– Именно, – кивнул он, – там ещё такая молния на плече.
   – Я её выкинула, боюсь, – сокрушённо призналась я.
   – Что? Мою футболку?!
   – Я думала, это что-то вроде тряпки…
   – Моя любимая домашняя футболка!
   – Отличный повод купить новую, – сказала Марина.
   На это Никита буркнул:
   – Начало новой жизни «по рецепту Веры Шефф» может дорого обойтись. Так, я – в супермаркет, вы оставайтесь здесь, а ты, Марина, не спускай с неё глаз. Пусть хоть всё старьё выкинет из своей коробчонки, но больше не прикасается к моему гардеробу…
   – Будет сделано, шеф! – засмеялась Марина.
 
   Ещё раз повторив, что он выйдет «за едой буквально на секунду», Никита исчез.
   Мы с Мариной остались наедине.
   Она присела на краешек потёртого кресла. Я кашлянула. Она взяла в руки початый флакончик с лаком цвета варёной сгущёнки.
   – У них отличные лаки, – сказала Марина рассеянно; казалось, её мысли витали вовсе не вокруг косметики.
   Я кивнула:
   – Да. Только цвет – кошмар. Нужно было взять что-нибудь другое. Если честно, это у меня чуть ли не единственный новый лак…
   – O.P.I прекрасен, – кивнула и Маринка. – Не знаю, почему бы тебе не купить побольше красивых оттенков. Цвет ногтей – это как аксессуар… который можно менять хоть каждый день без особого ущерба для кошелька.
   Я видела, что ей нет особого дела до лаков. По крайней мере, сейчас.
   – А… – вдруг сказала Марина, осеклась, почти покраснела, потом будто решилась на что-то и, наконец, выпалила: – Не знаешь, как там Вадим?
   «Конечно, знаю», – хотела было ответить я. Но что-то меня остановило. Разве я действительно знаю, что сейчас с ним происходит? Наше общение становится всё более формальным. А ведь я – его девушка. Мы словно стали супругами, которые уже давно живут как соседи, почти не интересуясь делами другого. И это произошло вместо новой ступеньки, нового этапа в наших отношениях, на котором нам следовало бы стать ещё ближе друг другу.
   А ведь у меня нет никого ближе и нужнее Вадима.
   Что же происходит?
   Марина вопросительно смотрела на меня.
   За стеной натужно заскрипел лифт, и мы синхронно вздрогнули.
   – Впрочем, конечно, это не моё дело… я просто так спросила… – скороговоркой пробормотала Марина.
   Я сообщила невпопад:
   – Нормально… То есть ничего нового. Он как всегда… Всё по-старому.
   Ключ в замке не поворачивался, Никита ещё не вернулся из магазина.
   Мы старались не поднимать при нём эту тему. Но удивительнее было то, что Марина после долгого перерыва вообще поинтересовалась жизнью Вадима…
   Я подумала: может, дело во мне? Может быть, я так выгляжу?
   Может, на самом деле Марина окольными путями пытается задать вопрос – а каково мне?..

Глава 4

   Понедельник – день тяжёлый, но этот понедельник выдался тяжёлым вдвойне.
   В семь утра мне на мобильник свалилось сообщение от Глеба. Он ждал меня в своём офисе к девяти. И это называется «гибкий график»?!
   Однако делать было нечего – пришлось подниматься и брести в душ, не успев продрать глаза.
   Никита мирно спал – очевидно, ему нужно было ко второй паре. Кухня и ванная были в моём полном распоряжении.
   А я сообразила, что в моём распоряжении ещё и полтора часа времени до работы – можно ведь было дойти пешком (в крайнем случае – поймать машину, и тогда есть шансы уложиться в десять минут).
   Я с удовольствием, не спеша, сварила себе крепкий кофе. Обнаружила отсутствие сахара в доме – пришлось заменить его мёдом.
   Всё складывалось неплохо, пока я не открыла свой платяной шкаф…
   Беглый осмотр показал: я чересчур увлеклась, оставляя в своём гардеробе не слишком поношенные вещи.
   Да, теперь у меня не было одежды, на которую нельзя смотреть без жалости или содрогания. Всё то, что я не надевала больше года, всё то, что вытерлось, выцвело, поблёкло или растянулось, было безжалостной рукой оставлено возле мусорного контейнера.
   Любая жертва моды, любой шопоголик… да что там – любая нормальная девушка назвала бы мой шкаф пустым!
   И ещё я осознала в этот самый момент: Глеб не сообщил, каким должен быть дресс-код у его ассистента.
   Но не звонить же, не уточнять?..
   Я лихорадочно размышляла: не хотелось бы в первый же рабочий день ударить лицом в грязь.
   Но проблема была не только в отсутствии нормального количества вещей. Я никогда не отличалась умением выбирать одежду.
   В школе я носила то, что покупала мама. А иногда даже то, что мамины приятельницы подсовывали для меня. Я до сих пор помню грубоватую льняную рубашку с чужого – мужского! – плеча. Другая девушка на моём месте наверняка сумела бы это обыграть. Надела бы вместе с рубашкой обтягивающие джинсы, ремень пошире… или что ещё они там надевают. Другая, но не я.
   В университете я никогда не была стильной студенткой. А на моей первой работе…
   Я ещё раз скептически осмотрела содержимое полок в шкафу.
   Наследство с работы было небогатым, ведь там я старалась одеваться по принципу «удобно и недорого». Именно поэтому основная масса куцых кофточек и невразумительных свитерков вперемешку с бесформенными брюками на днях оказалась на помойке…
   В First Leadership Coaching те же девушки с ресепшн одевались, как модели для подиума. Я запомнила высокие каблуки, оригинальные платья и джемперы… А ведь это не индустрия моды.
   Я в отчаянии запустила руки в волосы. И думать было нечего о покупке новой одежды до получения зарплаты от Глеба!
   Надеть джинсы? Это чересчур неформально.
   Но ведь я – не секретарь Глеба; в его приёмной для этого сидит другая девушка.
   Но сам Глеб ходит в отлично сшитых костюмах. Нет, джинсы – это исключено.
   В результате тщательного отбора самым приличным оказался ансамбль из тесной чёрной водолазки, чёрной прямой юбки и высоких осенних сапог…
   Поразмыслив, я натянула поверх водолазки ещё и серую жилетку. Мне показалось, что это добавит костюму строгости. Серая жилетка сразу продемонстрирует Глебу: я настроена на деловой лад!
 
   По прибытии в «Лидершип» я была приятно удивлена тем, что Глеб позаботился обо мне. В вестибюле компании торчала Елизавета. Интересно, сколько она меня здесь поджидала? Я незаметно взглянула на часы, висящие на стене. 8:55… Обнаружив моё присутствие, Елизавета расцвела в улыбке. Мне показалось, что она с одобрением взглянула на мой наряд.
   – Здравствуйте, Вера, – пропела она. Мне только мерещится, или она и вправду старается продемонстрировать своё расположение? Впрочем, может, это потому, что среди всех кандидаток Глеб выделил меня. Я улыбнулась в ответ:
   – Здравствуйте.
   Елизавета протянула мне белую пластиковую карточку:
   – Это ваш пропуск, – пояснила она. – Каждый раз нужно отмечаться у двери, когда вы приходите и уходите с работы.
   Я вопросительно взглянула на неё.
   – Это нужно для учёта рабочего времени, – пояснила она.
   Я продолжала смотреть на неё.
   – Вас это, конечно, не особенно касается, – сообразила она, – вы ведь будете подстраиваться под график Глеба. Но вообще пропуск пригодится. Мало ли, охранник отойдёт, и вы не сможете выйти из здания…
   Я пожала плечами.
   – А вообще все работают с десяти до восемнадцати, – доверительно сообщила Елизавета. – Это на случай, если вам что-то понадобится в отделе кадров. Или на ресепшн. Или в бухгалтерии. У нас все чётко придерживаются графика. Это важно… для корпоративного настроя.
   Интересно, согласно какому настрою она появилась на работе ещё до девяти утра?
   – Спасибо, я поняла…
   – Глеб уже наверху, ждёт вас.
   Так, получается, я уже «опоздала» – в свой первый рабочий день. Из-за милой «светской» беседы с Елизаветой.
 
   Первые несколько дней на новом месте – самые нервные для меня. Вроде бы особых проблем нет, но ощущение дискомфорта имеется. Не знаешь, где поесть, где стоит кулер с водой или кофейный автомат, и прочее. Спросить – пара пустяков. Но меня это всё равно напрягает.
   Сконцентрировавшись, я кое-как отыскала дорогу к кабинету Глеба, где он проводил со мной собеседование.
   Глеб сидел за столом в своём кожаном кресле с высокой спинкой. Перед ним лежал тонкий ноутбук. Глеб тихо щёлкал компьютерной мышью. На нём был идеально сидящий тёмно-синий костюм. Босс поднял на меня глаза.
   Неожиданно мне потребовалось откашляться, чтобы выдавить несколько слов:
   – Доброе утро… Глеб.
   – Привет, Вера, – жизнерадостно кивнул он, – садись.
   Я приблизилась к столу, внутренне обмирая.
   Напрасные попытки понять, помнит ли Глеб наше маленькое столкновение, уже не терзали моё сознание. Можно сказать, что они, будто киты, ушли в глубину. Продолжали волноваться уже там, в подсознании. Поэтому внешне я была спокойна. Зато сосало под ложечкой. Я мысленно попыталась отмахнуться от этого диссонанса.
   Глеб поинтересовался:
   – Нормально добралась?
   – Да, спасибо, – кивнула я.
   – В метро толпа не расплющила?
   Я внимательнее всмотрелась в лицо свежеиспечённого босса. Он изволит демонстрировать демократические замашки? Или же действительно любит пошутить?
   Оставив попытки раскусить его незаурядную натуру, я сказала:
   – Пришла пешком. Мне здесь недалеко.
   – А, поздравляю, – улыбнулся Глеб, – видишь, как удачно…
   Я вопросительно подняла брови.
   – Москва переполнена. Общественный транспорт в часы пик – весьма неприятное место. Если есть автомобиль, приятного всё равно мало – сначала настоишься в пробках, потом насидишься в офисе…
   – Гиподинамия. – Надо было как-то поддерживать светскую беседу.
   – Ну… И это тоже. В общем, чтобы внести свой вклад в разгрузку пассажиропотоков, сделал график с 10 утра.
   – М-м-м, – неопределённо промычала я, не зная, что следует сказать. Потом сообразила: – Зато ваши сотрудники попадают в самый час пик, когда возвращаются домой.
   – Это верно.
   – Но здесь вы всегда сможете сказать: пусть задерживаются на работе, производительность будет расти, а пассажиропоток – разгружаться…
   Глеб с улыбкой покачал головой:
   – Вера, какой смысл устанавливать график, который будет нарушаться? Кого обманывать, а главное – с какой целью?
   Я не понимала. К чему он клонит?
   – Если сотрудникам работы на шесть часов, сделай соответствующий график. Если рабочий день всегда ненормированный, предупреждай об этом. Честность играет не последнюю роль в ведении дел.
   – А почему, в таком случае, ваши сотрудники не работают от звонка до звонка? – поинтересовалась я. Спохватилась: кажется, это прозвучало вполне ехидно. – К примеру, установили бы рабочий день с десяти до девятнадцати. Или даже до двадцати.
   – Зачем?
   Я пожала плечами.
   – Намекаешь на то, что якобы я должен вести себя, как капиталистическая акула?
   – Вы же ведёте тренинги. Нацеленность на результат, всякое такое. Эффективность.
   – Вот именно: эффективность! – с нажимом произнёс Глеб. У него даже лицо изменилось. А он очень серьёзно относится к самому себе и к своей деятельности, м-да…
   Я приготовилась выслушивать длинную лекцию. Но Глеб сказал:
   – Я сам когда-то был наёмным работником. Не составляет особого труда представить себя на месте любого сотрудника. Да, можно сделать девятичасовой рабочий день – якобы люди смогут сделать больше, а компания будет быстрее развиваться и станет успешной. Люди будут соглашаться на твои условия, работать, а глубоко внутри ненавидеть тебя.
   – Ненавидеть? Почему?
   Глеб усмехнулся:
   – Потому что наёмному сотруднику редко по-настоящему есть дело до целей и задач компании. Он приходит выполнять некие задачи за определённое время.
   – И…
   – И у него есть своя жизнь, подчинённая собственным интересам. Ради этих интересов он является в компанию, чтобы зарабатывать деньги. Компания, в которой сотрудник вынужден напоминать окружающим и руководству, что у него есть и другая жизнь помимо офиса – это компания с плохим менеджментом, как правило.
   – Звучит странно, – заметила я.
   – Почему? Просто непривычно. У нас, как и везде, на собеседованиях задают один вопрос – как вы относитесь к задержкам после работы? Если человек с готовностью отвечает «да, конечно», мы не тратим ни его, ни своё время.
   – А что в этом плохого?..
   – Он не умеет укладываться в заданные рамки. Планировать день. Делегировать обязанности. Кроме того, если человек не привык уважать своё время, то не будет уважать и наше…
   Глеб немного помолчал.
   – Звучит так, словно сотрудник делает одолжение, когда выходит на работу.
   – Не совсем.
   – Интересно…
   – Повторюсь: если руководство фирмы будет думать только о том, как выжать из людей все соки, то они, в свою очередь, будут думать только о том, как отстоять свои интересы. Урвать там, где можно. Схалтурить. Переработки отнимают личное время? Значит, в рабочее можно уйти к врачу, в банк, в парикмахерскую. Сидеть днём в скайпе, болтать с друзьями, постить в блоге.
   – Мне казалось, что так везде, – решилась вставить я.
   – Именно поэтому мы первые делаем шаг навстречу сотрудникам, – Глеб вновь широко улыбнулся. – Рабочий день начинается в десять. В шесть вечера уже все свободны. На обед, кстати, вовсе не требуется час – даже если люди уходят на ланч в ближайший ресторан. Но у нас и своя столовая отличная. Рекомендую… Таким образом, график не выматывающий. У сотрудников свободен целый вечер. Рабочий день даже чуть меньше, чем нужно – есть стимул успевать переделать все дела. Людей не так напрягает сам рабочий процесс, и поэтому они работают с большей отдачей. Выше интенсивность, если на то пошло. Все знают, что, если в течение дня они будут распыляться на ерунду, на интернет, то не смогут предъявить результат. Правда, просто?
   – Да уж, очень вдохновляюще, – пробормотала я. – Значит, в этом и есть ваш секрет? Это вы преподаёте на тренингах для бизнесменов?
   – Я не выкладываю секреты направо и налево, – засмеялся Глеб. – Но всё, о чём я говорил, работает.
   – А если люди не успевают? Не справляются? Неужели запрещается задержаться и доделать?
   Глеб покачал головой:
   – Вопрос изначально поставлен неправильно. Во-первых, почему сотрудник своевременно не проинформировал о том, что не укладывается в сроки? От этих сроков могут зависеть другие люди. Кроме того, для оптимизации процесса нужно учитывать, какие проблемы возникают при работе. Знаешь, в First Leadership Coaching не существует фраз «я не знал», «я не успел», «я не смог» и так далее. Человеку сразу задаются вопросы – что ты сделал, чтобы узнать? У кого ты попросил помощи, чтобы успеть? Или: что предпринимается для того, чтобы исправить ситуацию? Если сотрудник ничего не предпринимает, может последовать увольнение. Так что у нас вовсе не тепличные условия. Да, изначально мы идём навстречу людям. Но очень быстро становится понятно, есть ли отдача в неких позитивных рамках, заданных для работника. Если отдачи нет, подобное сотрудничество «Лидершип», то есть мне, неинтересно. Однако я слишком увлекся. Давно надо было меня остановить. Хочешь кофе?
   – Да… То есть нет. То есть… спасибо, – я неловко кивнула.
   Отлично, Вера. Отлично. Ты попала в секту, возглавляемую психопатом в лице знаменитого автора бестселлеров. Сейчас ваше сотрудничество закончится по той простой причине, что ты даже не в состоянии понять, хочется ли тебе кофе. Что уж говорить о постановках более сложных целей!
   Глеб нажал кнопку на телефоне и произнёс:
   – Маша, два кофе, пожалуйста, и что-нибудь к чаю.
   – Хорошо, Глеб, сейчас, – ответил высокий девичий голос.
   Наверное, и минуты не прошло, а высокая (под стать голосу) и симпатичная секретарь уже выставляла передо мной и Глебом чашечки с кофе, сгружала с подноса блюдо с шоколадным печеньем, вазочку с «Рафаэлло»…
   А ведь я – не партнёр Глеба по бизнесу, не важный посетитель. Кажется, в этой компании действительно работают, как швейцарские часы – чётко, и не за страх, а за совесть. Или за интерес. Неужели действительно никто не задерживается? Но форс-мажоры бывают в любой конторе… Кстати, ведь сегодня Елизавета, чтобы позаботиться о моём пропуске, явилась ни свет, ни заря. Глеб говорил, что главное – это результат. Может, некоторым сотрудникам позволено работать в любом режиме, лишь бы они выдавали результат, нужный руководству?
   Маша исчезла, и только дымящийся кофе на столе напоминал о её визите.
   Впрочем, нет – не только кофе. У меня перед глазами продолжали стоять Машины сапоги. В ковбойском стиле, глубокого фиолетового цвета, они были расшиты оранжевыми нитями и бусинами. К этим экстравагантным сапогам Маша надела фиолетовую юбку с запахом, воздушную белую блузку с воланами, подпоясанную рыжим ремнём. Венчало наряд колье из фиолетовой кожи…
   В моём понимании, так могла одеваться гламурная студентка из какого-нибудь крутого гуманитарного вуза. Пиарщица, редактор глянцевого журнала или просто тусовщица… Но референт генерального директора «Лидершип»? Нет, в одежде Маши не было ничего вызывающего или гротескного. Она выглядела очень круто. Вероятно, что-то было не так с моим пониманием вещей. Я вздохнула. Когда я научусь быстро ориентироваться в происходящем вокруг меня? Потянувшись за кофе, я отпила из фарфоровой чашки и одновременно поддела из вазочки кокосовую конфету.
   – У нас осталось пятнадцать минут на общение, – Глеб принялся за свой кофе.
   – Как – пятнадцать? – удивилась я. День только начинался.
   – Ещё раз акцентирую твоё внимание на том, чего я от тебя жду. Хватит и десяти минут. Ты занимаешься всем, что связано с моими рукописями. Набор под диктовку, расшифровка диктофонных записей, редактирование. Я внимательно изучил твою анкету – с грамотностью у тебя должен быть порядок. По крайней мере, ты пишешь на неплохом уровне, а с остальным справятся редакционные корректоры.
   – Угу.
   – У меня, как ты понимаешь, очень много задач. Я осуществляю общее руководство компанией – это раз. Хотя у меня, разумеется, есть исполнительный директор. Я разрабатываю и веду тренинги. Это одно из самых важных направлений моей деятельности. И, разумеется, книги. Без книг бренд «Глеб Петелин» становится уже не таким значимым и актуальным. Но я уже не справляюсь в одиночку с работой над этим направлением. Маша отвечает за мои встречи, расписание, контакты. В её ведении – вся секретарская работа. При этом я не могу поручать ей какую-то работу по рукописям. Заказ билетов, организация встреч – всё это она должна обеспечивать без сбоев. И, как ты понимаешь, она придерживается общего графика. Именно поэтому мне понадобился такой помощник, как ты. Я буду привлекать тебя к работе над текстами, над рукописями, делая это в ненормированном режиме. Сама понимаешь – если тренинг можно распланировать, то идеи книг – вещь плохо управляемая…
   Я кивнула, размышляя над тем, что Глеб сказал.
   – Ещё, – добавил он, – мы занимаемся раскруткой некоторых компаний и продуктов. Отдел маркетинга и пиарщики ведут не только наши собственные проекты, но и выводят на рынок бренды на заказ – со стороны. Тоже, надо сказать, перспективное направление деятельности. Необыкновенно увлекательное. Особенно если использовать в работе навыки и приёмы, о которых я говорю на семинарах… Подход не формальный, а необычный. Считается же, будто потребитель отупел вконец и проглотит всё, что щедро скармливают ему рекламщики, пиарщики, маркетологи. Я, напротив, думаю, что людей нужно развивать. На выходе и реклама получается либо невыразительной, либо чересчур приторной. А она должна цеплять, по-хорошему удивлять… Но я опять увлёкся, – неожиданно рассмеялся Глеб. – Пей свой кофе, остынет.
   Он потянулся к стеллажу, снял с полки увесистый пакет, протянул мне:
   – Держи.
   Я послушно приняла пакет, открыла его и с любопытством заглянула внутрь.
   – Книги?
   – Разумеется. – Что это? Глеб мне подмигнул?.. – За этим мы с тобой здесь сегодня и собрались.
   Какой искромётный юмор, оценила я.
   Глеб кашлянул и продолжил уже более сдержанно:
   – Это, как ты понимаешь, мои книги. Я хочу, чтобы ты ознакомилась с тем, с чем тебе придётся работать.
   Я вытряхнула книги из пакета к себе на колени. Твёрдый переплёт, довольно тяжёлые – наверное, хорошая мелованная бумага…
   – Вера, я имею в виду – ты должна их прочитать.
   – Я? – Я подняла на него глаза. – А… зачем?
   – Во-первых, для общего развития. Ты должна понимать, в каком ключе я пишу. Это, разумеется, нон-фикшн, не художественная литература… Попробуй почувствовать стиль. Тебе ведь придётся набирать тексты, возможно, где-то корректировать. Будешь искать информацию в интернете – ты должна понимать, какой материал окажется полезным, а какой нет.
   – Ясно.
   – А теперь отправляйся домой и не появляйся здесь, пока не прочитаешь.
   – Как – домой?
   – Не принципиально. Хочешь – сиди где-нибудь в приёмной на диване. Хочешь – засядь в кафе. Главное, прочитай их и уложись в приемлемые сроки. Я, конечно, мог бы рассказывать о сути и стилистике по ходу дела. Но, боюсь, это займёт гораздо больше времени.
   – Понятно.
   Я поднялась. Да, чем дальше – тем любопытнее. Первые рабочие дни в «Лидершип» будут напоминать мне библиотеку. Отправиться, что ли, в кофейню, запастись парой литров кофе и посвятить остаток дня и весь следующий день чтению? Главное, чтобы оно оказалось занимательным – наподобие Линды Гудмен или Дейла Карнеги…
   – И, Вера…
   В голосе Глеба прозвучали какие-то непривычные нотки.
   – Да?
   Глеб как будто бы стушевался. Удивительно, ведь он всегда выглядит очень уверенным. Непоколебимое спокойствие и жизнерадостность. Я одёрнула себя: для таких скоропалительных выводов ты слишком плохо его знаешь. Но всё-таки…
   – Не хочу критиковать тебя… но…
   – Что такое?
   – Тебе вовсе не обязательно одеваться в такие унылые костюмы.
   Я вспыхнула.
   – Унылые?..
   Глеб поправился:
   – Консервативные. Сдержанные, если хочешь. Ты ведь не сидишь на собрании директоров. Тебе не нужно протоколировать совещания… К чему эти мрачные тона? Корпоративный дух «Лидершип» вовсе не подразумевает пиджаков в полоску и брюк с отутюженными стрелками.
   – Но…
   – Хорошо, Вера, я выражусь яснее: ты – молодая девушка, не спеши примерять на себя дресс-код засушенной грымзы, которая воображает себя бизнесвумен.
   Это было хлёстко. Вот теперь Глеб не слишком отличался от того парня, который изливал ругательства в мой адрес, выскочив из машины на перекрёстке.
   Впрочем… это для моего же блага? Если здесь вовсе не требуется строгий стиль, зачем мне пытаться соответствовать типичным офисным стандартам? Не стоит слишком сильно выделяться среди остальных сотрудников. Не то что бы я боялась выглядеть смешной…
   Я посмотрела на Глеба. На этот раз он неверно истолковал мой взгляд:
   – Да, я всегда в костюме, с галстуком… Но у меня здесь руководящая роль. Переговоры могут проходить где угодно. Нужно всегда быть на высоте. И, как ни крути, деловой костюм для мужчины – это универсально… Я не арт-директор, который может себе позволить заявиться на совещание по проектам в джинсах и футболке с матерным принтом.
 
   – Привет, сестричка, как дела? – Никита заглянул в комнату, вернувшись с очередной смены.
   После утренней встречи с Глебом я отправилась домой. Пришлось несколько раз напомнить себе, что мой рабочий день не закончен, а только начинается. Люди вокруг куда-то спешили, заходили в кофейни, ныряли в метро, а я с наслаждением подставляла всё ещё тёплому солнцу лицо. Как же было здорово никуда не нестись сломя голову, разглядывать витрины (Frey Wille, например, украсили свою осенними яблоками), размышлять о том, стоит ли где-то перекусить… Я снова напомнила себе: это только иллюзия свободы, моё время принадлежит Глебу – пусть и в свободном режиме, но мне необходимо прочитать его творения.
   Передумав ехать две остановки на метро, я развернулась и отправилась домой пешком. Зашла в пекарню, вдохнула восхитительный запах свежевыпеченного хлеба и сдобы, в результате не удержалась от маленького транжирства. К ужину купила ароматный багет с травами. После пристального изучения витрины попросила насыпать мне в коробку круглых и разноцветных хрупких пирожных – макарун. Дома устроилась с книгой Глеба, огромной кружкой чая и только что купленными богатствами на тахте. И опомнилась только тогда, когда Никита заскрежетал ключом в замочной скважине…
   Теперь он с любопытством взирал на меня: зарывшись в подушки, с крошками от чудесных пирожных на губах, я, наверное, выглядела довольно смешно.
   – Ты сегодня рано, – заметил Никита.
   – Ты даже не представляешь, насколько! – засмеялась я.
   – В смысле?
   – Сегодня работаю из дома.
   – А что делаешь?
   – Не видишь, что ли? Читаю.
   – Если бы я читал на работе… – засмеялся Никита.
   – Знаю. У нас с тобой разная специфика, – отбрила я брата.
   Он выдернул томик Петелина у меня из рук:
   – Что это такое?
   – Книга моего босса, – вздохнула я.
   Никита немедленно перевернул книгу и уставился туда, где обычно находится фотография автора.
   Фотографии не было.
   Никита вдумчиво изучил то, что я уже успела оценить несколькими часами раньше: глянцевую обложку с броским заголовком, хорошую белую бумагу, ровные строчки чёткого шрифта.
   – Домашнее задание, – я сочла нужным дать комментарий.
   – Непыльная у тебя работа…
   – Шутишь? Да я ещё и не приступала.