Здоровяк ткнул пальцем в плеер.
– Откуда… – не нашелся, что сказать, Градов.
– Думал, что я оставлю ее без присмотра, нах, даже если мы формально и не живем вместе? Нет уж, сейчас техника до того дошла, что камеру типа можно даже в туалет поставить…
– Ты или извращенец, или мазохист, – покрутил пальцем у виска питерец.
– Ну-ну, потише! – цыкнул Рафик.
– Нет, ответь мне, как ты мог? – гнул свое Мирза. – Я же тебя братом считал. Ладно там, выведывал насчет фальшивых денег…
Ага, и до этого добрались.
– В конце концов это твоя работа… – развел руками Рахимов. – Но трахать мою женщину… Это же… это…
Он задохнулся от возмущения и даже покраснел.
– Что ты с ней сделал?! – шагнул вперед Роман.
Нукер схватил его за плечо и с силой вдавил в бок пистолет. Градов сделал три неуловимых па, и оружие оказалось у него в кармане, а Рафик улегся на полу и мирно засопел.
«Мишка Гамми» никак не отреагировал на смену ситуации. Только краска отлила от лица.
– И чего ты этим типа добьешься? Все равно живым тебе отсюда не выбраться, тут полным-полно моих людей. Но даже если и выйдешь, то ей не поможешь, нах. Просто не найдешь… Разве что…
– Выкладывай, – сел на пол по другую сторону стола Градов.
Он уже был готов к тому, что услышит «выгодное предложение». И даже догадывался, какого оно будет рода. Не зря же его откармливали, как на убой.
– Сегодня у моего отца типа праздник, – откашлявшись, начал Мирза. – Здесь собралось несколько уважаемых людей. Надо бы сделать так, чтобы им не было скучно. Чтобы это торжество запомнилось достопочтенным надолго… Ты понимаешь, нах?
Проникновенно заглянул в глаза собеседнику.
– Мне придется развлекать гостей твоего отца? Фокусы показывать?
Рахимов криво ухмыльнулся.
– Зачем фокусы-покусы? Покажешь, чему тебя научил Усто ракс.
– Показательное выступление? В одиночку или в спарринге?
Тоже играл, оттягивая миг вынесения вердикта.
– В спарринге, конечно. Разомнешься чуток… Если победишь, уйдешь восвояси, нах. И девку твою освободят… Слово даю…
– А если нет?..
Улыбка стала еще более кривой и зловещей.
– На нет и суда типа нет. Так, кажется, у вас говорят.
– Что будет с ней?
– Тебе ль не все равно тогда будет? Встретитесь…
Итак, его загнали в тупик. Не оставив выбора.
– Противник будет один?
Мирза отрицательно покачал головой.
– Одна пара? Вай! Не уважаешь ты моего отца, друг. Бойцов будет несколько. Победитель в каждой паре сражается с победителем из другой. И так до самого конца. Герой должен остаться один.
– Бои без правил?
– Угу. Никаких ограничений. Победа любой ценой. «Пленных» не брать. Согласен? Ты ведь привык быть победителем?
Сказал это с такой злобой, что Роман тут же вспомнил слова Бахор о том, что «мишка Гамми» всегда ему завидовал. Похоже, здесь и впрямь клиника.
Кивнул.
– Это согласие, нах?
– Да.
– Тогда разбуди Рафика, отдай ему оружие. Он тебя проводит в раздевалку. И… готовься к сюрпризам, друг.
«Сюрпризы» начались уже в раздевалке.
Здесь готовилось к бою шестеро человек.
«Шесть? – подумал Роман. – Это же три пары. Либо кто-то из нас будет свободным бойцом, либо у Мирзы припасена „темная лошадка“».
Из шестерых разминающихся парней трое оказались старыми знакомыми. «Модник», «Верзила» и «Синеволосый» из той шайки, которая несколько дней назад напала на них с Темиром в пустыне. «Крепыша» и кукольного красавчика не было видно. Первому таки здорово досталось во время драки, так что он, наверное, еще не оклемался. Разбитая коленная чашечка – не цацки-пецки. А выставлять «херувимчика» против кого-либо из здесь присутствовавших было бы чистым издевательством. Разве что в качестве клоуна, чтоб посмешить гостей.
Трое незнакомцев производили впечатление тертых калачей. На физиономиях у всей троицы явственно читалось уголовное прошлое. Угрюмые бритые качки́ с квадратными челюстями и такими же квадратными плечами. Наверняка тоже из какой-нибудь противоборствующей с Рахимовыми группировки.
Несколько не вписывался в общую картину один из них.
Здоровущий негр.
Откуда здесь взялось дитя знойной Африки? Темнокожих вообще в Узбекистане не так много. А такой монстр сразу бросается в глаза. Вон, все лицо исписано тонкой вязью причудливой татуировки. Не иначе, состоял при своем боссе в ближних телохранителях, выполняя заодно роль экзотического пугала.
Градова встретили настороженными взглядами. Особенно встревожились модник, где-то посеявший свои очки, и долговязый, которым уже приходилось сталкиваться с Романом в спарринге. Голубоволосый циклоп тоже не проявил восторга, хоть был бит Темиром, а не журналистом. Из остальной тройки дольше всех рассматривал питерца негр. Покончив с разглядыванием, одобрительно поднял вверх большой палец правой руки и осклабился.
Неужели он не понимает, зачем их всех сюда привели? Или просто таким уж дружелюбным уродился, что способен по достоинству оценить бойцовские качества соперника.
Особенно расслабиться (или, наоборот, собраться) им не дали.
– На выход! – взмахнув пистолетом, хмуро распорядился Рафик.
Во время своего первого посещения школы Роман, всецело поглощенный впечатлениями от встречи с Бахор, почти не обратил внимания на большой зал для тренировок и показательных выступлений. А зря не осмотрелся. Но кто ж знал, что самому придется показывать здесь, на что горазд.
Помещение было достаточно большим, с хорошим освещением и вентиляцией. В дневное время свет проникал сквозь большое овальное окно-иллюминатор в центре потолка и через несколько десятков окошек, расположенных по периметру под самым потолком. Несколько кондиционеров гоняли свежий воздух.
Бойцов провели в центр зала, прямо к рингу.
Там, где в подобных заведениях обычно находится судейская ложа, расположился богато накрытый стол, за которым восседали человек десять едоков. Все мужчины.
Судя по тому, что они были в одних рубашках с засученными рукавами и расстегнутыми верхними пуговицами (пиджаки небрежно висели на спинках стульев, а то и валялись на полу), что лица их раскраснелись, а разговор отличался излишней оживленностью, зиёфат[25] был в полном разгаре.
Градов осторожно огляделся.
Да, улизнуть отсюда без проблем не удастся. По углам и у стен жались, чтобы казаться незаметными и не мешать хозяевам расслабляться, верные нукера. И даже не наметанным глазом можно было заметить, как топорщатся их пиджаки от почти не скрываемого оружия.
При появлении «гладиаторов» люди за столом оживились, предвкушая нескучное продолжение праздника.
Бесцеремонно разглядывая бойцов, словно те были забавными диковинками, подвыпившие жанобы обменивались оценивающими репликами.
– Бикувват одам[26], – одобрительно отозвались о негре.
– Арзонгаров даво[27], – оценили модника.
– Кучиз[28], – это уже о самом Романе.
Только двое не принимали участие в обсуждении.
Первый – виновник торжества.
Почтенный хоким сидел, как в воду опущенный. Не поднимая глаз, наливал рюмку за рюмкой виски и без видимого удовольствия выливал себе в рот, не закусывая.
Что угнетало Улугбека Каримовича в радостный для него день? Неужели предстоящая расправа над спасителем его наследника?
Вторым был Усто ракс.
Если Мирза рассчитывал, что присутствие на поединке учителя станет для Градова сюрпризом, то страшно ошибался. Само собой, что глава школы не оставил бы своим вниманием подобное событие. Тем более зная, что одним из сражающихся будет его ученик.
Вот и сейчас, не реагируя на ворчание Рафика, он встал из-за стола и подошел к выстроенным в шеренгу бойцам. Внимательно осмотрел каждого, пощупав руки, плечи и грудь. В зависимости от результатов обследования одобрительно цокал языком или озадаченно тряс головой. Особенно ему чем-то не понравился «синеволосый».
Последним внимания мастера танца удостоился Роман.
– Крепись, сынок, – негромко молвил Спитамен-ака, нажимая окончания нервных узлов на шее и ключицах ученика.
Журналист чувствовал, как с каждым прикосновением умелых рук наставника в его тело вливается новая порция силы и уверенности в себе.
– Что с Бахор? – поспешил он прояснить самую болезненную тему.
– Не беспокойся. Мирза решил спрятать ее здесь. Она в лазарете.
Заметив, как напрягся питерец, тут же успокоил.
– Ничего страшного. Присматривает за моим больным родственником. Я о ней позабочусь, сынок. Мирза не посмеет причинить вреда моим гостям. К сожалению, тебе самому придется пройти через это сложное испытание…
Возле стола нарисовался Мирза Рахимов. Рука об руку с ним был Темир, облаченный в бойцовскую форму.
Еще один сюрприз «мишки Гамми».
– Да, – подтвердил Усто ракс, – и это тоже.
Младший Рахимов прикипел глазами к ним с учителем. Мирза тоже недовольно сверкнул очами в их сторону и плюхнулся на свободный стул рядом с отцом.
– Тебе вообще приходилось раньше убивать? – спросил учитель в лоб и уточнил: – Убивать человека?
Роман нахмурился. Вот и произнесены слова, от которых он пытался отгородиться, выставить блок в своем сознании.
– Я не служил в горячих точках…
– Понятно, – тяжело вздохнул Спитамен-ака. – Тогда вспомни, чему я учил тебя, и освободи в себе Зверя. Здесь и будет твоя первая горячая точка.
«Первая, – невесело усмехнулся про себя Роман. – Она же и последняя».
– Постой-ка, я тебе помогу. Наклони голову.
Градов почувствовал что-то холодное на своей груди. Скосив глаза, увидел, что это был серебряный медальон на серебряной же цепочке. Небольшой, с пятирублевик, трезубец – тришула Шивы Натараджи.
– Зачем?
Он не любил украшений, считая это «не мужским» делом.
– Пригодится, – буркнул Усто ракс, быстро ткнув указательным пальцем в основание черепа журналиста, а затем легонько хлопнул ладонями по ушам ученика.
В голове зашумело, глаза застлало алой пеленой…
– Итак, достопочтенные, – учитель почему-то находился уже между столом и рингом, – мы начинаем состязания. Путем жеребьевки определены четыре пары первого круга. Четверо победителей образуют две пары во втором круге. Наконец, в последний круг выйдут оставшиеся двое. Один из них и будет объявлен победителем.
Гости согласно закивали.
Мастер танца развел бойцов по парам. Негр стал напротив «Синеволосого», «Верзила» – напротив первого из «шкафов», Темиру предстояло сойтись со вторым мордоворотом, а Роману – с «Модником». Журналист с облегчением вздохнул. Хорошо все-таки, что не с Рахимовым-младшим. Не теперь.
Участники застолья принялись бурно обсуждать образовавшиеся двойки. Из карманов были извлечены бумажники, а оттуда – купюры. Азарт завладел разгоряченными спиртным умами. Святое дело – сделать ставку на кровь ближнего своего.
Первыми на ринг вышли чернокожий и циклоп с голубыми волосами.
Градову было интересно, каков негр в бою. О бойцовских качествах синеволосого он уже имел представление.
Оба противника находились в разных весовых категориях. На фоне глыбообразного темного узбек со странной прической казался легкой тростинкой. Однако в боях без правил комплекция не имеет решающего значения. Как дополнительный нюанс, да. Но главное здесь техника, мастерство.
И вот она-то у одноглазого подкачала. Это стало ясно уже после первых прыжков и серии молниеносных ударов, которая была проведена «Мальвиной» вхолостую. Выполнены они были технично, нечего грешить, но ни один из них не причинил негру видимого урона. Он только вяло отмахивался от наскоков узбека, будто отгонял назойливого комара.
Среди зрителей послышались смешки и подзадоривающие выкрики. Одни предлагали соплеменнику начистить рожу этому «немытому медведю». Другие, наоборот, призывали гиганта размазать узбека по асфальту. Где они нашли битумное покрытие на ринге, непонятно.
Голубоволосый раззадорился. Левой рукой, которая у него явно была сильнее, он попытался нанести удар в ухо, при этом правая нога устремилась прямехонько в пах «зулуса». Здоровяк слегка повернул голову, и первый выпад пришелся по касательной. Узбек не сумел совладать с вложенной в удар силой, которая повлекла его вперед, отчего он потерял равновесие и пошатнулся. Правая нога высоко задралась и оказалась прямо в руках негра.
Тот угрюмо усмехнулся, а затем, поудобнее ухватившись за нижнюю конечность синеволосого, одним махом сломал ее о свое колено. Раздался противный хруст, и вслед за ним послышался протяжный вой, который тут же и оборвался, потому что чернокожий закрыл широко распахнутый рот циклопа гигантской ручищей. И скривился – обезумевший от боли узбек впился зубами в его ладонь.
Негр страдальчески посмотрел на «судейский» стол, ожидая решения участи проигравшего. Зрители, разумеется, требовали крови. Пожав плечами, «зулус» тяжело вздохнул и положил вторую руку на затылок обреченного. Роману показалось, что гигант просто погладил по синим волосам, будто жалея парня. Потом бережно опустил тело на пол ринга и перелез через натянутые канаты. Оставшийся на поле брани не шевелился.
Рафик подал знак, и двое телохранов очистили ринг, освобождая пространство для второй пары.
Ею стали «Верзила» и мордоворот.
Они не уступали друг другу ни ростом, ни статью. Только у «Верзилы» на голове был длинный хвост, а его противник вообще не имел волос.
Скорее всего, оба занимались боксом. Причем, возможно, и в одной школе, поскольку знали друг друга – в начале поединка парни обменялись приветствиями, назвав соперника по имени.
Первые удары наносились ими нехотя, вяло. К вящему разочарованию раззадоренных первой кровью наблюдателей, которые тут же потребовали от Мирзы призвать лентяев к порядку.
«Мишка Гамми» подмигнул Рафику, и тот, не долго думая, пальнул из своего пистолета. Пуля пролетела прямо над головами горе-бойцов, срезав у «Верзилы» прядь волос.
Средство подействовало. Долговязый с воплем подпрыгнул и как заяц-энерджайзер быстро замолотил кулаками по гладкой голове соперника. Тот очумело выпучил глаза, которые тут же налились кровью, и резким движением стряхнул с себя разухабистого барабанщика. Повел тугими плечами вправо-влево, да как двинул правой прямо в нос нахалу, который мгновенно кровью умылся. Зашатался, как подпиленное дерево, и с открытым ртом повалился наземь, где задергался в конвульсиях.
Не удовлетворившись этим и не дожидаясь особого приглашения, мордоворот подскочил к лежащему и стал изо всей дури пинать его ногами по корпусу. Рахимовским гостям это не особо понравилось. Ничего технически красивого в таких ударах не было. Не то, что в нокауте, встреченном зрителями единодушным ревом одобрения. От «шкафа» потребовали прекратить безобразие. Он послушался и прекратил, ударив ребром ладони по шее бывшего соученика…
Роман созерцал все происходившее на ринге в каком-то тупом оцепенении. Словно глядел кино. Подмечал особо удачные выпады и атаки, а финалы поединков казались чем-то театральным, ненастоящим. Когда же лицо хвостатого «Верзилы» окрасилось кровью, произошло и вовсе непонятное. Из груди журналиста вырвался звук, похожий на звериное рычание. А ноздри хищно раздулись.
Еще сильнее затрепетали они, когда на ринг вслед за зеркальным подобием недавнего победителя взошел Темир Рахимов.
В голове запульсировало: «Враг! Враг!»
Словно прочитав Градовские мысли, юноша повернулся к журналисту лицом и, погрозив кулаком, глумливо улыбнулся.
Питерец снова заурчал. Захотелось тут же перепрыгнуть через веревки и разделаться с обидчиком.
Не дав сопернику собраться, Темир тут же перешел в атаку. Сгруппировавшись, молнией метнулся в ноги здоровяку, обхватил руками его колени и с силой дернул на себя. Взмахнув руками в воздухе, гигант мешком свалился на ринг, пребольно ударившись спиной.
Быстро, однако, оправившись, он встал на колени и сделал захват, сжав правой рукой шею юного Рахимова, а левой заколотив ему по ребрам.
При виде этого вышел из своего оцепенения хоким и начал подбадривать сына громкими выкриками. К отцу присоединился и Мирза.
Непостижимым образом извернувшись, Темир выскользнул из цепких рук крепыша и боднул его головой в грудь, одновременно вскакивая на ноги. «Шкафчик» отлетел в угол и повис на веревках, схватившись рукой за горло. Ему явно не хватало воздуха, он задыхался.
Закрепляя успех, Рахимов прыгнул на здоровяка. Сначала сел ему на грудь и нанес град мелких ударов кулаками по лицу. Потом, свернув крепыша калачиком, поставил его на голову и ударил ладонью в пах.
«Чего он возится?» – недоумевал Градов.
Со своей техникой боя Темир вполне мог управиться с противником уже на первой минуте. Правда, это было бы не столь зрелищно, как сейчас.
Бросив здоровяка бревном лежать на ринге, владелец модельного агентства стал картинно прохаживаться вдоль веревок, сотрясая кулаками и раскланиваясь перед рукоплещущей публикой. Особенно усердствовали в аплодисментах отец и брат героя.
«Шкаф» зашевелился и, опершись на локти, стал подниматься. И тут Темир, оттолкнувшись ногами от пола, взмыл в воздухе, пролетел несколько метров и плюхнулся задом прямо на грудь врага. Тот страшно захрипел, изогнулся и обмяк.
Все было кончено.
Изящно поклонившись зрителям, Рахимов снова нашел Градова и вытянул кулак сначала в сторону сраженного им здоровяка, а потом ткнул им в направлении журналиста. Угроза была красноречивой. Держись, мол, тебя ожидает такая же участь.
Роман пожал плечами и пошел на ринг.
По пути поискал глазами Спитамена-ака и, найдя, кивнул учителю. Тот ответил.
«Модник» выглядел жалко.
Вжавшись спиной в угол, затравленно смотрел на того, с кем ему придется сойтись в спарринге, понимая, что у него нет ни малейших шансов на победу.
А Градов тоже глядел на соперника и отчего-то не видел его. Вместо перекошенной от страха физиономии снова мерещилось все то же бронзовое, но теперь уже с оттенком синевы лицо. Новым было и то, что открытыми были два глаза Танцора, а третий, посреди лба, даже не различался.
Зато что-то обожгло грудь. Это подаренная учителем тришула отчего-то нагрелась.
Журналист сделал положенный жест поклонения и пустился в пляс, заходя на малый круг тандавы. Все его мысли сосредоточились только на танце, на правильном и точном выполнении всех движений.
Со стороны это выглядело завораживающе.
Полуобнаженный красавец-брюнет с дико горящими глазами бабочкой порхал по огороженному веревками квадрату, наворачивая круги и неумолимо приближаясь к замершей в углу и словно загипнотизированной жертве. Впрочем, какая же это бабочка? Самый настоящий паук!
Остановился в полушаге от цели и стал хищно втягивать носом воздух, ловя исходящие от несчастного флюиды животного ужаса.
«Муха», не желая принять и поверить в неизбежное, затрепыхалась и бросилась навстречу судьбе. И оказалась прямо в руках охотника. Но сколько же у него этих рук? Две, четыре или, может быть, шесть? Шевелятся, двигаются, бегают. Как будто плетут вокруг тела жертвы кокон из прочной паутины.
Сплели.
И принялись играть продолговатым мячиком, подбрасывая его вверх и ловя попеременно то одной, то второй, то n-ой рукой-щупальцем.
Да когда же прекратится эта жуть? Хватит! Довольно!
«Кокон» летит вперед, покидает пределы, очерченные веревками, и с грохотом плюхается прямо на пиршественный стол, обдавая оцепеневших зрителей брызгами разлитого спиртного и кусками развороченных кулинарных шедевров.
– Откуда… – не нашелся, что сказать, Градов.
– Думал, что я оставлю ее без присмотра, нах, даже если мы формально и не живем вместе? Нет уж, сейчас техника до того дошла, что камеру типа можно даже в туалет поставить…
– Ты или извращенец, или мазохист, – покрутил пальцем у виска питерец.
– Ну-ну, потише! – цыкнул Рафик.
– Нет, ответь мне, как ты мог? – гнул свое Мирза. – Я же тебя братом считал. Ладно там, выведывал насчет фальшивых денег…
Ага, и до этого добрались.
– В конце концов это твоя работа… – развел руками Рахимов. – Но трахать мою женщину… Это же… это…
Он задохнулся от возмущения и даже покраснел.
– Что ты с ней сделал?! – шагнул вперед Роман.
Нукер схватил его за плечо и с силой вдавил в бок пистолет. Градов сделал три неуловимых па, и оружие оказалось у него в кармане, а Рафик улегся на полу и мирно засопел.
«Мишка Гамми» никак не отреагировал на смену ситуации. Только краска отлила от лица.
– И чего ты этим типа добьешься? Все равно живым тебе отсюда не выбраться, тут полным-полно моих людей. Но даже если и выйдешь, то ей не поможешь, нах. Просто не найдешь… Разве что…
– Выкладывай, – сел на пол по другую сторону стола Градов.
Он уже был готов к тому, что услышит «выгодное предложение». И даже догадывался, какого оно будет рода. Не зря же его откармливали, как на убой.
– Сегодня у моего отца типа праздник, – откашлявшись, начал Мирза. – Здесь собралось несколько уважаемых людей. Надо бы сделать так, чтобы им не было скучно. Чтобы это торжество запомнилось достопочтенным надолго… Ты понимаешь, нах?
Проникновенно заглянул в глаза собеседнику.
– Мне придется развлекать гостей твоего отца? Фокусы показывать?
Рахимов криво ухмыльнулся.
– Зачем фокусы-покусы? Покажешь, чему тебя научил Усто ракс.
– Показательное выступление? В одиночку или в спарринге?
Тоже играл, оттягивая миг вынесения вердикта.
– В спарринге, конечно. Разомнешься чуток… Если победишь, уйдешь восвояси, нах. И девку твою освободят… Слово даю…
– А если нет?..
Улыбка стала еще более кривой и зловещей.
– На нет и суда типа нет. Так, кажется, у вас говорят.
– Что будет с ней?
– Тебе ль не все равно тогда будет? Встретитесь…
Итак, его загнали в тупик. Не оставив выбора.
– Противник будет один?
Мирза отрицательно покачал головой.
– Одна пара? Вай! Не уважаешь ты моего отца, друг. Бойцов будет несколько. Победитель в каждой паре сражается с победителем из другой. И так до самого конца. Герой должен остаться один.
– Бои без правил?
– Угу. Никаких ограничений. Победа любой ценой. «Пленных» не брать. Согласен? Ты ведь привык быть победителем?
Сказал это с такой злобой, что Роман тут же вспомнил слова Бахор о том, что «мишка Гамми» всегда ему завидовал. Похоже, здесь и впрямь клиника.
Кивнул.
– Это согласие, нах?
– Да.
– Тогда разбуди Рафика, отдай ему оружие. Он тебя проводит в раздевалку. И… готовься к сюрпризам, друг.
«Сюрпризы» начались уже в раздевалке.
Здесь готовилось к бою шестеро человек.
«Шесть? – подумал Роман. – Это же три пары. Либо кто-то из нас будет свободным бойцом, либо у Мирзы припасена „темная лошадка“».
Из шестерых разминающихся парней трое оказались старыми знакомыми. «Модник», «Верзила» и «Синеволосый» из той шайки, которая несколько дней назад напала на них с Темиром в пустыне. «Крепыша» и кукольного красавчика не было видно. Первому таки здорово досталось во время драки, так что он, наверное, еще не оклемался. Разбитая коленная чашечка – не цацки-пецки. А выставлять «херувимчика» против кого-либо из здесь присутствовавших было бы чистым издевательством. Разве что в качестве клоуна, чтоб посмешить гостей.
Трое незнакомцев производили впечатление тертых калачей. На физиономиях у всей троицы явственно читалось уголовное прошлое. Угрюмые бритые качки́ с квадратными челюстями и такими же квадратными плечами. Наверняка тоже из какой-нибудь противоборствующей с Рахимовыми группировки.
Несколько не вписывался в общую картину один из них.
Здоровущий негр.
Откуда здесь взялось дитя знойной Африки? Темнокожих вообще в Узбекистане не так много. А такой монстр сразу бросается в глаза. Вон, все лицо исписано тонкой вязью причудливой татуировки. Не иначе, состоял при своем боссе в ближних телохранителях, выполняя заодно роль экзотического пугала.
Градова встретили настороженными взглядами. Особенно встревожились модник, где-то посеявший свои очки, и долговязый, которым уже приходилось сталкиваться с Романом в спарринге. Голубоволосый циклоп тоже не проявил восторга, хоть был бит Темиром, а не журналистом. Из остальной тройки дольше всех рассматривал питерца негр. Покончив с разглядыванием, одобрительно поднял вверх большой палец правой руки и осклабился.
Неужели он не понимает, зачем их всех сюда привели? Или просто таким уж дружелюбным уродился, что способен по достоинству оценить бойцовские качества соперника.
Особенно расслабиться (или, наоборот, собраться) им не дали.
– На выход! – взмахнув пистолетом, хмуро распорядился Рафик.
Во время своего первого посещения школы Роман, всецело поглощенный впечатлениями от встречи с Бахор, почти не обратил внимания на большой зал для тренировок и показательных выступлений. А зря не осмотрелся. Но кто ж знал, что самому придется показывать здесь, на что горазд.
Помещение было достаточно большим, с хорошим освещением и вентиляцией. В дневное время свет проникал сквозь большое овальное окно-иллюминатор в центре потолка и через несколько десятков окошек, расположенных по периметру под самым потолком. Несколько кондиционеров гоняли свежий воздух.
Бойцов провели в центр зала, прямо к рингу.
Там, где в подобных заведениях обычно находится судейская ложа, расположился богато накрытый стол, за которым восседали человек десять едоков. Все мужчины.
Судя по тому, что они были в одних рубашках с засученными рукавами и расстегнутыми верхними пуговицами (пиджаки небрежно висели на спинках стульев, а то и валялись на полу), что лица их раскраснелись, а разговор отличался излишней оживленностью, зиёфат[25] был в полном разгаре.
Градов осторожно огляделся.
Да, улизнуть отсюда без проблем не удастся. По углам и у стен жались, чтобы казаться незаметными и не мешать хозяевам расслабляться, верные нукера. И даже не наметанным глазом можно было заметить, как топорщатся их пиджаки от почти не скрываемого оружия.
При появлении «гладиаторов» люди за столом оживились, предвкушая нескучное продолжение праздника.
Бесцеремонно разглядывая бойцов, словно те были забавными диковинками, подвыпившие жанобы обменивались оценивающими репликами.
– Бикувват одам[26], – одобрительно отозвались о негре.
– Арзонгаров даво[27], – оценили модника.
– Кучиз[28], – это уже о самом Романе.
Только двое не принимали участие в обсуждении.
Первый – виновник торжества.
Почтенный хоким сидел, как в воду опущенный. Не поднимая глаз, наливал рюмку за рюмкой виски и без видимого удовольствия выливал себе в рот, не закусывая.
Что угнетало Улугбека Каримовича в радостный для него день? Неужели предстоящая расправа над спасителем его наследника?
Вторым был Усто ракс.
Если Мирза рассчитывал, что присутствие на поединке учителя станет для Градова сюрпризом, то страшно ошибался. Само собой, что глава школы не оставил бы своим вниманием подобное событие. Тем более зная, что одним из сражающихся будет его ученик.
Вот и сейчас, не реагируя на ворчание Рафика, он встал из-за стола и подошел к выстроенным в шеренгу бойцам. Внимательно осмотрел каждого, пощупав руки, плечи и грудь. В зависимости от результатов обследования одобрительно цокал языком или озадаченно тряс головой. Особенно ему чем-то не понравился «синеволосый».
Последним внимания мастера танца удостоился Роман.
– Крепись, сынок, – негромко молвил Спитамен-ака, нажимая окончания нервных узлов на шее и ключицах ученика.
Журналист чувствовал, как с каждым прикосновением умелых рук наставника в его тело вливается новая порция силы и уверенности в себе.
– Что с Бахор? – поспешил он прояснить самую болезненную тему.
– Не беспокойся. Мирза решил спрятать ее здесь. Она в лазарете.
Заметив, как напрягся питерец, тут же успокоил.
– Ничего страшного. Присматривает за моим больным родственником. Я о ней позабочусь, сынок. Мирза не посмеет причинить вреда моим гостям. К сожалению, тебе самому придется пройти через это сложное испытание…
Возле стола нарисовался Мирза Рахимов. Рука об руку с ним был Темир, облаченный в бойцовскую форму.
Еще один сюрприз «мишки Гамми».
– Да, – подтвердил Усто ракс, – и это тоже.
Младший Рахимов прикипел глазами к ним с учителем. Мирза тоже недовольно сверкнул очами в их сторону и плюхнулся на свободный стул рядом с отцом.
– Тебе вообще приходилось раньше убивать? – спросил учитель в лоб и уточнил: – Убивать человека?
Роман нахмурился. Вот и произнесены слова, от которых он пытался отгородиться, выставить блок в своем сознании.
– Я не служил в горячих точках…
– Понятно, – тяжело вздохнул Спитамен-ака. – Тогда вспомни, чему я учил тебя, и освободи в себе Зверя. Здесь и будет твоя первая горячая точка.
«Первая, – невесело усмехнулся про себя Роман. – Она же и последняя».
– Постой-ка, я тебе помогу. Наклони голову.
Градов почувствовал что-то холодное на своей груди. Скосив глаза, увидел, что это был серебряный медальон на серебряной же цепочке. Небольшой, с пятирублевик, трезубец – тришула Шивы Натараджи.
– Зачем?
Он не любил украшений, считая это «не мужским» делом.
– Пригодится, – буркнул Усто ракс, быстро ткнув указательным пальцем в основание черепа журналиста, а затем легонько хлопнул ладонями по ушам ученика.
В голове зашумело, глаза застлало алой пеленой…
– Итак, достопочтенные, – учитель почему-то находился уже между столом и рингом, – мы начинаем состязания. Путем жеребьевки определены четыре пары первого круга. Четверо победителей образуют две пары во втором круге. Наконец, в последний круг выйдут оставшиеся двое. Один из них и будет объявлен победителем.
Гости согласно закивали.
Мастер танца развел бойцов по парам. Негр стал напротив «Синеволосого», «Верзила» – напротив первого из «шкафов», Темиру предстояло сойтись со вторым мордоворотом, а Роману – с «Модником». Журналист с облегчением вздохнул. Хорошо все-таки, что не с Рахимовым-младшим. Не теперь.
Участники застолья принялись бурно обсуждать образовавшиеся двойки. Из карманов были извлечены бумажники, а оттуда – купюры. Азарт завладел разгоряченными спиртным умами. Святое дело – сделать ставку на кровь ближнего своего.
Первыми на ринг вышли чернокожий и циклоп с голубыми волосами.
Градову было интересно, каков негр в бою. О бойцовских качествах синеволосого он уже имел представление.
Оба противника находились в разных весовых категориях. На фоне глыбообразного темного узбек со странной прической казался легкой тростинкой. Однако в боях без правил комплекция не имеет решающего значения. Как дополнительный нюанс, да. Но главное здесь техника, мастерство.
И вот она-то у одноглазого подкачала. Это стало ясно уже после первых прыжков и серии молниеносных ударов, которая была проведена «Мальвиной» вхолостую. Выполнены они были технично, нечего грешить, но ни один из них не причинил негру видимого урона. Он только вяло отмахивался от наскоков узбека, будто отгонял назойливого комара.
Среди зрителей послышались смешки и подзадоривающие выкрики. Одни предлагали соплеменнику начистить рожу этому «немытому медведю». Другие, наоборот, призывали гиганта размазать узбека по асфальту. Где они нашли битумное покрытие на ринге, непонятно.
Голубоволосый раззадорился. Левой рукой, которая у него явно была сильнее, он попытался нанести удар в ухо, при этом правая нога устремилась прямехонько в пах «зулуса». Здоровяк слегка повернул голову, и первый выпад пришелся по касательной. Узбек не сумел совладать с вложенной в удар силой, которая повлекла его вперед, отчего он потерял равновесие и пошатнулся. Правая нога высоко задралась и оказалась прямо в руках негра.
Тот угрюмо усмехнулся, а затем, поудобнее ухватившись за нижнюю конечность синеволосого, одним махом сломал ее о свое колено. Раздался противный хруст, и вслед за ним послышался протяжный вой, который тут же и оборвался, потому что чернокожий закрыл широко распахнутый рот циклопа гигантской ручищей. И скривился – обезумевший от боли узбек впился зубами в его ладонь.
Негр страдальчески посмотрел на «судейский» стол, ожидая решения участи проигравшего. Зрители, разумеется, требовали крови. Пожав плечами, «зулус» тяжело вздохнул и положил вторую руку на затылок обреченного. Роману показалось, что гигант просто погладил по синим волосам, будто жалея парня. Потом бережно опустил тело на пол ринга и перелез через натянутые канаты. Оставшийся на поле брани не шевелился.
Рафик подал знак, и двое телохранов очистили ринг, освобождая пространство для второй пары.
Ею стали «Верзила» и мордоворот.
Они не уступали друг другу ни ростом, ни статью. Только у «Верзилы» на голове был длинный хвост, а его противник вообще не имел волос.
Скорее всего, оба занимались боксом. Причем, возможно, и в одной школе, поскольку знали друг друга – в начале поединка парни обменялись приветствиями, назвав соперника по имени.
Первые удары наносились ими нехотя, вяло. К вящему разочарованию раззадоренных первой кровью наблюдателей, которые тут же потребовали от Мирзы призвать лентяев к порядку.
«Мишка Гамми» подмигнул Рафику, и тот, не долго думая, пальнул из своего пистолета. Пуля пролетела прямо над головами горе-бойцов, срезав у «Верзилы» прядь волос.
Средство подействовало. Долговязый с воплем подпрыгнул и как заяц-энерджайзер быстро замолотил кулаками по гладкой голове соперника. Тот очумело выпучил глаза, которые тут же налились кровью, и резким движением стряхнул с себя разухабистого барабанщика. Повел тугими плечами вправо-влево, да как двинул правой прямо в нос нахалу, который мгновенно кровью умылся. Зашатался, как подпиленное дерево, и с открытым ртом повалился наземь, где задергался в конвульсиях.
Не удовлетворившись этим и не дожидаясь особого приглашения, мордоворот подскочил к лежащему и стал изо всей дури пинать его ногами по корпусу. Рахимовским гостям это не особо понравилось. Ничего технически красивого в таких ударах не было. Не то, что в нокауте, встреченном зрителями единодушным ревом одобрения. От «шкафа» потребовали прекратить безобразие. Он послушался и прекратил, ударив ребром ладони по шее бывшего соученика…
Роман созерцал все происходившее на ринге в каком-то тупом оцепенении. Словно глядел кино. Подмечал особо удачные выпады и атаки, а финалы поединков казались чем-то театральным, ненастоящим. Когда же лицо хвостатого «Верзилы» окрасилось кровью, произошло и вовсе непонятное. Из груди журналиста вырвался звук, похожий на звериное рычание. А ноздри хищно раздулись.
Еще сильнее затрепетали они, когда на ринг вслед за зеркальным подобием недавнего победителя взошел Темир Рахимов.
В голове запульсировало: «Враг! Враг!»
Словно прочитав Градовские мысли, юноша повернулся к журналисту лицом и, погрозив кулаком, глумливо улыбнулся.
Питерец снова заурчал. Захотелось тут же перепрыгнуть через веревки и разделаться с обидчиком.
Не дав сопернику собраться, Темир тут же перешел в атаку. Сгруппировавшись, молнией метнулся в ноги здоровяку, обхватил руками его колени и с силой дернул на себя. Взмахнув руками в воздухе, гигант мешком свалился на ринг, пребольно ударившись спиной.
Быстро, однако, оправившись, он встал на колени и сделал захват, сжав правой рукой шею юного Рахимова, а левой заколотив ему по ребрам.
При виде этого вышел из своего оцепенения хоким и начал подбадривать сына громкими выкриками. К отцу присоединился и Мирза.
Непостижимым образом извернувшись, Темир выскользнул из цепких рук крепыша и боднул его головой в грудь, одновременно вскакивая на ноги. «Шкафчик» отлетел в угол и повис на веревках, схватившись рукой за горло. Ему явно не хватало воздуха, он задыхался.
Закрепляя успех, Рахимов прыгнул на здоровяка. Сначала сел ему на грудь и нанес град мелких ударов кулаками по лицу. Потом, свернув крепыша калачиком, поставил его на голову и ударил ладонью в пах.
«Чего он возится?» – недоумевал Градов.
Со своей техникой боя Темир вполне мог управиться с противником уже на первой минуте. Правда, это было бы не столь зрелищно, как сейчас.
Бросив здоровяка бревном лежать на ринге, владелец модельного агентства стал картинно прохаживаться вдоль веревок, сотрясая кулаками и раскланиваясь перед рукоплещущей публикой. Особенно усердствовали в аплодисментах отец и брат героя.
«Шкаф» зашевелился и, опершись на локти, стал подниматься. И тут Темир, оттолкнувшись ногами от пола, взмыл в воздухе, пролетел несколько метров и плюхнулся задом прямо на грудь врага. Тот страшно захрипел, изогнулся и обмяк.
Все было кончено.
Изящно поклонившись зрителям, Рахимов снова нашел Градова и вытянул кулак сначала в сторону сраженного им здоровяка, а потом ткнул им в направлении журналиста. Угроза была красноречивой. Держись, мол, тебя ожидает такая же участь.
Роман пожал плечами и пошел на ринг.
По пути поискал глазами Спитамена-ака и, найдя, кивнул учителю. Тот ответил.
«Модник» выглядел жалко.
Вжавшись спиной в угол, затравленно смотрел на того, с кем ему придется сойтись в спарринге, понимая, что у него нет ни малейших шансов на победу.
А Градов тоже глядел на соперника и отчего-то не видел его. Вместо перекошенной от страха физиономии снова мерещилось все то же бронзовое, но теперь уже с оттенком синевы лицо. Новым было и то, что открытыми были два глаза Танцора, а третий, посреди лба, даже не различался.
Зато что-то обожгло грудь. Это подаренная учителем тришула отчего-то нагрелась.
Журналист сделал положенный жест поклонения и пустился в пляс, заходя на малый круг тандавы. Все его мысли сосредоточились только на танце, на правильном и точном выполнении всех движений.
Со стороны это выглядело завораживающе.
Полуобнаженный красавец-брюнет с дико горящими глазами бабочкой порхал по огороженному веревками квадрату, наворачивая круги и неумолимо приближаясь к замершей в углу и словно загипнотизированной жертве. Впрочем, какая же это бабочка? Самый настоящий паук!
Остановился в полушаге от цели и стал хищно втягивать носом воздух, ловя исходящие от несчастного флюиды животного ужаса.
«Муха», не желая принять и поверить в неизбежное, затрепыхалась и бросилась навстречу судьбе. И оказалась прямо в руках охотника. Но сколько же у него этих рук? Две, четыре или, может быть, шесть? Шевелятся, двигаются, бегают. Как будто плетут вокруг тела жертвы кокон из прочной паутины.
Сплели.
И принялись играть продолговатым мячиком, подбрасывая его вверх и ловя попеременно то одной, то второй, то n-ой рукой-щупальцем.
Да когда же прекратится эта жуть? Хватит! Довольно!
«Кокон» летит вперед, покидает пределы, очерченные веревками, и с грохотом плюхается прямо на пиршественный стол, обдавая оцепеневших зрителей брызгами разлитого спиртного и кусками развороченных кулинарных шедевров.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента