Правда, прежде Сварог перенес в машину Рошаля, поднял кожаный верх, а потом еще и вернулся в вездеход. Врубил заднюю передачу, зафиксировал рычаг и выскочил на улицу. Отъезжая в новой машине, в зеркало заднего вида он наблюдал, как славная гусеничная тачка стала медленно пятиться. В планы Сварога входило всего лишь перегородить переулок. Чем больше шуму-гаму будет на пути каскадовских машин, которые, бесспорно, ринутся в погоню, тем лучше. Однако предоставленный сам себе вездеход с задачей справился плохо: нет чтобы просто упереться в стену дома и заглохнуть, он же, изменив приданную ему Сварогом траекторию, въехал тяжелым железным задом в витрину магазина, выдавил стекло и па-ашел сшибать прилавки и давить товар. Наполовину скрывшись в витринном окне, он наконец напоролся на что-то несдвигаемое там, внутри, и замер.
Вскоре Сварог еще раз поменял транспорт, который видело слишком много людей. Проделал это безо всякого шурум-бурума, без шума и пыли и вообще без всякой публичности. Вспомнив гангстерскую классику, заехал в тихий дворик, углядел там одинокую машину, остановился возле нее дверца к дверце. И через минуту покинул дворик уже на другом авто.
Вырулив на улицу, Сварог заглушил электромотор возле первой попавшейся книжной лавки, заскочил в нее, купил справочник по столице взамен оставшегося в первом плаще. Кстати, серый с бронзовыми застежками плащ тоже не мешало бы поменять на что-нибудь менее одиозное. Уж больно привлекает внимание. Продавец книг аж с лица спал, завидев у себя в лавке клиента, выставляющего напоказ принадлежность к такой серьезной конторе. Полистав справочник, Сварог выбрал лечебницу, располагавшуюся за чертой города - уж очень хотелось убраться подальше от Каскада. После чего, поглядывая на соседнее сиденье, где лежал справочник, раскрытый на карте, с Рошелем на заднем сиденье, он влился в не шибко плотный электромобильный поток. Ехал он со скоростью потока, никого не подрезая, не обгоняя, все соблюдая. Короче, не придерешься. Эх, даненько я не держал в руках руля...
Несколько напрягал проезд через поля ветряков. Слишком уж легко перекрывался выезд из Вардрана - на паре дорог кордоны поставить, и все. Алес. Лады, как только появятся рогатки и толкущийся возле них народ в подозрительных плащах с еще более подозрительными дубинками, тут же разворачиваемся и ищем больницу в черте города... Черт, Каскаду известно о болезни Рошаля, то все лечебницы тут же окажутся под колпаком... Но выбора не было.
Пронесло, однако, - машущий крыльями ветряной лес остался позади.
Да-с, милостивые государи, что-то плохо сработал Каскад. Или до сего дня не было у них подобного прецендента и по причине ненужности в их арсенале отсутствуют планы вроде легендарных "Перехват" и "Невод", или каскадовцы вбили себе в головы, что преступник не так глуп, чтобы предпочесть воздушным и морским путям-дорогам самую ненадежную и опасную электромобильную стежку. Или это все-таки сам Сварог сумел ввести каскадовцев в заблуждение? Быть может, они нашли машину, брошенную во дворе, и поскольку об угоне еще одной машины никто не заявил, пришли к выводу, что преступник скрылся где-то поблизости. И сейчас браво прочесывают окрестности того дома...
Наряду с облегчением, Сварог, миновав ветряки, испытал и что-то вроде легкого разочарования. От Каскада можно было ожидать большей оперативности. Подкачала секретная служба, несколько померкла в его глазах.
Поскольку до больницы было уже недалече, перед Сварогом встала проблема: создавать ли деньги? Справочник ничего не сообщал о том, бесплатное в Короне здравоохранение или обдирают как липку. В общем, и правильно - каждый честный гражданин сам должен знать такие вещи, а нечестным обращаться рекомендуется не в больницы, а прямиком в Каскад, где его быстренько вылечат ото всего заразного.
Поразмыслив, Сварог решил с заклинаниями не торопиться. В свете новых знаний прибегать к магии следовало в самых крайних случаях...
Уже видны были за перелесками белоснежные корпуса больницы, до них оставалось не больше лиги, когда замигала лампочка, предупреждающая о том, что батареи на исходе. Кстати, как заправляется-заряжается драндулет, Сварог понятия не имел. Вероятно, имеются какие-то заправки, аккумуляторные, там, конденсаторные... Видел Сварог на обочине дорог строения, которые, возможно, и являлись теми мифическими электрозаправочными станциями. Над всеми над ними было укреплено условное изображение костра, взятое в треугольник.
Никаких костров в треугольнике среди елок и сосен не проглядывало, равно как и строений, и Сварог уже смирился с тем, что придется опять переходить на безотказный ножной транспорт... В лучших традициях автопробегов он заглох аккурат на финише и к больничному крыльцу подкатил на одной лишь инерции хода.
Сварог прекрасно отдавал себе отчет, что его немедленно начнут расспрашивать: "Кто вы? Кто он? Что случилось?" - и заготовил оригинальнейший ответ: "Еду. Вижу лежит. Поднял, привез". Сбежавшие по ступеням крыльца женщины в янтарных халатах ограничились лишь одним вопросом:
- Что с ним?
Сварог ответил обтекаемо, оставляя себе пространство для маневра:
- Присутствовавшие при приступе люди утверждают, что сидел человек, был нормален, вдруг упал, лицо приобрело вот такой отталкивающий цвет, и с тех пор в себя не приходил. Но жив, дышит. Случилось это стражу назад.
И больше никто ни о чем не расспрашивал. Рошаля при помощи Сварога переложили на каталку и при его же помощи покатили вверх по пандусу. Каскадовский плащ Сварог оставил в машине, свернул и засунул под сиденье: нечего людей пугать. И вот теперь в ожидании, когда к нему выйдет врач, Сварог ходил взад-вперед по коридору. Если одну стену занимали окна от пола до потолка, то другую обитые чем-то мягким двери. За одной из этих дверей сейчас и осматривали мастера охранителя...
Дверь как раз этого кабинета распахнулась, вышла высокая женщина. Сварог направился к ней.
- Прошу в мой кабинет, - холодно сказала она, отбрасывая с лица вуаль.
Кабинет с табличкой "Эйлони-Митрот. Патронесса шестой королевской больницы" находился в конце коридора.
Она вошла первой, Сварог следом. Он прикрыл дверь, огляделся с порога. Ничего лишнего: стол, два стула, два серых ящика в углу, вертящаяся стойка с колбами и пробирками, топчан, шкафы. На всех дверцах шкафов был изображен тот же символ, что украшал и янтарные одежды медперсонала, - цветок одуванчика, обрамленный контуром короны с тремя зубцами, и, не иначе, означающий, что наше здоровье так же разрушимо, как и этот цветок. Портреты на стенах, мужские и женские. Мужчины сплошь бородаты и высоколобы, на их счет сомневаться не приходится - ученые, внесшие вклад в торжество медицинской мысли, женщины в таких же высоких головных уборах, что и сейчас на патронессе. А вот дамы сии, думается, - предшественницы нынешней патронессы на посту начальницы лечебного заведения... И что еще бросалось в глаза: напрочь отсутствовали всякие милые женские мелочи, которыми обрастают даже служебные комнаты, если их обживают представительницы слабого пола. Всякие там цветочки в вазе, розовые занавесочки, пуфики, зверюшки в виде картинок и мягких игрушек, пудра или помада среди разбросанных карандашей, шоколадки на подоконнике... Ничего. Во всем серьезный, насквозь деловой кабинет. Такой же, похоже, как и его хозяйка.
Патронесса Эйлони дошла до стола, вдруг развернулась и стремительным шагом направилась к Сварогу. Остановилась перед ним, взглянула в упор.
- Что с ним? - спросил Сварог.
- Послушайте... - начала она и вдруг осеклась, о чем-то глубоко задумавшись. Потом выдохнула, словно наконец-то набралась решимости, и произнесла: - Я на вашей стороне.
У Сварога кольнуло сердце. Ч-черт... Черт, черт, черт...
- Спасибо, - выдавил он. И повторил: - Что с ним?
- С ним? Вы не поняли, - она закусила губу. Провела ладонью по лбу, словно смахивая усталость. И заговорила очень быстро: - Слушайте меня внимательно. У вас совсем нет времени. Я только что подписала коронную бумагу, удостоверяющую смерть пациента...
- Умер?!
- Подождите! - она притопнула ногой. И тут же взмолилась: - Прошу вас, не перебивайте! Ваш товарищ жив, но... Но это сейчас неважно. Мне надо договорить. Я распорядилась отправить его в городской Ледяной покой. Сейчас его переносят в мобиль "последнего пути". Вы должны его сопровождать. Вместе с вами в машине будет наша женщина. На повороте к городу она остановит машину, выйдет, и вы сядете за руль. Потом она расскажет, что вы ее вытолкнули силой и направились в сторону от города. А на самом деле вы направитесь к городу. Доедете до развилки Два ручья... Знаете, где это?
- Понятия не имею, - сказал Сварог. И подумал: "И вообще ни хрена не понимаю".
- Едете в сторону города, вам нужна вторая дорога сворачивающая с шоссе слева по ходу движения. Дальше двигаетесь по этой дороге до указателя "Поской". Свернете там, и вскоре дорога приведет вас к моему дому. Других домов ни по пути, ни поблизости нет, можете не опасаться, что кто-то вас увидит. Сейчас я напишу записку, отдадите ее человеку, который вас встретит. Это мой слуга, во всем верный человек. Больше никого в доме нет. Он позаботится обо всем. И о машине, и о вашем друге. Он знает, что надо делать. И ждите меня. Я буду через три стражи... Думаю, больше времени не займет уладить формальности с Каскадом...
- С Каскадом? - вырвалось у Сварога.
- Да. Дело в том, что мне позвонили... - Она показала на ящик со знакомым уже Сварогу символом - трилистником, перечеркнутым красным крестом. - Дали ваши приметы. Я не могла соврать. Потому что, вы должны понимать, им бы все равно рано или поздно доложили. Тут много работает... оплачиваемых Каскадом людей. И если бы в Каскаде узнали, что я скрыла правду... - патронесса горько усмехнулась. - Ну, вы-то имеете представление, что меня бы ждало. А так я им сказала, что два человека, схожие по приметам с теми, кого они ищут, обратились в нашу больницу. Ну, то есть не оба обратились... потому что один из них был уже мертв, когда попал к нам, и согласно императорскому уложению о содержании больных мы тут же отправили его в городской Ледяной покой, а вы... вы отправились его сопровождать. Пусть ищут вас в Ледяном покое, на пути в город, здесь пусть ищут, где хотят. Но искать у меня им и в голову не придет, потому что я сама их вызвала, потому что я на хорошем счету и так далее. Поверьте мне, я на вашей стороне. Ну зачем мне затевать столь сложную игру, если б я желала вам зла? Тогда проще было бы задержать вас, до приезда Каскада. Все! Вам надо спешить, они уже на пути сюда.
Мысли в голове Сварога походили сейчас на растревоженный улей. Ловушка Каскада? Подпольщики? Таинственная третья сила?
- Ответьте мне на один вопрос...
- Умоляю! - она прижала руки к груди. - Я потом вам все объясню.
- Скажите мне только, что с моим другом?
- Потом, - твердо сказала она. - Времени совсем не осталось.
- Это работа Каскада?
- Каскада?.. Господи, конечно, нет! Ну быстрее же вы!.. "Чтобы за всем этим не скрывалось, но в одном она, бесспорно, права - ей действительно проще было бы задержать меня до приезда Каскада", - вот о чем подумал Сварог. И сделал выбор.
- Как мне пройти к той машине? - сказал он.
- Я вас провожу...
Глава четырнадцатая
ПАТРОНЕССА И ГРАФ
Человек, открывший Сварогу дверь, был невысок, космат и горбат потертый плащ свешивался с его перекошенных плеч до пола. Он с неодобрением оглядел Сварога, на приветствие не ответил, а просто молча взял протянутую записку. Сварог припомнил одно из наблюдений Гора Рошаля над местными обычаями: человек без плаща считается в Короне кем-то вроде беспаспортного бродяги. Или, попросту говоря, бомжа. Плащ у Сварога отсутствовал - отсюда и отношение...
Впрочем, взгляд того, кого патронесса поименовала слугой и верным человеком, не помягчел даже после того, как он прочитал записку хозяйки, даже наоборот: еще более посуровел. Похоже, он больше обрадовался бы, окажись Сварог бродягой, заявившимся в поисках подаяния, - тогда его можно было прогнать без затей, а так приходится впускать в дом, да еще и озадачиваться его проблемами. "Эх, милый, знал бы ты, с кем разговариваешь...", - отстраненно подумал Сварог.
- Где там ваш больной? - нехотя проговорил горбун, глядя в сторону.
Они перенесли Гора Рошаля в одну из комнат двухэтажного просторного особнячка, оказавшейся прямо-таки больницей на дому, - аппараты непонятного назначения вдоль стен, стойки с колбами и пробирками, на полках стеклянного шкафа, на отдельных салфеточках - хирургические инструменты самого что ни есть пугающего вида... Они положили охранителя на явно операционный стол, стоящий по центру помещения. Шаркающей походкой горбун обошел стол, перекинул рычажок на одном из аппаратов, отчего тот загудел и на нем зажглись зеленая и красная лампочки. Горбун еще пощелкал какими-то рычажками, после чего надел на голову мастера охранителя обруч с эбонитовыми кругами, соединенный с включенным аппаратом шнуром. И буркнул:
- Все. Пойдемте. Провожу вас в вашу комнату.
- Мое присутствие и помощь не нужны? - вежливо сказал Сварог, показывая на операционный стол.
- Вас велено проводить в вашу комнату. Идемте.
Сварог пожал плечами и последовал за "верным человеком". Погруженными в полумрак коридорами, скрипучей винтовой лестницей тот провел Сварога на второй этаж. Открыл какую-то дверь...
- Дожидайтесь госпожу патронессу здесь.
Мог бы еще добавить: "А не шастайте по нашему дому". Но не добавил, просто ушел.
К черту все, сил никаких нет, чтобы хоть приблизительно понять, что происходит, за какой конец надо потянуть, чтобы распутать завязавшийся узел... Спать, спать. Надо выспаться, а уж потом, с ясной головой начать обдумывать создавшееся положение. "Умирает каждый, с кем мы познакомились", - сказал Рошаль. А Сварог на это ответил легкомысленно: "Тогда одним из них в вашем черном списке должен быть либо я, либо вы..." Значит, охранитель был прав в своих подозрениях... Не-ет, твари, так просто я не сдамся, не на того напали...
Кровать в комнате имелась, и на том спасибо - узкий кожаный диван с толстыми валиками по бокам. Помещение, в которое его привел горбун, более всего походило на библиотеку: книжные шкафы под потолок, стол с письменными принадлежностями и набором курительных трубок, диван - вот и все убранство.
Он прилег, закрыл глаза... Но сон не шел. Сварог еще находился в том состоянии перевозбуждения, когда разум вопит об отдыхе, а нервы не подчиняются, нервы еще взведены, как курки. Тогда он встал, прошелся взад-вперед по комнате, подошел к окну, откинул занавеску, распахнул раму. Курить хотелось очень, но трубку набивать не было сил, а прибегать к магии... в общем, похоже, от магии придется отвыкать. "Эй, - мысленно сказал он той третьей силе, о которой говорил Рошаль, - а я ведь до тебя доберусь. Будь ты хоть трижды Великий Мастер, хоть еще кто. Так что - жди в гости и готовься..."
Третья сила, разумеется, промолчала.
Близился вечер, на запущенный сад легли таинственные тени наступающих сумерек. В донесшемся стрекоте Сварог распознал гудение мотора электромобиля - горбун выполнял предписание хозяйки "позаботиться о машине". Скорее всего, больнице придется раскошеливаться еще на один мобиль "последнего пути"...
Вздохнув, Сварог вернулся к шкафам, вытащил с полки первую попавшуюся книгу, не глядя на название. Завалился с нею на диван, открыл наугад.
"Музыкальный вал проигрывал мелодию звездных ночей. Музыка не мешала серьезным разговорам, которые вели преимущественно мужчины, разбившись на группы. Разговоры дам были далеки от политики, и потому в ярко освещенных залах посольства обсуждаемые женщинами темы никак не могли быть причислены к серьезным. Что ж может быть серьезного в модах, в синематографических премьерах, в романтических похождениях членов императорской семьи, в сплетнях по поводу романа маркизы Доль с балетмейстером двора бароном Бо-Номи, в горячем обсуждении вопроса, прилично или неприлично носить парики?
В каждом из дымящих трубками мужских кружков, куда бы ни отклонялись политические беседы, - начинала звучать тема величия Короны..."
...Проснулся он от прикосновения руки. Открыл глаза и увидел над собой знакомое лицо.
- Простите, что разбудила, - сказала стоявшая возле дивана патронесса Эйлони. - Вы выглядите усталым...
Нет, лицо было незнакомое - теперь, сменив строгий янтарного цвета костюм на сиреневое трико без пояса с наброшенным поверх прозрачным, кажущимся невесомым плащом, Эйлони словно преобразилась. Светлые волосы, шапочкой не удерживаемые, свободно ниспадали на плечи, вуаль более не скрывала огромных синих глаз. Даже, кажется, помолодела... Да нет, не помолодела - она и была молодой, это врачебный халат ее старил, превращал в холодного и практически бесполого эскулапа... Блин, да она была просто красавицей...
- Вам, наверное, здорово досталось от... них? - тихо спросила она.
- Перепало немножко, - сказал Сварог, садясь и протирая глаза. - Что с моим другом?
Патронесса присела рядом с ним на диван, ответила, глядя в стену напротив:
- У него... каменная лихорадка.
- Эт-то еще что такое?!
- О ней мало кто знает. Я, например, впервые сталкиваюсь с таким случаем - до этого только читала в справочниках по истории медицины. И ни от кого из моих практикующих коллег не слышала, чтобы кто-нибудь подцепил ее в наше время... В больнице, пока не приехали люди из Каскада, я просмотрела кое-какую литературу - последний случай каменной лихорадки зафиксирован в Короне больше ста лет назад.
- Час от часу не легче... - вырвалось у Сварога. - Где он ее подцепил... И что? Неизвестно, как лечить? Утрачены секреты лекарств?
- Каменная лихорадка неизлечима... Что вы сказали? Сварог не стал переводить патронессе незнакомые слова, проговорил быстро:
- Это смертельная болезнь? Или жить будет, но останется инвалидом? Или впадет в кому? Послушайте, доктор...
- Просто Эйлони.
- Слушайте, Эйлони, я же ровным счетом ничего не знаю. Я не врач, я не... В общем, что это за штука такая, разъясните поподробнее. И если возможно обойтись без терминов, то лучше обойдитесь.
- Хорошо, - сказала она. - Вы впечатлительный человек?
- Я солдат, а это знаете ли...
- Я поняла, - она поднялась с дивана. - Тогда вам можно показать.
Она подошла к одному из книжных шкафов, уверенно выдернула из строя золоченых корешков нужную книгу, вернулась на диван. Села, положив на колени толстый том в красном переплете. Сварог глянул на название: "Болезни, которые мы победили". Оптимистично, бляха-муха...
- Считается, что каменная лихорадка пришла к нам с Ханнры, а благодарить за нее следует некое племя ошлодо, населявшее южные леса этого материка, - размеренно начала она. - Одни историки медицины уверяют, что болезнь появилась в Короне вместе с рабами, которых привозили оттуда, другие считают, что болезнь наслана на нас шаманами племени, исповедовавшего странный и нигде более не встречавшийся языческий культ, - наслана за то, что мы увозили в рабство их соплеменников...
В общем, насколько понял Сварог, сто сорок лет назад Корону поразила самая страшная за всю историю Гаранда эпидемия. Сперва полагали, что ее разносчиком является вирус, передающийся либо при контакте, либо воздушно-капельным путем. Потом установили, что это не так - заболевали даже те, кто содержался в глухой изоляции, например, члены императорской фамилии. И наоборот: некоторым из тех, кто находился в постоянном контакте с больными, удавалось избежать заражения... Да и вирус выделить не удалось. Короче, цивилизации мог наступить полный кердык, если б не один деятель.
Не врачеватель и не ученый - простой вояка, некий штабен-йор Ордин-Крог. Про то, как ему пришло в голову предположение о первопричине болезни и способе ее устранения, ни в одной из книг не рассказывалось, а сам Оркин Крог мемуаров после себя не оставил. Но - вот пришла, и как-то он сумел убедить в своей правоте непосредственное начальство. Судя по всему, бравый штабен-йор жил по принципу: "Проще не обойти дерево, а срубить его", - и, конечно, его вело по жизни тщеславие, которое в конечном счете и погубило, но это уже другая история.
Итак, начальство поддержало инициативу штабен-йора Оркина-Крога поддержало, думается, от полной безысходности. В те годы все, от простолюдинов до императорской семьи, жили в страхе, что завтра болезнь войдет и в его дом. Оркин-Крог возглавил Бронзовый поход. Три батальона высадились с транспортника "Королева Эшта" на южной оконечности Ханнры и с трех сторон вошли в лес, где обитало племя ошлодо.
- Сейчас я покажу, как это выглядело, - сказала Эйлони и принялась листать книгу. - За два месяца солдаты Оркин-Крога вырезали под корень все племя ошлодо. И эпидемия прекратилась. С тех самых пор ни одного случая каменной лихорадки на территории Короны зарегистрировано не было... Вот, посмотрите.
Ее длинный ненакрашенный ноготь коснулся левой страницы, где была помещена гравюра, изображающая битву. Вернее, резню, а не битву. Солдаты в кирасах и пластинчатых шлемах ворвались в деревню, поджигали сложенные из тростника хижины и убивали всех подряд, не делая исключений ни для женщин, ни для детей. Аборигенов - невысоких темнокожих людей в набедренных повязках - рубили саблями и секирами на длинных рукоятях. Пытавшихся спастись бегством выцеливали стрелки...
На переднем плане гравюры стоял, подбоченясь, писаный красавец с орлиным взором - без защитных доспехов, без шлема. Изогнутой саблей он указывал кому-то куда-то - не иначе, показывал направление следующего удара. Тут даже нечего смотреть подпись под гравюрой, чтобы убедиться: это и есть тот самый Оркин-Крог, герой Гаранда, инициатор Бронзового похода. А в правом верхнем углу гравюры была изображена такая сценка: аборигены, окружив, своими телами прикрывали пожилого, увешанного амулетами человека, - как пить дать, шамана. Тот воздевал руки, призывая богов спасти его народ от кровожадных чужеземных погубителей...
На правой странице тоже имелась гравюра, изображавшая прямо противоположные события: несколько солдат, чьи кирасы и шлемы валялись на земле, висели на деревьях головами вниз, а аборигены разводили большой костер и деловито точили ножи. В общем, судя по всему, в том походе доставалось и людям энергичного штабен-йора...
- А теперь посмотрите на это.
Она перевернула страницу. Еще одна гравюра, которая отношения к Бронзовому походу не имела. На деревянной кровати лежит обнаженный мужчина в окружении рыдающих родственников, а чуть в отдалении держится женщина, на ее одежде ясно виден цветок одуванчика в короне с тремя зубцами. Женщина-врач в бессилии опустила руки и потупила взор - больному уже ничем помочь нельзя. Человек на кровати худ, как узник Освенцима. От поясницы до головы кожа заштрихована черным цветом. А руки и ноги вдеты в петли, приделанные к кровати.
- Петли - это для того... - медленно проговорил Сварог.
Патронесса кивнула:
- Последняя стадия проходит очень тяжело. Перед... отходом в иной мир человек приходит в сознание. Всегда. Если лихорадка порождена человеческим умыслом, то нельзя было придумать ничего более ужасного и жестокого. Если не пользоваться петлями... больные пытаются покончить с собой, не в силах вытерпеть телесные муки.
Сварог выдавил из себя, деревянно выговоривая слова:
- Вы хотите сказать, что то же самое ждет моего друга?
- Я бы хотела вас утешить, но... ведь вы солдат.
- Как протекает болезнь?
- Всегда одинаково. Переход от нормального состояния к патологическому мгновенный. Человек сразу погружается в состояние беспамятства и, как я уже сказала, выходит из него только в день, когда его настигает смерть. С первых минут его лицо приобретает сиреневый оттенок. На груди тоже появляется сиреневое пятно, оно укрупняется с каждым днем, пока весь кожный покров туловища не становится... ну, вы видели гравюру. У вашего товарища присутствуют все симптомы этой болезни, в том числе и пятно на груди. Потом главное: его кровь в трубке Рокси показала смешение цветов, характерное только для этой болезни. Никакое другое заболевание не дает такое чередование оттенков.
Патронесса закрыла книгу.
- Болезнь длится, как правило, десять - двенадцать дней. Известны случаи, когда больному удавалось прожить девятнадцать дней.
- А случаи выздоровления? Что известно о них? - быстро спросил Сварог.
- Ничего. Ни один случай исцеления в истории медицины точно не описан, - она замялась. - Под точностью я подразумеваю удостоверенный...
- А неточно? - перебил Сварог. Какая сейчас, к дьяволу, вежливость!
- Неточно известны два случая выздоровления. Но вы же понимаете...
- Расскажите о них. Они описаны?
- Да. И довольно подробно. Однако свидетели не вызывают доверия. Моряки. Вы же не верите в рассказы о морских дьяволах и Пенной Женщине?
- Эйлони, - Сварог заглянул ей в глаза, - многое из того, что я считал немыслимым и невообразимым, вдруг превращалось для меня в повседневность.
- Вот. Тогда прочитайте сами.
Патронесса, оказывается, держала пальцем страницы, посвященные каменной лихорадке, словно предчувствуя, что к ним придется вернуться. Сварог схватил книгу.
Вскоре Сварог еще раз поменял транспорт, который видело слишком много людей. Проделал это безо всякого шурум-бурума, без шума и пыли и вообще без всякой публичности. Вспомнив гангстерскую классику, заехал в тихий дворик, углядел там одинокую машину, остановился возле нее дверца к дверце. И через минуту покинул дворик уже на другом авто.
Вырулив на улицу, Сварог заглушил электромотор возле первой попавшейся книжной лавки, заскочил в нее, купил справочник по столице взамен оставшегося в первом плаще. Кстати, серый с бронзовыми застежками плащ тоже не мешало бы поменять на что-нибудь менее одиозное. Уж больно привлекает внимание. Продавец книг аж с лица спал, завидев у себя в лавке клиента, выставляющего напоказ принадлежность к такой серьезной конторе. Полистав справочник, Сварог выбрал лечебницу, располагавшуюся за чертой города - уж очень хотелось убраться подальше от Каскада. После чего, поглядывая на соседнее сиденье, где лежал справочник, раскрытый на карте, с Рошелем на заднем сиденье, он влился в не шибко плотный электромобильный поток. Ехал он со скоростью потока, никого не подрезая, не обгоняя, все соблюдая. Короче, не придерешься. Эх, даненько я не держал в руках руля...
Несколько напрягал проезд через поля ветряков. Слишком уж легко перекрывался выезд из Вардрана - на паре дорог кордоны поставить, и все. Алес. Лады, как только появятся рогатки и толкущийся возле них народ в подозрительных плащах с еще более подозрительными дубинками, тут же разворачиваемся и ищем больницу в черте города... Черт, Каскаду известно о болезни Рошаля, то все лечебницы тут же окажутся под колпаком... Но выбора не было.
Пронесло, однако, - машущий крыльями ветряной лес остался позади.
Да-с, милостивые государи, что-то плохо сработал Каскад. Или до сего дня не было у них подобного прецендента и по причине ненужности в их арсенале отсутствуют планы вроде легендарных "Перехват" и "Невод", или каскадовцы вбили себе в головы, что преступник не так глуп, чтобы предпочесть воздушным и морским путям-дорогам самую ненадежную и опасную электромобильную стежку. Или это все-таки сам Сварог сумел ввести каскадовцев в заблуждение? Быть может, они нашли машину, брошенную во дворе, и поскольку об угоне еще одной машины никто не заявил, пришли к выводу, что преступник скрылся где-то поблизости. И сейчас браво прочесывают окрестности того дома...
Наряду с облегчением, Сварог, миновав ветряки, испытал и что-то вроде легкого разочарования. От Каскада можно было ожидать большей оперативности. Подкачала секретная служба, несколько померкла в его глазах.
Поскольку до больницы было уже недалече, перед Сварогом встала проблема: создавать ли деньги? Справочник ничего не сообщал о том, бесплатное в Короне здравоохранение или обдирают как липку. В общем, и правильно - каждый честный гражданин сам должен знать такие вещи, а нечестным обращаться рекомендуется не в больницы, а прямиком в Каскад, где его быстренько вылечат ото всего заразного.
Поразмыслив, Сварог решил с заклинаниями не торопиться. В свете новых знаний прибегать к магии следовало в самых крайних случаях...
Уже видны были за перелесками белоснежные корпуса больницы, до них оставалось не больше лиги, когда замигала лампочка, предупреждающая о том, что батареи на исходе. Кстати, как заправляется-заряжается драндулет, Сварог понятия не имел. Вероятно, имеются какие-то заправки, аккумуляторные, там, конденсаторные... Видел Сварог на обочине дорог строения, которые, возможно, и являлись теми мифическими электрозаправочными станциями. Над всеми над ними было укреплено условное изображение костра, взятое в треугольник.
Никаких костров в треугольнике среди елок и сосен не проглядывало, равно как и строений, и Сварог уже смирился с тем, что придется опять переходить на безотказный ножной транспорт... В лучших традициях автопробегов он заглох аккурат на финише и к больничному крыльцу подкатил на одной лишь инерции хода.
Сварог прекрасно отдавал себе отчет, что его немедленно начнут расспрашивать: "Кто вы? Кто он? Что случилось?" - и заготовил оригинальнейший ответ: "Еду. Вижу лежит. Поднял, привез". Сбежавшие по ступеням крыльца женщины в янтарных халатах ограничились лишь одним вопросом:
- Что с ним?
Сварог ответил обтекаемо, оставляя себе пространство для маневра:
- Присутствовавшие при приступе люди утверждают, что сидел человек, был нормален, вдруг упал, лицо приобрело вот такой отталкивающий цвет, и с тех пор в себя не приходил. Но жив, дышит. Случилось это стражу назад.
И больше никто ни о чем не расспрашивал. Рошаля при помощи Сварога переложили на каталку и при его же помощи покатили вверх по пандусу. Каскадовский плащ Сварог оставил в машине, свернул и засунул под сиденье: нечего людей пугать. И вот теперь в ожидании, когда к нему выйдет врач, Сварог ходил взад-вперед по коридору. Если одну стену занимали окна от пола до потолка, то другую обитые чем-то мягким двери. За одной из этих дверей сейчас и осматривали мастера охранителя...
Дверь как раз этого кабинета распахнулась, вышла высокая женщина. Сварог направился к ней.
- Прошу в мой кабинет, - холодно сказала она, отбрасывая с лица вуаль.
Кабинет с табличкой "Эйлони-Митрот. Патронесса шестой королевской больницы" находился в конце коридора.
Она вошла первой, Сварог следом. Он прикрыл дверь, огляделся с порога. Ничего лишнего: стол, два стула, два серых ящика в углу, вертящаяся стойка с колбами и пробирками, топчан, шкафы. На всех дверцах шкафов был изображен тот же символ, что украшал и янтарные одежды медперсонала, - цветок одуванчика, обрамленный контуром короны с тремя зубцами, и, не иначе, означающий, что наше здоровье так же разрушимо, как и этот цветок. Портреты на стенах, мужские и женские. Мужчины сплошь бородаты и высоколобы, на их счет сомневаться не приходится - ученые, внесшие вклад в торжество медицинской мысли, женщины в таких же высоких головных уборах, что и сейчас на патронессе. А вот дамы сии, думается, - предшественницы нынешней патронессы на посту начальницы лечебного заведения... И что еще бросалось в глаза: напрочь отсутствовали всякие милые женские мелочи, которыми обрастают даже служебные комнаты, если их обживают представительницы слабого пола. Всякие там цветочки в вазе, розовые занавесочки, пуфики, зверюшки в виде картинок и мягких игрушек, пудра или помада среди разбросанных карандашей, шоколадки на подоконнике... Ничего. Во всем серьезный, насквозь деловой кабинет. Такой же, похоже, как и его хозяйка.
Патронесса Эйлони дошла до стола, вдруг развернулась и стремительным шагом направилась к Сварогу. Остановилась перед ним, взглянула в упор.
- Что с ним? - спросил Сварог.
- Послушайте... - начала она и вдруг осеклась, о чем-то глубоко задумавшись. Потом выдохнула, словно наконец-то набралась решимости, и произнесла: - Я на вашей стороне.
У Сварога кольнуло сердце. Ч-черт... Черт, черт, черт...
- Спасибо, - выдавил он. И повторил: - Что с ним?
- С ним? Вы не поняли, - она закусила губу. Провела ладонью по лбу, словно смахивая усталость. И заговорила очень быстро: - Слушайте меня внимательно. У вас совсем нет времени. Я только что подписала коронную бумагу, удостоверяющую смерть пациента...
- Умер?!
- Подождите! - она притопнула ногой. И тут же взмолилась: - Прошу вас, не перебивайте! Ваш товарищ жив, но... Но это сейчас неважно. Мне надо договорить. Я распорядилась отправить его в городской Ледяной покой. Сейчас его переносят в мобиль "последнего пути". Вы должны его сопровождать. Вместе с вами в машине будет наша женщина. На повороте к городу она остановит машину, выйдет, и вы сядете за руль. Потом она расскажет, что вы ее вытолкнули силой и направились в сторону от города. А на самом деле вы направитесь к городу. Доедете до развилки Два ручья... Знаете, где это?
- Понятия не имею, - сказал Сварог. И подумал: "И вообще ни хрена не понимаю".
- Едете в сторону города, вам нужна вторая дорога сворачивающая с шоссе слева по ходу движения. Дальше двигаетесь по этой дороге до указателя "Поской". Свернете там, и вскоре дорога приведет вас к моему дому. Других домов ни по пути, ни поблизости нет, можете не опасаться, что кто-то вас увидит. Сейчас я напишу записку, отдадите ее человеку, который вас встретит. Это мой слуга, во всем верный человек. Больше никого в доме нет. Он позаботится обо всем. И о машине, и о вашем друге. Он знает, что надо делать. И ждите меня. Я буду через три стражи... Думаю, больше времени не займет уладить формальности с Каскадом...
- С Каскадом? - вырвалось у Сварога.
- Да. Дело в том, что мне позвонили... - Она показала на ящик со знакомым уже Сварогу символом - трилистником, перечеркнутым красным крестом. - Дали ваши приметы. Я не могла соврать. Потому что, вы должны понимать, им бы все равно рано или поздно доложили. Тут много работает... оплачиваемых Каскадом людей. И если бы в Каскаде узнали, что я скрыла правду... - патронесса горько усмехнулась. - Ну, вы-то имеете представление, что меня бы ждало. А так я им сказала, что два человека, схожие по приметам с теми, кого они ищут, обратились в нашу больницу. Ну, то есть не оба обратились... потому что один из них был уже мертв, когда попал к нам, и согласно императорскому уложению о содержании больных мы тут же отправили его в городской Ледяной покой, а вы... вы отправились его сопровождать. Пусть ищут вас в Ледяном покое, на пути в город, здесь пусть ищут, где хотят. Но искать у меня им и в голову не придет, потому что я сама их вызвала, потому что я на хорошем счету и так далее. Поверьте мне, я на вашей стороне. Ну зачем мне затевать столь сложную игру, если б я желала вам зла? Тогда проще было бы задержать вас, до приезда Каскада. Все! Вам надо спешить, они уже на пути сюда.
Мысли в голове Сварога походили сейчас на растревоженный улей. Ловушка Каскада? Подпольщики? Таинственная третья сила?
- Ответьте мне на один вопрос...
- Умоляю! - она прижала руки к груди. - Я потом вам все объясню.
- Скажите мне только, что с моим другом?
- Потом, - твердо сказала она. - Времени совсем не осталось.
- Это работа Каскада?
- Каскада?.. Господи, конечно, нет! Ну быстрее же вы!.. "Чтобы за всем этим не скрывалось, но в одном она, бесспорно, права - ей действительно проще было бы задержать меня до приезда Каскада", - вот о чем подумал Сварог. И сделал выбор.
- Как мне пройти к той машине? - сказал он.
- Я вас провожу...
Глава четырнадцатая
ПАТРОНЕССА И ГРАФ
Человек, открывший Сварогу дверь, был невысок, космат и горбат потертый плащ свешивался с его перекошенных плеч до пола. Он с неодобрением оглядел Сварога, на приветствие не ответил, а просто молча взял протянутую записку. Сварог припомнил одно из наблюдений Гора Рошаля над местными обычаями: человек без плаща считается в Короне кем-то вроде беспаспортного бродяги. Или, попросту говоря, бомжа. Плащ у Сварога отсутствовал - отсюда и отношение...
Впрочем, взгляд того, кого патронесса поименовала слугой и верным человеком, не помягчел даже после того, как он прочитал записку хозяйки, даже наоборот: еще более посуровел. Похоже, он больше обрадовался бы, окажись Сварог бродягой, заявившимся в поисках подаяния, - тогда его можно было прогнать без затей, а так приходится впускать в дом, да еще и озадачиваться его проблемами. "Эх, милый, знал бы ты, с кем разговариваешь...", - отстраненно подумал Сварог.
- Где там ваш больной? - нехотя проговорил горбун, глядя в сторону.
Они перенесли Гора Рошаля в одну из комнат двухэтажного просторного особнячка, оказавшейся прямо-таки больницей на дому, - аппараты непонятного назначения вдоль стен, стойки с колбами и пробирками, на полках стеклянного шкафа, на отдельных салфеточках - хирургические инструменты самого что ни есть пугающего вида... Они положили охранителя на явно операционный стол, стоящий по центру помещения. Шаркающей походкой горбун обошел стол, перекинул рычажок на одном из аппаратов, отчего тот загудел и на нем зажглись зеленая и красная лампочки. Горбун еще пощелкал какими-то рычажками, после чего надел на голову мастера охранителя обруч с эбонитовыми кругами, соединенный с включенным аппаратом шнуром. И буркнул:
- Все. Пойдемте. Провожу вас в вашу комнату.
- Мое присутствие и помощь не нужны? - вежливо сказал Сварог, показывая на операционный стол.
- Вас велено проводить в вашу комнату. Идемте.
Сварог пожал плечами и последовал за "верным человеком". Погруженными в полумрак коридорами, скрипучей винтовой лестницей тот провел Сварога на второй этаж. Открыл какую-то дверь...
- Дожидайтесь госпожу патронессу здесь.
Мог бы еще добавить: "А не шастайте по нашему дому". Но не добавил, просто ушел.
К черту все, сил никаких нет, чтобы хоть приблизительно понять, что происходит, за какой конец надо потянуть, чтобы распутать завязавшийся узел... Спать, спать. Надо выспаться, а уж потом, с ясной головой начать обдумывать создавшееся положение. "Умирает каждый, с кем мы познакомились", - сказал Рошаль. А Сварог на это ответил легкомысленно: "Тогда одним из них в вашем черном списке должен быть либо я, либо вы..." Значит, охранитель был прав в своих подозрениях... Не-ет, твари, так просто я не сдамся, не на того напали...
Кровать в комнате имелась, и на том спасибо - узкий кожаный диван с толстыми валиками по бокам. Помещение, в которое его привел горбун, более всего походило на библиотеку: книжные шкафы под потолок, стол с письменными принадлежностями и набором курительных трубок, диван - вот и все убранство.
Он прилег, закрыл глаза... Но сон не шел. Сварог еще находился в том состоянии перевозбуждения, когда разум вопит об отдыхе, а нервы не подчиняются, нервы еще взведены, как курки. Тогда он встал, прошелся взад-вперед по комнате, подошел к окну, откинул занавеску, распахнул раму. Курить хотелось очень, но трубку набивать не было сил, а прибегать к магии... в общем, похоже, от магии придется отвыкать. "Эй, - мысленно сказал он той третьей силе, о которой говорил Рошаль, - а я ведь до тебя доберусь. Будь ты хоть трижды Великий Мастер, хоть еще кто. Так что - жди в гости и готовься..."
Третья сила, разумеется, промолчала.
Близился вечер, на запущенный сад легли таинственные тени наступающих сумерек. В донесшемся стрекоте Сварог распознал гудение мотора электромобиля - горбун выполнял предписание хозяйки "позаботиться о машине". Скорее всего, больнице придется раскошеливаться еще на один мобиль "последнего пути"...
Вздохнув, Сварог вернулся к шкафам, вытащил с полки первую попавшуюся книгу, не глядя на название. Завалился с нею на диван, открыл наугад.
"Музыкальный вал проигрывал мелодию звездных ночей. Музыка не мешала серьезным разговорам, которые вели преимущественно мужчины, разбившись на группы. Разговоры дам были далеки от политики, и потому в ярко освещенных залах посольства обсуждаемые женщинами темы никак не могли быть причислены к серьезным. Что ж может быть серьезного в модах, в синематографических премьерах, в романтических похождениях членов императорской семьи, в сплетнях по поводу романа маркизы Доль с балетмейстером двора бароном Бо-Номи, в горячем обсуждении вопроса, прилично или неприлично носить парики?
В каждом из дымящих трубками мужских кружков, куда бы ни отклонялись политические беседы, - начинала звучать тема величия Короны..."
...Проснулся он от прикосновения руки. Открыл глаза и увидел над собой знакомое лицо.
- Простите, что разбудила, - сказала стоявшая возле дивана патронесса Эйлони. - Вы выглядите усталым...
Нет, лицо было незнакомое - теперь, сменив строгий янтарного цвета костюм на сиреневое трико без пояса с наброшенным поверх прозрачным, кажущимся невесомым плащом, Эйлони словно преобразилась. Светлые волосы, шапочкой не удерживаемые, свободно ниспадали на плечи, вуаль более не скрывала огромных синих глаз. Даже, кажется, помолодела... Да нет, не помолодела - она и была молодой, это врачебный халат ее старил, превращал в холодного и практически бесполого эскулапа... Блин, да она была просто красавицей...
- Вам, наверное, здорово досталось от... них? - тихо спросила она.
- Перепало немножко, - сказал Сварог, садясь и протирая глаза. - Что с моим другом?
Патронесса присела рядом с ним на диван, ответила, глядя в стену напротив:
- У него... каменная лихорадка.
- Эт-то еще что такое?!
- О ней мало кто знает. Я, например, впервые сталкиваюсь с таким случаем - до этого только читала в справочниках по истории медицины. И ни от кого из моих практикующих коллег не слышала, чтобы кто-нибудь подцепил ее в наше время... В больнице, пока не приехали люди из Каскада, я просмотрела кое-какую литературу - последний случай каменной лихорадки зафиксирован в Короне больше ста лет назад.
- Час от часу не легче... - вырвалось у Сварога. - Где он ее подцепил... И что? Неизвестно, как лечить? Утрачены секреты лекарств?
- Каменная лихорадка неизлечима... Что вы сказали? Сварог не стал переводить патронессе незнакомые слова, проговорил быстро:
- Это смертельная болезнь? Или жить будет, но останется инвалидом? Или впадет в кому? Послушайте, доктор...
- Просто Эйлони.
- Слушайте, Эйлони, я же ровным счетом ничего не знаю. Я не врач, я не... В общем, что это за штука такая, разъясните поподробнее. И если возможно обойтись без терминов, то лучше обойдитесь.
- Хорошо, - сказала она. - Вы впечатлительный человек?
- Я солдат, а это знаете ли...
- Я поняла, - она поднялась с дивана. - Тогда вам можно показать.
Она подошла к одному из книжных шкафов, уверенно выдернула из строя золоченых корешков нужную книгу, вернулась на диван. Села, положив на колени толстый том в красном переплете. Сварог глянул на название: "Болезни, которые мы победили". Оптимистично, бляха-муха...
- Считается, что каменная лихорадка пришла к нам с Ханнры, а благодарить за нее следует некое племя ошлодо, населявшее южные леса этого материка, - размеренно начала она. - Одни историки медицины уверяют, что болезнь появилась в Короне вместе с рабами, которых привозили оттуда, другие считают, что болезнь наслана на нас шаманами племени, исповедовавшего странный и нигде более не встречавшийся языческий культ, - наслана за то, что мы увозили в рабство их соплеменников...
В общем, насколько понял Сварог, сто сорок лет назад Корону поразила самая страшная за всю историю Гаранда эпидемия. Сперва полагали, что ее разносчиком является вирус, передающийся либо при контакте, либо воздушно-капельным путем. Потом установили, что это не так - заболевали даже те, кто содержался в глухой изоляции, например, члены императорской фамилии. И наоборот: некоторым из тех, кто находился в постоянном контакте с больными, удавалось избежать заражения... Да и вирус выделить не удалось. Короче, цивилизации мог наступить полный кердык, если б не один деятель.
Не врачеватель и не ученый - простой вояка, некий штабен-йор Ордин-Крог. Про то, как ему пришло в голову предположение о первопричине болезни и способе ее устранения, ни в одной из книг не рассказывалось, а сам Оркин Крог мемуаров после себя не оставил. Но - вот пришла, и как-то он сумел убедить в своей правоте непосредственное начальство. Судя по всему, бравый штабен-йор жил по принципу: "Проще не обойти дерево, а срубить его", - и, конечно, его вело по жизни тщеславие, которое в конечном счете и погубило, но это уже другая история.
Итак, начальство поддержало инициативу штабен-йора Оркина-Крога поддержало, думается, от полной безысходности. В те годы все, от простолюдинов до императорской семьи, жили в страхе, что завтра болезнь войдет и в его дом. Оркин-Крог возглавил Бронзовый поход. Три батальона высадились с транспортника "Королева Эшта" на южной оконечности Ханнры и с трех сторон вошли в лес, где обитало племя ошлодо.
- Сейчас я покажу, как это выглядело, - сказала Эйлони и принялась листать книгу. - За два месяца солдаты Оркин-Крога вырезали под корень все племя ошлодо. И эпидемия прекратилась. С тех самых пор ни одного случая каменной лихорадки на территории Короны зарегистрировано не было... Вот, посмотрите.
Ее длинный ненакрашенный ноготь коснулся левой страницы, где была помещена гравюра, изображающая битву. Вернее, резню, а не битву. Солдаты в кирасах и пластинчатых шлемах ворвались в деревню, поджигали сложенные из тростника хижины и убивали всех подряд, не делая исключений ни для женщин, ни для детей. Аборигенов - невысоких темнокожих людей в набедренных повязках - рубили саблями и секирами на длинных рукоятях. Пытавшихся спастись бегством выцеливали стрелки...
На переднем плане гравюры стоял, подбоченясь, писаный красавец с орлиным взором - без защитных доспехов, без шлема. Изогнутой саблей он указывал кому-то куда-то - не иначе, показывал направление следующего удара. Тут даже нечего смотреть подпись под гравюрой, чтобы убедиться: это и есть тот самый Оркин-Крог, герой Гаранда, инициатор Бронзового похода. А в правом верхнем углу гравюры была изображена такая сценка: аборигены, окружив, своими телами прикрывали пожилого, увешанного амулетами человека, - как пить дать, шамана. Тот воздевал руки, призывая богов спасти его народ от кровожадных чужеземных погубителей...
На правой странице тоже имелась гравюра, изображавшая прямо противоположные события: несколько солдат, чьи кирасы и шлемы валялись на земле, висели на деревьях головами вниз, а аборигены разводили большой костер и деловито точили ножи. В общем, судя по всему, в том походе доставалось и людям энергичного штабен-йора...
- А теперь посмотрите на это.
Она перевернула страницу. Еще одна гравюра, которая отношения к Бронзовому походу не имела. На деревянной кровати лежит обнаженный мужчина в окружении рыдающих родственников, а чуть в отдалении держится женщина, на ее одежде ясно виден цветок одуванчика в короне с тремя зубцами. Женщина-врач в бессилии опустила руки и потупила взор - больному уже ничем помочь нельзя. Человек на кровати худ, как узник Освенцима. От поясницы до головы кожа заштрихована черным цветом. А руки и ноги вдеты в петли, приделанные к кровати.
- Петли - это для того... - медленно проговорил Сварог.
Патронесса кивнула:
- Последняя стадия проходит очень тяжело. Перед... отходом в иной мир человек приходит в сознание. Всегда. Если лихорадка порождена человеческим умыслом, то нельзя было придумать ничего более ужасного и жестокого. Если не пользоваться петлями... больные пытаются покончить с собой, не в силах вытерпеть телесные муки.
Сварог выдавил из себя, деревянно выговоривая слова:
- Вы хотите сказать, что то же самое ждет моего друга?
- Я бы хотела вас утешить, но... ведь вы солдат.
- Как протекает болезнь?
- Всегда одинаково. Переход от нормального состояния к патологическому мгновенный. Человек сразу погружается в состояние беспамятства и, как я уже сказала, выходит из него только в день, когда его настигает смерть. С первых минут его лицо приобретает сиреневый оттенок. На груди тоже появляется сиреневое пятно, оно укрупняется с каждым днем, пока весь кожный покров туловища не становится... ну, вы видели гравюру. У вашего товарища присутствуют все симптомы этой болезни, в том числе и пятно на груди. Потом главное: его кровь в трубке Рокси показала смешение цветов, характерное только для этой болезни. Никакое другое заболевание не дает такое чередование оттенков.
Патронесса закрыла книгу.
- Болезнь длится, как правило, десять - двенадцать дней. Известны случаи, когда больному удавалось прожить девятнадцать дней.
- А случаи выздоровления? Что известно о них? - быстро спросил Сварог.
- Ничего. Ни один случай исцеления в истории медицины точно не описан, - она замялась. - Под точностью я подразумеваю удостоверенный...
- А неточно? - перебил Сварог. Какая сейчас, к дьяволу, вежливость!
- Неточно известны два случая выздоровления. Но вы же понимаете...
- Расскажите о них. Они описаны?
- Да. И довольно подробно. Однако свидетели не вызывают доверия. Моряки. Вы же не верите в рассказы о морских дьяволах и Пенной Женщине?
- Эйлони, - Сварог заглянул ей в глаза, - многое из того, что я считал немыслимым и невообразимым, вдруг превращалось для меня в повседневность.
- Вот. Тогда прочитайте сами.
Патронесса, оказывается, держала пальцем страницы, посвященные каменной лихорадке, словно предчувствуя, что к ним придется вернуться. Сварог схватил книгу.