И первым, кто может напасть на них, будет Дом Куриты.
   Миноби понурил голову. Грозовые тучи собирались куда быстрее, чем он предполагал, и их мрачные скопления повисли между ним и его друзьями. Надежда, что Ком-Стар выразил свое мнение лишь для пущего эффекта, была более чем слабой, но она еще не покинула его. Миноби решил попросить офицера связи допустить его к эфиру. Несмотря на предупреждение Самсонова не сотрудничать с Драгунами, если они проявят свой норов, Миноби хотел хоть чем-то помочь своим друзьям.
   Повернувшись, Миноби увидел, что Камерон, не отрываясь, слушает какое-то сообщение. Когда капитан поднял глаза, лицо у него было пепельного цвета. Его голубые глаза встретились с карими глазами Миноби, и куританин увидел, что молодой человек охвачен ужасом.
   — Помехи прекратились, полковник. — Камерон, как обычно, произносил слова тихо и отчетливо, но голос у него дрожал. — Идет передача с «Гефеста».
   Он включил динамик.
   — ...патриоты Куриты. Мы не террористы. Мы взяли в заложники этих преступников и их орбитальную станцию во имя Дракона. Мы требуем, чтобы они ответили за свои преступления. Мы требуем, чтобы все силы Волчьих Драгун на Ан-Тинге и других планетах, которые они оскверняют своим присутствием, сложили оружие. Мы требуем, чтобы они сдались правосудию Синдиката Драконов. Мы обыкновенные люди, но мы верны Дракону. У нас нет надежды устоять перед мощью опытных воинов. Мы не скрываем этого, чтобы все поняли, почему мы действуем именно таким образом. Мы здесь, чтобы восторжествовала справедливость. Мы не хотим обвинять всех поголовно лишь потому, что им приходилось исполнять приказы гнусной своры, которая командует Волчьими Драгунами. Мы взяли заложниками обитателей этой станции лишь для того, чтобы их преступное начальство выслушало наши требования. Мы взываем к остаткам чести, которые еще сохранились в сердцах Драгун. Сдавайтесь! Мы не хотим причинять вред тем, кто ни в чем не повинен. Ни один человек не погиб, когда мы взяли станцию под свой контроль. Для доказательства мы позволим выйти на связь командиру станции. — На несколько секунд голос прервался. — Назовите ваше имя и звание.
   — Я майор Джеймс Куо, командир орбитальной станции «Гефест». Наш командный отсек занят бандой... патриотов Куриты. Пока еще они никого не убили. Захватив панель управления, ени контролируют все системы жизнеобеспечения станции. В их власти уничтожить весь личный состав, который в настоящее время находится на борту «Гефеста». Ни у кого из нас нет возможности противостоять этим... гостям. Пока никого не убили. Мне была предоставлена возможность выйти в эфир, потому что я пообещал обратиться с советом ко всем офицерам Драгун выслушать требования этих... патриотов... и действовать соответственно. Я дал это обещание по доброй воле. Я советую всем офицерам Драгун, которые слышат мой голос, подумать о себе. Если вы не сможете убедить свое начальство, берите дело в свои руки. И ломайте хребты Змеям!
   Из динамика донеслись звуки борьбы.
   Снова прорезался голос Куо. Он говорил быстро, как человек, понимающий, что времени у него осталось немного.
   — Корма свободна, полковник! На корпус высадилась Седьмая! Держитесь! Мы сможем...
   Пистолетный выстрел прервал слова майора.
   Снова возник первый голос. Говоривший с трудом переводил дыхание, словно только что вышел из жестокой схватки.
   — Куо дурак и лжец, как и все командиры Драгун. Станция полностью находится под нашим контролем. Он пал жертвой того насилия, которому поклонялся. И если вы последуете его совету, всех вас ждет смерть. Мы полны решимости. Любая попытка сопротивления или неподчинения вынудит нас. произвести показательную казнь одного из обитателей станции. Его кровь падет не на наши головы. Ответственность будет нести высшее командование Драгун. Мы ждем вашего ответа. Слава Дракону!
   И канал замолк.
   — Все части на связь, Вильям. — Вульф нетерпеливо ждал, пока Камерон закончит вызов. — Совещание на закрытой линии. Присутствуют все командиры. Чтобы без приказа никто не двинулся с места.
   Повернувшись к Миноби, Вульф увидел, что тот качает головой.
   — В чем дело?
   — Мне довелось услышать, как население на улицах поносит имя Волчьих Драгун. Я слышал, как Ком-Стар клеймит Драгун. А теперь и это. Вы не могли избежать того, что случилось. Хотели вы того, или нет, к вам пришла беда.
   — Вы можете помочь нам, — сказал Вульф. — Вместе мы сможем заставить их выслушать нас. Остановить пожар прежде, чем он опалит руки.
   — Только не в этот раз. Дело зашло слишком далеко. — Миноби понимал, что он слишком мал, дабы остановить надвигающуюся силу. Он чувствовал смертную усталость. Что он такого сделал, чем заслужил такую карму? В отчаянии он сжимал и разжимал пальцы здоровой руки. — Землетрясение может быть далеко в море, — сказал он, — но волна цунами одолеет сотни километров, и ее не остановить. В лучшем случае, удастся передать предупреждение, и кому повезет, тот успеет спастись в горах.
   — Значит, вы покидаете нас? — спросил Вульф.
   — Я бы хотел остаться. Но не могу. Я связан обязательствами долга и чести. — Миноби замолчал. Вульф ошибся. Он принял совет Миноби как утверждение, что он будет действовать именно так. Миноби не позволил себе обидеться на намек Вульфа, что его обязательствам недостает веры. Вульф не может считать, что Миноби оставляет его лишь ради собственного спасения. Сейчас он лихорадочно ломает себе голову, озабоченный лишь судьбой Драгун. Миноби сделал еще одну попытку прояснить высказанную мысль: — Задумайтесь, по какой дороге вам идти.
   — У меня есть свои обязательства, — сказал Вульф, негнущейся рукой обводя Драгун, которые, рассыпавшись по всей комнате, лихорадочно работали.
   — Я понимаю. — Миноби осознал, что другого ответа и не могло быть. Грусть и печаль заполнили его сердце. И он и его друг — оба они обречены идти каждый своим путем. Рока, нависшего над ними, не избежать. Миноби чувствовал это. — Похоже, что каждого ждет его собственная карма.
   Миноби подошел к сидящей Марише.
   — Утром я должен отбыть на Мизери. — Ему не нужно было говорить, что он навсегда прощается с нею. — Благодарю вас за все, что вы сделали.
   Мариша, стараясь не оскорбить достоинство самурая Дома Куриты, встала и поклонилась, хотя ей хотелось обнять его.
   — Передайте мою любовь Томико и детям.
   — У меня нет необходимости передавать им то, что они и так будут хранить в сердце как высшую драгоценность.
   Вульф сделал шаг вперед. В его глазах Миноби видел понимание и сожаление, что их пути расходятся. Наемник, казалось, искал слова.
   — Много лет прошло с той поры, как у меня был брат. Да суждено вам вечно поражать своих врагов, воин, — наконец сказал Вульф.
   Миноби обеспокоило сказанное. Вульф мыслил ясно и нашел те слова, которые, как он думал, будут достойным прощанием с самураем. Но, может, он еще не в состоянии осознать столь же четко, как Миноби, что в скором времени должно последовать.
   — Старая умная поговорка предупреждает — будь осторожен с пожеланиями другому, потому что пожелание может и сбыться.
   Миноби повернулся и вышел из комнаты.
   — Что ты имел в виду? — спросила Мариша, когда он исчез. Она повернулась к своему любимому. — А что он хотел сказать?
   Вульф не ответил. Он просто смотрел вслед удаляющейся фигуре.
   — Ведь ты же все понял, да? — Не в силах вынести его молчание, Мариша обратилась к майору Блейку, который слышал весь разговор, — Я думаю, он счел это предупреждением, — ответил Блейк, уступив повторной просьбе Мариши. — Dictum Honorium Дома Куриты утверждает, что любой, кто не принадлежит к Синдикату Драконов, является врагом. И я думаю, Железный Человек дал нам знать, что, если мы сойдемся лицом к лицу, он не отступит.
   — Все командиры на связи, полковник, — сообщил Камерон.


XLII


   Штаб-квартира Волчьих Драгун, Серант, Ан-Тинг, военный округ Галедон, Синдикат Драконов,
   3 января 3028 г.

 
   Проморгавшись, Декхан Фрезер попытался опознать человека, который тряс его за руку. Бледная кожа, овальное лицо... не Дженет ли Рэнд? Пряди волос коснулись носа, и ему захотелось чихнуть. Что происходит? У Дженет короткие волосы. У нее не может быть того «конского хвостика», который, свесившись с плеча, упал ему на лицо, когда фигура склонилась над ним. Хотя такой есть у Сьюзен Лин. Она почти такая же симпатичная, как Дженет. Это же...
   — Лин!
   — Ну да, Лин. Я тебе не приснилась, так что вставай. — Лин отпустила его руку и выпрямилась. — Шевелись, Фрезер. Поднимайся. Полковник собирает всех командиров на совещание.
   Нетерпеливо переступая с ноги на ногу, Лин продолжала стоять в дверях, пока Фрезер натягивал на себя форму.
   — Чего ты ждешь? — спросил он. Он не привык, чтобы на него смотрели, когда он одевается. Во всяком случае, хорошенькие женщины с усмешкой на лице. Они всегда так улыбаются.
   — Я тебя не разыгрываю. Полковник послал меня за тобой. Он в таком настроении, что я не могу вернуться без тебя.
   Декхан уловил в ее голосе нотку тревоги, более глубокой, чем беспокойство из-за опоздания.
   — Что-то серьезное?
   — Можно и так сказать.
   — В таком случае не стоит играть в молчанку.
   — Ты прав. Прости. — Она рассказала ему о захвате «Гефеста». — Я думаю, что речь пойдет о «Хегире», — заключила она.
   — «Хегира»? Что это такое Она хлопнула себя по лбу.
   — А ведь верно... я забыла, что ты усыновлен! — вскинув голову, она бросила на него взгляд, полный насмешливой серьезности. — В чем дело, приемыш? Неужто ты спал, когда тебя производили в командиры роты?
   — И вовсе нет, — обиженно фыркнул Декхан. Приемыш! Кто ее такой сделал, эту бабу! Так называли новоиспеченных воинов, пока они не становились полноправными Драгунами. Вот уже пять лет никто его так не называет. — Я никогда и не был таковым. Свою звезду я получил как раз перед высадкой на Удиби. И с тех пор я в самом пекле.
   — Да спасет нас святое единство от рассеянных майоров! — воскликнула Лин. — Как приемыш, ставший командиром роты, ты должен был получить инструктаж. «Хегира» — это план бегства. После Нью-Делоса Драгуны всегда готовы к отходу вместе со всеми техниками и членами семей, если какому-то рехнувшемуся Лорду-Наследнику придет в голову повторить номер с заложниками. И как только отдан приказ, мы снимаемся с места.
   — Это сейчас и происходит?
   — Пока еще нет. Но я думаю, что полковник хочет нас видеть именно по этому поводу. В случае большой беды он собирает всех, кто находится в пределах досягаемости. И все, начиная с командиров рот, высказывают свое мнение.
   — Но это же нарушение контракта, — возразил Декхан. На самом первом этапе знакомства с правилами и требованиями Драгун ему внушили священное и непререкаемое уважение к контракту.
   — Неужто ты еще не проснулся? — вопросила Лин, удивленно качая головой. — Если мы переходим к «Хегире», значит, контракт уже испарился — чьими-то стараниями.
   Наконец до него, дошло. Декхан затянул пояс с личным оружием.
   — Тогда не будем заставлять полковника ждать. Два капитана быстрым шагом миновали административное здание. Когда Декхан было повернул в коридор, что вел в конференц-зал, Лин схватила его за руку и потащила за собой.
   — Не туда, приемыш.
   Офицеры Драгун собрались в центре связи. Вся его аппаратура была настроена на контакт с местами дислокации их частей на Ан-Тинге. Вульф и дюжина других офицеров расположились полукругом перед панелью приема. Яркий свет падал на их озабоченные лица. Лин и Декхан присоединились к присутствующим.
   Заняв свое место, Декхан очутился лицом к мониторам, как и все прочие офицеры. Командиры Драгун, чьи части дислоцировались далеко от Серанта, принимали участие в совещании при помощи двусторонней видеосвязи. На каждом мониторе была табличка с названием места расположения части или той точки, откуда шла передача. Один ряд экранов был черен, ибо светлые буквы над ним гласили — «Гефест». Наконец засветился и последний монитор, на котором появилось лицо полковника Джереми Эллмана из группы подготовки.
   — Вы на линии, Джереми, и можем начинать, — сказал Вульф. Голос полковника прорезался среди приглушенного гула разговоров, и воцарилась тишина.
   — Я понимаю, что не все идет по правилам, но в настоящее время у нас нет возможности связаться с остальными Драгунами. И я хочу услышать мнения всех офицеров командного звена.
   Вульф сделал паузу, и офицеры шепотом стали переговариваться. Большинство из них уже имели полное представление, что послужило поводом для встречи. И слова Вульфа стали тому подтверждением.
   Когда Вульф снова взял слово, Лин толкнула Декхана локтем в бок, как бы напоминая ему — я же тебе говорила.
   — Леди и джентльмены, мы оказались в трудном положении. Все вы знакомы с проблемами, с которыми мы сталкивались последние два года. Наниматели жестко давили на нас, но мы воздерживались от ответной реакции. Но теперь они пытается вынудить нас к действиям, после которых на нас может лечь клеймо отщепенцев: Правда, действуют они весьма осмотрительно. Они могут откреститься от чего угодно или даже объявить все происходящее действиями независимых партий и групп. И доказать мы ничего не можем.
   Для сведения тех, кто еще не в курсе — капитан Шадд сообщил, что к Ком-Стару у нас нет доступа. Регенты, которые держат сеть в руках, уже относятся к нам как к людям, поставленным вне закона. Мы еще не знаем, является ли это официальной позицией Ком-Стара или же человек, от которого Шадд это услышал, просто пешка в руках наших врагов на местах. Но, по сути, это не имеет значения. Без допуска к системе коммуникаций нам остается полагаться только на курьеров, чтобы установить связь с остальными полками. То есть мы связаны по рукам и ногам. Командный пункт системы Ан-Тинг отказывает во всех наших просьбах об изменении орбиты или о выходе в точку прыжка. Все запросы отправляются в миссию связи, которая, как выясняется, слишком занята, чтобы разрешить эту проблему. Тем не менее они нашли время предупредить нас, что всякое перемещение Драгун в аэрокосмическом пространстве или попытка выйти в дальний космос будут расцениваться как враждебные акции. Вне всякого сомнения, они не хотят, чтобы мы провели переговоры с другими частями. Я думаю, все вы понимаете, к каким объяснениям они прибегнут. «Гефест» или, по крайней мере, часть его был захвачен группой, называющей себя «Патриотами Куриты». По оперативным данным майора Блейка можно сделать вывод, что захвату способствовала кучка местных техников, попавших на борт станции, когда возникла необходимость в ускорении ремонтных работ. Они террористы. Убежден, что к тому же они агенты Дома Куриты. И снова — это не так уж важно. Важна сама ситуация, в которой мы оказались. Опять повторяется Нью-Делос. На этот раз с большим размахом — акция куда лучше организована и предельно безжалостна. Двенадцать лет назад мы не смогли защитить тех, кто находился под нашей опекой, и часть из них была взята в заложники и убита. Да, мы не сдержали свой обет, но поклялись, что впредь не допустим повторения. — Вульф помолчал, чтобы придать особую силу последним своим словам. — Так позволим ли мы снова свершиться такому?
   Единодушным ответом ему были яростные крики собравшихся.
   — «Хегира»? — перекрывая их голоса, вопросил Вульф.
   Все затихли, и возникшая тишина была громче любого голоса.
   Первым нарушил ее Джереми Эллман. Лицо его было угрюмым, а движения замедленны, ибо сказывались десятилетия суровой солдатской жизни. Встав, он повторил одно слово: «Хегира».
   И все остальные офицеры Драгун, поднимаясь один за другим, повторяли его «Хегира».
   Декхан, как младший офицер, встал одним из последних. Он толком так и не понимал, что происходит, но не сомневался в Драгунах. Он верил своим друзьям-офицерам. И, положившись на них, он тоже пробормотал: «Хегира».
   После того как все выразили свое мнение, настала очередь встать для Джеймса Вульфа. Он заговорил со странным древним акцентом, употребляя слова, которых Декхану никогда не приходилось слышать ни от кого из Драгун. По лицам всех других командиров, и рядом с ним, и на экранах, Декхан видел, что они прекрасно понимают полковника. Лин оказалась права, он все еще был приемышем. Только шеф технической службы Скотт, который, как и Декхан, вступил в ряды Драгун в пространстве Штайнера, удивленно внимал Вульфу, пытаясь понять его слова.
   — По свободному решению конклава — быть по сему. Во имя печати и уз сие провозглашаю я, Хранитель клятвы. И да станут ваши речения моей волей. И стоять ей, пока все мы не падем.
   И хор голосов ответил:
   — Сейла!
   Драгуны сели. Декхан и Скотт, захваченные врасплох, неловко последовали их примеру. В течение минуты все хранили молчание.
   — Далее должен последовать приказ, — сказал Вульф. Он повернулся лицом к монитору, который, судя по табличке, транслировал передачу из казарм Бупейга, и обратился к одному из собравшихся там офицеров: — Капитан Шадд, ввести в действие план «Мухаммед».
   — Седьмая уже в пути, полковник. Мантии так и не поймут, кто нанес им удар. — И на губах Шадда зазмеилась жестокая улыбка.
   Блейк кивнул в знак одобрения.
   — Так и должно быть, Шадд. Не оставлять по себе никаких Следов, — Предупредил он. — Ничего, чаю могло бы связать эту вылазку с Драгунами.
   — Мы же привидения, майор. На нас никто и глаз поднять не успеет. — Шадд отдал честь и исчез из поля зрения камеры.
   Вульф повернулся к другому экрану. Его занимало одно-единственное лицо — полковника Джейсона Кармоди, главы аэрокосмических оперативных сил. Кармоди застыл в напряжении, когда Вульф обратился к нему:
   — Джейсон, несмотря ни на какие приказы от меня или с «Гефеста», получив сообщение от капитана Шадда, вы начинаете операцию «Возрождение». А тем временем мы вступим в переговоры с бандитами, удерживающими наших людей, сделав вид, что готовы пойти с ними на сделку. Решение принято, леди и джентльмены, — обратился Вульф к собравшимся. — Пути назад нет. Готовьте ваши машины.


XLIII


   Комплекс Ком-Стара, Серант, Ан-Тинг, Военный округ Галедон, Синдикат Драконов,
   3 января 3028 г.

 
   — Проклятые комары! — пробормотал служитель-аколит Ком-Стара, шлепнув по шее в том месте, куда его кольнуло. Он почесался и снова выругался.
   — Они всегда злобствуют в это время года, Селдес, — сказал его напарник. Он улыбнулся, видя, как морщится приятель, но улыбка тут же исчезла, когда он тоже почувствовал укус.
   — Проклятье! В этом году они прямо посходили с ума! Еще немного — и придется обзаводиться зенитками.
   — Нам так и так нужны зенитки, но не против комаров. Драгуны не смирятся, что Ком-Стар отказывается передавать их послания. Вот попомнишь меня, Кент. Они что-то предпримут.
   — Да что они могут сделать? Ком-Стар хранит нейтралитет, и его защищают все Государства-Наследники, чтобы он мог служить всем. А если даже Драгуны порвут с Куритой, Драконы будут оборонять комплекс. Так что охранять его — это только впустую терять время. Стоять на часах всю ночь и таращиться во все глаза! До чего больно кусаются! Нам стоило бы просто как следует выспаться. Беспокоиться не о чем. Любого, кто попытается пролезть сюда, перехватят уже у наружной ограды. Ты же видел тех добровольцев Куриты? Крутые ребята. Не хотел бы я столкнуться с кем-то из них, точно?
   Ответом ему был сочный храп. Кент бросил взгляд на напарника, Селдес, обмякнув, сидел на полу в проходе под аркой, прислонившись головой к косяку.
   — Вижу, что ты так и так решил поспать. — Кент подавил сладкий зевок. — Неплохая мысль. Надеюсь, что регент не засечет... — Он не успел закончить мысль, ибо колени его подогнулись и он опустился наземь.
   Из темноты выдвинулась человекоподобная тень и бесшумно прошла меж спящими стражниками. Выйдя из здания, она растворилась в непроглядной ночной тьме. Через несколько секунд она вернулась под арку, дважды махнув рукой перед тем как исчезнуть.
   Еще несколько теней, материализовавшихся в ночи, последовали за первой. Все они двигались с бесшумной кошачьей грацией, кроме одного, который споткнулся о ружье Кента. Оно еле слышно звякнуло, и тут же все тени приникли к земле, готовясь к отражению нападения, и застыли в неподвижности. В таком положении они оставались несколько секунд, после чего продолжили движение. Смутный силуэт проскользнул под арку. Двое других оттащили аколитов в здание. Четвертый, подобрав их оружие, замкнул группу.
   Тени прошли сквозь здание и пересекли внутренний дворик, сделав лишь краткую остановку, чтобы шепотом посовещаться у неохраняемых внутренних дверей. И через несколько секунд всех, кроме двоих, оставшихся у входа, поглотила темнота.
   Два человека, один худой и высокий, а другой коренастый и мускулистый, проникли в глубь здания. Мягкие подошвы позволяли бесшумно передвигаться по темным коридорам. У пересечения двух из них коренастый прекратил скользить вперед и взмахом руки приказал второму тоже остановиться и подождать. Тот прислонился к косяку. Первый одним движением завернул за угол и исчез из виду. Теперь рядом не было никого. И никто не видел, как облаченную в черное фигуру сотрясала такая дрожь, что приходилось придерживаться за темный деревянный косяк двери.
   Внезапно открылась дверь на противоположной стороне холла, и из нее в коридор упала полоса, света. На человеке, который открыл ее, была мантия регента Ком-Стара. На лице его появилось такое же изумленное выражение, как и у тени, застигнутой врасплох. Он снова было взялся за ручку двери, но не успел сделать шаг назад, как пистолет в руках взломщика несколько раз кашлянул.
   Поток яркой крови залил мантию, и регент влетел в комнату, дергаясь под выстрелами. Он споткнулся о стул и рухнул на пол. Тело уже прекратило конвульсивно содрогаться, но стрелявший продолжал всаживать в него пулю за пулей.
   Рядом возникла первая тень. Из-под низкого капюшона выглянуло лицо Антона Шадда, командира диверсантов, искаженное яростью. Он нанес резкий удар по лицу своего спутника, все еще скрытому капюшоном. Удар вывел того из ступора, впав в который он продолжал нажимать затянутой в перчатку рукой спусковой крючок.
   — Святое Единство, Скотт! — сквозь стиснутые зубы прошипел Шадд. Говорил он так тихо, что даже в шаге от него ничего нельзя было услышать. — Что, черт побери, ты тут натворил?
   Старший техник Скотт хватал ртом воздух, как рыба на песке. Подняв левую руку, он откинул капюшон и сдернул с головы очки ночного видения. Лицо его было бледно и залито потом, дышал он тяжело и с хрипом. Лишь на второй раз он обрел голос; подражая Шадду, говорил он шепотом.
   — Он появился в дверях. И я подумал, что он хочет поднять шум.
   — И ты пристрелил его! — с отвращением сказал Шадд. — Это был регент. Он был нужен, чтобы получить от него коды доступа.
   — Он возник так неожиданно. И я подумал, что он не пропустит нас.
   — Ты просто запаниковал.
   — А что, если и так? — отпарировал Скотт. — Я не был подготовлен к таким ситуациям. Я техник, а не профессиональный убийца, как твои из Седьмой.
   Шадд только стиснул челюсти, воздержавшись от ответа.
   — Я нашел панель управления высокочастотными генераторами, — вместо этого сказал он. — Пошли. — Шадд прикрыл дверь, пол за которой был залит кровью, и их снова обступила темнота коридора. — В следующий раз оставь убийство профессионалам.
   Двое Драгун больше не обменялись ни словом, пока преодолевали короткое расстояние до цели.
   Под высоким округлым куполом помещения стояла сероватая дымка, сквозь которую пробивался свет ламп. В переплете окон было красное стекло, и от него падали розоватые отблески на блестящие хромированные поверхности и светлый пластик аппаратуры.
   Центр зала занимали подковообразный пульт управления и массивные стеллажи с блоками регулировки. Тяжелые бронированные кабели уходили к северной стене, за которой и крылось огромное тело генератора. Другая аппаратура связи, компьютерные консоли и дисководы с банками данных размещались вдоль стен.
   Прямо от входа лестница вела на мостки, приподнятые на три метра над полом. Они огибали зал по периметру и кончались площадкой, с которой был виден пульт управления. Мягкое бархатное кресло с высокой спинкой служило регенту троном, и, восседая на нем, он держал в поле зрения своих прислужников-аколитов, которые готовили ритуал передачи.
   Пока Скотт, приникнув к контрольной панели, изучал ее, Шадд проверил возможности доступа в зал управления. В стене с южной стороны он обнаружил небольшую дверь. Шадд тщательно изучил орбитальные снимки комплекса и знал; что за ней расположен сад резиденции регента. С этой стороны вряд ли можно ожидать неприятностей. Единственным доступом снаружи были закрытые щитами окна, что тянулись вдоль мостков.
   Неожиданный лязг заставил Шадда резко развернуться на месте, вскинув пистолет-субган. Но, увидев, что источником звука была панель, которую снимал техник, он расслабился. Скотт уже рассматривал провода и реле, беспорядочная путаница которых обнажилась перед ним.