Пройдясь по навощенному паркету просторных апартаментов и оглядев мезонин, Бирюков попросил Шляпина узнать у Михаила Арнольдовича, если тот позвонит, когда и где можно с ним встретиться для серьезного разговора по поводу случившейся трагедии. Иван Петрович пообещал, что непременно выполнит эту просьбу и результат без проволочки сообщит в прокуратуру.
Из «Барского села» поехали асфальтированной дорогой, которая через окраину райцентра выводила на новосибирскую трассу. Лимакин посмотрел на сидевшего за рулем «Жигулей» Бирюкова и под впечатлением увиденного в коттедже со вздохом произнес:
– Лепота-а-а…
Бирюков, не отрывая взгляда от дороги, усмехнулся:
– Завидуешь?
– Нет, Антон Игнатьевич, поражаюсь бессмысленности социалистической революции семнадцатого года. Тогда всех богатеев низвели до уровня бедных, теперь обратный процесс пошел. Смекалистые ловкачи на обломках социализма круто взмыли вверх, а бедняки по-прежнему остаются бедняками. Парадокс?..
– Российская история сплошь да рядом противоречит здравому смыслу. Не забивай себе голову тем, чего изменить не можешь. Думай, как поскорее раскрыть преступление.
Следователь опять вздохнул:
– Думай не думай, нынче и миллион уже почти не деньги. На данном этапе меня настораживает «игривая смуглянка молдаванского типа» Аза Ильинична. Не она ли в погоне за вакантным местом супруги банкира организовала устранение строптивой дочери Ярыгина?..
– Для этого совсем не требовалось расстреливать Надежницкого, – возразил Бирюков. – Лину можно было подкараулить на берегу, где она любила в одиночестве сидеть с удочкой, и ухлопать единственным выстрелом из пистолета. Применение автомата наводит на мысль о том, что предполагалась стычка с хорошо вооруженным противником.
– Это, конечно, так, но ведь ни у Надежницкого, ни у Лины оружия не было. Может, по ошибке их убили?
– Исполнители таких акций ошибаются редко.
– Считаешь, как и Ярыгин, это убийство заказным?
– Не исключаю, – уточнил Антон.
– Вообще-то и у меня такая мыслишка крутится. Учитывая, что автомат разрядили в Надежницкого, «объектом» заказа, видимо, был он, а подвернувшуюся некстати Лину убрали как свидетельницу… – Лимакин помолчал. – Хотя вполне может быть и с обратным знаком. Подкараулить девушку в одиночестве на берегу, конечно, проще простого, но… при таком убийстве слишком откровенно высвечивается корыстная цель Азы Ильиничны. Теперь же, когда два трупа, попробуй разберись: кто из них «объект», а кто «свидетель». Согласен со мной?
– С этой точки зрения согласен.
– Значит, Азу Ильиничну не исключаем из числа подозреваемых «заказчиков»?
– Не исключаем, только зацикливаться на ее персоне не надо. Слишком быстро она попала под подозрение.
– Разве это плохо?
– Хорошо.
– Тогда в чем дело?
– В том, что этот клубок запутан, возможно, совсем другим «заказчиком». В конечном итоге Аза Ильинична может оказаться с боку припека, однако общение с ней следствию не повредит. Судя по мнению Шляпина, женщина она деятельная и, очевидно, с изворотливым умом. Такие обычно наблюдательны и умеют собирать информацию. А поскольку работает в банке «Феникс», то вполне может знать, кому Ярыгин наступил на больную мозоль, и с кем общалась его дочь.
– Но если эта деятельница причастна к убийству, то при изворотливом уме может завести следствие в такие дебри, где сам леший ноги переломает.
– Ну, Петр, тут уж не надо хлопать ушами. Истину на блюдечке нам никто не принесет. Чтобы не переломать в дебрях ноги, придется поработать головой.
Дальнейший путь до прокуратуры проехали молча. Об одном и том же каждый размышлял по-своему.
Вскоре в кабинет к Бирюкову заявился оживленный Голубев. Следом за ним вошел смурной Лимакин. С ходу усевшись за приставной столик возле прокурорского стола и не дожидаясь, когда напротив сядет следователь, Слава скороговоркой стал рассказывать содержание своей беседы с Игорем Купчиком. Когда он выложился до конца, Бирюков похвалил:
– Молодец, хорошую информацию принес. Есть что обсудить. – И рассказал о встрече со Шляпиным.
– Вы, оказывается, тоже сложа руки по кабинетам не сидели, – будто удивился Слава.
Антон улыбнулся:
– А ты как думал.
– О прокуроре я всегда хорошо думаю.
– Выкладывай, подхалим, свою версию.
– Не обижай, начальник.
– А ты не тяни резину.
– Погоди, Игнатьич, гнать лошадей. Дай одуматься, – Слава чуть передохнул. – Игривая Аза Ильинична, бесспорно, вызывает интерес, но лично меня очень заинтриговали китайские торговцы наркотиками, убившие знакомого Лине омоновца. Наркобизнес, как известно, самый доходный и самый рискованный. К Надежницкому захаживал какой-то китаец. Он вполне мог быть связан с теми продавцами наркоты. И скорее всего, китайская ниточка потянулась за Надежницким из Приморского края, активно колонизируемого желтолицыми контрабандистами из соседней державы. Не на пустяках же Юрий Денисович хапнул такую уйму деньжищ, что их хватило не только для того, чтобы выкупить у прежних хозяев дышавшую на ладан «Фортуну», но и оплатить многомиллионные долги агонизирующей фирмы. А где большие деньги, там большая кровь. Какие, Игнатьич, будут возражения по такому вот предположению?
– Никаких нет.
– Отлично. Развиваю мысль дальше… Сразу после разговора с Игорем Купчиком я позвонил в региональное управление по борьбе с организованной преступностью нашему общему знакомому Константину Георгиевичу Веселкину. Костя пообещал, что срочно свяжется по факсу со своими коллегами из Приморского края, откуда прикатил в Новосибирск господин Надежницкий, и запросит самую подробную объективку на Юрия Денисовича. Уверен, в ответе приморцев наверняка появится «китайская нить».
– На сегодняшний день у Веселкина есть хоть какие-то сведения о Надежницком? – спросил Бирюков.
– Костя хорошо знает историю рекламной фирмы. Компромата на ее директора в РУОПе никакого нет, если не считать, что любимая песенка Юрия Денисовича… Ну, в общем, по телевизору этот шлягер исполняет популярный бородач, возле которого вихляют бедрами и взбрыкивают длинными ногами, мягко говоря, условно одетые девочки:
– Очень разборчивым. Услугами продажных путан принципиально не пользовался. Несовершеннолетних близко к себе не подпускал. А вот с эффектными дамами в возрасте, примерно около тридцати годиков, и с очаровашками, вроде Лины Ярыгиной, прямо-таки обожал проводить время. Характерно, что и опытные дамы, и начинающие секс-спортсменки были от Юрия Денисовича в сплошном восторге. Ни малейших претензий к нему не имели, а возникавшие на почве любовной конкуренции недоразумения выясняли сами между собой.
– Может, как раз при выяснении такого «недоразумения» и отдали свои жизни Ярыгина с Надежницким, – сказал следователь Лимакин.
Голубев глянул на него:
– Мне абсолютно нечем это ни подтвердить, ни отвергнуть.
– Но в принципе-то такая версия возможна?
– Как говорилось в старом советском анекдоте, в принципе у нас все есть… – Слава, улыбнувшись, помолчал. – Конечно, Петя, возможно, что у какой-то красавицы на почве ревности лопнуло терпение, и она через наемника ударила сразу по двум мишеням. Ведь Надежницкий последнее время серьезно увлекся Линой. На ее же предшественниц перестал обращать внимание…
– Азу Ильиничну Веселкин не упоминал?
– Нет. Во время разговора с Костей о ее существовании мне было неведомо, а то бы я спросил.
– При следующем разговоре спроси обязательно.
– Конечно, спрошу. Что касается Лины, то ее Костя видел только на плакате, который уже красуется на всех рекламных щитах Новосибирска. Но о том, что позирующая девушка – дочь банкира Ярыгина, узнал лишь от меня. Вот самого Михаила Арнольдовича Веселкин знает хорошо. Говорит, один из самых умных и порядочных банковских президентов. В финансовых делах исключительно чистоплотен. В политической жизни участия не принимает. На последних выборах ни одному претенденту в губернаторское или думские кресла для агитационной кампании не дал ни рубля. Зато малоимущим помогает здорово. Содержит столовую, где бесплатно кормят одиноких старушек и стариков, получающих минимальные пенсии. В одной из школ города оплачивает обеды учеников из бедных семей. Это, на мой взгляд, говорит о многом.
– А о чем тебе говорит увязавшаяся за Надежницким черная «Волга»? – спросил Бирюков.
– О том, Игнатьич, что преследовать «Вольво», за рулем которой сидел Юрий Денисович, начали в Новосибирске. На трассе хотели обогнать. Очевидно, вырвавшись вперед, рассчитывали выбрать момент, когда на дороге не будет других машин, и расправиться с намеченной жертвой в пути. Надежницкий, по всей вероятности, был мужиком битым и не позволил злоумышленникам обойти его. Домчавшись до райцентра, он проехал к месту будущей трагедии по асфальтированной дороге через «Барское село». А безнадежно отставшая «Волга», потеряв след, поплутала по райцентру и проселком вдоль берега выехала как бы навстречу Надежницкому. Скажи, не так?..
– Похоже, Славочка, так.
– Досадно, что ни одной характерной приметы или намека на госномер «Волги» нет. Игорь Купчик неуверенно предполагает, будто рулил ею омоновец в камуфляжной форме.
– Теперь, когда армия направо и налево распродает военное имущество, считай, чуть не половина мужского населения России носит камуфляжное обмундирование. Так что, нарядиться под омоновца при желании может любой уголовник.
– Ты прав, Игнатьич. Камуфляж ныне – примета малоутешительная. – Голубев усмехнулся. – Генералы и те в расписную одежку нарядились. Как матросы, щеголяют флотскими тельняшками.
Бирюков посмотрел на часы:
– Скоро эксперты принесут заключения. Посмотрим, что им удалось установить. Обсудим выводы и наметим конкретный план дальнейшего расследования…
Криминалист Тимохина и судмедэксперт Медников пришли почти одновременно. Проведенные Тимохиной исследования подобранных на месте происшествия гильз и извлеченных из тел убитых пуль подтвердили, что Надежницкий был застрелен из того самого, не совсем исправного, автомата, который Митя Поплавухин вытащил из речки, а Лина Ярыгина – из неизвестного пистолета ТТ.
– Вроде бы такой пистолет был у Надежницкого, – быстро вставил Голубев. – И, по словам Купчика, Юрий Денисович стрелял из «тэтэшки» без промаха.
– Но при осмотре места происшествия мы никакого оружия не нашли, – возразил следователь.
– Между тем исследование одежды потерпевших выявило в правом кармане красного пиджака признаки оружейной смазки и пороховой гари, – сказала Тимохина. – Это дает основание предполагать, что Надежницкий действительно имел какой-то пистолет.
– Не газовый? – спросил Бирюков.
– Нет, Антон Игнатьевич, газовые пистолеты оставляют свой характерный запах.
– Куда же этот пистолетик испарился? – будто самому себе задал вопрос Слава. – Неужели Юрий Денисович оставил его дома? Или убийцы забрали?..
– Возможно и то, и другое, – задумчиво проговорил Антон и посмотрел на Тимохину. – Еще, Леночка, что нам подскажешь?
– Еще, учитывая малый разброс пулевых ранений на теле Надежницкого, можно уверенно сказать, что из автомата стрелял опытный профессионал. Судя по положению переключателя стрельбы, убийца рассчитывал управиться с намеченной жертвой короткой очередью, но его подвел заевший стопорный механизм.
– Из пистолета разбойник тоже умеет стрелять, – хмуро добавил Медников. – Контрольным выстрелом в голову Ярыгиной он напрасно пальнул – первая пуля попала точно в сердце.
– В Ярыгину стреляли с близкого расстояния. На теле потерпевшей имеются пороховые вкрапления, – снова заговорила эксперт-криминалист. – Поскольку труп лежал на спине, первый раз выстрелили в Лину, когда она подбежала к «Вольво» и остановилась. Если бы пуля поразила сердце на бегу, девушка по инерции упала бы лицом вниз.
– Эта девушка была на четвертом месяце беременности, – внезапно вставил судмедэксперт.
– Что, что, Боря?.. – удивился следователь. – Ты, дружок, случайно, не ошибся?
– Мне должностная инструкция запрещает ошибаться, – то ли с иронией, то ли с обидой пробурчал Медников. – Врач-гинеколог разбирался. Можешь, сыщик, сам проверить, если сомневаешься.
Лимакин повернулся к Бирюкову:
– Вон, оказывается, какой «сюрпризик» готовила дочь Михаилу Арнольдовичу…
– Надо срочно обратиться в областное бюро судебно-медицинской экспертизы, чтобы лабораторным путем установили: не Надежницкий ли отец загубленного ребенка? – нахмурившись, сказал Антон.
– Я почти уверен, что он.
– Вот и подтверди свою уверенность заключением экспертов.
– Ох, и клубочек наматывается, – вздохнул следователь, а Голубев в тон ему сразу добавил:
– Эх, Петя, это еще цветочки, ягодки – впереди.
Глава VI
Из «Барского села» поехали асфальтированной дорогой, которая через окраину райцентра выводила на новосибирскую трассу. Лимакин посмотрел на сидевшего за рулем «Жигулей» Бирюкова и под впечатлением увиденного в коттедже со вздохом произнес:
– Лепота-а-а…
Бирюков, не отрывая взгляда от дороги, усмехнулся:
– Завидуешь?
– Нет, Антон Игнатьевич, поражаюсь бессмысленности социалистической революции семнадцатого года. Тогда всех богатеев низвели до уровня бедных, теперь обратный процесс пошел. Смекалистые ловкачи на обломках социализма круто взмыли вверх, а бедняки по-прежнему остаются бедняками. Парадокс?..
– Российская история сплошь да рядом противоречит здравому смыслу. Не забивай себе голову тем, чего изменить не можешь. Думай, как поскорее раскрыть преступление.
Следователь опять вздохнул:
– Думай не думай, нынче и миллион уже почти не деньги. На данном этапе меня настораживает «игривая смуглянка молдаванского типа» Аза Ильинична. Не она ли в погоне за вакантным местом супруги банкира организовала устранение строптивой дочери Ярыгина?..
– Для этого совсем не требовалось расстреливать Надежницкого, – возразил Бирюков. – Лину можно было подкараулить на берегу, где она любила в одиночестве сидеть с удочкой, и ухлопать единственным выстрелом из пистолета. Применение автомата наводит на мысль о том, что предполагалась стычка с хорошо вооруженным противником.
– Это, конечно, так, но ведь ни у Надежницкого, ни у Лины оружия не было. Может, по ошибке их убили?
– Исполнители таких акций ошибаются редко.
– Считаешь, как и Ярыгин, это убийство заказным?
– Не исключаю, – уточнил Антон.
– Вообще-то и у меня такая мыслишка крутится. Учитывая, что автомат разрядили в Надежницкого, «объектом» заказа, видимо, был он, а подвернувшуюся некстати Лину убрали как свидетельницу… – Лимакин помолчал. – Хотя вполне может быть и с обратным знаком. Подкараулить девушку в одиночестве на берегу, конечно, проще простого, но… при таком убийстве слишком откровенно высвечивается корыстная цель Азы Ильиничны. Теперь же, когда два трупа, попробуй разберись: кто из них «объект», а кто «свидетель». Согласен со мной?
– С этой точки зрения согласен.
– Значит, Азу Ильиничну не исключаем из числа подозреваемых «заказчиков»?
– Не исключаем, только зацикливаться на ее персоне не надо. Слишком быстро она попала под подозрение.
– Разве это плохо?
– Хорошо.
– Тогда в чем дело?
– В том, что этот клубок запутан, возможно, совсем другим «заказчиком». В конечном итоге Аза Ильинична может оказаться с боку припека, однако общение с ней следствию не повредит. Судя по мнению Шляпина, женщина она деятельная и, очевидно, с изворотливым умом. Такие обычно наблюдательны и умеют собирать информацию. А поскольку работает в банке «Феникс», то вполне может знать, кому Ярыгин наступил на больную мозоль, и с кем общалась его дочь.
– Но если эта деятельница причастна к убийству, то при изворотливом уме может завести следствие в такие дебри, где сам леший ноги переломает.
– Ну, Петр, тут уж не надо хлопать ушами. Истину на блюдечке нам никто не принесет. Чтобы не переломать в дебрях ноги, придется поработать головой.
Дальнейший путь до прокуратуры проехали молча. Об одном и том же каждый размышлял по-своему.
Вскоре в кабинет к Бирюкову заявился оживленный Голубев. Следом за ним вошел смурной Лимакин. С ходу усевшись за приставной столик возле прокурорского стола и не дожидаясь, когда напротив сядет следователь, Слава скороговоркой стал рассказывать содержание своей беседы с Игорем Купчиком. Когда он выложился до конца, Бирюков похвалил:
– Молодец, хорошую информацию принес. Есть что обсудить. – И рассказал о встрече со Шляпиным.
– Вы, оказывается, тоже сложа руки по кабинетам не сидели, – будто удивился Слава.
Антон улыбнулся:
– А ты как думал.
– О прокуроре я всегда хорошо думаю.
– Выкладывай, подхалим, свою версию.
– Не обижай, начальник.
– А ты не тяни резину.
– Погоди, Игнатьич, гнать лошадей. Дай одуматься, – Слава чуть передохнул. – Игривая Аза Ильинична, бесспорно, вызывает интерес, но лично меня очень заинтриговали китайские торговцы наркотиками, убившие знакомого Лине омоновца. Наркобизнес, как известно, самый доходный и самый рискованный. К Надежницкому захаживал какой-то китаец. Он вполне мог быть связан с теми продавцами наркоты. И скорее всего, китайская ниточка потянулась за Надежницким из Приморского края, активно колонизируемого желтолицыми контрабандистами из соседней державы. Не на пустяках же Юрий Денисович хапнул такую уйму деньжищ, что их хватило не только для того, чтобы выкупить у прежних хозяев дышавшую на ладан «Фортуну», но и оплатить многомиллионные долги агонизирующей фирмы. А где большие деньги, там большая кровь. Какие, Игнатьич, будут возражения по такому вот предположению?
– Никаких нет.
– Отлично. Развиваю мысль дальше… Сразу после разговора с Игорем Купчиком я позвонил в региональное управление по борьбе с организованной преступностью нашему общему знакомому Константину Георгиевичу Веселкину. Костя пообещал, что срочно свяжется по факсу со своими коллегами из Приморского края, откуда прикатил в Новосибирск господин Надежницкий, и запросит самую подробную объективку на Юрия Денисовича. Уверен, в ответе приморцев наверняка появится «китайская нить».
– На сегодняшний день у Веселкина есть хоть какие-то сведения о Надежницком? – спросил Бирюков.
– Костя хорошо знает историю рекламной фирмы. Компромата на ее директора в РУОПе никакого нет, если не считать, что любимая песенка Юрия Денисовича… Ну, в общем, по телевизору этот шлягер исполняет популярный бородач, возле которого вихляют бедрами и взбрыкивают длинными ногами, мягко говоря, условно одетые девочки:
– Развивай мысль точнее. Надежницкий бабником был, что ли?
Для милых дам, для милых дам
Всегда я свеж не по годам
И, если надо, жизнь отдам
За милых дам…
– Очень разборчивым. Услугами продажных путан принципиально не пользовался. Несовершеннолетних близко к себе не подпускал. А вот с эффектными дамами в возрасте, примерно около тридцати годиков, и с очаровашками, вроде Лины Ярыгиной, прямо-таки обожал проводить время. Характерно, что и опытные дамы, и начинающие секс-спортсменки были от Юрия Денисовича в сплошном восторге. Ни малейших претензий к нему не имели, а возникавшие на почве любовной конкуренции недоразумения выясняли сами между собой.
– Может, как раз при выяснении такого «недоразумения» и отдали свои жизни Ярыгина с Надежницким, – сказал следователь Лимакин.
Голубев глянул на него:
– Мне абсолютно нечем это ни подтвердить, ни отвергнуть.
– Но в принципе-то такая версия возможна?
– Как говорилось в старом советском анекдоте, в принципе у нас все есть… – Слава, улыбнувшись, помолчал. – Конечно, Петя, возможно, что у какой-то красавицы на почве ревности лопнуло терпение, и она через наемника ударила сразу по двум мишеням. Ведь Надежницкий последнее время серьезно увлекся Линой. На ее же предшественниц перестал обращать внимание…
– Азу Ильиничну Веселкин не упоминал?
– Нет. Во время разговора с Костей о ее существовании мне было неведомо, а то бы я спросил.
– При следующем разговоре спроси обязательно.
– Конечно, спрошу. Что касается Лины, то ее Костя видел только на плакате, который уже красуется на всех рекламных щитах Новосибирска. Но о том, что позирующая девушка – дочь банкира Ярыгина, узнал лишь от меня. Вот самого Михаила Арнольдовича Веселкин знает хорошо. Говорит, один из самых умных и порядочных банковских президентов. В финансовых делах исключительно чистоплотен. В политической жизни участия не принимает. На последних выборах ни одному претенденту в губернаторское или думские кресла для агитационной кампании не дал ни рубля. Зато малоимущим помогает здорово. Содержит столовую, где бесплатно кормят одиноких старушек и стариков, получающих минимальные пенсии. В одной из школ города оплачивает обеды учеников из бедных семей. Это, на мой взгляд, говорит о многом.
– А о чем тебе говорит увязавшаяся за Надежницким черная «Волга»? – спросил Бирюков.
– О том, Игнатьич, что преследовать «Вольво», за рулем которой сидел Юрий Денисович, начали в Новосибирске. На трассе хотели обогнать. Очевидно, вырвавшись вперед, рассчитывали выбрать момент, когда на дороге не будет других машин, и расправиться с намеченной жертвой в пути. Надежницкий, по всей вероятности, был мужиком битым и не позволил злоумышленникам обойти его. Домчавшись до райцентра, он проехал к месту будущей трагедии по асфальтированной дороге через «Барское село». А безнадежно отставшая «Волга», потеряв след, поплутала по райцентру и проселком вдоль берега выехала как бы навстречу Надежницкому. Скажи, не так?..
– Похоже, Славочка, так.
– Досадно, что ни одной характерной приметы или намека на госномер «Волги» нет. Игорь Купчик неуверенно предполагает, будто рулил ею омоновец в камуфляжной форме.
– Теперь, когда армия направо и налево распродает военное имущество, считай, чуть не половина мужского населения России носит камуфляжное обмундирование. Так что, нарядиться под омоновца при желании может любой уголовник.
– Ты прав, Игнатьич. Камуфляж ныне – примета малоутешительная. – Голубев усмехнулся. – Генералы и те в расписную одежку нарядились. Как матросы, щеголяют флотскими тельняшками.
Бирюков посмотрел на часы:
– Скоро эксперты принесут заключения. Посмотрим, что им удалось установить. Обсудим выводы и наметим конкретный план дальнейшего расследования…
Криминалист Тимохина и судмедэксперт Медников пришли почти одновременно. Проведенные Тимохиной исследования подобранных на месте происшествия гильз и извлеченных из тел убитых пуль подтвердили, что Надежницкий был застрелен из того самого, не совсем исправного, автомата, который Митя Поплавухин вытащил из речки, а Лина Ярыгина – из неизвестного пистолета ТТ.
– Вроде бы такой пистолет был у Надежницкого, – быстро вставил Голубев. – И, по словам Купчика, Юрий Денисович стрелял из «тэтэшки» без промаха.
– Но при осмотре места происшествия мы никакого оружия не нашли, – возразил следователь.
– Между тем исследование одежды потерпевших выявило в правом кармане красного пиджака признаки оружейной смазки и пороховой гари, – сказала Тимохина. – Это дает основание предполагать, что Надежницкий действительно имел какой-то пистолет.
– Не газовый? – спросил Бирюков.
– Нет, Антон Игнатьевич, газовые пистолеты оставляют свой характерный запах.
– Куда же этот пистолетик испарился? – будто самому себе задал вопрос Слава. – Неужели Юрий Денисович оставил его дома? Или убийцы забрали?..
– Возможно и то, и другое, – задумчиво проговорил Антон и посмотрел на Тимохину. – Еще, Леночка, что нам подскажешь?
– Еще, учитывая малый разброс пулевых ранений на теле Надежницкого, можно уверенно сказать, что из автомата стрелял опытный профессионал. Судя по положению переключателя стрельбы, убийца рассчитывал управиться с намеченной жертвой короткой очередью, но его подвел заевший стопорный механизм.
– Из пистолета разбойник тоже умеет стрелять, – хмуро добавил Медников. – Контрольным выстрелом в голову Ярыгиной он напрасно пальнул – первая пуля попала точно в сердце.
– В Ярыгину стреляли с близкого расстояния. На теле потерпевшей имеются пороховые вкрапления, – снова заговорила эксперт-криминалист. – Поскольку труп лежал на спине, первый раз выстрелили в Лину, когда она подбежала к «Вольво» и остановилась. Если бы пуля поразила сердце на бегу, девушка по инерции упала бы лицом вниз.
– Эта девушка была на четвертом месяце беременности, – внезапно вставил судмедэксперт.
– Что, что, Боря?.. – удивился следователь. – Ты, дружок, случайно, не ошибся?
– Мне должностная инструкция запрещает ошибаться, – то ли с иронией, то ли с обидой пробурчал Медников. – Врач-гинеколог разбирался. Можешь, сыщик, сам проверить, если сомневаешься.
Лимакин повернулся к Бирюкову:
– Вон, оказывается, какой «сюрпризик» готовила дочь Михаилу Арнольдовичу…
– Надо срочно обратиться в областное бюро судебно-медицинской экспертизы, чтобы лабораторным путем установили: не Надежницкий ли отец загубленного ребенка? – нахмурившись, сказал Антон.
– Я почти уверен, что он.
– Вот и подтверди свою уверенность заключением экспертов.
– Ох, и клубочек наматывается, – вздохнул следователь, а Голубев в тон ему сразу добавил:
– Эх, Петя, это еще цветочки, ягодки – впереди.
Глава VI
Первая «ягодка» появилась, когда участники опергруппы еще не успели завершить обсуждение. Молчавший на протяжении оперативного совещания телефон неожиданно заурчал междугородным звонком. Сняв трубку, Бирюков назвался и тотчас услышал:
– Привет, Антон Игнатьевич. Веселкин говорит.
– Здравствуй, Константин Георгиевич. Легок же ты на помине. Только что Слава Голубев передал разговор с тобою.
– Обсуждаете последнее ЧП?
– Конечно.
– Можешь к нему прибавить еще одну смерть. У нас здесь, в пригороде, черную «Волгу» обнаружили, а в ней – труп. И машина, и мертвец числятся в розыске. Убит маститый киллер. Фамилия – Пеликанов, кличка – Старлей. На счету имеет шесть убийств, с вашими двумя трупами будет восемь.
– Ты так уверенно говоришь, будто ни на йоту не сомневаешься, что именно он оставил в нашем районе кровавый след.
– К тому есть веские основания… – Веселкин помолчал. – В кармане камуфляжной спецовки Пеликанова нашли пистолет ТТ китайского производства и разрешение на него, выданное Юрию Денисовичу Надежницкому. По утверждению компетентных лиц из фирмы «Фортуна», Надежницкий без этого пистолета шагу не ступал. Отсюда сам выводы делай. Вопросы будут?
– Вопросов много, но не для телефонного разговора. Завтра утром со своими парнями подъеду к тебе.
– Подъезжай.
Не успели обсудить сообщение Веселкина, снова раздался телефонный звонок. На этот раз позвонила секретарша главы районной администрации и передала распоряжение своего шефа, чтобы прокурор срочно явился к нему.
– Раньше, чем через полчаса, не смогу, – сказал Бирюков.
– Минуточку… – секретарша, видимо, переговорила с шефом. В ее голосе появилась металлическая нотка. – Андрей Владимирович приказал явиться немедленно.
– Передайте ему, что я занят. Как только закончу оперативное совещание, сразу появлюсь, – сдерживая внезапно нахлынувшее раздражение, спокойно проговорил Антон и положил трубку.
Судмедэксперт иронично прищурился:
– Чего грубишь начальству? Районный воевода тебе этого не простит. Рассказать коротко, как я у него на приеме был?
– Расскажи, Боря, для разрядки.
– Стукнула мне в голову шальная мысль: попросить у районной администрации деньжат на ремонт морга. Условия в нашей покойницкой, сам знаешь, совсем даже незавидные. Больше месяца сочинял докладную записку с обоснованиями и расчетами. За неделю вперед записался у секретарши на прием. К назначенному часу помыл шею, надел парадный костюм и предстал с челобитной пред начальственными очами. Глава вальяжно откинулся в кресле, барабанит пальцами по столу. Подаю бумагу. Он на нее – ноль внимания. Уставился свинцовым взглядом мимо меня в стену, будто там электронный суфлер установлен. Пришлось своими словами озвучивать письменный текст. Воевода с минуту послушал мое красноречие и как из пистолета в упор: «Ты где зарплату получаешь?» Поперхнувшись на полуслове, я промямлил, дескать, в областной экспертной конторе. «Вот туда и обращайся с просьбами!» На меня такое умиление накатило, вроде бы святой крест поцеловал. Согнулся в поясном поклоне и говорю: «Спасибо, вашбродие, за ценный совет. Сам я до этого никогда бы не додумался». На том аудиенция и закончилась.
– Так прямо и назвал главу, «вашбродие»? – недоверчиво спросил Слава Голубев.
– Так и назвал. А что мне, детей с ним крестить, что ли?.. – Медников повернулся к Бирюкову. – Часто господин Довжок тебя на ковер вызывает?
– В столь приказной форме – первый раз. Не знаю, какая муха его укусила, – ответил Антон.
– Наверное, из области хвоста накрутили. Наш воевода только над подчиненными тузом козырится, а перед областным начальством, говорят, шестерит на полусогнутых…
Внезапная резкость главы администрации насторожила Бирюкова. Андрей Владимирович Довжок появился в районе на перестроечном гребне, когда областная партийная организация стала шустро заменять престарелых секретарей райкомов молодыми выдвиженцами. Возрастом он годился прежнему секретарю в сыновья. Роста был небольшого – в сравнении с Бирюковым едва дотягивался тому до плеча, но апломб имел такой, которого с лихвой хватило бы трем богатырям. Проявить руководящие способности на партийной работе Довжок не успел. Интуицией уловив надвигающийся закат партии, Андрей Владимирович ловко перебрался из парткресла в административное. Учинив кадровую перетасовку, он окружил себя беспринципными угодниками, умеющими не столько работать, сколько организовывать начальству увеселительные встречи. Приученный с комсомольских лет произносить пламенные речи по писаному тексту, на официальных мероприятиях Довжок без бумажки не мог вразумительно связать пару слов. Зато в неофициальной обстановке, особенно в присутствии молодых женщин, был изворотливым и велеречивым говоруном. К вышестоящим руководителям Андрей Владимирович обращался на «вы», со всеми же остальными, от юнца до искалеченного войной престарелого ветерана, разговаривал свысока и только на «ты». В решении деловых вопросов часто был непредсказуем.
Зная основные качества Довжка, Бирюков не стал ломать голову над причиной срочного вызова и спокойно продолжил оперативное совещание. Получив от экспертов необходимые уточнения, Антон обратился к Голубеву:
– Не провести ли тебе завтрашний день в «Барском селе»?..
– Ты же Веселкину сказал, что мы завтра утром к нему приедем, – удивился Слава.
– Я уеду с Лимакиным. Оперативников в Новосибирске без тебя хватает. А ты погуляй по дачному поселку, поинтересуйся: кто, как и на каких основаниях строит там свои дворцы.
– Что такая «прогулка» даст?
– Не могу поверить, будто Надежницкий приехал с Линой в райцентр лишь ради того, чтобы распить бутылку шампанского и позагорать на лужайке. Подозреваю, была в этой поездке какая-то деловая цель. Надо попытаться ее выяснить.
Голубев пожал плечами:
– Ну, если надо, попытаюсь. На что, по-твоему, следует обратить особое внимание?
– Во время визита к Шляпину я увидел там много недавно заложенных строений. Нет ли среди них принадлежащего Надежницкому? А может, Юрий Денисович намеревался купить готовый коттедж или земельный участок… Вот в этом направлении и поработай.
– Ясно, поработаю.
Завершив оперативку, Бирюков, не теряя ни минуты, пошел к главе администрации. Явно рассерженный Довжок встретил его грубо. Не предлагая сесть и даже не поздоровавшись, резко спросил:
– Ты чего, блюститель закона, телефонную трубку бросаешь?
– Дела, Андрей Владимирович, не позволяют долго вести пустые разговоры, – усаживаясь без приглашения в одно из кресел возле начальственного стола, ответил Антон.
Довжок по привычке забарабанил пальцами:
– Явиться своевременно к главе района, по-твоему, пустяк?
– У меня шло оперативное совещание. Не мог же я все бросить и, словно мальчик, сломя голову бежать к вам.
– Совещание… Подумаешь, какое событие! Расплодили в районе уголовщину…
Бирюков попытался перехватить взгляд Довжка, но серые, со свинцовым отливом, глаза «воеводы» мигом вильнули в сторону.
– Вы зачем меня пригласили? – сухо проговорил Антон. – Если хотите напугать, то напрасно стараетесь. Я не из разряда пугливых.
– Хочу, чтобы ты не самовольничал!
– В чем?
– Во всем! Коль уж глава района приказывает явиться к нему немедленно, значит, надо немедленно и явиться. Не разводи мне демократию!..
Бирюков засмеялся:
– Андрей Владимирович, вы ведь всего лет на пять помладше меня, а капризничаете, будто ребенок дошкольного возраста. Не мусольте «демократию», ее и без вас замусолили. Давайте говорить серьезно. Зачем я вам понадобился?
Худощавое с белесыми бровями лицо главы администрации вспыхнуло кумачом, однако «пилюлю» он проглотил молча и, пошарив взглядом по стене, спросил уже спокойно:
– Почему не доложил о вчерашнем убийстве?
– Потому, что раньше вы от меня таких докладов не требовали. Напротив, когда я заводил разговор о преступности, отмахивались: «Разбирайся, прокурор, с уголовщиной сам». А сегодня вдруг понадобился срочный доклад. С чего бы это?..
Довжок замешкался. Перевел взгляд со стены на окно, потом опять уставился в стену:
– С того, что позвонили из администрации губернатора. Спросили об убийстве, а я, как пешка, абсолютно ничего об этом не знаю.
– Кто звонил?
– Какая тебе разница, кто… Докладывай, что на районной земле вчера случилось.
Бирюков, не вдаваясь в подробности, рассказал о выезде оперативной группы на место происшествия.
– А кого убили? – вроде бы из чистого любопытства спросил Довжок.
– Директора рекламной фирмы Надежницкого и его молодую любовницу – дочь новосибирского банкира Ярыгина.
– Чего их занесло в наш район? Поближе от Новосибирска не нашли кустов, где можно… позабавляться?
– На этот вопрос они уже не ответят.
– А прокурор что скажет?
– То, что будет установлено следствием.
– Когда?..
– Пока трудно сказать. Убийство, похоже, заказное. Такие дела с разбега не поддаются расследованию.
– Не из-за денег убили?
– Вроде бы, нет. Деньги из пиджака Надежницкого не взяли.
– И много у него было?
– Три с половиной миллиона.
– А документы оставили?
– Только водительское удостоверение.
– Больше – никаких бумаг?
– А какие у Надежницкого могли быть бумаги? – в свою очередь спросил Бирюков.
– Мало ли какие… Скажем, личный паспорт или техпаспорт машины и так далее…
– Ничего этого мы не нашли.
Довжок нахмуренно помолчал. Словно не зная, о чем бы еще спросить, заговорил миролюбиво:
– Ты, Антон Игнатьевич, на меня не обижайся. Кручусь без роздыха, как белка в колесе. Район большой, ответственность давит, и нервы иногда сдают. Обстановка, сам понимаешь, тяжелая, все рушится прямо на глазах. Из администрации губернатора звонками замучили. На каждый разговор приходится кучу нервных клеток тратить, изворачиваться, чтобы в грязь лицом не упасть. Так что, не лезь в пузырь в дальнейшем, докладывай мне о расследовании этого дела подробно. В областном эшелоне власти этим убийством всерьез заинтересовались.
– Кто из «областных эшелонов» и чем конкретно интересуется? – спросил Бирюков.
– Ты не допрашивай меня, будто уголовника. Брось следственные замашки. Я все-таки глава района. И давай договоримся, что докладывать будешь не по телефону, а с глазу на глаз вот здесь, в кабинете. Понял?
– Чтобы все было шито-крыто?..
Лицо Довжка пошло нервными пятнами:
– На что намекаешь?
– На то, Андрей Владимирович, что исподтишка вы от меня для «областных эшелонов» ничего стоящего не узнаете. Я привык вести конкретный разговор и о конкретных людях.
– Не боишься залететь под несоответствие занимаемой должности?
– Не боюсь. Должности районного прокурора соответствую по всем статьям.
– Теперь… компромат в моде. Не чета тебе киты вылетают из кресел, если не хотят жить в ладу с начальством.
Бирюков улыбнулся:
– Того прохиндея, который попытается сфабриковать на меня компромат, немедленно вызову на дуэль. Стреляю я редко, но метко и даю вам слово, что он будет убит.
Обычно суровый Довжок сделал попытку тоже улыбнуться:
– Не заводись. Как сказал мультипликационный кот Леопольд: «Ребята, давайте жить дружно».
– Я признаю только бескорыстную дружбу.
– При наших с тобой должностях никакой корысти быть не может.
– Разумеется, – Бирюков посмотрел на часы. – Если у вас нет ко мне конкретных вопросов, позвольте на этом завершить разговор. Завтра с утра пораньше уезжаю в Новосибирск. Надо подготовиться к поездке.
– Привет, Антон Игнатьевич. Веселкин говорит.
– Здравствуй, Константин Георгиевич. Легок же ты на помине. Только что Слава Голубев передал разговор с тобою.
– Обсуждаете последнее ЧП?
– Конечно.
– Можешь к нему прибавить еще одну смерть. У нас здесь, в пригороде, черную «Волгу» обнаружили, а в ней – труп. И машина, и мертвец числятся в розыске. Убит маститый киллер. Фамилия – Пеликанов, кличка – Старлей. На счету имеет шесть убийств, с вашими двумя трупами будет восемь.
– Ты так уверенно говоришь, будто ни на йоту не сомневаешься, что именно он оставил в нашем районе кровавый след.
– К тому есть веские основания… – Веселкин помолчал. – В кармане камуфляжной спецовки Пеликанова нашли пистолет ТТ китайского производства и разрешение на него, выданное Юрию Денисовичу Надежницкому. По утверждению компетентных лиц из фирмы «Фортуна», Надежницкий без этого пистолета шагу не ступал. Отсюда сам выводы делай. Вопросы будут?
– Вопросов много, но не для телефонного разговора. Завтра утром со своими парнями подъеду к тебе.
– Подъезжай.
Не успели обсудить сообщение Веселкина, снова раздался телефонный звонок. На этот раз позвонила секретарша главы районной администрации и передала распоряжение своего шефа, чтобы прокурор срочно явился к нему.
– Раньше, чем через полчаса, не смогу, – сказал Бирюков.
– Минуточку… – секретарша, видимо, переговорила с шефом. В ее голосе появилась металлическая нотка. – Андрей Владимирович приказал явиться немедленно.
– Передайте ему, что я занят. Как только закончу оперативное совещание, сразу появлюсь, – сдерживая внезапно нахлынувшее раздражение, спокойно проговорил Антон и положил трубку.
Судмедэксперт иронично прищурился:
– Чего грубишь начальству? Районный воевода тебе этого не простит. Рассказать коротко, как я у него на приеме был?
– Расскажи, Боря, для разрядки.
– Стукнула мне в голову шальная мысль: попросить у районной администрации деньжат на ремонт морга. Условия в нашей покойницкой, сам знаешь, совсем даже незавидные. Больше месяца сочинял докладную записку с обоснованиями и расчетами. За неделю вперед записался у секретарши на прием. К назначенному часу помыл шею, надел парадный костюм и предстал с челобитной пред начальственными очами. Глава вальяжно откинулся в кресле, барабанит пальцами по столу. Подаю бумагу. Он на нее – ноль внимания. Уставился свинцовым взглядом мимо меня в стену, будто там электронный суфлер установлен. Пришлось своими словами озвучивать письменный текст. Воевода с минуту послушал мое красноречие и как из пистолета в упор: «Ты где зарплату получаешь?» Поперхнувшись на полуслове, я промямлил, дескать, в областной экспертной конторе. «Вот туда и обращайся с просьбами!» На меня такое умиление накатило, вроде бы святой крест поцеловал. Согнулся в поясном поклоне и говорю: «Спасибо, вашбродие, за ценный совет. Сам я до этого никогда бы не додумался». На том аудиенция и закончилась.
– Так прямо и назвал главу, «вашбродие»? – недоверчиво спросил Слава Голубев.
– Так и назвал. А что мне, детей с ним крестить, что ли?.. – Медников повернулся к Бирюкову. – Часто господин Довжок тебя на ковер вызывает?
– В столь приказной форме – первый раз. Не знаю, какая муха его укусила, – ответил Антон.
– Наверное, из области хвоста накрутили. Наш воевода только над подчиненными тузом козырится, а перед областным начальством, говорят, шестерит на полусогнутых…
Внезапная резкость главы администрации насторожила Бирюкова. Андрей Владимирович Довжок появился в районе на перестроечном гребне, когда областная партийная организация стала шустро заменять престарелых секретарей райкомов молодыми выдвиженцами. Возрастом он годился прежнему секретарю в сыновья. Роста был небольшого – в сравнении с Бирюковым едва дотягивался тому до плеча, но апломб имел такой, которого с лихвой хватило бы трем богатырям. Проявить руководящие способности на партийной работе Довжок не успел. Интуицией уловив надвигающийся закат партии, Андрей Владимирович ловко перебрался из парткресла в административное. Учинив кадровую перетасовку, он окружил себя беспринципными угодниками, умеющими не столько работать, сколько организовывать начальству увеселительные встречи. Приученный с комсомольских лет произносить пламенные речи по писаному тексту, на официальных мероприятиях Довжок без бумажки не мог вразумительно связать пару слов. Зато в неофициальной обстановке, особенно в присутствии молодых женщин, был изворотливым и велеречивым говоруном. К вышестоящим руководителям Андрей Владимирович обращался на «вы», со всеми же остальными, от юнца до искалеченного войной престарелого ветерана, разговаривал свысока и только на «ты». В решении деловых вопросов часто был непредсказуем.
Зная основные качества Довжка, Бирюков не стал ломать голову над причиной срочного вызова и спокойно продолжил оперативное совещание. Получив от экспертов необходимые уточнения, Антон обратился к Голубеву:
– Не провести ли тебе завтрашний день в «Барском селе»?..
– Ты же Веселкину сказал, что мы завтра утром к нему приедем, – удивился Слава.
– Я уеду с Лимакиным. Оперативников в Новосибирске без тебя хватает. А ты погуляй по дачному поселку, поинтересуйся: кто, как и на каких основаниях строит там свои дворцы.
– Что такая «прогулка» даст?
– Не могу поверить, будто Надежницкий приехал с Линой в райцентр лишь ради того, чтобы распить бутылку шампанского и позагорать на лужайке. Подозреваю, была в этой поездке какая-то деловая цель. Надо попытаться ее выяснить.
Голубев пожал плечами:
– Ну, если надо, попытаюсь. На что, по-твоему, следует обратить особое внимание?
– Во время визита к Шляпину я увидел там много недавно заложенных строений. Нет ли среди них принадлежащего Надежницкому? А может, Юрий Денисович намеревался купить готовый коттедж или земельный участок… Вот в этом направлении и поработай.
– Ясно, поработаю.
Завершив оперативку, Бирюков, не теряя ни минуты, пошел к главе администрации. Явно рассерженный Довжок встретил его грубо. Не предлагая сесть и даже не поздоровавшись, резко спросил:
– Ты чего, блюститель закона, телефонную трубку бросаешь?
– Дела, Андрей Владимирович, не позволяют долго вести пустые разговоры, – усаживаясь без приглашения в одно из кресел возле начальственного стола, ответил Антон.
Довжок по привычке забарабанил пальцами:
– Явиться своевременно к главе района, по-твоему, пустяк?
– У меня шло оперативное совещание. Не мог же я все бросить и, словно мальчик, сломя голову бежать к вам.
– Совещание… Подумаешь, какое событие! Расплодили в районе уголовщину…
Бирюков попытался перехватить взгляд Довжка, но серые, со свинцовым отливом, глаза «воеводы» мигом вильнули в сторону.
– Вы зачем меня пригласили? – сухо проговорил Антон. – Если хотите напугать, то напрасно стараетесь. Я не из разряда пугливых.
– Хочу, чтобы ты не самовольничал!
– В чем?
– Во всем! Коль уж глава района приказывает явиться к нему немедленно, значит, надо немедленно и явиться. Не разводи мне демократию!..
Бирюков засмеялся:
– Андрей Владимирович, вы ведь всего лет на пять помладше меня, а капризничаете, будто ребенок дошкольного возраста. Не мусольте «демократию», ее и без вас замусолили. Давайте говорить серьезно. Зачем я вам понадобился?
Худощавое с белесыми бровями лицо главы администрации вспыхнуло кумачом, однако «пилюлю» он проглотил молча и, пошарив взглядом по стене, спросил уже спокойно:
– Почему не доложил о вчерашнем убийстве?
– Потому, что раньше вы от меня таких докладов не требовали. Напротив, когда я заводил разговор о преступности, отмахивались: «Разбирайся, прокурор, с уголовщиной сам». А сегодня вдруг понадобился срочный доклад. С чего бы это?..
Довжок замешкался. Перевел взгляд со стены на окно, потом опять уставился в стену:
– С того, что позвонили из администрации губернатора. Спросили об убийстве, а я, как пешка, абсолютно ничего об этом не знаю.
– Кто звонил?
– Какая тебе разница, кто… Докладывай, что на районной земле вчера случилось.
Бирюков, не вдаваясь в подробности, рассказал о выезде оперативной группы на место происшествия.
– А кого убили? – вроде бы из чистого любопытства спросил Довжок.
– Директора рекламной фирмы Надежницкого и его молодую любовницу – дочь новосибирского банкира Ярыгина.
– Чего их занесло в наш район? Поближе от Новосибирска не нашли кустов, где можно… позабавляться?
– На этот вопрос они уже не ответят.
– А прокурор что скажет?
– То, что будет установлено следствием.
– Когда?..
– Пока трудно сказать. Убийство, похоже, заказное. Такие дела с разбега не поддаются расследованию.
– Не из-за денег убили?
– Вроде бы, нет. Деньги из пиджака Надежницкого не взяли.
– И много у него было?
– Три с половиной миллиона.
– А документы оставили?
– Только водительское удостоверение.
– Больше – никаких бумаг?
– А какие у Надежницкого могли быть бумаги? – в свою очередь спросил Бирюков.
– Мало ли какие… Скажем, личный паспорт или техпаспорт машины и так далее…
– Ничего этого мы не нашли.
Довжок нахмуренно помолчал. Словно не зная, о чем бы еще спросить, заговорил миролюбиво:
– Ты, Антон Игнатьевич, на меня не обижайся. Кручусь без роздыха, как белка в колесе. Район большой, ответственность давит, и нервы иногда сдают. Обстановка, сам понимаешь, тяжелая, все рушится прямо на глазах. Из администрации губернатора звонками замучили. На каждый разговор приходится кучу нервных клеток тратить, изворачиваться, чтобы в грязь лицом не упасть. Так что, не лезь в пузырь в дальнейшем, докладывай мне о расследовании этого дела подробно. В областном эшелоне власти этим убийством всерьез заинтересовались.
– Кто из «областных эшелонов» и чем конкретно интересуется? – спросил Бирюков.
– Ты не допрашивай меня, будто уголовника. Брось следственные замашки. Я все-таки глава района. И давай договоримся, что докладывать будешь не по телефону, а с глазу на глаз вот здесь, в кабинете. Понял?
– Чтобы все было шито-крыто?..
Лицо Довжка пошло нервными пятнами:
– На что намекаешь?
– На то, Андрей Владимирович, что исподтишка вы от меня для «областных эшелонов» ничего стоящего не узнаете. Я привык вести конкретный разговор и о конкретных людях.
– Не боишься залететь под несоответствие занимаемой должности?
– Не боюсь. Должности районного прокурора соответствую по всем статьям.
– Теперь… компромат в моде. Не чета тебе киты вылетают из кресел, если не хотят жить в ладу с начальством.
Бирюков улыбнулся:
– Того прохиндея, который попытается сфабриковать на меня компромат, немедленно вызову на дуэль. Стреляю я редко, но метко и даю вам слово, что он будет убит.
Обычно суровый Довжок сделал попытку тоже улыбнуться:
– Не заводись. Как сказал мультипликационный кот Леопольд: «Ребята, давайте жить дружно».
– Я признаю только бескорыстную дружбу.
– При наших с тобой должностях никакой корысти быть не может.
– Разумеется, – Бирюков посмотрел на часы. – Если у вас нет ко мне конкретных вопросов, позвольте на этом завершить разговор. Завтра с утра пораньше уезжаю в Новосибирск. Надо подготовиться к поездке.