Лана слушала и кивала. Вскоре зашёл Борода: высокий, добродушный человек, действительно бородатый и так не похожий на эту блестящеголовую троицу. Его ладони были такими большими, что рука Ланы утонула в них, когда они поздоровались.
– Борода! – представился он неожиданно мягким голосом.
– Лана.
– Очень приятно, Ланочка. Можно я буду вас так называть? – И, не дождавшись ответа, утвердительно кивнул: – Вот и славненько.
Лана внимательно прочла все документы. Наконец, когда бумаги унесли, Борода выдал ей пакет с одеждой и попросил переодеться. Когда он вышел, она быстренько переоделась в нечто похожее на пижаму и легла. Вернувшись, Борода уселся за компьютер, попросил лечь как можно более комфортно и постараться не сползать вверх или вниз, чтобы её голова находилась между станциями. Так он называл «холодильники».
– Хотя радиус у них довольно неплохой, так что это я вас больше пугаю, но всё равно постарайтесь не менять место. Если станет неудобно – поворачивайтесь на бок, на спину, на другой бок. Кстати, подушка закреплена, так что вам будет очень просто контролировать своё место положение. Почему так? Почему не закрепить вас вместо подушки? Ни в коем случае. Вы должны чувствовать, что сами контролируете ситуацию.
Он нажимал какие-то кнопки, одновременно общаясь с ней. Вскоре он начал задавать вопросы, на которые она должна была давать ответ, даже если ей приходилось его выдумывать. Она очень удивилась, когда Борода, отодвинувшись на стуле, с выдохом облегчения произнёс: – На сегодня всё.
Ещё сильнее она изумилась, когда узнала, что прошло шесть часов, хотя ей казалось, что они только начали.
– Как вы себя чувствуете? – участливо поинтересовался Евгений, когда Лана переоделась и присела на стул.
– Хорошо. Знаете, просто хорошо. Ровно как-то. Умиротворённо.
– Замечательно, значит всё отлично. Он улыбался.
Придя в гостиницу, она едва успела сбросить обувь, как тут же уснула. Вторник ничем не отличался от понедельника, за исключением того, что, вернувшись, она успела принять душ, поболтать по телефону и даже немного посмотреть новости, прежде чем провалиться в сон перед самым главным днём.
…Стоя над ней, Борода объяснял, что перед тем как она уснёт, она почувствует легкое покалывание внутри черепа. А когда проснётся, всё уже будет позади. Только и всего. Лане вкололи успокоительное, и после этого она улеглась.
– Я готова, – только и сказала она.
– Что ж, тогда начинаем, – уверенно сказал Борода.
– Опять вы со своими вопросами? – в шутку застонала она.
– А как же! Куда же я без них… Итак, Ланочка, закройте глаза. Мысленно перенеситесь в тот самый вечер. Начиная со школы… я хочу, чтобы вы постарались вспомнить как можно больше подробностей… Во сколько закончились занятия? Каким был последний урок? Во сколько вы вышли из школы? Кого вы видели…
Вскоре Лана отключилась, и он умолк, лишь пальцы его бешено колотили по клавиатуре.
Открыв глаза, она поняла, что выспалась так, как давно не высыпалась. Она лежала на софе, Бороды не было, и было очень тихо. В дверь постучали, и она разрешила войти. Это был Евгений.
– Ну, как самочувствие?
– Отличное! Вы что, стёрли все мои плохие воспоминания? – рассмеялась Лана.
– Нет, ни в коем случае. – Его голос звучал серьёзно. – Нельзя такое делать, исключено.
– Ладно, тогда я буду объяснять моё чудесное настроение тем, что я хорошенечко отдохнула.
– Всё так, Лана. Она улыбалась.
– Что мне делать теперь?
Она присела, подоткнув подушку под поясницу.
– Если есть желание – возвращайтесь в гостиницу. Хотите посидеть у нас – пожалуйста!
– И всё?.. Больше ничего от меня не требуется?!
– Нет, ну конечно, вы придёте к нам ещё завтра и, возможно, в пятницу, но это, скорее всего, не понадобится, судя по моему опыту…
– Ой, здорово-то как! – Она захлопала в ладоши и рассмеялась. – Я ещё немножко полежу, а потом уйду.
– Одежду принесут. – Евгений вышел, а через несколько минут в комнату вошла девушка и принесла пакет с вещами. Поблагодарив её, она дождалась, пока та вышла, и переоделась.
Она не дождалась Евгения, разговаривая с Анной, зато перекинулась парой слов с Александром и Николаем.
– До завтра! – Лана помахала рукой, стоя в дверях.
Четверг прошёл спокойно, всё в той же комнате. С ней разговаривали, проводили психологические тесты. Лана держалась уверенно, поэтому Евгений сказал ей, что завтра приходить не обязательно, а лучше посвятить день знакомству с городом. Лана была абсолютно не против, тем более что ей уже немножко поднадоели эти процедуры.
– Когда будут известны результаты?
Они сидели в комнате со столом и четырьмя креслами.
– Обычно мы успеваем обработать все данные в течение месяца. Был случай, но там было всё плохо, так мы три месяца расшифровывали, зато помогли. – Борода одобрительно покачал головой сам себе. – Так что, Ланочка, в любом случае придётся подождать. Мы позвоним вам через месяц, даже если результаты ещё не будут готовы, и проясним ситуацию. Будем держать вас в курсе. Ну, я пойду? – Он улыбнулся и пожал ей руку.
– Иди, Борода, мы уже тут без тебя.
Когда он вышел, они ещё немного обсудили оплату. Лана порывалась заплатить вперёд, но Евгений был непреклонен: – Только после того, как поможем. Контракт есть контракт, Лана. Вы поймите, нам важнее помочь, нежели вытянуть из кого-то денег без предоставления результатов. Всё, вопрос закрыт.
Он мягко коснулся её руки.
– Гуляйте, наслаждайтесь жизнью. Всё будет хорошо. Попрощавшись со всеми, она вышла и полной грудью вдохнула тёплый воздух. «Ничего не изменилось, – подумала она. – Кроме меня самой».
Дома она рассказала, что теперь будет заниматься по специально разработанной для неё программе, а примерно через месяц она, возможно, туда вернётся – и они проверят результаты. Видя её хорошее настроение, вся семья очень обрадовалась, потому что когда плохо одному – плохо всем вокруг. По крайней мере в нормальных семьях, где люди искренне переживают друг за друга. За этот месяц Лана только однажды проснулась от кошмара, и случилось это накануне звонка из фонда. Она коротко рассказала об этом Евгению, а тот успокоил её, объяснив, что она начинает переживать в ожидании звонка. – Это происходит с каждым вторым. У нас всё готово. Когда мы сможете к нам приехать?
Она очень разволновалась, услышав эти слова.
– А на сколько я должна буду приехать?
Её голос дрожал. Евгений сделал вид, что не заметил этого.
– Буквально на один-два дня. Так что можете спокойно сесть на пятничный поезд к нам, а в субботу вечером уже спокойно ехать домой.
– Рада это слышать. Значит, ничего, если я приеду на следующей неделе!?
– Ждём вас с нетерпением.
После разговора Лана почувствовала, что вспотела.
Забронировав номер в гостинице, она съездила на вокзал за билетами. Впереди предстояла рабочая неделя, и Лана очень надеялась, что она пролетит незаметно.
Сама того не желая, она жутко нервничала, так как понимала, что сейчас начнётся копание в самых тёмных уголках её души. Она долго стояла на крыльце, не решаясь войти, но затем вышла Анна и чуть ли не силой затащила её внутрь. Им пришлось немного подождать Евгения с Александром, и они успели немного поболтать. Наконец, когда все были в сборе, они разместились в комнате с круглым столом, только теперь на стене висел большой телевизор.
– Ну, Лана, готовы?
После вопроса в воздухе повисла тишина. Лана не торопилась отвечать и лишь через несколько минут слабо кивнула.
– Прежде чем мы начнём, я расскажу вам, каким образом мы добиваемся успеха в том, чем занимаемся. Одно временно с тем, как ваши воспоминания воспроизводят картинку у вас в голове, всё это записывается с помощью станций. Сами того не понимая, вы рассказываете нам всё. В обычной жизни человек не может помнить столько информации, так как многое просто забывается, а точнее – убирается на дальнюю полку. Чтобы было понятней, вот пример: представьте, что вы сделали фотографию любимого человека на фоне леса. Что вы видите, когда нажимаете на спуск? В основном фокусировка идёт на центральном объекте съёмки, а фон воспринимается сплошным размытым пятном. Затем, если рассматривать фото на мониторе, становится понятным, сколько мелких деталей, таких как стволы деревьев, листья, паутина, мох, упавшие ветки, про сто игнорируется. Человек способен фокусироваться толь ко на одном предмете одновременно, в то время как всё остальное в данный момент не больше чем фон, детали которого приобретают чёткие очертания, когда происходит перефокусировка. Таким образом, глядя на ежедневный повторяющийся пейзаж, мозг перестаёт тратить усилия на распознавание новых предметов, так как всё уже давно «записано» в память. С вашими воспоминаниями мы сделали точно так же – всё, что вы видели, но не принимали за центральный объект, а лишь мимолётно одаривали незаметной для вас фокусировкой, попало к нам в руки. Несомненно, кроме памяти человек обладает уникальной энергетикой, которая, исходя от него, отражается от внешнего мира, возвращается назад, перерабатывается и так до бесконечности. Всё это происходит без малейших признаков беспокойства со стороны организма. Вы очень хорошо постарались тогда, когда мы заставили вас вспомнить всё до последней мелочи, и у нас не было никаких сомнений, что всё получится, уже после дня расшифровок, а обычно на такое уходит минимум неделя. В среднем.
Лана слушала успокаивающие интонации уверенного в себе гладко выбритого мужчины и понимала, что, верни время назад, она всё равно поступила бы так же. Развязка была близко, и она уже начинала видеть её начало.
– Итак, вам будет показан краткий фильм, скорее клип, в котором будут указаны ключевые моменты, по которым мы нашли этого человека.
Лана вздрогнула. Евгений поспешил её успокоить, сказав, что его лица она всё равно не увидит. Ей вполне хватит образа, который был получен в ходе излучения энергетики, которая заполняла пространство вокруг, как ваза с цветком заполняется водой, некоторое количество которой незаметно для глаз вытесняется тонким стебельком. И если заморозить воду и достать стебелёк, во льду останется узкое отверстие, хранящее очертания стебля.
Лана слушала и удивлялась, как вообще такое возможно. Как можно достать из мозга все эти воспоминания? Идей не было, а спрашивать она не стала, зная, что ей расскажут только то, что необходимо. Что сейчас и происходило.
– Включаю. – Евгений нажал на кнопку, и на экране появилось изображение школьного крыльца. Лана поняла, что она видит на экране то, что видела тринадцать лет назад, выходя после уроков на улицу. Вот её одноклассники, чьи-то родители. Тут изображение замерло – нажали паузу. Подойдя к экрану, Александр указал на тёмный силуэт, находившийся за деревьями метрах в ста от здания школы.
– Это он? – Лана почувствовала, как её сердце сжалось.
– Да. Может, успокоительное?
– Пожалуйста!
Немного погодя, она попросила продолжить просмотр. Глядя на экран, она видела каждый свой шаг и понимала, что она совершенно не подозревала, что за ней кто-то следит. Этот человек даже ехал с ней в одном автобусе! Её передёрнуло. Наконец потиравший ладони Евгений опять поставил на паузу в тот момент, когда Лана выглядывала в окно, уже будучи дома, в надежде увидеть кого-то во дворе.
– Вы помните, что никого не увидели?
– Да.
– Смотрите.
Видео, стартанувшее в замедленном режиме, позволило Лане понять, что она просто не заметила этого человека, сидящего на корточках вдалеке у забора. Да, его едва можно было различить, но всё-таки… Она удивлённо покачала головой. Вскоре воспроизведение остановилось.
– Ну как вам?
Лана восхищённо воскликнула: – Невероятно!!! Но, как же вы поняли, кто это? Как нашли его потом? Ведь он убежал…
– Ничего особенного на самом деле. Елена, ваша сестра, тоже видела его в тот момент, когда он перелез через забор и бросился за угол. Только в тот момент она не осознавала, что заметила его, так как была сосредоточена на окнах. Придя к вам, она смешала свою энергетику с вашей же, передав таким образом вам информацию. За тем, и это была самая сложная часть работы, мы связывали и отфильтровывали каждое малейшее упоминание об этом человеке, каждый след в энергетике других людей, живущих в одном с вами городе. Таким образом через большое количество людей, связанных одним энергетическим ко дом, мы выяснили, где он живёт. Самое смешное, что вы сами ещё несколько раз пересекались с ним в городе, но ни он не помнил вас, ни вы, естественно, не могли догадаться, кто это был. В один из таких моментов вы посмотрели в его лицо. Не пытайтесь вспомнить, где и когда… за все эти годы вы смотрели в лица тысячам, может быть, десяткам тысяч людей. Это просто люди, прохожие, глядя на которых не придаёшь им никакого значения. Последняя неделя ушла у нас на то, чтобы отправить туда нашего сотрудника, который выяснил, кто это, чем он занимается, где живёт и так далее.
Лана попыталась смочить губы языком, но во рту у неё пересохло.
– Дайте воды, пожалуйста.
Сделав несколько глотков, она спросила:
– Так, я всё поняла, как мне кажется. И что дальше?
– А дальше решать только вам.
Он кивнул Александру, и все вышли из комнаты, оставив их наедине.
– Хотите узнать, кто он? Где его можно найти?
– Нет. Скажите только, он плохой человек?
– Очень плохой, просто он не попадался. К сожалению.
– Ясно. И ещё один вопрос – почему он пришёл именно к нам?
– Как вы и предполагали – на вас была сделана наводка. Человека, сделавшего это, уже нет в живых, мы не знаем, кто это, со стопроцентной уверенностью. К нашему удивлению пытавшийся проникнуть к вам преступник довольно быстро про вас забыл. Скорее всего, это такая его особенность, судя по деталям, которые нам удалось выяснить о его характере. Сделал зло – забыл, как будто ничего и не было. Невероятно просто жить, наверное, с таким «даром».
Он покачал головой.
– Ясно, спасибо… ничего не хочу о нём знать. – Она закрыла лицо руками. – Если бы таких выродков не было на свете, то всем бы жилось гораздо лучше. В том числе и мне.
– Вам плохо?
Лана успокоила Евгения.
– Лана…
Она видела, что он силился что-то ей сказать, но не решался.
– Что ж, я довольна результатом вашей работы. Деньги будут в понедельник… А если я переведу вам, скажем, в три раза больше первоначальной суммы?
Она смотрела в сторону окна. Евгений молчал.
– Нет, в четыре. Да, в четыре раза больше изначальной суммы. И хочу быть уверена в том, что никогда его не увижу. И никто не увидит, и что зла он никому больше не сделает. Никогда. Ведь никто не будет о нём скучать… надеюсь, мы поняли друг друга.
Она тяжело вздохнула и поднялась.
– Лана? – она услышала голос Евгения, когда уже почти коснулась двери.
– Да?
– Подойдите к Анне, она вам расскажет подробней, куда и как будет лучше заплатить. И дождитесь нас, мы хотим с вами попрощаться! Спасибо вам большое. И у меня будет маленькая просьба – черканите на каком-нибудь форуме про нас… что б так ненавязчиво было.
– Конечно. Она улыбнулась.
Я хотел бы
Мир казался картонным сквозь мутный пластик. Грохот колёс, наезжавших на стыки рельсов, напоминал Диме поезд. Часто, залезая в пустой трамвай на конечной станции и садясь на одиночное место на задней площадке, он вспоминал, как вместе с мамой ехал в Крым на большом зелёном поезде. Чарующие убаюкивающие мелодии железного исполина умиротворительно действовали на маленького мальчишку, упиравшегося щекой в прохладное стекло. Мимо проносились чужие города и деревни. Когда поезд надолго заезжал в лес, то через несколько минут Димка начинал представлять, что весь мир – это и есть этот самый лес и ничего, кроме железной дороги с поездом, и не осталось. И ехать они будут долго, почти бесконечно, и мама всегда будет доставать на ужин курицу-гриль, жёлтые помидоры (потому что жёлтые самые полезные, всегда говорила мама), хлеб и вишнёвый компот.
И только безразличный голос кондуктора был способен вырвать Диму из его уютных грёз. Показав проездной, он снова упирал свой взгляд в однообразный, до боли знакомый, а потому казавшийся ненатуральным городок. Каждый раз ему казалось, что скоро декорации сменят на более свежие и яркие и даже людей сделают весёлыми, но каждый же раз грустно вздыхал, не видя никаких изменений.
Работа фасовщика в большом гипермаркете не предполагала ни карьерного роста, ни больших умственных затрат. Это была просто работа, такая же картонная сквозь печальный взгляд. Дима понятия не имел, что ему делать, чтобы его жизнь стала настоящей. Всё, что он мог, – это мечтать, иногда с книжкой, трясясь в расхлябанном вагоне. Но фантазии приносили только боль, жгуче контрастируя с зыбучей реальностью. Тяжелее всего ему было, когда он видел дорогие роскошные иномарки, которые с детства были его страстью. Каждый раз его сердце сжималось, когда мимо проносилась очередная блестящая красавица. Больше всего ему нравились спортивные автомобили с кузовом купе. Когда, идя по тротуару, он замечал такую машину, то всегда с замиранием приближался к ней, но не слишком близко, как бы боясь её спугнуть. Остановившись в нескольких метрах от неё, он мог долго рассматривать каждую деталь, каждый изгиб, каждый блик. Впрочем, у него даже велосипеда не было, не то чтобы какой-нибудь захудалой машинки. Он понимал, что нужно быть очень богатым человеком, чтобы обладать подобным сокровищем. Но денег не было…
…Как только Дима увидел капот, он сразу понял – это будет нечто особенное. То, чего он ещё не видел вживую.
Так и оказалось. Потеряв дар речи, он смотрел на проплывающую по плавящемуся асфальту мечту. Его глаза округлились, дыхание стало редким, ладони вспотели. – Вот бы мне такую! – прошептал он, выворачивая шею, стараясь ухватить как можно больше жадным взглядом. Пара мгновений, – и машина исчезла за поворотом.
– Господи всемогущий, – взмолился про себя взволнованный Дима, – я хочу иметь столько же денег, как у этого человека. Пожалуйста, боженька, я очень тебя прошу. Мне больше ничего не надо, и я бы тогда смог купить себе любую машину, какую захочу. Я же ведь хороший, я в жизни никому зла не сделал! Пожалуйста, я очень тебя прошу…
Его голова поникла, глаза закрылись. Он вдруг понял, насколько безнадёжным было само его существование.
Вдруг он услышал голос. Глубокий нежный голос. Он резко обернулся, но рядом никого не было: трамвай практически пуст, так как почти доехал до диспетчерской станции. Он всмотрелся в оставшихся пассажиров, но ничего подозрительного не заметил. И тут снова раздалось:
– Можешь не глазеть по сторонам. И не бойся, я не причиню тебе зла.
– Кто ты? И где? – изумлённо проговорил он.
– Я – Бог, и я везде. И я могу исполнить твоё желание, если ты, конечно, всё ещё хочешь того, о чём ты меня только что попросил.
Изумлённый Дима молчал, опасаясь что-либо отвечать. Выйдя на улицу после объявления конечной остановки, он сел на скамейку совершенно бледный.
– Я схожу с ума. Ещё этого не хватало.
– Ох, – вздохнул голос. – Ладно. Просто знай – я выполню твою просьбу. Пока!
Стало тихо. Через несколько минут совершенно ошарашенный Дима побрёл на работу. По приходе его ждал сюрприз: старший фасовщик больше у них не работал.
– Со вчерашнего дня, по собственному желанию. Сказал, что уходит в бизнес. А что я? Пусть идёт, правда? Мы ж не звери, расстались полюбовно. Ну, Димка, поздравляю – теперь ты у нас главный. И зарплата у тебя будет теперь в два раза больше, чем была. Согласен?
Директор, улыбаясь, тряс руку остолбеневшему мечтателю.
– Конечно согласен! – воскликнул тот. «Сон это или не сон, – подумал он, – мне такой сон очень даже нравится». А вслух повторил:
– Я согласен, большое спасибо, Михаил Андреевич!
– Работай, будет нелегко, но ты справишься. Должен справиться.
Целый день Дима как угорелый носился по магазину, совершенно счастливый. Перед уходом Андреевич вызвал его к себе и похвалил, сказав, что так и надо работать и тогда всё будет «в ажуре».
Время шло, и радость от повышения постепенно исчезла. Удвоенная зарплата ни на йоту не приблизила его к его мечте. И снова, сидя на жёстком сиденье в трамвае, он невыносимо грустил, глядя на ревущие моторами авто. И опять дома казались ненастоящими, а жизнь – вымышленной. И когда он увидел её во второй раз, то опять не смог сдержать эмоций. Глядя на массивную решётку радиатора, он думал: «Боже, ведь я просил тебя не о повышении! Я просил, чтобы ты дал мне столько денег, сколько у человека за рулём! Неужели ты думаешь, что главный фасовщик может позволить себе купить такую машину? Сейчас двадцать первый век, в конце-то концов, и моя профессия не предполагает больших денег. Да и никогда не предполагала. Как же это так? Как ты мог меня обмануть?!»
С жаром проговаривая всё это в голове, он опять услышал голос:
– Так, стоп! Прежде всего успокойся и выслушай!
– Да уж, объяснись, кто бы ты там ни был! Я не привык давать себя в обиду!
Раздался добродушный смех.
– А теперь помолчи и дай мне сказать, ты уже сказал, всё, что мог. Никто тебя не обманывал: теперь у тебя столько же денег, сколько и человека за рулём! Всё по-честному.
– А как же он смог купить себе такую машину, когда у него такая же зарплата, как и у меня? Не угнал же он её!
– Нет, не угнал.
– Так кто же он, кто? Денег нет, машина – крутая! Так не бывает!
– Бывает. Он работает водителем.
Пять секунд
Михаил Павлович со вздохом откинулся на спинку кресла. День выдался тяжёлым, нервным: два десятка посетителей, и у всех проблемы. Вечно им всем что-то надо, все постоянно что-то просят… Он вздохнул ещё раз. И всё же он не мог скрыть улыбки, сидя в своём богато обставленном кабинете, окна которого выходили на центральный парк, лежавший перед взором как на ладони. Михаил Павлович не любил замкнутых пространств, так же как и маленьких помещений, поэтому и квартира у него была огромной, и дом. Даже машины у него были большими и прожорливыми. Да и сам он был человеком не мелким, особенно велики были его амбиции, благодаря которым он и добился положения в обществе, став чиновником. Обладая определённой неприкосновенностью и типичными для богатых людей связями, он приступил к осуществлению своего первоначального плана – взяточничеству. Место было более чем хлебным: на поклон приходили бизнесмены разных уровней и статусов. И каждому нужно было то разрешение на открытие ресторана, то печать под собранными документами, то рассмотреть новый проект и передать его дальше, в другие жадные руки. Работы хватало, как и денег. Сам Павлович не считал это взятками: для себя он называл это «благодарностями». Его ничуть не смущало, что за его работу ему уже платило государство. «Мало! – внутренне возмущался он, получая очередную выписку с официальными цифрами. – Я тут вкалываю, решаю людям проблемы… как им вообще не стыдно давать такие зарплаты на таких нервных местах? Ну ничего, я сам доберу нужное. Как говорится, они дали мне не рыбку, они дали мне удочку».
Обычно совесть у него просыпалась после того, как он ухитрялся вытянуть у предпринимателя особенно крупную сумму, но он быстренько подавлял в себе эти мысли, напирая на то, что человек заработает себе ещё, а без него у него бы ничего не получилось. А был бы на его месте другой, так он бы ещё больше брал. Он встал и потянулся: надо ехать домой. Предупредил охрану, что выходит. Попрощавшись с секретаршей, спустился вниз, впрыгнул в «лексус» и закрыл глаза, развалившись на заднем сиденье. Машина плавно и бесшумно несла его в загородный дом, к жене и детям. В портфеле под вторым дном лежали туго набитые деньгами конверты.
Однако, приехав, он обнаружил, что дом пуст. Жена, ответившая по телефону, сказала, что ей срочно пришлось уехать к маме, так как той стало плохо.
– Дети с тобой?
– Миша, конечно. Не волнуйся, завтра будем, с мамой всё в порядке.
– А почему ты мне не позвонила?
– Я когда-нибудь звонила тебе на работу, дорогой?
– Борода! – представился он неожиданно мягким голосом.
– Лана.
– Очень приятно, Ланочка. Можно я буду вас так называть? – И, не дождавшись ответа, утвердительно кивнул: – Вот и славненько.
Лана внимательно прочла все документы. Наконец, когда бумаги унесли, Борода выдал ей пакет с одеждой и попросил переодеться. Когда он вышел, она быстренько переоделась в нечто похожее на пижаму и легла. Вернувшись, Борода уселся за компьютер, попросил лечь как можно более комфортно и постараться не сползать вверх или вниз, чтобы её голова находилась между станциями. Так он называл «холодильники».
– Хотя радиус у них довольно неплохой, так что это я вас больше пугаю, но всё равно постарайтесь не менять место. Если станет неудобно – поворачивайтесь на бок, на спину, на другой бок. Кстати, подушка закреплена, так что вам будет очень просто контролировать своё место положение. Почему так? Почему не закрепить вас вместо подушки? Ни в коем случае. Вы должны чувствовать, что сами контролируете ситуацию.
Он нажимал какие-то кнопки, одновременно общаясь с ней. Вскоре он начал задавать вопросы, на которые она должна была давать ответ, даже если ей приходилось его выдумывать. Она очень удивилась, когда Борода, отодвинувшись на стуле, с выдохом облегчения произнёс: – На сегодня всё.
Ещё сильнее она изумилась, когда узнала, что прошло шесть часов, хотя ей казалось, что они только начали.
– Как вы себя чувствуете? – участливо поинтересовался Евгений, когда Лана переоделась и присела на стул.
– Хорошо. Знаете, просто хорошо. Ровно как-то. Умиротворённо.
– Замечательно, значит всё отлично. Он улыбался.
Придя в гостиницу, она едва успела сбросить обувь, как тут же уснула. Вторник ничем не отличался от понедельника, за исключением того, что, вернувшись, она успела принять душ, поболтать по телефону и даже немного посмотреть новости, прежде чем провалиться в сон перед самым главным днём.
…Стоя над ней, Борода объяснял, что перед тем как она уснёт, она почувствует легкое покалывание внутри черепа. А когда проснётся, всё уже будет позади. Только и всего. Лане вкололи успокоительное, и после этого она улеглась.
– Я готова, – только и сказала она.
– Что ж, тогда начинаем, – уверенно сказал Борода.
– Опять вы со своими вопросами? – в шутку застонала она.
– А как же! Куда же я без них… Итак, Ланочка, закройте глаза. Мысленно перенеситесь в тот самый вечер. Начиная со школы… я хочу, чтобы вы постарались вспомнить как можно больше подробностей… Во сколько закончились занятия? Каким был последний урок? Во сколько вы вышли из школы? Кого вы видели…
Вскоре Лана отключилась, и он умолк, лишь пальцы его бешено колотили по клавиатуре.
Открыв глаза, она поняла, что выспалась так, как давно не высыпалась. Она лежала на софе, Бороды не было, и было очень тихо. В дверь постучали, и она разрешила войти. Это был Евгений.
– Ну, как самочувствие?
– Отличное! Вы что, стёрли все мои плохие воспоминания? – рассмеялась Лана.
– Нет, ни в коем случае. – Его голос звучал серьёзно. – Нельзя такое делать, исключено.
– Ладно, тогда я буду объяснять моё чудесное настроение тем, что я хорошенечко отдохнула.
– Всё так, Лана. Она улыбалась.
– Что мне делать теперь?
Она присела, подоткнув подушку под поясницу.
– Если есть желание – возвращайтесь в гостиницу. Хотите посидеть у нас – пожалуйста!
– И всё?.. Больше ничего от меня не требуется?!
– Нет, ну конечно, вы придёте к нам ещё завтра и, возможно, в пятницу, но это, скорее всего, не понадобится, судя по моему опыту…
– Ой, здорово-то как! – Она захлопала в ладоши и рассмеялась. – Я ещё немножко полежу, а потом уйду.
– Одежду принесут. – Евгений вышел, а через несколько минут в комнату вошла девушка и принесла пакет с вещами. Поблагодарив её, она дождалась, пока та вышла, и переоделась.
Она не дождалась Евгения, разговаривая с Анной, зато перекинулась парой слов с Александром и Николаем.
– До завтра! – Лана помахала рукой, стоя в дверях.
Четверг прошёл спокойно, всё в той же комнате. С ней разговаривали, проводили психологические тесты. Лана держалась уверенно, поэтому Евгений сказал ей, что завтра приходить не обязательно, а лучше посвятить день знакомству с городом. Лана была абсолютно не против, тем более что ей уже немножко поднадоели эти процедуры.
– Когда будут известны результаты?
Они сидели в комнате со столом и четырьмя креслами.
– Обычно мы успеваем обработать все данные в течение месяца. Был случай, но там было всё плохо, так мы три месяца расшифровывали, зато помогли. – Борода одобрительно покачал головой сам себе. – Так что, Ланочка, в любом случае придётся подождать. Мы позвоним вам через месяц, даже если результаты ещё не будут готовы, и проясним ситуацию. Будем держать вас в курсе. Ну, я пойду? – Он улыбнулся и пожал ей руку.
– Иди, Борода, мы уже тут без тебя.
Когда он вышел, они ещё немного обсудили оплату. Лана порывалась заплатить вперёд, но Евгений был непреклонен: – Только после того, как поможем. Контракт есть контракт, Лана. Вы поймите, нам важнее помочь, нежели вытянуть из кого-то денег без предоставления результатов. Всё, вопрос закрыт.
Он мягко коснулся её руки.
– Гуляйте, наслаждайтесь жизнью. Всё будет хорошо. Попрощавшись со всеми, она вышла и полной грудью вдохнула тёплый воздух. «Ничего не изменилось, – подумала она. – Кроме меня самой».
Дома она рассказала, что теперь будет заниматься по специально разработанной для неё программе, а примерно через месяц она, возможно, туда вернётся – и они проверят результаты. Видя её хорошее настроение, вся семья очень обрадовалась, потому что когда плохо одному – плохо всем вокруг. По крайней мере в нормальных семьях, где люди искренне переживают друг за друга. За этот месяц Лана только однажды проснулась от кошмара, и случилось это накануне звонка из фонда. Она коротко рассказала об этом Евгению, а тот успокоил её, объяснив, что она начинает переживать в ожидании звонка. – Это происходит с каждым вторым. У нас всё готово. Когда мы сможете к нам приехать?
Она очень разволновалась, услышав эти слова.
– А на сколько я должна буду приехать?
Её голос дрожал. Евгений сделал вид, что не заметил этого.
– Буквально на один-два дня. Так что можете спокойно сесть на пятничный поезд к нам, а в субботу вечером уже спокойно ехать домой.
– Рада это слышать. Значит, ничего, если я приеду на следующей неделе!?
– Ждём вас с нетерпением.
После разговора Лана почувствовала, что вспотела.
Забронировав номер в гостинице, она съездила на вокзал за билетами. Впереди предстояла рабочая неделя, и Лана очень надеялась, что она пролетит незаметно.
Сама того не желая, она жутко нервничала, так как понимала, что сейчас начнётся копание в самых тёмных уголках её души. Она долго стояла на крыльце, не решаясь войти, но затем вышла Анна и чуть ли не силой затащила её внутрь. Им пришлось немного подождать Евгения с Александром, и они успели немного поболтать. Наконец, когда все были в сборе, они разместились в комнате с круглым столом, только теперь на стене висел большой телевизор.
– Ну, Лана, готовы?
После вопроса в воздухе повисла тишина. Лана не торопилась отвечать и лишь через несколько минут слабо кивнула.
– Прежде чем мы начнём, я расскажу вам, каким образом мы добиваемся успеха в том, чем занимаемся. Одно временно с тем, как ваши воспоминания воспроизводят картинку у вас в голове, всё это записывается с помощью станций. Сами того не понимая, вы рассказываете нам всё. В обычной жизни человек не может помнить столько информации, так как многое просто забывается, а точнее – убирается на дальнюю полку. Чтобы было понятней, вот пример: представьте, что вы сделали фотографию любимого человека на фоне леса. Что вы видите, когда нажимаете на спуск? В основном фокусировка идёт на центральном объекте съёмки, а фон воспринимается сплошным размытым пятном. Затем, если рассматривать фото на мониторе, становится понятным, сколько мелких деталей, таких как стволы деревьев, листья, паутина, мох, упавшие ветки, про сто игнорируется. Человек способен фокусироваться толь ко на одном предмете одновременно, в то время как всё остальное в данный момент не больше чем фон, детали которого приобретают чёткие очертания, когда происходит перефокусировка. Таким образом, глядя на ежедневный повторяющийся пейзаж, мозг перестаёт тратить усилия на распознавание новых предметов, так как всё уже давно «записано» в память. С вашими воспоминаниями мы сделали точно так же – всё, что вы видели, но не принимали за центральный объект, а лишь мимолётно одаривали незаметной для вас фокусировкой, попало к нам в руки. Несомненно, кроме памяти человек обладает уникальной энергетикой, которая, исходя от него, отражается от внешнего мира, возвращается назад, перерабатывается и так до бесконечности. Всё это происходит без малейших признаков беспокойства со стороны организма. Вы очень хорошо постарались тогда, когда мы заставили вас вспомнить всё до последней мелочи, и у нас не было никаких сомнений, что всё получится, уже после дня расшифровок, а обычно на такое уходит минимум неделя. В среднем.
Лана слушала успокаивающие интонации уверенного в себе гладко выбритого мужчины и понимала, что, верни время назад, она всё равно поступила бы так же. Развязка была близко, и она уже начинала видеть её начало.
– Итак, вам будет показан краткий фильм, скорее клип, в котором будут указаны ключевые моменты, по которым мы нашли этого человека.
Лана вздрогнула. Евгений поспешил её успокоить, сказав, что его лица она всё равно не увидит. Ей вполне хватит образа, который был получен в ходе излучения энергетики, которая заполняла пространство вокруг, как ваза с цветком заполняется водой, некоторое количество которой незаметно для глаз вытесняется тонким стебельком. И если заморозить воду и достать стебелёк, во льду останется узкое отверстие, хранящее очертания стебля.
Лана слушала и удивлялась, как вообще такое возможно. Как можно достать из мозга все эти воспоминания? Идей не было, а спрашивать она не стала, зная, что ей расскажут только то, что необходимо. Что сейчас и происходило.
– Включаю. – Евгений нажал на кнопку, и на экране появилось изображение школьного крыльца. Лана поняла, что она видит на экране то, что видела тринадцать лет назад, выходя после уроков на улицу. Вот её одноклассники, чьи-то родители. Тут изображение замерло – нажали паузу. Подойдя к экрану, Александр указал на тёмный силуэт, находившийся за деревьями метрах в ста от здания школы.
– Это он? – Лана почувствовала, как её сердце сжалось.
– Да. Может, успокоительное?
– Пожалуйста!
Немного погодя, она попросила продолжить просмотр. Глядя на экран, она видела каждый свой шаг и понимала, что она совершенно не подозревала, что за ней кто-то следит. Этот человек даже ехал с ней в одном автобусе! Её передёрнуло. Наконец потиравший ладони Евгений опять поставил на паузу в тот момент, когда Лана выглядывала в окно, уже будучи дома, в надежде увидеть кого-то во дворе.
– Вы помните, что никого не увидели?
– Да.
– Смотрите.
Видео, стартанувшее в замедленном режиме, позволило Лане понять, что она просто не заметила этого человека, сидящего на корточках вдалеке у забора. Да, его едва можно было различить, но всё-таки… Она удивлённо покачала головой. Вскоре воспроизведение остановилось.
– Ну как вам?
Лана восхищённо воскликнула: – Невероятно!!! Но, как же вы поняли, кто это? Как нашли его потом? Ведь он убежал…
– Ничего особенного на самом деле. Елена, ваша сестра, тоже видела его в тот момент, когда он перелез через забор и бросился за угол. Только в тот момент она не осознавала, что заметила его, так как была сосредоточена на окнах. Придя к вам, она смешала свою энергетику с вашей же, передав таким образом вам информацию. За тем, и это была самая сложная часть работы, мы связывали и отфильтровывали каждое малейшее упоминание об этом человеке, каждый след в энергетике других людей, живущих в одном с вами городе. Таким образом через большое количество людей, связанных одним энергетическим ко дом, мы выяснили, где он живёт. Самое смешное, что вы сами ещё несколько раз пересекались с ним в городе, но ни он не помнил вас, ни вы, естественно, не могли догадаться, кто это был. В один из таких моментов вы посмотрели в его лицо. Не пытайтесь вспомнить, где и когда… за все эти годы вы смотрели в лица тысячам, может быть, десяткам тысяч людей. Это просто люди, прохожие, глядя на которых не придаёшь им никакого значения. Последняя неделя ушла у нас на то, чтобы отправить туда нашего сотрудника, который выяснил, кто это, чем он занимается, где живёт и так далее.
Лана попыталась смочить губы языком, но во рту у неё пересохло.
– Дайте воды, пожалуйста.
Сделав несколько глотков, она спросила:
– Так, я всё поняла, как мне кажется. И что дальше?
– А дальше решать только вам.
Он кивнул Александру, и все вышли из комнаты, оставив их наедине.
– Хотите узнать, кто он? Где его можно найти?
– Нет. Скажите только, он плохой человек?
– Очень плохой, просто он не попадался. К сожалению.
– Ясно. И ещё один вопрос – почему он пришёл именно к нам?
– Как вы и предполагали – на вас была сделана наводка. Человека, сделавшего это, уже нет в живых, мы не знаем, кто это, со стопроцентной уверенностью. К нашему удивлению пытавшийся проникнуть к вам преступник довольно быстро про вас забыл. Скорее всего, это такая его особенность, судя по деталям, которые нам удалось выяснить о его характере. Сделал зло – забыл, как будто ничего и не было. Невероятно просто жить, наверное, с таким «даром».
Он покачал головой.
– Ясно, спасибо… ничего не хочу о нём знать. – Она закрыла лицо руками. – Если бы таких выродков не было на свете, то всем бы жилось гораздо лучше. В том числе и мне.
– Вам плохо?
Лана успокоила Евгения.
– Лана…
Она видела, что он силился что-то ей сказать, но не решался.
– Что ж, я довольна результатом вашей работы. Деньги будут в понедельник… А если я переведу вам, скажем, в три раза больше первоначальной суммы?
Она смотрела в сторону окна. Евгений молчал.
– Нет, в четыре. Да, в четыре раза больше изначальной суммы. И хочу быть уверена в том, что никогда его не увижу. И никто не увидит, и что зла он никому больше не сделает. Никогда. Ведь никто не будет о нём скучать… надеюсь, мы поняли друг друга.
Она тяжело вздохнула и поднялась.
– Лана? – она услышала голос Евгения, когда уже почти коснулась двери.
– Да?
– Подойдите к Анне, она вам расскажет подробней, куда и как будет лучше заплатить. И дождитесь нас, мы хотим с вами попрощаться! Спасибо вам большое. И у меня будет маленькая просьба – черканите на каком-нибудь форуме про нас… что б так ненавязчиво было.
– Конечно. Она улыбнулась.
Я хотел бы
И только безразличный голос кондуктора был способен вырвать Диму из его уютных грёз. Показав проездной, он снова упирал свой взгляд в однообразный, до боли знакомый, а потому казавшийся ненатуральным городок. Каждый раз ему казалось, что скоро декорации сменят на более свежие и яркие и даже людей сделают весёлыми, но каждый же раз грустно вздыхал, не видя никаких изменений.
Работа фасовщика в большом гипермаркете не предполагала ни карьерного роста, ни больших умственных затрат. Это была просто работа, такая же картонная сквозь печальный взгляд. Дима понятия не имел, что ему делать, чтобы его жизнь стала настоящей. Всё, что он мог, – это мечтать, иногда с книжкой, трясясь в расхлябанном вагоне. Но фантазии приносили только боль, жгуче контрастируя с зыбучей реальностью. Тяжелее всего ему было, когда он видел дорогие роскошные иномарки, которые с детства были его страстью. Каждый раз его сердце сжималось, когда мимо проносилась очередная блестящая красавица. Больше всего ему нравились спортивные автомобили с кузовом купе. Когда, идя по тротуару, он замечал такую машину, то всегда с замиранием приближался к ней, но не слишком близко, как бы боясь её спугнуть. Остановившись в нескольких метрах от неё, он мог долго рассматривать каждую деталь, каждый изгиб, каждый блик. Впрочем, у него даже велосипеда не было, не то чтобы какой-нибудь захудалой машинки. Он понимал, что нужно быть очень богатым человеком, чтобы обладать подобным сокровищем. Но денег не было…
…Как только Дима увидел капот, он сразу понял – это будет нечто особенное. То, чего он ещё не видел вживую.
Так и оказалось. Потеряв дар речи, он смотрел на проплывающую по плавящемуся асфальту мечту. Его глаза округлились, дыхание стало редким, ладони вспотели. – Вот бы мне такую! – прошептал он, выворачивая шею, стараясь ухватить как можно больше жадным взглядом. Пара мгновений, – и машина исчезла за поворотом.
– Господи всемогущий, – взмолился про себя взволнованный Дима, – я хочу иметь столько же денег, как у этого человека. Пожалуйста, боженька, я очень тебя прошу. Мне больше ничего не надо, и я бы тогда смог купить себе любую машину, какую захочу. Я же ведь хороший, я в жизни никому зла не сделал! Пожалуйста, я очень тебя прошу…
Его голова поникла, глаза закрылись. Он вдруг понял, насколько безнадёжным было само его существование.
Вдруг он услышал голос. Глубокий нежный голос. Он резко обернулся, но рядом никого не было: трамвай практически пуст, так как почти доехал до диспетчерской станции. Он всмотрелся в оставшихся пассажиров, но ничего подозрительного не заметил. И тут снова раздалось:
– Можешь не глазеть по сторонам. И не бойся, я не причиню тебе зла.
– Кто ты? И где? – изумлённо проговорил он.
– Я – Бог, и я везде. И я могу исполнить твоё желание, если ты, конечно, всё ещё хочешь того, о чём ты меня только что попросил.
Изумлённый Дима молчал, опасаясь что-либо отвечать. Выйдя на улицу после объявления конечной остановки, он сел на скамейку совершенно бледный.
– Я схожу с ума. Ещё этого не хватало.
– Ох, – вздохнул голос. – Ладно. Просто знай – я выполню твою просьбу. Пока!
Стало тихо. Через несколько минут совершенно ошарашенный Дима побрёл на работу. По приходе его ждал сюрприз: старший фасовщик больше у них не работал.
– Со вчерашнего дня, по собственному желанию. Сказал, что уходит в бизнес. А что я? Пусть идёт, правда? Мы ж не звери, расстались полюбовно. Ну, Димка, поздравляю – теперь ты у нас главный. И зарплата у тебя будет теперь в два раза больше, чем была. Согласен?
Директор, улыбаясь, тряс руку остолбеневшему мечтателю.
– Конечно согласен! – воскликнул тот. «Сон это или не сон, – подумал он, – мне такой сон очень даже нравится». А вслух повторил:
– Я согласен, большое спасибо, Михаил Андреевич!
– Работай, будет нелегко, но ты справишься. Должен справиться.
Целый день Дима как угорелый носился по магазину, совершенно счастливый. Перед уходом Андреевич вызвал его к себе и похвалил, сказав, что так и надо работать и тогда всё будет «в ажуре».
Время шло, и радость от повышения постепенно исчезла. Удвоенная зарплата ни на йоту не приблизила его к его мечте. И снова, сидя на жёстком сиденье в трамвае, он невыносимо грустил, глядя на ревущие моторами авто. И опять дома казались ненастоящими, а жизнь – вымышленной. И когда он увидел её во второй раз, то опять не смог сдержать эмоций. Глядя на массивную решётку радиатора, он думал: «Боже, ведь я просил тебя не о повышении! Я просил, чтобы ты дал мне столько денег, сколько у человека за рулём! Неужели ты думаешь, что главный фасовщик может позволить себе купить такую машину? Сейчас двадцать первый век, в конце-то концов, и моя профессия не предполагает больших денег. Да и никогда не предполагала. Как же это так? Как ты мог меня обмануть?!»
С жаром проговаривая всё это в голове, он опять услышал голос:
– Так, стоп! Прежде всего успокойся и выслушай!
– Да уж, объяснись, кто бы ты там ни был! Я не привык давать себя в обиду!
Раздался добродушный смех.
– А теперь помолчи и дай мне сказать, ты уже сказал, всё, что мог. Никто тебя не обманывал: теперь у тебя столько же денег, сколько и человека за рулём! Всё по-честному.
– А как же он смог купить себе такую машину, когда у него такая же зарплата, как и у меня? Не угнал же он её!
– Нет, не угнал.
– Так кто же он, кто? Денег нет, машина – крутая! Так не бывает!
– Бывает. Он работает водителем.
Пять секунд
Обычно совесть у него просыпалась после того, как он ухитрялся вытянуть у предпринимателя особенно крупную сумму, но он быстренько подавлял в себе эти мысли, напирая на то, что человек заработает себе ещё, а без него у него бы ничего не получилось. А был бы на его месте другой, так он бы ещё больше брал. Он встал и потянулся: надо ехать домой. Предупредил охрану, что выходит. Попрощавшись с секретаршей, спустился вниз, впрыгнул в «лексус» и закрыл глаза, развалившись на заднем сиденье. Машина плавно и бесшумно несла его в загородный дом, к жене и детям. В портфеле под вторым дном лежали туго набитые деньгами конверты.
Однако, приехав, он обнаружил, что дом пуст. Жена, ответившая по телефону, сказала, что ей срочно пришлось уехать к маме, так как той стало плохо.
– Дети с тобой?
– Миша, конечно. Не волнуйся, завтра будем, с мамой всё в порядке.
– А почему ты мне не позвонила?
– Я когда-нибудь звонила тебе на работу, дорогой?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента