Чайлд Морин. Ловушка для охотницы

   В конце главного зала находились бильярдные столы. Центр помещения использовался для танцев. Из старого музыкального автомата раздавался классический рок.
   В основном бар «Вне службы» посещали моряки. Многие заходили сюда по пути домой, чтобы немного расслабиться. Отдыхали здесь и обычные горожане. А еще тут веселились ЖЕНЩИНЫ.
   Сейчас Коннор изо всех сил старался их не замечать.
   Люди переходили от столика к столику, приветствуя друг друга. Коннор наблюдал за привычной картиной и тут увидел высокую блондинку в очень короткой юбке.
   Девушка у бильярда прицеливалась в шар кием, готовясь нанести удар.
   У Коннора пересохло во рту.
   Длинные светлые волосы незнакомки ниспадали пушистой волной, доходя до середины спины. Когда девушка повернула голову, они всколыхнулись, пленив Коннора причудливой игрой световых бликов. А формы! Бледно-голубой топ облегал роскошную грудь, джинсовая мини-юбка обтягивала крутые бедра, стройные загорелые ноги так и привлекали мужское внимание.
   Какая девочка!
   Весь вид блондинки просто призывал заняться с нею сексом.
   Коннор так сильно сжал пальцами кружку с пивом, что едва не раздавил ее. Проведя пятерней по лицу, он тяжело вздохнул.
   Молодого мужчину охватило неистовое желание. Сердце колотилось в бешеном ритме.
   Какой-то парень, приблизившись к блондинке, принялся что-то нашептывать ей на ухо. Коннор еле сдерживался — просто хотел вышвырнуть наглеца в окно.
   — Спокойно, дыши глубже, — приказал он себе. Судорожно втягивая воздух, твердил:
   — Все дело в условиях проклятого пари, непонятного дурацкого пари…
   Да черт с ним. Ему хотелось немедленно приблизиться к девушке, забыв обо всем на свете, унести ее в тайную пещеру, где он мог бы безраздельно обладать ею снова и снова. Ему хотелось слышать, как она стонет от страсти, и смаковать каждый ее вздох.
   Коннор сделал большой глоток холодного пива, надеясь хотя бы частично погасить полыхающий внутри огонь. Но все было напрасно. Проклятие, он не владел собой!
   Блондинка, смеясь, медленно выпрямилась, выставив одну ногу вперед. Девушка откинула волосы с лица, и ее густая белокурая грива, освещенная лампой, вновь вспыхнула тысячами искр.
   Коннор судорожно сглотнул.
   А незнакомка вдруг стала заигрывать с другим парнем: подмигнула ему и шутливо хлопнула по плечу.
   Коннор уронил кружку.
   Та вдребезги разбилась прямо у его ног, и повсюду разлетелись осколки вперемешку с брызгами пива.
   Но Коннор даже не среагировал на это.
   Он никак не мог оторвать взгляд от блондинки с телом, созданным для горячего секса.
   — Эмма?!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   А вот Эмма как раз таки услышала звон разбившегося стекла. Несмотря на громкую музыку.
   Ведь она была все время начеку, с того самого момента, когда Коннор вошел в бар. Эмма специально встала к бильярдному столу, прекрасно осознавая, что вид девушки с кием обязательно привлечет внимание Коннора.
   Нервы девушки напряглись до предела. Даже желудок свело, а перед глазами поплыл туман. Но она не могла позволить себе отступить от намеченного плана. Дороги назад уже не было.
   Улыбаясь парню, игравшему с ней на бильярде, Эмма старалась не реагировать на взгляды Коннора, пронзающие ее насквозь.
   — Ты должен мне двадцать баксов, Майк. Не желаешь сыграть еще одну партию?
   Высокий моряк улыбнулся, доставая слегка помятую купюру.
   — Может, лучше я угощу тебя чем-нибудь?
   — Может, лучше ты оставишь ее в покое? — буквально прорычал Коннор.
   Увидев выражение его лица, Эмма с трудом подавила улыбку. Замечательно. Пусть побесится.
   — Коннор? — с притворным удивлением промолвила она. — А я и не заметила, когда ты вошел.
   Тот с ожесточением потер шею, потом его рука бессильно упала вниз.
   — Это твой друг?
   Эмма взглянула на моряка, проигравшего ей две партии. Высокий, красивый. Почему бы действительно не «назначить» его своим бойфрендом? Однако сейчас ее мысли занимал только Коннор. И Майк, видимо, почувствовав это, сильно разволновался.
   Атмосфера накалилась до предела. Вокруг уже стали собираться любопытные. Неужели парни начнут драку? Несмотря на опасную ситуацию, в глубине души Эмма радовалась устроенному ею спектаклю. И ей очень хотелось, чтобы мужчины вступили из-за нее в бой. Именно как из-за женщины.
   Ведь большую часть жизни она была для них всего лишь товарищем, приятелем, но не объектом для страстных воздыханий. Мужчины отчего-то недооценивали ее женские прелести, не стремились к любовным отношениям с ней. Наверное, отчасти в этом она была виновата сама: никогда не причисляла себя к представительницам слабого пола. Понятное дело — владелица автомастерской, доставшейся от отца по наследству. Но как же хочется изменить ситуацию и превратиться в кокетливое очаровательное создание. Кажется, таких девчонок мужчины просто обожают…
   — Эмма, — голос Майка вернул ее к реальности. — Ты знаешь этого парня?
   — О да, — подтвердила девушка, взглянув на Коннора и испытывая затаенную радость при виде его напряженного лица. — Мы с Коннором старые друзья.
   — И нам нужно поговорить, — добавил тот, не пытаясь скрыть злости. — Почему бы тебе не оставить нас в покое?
   — Ишь ты какой, — ухмыльнулся Майк. — Разве тебя кто-то приглашал на беседу?
   Коннор заскрипел зубами. Майк весь напрягся, сжав руки в кулаки. Мужчины напоминали сейчас быков, приготовившихся к последнему сражению.
   Стоя между соперниками, Эмма улыбнулась Майку и сказала:
   — А ты знаешь, нам с Коннором действительно нужно поговорить. — Она умолкла, пожав плечами.
   Майку такой поворот не понравился, однако он тут же удалился, присоединившись к компании друзей. Коннор мрачно смотрел ему вслед, потом перевел взгляд на Эмму.
   С деланым спокойствием она свернула в трубочку выигранную двадцатидолларовую купюру и засунула ее в бюстгальтер. Коннор невольно проследил за движением женской руки.
   Эмму бросило в жар. Как он странно смотрит. Будто хочет заключить в объятия. Нет, это невозможно…
   Почему невозможно?
   Точно. Ее план сработал. Почти.
   Эмма старательно натерла кончик кия мелом. Потом поднесла кий к губам, осторожно сдувая с него белые крошки.
   Коннор судорожно сглотнул.
   Как забавно наблюдать за ним, подумала Эмма.
   — Итак, — произнесла она, откидывая назад голову и встряхивая золотистой гривой, — о чем ты хотел поговорить?
   Коннор сердито фыркнул. Взгляд его скользил вверх-вниз по фигуре девушки.
   — Ты пришла сюда поддразнивать посетителей? Выставив вперед бедро, Эмма лениво поглаживала пальцами отполированную поверхность кия.
   — Тебя это беспокоит?
   — Беспокоит? — с трудом выговорил Коннор, тотчас осекшись. Он производил впечатление человека, тщетно пытающегося подобрать нужные слова. Наконец, приблизив губы к уху девушки, тихо произнес:
   — Черт возьми, Эмма, посмотри на себя в зеркало. Когда ты склонилась над столом, нанося удар, я мог видеть твои ноги вплоть до…
   Эмма изогнула бровь, стараясь скрыть победную улыбку.
   — Вплоть до чего, Коннор?
   Тот резко выпрямился.
   — Неважно. — Дыхание его сделалось хриплым и прерывистым. — Возмутительно то, что все парни в баре видели это.
   Итак, ей удалось расшевелить Коннора.
   — Не твое дело.
   — Видишь ли… — Коннор замялся. — Мы же друзья, Эм. И я просто не хочу, чтобы о тебе думали плохо. Вот и все.
   — И поэтому ты ведешь себя так странно? — Девушка заметила, как в глазах Коннора промелькнуло нечто мрачное и грозное. Какие уж тут приятельские отношения?
   — Я не потерплю…
   Замечательно. События развивались по заранее продуманному плану. И чем больше выходил из себя Коннор, тем увереннее и свободнее чувствовала себя Эмма.
   Оттолкнувшись от бильярдного стола и взяв в одну руку кий, она оттянула другой рукой верхний край топика — словно изнемогала от жары. Коннор вздрогнул. Какое сексуальное движение!
   — Что ж, спасибо, Коннор, — промолвила она, вызывающе медленно облизывая губы. — Я ценю твою заботу о моей репутации.
   На его лице заиграли желваки.
   — Ты не понимаешь. Я должен заботиться о тебе. Мы же приятели. А сейчас, если хочешь, я подвезу тебя сам домой. Так мне будет спокойнее.
   Эмма лишь улыбнулась в ответ на предложение. Она по-свойски положила ладонь на грудь Коннора.
   — Это очень мило с твоей стороны, — мягко произнесла девушка. — Однако я не собираюсь пока уходить.
   — Ты не…
   — Я хочу еще поиграть, — объявила Эмма, грациозно огибая стол, задев при этом, как бы случайно, дрожащего от напряжения Коннора. — Кстати, по твоей вине я лишилась партнера по бильярду. Не желаешь заменить его?
   Коннор нахмурился.
   — Взять огонь на себя?
   Эмма щелкнула пальцами в каком-то дюйме от его лица.
   — Всего лишь пул, Райли.
   — Пул. Да. Конечно. — Коннор потер обеими руками глаза. — И все же, думаю, сейчас нам обоим лучше уйти…
   — Уходи, если хочешь, — отозвалась Эмма, обводя взглядом переполненный зал. — Я найду себе другого партнера.
   — Не сомневаюсь, — мрачно пробормотал Коннор. — Твой сегодняшний вид…
   Брови девушки поползли вверх. Медленно выдвинув одну ногу вперед, Эмма постучала носком туфли по полу.
   — И какой же у меня вид? Привлекательный или наоборот…
   Коннор нахмурился еще больше.
   — Ты не похожа на саму себя.
   Эмма едва не расхохоталась. Победное ликование переполняло ее душу. Задача выполнена. Коннор Райли обратил на нее внимание. И не важно, по каким причинам. Эмма упивалась сознанием собственной власти над этим мужчиной.
   Да, Коннор поступил опрометчиво, назвав ее недавно «приятелем».
   Взяв треугольную рамку, Эмма поместила ее в центре зеленого сукна. Не поднимая глаз от стола, она произнесла:
   — Да будет тебе известно, я родилась не в рабочем комбинезоне.
   — Конечно. Я понимаю, — пробормотал Коннор, доставая шары из углового сетчатого кармана. — Просто…
   Эмма глубоко вздохнула. Она намеревалась удивить Коннора, однако его реакция превзошла все ее ожидания. Лицо мужчины выражало крайнее изумление, словно вместо Эммы перед собой он увидел, к примеру, собаку, внезапно заговорившую по-человечески.
   Но надо идти до конца. Как же соблазнить Коннора, дабы он проиграл дурацкое пари? Попробуем.
   Расправив плечи, Эмма подошла к нему ближе. Благодаря специальному бюстгальтеру, грудь ее казалась необыкновенно высокой и пышной. Коннор, словно завороженный, рассматривал соблазнительные округлости.
   — Видишь ли, — прервала напряженное молчание Эмма, — мне очень хочется еще разок сыграть в бильярд. Если ты не желаешь, я спрошу Майка или кого-нибудь из ребят, не составят ли они мне компанию…
   — Не нужно, — сквозь зубы процедил Коннор. — Играть буду я. Согласен рискнуть.
   Что он имел в виду? У Эммы не оставалось времени на размышления.
   — Ставка — двадцать баксов. Игра с восьмью шарами.
   — Начинай.
   — Предупреждаю, — объявила Эмма, огибая стол с кием в руках, — тебе придется несладко.
   — Я вас понял, мэм, — сказал Коннор, а сам подумал: «Черт возьми, кто мог предположить, что малышка Эмма Джейкобсен прячет под комбинезоном оружие массового поражения?»
   Массового поражения мужчин.
   Груди, так и поддразнивая, четко обрисовывались под туго натянутой тканью топика. Бедра призывно покачивались при каждом шаге. А ноги, боже, какие ноги! И почему до сих пор он не замечал приятной округлости ее ягодиц?
   Почему прозрел только сейчас?
   Все его тело дрожало от напряжения. Огонь желания разгорался сильнее с каждой секундой. Проклятие, ему не следовало приходить сюда. Он совершил ошибку. Однако в противном случае так никогда бы и не увидел другую Эмму, совершенно непохожую на грубоватую владелицу гаража.
   Пальцы Коннора с силой сжали бильярдный шар.
   Но ведь это все равно Эмма. Друг. Приятель. И нечего себя обманывать.
   Тем не менее происходило невероятное.
   При взгляде в лицо Эммы у Коннора перехватило дыхание. Девушка смотрела на него широко открытыми голубыми глазами. Ее пухлые губы так и просили поцелуя.
   О господи!
   Они были знакомы уже несколько лет, и никогда прежде Коннор рядом с ней не чувствовал себя таким растерянным.
   — Держись, Райли, — тихо прошептал он, надеясь, что громкая музыка заглушит его слова.
   Эмма даже на секунду не должна заподозрить, что один лишь взгляд на нее вызывает бурную физическую реакцию со стороны его тела.
   Проклятое пари.
   Всему виной длительное воздержание.
   Коннор был на пределе. Ведь Эмма выглядела просто потрясающе.
   — Как насчет того, чтобы забить в лузу несколько шаров? — весело спросила она.
   Ухмыльнувшись, Коннор метнул в ее сторону быстрый взгляд.
   — Попытка не пытка. Главное — ловкость.
   Эмма рассмеялась, и ее звонкий смех проник Коннору в самую душу.
   — А какой ты? — поинтересовалась Эмма. — Ловкий?
   Пальцы девушки по-прежнему продолжали поглаживать кий, и Коннор поспешил отвести взгляд в сторону.
   — Я умею быть таковым, когда требуется.
   — Неужели? — Эмма вскинула голову, и копна золотистых волос разметалась по ее плечам. — А ты хорошо играешь?
   Коннор поднял треугольную рамку и, повесив ее в сторонку на крючок, как можно небрежнее произнес:
   — Увидишь. Начинай партию.
   Эмма кивнула.
   — Ставка — двадцать баксов.
   — Многовато.
   — Я не ослышалась? — переспросила Эмма, изогнув уголки рта в улыбке. — Похоже, ты жмот или испугался?
   Слова ее возымели эффект. Чувство оскорбленного достоинства заставило Коннора произнести следующее:
   — Я стану победителем. Вот увидишь, что я сделаю с тобой!
   — Ой! И что же ты со мной сделаешь? — вкрадчиво спросила Эмма.
   Не дожидаясь ответа, девушка склонилась над столом и, отведя руку с кием назад, принялась выбирать цель.
   Взору Коннора открылась ее роскошная грудь, готовая в любое мгновение выскочить из выреза топика.
   У молодого мужчины перехватило дыхание. Внезапно он понял: он хочет обладать Эммой прямо в этом зале, на гладком сукне, на этом самом бильярдном столе.
   Дьявол. Наваждение какое-то. Коннор в отчаянии потер лицо, едва не шлепнув себя по щеке. Но он желал Эмму. Сейчас. Желал сильнее, чем кого-либо в своей жизни.
   Однако испытывает ли Эмма то же самое?
   С какой стати?
   Девушка нанесла удар, и шары с глухим стуком раскатились по зеленому полю. Улыбнувшись, она взглянула на Коннора.
   — Ты готов к потере двадцати долларов? — поддразнивающим тоном спросила Эмма.
   — Издеваешься? — Коннор провел ладонью по деревянному краю стола. — Зря.
   — Не злись, Коннор. Просто я предпочитаю выходить победительницей из разного рода поединков.
   — Правда? А если эта битва закончится моей победой, сыграем во что-нибудь еще?
   Эмма весело взглянула на Коннора.
   — Надо подумать.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Эмма Джейкобсен была довольна. Она торжествовала.
   Коннор проиграл ей две партии подряд. У него даже не нашлось смелости приструнить смеющихся посетителей бара, которые, окружив бильярдный стол, с интересом наблюдали за соревнованием, явно находясь на стороне девушки. Впрочем, на их месте он и сам бы поиздевался над парнем, проигрывающим удар за ударом хрупкой сопернице.
   Все дальнейшие попытки Коннора выровнять счет терпели крах.
   Но разве может мужчина сосредоточиться на игре, если его ежесекундно отвлекает вид женской груди? Вряд ли…
   И вот финал. Положив кий на полку у стены, Эмма медленно подошла к Коннору сквозь расступившуюся публику. Девушка протянула руку за двадцаткой долларов.
   — Ты применила против меня секретное оружие, — заметил Коннор и, дернувшись, словно боясь обжечься, опустил банкноту в ладонь Эммы.
   — Какое еще оружие? — спросила Эмма, весело улыбнувшись.
   Ее улыбка подействовала на Коннора как удар электрического тока. И почему же прежде он не замечал, какие у девушки чувственные губы? Будто был слеп.
   Слова застревали у Коннора в горле.
   — Ты воспользовалась не совсем честными приемами.
   Девушка покачала головой.
   — Просто я играю лучше тебя.
   — Мы как-нибудь сразимся еще раз, — пообещал Коннор. При условии, что Эмма будет закутана в одежды с головы до ног, мысленно добавил он.
   — Я всегда готова принять вызов. — Эмма засунула двадцатидолларовую купюру в вырез на груди.
   У Коннора вновь пересохло во рту…
   Эмма продолжала многозначительно смотреть на Коннора, а тот пребывал в состоянии настоящей паники. Он должен собраться, черт возьми. Не отступать же в данной ситуации — он ведь не жалкий трус.
   Но отчего идет кругом голова? Неудивительно. Губы Эммы — совсем близко. А протянув руку, он мог дотронуться до ее тела. Сдерживаться нет сил. Опасаясь поддаться соблазну, Коннор сжал руки в кулаки.
   Успокойся.
   Это ведь Эмма. Дружище Эмма.
   Девушка тихо спросила:
   — Что это ты так пристально рассматриваешь меня?
   — Тебе показалось.
   — Ну, конечно, — губы Эммы изогнулись в улыбке. — Ты любуешься стеной позади меня, а я просто случайно оказалась на пути.
   Коннор провел пальцами по лицу, надеясь хоть как-то вывести себя из сексуальной комы, в которую все глубже погружался.
   — Прости. Я думаю…
   А думал он вот о чем: хотел немедленно опрокинуть Эмму на бильярдный стол, сорвать с нее топик, юбку. Он даже ощутил, как сжимает своими бедрами эти сводящие его с ума ноги.
   — Вечер прошел замечательно. А сейчас, Коннор, мне пора домой. — Эмма повернулась на каблуках.
   Она собралась уходить.
   — Ты торопишься? — спросил он замирающим от волнения голосом.
   Эмма остановилась, глядя на него.
   Коннор лихорадочно пытался найти нужные слова, которые убедили бы девушку остаться хотя бы ненадолго.
   Наконец, отважившись, он решительно выдохнул:
   — Я хотел угостить тебя пивом, но, к сожалению, только что проиграл кое-кому свои деньги.
   — Значит, я, как более сильный игрок, должна сама угостить тебя?
   — Ну, не возражал бы. — Коннор любыми способами пытался задержать Эмму. Нет, она не должна сейчас покидать его. Он хотел побыть с ней подольше, любоваться ею, слышать ее голос, ароматный цитрусовый запах, исходящий от ее тела…
   Неужели он потерял голову из-за Эммы Джейкобсен? Невероятно.
   Впрочем, скорее всего дело в нелепом пари. Вспомнив о нем, Коннор сравнил себя с моряком, поставленным в критические условия, давно не видевшим женщин. Моряком с кипящими гормонами в крови, для которого первая же случайно встреченная и не самая красивая девушка оказалась спасительной соломинкой.
   Но Эмма-то выглядела потрясающе. Просто богиня!
   Коннор совсем разволновался.
   — Извини. Но завтра рабочий день, и мне пора домой.
   Повернувшись, она танцующей походкой направилась к двери, рассекая воздух, как корабль волны. Мужчины оборачивались ей вслед. Видя это, Коннор испытал неудержимое желание столкнуть их всех лбами и швырнуть на пол.
   Какого дьявола они так смотрят на Эмму?
   Он колебался еще пару минут, после чего, расталкивая посетителей бара, бросился за девушкой к выходу…
   Жаркий летний воздух был напоен ароматом жасмина. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь стуком каблуков Эммы. Коннор поспешил за ней по направлению к парковке.
   Девушка резко обернулась, неожиданно замахнувшись рукой, в которой были зажаты ключи от машины.
   — Подожди! Не бойся, это я. — Коннор поспешил успокоить Эмму.
   У нее вырвался вздох облегчения.
   — Черт возьми, Коннор, ты напугал меня.
   — Прости, прости. Сразу не сообразил, что можешь принять меня за хулигана или грабителя.
   И в этот момент Коннор вдруг поймал себя на следующей мысли: а вдруг кто-то действительно причинит ей вред? Мужчина испытал потребность находиться рядом с девушкой постоянно, дабы защищать ее от возможных неприятностей.
   О боже!
   С ним творится непонятное.
   — Что ты хочешь, Коннор?
   Он молча взял Эмму за руку, ощущая исходящее от нее тепло.
   — Ты приготовилась защищаться, не так ли?
   — Конечно. — Эмма переложила ключи в другую руку. — Современной женщине приходится постоянно быть начеку. А зачем ты гнался за мной, Коннор? Хотел сказать что-нибудь важное?
   — Да нет, — выпалил он, беря Эмму за локоть. — Просто решил проводить тебя до машины.
   — В этом нет нужды, — уверила девушка. — Мое авто здесь, рядом, — она махнула рукой.
   Коннор взглянул в указанном направлении и увидел маленький двухдверный седан серебристого цвета, припаркованный под фонарем.
   — Ну, так что ты хочешь, Коннор? Помочь завести мне машину? Я привыкла все делать сама.
   — Знаю. Ведь мы с тобой дружим давно.
   Да, за время общения он хорошо изучил эту девушку. Упрямую, независимую, не требующую в делах ничьей поддержки.
   — Машина тут ни при чем, Эмма. Я просто хочу, чтобы ты меня… пожалела, — произнес Коннор, поглаживая пальцами локоть девушки и наслаждаясь прикосновением к ее коже, — ты безжалостно побила меня на глазах у почтенной публики. Все знакомые будут теперь смеяться надо мной из-за проигранной партии в пул.
   — Трех проигранных партий, — поправила его Эмма. — Но счет не имеет значения.
   — Для меня он важен всегда.
   — Ах, я забыла. Ты ведь в душе спортсмен. Азартный игрок. Видимо, поэтому заключил с братьями пари.
   Пари.
   Именно из-за него Эмма пришла вечером в бар, одетая как… нет, она не хотела задумываться над этим. Однако большую часть вечера испытывала дискомфорт, чувствуя себя практически обнаженной.
   Эмма сделала глубокий вдох, приказав себе расслабиться. Но отчего нарастает волнение? Рука Коннора, державшая ее за локоть, оказывала странное воздействие: мысли путались, накрытые лавиной бурных эмоций.
   Но она же сама разработала коварный план: решила влюбить в себя Коннора, а потом открыть ему правду.
   Однако закручивалась странная интрига.
   Горячие взгляды Коннора, буквально пожиравшие ее тело, полностью вывели Эмму из равновесия. Возбуждение, охватившее девушку, все усиливалось. Она с трудом переводила дыхание. Сердце бешено колотилось.
   Коннор стоял совсем близко. Так близко, что Эмма могла заглянуть ему в глаза.
   — А что, если я возьму на себя роль благородного рыцаря? — тихим голосом спросил Коннор. — Мне вдруг захотелось обеспечивать безопасность прекрасной даме.
   Эмма от неожиданности вздрогнула. Конечно, каждой женщине приятно, когда есть человек, заботящийся о ней, но провожатые обычно докучают грубыми ухаживаниями. И вообще, с чего это вдруг Коннор решил превратиться в героя рыцарских баллад? Сей факт вызвал у Эммы подозрения.
   Чудес не бывает. Коннор стал уделять ей внимание, как понравившейся девушке? Ерунда. Или продолжить спектакль? Предстать перед ним беспомощным, нуждающимся в поддержке существом слабого пола?
   — Сначала ответь мне на вопрос.
   — Слушаю.
   — Почему раньше ты никогда не провожал меня до машины, например?
   — Если честно, — поведал Коннор, нервно приглаживая рукой волосы, — я и сам не знаю.
   Эмма хмыкнула, исподтишка рассматривая его широкую мускулистую грудь, обтянутую армейской футболкой.
   А затем их взгляды скрестились. Коннор не говорил ни слова, но в глубине его темно-синих, напоминающих океанский простор глаз Эмма увидела нечто неожиданное: интерес к ней, как к женщине.
   Потом они вместе пошли к машине. Эмма изо всех сил старалась приноровиться к широким мужским шагам.
   Вдруг Коннор неожиданно остановился.
   — Я полный идиот.
   Эмма рассмеялась.
   — О чем ты?
   Лицо Коннора находилось в тени, но девушка все равно ощущала на себе взгляд его глаз.
   — Сегодня вечером ты несказанно удивила меня, Эм, — признался Коннор. Голос его был тише дуновения легкого бриза, повеявшего им в затылок.
   Сердце Эммы от волнения подпрыгнуло.
   — Удивила?
   Коннор пожал плечами.
   — Я никогда не думал о тебе, как о…
   Он замялся. Слова «Я никогда не думал о тебе как о женщине», произнесенные в очередной раз, могли снова не на шутку обидеть Эмму.
   — Ну, продолжай. Не думал, как о ком?
   Коннор смутился, но тут же нашел выход из тупика. Он сделал на всякий случай шаг назад и, встряхнув головой, вымолвил:
   — Как о сильнейшем игроке в бильярд… Шок. Эмму пронзило разочарование. Мог бы назвать ее сексуальной или умопомрачительно красивой. Увы. Видно, не судьба. И соблазнить его не удастся. Однако еще посмотрим. Впереди достаточно времени.
   — Да, играю я отлично. Век живи — век учись, — назидательным тоном произнесла Эмма, открывая дверцу машины. Скользнув внутрь салона и опустив стекло, девушка помахала рукой. — Пока, Коннор!
   — Пока. До встречи!
   Эмма включила задний ход, выруливая со стоянки. Развернув автомобиль, она взглянула в зеркало. Коннор все еще стоял на прежнем месте.
   И вдруг ей захотелось поцеловать его. Но не возвращаться же.
   — Это все из-за Эммы, черт возьми! — Коннор играл в баскетбол с отсутствующим видом.
   — Встряхнись, — подбежавший к нему Эйден завладел мячом и стремительным броском послал его в корзину.
   — Коннор явно не в себе, — заметил Брайен, вытирая пот со лба.
   — При чем тут Эмма? — спросил Лайем, забирая мяч и откатывая его в сторону.
   Коннор растерянно взглянул на старшего брата. Как объяснить тому, что творится у него на душе? Сделать это достаточно трудно.