Чичилин Игорь. Переполох в Небесных Чертогах

   Пожалуй, это было достаточно удобно – можно успеть заправить или отремонтировать корабли, отдохнуть или просто поспать. Правда, Рэнг совсем не находил это удобным и чем дальше, тем больше злился, отправляясь на очередное отражение атаки пришельцев. Военные действия превратились в бесконечную череду стычек с чужаками. Притом, что каждая из них все же была убийственно опасна. Как и обещал Наблюдатель, в каждой атаке участвовало не более шести истребителей, и с тремя гаубицами в общем-то удавалось справляться с ними, но пираты время от времени все-таки теряли корабли – по одному, по два, их флот постепенно таял. А чужаки все нападали и нападали, и не было конца этим бессмысленным, но от того не менее яростным атакам.
   Гинзл вел счет сбитым кораблям чужаков. Ворвуд тоже. Их количество росло и принимало угрожающие размеры – именно размеры, потому что вот-вот могло превысить общий объем базового корабля. Но чужаки и не думали останавливаться. Они нападали снова и снова. Снова и снова…

* * *

   И через несколько дней последняя надежда была потеряна.
   – Все, – констатировал Гинзл. – Даже если исходить из фантастического предположения, что в базовом корабле нет ничего, кроме истребителей, а это, конечно, не так – там должны быть какие-то технические системы, и, скорее всего, помещение для истребителей занимает не более трети его объема, но даже если он весь набит кораблями, то и это количество уже исчерпано. А они все нападают и нападают. В общем, пожалуй, теперь не осталось сомнений, что их истребители действительно возрождаются внутри базового корабля.
   – Да, – упавшим голосом проронил Ворвуд.
   – И что теперь?
   – Не знаю, – ответил главарь пиратов.
   Все стало еще более непонятным, хотя и выяснилась достаточно важная вещь. Но означает ли способность истребителей к возрождению, что и базовый корабль тоже может возрождаться, да еще изменять окружающее? Как-то дико было всерьез думать об этом. Но теперь уже нельзя было не думать об этом всерьез.
   Так что же делать? Если базовый корабль действительно возрождается, его нельзя уничтожать – это будет означать верную смерть для пиратов. «Они не стали сдаваться и проиграли, разбив нас», – как сказал Наблюдатель об одной из «проверенных» чужаками цивилизаций. Совсем не хотелось оказаться на ее месте. Но как тогда победить этих пришельцев, если не уничтожать их?
   Истребители чужаков возрождаются после каждой отбитой атаки и нападают вновь и вновь. А пираты хоть и понемногу, но теряют свои корабли, которые совсем не возрождаются. Теперь из-за подпространственной осады нет возможности слетать в Галактику, чтобы прикупить там новые корабли. А даже если бы и была – что толку? Судя по всему, чужаки готовы нападать вечно, и количество их не уменьшается. В общем, если так будет продолжаться, то в конце концов пираты останутся совсем без кораблей, тогда чужаки просто придут и спокойно приберут к рукам их планетарную систему – вот и все.
   Единственный способ прекратить атаки истребителей – это уничтожить базовый корабль. Но его нельзя уничтожать, потому что, вполне возможно, он возродится, изменяя все вокруг, и тогда уже людям не будет спасения.
   Да, этот Наблюдатель был прав. Черт побери, он был прав, предсказывая чертово будущее! Так или иначе – эти пришельцы победят так или иначе. Либо своими истребителями, либо своим чертовым возрождением. Так или иначе, так или иначе…
   Как же справиться с ними? Что же делать?!

* * *

   Гинзл говорил с Наблюдателем.
   – Как вы можете жить, считая, что нет времени и существует лишь одно мгновение?
   – А как может быть иначе?
   – Если все обстоит именно так, то невозможно планировать что-либо. Если существует только одно мгновение и ничего за ним, то любые желания не имеют смысла и никакое стремление не может привести к результату, поскольку стремление предполагает время для достижения цели. Но у вас нет времени, и, значит, вы не думаете о том, что будет дальше, не строите планов на будущее, не обдумываете свои последующие действия. Как можно делать что-то, если нет времени? По-моему, в этом случае, не имея желаний и мыслей о том, что нужно сделать, остается только застыть на месте.
   – Мы делаем то, что сейчас.
   – Да, но откуда вы знаете, что именно нужно делать, если, как вы считаете, родились в это же мгновение? Откуда у вас берутся желания и стремления?
   – Великое Ничто создало нас и все вокруг. Оно создало память о прошедших событиях, наши чувства, эмоции, а также желания и стремления.
   – Выходит, ваши эмоции принадлежат не вам?
   – Это Великое Ничто создало вас такими, как есть, – уже вместе с эмоциями и намерением совершить какое-то действие? – Да.
   – А логичность действий? Вы же совершаете шаги последовательно, и следующий шаг зависит от предыдущего. Вы должны обдумывать свои поступки, ориентируясь на создавшуюся ситуацию.
   – В нас есть мысли об окружающем, принадлежащие этому мгновению.
   – Какому мгновению?
   – Одному – тому, которое сейчас.
   – Но окружающее меняется, и, значит, мысли должны меняться тоже.
   – Нет, окружающее не меняется, оно появилось таким, как есть. То, что было, – лишь память. На самом деле этого не существовало.
   – Все равно ваши действия логичны. То есть вы обдумываете их.
   – Великое Ничто пожелало создать мир логичным. Соответственно и события в памяти развиваются логично, так же логичны и наши намерения сейчас.
   – А это ваше Великое Ничто – как долго оно живет? И сколько мгновений может создать?
   – Великое Ничто тоже живет лишь мгновение. В нем нет пространства и материи, а значит – и времени.
   – И это мгновение, в котором оно живет, длится вечно?
   – Оно не длится. В этом мгновений нет времени.
   Профессор пытался осмыслить услышанное. Но трудно было представить такое – так же трудно, как представить себе бесконечность… только наоборот. Да, он был прав. У чужаков была бесконечность наоборот. Бесконечность наоборот…

* * *

   Ворвуд говорил с Наблюдателем.
   – Вы видите наши корабли в маскирующем поле?
   – Нет.
   – Но ведь однажды был случай, когда вы атаковали гаубицу, явно полетев к ней.
   – Мы видим энергию. Этот корабль обладает большой энергией, заметной даже в том, что вы называете маскирующим полем.
   – Вот как? Действительно, гаубица – довольно мощный корабль, точнее, ее оружие – мощная энергетическая установка. Но это значит, что у вас другое зрение. И вы можете видеть энергию?
   – Да.
   – Впрочем, разумеется. Профессор ведь говорил, что вы сами – энергия. Значит, и должны видеть энергию. Но все же наши истребители не видны вам в маскирующем поле?
   – Нет. Они слишком слабы.
   – А интересно, вы видите само маскирующее поле?
   – Да.
   – Хм… Забавно. Получается, наша планетарная система должна выглядеть для вас как в молоке или в тумане.
   – Примерно так.
   – Не страшно заходить в этот туман?
   – Нет. Визуально предметы видятся здесь обычно. Только в энергетическом спектре наблюдаются помехи.
   – Ну, если вы не видите истребители, значит, и на визуальное восприятие это тоже влияет.
   – Наверно.
   – А у других цивилизаций, которые вы уничтожили, было что-нибудь подобное?
   – Нет.
   Ворвуд усмехнулся.
   – Выходит, Гинзл опередил не только свою цивилизацию.

* * *

   Рэнг не разговаривал с Наблюдателем. Он говорил с чужаками совсем по-другому – на языке оружия. И пока Ворвуд и Гинзл мило беседовали с одним из пришельцев, Рэнг крушил других, сходясь с ними в смертельной схватке на подступах к родной планете.
   Атаки следовали одна за другой. Рэнг злился от однообразия и монотонности этих действий. Ему уже порядком надоело отражать в общем-то одинаковые нападения чужаков. И однажды он сорвался.
   Да, именно так! Он сорвался с места, когда во время очередного нападения пираты выстроились в боевой порядок на пути чужаков и ждали, пока те подойдут достаточно близко.
   Глядя на летящих к ним пришельцев, Рэнг представил все сражение, он уже явно и отчетливо видел его. Вот сейчас чужаки начнут выпускать огненные шары, гаубицы – защищаться от них, а истребители полетят в обход… Все то же, все одно и то же, каждый раз, изо дня в день, от атаки к атаке. Сколько же можно!
   И тогда он со злостью ударил по кнопке, выключая активизатор невидимости. А потом врубил двигатель на полную мощность и рванулся с места, устремляясь прямо на чужаков. Оставив позади строй пиратов, он вышел один против всех. И, словно сбрасывая доспехи, отключил невидимость, бросаясь в отчаянную схватку с пришельцами.
   Впрочем, это не было действием обезумевшего самоубийцы. Рэнг не собирался погибать – только внести некоторое разнообразие в серые военные будни.
   На полной скорости он несся прямо на пришельцев. Приблизившись к ним, он выстрелил несколько раз. Но не целясь, почти наугад, просто в сторону противника. Теперь чужаки должны были видеть его корабль – на это и рассчитывал Рэнг, а своими выстрелами лишь дополнительно привлекал их внимание, дразнил их, вызывая на бой. И расчет оказался верным.
   Чужаки действительно обратили на него свое огненное внимание. Рэнг ожидал этого и, едва выстрелив, сразу свернул, стараясь обойти противника сверху. Огненные шары, выпущенные чужаками в ответ на его выстрелы, прошли мимо где-то под кораблем. Но пришельцы, конечно, не успокоились на этом, не в силах простить ему такую наглость. Один против шестерых? Да это просто оскорбление их славному пузырьковому оружию.
   Но Рэнг теперь находился чуть выше и продолжал лететь в их сторону. Чтобы прицелиться в него, чужакам нужно было затормозить и повернуться вверх. Так они и сделали. Сбрасывая скорость, корабли пришельцев стали задирать носы и, не переставая, стреляли огненными шарами. Рэнг приближался к ним, и чужакам никак не удавалось достать его, они все больше отклонялись вверх и назад. Получалось, что Рэнг как бы опрокидывал волну пришельцев, пролетая над ними и увлекая их за собой.
   Но это была лишь часть задуманного. Как только чужаки начали поворачивать к нему, Рэнг включил связь.
   – Гаубицы, вперед! – передал он. – Когда подойдете к ним – стреляйте.
   Гонясь за Рэнгом, чужаки разворачивались к пиратам спиной. Гаубицы двинулись вперед, выходя на расстояние выстрела. Пришельцы, почти стоя на месте, крутились, стараясь попасть в Рэнга.
   В общем, они так и не успели завершить поворот. Квантовые гаубицы подошли достаточно близко и одним залпом смели сразу весь строй пришельцев.
   Да, Рэнг был прав. Тактика чужаков – летать общей группой – была ошибочной. Одним выстрелом гаубицы можно уничтожить их всех. Правда, в этот раз был залп сразу трех гаубиц. И, с другой стороны, чужакам не с руки было стрелять с разных точек – огненные шары расходились широким веером и могли задеть свои же корабли. Им приходилось вести бой общим звеном. И вряд ли их действия можно было назвать неэффективными. Но не в этот раз.
   В общем, атака была отбита довольно быстро и достаточно необычным способом.
   – Рэнг, ну ты псих! – передал Корт, когда все летели обратно на базу.
   – Ага, – довольный победой, весело отозвался Рэнг.
   Впрочем, больше он так не делал.

* * *

   Майор Кросби ворвался в кабинет Ворвуда.
   – Мы обнаружили саботаж! – сурово воскликнул он. – Ваши механики только делают вид, что чинят наши корабли, намеренно затягивая ремонт.
   – Что? – вторя его суровости, грозно отозвался Ворвуд. – Как это затягивают ремонт? Ну я им сейчас! – и, нажав кнопку, связался с ангаром. – Херш, – сказал он появившемуся на экране механику, – ну-ка быстро ко мне.
   Затем отключил связь и показал Кросби на кресло.
   – Присаживайтесь, майор, – мягко произнес он, – сейчас все выясним.
   Кросби с некоторым раздражением последовал приглашению. Вскоре появился Херш.
   – В чем дело? – сдвинув брови и подражая суровости майора, спросил Ворвуд. – Почему вы так долго занимаетесь ремонтом военных кораблей?
   – Но как же, шеф? – удивился такому вопросу Херш.
   Майор смотрел на него, отвернувшись от Ворвуда, и Ворвуд из-под насупленных бровей подмигнул Хершу.
   – А, ну… – сразу все понял механик. – Ну, понимаете… У нас возникли некоторые трудности. Это ведь не совсем знакомые нам корабли…
   – Что значит трудности?! – возмущенно сказал Ворвуд. – Я вам покажу трудности! Чтобы быстро все было готово! Если еще услышу, что вы там прохлаждаетесь, отправлю самих воевать с пришельцами голыми руками. Узнаете у меня!
   – Да, шеф. Конечно, шеф, – униженно и испуганно пробормотал Херш. – Мы постараемся…
   – Иди и старайся! – рявкнул Ворвуд.
   Херш виновато опустил голову и понуро вышел из кабинета.
   – Извините, майор, – деловито произнес Ворвуд. – Это все-таки пираты – за ними нужен глаз да глаз. Спасибо, что заметили непорядок.
   – Чего уж, – буркнул в ответ Кросби.
   Когда он ушел, Ворвуд снова связался с ангаром. На экране появился Херш.
   – Ммм… извини, Херш, что накричал на тебя, – проговорил Ворвуд. – Сам понимаешь, такие обстоятельства.
   – Да ладно, – усмехнулся механик.
   Пожалуй, это небывалый случай, когда Ворвуд извинялся перед ним. Но Херш не стал задирать нос.
   – Так когда вы сможете завершить ремонт их кораблей? – участливо спросил Ворвуд.
   – Ну, дня за два, – протянул Херш.
   – За два? – Ворвуд насупился. – А подольше?
   – Можно и за три, – безразлично проговорил Херш.
   Ворвуд продолжал хмуриться.
   – Три дня тоже маловато. А за неделю?
   – Ну, за неделю! – фыркнул Херш. – Придется работать очень медленно. Военные могут заметить и опять обидятся.
   – Н-да? – Ворвуд думал. – Ладно, даю вам пять дней. И чтоб трудились как пчелки, но доделали все не раньше, чем через пять дней.
   – Пять так пять, – пожал плечами Херш. – Ладно, шеф, сделаем.
   – Ну, молодец, – улыбнулся Ворвуд. – Кстати, с меня выпивка.
   – Это уж точно, – с хитрой ухмылкой подмигнул ему Херш.

* * *

   Нужно было немедленно что-то решать. Если военные корабли будут готовы через пять дней, необходимо за это время найти способ расправиться с чужаками так, чтобы прекратились атаки их истребителей и при этом не произошло бы это чертово возрождение с изменением всего вокруг. Если найти такое решение достаточно быстро, то можно будет проделать все более или менее тайно, просто не раскрывая военным сути происходящего, чтобы они ничего не поняли, а чужаки были бы нейтрализованы. Иначе, получив корабли, майор со своими орлами непременно полетит уничтожать базовый корабль пришельцев, и остановить его будет крайне проблематично. Придется рассказывать о Наблюдателе, о сущности чужаков, а тогда можно запросто лишиться поддержки военного флота. Если майор узнает о безнадежности или бессмысленности войны с пришельцами, он не станет продолжать ее.
   Хотя, скорее, наоборот, пираты обретут самую мощную поддержку военного флота, только вообще всего военного флота, а заодно и правительства Галактики. Кросби непременно сообщит о бессмертных пришельцах, находящихся у границ Галактики, – такую информацию он не станет скрывать, несмотря ни на какие договоры. А если пираты заставят замолчать военных грубыми методами и Кросби не сообщит о чужаках, то это сделают его коллеги на военной базе, где имеется вся информация.
   В общем, рано или поздно сюда явится весь военный флот Галактики. И ничего хорошего пиратам, конечно, это не сулит.
   Ворвуд снова подумал о том, чтобы просто сбежать отсюда. Но Наблюдатель говорил, что чужаки знают о местонахождении всех, с кем ему довелось повстречаться: собеседники, так же как и все окружающее, появляются в его ощущениях. Это было еще одно и, надо заметить, достаточно подлое свойство Наблюдателя – раз заговорив с ним, уже не удастся отвязаться от чужаков. Словом, бежать куда-либо не имело смысла. Хотя напрашивалось забавное решение: избавиться от всех, кто говорил с Наблюдателем, чтобы другие могли бесследно уйти. Но, увы, те, кто отдавал приказы, вряд ли согласились бы с таким вариантом.
   Нужно было немедленно найти какое-то решение, придумать способ, как расправиться с чужаками.
   – Профессор, вся надежда на вас, – сказал Ворвуд Гинзлу. – Доблесть бессильна, вернее, бесполезна – необходимо обратиться к науке.
   Гинзл ответил на это, что ему нужно слетать к базовому кораблю чужаков и протестировать его с помощью различных приборов и детекторов.
   – По-моему, давно пора это сделать, – согласился Ворвуд.
   И после отражения очередной атаки пришельцев, пока у чужаков не было истребителей и, так сказать, небосвод был чист, Гинзл отправился к базовому кораблю. Транспортник, на который он загрузил необходимую аппаратуру, сопровождал весь объединенный флот пиратов и военных. Разбив нападавших чужаков, они не возвратились на базу, а сразу полетели в качестве эскорта профессора.
   Встав как можно ближе к базовому кораблю пришельцев, но вне досягаемости его орудий, Гинзл начал проводить измерения. Он просвечивал чужака самыми разными лучами, снимал показания всевозможных детекторов. Это заняло немало времени и кончилось тем, что из базового корабля вдруг вылетел истребитель чужаков – видимо, первый возродившийся. Чужак, конечно, сразу бросился на военно-пиратский флот, но он был один против всех, и, разумеется, его тут же без труда уничтожили.
   – Ну все, профессор, – передал Рэнг, – полетели отсюда.
   – Нет, – сосредоточенно глядя на свои приборы, отозвался Гинзл, – давайте дождемся еще одного.
   – Хорошо, как скажете, – не стал спорить Рэнг.
   Вскоре появился второй истребитель, который был уничтожен так же успешно, как первый.
   – Вот теперь все, – после этого сказал Гинзл, – можно уходить.
   Когда все вернулись на базу, Гинзл, никому ничего не говоря, сразу отправился в свою лабораторию, заперся там и стал разбираться в полученных данных. Ворвуда, конечно, не устроило такое поведение.
   – Ну как, профессор, – связавшись с ним по видеофону, спросил он, – что вам удалось выяснить?
   – Пока ничего толком, – рассеянно ответил Гинзл, с неохотой отрываясь от дела. – Мне нужно время, чтобы все сопоставить и проанализировать. И это не несколько часов, а, скорее, несколько дней.
   – Вот как? Но хоть что-то стоящее вы обнаружили?
   – Кое-что есть, – уклончиво ответил Гинзл. – Но пока не могу сказать ничего конкретного. И кстати, я вообще не уверен в результате. Возможно, мне так ничего и не удастся.
   – Вы уж постарайтесь.
   Гинзл только развел руками, как бы говоря, что от него здесь мало что зависит, вернее, он будет работать как может, но либо весь этот ворох информации содержит нужную вещь, либо, уж извините, нет.
   Что ж, приходилось принимать такой ответ. Ворвуду, конечно, это не очень понравилось. Выходит, на профессора нельзя рассчитывать. Впрочем, рассчитывать вообще не на что. Все было непонятно, запутано и при этом крайне опасно. Как же выбраться из этого?

* * *

   Прошло три дня из пяти назначенных Ворвудом. Вскоре придется заканчивать ремонт военных кораблей, поэтому было крайне необходимо самым срочным образом что-то придумать. Но главарь пиратов только понапрасну ломал голову. А его космические флибустьеры тупо отражали атаки чужаков, все больше проникаясь безысходностью и безнадежностью создавшегося положения.
   Конечно, можно было просто уничтожить базовый корабль пришельцев, что представлялось в общем-то несложным делом. По правде сказать, Ворвуд не был абсолютно уверен в способности чужаков возрождаться и изменять окружающее. Вполне могло оказаться, что это лишь ложь с целью запугивания противника. Даже после того, как Гинзл объяснил все с научной точки зрения и фактически было доказано возрождение истребителей, Ворвуд все равно сомневался.
   Но если чужаки действительно возрождаются, пираты, разбив их базовый корабль, погибнут все разом, и спастись уже не удастся. Поэтому, пока есть возможность найти другое решение, не стоило идти на этот неоправданный риск. Все же Небесным Чертогам не угрожала опасность уничтожения, по крайней мере в ближайшее время – пираты довольно легко отражали атаки, и, так сказать, прямым действием чужаки пока не могли одолеть их.
   – Что за дурацкая война! – возмущался Рэнг. – Мы спокойно можем перебить всех пришельцев, но вместо этого сидим на базе и отбрыкиваемся от их идиотских атак. Сколько можно!
   – Это не дурацкая война, Рэнг, – возражал Ворвуд, – а совсем наоборот. Здесь как раз нужно пошевелить мозгами и найти хорошую мысль. Так что война, скорее, умная, и победить в ней можно не столько оружием, сколько идеями.
 
 
   Гинзл затворничал в своей лаборатории, Рэнг отражал атаки пришельцев, а Ворвуд теперь целыми днями просиживал в палатке Наблюдателя, разговаривая с ним и пытаясь выяснить какие-нибудь новые подробности о жизни чужаков, что могли бы помочь в борьбе с ними.
   Как-то Рэнгу понадобилось переговорить с Ворвудом об одном достаточно обычном, будничном деле.
   Недолго думая, он направился к палатке Наблюдателя. Если раньше, чтобы найти Ворвуда, нужно было идти в его кабинет, то теперь палатка стала более привычным местом для главаря пиратов. Рэнг недолюбливал Наблюдателя по многим причинам: из-за непонятности его слов; из-за того, что он присвоил себе внешность Чарли; да и просто потому, что он враг. После первых разговоров Рэнг старался больше не ходить к этому пришельцу. Но сейчас необходимо было переговорить с Ворвудом.
   Дождь шел над Небесными Чертогами. Рэнг понуро плелся под струями воды, испытывая неприязнь к месту, куда направлялся, да и вообще к сложившейся ситуации. Все было плохо, уныло и непонятно. Происходящее давило своей неопределенностью. Как быть дальше? Как избавиться от опасности? Что станет с пиратами? Чем закончится затяжная война с пришельцами?
   Серый дождь только усиливал чувство тоски и безнадежности. Какой там боевой дух? Лишь уныние и безысходность наполняли душу, безнадежность от отсутствия даже намека на выход.
   Придя в палатку, Рэнг застал там Ворвуда, по-приятельски болтающего с Наблюдателем, словно со старым знакомым. Развалившись в кресле, главарь пиратов закинул ноги на стол и, покуривая сигару, вел непринужденную беседу с пришельцем. Когда вошел Рэнг, он, похоже, обсуждал особенности обитания чужаков на их родной планете.
   – Обычно мы выбираем для себя форму какого-нибудь растения, – говорил Наблюдатель. – Животным требуется добывать пищу, а растения избавлены от этой необходимости. Поэтому большинство из нас существует в виде цветов и деревьев.
   Рэнг хотел сказать о деле, по которому пришел, но Ворвуд жестом остановил его и показал на свободное кресло. Рэнг со вздохом присел и стал ждать, когда его соизволят выслушать.
   – Но ведь растения не могут передвигаться, – продолжал разговор с пришельцем главарь пиратов, – по-моему, это неудобно – быть лишенным такой возможности.
   – А зачем нам передвигаться? – ответил Наблюдатель. – Впрочем, некоторые из нас принимают форму зверей и птиц. Вообще-то говоря, каждый хотя бы раз пробует быть животным. Но, как правило, при следующем перерождении становится растением – это гораздо менее хлопотно.
   – Как я понимаю, вы не строите домов и вообще не изготовляете каких-либо инструментов или предметов быта?
   – Да, – подтвердил Наблюдатель. – Нам это не нужно.
   – Понятно, – кивнул Ворвуд и, стряхнув пепел с сигары, непринужденно задал следующий вопрос: – А как долго вы живете?
   – Одно мгновение, – тут же ответил Наблюдатель.
   – Это понятно, – Ворвуд ничуть не смутился, получив такой ответ. – Но в вашей памяти как долго длится жизнь таких, как вы?
   – Нет никого таких, как мы. Великое Ничто создало один-единственный момент ощущений, и больше не существует ничего и никого.
   – Но что вы помните о себе подобных – они когда-нибудь умирают? – не сдавался Ворвуд. Он говорил совершенно спокойно, не раздражаясь и даже не удивляясь, выслушав очередной несуразный ответ Наблюдателя. Словно разгадывал головоломку, пытаясь решить ее так и этак, играл в вопросы и ответы с пришельцем.
   – Да, – сказал Наблюдатель. – Каждый из нас умирает множество раз.
   – А когда-нибудь вы умираете по-настоящему, то есть больше не возрождаясь?
   – Никто не может умереть, потому что никто не живет.
   Рэнг недовольно покачал головой на это.
   – Нэд, как ты еще не свихнулся от таких разговоров? – с неприязнью произнес он. – Или они сами не свихнулись от своей ахинеи? Впрочем, по-моему, они уже…
   Он вдруг замолчал, заметив взгляд Ворвуда. Тот большими глазами уставился на Рэнга, словно увидел или услышал нечто совершенно поразительное.
   – Что? – непонимающе проговорил Рэнг. – Что я такого ска…
   – Рэнг! Ты гений! – скинув ноги со стола и резко подавшись вперед, воскликнул Ворвуд.
   – Ну да?
   – Ты понимаешь, в чем дело! – восхищенно продолжил Ворвуд. – Их нельзя уничтожать. Но если они действительно свихнутся, то уже не будут опасны и при этом останутся целы.
   – Угу, – с сарказмом кивнул Рэнг. – Тебе мало враждебных пришельцев? Хочешь, чтобы у нас тут были взбесившиеся пришельцы?
   – Вовсе не обязательно, – махнул рукой Ворвуд. – Все зависит от того, как именно это сделать.
   Он повернулся и нажал кнопку видеофона. На экране появился Гинзл.