- Убирайтесь с дороги! - кричал Измерен. - Законс, сделай же что-нибудь!
- Ахм! Хорошо, хорошо, не торопи меня, - бормотал волшебник с Уолл-стрит. - Где моя палочка? Моя волшебная палочка?
- У тебя в руке, старый башмак! - прорычал канцлер.
- В руке? Надо же, и правда! - Законс взмахнул палочкой и произнес:
Щедролор небосинь
Громоком во стину
Заколдай животинь
Из большой в малышню!
Черепаха открыла рот, зашипела, дернулась и начала стремительно уменьшаться. Карлик вскочил со стула как раз вовремя - тающее на глазах животное уже успело достичь размера человеческой ступни. На этом действие заклинания закончилось.
- О моя маленькая! Что же они с тобой сделали? - схватив черепашку на руки, заплакал карлик.
Король со спутниками быстро преодолели "черепаховый" участок дороги. Хобарт заметил, что волшебник остался с карликом и что-то говорит ему. По радостному воплю человечка можно было заключить, что рептилия приобрела прежние размеры, однако как ни оборачивался Хобарт, увидеть этого он не сумел. Из улочки они вышли на широкую площадь, посередине которой возвышались здания, обнесенные собственной стеной. Ворота в королевскую резиденцию отворились, и навстречу им вышла другая процессия, состоящая исключительно из женщин в черных одеждах. Некоторые из них держали в руках лиры, издававшие траурные звуки.
- Посмотри, моя любовь. Это твоя будущая теща, королева Вессалина! произнесла принцесса.
Роллин Хобарт с застывшей улыбкой на слегка побледневшем лице пережил радостное объединение семьи и собственное представление во второй раз. Он только и успел отметить, что королевой Вессалиной зовут миловидную женщину средних лет, как Измерен потянул его в сторону за рукав.
- Я покажу Вашему Высочеству апартаменты, - сообщил канцлер.
И они прошли внутрь между двумя черными цилиндрическими пилонами размером с приличную секвойю, ограждающими вход, через который вполне мог пройти военный линкор. После трех поворотов в разные стороны Хобарт перестал следить за направлением и сосредоточился на архитектуре. Он вспомнил, что уже видел структуры такого типа: сделанные из пластика строительные блоки элементарной формы в большой деревянной коробке ему подарили на восьмой день рождения. Они даже цветами совпадали, были красными, желтыми или голубыми.
Слово "апартаменты" определенно было преувеличением; канцлер Измерен отворил дверь в небольшую комнатку и пригласил Хобарта войти. В этот момент раздался свистящий звук, и что-то пребольно ударило инженера в голень.
- Йоу! - завопил Хобарт, прыгая на одной ноге. Снаряд, отскочив от жертвы, покатился дальше по полу. Это был металлический мячик, похожий на шарик для гольфа. В комнате обнаружился малиновокудрый мальчишка, притаившийся за игрушечной пушкой.
- Ваше Высочество! - удивленно заговорил канцлер, и Хобарт понял, что эти слова относятся не к нему, а к ребенку. - Я думал, вы уже освободили свою комнату!
- Не хочу переезжать, - закапризничал мальчик, вставая. От его вида у Хобарта непроизвольно встали дыбом волосы.
Рост мальчишки соответствовал тринадцатилетнему возрасту, но сложен он был, как шестилетний: крупная голова и гладкие мягкие черты лица.
- Это моя комната! - топнув ногой, продолжал возражать странный ребенок.
- Ну, как же так, - заговорил Измерен ненатурально сладким голосом, ведь вы же не позволите вашему новому брату спать в коридоре за дверью, правда?
Глаза мальчика расширились, и он принялся сосредоточенно сосать большой палец.
- Моему новому брату? Что ты имеешь в виду? У меня уже есть Аксиус, невнятно бормотал он, не вынимая пальца изо рта.
- Я знаю, но принц Роллин Какой-То скоро женится на вашей сестре и станет вашим новым братом.
- Не желаю иметь такого уродского брата. Пусть спит за дверью, мне все равно, - злобно сказал мальчик.
- Так вы покинете комнату, или позвать сюда вашего отца? - спокойно спросил канцлер.
Мальчик медленно поплелся к выходу, не сводя глаз с Хобарта. Измерен закрыл за ним дверь.
- Кто это? - спросил Хобарт.
- Я разве не представил вам принца Эйта?
- А он нормальный?
- Нормальный? Почему... о чем вы?
- Э-э-э... сколько ему лет?
- Будет тринадцать послезавтра.
- Ну... он... некоторым образом выглядит, как маленький ребенок.
- А чего же вы хотите? Он и есть ребенок, абсолютно нормальный, а станет юношей, когда ему исполнится тринадцать, и ни минутой раньше.
- Там, откуда я родом, переход от мальчика к юноше происходит постепенно, - объяснил Хобарт.
- Я не понимаю: можно либо быть ребенком, либо нет. У вас, варваров, странные обычаи.
- Причем тут варвары? - обиделся Хобарт.
- У вас ведь желтые волосы, не так ли? - сменил тему Измерен, открывая сундук, наполненный одеждой. - Мне необходимо перед вами извиниться за то, что комнату не подготовили заранее. Теоретически у нас всегда должны быть апартаменты для чемпиона, на случай если он победит Андросфинкса, но поскольку этого все никак не случалось, то и комнату перестали готовить. Какой цвет вы предпочитаете?
Канцлер вынул из сундука красное облегающее одеяние, похожее на наряд принца Аксиуса; в ассортименте имелись также желтые, голубые, черные и белые наряды.
- Что? Если вы не возражаете, я бы остался в собственной одежде.
- Прямо в этой? Дорогой мой, она же невозможна: ни облегающая, ни свободная, и окрашена в цвет, который нельзя определить! Может, вам понравится накидка?
Хобарт оглядел манжеты своей рубашки, на внутренних швах проступили темные разводы всего лишь после нескольких часов пребывания на жаре. Однако между грязной рубашкой и логайскими тряпками...
- Я останусь в том, что на мне, - сказал он твердо.
В ответ Измерен пожал плечами. Пока Хобарт мылся, канцлер занимался какими-то своими делами. Инженера приятно удивило практически современное оборудование ванной. По возвращении он обнаружил Измерена сидящим на единственном стуле с сигаретой в руках. Хобарт изумленно разглядывал курильщика и тот, очевидно, решил, что это намек, поскольку тут же спросил:
- Хотите одну?
Честно говоря, у Хобарта еще оставались в нагрудном кармане две сигары, которые он любил больше, чем сигареты. Однако лучше припасти их до момента, когда можно будет насладиться ими сполна. Поэтому он ответил:
- Спасибо, не откажусь.
Качество сигареты оставляло желать лучшего.
- Что мы будем делать? - закашлявшись, спросил Хобарт.
- Вы разве не знаете? Сначала грандиозный банкет в честь вашего спасения, помолвки и приближающейся свадьбы. Завтра планируется королевская охота, а послезавтра - празднование дня рождения принца Эйта.
- Хм.
Хобарту хотелось узнать, как избежать всего этого, но он пока не доверял канцлеру.
- А в каком состоянии находится королевство, половину которого я получу? - поинтересовался он.
У Измерена наполовину открылся рот.
- Ситуация улучшается в соответствии с моей новой политикой, судорожно сглотнув через несколько секунд, неуверенно сообщил он.
- В чем заключается ваша политика?
- В урезании расходов.
- Хорошо, - собственное слово ободрило Хобарта, и он продолжил расспросы. - Но мне нужно больше информации. Площадь, население, бюджет и т. д.?
Измерен холодно посмотрел на него, пробормотал что-то о проверке готовности к банкету и удалился.
Странный субъект, но не интриган, подумал Хобарт, глядя ему вслед и докуривая сигарету. Возможно, Логайя станет первым дареным конем, чьи зубы подвергнутся серьезнейшей проверке. Это заключение вовсе не свидетельствовало об изменении планов Роллина Хобарта по возвращению домой. Конечно, странный мир являлся чудесным местом... для отпуска, если бы Хобарт хотел уйти в отпуск. И если бы его фирма не была завалена работой, и если бы Гомон обратился к нему с четким, разумным бизнес-планом - например, наблюдения за общественными работами. И еще много всяких "если"... А вот если кто-то уверен, что его можно безнаказанно похитить и насильно втянуть в глупую историю с королевской дочерью и половиной царства в придачу, - что ж, значит, он не знает Роллина Хобарта.
Инженер в сотый раз обдумывал план побега, когда по дворцу разнесся звук гонга. Практически сразу после сигнала Измерен без стука вошел в комнату.
- Обед, Ваше Высочество, - сказал канцлер.
Он успел сменить облегающий черный костюм на свободную голубую накидку, показавшуюся Хобарту довольно глупым нарядом для взрослого мужчины.
4
Банкетный зал не уступал по размеру крупному железнодорожному вокзалу. Люди пропускали канцлера с Хобартом вперед с самыми вежливыми минами. Пока они добирались до "королевской" части стола, или точнее, бесконечного ряда столов, приставленных друг к другу, Роллин обратил внимание на прямоугольную посудину, стоящую на одном из них. Она была слишком большой для того, чтобы называться тарелкой, и имела слишком низкий бортик, чтобы использоваться в качестве ванны. Хобарт спросил, для чего ее сюда поставили.
- Это, - криво усмехнувшись, ответил Измерен, - обеденная миска Валтуса, оружейника. У него манеры, как у свиньи.
На пути им встретился принц Аксиус под руку с молодым человеком щеголеватого вида.
- Взгляни, Радас! - воскликнул Аксиус. - Что я тебе говорил?
Радас, разглядывая Хобарта, изумленно качал головой, затем подошел поближе и указал на темно-зеленый галстук гостя.
- В стародавние времена некоторые мыслители говорили, что, по крайней мере, теоретически могут существовать цвета, отличные от наших, - произнес он, - Но поскольку они не могли подобрать примеров, то все это посчитали заумным бредом.
- Ну, ты убедился? - сказал Аксиус. - Ой, пока я не забыл, это мой будущий шурин, как мне было сказано, могущественный принц Роллин. На самом деле Андросфинкса-то прикончил Светский Лев. М-да. Роллин, а это - мой друг Радас. Не придавай особого значения его словам, он - тоже эстет.
Чтобы избавиться от раздражавших его юнцов, Хобарт принялся изучать именные карточки, разложенные на столах. Среди них он обнаружил одну с необычной надписью:
ПРИНС РаЛИН КаКЖ-ТО
По-видимому, она означала "Принц Роллин Какой-То". Хобарт подумал, что помимо привычной жизни, потерял еще и фамилию. Приглядевшись повнимательнее, он отметил, что логайский алфавит представляет собой смесь букв из греческого, латинского и кириллицы. А на каком же языке они говорят? На английском? Или ему только кажется, что это английский? И если это английский, то как он попал в Логайю?..
- Привет, любовь моя, - раздался звонкий голосок принцессы. Кажется, она собирается сесть рядом, подумал он. Мысль о подобном соседстве на секунду показалась приятной, но потом он почувствовал растущую внутри себя панику, и... и решил не отвечать на приветствие. Звук трубы возвестил о появлении королевской четы, вошедшей в зал из специальных дверей с противоположной стороны. Король с королевой сели за стол, расселись и гости. Хобарт машинально отмечал привычки логайцев. Так, например, поговорка "когда я ем - я глух и нем" в полной мере описывала их поведение за столом. Но вместо фантастических блюд в византийском стиле под странными соусами, к которым Хобарт себя готовил, подали всего-навсего ростбиф с горохом и печеной картошкой, а на десерт - огромный кусок яблочного пирога.
Предупрежденный Измереном, он с интересом наблюдал за оружейником Валтусом, сидящим поблизости. Этот полный улыбающийся человечек подождал, пока его миску доверху наполнят едой, затем влез в нее и принялся барахтаться.
- Я думал, что Измерен преувеличивает, называя манеры Валтуса свинскими, - тихонько сказал Хобарт принцессе.
- Не в этот раз, - улыбнулась принцесса. - Но его ответам на серьезные вопросы не стоит доверять. А что касается Валтуса, то он ведет себя довольно непосредственно для человека, стоящего на пороге разорения.
- Кто хочет его уничтожить?
- Мы. То есть правительство, - едва заметным жестом она указала на короля с королевой, выделяющихся ярким красным пятном на темном фоне приглашенных, и министров, сидящих в ряд за дальней от короля стороной стола.
- За что?
- Не подумай, что специально. Просто его бизнес не выдерживает роспуска армии.
- А зачем ее распускать?
- Идея Измерена. Он считает, что мы таким способом покажем пример остальным жителям страны в деле снижения расходов.
- А что ситуация настолько спокойна, что можно ликвидировать армию?
- Напротив, варвары...
В этот самый момент королева Вессалина, сидящая по другую руку принцессы, дотронулась до локтя девушки и тихонько (но так, что Хобарт услышал) спросила:
- Аргуменда, дорогая, Гордиус интересуется, готова ли речь твоего избранника?
Речь! Он даже и не думал об этом. Что же они хотят от него услышать? Скорее всего, какую-нибудь приветственную чушь. С большим удовольствием он пожелал бы всем немедленно отправиться к чертовой бабушке... но они вряд ли правильно поймут его состояние.
Тем временем король Гордиус допил последний глоток вина и встал. О боже, придумай что-нибудь, взмолился про себя Хобарт.
- ...итак, леди и джентльмены Логайи, великий чемпион и удачливый претендент сам расскажет вам, каким образом ему, неизвестному варвару, без рода и племени и специальной подготовки, удалось спасти нашу любимую дочь. И добиться чести быть поставленным в один ряд с величайшими героями семьи Ксерофи, скромными представителями которой, мы, ахм, являемся. Для того, леди и джентльмены, мы и пригласили сюда с надеждой на ваше внимание ПРИНЦА РОЛЛИНА!!!!
Раздались оглушительные аплодисменты, король раскланялся и сел. Хобарт с трудом заставил себя встать.
- Я... - начал он, но новый взрыв аплодисментов прервал его.
- Я... - снова шумные рукоплескания.
- Я... - он сделал паузу, но никто не начал хлопать в ладоши. Бросив быстрый взгляд в сторону короля, Хобарт догадался почему: Гордиус прижал указательный палец к губам, призывая подданных к спокойствию. Затем король ободряюще подмигнул ему, инженер вздохнул и начал говорить.
- Благодарю вас, уважаемые жители Логайи. Хочу сразу предупредить, что сегодня уже устал рассказывать об Андросфинксе. И мне привычнее высказываться с помощью ручки и слайд-проектора, чем языка, так что э-э-э, надеюсь, вы не обидитесь, если я... В общем, переходя прямо к тому, откуда я получил необходимые знания для ответа на вопрос чудовища, отсылаю вас к работам Огдена, Ричардса, Бруэра, Тарски и других основоположников современной логики. Я могу попробовать кратко изложить перед вами их доктрину, но боюсь, что, во-первых, это займет всю ночь, а, во-вторых, я сам в подлинниках их работы не читал. Но если вы пожелаете, то конечно... В заключение краткого вступления хочу спросить вас, как же это случилось? Как? Вот в чем вопрос, леди и джентльмены. Каков же ответ? Вот он. Я допускаю, даже более того, утверждаю, искренне и без сомнений, что, не будучи в состоянии с нужной достоверностью и боясь нарушить прямоту и правдоподобие, которыми всегда не без основания гордился, я испытываю, до некоторой степени, естественное колебание в вербальном изложении моего мнения по данному поводу, корректность которого может быть понята ошибочно! Еще раз спасибо за внимание.
Роллин Хобарт сел. Некоторое время не было слышно ни звука, затем раздались единичные хлопки, перешедшие в овации. Хобарт усмехнулся: либо им понравилась краткость речи, либо каждый подумал, что если молодой человек объясняется такими бесконечно непонятными формулировками, то он, несомненно, в высшей степени умен и достоен.
Больше речей не было, вместо них разрешили выступить парочке артистов. Девушка, совершенно очевидно, нагая под дымчатым полупрозрачным одеянием, играла на лире, в то время как ее партнер в шлеме с пышными перьями исполнял медленную мелодичную песню, одновременно танцуя с копьем.
Хобарт необыкновенно обрадовался окончанию банкета. Однако радость тут же сменилась дурными предчувствиями, когда принцесса взяла его за руку и повела за родителями. Они прошли множество залов и коридоров и, наконец, очутились в скромной комнате с приглушенным светом и огромной кроватью, где их ожидали король с королевой.
- Я был уверен, мой мальчик, что тебе понравится, если мы не будем устраивать в твою честь парадных приемов по всем правилам этикета, - сказал Гордиус, доверительно кладя пухлую руку на плечо Хобарта. - Так поступают в некоторых королевствах и изматывают бедных чемпионов до полусмерти. После того как человек весь день сражался с чудовищем, трудно ожидать, что он готов пировать всю последующую ночь.
- Спасибо, - ответил Хобарт.
- Я надеюсь, ты сможешь завтра встать пораньше и поучаствовать в охоте на бегемота?
- Полагаю, что смогу.
- Чудесно! Если тебе что-нибудь нужно, информация, например...
- Гордиус! - прервала мужа королева. - Ты заговоришь бедного мальчика до смерти. Разве не видишь, что им нужно остаться одним?
- Хе-хе, полагаю, дорогая, ты права. Ну, спокойной ночи, Роллин. Ты ведь знаешь, что надо делать.
Король захихикал и исподтишка ткнул в ребра инженера большим пальцем. Хобарт в отчаянии наблюдал за уходом королевской четы, они еще раз оглянулись на него перед самой дверью, и душа его совсем ушла в пятки.
Принцесса Аргуменда прилегла на ложе, прислонившись к спинке и закинув одну руку за голову. Она потрясающе красива, думал Хобарт, но я все равно не предложу ей выйти за меня замуж, ни за что не предложу...
- Роллин, - сказала она, в конце концов, - не хочешь ли присесть?
Предложение показалось Хобарту вполне невинным. Он подчинился, затем вспомнил, что некоторые девушки терпеть не могут сигары, и вытащил одну.
- Не возражаешь?
- Нет, дорогой.
Хобарт откусил кончик и поджег его.
- Куда подевался твой друг-лев? - раскуривая сигару, спросил он.
- О, Феакс какое-то время будет отсутствовать, я не знаю, когда он вернется. У него нет чувства времени.
Помолчали.
- Ты сегодня произнес необыкновенную речь, Роллин, - сказала принцесса.
- Спасибо, хотя мне самому она не показалась хорошей.
- Этого, милый, я не говорила.
- Так ты подразумевала, что речь была необыкновенно плохой?
- Нет. Просто необыкновенной - я в ней ничего не поняла. Понимаешь ли, - поспешила пояснить она, когда Хобарт пристально посмотрел на нее, фея, моя крестная, преподнесла мне в качестве самого первого подарка ум. И, насколько я могу судить, все, что ты пытался сказать в последнем параграфе, укладывается в простую фразу "Не знаю".
- Так и есть, - улыбнулся Хобарт. - А фея-крестная - это метафора?
- Что? Твой язык все-таки не чистый логайский, в нем нет такого слова.
- Уверена?
- Абсолютно. Я ведь редактировала "Словарь современной Логайи", спокойно ответила принцесса.
- Ну, я хотел спросить, феи действительно существуют?
- Конечно! Поскольку есть слово, значит должен существовать и предмет, который оно обозначает. По крайней мере, в моем случае. Крестную зовут Козикея, и она посещает нас ежегодно в мой день рождения - интересуется, как я поживаю.
- И что, фея дала тебе ум сразу и на всю жизнь?
- Почему нет? Вот Аксиус получил в придачу к достоинствам такие недостатки, как эгоизм и поверхностность суждений, поэтому просто обязан вести себя как законченный недалекий эгоист. Больше всех не повезло Измерену - ему достались нервозность, раздражительность и лживость.
- Поэтому ты предостерегала меня от излишнего доверия к нему?
- Да. Конечно, он не обманывает постоянно, отдать слишком много лживости одной душе было бы непрактично - но в важных вопросах он почти наверняка говорит неправду.
- Зачем же королю нужен такой работник?
- Потому что отец награжден приветливостью и добротой. И неважно, что говорят об Измерене, он всегда может рассчитывать на королевское милосердие.
- Да, когда я пытался вытянуть из него... - мыслил вслух Хобарт.
- Что сделать?
- Получить информацию о королевстве. Он стал нем, как рыба.
- У него есть какой-то план, я точно не знаю, но как-то связанный с проектом разоружения, - ненадолго задумавшись, сказала Аргуменда. - Думаю, он боится тебя и хочет отпугнуть. Самый логичный способ - сказать, что королевство обанкротилось, и со всех сторон ему угрожают варвары. К сожалению, это и на самом деле так, но канцлер физически не смог бы сказать всей правды. Поэтому его единственным выходом стало молчание.
Приз, однако, некондиционный, подумал Хобарт.
- Роллин, когда мы обсудим дату свадьбы и прочее? - тихий голос Аргуменды еле пробивался сквозь выпущенные им облака сигарного дыма.
- А мы вообще не будем это обсуждать, - ответил Хобарт. - Не хочу показаться жестоким, но пойми, что я не собираюсь предлагать тебе руку и сердце. - Он посмотрел в ее огромные голубые глаза и быстро отвел взгляд. Извини, если обидел, но у меня есть собственные планы на ближайшее время, и в них нет места жене.
Голубые глаза наполнились слезами, однако принцесса не прервала его ни звуком, ни жестом. Слезы начали медленно стекать по щекам, одна за одной, кап-кап, через вполне определенные интервалы.
- Успокойся, пожалуйста, все совсем не так плохо. Пойми, что я не принадлежу твоему миру и очень хочу вернуться обратно в свой.
- Уверена, что могу составить твое счастье в любом мире, - нежно сказала она.
- О господи, как объяснить тебе: мы знакомы всего несколько часов, этого мало для любви!
- Я же люблю тебя, - прошептала принцесса.
- Но почему? Каким образом ты смогла полюбить меня?
- Принцессы всегда влюбляются в своих рыцарей. Когда я поняла, что ты это он, мне больше ничего другого не оставалось, - она несколько картинно вздохнула. - Однако странный ты человек, но если и впрямь не хочешь меня, то и не надо. Любящий не может принудить любимого совершить то, что ему неприятно. Скажи только, чего ты хочешь?
- Объясню тебе хотя бы одну из причин, по которой я не могу на тебе жениться, Аргуменда, - немного поколебавшись, сказал Хобарт. - Ты красивая, умная, добрая и все такое, почти идеал. В этом вся проблема - ты слишком совершенна. У меня разовьется комплекс неполноценности в милю длиной.
- Не надо больше объяснений, любовь моя. Чего ты сам желаешь?
- В основном, вернуться назад. Для этого надо найти Гомона и устроить мне побег из Оролойи, желательно до возвращения Феакса.
- Причем тут Феакс?
- Он пригрозил мне съедением, если я попытаюсь оставить тебя.
- Хорошо, мой принц. Я попробую что-нибудь сделать.
- Огромное спасибо. И, пожалуйста, не говори ничего королю. Просто сообщи ему, что мы не торопимся, ладно?
- Ладно.
- Спокойной ночи. Я пойду.
- Прощай.
Интервал между слезами сократился. Хобарт постарался ускользнуть из комнаты как можно быстрее и практически бегом направился в свои "апартаменты".
5
Ровно в 6:00 по часам Хобарта, дверь спальни тихонечко приоткрылась, в щель просунулся раструб рожка, и из него полилось оглушительное та-та-ти-та-та-ти-та-та-ти. От звуков музыки Хобарт подскочил в кровати. Сердце бешено колотилось, и вокруг было не видно ни зги. Через несколько секунд первый приступ паники прошел.
- Прекратите шуметь! - крикнул он.
Музыка смолкла, вместо рожка в дверном проеме возникло красное от напряжения лицо горниста:
- Ваше Высочество...
- Убирайся! - заорал Хобарт, пытаясь достать из-под кровати ботинок, чтобы подкрепить слова делом.
- Охота, Ваше Высочество!
- А-а-а, - зевнул инженер. - Извини.
Слуги проворно внесли завтрак. Его быстро покормили, побрили и одели, ни о чем не спрашивая, и не обращая внимания на оказываемое сопротивление. Охотники собирались перед главным входом во дворец. Настроение у Хобарта несколько улучшилось, когда он обнаружил, что в разношерстной толпе логайцев нет канцлера, но есть крупный чернобородый генерал Воланос. Подошел король, приветственно хлопнул инженера по плечу, схватил за руку и, не давая опомниться, потащил знакомиться с графами, сэрами и эсквайрами, чьи имена влетали в одно ухо Хобарта и тут же вылетали из другого. Откуда-то сбоку рысью выехал всадник на лошади.
- Псамбидес, главный конюх, - объяснил король.
За ним следовали грумы, ведущие остальных скакунов.
- Специально для тебя, сынок, я заказал на сегодня Ксенопуса, - широко улыбнулся король, обращаясь к потенциальному зятю.
- Кого, Ваше Величество?
- Называй меня папой. Ксенопус - мой самый свирепый жеребец. Только настоящий герой может управиться с ним, хе-хе.
Хобарт открыл было рот в попытке протестовать, объяснить, что даже в лучшие годы он считался весьма посредственным наездником, но в этот момент обнаружил, что все логайцы уже находятся в седлах. Только один конь остался без седока - огромное черное животное с яростно сверкающими глазами. Похоже, что-то менять сейчас уже поздновато, подумал Хобарт. И будь он проклят, если позволит обыкновенной лошади...
Когда Хобарт приблизился к Ксенопусу, конь обнажил острые белые зубы и попытался ухватить его. Инженер уклонился, но рукой ощутимо щелкнул зверюгу по носу, приговаривая: "Следи за собой!" Глаза коня расширились от негодования, он отдернул голову вверх и начал рыть копытом землю. Хобарт без промедления взобрался в седло и изо всех сил натянул поводья. Ксенопус занервничал, но брыкаться перестал. Роллин понял, что конь будет подчиняться ему до первой ошибки. При малейшем же проявлении неуверенности или слабости он без сомнения попытается сбросить его и наверняка даже забьет копытами.
- Ахм! Хорошо, хорошо, не торопи меня, - бормотал волшебник с Уолл-стрит. - Где моя палочка? Моя волшебная палочка?
- У тебя в руке, старый башмак! - прорычал канцлер.
- В руке? Надо же, и правда! - Законс взмахнул палочкой и произнес:
Щедролор небосинь
Громоком во стину
Заколдай животинь
Из большой в малышню!
Черепаха открыла рот, зашипела, дернулась и начала стремительно уменьшаться. Карлик вскочил со стула как раз вовремя - тающее на глазах животное уже успело достичь размера человеческой ступни. На этом действие заклинания закончилось.
- О моя маленькая! Что же они с тобой сделали? - схватив черепашку на руки, заплакал карлик.
Король со спутниками быстро преодолели "черепаховый" участок дороги. Хобарт заметил, что волшебник остался с карликом и что-то говорит ему. По радостному воплю человечка можно было заключить, что рептилия приобрела прежние размеры, однако как ни оборачивался Хобарт, увидеть этого он не сумел. Из улочки они вышли на широкую площадь, посередине которой возвышались здания, обнесенные собственной стеной. Ворота в королевскую резиденцию отворились, и навстречу им вышла другая процессия, состоящая исключительно из женщин в черных одеждах. Некоторые из них держали в руках лиры, издававшие траурные звуки.
- Посмотри, моя любовь. Это твоя будущая теща, королева Вессалина! произнесла принцесса.
Роллин Хобарт с застывшей улыбкой на слегка побледневшем лице пережил радостное объединение семьи и собственное представление во второй раз. Он только и успел отметить, что королевой Вессалиной зовут миловидную женщину средних лет, как Измерен потянул его в сторону за рукав.
- Я покажу Вашему Высочеству апартаменты, - сообщил канцлер.
И они прошли внутрь между двумя черными цилиндрическими пилонами размером с приличную секвойю, ограждающими вход, через который вполне мог пройти военный линкор. После трех поворотов в разные стороны Хобарт перестал следить за направлением и сосредоточился на архитектуре. Он вспомнил, что уже видел структуры такого типа: сделанные из пластика строительные блоки элементарной формы в большой деревянной коробке ему подарили на восьмой день рождения. Они даже цветами совпадали, были красными, желтыми или голубыми.
Слово "апартаменты" определенно было преувеличением; канцлер Измерен отворил дверь в небольшую комнатку и пригласил Хобарта войти. В этот момент раздался свистящий звук, и что-то пребольно ударило инженера в голень.
- Йоу! - завопил Хобарт, прыгая на одной ноге. Снаряд, отскочив от жертвы, покатился дальше по полу. Это был металлический мячик, похожий на шарик для гольфа. В комнате обнаружился малиновокудрый мальчишка, притаившийся за игрушечной пушкой.
- Ваше Высочество! - удивленно заговорил канцлер, и Хобарт понял, что эти слова относятся не к нему, а к ребенку. - Я думал, вы уже освободили свою комнату!
- Не хочу переезжать, - закапризничал мальчик, вставая. От его вида у Хобарта непроизвольно встали дыбом волосы.
Рост мальчишки соответствовал тринадцатилетнему возрасту, но сложен он был, как шестилетний: крупная голова и гладкие мягкие черты лица.
- Это моя комната! - топнув ногой, продолжал возражать странный ребенок.
- Ну, как же так, - заговорил Измерен ненатурально сладким голосом, ведь вы же не позволите вашему новому брату спать в коридоре за дверью, правда?
Глаза мальчика расширились, и он принялся сосредоточенно сосать большой палец.
- Моему новому брату? Что ты имеешь в виду? У меня уже есть Аксиус, невнятно бормотал он, не вынимая пальца изо рта.
- Я знаю, но принц Роллин Какой-То скоро женится на вашей сестре и станет вашим новым братом.
- Не желаю иметь такого уродского брата. Пусть спит за дверью, мне все равно, - злобно сказал мальчик.
- Так вы покинете комнату, или позвать сюда вашего отца? - спокойно спросил канцлер.
Мальчик медленно поплелся к выходу, не сводя глаз с Хобарта. Измерен закрыл за ним дверь.
- Кто это? - спросил Хобарт.
- Я разве не представил вам принца Эйта?
- А он нормальный?
- Нормальный? Почему... о чем вы?
- Э-э-э... сколько ему лет?
- Будет тринадцать послезавтра.
- Ну... он... некоторым образом выглядит, как маленький ребенок.
- А чего же вы хотите? Он и есть ребенок, абсолютно нормальный, а станет юношей, когда ему исполнится тринадцать, и ни минутой раньше.
- Там, откуда я родом, переход от мальчика к юноше происходит постепенно, - объяснил Хобарт.
- Я не понимаю: можно либо быть ребенком, либо нет. У вас, варваров, странные обычаи.
- Причем тут варвары? - обиделся Хобарт.
- У вас ведь желтые волосы, не так ли? - сменил тему Измерен, открывая сундук, наполненный одеждой. - Мне необходимо перед вами извиниться за то, что комнату не подготовили заранее. Теоретически у нас всегда должны быть апартаменты для чемпиона, на случай если он победит Андросфинкса, но поскольку этого все никак не случалось, то и комнату перестали готовить. Какой цвет вы предпочитаете?
Канцлер вынул из сундука красное облегающее одеяние, похожее на наряд принца Аксиуса; в ассортименте имелись также желтые, голубые, черные и белые наряды.
- Что? Если вы не возражаете, я бы остался в собственной одежде.
- Прямо в этой? Дорогой мой, она же невозможна: ни облегающая, ни свободная, и окрашена в цвет, который нельзя определить! Может, вам понравится накидка?
Хобарт оглядел манжеты своей рубашки, на внутренних швах проступили темные разводы всего лишь после нескольких часов пребывания на жаре. Однако между грязной рубашкой и логайскими тряпками...
- Я останусь в том, что на мне, - сказал он твердо.
В ответ Измерен пожал плечами. Пока Хобарт мылся, канцлер занимался какими-то своими делами. Инженера приятно удивило практически современное оборудование ванной. По возвращении он обнаружил Измерена сидящим на единственном стуле с сигаретой в руках. Хобарт изумленно разглядывал курильщика и тот, очевидно, решил, что это намек, поскольку тут же спросил:
- Хотите одну?
Честно говоря, у Хобарта еще оставались в нагрудном кармане две сигары, которые он любил больше, чем сигареты. Однако лучше припасти их до момента, когда можно будет насладиться ими сполна. Поэтому он ответил:
- Спасибо, не откажусь.
Качество сигареты оставляло желать лучшего.
- Что мы будем делать? - закашлявшись, спросил Хобарт.
- Вы разве не знаете? Сначала грандиозный банкет в честь вашего спасения, помолвки и приближающейся свадьбы. Завтра планируется королевская охота, а послезавтра - празднование дня рождения принца Эйта.
- Хм.
Хобарту хотелось узнать, как избежать всего этого, но он пока не доверял канцлеру.
- А в каком состоянии находится королевство, половину которого я получу? - поинтересовался он.
У Измерена наполовину открылся рот.
- Ситуация улучшается в соответствии с моей новой политикой, судорожно сглотнув через несколько секунд, неуверенно сообщил он.
- В чем заключается ваша политика?
- В урезании расходов.
- Хорошо, - собственное слово ободрило Хобарта, и он продолжил расспросы. - Но мне нужно больше информации. Площадь, население, бюджет и т. д.?
Измерен холодно посмотрел на него, пробормотал что-то о проверке готовности к банкету и удалился.
Странный субъект, но не интриган, подумал Хобарт, глядя ему вслед и докуривая сигарету. Возможно, Логайя станет первым дареным конем, чьи зубы подвергнутся серьезнейшей проверке. Это заключение вовсе не свидетельствовало об изменении планов Роллина Хобарта по возвращению домой. Конечно, странный мир являлся чудесным местом... для отпуска, если бы Хобарт хотел уйти в отпуск. И если бы его фирма не была завалена работой, и если бы Гомон обратился к нему с четким, разумным бизнес-планом - например, наблюдения за общественными работами. И еще много всяких "если"... А вот если кто-то уверен, что его можно безнаказанно похитить и насильно втянуть в глупую историю с королевской дочерью и половиной царства в придачу, - что ж, значит, он не знает Роллина Хобарта.
Инженер в сотый раз обдумывал план побега, когда по дворцу разнесся звук гонга. Практически сразу после сигнала Измерен без стука вошел в комнату.
- Обед, Ваше Высочество, - сказал канцлер.
Он успел сменить облегающий черный костюм на свободную голубую накидку, показавшуюся Хобарту довольно глупым нарядом для взрослого мужчины.
4
Банкетный зал не уступал по размеру крупному железнодорожному вокзалу. Люди пропускали канцлера с Хобартом вперед с самыми вежливыми минами. Пока они добирались до "королевской" части стола, или точнее, бесконечного ряда столов, приставленных друг к другу, Роллин обратил внимание на прямоугольную посудину, стоящую на одном из них. Она была слишком большой для того, чтобы называться тарелкой, и имела слишком низкий бортик, чтобы использоваться в качестве ванны. Хобарт спросил, для чего ее сюда поставили.
- Это, - криво усмехнувшись, ответил Измерен, - обеденная миска Валтуса, оружейника. У него манеры, как у свиньи.
На пути им встретился принц Аксиус под руку с молодым человеком щеголеватого вида.
- Взгляни, Радас! - воскликнул Аксиус. - Что я тебе говорил?
Радас, разглядывая Хобарта, изумленно качал головой, затем подошел поближе и указал на темно-зеленый галстук гостя.
- В стародавние времена некоторые мыслители говорили, что, по крайней мере, теоретически могут существовать цвета, отличные от наших, - произнес он, - Но поскольку они не могли подобрать примеров, то все это посчитали заумным бредом.
- Ну, ты убедился? - сказал Аксиус. - Ой, пока я не забыл, это мой будущий шурин, как мне было сказано, могущественный принц Роллин. На самом деле Андросфинкса-то прикончил Светский Лев. М-да. Роллин, а это - мой друг Радас. Не придавай особого значения его словам, он - тоже эстет.
Чтобы избавиться от раздражавших его юнцов, Хобарт принялся изучать именные карточки, разложенные на столах. Среди них он обнаружил одну с необычной надписью:
ПРИНС РаЛИН КаКЖ-ТО
По-видимому, она означала "Принц Роллин Какой-То". Хобарт подумал, что помимо привычной жизни, потерял еще и фамилию. Приглядевшись повнимательнее, он отметил, что логайский алфавит представляет собой смесь букв из греческого, латинского и кириллицы. А на каком же языке они говорят? На английском? Или ему только кажется, что это английский? И если это английский, то как он попал в Логайю?..
- Привет, любовь моя, - раздался звонкий голосок принцессы. Кажется, она собирается сесть рядом, подумал он. Мысль о подобном соседстве на секунду показалась приятной, но потом он почувствовал растущую внутри себя панику, и... и решил не отвечать на приветствие. Звук трубы возвестил о появлении королевской четы, вошедшей в зал из специальных дверей с противоположной стороны. Король с королевой сели за стол, расселись и гости. Хобарт машинально отмечал привычки логайцев. Так, например, поговорка "когда я ем - я глух и нем" в полной мере описывала их поведение за столом. Но вместо фантастических блюд в византийском стиле под странными соусами, к которым Хобарт себя готовил, подали всего-навсего ростбиф с горохом и печеной картошкой, а на десерт - огромный кусок яблочного пирога.
Предупрежденный Измереном, он с интересом наблюдал за оружейником Валтусом, сидящим поблизости. Этот полный улыбающийся человечек подождал, пока его миску доверху наполнят едой, затем влез в нее и принялся барахтаться.
- Я думал, что Измерен преувеличивает, называя манеры Валтуса свинскими, - тихонько сказал Хобарт принцессе.
- Не в этот раз, - улыбнулась принцесса. - Но его ответам на серьезные вопросы не стоит доверять. А что касается Валтуса, то он ведет себя довольно непосредственно для человека, стоящего на пороге разорения.
- Кто хочет его уничтожить?
- Мы. То есть правительство, - едва заметным жестом она указала на короля с королевой, выделяющихся ярким красным пятном на темном фоне приглашенных, и министров, сидящих в ряд за дальней от короля стороной стола.
- За что?
- Не подумай, что специально. Просто его бизнес не выдерживает роспуска армии.
- А зачем ее распускать?
- Идея Измерена. Он считает, что мы таким способом покажем пример остальным жителям страны в деле снижения расходов.
- А что ситуация настолько спокойна, что можно ликвидировать армию?
- Напротив, варвары...
В этот самый момент королева Вессалина, сидящая по другую руку принцессы, дотронулась до локтя девушки и тихонько (но так, что Хобарт услышал) спросила:
- Аргуменда, дорогая, Гордиус интересуется, готова ли речь твоего избранника?
Речь! Он даже и не думал об этом. Что же они хотят от него услышать? Скорее всего, какую-нибудь приветственную чушь. С большим удовольствием он пожелал бы всем немедленно отправиться к чертовой бабушке... но они вряд ли правильно поймут его состояние.
Тем временем король Гордиус допил последний глоток вина и встал. О боже, придумай что-нибудь, взмолился про себя Хобарт.
- ...итак, леди и джентльмены Логайи, великий чемпион и удачливый претендент сам расскажет вам, каким образом ему, неизвестному варвару, без рода и племени и специальной подготовки, удалось спасти нашу любимую дочь. И добиться чести быть поставленным в один ряд с величайшими героями семьи Ксерофи, скромными представителями которой, мы, ахм, являемся. Для того, леди и джентльмены, мы и пригласили сюда с надеждой на ваше внимание ПРИНЦА РОЛЛИНА!!!!
Раздались оглушительные аплодисменты, король раскланялся и сел. Хобарт с трудом заставил себя встать.
- Я... - начал он, но новый взрыв аплодисментов прервал его.
- Я... - снова шумные рукоплескания.
- Я... - он сделал паузу, но никто не начал хлопать в ладоши. Бросив быстрый взгляд в сторону короля, Хобарт догадался почему: Гордиус прижал указательный палец к губам, призывая подданных к спокойствию. Затем король ободряюще подмигнул ему, инженер вздохнул и начал говорить.
- Благодарю вас, уважаемые жители Логайи. Хочу сразу предупредить, что сегодня уже устал рассказывать об Андросфинксе. И мне привычнее высказываться с помощью ручки и слайд-проектора, чем языка, так что э-э-э, надеюсь, вы не обидитесь, если я... В общем, переходя прямо к тому, откуда я получил необходимые знания для ответа на вопрос чудовища, отсылаю вас к работам Огдена, Ричардса, Бруэра, Тарски и других основоположников современной логики. Я могу попробовать кратко изложить перед вами их доктрину, но боюсь, что, во-первых, это займет всю ночь, а, во-вторых, я сам в подлинниках их работы не читал. Но если вы пожелаете, то конечно... В заключение краткого вступления хочу спросить вас, как же это случилось? Как? Вот в чем вопрос, леди и джентльмены. Каков же ответ? Вот он. Я допускаю, даже более того, утверждаю, искренне и без сомнений, что, не будучи в состоянии с нужной достоверностью и боясь нарушить прямоту и правдоподобие, которыми всегда не без основания гордился, я испытываю, до некоторой степени, естественное колебание в вербальном изложении моего мнения по данному поводу, корректность которого может быть понята ошибочно! Еще раз спасибо за внимание.
Роллин Хобарт сел. Некоторое время не было слышно ни звука, затем раздались единичные хлопки, перешедшие в овации. Хобарт усмехнулся: либо им понравилась краткость речи, либо каждый подумал, что если молодой человек объясняется такими бесконечно непонятными формулировками, то он, несомненно, в высшей степени умен и достоен.
Больше речей не было, вместо них разрешили выступить парочке артистов. Девушка, совершенно очевидно, нагая под дымчатым полупрозрачным одеянием, играла на лире, в то время как ее партнер в шлеме с пышными перьями исполнял медленную мелодичную песню, одновременно танцуя с копьем.
Хобарт необыкновенно обрадовался окончанию банкета. Однако радость тут же сменилась дурными предчувствиями, когда принцесса взяла его за руку и повела за родителями. Они прошли множество залов и коридоров и, наконец, очутились в скромной комнате с приглушенным светом и огромной кроватью, где их ожидали король с королевой.
- Я был уверен, мой мальчик, что тебе понравится, если мы не будем устраивать в твою честь парадных приемов по всем правилам этикета, - сказал Гордиус, доверительно кладя пухлую руку на плечо Хобарта. - Так поступают в некоторых королевствах и изматывают бедных чемпионов до полусмерти. После того как человек весь день сражался с чудовищем, трудно ожидать, что он готов пировать всю последующую ночь.
- Спасибо, - ответил Хобарт.
- Я надеюсь, ты сможешь завтра встать пораньше и поучаствовать в охоте на бегемота?
- Полагаю, что смогу.
- Чудесно! Если тебе что-нибудь нужно, информация, например...
- Гордиус! - прервала мужа королева. - Ты заговоришь бедного мальчика до смерти. Разве не видишь, что им нужно остаться одним?
- Хе-хе, полагаю, дорогая, ты права. Ну, спокойной ночи, Роллин. Ты ведь знаешь, что надо делать.
Король захихикал и исподтишка ткнул в ребра инженера большим пальцем. Хобарт в отчаянии наблюдал за уходом королевской четы, они еще раз оглянулись на него перед самой дверью, и душа его совсем ушла в пятки.
Принцесса Аргуменда прилегла на ложе, прислонившись к спинке и закинув одну руку за голову. Она потрясающе красива, думал Хобарт, но я все равно не предложу ей выйти за меня замуж, ни за что не предложу...
- Роллин, - сказала она, в конце концов, - не хочешь ли присесть?
Предложение показалось Хобарту вполне невинным. Он подчинился, затем вспомнил, что некоторые девушки терпеть не могут сигары, и вытащил одну.
- Не возражаешь?
- Нет, дорогой.
Хобарт откусил кончик и поджег его.
- Куда подевался твой друг-лев? - раскуривая сигару, спросил он.
- О, Феакс какое-то время будет отсутствовать, я не знаю, когда он вернется. У него нет чувства времени.
Помолчали.
- Ты сегодня произнес необыкновенную речь, Роллин, - сказала принцесса.
- Спасибо, хотя мне самому она не показалась хорошей.
- Этого, милый, я не говорила.
- Так ты подразумевала, что речь была необыкновенно плохой?
- Нет. Просто необыкновенной - я в ней ничего не поняла. Понимаешь ли, - поспешила пояснить она, когда Хобарт пристально посмотрел на нее, фея, моя крестная, преподнесла мне в качестве самого первого подарка ум. И, насколько я могу судить, все, что ты пытался сказать в последнем параграфе, укладывается в простую фразу "Не знаю".
- Так и есть, - улыбнулся Хобарт. - А фея-крестная - это метафора?
- Что? Твой язык все-таки не чистый логайский, в нем нет такого слова.
- Уверена?
- Абсолютно. Я ведь редактировала "Словарь современной Логайи", спокойно ответила принцесса.
- Ну, я хотел спросить, феи действительно существуют?
- Конечно! Поскольку есть слово, значит должен существовать и предмет, который оно обозначает. По крайней мере, в моем случае. Крестную зовут Козикея, и она посещает нас ежегодно в мой день рождения - интересуется, как я поживаю.
- И что, фея дала тебе ум сразу и на всю жизнь?
- Почему нет? Вот Аксиус получил в придачу к достоинствам такие недостатки, как эгоизм и поверхностность суждений, поэтому просто обязан вести себя как законченный недалекий эгоист. Больше всех не повезло Измерену - ему достались нервозность, раздражительность и лживость.
- Поэтому ты предостерегала меня от излишнего доверия к нему?
- Да. Конечно, он не обманывает постоянно, отдать слишком много лживости одной душе было бы непрактично - но в важных вопросах он почти наверняка говорит неправду.
- Зачем же королю нужен такой работник?
- Потому что отец награжден приветливостью и добротой. И неважно, что говорят об Измерене, он всегда может рассчитывать на королевское милосердие.
- Да, когда я пытался вытянуть из него... - мыслил вслух Хобарт.
- Что сделать?
- Получить информацию о королевстве. Он стал нем, как рыба.
- У него есть какой-то план, я точно не знаю, но как-то связанный с проектом разоружения, - ненадолго задумавшись, сказала Аргуменда. - Думаю, он боится тебя и хочет отпугнуть. Самый логичный способ - сказать, что королевство обанкротилось, и со всех сторон ему угрожают варвары. К сожалению, это и на самом деле так, но канцлер физически не смог бы сказать всей правды. Поэтому его единственным выходом стало молчание.
Приз, однако, некондиционный, подумал Хобарт.
- Роллин, когда мы обсудим дату свадьбы и прочее? - тихий голос Аргуменды еле пробивался сквозь выпущенные им облака сигарного дыма.
- А мы вообще не будем это обсуждать, - ответил Хобарт. - Не хочу показаться жестоким, но пойми, что я не собираюсь предлагать тебе руку и сердце. - Он посмотрел в ее огромные голубые глаза и быстро отвел взгляд. Извини, если обидел, но у меня есть собственные планы на ближайшее время, и в них нет места жене.
Голубые глаза наполнились слезами, однако принцесса не прервала его ни звуком, ни жестом. Слезы начали медленно стекать по щекам, одна за одной, кап-кап, через вполне определенные интервалы.
- Успокойся, пожалуйста, все совсем не так плохо. Пойми, что я не принадлежу твоему миру и очень хочу вернуться обратно в свой.
- Уверена, что могу составить твое счастье в любом мире, - нежно сказала она.
- О господи, как объяснить тебе: мы знакомы всего несколько часов, этого мало для любви!
- Я же люблю тебя, - прошептала принцесса.
- Но почему? Каким образом ты смогла полюбить меня?
- Принцессы всегда влюбляются в своих рыцарей. Когда я поняла, что ты это он, мне больше ничего другого не оставалось, - она несколько картинно вздохнула. - Однако странный ты человек, но если и впрямь не хочешь меня, то и не надо. Любящий не может принудить любимого совершить то, что ему неприятно. Скажи только, чего ты хочешь?
- Объясню тебе хотя бы одну из причин, по которой я не могу на тебе жениться, Аргуменда, - немного поколебавшись, сказал Хобарт. - Ты красивая, умная, добрая и все такое, почти идеал. В этом вся проблема - ты слишком совершенна. У меня разовьется комплекс неполноценности в милю длиной.
- Не надо больше объяснений, любовь моя. Чего ты сам желаешь?
- В основном, вернуться назад. Для этого надо найти Гомона и устроить мне побег из Оролойи, желательно до возвращения Феакса.
- Причем тут Феакс?
- Он пригрозил мне съедением, если я попытаюсь оставить тебя.
- Хорошо, мой принц. Я попробую что-нибудь сделать.
- Огромное спасибо. И, пожалуйста, не говори ничего королю. Просто сообщи ему, что мы не торопимся, ладно?
- Ладно.
- Спокойной ночи. Я пойду.
- Прощай.
Интервал между слезами сократился. Хобарт постарался ускользнуть из комнаты как можно быстрее и практически бегом направился в свои "апартаменты".
5
Ровно в 6:00 по часам Хобарта, дверь спальни тихонечко приоткрылась, в щель просунулся раструб рожка, и из него полилось оглушительное та-та-ти-та-та-ти-та-та-ти. От звуков музыки Хобарт подскочил в кровати. Сердце бешено колотилось, и вокруг было не видно ни зги. Через несколько секунд первый приступ паники прошел.
- Прекратите шуметь! - крикнул он.
Музыка смолкла, вместо рожка в дверном проеме возникло красное от напряжения лицо горниста:
- Ваше Высочество...
- Убирайся! - заорал Хобарт, пытаясь достать из-под кровати ботинок, чтобы подкрепить слова делом.
- Охота, Ваше Высочество!
- А-а-а, - зевнул инженер. - Извини.
Слуги проворно внесли завтрак. Его быстро покормили, побрили и одели, ни о чем не спрашивая, и не обращая внимания на оказываемое сопротивление. Охотники собирались перед главным входом во дворец. Настроение у Хобарта несколько улучшилось, когда он обнаружил, что в разношерстной толпе логайцев нет канцлера, но есть крупный чернобородый генерал Воланос. Подошел король, приветственно хлопнул инженера по плечу, схватил за руку и, не давая опомниться, потащил знакомиться с графами, сэрами и эсквайрами, чьи имена влетали в одно ухо Хобарта и тут же вылетали из другого. Откуда-то сбоку рысью выехал всадник на лошади.
- Псамбидес, главный конюх, - объяснил король.
За ним следовали грумы, ведущие остальных скакунов.
- Специально для тебя, сынок, я заказал на сегодня Ксенопуса, - широко улыбнулся король, обращаясь к потенциальному зятю.
- Кого, Ваше Величество?
- Называй меня папой. Ксенопус - мой самый свирепый жеребец. Только настоящий герой может управиться с ним, хе-хе.
Хобарт открыл было рот в попытке протестовать, объяснить, что даже в лучшие годы он считался весьма посредственным наездником, но в этот момент обнаружил, что все логайцы уже находятся в седлах. Только один конь остался без седока - огромное черное животное с яростно сверкающими глазами. Похоже, что-то менять сейчас уже поздновато, подумал Хобарт. И будь он проклят, если позволит обыкновенной лошади...
Когда Хобарт приблизился к Ксенопусу, конь обнажил острые белые зубы и попытался ухватить его. Инженер уклонился, но рукой ощутимо щелкнул зверюгу по носу, приговаривая: "Следи за собой!" Глаза коня расширились от негодования, он отдернул голову вверх и начал рыть копытом землю. Хобарт без промедления взобрался в седло и изо всех сил натянул поводья. Ксенопус занервничал, но брыкаться перестал. Роллин понял, что конь будет подчиняться ему до первой ошибки. При малейшем же проявлении неуверенности или слабости он без сомнения попытается сбросить его и наверняка даже забьет копытами.