Дейн Люси. Жажда сердца

   Этот вывод почему-то порадовал Лину. С времени развода она привыкла критически относиться к мужчинам. И одновременно как бы примеривалась к ним, оценивая себя в сочетании с каждым новым знакомым — могла бы у нее получиться с этим человеком совместная жизнь или нет. Сейчас у Лины проскользнула мысль, что, если бы в свое время вместо Фрэнка ей повстречался Алекс Нортон, она, возможно, была бы самой счастливой женщиной на свете.
   — Вам что-то не нравится?
   Вопрос застал Лину врасплох. Ей, наоборот, все больше и больше нравился Алекс, чего совершенно нельзя было допускать.
   — Почему вы так решили? — борясь со смущением, пробормотала она.
   — Заметил ваш пристальный взгляд.
   — Просто меня порадовало, что вы так осторожно управляете своим «бьюиком». И мне стало интересно: это из-за находящегося в салоне животного или по какой-то иной причине?
   Может, вы недавно водите машину?
   Алекс рассмеялся.
   — Уверяю вас, с этим у меня проблем нет.
   Но и свинка ваша здесь ни при чем. Дело в том, что у меня в сумке, — кивнул он на заднее сиденье, — находится очень дорогое съемочное оборудование. Не хотелось бы лишиться его из-за досадной случайности.
   — Ах вот оно что…
   Съемочное оборудование? — подумала Лина.
   Может, он в самом деле имеет какое-то отношение к кинематографии? Правда, с такой внешностью люди бывают скорее актерами, чем кинооператорами. Впрочем, случается ведь, что человек меняет профессию…
   — Но у меня есть еще одна причина ехать медленно, — продолжил Алекс.
   Лина взглянула на него.
   — Да? И какая же?
   Прежде чем ответить, он выдержал небольшую паузу.
   — Хочу серьезно поговорить с вами.
   В его голосе проскользнули бархатистые нотки, показавшиеся Лине очень интимными. Она вскинула на Алекса пристальный взгляд.
   — О чем?
   — Думаю, вы сами догадываетесь.
   Лина отвернулась.
   — О вашей дочери?
   Все-таки нужно было поймать такси, подумала она.
   — Пойми, это единственное, что меня сейчас по-настоящему интересует, — сказал Алекс.
   На миг застыв, Лина вновь повернулась к нему.
   — Мы перешли на «ты»?
   Он провел пальцами по своим слегка вьющимся белокурым волосам.
   — По-моему, так проще. А если учесть, что у нас уже появились общие дела, связанные с этой красоткой… — Не договорив, Алекс кивнул на спящую на полу автомобиля свинку.
   В каком-то смысле так и есть, подумала Лина.
   — А что, ты возражаешь? — спросил он.
   Она пожала плечами.
   — Мне все равно. Только разговор о твоей дочери никаких результатов не даст. С тем же успехом ты мог оставить меня на автобусной остановке.
   — А! Так это еще не поздно. Вон, кстати, впереди показалась одна. — Алекс направил автомобиль к кромке тротуара. — Я ни на чем не настаиваю. Можешь остаток пути преодолеть на автобусе, а можешь — пешком, в обществе свинки. Кажется, у меня даже найдется для нее обрывок веревки. Привяжешь к ошейнику — и вперед! — Он умолк, выжидательно глядя на Лину, потом с усмешкой добавил:
   — Думаю, через часок ты добредешь до своего кондоминиума.
   В другой раз Лина не раздумывая покинула бы автомобиль Алекса, но перспектива топать по жаре, держа на привязи свинью — пусть даже экзотическую — и тем самым привлекая к себе всеобщее внимание, ее не соблазняла.
   — Каково будет решение? — выдержав паузу, спросил Алекс.
   — Ну, автобус исключается, это всякому понятно, — хмуро произнесла Лина. — Такси, пожалуй, тоже. А пешком я идти не хочу.
   — Из чего следует?
   Она со вздохом взглянула на свинку.
   — Мы остаемся… хоть это и явный шантаж.
   Но об Элли Жарден я разговаривать не буду.
   Алекс кивнул, вновь включая зажигание.
   — Меня это вполне устраивает. Достаточно и того, что ты просто выслушаешь меня.
   Он вклинил «бьюик» в поток автотранспорта, а Лина отвернулась к окошку, всем своим видом демонстрируя безразличие к предстоящему монологу. Алекс заметил ее уловку, но лишь усмехнулся. Они находятся в одном автомобильном салоне, на очень близком расстоянии друг от друга, поэтому, хочет Лина того или нет, ей придется стать пассивным участником беседы.
   Снизив скорость, насколько это было возможно, он произнес:
   — Все началось с того, что утром я увидел, как к моему дому спускается женщина-полицейский. В тот момент она находилась на середине каменной лестницы — мой участок находится в низине и выходит к морю, — а повыше, за ее спиной, у калитки, виднелся автомобиль с мигалкой. Я очень удивился, так как не припомню случая, чтобы ко мне заглядывали представители власти. «Что-то стряслось», сказал я Элли, которая накануне приехала ко мне повидаться и задержалась на пару дней. Элли кивнула, но как-то очень сдержанно, и это мне тоже показалось странным, потому что она девочка живая и ко всему проявляет интерес. Он вздохнул. — А потом начался кошмар, который продолжается по сей день и неизвестно когда кончится. Женщина-полицейский сообщила мне, что разыскивает мою дочь, которая игнорирует повестки с вызовом ее в полицию на допрос. «Мне велели доставить Элли Жарден к следователю, — сказала она. — Так что, девонька, собирайся и давай по-хорошему, если не хочешь, чтобы тебя взяли под стражу». Разумеется, я спросил, в чем Элли обвиняется, и когда узнал, что моя дочь хакер, то сказать, что я удивился, — значит ничего не сказать. Нет, мне, конечно, известно, что Элли намерена стать программистом, но… Надеюсь, ты меня понимаешь? — Алекс мельком взглянул на Лину.
   Однако она даже не пошевелилась, демонстрируя верность изначальным намерениям.
   — Впрочем, стоило мне посмотреть на Элли, — продолжил Алекс, — и мне все стало ясно: у нее был вид человека, загнанного в тупик. В глазах такая беспомощность… У меня просто сердце кровью облилось. И вместе с тем я был бессилен чем-либо помочь. Знакомо тебе подобное состояние?
   Реакция Лины была такой же, как прежде, то есть никакой. Алекс выждал несколько мгновений, затем негромко произнес:
   — Ладно, не хочешь отвечать — не надо. — Он вновь устремил взгляд на дорогу. — И все-таки постарайся вникнуть в мое тогдашнее состояние. А лучше поставь себя на мое место. Только вообрази: твоего ребенка куда-то уводят, а ты ничего не можешь поделать. Только стоишь и смотришь. Интересно, что бы ты сделала на моем месте? Молчишь? Хм… Конечно, я хотел ехать с Элли, но мне было сказано, что у нее только возьмут показания. «Все будет хорошо, пап, не волнуйся», — шепнула мне Элли, но ее глаза… Видела бы ты их выражение! Я проводил дочь до полицейского автомобиля, она поминутно оглядывалась на меня. Потом ее усадили на заднее сиденье и увезли.
   — Не нужно выдавливать из меня слезу, — с непонятным для самой себя раздражением произнесла Лина. — Насколько мне известно, твою дочь отпустили, наложив обязательство являться на допрос по первому требованию.
   — Вижу, ты неплохо осведомлена, — сердито блеснул взглядом Алекс. Затем воскликнул, стукнув кулаком по баранке:
   — Неужели у тебя нет ни капли сочувствия к человеку, судьба которого зависит единственно от тебя?!
   Лина вздрогнула и в первую секунду съежилась, однако через мгновение вновь выпрямилась.
   — Не стоит на меня кричать, мистер Нортон.
   Напротив, в ваших интересах быть со мной поласковей. Ведь вы сами говорите, что мои свидетельские показания окажутся определяющим фактором для будущего вашей дочери.
   — Разве это не так? — сухо обронил Алекс. Ты главный свидетель.
   — Верно, но я, так сказать, играю на стороне государства, у которого состою на службе и которое платит мне жалованье. Поэтому я считаюсь заинтересованной стороной. Любой адвокат вмиг растолкует это присяжным. Каждое мое слово будет подвергнуто если не сомнению, то тщательному анализу и лишь затем принято или отвергнуто. — Лина покосилась на Алекса. Видишь, все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Наша система правосудия не так уж плоха.
   — Возможно — если смотреть на нее глазами свидетеля, а не правонарушителя, — проворчал он.
   Лина нетерпеливо пошевелилась на сиденье.
   — Я же не виновата, что…
   — ..Моя дочь преступила закон. Знаю!
   Повисла новая пауза, которая, впрочем, вскоре оказалась нарушенной, на сей раз Линой.
   — Между прочим, должна заметить, что ты сам не правильно выбираешь позицию.
   Алекс бросил на нее недоуменный взгляд.
   — В каком смысле?
   — Тебе бы следовало сказать, что твоя дочь не «преступила закон», как ты выразился, а подозревается в совершении правонарушения.
   Подозревается! Иными словами, ее вина должна быть доказана.
   — Вот ты ее и докажешь, дав показания! — мрачно усмехнулся Алекс.
   Лина покачала головой.
   — Снова ты не прав. В самом начале доказывать вину приходится следователю. Без этого невозможно передать дело в суд. , — Но не он же будет стоять на свидетельском месте.
   — Нет. Однако…
   — Ты просто хочешь приуменьшить свою значимость на предстоящем процессе, вот в чем все дело, — вздохнул Алекс. — Странно все-таки получается…
   — Что? — Не успело это коротенькое слово слететь с уст Лины, как она тут же выругалась про себя. Ведь не собиралась же вступать в разговор!
   — То самое, — хмыкнул Алекс. — Животных ты жалеешь — свинку вон вознамерилась приютить, а человека, шестнадцатилетнюю девчонку… — Он оборвал себя на полуслове, скрипнув зубами.
   — Это вовсе не одно и то же! — горячо возразила Лина. — Несчастное животное ни в чем не виновато, тогда как людям вечно неймется, они только и делают, что выдумывают себе развлечения. Всюду им нужно сунуть нос — то в архивы госдепартамента, то в полицейские базы данных. Спрашивается — зачем? Впрочем, — махнула она рукой, — ответ всегда находится, равно как и оправдание. Жаль только, что содеянного не воротишь. Хотя некоторые потом искренне раскаиваются и клятвенно заверяют, что больше никогда не совершат ничего подобного. Так что нечего сопоставлять людей и животных, сравнение непременно окажется не в пользу человека. Потому что так называемые братья меньшие гораздо честнее и искреннее нас.
   — Возможно, ты права, но… — начал было Алекс, однако договорить не успел.
   — Все, — неожиданно прервала его Лина. — Приехали. Пожалуйста, притормози вот у этих ворот.

Глава 5

 
   — И все-таки напоследок замечу, что порой человек совершает нечто, повинуясь импульсу и не задумываясь о том, какие последствия это возымеет для него в будущем, — сказал Алекс.
   Лина пожала плечами.
   — Так поступают только незрелые или истеричные личности, а люди здравомыслящие ведут себя иначе.
   — Согласен, — кивнул он, — но только если речь идет о взрослых. Что же касается подростков…
   — То им так или иначе, но придется научиться управлять собой, — закончила Лина фразу вместо него. — Иначе они навсегда сохранят инфантильное отношение к жизни. Ничего хорошего это им не сулит. Ну, благодарю, что подвез… До свидания.
   Алекс открыл дверцу со своей стороны и сказал, выходя из «бьюика»:
   — Подожди, сейчас найду в багажнике веревку. Не понесешь же ты свою хавронью на руках.
   — Э-э… если тебя не затруднит, — с подчеркнутой вежливостью отозвалась Лина.
   Алекс с прищуром взглянул на нее, но промолчал. Покопавшись в багажнике, он вернулся и наклонился к все еще лежащей на полу свинке.
   — Ну-ка, позволь, девочка… — Привязав один конец веревки к ошейнику, другой он протянул Лине. — Вот, на первое время. Потом тебе придется обзавестись поводком. Говорят, таких свинок выгуливают точно так же, как собак.
   Правда, не знаю, где здесь у вас найдется для этого местечко… — Алекс бросил взгляд на обнесенную красивой чугунной решеткой территорию кондоминиума. Тот представлял собой группу отдельных коттеджей, между которыми не было оград, а все свободное пространство занимали будто вымытые с шампунем тротуары, ухоженные деревья и кустарники, а также клумбы и аккуратные, травинка к травинке, газоны. Трудно было представить себе рыскающую посреди всего этого великолепия собаку, а тем более свинью, пусть даже декоративную.
   — Ничего, как-нибудь… — неуверенно произнесла Лина. Затем она поправила на плече ремешок сумочки и легонько потянула за веревку. — Идем, малышка!
   Алекс невольно залюбовался ее стройными длинными ногами, пока она выбиралась из автомобиля, но, поймав себя на этом, отвел взгляд. Нечего ему засматриваться на женщину, из-за которой Элли попала в беду!
   И все же в глубине души Алекс надеялся, что прилежно разбрасываемые им семена сомнения впоследствии дадут всходы и Лина Хоули изменит отношение к делу его дочери.
   — Всего хорошего, — еще раз попрощалась она, задержавшись со свинкой перед «бьюиком».
   — Желаю твоей подопечной поскорее освоиться на новом месте, — ответил Алекс.
   Он захлопнул дверцу и стал неспешно разворачиваться на автомобиле, чтобы отправиться дальше. Он видел, как Лина в сопровождении покорно семенящей следом свинки направилась к въезду в кондоминиум, где какая-то дама — судя по всему, местная жительница беседовала о чем-то с выглядывающим из распахнутого по случаю жары окошка привратником. На глазах Алекса Лина поздоровалась с обоими и собралась было пересечь невидимую черту, отделявшую пределы престижного жилого комплекса от остального мира, как вдруг окружающее пространство огласилось визгливым дамским возгласом:
   — Боже милостивый! Это еще что такое?!
   Алекс машинально нажал на педаль тормоза.
   Его взгляд сам собой устремился в сторону ворот.
   — Что же вы так кричите, миссис Пэддлтон, — с укором сказала Лина. — У меня уши заложило.
   — Это ничего, — сварливым тоном произнесла собеседница. — Лучше ответьте, что за грязное животное привязано к веревке, которую вы держите в руке?
   — Я его выкупаю, и оно станет еще симпатичнее, чем сейчас.
   Слова Лины, казалось, огорошили миссис Пэддлтон, толстушку лет пятидесяти, одетую в просторные полотняные брюки и ажурную розовую кофточку. На миг утратив дар речи, она изумленно уставилась сначала на свинку, потом на Лину.
   — Сами станете руки марать?
   — А что тут особенного… — начала было та, однако миссис Пэддлтон бесцеремонно перебила ее:
   — Постойте, где это вы собрались купать своего поросенка?
   — У себя дома, разумеется, — с достоинством ответила Лина. Затем добавила:
   — К вашему сведению, это не поросенок, а взрослая тайская свинка.
   Однако миссис Пэддлтон оставила ее замечание без внимания. Ее волновало другое.
   — Дома? — повторила она.
   — Где же еще? — с усмешкой вскинула Лина бровь. — Не к вам же мне ее вести.
   Миссис Пэддлтон и привратник переглянулись.
   — Еще чего недоставало! Боюсь, вам не придется вести ваше животное не только ко мне, но и к себе тоже.
   Теперь уже Лина нахмурилась.
   — Почему? Именно это я и намереваюсь сделать: отвести ее к себе домой.
   — Свинью? — уточнила миссис Пэддлтон, как будто Лину сопровождало целое стадо разных животных.
   — Вы так говорите, словно речь идет не о декоративной карликовой свинке, а об огромном борове.
   — Будь ваша свинка даже морской, все равно вы не можете взять ее к себе! — воскликнула миссис Пэддлтон, начиная закипать от возмущения.
   — Да почему вы так думаете? — сказала Лина, тоже понемногу раздражаясь.
   Глаза миссис Пэдллтон победно сверкнули.
   — Так и знала, что вы этого не помните!
   — Послушайте, перестаньте наконец говорить загадками и поясните свою мысль, — сухо произнесла Лина.
   Миссис Пэддлтон вновь взглянула на привратника.
   — Видите ли, мэм, — заметил тот, обращаясь к Лине, — вы, можно сказать, здесь новичок и вдобавок до нынешнего дня наверняка не придавали значения некоторым мелочам.
   Хотя, на мой взгляд, устав не такая уж мелочь.
   И его должны соблюдать все.
   — Устав? — медленно повторила Лина.
   Привратник вздохнул.
   — Помните, как, вселяясь в приобретенный здесь коттедж, вы подписывали бумаги?
   — Что-то такое помню…
   — Среди тех документов находился и устав кондоминиума, один из пунктов которого запрещает жильцам заводить домашних животных, за исключением аквариумных рыбок и птиц, если те будут содержаться в клетках.
   — Бред какой-то… — растерянно пробормотала Лина.
   В этот момент, натянув веревку, свинка направилась к ближайшей клумбе. Пришлось Лине шагнуть за ней. Свинка зашла на окружающую цветы полоску травы и принялась принюхиваться к чему-то у себя под ногами.
   — Что вы делаете?! — возмущенно взвизгнула миссис Пэддлтон.
   — Ох да не кричите вы так! — в свою очередь повысила голос Лина. — Можно подумать, случилось что-то экстраординарное!
   — А разве нет?! Вы посмотрите, куда забрела ваша свинья!
   Наблюдавшему за этой сценой из-за окошка с опущенным стеклом Алексу показалось, что вмиг ставшая пунцовой миссис Пэддлтон сейчас бросится на Лину с кулаками.
   Как бы не пришлось оборонять мисс Хоули еще и от дамы! — усмехнулся он про себя.
   — Простите, мэм, но это явное нарушение наших правил, — вновь включился в разговор привратник. — Вынужден призвать вас к порядку.
   — Да я ничего не делаю, — буркнула Лина, потихоньку дергая за веревку в надежде, что свинка уйдет с газона.
   Та действительно ушла, но вперед, в заросли петунии, и там присела с весьма прозрачными намерениями.
   — Ах! — вырвалось у миссис Пэддлтон. — Ну, знаете… это ни в какие ворота… — Она задыхалась от возмущения.
   — Простите, — с некоторым смущением произнесла Лина, обращаясь к привратнику. — Свинка съела ананас, и ей нужно… ну, вы понимаете.
   Я потом все уберу. Вот отведу ее домой…
   — Никуда вы ее не отведете! — крикнула миссис Пэддлтон. — Я… я… вас не пущу! Не позволю превращать наш чистый уютный кондоминиум в помойку! Я собрание жильцов созову… Они осудят ваше поведение, мисс Хоули…
   Не удержавшись, Алекс хохотнул. Ему доставляла удовольствие мысль, что Лина очутилась в тупике — точь-в-точь, как его дочь Элли.
   Пусть эта гордячка прочувствует, что означает попасть в безвыходное положение! — вспыхнуло в голове Алекса.
   Тут он поймал взгляд привратника.
   — А, кажется, понимаю, — сказал тот, поворачиваясь к Лине. — Вы приехали с этим джентльменом, мисс Хоули?
   — Да-а, — протянула та, пытаясь сообразить, к чему он клонит.
   — Получается… э-э… животное принадлежит вашему гостю, верно?
   Не успел Алекс опомниться, как Лина выпалила:
   — Да!
   А затем он увидел умоляющий взгляд ее прекрасных зеленовато-серых глаз.
   — Это меняет дело, — с облегчением произнес привратник.
   По-видимому, ему вовсе не хотелось затевать скандал — в отличие от воинственно настроенной миссис Пэддлтон, которая смерила Алекса взглядом, в котором помимо надменности содержался еще и оттенок брезгливости и непонимания того, как такой элегантный мужчина может возиться с какой-то замызганной свиньей.
   Однако самого Алекса больше интересовало выражение глаз Лины. Неожиданно его растрогал этот кроткий взгляд. Еще минуту назад он готов был умчаться восвояси, предоставив Лине самой расхлебывать кашу, которую она заварила. Однако, увидев, с каким выражением она смотрит на него, Алекс смягчился.
   Впрочем, дело было не только в прекрасных глазах Лины. Алексу сегодня везло, и он боялся спугнуть удачу. Ведь судьба вновь предоставляет ему шанс использовать ситуацию в интересах Элли. Только что Лина безмолвно попросила оказать ей услугу. А ведь долг, как известно, платежом красен!
   Все-таки придется тебе, голубушка, внять моим увещеваниям и смягчить свидетельские показания, как только возможно! — с триумфом подумал он, открывая дверцу «бьюика» и выходя наружу.
   — Не понимаю, почему на пустом месте возникла проблема. — Алекс подошел к Лине, решительно отобрал у нее веревку и заставил повеселевшую свинку следовать за ним. — Случалось мне бывать и в других кондоминиумах, и всюду меня принимали радушно. И меня, и мою… — Он запнулся, сообразив, что понятия не имеет, как зовут его «любимицу».
   — Элли, — подсказала Лина, по-видимому, первое, что пришло в голову.
   Услышав имя своей дочери, Алекс мрачно взглянул на Лину.
   — То есть Нелли! — поправилась Лина. — Извини, я знаю, ты не любишь, когда путают имя твоей малышки.
   — Ничего, — буркнул Алекс.
   — Вот видите, — обратилась Лина к привратнику, полностью игнорируя не сводившую с Алекса любопытного взгляда миссис Пэддлтон, — в других кондоминиумах не устраивают скандала, если к кому-то прибывает посетитель со своим домашним питомцем! А как вы встретили моего гостя?
   — Простите, мисс Хоули… и вы, сэр, тоже, — смущенно произнес привратник. — Я не сразу понял что к чему. Меня сбили с толку, — покосился он на миссис Пэдплтон. — Проезжайте, пожалуйста. Если вы потом заберете свою Элли, это ничего, это разрешается…
   — Нелли! — поправила его Лина.
   — Ну да, ну да… — Вынув из кармана носовой платок, привратник принялся промокать выступившую на лбу испарину.
   Тем временем Алекс привел Лину и свинку к своему «бьюику» и помог вновь занять прежние места. Затем опустился на водительское сиденье и тронул автомобиль с места.
   — Прошу налево, на стоянку для гостей! — крикнул привратник.
   Алекс кивнул ему из окошка.
   — Какие странные капризы теперь в моде у молодых мужчин, — произнесла миссис Пэддлтон, мечтательно глядя вслед удаляющемуся «бьюику». Ее голос окрасился томными грудными нотами. — Подумать только, такой красавец, а завел себе свинью!
   — У каждого свои причуды, — философски изрек привратник, пряча носовой платок обратно в карман. — И потом, непростая это свинка.
   Небось, немалых денег стоит. Пусть уж побудет немного на территории кондоминиума. Тем более что мисс Хоули обещала убрать за ней…
   Миссис Пэддлтон недовольно поджала губы.
   — Посмотрим, сдержит ли она свое обещание!
   — Буду весьма признателен, если ты все-таки не станешь называть свою питомицу именем моей дочери, — сказал Алекс, лавируя на автомобиле между коттеджами, каждый из которых будто сошел с рекламной картинки.
   — Прости, я просто обмолвилась, — ответила Лина. В ее взгляде светилась благодарность. — Просто в течение всего вечера только и слышу:
   Элли, Элли… Вот и вырвалось. Налево, пожалуйста. Посетителям положено оставлять автомобили вот на этой площадке.
   — Как у вас здесь строго!
   Лина пожала плечами.
   — Порядок не такая уж плохая вещь. Плохо, когда правила соблюдаются буквально и без исключений… Эй, ты проехал стоянку!
   — Где твой коттедж? — невозмутимо спросил Алекс. — Я не собираюсь оставлять «бьюик» где бы то ни было. Довезу вас с… Нелли до места и сразу отправлюсь домой. Я и так порядком задержался в городе.
   — Но… — Лина с несчастным видом потерла лоб кончиками пальцев. — Ты ведь слышал, мне нельзя оставить Нелли у себя. Правила запрещают.
   Алекс бросил на нее насмешливый взгляд.
   — Так ты что же, всерьез вообразила, что я заберу свинку с собой? Ну дела… А я решил, что с твоей стороны это было лишь хитрым маневром, позволяющим провезти животное на территорию кондоминиума.
   Лина прикусила губу.
   — Ну… пожалуйста! Возьми Нелли хотя бы на время. Потом я что-нибудь придумаю.
   Алекс промолчал. Тут свинка пошевелилась у ног Лины, и она наклонилась к ней, чтобы погладить, тем самым предоставив Алексу возможность лучше рассмотреть свои ноги. Они изрядно обнажились, потому что платье Лины с тихим элегантным шуршанием поползло вверх.
   Одновременно от нее повеяло едва уловимым, но очень приятным запахом духов. Все вместе сильно поколебало решимость Алекса умыть руки. Настоящему мужчине вообще трудно оставить в беде молодую и к тому же чертовски привлекательную женщину.
   С губ Лины слетел прерывистый вздох, и она произнесла с нотками отчаяния в голосе:
   — Боже мой, что же мне делать?
   Алекс задумался, но ненадолго.
   — У меня есть предложение, только не знаю, как ты к нему отнесешься.
   Ресницы Лины затрепетали, — Если оно поможет решить судьбу Нелли, обещаю его рассмотреть.
   — Поможет, — кивнул Алекс. — Но тебе придется пойти навстречу некоторым моим пожеланиям.
   После этих слов Дина заметно насторожилась.
   — Наверное, ты сейчас вновь начнешь убеждать меня дать свидетельские показания в пользу Нелли?
   — В пользу кого? — прищурился Алекс.
   — Нел… то есть Элли! Снова я перепутала.
   — Теперь видишь, какое неудачное имя ты придумала для свинки?
   — Пожалуй… У тебя есть лучший вариант?
   — Сколько угодно! — рассмеялся Алекс. — Главное, чтобы кличка не была созвучна с именем моей дочери.
   — Например?
   — Да хоть Пигги.
   Лина поморщилась.
   — Слишком просто. Все равно что собаку назвать Догги, то есть просто собакой. — Она задумчиво взглянула на свинку. — По-моему, гораздо лучше звучит Пикси. А?
   Алекс снова хохотнул.
   — Хоть Твикси, для меня особой разницы нет.
   — Нет, именно Пикси. Смотри, похоже, ей нравится!
   — Ну и замечательно. Так где же твой коттедж?
   Лина отвлеклась от вновь нареченной Пикси только для того, чтобы бросить мимолетный взгляд сквозь ветровое стекло. В следующую минуту Алекс услышал восклицание:
   — Ой, мы его проехали! Вон он, у нас за спиной.