Страница:
Криша медленно покачала головой.
– В этом-то вся и проблема. Я не очень отчетливо помню… а может быть, просто не хочу помнить. Помню, что мы все летели в каком-то пространстве, непохожем ни на что, виденное мной раньше, и что нас окружало некое воплощенное зло. Но я никак не могу вспомнить, как оно выглядело, и какие у меня были при этом ощущения. Это было такое средоточие зла, что оно вспоминается теперь просто как темнота.
– Помнится, нас несло к какому-то городу, – добавил Морок. – Однако, кроме мимолетного воспоминания об этом городе где-то вдали, посреди пустоты, я не могу ничего добавить к словам Криши. Как будто не существует ни слов, ни понятий, чтобы описать то место, где мы были, и разум бунтует и отказывается описать зло, с которым мы там встретились.
Даже абсолютистка Манья согласилась с этим.
– Это было место, откуда исходит все зло во Вселенной. Мне казалось, что самое худшее зло, какое мне известно – лишь тень зла, которое обитает там.
– Помню, город был прекрасный и зловещий, – вставила Криша. – Он манил своей холодной, многоцветной красотой, однако был недостижим. Зло было слишком близко, чтобы мы могли добраться до него.
– Насколько я понимаю, оставшаяся позади пещера, и даже само неестественное воздействие, которое она оказывает на мозг, в какой-то степени является источником силы демонов, – решительно сказал капитан. – Готов поспорить, после этого приключения вы все преобразились, мутировали, стали более сильными, более чувствительными. В пещере ваш разум открылся, и все вы, от миколианцев до людей Биржи, видели один и тот же кошмар, который восприняли как путешествие.
И снова Криша не согласилась с рассуждениями капитана.
– Нет, нет! Это не было просто дурным сном – мы все уверены, что это место существовало на самом деле. Это было вполне реальное место, просто туда могут попасть только разум и душа, не тело. И зло, и город – все это было реально, капитан. Мы просто побывали там необычным образом.
Чин оставил при себе свое мнение о том, что реально, а что нет, так как сам всего этого не пережил, разве что чуть-чуть, очень ненадолго; но ему хотелось, чтобы его гипотеза тоже имела право на существование.
– Если так, нам следует предположить, что виденный вами город и есть наш истинный пункт назначения. Город, окруженный злом, которое в свою очередь окружено пустотой. В таком городе крайне интересно было бы побывать, если мы только вообще способны будем там что-нибудь понять, – он вздохнул и встал. – Думаю, пора нам узнать, что у нас дальше в программе.
Криша кивнула, и они с Чином помогли Мороку подняться на ноги.
– Хуже всего то, – заметил Первый Инквизитор, – что мы до сих пор не знаем, действительно ли это выход отсюда.
– Откуда-то спереди несет холодом, – подумал Джозеф, не впервые забывая, что его мысли больше не были его личной собственностью.
– По крайней мере, пока что еще не слишком холодно, – ответила Тобруш. – Меня преследуют мерзкое предчувствие, что после огня нас ждет лед.
– Да, а мы одеты явно не по погоде, – ухмыльнулась Калия.
Дорога неожиданно повернула налево и вверх, и они почувствовали, что там, за поворотом, находится кто-то – или что-то, или черт знает что, – кто знает об их приближении и ожидает их.
Лишенный способности Тобруш во всем находить для себя рациональное зерно, Джозеф никак не мог выкинуть из головы жутких существ, обитавших в том месте, куда его отправили кристаллы. Воспоминания бродили где-то в недосягаемых глубинах его сознания – и слава богам за это! – но их влияние на него было весьма ощутимым. Даже его спутницы чувствовали это – перед тем, как повернуть за угол, они обе остановились и взглянули на него.
– Ну, – спросила вслух Калия. – Идем или нет?
Он пожал плечами.
– А у нас есть выбор?
И они двинулись вперед, за поворот – и тут же вновь застыли, ошеломленные тем, что увидели.
Проход заканчивался воротами, которые походили на энергетические барьеры станций, но по сравнению с ними были просто огромными, и здесь по обе стороны ворот возвышались громадные фигуры демонов, один метров пять в высоту, второй на метр пониже, но не менее величественный. Вместо довольно простой одежды предыдущих демонов на этих были роскошные одеяния густо-пурпурного цвета и с капюшонами, а их когтистые руки были украшены золотыми кольцами с невероятных размеров драгоценными камнями. У левого, более крупного демона были не короткие острые рожки, как у операторов станций, а гигантские завернутые назад бараньи рога; у правого на месте рогов располагались два бугорка, похожие на круглые пуговицы, но его густейшая шевелюра была еще более густого пурпурного цвета, чем одежда. Волосы у него начинали расти между двумя бугорками рожек и длинной гривой уходили вглубь, под капюшон.
Они стояли, с виду совершенно свободные, в центре светящейся пентаграммы внутри круга, которая, казалось, была вмонтирована прямо в пол пещеры.
Хотя они и излучали энергию зла невиданной мощи, превосходящую все, что они до сих пор встречали в этом мире, даже она бледнела по сравнению с тем, что они пережили в пещере. Как ни странно, теперь им легче было иметь дело с такими вещами.
– Добро пожаловать, – приветствовали их демоны бесполыми голосами, говоря в унисон, словно они были единым двутелым существом. – Мы рады, что столь многие из вас смогли дойти досюда.
Джозеф подумал, что терять ему нечего, и приободрился.
– Кто вы? – спросил он вслух, и легкое эхо от его голоса пронеслось по пещере. – Что это за место?
– Вы уже знаете, кто мы, – ответили они. – Мы – Кинтара, те, кого ваши жрецы называют демонами, дьяволами и миллионами других имен. С тех пор, когда мы в последний раз появлялись в вашем мире, прошли века, однако ваши люди все еще помнят нас, и все это время мы были среди вас, хотя и не во плоти. Мы торопили вас, но ждали долго и терпеливо, пока вы, наконец, не прибыли сюда.
– Вы все это время знали, что мы идем? – спросила Тобруш как можно тактичнее.
– Мы не знали, что придете именно вы, пока наши станции не были обнаружены, и не появилась возможность появления послов Трех Империй, соперничающих за возможность прибыть первыми.
– Так значит, нас привел к вам случай, – вымолвила джулки, довольная, что этот вопрос, наконец, разрешился.
– Для вас – да; вы оказались в правильное время в правильном месте. Если бы не вы, была бы другая группа.
– Но что это за место? Что это за миры? И как мы оказались здесь? – требовательно спросил Джозеф.
– Это величайшая Империя, Внутренняя Империя, пересекающаяся с самыми различными точками вашей Вселенной, центр всего и ничего. От нас произошли все миры и все расы, а не только ваши крошечные Три Империи, все величие которых – песчинка по сравнению с бескрайностью Вселенной. Мы породили вас и удалились в ожидании времени, когда наши дети разовьются настолько, что смогут вернуться к нам. Те, кто смогут добраться до нас и придут первыми, станут первыми и во Вселенной. Вам остается лишь одно. Вы должны освободить нас – освободить по собственному желанию.
– Зачем вам нужно, чтобы вас освобождали, если вы так могущественны, как говорите? – спросила Тобруш. – Кто заточил вас здесь?
– Мы сами сделали это. Ваша логика должна подсказать вам, что никакой враг, никакой завоеватель не оставил бы нас в живых, если бы мы были в его власти. Нам необходимо было сдержать самих себя, чтобы избавить себя от искушения прекратить эксперимент или вмешаться в него. Необходимо, чтобы вы сами, по своей воле освободили нас, так как после того, что вы увидели и узнали, лишь это покажет ваше истинное доверие к нам.
– У нас пока еще нет этого доверия, и вы это знаете, – возразил Джозеф. – Ваши ответы недостаточно убедительны, и единственное свидетельство того, какая судьба ждет того, кто освободит вас – это груда мертвых тел на первой станции.
– Ответы, равно как и свидетельства, которые вы ищете, лежат впереди, – отвечали демоны. – Помните ли вы Великую Спираль?
– Мы помним, – с неприязнью ответил Джозеф.
– Настало время вам в реальности пройти по этой дороге. За этими вратами находится воплощенный прообраз того, что вы видели. На другом конце Спирали находится Град, а в нем – Твердыня Хаоса. Войти в Град Кинтара – значит стать таким, как мы; стать таким, как мы – значит знать.
– Знать? Что знать? – выкрикнула Тобруш.
Демоны оставили без ответа ее вопрос.
– Вы пришли сюда первыми. Оставьте здесь все, что у вас есть. Не берите с собой ничего, кроме самих себя. Игра будет честной, обещаем. Все, что вам понадобится, будет вам предоставлено. Как и в первый раз, когда вы летели над кристальной плоскостью, выбор за вами.
Джозеф указал на свою ношу.
– Здесь еда, вода, лекарства. Мы не пойдем неизвестно куда без этого минимума.
– Отвергните наши советы – и вы будете страдать. Поверьте нам – и вы достигнете Града. Если вы не будете нам верить, вы рискуете потерять все. Вы не первые, кто нашел нас, вы всего лишь первые среди своих. Другие не поверили нам. Их больше нет, как не будет и их народа, когда мы вновь придем к власти. Если вы хотите достичь Града, верьте нам. Лишь доверяя нам, вы пройдете все испытания до конца и получите достойное вознаграждение. Другие уже близко. Делайте, что хотите, но вы должны выбирать быстро…
Действуя скорее по велению сердца, а не разума, Калия бросила все, что несла, даже нож, и пошла вперед.
– Да что там, я не надеялась дожить и до этого момента, – сказала Тобруш, следуя ее примеру.
Джозеф замешкался, оценивая возможные варианты, и тоже вошел во врата, неся с собой нож и вещи. Уже коснувшись врат, но все еще видя демонов уголком глаза, он внезапно заметил вокруг них слабое мерцание и ухмыльнулся. Голограммы, подумал он про себя. Их даже нет здесь во плоти!
И Модра, и Дарквист ощущали существ за поворотом, но продолжали двигаться вперед, не останавливаясь – если не считать передышек, когда они сменяли друг друга так, чтобы Модра могла держать в руке пистолет. Дойдя до поворота, они, как и их предшественники, тоже решили, что выбора у них нет.
– Добро пожаловать. Мы рады, что столь многие из вас смогли дойти досюда, – произнесли демоны, приветствуя их в точности так же, как и миколианцев; впрочем, и вся последующая дискуссия – как вопросы, так и ответы – мало отличалась от предыдущей.
– Вы должны оставить здесь свои скафандры и все остальное, что сделано руками ваших собратьев, – потребовали под конец демоны.
– Мы не собираемся лишаться единственного оставшегося у нас преимущества, – твердо заявила Модра.
– Это необходимо. Игра будет честной, обещаем.
– Однако то, что вы сделали с исследовательской группой, доказывает, что вы не любите честной игры, подтверждая вашу репутацию, – заметил Дарквист.
– Возможно, это и так, но вы играете не против нас – играет ли шахматная фигура против шахматиста? Если вы откажетесь, вы обнаружите, что не получили никаких преимуществ, а лишь подвергли себя опасности лишиться всего, в то время как вы еще можете победить. Ваш выбор – это часть игры.
Модра указала на Джимми.
– Игра нечестная. Ему необходимы лекарства и защита скафандра.
– Напоите и накормите его тем, что у вас осталось, а потом искупайте в воде, которую найдете за вратами, – сказали демоны. – Он быстро придет в себя.
– Мы все же рискнем оставить его так, как есть, – настаивала на своем Модра.
– Делайте что хотите. Если вы не будете среди тех, кто достигнет Твердыни Хаоса, вы подвергнете не только себя, но и весь свой народ вечному рабству. Если же мы будем играть на вашей стороне, никто не сможет вам сопротивляться. Никто не выстоит против нас.
– Я что-то не припоминаю предложения поиграть, – возмутился Дарквист.
– Если ответ неважен, зачем спрашивать? – парировали демоны.
Джимми на несколько мгновений пришел в себя, уставился на демонов, качаясь словно пьяный, затем перевел взгляд на их ноги и, засмеявшись, показал на них пальцем:
– Ха! Печать Соломона! Ты все еще прикован, рогатый подонок! – и снова впал в беспамятство.
– Если они прикованы, как сказал Маккрей, ничто не помешает нам пройти мимо них так, как мы хотим, – заметил Дарквист.
Модра кивнула.
– У меня сейчас не то настроение, чтобы вступать в дискуссии, а у нас на хвосте мицлапланцы. Если Чин нас заметит, я ломаного гроша не дам за жизнь Джимми. Пойдем скорее.
Они с Молли подхватили Джимми под руки и все вместе прошли сквозь врата.
Их приветствовали так же, как и предыдущие группы, но Манья демонов и слушать не захотела.
– Принц Тьмы, тебе нечего сказать нам! – заявила она.
На демонов, однако, эта эскапада не произвела никакого впечатления.
– Тогда умрите, веруя в своих богов, – заявили они спокойно. – Ваши боги не существуют, ваши Святые Ангелы придуманы лишь затем, чтобы ваши хозяева управляли вами, а все ваши жертвы – пустая трата истинного смысла жизни, они приводит к такой же порочности, как и наслаждение жизненными благами. Мицлапланы создали вашу жалкую религию и вашу скучную тоталитарную систему в качестве защиты против нас – но это ваша беда, а не наша, теряете от этого вы, а не мы. У нас с самого начала было мало надежды на такие автоматы с промытыми мозгами, как вы. Идите и умрите сразу, в боли и мучениях, и не досаждайте нам больше своей глупостью.
Не было смысла оставаться здесь дальше, хотя Ган Ро Чин и жалел, что не смог задать демонам несколько вопросов.
САД БОГОВ
– В этом-то вся и проблема. Я не очень отчетливо помню… а может быть, просто не хочу помнить. Помню, что мы все летели в каком-то пространстве, непохожем ни на что, виденное мной раньше, и что нас окружало некое воплощенное зло. Но я никак не могу вспомнить, как оно выглядело, и какие у меня были при этом ощущения. Это было такое средоточие зла, что оно вспоминается теперь просто как темнота.
– Помнится, нас несло к какому-то городу, – добавил Морок. – Однако, кроме мимолетного воспоминания об этом городе где-то вдали, посреди пустоты, я не могу ничего добавить к словам Криши. Как будто не существует ни слов, ни понятий, чтобы описать то место, где мы были, и разум бунтует и отказывается описать зло, с которым мы там встретились.
Даже абсолютистка Манья согласилась с этим.
– Это было место, откуда исходит все зло во Вселенной. Мне казалось, что самое худшее зло, какое мне известно – лишь тень зла, которое обитает там.
– Помню, город был прекрасный и зловещий, – вставила Криша. – Он манил своей холодной, многоцветной красотой, однако был недостижим. Зло было слишком близко, чтобы мы могли добраться до него.
– Насколько я понимаю, оставшаяся позади пещера, и даже само неестественное воздействие, которое она оказывает на мозг, в какой-то степени является источником силы демонов, – решительно сказал капитан. – Готов поспорить, после этого приключения вы все преобразились, мутировали, стали более сильными, более чувствительными. В пещере ваш разум открылся, и все вы, от миколианцев до людей Биржи, видели один и тот же кошмар, который восприняли как путешествие.
И снова Криша не согласилась с рассуждениями капитана.
– Нет, нет! Это не было просто дурным сном – мы все уверены, что это место существовало на самом деле. Это было вполне реальное место, просто туда могут попасть только разум и душа, не тело. И зло, и город – все это было реально, капитан. Мы просто побывали там необычным образом.
Чин оставил при себе свое мнение о том, что реально, а что нет, так как сам всего этого не пережил, разве что чуть-чуть, очень ненадолго; но ему хотелось, чтобы его гипотеза тоже имела право на существование.
– Если так, нам следует предположить, что виденный вами город и есть наш истинный пункт назначения. Город, окруженный злом, которое в свою очередь окружено пустотой. В таком городе крайне интересно было бы побывать, если мы только вообще способны будем там что-нибудь понять, – он вздохнул и встал. – Думаю, пора нам узнать, что у нас дальше в программе.
Криша кивнула, и они с Чином помогли Мороку подняться на ноги.
– Хуже всего то, – заметил Первый Инквизитор, – что мы до сих пор не знаем, действительно ли это выход отсюда.
* * *
Путь по-прежнему вел вниз, или, по крайней мере, так казалось; возможно, он при этом заворачивал налево, а возможно, и нет, точно сказать было невозможно. По крайней мере, свет от вкраплений кристаллов в стенах обеспечивал их хоть каким-то освещением.– Откуда-то спереди несет холодом, – подумал Джозеф, не впервые забывая, что его мысли больше не были его личной собственностью.
– По крайней мере, пока что еще не слишком холодно, – ответила Тобруш. – Меня преследуют мерзкое предчувствие, что после огня нас ждет лед.
– Да, а мы одеты явно не по погоде, – ухмыльнулась Калия.
Дорога неожиданно повернула налево и вверх, и они почувствовали, что там, за поворотом, находится кто-то – или что-то, или черт знает что, – кто знает об их приближении и ожидает их.
Лишенный способности Тобруш во всем находить для себя рациональное зерно, Джозеф никак не мог выкинуть из головы жутких существ, обитавших в том месте, куда его отправили кристаллы. Воспоминания бродили где-то в недосягаемых глубинах его сознания – и слава богам за это! – но их влияние на него было весьма ощутимым. Даже его спутницы чувствовали это – перед тем, как повернуть за угол, они обе остановились и взглянули на него.
– Ну, – спросила вслух Калия. – Идем или нет?
Он пожал плечами.
– А у нас есть выбор?
И они двинулись вперед, за поворот – и тут же вновь застыли, ошеломленные тем, что увидели.
Проход заканчивался воротами, которые походили на энергетические барьеры станций, но по сравнению с ними были просто огромными, и здесь по обе стороны ворот возвышались громадные фигуры демонов, один метров пять в высоту, второй на метр пониже, но не менее величественный. Вместо довольно простой одежды предыдущих демонов на этих были роскошные одеяния густо-пурпурного цвета и с капюшонами, а их когтистые руки были украшены золотыми кольцами с невероятных размеров драгоценными камнями. У левого, более крупного демона были не короткие острые рожки, как у операторов станций, а гигантские завернутые назад бараньи рога; у правого на месте рогов располагались два бугорка, похожие на круглые пуговицы, но его густейшая шевелюра была еще более густого пурпурного цвета, чем одежда. Волосы у него начинали расти между двумя бугорками рожек и длинной гривой уходили вглубь, под капюшон.
Они стояли, с виду совершенно свободные, в центре светящейся пентаграммы внутри круга, которая, казалось, была вмонтирована прямо в пол пещеры.
Хотя они и излучали энергию зла невиданной мощи, превосходящую все, что они до сих пор встречали в этом мире, даже она бледнела по сравнению с тем, что они пережили в пещере. Как ни странно, теперь им легче было иметь дело с такими вещами.
– Добро пожаловать, – приветствовали их демоны бесполыми голосами, говоря в унисон, словно они были единым двутелым существом. – Мы рады, что столь многие из вас смогли дойти досюда.
Джозеф подумал, что терять ему нечего, и приободрился.
– Кто вы? – спросил он вслух, и легкое эхо от его голоса пронеслось по пещере. – Что это за место?
– Вы уже знаете, кто мы, – ответили они. – Мы – Кинтара, те, кого ваши жрецы называют демонами, дьяволами и миллионами других имен. С тех пор, когда мы в последний раз появлялись в вашем мире, прошли века, однако ваши люди все еще помнят нас, и все это время мы были среди вас, хотя и не во плоти. Мы торопили вас, но ждали долго и терпеливо, пока вы, наконец, не прибыли сюда.
– Вы все это время знали, что мы идем? – спросила Тобруш как можно тактичнее.
– Мы не знали, что придете именно вы, пока наши станции не были обнаружены, и не появилась возможность появления послов Трех Империй, соперничающих за возможность прибыть первыми.
– Так значит, нас привел к вам случай, – вымолвила джулки, довольная, что этот вопрос, наконец, разрешился.
– Для вас – да; вы оказались в правильное время в правильном месте. Если бы не вы, была бы другая группа.
– Но что это за место? Что это за миры? И как мы оказались здесь? – требовательно спросил Джозеф.
– Это величайшая Империя, Внутренняя Империя, пересекающаяся с самыми различными точками вашей Вселенной, центр всего и ничего. От нас произошли все миры и все расы, а не только ваши крошечные Три Империи, все величие которых – песчинка по сравнению с бескрайностью Вселенной. Мы породили вас и удалились в ожидании времени, когда наши дети разовьются настолько, что смогут вернуться к нам. Те, кто смогут добраться до нас и придут первыми, станут первыми и во Вселенной. Вам остается лишь одно. Вы должны освободить нас – освободить по собственному желанию.
– Зачем вам нужно, чтобы вас освобождали, если вы так могущественны, как говорите? – спросила Тобруш. – Кто заточил вас здесь?
– Мы сами сделали это. Ваша логика должна подсказать вам, что никакой враг, никакой завоеватель не оставил бы нас в живых, если бы мы были в его власти. Нам необходимо было сдержать самих себя, чтобы избавить себя от искушения прекратить эксперимент или вмешаться в него. Необходимо, чтобы вы сами, по своей воле освободили нас, так как после того, что вы увидели и узнали, лишь это покажет ваше истинное доверие к нам.
– У нас пока еще нет этого доверия, и вы это знаете, – возразил Джозеф. – Ваши ответы недостаточно убедительны, и единственное свидетельство того, какая судьба ждет того, кто освободит вас – это груда мертвых тел на первой станции.
– Ответы, равно как и свидетельства, которые вы ищете, лежат впереди, – отвечали демоны. – Помните ли вы Великую Спираль?
– Мы помним, – с неприязнью ответил Джозеф.
– Настало время вам в реальности пройти по этой дороге. За этими вратами находится воплощенный прообраз того, что вы видели. На другом конце Спирали находится Град, а в нем – Твердыня Хаоса. Войти в Град Кинтара – значит стать таким, как мы; стать таким, как мы – значит знать.
– Знать? Что знать? – выкрикнула Тобруш.
Демоны оставили без ответа ее вопрос.
– Вы пришли сюда первыми. Оставьте здесь все, что у вас есть. Не берите с собой ничего, кроме самих себя. Игра будет честной, обещаем. Все, что вам понадобится, будет вам предоставлено. Как и в первый раз, когда вы летели над кристальной плоскостью, выбор за вами.
Джозеф указал на свою ношу.
– Здесь еда, вода, лекарства. Мы не пойдем неизвестно куда без этого минимума.
– Отвергните наши советы – и вы будете страдать. Поверьте нам – и вы достигнете Града. Если вы не будете нам верить, вы рискуете потерять все. Вы не первые, кто нашел нас, вы всего лишь первые среди своих. Другие не поверили нам. Их больше нет, как не будет и их народа, когда мы вновь придем к власти. Если вы хотите достичь Града, верьте нам. Лишь доверяя нам, вы пройдете все испытания до конца и получите достойное вознаграждение. Другие уже близко. Делайте, что хотите, но вы должны выбирать быстро…
Действуя скорее по велению сердца, а не разума, Калия бросила все, что несла, даже нож, и пошла вперед.
– Да что там, я не надеялась дожить и до этого момента, – сказала Тобруш, следуя ее примеру.
Джозеф замешкался, оценивая возможные варианты, и тоже вошел во врата, неся с собой нож и вещи. Уже коснувшись врат, но все еще видя демонов уголком глаза, он внезапно заметил вокруг них слабое мерцание и ухмыльнулся. Голограммы, подумал он про себя. Их даже нет здесь во плоти!
* * *
Джимми понемногу приходил в себя. У него был жар, лекарства лишь притупляли боль до едва терпимого уровня, и он не совсем присутствовал в этом мире. Однако при помощи Модры и Молли он даже смог кое-как самостоятельно передвигаться.И Модра, и Дарквист ощущали существ за поворотом, но продолжали двигаться вперед, не останавливаясь – если не считать передышек, когда они сменяли друг друга так, чтобы Модра могла держать в руке пистолет. Дойдя до поворота, они, как и их предшественники, тоже решили, что выбора у них нет.
– Добро пожаловать. Мы рады, что столь многие из вас смогли дойти досюда, – произнесли демоны, приветствуя их в точности так же, как и миколианцев; впрочем, и вся последующая дискуссия – как вопросы, так и ответы – мало отличалась от предыдущей.
– Вы должны оставить здесь свои скафандры и все остальное, что сделано руками ваших собратьев, – потребовали под конец демоны.
– Мы не собираемся лишаться единственного оставшегося у нас преимущества, – твердо заявила Модра.
– Это необходимо. Игра будет честной, обещаем.
– Однако то, что вы сделали с исследовательской группой, доказывает, что вы не любите честной игры, подтверждая вашу репутацию, – заметил Дарквист.
– Возможно, это и так, но вы играете не против нас – играет ли шахматная фигура против шахматиста? Если вы откажетесь, вы обнаружите, что не получили никаких преимуществ, а лишь подвергли себя опасности лишиться всего, в то время как вы еще можете победить. Ваш выбор – это часть игры.
Модра указала на Джимми.
– Игра нечестная. Ему необходимы лекарства и защита скафандра.
– Напоите и накормите его тем, что у вас осталось, а потом искупайте в воде, которую найдете за вратами, – сказали демоны. – Он быстро придет в себя.
– Мы все же рискнем оставить его так, как есть, – настаивала на своем Модра.
– Делайте что хотите. Если вы не будете среди тех, кто достигнет Твердыни Хаоса, вы подвергнете не только себя, но и весь свой народ вечному рабству. Если же мы будем играть на вашей стороне, никто не сможет вам сопротивляться. Никто не выстоит против нас.
– Я что-то не припоминаю предложения поиграть, – возмутился Дарквист.
– Если ответ неважен, зачем спрашивать? – парировали демоны.
Джимми на несколько мгновений пришел в себя, уставился на демонов, качаясь словно пьяный, затем перевел взгляд на их ноги и, засмеявшись, показал на них пальцем:
– Ха! Печать Соломона! Ты все еще прикован, рогатый подонок! – и снова впал в беспамятство.
– Если они прикованы, как сказал Маккрей, ничто не помешает нам пройти мимо них так, как мы хотим, – заметил Дарквист.
Модра кивнула.
– У меня сейчас не то настроение, чтобы вступать в дискуссии, а у нас на хвосте мицлапланцы. Если Чин нас заметит, я ломаного гроша не дам за жизнь Джимми. Пойдем скорее.
Они с Молли подхватили Джимми под руки и все вместе прошли сквозь врата.
* * *
Мицлапланцы, которых задерживала больная нога Морока, отстали от них минут на десять.Их приветствовали так же, как и предыдущие группы, но Манья демонов и слушать не захотела.
– Принц Тьмы, тебе нечего сказать нам! – заявила она.
На демонов, однако, эта эскапада не произвела никакого впечатления.
– Тогда умрите, веруя в своих богов, – заявили они спокойно. – Ваши боги не существуют, ваши Святые Ангелы придуманы лишь затем, чтобы ваши хозяева управляли вами, а все ваши жертвы – пустая трата истинного смысла жизни, они приводит к такой же порочности, как и наслаждение жизненными благами. Мицлапланы создали вашу жалкую религию и вашу скучную тоталитарную систему в качестве защиты против нас – но это ваша беда, а не наша, теряете от этого вы, а не мы. У нас с самого начала было мало надежды на такие автоматы с промытыми мозгами, как вы. Идите и умрите сразу, в боли и мучениях, и не досаждайте нам больше своей глупостью.
Не было смысла оставаться здесь дальше, хотя Ган Ро Чин и жалел, что не смог задать демонам несколько вопросов.
САД БОГОВ
Следуя здешней безумной логике вещей, спустившись в пещеру, они вышли из нее возле вершины холма, откуда открывался великолепный вид на захватывающий дух причудливый пейзаж.
Все здесь было устлано зеленью; травы, деревья и кустарники всех возможных оттенков зеленого покрывали землю до самого горизонта, и хотя растения были незнакомыми, их общие очертания казались успокоительно домашними.
И в то же время эти места казались абсолютно чуждыми, поскольку, хотя освещение было ярким, как в весенний день, здесь не было ни солнца, ни теней, и невозможно было догадаться, где здесь мог находиться источник света.
Небо было темным – но каким-то по-незнакомому темным, как будто они смотрели не на ночное небо, а сквозь огромное окно, закрывающее все небо и спускающееся вниз к горизонту, через которое видны были яркие огни в разнообразных сочетаниях, напоминавшие цепочки галактик.
Это восхитительно, подумала Калия. Так прекрасно, но так странно…
Прилизано, подумал Джозеф, оглядывая все вокруг.
– Э… Что ты говоришь? – спросила Тобруш.
– Здесь все прилизано, – сказал Джозеф вслух. – Как сады у какого-нибудь знатного Лорда. Даже деревья имеют специальную форму – вы только взгляните на них: и кусты, и живые изгороди подстрижены! До сих пор все, что мы видели, кроме того плоского мира, было динамичным, предоставленным самому себе, своей природе. А это место явно искусственное. Интересно, как это создано и кем?
– Я вот тут думаю, – высказалась джулки, – было ли все это здесь до нас, или было специально создано к нашему приходу? Если предположить существование расы, настолько же более развитой по сравнению с нами, как мы по сравнению с микробами, то практически все, что они создают в повседневной жизни, для нас будет чудом.
– У меня только что появилась странная мысль, – сказал Джозеф, все еще вглядываясь в окружавшее их великолепие. – Для всей их ментальной мощи эти Кинтара кажутся мне слишком заинтересованными простой, известной нам жизнью. Возможно, они и стоят на ступень выше нас, как наши хозяева, Миколи, или Хранители Биржи, или эти – как там их называют Святые Кошмары – Ангелы? – но, в общем, они не кажутся мне намного более развитыми, чем мы. И уж точно они не сверхъестественные существа. Вы, конечно, заметили, что та парочка была голограммой?
– Да, было похоже, – согласилась Тобруш. – Да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Это наверняка не та раса и не та культура, которая могла бы создать то, что мы видели.
Джозеф кивнул.
– Как если бы они были людьми, случайно наткнувшимися на главный центр управления, созданный другой, высшей, культурой, которые методом проб и ошибок как-то выяснили, как им управлять, не понимая на самом деле, как он работает. Не боги, а опьяненные властью люди, играющие в богов.
– Это точно. Но если так, то где же пульт управления?
Джозеф указал на слабый отсвет на горизонте слева от них.
– Град, – ответил он. – Город, который мы видели в той массовой галлюцинации, или что это было, в той кристальной пещере. Как там нам сказали? «Посередине всего и на краю ничто»?
– Что-то вроде того. Ну да ладно; единственное, чего мы добьемся, если будем стоять здесь – это что нас нагонят торгаши. Думаю, нам стоит спуститься.
Джозеф кивнул.
– И все же они обещали нам честную игру.
– Не верю я их обещаниям, – заявила Тобруш. – Они все время лгали, мне кажется. Возможно, они лгут даже сами себе.
Джозеф указал на обширное пространство сада.
– Видишь прямые линии? Это живые изгороди, они образуют узор, который становится чем дальше, тем сложнее.
– Может быть, это лабиринт? – предположила джулки. – Какой бывает в экспериментах над животными?
Джозеф вздохнул.
– В обычных садах это делается в декоративных целях, но у меня есть мерзкое предчувствие, что ты права. И все же, как ты верно заметила, стоя здесь, мы ничего не получим. Пошли.
Покрытый травой холм окружала аккуратно подстриженная ровная аллея.
– Дороги нет, – отметила Калия. – Никаких подсказок, куда идти – неясно.
Джозеф оглянулся назад.
– Тобруш, если бы ты была чуть-чуть полегче и не такой крупной, никто бы даже не понял, где мы спустились. Но примятая трава, которую ты за собой оставляешь, выдает нас с головой.
– Ну так собьем их с толку, – сказала джулки и повернула назад, к вершине холма. На середине пути она повернула и спустилась к деревьям в двадцати-тридцати метрах левее. Затем она снова вернулась назад, и… через несколько минут вниз вело уже как минимум шесть дорожек. Подойдя к ним, джулки сказала:
– Вот теперь пусть выбирают!
Джозеф задумался на секунду.
– Если бы нас выслеживал я, я был бы последователен и пошел бы по самому левому пути. Мы пойдем здесь. В конечном итоге это примерно одно и то же, но так у нас будет лишних несколько минут в запасе.
Они вошли в лес. Метров через сто пятьдесят им начали попадаться деревья других пород, да и само их расположение изменилось.
– Я слышу журчание ручья, вон там, – сказала Калия, указывая направо. – И смотрите! Это же какие-то фруктовые деревья! Видите?
Деревья были высажены так, что образовывали отдельную рощу, и хотя фрукты были им незнакомы и их форма была странной, они были очень похожи на известные по крайней мере Джозефу и Калии тропические фрукты.
– Как ты думаешь, их можно есть? – поинтересовался Джозеф.
– Как ты любишь повторять, о Великий Лидер: есть ли у нас выбор? – Калия подпрыгнула, ухватила одну ветку и опустилась с ней на землю. Джозеф сорвал с нее несколько плодов, и Калия отпустила ее. Плоды были размером с дыню, но по форме напоминали скорее патиссоны, кожица их была желто-розовая, и ни один из них не был в точности таким же, как другой.
Ногтями больших пальцев Джозеф надорвал один из них посередине и разломил его пополам. Внутри плод был сочным, со светло-розовой, похожей на грейпфрут, мякотью, окружающей ярко-красную сердцевину. Джозеф понюхал плод: тот пах сладко, как духи.
Калия взяла половину, и со словами: «Ну… я, пожалуй, поверю им», – вгрызлась в мякоть.
Как сладко! Прямо жидкий сахар, подумала она, жуя.
– Если там так много сахара, мне тоже должно понравиться, – мысленно отвечала Тобруш. Она выбросила щупальце в сторону ближайшего дерева, сорвала один из плодов и отправила его целиком в рот.
А, ладно… подумал Джозеф, глядя на свою половину. Я все равно не ожидал, что выживу. Он съел немного, сначала с опаской, но затем, поняв, что ничего страшного с ним не происходит, по крайней мере поначалу, доел остаток. Плод был на его вкус слишком приторный, как густой сироп, но вполне сытный.
– Жаль, здесь нет моих инструментов, – сказала Тобруш. – Мне кажется, в этих фруктах идет процесс брожения. В них явно есть определенный процент алкоголя.
Ни Джозеф, ни Калия алкоголя не почувствовали, но сладкий вкус так перебивал все остальное, что возможно, Тобруш была и права. Съев два или три плода, Калия почувствовала легкость в теле и небольшое головокружение.
– Ого! Да они с сюрпризом! – воскликнула она. – Лучше, пожалуй, воздержаться от добавки.
– Давайте-ка найдем ручей, – предложил Джозеф, и они пошли по направлению к журчащей воде.
Ручей был не очень холодным, но вода была чистой. На вид он тоже не представлял опасности и был не больше метра глубиной. Джозеф нагнулся, зачерпнул воды и прополоскал рот, пытаясь смыть приторный вкус, а Калия целиком вошла в воду и, поплескавшись немного, легла в самом глубоком месте, полностью уйдя под воду. Вынырнула она с весьма довольным видом.
– В кои-то веки помылась, – сказала она самой себе.
Джозеф тоже решил искупаться, в то время как Тобруш вползла в воду в десяти метрах от них, чем-то заинтересовавшись.
– Джозеф! Иди-ка сюда! – позвала она наконец, внимательно рассматривая дно.
– В чем дело, Тобруш? – спросил он, не спеша приближаясь к джулки.
– Следы. Сначала я подумала, что здесь что-то тащили, но теперь вижу, что здесь прошел кто-то большой и тяжелый. Не кажутся ли тебе эти следы знакомыми?
Джозеф увидел цепочку глубоких разноразмерных ямок, по три с каждой стороны, ведущую прямо в ручей.
– Дезрет! Я совсем забыл о нем! – он повернулся и посмотрел на другой берег. – Вон! Вон там он вышел из воды! – он повернулся к Калии. – Пойдем, Калия! Надо найти Дезрета!
Она подошла к ним, не выходя из воды, плескаясь, как ребенок во время пикника.
– Впервые с того момента, как эта ведьма обожгла меня, я чувствую себя хорошо! – воскликнула она. – Что ты там говорил насчет Железных Штанов?
Они перешли ручей и направились к другой роще, где деревья также были высажены рядами. Более низкие и густолиственные были усыпаны похожими на бананы синими фруктами; справа от них росли более высокие и абсолютно прямые деревья с плодами, похожими на фиолетовые яблоки.
– Не замечаете ли вы чего-либо странного в этом саду? – спросила Тобруш, идя по следам Дезрета. – Кроме самого очевидного?
– Например? – спросил Джозеф.
– Например, здесь нет никаких насекомых и ничего, что бы их заменяло; нет ветра. Нет облаков, орошающих эти сады. Здесь тихо, как в покойницкой. По мне, это больше похоже на оранжерею, чем на сад. Либо эти растения могут размножаться каким-то другим способом, вроде почкования, либо это делают искусственным путем.
Джозеф кивнул и задумался. Очевидно, здесь должен быть кто-то или что-то, играющий роль садовника.
Следы коринфианца то пропадали, то снова появлялись, но так как они уже знали, что они ищут, им было несложно отыскать их снова. Дезрет был единственным членом команды Миколя, с которым никто из других групп не хотел бы повстречаться, хотя для самих миколианцев он значил больше, чем все их скафандры и оружие, вместе взятые.
Сады, или оранжереи, или что это было на самом деле, вскоре внезапно закончились, и взорам путников открылся луг километров двух шириной, покрытый густой сине-зеленой травой, пестревшей разнообразнейшими цветами. С другой стороны четырех-пятиметровой стеной возвышалась живая изгородь лабиринта.
– Я не смогу этого объяснить, но не нравится мне эта местность, – мысленно пожаловалась Калия, как будто боясь, что если она скажет это вслух, кто-то или что-то сможет ее услышать. – Этот луг такой огромный, а спрятаться там негде. Если нас поймают, когда мы будем в его центре, бежать будет некуда.
Остальные были того же мнения, но дело здесь было не только в открытости этой местности, а и в чем-то еще.
Однако, следы Дезрета шли прямо вперед, и, внимательно осмотрев луг, друзья тронулись в путь. Они прекрасно понимали, что случись что, им не за что было спрятаться, нечем обороняться (разве что Джозеф кинул бы в нападавших своей сумкой), некуда бежать.
Пройдя половину пути, они заметили посреди поля какой-то большой приземистый объект медного цвета.
– Дезрет! – во все горло закричал Джозеф. – Дезрет, подожди нас! Мы тут!
Они ринулись к коринфианцу, который, казалось, стоял, поджидая их. Калия первой добежала до него – и застыла в немом оцепенении. Джозеф и Тобруш тоже отпрянули, увидев Дезрета вблизи.
Коринфианец стоял неподвижно, как замороженный, но, что более важно, все его тело покрывали черные пятна, как будто он побывал в огне – хотя какой огонь мог бы повредить ему?
Все здесь было устлано зеленью; травы, деревья и кустарники всех возможных оттенков зеленого покрывали землю до самого горизонта, и хотя растения были незнакомыми, их общие очертания казались успокоительно домашними.
И в то же время эти места казались абсолютно чуждыми, поскольку, хотя освещение было ярким, как в весенний день, здесь не было ни солнца, ни теней, и невозможно было догадаться, где здесь мог находиться источник света.
Небо было темным – но каким-то по-незнакомому темным, как будто они смотрели не на ночное небо, а сквозь огромное окно, закрывающее все небо и спускающееся вниз к горизонту, через которое видны были яркие огни в разнообразных сочетаниях, напоминавшие цепочки галактик.
Это восхитительно, подумала Калия. Так прекрасно, но так странно…
Прилизано, подумал Джозеф, оглядывая все вокруг.
– Э… Что ты говоришь? – спросила Тобруш.
– Здесь все прилизано, – сказал Джозеф вслух. – Как сады у какого-нибудь знатного Лорда. Даже деревья имеют специальную форму – вы только взгляните на них: и кусты, и живые изгороди подстрижены! До сих пор все, что мы видели, кроме того плоского мира, было динамичным, предоставленным самому себе, своей природе. А это место явно искусственное. Интересно, как это создано и кем?
– Я вот тут думаю, – высказалась джулки, – было ли все это здесь до нас, или было специально создано к нашему приходу? Если предположить существование расы, настолько же более развитой по сравнению с нами, как мы по сравнению с микробами, то практически все, что они создают в повседневной жизни, для нас будет чудом.
– У меня только что появилась странная мысль, – сказал Джозеф, все еще вглядываясь в окружавшее их великолепие. – Для всей их ментальной мощи эти Кинтара кажутся мне слишком заинтересованными простой, известной нам жизнью. Возможно, они и стоят на ступень выше нас, как наши хозяева, Миколи, или Хранители Биржи, или эти – как там их называют Святые Кошмары – Ангелы? – но, в общем, они не кажутся мне намного более развитыми, чем мы. И уж точно они не сверхъестественные существа. Вы, конечно, заметили, что та парочка была голограммой?
– Да, было похоже, – согласилась Тобруш. – Да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Это наверняка не та раса и не та культура, которая могла бы создать то, что мы видели.
Джозеф кивнул.
– Как если бы они были людьми, случайно наткнувшимися на главный центр управления, созданный другой, высшей, культурой, которые методом проб и ошибок как-то выяснили, как им управлять, не понимая на самом деле, как он работает. Не боги, а опьяненные властью люди, играющие в богов.
– Это точно. Но если так, то где же пульт управления?
Джозеф указал на слабый отсвет на горизонте слева от них.
– Град, – ответил он. – Город, который мы видели в той массовой галлюцинации, или что это было, в той кристальной пещере. Как там нам сказали? «Посередине всего и на краю ничто»?
– Что-то вроде того. Ну да ладно; единственное, чего мы добьемся, если будем стоять здесь – это что нас нагонят торгаши. Думаю, нам стоит спуститься.
Джозеф кивнул.
– И все же они обещали нам честную игру.
– Не верю я их обещаниям, – заявила Тобруш. – Они все время лгали, мне кажется. Возможно, они лгут даже сами себе.
Джозеф указал на обширное пространство сада.
– Видишь прямые линии? Это живые изгороди, они образуют узор, который становится чем дальше, тем сложнее.
– Может быть, это лабиринт? – предположила джулки. – Какой бывает в экспериментах над животными?
Джозеф вздохнул.
– В обычных садах это делается в декоративных целях, но у меня есть мерзкое предчувствие, что ты права. И все же, как ты верно заметила, стоя здесь, мы ничего не получим. Пошли.
Покрытый травой холм окружала аккуратно подстриженная ровная аллея.
– Дороги нет, – отметила Калия. – Никаких подсказок, куда идти – неясно.
Джозеф оглянулся назад.
– Тобруш, если бы ты была чуть-чуть полегче и не такой крупной, никто бы даже не понял, где мы спустились. Но примятая трава, которую ты за собой оставляешь, выдает нас с головой.
– Ну так собьем их с толку, – сказала джулки и повернула назад, к вершине холма. На середине пути она повернула и спустилась к деревьям в двадцати-тридцати метрах левее. Затем она снова вернулась назад, и… через несколько минут вниз вело уже как минимум шесть дорожек. Подойдя к ним, джулки сказала:
– Вот теперь пусть выбирают!
Джозеф задумался на секунду.
– Если бы нас выслеживал я, я был бы последователен и пошел бы по самому левому пути. Мы пойдем здесь. В конечном итоге это примерно одно и то же, но так у нас будет лишних несколько минут в запасе.
Они вошли в лес. Метров через сто пятьдесят им начали попадаться деревья других пород, да и само их расположение изменилось.
– Я слышу журчание ручья, вон там, – сказала Калия, указывая направо. – И смотрите! Это же какие-то фруктовые деревья! Видите?
Деревья были высажены так, что образовывали отдельную рощу, и хотя фрукты были им незнакомы и их форма была странной, они были очень похожи на известные по крайней мере Джозефу и Калии тропические фрукты.
– Как ты думаешь, их можно есть? – поинтересовался Джозеф.
– Как ты любишь повторять, о Великий Лидер: есть ли у нас выбор? – Калия подпрыгнула, ухватила одну ветку и опустилась с ней на землю. Джозеф сорвал с нее несколько плодов, и Калия отпустила ее. Плоды были размером с дыню, но по форме напоминали скорее патиссоны, кожица их была желто-розовая, и ни один из них не был в точности таким же, как другой.
Ногтями больших пальцев Джозеф надорвал один из них посередине и разломил его пополам. Внутри плод был сочным, со светло-розовой, похожей на грейпфрут, мякотью, окружающей ярко-красную сердцевину. Джозеф понюхал плод: тот пах сладко, как духи.
Калия взяла половину, и со словами: «Ну… я, пожалуй, поверю им», – вгрызлась в мякоть.
Как сладко! Прямо жидкий сахар, подумала она, жуя.
– Если там так много сахара, мне тоже должно понравиться, – мысленно отвечала Тобруш. Она выбросила щупальце в сторону ближайшего дерева, сорвала один из плодов и отправила его целиком в рот.
А, ладно… подумал Джозеф, глядя на свою половину. Я все равно не ожидал, что выживу. Он съел немного, сначала с опаской, но затем, поняв, что ничего страшного с ним не происходит, по крайней мере поначалу, доел остаток. Плод был на его вкус слишком приторный, как густой сироп, но вполне сытный.
– Жаль, здесь нет моих инструментов, – сказала Тобруш. – Мне кажется, в этих фруктах идет процесс брожения. В них явно есть определенный процент алкоголя.
Ни Джозеф, ни Калия алкоголя не почувствовали, но сладкий вкус так перебивал все остальное, что возможно, Тобруш была и права. Съев два или три плода, Калия почувствовала легкость в теле и небольшое головокружение.
– Ого! Да они с сюрпризом! – воскликнула она. – Лучше, пожалуй, воздержаться от добавки.
– Давайте-ка найдем ручей, – предложил Джозеф, и они пошли по направлению к журчащей воде.
Ручей был не очень холодным, но вода была чистой. На вид он тоже не представлял опасности и был не больше метра глубиной. Джозеф нагнулся, зачерпнул воды и прополоскал рот, пытаясь смыть приторный вкус, а Калия целиком вошла в воду и, поплескавшись немного, легла в самом глубоком месте, полностью уйдя под воду. Вынырнула она с весьма довольным видом.
– В кои-то веки помылась, – сказала она самой себе.
Джозеф тоже решил искупаться, в то время как Тобруш вползла в воду в десяти метрах от них, чем-то заинтересовавшись.
– Джозеф! Иди-ка сюда! – позвала она наконец, внимательно рассматривая дно.
– В чем дело, Тобруш? – спросил он, не спеша приближаясь к джулки.
– Следы. Сначала я подумала, что здесь что-то тащили, но теперь вижу, что здесь прошел кто-то большой и тяжелый. Не кажутся ли тебе эти следы знакомыми?
Джозеф увидел цепочку глубоких разноразмерных ямок, по три с каждой стороны, ведущую прямо в ручей.
– Дезрет! Я совсем забыл о нем! – он повернулся и посмотрел на другой берег. – Вон! Вон там он вышел из воды! – он повернулся к Калии. – Пойдем, Калия! Надо найти Дезрета!
Она подошла к ним, не выходя из воды, плескаясь, как ребенок во время пикника.
– Впервые с того момента, как эта ведьма обожгла меня, я чувствую себя хорошо! – воскликнула она. – Что ты там говорил насчет Железных Штанов?
Они перешли ручей и направились к другой роще, где деревья также были высажены рядами. Более низкие и густолиственные были усыпаны похожими на бананы синими фруктами; справа от них росли более высокие и абсолютно прямые деревья с плодами, похожими на фиолетовые яблоки.
– Не замечаете ли вы чего-либо странного в этом саду? – спросила Тобруш, идя по следам Дезрета. – Кроме самого очевидного?
– Например? – спросил Джозеф.
– Например, здесь нет никаких насекомых и ничего, что бы их заменяло; нет ветра. Нет облаков, орошающих эти сады. Здесь тихо, как в покойницкой. По мне, это больше похоже на оранжерею, чем на сад. Либо эти растения могут размножаться каким-то другим способом, вроде почкования, либо это делают искусственным путем.
Джозеф кивнул и задумался. Очевидно, здесь должен быть кто-то или что-то, играющий роль садовника.
Следы коринфианца то пропадали, то снова появлялись, но так как они уже знали, что они ищут, им было несложно отыскать их снова. Дезрет был единственным членом команды Миколя, с которым никто из других групп не хотел бы повстречаться, хотя для самих миколианцев он значил больше, чем все их скафандры и оружие, вместе взятые.
Сады, или оранжереи, или что это было на самом деле, вскоре внезапно закончились, и взорам путников открылся луг километров двух шириной, покрытый густой сине-зеленой травой, пестревшей разнообразнейшими цветами. С другой стороны четырех-пятиметровой стеной возвышалась живая изгородь лабиринта.
– Я не смогу этого объяснить, но не нравится мне эта местность, – мысленно пожаловалась Калия, как будто боясь, что если она скажет это вслух, кто-то или что-то сможет ее услышать. – Этот луг такой огромный, а спрятаться там негде. Если нас поймают, когда мы будем в его центре, бежать будет некуда.
Остальные были того же мнения, но дело здесь было не только в открытости этой местности, а и в чем-то еще.
Однако, следы Дезрета шли прямо вперед, и, внимательно осмотрев луг, друзья тронулись в путь. Они прекрасно понимали, что случись что, им не за что было спрятаться, нечем обороняться (разве что Джозеф кинул бы в нападавших своей сумкой), некуда бежать.
Пройдя половину пути, они заметили посреди поля какой-то большой приземистый объект медного цвета.
– Дезрет! – во все горло закричал Джозеф. – Дезрет, подожди нас! Мы тут!
Они ринулись к коринфианцу, который, казалось, стоял, поджидая их. Калия первой добежала до него – и застыла в немом оцепенении. Джозеф и Тобруш тоже отпрянули, увидев Дезрета вблизи.
Коринфианец стоял неподвижно, как замороженный, но, что более важно, все его тело покрывали черные пятна, как будто он побывал в огне – хотя какой огонь мог бы повредить ему?