Страница:
Как только утрачиваем внимательность, забывая объект, отвлекаясь от него, – объект пропадает. Поэтому внимательность – неупускание объекта – является основой. Способ закрепления мысли на объекте при помощи внимательности таков:
Когда объект, визуализированный в соответствии с прежними указаниями, достаточно запечатлелся, решительно возьмитесь прочно удерживать его в сознании и, напрягая внимание, закрепите мысль, более не исследуя [объект].
О внимательности в «Антологии [Абхидхармы]» сказано:
(1) Особенность объекта
Поскольку внимательность не возникает в отношении незнакомого объекта, то и указан знакомый предмет: в нашем случае – запечатленная опора созерцания, с которой уже хорошо ознакомились.
(2) Особенность установки
Это «памятование» – удерживание объекта в сознании; в нашем случае – сохранение опоры созерцания.
«Памятование» [здесь] не означает одну лишь способность помнить наставление Учителя: «Эта опора созерцания такова», – когда вас спрашивают другие или вы сами начинаете о ней думать. Это – полное отсутствие ускользаний от постоянного памятования об объекте, на котором закреплена мысль. Как только происходит отвлечение, внимательность утрачивается.
Поэтому, закрепив, как было [указано], мысль на опоре созерцания, подумайте: «Итак, [мысль] закреплена на объекте», – и затем, более не размышляя, непрерывно поддерживайте силу осознавания. Это превосходный способ сохранения внимательности.
(3) Особенность функции –
не позволять мысли отклониться от объекта к постороннему.
Поэтому усмирение ума, закрепляющее его на объекте, сравнивается с укрощением слона: если дикий слон, привязанный множеством крепких канатов к очень прочному столбу или дереву, делает так, как его учит погонщик, то хорошо. Если же не слушается, – тот его укрощает, ударяя острым крюком. Так и наш ум, подобный неукрощенному слону, [нужно] привязать веревкой внимательности к «крепкому столбу» [какого-то из] вышеуказанных объектов, а если он не может устоять на месте, следует мало-помалу подчинять его «крюком» бдительности. Об этом сказано в «Сущности срединности»:
Поскольку говорится, что благодаря внимательности осуществляется самадхи и что внимательность, подобно веревке, непосредственно и продолжительно закрепляет мысль на объекте, то основное средство осуществления самадхи – [именно] поддержание внимательности. А поскольку внимательность является твердой установкой, то, если при вхождении в самадхи отсутствует твердая уверенность, а [имеет место] неуверенное закрепление, тогда, хоть и проявляется светлая ясность мысли, – ей недостает отчетливости, исполненной силы уверенности, и поэтому сила внимательности не рождается. Из-за этого же не пропадает тонкое расплывание, совершенно портящее самадхи.
Нужно вспомнить совет: «Не цепляясь мыслью ни за какую другую опору созерцания, будь то тело божества или иное, производи закрепление, сохраняя полное отсутствие помыслов, нисколько не думая и об объектах [чувств]», – и затем не допускать отхода, отвлечения мысли. Неотходность по сути то же самое, что внимательность – удерживание объекта, и поэтому не выходит [за пределы] правил поддержания внимательности. Значит, и в этом случае нужно опираться на внимательность, исполненную уверенности.
(б) Устранение ошибочного метода
(в) Указание меры продолжительности занятий
в. Что делать после закрепления [мысли] на объекте
Здесь две [части]: (1) Что делать, когда [мысль] расплывается или возбуждается; (2) Что делать при отсутствии расплывания и возбужденности.
(1)
Здесь две [темы]: (а) Применение противоядия, когда не замечаешь расплывания и возбужденность; (б) Применение противоядия против недостатка старания избавиться от них, хотя и замеченных.
(а) [Применение противоядия против не-замечания расплывания и возбужденности]
Два [раздела]: (I) Определение расплывания и возбужденности; (II) Метод порождения бдительности, осознающей их во время созерцания.
(I)
(II) Метод порождения бдительности, осознающей расплывание и возбужденность
(б) Применение противоядия против отсутствия стараний избавиться от замеченных [расплывания и возбужденности]
Когда объект, визуализированный в соответствии с прежними указаниями, достаточно запечатлелся, решительно возьмитесь прочно удерживать его в сознании и, напрягая внимание, закрепите мысль, более не исследуя [объект].
О внимательности в «Антологии [Абхидхармы]» сказано:
"Что такое внимательность? Это неотходностьмысли от знакомого предмета – фактор полного отсутствия отвлечений."То есть она обладает тремя особенностями:
(1) Особенность объекта
Поскольку внимательность не возникает в отношении незнакомого объекта, то и указан знакомый предмет: в нашем случае – запечатленная опора созерцания, с которой уже хорошо ознакомились.
(2) Особенность установки
Это «памятование» – удерживание объекта в сознании; в нашем случае – сохранение опоры созерцания.
«Памятование» [здесь] не означает одну лишь способность помнить наставление Учителя: «Эта опора созерцания такова», – когда вас спрашивают другие или вы сами начинаете о ней думать. Это – полное отсутствие ускользаний от постоянного памятования об объекте, на котором закреплена мысль. Как только происходит отвлечение, внимательность утрачивается.
Поэтому, закрепив, как было [указано], мысль на опоре созерцания, подумайте: «Итак, [мысль] закреплена на объекте», – и затем, более не размышляя, непрерывно поддерживайте силу осознавания. Это превосходный способ сохранения внимательности.
(3) Особенность функции –
не позволять мысли отклониться от объекта к постороннему.
Поэтому усмирение ума, закрепляющее его на объекте, сравнивается с укрощением слона: если дикий слон, привязанный множеством крепких канатов к очень прочному столбу или дереву, делает так, как его учит погонщик, то хорошо. Если же не слушается, – тот его укрощает, ударяя острым крюком. Так и наш ум, подобный неукрощенному слону, [нужно] привязать веревкой внимательности к «крепкому столбу» [какого-то из] вышеуказанных объектов, а если он не может устоять на месте, следует мало-помалу подчинять его «крюком» бдительности. Об этом сказано в «Сущности срединности»:
"Крепко привязав веревкой внимательности непослушного слона умаИ в «Средней ступени созерцания»:
к прочному столбу объекта созерцания,
постепенно укрощайте его крюком мудрой [бдительности]."
«Веревками внимательности и бдительности привяжи слона ума к дереву объекта созерцания.»В том, что в первой заповеди бдительность уподобляется крюку, а во второй – веревке, противоречия нет. Внимательность непосредственно надолго закрепляет мысль на объекте, а бдительность – косвенно. Ведь распознавание благодаря бдительности действительных расплывания и возбужденности или склонности к ним позволяет [мысли] не поддаваться им, [оставаться] закрепленной на основном объекте. Также учитель Васубандху в приведенной ранее [цитате] называет факторами закрепления [мысли] и внимательность, и бдительность.
Поскольку говорится, что благодаря внимательности осуществляется самадхи и что внимательность, подобно веревке, непосредственно и продолжительно закрепляет мысль на объекте, то основное средство осуществления самадхи – [именно] поддержание внимательности. А поскольку внимательность является твердой установкой, то, если при вхождении в самадхи отсутствует твердая уверенность, а [имеет место] неуверенное закрепление, тогда, хоть и проявляется светлая ясность мысли, – ей недостает отчетливости, исполненной силы уверенности, и поэтому сила внимательности не рождается. Из-за этого же не пропадает тонкое расплывание, совершенно портящее самадхи.
Нужно вспомнить совет: «Не цепляясь мыслью ни за какую другую опору созерцания, будь то тело божества или иное, производи закрепление, сохраняя полное отсутствие помыслов, нисколько не думая и об объектах [чувств]», – и затем не допускать отхода, отвлечения мысли. Неотходность по сути то же самое, что внимательность – удерживание объекта, и поэтому не выходит [за пределы] правил поддержания внимательности. Значит, и в этом случае нужно опираться на внимательность, исполненную уверенности.
(б) Устранение ошибочного метода
Подлежит устранению следующее ложное представление.
Твердо закрепив, как было указано, недискурсивную [мысль на объекте] посредством должного напряжения внимания, [некоторые] обнаруживают, что, хотя изъян расплывания полностью отсутствует, – из-за проявляющейся возбужденности устойчивость сохранить не удается. Тогда [они] ослабляют внимание, тем самым расслабляя напряженно удерживаемую [мысль]. Видя, что благодаря этому вскоре появляется устойчивость, утверждаются в мысли: «Такое средство – великий совет», – и возглашают: «Чем больше расслабления, тем лучше созерцание!»
Такие речи показывают отсутствие различения между возникновением расплывания и зарождением созерцания, а ведь безупречное самадхи, как уже говорилось, должно обладать двумя особенностями, – одной устойчивости недискурсивного сосредоточения недостаточно.
Возражающие: «Если бы при этом мысль была замутнена, то имело бы место расплывание, а если наоборот – присутствует светлая ясность мысли, – то самадхи безупречно», – очевидно, не отличают вялости (rmugs) от расплывания (bying-ba). Поэтому подробнее разъясню ниже.
Итак, если сознание слишком напряжено, то, хотя и присутствует ясность, появляется возбужденность, затрудняющая появление устойчивости. А если [сознание] слишком расслаблено, то, хотя и имеется устойчивость, появляется расплывание, и потому нет отчетливо выраженной ясности.
Поскольку очень трудно выдерживать подходящее, не слишком напряженное или расслабленное, состояние, то лишенное расплывания и возбужденности самадхи зарождается трудно. Имея это в виду, наставник Чандрагомин [в «Хвале покаянию»] сказал:
По этому поводу Буддхашанти сказал в «Толковании» этого [сочинения]:
Значит, если было бы достаточно совершенно расслабиться, то не было бы никакой трудности; а ведь сказано, что вследствие такого [расслабления] возникает расплывание. Поэтому ясно, что таким способом нельзя осуществить самадхи.
О том, что недостаточно светлой ясности совершенно расслабленной мысли, а необходима прочная установка ее удержания, сказал Арья Асанга:
И в «Первой ступени созерцания» сказано:
Такой метод применения внимательности очень важен. Признаки его незнания таковы: чем больше созерцаешь, тем больше забывчивость, притупляется проницательность при аналитическом исследовании дхарм, и [появляются] многие прочие недостатки. [Некоторые] при этом еще хвастаются, что обладают устойчивым самадхи.
Возможен вопрос: «Когда закрепляешь мысль на объекте ранее описанным способом, при помощи внимательности, можно ли проводить мысленное наблюдение-проверку: хорошо удерживается объект или нет?»
Это и нужно делать. Ведь в «Средней ступени созерцания» сказано:
Когда это делается, исходя единственно из сохранения прежней силы, мощи осознавания, после порождения силы осознавания необходимо сохранять ее длительное время и быстро замечать расплывание и возбужденность.
Также, поскольку периодическое вспоминание первоначального [вида] объекта необходимо как причина сильной и постоянной внимательности, то оно и является средством поддерживания внимательности. Как говорится в «Ступенях шравак»:
Это подобно тому, как, например, опасаясь забыть некие сведения, снова и снова припоминаем их, благодаря чему они не забываются.
Итак, периодическое вспоминание об объекте необходимо для зарождения сильной внимательности. Наблюдение же, при неотходном, прочном удержании мысли на объекте является средством усиления бдительности, замечающей расплывание и возбужденность. Поэтому отрицать такое, думая: «Это дискурсивность», – значит весьма затруднить появление сильной внимательности и бдительности.
Твердо закрепив, как было указано, недискурсивную [мысль на объекте] посредством должного напряжения внимания, [некоторые] обнаруживают, что, хотя изъян расплывания полностью отсутствует, – из-за проявляющейся возбужденности устойчивость сохранить не удается. Тогда [они] ослабляют внимание, тем самым расслабляя напряженно удерживаемую [мысль]. Видя, что благодаря этому вскоре появляется устойчивость, утверждаются в мысли: «Такое средство – великий совет», – и возглашают: «Чем больше расслабления, тем лучше созерцание!»
Такие речи показывают отсутствие различения между возникновением расплывания и зарождением созерцания, а ведь безупречное самадхи, как уже говорилось, должно обладать двумя особенностями, – одной устойчивости недискурсивного сосредоточения недостаточно.
Возражающие: «Если бы при этом мысль была замутнена, то имело бы место расплывание, а если наоборот – присутствует светлая ясность мысли, – то самадхи безупречно», – очевидно, не отличают вялости (rmugs) от расплывания (bying-ba). Поэтому подробнее разъясню ниже.
Итак, если сознание слишком напряжено, то, хотя и присутствует ясность, появляется возбужденность, затрудняющая появление устойчивости. А если [сознание] слишком расслаблено, то, хотя и имеется устойчивость, появляется расплывание, и потому нет отчетливо выраженной ясности.
Поскольку очень трудно выдерживать подходящее, не слишком напряженное или расслабленное, состояние, то лишенное расплывания и возбужденности самадхи зарождается трудно. Имея это в виду, наставник Чандрагомин [в «Хвале покаянию»] сказал:
"Когда усердствую [чрезмерно], возникает возбужденность.«Усердствовать» – это слишком напрячься. Если так делать, возникает возбужденность. Если же отбросить напряженное [усердие] и слишком расслабиться, то появляется притупленностьмысли. Поэтому и трудно найти должное равновесие ума, ровное состояние, в котором отсутствовали бырасплываниеи возбужденность.
Когда отбрасываю [усердие], мысль притупляется 80моя.
Так как трудно найти должное равновесие,
мой ум неспокоен. Что же делать?"
По этому поводу Буддхашанти сказал в «Толковании» этого [сочинения]:
«„Усердствовать“ здесь означает проявлять чрезмерный энтузиазм в благих занятиях.»И далее:
«Если, осознав зло возбужденности, совсем расслабиться, отбросить усилие, то мысль притупляется.»Опять-таки в «Хвале покаянию» сказано:
"Когда [слишком] стараюсь, возникает возбужденность.И в «Толковании» ясно говорится:
Когда расслабляюсь, притупляется [мысль].
Поскольку трудно осуществить середину,
мой ум неспокоен. Что же делать?" 81
«Чрезмерное старание, напряжение сил порождает возбужденность и рассеянность, которые подавляют [ум], и поэтому, вопреки усилию, устойчивость мысли не достигается. Если же, стремясь поправить такой недостаток, слишком расслабить занятый созерцанием ум, отбросить усилие, то из-за забывания объекта и прочих недостатков притупляется мысль, возникает и развивается расплывание.»Поэтому и сказано, что трудно осуществить середину или достичь самадхи с должным равновесием, лишенным крайностей расплывания и возбужденности.
Значит, если было бы достаточно совершенно расслабиться, то не было бы никакой трудности; а ведь сказано, что вследствие такого [расслабления] возникает расплывание. Поэтому ясно, что таким способом нельзя осуществить самадхи.
О том, что недостаточно светлой ясности совершенно расслабленной мысли, а необходима прочная установка ее удержания, сказал Арья Асанга:
"В закреплениии продолженном закреплении[мысли] участвует напряженное внимание."Здесь говорится о первых двух из девяти степеней сосредоточения ума.
И в «Первой ступени созерцания» сказано:
«Чтобы устранить расплывание, крепко удерживайте тот же объект созерцания.»И в «Средней ступени созерцания» говорится:
«Затем, устранив расплывание, обязательно стремитесь к тому, чтобы очень ясно видеть в уме этот объект.»Слова «ясно видеть в уме» не указывают лишь на ясность объекта, а указывают на совершенно ясную и прочную установку ума.
Такой метод применения внимательности очень важен. Признаки его незнания таковы: чем больше созерцаешь, тем больше забывчивость, притупляется проницательность при аналитическом исследовании дхарм, и [появляются] многие прочие недостатки. [Некоторые] при этом еще хвастаются, что обладают устойчивым самадхи.
Возможен вопрос: «Когда закрепляешь мысль на объекте ранее описанным способом, при помощи внимательности, можно ли проводить мысленное наблюдение-проверку: хорошо удерживается объект или нет?»
Это и нужно делать. Ведь в «Средней ступени созерцания» сказано:
«Итак, на том объекте, который [вы] пожелали [выбрать] и на котором закрепили мысль, затем следует закрепить ее на продолжительное [время]. После закрепления мысли нужно исследовать, проверять ее, думая так: „Хорошо ли мысль держится на объекте; не расплывается ли она, не отвлекается ли к внешним объектам?“»Однако, наблюдая таким образом, из сосредоточения вы не выходите: сохраняя сосредоточение, всего лишь смотрите – пребывает ли [мысль] на основном объекте так, как раньше, или нет; ежели нет, то – поддалась ли она расплыванию или же возбужденности? После сосредоточения [мысль] следует наблюдать время от времени, не слишком кратко и не слишком долго.
Когда это делается, исходя единственно из сохранения прежней силы, мощи осознавания, после порождения силы осознавания необходимо сохранять ее длительное время и быстро замечать расплывание и возбужденность.
Также, поскольку периодическое вспоминание первоначального [вида] объекта необходимо как причина сильной и постоянной внимательности, то оно и является средством поддерживания внимательности. Как говорится в «Ступенях шравак»:
"Что же такое сосредоточение ума? Отвечаю: это поток безупречной, радостной мысли, постоянно сохраняющий объект и таким образом сходный с [прежним] периодическим памятованном [о Дхарме при помощи слушания и размышления]. 82Этот [поток] также называется «самадхи» и «благим сосредоточением мысли».И в «Толковании „Середины и крайностей“» сказано:
О чем же памятуют вновь и вновь? Отвечаю: выявив с помощью выслушанной Дхармы и полученных у Учителя наставлений и разъяснений источник состояния ровного сосредоточения, 83следует закреплять [на нем мысль], постоянно, неотступно памятуя об этом объекте."
«Памятование – это неотходность от объекта. Последним [словом] называют мысленное повторение наставления, на котором сосредоточен ум.»Значит, памятование применяется для того, чтобы предотвратить отвлечение от объекта, его забывание; следовательно, мысленное возвращение к объекту предотвращает забывание: вновь и вновь направляйте на него внимание.
Это подобно тому, как, например, опасаясь забыть некие сведения, снова и снова припоминаем их, благодаря чему они не забываются.
Итак, периодическое вспоминание об объекте необходимо для зарождения сильной внимательности. Наблюдение же, при неотходном, прочном удержании мысли на объекте является средством усиления бдительности, замечающей расплывание и возбужденность. Поэтому отрицать такое, думая: «Это дискурсивность», – значит весьма затруднить появление сильной внимательности и бдительности.
(в) Указание меры продолжительности занятий
Существует ли мера продолжительности закрепления мысли на объекте при помощи внимательности, определенная словами: «Пребывай в сосредоточении именно столько»?
Все предшествующие учителя любых тибетских традиций говорили, что [сосредоточением] нужно заниматься кратковременно и многократно.
Некоторые обосновывают это тем, что, если созерцать в краткие и хорошо распределенные периоды, то и после окончания каждого из них чувствуется радостный порыв к созерцанию, а если занятия долгие, то надоедает. Другие считают, что при долгих занятиях [мысль] легко поддается расплыванию и возбужденности, затрудняющим порождение безупречного самадхи.
В «Ступенях шравак» и в других великих Источниках мера продолжительности занятий точно не определена. Но в «Последней ступени созерцания» сказано:
Если же, согласно ранее указанному, время от времени прибегаем к средствам поддержания внимательности и бдительности – вспоминанию объекта и контрольному наблюдению, то, будь то краткие или долгие занятия, – ошибки, конечно, нет. Однако начинающие при долгих занятиях забывают [объект], отвлекаются и только через долгое время, а не быстро, замечают возникшее расплывание или возбужденность мысли; или же, хотя и не теряют памяти [об объекте], легко поддаются расплыванию и возбужденности и не скоро замечают их.
В первом из этих двух [случаев] создается препятствие к зарождению сильной внимательности, а во втором – к зарождению сильной бдительности, что существенно затрудняет прекращение расплывания и возбужденности.
Конечно, не замечать расплывания и возбужденности, когда уже отвлеклись и забыли объект, гораздо хуже, нежели не замечать расплывания и возбужденности короткое время, пока объект еще не забыт. Поэтому противоядие против отвлечения, утраты внимательности – ранее указанное средство поддержания внимательности – чрезвычайно важно.
Если отвлечение-забывчивость велика, а слабая бдительность не [позволяет] быстро замечать расплывание и возбужденность, то занятия должны быть краткими. Если же [объект] не легко забывается и мы можем быстро заметить расплывание и возбужденность, то, будь то краткие или долгие занятия, – ошибки нет. На этом основании и сказано о продолжительности занятий без определенности: «Один часок» и т.д. Короче говоря, ее нужно соразмерять со своими способностями, и потому сказано: «Столько [времени], сколько способны».
Также, если тело и ум не испытывают никакого случайного вреда, то продолжайте равномерное сосредоточение, а если [вред] случается, то не упорствуйте в созерцании: сразу же прекращайте его. Устранив нарушения здоровья, [опять] созерцайте. Так советуют опытные. Поэтому знайте и такой фактор [регуляции] продолжительности занятий.
Все предшествующие учителя любых тибетских традиций говорили, что [сосредоточением] нужно заниматься кратковременно и многократно.
Некоторые обосновывают это тем, что, если созерцать в краткие и хорошо распределенные периоды, то и после окончания каждого из них чувствуется радостный порыв к созерцанию, а если занятия долгие, то надоедает. Другие считают, что при долгих занятиях [мысль] легко поддается расплыванию и возбужденности, затрудняющим порождение безупречного самадхи.
В «Ступенях шравак» и в других великих Источниках мера продолжительности занятий точно не определена. Но в «Последней ступени созерцания» сказано:
"[Созерцая] в таком порядке, пребывайте [в сосредоточении] столько, сколько способны: один часок,половину стражи или одну стражу" 84Хотя эти слова находятся в разделе о мере продолжительности созерцательных занятий проникновением после осуществления безмятежности, но ясно, что они относятся и к предыдущему этапу практики безмятежности. Поэтому так и делайте.
Если же, согласно ранее указанному, время от времени прибегаем к средствам поддержания внимательности и бдительности – вспоминанию объекта и контрольному наблюдению, то, будь то краткие или долгие занятия, – ошибки, конечно, нет. Однако начинающие при долгих занятиях забывают [объект], отвлекаются и только через долгое время, а не быстро, замечают возникшее расплывание или возбужденность мысли; или же, хотя и не теряют памяти [об объекте], легко поддаются расплыванию и возбужденности и не скоро замечают их.
В первом из этих двух [случаев] создается препятствие к зарождению сильной внимательности, а во втором – к зарождению сильной бдительности, что существенно затрудняет прекращение расплывания и возбужденности.
Конечно, не замечать расплывания и возбужденности, когда уже отвлеклись и забыли объект, гораздо хуже, нежели не замечать расплывания и возбужденности короткое время, пока объект еще не забыт. Поэтому противоядие против отвлечения, утраты внимательности – ранее указанное средство поддержания внимательности – чрезвычайно важно.
Если отвлечение-забывчивость велика, а слабая бдительность не [позволяет] быстро замечать расплывание и возбужденность, то занятия должны быть краткими. Если же [объект] не легко забывается и мы можем быстро заметить расплывание и возбужденность, то, будь то краткие или долгие занятия, – ошибки нет. На этом основании и сказано о продолжительности занятий без определенности: «Один часок» и т.д. Короче говоря, ее нужно соразмерять со своими способностями, и потому сказано: «Столько [времени], сколько способны».
Также, если тело и ум не испытывают никакого случайного вреда, то продолжайте равномерное сосредоточение, а если [вред] случается, то не упорствуйте в созерцании: сразу же прекращайте его. Устранив нарушения здоровья, [опять] созерцайте. Так советуют опытные. Поэтому знайте и такой фактор [регуляции] продолжительности занятий.
в. Что делать после закрепления [мысли] на объекте
Здесь две [части]: (1) Что делать, когда [мысль] расплывается или возбуждается; (2) Что делать при отсутствии расплывания и возбужденности.
(1)
Здесь две [темы]: (а) Применение противоядия, когда не замечаешь расплывания и возбужденность; (б) Применение противоядия против недостатка старания избавиться от них, хотя и замеченных.
(а) [Применение противоядия против не-замечания расплывания и возбужденности]
Два [раздела]: (I) Определение расплывания и возбужденности; (II) Метод порождения бдительности, осознающей их во время созерцания.
(I)
Возбужденность определена в «Антологии [Абхидхармы]»:
(1) Объект – красивые, приятные вещи.
(2) Характер – не-спокойствие, отклонение мысли наружу. Поскольку [возбужденность] – это разновидность страстной привязанности, то в ней проявляется влечение к объектам.
(3) Действие – препятствование устойчивому сосредоточению мысли на объекте.
Когда закрепляешь мысль на внутреннем объекте, возбужденность, [возникающая из-за] привязанности к формам, звукам и прочему, невольно тянет, отвлекает мысль к этим объектам. Как сказано в «Хвале покаянию»:
Поскольку возбужденность – это разновидность страсти, то отвлечение из-за другой клеши является не возбужденностью, а рассеянностью – психическим фактором из разряда двадцати вторичных клеш. 85
А отвлечение к благому объекту относится к благим [состояниям] ума или психическим факторам. Следовательно, не всякое отвлечение является возбужденностью.
Расплывание нередко переводили [на тибетский] как «притупленность [мысли]», которая не то же самое, что «упадок духа». 86
Что касается ее характеристики, то большинство созерцателей [Страны] снежных гор 87считают, что расплывание – это некая вялость 88мысли, не отвлекающейся к другим объектам, но лишенной ясности, светлости.
Это неправильно. Поскольку говорится, что вялость – причина расплывания, то они разные. Ведь в «Средней ступени созерцания» сказано:
В «Антологии [Абхидхармы]» расплывание описано в разделе о вторичной клеше рассеянности, 90но, поскольку там описаны и случаи благой рассеянности, то [расплывание] – не обязательно омраченность клешей.
А о вялости в «Антологии [Абхидхармы]» сказано:
Как сказано в «Толковании „Сокровищницы“» (2.26):
Расплывание бывает благим и нейтральным. Вялость же – неблагая или нейтрально омрачающая и является именно разновидностью заблуждения.
В великих исходных текстах говорится, что для удаления расплывания нужно подумать об облике Будды или другом радостном предмете или же созерцать свет и таким образом воодушевиться. Значит, требуются оба: ясность объекта и прочное его удержание – соответственно для устранения мутности объекта, напоминающей помрачение сознания, и сохранения внимания. Одной ясности объекта и светлости [мысли], фиксирующей объект, недостаточно.
Возбужденность понять легко. А расплывание не определено четко в великих достоверных Источниках, поэтому понять ее трудно, но очень важно, ибо она является большим препятствием для безупречного самадхи.
Поэтому, опираясь на опыт, тщательно исследуйте ее, согласно описанию в «Ступенях созерцания», и познавайте.
«Что такое возбужденность? Это беспокойство ума, связанное со страстью, с увлечением приятными качествами [вещей], – фактор, препятствующий безмятежности.»То есть у нее – три [особенности]:
(1) Объект – красивые, приятные вещи.
(2) Характер – не-спокойствие, отклонение мысли наружу. Поскольку [возбужденность] – это разновидность страстной привязанности, то в ней проявляется влечение к объектам.
(3) Действие – препятствование устойчивому сосредоточению мысли на объекте.
Когда закрепляешь мысль на внутреннем объекте, возбужденность, [возникающая из-за] привязанности к формам, звукам и прочему, невольно тянет, отвлекает мысль к этим объектам. Как сказано в «Хвале покаянию»:
"Стремясь к безмятежности, вновь и вновьНо является ли возбужденностью отклонение мысли от объекта созерцания из-за другой клеши (не страсти) или отвлечение к другому благому объекту?
закрепляешь мысль на [внутреннем объекте],
а петли клеш все оттягивают ее
веревками привязанности к [внешним] объектам."
Поскольку возбужденность – это разновидность страсти, то отвлечение из-за другой клеши является не возбужденностью, а рассеянностью – психическим фактором из разряда двадцати вторичных клеш. 85
А отвлечение к благому объекту относится к благим [состояниям] ума или психическим факторам. Следовательно, не всякое отвлечение является возбужденностью.
Расплывание нередко переводили [на тибетский] как «притупленность [мысли]», которая не то же самое, что «упадок духа». 86
Что касается ее характеристики, то большинство созерцателей [Страны] снежных гор 87считают, что расплывание – это некая вялость 88мысли, не отвлекающейся к другим объектам, но лишенной ясности, светлости.
Это неправильно. Поскольку говорится, что вялость – причина расплывания, то они разные. Ведь в «Средней ступени созерцания» сказано:
«Видя, что мысль, охваченная вялостью и сонливостью, расплывается или склоняется к расплыванию...»И в «Истолковании замысла» (8.34.3) сказано:
"Если [мысль] расплывается из-за вялости и сонливости или омрачается какой-нибудь вторичной клешей средней силы, то это – внутренняя рассеянность 89ума."То есть, если силой вялостии сонливостимысль [становится] расплывчатой,– это внутренняя рассеянность.
В «Антологии [Абхидхармы]» расплывание описано в разделе о вторичной клеше рассеянности, 90но, поскольку там описаны и случаи благой рассеянности, то [расплывание] – не обязательно омраченность клешей.
А о вялости в «Антологии [Абхидхармы]» сказано:
«Что такое вялость? Это неподатливость ума, относящаяся к заблуждению; фактор, сопровождающий все первичные и вторичные клеши.»То есть это – разновидность заблуждения, «тяжесть», неподатливость тела и ума.
Как сказано в «Толковании „Сокровищницы“» (2.26):
«Что такое вялость? Это „тяжесть“ тела и „тяжесть“ ума, неподатливость тела и неподатливость ума.»Расплывание же – фиксирование объекта слабо или не вполне ясно из-за расслабления установки на мысленное удержание объекта. Поэтому, если нет очень ясной установки удержания объекта, то, хотя [мысль] и светла, проявляется расплывание. Ведь в «Средней ступени созерцания» сказано:
«Когда, подобно слепому или тому, кто вошел в темноту или щурится, ясно не видите мысленный объект, то знайте, что проявилось расплывание.»Других великих исходных текстов, в которых было бы ясно описано расплывание, не знаю.
Расплывание бывает благим и нейтральным. Вялость же – неблагая или нейтрально омрачающая и является именно разновидностью заблуждения.
В великих исходных текстах говорится, что для удаления расплывания нужно подумать об облике Будды или другом радостном предмете или же созерцать свет и таким образом воодушевиться. Значит, требуются оба: ясность объекта и прочное его удержание – соответственно для устранения мутности объекта, напоминающей помрачение сознания, и сохранения внимания. Одной ясности объекта и светлости [мысли], фиксирующей объект, недостаточно.
Возбужденность понять легко. А расплывание не определено четко в великих достоверных Источниках, поэтому понять ее трудно, но очень важно, ибо она является большим препятствием для безупречного самадхи.
Поэтому, опираясь на опыт, тщательно исследуйте ее, согласно описанию в «Ступенях созерцания», и познавайте.
(II) Метод порождения бдительности, осознающей расплывание и возбужденность
Одного лишь познания расплывания и возбужденности недостаточно.
Необходимо умение породить во время созерцания бдительность, как следует осознающую возникновение или отсутствие расплывания и возбужденности.
Сильную бдительность порождают постепенно. Не говоря уж об умении породить бдительность, замечающую расплывание и возбужденность сразу после их возникновения, – необходимо порождение бдительности, осознающей [даже] их готовность возникнуть, [предчувствующей их, пока они еще] действительно не возникли. Ведь в двух последних «Ступенях созерцания» сказано:
Об этом есть и в «Середине и крайностях»:
Итак, если не порождают бдительности, постоянно замечающей возникшие расплывание и возбужденность, то и после долгих лет созерцания [остаются] слепыми к их возникновению: [даром] проводят время в тонких расплывании и возбужденности.
Но как же породить такую бдительность? Указанный ранее способ поддержания внимательности является самой главной ее причиной. Ведь, научившись порождать постоянную внимательность, мы способны предотвратить забывание объекта, отход [мысли] от него. Она не позволяет долго не замечать возникших расплывания и возбужденности, благодаря чему они легко осознаются. Это совершенно ясно, если обратиться к опыту: когда внимательность утрачивается, расплывание и возбужденность замечаются медленно, а когда нет – быстро.
Об этом же сказано и во «Введении в практику» (5.33):
Сохраняя при созерцании, как было описано, внимательность в отношении всецело сознательной, ясной и так далее установки удержания в уме тела божества или другого образа, постоянно наблюдают, проверяют: не отвлекается ли ум к стороннему, – не позволяя [ему отвлечься].
Это считается основой поддержания бдительности.
Так сказано и во «Введении в практику» (5.108):
Если же, напротив, будем путать все эти установки, не различая их, созерцать, как нынешние созерцатели, то по запутанности причины и осуществленный результат – самадхи, – вероятно, будет таким же.
Поэтому очень важно, опираясь на великие достоверные Источники, провести тщательный анализ [установок] и затем определить их практически. Только на прилежание полагаться не следует. Ведь в «Кратком изложении парамит» сказано:
Необходимо умение породить во время созерцания бдительность, как следует осознающую возникновение или отсутствие расплывания и возбужденности.
Сильную бдительность порождают постепенно. Не говоря уж об умении породить бдительность, замечающую расплывание и возбужденность сразу после их возникновения, – необходимо порождение бдительности, осознающей [даже] их готовность возникнуть, [предчувствующей их, пока они еще] действительно не возникли. Ведь в двух последних «Ступенях созерцания» сказано:
"Видя, что мысль расплывается или склоняется к расплыванию... "И [далее]:
«Видя, что мысль возбуждается или склоняется к возбужденности...»Пока не зарождается такая бдительность, отсутствует и убежденность: «С начала и до этого [момента] созерцание было безупречным, лишенным расплывания и возбужденности», – именно потому, что нет способности определить возникновение расплывания и возбужденности из-за отсутствия сильной бдительности.
Об этом есть и в «Середине и крайностях»:
«Осознание расплывания и возбужденности...»То есть, чтобы осознать расплывание и возбужденность, требуется бдительность.
Итак, если не порождают бдительности, постоянно замечающей возникшие расплывание и возбужденность, то и после долгих лет созерцания [остаются] слепыми к их возникновению: [даром] проводят время в тонких расплывании и возбужденности.
Но как же породить такую бдительность? Указанный ранее способ поддержания внимательности является самой главной ее причиной. Ведь, научившись порождать постоянную внимательность, мы способны предотвратить забывание объекта, отход [мысли] от него. Она не позволяет долго не замечать возникших расплывания и возбужденности, благодаря чему они легко осознаются. Это совершенно ясно, если обратиться к опыту: когда внимательность утрачивается, расплывание и возбужденность замечаются медленно, а когда нет – быстро.
Об этом же сказано и во «Введении в практику» (5.33):
"Когда внимательность хранит ум постоянно,И в «Толковании „Середины и крайностей“» говорится:
тогда и бдительность приходит."
«Бдительность – это такое осознавание расплывания и возбужденности, когда внимательность становится беспрерывной.»То есть постоянная внимательность становится бдительностью. Поэтому и сказано:
«...когда внимательность становится беспрерывной».[Еще] одна причина бдительности – следующий особый способ ее поддержания:
Сохраняя при созерцании, как было описано, внимательность в отношении всецело сознательной, ясной и так далее установки удержания в уме тела божества или другого образа, постоянно наблюдают, проверяют: не отвлекается ли ум к стороннему, – не позволяя [ему отвлечься].
Это считается основой поддержания бдительности.
Так сказано и во «Введении в практику» (5.108):
"Неустанное наблюдениеИтак, [наблюдение] порождает бдительность, предчувствующую появление расплывания и возбужденности, а [вышеописанный] способ поддержания внимательности предотвращает отвлечение, забывание [объекта]. Нужно хорошо их различать.
за телом и умом –
такова суть поддержания
бдительности."
Если же, напротив, будем путать все эти установки, не различая их, созерцать, как нынешние созерцатели, то по запутанности причины и осуществленный результат – самадхи, – вероятно, будет таким же.
Поэтому очень важно, опираясь на великие достоверные Источники, провести тщательный анализ [установок] и затем определить их практически. Только на прилежание полагаться не следует. Ведь в «Кратком изложении парамит» сказано:
"Одно лишь усердие
кончается переутомлением,
а с помощью спутника – мудрости
[оно] осуществляет великие цели."