Страница:
– Там был транспортник, – невозмутимо ответил Рэнг, сидящий в своем корабле. – Они использовали его как щит. Мы не могли подобраться к гаубице.
– Рэнг! – сверкал глазами Ворвуд. – Если бы это был не ты, давно бы уже пошел на растопку атомных двигателей. Но учти, еще один такой промах, и я не посмотрю…
Ворвуд замолчал, понимая, что его слова не доходят до Рэнга. Ладно, он сделал все, что можно, Ворвуд не сомневался в этом. И если уж это не удалось Рэнгу, значит, это было вообще невозможно.
Неудавшаяся попытка уничтожения гаубицы стоила пиратам потери еще восьми кораблей. Скорей всего Ворвуд согласился бы отдать и десять, и пятнадцать – пожалуй, вполне равноценный обмен: пятнадцать кораблей за квантовую гаубицу, – но гаубица так и не была уничтожена, а пираты лишились восьми истребителей. Конечно, это была довольно жестокая атака – иначе атаковать гаубицу просто бесполезно, – и потерять восемь кораблей еще не так уж много, да и вообще – война есть война.
Ворвуд следил за экраном локатора. Гаубица, стронувшись с места, медленно направилась к пушкам.
Но ничего, пусть только копы сунутся внутрь системы. Вот тогда пираты окажутся в тире, потому что они невидимы внутри маскирующего поля, а у полицейских кораблей нет активизаторов невидимости.
Хотя не хотелось бы терять периферийные пушки в огне этой чертовой гаубицы, но ничего не поделаешь, придется чем-то жертвовать.
– Ладно, Рэнг, – недовольно проговорил Ворвуд, – похоже, копы собираются стрелять из своей пукалки. Выводи всех из того района.
– Хорошо, Нэд.
– Думаю, что незачем это делать, – вдруг раздался голос в кабинете главаря пиратов.
Ворвуд резко обернулся к двери, откуда донеслись эти слова. На пороге стоял профессор Гинзл.
– Что? – несколько удивленно переспросил Ворвуд, подумав, что при таком неожиданном появлении профессора не хватает только запаха серы.
– Они не станут стрелять в нас из гаубицы, – со спокойной уверенностью произнес Гинзл. – Можете передать это на наши корабли.
Махина квантовой гаубицы медленно развернулась и двинулась к орбите последней планеты НК-14. Патрульные корабли расступились перед ней и нацелились на пространство внутри системы на тот случай, если пираты вдруг предпримут еще одну попытку уничтожения гаубицы. Но это было маловероятно – скорее всего они сейчас стараются как можно быстрее удалиться от выстрела самого мощного оружия в галактике. Не набирая слишком большую скорость, гаубица медленно вышла на позицию и остановилась у границы планетарной системы. Все было готово к выстрелу. Даже маскирующее поле не могло спасти пиратов от всеуничтожающего смертоносного оружия.
– Я готов, сэр, – передал канонир квантовой гаубицы на крейсер Лепажа. – Могу показать им, как скучно атомам друг без друга.
– Давай, Боб, – отозвался Лепаж. – Огонь!
И вдруг маленькое солнце вспыхнуло позади крейсера начальника полиции – корабль вышел из подпространства. И почти сразу в эфире раздался встревоженный голос:
– Нет! Стойте! Я запрещаю вам стрелять из квантовой гаубицы! Говорит доктор Метью. Не стреляйте из гаубицы!
– Боб, стой, – тут же среагировал Лепаж. – Доктор Метью, в чем дело?
– Я расскажу, когда подойду к вам, – быстро проговорил Метью. – Отзовите гаубицу! Нельзя стрелять из квантовой гаубицы, сэр!
– Хм. Боб, давай назад, – недовольно произнес Лепаж. – Подожди, пока все выяснится.
– Я не могу ждать! – раздался голос канонира. – Я уже активизировал инжектор. Накопители полны доверху!
– Метью! – прорычал Лепаж. – Что вам в голову взбрело?
– Не стреляйте в систему, сэр, – ответил Метью. – Выстрелите в другую сторону.
– Ммм… – Лепаж понимал, что времени на размышления нет. – Ладно, Боб, делай, как он говорит.
– Есть, сэр.
Квантовая гаубица начала разворачиваться, стараясь делать это так быстро, как только могла, но на самом деле получалось медленно.
– Всем покинуть квадрат 14–10, – передал Лепаж на корабли. – Повторяю! Всем покинуть квадрат 14–10!
Гаубица наконец развернулась.
– Все, времени больше нет! – выкрикнул канонир.
– Давай, Боб, пли! – ответил Лепаж.
Почти сразу после его слов огромное тело квантовой гаубицы содрогнулось и исторгло из себя нечто невидимое для глаз, но пожирающее свет, И тогда пространство перед ней вспыхнуло разноцветными всполохами, мгновенно затмившими звезды. Выстрел гаубицы пришелся на квадрат 14–10, все успели уйти оттуда, и лишь пустота подверглась разрушительной силе. Разноцветные всполохи, немного померцав, становились все бледнее, пока совсем не угасли. Звезды опять стали видны в пространстве квадрата 14–10.
– Так, – когда все кончилось, мрачно произнес Лепаж. – Боб, отправляйся назад. Доктор Метью, поднимайтесь ко мне на борт.
– Гинзл, почему вы решили, что они не будут стрелять в нас из гаубицы? – глядя на профессора, спросил Ворвуд.
– Я просто сложил два и два, – садясь в кресло и беря сигару из коробочки на столе Ворвуда, высокомерно ответил Гинзл, – и получил четыре.
– Хм… Что это значит? – раздраженно нахмурился Ворвуд.
– Все просто, – улыбнувшись, ответил Гинзл, потом взял стоявшую на столе золотую зажигалку и не спеша прикурил сигару. Ворвуд, сжав зубы, наблюдал за его действиями. – Помните тот первый корабль? – наконец продолжил Гинзл.
– Ну, – Ворвуд кивнул.
– Он послал сообщение, когда мы напали на него, – крутя в пальцах сигару, медленно говорил профессор. – Но это была не единственная передача. За этим сообщением последовал другой сигнал, уже после того, как корабль исчез.
– Какой еще сигнал?
– Это был кодированный импульс через подпространство, – нравоучительно пояснил Гинзл. – Вы думали, что сбили тот корабль?
– Да. Ребята говорили, что попали в него перед тем, как он хотел совершить прыжок.
– Нет, – усмехнулся Гинзл, – корабль не был сбит. Хотя то, что они попали в него, – это правда.
– Гинзл, хватит тянуть, – не выдержал Ворвуд. – Говорите толком, в чем дело?
– Корабль был поврежден, когда уже начал делать субсветовой прыжок, – высокомерно ответил Гинзл, – и поэтому он прыгнул во времени, а не в пространстве. Я понял это по сигналу, который последовал после этого и был отправлен через подпространство. Так что в нашем пространстве гости, правда, не в нашем времени.
– Что? – Ворвуд начинал понимать, о чем говорит профессор. – Хотите сказать, что тот корабль еще жив и болтается где-то здесь… но в другом времени?
– Да.
– Хм, – Ворвуд задумался. – Но это точно? Как мы можем проверить это?
Гинзл развел руками.
– Никак. Но помните, что сделали полицейские, как только пришли сюда?
– Что они сделали? – нахмурился Ворвуд.
– Они попытались провести в систему транспортник. Как вы считаете, что в нем было?
– Не знаю, – раздраженно ответил Ворвуд. – Откуда мне знать?
– Уж, конечно, не бесплатные завтраки для копов, – усмехнулся Гинзл. – Там была темпоральная установка. Они привезли ее, чтобы вытащить свой корабль.
– Н-да? – Ворвуд размышлял над его словами. – Вы уверены в этом?
– Я только сопоставляю факты, – пожал плечами Гинзл, – и делаю выводы. То, что они не стали стрелять в нас из гаубицы, также подтверждает мою версию. По идее, они должны теперь пригнать сюда другой транспортник с темпоральной установкой.
– Да? Что ж, – хмурился Ворвуд. – Но… Но какая связь между этим провалившимся кораблем и тем, что они не стреляют в нас из гаубицы? Я не понимаю.
– Хм, – добродушно улыбнулся Гинзл.
– Метью! В чем дело? – накинулся Лепаж на доктора, когда тот появился на его крейсере.
– Здравствуйте, сэр, – смущенно произнес в ответ Метью и посмотрел на Велка и Гиббса.
– А? Да, конечно, – пробормотал Лепаж. – Знакомьтесь – это доктор Метью, наш эксперт по научным вопросам, это Велк, наблюдатель из ГРУ, а это Гиббс, капитан местного участка полиции.
– Очень приятно, – Метью подошел и пожал руку Велку и Гиббсу.
– Док, так в чем дело? – нетерпеливо прервал церемонию Лепаж. – Почему вы считаете, что нельзя стрелять из квантовой гаубицы?
– Насколько я понимаю, в этом месте патрульный корабль провалился во времени? – проговорил Метью.
– Да.
– Значит, – продолжил Метью, – пока еще существует временной коридор, который позволит вернуть его обратно при наличии темпоральной установки.
– Ну, ну, – подгоняя его, кивнул Лепаж.
– Конечно, через какое-то время из-за вращения галактики этот коридор закроется сам, – сказал Метью. – Но выстрел квантовой гаубицы закроет его немедленно.
– Что? – расширил глаза Лепаж.
– Как? – удивился Велк.
Гиббс только шумно выдохнул в ответ на это сообщение.
– Да, – кивнул Метью. – Выстрел квантовой гаубицы вызывает сильные возмущения в пространстве, следствием которых будет закрытие временного коридора. И тогда мы уже не сможем вернуть наш корабль. Видимо, просто все предыдущие случаи, когда корабли проваливались во времени, не требовали присутствия гаубицы, и поэтому вам неизвестно, что такое сочетание может привести к фатальным последствиям.
– Хм… Вот, значит, как, – Лепаж задумчиво посмотрел на Метью. – Но это означает, что мы не можем применять квантовую гаубицу.
– По крайней мере, не там, где исчез корабль, – ответил он.
– Да? Но… но сейчас ведь мы стреляли из гаубицы и это не закрыло коридор?
– Думаю, что нет. Выстрел был сделан совсем в другом направлении и достаточно далеко от того места.
– Выходит, – Лепаж бросил взгляд на Велка и Гиббса, – мы безоружны и остались без квантовой гаубицы?
– Выходит, они остались без квантовой гаубицы? – радостно восклицал Ворвуд. – Профессор, да я готов расцеловать вас за такое известие! – и привстал, словно действительна собираясь сделать это.
– Не надо, – чуть испуганно отстранился Гинзл. – Вы лучше подумайте, как использовать то, что у нас теперь есть заложники.
На самом деле Ворвуд просто пошутил.
– Ну, нельзя сказать, что они у нас есть, – снова садясь в кресло, произнес он. – Но, пожалуй, это лучше, чем ничего. Так на сколько, вы говорите, тот корабль провалился во времени?
– Я не знаю, на сколько, – ответил Гинзл, – мне не удалось расшифровать кодированный сигнал. Но одно я знаю наверняка, – он сделал паузу. – Чтобы послать сигнал через подпространство, кораблю потребовалось огромное количество энергии, которой, я думаю, не осталось у них даже на систему регенерации. – Поэтому он был вынужден совершить посадку и сейчас находится на одной из планет… вернее, не сейчас, а…
– Понятно-понятно, – кивнул Ворвуд. – А, предположительно, как далеко они могли уйти во времени?
Гинзл развел руками.
– Никаких предположений. От нескольких сотен до нескольких тысяч лет. А возможно, и десятков тысяч – полицейские патрульные корабли имеют достаточно мощный субсветовой генератор.
– Да? А если узнать, в каком они времени, мы сможем достать их оттуда?
– К сожалению, у нас нет темпоральной установки, – протянул Гинзл. – Но, в принципе, я могу собрать ее – это несложно. Только как мы узнаем, где они… когда? Время должно быть известно с точностью до одного дня, чтобы отправленный за ними корабль мог забрать их. Иначе, если проверять каждый день на отрезке в сотню тысяч лет… на это как раз и уйдет сотня тысяч лет.
– Угу, – Ворвуд задумался. – Жалко упускать такой шанс. Иметь заложников полицейских – это было бы здорово. Тем более что они где-то здесь, у нас под носом. – Он думал. – Нет, обидно. И ведь сблефовать не удастся – копы обязательно потребуют, чтобы мы дали поговорить с их товарищами. Так что нужно, чтобы они действительно были здесь.
– Они здесь, – с усмешкой кивнул, Гинзл. – Вот только когда?
– Да-да, понятно, – Ворвуд посмотрел на него. – Ладно, профессор, займитесь пока темпоральной установкой, а я попробую как-нибудь узнать, где они… когда.
Подбежав к морю, Пиона окунула руки в воду.
– Она теплая! – радостно воскликнула она. – И мягкая.
Чет сурово посмотрел на воду.
– Какая еще мягкая? – хмурясь, проговорил он. – Обычная вода.
Стоя позади Пионы, он все время оглядывался в поисках какой-нибудь опасности. Но вокруг были только песок пляжа, скалы по краям бухты да солнце в небе.
– Что ты понимаешь! – произнесла Пиона. – Это девственно чистая, не испорченная никакими отходами цивилизации вода. В наше время такой просто не найти.
– Почему это не найти? Здесь же, на этом же месте, – планета ведь еще не заселена. Так что и в наше время здесь нет никакой цивилизации.
– Все равно, – капризно ответила Пиона. – Тут ведь уже побывала исследовательская группа, небось набросали везде консервных банок.
– Они были не первыми, – улыбнулся Чет. – Мы будем первыми, кто бросит на этой планете консервную банку, – гордо произнес он.
– Ну уж нет! – возмутилась Пиона. – Весь мусор будем убирать только в аннигилятор на корабле.
– Вот ты и будешь убирать. Хотя, – с сомнением проговорил Чет, – на аннигилятор все равно нет энергии.
– На него много не нужно. Кстати, ты включил солнечные батареи?
Он обескураженно посмотрел на нее.
– Забыл.
– Вот олух! Иди быстрее включай. А то останешься без обеда.
– Сама останешься без обеда, – пробурчал Чет и нехотя пошел к кораблю.
Зайдя в рубку, Чет включил солнечные батареи. Они могли обеспечить энергией электронные системы корабля. Правда, чтобы зарядиться до нужного уровня, потребуется несколько часов. Но даже в этом случае они не смогут взлететь. Но все же заряженные батареи означали горячий обед да и освещение вокруг корабля, а когда стемнеет, это будет нелишним.
Чет решил сделать кофе. Пока грелась вода, пришлось отключить маяк – энергии хватало только на что-нибудь одно. Ладно. Потом он снова включил маяк и, взяв две чашки с горячим кофе, вышел наружу.
Пиона сидела у воды на песке, подставив лицо солнцу и закрыв глаза. Чет подошел и сел рядом. Дал ей кофе. Пиона посмотрела на чашку в его руках.
– Не боишься, что сейчас прилетят пираты и сделают тебе еще одну пробоину? – с улыбкой спросила она.
– Какие пираты? – глядя на воду, сказал Чет. – Человечество еще в каменном веке или вообще нет никакого человечества – обезьяны одни.
– Ладно, не обижайся, – проговорила Пиона. – Просто шучу.
– Я понимаю.
– Спасибо за кофе.
– Не за что, – ответил Чет. Его внимание привлекла скала, выступающая из воды и очень похожая на птицу.
Ворвуд сидел на террасе своего особняка и, глядя на скалу в виде птицы, выступающую из воды недалеко от берега, размышлял над словами Гинзла. Да, этот провалившийся во времени полицейский корабль представляет собой довольно лакомый кусочек. Но как же узнать, где находятся эти копы, вернее, в каком они времени? Он вызвал к себе Линка, у которого были кое-какие связи в полиции.
– Вот это да! – расширил глаза Линк, когда Ворвуд рассказал ему о провалившемся корабле. – Но это же здорово! Если мы сможем заполучить этих копов…
– Как раз для этого я тебя и вызвал, – прервал его Ворвуд. – Нам нужно узнать содержание кодированного сигнала, который они послали своим. Сможешь как-то проделать это?
– Хм… – Линк задумался. – Не знаю. Скорее всего об этом мало кому известно.
– Нам хватит одного.
– Так, – размышлял вслух Линк, – дежурный, принявший сигнал, пожалуй, не знает содержания – он просто передал его шифровальщикам. Один из них, расшифровавший сигнал, знает, что там. Капитану участка наверняка известно содержание сигнала и… – Линк улыбнулся. – Я думаю, маэстро квантовой гаубицы Лепаж тоже в курсе.
– Лепажа пока оставим в покое, – без тени улыбки произнес Ворвуд. – А вот шифровальщик мне интересен. Займешься им?
Линк кивнул головой.
– В участке, как правило, два шифровальщика – нужно сначала узнать, кто из них занимался именно этим сигналом.
– Бери обоих – не ошибешься.
– Нет, тут нельзя перебарщивать. Если они вдруг не захотят взять деньги, придется применить другие методы. А пропажа сразу двух шифровальщиков может вызвать подозрение.
– Ну, я думаю, ты найдешь выход?
– Возможно, – проговорил Линк. – Есть у меня кое-какие связи в местном участке, может, и удастся узнать, кто был на дежурстве в тот момент. Но мне понадобятся несколько громил Рэнга.
– Конечно, – улыбнулся Ворвуд, – бери сколько хочешь.
Квантовая гаубица медленно отходила от системы пиратов, занимая прежнюю позицию позади полицейских кораблей. Теперь гаубица уже не выглядела грозным оружием, а казалась бесполезной грудой железа. Пожалуй, впервые она оказалась не у дел. Повезло этим пиратам. Да и Мердоку заодно.
По словам доктора Метью, ее нельзя применять только в этом месте, но в других частях системы нет никаких ограничений для ее использования. Что ж, пираты, похоже, все-таки получат свое, нужно только атаковать их с другой стороны. Правда, остается еще маскирующее поле. Ну, разобьем мы гаубицей внешние пушки, а что дальше? Заходить внутрь системы, чтобы быть атакованными со всех сторон невидимыми пиратскими кораблями? Не слишком радостная перспектива. Надо же, как все нескладно! Нужно вытащить провалившийся корабль, но нельзя стрелять из гаубицы; можно разбить внешние пушки, но нельзя заходить внутрь системы – что за напасть?
Ладно. Лепаж отдал приказание помощнику, чтобы тот вызвал из главного управления полиции еще тридцать патрульных кораблей – недавнее нападение пиратов показало, что имеющихся у НК-14 сил недостаточно, – а заодно и транспортник с темпоральной установкой. Потом подумал немного и добавил, чтобы прислали еще один транспортник с бомбами на борту. Нужно было как-то справляться с пушками, не дающими вытащить корабль из времени. И ракеты здесь не подходили – их не удастся навести на невидимую цель, да и пушки собьют их на подходе. Но бомбы, пожалуй, будут в самый раз. Хотя гаубицей это было бы гораздо проще и эффективнее. Ну да ладно.
Отдав все распоряжения, Лепаж обратился к Метью:
– Док, так что вы думаете об этом маскирующем поле?
Пожалуй, доктор Метью сейчас представлял собой довольно грозную силу, не хуже квантовой гаубицы, – он мог нейтрализовать маскирующее поле и тем самым обеспечить полицейским благоприятные условия для атаки. А убрать невидимость – почти то же самое, что получить победу, дальше уже дело техники… боевой техники галактической полиции.
Метью насупился и опустил взгляд.
– Ну, это совершенно новая технология, – словно извиняясь, произнес он, – и мне ничего неизвестно об этом.
Похоже, доктор чувствовал себя виноватым, потому что именно из-за маскирующего поля его и вызвали сюда, а как раз в этом он не мог помочь. К тому же с его легкой руки полиция лишилась квантовой гаубицы. Конечно, это была не его вина, но все же.
– Понятно, – кивнул начальник галактической полиции.
В принципе, Лепаж даже ожидал нечто подобное. Маскирующее поле – это ведь действительно нечто новое, и доктору нужна информация, чтобы разобраться с ним. А информацию эту можно получить у…
Лепаж повернулся к Велку.
– Эти исследования проводились под наблюдением вашего управления, и, значит, у вас должны быть все материалы.
Велк тяжело вздохнул и сказал:
– Да, мы предполагали, что это понадобится, и Мердок передал мне все имеющиеся у нас материалы по маскирующему полю. Но, – он сурово посмотрел на Метью, – вы должны понимать, что это секретная информация.
– Конечно-конечно, – проговорил Метью.
– Хорошо, – недовольно произнес Велк и вынул из кармана электронный блокнот, – я предоставлю вам эти материалы. Но вы сможете работать с ними только в моем присутствии и, когда выйдете отсюда, забудете все, что узнали.
Лепаж чуть усмехнулся на его слова.
– Ну разумеется. Все это без проблем, – повторил напуганный Метью.
– Надеюсь, что вы справитесь со своей задачей, – передавая ему блокнот, добавил Велк. – Иначе… – он не закончил, лишь сурово нахмурил брови, намекая, что у доктора могут быть неприятности, если он не оправдает доверие ГРУ.
Лепаж с усмешкой наблюдал за ними, и когда Метью, усевшись в кресло в углу, сосредоточенно сгорбился над блокнотом, сказал:
– Ладно. А мы пока займемся харнианскими верфями.
Система звезды Харниан обладала одной особенностью – это было единственное в галактике место, где обитали огромные и очень опасные твари, живущие в космосе.
Когда-то давно в системе Харниана было на планету больше. Но еще задолго до прилета сюда людей одна из планет взорвалась. Ученые выдвигали множество версий, пытаясь объяснить причину этого события, и каждая из них была в той или иной степени правдоподобна. Но, так или иначе, на планете существовала жизнь. А когда произошла катастрофа, погибло все живое, обитавшее там. Кроме одного…
Лишь одна форма жизни смогла выжить в безвоздушном пространстве и, мутировав под воздействием космических лучей, приспособиться к обитанию в космосе. Это были существа размером с небоскреб и по виду напоминающие медуз, они употребляли в пищу металл и обитали, в основном, в поясе астероидов среди обломков, бывших когда-то их родной планетой.
Безусловно, факт существования такой формы жизни вызвал огромный интерес у ученых всей галактики. Но особенности физиологии харнианских медуз довелось узнать отнюдь не в лаборатории.
Как оказалось, они обладают внешним пищеварением. По крайней мере, пять из десяти щупалец медузы содержат плазменные железы, помогающие ей подготавливать пищу к употреблению. Медуза выстреливает плазму из щупальцев, направляя ее на содержащий металл объект, и, таким образом, сначала переваривает его, а затем уже отправляет в пасть. Космические корабли, состоящие из металла, представляют для медуз довольно лакомые кусочки.
В свое время в правительстве шли серьезные споры, стоит ли вообще заселять систему Харниана. Медузы представляли достаточно серьезную опасность. И хотя они были довольно медлительны и почти никогда не отдалялись от пояса астероидов, кораблю, встретившему такую медузу, редко удавалось уйти от ее щупалец. Медузам было очень сложно найти пропитание в безвоздушном пространстве, и они яростно дрались за каждый пролетающий мимо кусок металла.
Но в конце концов именно медузы и послужили главной причиной заселения и расцвета экономики Харниана. Было обнаружено, что тело медузы содержит множество редких, крайне дорогих элементов, а уж плазменные железы – вообще шли на вес золота. И поэтому на одной из планет сначала образовался лагерь охотников, который постепенно превратился в город, а со временем была заселена и вся планета. Обитатели ее занимались переработкой харнианских медуз.
Да, охота на медуз – крайне опасное занятие, и одно время ее хотели вообще запретить. Но такой запрет лишил бы галактику ценного сырья, к тому же это дело самих жителей планеты.
Галактическая полиция, разумеется, уделяла самое пристальное внимание системе Харниан, где нередко проводились различного рода махинации: незаконный отстрел, подпольная переработка медуз (без уплаты соответствующего налога) или контрабандный вывоз готового продукта. А после того как харнианские верфи начали выпуск специальных охотничьих кораблей, бывших по сути легкими военными истребителями, у полиции хлопот прибавилось.
Каждый, кто хотел купить такой корабль, должен был предъявить специальное разрешение, которое выдавалось только охотникам, имеющим регистрацию и лицензию. Но такой порядок все равно нарушался – корабли уходили налево. На самих верфях почти невозможно было незаконно приобрести корабль – все находилось под строгим контролем. Некоторые пытались подделывать разрешения, некоторые покупали корабль по частям, чтобы потом собрать его где-нибудь в другом месте, но все это удавалось довольно редко. Зато легко можно было просто перекупить корабль. Когда охотник возвращается в спасательной шлюпке, уже невозможно проверить, что произошло с кораблем – то ли его съела медуза, то ли пираты перекупили по дороге.
Полиция, конечно, пыталась взять под контроль этот процесс. Но ведь за каждым охотником не уследишь. А вешать в пространстве какие-нибудь следящие станции было бесполезно… Они просто шли на закуску медузам.
Поэтому, когда капитан местного участка полиции Дирк получил от Лепажа указание выяснить, кто мог перекупить большую партию кораблей, это вызвало у него уже привычную головную боль.
Дирк вызвал помощника в свой кабинет и изложил суть проблемы.
– Лепаж дал на выяснение всего несколько часов, – добавил он. – Так что у нас мало времени, нужно что-то решать.
– Не знаю, сэр, – проговорил помощник. – Вряд ли это связано с верфями. Там у нас все под контролем. Возможно, и бывают какие-нибудь упущения, но не на несколько десятков кораблей – это уж точно.
Дирк хмуро кивнул.
– Значит, это охотники, – проворчал он. – Сколько раз я уже предлагал ввести лимит на продажу кораблей каждому охотнику.
– Но, сэр, лимит не вводится из гуманных соображений, – возразил помощник. – Пусть лучше охотник уйдет на спасательной шлюпке. А если он будет знать, что этот корабль у него последний, то может погибнуть, не желая потерять его.
– Рэнг! – сверкал глазами Ворвуд. – Если бы это был не ты, давно бы уже пошел на растопку атомных двигателей. Но учти, еще один такой промах, и я не посмотрю…
Ворвуд замолчал, понимая, что его слова не доходят до Рэнга. Ладно, он сделал все, что можно, Ворвуд не сомневался в этом. И если уж это не удалось Рэнгу, значит, это было вообще невозможно.
Неудавшаяся попытка уничтожения гаубицы стоила пиратам потери еще восьми кораблей. Скорей всего Ворвуд согласился бы отдать и десять, и пятнадцать – пожалуй, вполне равноценный обмен: пятнадцать кораблей за квантовую гаубицу, – но гаубица так и не была уничтожена, а пираты лишились восьми истребителей. Конечно, это была довольно жестокая атака – иначе атаковать гаубицу просто бесполезно, – и потерять восемь кораблей еще не так уж много, да и вообще – война есть война.
Ворвуд следил за экраном локатора. Гаубица, стронувшись с места, медленно направилась к пушкам.
Но ничего, пусть только копы сунутся внутрь системы. Вот тогда пираты окажутся в тире, потому что они невидимы внутри маскирующего поля, а у полицейских кораблей нет активизаторов невидимости.
Хотя не хотелось бы терять периферийные пушки в огне этой чертовой гаубицы, но ничего не поделаешь, придется чем-то жертвовать.
– Ладно, Рэнг, – недовольно проговорил Ворвуд, – похоже, копы собираются стрелять из своей пукалки. Выводи всех из того района.
– Хорошо, Нэд.
– Думаю, что незачем это делать, – вдруг раздался голос в кабинете главаря пиратов.
Ворвуд резко обернулся к двери, откуда донеслись эти слова. На пороге стоял профессор Гинзл.
– Что? – несколько удивленно переспросил Ворвуд, подумав, что при таком неожиданном появлении профессора не хватает только запаха серы.
– Они не станут стрелять в нас из гаубицы, – со спокойной уверенностью произнес Гинзл. – Можете передать это на наши корабли.
* * *
Махина квантовой гаубицы медленно развернулась и двинулась к орбите последней планеты НК-14. Патрульные корабли расступились перед ней и нацелились на пространство внутри системы на тот случай, если пираты вдруг предпримут еще одну попытку уничтожения гаубицы. Но это было маловероятно – скорее всего они сейчас стараются как можно быстрее удалиться от выстрела самого мощного оружия в галактике. Не набирая слишком большую скорость, гаубица медленно вышла на позицию и остановилась у границы планетарной системы. Все было готово к выстрелу. Даже маскирующее поле не могло спасти пиратов от всеуничтожающего смертоносного оружия.
– Я готов, сэр, – передал канонир квантовой гаубицы на крейсер Лепажа. – Могу показать им, как скучно атомам друг без друга.
– Давай, Боб, – отозвался Лепаж. – Огонь!
И вдруг маленькое солнце вспыхнуло позади крейсера начальника полиции – корабль вышел из подпространства. И почти сразу в эфире раздался встревоженный голос:
– Нет! Стойте! Я запрещаю вам стрелять из квантовой гаубицы! Говорит доктор Метью. Не стреляйте из гаубицы!
– Боб, стой, – тут же среагировал Лепаж. – Доктор Метью, в чем дело?
– Я расскажу, когда подойду к вам, – быстро проговорил Метью. – Отзовите гаубицу! Нельзя стрелять из квантовой гаубицы, сэр!
– Хм. Боб, давай назад, – недовольно произнес Лепаж. – Подожди, пока все выяснится.
– Я не могу ждать! – раздался голос канонира. – Я уже активизировал инжектор. Накопители полны доверху!
– Метью! – прорычал Лепаж. – Что вам в голову взбрело?
– Не стреляйте в систему, сэр, – ответил Метью. – Выстрелите в другую сторону.
– Ммм… – Лепаж понимал, что времени на размышления нет. – Ладно, Боб, делай, как он говорит.
– Есть, сэр.
Квантовая гаубица начала разворачиваться, стараясь делать это так быстро, как только могла, но на самом деле получалось медленно.
– Всем покинуть квадрат 14–10, – передал Лепаж на корабли. – Повторяю! Всем покинуть квадрат 14–10!
Гаубица наконец развернулась.
– Все, времени больше нет! – выкрикнул канонир.
– Давай, Боб, пли! – ответил Лепаж.
Почти сразу после его слов огромное тело квантовой гаубицы содрогнулось и исторгло из себя нечто невидимое для глаз, но пожирающее свет, И тогда пространство перед ней вспыхнуло разноцветными всполохами, мгновенно затмившими звезды. Выстрел гаубицы пришелся на квадрат 14–10, все успели уйти оттуда, и лишь пустота подверглась разрушительной силе. Разноцветные всполохи, немного померцав, становились все бледнее, пока совсем не угасли. Звезды опять стали видны в пространстве квадрата 14–10.
– Так, – когда все кончилось, мрачно произнес Лепаж. – Боб, отправляйся назад. Доктор Метью, поднимайтесь ко мне на борт.
* * *
– Гинзл, почему вы решили, что они не будут стрелять в нас из гаубицы? – глядя на профессора, спросил Ворвуд.
– Я просто сложил два и два, – садясь в кресло и беря сигару из коробочки на столе Ворвуда, высокомерно ответил Гинзл, – и получил четыре.
– Хм… Что это значит? – раздраженно нахмурился Ворвуд.
– Все просто, – улыбнувшись, ответил Гинзл, потом взял стоявшую на столе золотую зажигалку и не спеша прикурил сигару. Ворвуд, сжав зубы, наблюдал за его действиями. – Помните тот первый корабль? – наконец продолжил Гинзл.
– Ну, – Ворвуд кивнул.
– Он послал сообщение, когда мы напали на него, – крутя в пальцах сигару, медленно говорил профессор. – Но это была не единственная передача. За этим сообщением последовал другой сигнал, уже после того, как корабль исчез.
– Какой еще сигнал?
– Это был кодированный импульс через подпространство, – нравоучительно пояснил Гинзл. – Вы думали, что сбили тот корабль?
– Да. Ребята говорили, что попали в него перед тем, как он хотел совершить прыжок.
– Нет, – усмехнулся Гинзл, – корабль не был сбит. Хотя то, что они попали в него, – это правда.
– Гинзл, хватит тянуть, – не выдержал Ворвуд. – Говорите толком, в чем дело?
– Корабль был поврежден, когда уже начал делать субсветовой прыжок, – высокомерно ответил Гинзл, – и поэтому он прыгнул во времени, а не в пространстве. Я понял это по сигналу, который последовал после этого и был отправлен через подпространство. Так что в нашем пространстве гости, правда, не в нашем времени.
– Что? – Ворвуд начинал понимать, о чем говорит профессор. – Хотите сказать, что тот корабль еще жив и болтается где-то здесь… но в другом времени?
– Да.
– Хм, – Ворвуд задумался. – Но это точно? Как мы можем проверить это?
Гинзл развел руками.
– Никак. Но помните, что сделали полицейские, как только пришли сюда?
– Что они сделали? – нахмурился Ворвуд.
– Они попытались провести в систему транспортник. Как вы считаете, что в нем было?
– Не знаю, – раздраженно ответил Ворвуд. – Откуда мне знать?
– Уж, конечно, не бесплатные завтраки для копов, – усмехнулся Гинзл. – Там была темпоральная установка. Они привезли ее, чтобы вытащить свой корабль.
– Н-да? – Ворвуд размышлял над его словами. – Вы уверены в этом?
– Я только сопоставляю факты, – пожал плечами Гинзл, – и делаю выводы. То, что они не стали стрелять в нас из гаубицы, также подтверждает мою версию. По идее, они должны теперь пригнать сюда другой транспортник с темпоральной установкой.
– Да? Что ж, – хмурился Ворвуд. – Но… Но какая связь между этим провалившимся кораблем и тем, что они не стреляют в нас из гаубицы? Я не понимаю.
– Хм, – добродушно улыбнулся Гинзл.
* * *
– Метью! В чем дело? – накинулся Лепаж на доктора, когда тот появился на его крейсере.
– Здравствуйте, сэр, – смущенно произнес в ответ Метью и посмотрел на Велка и Гиббса.
– А? Да, конечно, – пробормотал Лепаж. – Знакомьтесь – это доктор Метью, наш эксперт по научным вопросам, это Велк, наблюдатель из ГРУ, а это Гиббс, капитан местного участка полиции.
– Очень приятно, – Метью подошел и пожал руку Велку и Гиббсу.
– Док, так в чем дело? – нетерпеливо прервал церемонию Лепаж. – Почему вы считаете, что нельзя стрелять из квантовой гаубицы?
– Насколько я понимаю, в этом месте патрульный корабль провалился во времени? – проговорил Метью.
– Да.
– Значит, – продолжил Метью, – пока еще существует временной коридор, который позволит вернуть его обратно при наличии темпоральной установки.
– Ну, ну, – подгоняя его, кивнул Лепаж.
– Конечно, через какое-то время из-за вращения галактики этот коридор закроется сам, – сказал Метью. – Но выстрел квантовой гаубицы закроет его немедленно.
– Что? – расширил глаза Лепаж.
– Как? – удивился Велк.
Гиббс только шумно выдохнул в ответ на это сообщение.
– Да, – кивнул Метью. – Выстрел квантовой гаубицы вызывает сильные возмущения в пространстве, следствием которых будет закрытие временного коридора. И тогда мы уже не сможем вернуть наш корабль. Видимо, просто все предыдущие случаи, когда корабли проваливались во времени, не требовали присутствия гаубицы, и поэтому вам неизвестно, что такое сочетание может привести к фатальным последствиям.
– Хм… Вот, значит, как, – Лепаж задумчиво посмотрел на Метью. – Но это означает, что мы не можем применять квантовую гаубицу.
– По крайней мере, не там, где исчез корабль, – ответил он.
– Да? Но… но сейчас ведь мы стреляли из гаубицы и это не закрыло коридор?
– Думаю, что нет. Выстрел был сделан совсем в другом направлении и достаточно далеко от того места.
– Выходит, – Лепаж бросил взгляд на Велка и Гиббса, – мы безоружны и остались без квантовой гаубицы?
* * *
– Выходит, они остались без квантовой гаубицы? – радостно восклицал Ворвуд. – Профессор, да я готов расцеловать вас за такое известие! – и привстал, словно действительна собираясь сделать это.
– Не надо, – чуть испуганно отстранился Гинзл. – Вы лучше подумайте, как использовать то, что у нас теперь есть заложники.
На самом деле Ворвуд просто пошутил.
– Ну, нельзя сказать, что они у нас есть, – снова садясь в кресло, произнес он. – Но, пожалуй, это лучше, чем ничего. Так на сколько, вы говорите, тот корабль провалился во времени?
– Я не знаю, на сколько, – ответил Гинзл, – мне не удалось расшифровать кодированный сигнал. Но одно я знаю наверняка, – он сделал паузу. – Чтобы послать сигнал через подпространство, кораблю потребовалось огромное количество энергии, которой, я думаю, не осталось у них даже на систему регенерации. – Поэтому он был вынужден совершить посадку и сейчас находится на одной из планет… вернее, не сейчас, а…
– Понятно-понятно, – кивнул Ворвуд. – А, предположительно, как далеко они могли уйти во времени?
Гинзл развел руками.
– Никаких предположений. От нескольких сотен до нескольких тысяч лет. А возможно, и десятков тысяч – полицейские патрульные корабли имеют достаточно мощный субсветовой генератор.
– Да? А если узнать, в каком они времени, мы сможем достать их оттуда?
– К сожалению, у нас нет темпоральной установки, – протянул Гинзл. – Но, в принципе, я могу собрать ее – это несложно. Только как мы узнаем, где они… когда? Время должно быть известно с точностью до одного дня, чтобы отправленный за ними корабль мог забрать их. Иначе, если проверять каждый день на отрезке в сотню тысяч лет… на это как раз и уйдет сотня тысяч лет.
– Угу, – Ворвуд задумался. – Жалко упускать такой шанс. Иметь заложников полицейских – это было бы здорово. Тем более что они где-то здесь, у нас под носом. – Он думал. – Нет, обидно. И ведь сблефовать не удастся – копы обязательно потребуют, чтобы мы дали поговорить с их товарищами. Так что нужно, чтобы они действительно были здесь.
– Они здесь, – с усмешкой кивнул, Гинзл. – Вот только когда?
– Да-да, понятно, – Ворвуд посмотрел на него. – Ладно, профессор, займитесь пока темпоральной установкой, а я попробую как-нибудь узнать, где они… когда.
* * *
Подбежав к морю, Пиона окунула руки в воду.
– Она теплая! – радостно воскликнула она. – И мягкая.
Чет сурово посмотрел на воду.
– Какая еще мягкая? – хмурясь, проговорил он. – Обычная вода.
Стоя позади Пионы, он все время оглядывался в поисках какой-нибудь опасности. Но вокруг были только песок пляжа, скалы по краям бухты да солнце в небе.
– Что ты понимаешь! – произнесла Пиона. – Это девственно чистая, не испорченная никакими отходами цивилизации вода. В наше время такой просто не найти.
– Почему это не найти? Здесь же, на этом же месте, – планета ведь еще не заселена. Так что и в наше время здесь нет никакой цивилизации.
– Все равно, – капризно ответила Пиона. – Тут ведь уже побывала исследовательская группа, небось набросали везде консервных банок.
– Они были не первыми, – улыбнулся Чет. – Мы будем первыми, кто бросит на этой планете консервную банку, – гордо произнес он.
– Ну уж нет! – возмутилась Пиона. – Весь мусор будем убирать только в аннигилятор на корабле.
– Вот ты и будешь убирать. Хотя, – с сомнением проговорил Чет, – на аннигилятор все равно нет энергии.
– На него много не нужно. Кстати, ты включил солнечные батареи?
Он обескураженно посмотрел на нее.
– Забыл.
– Вот олух! Иди быстрее включай. А то останешься без обеда.
– Сама останешься без обеда, – пробурчал Чет и нехотя пошел к кораблю.
Зайдя в рубку, Чет включил солнечные батареи. Они могли обеспечить энергией электронные системы корабля. Правда, чтобы зарядиться до нужного уровня, потребуется несколько часов. Но даже в этом случае они не смогут взлететь. Но все же заряженные батареи означали горячий обед да и освещение вокруг корабля, а когда стемнеет, это будет нелишним.
Чет решил сделать кофе. Пока грелась вода, пришлось отключить маяк – энергии хватало только на что-нибудь одно. Ладно. Потом он снова включил маяк и, взяв две чашки с горячим кофе, вышел наружу.
Пиона сидела у воды на песке, подставив лицо солнцу и закрыв глаза. Чет подошел и сел рядом. Дал ей кофе. Пиона посмотрела на чашку в его руках.
– Не боишься, что сейчас прилетят пираты и сделают тебе еще одну пробоину? – с улыбкой спросила она.
– Какие пираты? – глядя на воду, сказал Чет. – Человечество еще в каменном веке или вообще нет никакого человечества – обезьяны одни.
– Ладно, не обижайся, – проговорила Пиона. – Просто шучу.
– Я понимаю.
– Спасибо за кофе.
– Не за что, – ответил Чет. Его внимание привлекла скала, выступающая из воды и очень похожая на птицу.
* * *
Ворвуд сидел на террасе своего особняка и, глядя на скалу в виде птицы, выступающую из воды недалеко от берега, размышлял над словами Гинзла. Да, этот провалившийся во времени полицейский корабль представляет собой довольно лакомый кусочек. Но как же узнать, где находятся эти копы, вернее, в каком они времени? Он вызвал к себе Линка, у которого были кое-какие связи в полиции.
– Вот это да! – расширил глаза Линк, когда Ворвуд рассказал ему о провалившемся корабле. – Но это же здорово! Если мы сможем заполучить этих копов…
– Как раз для этого я тебя и вызвал, – прервал его Ворвуд. – Нам нужно узнать содержание кодированного сигнала, который они послали своим. Сможешь как-то проделать это?
– Хм… – Линк задумался. – Не знаю. Скорее всего об этом мало кому известно.
– Нам хватит одного.
– Так, – размышлял вслух Линк, – дежурный, принявший сигнал, пожалуй, не знает содержания – он просто передал его шифровальщикам. Один из них, расшифровавший сигнал, знает, что там. Капитану участка наверняка известно содержание сигнала и… – Линк улыбнулся. – Я думаю, маэстро квантовой гаубицы Лепаж тоже в курсе.
– Лепажа пока оставим в покое, – без тени улыбки произнес Ворвуд. – А вот шифровальщик мне интересен. Займешься им?
Линк кивнул головой.
– В участке, как правило, два шифровальщика – нужно сначала узнать, кто из них занимался именно этим сигналом.
– Бери обоих – не ошибешься.
– Нет, тут нельзя перебарщивать. Если они вдруг не захотят взять деньги, придется применить другие методы. А пропажа сразу двух шифровальщиков может вызвать подозрение.
– Ну, я думаю, ты найдешь выход?
– Возможно, – проговорил Линк. – Есть у меня кое-какие связи в местном участке, может, и удастся узнать, кто был на дежурстве в тот момент. Но мне понадобятся несколько громил Рэнга.
– Конечно, – улыбнулся Ворвуд, – бери сколько хочешь.
* * *
Квантовая гаубица медленно отходила от системы пиратов, занимая прежнюю позицию позади полицейских кораблей. Теперь гаубица уже не выглядела грозным оружием, а казалась бесполезной грудой железа. Пожалуй, впервые она оказалась не у дел. Повезло этим пиратам. Да и Мердоку заодно.
По словам доктора Метью, ее нельзя применять только в этом месте, но в других частях системы нет никаких ограничений для ее использования. Что ж, пираты, похоже, все-таки получат свое, нужно только атаковать их с другой стороны. Правда, остается еще маскирующее поле. Ну, разобьем мы гаубицей внешние пушки, а что дальше? Заходить внутрь системы, чтобы быть атакованными со всех сторон невидимыми пиратскими кораблями? Не слишком радостная перспектива. Надо же, как все нескладно! Нужно вытащить провалившийся корабль, но нельзя стрелять из гаубицы; можно разбить внешние пушки, но нельзя заходить внутрь системы – что за напасть?
Ладно. Лепаж отдал приказание помощнику, чтобы тот вызвал из главного управления полиции еще тридцать патрульных кораблей – недавнее нападение пиратов показало, что имеющихся у НК-14 сил недостаточно, – а заодно и транспортник с темпоральной установкой. Потом подумал немного и добавил, чтобы прислали еще один транспортник с бомбами на борту. Нужно было как-то справляться с пушками, не дающими вытащить корабль из времени. И ракеты здесь не подходили – их не удастся навести на невидимую цель, да и пушки собьют их на подходе. Но бомбы, пожалуй, будут в самый раз. Хотя гаубицей это было бы гораздо проще и эффективнее. Ну да ладно.
Отдав все распоряжения, Лепаж обратился к Метью:
– Док, так что вы думаете об этом маскирующем поле?
Пожалуй, доктор Метью сейчас представлял собой довольно грозную силу, не хуже квантовой гаубицы, – он мог нейтрализовать маскирующее поле и тем самым обеспечить полицейским благоприятные условия для атаки. А убрать невидимость – почти то же самое, что получить победу, дальше уже дело техники… боевой техники галактической полиции.
Метью насупился и опустил взгляд.
– Ну, это совершенно новая технология, – словно извиняясь, произнес он, – и мне ничего неизвестно об этом.
Похоже, доктор чувствовал себя виноватым, потому что именно из-за маскирующего поля его и вызвали сюда, а как раз в этом он не мог помочь. К тому же с его легкой руки полиция лишилась квантовой гаубицы. Конечно, это была не его вина, но все же.
– Понятно, – кивнул начальник галактической полиции.
В принципе, Лепаж даже ожидал нечто подобное. Маскирующее поле – это ведь действительно нечто новое, и доктору нужна информация, чтобы разобраться с ним. А информацию эту можно получить у…
Лепаж повернулся к Велку.
– Эти исследования проводились под наблюдением вашего управления, и, значит, у вас должны быть все материалы.
Велк тяжело вздохнул и сказал:
– Да, мы предполагали, что это понадобится, и Мердок передал мне все имеющиеся у нас материалы по маскирующему полю. Но, – он сурово посмотрел на Метью, – вы должны понимать, что это секретная информация.
– Конечно-конечно, – проговорил Метью.
– Хорошо, – недовольно произнес Велк и вынул из кармана электронный блокнот, – я предоставлю вам эти материалы. Но вы сможете работать с ними только в моем присутствии и, когда выйдете отсюда, забудете все, что узнали.
Лепаж чуть усмехнулся на его слова.
– Ну разумеется. Все это без проблем, – повторил напуганный Метью.
– Надеюсь, что вы справитесь со своей задачей, – передавая ему блокнот, добавил Велк. – Иначе… – он не закончил, лишь сурово нахмурил брови, намекая, что у доктора могут быть неприятности, если он не оправдает доверие ГРУ.
Лепаж с усмешкой наблюдал за ними, и когда Метью, усевшись в кресло в углу, сосредоточенно сгорбился над блокнотом, сказал:
– Ладно. А мы пока займемся харнианскими верфями.
* * *
Система звезды Харниан обладала одной особенностью – это было единственное в галактике место, где обитали огромные и очень опасные твари, живущие в космосе.
Когда-то давно в системе Харниана было на планету больше. Но еще задолго до прилета сюда людей одна из планет взорвалась. Ученые выдвигали множество версий, пытаясь объяснить причину этого события, и каждая из них была в той или иной степени правдоподобна. Но, так или иначе, на планете существовала жизнь. А когда произошла катастрофа, погибло все живое, обитавшее там. Кроме одного…
Лишь одна форма жизни смогла выжить в безвоздушном пространстве и, мутировав под воздействием космических лучей, приспособиться к обитанию в космосе. Это были существа размером с небоскреб и по виду напоминающие медуз, они употребляли в пищу металл и обитали, в основном, в поясе астероидов среди обломков, бывших когда-то их родной планетой.
Безусловно, факт существования такой формы жизни вызвал огромный интерес у ученых всей галактики. Но особенности физиологии харнианских медуз довелось узнать отнюдь не в лаборатории.
Как оказалось, они обладают внешним пищеварением. По крайней мере, пять из десяти щупалец медузы содержат плазменные железы, помогающие ей подготавливать пищу к употреблению. Медуза выстреливает плазму из щупальцев, направляя ее на содержащий металл объект, и, таким образом, сначала переваривает его, а затем уже отправляет в пасть. Космические корабли, состоящие из металла, представляют для медуз довольно лакомые кусочки.
В свое время в правительстве шли серьезные споры, стоит ли вообще заселять систему Харниана. Медузы представляли достаточно серьезную опасность. И хотя они были довольно медлительны и почти никогда не отдалялись от пояса астероидов, кораблю, встретившему такую медузу, редко удавалось уйти от ее щупалец. Медузам было очень сложно найти пропитание в безвоздушном пространстве, и они яростно дрались за каждый пролетающий мимо кусок металла.
Но в конце концов именно медузы и послужили главной причиной заселения и расцвета экономики Харниана. Было обнаружено, что тело медузы содержит множество редких, крайне дорогих элементов, а уж плазменные железы – вообще шли на вес золота. И поэтому на одной из планет сначала образовался лагерь охотников, который постепенно превратился в город, а со временем была заселена и вся планета. Обитатели ее занимались переработкой харнианских медуз.
Да, охота на медуз – крайне опасное занятие, и одно время ее хотели вообще запретить. Но такой запрет лишил бы галактику ценного сырья, к тому же это дело самих жителей планеты.
Галактическая полиция, разумеется, уделяла самое пристальное внимание системе Харниан, где нередко проводились различного рода махинации: незаконный отстрел, подпольная переработка медуз (без уплаты соответствующего налога) или контрабандный вывоз готового продукта. А после того как харнианские верфи начали выпуск специальных охотничьих кораблей, бывших по сути легкими военными истребителями, у полиции хлопот прибавилось.
Каждый, кто хотел купить такой корабль, должен был предъявить специальное разрешение, которое выдавалось только охотникам, имеющим регистрацию и лицензию. Но такой порядок все равно нарушался – корабли уходили налево. На самих верфях почти невозможно было незаконно приобрести корабль – все находилось под строгим контролем. Некоторые пытались подделывать разрешения, некоторые покупали корабль по частям, чтобы потом собрать его где-нибудь в другом месте, но все это удавалось довольно редко. Зато легко можно было просто перекупить корабль. Когда охотник возвращается в спасательной шлюпке, уже невозможно проверить, что произошло с кораблем – то ли его съела медуза, то ли пираты перекупили по дороге.
Полиция, конечно, пыталась взять под контроль этот процесс. Но ведь за каждым охотником не уследишь. А вешать в пространстве какие-нибудь следящие станции было бесполезно… Они просто шли на закуску медузам.
Поэтому, когда капитан местного участка полиции Дирк получил от Лепажа указание выяснить, кто мог перекупить большую партию кораблей, это вызвало у него уже привычную головную боль.
Дирк вызвал помощника в свой кабинет и изложил суть проблемы.
– Лепаж дал на выяснение всего несколько часов, – добавил он. – Так что у нас мало времени, нужно что-то решать.
– Не знаю, сэр, – проговорил помощник. – Вряд ли это связано с верфями. Там у нас все под контролем. Возможно, и бывают какие-нибудь упущения, но не на несколько десятков кораблей – это уж точно.
Дирк хмуро кивнул.
– Значит, это охотники, – проворчал он. – Сколько раз я уже предлагал ввести лимит на продажу кораблей каждому охотнику.
– Но, сэр, лимит не вводится из гуманных соображений, – возразил помощник. – Пусть лучше охотник уйдет на спасательной шлюпке. А если он будет знать, что этот корабль у него последний, то может погибнуть, не желая потерять его.