Страница:
Вскоре появились два духа, – это были слуги. Сунь У-кун выставил вперед свой посох, а духи, не заметив его, споткнулись и полетели на землю. Лишь поднявшись на ноги, они увидели Сунь У-куна.
Он надел кафтан монаха,
Перештопанный кафтан,
Скорбно, траурно причесан,
Бил в овальный барабан.
Древним поясом Люй Гуна
Затянул он гордо стан,
Приклонившись у дороги,
Духов ждал Царь обезьян
И дождался… Тотчас гневом
Был свирепо обуян.
– Какая неосторожность! – воскликнули духи. – Если бы наш повелитель не относился с почтением ко всякого рода паломникам, мы бы с тобой поговорили!
– О чем же это вы поговорили бы? – спросил Сунь У-кун. – Даосы должны встречать друг друга, как родные.
– А с какой стати ты здесь развалился, да еще заставляешь нас падать?
– Когда молодые послушники встречают такого почтенного даоса, как я, – сказал Сунь У-кун, – они должны пасть ниц перед ним и преподнести ему деньги.
– Когда мы приветствуем нашего начальника, – отвечали духи, – то и он ограничивается только двумя лянами. Почему же мы должны падать перед тобой ниц и преподносить деньги? Ты, конечно, не здешний, и у вас другие обычаи.
– Совершенно верно, я не здешний, – отвечал Сунь У-кун. – Я пришел с горы Пэнлайшань.
– Да ведь гора Пэнлайшань находится на морском острове и является обиталищем бессмертных.
– А я, что же, по-вашему, не бессмертный? – возмутился Сунь У-кун.
Эти слова показались духам забавными, и они, желая продлить веселый разговор, выступили вперед и воскликнули:
– О почтенный бессмертный! Не гневайся на нас за то, что мы глазами простых смертных не смогли распознать вас и оскорбили своими речами.
– Да я не сержусь, – отвечал им Сунь У-кун. – Недаром говорят: «Бессмертный не ходит по земле». Как же вы могли узнать меня? Я пришел к вам в горы для того, чтобы увести с собой одного человека, познавшего дао и достойного стать божеством. Кто из вас отправится со мной?
– Учитель! Я пойду, – сразу же отозвался дух Цзин Си-гуй.
– И я пойду! – подхватил Лин Ли-чун.
– А вы откуда? – спросил Сунь У-кун, продолжая притворяться, так как хорошо знал, кто они такие.
– Мы из пещеры Цветов лотоса, – отвечали те.
– А куда направляетесь?
– По приказу нашего повелителя мы идем захватить Сунь У-куна.
– Кого? – переспросил Великий Мудрец.
– Сунь У-куна, – повторили те.
– Не того ли Сунь У-куна, который сопровождает Танского монаха?
– Ты угадал! А ты и его знаешь?
– Как же, знаю, – отвечал им Сунь У-кун. – Эта обезьяна – существо весьма бесцеремонное. Я тоже зол на нее, поэтому пойду вместе с вами и помогу выловить ее.
– Зачем вам утруждать себя, – молвили духи. – Наши повелители владеют магическим средством и благодаря этому сумели переместить горы и придавили ими Сунь У-куна. Теперь он лишен свободы и даже шевелиться не может. Наши повелители дали нам два талисмана, в один из которых мы должны упрятать Сунь У-куна.
– Что же это за талисманы? – поинтересовался Сунь У-кун.
– У меня, – сказал Цзинь Си-гуй, – тыква-горлянка из червонного золота, а у него – кувшин из белоснежного нефрита.
– Каким же образом вы упрячете его туда? – продолжал расспрашивать Сунь У-кун.
– Эти талисманы надо перевернуть дном кверху и тут же позвать: «Сунь У-кун!» Если он откликнется, значит попался. После этого отверстие надо заклеить листом бумаги, где написано заклинание великого Лао-цзюня, и попавший в ловушку мгновенно превращается в гной.
Выслушав их, Сунь У-кун даже испугался.
«Это уж чересчур, – подумал он. – Однако дух-страж говорил о пяти талисманах, а здесь только два. Интересно, какие же это еще три талисмана»?
– Ну-ка, уважаемые, покажите ваши талисманы! – попросил Сунь У-кун.
Духи, ничего не подозревая, вытащили из рукавов талисманы и обеими руками почтительно преподнесли их Сунь У-куну.
«А ведь замечательные вещицы, – подумал Сунь У-кун, глядя на талисманы, которые держал в руках. – Стоит мне дернуть себя за хвост, и я умчусь отсюда. Тогда и драгоценности будут мои. Нет, так нехорошо! Это называется грабеж среди бела дня. Ведь от подобного поступка пострадает мое доброе имя».
– А моей драгоценности вы не видели? – спросил он духов, возвращая им талисманы.
– А что у вас за драгоценность, учитель? Может быть, простым смертным на нее смотреть опасно?
Тут наш чудесный Сунь У-кун выдернул у себя из хвоста волосок и произнес заклинание:
– Изменись!
В тот же миг волосок превратился в огромную тыкву-горлянку червонного золота, длиной в один чи и семь цуней. Вытащив ее из-за пояса и передавая духам, Сунь У-кун сказал:
– Вы не видели моей тыквы?
Лин Ли-чун взял тыкву в руки, посмотрел и сказал:
– Учитель! Твоя тыква и велика и красива, однако пользы от нее никакой.
– Почему ты так думаешь? – спросил Сунь У-кун.
– Вот если взять наши талисманы, – отвечали духи, – так в каждый из них можно поместить тысячу человек.
– Конечно, ваша тыква, в которую можно улавливать людей, – тоже редкостная вещь, – отвечал им Сунь У-кун. – Но в мою тыкву может уместиться все небо.
– Все небо? – изумились духи.
– Да, все небо.
– Что-то не верится, – усомнились духи. – Ну-ка, покажи нам, что может сделать твоя тыква-горлянка. Тогда мы тебе поверим.
– Когда небо рассердит меня, – отвечал Сунь У-кун, – я в течение месяца могу упрятать его в мою тыкву-горлянку раз семь, а то и восемь. Если же оно мне не досаждает, я за целые полгода ни разу не смогу этого сделать.
– Дорогой брат, – сказал тут Лин Ли-чун, – в этот волшебный талисман можно упрятать небо, сменяйся с ним.
– Да разве он согласится? – сказал Цзинь Си-гуй.
– Мы можем дать ему в придачу кувшин, – сказал Лин Ли-чун.
«Что ж, – подумал Сунь У-кун, – обменять тыкву на тыкву, да получить еще в придачу кувшин, – не так уж плохо».
– Ладно, – сказал Сунь У-кун, беря за руку Лин Личуна. – Если я упрячу сюда небо, будем меняться?
– Упрячешь – будем, – отвечал тот. – Будь я подлецом, если откажусь от своего слова.
– Идет, – согласился Сунь У-кун.
После этого наш Великий Мудрец наклонил голову и, произнеся заклинание, вызвал духов дневной и ночной охраны и духов – хранителей пяти стран света.
– Отправляйтесь немедленно к Нефритовому императору, – приказал он, – и доложите ему, что я встал на путь Истины и охраняю Танского монаха в его паломничестве в Индию за священными книгами. На пути нам попалась высокая гора, где моему учителю угрожает серьезная опасность. Местные духи обладают талисманом, который я хотел бы получить у них в обмен на мой. Пусть Нефритовый император разрешит мне запереть небо на один только час, и я выполню то, что задумал. Если же он вздумает отказать мне, я поднимусь во дворец Священного небосвода и устрою там разгром.
Дух дневной охраны в тот же миг очутился у Южных ворот неба и, пройдя во дворец Священного небосвода, передал Нефритовому императору все, что велел Сунь У-кун.
– Эта гадкая обезьяна даже говорить прилично не умеет, – сказал, выслушав его, император. – Но что поделаешь! Боди сатва Гуаньинь освободила его из заточения и отправила охранять Танского монаха. Я послал хранителей пяти стран света, четырех духов-стражей, которые по очереди должны были нести охрану. А сейчас он требует, чтобы я запер небо. Да разве это возможно?
И не успел он выразить сомнение, как в тот же момент перед ним предстал третий сын небесного князя – принц Ночжа.
– Ваше величество, – молвил он. – небо можно запереть.
– Каким образом? – спросил император.
– После того как кончился период хаоса, – сказал принц, – небесная твердь отделилась от земли. И хотя небо теперь совершенно чисто, оно все же достаточно прочно, чтобы поддерживать небесные чертоги. Небо, конечно, не следовало бы запирать. Но ведь Сунь У-кун охраняет Танского монаха в его паломничестве в Индию за священными книгами. Счастье его велико, как гора Тайшань, а его удачи глубоки, как море. Ему во что бы то ни стало нужно помочь.
– А как же вы сделаете это, принц? – спросил император.
– Я попрошу вас, ваше величество, – отвечал принц Ночжа, – приказать полководцу Чжэнь У отдать нам черное вы – шитое знамя, которое висит у Северных небесных ворот. Это знамя мы вывесим у Южных небесных ворот, и оно закроет собою все: солнце, луну, звезды – воцарится тьма. Благодаря этому Сунь У-кун сможет обмануть духов. Таким образом мы и поможем ему.
– Хорошо, пусть будет по-вашему, – согласился император.
Получив указ, принц Ночжа тотчас же отправился к Северным воротам, и там все подробно передал Чжэнь У. Выслушав его, Чжэнь У отдал ему знамя.
Между тем дух-страж мигом вернулся к Великому Мудрецу и на ухо шепнул ему:
– Принц Ночжа взялся помочь вам.
Сунь У-кун взглянул на небо и увидел радужное сияние, которое всегда сопровождало появление небесной силы.
– Ну что ж, сейчас я покажу вам, как действует моя тыква-горлянка, – сказал Сунь У-кун, обернувшись к духам.
– Показывай скорее, чего медлишь? – торопили духи.
– Итак, начинаю, – сказал Сунь У-кун.
Духи уставились на него во все глаза, горя нетерпением посмотреть, как Сунь У-кун упрячет небо. А Сунь У-кун в это время подбросил свою тыкву вверх. Превращенная из волоска, она была легкой, словно пушинка. Ветер подхватил ее и понес по воздуху. Только через час тыква опустилась на землю.
В этот момент находившийся у Южных ворот принц Ночжа с шумом распахнул черное знамя, которое в тот же миг скрыло солнце, луну и звезды. Земля и небо погрузились во мрак, туман окутал всю вселенную.
– Ведь только что был полдень, почему же вдруг наступили сумерки? – испуганно воскликнули духи.
– Да ведь солнце, луна и звезды у меня в тыкве-горлянке, – отвечал Сунь У-кун, – поэтому и темно.
– Откуда доносится ваш голос, учитель? – спросили духи.
– Я здесь, рядом с вами, – произнес Сунь У-кун.
Духи протянули руки и, ощупывая его, сказали:
– Голос ваш слышен, а вас совсем не видно. А где сейчас мы находимся? – спросили духи.
– Мы находимся на краю обрыва над морем Бохай, – сказал им Сунь У-кун: – Стоит вам оступиться, и вы полетите вниз и дна достигнете только через восемь дней. Так что смотрите, не двигайтесь.
– Ладно, хватит! – испуганно закричали духи. – Выпусти небо на волю, а то мы можем упасть в море и никогда больше не вернемся домой! Мы убедились в том, что твоя тыква-горлянка не бесполезная вещь.
Теперь, когда духи поверили ему, Сунь У-кун произнес заклинание. Принц, тотчас же свернул знамя, и на небе засияло солнце.
– Чудесно! Изумительно! – восторженно кричали духи. – Надо быть глупцом, чтобы отказаться от такого чудесного талисмана!
С этими словами Цзинь Си-гуй передал свою тыкву, а Лин Ли-чун вынул свой кувшин и тоже отдал его Сунь У-куну. Сунь У-кун же передал им свою тыкву. Однако Сунь У-кун решил довести дело до конца: он выдернул у себя пониже пупка волосок и, превратив его в медную монету, сказал духам:
– Ребята! Возьмите эту монетку и купите мне бумаги.
– Для чего она тебе понадобилась?
– Я хочу скрепить наш уговор подписями, – сказал Сунь У-кун. – Вы отдали мне два талисмана, обладающие чудодейственной силой вылавливания людей в обмен на мой волшебный талисман, обладающий силой вбирать в себя небо. Так вот, во избежание неприятностей, чтобы вы потом не раскаивались, я хочу, чтобы каждый из нас имел на руках документ о совершенной нами сделке.
– Да здесь не найдешь ни кисти, ни бумаги, – отвечали духи, – так что и думать нечего о том, чтобы написать какой-то документ. Мы можем дать только клятвенное обещание.
– Какое именно? – спросил Сунь У-кун.
– Если мы станем раскаиваться в том, что обменяли свои два талисмана, обладающие силой вылавливания людей, на один талисман, способный вмещать небо, пусть нас поразит чума, – торжественно произнесли духи.
– И я никогда не раскаюсь в том, что совершил этот обмен, – сказал улыбаясь Сунь У-кун. – Если же у меня когда-нибудь появится сомнение, пусть и меня поразит чума.
Произнеся эту клятву, Сунь У-кун выпрямился, вильнул хвостом и, совершив прыжок, очутился у Южных ворот неба, где поблагодарил принца Ночжа за помощь.
О том, как принц Ночжа вернулся во дворец, доложил о выполнении данного ему поручения и отдал знамя полководцу Чжзнь У, мы здесь распространяться не будем.
Сунь У-кун долго стоял неподвижно в небесном пространстве, наблюдая за тем, что делают духи. Если вам интересно узнать, что случилось в дальнейшем, прочитайте следующую главу: она обо всем расскажет.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ,
повествующая о том, как, несмотря на всяческие ухищрения, князь демонов все же не смог достичь своей цели и как Великому Мудрецу обманным путем удалось заполучить талисманы
– Послушай, брат, – сказал Лин Ли-чун, – оказывается, бессмертные тоже умеют врать. Когда он обменивал свой талисман, то говорил, что поможет нам обрести бессмертие. По – чему же он скрылся, даже не попрощавшись с нами?
– Ну, сейчас у нас есть прекрасное средство, чтобы справиться с ним, – сказал на это Цзинь Си-гуй, – разве посмеет он скрыться от нас? Дай-ка мне эту тыкву, я попробую захватить в нее небо, посмотрим, что из этого выйдет.
Взяв тыкву, он подбросил ее вверх, но тыква тотчас же с шумом грохнулась на землю.
– Что случилось? – воскликнул с тревогой Лин Ли-чун. – Уж не превратился ли этот Сунь У-кун в бессмертного и не подсунул ли нам какую-нибудь подделку в обмен на наши талисманы?
– Ну, что ты болтаешь, – сказал на это Цзинь Си-гуй. – Сунь У-кун придавлен тремя горами, как же мог он выбраться оттуда? Ну-ка, дай мне тыкву, я попробую произнести заклинание, которое произносил он, – посмотрим, может быть, мне и удастся захватить небо в тыкву.
Взяв тыкву, он подбросил ее и произнес:
– Если только ты вздумаешь отказать мне, я явлюсь в зал Священного небосвода и учиню бунт.
Но не успел он договорить, как тыква снова с шумом упала.
– Ничего не выходит! – воскликнули они в один голос. – Конечно, это подделка!
Сунь У-кун все видел и слышал. Испугавшись, как бы о его проделке не узнали, он встряхнулся, вернул на место свой волосок, который превратил в тыкву, и в руках у духов ничего не осталось.
– Брат, дай-ка мне тыкву, – сказал Цзинь Си-гуй.
– Да ведь ты держал ее, – отвечал Лин Ли-чун. – Боже мой, да где же она?! – воскликнул он.
Тут оба духа в испуге заметались, стали искать тыкву на земле, в траве, в рукавах, за поясом. Но, увы, ее нигде не было.
– Как же так? Что теперь делать?! – в отчаянии вопро – шали они, испуганно уставившись друг на друга. – Вручая нам эти талисманы, начальник велел выловить Сунь У-куна. А мы не только не выловили Сунь У-куна, но и лишились талисманов. Как же мы вернемся и что скажем? Да ведь нас теперь просто забьют до смерти! Что делать? Что делать?
– Бежать надо – вот что! – решительно сказал Лин Ли-чун.
– Бежать? Но куда? – спросил Цзинь Си-гуй.
– Куда глаза глядят, – отвечал Лин Ли-чун. – Ведь вернуться без талисманов, значит, обречь себя на верную гибель.
– Нет, бежать нам не следует, мы должны вернуться, – сказал Цзинь Си-гуй.
– Наши начальники хорошо к тебе относятся. Поэтому я свалю всю вину на тебя. Если они посмотрят на это дело не очень строго, мы останемся живы. В противном случае нас убьют, и наши души вернутся сюда. А сейчас надо постараться выйти из положения.
Договорившись, как им действовать, духи отправились к себе на гору. А Сунь У-кун встряхнулся, превратился в муху и полетел вслед за ними. Читатель, возможно, удивится, куда же Сунь У-кун девал свои талисманы? Может быть, он оставил их на дороге или спрятал в траве? Но в этом случае кто-нибудь мог увидеть их и забрать. Тогда все его труды пропали бы даром. Нет, он все же взял талисманы с собой. Вас, вероятно, удивляет, как могла муха унести с собой такие вещи? А дело, оказывается, обстояло вот как: эти талисманы точно так же, как посох, могли уменьшаться ровно во столько, во сколько уменьшался их владелец.
Итак, Сунь У-кун, жужжа, полетел за духами, очень быстро нагнал их и сел на одного. Вместе с ними он влетел в пещеру, где два повелителя духов распивали вино. Представ перед своими начальниками, духи-служители опустились на колени. А Сунь У-кун устроился на стоявшем около дверей шкафу и приготовился внимательно слушать.
– О повелители! – произнесли духи в один голос.
– Явились? – спросили старшие духи, отодвигая рюмки.
– А Сунь У-кун где? – последовал вопрос.
Тут духи стали отбивать поклоны, не решаясь даже слово вымолвить. На последующий вопрос они тоже не ответили и только продолжали отбивать поклоны. И лишь после того как начальники повторили свой вопрос несколько раз, духи, дрожа от страха, повалились на землю.
– О, сжальтесь над нами, мы совершили тяжкое преступление! Пощадите! – взмолились они. – Мы достигли уже половины горы, как вдруг повстречали бессмертного, прибывшего с острова Пэнлай. Он спросил нас, куда мы путь держим, мы ответили, что идем ловить Сунь У-куна. Бессмертный вызвался нам помочь, сказав, что у него свои счеты с Сунь У-куном. Мы не стали просить его о помощи, но рассказали о том, что у нас есть волшебный талисман, при помощи которого можно поймать человека. А у бессмертного оказалась тыква, в которую он мог захватывать небо. И вот у нас появилось безумное желание. Стремясь увеличить свое могущество, мы решили обменять наши талисманы на волшебную тыкву. Сначала мы думали обменяться только тыквами, ну, а потом Лин Ли-чун отдал в придачу также и кувшин. Но кто мог подумать, что вещь, послушная бессмертному, станет совершенно негодной в наших руках? Как только мы попытались воспользоваться вымененным талисманом, он исчез куда-то бесследно, а вместе с ним и бессмертный. Умоляем вас простить нам наш смертный грех!
Услышав это, повелитель духов так и вскипел.
– Довольно! Хватит! – загремел он. – Да знаете ли вы, что этот бессмертный и был сам Сунь У-кун! Он просто надул вас! Волшебные силы этой обезьяны поистине огромны. У нее повсюду есть свои духи. Интересно знать, кто же это выпустил ее и помог ей обманным путем завладеть талисманом?
– Не гневайся, брат, – сказал тут второй повелитель духов. – Нельзя, конечно, разрешать этой обезьяне так безобразничать. Подумать только, ну, пусть даже она владеет необыкновенными способностями, так ведь можно было воспользоваться своим искусством и скрыться. Для чего же ей понадобилось обманным путем завладеть талисманами? Не будь я дух Западной страны, если не поймаю этого мошенника.
– Как же ты думаешь сделать это? – спросил первый повелитель духов.
– У нас есть пять талисманов, – отвечал тот. – Ну, пусть два пропали, но ведь осталось еще три. Вот с их помощью и нужно изловить эту обезьяну.
– Какие же это три талисмана? – поинтересовался первый дух.
– У нас еще есть семизвездный меч и веер из листа банана, – отвечал второй. – Они всегда при мне. И есть еще один талисман – это золотой шнур от занавеса, который находится у моей матери, в пещере Поверженного дракона, на горе, которая также называется горой Поверженного дракона. Надо немедленно отправить за ней двух духов, пусть приедет полакомиться мясом Танского монаха, а также попросить ее захватить с собой золотой шнур от занавеса, для того чтобы изловить Сунь У-куна.
– Кого же мы можем послать туда? – спросил один из повелителей.
– Этих никчемных негодяев мы, конечно, не пошлем, – сказал второй повелитель и крикнул Цзинь Си-гую и Лин Ли – чуну, чтобы они убирались вон.
«Ну, нам здорово повезло! – подумали они. – Нас не только не побили, но даже не отругали. Мы прощены!»
– Пусть это сделают постоянные сопровождающие – Башаньху и Ихайлун.
Духи-служители низко склонились.
– Да смотрите, будьте поосторожнее! – приказал второй дух.
– Слушаемся, – отвечали те.
– Все сделайте как следует! – продолжал дух.
– Будет сделано! – последовал ответ.
– А вы знаете, где живет моя мать? – спросил начальник.
– Знаем, – хором отвечали духи.
– Ну, тогда отправляйтесь в путь сейчас же. Передайте моей матери поклон и пригласите ее отведать мяса Танского монаха. Да пусть непременно захватит с собой золотой шнур от занавеса, чтобы выловить Сунь У-куна.
Получив приказ, духи стремительно бросились выполнять его. Им и в голову не приходило, что все это время Сунь У-кун находился рядом с ними и слышал все, что здесь говорилось. Распустив крылья, он полетел за ними вслед и, нагнав их, уселся на духа по имени Башаньху. Когда они прошли уже около трех ли, Сунь У-кун решил убить духов, однако, поразмыслив немного, подумал:
«Убить их – дело не мудреное. Однако золотой шнур от занавеса находится у матери одного из начальников, а где она живет, я не знаю. Расспрошу-ка я их об этом, а потом убью». Подумав так, он покинул свое место на спине духа, где вначале так было удобно устроился, и шагов на сто отстал, чтобы превратиться в духа-прислужника. Теперь на нем были лисья шапка и кафтан из тигровой шкуры.
– Эй вы, путники! – крикнул он, нагоняя духов. – Обождите меня!
– А ты откуда взялся? – обернувшись, спросил его Ихайлун.
– Что же это ты, брат, своих не узнаешь, – укоризненно сказал Сунь У-кун.
– А я не знаю тебя, – отвечал дух.
– Как это не знаешь, – притворился возмущенным Сунь У-кун. – А ну, посмотри хорошенько!
– Совершенно не знаю! Никогда и не видел!
– А что же, это, пожалуй, верно, вы и не могли видеть меня, – подтвердил Сунь У-кун. – Я из слуг, которые не состоят при хозяине в его доме.
– Да, мы не встречаемся с такими слугами. Куда же ты идешь? – спросили духи.
– Наш начальник сказал, что он отправил вас за его матерью, чтобы она отведала мяса Танского монаха и, кроме того, захватила с собой золотой шнур от занавеса для того, чтобы поймать Сунь У-куна. Однако, опасаясь того, что вы можете замешкаться, так как любите полодырничать и тем самым можете задержать выполнение порученного вам важного дела, он решил послать меня, чтобы я поторопил вас.
У духов рассказ Сунь У-куна не вызвал ни малейшего сомнения; они признали его своим и, выслушав, бросились вперед, в один миг пробежав девять ли.
– Быстрее, быстрее, – поторапливал их Сунь У-кун. – Сколько еще осталось?
– Да еще ли шестнадцать, – отвечали те.
– А сейчас сколько? – немного погодя, снова спросил Сунь У-кун.
– Вот там, в лесу Улиньцы, она как раз и живет, – сказал Ихайлун, указывая рукой вперед.
Посмотрев в том направлении, куда он указывал, Сунь У-кун увидел мрачный, густой лес и понял, что это и есть обитель старой ведьмы. Тогда он остановился, пропустил вперед духов, а сам вынул свой посох и, догнав их, нанес страшный удар в спину. Ничего не подозревая, несчастные духи не успели увернуться от удара и превратились в кровавое месиво. Сделав свое дело, Сунь У-кун оттащил трупы в сторону и спрятал их в траве. Затем он выдернул у себя волосок и, дунув на него, сказал:
– Изменись!
И волосок тотчас же принял образ духа Башаньху, а сам Сунь У-кун превратился в духа Ихайлуна. После этого он, в образе двух духов, отправился прямо в пещеру Поверженного дракона, чтобы пригласить старую ведьму в гости к сыну. Это говорило о его огромной волшебной силе, позволявшей ему производить семьдесят два превращения по своему желанию.
Пройдя еще немного, он вскоре достиг леса и стал искать жилище старой ведьмы. Вдруг он увидел каменные двери, они были полуоткрыты. Не осмеливаясь сразу войти внутрь, он громко крикнул:
– Откройте! Откройте!
Этот крик переполошил привратницу и, выглянув из дверей, она спросила:
– Вы откуда пришли?
– Мы посланцы из пещеры Цветов лотоса на горе Пин – диншань, – отвечал Сунь У-кун, – и пришли за почтенной мамашей.
– Входите, – пригласила их привратница.
Когда они были уже перед вторыми воротами, Сунь У-кун быстро заглянул внутрь и увидел старуху, которая сидела посреди комнаты.
Увидев ее, Великий Мудрец не решился войти внутрь и, оставаясь за вторыми дверями, тихонько заплакал. И что бы вы думали его опечалило? Неужели он испугался старухи? Конечно, нет. Если бы даже он испугался, то все равно из него трудно было бы выжать слезы. Ведь ему уже удалось обманом заполучить волшебные талисманы, он сумел перехитрить духов и убил их. Что же заставило его плакать?
Растрепаны волос седые пряди,
Но звездный свет в ее сверкает взгляде.
Лицо давно изрезали морщины,
Зубов осталось меньше половины,
А кожа стала дряблой и багровой,
Но все ж казалась женщина здоровой,
И хризантему, что уже увяла,
Лицо ее сейчас напоминало.
И было что-то в старческой фигуре
Сосне подобно, выдержавшей бури;
Она блистала головным убором:
Платок был белым, с золотым узором,
А в уши серьги золотые вдеты,
И в них сияли ярко самоцветы.
Даже когда его опустили в котел с кипящим маслом и несколько дней подряд варили, он и то ни разу не заплакал. Но сейчас, вспомнив о тех трудностях, которые приходилось переносить в пути, он не мог сдержать слез.