Чтоб милость заслужить – подписываться надо,
На кол не посажу, такому и топор – награда.
6
7
8
9
10
11
На кол не посажу, такому и топор – награда.
6
Вена, июль 1698 года, резиденция русского посольства.
Головин
Жаль, не был на приеме [12]
Мой, государь, знакомец с Саардама.
Веселый малый.
Петр
Голландец, что-ль, какой?
Головин
Да нет – холоп твой
Меншиков, сын конюха.
Тобою послан обучаться мачтовому делу.
Вот боек и остер,
Он высмеял бы весь австрийский двор.
Занятен.
Петр
Да, Меншиков, хотя не знатен,
Но, правда, боек, в науках преуспел,
А есть – кичатся все дворянским родом,
Различия не делая меж яхтою и ботом.
Такие будут не у дел.
А двор хорош, и Леопольд радушен.
Лефорт
А главное – как барышня надушен.
Петр
Ты Леопольда не хули —
Пока он с Портой на ножах,
Союзник добрый будет наш.
Подлей-ка, Франц, еще «Шабли».
Такие танцы хуже скачки – жажда гложет,
Хмельницкий [13]только и поможет.
А бал был все-таки хорош.
Головин
И дамы хороши.
Петр
Не то что наши – сидят по избам взаперти,
Как пленные, не учатся ни танцам, ни наукам,
Для женщин вреден и разврат и скука,
Вернемся – надо ассамблеи завести.
Лефорт
А приживется сей обычай?
У нас ведь женщина всего дичится.
Петр
Вот потому нас дикарями кличут,
Что в самой маленькой столице
И бал, и танцы, тоньше нравы.
У нас лишь Бахуса забавы.
Не все же топором махать,
На отдых будем танцевать,
Ох с дамами люблю плясать я.
А кавалеры – им подстать,
Все ходят в азиатском платье,
Как турки иль татары – в однорядке,
Охабни без карманов, рукава до пола
Бумаги прячут в сапогах да в шапке,
А бороды – растят с времен раскола.
Да будет азиатчина – крамола.
Лефорт
Кафтаны иноземных образцов,
Да брадобритие еще царь Федор запрещал.
Петр
Он это нам не завещал.
Бояр обрить без лишних слов,
Обрезать полы у кафтанов —
И европеец уж готов
Из древнерусского Ивана —
Наполовину, правда.
Налей еще – такая жажда.
Головин
Когда прикажешь, Петр Алексеич,
Готовить экипаж в Венецию?
Петр
Входит Возницын.
Не будем долго почивать на лаврах.
Наук постигли разных в кораблях, строительстве, фортециях
Мы в Англии, Германии и Нидерландах.
Лишь флота нет галерного в сих странах,
Каким славна Венеция.
А знать его зело необходимо.
Возницын
Государь, письмо от князя-кесаря.
Петр
(читает)
Вот же бесы,
Вот же дьявол!
Вот Ромодановский – раззява!
Венецию оставим на потом,
А завтра же в Москву, ни дня не мешкать!
Лефорт
Да что случилось, умер кто?
К чему такая спешка?
Петр
Стрельцы. Опять стрельцы!
Ведь все-таки взбунтовались, подлецы.
Идут войною на Москву.
Еще в апреле я Ромодановскому-князю
Писал наказ, чтоб розыск учинил над этой грязью,
Сбежавшими со службы бить челом.
Повесил б челобитников гуртом,
Теперь беды бы не было такой.
Ох воры, воры, ох кругом разбой!
Лефорт
А верховодит кто? Зачинщики известны?
Петр
Листов немало по Москве прелестных,
Чтоб Софью возвести на трон.
Даст Бог, подавим бунт, я лично розыск проведу,
И будет каждый вор казнен
У всех крещеных на виду.
Головин
А что правительство?
Петр
(Остается один)
Правительство, как пишут, молодцы —
Собрали войско, до баталии дойдет.
То семя Милославского растет,
Проклятый Милославский [14].
Проклятые стрельцы.
Возницын остается в Вене. Вы едете со мной.
Приедем быстро, как не чают.
Царям нередко изменяют,
Но чтоб на трон идти войной,
Такое изредка бывает.
От мятежа надежно помогает
Одно испытанное средство —
Заплечный укорот.
Ну все, идите спать, тут по соседству.
Что за страна досталась мне в наследство,
Что за немыслимый народ —
Предпочитать смиренное болото
Опасному, но гордому полету,
И тех топтать, кто крылья им кует.
Он ищет волю в бунтах, а не в славе,
Все разорить, порушить и сломать,
Беструдное богатство нагулять,
И кончить где-нибудь в канаве.
Суровый царь, хоть возмущает ропот,
Но и забыться не дает,
Под недовольный робкий шепот
Не так обильно кровь течет,
Не так беснуется народ,
Как под лихой разбойный клекот.
Зато от воровской свободы
Монархи гибнут и народы.
Им подавай такую власть,
Чтоб на печи валяться всласть,
Такую, как царевна Софья,
Чтоб наживать, не воевать,
Россию тихо пропивать —
Мечта служилого сословья.
Вовек такому не бывать!
И коль угодно будет Богу,
Старинным русским ремеслом —
На дыбе, плетью, топором
Расшевелю дремучую берлогу,
Чтоб Русь себе расчистила дорогу
В Европу доблестным штыком.
России новое лицо
Явится миру – с блеском, славой.
А что касаемо стрельцов —
На плахе кончат те забавы.
7
Москва, торговые ряды.
1-й купец
Свят! Свят! Свят!
Что на Москве-то говорят!
Беда пришла, откель не ждали!
2-й купец
Татары вдруг на нас напали?
Иль мор какой?
3-й купец
Ты толком говори, не вой,
Оставь в покое святцы.
1-й купец
Стрельцы как будто под Москвой.
2-й купец
Стрельцам откуда взяться?
Их что, отправили домой?
3-й купец
Постой, постой,
Стрельцы идут к Москве?
1-й купец
Войной!
Купцы
(в один голос)
Откуда же такое лихо?
1-й купец
Моей хозяйке тут одна стрельчиха
Шепнула давеча: несметные полки
Идут сворачивать боярам шеи.
Идут свирепы, как волки,
А править будет Софья или Шеин.
2-й купец
Так это ж бунт!
1-й купец
Вот именно что бунт!
Когда стрельцы за Софью бунтовали,
Побили уйму православного народа,
Нарышкиных на клочья разорвали.
3-й купец
Разбойная стрелецкая порода.
2-й купец
Пограбят нас, пожгут,
Хозяйство разорят, а жен – на блуд.
3-купец
Бежать скорее надо.
2-й купец
Бояре-то бегут?
Стрельцы уж почитай что рядом.
1-й купец
Но не сидят же сиднем, гибель ждут.
2-й купец
А как оставишь лавку, дом, товар?
Все сгинет как в пожаре.
3-й купец
Стрельцы страшнее, чем пожар!
А бунт страшнее, чем татары!
2-й купец
Как умер Грозный, порядка на Руси не стало —
За смутой смута.
Такого вовсе не бывало,
Чтобы опричнина, к примеру, бунтовала.
3-й купец
Знать, выгодно кому-то
Устроить злую сварь.
А Бог даст, обойдется – не пустят псов бояре?
1-й купец
Как был в Москве бы псарь,
Стрельцы решились бы едва ли.
Теперь же – кто кого повалит.
Все как-то склизко…
3-й купец
До Бога высоко, и до царя не близко.
Мне жизнь покуда дорога —
Торговлю нынче же закрою,
Семью в охапку и – в бега.
2-й купец
Крики в рядах.
Какая ж тут торговля – время злое.
Да завтра разбегутся все, когда узнают.
Кликуша
Спасайтесь, православные, спасайтесь!
Недолго ждать вам Страшного суда!
То Божья кара, кайтесь, кайтесь!
Народ
Что стряслось? Что за беда?
Кликуша
Стрельцы, стрельцы идут сюда!
То за царя-антихриста вам кара!
1-й купец
Теперь пиши пропало,
Такую весть не утаишь,
Начнется суматоха.
2-й купец
Дело плохо.
Бежать скорей, пока не угодили под бердыш.
Кликуша
Кайся, кайся стольный град!
Антихрист будет свергнут в ад!
Молитесь за царевну Софью,
Царевне слава, слава!
Слугам антихриста-царя – расправа!
На колья всех, на колья!
Народ
Сюда идут стрельцы!
Спасайся, люд крещеный!
1-й купец
Прощайте, господа купцы.
Даст Бог, и свидимся еще.
Купцы
И нам пора, пожалуй.
Кликуша
Народ разбегается.
Покайся, православный люд!
Покайтесь, вот он, Суд кровавый!
Вот он, вот он, Страшный Суд!
Расправа! Расправа! Расправа!
8
Окрестности Воскресенского монастыря. 18 июня 1698 года.
Шеин
Ну, Патрик, какие вести от стрельцов?
Гордон
Генералиссимус!
Решить все миром невозможно.
Таких упрямых лбов
На свете не сыскать.
Шеин
Так их намеренья серьезны?
Гордон
Готовы лечь костьми, но наш кордон прорвать.
Я их просил одуматься, грозил,
Но все напрасно.
Они меня не слушали, спасибо не убили.
Шеин
Ясно.
Слова не убедили,
Так пушки убедят.
Ну что ж, готовы, генералы?
Кольцов-Масальский
Полковник Крагге ставит пушки так,
Чтобы стрелять по неприятелю в упор.
Гордон
Он в артиллерии мастак.
Не мазал до сих пор.
Я мыслю так: не начинать сраженья,
Пока не расстреляем центр войска.
Такая мера вызовет смятенье
И сразу нанесет урон,
Тогда и мы пойдем геройски.
Шеин
Ты прав, Гордон,
Того ж держусь я мненья.
Покажем этим янычарам,
Что царский хлеб едим недаром.
Кольцов-Масальский
Я – к войскам.
Гордон
Я – к Крагге,
Отдам приказ.
Шеин
Теперь зависит все от вас,
Коль мы победу не добудем,
Нам лучше головы сложить.
Петру, Отечеству служить
До самого конца мы будем.
Ну, с Богом.
* * *
Стрельцы
Поберегись!
Из пушек бьют!
Проскуряков
Стрельцы, нагнись!
Какой для нас салют.
Тума
Ох, помогите, кто нибудь!
Проскуряков
Тума, ты ранен? В грудь?
Тума
Живот.
Проскуряков
Вот черт!
Тума
Первым же залпом зацепили,
Не везет.
Проскуряков
Еще же не убили,
Терпи, терпи, стрелец.
Авось и обойдется.
Тума
Нет, мне конец,
Эх, жаль, уж не придется
Тряхнуть Москву.
Проскуряков
Еще тряхнем.
Бояр на плаху поведем,
Распотрошим их, как плотву,
Стрелецким бердышом.
Тума
Коли останешься живой,
Ты в слободу ко мне домой
Зайди да передай жене,
Как вышло все со мной не гладко.
Пусть не кручинит обо мне,
Да детям помоги – их пятеро по лавкам.
В том поклянись.
Проскуряков
Как надо, все исполню.
Но ты, Тума, держись.
Тума
Как жжет… как сотня молний…
Да, вспомнил…
Грамота царевны…
От Маслова – на сбереженье… на груди.
Возьми его, товарищ верный,
Чтоб не было беды, – порви,
Как не было письма.
Проскуряков
Все сделаю, Тума.
Тума
Уж силы нет терпеть.
Скажи лишь на прощанье – чья берет?
Проскуряков
Теперь сам черт не разберет,
Сплошная круговерть…
Тума, Тума!
Все. Отошел.
Прощай, Тума, прощай орел.
9
Преображенское, царский дворец. 26 августа 1698 года.
Петр
Докладывай князь-кесарь.
Ромодановский
Как я писал тебе в письме, мой государь,
Стрельцы, кто жив остался, словлены…
Голицын
Как зайцы.
Ромодановский
Мы учинили розыск, как условлено.
Казнили пятьдесят мерзавцев —
Из самых ярых.
Петр
Всего-то? Так выполняете вы волю государя?
Дознались ли о главном – кто стоял за ними?
Прозоровский
Я доложу.
Под пыткой выдали, кто звал их к мятежу.
Петр
Имя?
Прозоровский
Стрельцы Проскуряков, Кривой, Тума и Маслов.
А дергал кто за вымя…
Пока не ясно.
Петр
Так, не дознавшись, где очаг заразы,
Чего зачинщиков казнили?
Ромодановский
Ты, Петр Алексеевич, наказывал же нам
В письме своем – казнить опасных сразу.
Но этих – сохранили,
Чтоб ты их допросил бы сам.
Нарышкин
Еще кликушу взяли на рядах.
Юродивый смущал народ,
Узрел он Божий промысел в стрельцах,
Но мы ему заткнули рот.
Голицын
Да, развелось их на Руси
Как бешеных собак,
И всяк от Бога голосит.
Прозоровский
Да так-то оно так.
Но их не гонит православный люд.
Нарышкин
Народ – он подл и лют.
Боится власти, но власти той не верит,
А верит проходимцам и кликушам,
Что воют в рубище, косматые, как звери,
Им подставляя неотесанные души.
Петр
Боятся не властей, а силы,
А сила слабнет – слабнет страх,
И зреет в темных головах
Готовность власть поднять на вилы.
И тем важнее для царя
Сорвать зачинщицкие планы,
А вы повесили смутьянов,
Не доискавшись главаря.
Стрельцы – орудие в руках
Того, кто домогался власти,
Чтоб дело все рассыпать в прах
На руку милославской касте.
Любую смуту черной пеной
Питает чья-нибудь измена.
Что было сказано про Софью?
Ее хотели на престол,
Моею обагренный кровью?
Ромодановский
Прямых улик я не нашел.
Ни грамоты какой, ни писем.
На дыбе многие повисли,
Но про царевну все – молчок.
Петр
А что кричал тот дурачок?
Голицын
Кричал, что всех нас ждет расправа,
Что нам стрельцы – как Страшный суд.
Петр
Имена?
Прозоровский
Измены подлая отрава
Везде имеет семена,
Кликуша Софью восславлял,
Да мало ль, что дурак кричал.
Стрельцы, боюсь, имен не назовут.
Голицын
Кому ты вверил государство, были тут,
Никто не ел, не почивал,
Пока стрельцов не разорили.
Петр
Но ты-то, плут, не воевал,
Пока другие в сече были.
За службу, годную царю,
Других я нынче одарю.
Иди-ка, Шеин, брат, сюда —
Ты что, крестьянин иль холоп —
Пошто такая борода,
Что скоро вырастет на лоб?
Вот ножницы – привез из Саардама…
Шеин
За что же, государь?
Петр
Бояре выходят на крыльцо, ощупывая подбородки.
Да стой, боярин, прямо,
А то по ухо отхвачу.
Кто бороды не будет брить упрямо —
Пойдет на стрижку к палачу.
Ну вот, другое дело.
Теперь князь-кесарь. Эк несмело.
Боитесь, Адриан [15]от церкви отлучит?
Не в брадобритье ересь, а в измене вере.
А наша вера нам велит
Против врагов Христова имени как плеть
И путь морской, и флот, и армию иметь.
А чем полезно государству
До лба заросшее дворянство?
И чтоб на первом же пиру
Не осрамиться на миру —
Всем быть с очищенным лицом,
В кафтанах с узким рукавом.
На этом все.
Шеин
Вот это милость, вот не ждал.
Ромодановский
Придешь домой, родные не узнают.
Прозоровский
Другим с поездки государь наш стал.
Нарышкин
Кто изменился сам – тот все кругом меняет.
Голицын
Как службе борода мешает?
Я чувствую себя каким-то голым.
Прозоровский
Да, будет много нового у старого престола.
Голицын
Много нового… и новых.
Нарышкин
Безбородых.
Голицын
Придут в упадок старые роды,
Что с бородою, что без бороды.
Вот помяните мое слово.
Шеин
Ты, князь, к чему это сейчас?
Ромодановский
Так мы договоримся до плохого.
Прощайте, мне пора.
Голицын
Лишь знает Бог, что ждет всех нас
В углах немецкого двора.
Прозоровский
Порядки новые в Рассее,
Привыкнем осторожно.
Без бороды еще жить можно,
Без головы – чуть-чуть сложнее.
Шеин
По случаю победы над стрельцами
Я пир даю – бояре, вы все званы.
И будет государь.
Так что смените опашени на кафтаны.
Бояре
Благодарствуй.
Непременно будем.
10
Новодевичий монастырь, келья царевны Софьи.
Петр
Ну что, сестрица,
Нелегкий будет разговор.
Тяжелый… острый… как топор.
Тебе палач еще не снится?
Софья
Побойся Бога, государь!
Да чем я виновата пред тобою?
Уж девять лет в монастыре,
Привыкла к частному покою,
Не знаю, что там при дворе,
Живу сама собою.
Петр
Побойся Бога, говоришь?
Не Бога, мне тебя бояться надо.
Кто обещал стрельцам награды,
Чтобы мятежный подняли бердыш?
Не имя ли твое, как знамя, говори,
Трепали эти горе-бунтари?
Софья
Не знаю, ничего не знаю,
Клянусь, не ведаю того —
Все козни низкие врагов.
Тебя, мой брат, я заклинаю —
Не верь напраслине, не верь!
Петр
Вот сукина ты дщерь!
Известно мне – из выборных стрельцов
В твоих покоях видели гонцов.
Сын ромодановский донес,
Полуживой ушедший с Торопца,
Что слышал там он одного стрельца,
Как этот сын гиены, смрадный пес,
Читал твое письмо, сестрица,
С призывом к мятежу.
Так вот я так тебе скажу,
Что ты, коварная лисица,
Пока я ездил за кордон,
Себе добыть пыталась трон.
Софья
Все оговор, я писем не писала.
Готова крест на том поцеловать,
Что власти никакой я не желала,
Стрельцы могли меня на трон желать,
Ведь правила же я, письмо ж – подделка,
Чтоб легче было войско взбунтовать.
Петр
Молчать!
Ты не меня, ты новую Россию
Лишить хотела Божьих прав.
Чтоб вечно спали мы, согнувши выю,
В лакейской мировых держав.
А это хуже, чем измена мне,
Ты изменила всей стране,
И за подобную измену
Назначу я немаленькую цену.
Осталось же тебе немного —
Изрядно помолиться.
Вот так, сестрица.
Софья
Я умоляю, ради Бога,
Не гневайся, хоть я и невиновна,
Прощенье, может, заслужу.
Тебе письмо я покажу,
Мне было прислано подметно.
Вот настоящая измена —
Меж твоих бояр.
Петр
Что?!
Сюда письмо, царевна!
Софья
Вот, государь.
Безымянное оно.
Петр
Нашелся все-таки Иуда!
Ну что же, знатное письмо.
Я лично розыск поведу
И всю неверную паскуду
Своей рукою изведу.
Чтоб знали, как буянить, впредь.
Молить уж будут не пощады,
А чтоб скорее умереть.
Софья
Так им и надо.
Петр
Тебя, не скрою, был готов казнить.
Родством меня остановить,
Когда подкоп ведут под новые устои,
Пытаться даже и не стоит.
Софья
Благодарю, благодарю!
Благословенье Божье, милость —
Все справедливому царю!
Петр
Да ты бы так не горячилась.
Дознаюсь о тебе, лисе,
Закончишь жизнь на колесе,
И брата не ищи в царе.
Пока же в виде искупленья
В монашки примешь постриженье,
Тем болей ты уже в монастыре.
Софья
Покорна твоей воле.
Петр
Ну что ж, прощай.
И помни о стрелецкой доле.
11
Пир у Шеина.
Шут Тургенев
Ай-яй-яй!
Бояре, больше наливай!
Я вам, бояре, говорю,
Не выпьет кто, тот враг царю.
Голицын
Когда приказывают – пей,
Шуты сильнее королей.
Лефорт
Природа власти не проста,
Царь – не свободнее шута.
У них особенная прыть —
Свобода правду говорить.
У неплохого властелина
Всегда неглупые шуты,
Что могут словом пригвоздить
Из-под дурацкой сей личины.
За ту же правду я и ты
Легко под плеть подставим спины.
Колпак шута, что шлем для кмети —
Свободней нет людей на свете.
Гордон
Уж очень часто наливают.
Лефорт
Тут кто не пьет – таким не доверяют.
Гордон
Сколько лет в России – не могу понять,
Ведь трезвому разумней доверять.
Лефорт
Здесь люди чувствами живут —
То крестный ход, то Божий бунт.
А трезвый за одним столом
О чем-то мыслит… не о том.
Гордон
Так и недолго спиться.
Лефорт
Вино для русского – водица.
Душою пьет, не телом, – как живет.
Гордон
Да, потрясающий народ.
Шут Тургенев
Подбегает к Стрешневу и моментально обрезает ножницами бороду.
Ой-ей-ей.
Боярин Стрешнев – с бородой.
А царь-то безбородый.
Быть бородатее царя —
Измену строить втихаря.
Гордон
Но бороды не сбрить всему народу.
Меншиков
Народ наш – как неверная невеста:
Под руку с женихом, а смотрит на парней.
Таких как учат на Руси – известно,
Чтоб помнила себя – слегка побей.
Гордон
Да, нелегко Россию сдвинуть с места,
Но борода-то здесь причем?
Меншиков
Вот ты о чем.
И борода и длинные кафтаны —
Привычка жить по-старому упрямо,
Имея то, что есть.
Так нас совсем нетрудно съесть —
И шведу или турку – бусурману.
Вон князь Голицын – чист лицом —
Острижен давеча Петром,
Что ж, разве он теперь не русский,
Когда кафтан наденет узкий?
Степенность – старческий удел,
Мешает двигаться и строить.
Ты словно, князь, помолодел…
Голицын
(Про себя)
Не буду спорить.
Пошел ты в жопу!
Лефорт
Чтоб не остаться в Азии – Петру нужна Европа.
Европе вот Россия не нужна.
Гордон
Тогда какого же рожна
Тем больше он туда стремится?
Чем Азия плоха?
Лефорт
Там вечно дремлют, а Петру не спится.
И если Русь ему – невеста, Западу – сноха.
Гордон
Не очень-то невеста любит жениха.
Лефорт
Потерпит да полюбит как жена.
Шеин
Эй, немцы, что там притаились?
Пошто не пьете, нет вина?
Подлей, Данилыч. Вот, теперь до дна!
Гордон
Без немцев на Руси не обходились,
Возьми хоть Рюрика.
Лефорт
С тех пор тут много изменилось.
Когда-то Новгород призвал варяг на власть,
А Петр из Европы – инженеров,
Чтоб грамотней с Европой воевать.
А где ученых взять из староверов?
Вот и решил царь бороды сбривать.
Чтоб немцев одолеть, нужна их воля,
У русских воли нет – одно раздолье,
А Петр стал дисциплину прививать.
Гордон
Не любят русские порядка, презирают.
Лефорт
Они берут другим.
Гордон
Числом? Иль тем, что так гуляют,
Что поутру родные не узнают?
Лефорт
Появляется Петр с Анной Монс.
Нет, больше духом. Тягою к святым.
Шеин
Всем встать!
Пожаловал наш государь Петр Алексеевич!
Петр
Садитесь, нечего торчать.
Уж без меня еще не напились?
Шут Тургенев
Напились да протрезвели,
Как ты пришел.
Петр
В самом деле?
Садись-ка, Аннушка, за стол.
С чего же протрезвели?
Шут Тургенев
Бояре да князья боятся
Без бороды сейчас остаться.
А кто-то и без головы —
Без сорняка ведь нет травы.