она сдђлалась другомъ Княгини Елены Степановны Куракиной, любовницы Графа Шувалова.
Примђръ такихъ разводовъ вскорђ многими другими женами былъ послђдуемъ, и я токмо двухъ въ царствованіе Имп. Елисаветы Петровны именовалъ, а послђ ихъ можно сотнями считать.
Еще Петръ Великій, видя, что законъ нашъ запрещаеть Князь Никитъ Ивановичу Репнину вступить въ четвертый бракъ, позволилъ ему имђть метресу и дђтей его, подъ именемъ Репнинс-кихъ, благородными призналъ. Такоже Кн. Ив. Юрьевичь Трубецкой, бывъ плђненъ Шведами имђлъ любовницу, сказываютъ благородную женщину, въ Стокголмђ, которую онъ увђрилъ, что онъ вдовъ, а отъ нея имђлъ сына, котораго именовали Бецкимъ, и сей еще при Петрђ Великомъ почтенъ былъ благороднымъ, и уже былъ въ ОФицерскихъ чинахъ. Такому примђру послђдуя, при царствовали Императрицы Елисаветы, в………….Кн. Вас.
Влад. Долгорукова, Рукинъ, на равнђ съ дворянами былъ производимъ. Алексђй Даниловичь Татищевъ, нескрывая холопку свою, отнявшую у мужа жену, въ метресахъ содержалъ, и дђти его дворянство получили. А сему подражая, толико сихъ в……… дворянъ умножилось, что повсюдова толпами ихъ видно. Лицыны, Рапцовы, и прочіе, которые или дворянство получаютъ, либо послучаю, или за деньги до знатныхь чиновъ доходять, что кажется хотятъ истребить честь законнаго рожденія и не закрытно содержа метрессъ, являются знатные люди насмђхаться и святостью закона, и моральнымъ правиламъ, и благопристойности. И та ко можно сказать что и сіи злы, толь обыкновенныя въ нынђшнее время отрыгнули корень свой въ сіе царствованіе.
Такое было расположеніе нравовъ при концђ сея Императрицы, и она, скончавшись, оставила престолъ свой племяннику своему, сыну старшей своей сестры Анны Петровны, бывшей за Герцогомъ Голштинскимъ, Петру Федоровичу, государю, одаренному добрымъ сердцемъ, естли можетъ оно быть въ человђкђ, неимђющемъ ни разума, ни нравовъ; ибо впрочемъ онъ не токмо имђлъ разумъ весьма слабый, но яко и помђшанный, погруженный во все пороки, въ сластолюбие, роскошъ, пьянство и любострастіе. Сей взошедшій на всероссійскій престолъ, къ поврежденнымъ нравамъ бывъ самъ съ излихвой поврежденъ, равно по природному своему расположенію, такъ что и во все время царствованія Императрицы Елисаветы, старались наиболђе его нравы испортить, не могъ исправленія имъ сдђлать.
Сей Государь имђлъ при себђ главнаго своего любимца — Льва Александ. Нарышкина, человђка довольно умнаго, но такова ума, который ни къ какому дђлу стремленія неимђетъ, трусливъ, жаденъ къ честямъ и корысти, удобенъ ко всякому роскошу, шутливъ, и словомъ по обращеніямъ своимъ и но охотђ шутить болђе удобенъ быть придворнымъ шутомъ нежели вельможею. Сей былъ помощникъ всђхъ его страстей.
Взошедши сей Государь на всероссійскій престолъ, безъ основательнаго разума и безъ знанія во всякихъ дђлахъ восхотђлъ поднять вольнымъ обхожденіемъ воинскій чинъ. Всђ офицеры его Галстинскіе, которыхъ онъ малый корпусъ имђлъ и Офицеры гвардіи часто имђли честь быть при его столђ, куда всегда я дамы приглашались. Какіе сіи были столы?
Тутъ вздорные разговоры съ неумђреннымъ питьемъ были смђшаны; тутъ послђ стола поставленный пуншъ и положенный трубки, продолженія пьянства и дымъ отъ куренія табаку представляли болђе какой то трактиръ, нежели домъ Государской; коротко одђтый и громко кричащій оФицеръ выигрывалъ надъ прямо знающимъ свою должность. Похвала Прусскому Королю, тогда токмо преставшему быть нашимъ непріятелемъ, и униженіе храбрости россійскихъ войскъ, состовляли достоинство пріобрести любленіе Государево; и Графъ Захаръ Григорьевачъ Чернышевъ, при бывшей пробђ Российской и Прусской, взятой въ плђнъ артилеріи за то что старался доказать и доказалъ, что Россійская артилерія лучше услужена, не получилъ за сіе Андреевской ленты, которыя тогда щедро были раздаваемы.
Имђлъ Государь любовницу, дурную и глупую Графиню Елисавету Романовну Воронцову; но ею, взошедъ на престолъ, онъ доволенъ не былъ; а вскорђ всђ хорошія женщины подъ вожделеніе его были подвергнуты; увђряютъ, что Александръ Ивановичь Глђбовъ, тогда бывшій Генералъ — Прокуроръ и имъ пожалованный купно и въ Генералъ-Кригсъ-Комисары, подвелъ падчерицу свою Чеглокову, бывшую послђ въ супружествђ за Александромъ Ник. Загряскимъ, и уже помянутая мною выше Княгиня Елена Степановна Куракина была привожёна къ нему на ночь Львомъ Александ. Нарышкинымъ, и я самъ отъ нет го слышалъ, что безстыдство ея было таково, что когда по ночеваніи ночи, онъ ее отвозилъ домой по утру рано; и хотђлъ для сохраненія чести ея, а болђе, чтобы неучинилось известно сіе Граф. Елисаветђ Романовнђ, закрывши гардины ђхать, она напротивъ того, открывая гардины, хотђла всђмъ показать, что она съ, Госуда-ремъ ночь переспала.
Примђчательна для Россіи сія ночь, какъ разсказывалъ мнђ Дмитрій Васильевичь Волковъ, тогда бывшій его секретаремъ. Петръ Третій, дабы сокрыть отъ Граф. Елис, Романовны, что онъ въ сію ночь будетъ веселиться съ новопривозною, сказалъ при ней Волкову, что онъ имђетъ съ нимъ сіе ночь препроводить въ исполненіи извђстнаго имъ важнаго дђла въ разсужденіи благоустройства Государства. Ночь пришла, Государь пошелъ веселиться съ Княгинею Куракиною), сказавъ Волкову, чтобы онъ къ завтрему какое знатное узаконеніе написалъ, и былъ запертъ въ пустую комнату съ датскою собакою. Волковъ; не зная ни причины, ни намђренія Государскаго, незналъ о чемъ начать писать, а писать надобно. Но какъ онъ былъ человђкъ, догадливый, то вспомнилъ нерђдкія вытверженія Государю, отъ Графа Романа Ларіоновича Воронцова о вольности дворянства; сђдши написалъ маниФестъ о семъ. — По утру его изъ заключенія выпустили, и манифестъ былъ Государемъ апробованъ и обнародованъ.
Нетокмо ГосуДарь угождая своему любострастію, тако благородныхъ женщинъ употреблялъ, но и весь дворъ въ такое пришелъ состояніе, что каждый почти имђлъ незакрытую свою любовницу; а жены не скрываясь ни отъ мужа, ни родственниковъ, любовниковъ себђ искали. Исчислю-ли я къ стыду тђхъ женъ, которыя не стыдились впадать въ такія любострастія? Съ презрђніемъ стыда и благопристойности, иже сочиняетъ единую изъ главнђйшихъ добродђтелей женъ. Нђтъ да сокроются отъ потомства имена ихъ а роды ихъ, да не обезчещутся напамятованіемъ преступленія ихъ матерей и бабокъ; и тако довольствуясь описать какой былъ развратъ, подробно о любострастіяхъ ихъ, ни о именахъ ихъ не помяну; ибо въ самомъ дђлђ съ угрызеніемъ сердца моего принуждаю себя и тутъ гдђ необходимо должно поминать, именуя таковыхъ по причинђ сочиненія сего, опредђленнаго сокрыться въ моей Фамиліи.
И тако развратъ въ женскихъ нравахъ, угожденіе государю, всякаго роду роскошь, и пьянство составляло отличительныя и умоначертанія двора, а оттуда они уже нђкоторые разлилися и на другія состоянія людей, въ царствованіе Императрицы Елисаветы Петровны, а другія разливаться начали, когда супруга сего Петра Третьяго, рожденная Принцесса Ангальтъ — Цербская Екатерина Алексђевна, взошла съ низверженіемъ его, на россійский престолъ. Не рожденная отъ крови нашихъ государей, жена свергнувшая своего мужа возмущеніемъ и вооруженною рукою, въ награду за столь добродђтельное дђло корону и скиптръ россійской получила, купно и съ именованіемъ благочестивыя государыни, яко въ церквахъ о нашихъ государяхъ моленіе производится.
Не можно сказать, чтобы она не была качествами достойна править толь великой Имперіей, естли женщина возможетъ поднять сіе иго, и естли однихъ качествъ довольно для сего вышняго сану. Одарена довольной красотою, умна, обходительна, великодушна и сострадательна по системђ, славолюбива, трудолюбива по славолюбію, бережлива, предъ — пріятельна и нђкое чтеніе имђющая. Впрочемъ мораль ея состоить на основаніи новыхъ философовъ, то есть неутвержденная на твердомъ камени закона Божія, а потому какъ на колеблющихся свђтскихъ главностяхъ есть основана, съ ними обще колебанію подвержена. Напротивъ— же того ея пороки суть: —любострастна и совсђмъ ввђряющаяся своимь любимцамъ; исполнена пышности во всђхъ вещахъ, самолюбива до безконечности и немогущая себя принудить къ такимъ дђламъ, которыя ей могутъ скуку наводить; принимая все на себя, не имђетъ попеченія о исполненіи, а наконецъ толь перемђнчива, что рђдко и одинъ мђсяцъ одинакая у ней система въ разеужденіи правленія бываеть.
Со всђмъ тђмъ вошедши на престолъ и неучиня жестокова мщенія всђмъ тђмъ, которые до того ей досождали, имђла при себђ любимца своего, который и воспомоществовалъ ей взойти на престолъ, человђка взросшаго въ трактирахъ и въ неблагопристойныхъ домахъ, ничего не учившагося и ведущаго до того развратную молодаго человђка жизнь; но сердца и души доброй.
Сей, вошедши на вышнюю степень, до какой подданный можетъ достигнуть, среди кулашныхъ боевъ, борьбы, игры въ карты, охоты и другихъ шумныхъ забавъ, почерпнулъ и утдвердилъ въ сердцђ своемъ нђкоторые полезные для государства правила, равно какъ и братья его. Оные состояли никому немстить, отгонять льстецовъ, оставить каждому человђку и мђсту непрерывное исполненіе ихъ должностей, нельстить государю, выискивать людей достойныхъ и не производить какъ токмо по заслугамъ, и наконецъ отбђгать отъ роскоши, которыя правила сей Григорій Григорьевичь (Орловъ), послђ бывшій графомъ и наконецъ княземъ, до смерти своей сохранялъ. Находя, что карточная азартная игра можетъ другихъ привести въ раззорђніе, играть въ нее пересталъ; хотя его явные были неприятели ГраФы Никита и Петръ Ивановичи Панины, никогда ни малђйшаго имъ зла не сдђлалъ; а напротивъ того въ многихъ случаяхъ имъ дђлалъ благодђянія и защищалъ ихъ отъ Гнђву Государыни.
Изрубившему измђническимъ образомъ брата его Алексђя Григорьевича не только простилъ, но и милости сдђлалъ (Алексей и Федоръ Григорьевичи Орловы славились своей силою Въ Петербургъ толъко одинъ человекъ, кичился сильнее ихъ: это былъ Шванвичь, (отецъ того Шванвича, который присталъ къ Пугачеву и сочинялъ для него немецкіе указы). Онъ могъ сладитъсъ каждымъ изъ нихъ порознъ — но вдвоемъ Орловы брали надъ нимъ верхъ. Разумеется они часто сталкивалисъ другъ съ другомъ; — когда случалосъ что Шванвичу попадалъ одинъ изъ Орловыхъ то онъ билъ множество лъстецовъ, которые тщилисъ обуз-датъ его самолюбіе, никогда успіху неиміли, а напротиву того боліе грубостію можно было снискатъ его любовъ, нежели лес-тъю, никогда въ управленіи непринадлежащаго ему міста невходилъ, а естлибы и случилосъ ему за ново попроситъ, никогда не сердился, ежели ему въ томъ отказывали, никогда не лъстилъ своей Государыні, къ которой неложное усердіе имілъ и говорилъ ей съ нікоторою грубостъю всі истины, но всегда на милосердіе подвигалъ ея сердце, чему и самъ я многожды самовидцемъ бывалъ; старался и любилъ выискиватъ людей достойныхъ, поелику понятіе его могло постигатъ, но не токмо такихъ, которые по единому ихъ достоинству облагодітелъствовалъ, но ни же ближнихъ своихъ любимцевъ, не любилъ инако производитъ какъ по мірі ихъ заслугъ, и первый знакъ его благоволенія былъ заставлятъ съ усердіемъ служить отечеству и въ опаснійшія Орлова, когда попадались оба брати, — то они били Шванвича. Чтобы избежатъ такихъ напрасныхъ дракъ они заключили между собой условіе, по которому одинъ Орловъ долженъ былъ уступатъ Шванвичу и где бы ни попался ему повиноватъся безпрекословно, двоеже Орловыхъ берутъ верхъ надъ Шванвичемъ и онъ долженъ покорятъся имъ такъже безпрекословно. Шванвичъ встретилъ однажды ведора Орлова въ Трактиръ и въ силу условія овладелъ билъярдомъ, виномъ и бывшими съ Орловымъ женщинами. Онъ однакожъ недолго пользовался своей добычей, вскоре пришелъ въ трактиръ къ брату Алексей Орловъ и Шванвичъ долженъ былъ въ свою очередъ уступитъ бильярдъ, вино и женщинъ. Опъянелый Шванвичъ хотілъ было противитъся, но Орловы выталкали его изъ трактира. Взбешенный этимъ, онъ спрятался за воротами и сталъ ждатъ своихъ противниковъ. Когда Алексей Орловъ вышелъ Шванвичь разрубилъ ему палашемъ щеку и ушелъ. Орловъ упалъ; — ударъ нанесенной нетвердой рукой не былъ смертеленъ, — и Орловъ отделался продолжителъною болезнъю и шрамомъ на щеке. Это было незадолго до 1762 г. Орловы возвысилисъ и могли бы погубитъ Шванвича, — но они не захотели мстить ему; онъ былъ назна-ченъ Кронштадтскимъ комендантомъ и стараніями Орлова смягченъ былъ приговоръ надъ его сыномъ, судившемся заучастіе въ Пугачввскимъ бунте) мђста употреблять яко учинилъ съ Всеволодомъ Алексђевичемъ Всеволожскимъ, котораго въ пущую въ Москвђ язву съ собою взялъ и тамъ употребилъ его къ дђлу; хотя съ молоду развратенъ и роскошенъ былъ, но послђ никакой рос-коши въ домђ его невидно было; а именно домъ его отличнаго въ убранствђ ничего не имђлъ, столъ его не равнялся съ столами, какіе сластолюбы имђютъ; екипажи его, хотя былъ и охотникъ до лошадей и до бђгуновъ, ничего чрезвычайнаго не имђли, и наконецъ, какъ сначала такъ и до конца, никогда ни съ золотомъ, ни съ серебромъ платья не нашивалъ, но всђ его хорошія качества были затмђны его любострастіемъ; онъ презрђлъ что должно ему къ своему Государю и къ двору государскому, учинилъ изъ двора государева домъ разпутства; не было почти ни одной Фрейлины у двора, которая неподвергнута бы была его исканіямъ и коль много было довольно слабыхъ, чтобы на оныя преклониться, и сіе терпимо было Государыней, и наконецъ 13 лђтнюю двоюродную сестру свою Катерину Николаевну Зиновьеву изнасильничалъ, и хотя послђ на ней женился, но не прикрылъ тђмъ порокъ свой, ибо уже всенародно оказалъ свое дђяніе и въ самой женитьбђ нарушилъ всђ священные и гражданскіе законы.