Страница:
Марио не отрывал взгляда от его лица. «Врёшь, сукин сын, — подумал он. — Но попробовать стоило».
— Должок за мной, — тихо проговорил он. Джо Бродвей, не уловив скрытой иронии, широко улыбнулся.
— Я рад, что мы с тобой поговорили, Марио, — сказал он. — Давненько не встречались. Может, мы сумеем потянуть за пару ниточек, чтобы тебе разрешили легальный въезд в страну. Что скажешь?
Марио, скопировав улыбку Джо, покачал головой:
— Я уже прижился, Джо. Но все равно спасибо.
— Будешь заказывать?
— Нет. Опаздываю на самолёт. — Поднявшись, Марио протянул Бродвею руку. — Ciao,Джо.
Джо Бродвей тоже встал и ответил на рукопожатие.
— Чтоб нам всем жить долго и благополучно, — продекламировал он.
Марио кивнул и вышел из ресторана. Только один из лбов, которых Джо счёл его охраной, последовал за ним. Другие двое сидели, разглядывая Джо и его парней.
«Не здесь, — подумал Джо Бродвей. — Но как только уберут Валенти, надо будет что-то делать с Серебряным Лисом. Придётся проделать все очень чисто, потому что старые семьи хоть и не имеют в Америке того влияния, какое приписывают им газетчики, тем не менее вполне могут проникнуть за океан. И сам Марио, когда узнает, что Тони убрали, станет очень опасен». Джо Бродвею будет гораздо спокойнее жить, когда обоих уберут с его дороги.
«То-то я повеселюсь», — думал Эрл. У него давно чесались руки на этого парня. Ещё с той работёнки в Майами. На вкус Эрла, от него слишком несло старосветской мафией. А когда прошёл слух, что Валенти убрал старика Магаддино, вот уж Эрл посмеялся. «То-то и оно, — думал он. — Никому, на хрен, нельзя доверять».
Появились первые пассажиры, и Эрл отвлёкся от воспоминаний. При виде Луи Фуччери у него на губах заиграла улыбка. Понятненько. Кого ещё посылать на охоту за отставным шефом боевиков, как не нового, занявшего его место? Поймав взгляд Фуччери, он кивнул в сторону выхода. Фучерри ответил кивком. Эрл протолкался к дверям аэровокзала и пошёл за своей машиной.
Он сидел на переднем сиденье. С ним прилетел только один парень, Джонни Три Пальца Майта, сидевший сзади. Когда эта парочка вышла из здания аэровокзала и остановилась, поджидая его, Эрлу с трудом удалось сохранить невозмутимый вид. Оба в костюмах-тройках, с прилизанными сальными кудряшками, смуглые — это уж перебор!
Теперь Три Пальца, устроившись на заднем сиденье, разбирал на части баллончики с аэрозольным кремом для бритья и дезодорантами. Внутри обнаружились аккуратно упакованные части двух пистолетов двадцать второго калибра в комплекте с глушителями. Отложив банки, ставшие ненужными после прохождения таможни, Три Пальца собрал пистолеты. Закончив с первым, передал его вперёд, Луи, и занялся собственным.
— Ну да, — ответил на вопрос Луи Эрл. — Узнал. Что с того?
Луи покачал головой:
— Что с того? Да то, что он давным-давно свалил!
— Куда он денется?
— Да куда угодно, лишь бы не оставаться на месте. Ты сам подумай: стал бы дожидаться на его месте?
— Ну, смотря кто меня вычислил, — возразил Эрл. — Валенти знает, что я не из ваших. Да господи, всего раз имел дело с вашими ребятами, о чем речь-то?
Луи не потрудился ответить. Знал бы заранее, не стал бы тратить время на перелёт.
— Ну, раз уж мы здесь, можно убедиться, — проворчал он.
Эрл ухмыльнулся:
— Точно. Почему не убедиться.
Луи не в первый раз задумался, не ошибся ли его отец, поручив Шоу колумбийскую операцию. Связи в Боготе у него, конечно, есть. А вот с мозгами плоховато.
— Пушки раздобыл? — спросил он. Эрл мотнул головой:
— Сегодня займусь. — Уладить это дело раньше он не мог по причине нехватки наличных. «Ах, малютка Френки, — думал он, — нам с тобой есть о чем поговорить. И поскорее».
Выехав от аэропорта на Бронсон-авеню, Эрл посмотрел на Луи.
— Хотите сперва устроиться в отель?
Луи кивнул. В зеркало Эрл видел, как Три Пальца таращится в боковое окно. «Потрясный костюмчик, — снова подумалось ему. — Вот будет здорово, если им придётся гоняться за Валенти по лесам». Представив, как эта парочка городских стрелков продирается через кусты, он усмехнулся и всю дорогу до отеля наслаждался этой картиной.
3
4
5
— Должок за мной, — тихо проговорил он. Джо Бродвей, не уловив скрытой иронии, широко улыбнулся.
— Я рад, что мы с тобой поговорили, Марио, — сказал он. — Давненько не встречались. Может, мы сумеем потянуть за пару ниточек, чтобы тебе разрешили легальный въезд в страну. Что скажешь?
Марио, скопировав улыбку Джо, покачал головой:
— Я уже прижился, Джо. Но все равно спасибо.
— Будешь заказывать?
— Нет. Опаздываю на самолёт. — Поднявшись, Марио протянул Бродвею руку. — Ciao,Джо.
Джо Бродвей тоже встал и ответил на рукопожатие.
— Чтоб нам всем жить долго и благополучно, — продекламировал он.
Марио кивнул и вышел из ресторана. Только один из лбов, которых Джо счёл его охраной, последовал за ним. Другие двое сидели, разглядывая Джо и его парней.
«Не здесь, — подумал Джо Бродвей. — Но как только уберут Валенти, надо будет что-то делать с Серебряным Лисом. Придётся проделать все очень чисто, потому что старые семьи хоть и не имеют в Америке того влияния, какое приписывают им газетчики, тем не менее вполне могут проникнуть за океан. И сам Марио, когда узнает, что Тони убрали, станет очень опасен». Джо Бродвею будет гораздо спокойнее жить, когда обоих уберут с его дороги.
* * *
В то время, когда в Нью-Йорке происходила встреча между Серебряным Лисом и consigliereсемьи Магаддино, Эрл Шоу встречал самолёт, прибывающий в международный аэропорт Оттавы. Он подъехал к зданию на новеньком «бьюике», нанятом в «Гертце» по чужому паспорту. Выехав со стоянки, он дополнительно подстраховался, обменявшись номерами с другим «бьюиком», подвернувшимся ему на подземной стоянке в пригороде. В аэропорту Эрл оставил машину под счётчиком и влился в поток встречающих последний нью-йоркский рейс Ожидая пассажиров, он гадал, кто окажется посланцем Джо Бродвея.«То-то я повеселюсь», — думал Эрл. У него давно чесались руки на этого парня. Ещё с той работёнки в Майами. На вкус Эрла, от него слишком несло старосветской мафией. А когда прошёл слух, что Валенти убрал старика Магаддино, вот уж Эрл посмеялся. «То-то и оно, — думал он. — Никому, на хрен, нельзя доверять».
Появились первые пассажиры, и Эрл отвлёкся от воспоминаний. При виде Луи Фуччери у него на губах заиграла улыбка. Понятненько. Кого ещё посылать на охоту за отставным шефом боевиков, как не нового, занявшего его место? Поймав взгляд Фуччери, он кивнул в сторону выхода. Фучерри ответил кивком. Эрл протолкался к дверям аэровокзала и пошёл за своей машиной.
* * *
— Он тебя узнал? — спросил Луи.Он сидел на переднем сиденье. С ним прилетел только один парень, Джонни Три Пальца Майта, сидевший сзади. Когда эта парочка вышла из здания аэровокзала и остановилась, поджидая его, Эрлу с трудом удалось сохранить невозмутимый вид. Оба в костюмах-тройках, с прилизанными сальными кудряшками, смуглые — это уж перебор!
Теперь Три Пальца, устроившись на заднем сиденье, разбирал на части баллончики с аэрозольным кремом для бритья и дезодорантами. Внутри обнаружились аккуратно упакованные части двух пистолетов двадцать второго калибра в комплекте с глушителями. Отложив банки, ставшие ненужными после прохождения таможни, Три Пальца собрал пистолеты. Закончив с первым, передал его вперёд, Луи, и занялся собственным.
— Ну да, — ответил на вопрос Луи Эрл. — Узнал. Что с того?
Луи покачал головой:
— Что с того? Да то, что он давным-давно свалил!
— Куда он денется?
— Да куда угодно, лишь бы не оставаться на месте. Ты сам подумай: стал бы дожидаться на его месте?
— Ну, смотря кто меня вычислил, — возразил Эрл. — Валенти знает, что я не из ваших. Да господи, всего раз имел дело с вашими ребятами, о чем речь-то?
Луи не потрудился ответить. Знал бы заранее, не стал бы тратить время на перелёт.
— Ну, раз уж мы здесь, можно убедиться, — проворчал он.
Эрл ухмыльнулся:
— Точно. Почему не убедиться.
Луи не в первый раз задумался, не ошибся ли его отец, поручив Шоу колумбийскую операцию. Связи в Боготе у него, конечно, есть. А вот с мозгами плоховато.
— Пушки раздобыл? — спросил он. Эрл мотнул головой:
— Сегодня займусь. — Уладить это дело раньше он не мог по причине нехватки наличных. «Ах, малютка Френки, — думал он, — нам с тобой есть о чем поговорить. И поскорее».
Выехав от аэропорта на Бронсон-авеню, Эрл посмотрел на Луи.
— Хотите сперва устроиться в отель?
Луи кивнул. В зеркало Эрл видел, как Три Пальца таращится в боковое окно. «Потрясный костюмчик, — снова подумалось ему. — Вот будет здорово, если им придётся гоняться за Валенти по лесам». Представив, как эта парочка городских стрелков продирается через кусты, он усмехнулся и всю дорогу до отеля наслаждался этой картиной.
3
Свернув на дорожку к дому, Френки заглушила двигатель, но не торопилась выходить из машины.
— Что ты знаешь про Тони? — спросила она, обернувшись к Али. — Я имею в виду, чем он занимался до того, как поселился здесь?
Али ответила не сразу. Она догадывалась, что заставило мать задать этот вопрос, но не знала, много ли сказал ей Тони. Во всяком случае, что-то рассказал, не то она не стала бы спрашивать.
— Не так уж много, — отозвалась она наконец. — Кажется, он служил в каком-то силовом подразделении — вроде бы по борьбе с организованной преступностью.
Брови Френки взлетели вверх:
— Ну, это многое объясняет.
— Ты о чем?
— Он знает кое-что про Эрла, чего не мог бы знать, если бы сам не был связан с уголовщиной. Но раз ты говоришь… Полицейскому это тоже могло быть известно, по крайней мере что он за человек. — Френки медленно покачала головой. — Господи, знала бы я, что он за человек, когда с ним познакомилась…
— Мам, а каким он былтогда?
— Другим. Совсем другим. Добрее. И думал не только о том, как бы любыми средствами раздобыть деньжат. Даже не знаю, когда он начал меняться…
— Ты думаешь, он вернётся? Френки кивнула:
— Это все деньги, Али. Ему нужны деньги, которые мы выиграли в лотерею, и, по-моему, он на многое готов, чтобы их получить. — Она откинулась на подголовник, забарабанила пальцами по баранке, потом резко выпрямилась: — Надо двигаться, — и решительно выбралась из машины.
— Ты куда-то собираешься? — спросила Али, шагая по дорожке рядом с матерью.
— Не я — мы. Я обещала Джой, что буду рядом и поддержу её сегодня на похоронах и вечером. Видит бог, только этого мне не хватало после вчерашнего.
— Мам, я не хочу ехать.
— Придётся, Али. Одну я больше тебя не оставлю. Стоит подумать, что Эрл затаился где-то поблизости и только ждёт случая…
— Я могла бы побыть у Тони. Френки покачала головой:
— Ты и так отнимаешь у него слишком много времени.
— Я ему не мешаю, мама. Уверена, что не мешаю.
— Али, к нему приехал друг. Не думаешь ли ты, что он готов потратить на тебя целую неделю…
— Мы с Тони отлично ладим, — заспорила Али.
— Да, и со мной он тоже очень мил, но давай не будем испытывать его терпение, хорошо?
— Тони сказал, чтоб я свободно заходила, когда…
— Али, я сказала «нет».
— Не поеду, — упёрлась Али. — Не собираюсь я целый день торчать на каких-то похоронах. Мам, я ведь даже никого там не знаю.
— Али, не спорь, пожалуйста.
— Я не спорю. Просто не хочу ехать. Нельзя ли хоть позвонить Тони и попросить его честно сказать, можно ли мне прийти? Захвачу с собой уроки и книжку. Могу целый день сидеть в комнате для гостей и никому не мешать.
Френки взялась за правый висок. Она прекрасно понимала Али. Её и саму не слишком радовал предстоящий день. Но ведь невозможно снова навязываться Тони. Он и так уже много для них сделал. Надо самим справляться с Эрлом, пусть даже это значит, что какое-то время ей нельзя будет оставить Али дома одну. Нечестно по отношению к Али? А ей каково? Чтоб тебя, Эрл. И зачем ты только вернулся?
— Мам?..
Френки вздохнула, глядя на дочь. Ей вспомнился разговор с Тони: как она объясняла, почему так важно для них справиться самим.
— Честное слово, я никому не помешаю, — твердила своё Али.
— А если они куда-то собираются?
— Тогда я не пойду к Тони — и поеду с тобой. Но давай хоть спросим*.
Френки помялась ещё минуту и кивнула:
— Ладно, Али. Спросим, но я позвоню сама, и если он откажет, то уж никаких споров — договорились?
— Договорились!
— Конечно, — ответил Валенти. — О чем разговор?
— Мне очень неудобно, но…
— Ничего подобного. Я буду очень рад, и Тому она нравится. А выходить из дому мы сегодня не собирались.
— Ну, если вы действительно…
— Уверяю вас, Френки, если бы это было неудобно, я бы так и сказал. Хотите, я за ней зайду?
— Не надо. Я заброшу её к вам по дороге. Френки положила трубку. Али сияла.
— Я так и знала, что он разрешит!
— Ну, мне надо переодеться, — улыбнулась Френки, проникаясь её настроением. Она критически осмотрела дочь: — И тебе не помешало бы вымыться и переодеться.
— Уже иду!
Френки покачала головой:
— Нетушки, малыш. В ванную я первая.
— Все в порядке, — заметил Валенти. — У нас с Али все начистоту, верно?
Али кивнула.
— Только, Том, тут такое дело… Кроме ребят Магаддино и проблем с папашей Али, есть ещё кое-что… — Тони помолчал, переводя взгляд от Баннона к Али. Та вздрогнула, вспомнив прошлую ночь.
— Что же это? — спросил наконец Баннон.
— Понимаешь, нелегко объяснить.
— Можно дать ему послушать запись, — предложила Али.
— Можно, — кивнул Валенти, — только вряд ли она подействует на него, как на нас Думаю, надо сперва услышать настоящую, а уж тогда запись вроде как помогает вспомнить.
— Наверно, — согласилась Али. — По-моему, первым делом надо выяснить, кто такие Малли и Томми и как их найти.
Когда Али назвала имя Томми, Баннон взглянул на неё.
— Не ты, — пояснил Валенти. — Это какой-то парень, который по вечерам играет здесь то ли на флейте, то ли на свирели. Он живёт где-то там. — Тони кивнул в сторону леса.
— Что-то вы меня запутали, — нахмурился Баннон.
— Попробую объяснить, — кивнул Тони. Он начал рассказ с вечерней музыки и с ощущения невидимого взгляда. Али впервые услышала, что Валенти в ту первую ночь тоже видел оленя, а потом пришла её очередь рассказывать о знакомстве с Малли. События прошлой ночи описал Валенти. Закончив рассказ, оба выжидательно уставились на Баннона. Тот покрутил головой:
— Не знаю. Вы меня не разыгрываете, а?
— Представляю, что ты чувствуешь, — вздохнул Валенти. — Но что-то здесь происходит, и, по-моему, с этим надо разобраться.
— Возможно. Только, на мой взгляд, тебе сначала надо бы разобраться с Магаддино. Ну, играет там в лесу кто-то на дудочке. И что дальше?
— Ты ещё не слышал, — сказал Валенти, — и пока не услышишь, нам не объяснить, почему для нас это так важно. Но, послушай, вчера ночью тот олень спас Али — и меня тоже.
— Не складывается что-то. Обычный олень… Валенти кивнул:
— В том-то и дело. Обычный олень. Большой. Может, кто-то его выдрессировал, не знаю. Если б не видел, во что он превратил машину Шоу, я даже не поручился бы, что он настоящий. Я имею в виду — мне в ту ночь, когда он подходил к дому Али, привиделись твари, которые за ним гнались, но Али-то видела просто оленя.
— Так что ты предлагаешь? — спросил Баннон. Ответила ему Али.
— Надо пройти по той тропинке, — сказала она, указывая на видневшуюся за деревьями дорожку, — и посмотреть, куда она приведёт.
Баннон взглянул на небо:
— Будет дождь.
— Пожалуй, — согласился Валенти. — Но, по-моему, пару часов погода ещё простоит.
— А как твоя нога?
— Выдержит — если не станем слишком гнать. Я смотрел карту этого района. Здесь не больше четырех квадратных миль леса. На севере его ограничивает река Клайд, а на востоке проходит дорога от Поланда к озеру Джо. Прогуляемся по дорожке — не больше часа — и посмотрим, куда она приведёт. Только одно затруднение, — добавил он. — Марио обещал прислать на помощь кого-то ещё, и тот человек должен объявиться сегодня к вечеру. Не хотелось бы с ним разминуться.
— Тут все просто, — успокоил Баннон. — Он мне говорил, что тот парень будет держаться поодаль и наблюдать со стороны. Мы его не увидим, зато не увидят и люди Магаддино. А если он нам понадобится, тогда подберётся поближе.
— Мне это не нравится. Не хочется думать о том, что кто-то из чужаков может быть на нашей стороне — понимаешь меня? Может помешать, когда надо будет действовать быстро.
— Кого бы ни прислал Марио, парень будет профессионалом.
Валенти задумчиво кивнул.
— Это верно. — Он взглянул на девочку. — Что скажешь, Али? Как насчёт прогулки?
Али с тревогой слушала переговоры мужчин. Она начинала понимать, что вопрос о прошлом Тони и о нынешних его проблемах куда серьёзней, чем ей казалось. Одно дело — разговоры вроде тех, что вели они с Тони до того, как все началось. Даже романтично, будто в мультиках о Богарте. Но теперь все было по-настоящему. Пусть так, решила она, но если сейчас бросить это дело, она никогда не узнает что это было. Олень, музыка… И вообще, Тони — её друг, а друзей не бросают, когда становится туго. Она сумела улыбнуться ему:
— Чего же мы ждём?
— Как по-твоему: кролики умеют читать? Али махнула рукой:
— Ох, Тони, давайте без глупых шуток.
— Ладно, ладно. Пусти-ка меня к двери. Возьму кое-что, и можно отправляться.
— Идите, — разрешила Али, — но имейте в виду: если не вернётесь через пять минут, уходим без вас.
Валенти, скрываясь за дверью, бросил Баннону взгляд, как бы говоря: «Ну что с ней поделаешь!» Тот рассмеялся.
— Пошли, — предложил он Али, — подождём его в конце дорожки.
Али пошла за ним. Предвкушение находок в лесу возбудило в ней свойственную от природы жизнерадостность. Когда Валенти показался на крыльце, Али уже приплясывала от нетерпения, забыв о своих страхах.
— Что ты знаешь про Тони? — спросила она, обернувшись к Али. — Я имею в виду, чем он занимался до того, как поселился здесь?
Али ответила не сразу. Она догадывалась, что заставило мать задать этот вопрос, но не знала, много ли сказал ей Тони. Во всяком случае, что-то рассказал, не то она не стала бы спрашивать.
— Не так уж много, — отозвалась она наконец. — Кажется, он служил в каком-то силовом подразделении — вроде бы по борьбе с организованной преступностью.
Брови Френки взлетели вверх:
— Ну, это многое объясняет.
— Ты о чем?
— Он знает кое-что про Эрла, чего не мог бы знать, если бы сам не был связан с уголовщиной. Но раз ты говоришь… Полицейскому это тоже могло быть известно, по крайней мере что он за человек. — Френки медленно покачала головой. — Господи, знала бы я, что он за человек, когда с ним познакомилась…
— Мам, а каким он былтогда?
— Другим. Совсем другим. Добрее. И думал не только о том, как бы любыми средствами раздобыть деньжат. Даже не знаю, когда он начал меняться…
— Ты думаешь, он вернётся? Френки кивнула:
— Это все деньги, Али. Ему нужны деньги, которые мы выиграли в лотерею, и, по-моему, он на многое готов, чтобы их получить. — Она откинулась на подголовник, забарабанила пальцами по баранке, потом резко выпрямилась: — Надо двигаться, — и решительно выбралась из машины.
— Ты куда-то собираешься? — спросила Али, шагая по дорожке рядом с матерью.
— Не я — мы. Я обещала Джой, что буду рядом и поддержу её сегодня на похоронах и вечером. Видит бог, только этого мне не хватало после вчерашнего.
— Мам, я не хочу ехать.
— Придётся, Али. Одну я больше тебя не оставлю. Стоит подумать, что Эрл затаился где-то поблизости и только ждёт случая…
— Я могла бы побыть у Тони. Френки покачала головой:
— Ты и так отнимаешь у него слишком много времени.
— Я ему не мешаю, мама. Уверена, что не мешаю.
— Али, к нему приехал друг. Не думаешь ли ты, что он готов потратить на тебя целую неделю…
— Мы с Тони отлично ладим, — заспорила Али.
— Да, и со мной он тоже очень мил, но давай не будем испытывать его терпение, хорошо?
— Тони сказал, чтоб я свободно заходила, когда…
— Али, я сказала «нет».
— Не поеду, — упёрлась Али. — Не собираюсь я целый день торчать на каких-то похоронах. Мам, я ведь даже никого там не знаю.
— Али, не спорь, пожалуйста.
— Я не спорю. Просто не хочу ехать. Нельзя ли хоть позвонить Тони и попросить его честно сказать, можно ли мне прийти? Захвачу с собой уроки и книжку. Могу целый день сидеть в комнате для гостей и никому не мешать.
Френки взялась за правый висок. Она прекрасно понимала Али. Её и саму не слишком радовал предстоящий день. Но ведь невозможно снова навязываться Тони. Он и так уже много для них сделал. Надо самим справляться с Эрлом, пусть даже это значит, что какое-то время ей нельзя будет оставить Али дома одну. Нечестно по отношению к Али? А ей каково? Чтоб тебя, Эрл. И зачем ты только вернулся?
— Мам?..
Френки вздохнула, глядя на дочь. Ей вспомнился разговор с Тони: как она объясняла, почему так важно для них справиться самим.
— Честное слово, я никому не помешаю, — твердила своё Али.
— А если они куда-то собираются?
— Тогда я не пойду к Тони — и поеду с тобой. Но давай хоть спросим*.
Френки помялась ещё минуту и кивнула:
— Ладно, Али. Спросим, но я позвоню сама, и если он откажет, то уж никаких споров — договорились?
— Договорились!
— Конечно, — ответил Валенти. — О чем разговор?
— Мне очень неудобно, но…
— Ничего подобного. Я буду очень рад, и Тому она нравится. А выходить из дому мы сегодня не собирались.
— Ну, если вы действительно…
— Уверяю вас, Френки, если бы это было неудобно, я бы так и сказал. Хотите, я за ней зайду?
— Не надо. Я заброшу её к вам по дороге. Френки положила трубку. Али сияла.
— Я так и знала, что он разрешит!
— Ну, мне надо переодеться, — улыбнулась Френки, проникаясь её настроением. Она критически осмотрела дочь: — И тебе не помешало бы вымыться и переодеться.
— Уже иду!
Френки покачала головой:
— Нетушки, малыш. В ванную я первая.
* * *
— Том приехал помочь разобраться с делами, о которых мы вчера говорили, — объяснил Валенти. Они втроём сидели на заднем крыльце. Заложившие небо тяжёлые облака все не прорывались дождём. Валенти с Банноном заняли низкие кресла, а Али устроилась на ступеньке. Бросив на Тома быстрый взгляд, она уловила, как он нахмурился при словах хозяина.— Все в порядке, — заметил Валенти. — У нас с Али все начистоту, верно?
Али кивнула.
— Только, Том, тут такое дело… Кроме ребят Магаддино и проблем с папашей Али, есть ещё кое-что… — Тони помолчал, переводя взгляд от Баннона к Али. Та вздрогнула, вспомнив прошлую ночь.
— Что же это? — спросил наконец Баннон.
— Понимаешь, нелегко объяснить.
— Можно дать ему послушать запись, — предложила Али.
— Можно, — кивнул Валенти, — только вряд ли она подействует на него, как на нас Думаю, надо сперва услышать настоящую, а уж тогда запись вроде как помогает вспомнить.
— Наверно, — согласилась Али. — По-моему, первым делом надо выяснить, кто такие Малли и Томми и как их найти.
Когда Али назвала имя Томми, Баннон взглянул на неё.
— Не ты, — пояснил Валенти. — Это какой-то парень, который по вечерам играет здесь то ли на флейте, то ли на свирели. Он живёт где-то там. — Тони кивнул в сторону леса.
— Что-то вы меня запутали, — нахмурился Баннон.
— Попробую объяснить, — кивнул Тони. Он начал рассказ с вечерней музыки и с ощущения невидимого взгляда. Али впервые услышала, что Валенти в ту первую ночь тоже видел оленя, а потом пришла её очередь рассказывать о знакомстве с Малли. События прошлой ночи описал Валенти. Закончив рассказ, оба выжидательно уставились на Баннона. Тот покрутил головой:
— Не знаю. Вы меня не разыгрываете, а?
— Представляю, что ты чувствуешь, — вздохнул Валенти. — Но что-то здесь происходит, и, по-моему, с этим надо разобраться.
— Возможно. Только, на мой взгляд, тебе сначала надо бы разобраться с Магаддино. Ну, играет там в лесу кто-то на дудочке. И что дальше?
— Ты ещё не слышал, — сказал Валенти, — и пока не услышишь, нам не объяснить, почему для нас это так важно. Но, послушай, вчера ночью тот олень спас Али — и меня тоже.
— Не складывается что-то. Обычный олень… Валенти кивнул:
— В том-то и дело. Обычный олень. Большой. Может, кто-то его выдрессировал, не знаю. Если б не видел, во что он превратил машину Шоу, я даже не поручился бы, что он настоящий. Я имею в виду — мне в ту ночь, когда он подходил к дому Али, привиделись твари, которые за ним гнались, но Али-то видела просто оленя.
— Так что ты предлагаешь? — спросил Баннон. Ответила ему Али.
— Надо пройти по той тропинке, — сказала она, указывая на видневшуюся за деревьями дорожку, — и посмотреть, куда она приведёт.
Баннон взглянул на небо:
— Будет дождь.
— Пожалуй, — согласился Валенти. — Но, по-моему, пару часов погода ещё простоит.
— А как твоя нога?
— Выдержит — если не станем слишком гнать. Я смотрел карту этого района. Здесь не больше четырех квадратных миль леса. На севере его ограничивает река Клайд, а на востоке проходит дорога от Поланда к озеру Джо. Прогуляемся по дорожке — не больше часа — и посмотрим, куда она приведёт. Только одно затруднение, — добавил он. — Марио обещал прислать на помощь кого-то ещё, и тот человек должен объявиться сегодня к вечеру. Не хотелось бы с ним разминуться.
— Тут все просто, — успокоил Баннон. — Он мне говорил, что тот парень будет держаться поодаль и наблюдать со стороны. Мы его не увидим, зато не увидят и люди Магаддино. А если он нам понадобится, тогда подберётся поближе.
— Мне это не нравится. Не хочется думать о том, что кто-то из чужаков может быть на нашей стороне — понимаешь меня? Может помешать, когда надо будет действовать быстро.
— Кого бы ни прислал Марио, парень будет профессионалом.
Валенти задумчиво кивнул.
— Это верно. — Он взглянул на девочку. — Что скажешь, Али? Как насчёт прогулки?
Али с тревогой слушала переговоры мужчин. Она начинала понимать, что вопрос о прошлом Тони и о нынешних его проблемах куда серьёзней, чем ей казалось. Одно дело — разговоры вроде тех, что вели они с Тони до того, как все началось. Даже романтично, будто в мультиках о Богарте. Но теперь все было по-настоящему. Пусть так, решила она, но если сейчас бросить это дело, она никогда не узнает что это было. Олень, музыка… И вообще, Тони — её друг, а друзей не бросают, когда становится туго. Она сумела улыбнуться ему:
— Чего же мы ждём?
— Как по-твоему: кролики умеют читать? Али махнула рукой:
— Ох, Тони, давайте без глупых шуток.
— Ладно, ладно. Пусти-ка меня к двери. Возьму кое-что, и можно отправляться.
— Идите, — разрешила Али, — но имейте в виду: если не вернётесь через пять минут, уходим без вас.
Валенти, скрываясь за дверью, бросил Баннону взгляд, как бы говоря: «Ну что с ней поделаешь!» Тот рассмеялся.
— Пошли, — предложил он Али, — подождём его в конце дорожки.
Али пошла за ним. Предвкушение находок в лесу возбудило в ней свойственную от природы жизнерадостность. Когда Валенти показался на крыльце, Али уже приплясывала от нетерпения, забыв о своих страхах.
4
Хови Пила разбудило бьющее в глаза солнце. Перевернувшись, он придавил раненое плечо и поспешно перекатился обратно на спину. Над ним низко нависал оштукатуренный потолок. Повернув голову, Хови осмотрел комнату. Какого черта?.. Стенные панели под дерево, полки, забитые старыми изданиями «Райдер дайджест», в рамке на стене — карась, зеркальный шкафчик со свалкой дезодорантов, косметических флакончиков и колготок — что за бред? Да ещё приснилось черт-те что…
Он сидел в старом разбитом «форде» посреди леса. Машину давно бросили, в ней и мотора-то не было, но он вертел баранкой, изображая шофёра. Такая машинка была в рощице за домом его родителей, и Хови часто забирался в неё, играя то в Аль Капоне, то в гонщика. С тех пор прошло много лет, но во сне он снова сидел в старой машине, вдыхая запах плесневелой кожи и ржавчины.
И это бы ещё ничего. С этим он бы разобрался, если бы не здоровенный оленюга, набросившийся на них прошлой ночью. Зверь стоял перед машиной, глядя на него сквозь треснувшее ветровое стекло. И в оленьих глазах он видел смерть — тот же взгляд, что у Эрла, когда он отправлял на тот свет своего соседа.
Олень обогнул машину, подбираясь к водительской дверце, и Хови помнил, как нажал на газ, словно старый «форд» без мотора и без колёс мог увезти его от беды. Он давил педаль, а олень, пригнув рога, надвигался на него, становясь все больше и больше, пока не врезался в борт машины с оглушительным грохотом.
Хови так и сидел, вцепившись в баранку, глядя, как он пятится для новой атаки, — и вдруг очутился уже не в машине, а на шоссе. На него из полосы стелющегося тумана надвигался грузовик. На капоте торчали оленьи рога, фары сверкали подобно глазам чудовища. Хови кинулся в лес, уворачиваясь от колёс. Оказавшись в чаще, он осмелился обернуться и увидел, что грузовик исчез, а вместо него, уставив рога, летел олень. Кажется, тогда он и проснулся.
Теперь Хови вспомнил все: и сон, и явь. Он понял, где находится, и неуверенно сел, ощупывая плечо под повязкой. Адски больно. Этот макаронник, который пустил в него пулю, ещё поплатится, чтоб его… Хови попытался встать, но тут дверь открылась и вошла брюнетка, возившаяся с ним прошлой ночью.
— Ни-ни, — проговорила она, грозя ему пальчиком. — Доктор Мэллон прописал покой, малыш.
— Какой доктор?.. Шерри усмехнулась.
— О, глупыш. Я Шерри Мэллон — вспоминаешь?
Хови кивнул.
— Ага. Медсестра. Конечно, помню, только не знал, как тебя звать.
Появилась блондинка Лайза, прислонилась к косяку. Сегодня обе облачились в обтягивающие джинсы — Шерри со свитером, а Лайза — с кружевной блузкой.
— И как мы себя чувствуем? — поинтересовалась Шерри.
— Малость не того. Жуткий сон.
— Ну, это понятно. Я с утра смоталась в аптеку за антибиотиками и накачала тебя.
— А сколько… сколько времени?
— Около половины двенадцатого, — отозвалась от дверей Лайза.
— Где Эрл?
— Сказал, должен кого-то встретить в Оттаве. — Лайза подошла к кровати. — А остальные все на работе — кроме нас.
— Вы не работаете? Лайза улыбнулась:
— Хорошо бы так. Нет, у меня каникулы. То-то кое-кому радости, верно? А мне все равно делать нечего. И у Шерри отгул.
— Хочешь поесть? — предложила Шерри.
— А можно будет встать к столу?
— Ну… если не будешь колобродить. Хови помотал головой:
— Где уж мне сейчас колобродить…
— Когда Эрл обещал вернуться? — спросил Хови, прикончив яичницу с ветчиной.
— Он не обещал, — отозвалась от мойки Лайза.
Хови обдумал ответ. Господи, только бы Эрл его не бросил.
— Слушайте, — заговорил он, — я благодарен вам за заботу и все такое…
— Обращались как с белым человеком, — усмехнулась Шерри. Она сидела за столом напротив, развернув перед собой сборник кроссвордов.
— Слово из восьми букв, «основательный»? — прочитала она.
— «Крепкий», — предложила Лайза.
— Из восьмибукв.
— Тогда «солидный».
— Ну ладно, подсмотрю.
Она заглянула на последнюю страницу и вписала в квадратики: «глубокий».
— Вы, ребята, местные? — спросил Хови. Лайза обернулась к нему от мойки:
— Мы — ребята?
—Нет, я хотел сказать… Лайза рассмеялась:
— Ничего, это я просто дразнюсь. Я выросла в Перте, а Шерри с Запада.
— Где бродят бизоны, — закончила Шерри. — Страх и ненависть Великих Равнин.
Отсылка к Хантеру С. Томпсону [23]прошла мимо Хови.
— Перт отсюда к югу, верно? — спросил он.
— Всего в нескольких милях по дороге от Ланарка, — согласилась Лайза, — А что?
Хови задумался, не зная, как подать вопрос. Не хотелось выставляться перед ними недоумком — не так уж часто пара хорошеньких телок тратила на него улыбочки. Но кое-что ему нужно было узнать.
— Видели машину, в которой мы вчера приехали?
Лайза кивнула:
— Она так и стоит во дворе. На вас что — тягач налетел?
— Нет. Олень.
Шерри подняла голову:
— Олень?Брось. Давай серьёзно.
— Нет, правда. Самый здоровый, какого я видел. — «А то я много их видел, — добавил он про себя. — Ну, хоть бы и в зоопарке». — Ростом с лося!
— Может, это лось и был? — предположила Шерри.
Хови покачал головой:
— Нет, самый настоящий олень. Выскочил из лесу и давай нас бодать. Мы как раз встали на просёлке где-то к югу отсюда. У вас тут часто такое случается?
— Что? — переспросила Лайза. — Чтоб олени бодали машины?
Хови кивнул.
— Впервые слышу.
— Я в Скалистых горах видала, как быки окружают машины, — припомнила Шерри, — но они никогда не бодались.
— И ещё там была музыка, — продолжал Хови, путаясь в словах. — Такая… нездешняя…
Девушки смотрели на него, ожидая продолжения. Но он молчал, и Лайза тихонько захихикала.
— Покуриваешь? — спросила она.
— Что? Нет. То есть я тогда был не под кайфом. — Ему хотелось сказать, что музыка как-то связалась для него с нападением оленя. Но он чувствовал, что это прозвучит глупо.
— Ну, наверно, надо что-то делать, — заговорила Лайза. — Что скажете, доктор Мэллон?
— Я бы прописала пару хороших затяжек, — отозвалась Шерри.
Лайза взглянула на Хови:
— Как тебе, морячок?
— В самый раз, — ответил тот.
Дурак он был, что заговорил об этом, и хорошо хоть, не с Эрлом. Бог знает, что сделал бы с ним Эрл, потому что теперь, подумав, Хови сам понимал, как глупо было заводить такие разговоры. Но воспоминания о музыке тревожили его, и он твёрдо решил вернуться и послушать её ещё раз. В ней было что-то опасное, что-то в ней несло ему боль, он твёрдо знал это, хотя не умел объяснить.
— Держи, Хови, — окликнула его Шерри, протягивая сигаретку. — Затянись разок.
Хови с улыбкой взял самокрутку, отбросил непривычные мысли. На хрен. Потом подумает. А сейчас у него тут пара смачных штучек, косячок и вволю расслабухи. Олень и музыка подождут. И Эрл подождёт, если на то пошло.
Он затянулся, глубоко втягивая дым, и взглянул на девушек. Может, ему повезёт заполучить кого-нибудь из них. Черт, а может, даже обеих? Он улыбнулся, чувствуя, как кое-что под столом быстро твердеет, и затянулся ещё разок, прежде чем передать косяк соседке.
Он сидел в старом разбитом «форде» посреди леса. Машину давно бросили, в ней и мотора-то не было, но он вертел баранкой, изображая шофёра. Такая машинка была в рощице за домом его родителей, и Хови часто забирался в неё, играя то в Аль Капоне, то в гонщика. С тех пор прошло много лет, но во сне он снова сидел в старой машине, вдыхая запах плесневелой кожи и ржавчины.
И это бы ещё ничего. С этим он бы разобрался, если бы не здоровенный оленюга, набросившийся на них прошлой ночью. Зверь стоял перед машиной, глядя на него сквозь треснувшее ветровое стекло. И в оленьих глазах он видел смерть — тот же взгляд, что у Эрла, когда он отправлял на тот свет своего соседа.
Олень обогнул машину, подбираясь к водительской дверце, и Хови помнил, как нажал на газ, словно старый «форд» без мотора и без колёс мог увезти его от беды. Он давил педаль, а олень, пригнув рога, надвигался на него, становясь все больше и больше, пока не врезался в борт машины с оглушительным грохотом.
Хови так и сидел, вцепившись в баранку, глядя, как он пятится для новой атаки, — и вдруг очутился уже не в машине, а на шоссе. На него из полосы стелющегося тумана надвигался грузовик. На капоте торчали оленьи рога, фары сверкали подобно глазам чудовища. Хови кинулся в лес, уворачиваясь от колёс. Оказавшись в чаще, он осмелился обернуться и увидел, что грузовик исчез, а вместо него, уставив рога, летел олень. Кажется, тогда он и проснулся.
Теперь Хови вспомнил все: и сон, и явь. Он понял, где находится, и неуверенно сел, ощупывая плечо под повязкой. Адски больно. Этот макаронник, который пустил в него пулю, ещё поплатится, чтоб его… Хови попытался встать, но тут дверь открылась и вошла брюнетка, возившаяся с ним прошлой ночью.
— Ни-ни, — проговорила она, грозя ему пальчиком. — Доктор Мэллон прописал покой, малыш.
— Какой доктор?.. Шерри усмехнулась.
— О, глупыш. Я Шерри Мэллон — вспоминаешь?
Хови кивнул.
— Ага. Медсестра. Конечно, помню, только не знал, как тебя звать.
Появилась блондинка Лайза, прислонилась к косяку. Сегодня обе облачились в обтягивающие джинсы — Шерри со свитером, а Лайза — с кружевной блузкой.
— И как мы себя чувствуем? — поинтересовалась Шерри.
— Малость не того. Жуткий сон.
— Ну, это понятно. Я с утра смоталась в аптеку за антибиотиками и накачала тебя.
— А сколько… сколько времени?
— Около половины двенадцатого, — отозвалась от дверей Лайза.
— Где Эрл?
— Сказал, должен кого-то встретить в Оттаве. — Лайза подошла к кровати. — А остальные все на работе — кроме нас.
— Вы не работаете? Лайза улыбнулась:
— Хорошо бы так. Нет, у меня каникулы. То-то кое-кому радости, верно? А мне все равно делать нечего. И у Шерри отгул.
— Хочешь поесть? — предложила Шерри.
— А можно будет встать к столу?
— Ну… если не будешь колобродить. Хови помотал головой:
— Где уж мне сейчас колобродить…
— Когда Эрл обещал вернуться? — спросил Хови, прикончив яичницу с ветчиной.
— Он не обещал, — отозвалась от мойки Лайза.
Хови обдумал ответ. Господи, только бы Эрл его не бросил.
— Слушайте, — заговорил он, — я благодарен вам за заботу и все такое…
— Обращались как с белым человеком, — усмехнулась Шерри. Она сидела за столом напротив, развернув перед собой сборник кроссвордов.
— Слово из восьми букв, «основательный»? — прочитала она.
— «Крепкий», — предложила Лайза.
— Из восьмибукв.
— Тогда «солидный».
— Ну ладно, подсмотрю.
Она заглянула на последнюю страницу и вписала в квадратики: «глубокий».
— Вы, ребята, местные? — спросил Хови. Лайза обернулась к нему от мойки:
— Мы — ребята?
—Нет, я хотел сказать… Лайза рассмеялась:
— Ничего, это я просто дразнюсь. Я выросла в Перте, а Шерри с Запада.
— Где бродят бизоны, — закончила Шерри. — Страх и ненависть Великих Равнин.
Отсылка к Хантеру С. Томпсону [23]прошла мимо Хови.
— Перт отсюда к югу, верно? — спросил он.
— Всего в нескольких милях по дороге от Ланарка, — согласилась Лайза, — А что?
Хови задумался, не зная, как подать вопрос. Не хотелось выставляться перед ними недоумком — не так уж часто пара хорошеньких телок тратила на него улыбочки. Но кое-что ему нужно было узнать.
— Видели машину, в которой мы вчера приехали?
Лайза кивнула:
— Она так и стоит во дворе. На вас что — тягач налетел?
— Нет. Олень.
Шерри подняла голову:
— Олень?Брось. Давай серьёзно.
— Нет, правда. Самый здоровый, какого я видел. — «А то я много их видел, — добавил он про себя. — Ну, хоть бы и в зоопарке». — Ростом с лося!
— Может, это лось и был? — предположила Шерри.
Хови покачал головой:
— Нет, самый настоящий олень. Выскочил из лесу и давай нас бодать. Мы как раз встали на просёлке где-то к югу отсюда. У вас тут часто такое случается?
— Что? — переспросила Лайза. — Чтоб олени бодали машины?
Хови кивнул.
— Впервые слышу.
— Я в Скалистых горах видала, как быки окружают машины, — припомнила Шерри, — но они никогда не бодались.
— И ещё там была музыка, — продолжал Хови, путаясь в словах. — Такая… нездешняя…
Девушки смотрели на него, ожидая продолжения. Но он молчал, и Лайза тихонько захихикала.
— Покуриваешь? — спросила она.
— Что? Нет. То есть я тогда был не под кайфом. — Ему хотелось сказать, что музыка как-то связалась для него с нападением оленя. Но он чувствовал, что это прозвучит глупо.
— Ну, наверно, надо что-то делать, — заговорила Лайза. — Что скажете, доктор Мэллон?
— Я бы прописала пару хороших затяжек, — отозвалась Шерри.
Лайза взглянула на Хови:
— Как тебе, морячок?
— В самый раз, — ответил тот.
Дурак он был, что заговорил об этом, и хорошо хоть, не с Эрлом. Бог знает, что сделал бы с ним Эрл, потому что теперь, подумав, Хови сам понимал, как глупо было заводить такие разговоры. Но воспоминания о музыке тревожили его, и он твёрдо решил вернуться и послушать её ещё раз. В ней было что-то опасное, что-то в ней несло ему боль, он твёрдо знал это, хотя не умел объяснить.
— Держи, Хови, — окликнула его Шерри, протягивая сигаретку. — Затянись разок.
Хови с улыбкой взял самокрутку, отбросил непривычные мысли. На хрен. Потом подумает. А сейчас у него тут пара смачных штучек, косячок и вволю расслабухи. Олень и музыка подождут. И Эрл подождёт, если на то пошло.
Он затянулся, глубоко втягивая дым, и взглянул на девушек. Может, ему повезёт заполучить кого-нибудь из них. Черт, а может, даже обеих? Он улыбнулся, чувствуя, как кое-что под столом быстро твердеет, и затянулся ещё разок, прежде чем передать косяк соседке.
5
— Ты, верно, умом тронулся, что так болтаешь при малышке, — сказал Баннон.
Валенти взглянул на Али, почти скрытую от них густым подлеском. Дорожка постепенно превратилась в тропинку, но кто-то явно по ней похаживал. Почти заросла, заметил про себя Валенти. Кто мог здесь гулять? Он пару раз видел потрёпанный грузовичок, заезжавший в лес. На нем приезжала небольшая компания: пожилой мужчина, более молодая пара и трое-четверо ребятишек — все в поношенной, но чистой одежде. Они оставляли грузовик на целый день и уходили в лес по этой самой тропе.
Последний раз они появлялись здесь осенью. Тогда Валенти, заметив у них рюкзаки и тюки, принял их за обычных туристов, но теперь у него появились сомнения. Может, те люди доставляли продукты лесным жителям? Музыканту Томми, скажем? Или Малли?
— Говорю тебе, — продолжал Баннон, — ты просто напрашиваешься на неприятности.
— Али — славная малышка, — возразил Валенти. — С ней не будет хлопот.
Баннон покачал головой:
— Пока для неё это вроде игры или кино. Но что будет, если до неё дойдёт, что за работу ты делал для семьи… Иисусе, да и просто что такое семья?
— Думаю, она понимает.
— Фигня. Она ещё ребёнок.
— Я в тринадцать лет убрал первого, — сказал Валенти.
— В тринадцать?
— Угу. Поселился по соседству один парень — без всяких связей, чужак — и решил завести дело. Толкать наркоту, понимаешь? Ну, padroneэто не понравилось, и он послал родственника потолковать с парнем, да только тот не вернулся. А через пару дней то, что от него осталось, нашли подвешенным в одном из складов padrone. Спарня заживо содрали кожу. Марио рассказывал, он был ещё тёплым, когда его снимали… провисел там живым все это время… — Валенти покачал головой. — В общем, дело было серьёзное. Беда в том, что тот парень — толкач — нигде не появлялся без быков, a padroneне хотелось устраивать бойню. Так что один умник и догадался: «Эй, на улице полно ребятишек — и кто станет оглядываться на мальчонку?»
Валенти взглянул на Баннона. Тот кивнул, показывая, что слушает.
— Никто, — продолжал Валенти. — Никто не оглянется. Ни тот парень, ни его быки. Так я и получил первый контракт. Все устроил Марио. У меня в кармане был пистоль, и я бежал с компанией мальцов, пиная мячик. Мячик подкатился к машине того парня, и я подбежал к ней. Быки на меня и внимания не обратили — Иисусе, кто смотрит на мальчишку? Так что я подошёл, сделал два выстрела и был таков.
— Гадкое дело — посылать на такое ребёнка.
— Слушай, я только этому делу и учился. — Валенти остановился, чтобы подчеркнуть значение слов, и Баннон остановился вместе с ним. — Я не какой-нибудь ковбой, — продолжал Валенти. — Не из тех, кто делает зарубки на стволе и прочие глупости. Да я никогда и не использовал один ствол дважды. Но что я умел, то умел, а при padroneглупостями не занимались — никакой фигни capitof. Если уж просят кого убрать, значит, дело плохо.
— Мне говорили, — кивнул Баннон. Валенти тоже кивнул:
— Да. Потом дело пошло по-другому. Padroneстарел — может, стал хуже видеть. Не знаю. Но по большей части моя работа для семьи Магаддино состояла в разговорах, понимаешь? Я должен был поговорить с парнем — может, он задолжал кому-то деньги или услугу, а когда дошло до дела, норовил увильнуть от расплаты. Всякое. Убирали кого-то редко — прежде. Это вредило делу.
— Кому нужны лишние сложности? — вставил Баннон.
— Точно. Кому они нужны? Но теперь дела пошли так… — Валенти покачал головой. — Говорю тебе, читаю газету или смотрю новости и не верю своим глазам. Не то что все это дерьмо в Центральной Азии — нет, прямо здесь. Говорят, серийные убийцы. Как это парень может убивать ради удовольствия? То есть я ещё понимаю, разозлиться, малость съехать с катушек, и когда для дела, тоже понимаю — но как можно заниматься этим для забавы?
Валенти взглянул на Али, почти скрытую от них густым подлеском. Дорожка постепенно превратилась в тропинку, но кто-то явно по ней похаживал. Почти заросла, заметил про себя Валенти. Кто мог здесь гулять? Он пару раз видел потрёпанный грузовичок, заезжавший в лес. На нем приезжала небольшая компания: пожилой мужчина, более молодая пара и трое-четверо ребятишек — все в поношенной, но чистой одежде. Они оставляли грузовик на целый день и уходили в лес по этой самой тропе.
Последний раз они появлялись здесь осенью. Тогда Валенти, заметив у них рюкзаки и тюки, принял их за обычных туристов, но теперь у него появились сомнения. Может, те люди доставляли продукты лесным жителям? Музыканту Томми, скажем? Или Малли?
— Говорю тебе, — продолжал Баннон, — ты просто напрашиваешься на неприятности.
— Али — славная малышка, — возразил Валенти. — С ней не будет хлопот.
Баннон покачал головой:
— Пока для неё это вроде игры или кино. Но что будет, если до неё дойдёт, что за работу ты делал для семьи… Иисусе, да и просто что такое семья?
— Думаю, она понимает.
— Фигня. Она ещё ребёнок.
— Я в тринадцать лет убрал первого, — сказал Валенти.
— В тринадцать?
— Угу. Поселился по соседству один парень — без всяких связей, чужак — и решил завести дело. Толкать наркоту, понимаешь? Ну, padroneэто не понравилось, и он послал родственника потолковать с парнем, да только тот не вернулся. А через пару дней то, что от него осталось, нашли подвешенным в одном из складов padrone. Спарня заживо содрали кожу. Марио рассказывал, он был ещё тёплым, когда его снимали… провисел там живым все это время… — Валенти покачал головой. — В общем, дело было серьёзное. Беда в том, что тот парень — толкач — нигде не появлялся без быков, a padroneне хотелось устраивать бойню. Так что один умник и догадался: «Эй, на улице полно ребятишек — и кто станет оглядываться на мальчонку?»
Валенти взглянул на Баннона. Тот кивнул, показывая, что слушает.
— Никто, — продолжал Валенти. — Никто не оглянется. Ни тот парень, ни его быки. Так я и получил первый контракт. Все устроил Марио. У меня в кармане был пистоль, и я бежал с компанией мальцов, пиная мячик. Мячик подкатился к машине того парня, и я подбежал к ней. Быки на меня и внимания не обратили — Иисусе, кто смотрит на мальчишку? Так что я подошёл, сделал два выстрела и был таков.
— Гадкое дело — посылать на такое ребёнка.
— Слушай, я только этому делу и учился. — Валенти остановился, чтобы подчеркнуть значение слов, и Баннон остановился вместе с ним. — Я не какой-нибудь ковбой, — продолжал Валенти. — Не из тех, кто делает зарубки на стволе и прочие глупости. Да я никогда и не использовал один ствол дважды. Но что я умел, то умел, а при padroneглупостями не занимались — никакой фигни capitof. Если уж просят кого убрать, значит, дело плохо.
— Мне говорили, — кивнул Баннон. Валенти тоже кивнул:
— Да. Потом дело пошло по-другому. Padroneстарел — может, стал хуже видеть. Не знаю. Но по большей части моя работа для семьи Магаддино состояла в разговорах, понимаешь? Я должен был поговорить с парнем — может, он задолжал кому-то деньги или услугу, а когда дошло до дела, норовил увильнуть от расплаты. Всякое. Убирали кого-то редко — прежде. Это вредило делу.
— Кому нужны лишние сложности? — вставил Баннон.
— Точно. Кому они нужны? Но теперь дела пошли так… — Валенти покачал головой. — Говорю тебе, читаю газету или смотрю новости и не верю своим глазам. Не то что все это дерьмо в Центральной Азии — нет, прямо здесь. Говорят, серийные убийцы. Как это парень может убивать ради удовольствия? То есть я ещё понимаю, разозлиться, малость съехать с катушек, и когда для дела, тоже понимаю — но как можно заниматься этим для забавы?