Гуфус понюхал это чудо-юдо, гавкнул один раз и уселся перед ним.
— Джин, ты только посмотри.
— Может, оно считает нас симпатягами. Но мне все равно. По мне, так оно просто отвратительно, и ну его к черту. — Джин пошел дальше.
— А мне его жалко, — протянула Линда. — Умирать в одиночку, здесь, на краю мироздания…
— Интересно, оно съедобное? — подал голос Снеголап.
— Снеговичок, ты несносен!
— Просто я проголодался.
— Да ты всегда голодный.
— Оно мне напоминает кусок нутряного жира. По крайней мере, некоторые его части.
— Ага. Ну что ж, приятного аппетита. Идем, Гуфус.
Снеголап обошел существо, словно измеряя его длину и ширину.
— М-да, — пробурчал он и побрел прочь.
Линда оглянулась:
— Гуфус!
Пес все ещё сидел перед существом и выжидающе смотрел на людей, словно ожидая какой-то команды.
— Что такое, Гуфус? — Линда вернулась; Снеголап потащился за ней.
Гуфус залаял.
— Наверное, он что-то такое почувствовал, — заметила Линда. — Интересно, что?
— Может, оно ещё живое?
— Думаешь?
— Выглядит дохлым, но эти морские твари такие хитрюги! Я уж знаю — охотился на них.
— Похоже, вот это у него рот, а вот эта щель — нос. Оно совсем не шевелится.
— Знаете, — не унимался Снеголап, — у меня такое чувство, будто оно точно живое. Не могу объяснить.
— О, смотри, пошевелилось!
Гуфус вскочил и залаял.
— Кажется, и вправду шевельнулось, — сказала Линда. — Интересно, мы можем как-нибудь ему помочь? — Сложив руки рупором и поднеся их ко рту, она позвала: — Джин!
Джин, тем временем вернувшийся к кораблю, махнув в ответ рукой, прокричал:
— Сейчас! — и скрылся внутри «Странника».
— Что это? — удивился Снеголап.
Откуда-то изнутри существа вытянулся металлический прут, очень напоминающий антенну.
Линда прижала ладошки к щекам:
— Боже! Неужели это механизм? Кончик прута развернулся и превратился в диск из металлической сетки. Диск, покрутившись, повернулся в сторону «Странника».
— Надеюсь, это не оружие, — прошептала Линда.
— Хочешь, чтобы я немножко с ним побился?
— Нет. Снеговичок, не делай ничего!
Гуфус гавкнул и снова сел, не сводя глаз с непонятной твари.
Один глаз существа мигнул.
— Оно живое! — закричала Линда. — Но зачем антенна? Оно животное, растительное или неорганическое?
— Может, всего понемножку? — предположил Снеголап.
Накатила высокая волна и забрызгала серебристые ботинки Линды. К счастью, они были непромокаемые.
— Как ты думаешь, может, оно пытается с нами связаться?
От корабля прибежал Джин.
— Эй, там что-то странное с компьютером. Совсем свихнулся… — Тут он увидел антенну. — А это ещё что?
— И мы размышляем над тем же, — терпеливо объяснила Линда. — Мне кажется, оно хочет установить с нами контакт.
— Похоже, ему это удалось — по крайней мере, с нашим компьютером. На экране всякая чепуха, а я ничего не могу понять. Кажется, это все из-за него.
— И что это, по-твоему, может быть?
Джин принялся внимательно разглядывать лежащее перед ним непонятно что.
— Явно разумная форма жизни, обитающая в море. На дельфина совсем не похож, но вот эти плоские выросты должны быть чем-то вроде плавников. Тэк-с, посмотрим — глаза, дыхательные отверстия, а это рот, хотя он немного низковат. Наверное, оно мало ест. И конечно, умеет пользоваться радиосвязью, как любое разумное существо.
— Оно болеет, или с ним что-то случилось?
— Может быть, и то и другое. Лежит на берегу, как выброшенный кит. Очень похоже на кита, только меньше.
— Жалко, что мы ничего не можем сделать.
— А что вообще тут сделаешь? Мне тоже жаль, что мы не можем помочь, но… — Джин в отчаянии воздел руки.
— Может быть, если бы мы столкнули его обратно в океан…
— Да оно весит не меньше двух тысяч фунтов. А потом, оно явно дышит воздухом, иначе давно бы уже умерло. Может быть, у него есть и жабры, и легкие.
— Все равно, неужели ничего нельзя сделать?
— Разве что утешить как-нибудь. Но, конечно, если допустить…
Существо издало свистящий звук, начавшийся на высокой ноте и постепенно снизившийся до шипения.
— Как грустно прозвучало! — сказала Линда. — Гуфус явно это почувствовал.
— Не стану спорить с Гуфусом. Но выглядит оно жутко.
Свистящий звук раздался снова, на этот раз в нем присутствовали некоторые модуляции. Он то понижался, то повышался, пока не остановился в среднем регистре. Существо пыталось смоделировать звук, и в нем стало слышаться что-то похожее на голос. Сначала звуки больше напоминали лай, спровоцировав очередное гавканье Гуфуса, потом стали более плавными и, если можно так сказать, более человеческими. Казалось, вот-вот прозвучат слова, но разобрать ничего не удавалось.
Так продолжалось довольно долго. Снеголап заскучал и пошел бродить вокруг, выискивая, чем бы поживиться. Джин ушел с пляжа, чтобы поближе разглядеть росшие поодаль странные кривые деревья с розовыми листьями, похожие на бонсаи.
Линда села и прислушалась, все больше уверяясь, что существо пытается что-то сказать.
Наконец, примерно через полчаса, она услышала довольно четко:
— Абломабель.
Она вскочила:
— Простите?
— Абломабель.
— Не поняла…
— Абломабель?
— А, ясно. — Линда ткнула пальцем себе в грудь. — Линда.
— Ви-на.
— Линда.
— Вин-да.
— Нет, Лин-да, Лин-да Барклай.
— Лин-да-ба-ли.
— Ну да, почти так. Рада познакомиться.
Она подождала ещё и через пять минут услышала:
— Лин-да Бар-кли.
— Правильно. Но лучше Линда Барклай. Ладно. А тебя зовут Абломабель. Ты кто?
— Ты… кто…
— Ой. Ты спрашиваешь меня?
— Спрашиваю… тебя…
— Да, ты молодец. Это ты правильно сказал.
— Спасибо. — Голос был почти человеческий.
— Ты хотел узнать обо мне, — сказала Линда. — Я человеческое существо. Я с планеты Земля.
— Зем-ля.
— Да.
— Зем-ля. Да.
— Я и мои друзья прилетели сюда вон на том аппарате. Ты с ним связывался. Но, наверное, ты и так это знаешь.
— Я знаю. Знаю, — сказало существо. — Я все знаю в компьютере. Я там.
— Значит, ты уже много знаешь о нас. Там, в компьютере, много всего.
— Много всего. Тут вернулся Джин.
— Линда, ты что, опять даешь частные уроки?
— Абломабель, это Джин. Джин, это Абломабель.
— И я рад очень встрече с вами, Джин, — сказало существо.
— И я очень рад. Скажите, пожалуйста, а слово «Абломабель» в вашем языке что-нибудь значит?
— Да, это титул начальника… группы по переработке… мыслей?
— Ученый? Философ?
— Да! — сказал Абломабель. — Очень похоже, только все же не то, мне кажется.
— Абломабель, ты болен? — спросила Линда — Что ты тут делаешь?
— Это конец, — печально ответило существо. — Я вернулся к берегу, домой, в последний раз. Потом функционирование прекратится. Конец. Смерть.
— Это ужасно. Мы можем тебе чем-нибудь помочь?
— Всему приходит конец, — отвечал Абломабель. — Я устал, ослаб. Долго болел. И я очень, очень стар. Боюсь, никого больше не осталось. Никто не отзывается. Наверное, я последний. Наверное, я умираю. Я пришел сюда, чтобы увидеть солнце, которое тоже умирает.
— Какой кошмар! — воскликнула Линда. — Неужели мы совсем ничем не можем тебе помочь?
— Ничем, спасибо. Но я рад, что познакомился с вами. Я ещё поживу какое-то время, и мы пообщаемся.
— Пожалуйста, не умирай. Наверное, ты можешь многое рассказать. Скажи, ты живешь в море?
— Да, мой род живет в море.
— И как долго вы прожили в этом океане?
— Очень давно, с тех пор как Ивлем постановил, что море снова должно быть населено, после того как оно долго было пустым и мертвым. Много… много лет… бесконечно долго.
— У вас явно развитая техника, — сказал Джин, — и, кажется, она стала даже частью вас. Вы отчасти машина?
— Все существа, — отвечал Абломабель, — отчасти машины, и машины — их части. Вы понимаете?
— Кажется. Киборги.
— Ещё есть машины, которые совсем живые.
— Значит, у вас есть роботы, киборги, но нет существ, которые не являлись бы ни тем, ни другим?
— Есть простые организмы, некоторые растения.
— А как давно существует цивилизация на вашей планете?
— Очень давно. Не могу сказать точно. Солнце тогда ещё было молодое.
— Миллиарды лет, — произнес Джин. — Невероятно!
— А вам можно задавать вопросы? — спросил Абломабель.
— Валяй. То есть я хотел сказать: конечно.
— Откуда вы приехали?
— Мне кажется, ты поймешь. Из иной вселенной.
— Да, мы думали об этом, но никогда не пробовали. Другая вселенная. Ваша машина… Вы сами её построили?
— Нет, — ответил Джин. — Я нашел её. Её построили существа, которые давно уже не существуют.
— Мне кажется, они были великие мастера.
— Просто необыкновенные. К несчастью, их машина не очень хорошо работает. Она перестала функционировать. Поэтому мы оказались здесь. Мы не можем улететь отсюда. Застряли.
— Это очень плохо, — констатировал Абломабель. — Пытались её починить?
— Пытались, — ответил Джин. — Пока не получилось. Наши возможности ограничены. Скажите, пожалуйста, а вы не могли бы помочь?
— Джин, — нахмурилась Линда. — Абломабель умирает.
— Я уже послал сообщение в город машин; он тут недалеко, — сообщил Абломабель. — Я известил их о возможных неполадках и о том, что может понадобиться их помощь.
— Как это мило с вашей стороны, — сказал Джин. — Говорите, машины?
— Да. Они живы и работают. Говорят, что приедут и помогут. Но не надо сильно надеяться. Ваш аппарат очень необычный, я думаю.
— Да. Запчастей не достанешь. Полное надувательство. Срок гарантии вышел, тут все и накрылось.
— Обнаруживаю иронию.
— Ещё бы. Я хочу сказать, что с этим аппаратом вечно что-нибудь случается. Экспериментальная модель. Понимаете? Соответственно труднее починить.
— Понимаю. Но можно попробовать?
— Конечно, — кивнул Джин. — И большое вам спасибо.
— Я устал, — сказал Абломабель. — Разговор истощил мои запасы энергии. Если не возражаете, я немного отдохну и не буду говорить, пока не приедут машины.
— Разумеется, — ответила Линда. — Отдохни.
Проволочный диск антенны сложился, металлический прут втянулся внутрь существа. Отверстие закрылось.
Они пообедали на пляже — устроили себе этакий пикник. Снеголап набрал разных моллюсков и, выяснив, что все они несъедобны, опять принялся жаловаться на голод.
— Попробуй. — Джин протянул ему сэндвич с салатом и ветчиной.
Снеголап забросил его в рот и проглотил, не жуя.
— Отлично, — сказал он. — Ещё чего-нибудь дадите понюхать?
— Прости, Снеговичок, ты съел все, что мы для тебя приготовили.
— Ну да, рыбные консервы. Отлично, но мне нужно что-нибудь свеженькое, а то шерсть начнет выпадать.
— Вон океан. — Джин вручил Снеголапу свое оружие. — Пойди, настреляй себе рыбки.
— Джин, — сказала Линда. — Там могут быть разумные существа. Ладно медузы, но Снеговичок ест и китов. Мне кажется, здесь это было бы неэтично.
— Она права, — согласился Снеголап. — Меня небось затошнит, если я начну это есть. И вообще, я устал.
И он вытянулся на песке, сложив лапы и закрыв глаза.
Красный день все тянулся и тянулся. Зеленое море катило свои волны. Вокруг царила тишина. Не летали птицы, не жужжали насекомые. Это был почти мертвый мир, но по-своему красивый.
— Джин, почему солнце не садится?
— Планета не вращается.
— Ты хочешь сказать, здесь всегда так?
— Да.
— Как это печально. Невыносимо видеть медленное умирание целого мира.
— Да. Поэтому я смотреть не буду, а тоже подремлю.
Линда положила руку на плечо Джина.
— Как ты думаешь, мы когда-нибудь вернемся назад?
— Не знаю. Верится с трудом.
Она рассеянно взглянула на прозрачное облачко, плывшее по небосклону.
— Джин, я рада, что мы вместе.
— И я.
Линда некоторое время смотрела в акварельное небо. Потом тоже закрыла глаза.
Пиили. Обеденный зал
— Джин, ты только посмотри.
— Может, оно считает нас симпатягами. Но мне все равно. По мне, так оно просто отвратительно, и ну его к черту. — Джин пошел дальше.
— А мне его жалко, — протянула Линда. — Умирать в одиночку, здесь, на краю мироздания…
— Интересно, оно съедобное? — подал голос Снеголап.
— Снеговичок, ты несносен!
— Просто я проголодался.
— Да ты всегда голодный.
— Оно мне напоминает кусок нутряного жира. По крайней мере, некоторые его части.
— Ага. Ну что ж, приятного аппетита. Идем, Гуфус.
Снеголап обошел существо, словно измеряя его длину и ширину.
— М-да, — пробурчал он и побрел прочь.
Линда оглянулась:
— Гуфус!
Пес все ещё сидел перед существом и выжидающе смотрел на людей, словно ожидая какой-то команды.
— Что такое, Гуфус? — Линда вернулась; Снеголап потащился за ней.
Гуфус залаял.
— Наверное, он что-то такое почувствовал, — заметила Линда. — Интересно, что?
— Может, оно ещё живое?
— Думаешь?
— Выглядит дохлым, но эти морские твари такие хитрюги! Я уж знаю — охотился на них.
— Похоже, вот это у него рот, а вот эта щель — нос. Оно совсем не шевелится.
— Знаете, — не унимался Снеголап, — у меня такое чувство, будто оно точно живое. Не могу объяснить.
— О, смотри, пошевелилось!
Гуфус вскочил и залаял.
— Кажется, и вправду шевельнулось, — сказала Линда. — Интересно, мы можем как-нибудь ему помочь? — Сложив руки рупором и поднеся их ко рту, она позвала: — Джин!
Джин, тем временем вернувшийся к кораблю, махнув в ответ рукой, прокричал:
— Сейчас! — и скрылся внутри «Странника».
— Что это? — удивился Снеголап.
Откуда-то изнутри существа вытянулся металлический прут, очень напоминающий антенну.
Линда прижала ладошки к щекам:
— Боже! Неужели это механизм? Кончик прута развернулся и превратился в диск из металлической сетки. Диск, покрутившись, повернулся в сторону «Странника».
— Надеюсь, это не оружие, — прошептала Линда.
— Хочешь, чтобы я немножко с ним побился?
— Нет. Снеговичок, не делай ничего!
Гуфус гавкнул и снова сел, не сводя глаз с непонятной твари.
Один глаз существа мигнул.
— Оно живое! — закричала Линда. — Но зачем антенна? Оно животное, растительное или неорганическое?
— Может, всего понемножку? — предположил Снеголап.
Накатила высокая волна и забрызгала серебристые ботинки Линды. К счастью, они были непромокаемые.
— Как ты думаешь, может, оно пытается с нами связаться?
От корабля прибежал Джин.
— Эй, там что-то странное с компьютером. Совсем свихнулся… — Тут он увидел антенну. — А это ещё что?
— И мы размышляем над тем же, — терпеливо объяснила Линда. — Мне кажется, оно хочет установить с нами контакт.
— Похоже, ему это удалось — по крайней мере, с нашим компьютером. На экране всякая чепуха, а я ничего не могу понять. Кажется, это все из-за него.
— И что это, по-твоему, может быть?
Джин принялся внимательно разглядывать лежащее перед ним непонятно что.
— Явно разумная форма жизни, обитающая в море. На дельфина совсем не похож, но вот эти плоские выросты должны быть чем-то вроде плавников. Тэк-с, посмотрим — глаза, дыхательные отверстия, а это рот, хотя он немного низковат. Наверное, оно мало ест. И конечно, умеет пользоваться радиосвязью, как любое разумное существо.
— Оно болеет, или с ним что-то случилось?
— Может быть, и то и другое. Лежит на берегу, как выброшенный кит. Очень похоже на кита, только меньше.
— Жалко, что мы ничего не можем сделать.
— А что вообще тут сделаешь? Мне тоже жаль, что мы не можем помочь, но… — Джин в отчаянии воздел руки.
— Может быть, если бы мы столкнули его обратно в океан…
— Да оно весит не меньше двух тысяч фунтов. А потом, оно явно дышит воздухом, иначе давно бы уже умерло. Может быть, у него есть и жабры, и легкие.
— Все равно, неужели ничего нельзя сделать?
— Разве что утешить как-нибудь. Но, конечно, если допустить…
Существо издало свистящий звук, начавшийся на высокой ноте и постепенно снизившийся до шипения.
— Как грустно прозвучало! — сказала Линда. — Гуфус явно это почувствовал.
— Не стану спорить с Гуфусом. Но выглядит оно жутко.
Свистящий звук раздался снова, на этот раз в нем присутствовали некоторые модуляции. Он то понижался, то повышался, пока не остановился в среднем регистре. Существо пыталось смоделировать звук, и в нем стало слышаться что-то похожее на голос. Сначала звуки больше напоминали лай, спровоцировав очередное гавканье Гуфуса, потом стали более плавными и, если можно так сказать, более человеческими. Казалось, вот-вот прозвучат слова, но разобрать ничего не удавалось.
Так продолжалось довольно долго. Снеголап заскучал и пошел бродить вокруг, выискивая, чем бы поживиться. Джин ушел с пляжа, чтобы поближе разглядеть росшие поодаль странные кривые деревья с розовыми листьями, похожие на бонсаи.
Линда села и прислушалась, все больше уверяясь, что существо пытается что-то сказать.
Наконец, примерно через полчаса, она услышала довольно четко:
— Абломабель.
Она вскочила:
— Простите?
— Абломабель.
— Не поняла…
— Абломабель?
— А, ясно. — Линда ткнула пальцем себе в грудь. — Линда.
— Ви-на.
— Линда.
— Вин-да.
— Нет, Лин-да, Лин-да Барклай.
— Лин-да-ба-ли.
— Ну да, почти так. Рада познакомиться.
Она подождала ещё и через пять минут услышала:
— Лин-да Бар-кли.
— Правильно. Но лучше Линда Барклай. Ладно. А тебя зовут Абломабель. Ты кто?
— Ты… кто…
— Ой. Ты спрашиваешь меня?
— Спрашиваю… тебя…
— Да, ты молодец. Это ты правильно сказал.
— Спасибо. — Голос был почти человеческий.
— Ты хотел узнать обо мне, — сказала Линда. — Я человеческое существо. Я с планеты Земля.
— Зем-ля.
— Да.
— Зем-ля. Да.
— Я и мои друзья прилетели сюда вон на том аппарате. Ты с ним связывался. Но, наверное, ты и так это знаешь.
— Я знаю. Знаю, — сказало существо. — Я все знаю в компьютере. Я там.
— Значит, ты уже много знаешь о нас. Там, в компьютере, много всего.
— Много всего. Тут вернулся Джин.
— Линда, ты что, опять даешь частные уроки?
— Абломабель, это Джин. Джин, это Абломабель.
— И я рад очень встрече с вами, Джин, — сказало существо.
— И я очень рад. Скажите, пожалуйста, а слово «Абломабель» в вашем языке что-нибудь значит?
— Да, это титул начальника… группы по переработке… мыслей?
— Ученый? Философ?
— Да! — сказал Абломабель. — Очень похоже, только все же не то, мне кажется.
— Абломабель, ты болен? — спросила Линда — Что ты тут делаешь?
— Это конец, — печально ответило существо. — Я вернулся к берегу, домой, в последний раз. Потом функционирование прекратится. Конец. Смерть.
— Это ужасно. Мы можем тебе чем-нибудь помочь?
— Всему приходит конец, — отвечал Абломабель. — Я устал, ослаб. Долго болел. И я очень, очень стар. Боюсь, никого больше не осталось. Никто не отзывается. Наверное, я последний. Наверное, я умираю. Я пришел сюда, чтобы увидеть солнце, которое тоже умирает.
— Какой кошмар! — воскликнула Линда. — Неужели мы совсем ничем не можем тебе помочь?
— Ничем, спасибо. Но я рад, что познакомился с вами. Я ещё поживу какое-то время, и мы пообщаемся.
— Пожалуйста, не умирай. Наверное, ты можешь многое рассказать. Скажи, ты живешь в море?
— Да, мой род живет в море.
— И как долго вы прожили в этом океане?
— Очень давно, с тех пор как Ивлем постановил, что море снова должно быть населено, после того как оно долго было пустым и мертвым. Много… много лет… бесконечно долго.
— У вас явно развитая техника, — сказал Джин, — и, кажется, она стала даже частью вас. Вы отчасти машина?
— Все существа, — отвечал Абломабель, — отчасти машины, и машины — их части. Вы понимаете?
— Кажется. Киборги.
— Ещё есть машины, которые совсем живые.
— Значит, у вас есть роботы, киборги, но нет существ, которые не являлись бы ни тем, ни другим?
— Есть простые организмы, некоторые растения.
— А как давно существует цивилизация на вашей планете?
— Очень давно. Не могу сказать точно. Солнце тогда ещё было молодое.
— Миллиарды лет, — произнес Джин. — Невероятно!
— А вам можно задавать вопросы? — спросил Абломабель.
— Валяй. То есть я хотел сказать: конечно.
— Откуда вы приехали?
— Мне кажется, ты поймешь. Из иной вселенной.
— Да, мы думали об этом, но никогда не пробовали. Другая вселенная. Ваша машина… Вы сами её построили?
— Нет, — ответил Джин. — Я нашел её. Её построили существа, которые давно уже не существуют.
— Мне кажется, они были великие мастера.
— Просто необыкновенные. К несчастью, их машина не очень хорошо работает. Она перестала функционировать. Поэтому мы оказались здесь. Мы не можем улететь отсюда. Застряли.
— Это очень плохо, — констатировал Абломабель. — Пытались её починить?
— Пытались, — ответил Джин. — Пока не получилось. Наши возможности ограничены. Скажите, пожалуйста, а вы не могли бы помочь?
— Джин, — нахмурилась Линда. — Абломабель умирает.
— Я уже послал сообщение в город машин; он тут недалеко, — сообщил Абломабель. — Я известил их о возможных неполадках и о том, что может понадобиться их помощь.
— Как это мило с вашей стороны, — сказал Джин. — Говорите, машины?
— Да. Они живы и работают. Говорят, что приедут и помогут. Но не надо сильно надеяться. Ваш аппарат очень необычный, я думаю.
— Да. Запчастей не достанешь. Полное надувательство. Срок гарантии вышел, тут все и накрылось.
— Обнаруживаю иронию.
— Ещё бы. Я хочу сказать, что с этим аппаратом вечно что-нибудь случается. Экспериментальная модель. Понимаете? Соответственно труднее починить.
— Понимаю. Но можно попробовать?
— Конечно, — кивнул Джин. — И большое вам спасибо.
— Я устал, — сказал Абломабель. — Разговор истощил мои запасы энергии. Если не возражаете, я немного отдохну и не буду говорить, пока не приедут машины.
— Разумеется, — ответила Линда. — Отдохни.
Проволочный диск антенны сложился, металлический прут втянулся внутрь существа. Отверстие закрылось.
Они пообедали на пляже — устроили себе этакий пикник. Снеголап набрал разных моллюсков и, выяснив, что все они несъедобны, опять принялся жаловаться на голод.
— Попробуй. — Джин протянул ему сэндвич с салатом и ветчиной.
Снеголап забросил его в рот и проглотил, не жуя.
— Отлично, — сказал он. — Ещё чего-нибудь дадите понюхать?
— Прости, Снеговичок, ты съел все, что мы для тебя приготовили.
— Ну да, рыбные консервы. Отлично, но мне нужно что-нибудь свеженькое, а то шерсть начнет выпадать.
— Вон океан. — Джин вручил Снеголапу свое оружие. — Пойди, настреляй себе рыбки.
— Джин, — сказала Линда. — Там могут быть разумные существа. Ладно медузы, но Снеговичок ест и китов. Мне кажется, здесь это было бы неэтично.
— Она права, — согласился Снеголап. — Меня небось затошнит, если я начну это есть. И вообще, я устал.
И он вытянулся на песке, сложив лапы и закрыв глаза.
Красный день все тянулся и тянулся. Зеленое море катило свои волны. Вокруг царила тишина. Не летали птицы, не жужжали насекомые. Это был почти мертвый мир, но по-своему красивый.
— Джин, почему солнце не садится?
— Планета не вращается.
— Ты хочешь сказать, здесь всегда так?
— Да.
— Как это печально. Невыносимо видеть медленное умирание целого мира.
— Да. Поэтому я смотреть не буду, а тоже подремлю.
Линда положила руку на плечо Джина.
— Как ты думаешь, мы когда-нибудь вернемся назад?
— Не знаю. Верится с трудом.
Она рассеянно взглянула на прозрачное облачко, плывшее по небосклону.
— Джин, я рада, что мы вместе.
— И я.
Линда некоторое время смотрела в акварельное небо. Потом тоже закрыла глаза.
Пиили. Обеденный зал
Вельможные гости собирались неохотно; их вытащили из постелей рано утром. Когда появились Тайрин с Далтоном, Такстоном и Доркас, ещё слышалось недовольное ворчание.
— Мы ещё не завтракали, — негодующе жаловался усатый баронет.
— Милорды и миледи, — начал Тайрин. — Нижайше прошу вашего извинения за беспокойство, но мы считаем, что разрешили загадку убийства виконта Орина и, возможно, графа Дамика.
Собравшиеся аристократы замерли. Тайрин продолжал:
— Мы не спали всю ночь, обсуждая наше решение. Гонцы носились между двумя замками, Пиили и Опасным, под проливным дождем. То, чему мы просим вас быть свидетелями, — своего рода демонстрация. Для любого другого криминального случая мы бы придержали эти сведения до предварительного слушания дела. Но улики эти настолько необычны в своей неуловимости, что я бы хотел предъявить их здесь именно сегодня утром. У меня на это свои причины. Прежде всего, замешан человек высокого положения. Прошло немало времени с тех пор, как отпрыску благородного семейства предъявлялись серьезные обвинения… Тайрин оглядел комнату, словно хотел увидеть всех, кто решится задать вопрос. Присутствующие безмолвствовали.
— Ну что ж, милорды и миледи, позвольте обратить ваше внимание на человека, благодаря чьей неослабевающей решимости и исключительному интеллекту было раскрыто это дело. Я говорю о господине Такстоне из замка.
Поднялся гул голосов, в котором слышалось удивление и неудовольствие. Такстон вышел вперед.
— Милорды и миледи, сейчас мы продемонстрируем вам магический трюк. Конечно, я хорошо понимаю, что вы как обитатели замка считаете магию таким же обычным занятием, как чаепитие или умывание. Но эта магия необычна тем, что действия, которые мы вам покажем, относятся к тем немногим, что вообще возможны в этом мире. И в том, что касается магических эффектов в общем, они не очень впечатляют. Но, пожалуйста, следите внимательно. Мне бы хотелось, чтобы одна из лучших волшебниц замка помогла мне. Вы все её знаете, это её высочество принцесса.
Доркас подошла к нему. Такстон поднял над головой что-то сверкающее.
— У меня в руке монетка, шиллинг, который я довольно давно ношу в кармане, так как его некуда потратить. Я хочу попросить её высочество сделать эту монетку невидимой.
Такстон отдал монетку Доркас. Принцесса повернула правую руку ладонью кверху и положила на неё монетку. Потом накрыла одну ладонь другой и вытянула руки вперед. Она произнесла какие-то непонятные слова, всего несколько фраз. Закончив, ещё постояла в той же позе, закрыв глаза. Затем убрала левую руку. На ладони ничего не было.
Кажется, ни на кого это не произвело особого впечатления.
— Просто ловкость рук, — сказал кто-то.
Далтон подошел к принцессе, держа небольшой литой чугунный горшочек с металлической ручкой — такие можно было найти на кухнях замка. Он подставил горшочек под вытянутую руку принцессы.
Доркас медленно наклонила руку с раскрытой ладонью. В горшочке что-то звякнуло.
На лицах присутствующих появилось некоторое удивление. Далтон потряс горшочек — раздался звон. Такстон подошел к нему и, вытащив что-то, поднял руку над головой.
— Как вы видите, то есть не видите, монета невидима. — Он занес руку над горшочком, и внутри опять что-то звякнуло. Потом он снова вытащил невидимую монету.
— Милорд, извольте…
Лорд Эрл неуверенно огляделся, потом указал на себя и спросил:
— Вы ко мне обращаетесь?
— Да, милорд. Пожалуйста, возьмите монетку, чтобы все убедились, что здесь нет никакого мошенничества.
Лорд неохотно вышел вперед. Такстон вручил ему то, что держал в руке.
Эрл взял предмет и взвесил его в руке, потом кивнул:
— Да, я её чувствую. Это действительно монета.
Он вручил невидимую монетку Такстону.
— Спасибо, милорд, — произнес Такстон. — Её королевское высочество сказала мне, что наложила чары слабее, чем требуют правила. Следовательно, скоро монетка опять станет видимой.
Он встал на колени и перевернул ладонь. Раздалось бряканье, с каким металлическая монета, упав на каменный пол, начинает вращаться вокруг своей оси. Наконец звук затих.
Такстон поднялся и сделал шаг назад, не отрывая взгляда от пола. Толпа придвинулась ближе.
Прошла примерно минута, и на полу неожиданно появился шиллинг. Такстон взял его и положил в карман, потом, глянув поверх голов, подал какой-то знак.
Двое слуг перенесли один из столов к дальней стене зала, и толпа раздвинулась, чтобы дать им дорогу.
От другого слуги Такстон принял пригоршню чего-то.
— У меня тут с полдюжины обычных дротиков для дартса из спортивного зала замка Пиили, — сказал Такстон, показывая, что у него в руке. — А на дальней стене — вон там мы повесили мишень, такую можно найти в любом пабе в полусотне разных миров.
Доркас подошла к круглой мишени, подняла руку и коснулась центра указательным пальцем правой руки. Потом вместе с Такстоном они вернулись к столу, стоявшему в добрых сорока футах от мишени.
Принцесса села у стола, и Такстон вручил ей дротик. Она взяла его и положила на стол перед собой. Затем начала водить над дротиком руками, выписывая сложные фигуры. После этого положила дротик на ладонь левой руки и просто погладила его правой.
— Прошу тебя, лети и попади туда, где пальцем я коснулась.
Потом она отдала дротик Такстону. Тот повернулся лицом к мишени, примерился и бросил дротик.
Дротик, пролетев более сорока футов, вонзился точно в центр мишени.
Доркас уже колдовала над вторым дротиком. Закончив подготовку, она и его вручила Такстону. В этот раз Такстон повернулся к мишени спиной и бросил дротик через плечо.
Дротик полетел с удивительной, необъяснимой скоростью прямо к мишени и угодил в центральный круг, рядом с первым.
Толпа возбужденно загудела.
Такстон взял очередной заколдованный дротик, встал на этот раз лицом к мишени и просто зажал дротик между указательным и большим пальцами. Потом ослабил хватку, и дротик, сам выскочив из руки, с ошеломляющей скоростью понесся к цели.
Четвертый дротик Такстон бросил к левой стене. Дротик на лету повернул и оказался все там же, с глухим стуком воткнувшись в черный круг в центре мишени.
— Милорды и миледи, — объявил Такстон. — То, что вы видели, просто домашние забавы. Конечно, это настоящая магия, а не трюкачество, но вполне заурядная. Заклинания мы взяли из книги.
Далтон передал ему книгу.
— Заклинания были найдены в книге под названием «Книшка могических случаив» Бальдора из Каирна. Это том из библиотеки замка Пиили; мне сказали, что он простоял тут на полке не один век, а создан был явно в те времена, когда замок населяли коренные обитатели этого мира. Квалифицированные ученые объяснили мне также, что книга была написана и напечатана в этом мире и является единственной книгой, посвященной магии, доступной здесь. Как вы, наверное, уже догадались, эти два заклинания, примененные вместе, могут дать убийственный результат.
Аристократы зашушукались.
— Думаю, вы все понимаете, к чему я веду. При некоторой доработке два невинных заклинания вполне можно объединить в одно смертоносное. В заклинание черной магии. — Такстон положил книгу на стол. — Конечно, возникает вопрос: кто это сделал? Давайте посмотрим, какими качествами должен обладать подозреваемый. Во-первых, он или она должны быть опытными волшебниками. К этой категории относится большинство обитателей замка Опасного. Но мастерство должно быть настолько высоким, что большинство обычных чародеев исключаются. Таким образом, из всех обитателей замка под подозрением остается совсем немного, но все они — аристократы. А поскольку никого из Гостей не было на вечере у принцессы, мы не будем включать их в список. Значит, в нашем списке остаются только члены аристократических семей замка.
Такстон начал обходить круг аристократов, собравшихся в центре зала.
— Понятно, что мы не намного приблизились к идентификации убийцы, ведь эту книгу мог прочесть любой из здесь присутствующих. Наверное, было бы полезно узнать, кто читал её недавно, или кто мог читать. Для этого нам понадобится другая книга — книга регистрации гостей замка Пиили.
Руфорд внес огромнейший том.
— Как вы знаете, — продолжал Такстон, — гости замка регистрируются по прибытии и отмечаются при отъезде, как в отелях, — это позволяет рассчитать расход продуктов, плату слугам и тому подобное. Давайте посмотрим, кто недавно останавливался в Пиили. — Такстон открыл книгу. — Здесь мы обнаруживаем нечто примечательное. Среди примерно шести недавних визитеров замка есть три человека, у которых есть или был мотив совершить убийство. Например, леди Рильма. — Такстон остановился перед вдовой. — Это верно, миледи? Леди Рильма выпрямилась.
— Это неслыханно. — Она гневно смотрела на Тайрина. — Какая наглость!
— Но вы же читали эту книгу, миледи, разве нет?
— Я не помню!
— У нас есть свидетельство одной из ваших горничных. Она припомнила, что видела книгу Бальдора на вашем ночном столике.
— Она всего лишь безграмотная служанка!
— Которая между тем пишет диплом по магии в университете. Тайрин уже взял у неё письменные показания под присягой, но, если нужно, мы можем вызвать девушку сюда.
Леди Рильма, казалось, едва сдерживалась, чтобы не взорваться.
— Хорошо! Я читала эту книгу! И что из того?
— Ничего, миледи, не считая того, что вы ненавидели своего мужа. Он был невероятно злобен, груб, безжалостен с вами, не говоря уже о том, что таскался за каждой юбкой.
— Как вы смеете!
— Это верно или нет?
— Боги! — Рильма опустила голову. — Как я могу отрицать это! В этой комнате нет человека, который не знал бы, что я ненавидела Орина. Достаточно ли этого для убийства? Да. О боги, да. Однажды я даже попыталась. Он смеялся, когда я схватила ножницы, а потом отвернулся… и я ударила его. Если бы на нем тогда не было жилета из толстой кожи, я бы ударила его в спину. Но у него не были защищены только руки. Если бы у меня хватило ума, надо было перерезать ему яремную вену.
— Да, — согласился Такстон. — Вы сказали, что на празднике услышали, как ваш муж застонал от боли. Не оттого ли, что вы воткнули ему в спину невидимый кинжал?!
— Я этого не делала.
— У вас есть кинжал, не так ли?
— Да, я ношу его за корсажем.
— Вы видели, как Орин делал непристойные предложения, неважно, насколько они одобрялись или даже приветствовались другой стороной, итак, он делал непристойные предложения леди Ровене. Вы знали, что подобное произойдет на приеме, потому что всегда происходило, когда ваш муж и эта дама встречались на любом из праздников. Произошло и в этот раз. Вы приготовили кинжал, сделали его невидимым…
— Да, я сделала это. Да! Я собиралась использовать заклинание. Но не для него! Я его не убивала!
— Нет? Тогда кому предназначалось заклинание?
Леди Рильма указала через комнату.
— Ей! Вот этой женщине!
Леди Ровена побледнела, поднеся руку к горлу.
— Да, ей! Она тоже виновата в моем унижении! Даже больше, потому что она могла бы воспротивиться, а он мог бы её послушать. Но ей надо было заниматься развратом на глазах у мужа! Порочная лисица! Её я хотела убить.
— Но не убили.
— Нет.
— Вы не закончили заклинание. Почему? Леди Рильма покачнулась. Один из лордов помог ей дойти до стула, на который она бессильно опустилась.
— Потому что тогда это чудовище уничтожило бы меня, — тихо заговорила она. — Он был злобен, как животное. Но если бы он заставил меня стать убийцей, он бы взял надо мной верх. Благодаря милости богов я поняла это и не подошла к леди Ровене, чтобы коснуться её там, куда потом полетел бы кинжал. Я отложила кинжал. Я не вытащила его даже тогда, когда Орин бросил в меня крылышко цыпленка, хотя гнев душил меня, как и всегда, когда он поднимал на меня руку.
Такстон покачал головой.
— Но, миледи, ваше заклинание все равно не сработало бы.
Рильма ответила не сразу.
— Нет?
— Нет. В книге написано, что нельзя наложить заклинание летящего дротика на кинжал. Ваше высочество, вы не могли бы объяснить, почему?
— Конечно, — откликнулась Доркас. — Заклинание убийства относится к злой магии, иногда её ещё называют черной, но цвет тут никакого значения не имеет. Эти фокусы, что нам показали, — безобидная магия, её называют белой. Она подразумевает помощь добрых духов, игривых духов. Они станут служить любому достаточно сильному магу. Но черное заклинание требует участия злого духа. Заклинания в этой книге совсем не такие. Вы можете сделать кинжал невидимым, но никого вреда нанести им не сможете. Даже трюк с летящим дротиком не сработает, если дротик будет направлен на человека.
— Благодарю вас, мадам, — кивнул Такстон. — Так что, леди Рильма, вы не смогли бы совершить убийство, если бы только не напали на мужа или леди Ровену старомодным, примитивным способом.
Такстон опять начал ходить внутри мрачного крута свидетелей, подозреваемых и совершенно невинных людей.
— Мы ещё не завтракали, — негодующе жаловался усатый баронет.
— Милорды и миледи, — начал Тайрин. — Нижайше прошу вашего извинения за беспокойство, но мы считаем, что разрешили загадку убийства виконта Орина и, возможно, графа Дамика.
Собравшиеся аристократы замерли. Тайрин продолжал:
— Мы не спали всю ночь, обсуждая наше решение. Гонцы носились между двумя замками, Пиили и Опасным, под проливным дождем. То, чему мы просим вас быть свидетелями, — своего рода демонстрация. Для любого другого криминального случая мы бы придержали эти сведения до предварительного слушания дела. Но улики эти настолько необычны в своей неуловимости, что я бы хотел предъявить их здесь именно сегодня утром. У меня на это свои причины. Прежде всего, замешан человек высокого положения. Прошло немало времени с тех пор, как отпрыску благородного семейства предъявлялись серьезные обвинения… Тайрин оглядел комнату, словно хотел увидеть всех, кто решится задать вопрос. Присутствующие безмолвствовали.
— Ну что ж, милорды и миледи, позвольте обратить ваше внимание на человека, благодаря чьей неослабевающей решимости и исключительному интеллекту было раскрыто это дело. Я говорю о господине Такстоне из замка.
Поднялся гул голосов, в котором слышалось удивление и неудовольствие. Такстон вышел вперед.
— Милорды и миледи, сейчас мы продемонстрируем вам магический трюк. Конечно, я хорошо понимаю, что вы как обитатели замка считаете магию таким же обычным занятием, как чаепитие или умывание. Но эта магия необычна тем, что действия, которые мы вам покажем, относятся к тем немногим, что вообще возможны в этом мире. И в том, что касается магических эффектов в общем, они не очень впечатляют. Но, пожалуйста, следите внимательно. Мне бы хотелось, чтобы одна из лучших волшебниц замка помогла мне. Вы все её знаете, это её высочество принцесса.
Доркас подошла к нему. Такстон поднял над головой что-то сверкающее.
— У меня в руке монетка, шиллинг, который я довольно давно ношу в кармане, так как его некуда потратить. Я хочу попросить её высочество сделать эту монетку невидимой.
Такстон отдал монетку Доркас. Принцесса повернула правую руку ладонью кверху и положила на неё монетку. Потом накрыла одну ладонь другой и вытянула руки вперед. Она произнесла какие-то непонятные слова, всего несколько фраз. Закончив, ещё постояла в той же позе, закрыв глаза. Затем убрала левую руку. На ладони ничего не было.
Кажется, ни на кого это не произвело особого впечатления.
— Просто ловкость рук, — сказал кто-то.
Далтон подошел к принцессе, держа небольшой литой чугунный горшочек с металлической ручкой — такие можно было найти на кухнях замка. Он подставил горшочек под вытянутую руку принцессы.
Доркас медленно наклонила руку с раскрытой ладонью. В горшочке что-то звякнуло.
На лицах присутствующих появилось некоторое удивление. Далтон потряс горшочек — раздался звон. Такстон подошел к нему и, вытащив что-то, поднял руку над головой.
— Как вы видите, то есть не видите, монета невидима. — Он занес руку над горшочком, и внутри опять что-то звякнуло. Потом он снова вытащил невидимую монету.
— Милорд, извольте…
Лорд Эрл неуверенно огляделся, потом указал на себя и спросил:
— Вы ко мне обращаетесь?
— Да, милорд. Пожалуйста, возьмите монетку, чтобы все убедились, что здесь нет никакого мошенничества.
Лорд неохотно вышел вперед. Такстон вручил ему то, что держал в руке.
Эрл взял предмет и взвесил его в руке, потом кивнул:
— Да, я её чувствую. Это действительно монета.
Он вручил невидимую монетку Такстону.
— Спасибо, милорд, — произнес Такстон. — Её королевское высочество сказала мне, что наложила чары слабее, чем требуют правила. Следовательно, скоро монетка опять станет видимой.
Он встал на колени и перевернул ладонь. Раздалось бряканье, с каким металлическая монета, упав на каменный пол, начинает вращаться вокруг своей оси. Наконец звук затих.
Такстон поднялся и сделал шаг назад, не отрывая взгляда от пола. Толпа придвинулась ближе.
Прошла примерно минута, и на полу неожиданно появился шиллинг. Такстон взял его и положил в карман, потом, глянув поверх голов, подал какой-то знак.
Двое слуг перенесли один из столов к дальней стене зала, и толпа раздвинулась, чтобы дать им дорогу.
От другого слуги Такстон принял пригоршню чего-то.
— У меня тут с полдюжины обычных дротиков для дартса из спортивного зала замка Пиили, — сказал Такстон, показывая, что у него в руке. — А на дальней стене — вон там мы повесили мишень, такую можно найти в любом пабе в полусотне разных миров.
Доркас подошла к круглой мишени, подняла руку и коснулась центра указательным пальцем правой руки. Потом вместе с Такстоном они вернулись к столу, стоявшему в добрых сорока футах от мишени.
Принцесса села у стола, и Такстон вручил ей дротик. Она взяла его и положила на стол перед собой. Затем начала водить над дротиком руками, выписывая сложные фигуры. После этого положила дротик на ладонь левой руки и просто погладила его правой.
— Прошу тебя, лети и попади туда, где пальцем я коснулась.
Потом она отдала дротик Такстону. Тот повернулся лицом к мишени, примерился и бросил дротик.
Дротик, пролетев более сорока футов, вонзился точно в центр мишени.
Доркас уже колдовала над вторым дротиком. Закончив подготовку, она и его вручила Такстону. В этот раз Такстон повернулся к мишени спиной и бросил дротик через плечо.
Дротик полетел с удивительной, необъяснимой скоростью прямо к мишени и угодил в центральный круг, рядом с первым.
Толпа возбужденно загудела.
Такстон взял очередной заколдованный дротик, встал на этот раз лицом к мишени и просто зажал дротик между указательным и большим пальцами. Потом ослабил хватку, и дротик, сам выскочив из руки, с ошеломляющей скоростью понесся к цели.
Четвертый дротик Такстон бросил к левой стене. Дротик на лету повернул и оказался все там же, с глухим стуком воткнувшись в черный круг в центре мишени.
— Милорды и миледи, — объявил Такстон. — То, что вы видели, просто домашние забавы. Конечно, это настоящая магия, а не трюкачество, но вполне заурядная. Заклинания мы взяли из книги.
Далтон передал ему книгу.
— Заклинания были найдены в книге под названием «Книшка могических случаив» Бальдора из Каирна. Это том из библиотеки замка Пиили; мне сказали, что он простоял тут на полке не один век, а создан был явно в те времена, когда замок населяли коренные обитатели этого мира. Квалифицированные ученые объяснили мне также, что книга была написана и напечатана в этом мире и является единственной книгой, посвященной магии, доступной здесь. Как вы, наверное, уже догадались, эти два заклинания, примененные вместе, могут дать убийственный результат.
Аристократы зашушукались.
— Думаю, вы все понимаете, к чему я веду. При некоторой доработке два невинных заклинания вполне можно объединить в одно смертоносное. В заклинание черной магии. — Такстон положил книгу на стол. — Конечно, возникает вопрос: кто это сделал? Давайте посмотрим, какими качествами должен обладать подозреваемый. Во-первых, он или она должны быть опытными волшебниками. К этой категории относится большинство обитателей замка Опасного. Но мастерство должно быть настолько высоким, что большинство обычных чародеев исключаются. Таким образом, из всех обитателей замка под подозрением остается совсем немного, но все они — аристократы. А поскольку никого из Гостей не было на вечере у принцессы, мы не будем включать их в список. Значит, в нашем списке остаются только члены аристократических семей замка.
Такстон начал обходить круг аристократов, собравшихся в центре зала.
— Понятно, что мы не намного приблизились к идентификации убийцы, ведь эту книгу мог прочесть любой из здесь присутствующих. Наверное, было бы полезно узнать, кто читал её недавно, или кто мог читать. Для этого нам понадобится другая книга — книга регистрации гостей замка Пиили.
Руфорд внес огромнейший том.
— Как вы знаете, — продолжал Такстон, — гости замка регистрируются по прибытии и отмечаются при отъезде, как в отелях, — это позволяет рассчитать расход продуктов, плату слугам и тому подобное. Давайте посмотрим, кто недавно останавливался в Пиили. — Такстон открыл книгу. — Здесь мы обнаруживаем нечто примечательное. Среди примерно шести недавних визитеров замка есть три человека, у которых есть или был мотив совершить убийство. Например, леди Рильма. — Такстон остановился перед вдовой. — Это верно, миледи? Леди Рильма выпрямилась.
— Это неслыханно. — Она гневно смотрела на Тайрина. — Какая наглость!
— Но вы же читали эту книгу, миледи, разве нет?
— Я не помню!
— У нас есть свидетельство одной из ваших горничных. Она припомнила, что видела книгу Бальдора на вашем ночном столике.
— Она всего лишь безграмотная служанка!
— Которая между тем пишет диплом по магии в университете. Тайрин уже взял у неё письменные показания под присягой, но, если нужно, мы можем вызвать девушку сюда.
Леди Рильма, казалось, едва сдерживалась, чтобы не взорваться.
— Хорошо! Я читала эту книгу! И что из того?
— Ничего, миледи, не считая того, что вы ненавидели своего мужа. Он был невероятно злобен, груб, безжалостен с вами, не говоря уже о том, что таскался за каждой юбкой.
— Как вы смеете!
— Это верно или нет?
— Боги! — Рильма опустила голову. — Как я могу отрицать это! В этой комнате нет человека, который не знал бы, что я ненавидела Орина. Достаточно ли этого для убийства? Да. О боги, да. Однажды я даже попыталась. Он смеялся, когда я схватила ножницы, а потом отвернулся… и я ударила его. Если бы на нем тогда не было жилета из толстой кожи, я бы ударила его в спину. Но у него не были защищены только руки. Если бы у меня хватило ума, надо было перерезать ему яремную вену.
— Да, — согласился Такстон. — Вы сказали, что на празднике услышали, как ваш муж застонал от боли. Не оттого ли, что вы воткнули ему в спину невидимый кинжал?!
— Я этого не делала.
— У вас есть кинжал, не так ли?
— Да, я ношу его за корсажем.
— Вы видели, как Орин делал непристойные предложения, неважно, насколько они одобрялись или даже приветствовались другой стороной, итак, он делал непристойные предложения леди Ровене. Вы знали, что подобное произойдет на приеме, потому что всегда происходило, когда ваш муж и эта дама встречались на любом из праздников. Произошло и в этот раз. Вы приготовили кинжал, сделали его невидимым…
— Да, я сделала это. Да! Я собиралась использовать заклинание. Но не для него! Я его не убивала!
— Нет? Тогда кому предназначалось заклинание?
Леди Рильма указала через комнату.
— Ей! Вот этой женщине!
Леди Ровена побледнела, поднеся руку к горлу.
— Да, ей! Она тоже виновата в моем унижении! Даже больше, потому что она могла бы воспротивиться, а он мог бы её послушать. Но ей надо было заниматься развратом на глазах у мужа! Порочная лисица! Её я хотела убить.
— Но не убили.
— Нет.
— Вы не закончили заклинание. Почему? Леди Рильма покачнулась. Один из лордов помог ей дойти до стула, на который она бессильно опустилась.
— Потому что тогда это чудовище уничтожило бы меня, — тихо заговорила она. — Он был злобен, как животное. Но если бы он заставил меня стать убийцей, он бы взял надо мной верх. Благодаря милости богов я поняла это и не подошла к леди Ровене, чтобы коснуться её там, куда потом полетел бы кинжал. Я отложила кинжал. Я не вытащила его даже тогда, когда Орин бросил в меня крылышко цыпленка, хотя гнев душил меня, как и всегда, когда он поднимал на меня руку.
Такстон покачал головой.
— Но, миледи, ваше заклинание все равно не сработало бы.
Рильма ответила не сразу.
— Нет?
— Нет. В книге написано, что нельзя наложить заклинание летящего дротика на кинжал. Ваше высочество, вы не могли бы объяснить, почему?
— Конечно, — откликнулась Доркас. — Заклинание убийства относится к злой магии, иногда её ещё называют черной, но цвет тут никакого значения не имеет. Эти фокусы, что нам показали, — безобидная магия, её называют белой. Она подразумевает помощь добрых духов, игривых духов. Они станут служить любому достаточно сильному магу. Но черное заклинание требует участия злого духа. Заклинания в этой книге совсем не такие. Вы можете сделать кинжал невидимым, но никого вреда нанести им не сможете. Даже трюк с летящим дротиком не сработает, если дротик будет направлен на человека.
— Благодарю вас, мадам, — кивнул Такстон. — Так что, леди Рильма, вы не смогли бы совершить убийство, если бы только не напали на мужа или леди Ровену старомодным, примитивным способом.
Такстон опять начал ходить внутри мрачного крута свидетелей, подозреваемых и совершенно невинных людей.