Чичин Сергей. Отстойник

   Вернулся на кухню.
   Поединок Мика с чемоданом протекал с явным преимуществом последнего. Кейс шел на технический нокаут. У Айрин было честное лицо своевременно облегчившегося человека, она доедала наши чипсы и искоса разглядывала Рамона. Эл молча негодовал в углу, но меньше от этого не стал.
   – Продолжим, – предложил я и закинул пистолет на холодильник, подальше от нервной Айрин. – Айрин, сделаем передышку. Эл, давай пообщаемся с тобой. Итак, ты заявился к Айрин поздней ночью.
   – Она была голая? – не дал сбить себя с мысли Мик.
   – Почти нет, – отбуркнулся Эл. – Я следил за ней почти сутки, думал, как подойти лучше, ведь я знал, что она плохо отреагирует… Но ночью я увидел Пляску Теней и понял, что мешкать больше нельзя. Я и так слишком рисковал… мне повезло, что я одолел их.
   – Почти нет… – протянул фон раздумчиво и погрузился в осмысление такого явления.
   – Чтобы не возвращаться – кто такие Тени?
   Эл скептически осмотрел нас с Миком, явно изобретая ответ по нашим умственным способностям.
   – Лучше говори как есть, – посоветовала Айрин. – Микки не так туп, как выглядит.
   Это сильно. И – Микки? Как того, с хвостом и ушами? Я начал улыбаться. Однако фон изменился в лице к худшему и процедил что-то нелицеприятное. На всякий случай улыбаться я перестал. Иногда он слишком болезненно реагирует на самые простые фонетические опыты.
   – Есть мир, – Эл пошевелил пальцами, оглядываясь в поисках наглядного примера, но ничего подходящего не нашел. Мой вам совет – всегда держите на кухне что-нибудь вроде модели мира. А то могут быть сложности в восприятии. – Этот мир. Есть и другой мир, и не один. На этом же самом, но в то же время в другом месте. Понимаете? Можно быть в одном или другом, но в двух сразу нельзя, ибо они различны, а между ними – прослойка.
   Мик не возразил. А я вообще никогда не возражаю идейным. Себе дороже выходит. В лучшем случае, просто затопчут, а то еще попадешь в анналы истории как записной ретроград. Доказывай потом, что в начале двадцать первого века мысль о прослойке между мирами воспринималась как попытка крошения лапши на уши.
   – Эта прослойка и есть то, что я назвал для простоты Адом. Это как бы отстойник, коллектор между мирами, разделитель и перемычка. Из одного мира в другой можно пройти только через этот Ад.
   – А почему он Ад-то? – осведомилась Айрин нервно.
   – Это просто термин. Он подходит под описание Ада в ваших религиозных трактатах. И неспроста. Само представление об Аде в вашем мире было сформировано людьми, которые побывали в том, истинном Аду…
   – Там, что ли, грешников жарят на сковородках?
   Эл поворотил к Айрин бесстрастную физиономию, одарив нас с Миком зрелищем чеканного и какого-то неживого профиля.
   – Не везде… и не только, – сообщил он ровным голосом. – Там есть немало вещей и пострашнее.
   Айрин всхлипнула и решительно опустошила кофейную чашку.
   – Так вот Тени… Вернее, надо использовать термин «Пляска Теней» – это магический ритуал, который можно провести в Аду. Некоторое количество исполнителей собираются в должной точке Ада, соответствующей нужной точке одного из миров, и совершают его. При этом они как бы истончают пленку между миром и Адом, вдавливаются сквозь нее в мир, проникают все глубже, обволакивают жертву, и, в конце концов, она погружается сквозь пленку преграды в Ад, к Пляшущим. Что и произошло бы с мисс Ким, если бы я не нарушил Пляску. Кровь, которую она видела, принадлежала Пляшущим. Мой меч ранит их даже сквозь пленку, но они все равно могли победить… Но они испугались – ведь я мог порвать пленку, тогда они вывалились бы в этот мир, и не факт, что нашли бы обратный путь.
   Во врет, во врет! Век бы слушал. Чего там Айрин про плохое кино болтала? Отличное кино, только попкорна не хватает. Последние чипсы и те доела, заезжая психопатка.
   – А сам-то ты кто? – уточнил я, пока не заслушался вконец и не забыл про сей важный вопрос. – Какие у тебя основания мешать пляскам? У нас тут, знаешь, такие танцы бывают – ни встать ни сесть.
   – Я Хранитель, – скромно отрекомендовался Эл.
   – Чего хранитель? Адского гарема?
   – Гарема? Нет. Я Хранитель, и этим сказано все. Моя судьба – во веки веков не позволять жителям Ада мешать жителям миров.
   – А они часто мешают?
   – Не очень. Иногда. Вот как сейчас. – Эл качнул головой в сторону Айрин. – Вообще же жители Ада даже сотрудничают с людьми миров. Правда, обычно они выбирают себе партнеров не самого высокого круга, не обремененных моралью и предрассудками, и ведут с ними некрупный частный бизнес. Из Ада в миры идет то, что там есть в изобилии, – психоделические препараты, знания из запретных или просто не развитых еще в мире наук, то, что высоко ценится – например, в вашем мире это некоторые металлы и минералы. Миры же поставляют в Ад многое, чего там не производится. Из этого мира – в первую очередь это ваше огнестрельное оружие.
   – Так черти вооружены «калашами»? – возрадовался Мик.
   – Черти – с рогами и копытами? – уточнил Эл. – Нет, что вы, мистер Микки. Это животные или что-то вроде. Им никто не дает оружия. В Аду, или, если это слово оскорбляет ваш слух, в Отстойнике, немало и других обитателей, в том числе достаточно развитых, чтобы суметь пользоваться вашими достижениями.
   Ишь, пошли технические подробности. Не умеют мыслить последовательно, олухи. Я и сам-то вовсе не по этой части, но я хотя бы стараюсь не сбиться и не дать сверкающей мути, изливаемой на нас Хранителем, окончательно растворить сцепление с реальностью.
   – Так. А зачем им наша Айрин?
   – Ее можно, ну, это самое, – подсказал Мик и показал, что именно. – Если приспичит.
   Айрин ухватила тряпку для вытирания со стола и запустила ею в оратора. Фон отбился чемоданом.
   – Ну если ОЧЕНЬ приспичит, – уточнился он и, ойкнув, полез под стол, завидев в руках фурии вилку.
   – В Аду затевается серьезная волшба, – поделился Эл. – Давно уже она не проводилась в таких масштабах. Для серьезной магии нужен очень определенный материал. Я плохо знаю, как определяется, что нужно… но в данном случае им нужна ваша мисс Ким.
   – Одна из семи миллиардов? – Не больно-то мне верится в такие совпадения. Хотя вон какая Айрин… и правда редкая. – И никем заменить нельзя?
   Эл вздохнул. Он, судя по всему, не простил Айрин спускание его аккредитованной в самом Аду персоны с лестницы и сам бы ее с удовольствием заменил.
   – Похоже, что нельзя.
   – А если я ее сейчас кокну?
   Я навел револьвер между глаз Айрин и прищурился. Исключительно для наглядности! Айрин же, кажется, приняла это непозволительно близко к сердцу, выронила вилку и в немом ужасе на меня воззрилась. Эх, до чего же прав Эл – глупая женщина! Совершенно не понимает методологии абстракций.
   – Тогда тот компонент ее сути, что необходим для заклинания, придется искать снова, – пожал плечами Эл. – Среди семи миллиардов только в этом мире. И мне, и ИМ.
   Так и сказал – ИМ. ОНИ, стало быть. Вечные враги, потрясатели устоев и колыхатели Вселенной. Если по-нашему – «эти, знаешь».
   – И я не уверен, что найду первым и успею… – закончил Эл и умолк.
   – Тогда еще пара вопросов. Зачем и куда ты ее намерен тащить? И что будет, если эти, знаешь… ну, которые ОНИ, ее таки заполучат. Большой кабабум?
   – Я приведу мисс Ким в Цитадель Хранителей, там она будет в полной безопасности, а заклинание останется незавершенным и через некоторое время потеряет силу. А поскольку все его компоненты столь же уникальны, как личность мисс Ким, повторить его ОНИ не смогут. А вот если она попадет к НИМ…
   – И знать не хочу! – Айрин стукнула кулаком по столу. – Хрен я кому попадусь! Я от дедушки ушла, я от бабушки ушла… А бабушка у меня чемпионка по хапкидо!
   – Да я и не скажу, – успокоил ее Эл. – Ибо не знаю и сам. Но – искренне полагаю, что всем будет донельзя огорчительно.
   В дверь постучали, и я пошел за едой. Мик за спиной спросил что-то про заклинания, Эл загудел в ответ. А у меня мысли вразлет. Мечи, значит. Хранители, волшба. Спрэг де Камп какой-то. Мейсон, варвар из Манитобы. Зов Ктулху. И латин у крыльца почти что очухался. Нога сама пошла на замах. Бац! Еще поспи, дорогой друг.
   – А за что его? – опасливо полюбопытствовал Билли, вручая мне полный поднос.
   – Задавал слишком много вопросов.
   – И че… Оу. Понял. С тебя девятнадцать пятьдесят, со скидкой.
   Это что-то новенькое. Со скидкой, как инвалиду.
   – С Мика получишь.
   – А он всегда к тебе посылает.
   «Скажите, пожалуйста. Какие-то мы с фоном совсем уже одинаковые стали…» – подумал я и захлопнул дверь.
   В кухне все изучали огонек. Так себе огонек, достаточно посредственный, от зажигалки он побольше будет. Если зажигалка в руках фона, так даже в неисчислимые разы. Зато – он висел в воздухе безо всякого источника. Просто висел и горел. Чего только не встретишь в моем жилище.
   Мик отвлекся от огонька первым, рассеянно хмыкнул и опять уткнулся в замок кейса. Ну не впечатляет парня волшебство, хоть ты тресни.
   – Ты видел? – подавленно пропищала Айрин.
   – Видел. – Я поставил поднос на стол. – Налетайте. Эл, будь как дома, включи чайник и бери чашку. Айрин, лапочка, дай по башке Гонзалесу, а то он больно жадно косится на наше незаряженное ружье. Мик, хватит развлекаться, открой его, наконец, хоть бы и зубами. И где, черт побери, подсвечник?
   Провел рукой под огоньком. Ничего. Провел над ним. Обжегся. Эл блаженно скалил зубы, наблюдая за моими экспериментами. Ишь, критикан. Вот такие и Галилея травили. Но она все-таки вертится!
   – Магия, – пояснил Эл важно.
   – Ты чайник включил?
   – Нет. Сейчас. Мои извинения.
   Он нажал кнопочку на чайнике, а я по врожденному стремлению все портить облизнул палец и ткнул им в огонек. Тот пшикнул и бесследно исчез. Вот вам и вся магия.
   Айрин встрепенулась, красиво поднялась и согласно партзаданию пнула Рамона. Рамон завопил. Айрин чертыхнулась и врезала ему еще. Он завопил громче.
   – Лежачего, – процедила Айрин с презрением, вдруг припала на колено и – ррраз! – так ошарашила бедолагу локтем, что и Голдберг бы нашел чему поучиться. Ого. Не насмерть бы. Потом выноси его по кускам…
   – Вот тоже магия, – указал фон. – А помнишь, Мейсон, как я бутерброды ронял?
   Еще как помню. Все у него не как у людей, даже бутерброды падают исключительно маслом вверх. По молодости мы этот фокус показывали за деньги, с бутербродами зрителей. Я, как вечно голодный, их потом съедал. И значительная часть моих молодых лет была омрачена перманентным стоматитом.
   – А можно так человека подвесить? Вот этого? – Я указал на фона. – Да так, чтобы висел и не дергался, жить не мешал?
   – Я Хранитель, не маг, – ответствовал Эл с достоинством. – Но истинный маг способен левитировать что угодно.
   Хорошо, что мы тут все умные и почти по семь языков знаем. Переводить не пришлось. На заметку: найти истинного мага, подпоить и настропалить должным образом. Парящий в воздухе Мик органически не будет способен совершить половину той хреноты, какая у него неизбывно получается при контакте с почвой. Например, прыгать, вызывая обрушение люстр.
   – Ну и как же ты намерен пробираться в Ад, Эл, даже если предположить, что Айрин согласится идти с тобой?
   – Ах ты!.. – задохнулась яростью Айрин. – Мной торгуешь?! Да чтоб я согласилась с этим, с этим?!.
   – Мисс Ким, будь человеком, – призвал Мик. – Сама же слышала, ты там посидишь тихо и смирно, за жизнь с Хранителями побазаришь, а если тебя сгрябчат, то все земное население практически веслом отымеют. Я ведь верно интерпретирую, почтенный Хранитель?
   – Веслом? Гм, – озадачился Эл. – Не уверен… но результат серьезной волшбы может быть пострашнее того, что способен себе нафантазировать житель этого мира.
   У-у-у, знал бы он, что я себе способен нафантазировать. Последний психоаналитик, к коему мама меня пристроила еще в эпоху моего бурного отрочества, выбросился из окна, по слухам – с воплем «гоблинов не существует!!!». Проще было поверить, что существуют, только хорошо прячутся, честное слово. По крайней мере, не так болезненно. Двадцать второй этаж – это вам не абы какие хаханьки. Нет, конечно, я не претендую на все лавры, у него и без меня пациентов хватало, но с тех пор мама предпочитала относиться к моим странностям с пониманием, а не пытаться их локализовать и вылечить.
   – Чтобы не возмущать лишний раз ткань мира, я предполагаю воспользоваться Вратами.
   О чем это он? А. Понял. Это мне ответ.
   – И где они?
   – Врата, по сути, не есть «где», – доходчиво объяснил Эл. – И не «когда» тоже. Но, если оперировать понятиями Эвклидовой геометрии, то…
   – Ты не мудри. Ты пальцем покажи.
   – А, сучий потрох! – ни к селу ни к городу ввернул фон, сломавши о замок складной нож. – Ты уж укажи, любезный Хранитель, чтоб мы свои дупла ненароком не занесли к тем местам заповедным.
   Мы друг друга поняли.
   И довольно давно.
   Хотя эта его манера лезть куда ни попадя меня сильно раздражает. Особенно если учесть, что расписывается он за обоих и тут же благополучно об этом забывает, а потом совершенно искренне удивляется, какая небывалая приключилась задница.
   – Ну ближайшая известная мне стационарная точка входа несколько восточнее. Хотя, очевидно, есть и ближе.
   – Эл, а Эл, дай меч на минутку.
   – Эээ, зачем?
   – Замок поддену.
   – Позвольте мне.
   Эл нагнулся чуть вперед, чтобы не зацепить потолок, и вытянул из ножен клинок. Ого же, какой меч! Я бы обозвал двуручным, хотя, похоже, у Эла он считался полуторным, лезвие обоюдоострое, на конце сведенное в иглу, и все в диковинных письменах-рунах. Эл плавным движением выплыл в сторону из-за стола – Айрин шарахнулась подальше – припал к полу и дважды коротко взмахнул мечом. Лезвие тонко свистнуло, затем Эл выпрямился и красиво крутанул меч обратно, не глядя попав в узкое устье ножен. Чтоб я так жил! Вот она, настоящая-то магия. Почему-то и россказни этого рубщика сразу показались на порядок убедительнее. Может, просто потому, что желание спорить резко поубавилось.
   Мик посидел, приглядываясь к замкам, которых клинок только легонько коснулся по разу, присвистнул, толкнул один и другой. Чемодан уронил крышку на пол, и из его недр со стуком и грохотом высыпалась наша оружейная коллекция. Айрин, под ноги которой все это богатство покатилось, в очередной раз крупно содрогнулась. Вот неженка.
   – А что ты скажешь, если мы возьмем на себя заботу об Айрин? – поинтересовался я у Эла. – Сам же говоришь, какое-то время, видимо, недолгое… Ты не смотри, что Мик сам выглядит, как «этот, знаешь». В глубине души он нежен и раним, как бурундук на морозе. Защитим в лучшем виде.
   Эл погрустнел.
   – Сожалею, но вы даже не представляете, с чем и с кем вам придется иметь дело. Я верю, что от местных союзников жителей Ада – таких, как этот, под окном, – вы сможете защитить ее и себя, но когда в ход пойдет магия… Простите, но доверять вам судьбу мира я просто не имею права.
   Видел я, как быстро он вытаскивает свою фиговину.
   Вернее, как быстро он изволил нам продемонстрировать ее вынимание.
   А вот обгонит ли пулю? Мне всего-то кистью качнуть…
   Эл уставился мне в глаза трогательными гляделками незаслуженно обижаемого пса. Чудные они у него все-таки. Не бывает таких глаз у людей. По крайней мере, в стране пепси-колы, толстомясого Элвиса и нескончаемой вереницы магазинов-на-диване.
   – Не думаю, что успею, – сообщил он проникновенно. – Хотя и попробую. Хранитель – это судьба, мистер Мейсон, и судьба нелегкая. Я от нее не побегу. Но делить нам нечего – мы на одной стороне.
   Еще один на мою голову, не понимающий абстрактных интересов.
   Что любопытно – он мысли читает? Или у меня на роже все тайные мысли проступают крупными печатными рунами?
   – Но мы ж за нее беспокоимся, – пояснил Мик. Между прочим, в руках у него как-то ненавязчиво возник извлеченный из чемодана глок. – Она нам как родная, хотя и странная. Особенно Мейсону, ему вообще все бабы… Ладно, это пропустим. Ты бы своих родных отпустил в Ад с незнакомым маньяком? Ну хорошо, а можно нам с ней?
   – В Ад? – не поверил Эл. – Добровольно?
   – А он и правда повсеместно такой уж ужасный? Никаких оазисов?
   – И Цитадель эта ваша… – Вот и я о чем – никак не похож Эл на неблагополучное дитя из голодающей страны третьего мира. Чтоб такую морду наесть, надо грести жизненные блага бульдозерным ковшом. – Неужели и там никаких удобств?
   – Цитадель – не для удобства, а для безопасности, – уныло отрезал Эл.
   – Ну хорошо, а неужели таким видным ребятам, как мы, делать нечего в этом Аду? Ты ж говорил – металлы с минералами…
   И ничего я не жадный. Просто «бабки» почему-то все время кончаются.
   – Минералы – это вода с солью? – уточнил Мик.
   – Насколько я разумею, это камни.
   – А. О. Да. Эл, я тоже слышал, ты говорил про минералы.
   – Сучьи дети! – взвыла Айрин. – Нет бы о живом человеке позаботиться, вам минералы подавай! Да провалитесь вы в этот Ад навечно! Вот вас пускай на адские нужды и пускают, раз вы такие покладистые!
   – Мисс Ким!
   Ого. А Эл, оказывается, не только мечом звенеть может. Голос у него при надобности так заостряется – комар на лету надвое распадется. Еще и в глазах полыхнуло темное такое пламя. Я сразу почему-то вспомнил слово «паладин». Потом еще «моджахед», но первая ассоциация обычно более ценная.
   – Послушайте меня. Да, я не ждал от вас активного сопротивления и оказался не готов, но, поверьте, я могу вас скрутить в любой миг.
   Айрин фыркнула так, что с настенной полки посыпались пузырьки с приправами. И, пожалуй, зря. Ведь и правда, чего доброго, сможет. Хотя, одно дело – Айрин единолично, и совсем другое – с такими, как мы, довесками. Мы же с Миком известные каратисты, как прыснем в разные стороны, не угонишься.
   – Я изо всех сил стараюсь идти вам навстречу. – Эл развел руками, указывая на нас с фоном. – Хотели друзей? Вот ваши друзья. Вам будет комфортнее с ними? Сколько угодно. Поймите, я не прошу вас что-то предосудительное или неприятное делать. Всего лишь… считайте, приглашаю вас в гости. Возможно, вам предстоит поскучать несколько дней среди тех, кто будет готов и способен вас защитить от сиюминутной опасности…
   Типа как на ранчо в Оклахоме. Я там как-то был, по, так сказать, производственной надобности – надо было переждать некоторое время. Бесконечный вечер за меланхоличной игрой в покер с парнями, именуемыми Джон-Джим, Хэнк и Баба, подействовал на мою психику в высшей степени умиротворяюще. Хэнк даже смог уковылять на своих двоих, правда изрядно приволакивая обе.
   – …после чего я лично верну вас туда, куда пожелаете, и мы, ко взаимному удовольствию, распрощаемся.
   На Айрин доводы разума, кажется, подействовали. Или она смекнула, что Эла все едино не переспоришь, только глотку сорвешь и кулаки обломаешь.
   – А что, безопаснее места, чем в этом твоем Аду, нету?!
   Эл в бессилии закатил глаза.
   – Поймите, здесь я гость, всего лишь пешка, если пользоваться терминами шахмат. Я могу защитить вас раз или два, пользуясь тем, что наш враг не ждал моего появления, но всей силе, которая может быть брошена против нас, я никакая не помеха. Там же – Цитадель, там Орден, там… там безопасно. А что Ад… Я, очевидно, зря так назвал Отстойник. Для вас это – множество ассоциаций, не всегда верных и всегда неполных. Там много всего, и далеко не все – враждебно или зловредно. И уж конечно я приложу все силы, чтобы вас никаким боком не коснулись наши местные сложности и опасности.
   – А минералы?! – напомнил о себе неуклонный Мик.
   – Минералы… Это можно устроить. – Эл пожал плечами. – Правда, сбор их сопряжен с немалым риском…
   А сбор их персонально нами с Миком чреват общими крантами для всего Ада. Фон сжег однажды дедов дом, пока искал бритву. Поэтому в своем доме я привязал бритву проводом к зеркалу в ванной. Что, впрочем, не мешает Мику искать ее по четыре часа в день.
   – Споемся, – заключил я.
   – Слышь, Эл, к слову о соответствии здешнемировых оккультных представлений об Аде его суровой действительности. – Мик поскреб глоком ухо. – С детства меня терзает одно, так сказать, любопытствие. А дьявол есть? Знаешь, такая репа с рогами, главный черт и великий каверзник.
   – С рогами? В Аду много всякого, а у чертей нет главного. Под здешнее описание дьявола больше всего подходит малый рогач, довольно неприятная тварь.
   – Малый? А есть и большой?
   – Есть. – Эл вгрызся в сосиску, аж брызнул кетчупом во все стороны. – Я бы даже не сказал, что его мало кто видит. Но мало кто замечает – это так.
   – Он что – такой маленький?
   – Нет. Он такой БОЛЬШОЙ. Сомневаюсь, что стычка с ним вас порадует.
   Взаимно. Отродясь меня не радовали ребята крупнее меня самого.
   – Твое, – с набитым ртом пробубнил Мик и по полу подтолкнул ко мне мой «вилсон», тот самый, который я давеча безуспешно искал наверху. Как он, интересно, в кейсе оказался? Опять мама? Ну вот, теперь деньги нужны еще и на замену замков по всему дому. – Эл, хочешь пушку?
   – Спасибо, у меня есть. – Эл похлопал себя по куртке, видимо скрывающей немалый арсенал. – Правда, я всячески стараюсь обходиться.
   – Еще бы, когда такой меч, чего ж не обойтись.
   – Меч – не для мелких стычек. Я стараюсь изыскивать иные способы…
   – С нами не до иных, небось не Ад, – беспечно отмахнулся фон. – Мы как эти, которым драку заказывали. Айрин, хочешь пистолет? Или ружье? Если не ошибаюсь, эти красные штуки как раз для него.
   Не ошибается. Для него, родимого. Теперь – глаз да глаз, чтобы никому в голову не пришло его зарядить. А то ведь как зарядят, так и выстрелят.
   – Ну ты спросил! Если уж вокруг меня такие события. – Айрин затолкала в рот остатки хот-дога и подобрала из-под ног здоровенный «пустынный орел». – Всегда мечтала такую машинку попробовать. В каждом фильме вижу…
   Мик покосился на меня со стоической обреченностью. Понятное дело. Некогда кто-то из нас собрал эту «машинку» (слово-то какое неуважительное) без должной аккуратности, и теперь она может выстрелить от малейшего сотрясения. Причем очередью, ибо косячить при сборке так косячить. И если сейчас Айрин тряхнет сей девайс, рикошетом от Микова прочного черепа перебьет всех присутствующих на кухне.
   – Этот лучше не надо, – сказал я. – Пистолет, как говаривал один киногерой, – это не член. Но принцип тот же. Возьми вон поменьше, да поудобнее.
   – За дуру держите? Кстати, с чего вы взяли, что я нуждаюсь в вашей охране? Если уж выбора нет, то и без сопливых как-нибудь!
   Хорошенькое дело! Это нам каникулы срывать будут? Несть предела женскому коварству. Навели на меня толпу каких-то латинов сомнительных, наобещали ценных минералов, а теперь фигу с маслом?
   – Айрин, прогуляйся до двери, а? Там на углу, около спортзала, грустит мужчина весьма приятной наружности. Посмотри, чем занят, и сразу назад.
   Айрин задрала бровь.
   – Не поняла.
   – Еще раз. Там на углу, около спортзала…
   – Меня что – выпирают?
   Смекалистая девушка.
   – Собираемся обсудить твои достоинства, – пояснил бесстрашный Мик. – Как водится, с кряхтеньем и чмоканьем. В чисто мужской компании. Вон у Эла давно уже наболело.
   Айрин небольно его пнула, звучно обозвала нас общим грубым словом с фекальным оттенком и направилась к двери. С полпути вернулась и протянула руку. Мик понятливо покивал, выбрал из кучи пистолет и вложил в протянутую ладонь. Гостья взяла, фыркнула и канула в коридоре.
   Эл, похоже, что-то такое нехорошее знал о взаимоотношениях полов, потому что ел и краснел. Хотя хот-доги без майонеза давно кончились. Видимо, не хотелось ему кряхтеть и чмокать. Ладно, его право.
   Я тоже прихватил сосиску. Пора подбивать некоторые итоги.
   – Итак, Эл. Ты понимаешь, что девушку одну мы не отпустим?
   Эл пожал плечами. То ли ему было все равно, то ли какие-то его коварные планы простирались на отсечение всего ненужного, будь то хоть мы, авторитетные знакомые Айрин. На его месте я бы не расслаблялся. Потерять Мика никак не может целый департамент АНБ, хотя уже не первый год очень старается. Да и у меня в друзьях целый атлас в части Латинской Америки, тоже бы приплатили… а может, и нет, у них там свои понятия, включающие почему-то честь, достоинство и что-то такое своими руками.
   – Тогда к делу. Где ближайшая точка входа? Как далеко?
   – Если пешком, то не один день пути.
   – А если ехать? Кстати, Мик, на чем бы?
   – На… а-а-а, – озадачился фон. Ага. Ага. Я знал. Заведешь, бывало, машину. Красишь ее, полируешь, иной раз по полдня под ней ползаешь, орошая физиономию солидолом, грозишь пистолетом всякой шушере, гораздой чужие машины царапать, и по ночам вскакиваешь на рев противоугонной сигнализации, потревоженной соседским кошаком… Все как у людей. А потом какой-то неопознанный гад забивает в нее сотню фунтов пластида… Фон вообще-то уверял, что неполимеризованного гексогена… не знаю уж, как он установил, если только не… даже думать не хочу о такой возможности … но ехать нам, получается, и не на чем. – Можно бы на автобусе… Если точно определить куда.
   – Обычно Врата размещаются там, где мало народу и не ходит рейсовый транспорт, – бодро обломал нас Эл. – Скорее всего, в пустыне. Там колебания мира менее опасны, и меньше шанс на случайное проникновение незваных гостей. Я бы оценил расстояние до Врат миль в четыреста.
   Да ну на хрен. Лучше уж сразу во Флориду, а то все здешние пляжи при нашем приближении пустеют. У меня и плавки есть, и бинокль, а ласты пусть Мик сопрет где-нибудь. А если Эл так позарез нуждается в колебаниях ткани мира, то я сам могу ее нехило колыхнуть.