- Проходи, - улыбнулась та и протянула руки. - Как доехала?
- Спасибо. В порядке. - Ирена села в кресло и медленно, палец за пальцем начала стягивать перчатку. - Я постаралась приехать как можно быстрее...
- Ты... никому об этом не сказала?
Ирена замерла и вопросительно посмотрела на сестру. Перчатки она так и не сняла.
- Нет. Я все сделала, как ты просила. Но почему это нужно скрывать?
- А чего я добьюсь правдой? Скандала? Развода родителей? - Светлана пожала плечами и, подойдя к столику, достала из ведерка бутылку шампанского. - Выпьем за встречу?
- Нет, спасибо, - Ирена предостерегающе подняла руку, - я ужасно устала, к тому же... очень нервничаю. Если позволишь, я бы лучше выпила воды.
Хозяйка номера пристально посмотрела на сестру, словно пытаясь уличить ее в подвохе.
- Ты не хочешь шампанского? Но это лучшее, что было в городе. А может, и во всей стране...
- Нет, нет, дело совсем не в этом... - По лицу гостьи пробежала тень смущения. - Может, после. Вечером. Сейчас я просто хочу пить. Не беспокойся, я сама, - и собралась было встать.
- Подожди, - буквально вскрикнула Светлана и усадила гостью на место, - подожди... Я должна тебе сказать... Это так все сложно...
Ирена собралась с духом:
- Может, тебе нужны деньги? Не стесняйся, ведь ты осталась совсем одна, и потом, они принадлежат тебе по праву...
- Деньги? - В глазах Луниной полыхнул огонек. - Деньги ведь что... Прах, тлен, к тому же я не хочу получить их такой ценой... - Она улыбнулась и, открыв бутылку минеральной воды, разлила по стаканам. - Неужели и ты думаешь, что я не смогу всего добиться в жизни сама? Без родительского покровительства?
Ирена вспыхнула. За словами сестры стоял откровенный упрек, и она невольно испытала чувство жгучего стыда. Ей стало невыносимо стыдно перед этой хрупкой беззащитной девушкой, преданной самым близким человеком на земле... Впервые в сердце шевельнулась ненависть к матери, так низко обманувшей своих дочерей. Ей захотелось прижать к себе сестру, но вместе с тем что-то мешало подчиниться этому импульсу, что-то неведомое, неосознанное останавливало ее порыв. Все же оставалась легкая тень сомнения между ней и этой, так похожей девушкой напротив.
- Ты хотела мне что-то показать...
- Не веришь? - Светлана недобро усмехнулась и поставила стаканы на стол. - Ну что ж, на твоем месте я бы тоже не верила. Не хотела бы верить, - выразительно добавила она.
- Извини, - перебила ее Ирена, - у тебя нет воды без газа? Я пью простую воду, от газированной у меня начинается сильная изжога.
Хозяйка замерла.
- Нет. Здесь все только с пузыриками...
Ирена улыбнулась и махнула рукой:
- Ничего страшного. Мы все равно пойдем обедать, я такая голодная! Пять минут потерплю.
Лунина растерялась еще больше. Лицо ее слегка побледнело, но она заставила себя улыбнуться:
- Нет, нет! Не так часто ко мне приезжает сестра, чтобы я заставила ее умирать от жажды. Подожди секунду! - Она схватила стакан и выскочила в коридор. Ирена удивленно посмотрела ей вслед.
Светлана вернулась быстро и поставила стакан на стол:
- Пришлось бежать в ресторан.
Это была неправда: стакан был мокрый, ее руки тоже, значит, она налила воду где-то... в туалете? Ирену передернуло от отвращения. Но, промолчав, она лишь потерла плечи:
- Холодает, погода, наверное, испортится. Так что ты хотела мне показать?
Светлана с тоской посмотрела на стакан, к которому сестра так и не притронулась.
- Что? А, это... Сейчас. - Она прошла в коридор и взяла сумку.
Ирена моментально поменяла стаканы местами и снова сложила руки на коленях.
- На, посмотри, - Лунина протянула ей пачку фотографий.
На всех снимках, цветных и черно-белых, была изображена девочка в самом разном возрасте. Если бы не одежда и предметы, окружавшие ту, другую, Ирена могла поклясться, что это она сама.
Лунина внимательно следила за ее реакцией. Подождав, пока та просмотрит снимки несколько раз, иронично поинтересовалась:
- Ну, как? Впечатляет?
- А еще что? - осторожно спросила девушка, откладывая фотографии в сторону. - Мне показалось...
- Тебе этого мало?
Ирену снова неприятно поразила интонация новоявленной сестры.
- На месте этой малышки могла быть и ты.
Ирена удивленно распахнула серые глаза:
- Как же так? Ты ведь сказала, что я как раз была здоровой, а тебя оставили из-за болезни...
Светлана смешалась:
- Ну ведь больной могла оказаться ты!
Ирена удивилась еще больше. Сестра нравилась ей все меньше, и она ощутила легкое беспокойство: зачем та позвала ее сюда? Показать фотографии? Но почему нельзя было сделать это в Нюрнберге?
Светлана, заметив перемену в собеседнице, мгновенно изменила тон:
- Ладно, давай не будем выяснять, кому больше повезло, хотя то, что я пережила... - она вздохнула и подняла стакан. - Давай наконец выпьем. За нас!
Ирена автоматически взяла стакан, они выпили, и в комнате повисла неловкая тишина.
- Послушай, Светлана, мне кажется, в сложившихся обстоятельствах нам лучше поехать сейчас к маме. Я не могу так жить, когда не знаешь, кто тебя обманывает и зачем. Либо мы сейчас едем вместе, либо я... Что с тобой?!
Лицо Светланы вдруг исказила страшная гримаса. Схватившись за горло, Лунина издала хриплый звук и рухнула на пол.
Гостья вскрикнула и в ужасе вскочила со стула. Затем, решив, что у Светланы случился сердечный приступ, Ирена бросилась к телефону и дрожащими руками начала перелистывать справочник в поисках номера "Скорой помощи". Уже готов был прозвучать гудок, как буквально в последнюю секунду девушка передумала и медленно опустила трубку. Странная поза упавшей, ее жуткие, остекленевшие глаза свидетельствовали о том, что сестре уже помочь не удастся.
Ирена подошла ближе и приложила палец к сонной артерии. Ни единая жилка не пульсировала на тонкой гибкой шее. Сомнений не оставалось - сестра была мертва. Умерла так внезапно, в такой важный момент...
Холодная рассудительность Эдельбергов взяла верх над растерянностью. Ирена подняла стакан, из которого только что пила Светлана, и посмотрела на свет. Вода была прозрачной, но скорее всего в нем находился яд. Яд, предназначенный для нее? После небольшого колебания Ирена взяла сумку сестры и высыпала содержимое на стол. Среди прочих вещей оказалась маленькая стеклянная трубочка с крошечными таблетками. Нескольких таблеток не хватало. Девушке стало страшно.
Она взяла записную книжку погибшей и автоматически перелистнула несколько страниц. На стол выпал аккуратно сложенный листок бумаги. Ирена осторожно развернула его. Посередине листа ровным крупным почерком была написана всего одна фраза. Подпись и сегодняшнее число. Круглые, пузатые буквы кириллицы ни о чем ей не говорили. Девушка уже хотела было сунуть листок обратно, но вспомнила, что купила на заправке электронный переводчик.
Немного волнуясь, набрала - буква по букве - все предложение. Появившаяся фраза заставила ее замереть от ужаса: "Ухожу из жизни добровольно. Не ищите виновных. Тело кремируйте".
Листок задрожал и плавно опустился на стол. Сестра действительно хотела убить ее, выдав за себя. Зачем? Чтобы занять ее место? Ерунда, погибшая говорила по-немецки прекрасно, но ее верхненемецкий был классическим, а у Ирены мягкое южное произношение. Хотя... Если Светлане в этом преступлении помогала мать, то, наверное, все могло пройти незамеченным. Только зачем им это понадобилось?
Девушке не приходил на ум ни один мало-мальски убедительный довод, почему мать хотела убить ее, заменив на сестру. Но, с другой стороны, та категорически отрицала существование Светланы... Что же делать? Она захлопнула книжку. В любом случае отсюда необходимо немедленно уехать.
Ирена быстро навела порядок, уничтожив следы своего пребывания, сложила вещи обратно в сумочку. Уже выходя из номера, она вспомнила, что забыла записную книжку на столе, поспешно вернулась, схватила ее и сунула к себе в карман.
5
Уже сидя в машине, девушка задумалась. До тех пор пока все не выяснится, домой возвращаться нельзя. А что же тогда делать, к кому обратиться за помощью? К братьям? К отцу? А вдруг мама ни при чем? Они решат, что она сошла с ума, ведь никто, кроме нее, Светлану не видел... Ирена обессиленно опустила голову на руль. Внезапно в памяти всплыл отрывок их последней беседы с матерью. Та упомянула, что рожать в Москве ее уговорил брат - дядя Вальтер. Может быть, в этой поездке действительно был какой-то смысл, что-то непредвиденное произошло там, в далеком холодном городе? Значит, спрашивать надо именно у него.
Заводя двигатель, Ирена уже почти не сомневалась, что дядя Вальтер поможет ей разобраться в происходящем...
6
Погода портилась на глазах, за Пльзенью начался дождь. Сказалась и бессонная ночь, и долгий путь, девушка уже с трудом следила за дорогой. Глаза буквально слипались, и, чтобы не заснуть, ей пришлось поставить кондиционер на самую большую мощность.
От Мюнхена дорога пошла в гору, замелькали прелестные альпийские домики, но их очарование буквально сожрал густой туман, весьма привычный для этих мест. Черные деревянные стены домов выглядели мокрыми и неприветливыми. Лишь бесконечные цветы на балконах и в окнах немного оживляли это серо-унылое влажное царство.
По счастью, облака зацепили только верхушку Альп, и, въехав на территорию Австрии, Ирена облегченно вздохнула. Мгла расступилась, засверкало солнце, и знакомые с детства пейзажи зеленых горных лужаек с задумчивыми черно-белыми коровами приятно радовали глаз.
Эйнбах, где жил дядя Вальтер, лежал в самом низу, в расщелине Альп, однако девушка никак не могла вспомнить, где находится съезд к его дому, а разворачиваться в горах лишний раз не хотелось. Она наклонилась к соседнему сиденью и дернула крышку бардачка. Закрыто. Ирена недовольно поморщилась карта лежала внутри, а ключик от бардачка был на общей связке.
Дорога по-прежнему круто шла вниз, машина катилась сама собой, и девушка не задумываясь выдернула ключи из зажигания. Несколько секунд желтый автомобиль на отвесной горной трассе еще сдерживали остатки воздуха в тормозах, но потом случилось то, что и должно было случиться: машина стремглав понеслась вниз.
Ирена в ужасе жала на просевшую педаль и дрожащей рукой пыталась вставить ключ обратно, чтобы завести двигатель. Пальцы предательски дрожали, и она никак не могла попасть в замок зажигания. На очередном повороте связка выскользнула из ее пальцев и упала, скатившись под педали. Ручной тормоз сразу же сорвало. Единственная надежда оставалась на дорожную ловушку. Девушка отчаянно боялась пропустить съезд. Заметив его в самый последний момент, она что было сил вывернула руль, машина взлетела вверх, и все погрузилось во тьму.
7
Очнулась Ирена в больнице. Рядом сидел до странности знакомый мужчина. Она открыла глаза чуть шире и слабо улыбнулась - дядя Вальтер! Тот, заметив, что девушка пришла в себя, улыбнулся ей в ответ и, наклонившись, прошептал:
- Ты заставила меня переволноваться! Но все равно молодец, справилась отлично, все уверены, что авария настоящая! Только зачем ты приехала сюда?
Девушка непонимающе моргнула. Дядя заботливо поправил ей волосы:
- А впрочем, это уже не важно. Главное - держись. Самые сложные будут первые три дня. Говори медленно, тихо, если можешь - заикайся. На все вопросы, кроме здоровья, отвечай: не помню, не знаю. Все поняла?
Ирена снова едва не лишилась сознания, в глазах потемнело и стало трудно дышать. Значит, вся семья участвует в заговоре? Но почему они хотят ее убрать? Что им даст ее смерть? Она застонала и прикрыла глаза.
- Молодец, так и продолжай. Скоро приедет Марго, ее уже предупредили. Но ты все равно постарайся как можно дольше делать вид, что находишься без сознания.
Она замерла. Как понимать эти слова? Мать не знает или... Голова кружилась, и к горлу подкатила тошнота. В любом случае сейчас необходимо лежать тихо, не вызывая ничьих подозрений. Главное - подняться на ноги.
8
На третий день появился Вальтер и, дождавшись, пока медсестра выйдет, присел рядом.
- Хватит лежать. Надо начинать действовать. Марго что-то заподозрила ни с того ни с сего поехала в Прагу. Что она там делает, одному Богу известно, но я опасаюсь худшего. Вот ее телефон, звони и проси срочно вернуться. Скажи, что тебе хуже и ты хочешь ее видеть. Во что бы то ни стало ее необходимо оттуда выманить. Я приду вечером, мне нужно кое с кем встретиться. Надеюсь на тебя. Впрочем, это в твоих собственных интересах. Он похлопал ее по руке и вышел.
Ирена села на кровати. "Значит, мама действительно ничего не знает, а дядя уверен, что она - это Светлана. Что они хотели сделать?"
Слегка покачиваясь, девушка пошла к шкафу, где висела ее одежда, и начала одеваться.
Глава 31
1
Даша притормозила возле знакомого дома с черепичной крышей.
- Приехали, подполковник, вылазь.
- Может, пойдем, попьем чаю? - Он повернулся и притянул ее к себе.
- Зачем? За кусок сахара будешь снова выпытывать у меня номер в швейцарском банке?
- Что ты имеешь в виду? - В голосе эфэсбэшника послышались нехорошие нотки.
- Перестань! Думаешь, я не догадалась, что ты охотился вовсе не за убийцей? Тоже мне, разведчик! - Она фыркнула. - И верни, кстати, мою записную книжку, там для тебя ничего интересного нет.
Полетаев молча пропустил ее выпад, и только глаза его странно блеснули, отражая свет фонаря.
- Ты обиделась?
- Нет, блин, я обрадовалась! - Даша с силой ударила обеими руками по рулю. - Знаешь, что со мной сделает свекор, когда узнает, что благодаря мне ты прошмонал весь наш дом сверху донизу?
- А за арест сына, думаешь, он тебе выдаст награду?
- Это был мой единственный шанс. - Даша до боли сжала руль.
Полетаев вздохнул и выдернул ключи из зажигания.
- Все. Вылезай, идем ко мне. Расскажешь всю правду с самого начала. И не вздумай начать выдумывать.
- Но...
- Быстро. И без дискуссий.
2
В гостиной царил идеальный порядок, и только легкий запах табачного дыма напоминал о бессонной ночи.
- Сам убирал? - Даша упала в кресло и зябко поежилась.
- На, - Он протянул ей плед. - Затопить камин?
- Давай. Всю жизнь хотела, чтобы у меня был камин... А теперь вот ни камина не будет, ни дома...
- Сама виновата. - Полетаев начал укладывать дрова. - Скажи, пожалуйста, зачем тебе понадобилось обвинять собственного мужа? Ты что, не знаешь более мирных путей для развода? А если он окажется невиновным?
Даша невесело усмехнулась и, сняв с руки обручальное кольцо, сунула его в карман.
- Он виновен. Он просто обязан быть виновным. Если он оказывается невиновным, я оказываюсь мертвой. Aut aut. Tertium non datur <Или или. Третьего не дано (лат.).>. Для меня это единственный вариант спасения.
- Я не понял, ты о чем? - Судя по озадаченному виду, эфэсбэшник действительно не понимал, о чем идет речь.
Молодая женщина усмехнулась.
- Начнем с того, что как только я поняла, что ты охотишься вовсе не за убийцей Луниных, меня чуть кондрашка не хватила.
- Ага, - невыразительно произнес Полетаев, и лицо его мгновенно стало чужим.
Даша подула на ладони и натянула плед до самого подбородка.
- Тебе нужен был компромат на свекра, и ты, что и говорить, нашел блестящее решение: пару комплиментов одомашненной гусыне, душераздирающая история о шпионах, и в твоем распоряжении целый дом. Как же - убийца наверняка оставил след! - Она горько рассмеялась.
Весело затрещали поленья. Полетаев, отложив кочережку, уселся на ковер и протянул руки к огню. Лицо его по-прежнему сохраняло отрешенное выражение.
Когда Даша продолжила, голос ее звенел от обиды:
- Вот в этой самой гостиной еще несколько часов назад я сидела и из последних сил напрягала мозги: как бы выжить между такими приятными людьми, как ты и мой свекор! Между государственной мафией и государственной разведкой... Господи, пустячок какой! - Она помолчала, пытаясь справиться с охватившим ее волнением. - Можешь смеяться, но действительно первое, что мне пришло в голову, это попытаться обвинить Сергея хоть в каком-нибудь убийстве... Иначе говоря, любым способом найти оправдание тому, что я, по доброте душевной, запустила козла в огород. То есть тебя в наш дом.
- Да уж, обхохочешься, нечего сказать. - Полетаев изобразил нечто похожее на улыбку. - "Снегопад, снегопад, если женщина хочет..."
- А что мне оставалось делать? - вскинулась рыжая бестия. - Намылить веревку?
- Подожди, подожди, - перебил ее подполковник и резко поднял голову, так ты не следила за ним до немецкой границы?
- Мне что, заняться нечем? - фыркнула Даша. - И надеюсь, никогда не доживу до того дня, когда начну следить за мужем. Ты пойми, для меня главным было убедить всех, а в особенности свекра, что только супружеская измена заставила меня влезть в это дело. Следила за мужем, а поймала убийцу. Не гулял бы с кем попало, сидел бы сейчас дома в тапочках. А теперь это его проблемы. У Константина Вильямовича, по счастью, старомодные представления о браке. - Она глянула на совершенно обалдевшего подполковника. - Ну что тут непонятного? Грубо говоря, я имела моральное право на месть. Предательство никому не прощается. - Она сморщила нос, как будто собиралась чихнуть. - А потом, чем я рисковала?
- Чем?! - вскричал Полетаев. - Например, тем, что обвинишь в убийстве невинного человека!
Она презрительно рассмеялась:
- А я кто? Судья? Присяжный заседатель? Прокурор? Нет, мой дорогой подполковник, я всего лишь навсего озверевшая от ревности жена, моим словам цена ноль целых, хрен десятых. - Не дождавшись нужной реакции, вздохнула. Объясняю еще раз для непонятливых: мне не нужно было, чтобы моего мужа осудили и расстреляли. Мне необходимо было железобетонное оправдание в глазах свекра, любая объективная причина для обыска в нашем доме. Я не пыталась поймать мужа на преступлении, я пыталась застукать его с любовницей. А это святое право каждой женщины. Понятно теперь?
Полетаев удрученно покачал головой:
- А меня еще спрашивают: почему не женишься!
Даша недовольно прищурила глаз и заняла выжидательную позицию. Но подполковник лишь махнул рукой:
- Продолжай, продолжай, я тебя внимательно слушаю. - И еле слышно добавил: - Ведьма...
Однако молодая женщина услышала и моментально оскорбилась:
- Нет, подожди, ты хочешь сказать, что это я во всем виновата?!
Полетаев затряс головой:
- Упаси меня господь. Ты просто ангел. Но хотелось бы дослушать твою кровавую историю.
Даша некоторое время сверлила подполковника сердитым взглядом, словно пытаясь понять, что еще скрывается за его репликой, но, не прочитав в синих глазах ничего, кроме доброжелательной заинтересованности, продолжила:
- Основная задача заключалась в том, чтобы выдвинутое обвинение хотя бы в первом приближении выглядело правдоподобным. Я не сомневалась, что вы на полную катушку используете подвернувшуюся возможность. А после этого с меня взятки будут гладки. Да, я обвинила Сергея, да, его арестовали, да, обыскали весь дом и что-то там нашли. Так какого черта гулял? В общем, главное было составить достоверную легенду. - Она тяжело вздохнула и вытянула ноги. - И для начала я решила начать с конца. С убийства Левы. Ведь если верить Соньке, то Сергей был чуть ли не единственным подозреваемым. Вышло здорово: из четырех знавших историю про учебники один умер, второй торчал за операционным столом в Швеции, а представить Сему в роли отравителя я просто не могла, даже напрягнув... напряжнув... короче, ты понял, всю свою фантазию. Но с другой стороны, я точно помнила, что в тот день Сергей с самого утра уехал во Франтишковы Лазни. И стала соображать, где они вообще, эти Лазни, находятся и нет ли там случайно поблизости какого-нибудь аэропорта. Именно в этот момент я впервые поняла, что здесь что-то не то. Вернее, именно то. - Даша горько усмехнулась. Изначально меня подвело плохое знание не только собственного мужа, но и европейской географии. Когда родился и вырос в России, то на всю жизнь остается ощущение, что Линц, Кобург или Прага - просто на другом конце света, то есть одинаково далеко. По счастью, я неожиданно вспомнила, что у Франтишковых Лазней было еще одно название - Фридрихсбад, а следовательно, они... он? В общем, что данный населенный пункт находится где-то неподалеку от немецкой границы, и, дабы окончательно убедиться в своей правоте, отправилась искать у тебя библиотеку. - Тут рассказчица снова замолчала и бросила ехидный взгляд на подполковника. - Надо признаться, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти вашу фамильную сокровищницу знаний рядом с голубятней.
Полетаев выразительно посмотрел на зловредную гостью. Даша в ответ состроила мину и продолжила:
- Когда же я развернула карту, то едва не пустилась в пляс от радости. От Франтишковых Лазней до Кобурга не более пятидесяти километров прекрасных немецких дорог, максимум сорок минут пути. И не проверишь, паспорт-то он якобы потерял! Пересечь границу, а потом спокойно его подпалить, новый будет готов через неделю. Именно потеря паспорта меня больше всего и укрепила в верности выбранной версии. Мой супруг терял документы исключительно в случае крайней необходимости. А паспорт и кошелек принципиально носил только во внутреннем кармане пиджака. И каждый раз собственноручно перекладывал их из одного костюма в другой, но никогда в папку, сумку или иную ручную кладь. А главное, что этот чертов паспорт обязательно должен был быть потерян! В противном случае в нем оставалась бы отметка о пересечении немецкой границы. И ехать Сергей мог только машиной, ведь при путешествиях самолетом память о тебе остается в паре десятков компьютеров. Короче, все так начало сходиться, что я сразу же стала примеривать на него остальные преступления...
- Молодец, - кивнул Полетаев, но в его голосе отчетливо слышались осуждающие интонации, видимо, мужская солидарность - не пустой звук. - Так держать.
Даша демонстративно пропустила последнее высказывание мимо ушей.
- Но здесь-то меня и поджидала главная проблема: как ни прикидывай, получалось, что, кроме слабой возможности Левиного убийства, моего дорогого супруга можно было с чистой совестью обвинить еще только в смерти Ирены: офис его фирмы находится в пятидесяти метрах от гостиницы. Но какой, черт побери, был мотив? Со Светкой его абсолютно ничто не связывало. Правда, за неактуальностью этот вопрос я сразу отбросила, но и без него выходило, что все остальные преступления он мог совершить, лишь воспользовавшись ноль-транспортировкой. В момент их свершения он, как пришитый, всегда находился рядом со мной. И тогда я впервые задумалась, а что, если настоящим организатором всего плана был все-таки не он? Что, если у Сергея был сообщник?
Полетаев крякнул от неожиданности:
- То есть в твоем представлении он был уже однозначно виновен?
- Конечно, - бесхитростно ответила бывшая любящая жена. - Я же тебе объяснила. И не перебивай. Так вот, этим таинственным сообщником мог оказаться кто угодно: та же самая Сонька, или ювелир, или Майкл, короче, кто угодно...
- И не говори: безграничный простор для фантазий. - Полетаев сочувственно кивнул.
Усмехнувшись, Даша подняла указательный палец:
- Не думай, что все так просто! Даже при самой богатой фантазии получалось, что никто из уже участвующих лиц не подходил по тем или иным параметрам. Как я ни старалась, проблема так или иначе упиралась именно в московские убийства. В общем, надо было либо считать российские преступления досадными совпадениями, либо искать виновного на стороне.
- Подозреваемых стало всего на шесть миллиардов больше.
- Ха-ха-ха! Очень смешно. - Она обиженно поджала губы. - А мне, между прочим, сразу бросилась в глаза одна особенность: почему убийства в Европе так отличаются от убийств в Москве? Ну посуди сам: в Чехии, Германии и Австрии жертвы тихо травятся, а в столице нашей Родины одну выбрасывают из окна, другую взрывают. Слежки, прослушивания... Спрашивается, почему? - Она выдержала паузу. - Ответ напрашивался сам собой: здесь работали любители, а там профессионалы.
- Что за ерунда? - Полетаев удивленно вскинул брови. - Кто тебе такую глупость сказал?
- Ну хорошо, может, я неправильно выразилась. Я имела в виду, что в Европе применялся способ убийства, которым может воспользоваться кто угодно: женщина, четырехлетний ребенок, - она подняла глаза к потолку, подумала и утвердительно кивнула, - может. Словом, любой неподготовленный человек. Просто улучил свободную минуту, всыпал и готово. В России же убивали, как бы это сказать, - нагло, по-мужски. Выбросить из окна взрослую, довольно агрессивную и крепкую женщину кто попало уже не может. Я не говорю о взрыве машины. И тупому ясно, что работали специалисты. Молодая женщина скинула плед и потянулась за сигаретой, бледное лицо ее разрумянилось от тепла камина, и голос звучал все увереннее: - Тогда я принялась детально вспоминать все, что рассказывал Илья о своих московских похождениях. И чем больше я думала об этом, тем чаще передо мной возникал образ свекра. Но я никак не могла понять почему. Что-то висело в воздухе, чего я никак не могла уловить. Это было просто на грани помешательства, что-то такое очевидное и в то же время абсолютно неуловимое. Я закрыла глаза и начала, как фильм, восстанавливать ювелирычев рассказ. И тут до меня дошло! - Она весело рассмеялась. - На самом деле я догадалась бы гораздо быстрее, если бы Сол с Майклом жили в какой-нибудь другой стране.
- Это еще почему?
- Потому что, вспоминая его приключения, я постоянно чувствовала привкус чего-то шведского. Но решила, что это из-за ребят.
- Машина? - усмехнулся подполковник.
- Именно. Темно-синяя "Вольво". Илья несколько раз упоминал о следящей за ним "Вольво", и сразу все встало на свои места.
3
Даша вздохнула и метким щелчком отправила окурок в камин. Полетаев изумленно посмотрел на нее и недовольно покачал головой:
- Ты, главное, на ковер не начни плевать.
- И все сразу встало на свои места, - задумчиво повторила она. - Я думаю, мои мужчины прекрасно знали, что под них начали копать, и решили не дожидаться стука в дверь. Рассказ Семы о богатой сестре-близняшке оказался как нельзя кстати. Вероятно, первоначальный план был приблизительно следующий: поменять сестер, получить драгоценности, устранить всех нежелательных свидетелей и организовать собственную гибель. Хоп, и все концы в воду. Представь, они получают драгоценные камни на фантастическую сумму, причем так, что никто даже догадаться не может, каким образом это произошло, а уж тем более связать это с ними. Finita la comedia! И поскольку все их имущество, недвижимость, счета в банках, просто все до единой копеечки, включая трусы и носки, останется нетронутым, то окружающие, во главе с соответствующими органами, убеждаются, что Быстровы действительно погибли и дело закрывается. Короче говоря, великолепный шанс начать жизнь заново, без проблем, преследований и надоевших жен. По-моему, не плохо? Ты как думаешь?
- Блестяще. - Подполковник разглядывал ее с откровенным любопытством. - О способах выживаемости женщин надо писать романы. Но вообще, конечно, история невероятная. Честно скажу, я готов был предположить все что угодно: то, что ювелир действительно окажется шпионом, что это ты всех убиваешь, но выдумать такое... Вот скажи, много ты знаешь людей, которые вдруг узнают, что их ребенок на самом деле чужой? Или наоборот...
- Не много, - тихо ответила Даша, не отрывая глаз от огня, - но знаю.
4
Подполковник, раскрывший уже было рот для следующей сентенции, осторожно его прикрыл и вопросительно посмотрел на молодую женщину.
- Не понял.
- А что тут понимать? - Она смущенно заерзала на кресле. - Как ты думаешь, каким образом я догадалась о замене? У меня что, на лице написано - здесь живет гений? Ксюшка не наша дочь. Она моя сестра. Правда, Сергей об этом знает.
- Но... - начал было Полетаев и тут же растерянно замолчал.
- Через некоторое время после того как я вышла замуж, оказалось, что моя мама ждет ребенка.
- Она что, тоже вышла замуж?
- Очень смешно! Нет, конечно.
- Ну а в чем тогда проблема? Ей же не пятнадцать лет, - продолжал недоумевать Полетаев. Даша выдохнула и помассировала виски:
- Как раз в пятнадцать лет бояться нечего! Проблема была в том, что мой папа уже... ну, как это сказать... Короче, это не мог быть его ребенок.
- Ну и...
- Ну и дабы не разрушать семейный очаг, я предложила Ксюшку удочерить. Какая разница, свой же ребенок! И думаешь, таких семей мало?
Подполковник потряс головой, с трудом приходя в себя.
- На самом деле, думаю, что всего две: твоя и Луниных. Я тебе так скажу: ты самая невероятная женщина, которую я когда-либо встречал. - Он подошел к ее креслу, присел рядом и, прижавшись к ее ногам, негромко произнес: - Дашка, выходи за меня замуж.
5
В комнате повисла такая тишина, что стало слышно, как тикают часы на втором этаже. И вдруг она захохотала; она смеялась искренне, легко, смеялась, не в силах остановиться, смеялась до тех пор, пока на глазах не выступили слезы. Полетаев растерянно взирал на нее снизу вверх. Наконец успокоившись, молодая женщина стряхнула его со своих ног и с неожиданной злостью спросила:
- Подполковник, тебе что, приказали без денег домой не возвращаться? Запомни раз и навсегда: я не знаю, где находится то, что ты ищешь, и никогда не знала. Я даже не знаю, что именно ты ищешь: деньги, документы, наркотики... Ты можешь прожить со мной сто лет, но так и лечь в гроб с немым вопросом в глазах!
Полетаев вскочил на ноги:
- Что ты за человек? Почему ты в людях хочешь видеть только гадости?
- А что я от вас видела? Одни радости? - отскочила. - В этой истории меня использовали все кому не лень! Об меня только ноги не вытирали. А теперь ты хочешь убедить меня, что единственное, чего не хватает в твоей унылой жизни, так это только невестки человека, скрывающего государственные тайны и компромат на половину России! Если бы я знала их, то сама бы за себя замуж вышла!
Оттолкнув его руку, Даша на всякий случай вооружилась небольшой кочережкой и, угрожающе ею помахивая, выскочила на крыльцо.
6
Стояла теплая летняя ночь, где-то невдалеке заливался соловей, и ей вдруг ужасно захотелось стать свободной, свободной от чужих интриг и собственных чувств, забыть старую, тоскливую, зависимую от любого прохожего жизнь и начать новую, прекрасную, полную событий и приключений... Даша просунула кочергу сквозь кольцо дверной ручки так, чтобы бушующий в коридоре подполковник не смог ее сразу открыть, и не спеша направилась к машине. Поправив зеркало заднего вида, она подмигнула своему отражению и включила зажигание. Новая жизнь начиналась. Но это, как говорится, совсем другая история.
- Спасибо. В порядке. - Ирена села в кресло и медленно, палец за пальцем начала стягивать перчатку. - Я постаралась приехать как можно быстрее...
- Ты... никому об этом не сказала?
Ирена замерла и вопросительно посмотрела на сестру. Перчатки она так и не сняла.
- Нет. Я все сделала, как ты просила. Но почему это нужно скрывать?
- А чего я добьюсь правдой? Скандала? Развода родителей? - Светлана пожала плечами и, подойдя к столику, достала из ведерка бутылку шампанского. - Выпьем за встречу?
- Нет, спасибо, - Ирена предостерегающе подняла руку, - я ужасно устала, к тому же... очень нервничаю. Если позволишь, я бы лучше выпила воды.
Хозяйка номера пристально посмотрела на сестру, словно пытаясь уличить ее в подвохе.
- Ты не хочешь шампанского? Но это лучшее, что было в городе. А может, и во всей стране...
- Нет, нет, дело совсем не в этом... - По лицу гостьи пробежала тень смущения. - Может, после. Вечером. Сейчас я просто хочу пить. Не беспокойся, я сама, - и собралась было встать.
- Подожди, - буквально вскрикнула Светлана и усадила гостью на место, - подожди... Я должна тебе сказать... Это так все сложно...
Ирена собралась с духом:
- Может, тебе нужны деньги? Не стесняйся, ведь ты осталась совсем одна, и потом, они принадлежат тебе по праву...
- Деньги? - В глазах Луниной полыхнул огонек. - Деньги ведь что... Прах, тлен, к тому же я не хочу получить их такой ценой... - Она улыбнулась и, открыв бутылку минеральной воды, разлила по стаканам. - Неужели и ты думаешь, что я не смогу всего добиться в жизни сама? Без родительского покровительства?
Ирена вспыхнула. За словами сестры стоял откровенный упрек, и она невольно испытала чувство жгучего стыда. Ей стало невыносимо стыдно перед этой хрупкой беззащитной девушкой, преданной самым близким человеком на земле... Впервые в сердце шевельнулась ненависть к матери, так низко обманувшей своих дочерей. Ей захотелось прижать к себе сестру, но вместе с тем что-то мешало подчиниться этому импульсу, что-то неведомое, неосознанное останавливало ее порыв. Все же оставалась легкая тень сомнения между ней и этой, так похожей девушкой напротив.
- Ты хотела мне что-то показать...
- Не веришь? - Светлана недобро усмехнулась и поставила стаканы на стол. - Ну что ж, на твоем месте я бы тоже не верила. Не хотела бы верить, - выразительно добавила она.
- Извини, - перебила ее Ирена, - у тебя нет воды без газа? Я пью простую воду, от газированной у меня начинается сильная изжога.
Хозяйка замерла.
- Нет. Здесь все только с пузыриками...
Ирена улыбнулась и махнула рукой:
- Ничего страшного. Мы все равно пойдем обедать, я такая голодная! Пять минут потерплю.
Лунина растерялась еще больше. Лицо ее слегка побледнело, но она заставила себя улыбнуться:
- Нет, нет! Не так часто ко мне приезжает сестра, чтобы я заставила ее умирать от жажды. Подожди секунду! - Она схватила стакан и выскочила в коридор. Ирена удивленно посмотрела ей вслед.
Светлана вернулась быстро и поставила стакан на стол:
- Пришлось бежать в ресторан.
Это была неправда: стакан был мокрый, ее руки тоже, значит, она налила воду где-то... в туалете? Ирену передернуло от отвращения. Но, промолчав, она лишь потерла плечи:
- Холодает, погода, наверное, испортится. Так что ты хотела мне показать?
Светлана с тоской посмотрела на стакан, к которому сестра так и не притронулась.
- Что? А, это... Сейчас. - Она прошла в коридор и взяла сумку.
Ирена моментально поменяла стаканы местами и снова сложила руки на коленях.
- На, посмотри, - Лунина протянула ей пачку фотографий.
На всех снимках, цветных и черно-белых, была изображена девочка в самом разном возрасте. Если бы не одежда и предметы, окружавшие ту, другую, Ирена могла поклясться, что это она сама.
Лунина внимательно следила за ее реакцией. Подождав, пока та просмотрит снимки несколько раз, иронично поинтересовалась:
- Ну, как? Впечатляет?
- А еще что? - осторожно спросила девушка, откладывая фотографии в сторону. - Мне показалось...
- Тебе этого мало?
Ирену снова неприятно поразила интонация новоявленной сестры.
- На месте этой малышки могла быть и ты.
Ирена удивленно распахнула серые глаза:
- Как же так? Ты ведь сказала, что я как раз была здоровой, а тебя оставили из-за болезни...
Светлана смешалась:
- Ну ведь больной могла оказаться ты!
Ирена удивилась еще больше. Сестра нравилась ей все меньше, и она ощутила легкое беспокойство: зачем та позвала ее сюда? Показать фотографии? Но почему нельзя было сделать это в Нюрнберге?
Светлана, заметив перемену в собеседнице, мгновенно изменила тон:
- Ладно, давай не будем выяснять, кому больше повезло, хотя то, что я пережила... - она вздохнула и подняла стакан. - Давай наконец выпьем. За нас!
Ирена автоматически взяла стакан, они выпили, и в комнате повисла неловкая тишина.
- Послушай, Светлана, мне кажется, в сложившихся обстоятельствах нам лучше поехать сейчас к маме. Я не могу так жить, когда не знаешь, кто тебя обманывает и зачем. Либо мы сейчас едем вместе, либо я... Что с тобой?!
Лицо Светланы вдруг исказила страшная гримаса. Схватившись за горло, Лунина издала хриплый звук и рухнула на пол.
Гостья вскрикнула и в ужасе вскочила со стула. Затем, решив, что у Светланы случился сердечный приступ, Ирена бросилась к телефону и дрожащими руками начала перелистывать справочник в поисках номера "Скорой помощи". Уже готов был прозвучать гудок, как буквально в последнюю секунду девушка передумала и медленно опустила трубку. Странная поза упавшей, ее жуткие, остекленевшие глаза свидетельствовали о том, что сестре уже помочь не удастся.
Ирена подошла ближе и приложила палец к сонной артерии. Ни единая жилка не пульсировала на тонкой гибкой шее. Сомнений не оставалось - сестра была мертва. Умерла так внезапно, в такой важный момент...
Холодная рассудительность Эдельбергов взяла верх над растерянностью. Ирена подняла стакан, из которого только что пила Светлана, и посмотрела на свет. Вода была прозрачной, но скорее всего в нем находился яд. Яд, предназначенный для нее? После небольшого колебания Ирена взяла сумку сестры и высыпала содержимое на стол. Среди прочих вещей оказалась маленькая стеклянная трубочка с крошечными таблетками. Нескольких таблеток не хватало. Девушке стало страшно.
Она взяла записную книжку погибшей и автоматически перелистнула несколько страниц. На стол выпал аккуратно сложенный листок бумаги. Ирена осторожно развернула его. Посередине листа ровным крупным почерком была написана всего одна фраза. Подпись и сегодняшнее число. Круглые, пузатые буквы кириллицы ни о чем ей не говорили. Девушка уже хотела было сунуть листок обратно, но вспомнила, что купила на заправке электронный переводчик.
Немного волнуясь, набрала - буква по букве - все предложение. Появившаяся фраза заставила ее замереть от ужаса: "Ухожу из жизни добровольно. Не ищите виновных. Тело кремируйте".
Листок задрожал и плавно опустился на стол. Сестра действительно хотела убить ее, выдав за себя. Зачем? Чтобы занять ее место? Ерунда, погибшая говорила по-немецки прекрасно, но ее верхненемецкий был классическим, а у Ирены мягкое южное произношение. Хотя... Если Светлане в этом преступлении помогала мать, то, наверное, все могло пройти незамеченным. Только зачем им это понадобилось?
Девушке не приходил на ум ни один мало-мальски убедительный довод, почему мать хотела убить ее, заменив на сестру. Но, с другой стороны, та категорически отрицала существование Светланы... Что же делать? Она захлопнула книжку. В любом случае отсюда необходимо немедленно уехать.
Ирена быстро навела порядок, уничтожив следы своего пребывания, сложила вещи обратно в сумочку. Уже выходя из номера, она вспомнила, что забыла записную книжку на столе, поспешно вернулась, схватила ее и сунула к себе в карман.
5
Уже сидя в машине, девушка задумалась. До тех пор пока все не выяснится, домой возвращаться нельзя. А что же тогда делать, к кому обратиться за помощью? К братьям? К отцу? А вдруг мама ни при чем? Они решат, что она сошла с ума, ведь никто, кроме нее, Светлану не видел... Ирена обессиленно опустила голову на руль. Внезапно в памяти всплыл отрывок их последней беседы с матерью. Та упомянула, что рожать в Москве ее уговорил брат - дядя Вальтер. Может быть, в этой поездке действительно был какой-то смысл, что-то непредвиденное произошло там, в далеком холодном городе? Значит, спрашивать надо именно у него.
Заводя двигатель, Ирена уже почти не сомневалась, что дядя Вальтер поможет ей разобраться в происходящем...
6
Погода портилась на глазах, за Пльзенью начался дождь. Сказалась и бессонная ночь, и долгий путь, девушка уже с трудом следила за дорогой. Глаза буквально слипались, и, чтобы не заснуть, ей пришлось поставить кондиционер на самую большую мощность.
От Мюнхена дорога пошла в гору, замелькали прелестные альпийские домики, но их очарование буквально сожрал густой туман, весьма привычный для этих мест. Черные деревянные стены домов выглядели мокрыми и неприветливыми. Лишь бесконечные цветы на балконах и в окнах немного оживляли это серо-унылое влажное царство.
По счастью, облака зацепили только верхушку Альп, и, въехав на территорию Австрии, Ирена облегченно вздохнула. Мгла расступилась, засверкало солнце, и знакомые с детства пейзажи зеленых горных лужаек с задумчивыми черно-белыми коровами приятно радовали глаз.
Эйнбах, где жил дядя Вальтер, лежал в самом низу, в расщелине Альп, однако девушка никак не могла вспомнить, где находится съезд к его дому, а разворачиваться в горах лишний раз не хотелось. Она наклонилась к соседнему сиденью и дернула крышку бардачка. Закрыто. Ирена недовольно поморщилась карта лежала внутри, а ключик от бардачка был на общей связке.
Дорога по-прежнему круто шла вниз, машина катилась сама собой, и девушка не задумываясь выдернула ключи из зажигания. Несколько секунд желтый автомобиль на отвесной горной трассе еще сдерживали остатки воздуха в тормозах, но потом случилось то, что и должно было случиться: машина стремглав понеслась вниз.
Ирена в ужасе жала на просевшую педаль и дрожащей рукой пыталась вставить ключ обратно, чтобы завести двигатель. Пальцы предательски дрожали, и она никак не могла попасть в замок зажигания. На очередном повороте связка выскользнула из ее пальцев и упала, скатившись под педали. Ручной тормоз сразу же сорвало. Единственная надежда оставалась на дорожную ловушку. Девушка отчаянно боялась пропустить съезд. Заметив его в самый последний момент, она что было сил вывернула руль, машина взлетела вверх, и все погрузилось во тьму.
7
Очнулась Ирена в больнице. Рядом сидел до странности знакомый мужчина. Она открыла глаза чуть шире и слабо улыбнулась - дядя Вальтер! Тот, заметив, что девушка пришла в себя, улыбнулся ей в ответ и, наклонившись, прошептал:
- Ты заставила меня переволноваться! Но все равно молодец, справилась отлично, все уверены, что авария настоящая! Только зачем ты приехала сюда?
Девушка непонимающе моргнула. Дядя заботливо поправил ей волосы:
- А впрочем, это уже не важно. Главное - держись. Самые сложные будут первые три дня. Говори медленно, тихо, если можешь - заикайся. На все вопросы, кроме здоровья, отвечай: не помню, не знаю. Все поняла?
Ирена снова едва не лишилась сознания, в глазах потемнело и стало трудно дышать. Значит, вся семья участвует в заговоре? Но почему они хотят ее убрать? Что им даст ее смерть? Она застонала и прикрыла глаза.
- Молодец, так и продолжай. Скоро приедет Марго, ее уже предупредили. Но ты все равно постарайся как можно дольше делать вид, что находишься без сознания.
Она замерла. Как понимать эти слова? Мать не знает или... Голова кружилась, и к горлу подкатила тошнота. В любом случае сейчас необходимо лежать тихо, не вызывая ничьих подозрений. Главное - подняться на ноги.
8
На третий день появился Вальтер и, дождавшись, пока медсестра выйдет, присел рядом.
- Хватит лежать. Надо начинать действовать. Марго что-то заподозрила ни с того ни с сего поехала в Прагу. Что она там делает, одному Богу известно, но я опасаюсь худшего. Вот ее телефон, звони и проси срочно вернуться. Скажи, что тебе хуже и ты хочешь ее видеть. Во что бы то ни стало ее необходимо оттуда выманить. Я приду вечером, мне нужно кое с кем встретиться. Надеюсь на тебя. Впрочем, это в твоих собственных интересах. Он похлопал ее по руке и вышел.
Ирена села на кровати. "Значит, мама действительно ничего не знает, а дядя уверен, что она - это Светлана. Что они хотели сделать?"
Слегка покачиваясь, девушка пошла к шкафу, где висела ее одежда, и начала одеваться.
Глава 31
1
Даша притормозила возле знакомого дома с черепичной крышей.
- Приехали, подполковник, вылазь.
- Может, пойдем, попьем чаю? - Он повернулся и притянул ее к себе.
- Зачем? За кусок сахара будешь снова выпытывать у меня номер в швейцарском банке?
- Что ты имеешь в виду? - В голосе эфэсбэшника послышались нехорошие нотки.
- Перестань! Думаешь, я не догадалась, что ты охотился вовсе не за убийцей? Тоже мне, разведчик! - Она фыркнула. - И верни, кстати, мою записную книжку, там для тебя ничего интересного нет.
Полетаев молча пропустил ее выпад, и только глаза его странно блеснули, отражая свет фонаря.
- Ты обиделась?
- Нет, блин, я обрадовалась! - Даша с силой ударила обеими руками по рулю. - Знаешь, что со мной сделает свекор, когда узнает, что благодаря мне ты прошмонал весь наш дом сверху донизу?
- А за арест сына, думаешь, он тебе выдаст награду?
- Это был мой единственный шанс. - Даша до боли сжала руль.
Полетаев вздохнул и выдернул ключи из зажигания.
- Все. Вылезай, идем ко мне. Расскажешь всю правду с самого начала. И не вздумай начать выдумывать.
- Но...
- Быстро. И без дискуссий.
2
В гостиной царил идеальный порядок, и только легкий запах табачного дыма напоминал о бессонной ночи.
- Сам убирал? - Даша упала в кресло и зябко поежилась.
- На, - Он протянул ей плед. - Затопить камин?
- Давай. Всю жизнь хотела, чтобы у меня был камин... А теперь вот ни камина не будет, ни дома...
- Сама виновата. - Полетаев начал укладывать дрова. - Скажи, пожалуйста, зачем тебе понадобилось обвинять собственного мужа? Ты что, не знаешь более мирных путей для развода? А если он окажется невиновным?
Даша невесело усмехнулась и, сняв с руки обручальное кольцо, сунула его в карман.
- Он виновен. Он просто обязан быть виновным. Если он оказывается невиновным, я оказываюсь мертвой. Aut aut. Tertium non datur <Или или. Третьего не дано (лат.).>. Для меня это единственный вариант спасения.
- Я не понял, ты о чем? - Судя по озадаченному виду, эфэсбэшник действительно не понимал, о чем идет речь.
Молодая женщина усмехнулась.
- Начнем с того, что как только я поняла, что ты охотишься вовсе не за убийцей Луниных, меня чуть кондрашка не хватила.
- Ага, - невыразительно произнес Полетаев, и лицо его мгновенно стало чужим.
Даша подула на ладони и натянула плед до самого подбородка.
- Тебе нужен был компромат на свекра, и ты, что и говорить, нашел блестящее решение: пару комплиментов одомашненной гусыне, душераздирающая история о шпионах, и в твоем распоряжении целый дом. Как же - убийца наверняка оставил след! - Она горько рассмеялась.
Весело затрещали поленья. Полетаев, отложив кочережку, уселся на ковер и протянул руки к огню. Лицо его по-прежнему сохраняло отрешенное выражение.
Когда Даша продолжила, голос ее звенел от обиды:
- Вот в этой самой гостиной еще несколько часов назад я сидела и из последних сил напрягала мозги: как бы выжить между такими приятными людьми, как ты и мой свекор! Между государственной мафией и государственной разведкой... Господи, пустячок какой! - Она помолчала, пытаясь справиться с охватившим ее волнением. - Можешь смеяться, но действительно первое, что мне пришло в голову, это попытаться обвинить Сергея хоть в каком-нибудь убийстве... Иначе говоря, любым способом найти оправдание тому, что я, по доброте душевной, запустила козла в огород. То есть тебя в наш дом.
- Да уж, обхохочешься, нечего сказать. - Полетаев изобразил нечто похожее на улыбку. - "Снегопад, снегопад, если женщина хочет..."
- А что мне оставалось делать? - вскинулась рыжая бестия. - Намылить веревку?
- Подожди, подожди, - перебил ее подполковник и резко поднял голову, так ты не следила за ним до немецкой границы?
- Мне что, заняться нечем? - фыркнула Даша. - И надеюсь, никогда не доживу до того дня, когда начну следить за мужем. Ты пойми, для меня главным было убедить всех, а в особенности свекра, что только супружеская измена заставила меня влезть в это дело. Следила за мужем, а поймала убийцу. Не гулял бы с кем попало, сидел бы сейчас дома в тапочках. А теперь это его проблемы. У Константина Вильямовича, по счастью, старомодные представления о браке. - Она глянула на совершенно обалдевшего подполковника. - Ну что тут непонятного? Грубо говоря, я имела моральное право на месть. Предательство никому не прощается. - Она сморщила нос, как будто собиралась чихнуть. - А потом, чем я рисковала?
- Чем?! - вскричал Полетаев. - Например, тем, что обвинишь в убийстве невинного человека!
Она презрительно рассмеялась:
- А я кто? Судья? Присяжный заседатель? Прокурор? Нет, мой дорогой подполковник, я всего лишь навсего озверевшая от ревности жена, моим словам цена ноль целых, хрен десятых. - Не дождавшись нужной реакции, вздохнула. Объясняю еще раз для непонятливых: мне не нужно было, чтобы моего мужа осудили и расстреляли. Мне необходимо было железобетонное оправдание в глазах свекра, любая объективная причина для обыска в нашем доме. Я не пыталась поймать мужа на преступлении, я пыталась застукать его с любовницей. А это святое право каждой женщины. Понятно теперь?
Полетаев удрученно покачал головой:
- А меня еще спрашивают: почему не женишься!
Даша недовольно прищурила глаз и заняла выжидательную позицию. Но подполковник лишь махнул рукой:
- Продолжай, продолжай, я тебя внимательно слушаю. - И еле слышно добавил: - Ведьма...
Однако молодая женщина услышала и моментально оскорбилась:
- Нет, подожди, ты хочешь сказать, что это я во всем виновата?!
Полетаев затряс головой:
- Упаси меня господь. Ты просто ангел. Но хотелось бы дослушать твою кровавую историю.
Даша некоторое время сверлила подполковника сердитым взглядом, словно пытаясь понять, что еще скрывается за его репликой, но, не прочитав в синих глазах ничего, кроме доброжелательной заинтересованности, продолжила:
- Основная задача заключалась в том, чтобы выдвинутое обвинение хотя бы в первом приближении выглядело правдоподобным. Я не сомневалась, что вы на полную катушку используете подвернувшуюся возможность. А после этого с меня взятки будут гладки. Да, я обвинила Сергея, да, его арестовали, да, обыскали весь дом и что-то там нашли. Так какого черта гулял? В общем, главное было составить достоверную легенду. - Она тяжело вздохнула и вытянула ноги. - И для начала я решила начать с конца. С убийства Левы. Ведь если верить Соньке, то Сергей был чуть ли не единственным подозреваемым. Вышло здорово: из четырех знавших историю про учебники один умер, второй торчал за операционным столом в Швеции, а представить Сему в роли отравителя я просто не могла, даже напрягнув... напряжнув... короче, ты понял, всю свою фантазию. Но с другой стороны, я точно помнила, что в тот день Сергей с самого утра уехал во Франтишковы Лазни. И стала соображать, где они вообще, эти Лазни, находятся и нет ли там случайно поблизости какого-нибудь аэропорта. Именно в этот момент я впервые поняла, что здесь что-то не то. Вернее, именно то. - Даша горько усмехнулась. Изначально меня подвело плохое знание не только собственного мужа, но и европейской географии. Когда родился и вырос в России, то на всю жизнь остается ощущение, что Линц, Кобург или Прага - просто на другом конце света, то есть одинаково далеко. По счастью, я неожиданно вспомнила, что у Франтишковых Лазней было еще одно название - Фридрихсбад, а следовательно, они... он? В общем, что данный населенный пункт находится где-то неподалеку от немецкой границы, и, дабы окончательно убедиться в своей правоте, отправилась искать у тебя библиотеку. - Тут рассказчица снова замолчала и бросила ехидный взгляд на подполковника. - Надо признаться, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти вашу фамильную сокровищницу знаний рядом с голубятней.
Полетаев выразительно посмотрел на зловредную гостью. Даша в ответ состроила мину и продолжила:
- Когда же я развернула карту, то едва не пустилась в пляс от радости. От Франтишковых Лазней до Кобурга не более пятидесяти километров прекрасных немецких дорог, максимум сорок минут пути. И не проверишь, паспорт-то он якобы потерял! Пересечь границу, а потом спокойно его подпалить, новый будет готов через неделю. Именно потеря паспорта меня больше всего и укрепила в верности выбранной версии. Мой супруг терял документы исключительно в случае крайней необходимости. А паспорт и кошелек принципиально носил только во внутреннем кармане пиджака. И каждый раз собственноручно перекладывал их из одного костюма в другой, но никогда в папку, сумку или иную ручную кладь. А главное, что этот чертов паспорт обязательно должен был быть потерян! В противном случае в нем оставалась бы отметка о пересечении немецкой границы. И ехать Сергей мог только машиной, ведь при путешествиях самолетом память о тебе остается в паре десятков компьютеров. Короче, все так начало сходиться, что я сразу же стала примеривать на него остальные преступления...
- Молодец, - кивнул Полетаев, но в его голосе отчетливо слышались осуждающие интонации, видимо, мужская солидарность - не пустой звук. - Так держать.
Даша демонстративно пропустила последнее высказывание мимо ушей.
- Но здесь-то меня и поджидала главная проблема: как ни прикидывай, получалось, что, кроме слабой возможности Левиного убийства, моего дорогого супруга можно было с чистой совестью обвинить еще только в смерти Ирены: офис его фирмы находится в пятидесяти метрах от гостиницы. Но какой, черт побери, был мотив? Со Светкой его абсолютно ничто не связывало. Правда, за неактуальностью этот вопрос я сразу отбросила, но и без него выходило, что все остальные преступления он мог совершить, лишь воспользовавшись ноль-транспортировкой. В момент их свершения он, как пришитый, всегда находился рядом со мной. И тогда я впервые задумалась, а что, если настоящим организатором всего плана был все-таки не он? Что, если у Сергея был сообщник?
Полетаев крякнул от неожиданности:
- То есть в твоем представлении он был уже однозначно виновен?
- Конечно, - бесхитростно ответила бывшая любящая жена. - Я же тебе объяснила. И не перебивай. Так вот, этим таинственным сообщником мог оказаться кто угодно: та же самая Сонька, или ювелир, или Майкл, короче, кто угодно...
- И не говори: безграничный простор для фантазий. - Полетаев сочувственно кивнул.
Усмехнувшись, Даша подняла указательный палец:
- Не думай, что все так просто! Даже при самой богатой фантазии получалось, что никто из уже участвующих лиц не подходил по тем или иным параметрам. Как я ни старалась, проблема так или иначе упиралась именно в московские убийства. В общем, надо было либо считать российские преступления досадными совпадениями, либо искать виновного на стороне.
- Подозреваемых стало всего на шесть миллиардов больше.
- Ха-ха-ха! Очень смешно. - Она обиженно поджала губы. - А мне, между прочим, сразу бросилась в глаза одна особенность: почему убийства в Европе так отличаются от убийств в Москве? Ну посуди сам: в Чехии, Германии и Австрии жертвы тихо травятся, а в столице нашей Родины одну выбрасывают из окна, другую взрывают. Слежки, прослушивания... Спрашивается, почему? - Она выдержала паузу. - Ответ напрашивался сам собой: здесь работали любители, а там профессионалы.
- Что за ерунда? - Полетаев удивленно вскинул брови. - Кто тебе такую глупость сказал?
- Ну хорошо, может, я неправильно выразилась. Я имела в виду, что в Европе применялся способ убийства, которым может воспользоваться кто угодно: женщина, четырехлетний ребенок, - она подняла глаза к потолку, подумала и утвердительно кивнула, - может. Словом, любой неподготовленный человек. Просто улучил свободную минуту, всыпал и готово. В России же убивали, как бы это сказать, - нагло, по-мужски. Выбросить из окна взрослую, довольно агрессивную и крепкую женщину кто попало уже не может. Я не говорю о взрыве машины. И тупому ясно, что работали специалисты. Молодая женщина скинула плед и потянулась за сигаретой, бледное лицо ее разрумянилось от тепла камина, и голос звучал все увереннее: - Тогда я принялась детально вспоминать все, что рассказывал Илья о своих московских похождениях. И чем больше я думала об этом, тем чаще передо мной возникал образ свекра. Но я никак не могла понять почему. Что-то висело в воздухе, чего я никак не могла уловить. Это было просто на грани помешательства, что-то такое очевидное и в то же время абсолютно неуловимое. Я закрыла глаза и начала, как фильм, восстанавливать ювелирычев рассказ. И тут до меня дошло! - Она весело рассмеялась. - На самом деле я догадалась бы гораздо быстрее, если бы Сол с Майклом жили в какой-нибудь другой стране.
- Это еще почему?
- Потому что, вспоминая его приключения, я постоянно чувствовала привкус чего-то шведского. Но решила, что это из-за ребят.
- Машина? - усмехнулся подполковник.
- Именно. Темно-синяя "Вольво". Илья несколько раз упоминал о следящей за ним "Вольво", и сразу все встало на свои места.
3
Даша вздохнула и метким щелчком отправила окурок в камин. Полетаев изумленно посмотрел на нее и недовольно покачал головой:
- Ты, главное, на ковер не начни плевать.
- И все сразу встало на свои места, - задумчиво повторила она. - Я думаю, мои мужчины прекрасно знали, что под них начали копать, и решили не дожидаться стука в дверь. Рассказ Семы о богатой сестре-близняшке оказался как нельзя кстати. Вероятно, первоначальный план был приблизительно следующий: поменять сестер, получить драгоценности, устранить всех нежелательных свидетелей и организовать собственную гибель. Хоп, и все концы в воду. Представь, они получают драгоценные камни на фантастическую сумму, причем так, что никто даже догадаться не может, каким образом это произошло, а уж тем более связать это с ними. Finita la comedia! И поскольку все их имущество, недвижимость, счета в банках, просто все до единой копеечки, включая трусы и носки, останется нетронутым, то окружающие, во главе с соответствующими органами, убеждаются, что Быстровы действительно погибли и дело закрывается. Короче говоря, великолепный шанс начать жизнь заново, без проблем, преследований и надоевших жен. По-моему, не плохо? Ты как думаешь?
- Блестяще. - Подполковник разглядывал ее с откровенным любопытством. - О способах выживаемости женщин надо писать романы. Но вообще, конечно, история невероятная. Честно скажу, я готов был предположить все что угодно: то, что ювелир действительно окажется шпионом, что это ты всех убиваешь, но выдумать такое... Вот скажи, много ты знаешь людей, которые вдруг узнают, что их ребенок на самом деле чужой? Или наоборот...
- Не много, - тихо ответила Даша, не отрывая глаз от огня, - но знаю.
4
Подполковник, раскрывший уже было рот для следующей сентенции, осторожно его прикрыл и вопросительно посмотрел на молодую женщину.
- Не понял.
- А что тут понимать? - Она смущенно заерзала на кресле. - Как ты думаешь, каким образом я догадалась о замене? У меня что, на лице написано - здесь живет гений? Ксюшка не наша дочь. Она моя сестра. Правда, Сергей об этом знает.
- Но... - начал было Полетаев и тут же растерянно замолчал.
- Через некоторое время после того как я вышла замуж, оказалось, что моя мама ждет ребенка.
- Она что, тоже вышла замуж?
- Очень смешно! Нет, конечно.
- Ну а в чем тогда проблема? Ей же не пятнадцать лет, - продолжал недоумевать Полетаев. Даша выдохнула и помассировала виски:
- Как раз в пятнадцать лет бояться нечего! Проблема была в том, что мой папа уже... ну, как это сказать... Короче, это не мог быть его ребенок.
- Ну и...
- Ну и дабы не разрушать семейный очаг, я предложила Ксюшку удочерить. Какая разница, свой же ребенок! И думаешь, таких семей мало?
Подполковник потряс головой, с трудом приходя в себя.
- На самом деле, думаю, что всего две: твоя и Луниных. Я тебе так скажу: ты самая невероятная женщина, которую я когда-либо встречал. - Он подошел к ее креслу, присел рядом и, прижавшись к ее ногам, негромко произнес: - Дашка, выходи за меня замуж.
5
В комнате повисла такая тишина, что стало слышно, как тикают часы на втором этаже. И вдруг она захохотала; она смеялась искренне, легко, смеялась, не в силах остановиться, смеялась до тех пор, пока на глазах не выступили слезы. Полетаев растерянно взирал на нее снизу вверх. Наконец успокоившись, молодая женщина стряхнула его со своих ног и с неожиданной злостью спросила:
- Подполковник, тебе что, приказали без денег домой не возвращаться? Запомни раз и навсегда: я не знаю, где находится то, что ты ищешь, и никогда не знала. Я даже не знаю, что именно ты ищешь: деньги, документы, наркотики... Ты можешь прожить со мной сто лет, но так и лечь в гроб с немым вопросом в глазах!
Полетаев вскочил на ноги:
- Что ты за человек? Почему ты в людях хочешь видеть только гадости?
- А что я от вас видела? Одни радости? - отскочила. - В этой истории меня использовали все кому не лень! Об меня только ноги не вытирали. А теперь ты хочешь убедить меня, что единственное, чего не хватает в твоей унылой жизни, так это только невестки человека, скрывающего государственные тайны и компромат на половину России! Если бы я знала их, то сама бы за себя замуж вышла!
Оттолкнув его руку, Даша на всякий случай вооружилась небольшой кочережкой и, угрожающе ею помахивая, выскочила на крыльцо.
6
Стояла теплая летняя ночь, где-то невдалеке заливался соловей, и ей вдруг ужасно захотелось стать свободной, свободной от чужих интриг и собственных чувств, забыть старую, тоскливую, зависимую от любого прохожего жизнь и начать новую, прекрасную, полную событий и приключений... Даша просунула кочергу сквозь кольцо дверной ручки так, чтобы бушующий в коридоре подполковник не смог ее сразу открыть, и не спеша направилась к машине. Поправив зеркало заднего вида, она подмигнула своему отражению и включила зажигание. Новая жизнь начиналась. Но это, как говорится, совсем другая история.