Экундцы обрушились на бундасов совсем рядом с Маврой и Джоши. Путешественники вжались в землю и затаили дыхание, когда одно чудовище проскочило почти над ними, но не заметило чужаков, поскольку его глаза были устремлены на стадо. Когда оно промчалось мимо, Мавру и Джоши обдало отвратительное зловоние.
   Не сбавляя скорости, экундцы погнали все стадо сначала в одном направлении, потом в другом и, наконец, по кругу. Они ловили ослабевших животных клешнями, вонзали в них жала, парализовывали их, тут же бросали и хватали следующих.
   Все это вынуждало стадо двигаться в строго определенном направлении. Обезумевшие от ужаса животные неслись прямо в сети, расставленные другими экундцами. И когда передние ряды, почувствовав ловушку, попытались повернуть назад, на них насели те, кто бежал следом. Из образовавшейся свалки никому спастись не удалось, обе сети захлопнулись, накрыв по меньшей мере двадцать бундасов, однако экундцы подхватили эту тяжелую ношу так, словно она ничего не весила.
   Удовлетворенные результатами облавы, охотники позволили остальному стаду убираться прочь. Началось пиршество. Парализованных животных разрывали на части и сжирали вместе с внутренностями и костями. Ни Джоши, ни Мавра так и не заметили, чтобы экундцы прожевывали пищу, они либо переваривали ее огромными кусками, либо зубы у этих существ находились внутри желудка.
   – Вот это да! – ошарашенно выдохнул Джоши, когда экундцы, нагрузив на спины добычу, исчезли из поля зрения. – С такими ребятами не поспоришь, лучше уж договариваться по-хорошему.
   – Ни о чем хорошем с ними не договоришься, – насмешливо обронила Мавра. – Матросы с «Торговца» говорили, что экундцы – народ серьезный и терпеть не могут непрошеных гостей. Они их либо сжирают, либо парализуют и отправляют на корабле за пределы гекса в качестве наглядного урока для остальных. Нет, от экундцев помощи не дождешься, можешь мне поверить.
   На девятый день путешествия запасы пищи стали подходить к концу.
   – Сколько еще до границы с Вуклом? – поинтересовался Джоши.
   – Должно быть, не так уж и далеко, – ответила Мавра. – Надо сказать, мы чертовски здорово провели время.
   «Особенно после того, как увидели экундцев», – добавила она мысленно.
   Но, говоря по правде, Чанги действительно провели это время великолепно. Равнина, на которой располагался гекс, и удобные тропинки, протоптанные бундасами, позволяли им частенько пускаться рысью, таким образом, по подсчетам Мавры, они преодолевали от сорока до пятидесяти километров в день, граница с Вуклом должна была вот-вот появиться. Мавра так и сообщила об этом Джоши.
   – Прекрасно, – пробормотал он сквозь зубы. – Кстати, а чем они там в Вукле питаются?
   – В основном тем же, чем и мы, – ответила Мавра. – Насколько я помню, тамошнее население – весьма занятные существа… описывать их я не стану.
   Увидишь – догадаешься сам. В большинстве своем они вегетарианцы, но жители внутренних районов ловят рыбу в проточных водах. Это высокотехнологическая цивилизация. И если мне дали правильную информацию, на территории гекса масса парков и игровых площадок, так, для всеобщего удовольствия.
   – А не слишком ли опасно просить пищу у вуклов? – забеспокоился Джоши. – Ведь наши преследователи наверняка догадаются заглянуть в этот райский уголок.
   – А никто и не собирается просить, – ответила ему Мавра. – В парках и садах, особенно вокруг озер, у них растет достаточно диких фруктов и овощей, так что голодать слишком долго мы не будем.
   До Вукла они добрались уже в сумерках.
   Сразу за линией границы начинался лес. Вернее, не лес, а парк. Тропинки были выложены камнями, всюду росли ягодные кустарники и группы цитрусовых деревьев, ветви которых сгибались от тяжести спелых плодов. Казалось, эта земля обещает путешественникам молочные реки с кисельными берегами. К тому же обитатели Вукла отличались добродушием, гостеприимством и хорошими манерами.
   Однако перед усталыми путниками было одно небольшое препятствие.
   – Посмотри-ка, – угрюмо выдавил Джоши. На железных прутьях высотой в два метра крепились четыре ряда колючей проволоки. Это была крепкая ограда, которая тянулась в обе стороны насколько хватало глаз.
   – Защита от экундцев? – поинтересовался Джоши. Мавра отрицательно покачала головой.
   – Скорее от бундасов. Если бы не ограда, они бы опустошили все сады Вукла.
   – Верхний ряд проволоки выглядит весьма неприятно. Ты представляешь, как высоко надо прыгнуть, чтобы не напороться на эти колючки?
   – Прыгать мы не станем, – ответила Мавра. – Мы проберемся под проволокой. Там добрых пятьдесят сантиметров, а поцарапаться я не боюсь. Ну что, идет?
   Джоши посмотрел на маленькие шипы, которые вблизи казались не такими уж острыми, а потом вспомнил, как экундцы раздирали на части несчастных бундасов.
   – Кто первый? – спросил он.
   – Конечно, я. Пролезу сама, а потом и тебе помогу.
   Мавра подошла к ограде.
   – Занятно, – пробормотала она чуть слышно. – Кажется, они жужжат. Неужели вибрация?
   Джоши прислушался и действительно услышал тихое гудение.
   – Кто знает?
   – Ну так я пошла! – Мавра опустилась на землю и прижалась к ней как можно плотнее. Такое упражнение отдалось в нетренированном теле болью, но жалеть о том, что все эти годы она объедалась, наращивая лишний жир, было слишком поздно.
   Мавра проползла уже наполовину, когда ее круп случайно коснулся нижней проволоки.
   Она вскрикнула и неожиданно задергалась в конвульсиях.
   – Мавра! – Джоши в панике кинулся к ней на помощь. Но как только он схватил зубами ее заднюю ногу, в голове у него разорвалась бомба.
   В отличие от Экундо Вукл был высокотехнологическим гексом, а ограда, на которую наткнулись Чанги, к несчастью, стояла на метр в глубь его территории.
   И конечно же, была под напряжением.

ХУКА

   Небеса наконец прояснились, погода наладилась, потеплело. Рассекая небольшие волны, «Туринский Торговец» полным ходом шел на северо-северо-запад. Двойной белый след, поднимавшийся из его труб, было видно за многие километры. Шторм в Ноче заставил капитана сильно изменить курс, и теперь приходилось наверстывать упущенное время.
   На палубе, подставляя игольчатые бока лучам яркого солнца, нежились двое твошей. Круглое тело одного из них перепоясывал широкий ремень с длинными кармашками для сигар. Балансируя на широкопалой руке, счастливый обладатель этого богатства привычным жестом выхватил сигару и сунул в маленькую щель, служившую ему ртом. Правда, курить твош не собирался, он просто сосал табак и съедал его маленькими кусочками.
   – Справа по курсу неопознанный летающий объект! – прокричал наблюдатель, сидевший за радарной консолью.
   Твош, жующий сигару, немного скосил глаза и сразу же увидел странную, быстро приближающуюся фигуру.
   – Еще один подарок на нашу голову! – ухмыльнулся он.
   Второй твош лениво потянулся.
   – Черт меня побери, но этот оригинал здорово смахивает на лошадь. Только лошади нам не хватало. Родео в открытом море!
   – Кстати, кто сегодня драит палубу? – не без сарказма осведомился первый.
   Действительно, огромная изумрудная лошадь, грациозно взмахивая лебедиными крыльями и держась на довольно приличной высоте, пролетела над кораблем, по всей вероятности, давая своему наезднику убедиться, что это то самое судно, которое ему нужно, и одновременно присмотреться, как бы поудобнее сесть на палубу. Это была настоящая проблема. Пегасы Аджитара не могли приземляться, точно птицы, им требовалось куда больше свободного пространства, чтобы погасить инерцию движения. Конечно, животное умело и приводниться, но хотя шторм уже давно утих и поднимающиеся волны не могли нанести «Торговцу» никакого вреда, существу помельче волнение на море могло бы стоить жизни.
   – Будь я проклят, если немного замедлю ход, – недовольно выпалил капитан своим сиплым, свистящим голосом. – Эти охотники на Чангов совсем потеряли совесть. Если бы я знал, что посреди океана нам предстоит такая встреча, «Торговец» пошел бы вдоль берега.
   Тбиси усмехнулся и согнул длинную пушистую шею.
   – Не стоит расстраиваться, кэп, – сказал он полушутя. – Предъявите им счет за парковку, счет за каждый вопрос, счет за каждый ответ и раз в пятьсот больший счет за правду, если они хотят ее знать.
   Наконец Ренар решил, что палуба достаточно свободна, и направил Домару, внука Домы, вниз.
   Первый заход Домару пропустил. В отличие от своих родственников – лошадей – все пегасы отличались редкой сообразительностью. Кроме того, что палуба оказалась узкой для безопасной точной посадки, на ней было навалено великое множество всевозможного барахла. К тому же посадку усложняла качка, волны с силой бились в борта «Торговца», и угадать правильный момент Домару не смог. Со второй попытки им снова не удалось приземлиться. Ренар вполголоса ругался, проклиная этих кретинов внизу, которые, похоже, даже ухом не повели в сторону всадника. Но в третий раз и пегас, и аджитар пришли к выводу, что удобный момент настал. Домару бешеным галопом понесся по палубе между перилами и надстройками, старательно тормозя раскрытыми крыльями.
   Вид натянутой поперек кормы цепи подействовал на него, словно стоп-сигнал. В пятидесяти сантиметрах от угрожающего препятствия конь замер и развернулся.
   Стараясь восстановить сбившееся дыхание и успокоить разыгравшиеся нервы, Ренар огляделся по сторонам. Команда, высыпав на палубу, с любопытством рассматривала героического всадника, и аджитару вдруг пришло в голову, что вообще-то следовало бы спросить у капитана разрешения приземлиться на борт. Два экундца, взгромоздясь на мостик, угрожающе таращили на него свои глазки-бусинки, оба твоша ощетинились, что означало скорее раздражение, чем гостеприимство.
   Ренар спешился и, отчаянно сдерживая нервную дрожь, приблизился к твошу с сигарой.
   – Э-э… извините, пожалуйста, это «Туринский Торговец»?
   Твош языком сдвинул сигару в угол рта, неторопливо прожевал ее и, сглатывая окончания слов, небрежно выдавил:
   – Раз уж ты вначале сваливаешься нам на головы, а потом только спрашиваешь, могу ответить: да, это «Торговец».
   Такой ответ несколько смутил Ренара. Он понятия не имел, как следует приветствовать это шарообразное существо, напоминающее моток проволоки. Может, пожать ему руку? Нет уж, лучше не стоит! Но что же тогда делать? Если только…
   – Меня зовут Ренар, – попытался он выкрутиться из неловкого положения. – А это – Домару.
   – Оч-чень интересно, – охотно откликнулся твош. Ренар прокашлялся и снова попытал счастья:
   – Я являюсь представителем посла Ортеги из гекса Улик.
   Твош критически осмотрел его с головы до ног.
   – Боже, Боже! Никогда бы не подумал, что улики, отправляясь в путешествие, оставляют дома четыре руки?
   Ренар вздохнул.
   – Я не улик, а аджитар. И ищу женщину по имени Мавра Чанг, которая исчезла из Глатриэля.
   – Неужто она опять что-нибудь отколола? – поинтересовался второй твош.
   Ренар неожиданно почувствовал себя усталым, разбитым и разочарованным, похоже, команда не собиралась ему помочь.
   – Послушайте, – принялся он снова. – Мавра – мой старый друг. Я слышал, что она попала в беду, и пытаюсь помочь ей. Следы ведут сюда, на «Торговец», и я был бы вам весьма признателен, если бы кто-нибудь помог мне ее найти. Это чрезвычайно важно.
   Твош с сигарой во рту снова оценивающе оглядел Ренара.
   – Важно для кого? – поинтересовался он подозрительно.
   – В основном для меня, – сознался Ренар, – но и для нее тоже.
   – Голову даю на отсечение, – сказал второй твош шипящим полушепотом, – что, если следы ведут на корабль, она где-то тут спряталась. Не желаете ли осмотреть наши трюмы? Только боюсь, у команды найдутся другие заботы и вам помогать не станут. – Его прямые черные брови опустились, коснувшись верхней части глаз. – И кстати, предупреждаю заранее, ничего путного из обыска не выйдет. – Он перешел на шепот и кивнул в сторону двух экундцев. – Дело в том, что эти парни съели ее вчера вечером.
   На какое-то мгновение Ренару стало не по себе – колючий твош мог сказать правду. Но он тут же отбросил подобную бредовую мысль. Мавры на «Торговце» нет. Иначе ребята нахальничали бы поменьше.
   – С тех пор как «Торговец» вышел из Глатриэля, – упрямо продолжал аджитар, – вы останавливались только в Экундо. Вы что, высадили ее там?
   Твош сделал вид, что ужасно шокирован.
   – Конечно, нет! Если мы кого и высаживаем, то делаем это аккуратно и только по правилам! Ренар вскинул руки.
   – Боже! Где были ваши мозги? – вскипел он. – Этот гекс – могила, особенно для таких, как она!
   Экундцы на мостике угрожающе поднялись во весь свой гигантский рост.
   – Эй ты, козел синюшный! Ты что, вздумал оскорблять нас? – Оба жала угрожающе приподнялись. Ренар понял, что потерпел окончательное фиаско.
   – Ну ладно, сдаюсь! – произнес он разочарованно.
   – Если ты думаешь, что она на острове, почему бы тебе тоже туда не отправиться? – предложил твош. – Как раз встретишься с нами в Дамьене. Смотри только поосторожнее в Экундо. Твоей подружкой интересовалась весьма странная парочка. Похоже, они ребята рисковые.
   – Погоди-ка. Какая парочка? Здесь что, были и другие?
   – Конечно. Здоровый такой таракан с оранжевыми крыльями и маленькое животное, примерно тебе по пояс, они заявились на «Торговец» утром. С ними мы, понятно, церемониться не стали, не то что с тобой. Но ведь ты такой симпатичный парень.
   Последние слова твоша Ренар пропустил мимо ушей.
   – Якса и лата? Неужели они договорились между собой? – Он сразу подумал о Вистару, от которой не получал известий уже несколько дней подряд.
   – Н-да, тяжелые пошли времена, если бабочки и феи заключили перемирие, – со знанием дела заметил твош.
   Это известие не на шутку встревожило Ренара. Он старательно описал лату и убедился, что матросы ничего не придумывают. Якса и розовая лата – наверняка Вистару – вместе? Невероятно!
   – А вы не заметили, что кто-то из них командует? – спросил он твошей. – Может, одна из них находилась у другой в плену?
   Твош какое-то время задумчиво жевал сигару.
   – На приятелей они, конечно, похожи не были… Правда, я еще не видел того, кто стал бы яксам приятелем. Но эти двое явно сотрудничали.
   Ренар не верил собственным ушам. Неужели Вистару за такое короткое время успела изменить Ортеге и перейти на сторону исконных врагов всех лат? Об этом и помыслить было страшно… но ведь годы идут. Меняются правительства, отдельные личности.
   Во всяком случае, ситуация выглядела довольно неприятно.
   – Эй, парень! – окликнул его один из экундцев. От неожиданности Ренар вздрогнул.
   – Что?
   – А как ты собираешься взлетать?
   Этот неожиданный вопрос застал аджитара врасплох. Море было слишком неспокойным, ясно, что Домару потребуется очень длинная дорожка для взлета, даже длиннее, чем когда он взлетает с суши… к тому же его широкие крылья здесь не развернутся.
   Ему придется остаться на «Торговце» и плыть до Дамьена, то есть в обратную сторону.
   Вся команда не стесняясь похохатывала над незадачливым посланцем Ортеги, но последний, смертельный удар суждено было нанести Тбиси.
   – Пассажирское место стоит двенадцать золотых в день, – сказал он, приближаясь к Ренару. Аджитар вздохнул и мысленно выругался.
   – Хорошо, деньги в седельной сумке Домару.
   – И еще, – добавил помощник капитана, – конь твой – особое дело. Он – груз. Золотой за каждый килограмм веса.

ВУКЛ

   Стая потревоженных птиц металась в небе, кружа над тенистыми деревьями рядом с границей гексов. Вдалеке послышался треск ломаемых веток – какое-то существо невероятно крупных размеров двигалось через лес, по этому благословенному миру цветов и зеленой листвы. Медленно, словно обдумывая каждый свой шаг, оно направлялось к электрифицированной ограде, откуда только что раздался сигнал тревоги.
   Часовой, который неторопливо пробирался сквозь цветущие кустарники, был огромным двуногим. Его крупное, почти совершенно овальное тело, покрытое густой черной шерстью, поддерживалось чудовищными ступнями с пятью когтистыми пальцами. Сами ноги были свиты спиралью, и казалось, будто существо вышагивает на огромных пружинах. Эти толстые метровые конечности изгибались в любом направлении.
   Вуклиец с нескрываемым любопытством уставился на потерявших сознание Чангов. Затем подошел вплотную к ограде и, склонив голову на длинной гибкой шее, обрамленной поперечными золотистыми кольцами, принялся изучать колючую проволоку и бездыханные тела пострадавших.
   Если говорить откровенно, вуклиец был несколько озадачен странным видом этих неизвестных существ. С расстояния они выглядели почти как бундасы, но стоило подойти поближе, и сразу же становилось ясно, что эта парочка не имеет ничего общего с животными, стадами кочующими по Экундо.
   В конце концов часовой решил оставить свои размышления на потом – ситуация складывалась довольно неприятная. Напряжение, под которым находилось ограждение, было невысоким, оно не могло убить бундаса, экундца или вуклийца, но служило надежной преградой, способной остановить чужака, задумавшего вторгнуться на территорию соседнего гекса. Обычно, наткнувшись на подобное препятствие и получив хороший удар током, бундасы удирали прочь, однако тут дело обстояло совсем иначе: одно из этих загадочных существ специально подлезло под нижнюю проволоку и, стремясь перейти границу, получило, естественно, сильнейший электрический шок. Второй, очевидно, пытаясь спасти своего спутника, ухватил его зубами за ногу и тоже попал под напряжение. В результате они оба получили чудовищный электрический удар и потеряли сознание.
   Часовой сунул руку в густую шерсть на боку и вытащил из невидимого кармана пару изоляционных перчаток и большие кусачки для проволоки. Натянув перчатки, он осторожно освободил путешественников, которые даже не шевельнулись.
   Первого удалось извлечь из-под проволоки довольно быстро. Но со вторым возникли неожиданные трудности. Он лежал несколько дальше и к тому же оказался крупнее своего товарища. Устав от бесплодных попыток, вуклиец уже решил оставить существо в Экундо, ему очень не хотелось полностью разрезать ограду. Но, приглядевшись как следует, он обнаружил, что тела чужаков обтягивает странная меховая одежда. Нет, их нельзя было разделять, во всяком случае, до тех пор пока не прояснятся все обстоятельства дела.
   В конце концов часовой сумел дотянуться до Джоши и с трудом перетащил его на свою сторону. Затем, стянув перчатки и вместе с кусачками спрятав их в карман, он подхватил двух незадачливых путешественников, словно они ничего не весили, и неторопливой походкой направился обратно в лес.
   На самом деле Тог был рядовым лесничим, раненые животные не входили в круг его обязанностей. Однако старший лесничий мог кое-что прояснить, он имел ученую степень по зоологии. За те десять минут, пока Тог тащил свою ношу до домика начальства, ни один из этих бедолаг даже не пошевелился. Старший лесничий недовольно заклацал клювом и проворчал, что его оторвали от завтрака, но затем, увидев, кого ему принесли, проявил немалый интерес к жертвам высокого напряжения. Через секунду об еде было забыто, и странных зверей поместили в операционную.
   В комнате стоял трехметровый стол, который легко передвигался, емкости, ящики, морозильники и все необходимое оборудование. Мощная лампа под потолком прекрасно освещала помещение. Джоши осторожно положили на кафельный пол, а Мавру на стол, который подкатили поближе к свету. Старший лесничий внимательно осмотрел Чангов. Судя по тому, как удивленно он моргал глазами, сведениями о подобных тварях зоология не располагала. Существо на столе оказалось меньше своего спутника и, совершенно очевидно, старше его на несколько лет, но они однозначно были одной породы.
   – Где ты их нашел? – спросил он у лесника.
   – Возле самой ограды, – ответил Toг. – На пост номер сорок три поступил сигнал тревоги, и я отправился проверить, что там случилось.
   Длинная шея старшего лесничего медленно изгибалась то в одну, то в другую сторону. Тонкие пальцы осторожно прикасались к неизвестному животному. Наконец его клюв недовольно щелкнул.
   – Возвращайся к своим обязанностям, Тог. Мне нужно как следует подумать.
   – Но они не погибли? – спросил Тог несколько неуверенно.
   – Нет, они живы. Но их нервные системы ослаблены, нагрузка оказалась слишком большой. А теперь ступай, я займусь этим чудом природы.
   Как только лесничий вышел, осмотр начался заново. Вуклиец ломал себе голову, но понять ничего не мог: как самостоятельный вид эти двое не вписывались в законы природы.
   Их мозг оказался неожиданно большим и сложным, но это, в сущности, еще ничего не значило. Короткие конечности, полное отсутствие даже самой возможности делать хватательные движения, свидетельствовали о том, что пострадавшие физически не могли находиться на высокой стадии развития. С первого взгляда они очень напоминали бундасов, но их внутреннее строение было совсем другим, да и лица у чужаков опускались довольно низко. Однако ноги с крепкими, упругими мышцами полностью соответствовали конструкции фигуры. Должно быть, это мутанты, решил наконец вуклиец. Но мутанты какой породы?
   Он достал каталог всех живых существ Мира Колодца и принялся его листать. Никого похожего! Для диллиан слишком много отличий. О Глатриэле и говорить не приходится. Но все остальные еще меньше походили на этих странных тварей, лежавших сейчас в операционной.
   Старший лесничий отложил книгу, довольный хотя бы тем, что перед ним не разумные существа, а животные. Строение мозга в принципе ни о чем не говорит.
   Но что же с ними делать? Их нервная система сильно пострадала от электрического удара. Беднягам явно требуется помощь, иначе они погибнут. Вуклиец представления не имел, что это за звери, но решил действовать быстро и согласно возможностям – сейчас их спасение было в его руках.
   Репродукционные органы самки привели лесничего в некоторое замешательство. Кто-то, явно обладающий знаниями в области анатомии и хирургии, прооперировал ее, грубо, но довольно эффективно. Следовательно, к диким животным парочка не относилась.
   Вуклиец поразмышлял и в конце концов вспомнил пятерых студентов, которых совсем недавно выгнали за их грязную деятельность. Взяв за основу какую-нибудь бессловесную тварь, они пересаживали ей органы других животных, дополнительные конечности и в результате создавали чудовище.
   Что, если эта операция – дело рук бывших студентов, которые, испугавшись наказания, бросили несчастных животных в Экундо, надеясь, что жители их сожрут вместе с бундасами, или желая подорвать авторитет высокотехнологического гекса?
   Ни один вуклиец по своей сути не был способен на убийство, поэтому старшему лесничему даже в голову не приходило просто усыпить несчастных травмированных животных. Наоборот, их необходимо срочно спасать!
   Однако, если это животные, которые подверглись вивисекции, хирургическое вмешательство в данном случае было куда уродливее и изощреннее, чем уверяли пойманные с поличным студенты. Мозг развитого разумного существа был пересажен в черепа животных, он развивался в них, но сколько времени?
   Конечно, смерть – облегчение для таких несчастных, подумал вуклиец с грустью. Они никогда не узнают, кто они такие, какой расы, никогда не будут страдать от ужаса, который наверняка вызывали своим видом у окружающих.
   Надо немедленно доложить об этой находке, подумал он решительно. Виновники должны быть схвачены и отданы в распоряжение Хирургического Общества. Даже такое наказание не слишком сурово за то, что они натворили, ведь подозрение и позор падают на всех вуклийцев.
   Но что же делать с этими животными?
   Оставить их как есть совершенно немыслимо, они не смогут приспособиться к условиям Сбалансированной Среды. Выбросить, что с ними и пытались сделать, – просто негуманно.
   Единственно правильное решение – это вернуть их к первоначальному виду. И здесь проблема лишь в том, что, не считая птиц и насекомых, остальные расы Мира Колодца, согласно каталогу, совершенно непохожи на пострадавших. Самые близкие по происхождению и строению – бундасы, но вуклийцы и так тратят кучу времени, чтобы обезопасить от них свой гекс, а кроме того, эти двое вряд ли впишутся в экологическую систему.
   Старший лесничий снова зашелестел страницами справочников. В заповеднике такие мутанты могут и прижиться. Если выбрать для них какую-нибудь форму жизни, занесенную в каталог, появление чужаков можно будет объяснить изучением животных из другого гекса. Причем хирургические изменения должны носить чисто косметический характер. Организм животного – весьма сложный механизм, его в одночасье не перестроишь. Однако, как бы там ни было, понадобится специально сбалансированная пища, для этого надо будет немного модифицировать оборудование. Акклиматизация тоже пройдет негладко, особенно это касается такого сложного мозга.