Бушнелл Кэндес. Секс в большом городе

   — А почему его кормят сиськой? — капризно возразила девочка, кивая на мать, кормящую в уголке.
   — Он еще маленький. Смотри, какой малюсенький, — ответила Бекка. — Иди попей сока.
   — Не хочу сока! — ответила Александра, картинно подбочениваясь.
   Бекка закатила глаза, затем привстала и усадила девочку к себе на колени. Та начала проворно копошиться в складках материнской блузки.
   — Ты что… до сих пор кормишь ее грудью? — как можно вежливее постаралась спросить Кэрри.
   — Иногда, — ответила Бекка и добавила: — Муж сразу хотел второго, но я не захотела. В Нью-Йорке с детьми хлопот не оберешься. Правда, чудовище мое? — обратилась она к своей дочурке, которая теперь посасывала большой палец руки и с нетерпением поглядывала на мать в ожидании груди. Девочка повернулась и недобро взглянула на Кэрри. — Хочу сиську. Хочу сиську, — упрямо повторила она.
   — Ладно, пойдем в ванную, — сказала Бекка. — Но нам пора от этого отучаться, правда, золотце мое?
   Девочка кивнула.
   Бекка оказалась не единственной матерью, которая была не в силах совладать со своим чадом.
   Джули, миниатюрная брюнетка, заправляющая собственным рестораном, вот уже битый час нянчилась в спальне со своим шестилетним сыном Барри. Барри был очаровательным ребенком, как две капли воды похожим на свою мать — вплоть до прелестных темных локонов, спадающих на лоб. Но он был явно не в духе. Он не отлипал от матери ни на минуту, а когда кто-нибудь пытался с ней заговорить, начинал цепляться за нее руками и ногами.
   — Слушай, ну прекрати. Не ребенок, а сплошное мучение! — повторяла она, но делать ничего не делала.
   Барри отказывался играть с другими детьми и не давал ей пообщаться со взрослыми. Позже Кэрри узнала, что так у них всегда: они приходят в гости — преимущественно ко взрослым людям — и общаются исключительно друг с другом. Ей также рассказали, что Джули постелила в комнате Барри запасной матрас и проводит там почти каждую ночь. Муж Джули спит в соседней комнате. Они собираются разводиться.
   — Ничего удивительного, — замечает Джелис, юрист, относящаяся к той редкой породе маниакальных мамаш, которые не стыдятся это признать. — Я обожаю своего сына, — продолжает она. — Энди одиннадцать месяцев. Я его боготворю и готова твердить ему об этом каждый день. Недавно я застала его в своей кроватке повторяющим «я, я, я!».
   Я с тридцати лет мечтала о ребенке, — продолжает она, — так что, когда он наконец появился (ей сейчас тридцать шесть), я себе сказала: все, мое призвание — быть матерью. Решила, что больше никогда не вернусь на работу, хотя, честно говоря, три месяца спустя поняла, что, видимо, придется. Я его совсем затискала. В парке я перед ним прыгаю, как заводная, меня там уже за сумасшедшую держат. Целую его по сто раз на день. Мчусь домой, чтобы его искупать. Его тело сводит меня с ума. Такого я ни к одному мужчине не испытывала.
   Дженис рассказала, что стоит ее Энди взглянуть на какую-нибудь чужую игрушку, как ей непременно нужно купить такую же. Однажды ей показалось, что он загляделся на прыгунки. Она разыскала точно такие на Четырнадцатой улице и, не сумев поймать такси и не в силах больше ждать, сломя голову понеслась домой.
   — На меня в буквальном смысле показывали пальцем, — вспоминает она. — Думали, я сумасшедшая. А когда я примчалась домой и посадила в них Энди, он начал плакать.
   Откуда в ней это?
   — Думаю, во всем виноват Нью-Йорк. — говорит она, пожимая плечами. — Дух конкуренции. Я хочу, чтобы у моего сына было все, что есть у других, и даже больше. Кроме того, я всю жизнь мечтала о мальчике. Мальчики всегда заботятся о своих матерях.

Скрытой камерой

   Иными словами, после стольких лет, потраченных на бесплодные поиски настоящего мужчины, сын становится для них воплощением мужского идеала.
   — Это точно, — соглашается Дженис. — Мужчинам нельзя доверять. То ли дело своя кровинка.
   — Муж для меня — человек второго сорта, — продолжает она. — Правда, когда-то я была о нем другого мнения, но потом появился ребенок. Теперь, если он просит меня принести ему кока-колу я его просто посылаю.
   Тем временем посередине комнаты собралась небольшая толпа. Не очень уверенно держась на ногах, в центре стояла кроха в розовой пачке и балетных тапочках.
   — Брук сегодня решила надеть свой балетный костюм. Ну не прелесть? — произнесла высокая, лучащаяся счастьем женщина. — Я стала надевать на нее брючки, а она заплакала. Как чувствовала. Чувствовала, что ей сегодня придется выступать. Правда, сладкая моя? Правда, сладенькая?
   Женщина сложилась вдвое, прижала руки к груди, вытянула шею, и ее лицо застыло в широчайшей сахарной улыбке в миллиметре от лица ребенка. Затем она начала как-то странно подергивать руками.
   — Ну давай, пошли воздушный поцелуй! Пошли воздушный поцелуй! — закудахтала она.
   Девочка с застывшей улыбкой поднесла свою маленькую ладошку к губам, а затем помахала ею в воздухе. Мать издала победный вопль.
   — Она у нее и реверанс делать умеет, — с легкой издевкой сказала Аманда, обращаясь к Кэрри. — Мать выдрессировала. Девчушка тут как-то попала на обложку детского журнала, так мамаша совсем спятила. Как ни позвонишь, она ее по «показам» таскает. Записала ее в модельное агентство. Нет, девочка, конечно, милая, но не до такой же степени…
   В этот момент мимо прошла еще одна мамаша, ведя за руку своего двухлетнего сына.
   — Смотри, Гаррик, стол. Стол, Гаррик. Скажи — «стол»! Что мы делаем за столом? Едим, Гаррик. За столом мы едим. Ну давай по буквам: с-т-о-л. Гаррик, ковер. Гаррик. Ко-вер. Ковер, Гаррик…
   Аманда принялась готовить луковый соус к чипсам.
   — Луковый соус? — мгновенно насторожилась Джорджия, дама в клетчатом костюме. — Ты только детям его не давай, а то они от соли совсем шалеют.
   Впрочем, это не помешало ей тут же окунуть палец в адскую смесь и с аппетитом его облизать.
   — Слушай, знаешь спортзал в Саттоне? — спросила Джорджия. — Это какое-то чудо. Настоящий спортзал, только для детей. Он у тебя уже говорит? Тогда можем их познакомить. Рози уже скоро год — нечего ей с кем попало играть.
   Она снова обмакнула палец в соус.
   — А еще я бы тебе посоветовала курсы детского массажа на Девяносто второй. Очень сближает. Ты ведь уже не кормишь грудью? Я так и думала. Слушай, а как твоя нянька?
   — Да вроде ничего, — ответила Аманда, поглядывая на Паккарда.
   — Она с Ямайки. Нам с ней ужасно повезло, — добавил Паккард.
   — А вы уверены, что она уделяет Честеру достаточно времени? — спросила Джорджия.
   — Да вроде бы да, — ответил Паккард.
   — Я имею в виду — достаточно… — подчеркнула Джорджия, бросая на Аманду многозначительный взгляд.
   Паккард поспешил воспользоваться моментом и незаметно выскользнул из комнаты.
   — За этими няньками нужен глаз да глаз, — произнесла Джорджия, доверительно склоняясь к Аманде. — Я уже одиннадцать штук сменила. В итоге пришлось установить скрытую камеру.
   — Скрытую камеру? — переспросила Кэрри. Джорджия взглянула на нее так, как будто впервые заметила.
   — У тебя ведь нет детей, правда?.. Так вот, я сначала думала, это безумно дорого, а оказалось — всего ничего. Подруга у Опры высмотрела. Приходит мастер, устанавливает — и можешь пять часов подряд следить за нянькой.
   Я как-то позвонила своей, спрашиваю: чем сегодня занимались? Она говорит: да так, погуляли в парке, потом немного поиграли… И главное, врет и не краснеет! За весь день носа из дому не высунула — торчала перед телевизором да по телефону трепалась. На Джонса — ноль внимания. У меня теперь все подруги себе такие установили. А одна даже рассказывала, как ее нянька прямо у нее на глазах пыталась выключить камеру.
   — Да-а… — поразилась Аманда.
   «Меня сейчас стошнит», — подумала Кэрри.

Супружеский секс

   Чтобы попасть в ванную, Кэрри пришлось пройти через спальню. Джули до сих пор нянчилась со своим Барри. Он лежал на кровати, положив голову ей на колени. Бекка и Дженис тоже были здесь, обсуждая своих мужей.
   — Взять хотя бы супружеский секс, — рассуждала Бекка. — Да кому вообще это нужно?
   — И кому вообще нужен муж? — подхватила Джули. — Еще и с ним нянчиться!
   — Это точно, — согласилась Дженис. — Правда, я теперь подумываю второго ребенка завести… Собиралась было развестись, но, думаю, пока подожду.
   Джули склонилась над своим сыном:
   — И когда ты только вырастешь, солнышко мое?
   Кэрри вернулась в гостиную и подошла к окну глотнуть свежего воздуха. Каким-то чудом маленькому Гаррику удалось ускользнуть из-под неусыпного ока матери, и теперь он потерянно стоял в углу.
   Кэрри пошарила в своей сумочке и наклонилась.
   — Эй! — окликнула она малыша. — Поди-ка сюда!
   Разбираемый любопытством, Гаррик приблизился. Кэрри раскрыла ладонь, демонстрируя маленький пластиковый пакетик.
   — Презерватив, Гаррик, — прошептала она. — Скажи: кондом, кондом. Если бы твои родители такими пользовались, тебя бы сейчас здесь не было.
   Гаррик протянул руку и потрогал пакетик.
   — Кондом, — произнес он.
   Два дня спустя Кэрри позвонила Аманда.
   — Боже, что за день! Это какой-то кошмар! — простонала она. — У моей няньки есть сын, на три месяца старше Честера. Так вот, он заболел и мне сегодня пришлось остаться дома.
   Я решила сводить его в парк. Сначала полчаса не могла попасть на детскую площадку, чуть со стыда не сгорела — внутри куча народа, а я наматываю круги вокруг ограды, вход ищу. Можешь себе представить, как на меня смотрели. Потом Честеру захотелось прокатиться с горки. Раз эдак двадцать. Смотрю на часы. Пять минут. Качаю Честера на качелях. Еще пять минут. Он играет в песочнице. Потом опять горка. Всего пятнадцать минут. «Не наигрался?» — спрашиваю. Со скандалом усаживаю его в коляску. «У нас куча дел», — говорю.
   Бедный Честер. Я так неслась, что он только на кочках подпрыгивал. Попробовала было пройтись по магазинам, но не смогла втащить коляску в примерочную. Потом пошла в банк и застряла с коляской во вращающихся дверях. Ну откуда мне было знать, что с колясками туда нельзя? Так и сидели там — еле нас оттуда вытащили.
   Короче, к половине одиннадцатого мы с горем пополам добрались домой, и я приготовила ему обед. Вареное яйцо.
   Вечером Кэрри звонит Мужчине Своей Мечты, напрочь забыв про разницу во времени. Он еще спит.
   — Я только хотела тебе сообщить… — торопливо говорит она, — у меня месячные начались.
   — А… Ребенка, значит, не будет, — резонно заключает он.
   Они кладут трубки, но через пару минут Мужчина Ее Мечты перезванивает.
   — Вспомнил свой сон, — говорит он. — Мне приснилось, что у нас ребенок.
   — Ребенок? — переспрашивает Кэрри. — Какой ребенок?
   — Совсем крохотный, — отвечает Мужчина Ее Мечты. — Грудной. Лежит с нами в одной постели.

20

Мужчина Ее Мечты за порог — Девочка на порог

   Кэрри познакомилась с Девочкой в туалете клуба. Это вышло случайно.
   Кто-то постучал в дверь туалета. Кэрри была в хорошем настроении, к тому же с ней была Сиси, так что, вместо того чтобы нахамить, она приоткрыла дверь. За дверью стояла Девочка. Темные волосы — в общем, ничего себе.
   — Можно к вам?
   — Заходи, — ответила Кэрри.
   — Прости, — встряла Сиси, — мы что, знакомы?
   — Нет, — ответила Кэрри.
   — У вас что-нибудь есть? — спросила Девочка.
   — А что тебе надо? — вопросом на вопрос ответила Кзрри.
   — Есть убойная травка, — предложила Девочка.
   — Давай, — ответила Кэрри.
   Девочка прикурила косяк и протянула им:
   — Вы такой в жизни не пробовали!
   — Сомневаюсь, • — ответила Кэрри и затянулась.
   В клубе было полно народу, так что в туалете оказалось куда приятнее. Девочка облокотилась о стену и сделала очередную затяжку.
   Она сказала, что ей двадцать семь лет. Кэрри не поверила, но не стала настаивать. По большому счету ей было все равно. Она была просто случайной девочкой, с которой Кэрри познакомилась в туалете. С кем не бывает.
   — Ну и чем же ты занимаешься? — спросила Сиси.
   — Собираюсь открыть косметический салон, — ответила Девочка.
   — Ясно, — сказала Кэрри.
   — Все на научной основе. Если хочешь, могу и твоей кожей заняться.
   — Правда? — переспросила Кэрри. Она прикурила сигарету. В дверь уже ломились.
   — Нам пора выметаться, — сказала Сиси.
   — Давно хотела заняться своей кожей, — заметила Кэрри. — Уже сто лет собираюсь привести ее в порядок.
   — Выпустите меня, — перебила их Сиси.
   — Приведем, — пообещала Девочка.
   Она была невысокого роста, но в ней чувствовался характер. Довольно интересное лицо, пожалуй, даже красивое, если приглядеться получше. На ней были кожаные штаны и сапоги. И то и другое дорогое. Низкий голос.
   — Меня там друзья ждут. — проговорила Сиси. Она явно начинала нервничать.
   — Да успокойся ты, — сказала Кэрри.
   — Слушай, а оставайся со мной, — попросила Девочка. — Будем гулять всю ночь… Знаешь, ты такая красивая!
   — Да ладно! — ответила Кэрри, хотя, положа руку на сердце, слегка опешила.

Да что это со мной?

   В восьмом классе у нее была одноклассница — Шарлотта Нетс. Шарлотта пользовалась популярностью у мальчиков — в основном в силу своего раннего развития. Шарлотта любила приглашать к себе на ночь одноклассниц, А еще она писала им записки. Как-то раз Шарлотта пригласила к себе Джеки, подругу Кэрри. На следующий день оказалось, что та посреди ночи позвонила отцу и попросила ее забрать. По словам Джеки, Шарлотта буквально набросилась на нее — сначала полезла к ней целоваться, потом стала трогать за грудь, предлагая потрогать свою, «чтобы знать, как вести себя с мальчиками». После этого они больше не дружили.
   Кэрри так впечатлила эта страшная история, что долгие годы она не могла не только спать в одной постели с другими девочками, но даже раздеваться в их присутствии.
   Она никак не могла понять, что же с ней не так и почему она никак не может успокоиться и быть как все, но одна мысль о том, что ей пришлось бы отвергнуть домогательства своей подруги, была невыносима.
   Несколько лет тому назад две ее подруги напились и уснули в одной постели, после чего каждая из них сочла своим долгом ей позвонить и сообщить, что еле отбилась от приставаний другой и не нешало бы Кэрри быть с ней поосторожнее. Кэрри не знала, кому верить, но дружба ее подруг на этом закончилась.

Трезвые доводы рассудка

   Мужчины Ее Мечты не было весь октябрь, и все, казалось, шло наперекосяк. В Верхнем Ист-Сайде народ разгуливал в осенней одежде, несмотря на солнце и жару.
   Поначалу Кэрри не вылезала из дома, отказывая себе в вечернем коктейле с друзьями и в который раз перечитывая Джейн Остин, вместо того чтобы посмотреть кино, — только на этот раз книга казалась скучной, речи персонажей — витиеватыми и занудными, и Кэрри отчаянно не хватало привычной ночной жизни.
   Потом она постепенно начала выходить в свет, но, к своему разочарованию, обнаружила там все те же набившие оскомину лица.
   Однажды Стенфорд Блэтч заявился в «Вакс», новый ночной клуб в Сохо, с шеей, перевязанной платком.
   — Это еще что? — спросила Кэрри.
   — А, ты про это? — ответил Стенфорд. — Это все Гусь.
   Гусь был известным персонажем, любившим, чтобы во время секса ему сворачивали шею.
   — Все бы ничего, — продолжал Стеифорд, — если бы ему не взбрело в голову испробовать это на мне. И главное — я с ним, наверное, еще увижусь. Вот до чего дошел.
   На следующий вечер Кэрри ужинала с Роком Макгвайером. телевизионным актером.
   — Хочу себе кого-нибудь найти. — сообщил он. — По-моему, я наконец созрел для длительных отношений.
   — Слушай, да тебя же с руками-ногами оторвут! — ответила Кэрри, — Умный, красивый, блестящая карьера. Да ты себе в два счета кого-нибудь найдешь!
   — Если бы, — ответил Рок, — Смазливого мальчика я не хочу, а если уж заводить какие-то отношения со зрелым мужчиной, он должен, по крайней мере, что-то из себя представлять. А где такого найдешь? Вот и шляешься по всяким клубам — снимешь кого-нибудь и домой. По крайней мере, без драм.
   На следующий день Кэрри позвонила Миранда.
   — Ты не поверишь!.. — возбужденно произнесла она.
   — Что случилось? — спросила Кэрри. Ее ладонь непроизвольно сжалась в кулак — в последнее время с ней это случалось все чаще и чаще.
   — Есть минутка? Ты обалдеешь!
   — Минутки нет, но выкладывай.
   — Пошли мы тут с Джозефиной на одну вечеринку… Ну ты же знаешь Джозефину?..
   — Нет, но…
   — Я вас как-то знакомила. На той тусовке у Салли. Ну помнишь Салли? Салли-мотоциклистка.
   — Салли-мотоциклистка…
   — Ладно, короче, там было полно баскетболистов. Я сначала подцепила одного, потом другого, а потом мы с ним отправились в спальню и занялись сексом! Прямо там!
   — С ума сойти, — ответила Кэрри. — Ну и как это было?
   — Потрясающе! — ответила Миранда. «Пора что-то менять», — подумала Кэрри.

За стеной

   — Может, по клубам прошвырнёмся? — предложила Девочка.
   Они сидели за столом — Кэрри, Девочка и ее друзья, некрасивые мальчики лет двадцати с короткими кудрявыми волосами.
   — У них уйма денег, — прошептала Девочка ей на ухо, но на Кэрри это не произвело ровным счетом никакого впечатления.
   Теперь Девочка тянула ее за руку, пытаясь выбраться с ней из-за стола. Она пихнула в бок сидящего рядом парня.
   — Ну ты, придурок, давай пропускай!
   — Съездить, что ли, в Трамп-Тауэр — там, говорят, сегодня тусовка… — произнес парень с фальшивым европейским акцентом.
   — Ври больше, — сказала Девочка, но почему-то прошептала Кэрри на ухо: — Ну пожалуйста, миленькая, ну поехали с нами!
   Кэрри и Девочка втиснулись на переднее сиденье «рэнджровера», и машина тронулась с места.
   Неожиданно Девочка заорала:
   — Ну ты, урод, останови машину! — Она наклонилась, открыла дверцу и выпихнула Кэрри из машины. — Уходим!
   И они помчались по какому-то переулку в районе Восьмой авеню.
   Они отыскали какой-то клуб и вошли, держась за руки. Девочка встретила там пару знакомых, а Кэрри вообще никого не знала, и ей это нравилось. Мужчины бросали на них выразительные взгляды, но они даже не смотрели в их сторону. Они были сами по себе — остальные сами по себе, словно их разделяла непроницаемая стена. По эту сторону была свобода и власть, и это было восхитительно. С сегодняшнего дня так будет всегда, решила Кэрри. Это оказалось совсем не страшно.
   Кэрри вспомнила, как недавно на какой-то тусовке некая Алекс рассказывала про свою подругу-бисексуалку, которой нравились и мальчики, и девочки. Она могла переспать с понравившимся ей мужчиной, а потом бросить его ради какой-нибудь женщины.
   — То есть сама-то я с женщинами не пробовала, — добавила Алекс, — хотя покажите мне женщину, которая не согласилась бы стать лесбиянкой, лишь бы с мужиками не связываться! Но самое смешное, оказьюается, роман с женщиной отнимает массу душевных сил. Ну, вы же знаете, как мы любим поговорить. А теперь умножьте все это на два… Не жизнь, а сплошной треп. Ночи напролет, обо всем на свете. В итоге моя подруга но выдержала, и ей пришлось уйти к мужчине.
   — Ты когда-нибудь спала с женщиной? — спросила Девочка. — Тебе понравится.
   — Ладно, — согласилась Кэрри.
   «Я созрела, — сказала она себе. — Пора. Может, я всю жизнь была лесбиянкой, только об этом не догадывалась». Она представила себя целующейся с Девочкой. Губы у нее, должно быть, мягче и податливей, чем у мужчины. Но это не страшно.
   А потом Кэрри очутилась у нее дома. Девочка жила в дорогой трехкомнатной квартире в высотке в Верхнем Ист-Сайде. Датская мебель, тканые половички. Фарфоровые котята на ночных столиках. Они пошли на кухню, и Девочка прикурила косяк. На столе стояла глиняная миска, полная недобитых окурков. Недопитая бутылка вина. Девочка разлила вино по бокалам и протянула один Кэрри.
   — Я до сих пор иногда сплю с мужчинами, — сказала Девочка. — Просто они меня раздражают.
   — Понятно, — ответила Кэрри, раздумывая, когда же Девочка приступит к делу и как это будет выглядеть.
   — В общем, я сплю и с теми, и с другими, — продолжала Девочка. — Но предпочитаю женщин.
   — Зачем же ты тогда спишь с мужчинами? — спросила Кэрри.
   Девочка пожала плечами.
   — Ну, они тоже кое на что годятся.
   — Короче, как всегда, — сказала Кэрри. Она огляделась вокруг. Прикурила сигарету и облокотилась на кухонный стол.
   — Ладно, — произнесла она. — Колись. Судя по квартире, или ты дочь миллионера, или я чего-то не понимаю.
   Девочка отхлебнула вина.
   — Я танцую, — ответила она.
   — Танцуешь? — переспросила Кэрри. — Где?
   — В «Стрингфеллоуз». Причем классно. Могу за ночь штуку заработать.
   — Так вот оно что.
   — Можно у тебя сигарету стрельнуть? — попросила Девочка.
   — Тогда понятное дело — стриптизершам сам Бог велел друг с другом спать, они же мужиков ненавидят.
   — Ну да, — согласилась Девочка. — Все мужики сволочи.
   — Ну положим, не все, а те, кого ты знаешь. Те, кто по таким клубам шляется, — ответила Кэрри.
   — А что, есть и другие? — возразила Девочка. В кухонном свете Кэрри заметила, что не такая уж у нее хорошая кожа — из-под толстого слоя тонального крема проглядывали следы оспин. — Я устала, — сказала Девочка. — Пойдем спать.
   — Пойдем, — ответила Кэрри. Они вошли в спальню.
   Кэрри села на край кровати, изо всех сил стараясь поддерживать видимость непринужденной беседы.
   — Сейчас, я только переоденусь, — сказала Девочка. Она вошла в гардеробную. Сняла модные кожаные штаны и надела бесформенные серые тренировочные. Вытащила футболку. Расстегивая лифчик, Девочка отвернулась. Без одежды ока казалась низенькой и коренастой.
   Они легли. Трава начинала отпускать.
   — У тебя кто-нибудь есть? — спросила Девочка.
   — Да, — ответила Кэрри. — И я его обожаю. Они немного полежали. И тут Кэрри поняла, как отчаянно, до боли в животе, скучает по Мужчине Своей Мечты.
   — Слушай, — сказала она, — мне надо домой. Приятно было познакомиться.
   — Ага, — ответила Девочка. Она отвернулась к стене и закрыла глаза. — Закрой дверь, когда будешь уходить, ладно? Я тебе позвоню.
   Два дня спустя зазвонил телефон. Девочка, «Черт, и зачем я дала ей свой телефон?» — подумала Кэрри. Девочка сказала:
   — Привет, это я. Ну, как у тебя дела?
   — Ничего, — ответила Кэрри. Пауза. — Слушай, можно я тебе через минутку перезвоню? Какой у тебя телефон?
   Она записала Девочкин телефон, хотя он у нее уже был. Перезванивать она не стала и все два часа, пока сидела дома, не брала трубку. Просто включила автоответчик.

Подиум

   Несколько дней спустя Кэрри оказалась на показе мод Ральф Лорен в Брайант-Парке. Девочки, высокие и стройные, выходили одна за другой, и их светлые волосы струились по плечам. На какое-то мгновение мир, казалось, был прекрасен, и только девушки, бесшумно скользя друг мимо друга, обменивались едва заметными таинственными улыбками.

21

С волками жить — по-волчьи выть, или До свидания, холостяки!

   Последние недели ознаменовались внешне не связанными, но довольно похожими событиями.
   Саймон Пайперсток, владелец компьютерной фирмы, валялся в постели в своей обитой плюшем трехкомнатной квартире и лелеял свою простуду, когда вдруг зазвонил телефон.
   — Какое же ты дерьмо! — произнес женский голос.
   — Что? — переспросил Саймон. — Кто это?
   — Я.
   — А-а, М. К.! Хотел тебе позвонить, да вот приболел чуток. Здорово мы тогда погуляли!
   — Приятно слышать, — ответила М. К. — Хоть кому-то, значит, было весело.
   — Да ты о чем?! — Саймон даже привстал в постели.
   — О тебе, милый, о тебе! Ведешь себя как черт знает кто. Смотреть противно!
   — Да что я сделал-то?! — переполошился Саймон.
   — Ты что опять за куклу приволок?! Вечно каких-то блондиночек за собой таскаешь! Всех уже достал!
   — Да ладно тебе! — ответил Саймон. — Никакая она не кукла. Тизи умница.
   — Ну конечно, — ответила М. К — И когда ты только возьмешься за ум? Женился бы, что ли!
   И она бросила трубку.
   Гарри Самсон, сорока шести лет, известный арт-дилер и холостяк, как всегда, выпивал в клубе «Фредерике», когда ему представили очаровательную девушку лет двадцати пяти. Она недавно переехала в Нью-Йорк, устроившись ассистентом к одному из художников Гарри.
   — Приятно познакомиться — Гарри Самсон, — произнес он, растягивая слова на нью-йоркский манер, впрочем, возможно, все дело было в сигарете, свисающей из уголка его рта.
   — Я вас знаю, — произнесла девушка.
   — Что-нибудь выпьете? — спросил Гарри. Она взглянула на подругу.
   — Вы же тот самый Гарри Самсон?.. — спросила она. — Нет, спасибо. Я о вас уже наслышана.
   — Что-то здесь сегодня мрачновато, — произнес Гарри, ни к кому в особенности не обращаясь.
   Как-то скисли сливки нашего общества в лице нью-йоркских холостяков, некогда столь гордо именуемых завидными женихами. И дело тут не в вашем субъективном восприятии. Эти роковые мужчины, разменявшие четвертый, а то и пятый десяток, ни разу за всю жизнь не побывавшие в браке и не имевшие — по крайней мере, в обозримом прошлом — ни одного серьезного романа, со временем приобретают несомненный душок. Подтверждений тому масса.
   На рождественской вечеринке Миранда Хоббс случайно повстречала Паккарда и Аман-ду Дил, мужа и жену, — с ними она как-то познакомилась через Сэма, инвестиционного банкира, с которым встречалась все лето.