Страница:
8 мая 1972 года палестинцы захватили пассажирский лайнер бельгийской авиакомпании «Сабена», совершивший посадку в израильском аэропорту Лод. Там захватчики потребовали освобождения 367 арестованных террористов. Пока начальник «Амина» вел переговоры с пиратами, спецназ готовил операцию. 9 мая в 16.22 бойцы ворвались в самолет одновременно с разных сторон, застрелили двух террористов-мужчин и ранили двух женщин, освободив 97 заложников; в перестрелке погиб один пассажир.
30 мая 1972 года три вооруженных боевика из японской «красной армии» в том же аэропорту Лод убили 27 пассажиров, в большинстве христианских паломников из Пуэрто-Рико. Открыв огонь, охрана аэропорта убила двух террористов, одного захватила живым. На суде он признался, что их акция была предпринята из чувства солидарности с палестинцами. Это был реванш за неудавшуюся три недели назад попытку захвата самолета компании «Сабена».
Теперь в этой страшной игре, именуемой «смерть за смерть, кровь за кровь», настала очередь Израиля нанести ответный удар.
Бейрутского поэта, члена Национального фронта освобождения Палестины (НФОП) Гассана Канафани, который, по данным «Моссада», спланировал события в аэропорту Лод, убили поступившим в его адрес взрывным устройством. Через два дня подобное устройство взорвалось в руках другого активиста НФОП, Бассама Абу Шерифа, лишив его одного глаза и нескольких пальцев. (Подобные «посылочные бомбы» направлялись израильскими террористами египетским чиновникам в 1950-х годах, а также немецким ученым в начале 1960-х.)
Но самые трагические события произошли в Мюнхене, во время Олимпийских игр 1972 года. Там действовала террористическая группа «Черный сентябрь», названная так в память сентября 1970 года, когда иорданский король Хуссейн разгромил организации палестинцев. Первоначально целью группы «Черный сентябрь» была месть Хуссейну, и она совершала нападения на иорданские объекты, но вскоре перешла на израильские. 5 сентября 1972 года семь арабских террористов захватили в Олимпийской деревне одиннадцать израильских спортсменов. Палестинцы потребовали освобождения из израильских тюрем 250 своих товарищей. Израильское правительство ответило отказом. В отличие от многих других драм эта транслировалась сотнями телекомпаний на весь мир как смертельно опасное дополнение к мирным схваткам на олимпийских ристалищах.
В Мюнхен вылетел шеф «Моссада» Цви Замир, обратившийся к немецким властям с просьбой разрешить ему пустить в дело израильских спецназовцев. Но местные власти, за которыми по конституции ФРГ оставалось последнее слово, ответили отказом. Плохо подготовленные немецкие парашютисты не смогли убить всех террористов первым залпом. Трое палестинцев, оставшихся в живых, открыли огонь по спортсменам, скованным наручниками, и забросали их гранатами.
Спустя пять дней сотруднику «Моссада», работавшему «под крышей» посольства Израиля в Брюсселе, Задоку Офиру, позвонил его агент-араб и попросил срочной встречи в кафе «Принс» для передачи важного сообщения. В кафе агент выпустил в Офира несколько пуль. Тот был тяжело ранен, но выжил. Впервые действующий израильский разведчик за рубежом стал объектом террористического нападения. На этот случай не обратили особого внимания, так как все были потрясены и озабочены трагедией в Мюнхене.
Голда Меир и члены правительства, не говоря уж о руководителя спецслужб, были полны решимости отомстить убийцам и уничтожить их. В своем правительстве Меир создала новый пост «советника премьер-министра по вопросам контртерроризма» и назначила на этот пост генерала Ярива. Израильский кабинет создал специальный секретный «Комитет икс», который должен был найти ответ на теракт в Мюнхене. Комитет принял решение уничтожить всех членов «Черного сентября», прямо или косвенно связанных с подготовкой мюнхенского теракта. Задача была однозначной: пленных не брать. Это был неприкрытый акт мести — смерть за смерть, террор против террора.
Во главе израильских террористов стал высокопоставленный работник «Моссада» Майк Харари. Он лично отобрал в свою группу лучших боевиков — мужчин и женщин, обеспечил их фальшивыми паспортами. Его командный пост находился в Париже. Сначала была проведена «скучная» работа: был составлен список всех арабов, принимавших участие в мюнхенском теракте. Потом приступили к выявлению и розыску всех террористов, которые осели в европейских странах, занимаясь как легальной, так и нелегальной деятельностью.
Когда находили человека, так или иначе связанного с «Черным сентябрем», запрашивался «Комитет икс», который давал согласие на убийство. Окончательное разрешение на каждое индивидуальное убийство давали премьер-министр и ее тайный комитет.
В октябре 1972 года была ликвидирована первая жертва — Адель Ваер Звайшер, палестинский интеллигент, работавший на «Черный сентябрь» в Риме. Затем в течение 10 месяцев команда Харари уничтожила 12 палестинцев, причастных к теракту. Их убивали из пистолетов с глушителями из проезжающих автомобилей или с мотоциклов или с помощью дистанционно управляемых взрывных устройств.
«Черный сентябрь» отбивался, как мог. 13 ноября 1972 года в Париже был застрелен сирийский журналист Хадер Кано, бывший израильским агентом. 26 января 1973 года в Мадриде был убит израильский бизнесмен Ханан Ишан, после смерти которого выяснилось, что его настоящее имя Барух Коэн и он прибыл в Мадрид из Брюсселя по заданию израильской разведки. Застрелил его один из агентов, работавший на «Черный сентябрь». Коэн стал первым офицером израильской разведки в Европе, убитым палестинцами.
Через семь месяцев после трагедии в Мюнхене боевые действия из Европы были перенесены на арабский Восток. В ночь на 10 апреля 1973 года в своих квартирах в Бейруте были убиты два командира «Черного сентября», Мухаммед Нажжар и Камаль Адван, а также пресс-офицер ООП Камаль Насер. Убийцами были израильские спецназовцы, которые ночью высадились с вертолета на ливанском пляже. На берегу их ждали арендованные «мерседесы». Успех этот тем более примечателен, что в Ливане не было израильского посольства, а в силу состояния войны израильтяне не могли легально въехать в Ливан.
Но все успехи и громкие дела завершились громким и скандальным провалом в городке Лиллехаммер в Норвегии.
В начале июля 1973 года Голда Меир и «Комитет икс» дали санкцию на убийство «красного принца» — Али Хасана Саламеха. Именно он спланировал убийство израильских спортсменов в Мюнхене и Коэна в Мадриде, и его ликвидация была делом чести опергруппы Харари.
Основная часть опергруппы во главе с Харари собралась в Лиллехаммере, поскольку агенты, проводившие предварительную разведку, доложили, что они нашли Саламеха. Опергруппа Харари выследила свою жертву и несколько дней следила за Саламехом, чтобы убедиться, что это действительно он. Вечером 21 июля 1973 года убийцы расстреляли его. Боевики немедленно выехали из Норвегии, а остальные агенты попрятались на конспиративных квартирах.
Но какая неудача! На следующий день стало известно, что допущена страшная ошибка: убит не «красный принц», а скромный марокканский официант Ахмад Бучики, который никогда не слышал ни о каком «Черном сентябре» и был женат на норвежке. Его беременная жена оказалась свидетельницей убийства.
Может быть, никто так и не узнал бы о совершенной ошибке и участии в этом деле израильтян, если бы не вспомогательные агенты, которые вели себя как мальчишки, которые все делали будто специально так глупо, чтобы норвежская полиция без труда выследила и поймала их. Они ездили по Лиллехаммеру на автомобилях, арендованных на их собственные фамилии; осуществляя наблюдение за покойным Бучики, они ходили толпой на глазах у многих свидетелей.
Два израильских оперативника — Дан Эрт и Марианна Гладникофф — были арестованы в аэропорту, когда пытались сдать арендованный автомобиль. Они сразу признались, что работают на израильскую разведку, и сообщили адрес конспиративной квартиры «Моссада», где полиция сразу же задержала еще двух сотрудников опергруппы. Сам Харари сумел скрыться, но шесть оперативников были арестованы.
Норвежцы были потрясены: оказывается, в хваленой израильской разведке работают такие дилетанты!
В ходе расследования были выявлены подробности других послеолимпийских убийств, получены доказательства причастности Израиля к ряду нераскрытых убийств палестинцев.
Западные спецслужбы выявили, что Израиль направлял группы боевиков в европейские страны, и каким образом это делалось. Короче говоря, боевики так активно «кололись» на следствии, что секретов не осталось.
Мягкосердечные норвежцы пожалели незадачливых террористов и через два года выпустили всех на волю. Они не хотели вникать глубоко в суть дела и унижать Израиль. Так же поступили французы и итальянцы по делам об убийствах палестинцев, в которых были замешаны израильтяне.
Но все же «Моссад» не мог успокоиться, пока оставался в живых настоящий «красный принц» — Саламех. Ликвидировать его удалось лишь через шесть лет после скандала в Лиллехаммере. 22 января 1979 года, въехав в Ливан с канадскими паспортами, израильтяне запарковали автомашину, начиненную взрывчаткой, на обочине дороги в Бейруте и взорвали ее в тот момент, когда Саламех проезжал мимо. «Красный принц» погиб. Правда, и тут не обошлось без неприятностей. Саламех оказался ценным агентом ЦРУ, которого американцы использовали для секретной связи между ЦРУ и ООП. ЦРУ выразило недовольство.
Лиллехаммер стал грустным экзаменом для «Моссада» и других израильских спецслужб. Не случайно многие из их работников вспоминают о Лиллехаммере как о «лей-ла-ха-нар», что на иврите означает «горькая ночь».
Израильской разведке удалось добиться того, что «Черный сентябрь» распался. Теперь очередь была за НФОП. Надо было разделаться с его лидером Джорджем Хабашем, лютым врагом Израиля.
10 августа 1973 года израильские истребители перехватили ливанский гражданский самолет, в котором, по данным разведки, летел Хабаш, и заставили его приземлиться на военном аэродроме. Пассажиров выпускали поодиночке. Хабаша среди них не было. Может быть, он прячется между креслами? Спецназовцы ворвались в самолет, но Хабаша и там не оказалось. Операция провалилась и вызвала международный скандал.
Все эти годы руководители израильских спецслужб с маниакальным упорством верили в то, что с террором можно покончить лишь антитеррором. Но, как мы видим, ошиблись.
«МОИСЕЙ»
ЗАХВАТ ВАНУНУ
30 мая 1972 года три вооруженных боевика из японской «красной армии» в том же аэропорту Лод убили 27 пассажиров, в большинстве христианских паломников из Пуэрто-Рико. Открыв огонь, охрана аэропорта убила двух террористов, одного захватила живым. На суде он признался, что их акция была предпринята из чувства солидарности с палестинцами. Это был реванш за неудавшуюся три недели назад попытку захвата самолета компании «Сабена».
Теперь в этой страшной игре, именуемой «смерть за смерть, кровь за кровь», настала очередь Израиля нанести ответный удар.
Бейрутского поэта, члена Национального фронта освобождения Палестины (НФОП) Гассана Канафани, который, по данным «Моссада», спланировал события в аэропорту Лод, убили поступившим в его адрес взрывным устройством. Через два дня подобное устройство взорвалось в руках другого активиста НФОП, Бассама Абу Шерифа, лишив его одного глаза и нескольких пальцев. (Подобные «посылочные бомбы» направлялись израильскими террористами египетским чиновникам в 1950-х годах, а также немецким ученым в начале 1960-х.)
Но самые трагические события произошли в Мюнхене, во время Олимпийских игр 1972 года. Там действовала террористическая группа «Черный сентябрь», названная так в память сентября 1970 года, когда иорданский король Хуссейн разгромил организации палестинцев. Первоначально целью группы «Черный сентябрь» была месть Хуссейну, и она совершала нападения на иорданские объекты, но вскоре перешла на израильские. 5 сентября 1972 года семь арабских террористов захватили в Олимпийской деревне одиннадцать израильских спортсменов. Палестинцы потребовали освобождения из израильских тюрем 250 своих товарищей. Израильское правительство ответило отказом. В отличие от многих других драм эта транслировалась сотнями телекомпаний на весь мир как смертельно опасное дополнение к мирным схваткам на олимпийских ристалищах.
В Мюнхен вылетел шеф «Моссада» Цви Замир, обратившийся к немецким властям с просьбой разрешить ему пустить в дело израильских спецназовцев. Но местные власти, за которыми по конституции ФРГ оставалось последнее слово, ответили отказом. Плохо подготовленные немецкие парашютисты не смогли убить всех террористов первым залпом. Трое палестинцев, оставшихся в живых, открыли огонь по спортсменам, скованным наручниками, и забросали их гранатами.
Спустя пять дней сотруднику «Моссада», работавшему «под крышей» посольства Израиля в Брюсселе, Задоку Офиру, позвонил его агент-араб и попросил срочной встречи в кафе «Принс» для передачи важного сообщения. В кафе агент выпустил в Офира несколько пуль. Тот был тяжело ранен, но выжил. Впервые действующий израильский разведчик за рубежом стал объектом террористического нападения. На этот случай не обратили особого внимания, так как все были потрясены и озабочены трагедией в Мюнхене.
Голда Меир и члены правительства, не говоря уж о руководителя спецслужб, были полны решимости отомстить убийцам и уничтожить их. В своем правительстве Меир создала новый пост «советника премьер-министра по вопросам контртерроризма» и назначила на этот пост генерала Ярива. Израильский кабинет создал специальный секретный «Комитет икс», который должен был найти ответ на теракт в Мюнхене. Комитет принял решение уничтожить всех членов «Черного сентября», прямо или косвенно связанных с подготовкой мюнхенского теракта. Задача была однозначной: пленных не брать. Это был неприкрытый акт мести — смерть за смерть, террор против террора.
Во главе израильских террористов стал высокопоставленный работник «Моссада» Майк Харари. Он лично отобрал в свою группу лучших боевиков — мужчин и женщин, обеспечил их фальшивыми паспортами. Его командный пост находился в Париже. Сначала была проведена «скучная» работа: был составлен список всех арабов, принимавших участие в мюнхенском теракте. Потом приступили к выявлению и розыску всех террористов, которые осели в европейских странах, занимаясь как легальной, так и нелегальной деятельностью.
Когда находили человека, так или иначе связанного с «Черным сентябрем», запрашивался «Комитет икс», который давал согласие на убийство. Окончательное разрешение на каждое индивидуальное убийство давали премьер-министр и ее тайный комитет.
В октябре 1972 года была ликвидирована первая жертва — Адель Ваер Звайшер, палестинский интеллигент, работавший на «Черный сентябрь» в Риме. Затем в течение 10 месяцев команда Харари уничтожила 12 палестинцев, причастных к теракту. Их убивали из пистолетов с глушителями из проезжающих автомобилей или с мотоциклов или с помощью дистанционно управляемых взрывных устройств.
«Черный сентябрь» отбивался, как мог. 13 ноября 1972 года в Париже был застрелен сирийский журналист Хадер Кано, бывший израильским агентом. 26 января 1973 года в Мадриде был убит израильский бизнесмен Ханан Ишан, после смерти которого выяснилось, что его настоящее имя Барух Коэн и он прибыл в Мадрид из Брюсселя по заданию израильской разведки. Застрелил его один из агентов, работавший на «Черный сентябрь». Коэн стал первым офицером израильской разведки в Европе, убитым палестинцами.
Через семь месяцев после трагедии в Мюнхене боевые действия из Европы были перенесены на арабский Восток. В ночь на 10 апреля 1973 года в своих квартирах в Бейруте были убиты два командира «Черного сентября», Мухаммед Нажжар и Камаль Адван, а также пресс-офицер ООП Камаль Насер. Убийцами были израильские спецназовцы, которые ночью высадились с вертолета на ливанском пляже. На берегу их ждали арендованные «мерседесы». Успех этот тем более примечателен, что в Ливане не было израильского посольства, а в силу состояния войны израильтяне не могли легально въехать в Ливан.
Но все успехи и громкие дела завершились громким и скандальным провалом в городке Лиллехаммер в Норвегии.
В начале июля 1973 года Голда Меир и «Комитет икс» дали санкцию на убийство «красного принца» — Али Хасана Саламеха. Именно он спланировал убийство израильских спортсменов в Мюнхене и Коэна в Мадриде, и его ликвидация была делом чести опергруппы Харари.
Основная часть опергруппы во главе с Харари собралась в Лиллехаммере, поскольку агенты, проводившие предварительную разведку, доложили, что они нашли Саламеха. Опергруппа Харари выследила свою жертву и несколько дней следила за Саламехом, чтобы убедиться, что это действительно он. Вечером 21 июля 1973 года убийцы расстреляли его. Боевики немедленно выехали из Норвегии, а остальные агенты попрятались на конспиративных квартирах.
Но какая неудача! На следующий день стало известно, что допущена страшная ошибка: убит не «красный принц», а скромный марокканский официант Ахмад Бучики, который никогда не слышал ни о каком «Черном сентябре» и был женат на норвежке. Его беременная жена оказалась свидетельницей убийства.
Может быть, никто так и не узнал бы о совершенной ошибке и участии в этом деле израильтян, если бы не вспомогательные агенты, которые вели себя как мальчишки, которые все делали будто специально так глупо, чтобы норвежская полиция без труда выследила и поймала их. Они ездили по Лиллехаммеру на автомобилях, арендованных на их собственные фамилии; осуществляя наблюдение за покойным Бучики, они ходили толпой на глазах у многих свидетелей.
Два израильских оперативника — Дан Эрт и Марианна Гладникофф — были арестованы в аэропорту, когда пытались сдать арендованный автомобиль. Они сразу признались, что работают на израильскую разведку, и сообщили адрес конспиративной квартиры «Моссада», где полиция сразу же задержала еще двух сотрудников опергруппы. Сам Харари сумел скрыться, но шесть оперативников были арестованы.
Норвежцы были потрясены: оказывается, в хваленой израильской разведке работают такие дилетанты!
В ходе расследования были выявлены подробности других послеолимпийских убийств, получены доказательства причастности Израиля к ряду нераскрытых убийств палестинцев.
Западные спецслужбы выявили, что Израиль направлял группы боевиков в европейские страны, и каким образом это делалось. Короче говоря, боевики так активно «кололись» на следствии, что секретов не осталось.
Мягкосердечные норвежцы пожалели незадачливых террористов и через два года выпустили всех на волю. Они не хотели вникать глубоко в суть дела и унижать Израиль. Так же поступили французы и итальянцы по делам об убийствах палестинцев, в которых были замешаны израильтяне.
Но все же «Моссад» не мог успокоиться, пока оставался в живых настоящий «красный принц» — Саламех. Ликвидировать его удалось лишь через шесть лет после скандала в Лиллехаммере. 22 января 1979 года, въехав в Ливан с канадскими паспортами, израильтяне запарковали автомашину, начиненную взрывчаткой, на обочине дороги в Бейруте и взорвали ее в тот момент, когда Саламех проезжал мимо. «Красный принц» погиб. Правда, и тут не обошлось без неприятностей. Саламех оказался ценным агентом ЦРУ, которого американцы использовали для секретной связи между ЦРУ и ООП. ЦРУ выразило недовольство.
Лиллехаммер стал грустным экзаменом для «Моссада» и других израильских спецслужб. Не случайно многие из их работников вспоминают о Лиллехаммере как о «лей-ла-ха-нар», что на иврите означает «горькая ночь».
Израильской разведке удалось добиться того, что «Черный сентябрь» распался. Теперь очередь была за НФОП. Надо было разделаться с его лидером Джорджем Хабашем, лютым врагом Израиля.
10 августа 1973 года израильские истребители перехватили ливанский гражданский самолет, в котором, по данным разведки, летел Хабаш, и заставили его приземлиться на военном аэродроме. Пассажиров выпускали поодиночке. Хабаша среди них не было. Может быть, он прячется между креслами? Спецназовцы ворвались в самолет, но Хабаша и там не оказалось. Операция провалилась и вызвала международный скандал.
Все эти годы руководители израильских спецслужб с маниакальным упорством верили в то, что с террором можно покончить лишь антитеррором. Но, как мы видим, ошиблись.
«МОИСЕЙ»
Израильские спецслужбы всегда содействовали выполнению основной задачи государства — собиранию евреев на израильской земле. Это требовалось не только по идеологическим, но и по чисто демографическим причинам: рождаемость в семьях израильских арабов была гораздо большей, чем в еврейских семьях, и существовала опасность, что в недалеком будущем Израиль превратится в государство с преобладанием арабского населения. Поэтому разведка всегда сочувственно относилась ко всем акциям, способствовавшим алии — иммиграции европейских, африканских и всех остальных евреев в Израиль. Эфиопские евреи, хотя и были темнокожими, тоже представляли объект заинтересованности для разведки. Они веками жили в Эфиопии, когда-то даже имели там свое государство, себя называли «Бета Израиль», или «Дом Израиля», хотя их соседи — эфиопы христиане и мусульмане — называли их «фалаши», что означало «чужаки», а точнее — «ублюдки».
К середине XX века число их составляло около 20 тысяч человек. В конце 1970-х годов их положение, как и положение всего населения Эфиопии, ухудшилось. Это было вызвано длительной засухой, эпидемиями, войной с соседями, социалистическими экспериментами Менгисту Хайле Мариама. Тяга «фалашей» к эмиграции в Израиль усилилась, но правительство Эфиопии резко выступало против. Да и израильтяне опасались, что постановка еврейского вопроса может нарушить стратегическое партнерство с Эфиопией как с одним из союзников в политике, направленной на достижение превосходства над арабами. Кроме того, и в самом Израиле ортодоксальные еврейские авторитеты не желали признавать «черных евреев».
Только пришедшее к власти правительство Бегина «сменило гнев на милость» в отношении «фалашей» и разведка получила соответствующие распоряжения. Через разведывательные каналы с Эфиопией было достигнуто соглашение: «евреи в обмен на оружие».
До февраля 1978 года из Израиля в Эфиопию было тайно доставлено на самолетах несколько партий оружия; на этих же грузовых самолетах в Израиль также тайно вылетело 220 еврейских эмигрантов.
Но произошла накладка. Министр обороны Моше Даян на пресс-конференции проговорился, что Израиль поставил Эфиопии военные материалы. Правда, спохватившись, он поправился, что речь идет о «военном обмундировании». Но слово — не воробей. Начался скандал, всем стало ясно, что поставлялось оружие. Менгисту обиделся и прервал отношения с Израилем. Путь эфиопским евреям в Израиль опять был перекрыт. Но это — официально.
Фактически же, по каналам разведки, операция по вывозу евреев из Эфиопии шла полным ходом. После специальной подготовки молодые эфиопские евреи, прибывшие в Израиль, в качестве тайных агентов снова были направлены в Эфиопию, где развернули пропагандистскую кампанию за выезд всех евреев в Израиль, причем делать это предлагалось через Судан. Порой им удавалось сагитировать целые деревни или общины. Путь был тяжелым и опасным. Многих ловили, били, пытали, отправляли обратно. Тысячи умерли в пути, проклиная тех, кто уговорил их бросить свои жалкие жилища и отправиться в эту страшную дорогу.
Те, кто смог достичь Судана, оказывались в лагерях, расположенных в 20 милях от границы и находившихся под патронажем комиссара ООН по делам беженцев. Люди страдали от нехватки пищи и питьевой воды. Условия были ужасными, но в силу того, что израильские представители следили, чтобы к евреям относились лучше, они все же были немного лучше, чем в соседних лагерях беженцев.
Президент Судана Джэафар Нимейри враждебно относился к Израилю. Но взятки, которые он получал и от израильтян, и от американцев, заставляли его закрывать глаза на действия израильских спецслужб по вывозу евреев. Для координации этой операции в 1980 году в Хартум прибыл представитель «Моссада», начавший работать в тесном контакте с Абу Таебом, главой суданской службы безопасности.
Но Нимейри возражал против отправки евреев через Порт-Судан и дальше морем в Израиль и открыл для них лишь один путь — через Кению, то есть через южную границу Судана. Однако и этот путь был закрыт после того, как на кенийской территории совершил вынужденную посадку небольшой самолет, на котором американская благотворительная организация самостоятельно пыталась вывезти пятерых «фалашей». Евреи были арестованы, а в местных газетах началась шумиха о сделке кенийских властей с «Моссадом». Не желая портить отношения с арабскими странами, Кения закрыла эмигрантам путь через свою территорию.
За дело снова взялся «Моссад». Его представитель в Вашингтоне обратился за помощью к ЦРУ. «Моссад» и ЦРУ создали подставную корпорацию «Навко», арендовавшую участок земли в Судане на побережье Красного моря якобы для строительства курорта для любителей подводного плавания. Вскоре появились и «любители» — сотрудники «Моссада» и профессионалы ВМФ Израиля. Они встречали евреев, которых им направляли их коллеги, действовавшие в лагерях на суданской территории. По ночам беженцев на лодках переправляли на израильские суда, а те доставляли их в Шарм-аль-Шейх, на южной оконечности еще оккупированного в то время Израилем Синайского полуострова. Оттуда — грузовыми самолетами на израильские авиабазы. Этим маршрутом через «курорт» было вывезено в Израиль около двух тысяч «фалашей».
Нимейри, который опасался, что его арабские друзья прознают про эту операцию и заклеймят его как предателя, потребовал сокращения ее масштабов. Это случилось как раз тогда, когда эмиграция начала приобретать массовый характер.
В этих условиях премьер-министр Бегин и глава «Моссада» Хофи решили провести грандиозную операцию, которой дали кодовое название «Моисей». По их подсчетам, она должна была обеспечить доставку в Израиль 20 тысяч эфиопских евреев. Помощь в этой операции оказывало ЦРУ США.
Возле суданского городка Шубаи была отремонтирована взлетно-посадочная полоса. С марта 1984 года на ней по ночам стали совершать посадки транспортные самолеты «Геркулес». Они быстро брали на борт евреев, которых подвозили на грузовиках, и взлетали. Самолеты не имели опознавательных знаков. «Моссад» установил четкий контроль за тем, чтобы на земле не оставалось никаких следов пребывания израильтян.
Несколько рейсов, с согласия Нимейри, удалось сделать непосредственно из суданской столицы, Хартума. Чтобы никто не мог зафиксировать эти операции, аэропорт на время посадки и отправления самолетов брался под охрану суданскими войсками.
За разрешение на эти полеты США пообещали Нимейри 200 миллионов долларов. Еще 60 миллионов долларов «Моссад» поместил в швейцарских и лондонских банках на счета, открытые на имя самого Нимейри и его помощников, в том числе Абу Таеба. Но это не были деньги «Моссада» — их собирали по всему миру еврейские организации, которые знали, что эти средства идут на помощь «фалашам».
Автор этих строк как-то раз видел, как собираются эти средства. В большом доме на 40-й улице Нью-Йорка, где размещаются меховые мастерские, по большей части принадлежащие евреям, возле фамилии каждого владельца прикреплялась шестиконечная звездочка. Голубая — возле тех, кто дал крупные суммы, белая — кто дал поменьше, красная — кто ничего не дал. Этот «пиаровский» метод очень способствовал сбору денег.
С 21 ноября 1984 до начала 1985 года из Хартума вылетело 35 рейсов. Но не до Тель-Авива, а до Брюсселя. Оттуда самолеты после дозаправки на собственном аэродроме крошечной авиакомпании «Транс-Европа», принадлежавшей местному еврею Гутельману, отправлялись в Израиль. Правда, эта «тайная» операция проводилась с согласия премьер-министра Бельгии Уилфрида Мартенса и министра юстиции еврея Жана Гола, который курировал бельгийские разведслужбы.
Рейсы совершались с большой точностью, по воскресеньям. В ходе этой операции удалось переправить 7 тысяч эфиопских евреев. Никакой утечки информации не было. По просьбе (или по требованию?) «Моссада» издатели израильских газет согласились не публиковать никаких сообщений о прибытии «фалашей». Так же поступили иностранные корреспонденты, аккредитованные в Израиле.
И все же операция провалилась. В январе 1985 года высокопоставленный чиновник Еврейского агентства Иегуди Доминиц дал интервью малоизвестному журналу «Некудах» («Точка»), в котором раскрыл подробности операции по переправе эфиопских евреев. 400 иностранных журналистов поняли это как сигнал, разрешающий публикации на эту тему. Они полились сплошным потоком, и власти вынуждены были прекратить операцию. Разразился мировой скандал. Арабские государства и лидер ООП Ясир Арафат заклеймили Нимейри как предателя, который способствовал сионистам в укреплении их армии.
5 января 1985 года правительство Судана информировало Вашингтон, что выезд евреев из Судана через Хартум должен быть прекращен немедленно. Эфиопия закрыла границу с Суданом на том основании, что Нимейри и Израиль похищают «фалашей».
В Судане оставалось еще около тысячи «фалашей». Под давлением США и в результате личного вмешательства Джорджа Буша-старшего 28 марта 1985 года Нимейри разрешил посадку на одном из пустынных аэродромов шести американских «Геркулесов», которые подобрали оставшихся евреев и перебросили их прямо в Израиль. Вскоре Нимейри был свергнут в результате военного переворота и бежал в Каир, где нашел убежище. Его, а также других его сторонников, в том числе Абу Таеба, заочно предали суду по обвинению в коррупции, получении взяток от ЦРУ и «Моссада», сотрудничестве с израильским врагом.
В Эфиопии так и остались 10 тысяч «фалашей», которые не смогли или не захотели покинуть родину.
К середине XX века число их составляло около 20 тысяч человек. В конце 1970-х годов их положение, как и положение всего населения Эфиопии, ухудшилось. Это было вызвано длительной засухой, эпидемиями, войной с соседями, социалистическими экспериментами Менгисту Хайле Мариама. Тяга «фалашей» к эмиграции в Израиль усилилась, но правительство Эфиопии резко выступало против. Да и израильтяне опасались, что постановка еврейского вопроса может нарушить стратегическое партнерство с Эфиопией как с одним из союзников в политике, направленной на достижение превосходства над арабами. Кроме того, и в самом Израиле ортодоксальные еврейские авторитеты не желали признавать «черных евреев».
Только пришедшее к власти правительство Бегина «сменило гнев на милость» в отношении «фалашей» и разведка получила соответствующие распоряжения. Через разведывательные каналы с Эфиопией было достигнуто соглашение: «евреи в обмен на оружие».
До февраля 1978 года из Израиля в Эфиопию было тайно доставлено на самолетах несколько партий оружия; на этих же грузовых самолетах в Израиль также тайно вылетело 220 еврейских эмигрантов.
Но произошла накладка. Министр обороны Моше Даян на пресс-конференции проговорился, что Израиль поставил Эфиопии военные материалы. Правда, спохватившись, он поправился, что речь идет о «военном обмундировании». Но слово — не воробей. Начался скандал, всем стало ясно, что поставлялось оружие. Менгисту обиделся и прервал отношения с Израилем. Путь эфиопским евреям в Израиль опять был перекрыт. Но это — официально.
Фактически же, по каналам разведки, операция по вывозу евреев из Эфиопии шла полным ходом. После специальной подготовки молодые эфиопские евреи, прибывшие в Израиль, в качестве тайных агентов снова были направлены в Эфиопию, где развернули пропагандистскую кампанию за выезд всех евреев в Израиль, причем делать это предлагалось через Судан. Порой им удавалось сагитировать целые деревни или общины. Путь был тяжелым и опасным. Многих ловили, били, пытали, отправляли обратно. Тысячи умерли в пути, проклиная тех, кто уговорил их бросить свои жалкие жилища и отправиться в эту страшную дорогу.
Те, кто смог достичь Судана, оказывались в лагерях, расположенных в 20 милях от границы и находившихся под патронажем комиссара ООН по делам беженцев. Люди страдали от нехватки пищи и питьевой воды. Условия были ужасными, но в силу того, что израильские представители следили, чтобы к евреям относились лучше, они все же были немного лучше, чем в соседних лагерях беженцев.
Президент Судана Джэафар Нимейри враждебно относился к Израилю. Но взятки, которые он получал и от израильтян, и от американцев, заставляли его закрывать глаза на действия израильских спецслужб по вывозу евреев. Для координации этой операции в 1980 году в Хартум прибыл представитель «Моссада», начавший работать в тесном контакте с Абу Таебом, главой суданской службы безопасности.
Но Нимейри возражал против отправки евреев через Порт-Судан и дальше морем в Израиль и открыл для них лишь один путь — через Кению, то есть через южную границу Судана. Однако и этот путь был закрыт после того, как на кенийской территории совершил вынужденную посадку небольшой самолет, на котором американская благотворительная организация самостоятельно пыталась вывезти пятерых «фалашей». Евреи были арестованы, а в местных газетах началась шумиха о сделке кенийских властей с «Моссадом». Не желая портить отношения с арабскими странами, Кения закрыла эмигрантам путь через свою территорию.
За дело снова взялся «Моссад». Его представитель в Вашингтоне обратился за помощью к ЦРУ. «Моссад» и ЦРУ создали подставную корпорацию «Навко», арендовавшую участок земли в Судане на побережье Красного моря якобы для строительства курорта для любителей подводного плавания. Вскоре появились и «любители» — сотрудники «Моссада» и профессионалы ВМФ Израиля. Они встречали евреев, которых им направляли их коллеги, действовавшие в лагерях на суданской территории. По ночам беженцев на лодках переправляли на израильские суда, а те доставляли их в Шарм-аль-Шейх, на южной оконечности еще оккупированного в то время Израилем Синайского полуострова. Оттуда — грузовыми самолетами на израильские авиабазы. Этим маршрутом через «курорт» было вывезено в Израиль около двух тысяч «фалашей».
Нимейри, который опасался, что его арабские друзья прознают про эту операцию и заклеймят его как предателя, потребовал сокращения ее масштабов. Это случилось как раз тогда, когда эмиграция начала приобретать массовый характер.
В этих условиях премьер-министр Бегин и глава «Моссада» Хофи решили провести грандиозную операцию, которой дали кодовое название «Моисей». По их подсчетам, она должна была обеспечить доставку в Израиль 20 тысяч эфиопских евреев. Помощь в этой операции оказывало ЦРУ США.
Возле суданского городка Шубаи была отремонтирована взлетно-посадочная полоса. С марта 1984 года на ней по ночам стали совершать посадки транспортные самолеты «Геркулес». Они быстро брали на борт евреев, которых подвозили на грузовиках, и взлетали. Самолеты не имели опознавательных знаков. «Моссад» установил четкий контроль за тем, чтобы на земле не оставалось никаких следов пребывания израильтян.
Несколько рейсов, с согласия Нимейри, удалось сделать непосредственно из суданской столицы, Хартума. Чтобы никто не мог зафиксировать эти операции, аэропорт на время посадки и отправления самолетов брался под охрану суданскими войсками.
За разрешение на эти полеты США пообещали Нимейри 200 миллионов долларов. Еще 60 миллионов долларов «Моссад» поместил в швейцарских и лондонских банках на счета, открытые на имя самого Нимейри и его помощников, в том числе Абу Таеба. Но это не были деньги «Моссада» — их собирали по всему миру еврейские организации, которые знали, что эти средства идут на помощь «фалашам».
Автор этих строк как-то раз видел, как собираются эти средства. В большом доме на 40-й улице Нью-Йорка, где размещаются меховые мастерские, по большей части принадлежащие евреям, возле фамилии каждого владельца прикреплялась шестиконечная звездочка. Голубая — возле тех, кто дал крупные суммы, белая — кто дал поменьше, красная — кто ничего не дал. Этот «пиаровский» метод очень способствовал сбору денег.
С 21 ноября 1984 до начала 1985 года из Хартума вылетело 35 рейсов. Но не до Тель-Авива, а до Брюсселя. Оттуда самолеты после дозаправки на собственном аэродроме крошечной авиакомпании «Транс-Европа», принадлежавшей местному еврею Гутельману, отправлялись в Израиль. Правда, эта «тайная» операция проводилась с согласия премьер-министра Бельгии Уилфрида Мартенса и министра юстиции еврея Жана Гола, который курировал бельгийские разведслужбы.
Рейсы совершались с большой точностью, по воскресеньям. В ходе этой операции удалось переправить 7 тысяч эфиопских евреев. Никакой утечки информации не было. По просьбе (или по требованию?) «Моссада» издатели израильских газет согласились не публиковать никаких сообщений о прибытии «фалашей». Так же поступили иностранные корреспонденты, аккредитованные в Израиле.
И все же операция провалилась. В январе 1985 года высокопоставленный чиновник Еврейского агентства Иегуди Доминиц дал интервью малоизвестному журналу «Некудах» («Точка»), в котором раскрыл подробности операции по переправе эфиопских евреев. 400 иностранных журналистов поняли это как сигнал, разрешающий публикации на эту тему. Они полились сплошным потоком, и власти вынуждены были прекратить операцию. Разразился мировой скандал. Арабские государства и лидер ООП Ясир Арафат заклеймили Нимейри как предателя, который способствовал сионистам в укреплении их армии.
5 января 1985 года правительство Судана информировало Вашингтон, что выезд евреев из Судана через Хартум должен быть прекращен немедленно. Эфиопия закрыла границу с Суданом на том основании, что Нимейри и Израиль похищают «фалашей».
В Судане оставалось еще около тысячи «фалашей». Под давлением США и в результате личного вмешательства Джорджа Буша-старшего 28 марта 1985 года Нимейри разрешил посадку на одном из пустынных аэродромов шести американских «Геркулесов», которые подобрали оставшихся евреев и перебросили их прямо в Израиль. Вскоре Нимейри был свергнут в результате военного переворота и бежал в Каир, где нашел убежище. Его, а также других его сторонников, в том числе Абу Таеба, заочно предали суду по обвинению в коррупции, получении взяток от ЦРУ и «Моссада», сотрудничестве с израильским врагом.
В Эфиопии так и остались 10 тысяч «фалашей», которые не смогли или не захотели покинуть родину.
ЗАХВАТ ВАНУНУ
С момента получения независимости глава Израиля Бен-Гурион мечтал о том, чтобы сделать свою страну ядерной державой. Первый шаг к этому был сделан в 1955 году, когда по инициативе президента США Д. Эйзенхауэра Израиль получил небольшой атомный реактор мощностью 5 мегаватт. Он был слишком мал, чтобы на нем можно было создать что-либо, имеющее военное значение, и к тому же регулярно инспектировался американцами.
Министр обороны Перес, действуя как дипломат, разведчик и торговец оружием, сумел приобрести у Франции атомный реактор мощностью 24 мегаватта. В самом Израиле перспектива создания ядерного оружия была встречена неоднозначно. Семь из восьми членов ядерной комиссии подали в отставку, протестуя против этой идеи. Но все же ядерная программа начала осуществляться в обстановке строжайшей секретности.
До сих пор ответственность за добывание за рубежом научной и технической информации лежала на «Амане» и «Моссаде», но в 1957 году Перес создал независимую секретную службу во главе с Беньямином Бламбергом, скромно названную вначале «Бюро специальных задач», а затем «Бюро научных связей» (аббревиатура на иврите «Лакам»).
Существование «Лакама» было столь секретным, что оно скрывалось даже от других израильских спецслужб и главы «Моссада» Исера Харела, который позже писал: «Это была тайная организация, построенная на конспиративных началах, созданная обманным путем». Главной задачей «Лакама» стала защита проблемы реактора от информационных утечек.
Для реактора выбрали место в самом центре пустыни Негев — между Мертвым морем и оазисом Беэр-Шева, где, согласно Библии, отдыхал Авраам.
Поскольку французы помогали в установке реактора, они направили туда своих агентов. Один из них, выступая под личиной священника, разговорился с местным мэром, который не мог не похвастаться тем, что рядом строится реактор. Болтовня мэра была доведена до сведения руководства французской разведки, та информировала израильтян, и «Лакам» принял решение распространять легенду о строительстве в близлежащем городке Димона текстильного комбината.
Но в 1960 году самолет-разведчик У-2 сфотографировал объект, и американские аналитики без труда определили его предназначение. С этих пор вокруг городка Димона активизировалась американская агентура, а политики стали выражать озабоченность. Американская и британская пресса сообщали, что Израиль работает над созданием атомной бомбы. Проявил беспокойство и генерал де Голль. 21 декабря 1960 года Бен-Гурион с трибуны конгресса США был вынужден заявить, что реактор строится лишь в мирных целях.
Однако все было наоборот. Не ограничиваясь обеспечением безопасности и секретности, «Лакам» в координации с другими израильскими спецслужбами, занялся поиском и приобретением компонентов, необходимых для производства атомной бомбы. В качестве советников по науке в посольства Израиля назначались сотрудники «Лакама», израильские ученые, выезжающие за рубеж, также должны были выполнять его просьбы, а точнее — задания. Иногда им прямо предлагалось похищать нужные материалы, тайно фотографировать их.
«Лакаму» удалось добиться успеха в Норвегии: она согласилась секретно поставить Израилю 21 тонну «тяжелой воды» (произведенной тем самым заводом, который поставлял дейтерий гитлеровской Германии и был взорван английскими диверсантами в годы Второй мировой войны). Как только поставка «тяжелой воды» была гарантирована, «Лакам» начал поиски урана.
Этим занялся агент «Лакама» Шапиро, создавший в США корпорацию «Нумек», или «Ядерные материалы и оборудование». Эксперты американской комиссии по атомной энергии не смогли доказать, что через «Нумек» шла утечка урана за рубеж, но в ходе официальных проверок, длившихся 15 лет, удалось обнаружить пропажу 587 фунтов высокообогащенного урана — количества, достаточного для изготовления 18 атомных бомб.
В ноябре 1968 года в ходе совместной операции «Моссада» и «Лакама» Израилю удалось получить 200 тонн уранового сырья. Оно было погружено в Антверпене на пароход «Шеерсберг А», который плавал под либерийским флагом и, согласно документам, направлялся в Геную. Но там он не появился и вообще исчез… Где-то между Кипром и Турцией он встретился с израильским грузовым судном. А когда через две недели «Шеерсберг А» пришвартовался в турецком порту Искандерон, урана на нем уже не было. На самом деле «Шеерсберг А» принадлежал «Моссаду» и действовал по его заданию.
Министр обороны Перес, действуя как дипломат, разведчик и торговец оружием, сумел приобрести у Франции атомный реактор мощностью 24 мегаватта. В самом Израиле перспектива создания ядерного оружия была встречена неоднозначно. Семь из восьми членов ядерной комиссии подали в отставку, протестуя против этой идеи. Но все же ядерная программа начала осуществляться в обстановке строжайшей секретности.
До сих пор ответственность за добывание за рубежом научной и технической информации лежала на «Амане» и «Моссаде», но в 1957 году Перес создал независимую секретную службу во главе с Беньямином Бламбергом, скромно названную вначале «Бюро специальных задач», а затем «Бюро научных связей» (аббревиатура на иврите «Лакам»).
Существование «Лакама» было столь секретным, что оно скрывалось даже от других израильских спецслужб и главы «Моссада» Исера Харела, который позже писал: «Это была тайная организация, построенная на конспиративных началах, созданная обманным путем». Главной задачей «Лакама» стала защита проблемы реактора от информационных утечек.
Для реактора выбрали место в самом центре пустыни Негев — между Мертвым морем и оазисом Беэр-Шева, где, согласно Библии, отдыхал Авраам.
Поскольку французы помогали в установке реактора, они направили туда своих агентов. Один из них, выступая под личиной священника, разговорился с местным мэром, который не мог не похвастаться тем, что рядом строится реактор. Болтовня мэра была доведена до сведения руководства французской разведки, та информировала израильтян, и «Лакам» принял решение распространять легенду о строительстве в близлежащем городке Димона текстильного комбината.
Но в 1960 году самолет-разведчик У-2 сфотографировал объект, и американские аналитики без труда определили его предназначение. С этих пор вокруг городка Димона активизировалась американская агентура, а политики стали выражать озабоченность. Американская и британская пресса сообщали, что Израиль работает над созданием атомной бомбы. Проявил беспокойство и генерал де Голль. 21 декабря 1960 года Бен-Гурион с трибуны конгресса США был вынужден заявить, что реактор строится лишь в мирных целях.
Однако все было наоборот. Не ограничиваясь обеспечением безопасности и секретности, «Лакам» в координации с другими израильскими спецслужбами, занялся поиском и приобретением компонентов, необходимых для производства атомной бомбы. В качестве советников по науке в посольства Израиля назначались сотрудники «Лакама», израильские ученые, выезжающие за рубеж, также должны были выполнять его просьбы, а точнее — задания. Иногда им прямо предлагалось похищать нужные материалы, тайно фотографировать их.
«Лакаму» удалось добиться успеха в Норвегии: она согласилась секретно поставить Израилю 21 тонну «тяжелой воды» (произведенной тем самым заводом, который поставлял дейтерий гитлеровской Германии и был взорван английскими диверсантами в годы Второй мировой войны). Как только поставка «тяжелой воды» была гарантирована, «Лакам» начал поиски урана.
Этим занялся агент «Лакама» Шапиро, создавший в США корпорацию «Нумек», или «Ядерные материалы и оборудование». Эксперты американской комиссии по атомной энергии не смогли доказать, что через «Нумек» шла утечка урана за рубеж, но в ходе официальных проверок, длившихся 15 лет, удалось обнаружить пропажу 587 фунтов высокообогащенного урана — количества, достаточного для изготовления 18 атомных бомб.
В ноябре 1968 года в ходе совместной операции «Моссада» и «Лакама» Израилю удалось получить 200 тонн уранового сырья. Оно было погружено в Антверпене на пароход «Шеерсберг А», который плавал под либерийским флагом и, согласно документам, направлялся в Геную. Но там он не появился и вообще исчез… Где-то между Кипром и Турцией он встретился с израильским грузовым судном. А когда через две недели «Шеерсберг А» пришвартовался в турецком порту Искандерон, урана на нем уже не было. На самом деле «Шеерсберг А» принадлежал «Моссаду» и действовал по его заданию.