Страница:
– Угу, – кивнула Пиона.
– Ладно, пойду посмотрю, что там. Ты пока оставайся здесь, – Чет направился к дереву-нарушителю.
– Только не вздумай класть бластер в кобуру, – вслед ему сурово произнесла Пиона.
– Хорошо, – с улыбкой отозвался он.
Пройдя немного, Чет подошел к скале. Все же он напряженно оглядывался, сжимая в руке бластер. На границе охраняемой зоны действительно стояло дерево и покачивалось на ветру. Так-так. Чет вынул из кармана сканер защитной системы и, понажимав на нем кнопки, отдал системе необходимые команды. Когда все было закончено, он сунул сканер обратно в карман.
Сумерки сгущались. Чет постоял немного, слушая тишину вокруг. Потом подошел к скале и лучом из бластера стал выжигать буквы на камне.
Работа была в самом разгаре, когда сзади послышались шаги и подошла Пиона.
– Ты что делаешь?! – возмущенно произнесла она, увидев, чем занимается Чет.
– Так, решил оставить отметку, – улыбнулся он.
– Перестань сейчас же. Ты что? Портить такую природу! А я думаю, почему он так долго не идет?
– Ничего этой природе не будет, – улыбался Чет. Но все же опустил бластер, хотя и не дописал до конца.
– Как же не будет? Это ведь теперь так и останется навсегда.
– Ага, – весело кивнул Чет. – Представляешь, исследовательская группа прилетит сюда, думая, что они первые люди на этой планете, и увидит эту надпись. Будет еще одна загадка вселенной.
Пиона укоризненно покачала головой.
– Если б ты не был полицейским, я б тебя арестовала за такие проделки. Ладно, пойдем к кораблю, а то уже темнеет.
– Пойдем, – улыбаясь ответил Чет.
И они ушли. А на скале осталась недописанная выжженная лучом бластера надпись: «Чет Пиона».
Ну конечно! Надпись! Надпись на скале! И как он сразу не вспомнил об этом! Загадка вселенной? Ха! Всякая загадка имеет свою разгадку. А эта – очень даже вовремя.
Ворвуд повернулся и быстро зашагал к своему особняку.
Когда пираты только прилетели на планету, собираясь основать здесь базу, и Ворвуд выбрал эту бухту для своей резиденции, была обнаружена эта надпись: «Чет Пиона». Буквы были выжжены на камне, похоже, лучом бластера. Поначалу решили, что это дело рук исследовательской группы. Но Гинзл сказал, что этой надписи несколько тысяч лет. Вообще, надпись действительно выглядела довольно старой, но несколько тысяч лет ей никак не дашь… Ворвуд, конечно, доверял мнению Гинзла, но, с другой стороны, откуда мог взяться бластер несколько тысяч лет назад? Да и вообще, как люди попали сюда, на эту планету?
Впрочем, никто не стал ломать голову над этой загадкой. Пираты тогда только начинали строить свою базу, и было не до того, не до каких-то там надписей. Неважно. Есть и есть, а откуда – какая разница? Просто еще одна загадка вселенной – только и всего. Сколько их уже! Одной больше, одной меньше – подумаешь. Но сейчас… Послание из глубины веков? Нет! Это то, что происходит здесь и сейчас.
Зайдя в свой кабинет, Ворвуд сразу связался с Гинзлом.
– Профессор, – сказал он, – я знаю, как зовут копов, которые провалились во времени.
– Н-да? – безразлично отозвался Гинзл.
– Да. Их зовут Чет и Пиона.
– Ну и что? – не испытывая интереса, проговорил Гинзл. – Зачем нам это знать? И тем более мне. Нужно выяснить, в каком они времени. А имена… – он пренебрежительно махнул рукой.
Ворвуд хитро улыбался, глядя на него.
– Нет, профессор, это как раз то, что нужно. Их зовут Чет и Пиона. Понимаете? Чет плюс Пиона.
– Ну и что? – высокомерно повторил Гинзл. – Ну Чет, ну Пи… – он вдруг переменился в лице. – Так ведь это… – расширив глаза, произнес он.
– Да-да, – улыбался Ворвуд. – Именно так, профессор. А мы тут с ног сбились – где эти копы? Когда? Линка, можно сказать, загубили из-за этого. А вот они где! Прямо здесь, под самым нашим носом.
– Ну и ну, – удивленно качал головой Гинзл. – Надо же, какое совпадение!
– Отличное совпадение! – радовался Ворвуд. – Впрочем, вы ведь говорили, что они должны сесть на какую-нибудь планету – на какую же, как не на нашу? Здесь наиболее пригодные для жизни условия.
– Да, но то, что они находятся именно в этом месте, – Гинзл поднял брови. – Бывает же такое!
– Бывает, бывает, – проговорил Ворвуд. – Так как, профессор, можно узнать, сколько лет этой надписи?
– Конечно, – кивнул Гинзл. – Современные методы позволяют узнать время ее происхождения с точностью до года.
– А больше нам и не надо, – снова улыбнулся Ворвуд. – День мы уже знаем благодаря стараниям незабвенного Линка. В общем, пора доставать темпоральную установку, профессор. А?
– Да. Но сначала мне нужно провести анализ надписи и узнать год. На это потребуется некоторое время.
– Можете не спешить. Время у нас есть.
Так, похоже, Гловес успел связаться с министерством транспорта, и те уже включили компенсаторы у НК-14 – Лепаж видел, как пираты уходят в подпространство, направляясь домой. И тут же закралось сомнение – а домой ли они направляются? Не летят ли они к какой-нибудь мирной планете? Лепаж сжал кулаки. Хотелось просто взорваться от такой неопределенности и полного бессилия перед сложившейся ситуацией. При том, что опасность угрожала всей, абсолютно всей галактике, каждому мирному жителю любой из планет.
Работа полиции – защищать мирных граждан. Но сейчас полиция была совершенно не в состоянии выполнять свои обязанности. И кто, как не он, начальник галактической полиции, несет ответственность за все происходящее? И не перед начальством, а перед каждым мирным жителем, каждым ребенком галактики, который сейчас фактически поставлен перед орудиями пиратских истребителей. Каждый мирный житель! Каждый ребенок! Нет. Это было невыносимо. Лепаж в отчаянии сжимал кулаки, глядя, как пираты уходят в подпространство.
Хотя вряд ли они полетели нападать на какую-нибудь планету – Лепаж пытался успокоить себя этой мыслью. Зачем пиратам еще одно нападение? Да и просто по-человечески после захвата Харниана пиратам, наверно, требуется отдых – вряд ли они так сразу будут готовы совершить еще один налет. Лепаж утешал себя, но в глубине души понимал, как жалки и смешны эти утешения. Он, начальник галактической полиции, полагается на такого рода утешения при защите галактики. Ничего больше…
Впрочем, не стоит предаваться эмоциям – сейчас не до них. К черту эмоции.
Лепаж нажал кнопку и связался с Дирком. Тот уже успел вернуться в свой участок и начал понемногу восстанавливать порядок на планете.
– Как у вас, капитан? – спросил Лепаж.
– Пытаемся наладить мирную жизнь, сэр, – ответил Дирк. – Но… – он опустил взгляд, – весь город обчищен до нитки. Все банки, ювелирные магазины, все, что представляло хоть какую-то ценность… И как пираты устели сделать все это? Мои люди сейчас в городе.
– Понятно, Дирк, – сурово кивнул Лепаж. – Нам необходимо покинуть вас – нужно лететь за пиратами. Я оставлю вам корабли. Думаю, пятьдесят будет достаточно.
– Конечно, сэр.
– И еще пришлю вам флаеры и полицейских, чтобы пополнить потери, – продолжил Лепаж. – Постарайтесь наладить все как можно быстрее и без лишнего шума.
– Конечно, сэр, – повторил Дирк. – Нам еще потребуется восстанавливать противовоздушную оборону, заново строить космопорт. Предстоит много работы, сэр.
– Да, предстоит много работы, – мрачно подтвердил Лепаж. – Ну все, Дирк, нам нужно лететь. Если возникнут какие-либо трудности, сразу обращайтесь ко мне, даже по самому незначительному поводу.
– Хорошо, сэр. Есть, сэр, – ответил Дирк.
Лепаж кивнул ему и отключил связь.
Затем отдал распоряжение, чтобы на Харниане осталось пятьдесят кораблей, включая, конечно, и подразделение лейтенанта Кейна. Потом приказал переправить сюда несколько транспортников с личным составом и флаерами. В результате харнианский участок полиции снова был полностью укомплектован и даже содержал большее количество кораблей и наземных сил, чем до нападения пиратов.
Хотя, наверно, в таком увеличении не было необходимости – сейчас вряд ли кто-нибудь снова решится напасть на Харниан. Нужно было успокоить общественность, показать, что мирная жизнь на планете восстанавливается. В общем, это были скорее административные или показательные, чем военные меры. И, пожалуй, большего сделать было нельзя. Битва уже проиграна. Хотя враг и отступил, но остались руины и опустошение – мрачный итог военных действий.
Отдав все распоряжения по Харниану, Лепаж приказал своим кораблям лететь к краю планетарной системы. Достигнув его, полицейские ушли в подпространство, направляясь вдогонку за пиратами к системе НК-14.
– А, профессор, – отвечая на звонок видеофона, произнес Ворвуд. – Ну, как дела? Вы уже узнали, когда сделана надпись?
– Нет, – ответил Гинзл. – Это не так быстро. Я звоню по другому делу. Вам известно, что у нас тут отключали компенсаторы?
– Вот как? – удивился Ворвуд. – Нет, ничего об этом не слышал.
– Я случайно обнаружил, – кивнул Гинзл. – У нас и в районах звезд с НК-12 по НК-15.
– Хм… Какие-нибудь ремонтные работы?
– Именно во время атаки Харниана? – усмехнулся Гинзл. – И вы верите в такие совпадения?
– У нас тут совпадение похлеще. Впрочем, вы правы. Похоже, это дело рук полиции. И теперь… – Ворвуд вдруг замолчал, широко раскрыв глаза. – Но как же Рэнг? Как он вернется сюда, если компенсаторы отключены?
– Их уже включили, – махнул рукой Гинзл. – Но это означает, что полиция начала воевать компенсаторами. Для нас это довольно опасный вид военных действий.
– Да, мы ничего не можем сделать против этого. Правда, – Ворвуд посмотрел на профессора, – Рэнг, наверно, нашел какой-то способ, если компенсаторы все же включили. И кстати, это значит, что он скоро будет здесь.
– Должно быть так, – согласился Гинзл и отвернулся, глядя куда-то в сторону. – И вы даже не представляете, насколько скоро. Мой сканер подпространства показывает, что к нам приближается большая группа кораблей. Судя по всему, это Рэнг со своей новой компанией. Интересно, он не забыл привезти мне щупальца медуз?
И словно в подтверждение его слов перед Ворвудом зажегся экран срочной связи.
– К нам движется большая группа кораблей, – сообщил пират с наблюдательной станции.
– Все в порядке, – ответил Ворвуд, – это Рэнг, – потом снова обратился к Гинзлу: – Прошу прощения, профессор. Поговорю с вами позже.
И отключил связь.
Пока крейсер летел к НК-14, Лепаж все думал о сложившейся ситуации. Оставалось еще много нерешенных вопросов о том, как уничтожить пиратов и не подвергнуть опасности жизни мирных жителей. Фактически сейчас пираты держали в заложниках всю галактику. Всю галактику!
Можно было бы просто дождаться военного флота и уже сообща проводить операцию. Но это слишком долго. Нужно немедленно предпринять какие-то меры, чтобы отвести угрозу, нависшую над галактикой. К тому же сейчас они имеют возможность диктовать условия и могут потребовать все что угодно вплоть до террора. Нет, нельзя медлить, нужно срочно принимать меры.
Меры эти достаточно просты. Пожалуй, пираты сами загоняют себя в ловушку. Лепаж усмехнулся – в полицейские ловушки. Пока пираты находятся внутри планетарной системы, можно локализовать их, если расставить вокруг полицейские ловушки, которые не дадут кораблям входить в подпространство. И если вокруг НК-14 будут стоять эти ловушки, пираты уже не смогут совершать субсветовые прыжки и, соответственно, отправиться к какой-либо из мирных планет.
Но только… Н-да, это вот «только». Полицейским ловушкам необходимо «видеть» корабль, который собирается войти в подпространство, чтобы остановить его. А внутри маскирующего поля… Как все было бы просто, если бы не это маскирующее поле.
Лепаж пока не знал, как убрать его, да и не хотел задумываться. Он решил, что это компетенция ГРУ. Тут действительно нужна шпионская операция, а полицейские методы малоэффективны. Вот пускай Велк со своим Мердоком и решают, как сделать это. ГРУ – достаточно серьезная организация, они должны уметь проделывать подобные вещи. И хотя это было не очень приятно, но приходилось признать, что в данном случае ГРУ более компетентно, чем галактическая полиция, Что ж, у каждого своя специфика. Лепаж надеялся, что ГРУ сможет справиться. На что же тогда еще разведывательное управление, если не для таких операций?
А когда не станет маскирующего поля, можно будет расставить полицейские ловушки и заняться полным уничтожением пиратов. Вот тогда и придет время галактической полиции.
Но прежде всего необходимо запереть пиратов внутри системы, отрезать им дорогу в галактику. Единственная помеха – это их невидимость. В общем, сначала нужно уничтожить маскирующее поле, а там будет видно. Лепаж улыбнулся тому, насколько верна эта фраза. Действительно – там будет видно.
Рэнг не стал рисковать, заходя глубоко в систему, – зачем? Он вывел свои корабли из подпространства на краю системы у самой границы внутри маскирующего поля. Хотя это не имело особого смысла – у новых кораблей еще не было активизаторов невидимости, и они все равно оставались видимы внутри поля. Но все же внутри маскирующего поля была уже как бы своя территория.
Выйдя из подпространства, Рэнг связался с Ворвудом:
– Нэд, слышишь меня? Это Рэнг. Мы вернулись.
– Привет, Рэнг! – ответил Ворвуд. – Как погода на Харниане?
– Так себе, – нехотя проговорил Рэнг. – Грязь из копов и град из патрульных кораблей. Но зато поспел урожай харнианских истребителей. Мы тут собрали немного – угощайся.
– Вижу твое «немного», – улыбался Ворвуд. – У меня аж локатор вздулся от этого «немного». Ладно, заходи на посадку.
– Хорошо. Как у нас дома? Копы не безобразничают?
– Нет, все тихо. Только и дел, что сидеть и смотреть стереовизор. Кстати, Рэнг, ты ведь теперь герой галактики. Или, по крайней мере, телезвезда на ближайшую неделю.
Рэнг усмехнулся.
– Да, эта сумасшедшая корреспондентша наделала шума.
– Нет, – улыбался Ворвуд, – это ты наделал шума, а она просто донесла его до миллиардов телезрителей.
– Ладно, черт с ней. У каждого свои дела.
– Ну как же? – смеялся Ворвуд. – Такое событие! Тебя показали по стереовизору на всю галактику.
– А, так вот зачем надо было захватывать Харниан! – ответил Рэнг.
Они посмеялись над этим. Потом Ворвуд сказал, что ждет его, и отключил связь. Рэнг продолжил полет к базе вместе со всеми своими кораблями, двигаясь обычным ходом от края системы. Огромная армада пиратов на полной скорости неслась к планете. Но теперь они не нападали, теперь они летели домой.
Лепаж подошел к аптечке и взял таблетку, заменяющую сон. Усталость брала свое. Он был уже не молод, а история с НК-14 тянулась почти сутки хотелось спать. Но на это, конечно, не было никакого времени. Приходилось пить таблетки. Лепаж не любил это – обычно от них у него потом болела голова. Но что поделаешь? Сейчас было не до сна.
Когда полицейские прибыли к НК-14, Лепаж перешел на свой старый крейсер, который оставлял Велку. Этот корабль был оборудован лучше, к тому же именно на нем находился детектор доктора Метью.
Велк наблюдал приход полицейской эскадры. Да, это было впечатляюще! Шесть сотен патрульных кораблей. Но, впрочем, Велк не обольщался – в данном случае количество еще не обеспечивало успех. Два транспортника, вызванные им из ГРУ, были уже здесь. Но теперь в них не было такой необходимости. И хотя они пришли, когда система еще оставалась пустой, Велк понимал, что бесполезно затевать какие-то действия в оставшиеся до прихода пиратов минуты. Правда, транспортник с темпоральной установкой все же будет необходим. Велк как бы возместил Лепажу понесенный урон и даже с процентами, плюс еще один транспортник, хотя и не понятно, зачем нужный теперь.
Приход пиратов тоже имел довольно внушительный вид. Вообще последнее время к НК-14 постоянно прибывали корабли: транспортники, пираты, полицейские. И сейчас этих кораблей собралось здесь столько, сколько, наверно, не было ни в одном другом месте галактики. Да, кто бы мог подумать еще дня два назад, что НК-14, расположенная на задворках галактики, станет местом сбора таких крупных сил.
Хотя ладно. Не было страшно видеть приход такого количества пиратов, но просто обидно. Все труды шли насмарку. В какой-то момент Велк считал, что пираты уже побеждены. Но сейчас… Нет, сейчас совсем не было похоже на это. Все предыдущие действия оказались напрасны. Теперь пираты были сильны как никогда.
Велк следил за их полетом от края системы к третьей планете. Странно было наблюдать за передвижением внутри системы. Хотя всегда и было известно, что там есть корабли, но Велк уже как-то привык, что они скрыты завесой невидимости. А теперь завеса приоткрывалась. Это было похоже на открытие тайны и, наверно, должно завораживать, радовать, удивлять. Но нет – только мрачность во взгляде, только тяжесть в душе. Все нужно начинать сначала. Потому что теперь у пиратов гораздо больше кораблей. Правда, и у полицейских тоже, но это ничего не значит, пока есть маскирующее поле.
Когда пиратские корабли совершили посадку, Ворвуд вышел встречать их.
– Привет, Рэнг! – с улыбкой произнес он. – Рад видеть тебя!
– Взаимно, Нэд, – несколько устало улыбнулся Рэнг.
– Отличный улов! – Ворвуд, довольный, кивнул на армаду новых кораблей.
– Да, – небрежно ответил Рэнг как о чем-то незначительном. – Еле добрались обратно.
– А, Гинзл говорил об отключении компенсаторов, – сказал Ворвуд. – Как тебе все же удалось заставить копов включить их?
Рэнг усмехнулся.
– Я пригрозил Лепажу, что мы разнесем, парочку-другую мирных планет, он решил удовлетворить мою просьбу.
– Хм. Интересная мысль, – оценивающе покивал Ворвуд. – Кстати, ты привез щупальца медуз для нашего профессора?
– Нет, – развел руками Рэнг. – Лони не дал мне взять их.
– Вот как? – нахмурился Ворвуд.
– Все в порядке, Нэд. Я уже прикончил мерзавца.
– Что ж, отлично. Туда ему и дорога, – Ворвуд снова улыбнулся. – Так, значит, все в порядке? Можно праздновать победу?
– Можно, – серьезно кивнул Рэнг. – Только Лепаж собрал огромную эскадру, их раза в четыре больше, чем нас.
– Считаешь, это опасно?
– Не знаю, – пожал плечами Рэнг. – У нас есть маскирующее поле, харнианский монстр – как-нибудь выкрутимся.
– Н-да? – Ворвуд насупился. – Надо подумать, что с ними делать.
Рэнг кивнул.
– Ладно, Нэд, ты думай, а я пойду отдохну от всей этой беготни, – устало проговорил он. – Скажи копам, чтоб не шумели.
Лепаж зашел на свой крейсер. Настроение у него было хуже некуда. Он чуть кивнул доктору Метью и потом обратился к Велку, сразу с места в карьер перейдя к делу:
– Что вы можете предложить по уничтожению маскирующего поля?
– Я? – удивился Велк.
– А кто же? – чувствовалось, что Лепаж раздражен и совершенно не в духе. – Шпионские операции по части ГРУ – вот и давайте. И только попробуйте заикнуться о безопасности галактики…
– Я вообще не понимаю… – возмутился Велк, оскорбленный его тоном.
Но Лепаж не слушал.
– Не применять квантовую гаубицу, не трогать генератор поля, – ворчал он. – Вот и доигрались! Не хотите ли поучаствовать в ответственности за уничтожение сотен тысяч жителей одной из мирных планет? А то и не одной и не двух. Да что там! За миллиарды жизней жителей всей галактики. А ведь вы тоже причастны к этому. Если бы не ваши дурацкие запреты…
– Слушайте, Лепаж, – Велку все же надоело выслушивать это. – Какая муха вас укусила?
– Какая муха? – Лепаж вдруг рассмеялся. Но это был не веселый, скорее, нервный смех. – Сто пятьдесят мух не хотите?! – и потом замолчал так же неожиданно, как начал смеяться. – Ладно, – затем уже спокойнее произнес он, – извините. Я устал, раздражен, и вообще у нас все плохо. Что мы можем предпринять для уничтожения генератора маскирующего поля?
Велк покачал головой.
– Его нельзя уничтожать – вы же знаете, – рискуя вызвать новый взрыв раздражения Лепажа, сказал он.
Но Лепаж не стал раздражаться. Похоже, уже выпустив пар, он остался спокоен и по-деловому сосредоточен.
– Теперь уже не до этих игр, – серьезно проговорил он. – Пираты шантажируют нас тем, что нападут всеми своими кораблями на любую из мирных планет.
– Что? – удивился Велк.
– И вы больше не можете прикрываться государственными интересами, – продолжил Лепаж. – Вся галактика находится в заложниках у пиратов, ей угрожает серьезная опасность. И никакие абстрактные государственные интересы уже не могут играть никакой роли, – он вздохнул, переведя дыхание. – В общем, сейчас нам нужно немедленно ликвидировать это маскирующее поле. Тогда мы сможем запереть пиратов внутри системы и оградить от них галактику.
– Хм… – переваривая сказанное, нахмурился Велк.
– Иначе какие мы, к черту, силы безопасности? – добавил Лепаж.
Велк немного помолчал.
– Да, но все же нельзя жить только сегодняшним днем, – затем медленно проговорил он. – Вы знаете, что технология создания такого поля нужна нам, нам всем.
Лепаж не стал спорить, только, тяжело вздохнув, окинул его взглядом.
– И что это значит?
– Это значит, что генератор нельзя уничтожать – его нужно вывезти оттуда.
Повисла напряженная пауза. Приборы чуть попискивали в тишине.
– Вы понимаете, о чем говорите? – хмуро произнес Лепаж. – Генератор – это ведь сердце империи пиратов. И выкрасть его, это… это примерно то же самое, что выкрасть белый дом с президентской планеты Ревнот.
– Может быть, – спокойно ответил Велк. – Но у нас есть человек, способный на это. Он специалист по такого рода операциям.
– Н-да?
– Возможно, вы знаете его. Это Арчи Маккормик.
В ГРУ было много опытных и талантливых агентов. Конечно, ведь туда набирали только самых способных, чем-то проявивших себя людей. И поэтому в галактическом разведывательном управлении служили только лучшие люди. Но лучшим из всех, безусловно, был Арчибальд Маккормик.
Ему говорили:
– Арчи, ты лучший.
И он спокойно соглашался:
– Да, я лучший.
Не потому, что был заносчив или чрезмерно тщеславен, а просто потому, что это была правда.
Он проделывал такое, что другим и не снилось. Выходил победителем даже из самых безнадежных ситуаций. Практически все сложнейшие операции, которые ему поручали, заканчивались полным и безоговорочным успехом.
Ведь это он предотвратил войну Алдонии с Вифстом. Когда все дипломаты галактики уже опустили руки, не в силах уладить конфликт мирным путем. А военный флот не решался напасть или помочь той или другой стороне, поскольку требования обеих были вполне справедливы. Все уже решили, что война неизбежна, и пусть они сами разберутся, кто из них прав.
Но тогда Арчи Маккормик проник в президентский дворец на Алдонии, а затем спустился в секретную шахту на Вифсте, где разрабатывали Пласт. Добыв в первом секретные материалы о хранении готового продукта, а во второй – живые природные образцы, смог показать, что атмосферы обеих планет будут сохранять пригодный для дыхания состав, только если на Вифсте будут добывать исключительно определенный тип микроорганизмов, содержащихся в Пласте, а на Алдонии правильно обрабатывать их.
А весь конфликт произошел из-за того, что в Пласте начался новый слой, и поэтому машины, поддерживающие определенный состав атмосфер той и другой планеты, стали работать не совсем корректно. Что и повлекло за собой многочисленные жертвы, в которых планеты обвинили друг друга. Поскольку на одной из них из Пласта добывается сырье, а на другой это сырье получает необходимую обработку, чтобы стать продуктом для атмосферных машин.
Или, например, мятеж на Кальдосе. Вы знаете, что Арчи Маккормик почти что в одиночку подавил его? Конечно, в новостях говорили, что мятежники удовлетворились уступками правительства и поэтому сложили оружие. Но это ведь просто смешно! Какие уступки? Те, кто внимательно следили за развитием событий, могли заметить, что главной и чуть ли не единственной уступкой было то, что добровольно сдавшиеся мятежники получали полное прощение. Ну и почему, вы думаете, они все-таки сдались? А все очень просто.
На самом деле правительство зашло в тупик, потому что не могло удовлетворить требования мятежников. Те захватили топливный завод и, естественно, отключили производство. На Кальдосе производилась значительная часть всего топлива для кораблей. Перед галактикой замаячил топливный голод.
Мятежники слишком хорошо оборонялись, и атаки наземными силами не имели успеха. С воздуха же можно было повредить сам завод, что являлось, конечно, крайне нежелательным.
В общем, за дело взялся Арчи Маккормик. Оставив полностью работоспособным оборудование самого завода, он уничтожил управление оборонной системой мятежников, а также систему слежения; привел в негодность машины для очистки воды и создания пищи и, прихватив с собой главаря мятежников, усталый, но довольный вернулся в штаб правительственных сил.
После этого мятежники уже не думали ни о каких требованиях и начали целыми группами сдаваться на милость правительства, радуясь, что вообще появилась такая возможность.
– Ладно, пойду посмотрю, что там. Ты пока оставайся здесь, – Чет направился к дереву-нарушителю.
– Только не вздумай класть бластер в кобуру, – вслед ему сурово произнесла Пиона.
– Хорошо, – с улыбкой отозвался он.
Пройдя немного, Чет подошел к скале. Все же он напряженно оглядывался, сжимая в руке бластер. На границе охраняемой зоны действительно стояло дерево и покачивалось на ветру. Так-так. Чет вынул из кармана сканер защитной системы и, понажимав на нем кнопки, отдал системе необходимые команды. Когда все было закончено, он сунул сканер обратно в карман.
Сумерки сгущались. Чет постоял немного, слушая тишину вокруг. Потом подошел к скале и лучом из бластера стал выжигать буквы на камне.
Работа была в самом разгаре, когда сзади послышались шаги и подошла Пиона.
– Ты что делаешь?! – возмущенно произнесла она, увидев, чем занимается Чет.
– Так, решил оставить отметку, – улыбнулся он.
– Перестань сейчас же. Ты что? Портить такую природу! А я думаю, почему он так долго не идет?
– Ничего этой природе не будет, – улыбался Чет. Но все же опустил бластер, хотя и не дописал до конца.
– Как же не будет? Это ведь теперь так и останется навсегда.
– Ага, – весело кивнул Чет. – Представляешь, исследовательская группа прилетит сюда, думая, что они первые люди на этой планете, и увидит эту надпись. Будет еще одна загадка вселенной.
Пиона укоризненно покачала головой.
– Если б ты не был полицейским, я б тебя арестовала за такие проделки. Ладно, пойдем к кораблю, а то уже темнеет.
– Пойдем, – улыбаясь ответил Чет.
И они ушли. А на скале осталась недописанная выжженная лучом бластера надпись: «Чет Пиона».
* * *
Ну конечно! Надпись! Надпись на скале! И как он сразу не вспомнил об этом! Загадка вселенной? Ха! Всякая загадка имеет свою разгадку. А эта – очень даже вовремя.
Ворвуд повернулся и быстро зашагал к своему особняку.
Когда пираты только прилетели на планету, собираясь основать здесь базу, и Ворвуд выбрал эту бухту для своей резиденции, была обнаружена эта надпись: «Чет Пиона». Буквы были выжжены на камне, похоже, лучом бластера. Поначалу решили, что это дело рук исследовательской группы. Но Гинзл сказал, что этой надписи несколько тысяч лет. Вообще, надпись действительно выглядела довольно старой, но несколько тысяч лет ей никак не дашь… Ворвуд, конечно, доверял мнению Гинзла, но, с другой стороны, откуда мог взяться бластер несколько тысяч лет назад? Да и вообще, как люди попали сюда, на эту планету?
Впрочем, никто не стал ломать голову над этой загадкой. Пираты тогда только начинали строить свою базу, и было не до того, не до каких-то там надписей. Неважно. Есть и есть, а откуда – какая разница? Просто еще одна загадка вселенной – только и всего. Сколько их уже! Одной больше, одной меньше – подумаешь. Но сейчас… Послание из глубины веков? Нет! Это то, что происходит здесь и сейчас.
Зайдя в свой кабинет, Ворвуд сразу связался с Гинзлом.
– Профессор, – сказал он, – я знаю, как зовут копов, которые провалились во времени.
– Н-да? – безразлично отозвался Гинзл.
– Да. Их зовут Чет и Пиона.
– Ну и что? – не испытывая интереса, проговорил Гинзл. – Зачем нам это знать? И тем более мне. Нужно выяснить, в каком они времени. А имена… – он пренебрежительно махнул рукой.
Ворвуд хитро улыбался, глядя на него.
– Нет, профессор, это как раз то, что нужно. Их зовут Чет и Пиона. Понимаете? Чет плюс Пиона.
– Ну и что? – высокомерно повторил Гинзл. – Ну Чет, ну Пи… – он вдруг переменился в лице. – Так ведь это… – расширив глаза, произнес он.
– Да-да, – улыбался Ворвуд. – Именно так, профессор. А мы тут с ног сбились – где эти копы? Когда? Линка, можно сказать, загубили из-за этого. А вот они где! Прямо здесь, под самым нашим носом.
– Ну и ну, – удивленно качал головой Гинзл. – Надо же, какое совпадение!
– Отличное совпадение! – радовался Ворвуд. – Впрочем, вы ведь говорили, что они должны сесть на какую-нибудь планету – на какую же, как не на нашу? Здесь наиболее пригодные для жизни условия.
– Да, но то, что они находятся именно в этом месте, – Гинзл поднял брови. – Бывает же такое!
– Бывает, бывает, – проговорил Ворвуд. – Так как, профессор, можно узнать, сколько лет этой надписи?
– Конечно, – кивнул Гинзл. – Современные методы позволяют узнать время ее происхождения с точностью до года.
– А больше нам и не надо, – снова улыбнулся Ворвуд. – День мы уже знаем благодаря стараниям незабвенного Линка. В общем, пора доставать темпоральную установку, профессор. А?
– Да. Но сначала мне нужно провести анализ надписи и узнать год. На это потребуется некоторое время.
– Можете не спешить. Время у нас есть.
* * *
Так, похоже, Гловес успел связаться с министерством транспорта, и те уже включили компенсаторы у НК-14 – Лепаж видел, как пираты уходят в подпространство, направляясь домой. И тут же закралось сомнение – а домой ли они направляются? Не летят ли они к какой-нибудь мирной планете? Лепаж сжал кулаки. Хотелось просто взорваться от такой неопределенности и полного бессилия перед сложившейся ситуацией. При том, что опасность угрожала всей, абсолютно всей галактике, каждому мирному жителю любой из планет.
Работа полиции – защищать мирных граждан. Но сейчас полиция была совершенно не в состоянии выполнять свои обязанности. И кто, как не он, начальник галактической полиции, несет ответственность за все происходящее? И не перед начальством, а перед каждым мирным жителем, каждым ребенком галактики, который сейчас фактически поставлен перед орудиями пиратских истребителей. Каждый мирный житель! Каждый ребенок! Нет. Это было невыносимо. Лепаж в отчаянии сжимал кулаки, глядя, как пираты уходят в подпространство.
Хотя вряд ли они полетели нападать на какую-нибудь планету – Лепаж пытался успокоить себя этой мыслью. Зачем пиратам еще одно нападение? Да и просто по-человечески после захвата Харниана пиратам, наверно, требуется отдых – вряд ли они так сразу будут готовы совершить еще один налет. Лепаж утешал себя, но в глубине души понимал, как жалки и смешны эти утешения. Он, начальник галактической полиции, полагается на такого рода утешения при защите галактики. Ничего больше…
Впрочем, не стоит предаваться эмоциям – сейчас не до них. К черту эмоции.
Лепаж нажал кнопку и связался с Дирком. Тот уже успел вернуться в свой участок и начал понемногу восстанавливать порядок на планете.
– Как у вас, капитан? – спросил Лепаж.
– Пытаемся наладить мирную жизнь, сэр, – ответил Дирк. – Но… – он опустил взгляд, – весь город обчищен до нитки. Все банки, ювелирные магазины, все, что представляло хоть какую-то ценность… И как пираты устели сделать все это? Мои люди сейчас в городе.
– Понятно, Дирк, – сурово кивнул Лепаж. – Нам необходимо покинуть вас – нужно лететь за пиратами. Я оставлю вам корабли. Думаю, пятьдесят будет достаточно.
– Конечно, сэр.
– И еще пришлю вам флаеры и полицейских, чтобы пополнить потери, – продолжил Лепаж. – Постарайтесь наладить все как можно быстрее и без лишнего шума.
– Конечно, сэр, – повторил Дирк. – Нам еще потребуется восстанавливать противовоздушную оборону, заново строить космопорт. Предстоит много работы, сэр.
– Да, предстоит много работы, – мрачно подтвердил Лепаж. – Ну все, Дирк, нам нужно лететь. Если возникнут какие-либо трудности, сразу обращайтесь ко мне, даже по самому незначительному поводу.
– Хорошо, сэр. Есть, сэр, – ответил Дирк.
Лепаж кивнул ему и отключил связь.
Затем отдал распоряжение, чтобы на Харниане осталось пятьдесят кораблей, включая, конечно, и подразделение лейтенанта Кейна. Потом приказал переправить сюда несколько транспортников с личным составом и флаерами. В результате харнианский участок полиции снова был полностью укомплектован и даже содержал большее количество кораблей и наземных сил, чем до нападения пиратов.
Хотя, наверно, в таком увеличении не было необходимости – сейчас вряд ли кто-нибудь снова решится напасть на Харниан. Нужно было успокоить общественность, показать, что мирная жизнь на планете восстанавливается. В общем, это были скорее административные или показательные, чем военные меры. И, пожалуй, большего сделать было нельзя. Битва уже проиграна. Хотя враг и отступил, но остались руины и опустошение – мрачный итог военных действий.
Отдав все распоряжения по Харниану, Лепаж приказал своим кораблям лететь к краю планетарной системы. Достигнув его, полицейские ушли в подпространство, направляясь вдогонку за пиратами к системе НК-14.
* * *
– А, профессор, – отвечая на звонок видеофона, произнес Ворвуд. – Ну, как дела? Вы уже узнали, когда сделана надпись?
– Нет, – ответил Гинзл. – Это не так быстро. Я звоню по другому делу. Вам известно, что у нас тут отключали компенсаторы?
– Вот как? – удивился Ворвуд. – Нет, ничего об этом не слышал.
– Я случайно обнаружил, – кивнул Гинзл. – У нас и в районах звезд с НК-12 по НК-15.
– Хм… Какие-нибудь ремонтные работы?
– Именно во время атаки Харниана? – усмехнулся Гинзл. – И вы верите в такие совпадения?
– У нас тут совпадение похлеще. Впрочем, вы правы. Похоже, это дело рук полиции. И теперь… – Ворвуд вдруг замолчал, широко раскрыв глаза. – Но как же Рэнг? Как он вернется сюда, если компенсаторы отключены?
– Их уже включили, – махнул рукой Гинзл. – Но это означает, что полиция начала воевать компенсаторами. Для нас это довольно опасный вид военных действий.
– Да, мы ничего не можем сделать против этого. Правда, – Ворвуд посмотрел на профессора, – Рэнг, наверно, нашел какой-то способ, если компенсаторы все же включили. И кстати, это значит, что он скоро будет здесь.
– Должно быть так, – согласился Гинзл и отвернулся, глядя куда-то в сторону. – И вы даже не представляете, насколько скоро. Мой сканер подпространства показывает, что к нам приближается большая группа кораблей. Судя по всему, это Рэнг со своей новой компанией. Интересно, он не забыл привезти мне щупальца медуз?
И словно в подтверждение его слов перед Ворвудом зажегся экран срочной связи.
– К нам движется большая группа кораблей, – сообщил пират с наблюдательной станции.
– Все в порядке, – ответил Ворвуд, – это Рэнг, – потом снова обратился к Гинзлу: – Прошу прощения, профессор. Поговорю с вами позже.
И отключил связь.
* * *
Пока крейсер летел к НК-14, Лепаж все думал о сложившейся ситуации. Оставалось еще много нерешенных вопросов о том, как уничтожить пиратов и не подвергнуть опасности жизни мирных жителей. Фактически сейчас пираты держали в заложниках всю галактику. Всю галактику!
Можно было бы просто дождаться военного флота и уже сообща проводить операцию. Но это слишком долго. Нужно немедленно предпринять какие-то меры, чтобы отвести угрозу, нависшую над галактикой. К тому же сейчас они имеют возможность диктовать условия и могут потребовать все что угодно вплоть до террора. Нет, нельзя медлить, нужно срочно принимать меры.
Меры эти достаточно просты. Пожалуй, пираты сами загоняют себя в ловушку. Лепаж усмехнулся – в полицейские ловушки. Пока пираты находятся внутри планетарной системы, можно локализовать их, если расставить вокруг полицейские ловушки, которые не дадут кораблям входить в подпространство. И если вокруг НК-14 будут стоять эти ловушки, пираты уже не смогут совершать субсветовые прыжки и, соответственно, отправиться к какой-либо из мирных планет.
Но только… Н-да, это вот «только». Полицейским ловушкам необходимо «видеть» корабль, который собирается войти в подпространство, чтобы остановить его. А внутри маскирующего поля… Как все было бы просто, если бы не это маскирующее поле.
Лепаж пока не знал, как убрать его, да и не хотел задумываться. Он решил, что это компетенция ГРУ. Тут действительно нужна шпионская операция, а полицейские методы малоэффективны. Вот пускай Велк со своим Мердоком и решают, как сделать это. ГРУ – достаточно серьезная организация, они должны уметь проделывать подобные вещи. И хотя это было не очень приятно, но приходилось признать, что в данном случае ГРУ более компетентно, чем галактическая полиция, Что ж, у каждого своя специфика. Лепаж надеялся, что ГРУ сможет справиться. На что же тогда еще разведывательное управление, если не для таких операций?
А когда не станет маскирующего поля, можно будет расставить полицейские ловушки и заняться полным уничтожением пиратов. Вот тогда и придет время галактической полиции.
Но прежде всего необходимо запереть пиратов внутри системы, отрезать им дорогу в галактику. Единственная помеха – это их невидимость. В общем, сначала нужно уничтожить маскирующее поле, а там будет видно. Лепаж улыбнулся тому, насколько верна эта фраза. Действительно – там будет видно.
* * *
Рэнг не стал рисковать, заходя глубоко в систему, – зачем? Он вывел свои корабли из подпространства на краю системы у самой границы внутри маскирующего поля. Хотя это не имело особого смысла – у новых кораблей еще не было активизаторов невидимости, и они все равно оставались видимы внутри поля. Но все же внутри маскирующего поля была уже как бы своя территория.
Выйдя из подпространства, Рэнг связался с Ворвудом:
– Нэд, слышишь меня? Это Рэнг. Мы вернулись.
– Привет, Рэнг! – ответил Ворвуд. – Как погода на Харниане?
– Так себе, – нехотя проговорил Рэнг. – Грязь из копов и град из патрульных кораблей. Но зато поспел урожай харнианских истребителей. Мы тут собрали немного – угощайся.
– Вижу твое «немного», – улыбался Ворвуд. – У меня аж локатор вздулся от этого «немного». Ладно, заходи на посадку.
– Хорошо. Как у нас дома? Копы не безобразничают?
– Нет, все тихо. Только и дел, что сидеть и смотреть стереовизор. Кстати, Рэнг, ты ведь теперь герой галактики. Или, по крайней мере, телезвезда на ближайшую неделю.
Рэнг усмехнулся.
– Да, эта сумасшедшая корреспондентша наделала шума.
– Нет, – улыбался Ворвуд, – это ты наделал шума, а она просто донесла его до миллиардов телезрителей.
– Ладно, черт с ней. У каждого свои дела.
– Ну как же? – смеялся Ворвуд. – Такое событие! Тебя показали по стереовизору на всю галактику.
– А, так вот зачем надо было захватывать Харниан! – ответил Рэнг.
Они посмеялись над этим. Потом Ворвуд сказал, что ждет его, и отключил связь. Рэнг продолжил полет к базе вместе со всеми своими кораблями, двигаясь обычным ходом от края системы. Огромная армада пиратов на полной скорости неслась к планете. Но теперь они не нападали, теперь они летели домой.
* * *
Лепаж подошел к аптечке и взял таблетку, заменяющую сон. Усталость брала свое. Он был уже не молод, а история с НК-14 тянулась почти сутки хотелось спать. Но на это, конечно, не было никакого времени. Приходилось пить таблетки. Лепаж не любил это – обычно от них у него потом болела голова. Но что поделаешь? Сейчас было не до сна.
Когда полицейские прибыли к НК-14, Лепаж перешел на свой старый крейсер, который оставлял Велку. Этот корабль был оборудован лучше, к тому же именно на нем находился детектор доктора Метью.
Велк наблюдал приход полицейской эскадры. Да, это было впечатляюще! Шесть сотен патрульных кораблей. Но, впрочем, Велк не обольщался – в данном случае количество еще не обеспечивало успех. Два транспортника, вызванные им из ГРУ, были уже здесь. Но теперь в них не было такой необходимости. И хотя они пришли, когда система еще оставалась пустой, Велк понимал, что бесполезно затевать какие-то действия в оставшиеся до прихода пиратов минуты. Правда, транспортник с темпоральной установкой все же будет необходим. Велк как бы возместил Лепажу понесенный урон и даже с процентами, плюс еще один транспортник, хотя и не понятно, зачем нужный теперь.
Приход пиратов тоже имел довольно внушительный вид. Вообще последнее время к НК-14 постоянно прибывали корабли: транспортники, пираты, полицейские. И сейчас этих кораблей собралось здесь столько, сколько, наверно, не было ни в одном другом месте галактики. Да, кто бы мог подумать еще дня два назад, что НК-14, расположенная на задворках галактики, станет местом сбора таких крупных сил.
Хотя ладно. Не было страшно видеть приход такого количества пиратов, но просто обидно. Все труды шли насмарку. В какой-то момент Велк считал, что пираты уже побеждены. Но сейчас… Нет, сейчас совсем не было похоже на это. Все предыдущие действия оказались напрасны. Теперь пираты были сильны как никогда.
Велк следил за их полетом от края системы к третьей планете. Странно было наблюдать за передвижением внутри системы. Хотя всегда и было известно, что там есть корабли, но Велк уже как-то привык, что они скрыты завесой невидимости. А теперь завеса приоткрывалась. Это было похоже на открытие тайны и, наверно, должно завораживать, радовать, удивлять. Но нет – только мрачность во взгляде, только тяжесть в душе. Все нужно начинать сначала. Потому что теперь у пиратов гораздо больше кораблей. Правда, и у полицейских тоже, но это ничего не значит, пока есть маскирующее поле.
* * *
Когда пиратские корабли совершили посадку, Ворвуд вышел встречать их.
– Привет, Рэнг! – с улыбкой произнес он. – Рад видеть тебя!
– Взаимно, Нэд, – несколько устало улыбнулся Рэнг.
– Отличный улов! – Ворвуд, довольный, кивнул на армаду новых кораблей.
– Да, – небрежно ответил Рэнг как о чем-то незначительном. – Еле добрались обратно.
– А, Гинзл говорил об отключении компенсаторов, – сказал Ворвуд. – Как тебе все же удалось заставить копов включить их?
Рэнг усмехнулся.
– Я пригрозил Лепажу, что мы разнесем, парочку-другую мирных планет, он решил удовлетворить мою просьбу.
– Хм. Интересная мысль, – оценивающе покивал Ворвуд. – Кстати, ты привез щупальца медуз для нашего профессора?
– Нет, – развел руками Рэнг. – Лони не дал мне взять их.
– Вот как? – нахмурился Ворвуд.
– Все в порядке, Нэд. Я уже прикончил мерзавца.
– Что ж, отлично. Туда ему и дорога, – Ворвуд снова улыбнулся. – Так, значит, все в порядке? Можно праздновать победу?
– Можно, – серьезно кивнул Рэнг. – Только Лепаж собрал огромную эскадру, их раза в четыре больше, чем нас.
– Считаешь, это опасно?
– Не знаю, – пожал плечами Рэнг. – У нас есть маскирующее поле, харнианский монстр – как-нибудь выкрутимся.
– Н-да? – Ворвуд насупился. – Надо подумать, что с ними делать.
Рэнг кивнул.
– Ладно, Нэд, ты думай, а я пойду отдохну от всей этой беготни, – устало проговорил он. – Скажи копам, чтоб не шумели.
* * *
Лепаж зашел на свой крейсер. Настроение у него было хуже некуда. Он чуть кивнул доктору Метью и потом обратился к Велку, сразу с места в карьер перейдя к делу:
– Что вы можете предложить по уничтожению маскирующего поля?
– Я? – удивился Велк.
– А кто же? – чувствовалось, что Лепаж раздражен и совершенно не в духе. – Шпионские операции по части ГРУ – вот и давайте. И только попробуйте заикнуться о безопасности галактики…
– Я вообще не понимаю… – возмутился Велк, оскорбленный его тоном.
Но Лепаж не слушал.
– Не применять квантовую гаубицу, не трогать генератор поля, – ворчал он. – Вот и доигрались! Не хотите ли поучаствовать в ответственности за уничтожение сотен тысяч жителей одной из мирных планет? А то и не одной и не двух. Да что там! За миллиарды жизней жителей всей галактики. А ведь вы тоже причастны к этому. Если бы не ваши дурацкие запреты…
– Слушайте, Лепаж, – Велку все же надоело выслушивать это. – Какая муха вас укусила?
– Какая муха? – Лепаж вдруг рассмеялся. Но это был не веселый, скорее, нервный смех. – Сто пятьдесят мух не хотите?! – и потом замолчал так же неожиданно, как начал смеяться. – Ладно, – затем уже спокойнее произнес он, – извините. Я устал, раздражен, и вообще у нас все плохо. Что мы можем предпринять для уничтожения генератора маскирующего поля?
Велк покачал головой.
– Его нельзя уничтожать – вы же знаете, – рискуя вызвать новый взрыв раздражения Лепажа, сказал он.
Но Лепаж не стал раздражаться. Похоже, уже выпустив пар, он остался спокоен и по-деловому сосредоточен.
– Теперь уже не до этих игр, – серьезно проговорил он. – Пираты шантажируют нас тем, что нападут всеми своими кораблями на любую из мирных планет.
– Что? – удивился Велк.
– И вы больше не можете прикрываться государственными интересами, – продолжил Лепаж. – Вся галактика находится в заложниках у пиратов, ей угрожает серьезная опасность. И никакие абстрактные государственные интересы уже не могут играть никакой роли, – он вздохнул, переведя дыхание. – В общем, сейчас нам нужно немедленно ликвидировать это маскирующее поле. Тогда мы сможем запереть пиратов внутри системы и оградить от них галактику.
– Хм… – переваривая сказанное, нахмурился Велк.
– Иначе какие мы, к черту, силы безопасности? – добавил Лепаж.
Велк немного помолчал.
– Да, но все же нельзя жить только сегодняшним днем, – затем медленно проговорил он. – Вы знаете, что технология создания такого поля нужна нам, нам всем.
Лепаж не стал спорить, только, тяжело вздохнув, окинул его взглядом.
– И что это значит?
– Это значит, что генератор нельзя уничтожать – его нужно вывезти оттуда.
Повисла напряженная пауза. Приборы чуть попискивали в тишине.
– Вы понимаете, о чем говорите? – хмуро произнес Лепаж. – Генератор – это ведь сердце империи пиратов. И выкрасть его, это… это примерно то же самое, что выкрасть белый дом с президентской планеты Ревнот.
– Может быть, – спокойно ответил Велк. – Но у нас есть человек, способный на это. Он специалист по такого рода операциям.
– Н-да?
– Возможно, вы знаете его. Это Арчи Маккормик.
* * *
В ГРУ было много опытных и талантливых агентов. Конечно, ведь туда набирали только самых способных, чем-то проявивших себя людей. И поэтому в галактическом разведывательном управлении служили только лучшие люди. Но лучшим из всех, безусловно, был Арчибальд Маккормик.
Ему говорили:
– Арчи, ты лучший.
И он спокойно соглашался:
– Да, я лучший.
Не потому, что был заносчив или чрезмерно тщеславен, а просто потому, что это была правда.
Он проделывал такое, что другим и не снилось. Выходил победителем даже из самых безнадежных ситуаций. Практически все сложнейшие операции, которые ему поручали, заканчивались полным и безоговорочным успехом.
Ведь это он предотвратил войну Алдонии с Вифстом. Когда все дипломаты галактики уже опустили руки, не в силах уладить конфликт мирным путем. А военный флот не решался напасть или помочь той или другой стороне, поскольку требования обеих были вполне справедливы. Все уже решили, что война неизбежна, и пусть они сами разберутся, кто из них прав.
Но тогда Арчи Маккормик проник в президентский дворец на Алдонии, а затем спустился в секретную шахту на Вифсте, где разрабатывали Пласт. Добыв в первом секретные материалы о хранении готового продукта, а во второй – живые природные образцы, смог показать, что атмосферы обеих планет будут сохранять пригодный для дыхания состав, только если на Вифсте будут добывать исключительно определенный тип микроорганизмов, содержащихся в Пласте, а на Алдонии правильно обрабатывать их.
А весь конфликт произошел из-за того, что в Пласте начался новый слой, и поэтому машины, поддерживающие определенный состав атмосфер той и другой планеты, стали работать не совсем корректно. Что и повлекло за собой многочисленные жертвы, в которых планеты обвинили друг друга. Поскольку на одной из них из Пласта добывается сырье, а на другой это сырье получает необходимую обработку, чтобы стать продуктом для атмосферных машин.
Или, например, мятеж на Кальдосе. Вы знаете, что Арчи Маккормик почти что в одиночку подавил его? Конечно, в новостях говорили, что мятежники удовлетворились уступками правительства и поэтому сложили оружие. Но это ведь просто смешно! Какие уступки? Те, кто внимательно следили за развитием событий, могли заметить, что главной и чуть ли не единственной уступкой было то, что добровольно сдавшиеся мятежники получали полное прощение. Ну и почему, вы думаете, они все-таки сдались? А все очень просто.
На самом деле правительство зашло в тупик, потому что не могло удовлетворить требования мятежников. Те захватили топливный завод и, естественно, отключили производство. На Кальдосе производилась значительная часть всего топлива для кораблей. Перед галактикой замаячил топливный голод.
Мятежники слишком хорошо оборонялись, и атаки наземными силами не имели успеха. С воздуха же можно было повредить сам завод, что являлось, конечно, крайне нежелательным.
В общем, за дело взялся Арчи Маккормик. Оставив полностью работоспособным оборудование самого завода, он уничтожил управление оборонной системой мятежников, а также систему слежения; привел в негодность машины для очистки воды и создания пищи и, прихватив с собой главаря мятежников, усталый, но довольный вернулся в штаб правительственных сил.
После этого мятежники уже не думали ни о каких требованиях и начали целыми группами сдаваться на милость правительства, радуясь, что вообще появилась такая возможность.