Страница:
В Месяце Цветения Красных Лилий они достигли Больших лесов, которые всего несколько лет назад принадлежали санти, а теперь там было полно ферм и поселений. В полдень 3 июля Вороненок и Вовинапа покинули свою тайную стоянку и отправились собирать малину близ селенья Хатчинсон. Перед заходом солнца они попались на глаза двум поселенцам, возвращавшимся с оленьей охоты. Поскольку с недавнего времени штат Миннесота начал выплачивать по 25 долларов за скальп индейца сиу, поселенцы немедленно открыли огонь.
Пуля попала Вороненку в бок, чуть выше бедра. "Его ружье и мое лежали на земле, - говорит Вовинапа. - Он взял мое ружье и сначала выстрелил из него, а потом выстрелил из своего ружья. Пуля, ударившись о ствол его ружья, попала ему в грудь. Этот выстрел убил его. Он сказал мне, что умирает, и попросил воды, которую я дал ему. Сразу после этого он умер. Услышав первый выстрел, я лег, и эти люди не видели меня, пока не был убит мой отец".
Вовинапа поспешно обул мертвого отца в новые мокасины для путешествия в Страну Духов. Он прикрыл тело одеждой и побежал в лагерь. Предупредив остальных членов группы о необходимости расходиться по одиночке, он двинулся в обратный путь к Девилс-Лейк. "Я шел только по ночам; у меня не было патронов, чтобы подстрелить себе что-нибудь для еды, и потому у меня не было сил идти быстро". В брошенном поселке близ Биг-Стоун-Лейк он нашел один-единственный патрон и ухитрился подстрелить волка. "Я поел немного и снова мог идти, и шел на север к озеру до того дня, когда меня взяли в плен".
Вовинапа был захвачен в плен группой солдат Длинного Торговца Сибли, направлявшихся этим летом в страну дакотов убивать индейцев сиу. Солдаты вернули шестнадцатилетнего мальчика обратно в Миннесоту, где он предстал перед военным трибуналом и был приговорен к повешению. В это время он узнал, что скальп и череп его отца сохранены и выставлены на всеобщее обозрение в Сент-Поле. Штат Миннесота вознаградил поселенцев, убивших Вороненка, обычной платой за скальп, а также премией в 500 долларов.
Когда протокол судебного разбирательства по делу Вовинапы был рассмотрен в Вашингтоне, военные власти не утвердили решения суда и заменили мальчику смертный приговор на тюремное заключение. (Через несколько лет, после освобождения из тюрьмы, Вовинапа изменил свое имя на Томас Уэйкмен, стал священником и основал первую христианскую ассоциацию молодежи среди индейцев сиу.)
Тем временем Шакопи и Целебная Бутылка оставались в Канаде, полагая, что здесь они недосягаемы для мстительных жителей Миннесоты. Однако в декабре 1863 г. один из младших вождей Длинного Торговца, майор Эдвин Хатч, привел кавалерийский батальон из Миннесоты к реке Пембина, как раз напротив канадской границы.
Оттуда Хатч послал одного лейтенанта через границу в форт Гэрри для тайной встречи с американским гражданином Джоном Маккензи. С помощью Маккензи и двух канадцев лейтенант организовал захват Шакопи и Целебной Бутылки. Во время дружеской встречи с двумя военными вождями санти заговорщики дали им вина, смешанного с настойкой опия, заставили спящих вдохнуть хлороформ, связали им руки и ноги и привязали ремнями к саням, которые везла собачья упряжка. В нарушение международного права лейтенант перетащил своих пленников через границу и сдал их майору Хатчу у реки Пембина. Через несколько месяцев Сибли разыграл еще одно театрализованное судебное разбирательство; и Шакопи и Целебная Бутылка были приговорены к повешению. По поводу этого приговора сент-полская газета "Пайение" писала: "Мы не считаем завтрашнюю казнь актом несправедливости, однако было бы куда достойнее представить хоть какие-нибудь реальные доказательства вины приговоренных... ни один белый, представший перед судом присяжных, равных ему по положению, не был бы казнен на основании такого рода доказательств". Законодательный орган штата Миннесота с благодарностью выделил Джону Маккензи тысячу долларов в качестве платы за его услуги в Канаде.
Дни индейцев санти-сиу в Миннесоте были сочтены. Хотя почти все военные вожди и воины были либо мертвы, либо в тюрьме, либо далеко за пределами штата, все же белые поселенцы нашли возможным использовать восстание в качестве повода для захвата оставшихся земель санти, не сделав даже вида, что они собираются заплатить за них. Прежние договоры были отменены, а уцелевшим индейцам сообщили, что они будут отправлены в резервацию на территории Дакота. Даже вожди, сотрудничавшие с белыми, должны были отправиться туда. "Уничтожить или изгнать!" - таков был клич рвавшихся к земле поселенцев. Первая партия в 770 индейцев санти покинула Сент-Пол на пароходе 4 мая 1863 г. Белые жители Миннесоты собрались на пристани, чтобы проводить индейцев насмешливыми криками и градом камней.
Местом для резервации санти был избран Кроу-Крик на реке Миссури. Почва была бесплодна, дожди редки, дичи мало, вода с примесью щелочи, непригодная для питья. Вскоре окрестные холмы стали покрываться могилами: из 1300 индейцев санти, привезенных сюда в 1863 г., менее тысячи смогло пережить эту первую зиму.
В числе побывавших в Кроу-Крик в этом году был молодой индеец из племени тетон-сиу. С состраданием глядел он на своих родичей санти и слушал рассказы о том, как американцы захватили их земли, изгнав их. Действительно, думал он, этот белый народ подобен весеннему паводку, заливающему берега и уничтожающему всякого, кто окажется на его тропе. Скоро они захватят и страну бизонов, если в сердцах индейцев не достанет отваги, чтобы сдержать их. И он решил, что будет сражаться, чтобы сдержать этот поток. Имя этого юноши было Татанка Йотанка, Сидящий Бык.
IV. ВОЙНА ПРИХОДИТ К ШАЙЕНАМ
Хотя мне причиняли зло, я живу надеждой. У меня - одно сердце... Вот мы вновь собрались, чтобы заключить мир. Мой позор велик, как земля, и все же я поступлю так, как советуют мне мои друзья. Когда-то я считал себя единственным человеком, верным дружбе с белыми, но после того, как они пришли и уничтожили наши вигвамы, наших коней и все остальное, мне трудно вновь поверить белым людям.
Мотавато (Черный Котел), из южных шайенов
В 1851 г. шайены, арапахи, сиу, кроу и другие племена встретились у форта Ларами с представителями Соединенных Штатов и согласились разрешить американцам проводить дороги через свою территорию и размещать на них военные гарнизоны. Обе стороны, заключившие договор, поклялись "сохранять верность и дружелюбие во всех взаимоотношениях, а также установить подлинный и продолжительный мир". К концу первого десятилетия после подписания этого соглашения белые люди прошли через всю индейскую землю вдоль долины реки Платт. Сначала потянулись обозы, потом возникла цепочка фортов, затем на смену обозам пришли дилижансы, а в цепи фортов прибавились новые звенья, затем поскакали всадники скорой почтовой связи, которых сменили говорящие провода телеграфа.
Согласно договору 1851 г., степные индейцы не отказывались от каких-либо прав или притязаний на свои земли, они также никому "не передавали привилегий на охоту, или отлов рыбы, или на прохождение через какие-либо участки земли, означенные ниже". В 1858 г. началась золотая лихорадка в Пайк-Пик, и тысячи белых старателей хлынули добывать желтый металл из индейской земли. Старатели повсюду строили небольшие деревянные поселки, а в 1859 г. они построили большой поселок, названный ими Денвер. Маленький Ворон, вождь арапахов, которого забавляла энергичная деятельность белых людей, посетил Денвер; он научился курить сигары и есть мясо с помощью ножа и вилки. Он также сказал старателям, что рад предоставить им возможность добывать золото, однако напомнил, что эта земля принадлежит индейцам, и выразил надежду на то, что они не останутся на ней после того, как найдут весь желтый металл, который им так необходим.
На индейской земле не только остались эти старатели, но и пришли тысячи новых. Долина реки Платт, когда-то изобиловавшая бизонами, стала наполняться поселенцами, которые огораживали свои фермы и те участки земли, на которые они сделали заявки, на территории, принадлежавшей южным шайенам и арапахам согласно договору, заключенному в Ларами. Всего через десять лет после подписания этого договора Великий совет в Вашингтоне создал территорию Колорадо; Великий Отец прислал губернатора, а политические деятели начали интриги с целью добиться земельных уступок от индейцев.
Пока все это происходило, шайены и арапахи не нарушали мира, и, когда правительственные чиновники Соединенных Штатов пригласили их вождей собраться в форте Уайз на реке Арканзас, чтобы обсудить новое соглашение, несколько вождей приняли приглашение. Согласно позднейшим высказываниям вождей обоих племен, то, что им было сказано о содержании этого договора, весьма отличалось от того, что в нем действительно было написано. Вожди поняли договор в том смысле, что за шайенами и арапахами сохранялось право на земли и на свободу передвижения во время охоты на бизонов, однако они согласились жить и впредь на участке территории, ограниченном реками Санд-Крик и Арканзас. Свобода передвижения была в особенности жизненно важным вопросом, так как на территории резервации, определенной для этих двух племен, почти не водилась крупная дичь, а почва была непригодна для земледелия без системы ирригации.
Заключение договора в форте Уайз происходило весьма торжественно. Ввиду важности соглашения полковник Э. Гринвуд, уполномоченный по делам индейцев, явился собственной персоной раздавать медали, одеяла, сахар и табак. Маленький Белый Человек Уильям Бент, женившийся на женщине из племени шайенов, присутствовал там, чтобы соблюдать интересы индейцев. Когда шайены указали на то, что всего лишь шесть из сорока четырех их вождей присутствуют при подписании договора, чиновники из Соединенных Штатов ответили, что остальные смогут подписать его позже. Никто из остальных вождей никогда не подписал его, и потому правомочность этого договора осталась под сомнением. Черный Котел, Белая Антилопа и Тощий Медведь были среди подписавших договор от племени шайенов. Маленький Ворон, Ураган и Большеротый расписались за арапахов. Подписи засвидетельствовали два кавалерийских офицера из Соединенных Штатов, Джон Седжуик и Дж. Стюарт. (Через несколько месяцев Седжуик и Стюарт, убеждавшие индейцев стремиться к миру, сами оказались противниками в Гражданской войне, и по иронии судьбы оба погибли, один за другим, за несколько часов в боях при Уилденисе.)
В течение первых лет Гражданской войны между белыми охотничьим партиям шайенов и арапахов становилось все труднее держаться в стороне от "синих мундиров", посылавших свои дозоры все дальше на юг в поисках "серых мундиров". Они слышали о бедах навахов и узнали от друзей из племени сиу об ужасной судьбе индейцев санти, осмелившихся бросить вызов солдатам в Миннесоте. Вожди шайенов и арапахов старались занять своих юношей охотой на бизонов и держать их, таким образом, вдали от маршрутов, проложенных белыми людьми. Однако с каждым годом вместе с численностью "синих мундиров" возрастала и их заносчивость. К весне 1864 г. солдаты проникли в отдаленные охотничьи угодья между реками Смоки-Хилл и Репабликан.
Когда трава в том году достаточно подросла, Римский Нос и значительное число Собак из племени шайенов пошли на север, чтобы как следует поохотиться на берегах реки Паудер вместе со своими родичами, северными шайенами. Однако Черный Котел, Белая Антилопа и Тощий Медведь держались со своими группами ниже по реке Платт; так же поступал и Маленький Ворон со своими арапахами. Они старательно избегали солдат и белых охотников на бизонов, оставаясь вдали от фортов, дорог и поселений.
Этой весной Черный Котел и Тощий Медведь спустились к форту Ларнед (штат Канзас) торговать. Всего лишь год назад оба вождя посетили Великого Отца Авраама Линкольна в Вашингтоне и были уверены, что солдаты Великого Отца в форте Ларнед отнесутся к ним хорошо. Президент Линкольн дал им медали, чтобы носить их на груди, а полковник Гринвуд подарил Черному Котлу американский флаг, огромный гарнизонный флаг с белыми звездами тридцати четырех штатов, которые были больше, чем звезды, сверкающие на небе в ясную ночь. Полковник Гринвуд сказал ему, что, пока этот флаг будет развеваться над ним, ни один солдат никогда не выстрелит в него. Черный Котел очень гордился своим флагом и на долгих стоянках всегда прикреплял его к шесту над своим вигвамом.
В середине мая Черный Котел и Тощий Медведь услышали о том, что солдаты напали на нескольких шайенов на реке Саут-Платт. Они решили свернуть лагерь и двинуться на север, чтобы соединиться с остальным племенем в случае, если понадобится сила для защиты. После однодневного перехода они пришли в лагерь неподалеку от Аш-Крик. На следующее утро, как водится, охотники спозаранку отправились за добычей, однако вскоре поспешно вернулись. Они видели солдат с пушками, приближавшихся к лагерю.
Тощий Медведь, любивший острые ощущения, сказал Черному Котлу, что он пойдет навстречу солдатам и узнает, чего те хотят. Он прикрепил медаль Великого Отца Линкольна к своей куртке, взял с собой бумаги, выданные ему в Вашингтоне и подтверждающие, что он добрый друг Соединенных Штатов, и выехал из лагеря в сопровождении эскорта воинов. Въехав на вершину холма, и поблизости от лагеря, Тощий Медведь увидел солдат, которые приближались, разбившись на четыре кавалерийских отряда. В центре у них было две пушки, а позади тянулись несколько фургонов.
Волчий Вождь, один из молодых воинов, сопровождавших Тощего Медведя, рассказывал впоследствии, что, как только солдаты увидели шайенов, они построились в боевой порядок. "Тощий Медведь велел нам, воинам, оставаться на месте, - рассказывает Волчий Вождь, - чтобы не напугать солдат, сказав, что сам он поедет пожать руку офицеру и покажет ему свои бумаги... Когда вождь был всего в двадцати-тридцати ярдах от шеренги солдат, офицер очень громко выкрикнул команду, и солдаты все, как один, стали стрелять в Тощего Медведя и во всех нас. Тощий Медведь упал со своей лошади прямо перед строем, и другой шайен, по имени Звезда, тоже упал со своей лошади. Затем солдаты поскакали вперед и снова стреляли в Тощего Медведя и в Звезду, беспомощно лежавших на земле. Я и несколько юношей отъехали в сторону. Перед нами была рота солдат, но все они стреляли в Тощего Медведя и других шайенов, находившихся перед ними. Они не обращали на нас внимания, пока мы не начали стрелять в них из луков и ружей. Они были так близко, что мы поразили нескольких человек стрелами. Двое из них опрокинулись навзничь со своих лошадей. К этому времени началось большое замешательство. Шайены продолжали прибывать из лагеря небольшими группами, солдаты сгрудились в кучу и казались очень напуганными. Они стреляли в нас из пушки. Снаряды с крупной картечью рвались вокруг нас, но были плохо нацелены".
Затем в самый разгар сражения появился Черный Котел на своем коне и стал разъезжать взад-вперед среди воинов. "Прекратите бой! - кричал он. Не начинайте войну!" Но шайены долго не слышали его. "Мы были в ярости, рассказывает Волчий Вождь, - однако ему в конце концов удалось прекратить бой. Солдаты бежали. Мы захватили пятнадцать лошадей с седлами, сбруей и седельными сумками. Несколько солдат было убито. Тощий Медведь, Звезда и еще один шайен были убиты, и многие были ранены".
Шайены были уверены, что они могли бы убить всех солдат и захватить их гаубицы, потому что в лагере было пятьсот воинов-шайенов против ста солдат. Но даже после прекращения боя многие юноши, приведенные в ярость хладнокровным убийством Тощего Медведя, преследовали убегавших солдат, стреляя в них на ходу, до самого форта Ларнед.
Черный Котел был озадачен этой внезапной атакой. Он горевал о Тощем Медведе. Они были друзьями почти полвека. Он помнил, как из-за своего любопытства Тощий Медведь то и дело попадал в переделки. Как-то раз во время дружеского посещения шайенами форта Аткинсон на реке Арканзас, Тощий Медведь заметил на одной из офицерских жен ярко сверкавшее кольцо. Он непроизвольно схватил руку женщины, чтобы рассмотреть кольцо. Муж женщины тотчас кинулся на Тощего Медведя и ударил его тяжелой плетью. Тощий Медведь повернулся, вскочил на коня и ускакал на стоянку шайенов. Он раскрасил свое лицо и ездил по лагерю, подбивая воинов вместе с ним напасть на форт. Он кричал, что оскорблен вождь шайенов. Черному Котлу и другим вождям стоило больших трудов унять его в тот день. Теперь Тощий Медведь был мертв, и его смерть возбуждала в воинах куда большую ярость, чем оскорбление, нанесенное ему в форте Аткинсон.
Черный Котел не мог понять, почему солдаты атаковали мирный лагерь шайенов без предупреждения. Он решил, что если кто и знает об этом - так это его старый друг Маленький Белый Человек Уильям Бент. Более тридцати лет прошло с тех пор, как Маленький Белый Человек вместе со своими братьями пришел к реке Арканзас и построил форт Бент. Уильям женился на Женщине Сове, а когда она умерла, взял в жены ее сестру - Желтую Женщину. Все эти годы братья Бент и шайены были близкими друзьями. У Маленького Белого Человека было три сына и две дочери, подолгу живших среди народа своей матери Этим летом два его сына-метиса, Джордж и Чарли, вместе с шайенами охотились на бизонов на реке Смоки-Хилл
Поразмыслив некоторое время над происшедшим, Черный Котел отправил посланца на резвой лошади разыскивать Маленького Белою Человека "Расскажи ему о том, что мы сражались с солдатами и убили несколько человек, - сказал Черный Котел. - Скажи ему, что мы не знаем, из-за чего и для чего случился этот бой, и что мы хотели бы поговорить с ним об этом".
Посланец Черного Котла случайно встретил Уильяма Бента на дороге между фортом Ларнед и фортом Лайон. Бент отправил посланца обратно, назначив Черному Котлу встречу возле Кун-Крик Неделю спустя старые друзья встретились. Оба были обеспокоены будущим шайенов Бент особенно тревожился за своих сыновей Он успокоился, узнав, что они охотятся на Смоки-Хилл. Оттуда не было сообщении о каких-либо неприятностях, но ему было известно о двух стычках, случившихся в другом месте. У Фримонтс-Очед, к северу от Денвера, отряд Собак был атакован дозором колорадских добровольцев полковника Джона Чивингтона, разыскивавших украденных лошадей. Собаки подобрали двух лошадей и одного мула, сочтя их отбившимися от табуна, однако солдаты Чивингтона открыли огонь прежде, чем Собаки смогли объяснить, где они взяли этих животных. После этой стычки Чивингтон послал более крупный отряд, атаковавший лагерь шайенов неподалеку от Сидер-Блафс, убив при этом двух женщин и двух детей. Артиллеристы, атаковавшие лагерь Черного Котла 16 мая, также были людьми Чивингтона, шедшими из Денвера, но не имевшими никаких полномочий производить какие-либо операции в Канзасе. Однако командовавший отрядом лейтенант Джордж Йэри имел приказ полковника Чивингтона "убивать шайенов, когда бы и где бы их ни обнаружили".
Уильям Бент и Черный Котел согласились, что, если такие инциденты будут повторяться, не миновать большой войны в степях. "Я ничего не замышлял против белых и не хотел сражаться с ними, - сказал Черный Котел. Я хотел поддерживать дружественные и мирные отношения и того же требовал от своего племени. Я не в силах сражаться с белыми. Я хочу жить мирно".
Бент сказал Черному Котлу, чтобы тот удерживал своих юношей от ответных набегов, и обещал вернуться в Колорадо и попытаться убедить военные власти сойти с опасной тропы, на которую те встали. Затем он отправился в форт Лайон.
"Прибыв туда, - свидетельствовал он позже под присягой, - я встретился с полковником Чивингтоном, пересказал ему разговор, имевший место между мной и упомянутыми индейцами, и сообщил ему, что вожди хотят поддерживать дружественные отношения. В ответ полковник сказал, что он не уполномочен заключать мир и что, следовательно, он стоит на тропе войны; помнится, он употребил именно это выражение. Затем я заявил ему, что было бы весьма рискованно продолжать эту войну, что множество правительственных обозов, а также много граждан направляются в Нью-Мексико и другие пункты и в случае войны здесь может не оказаться достаточно сил для обеспечения безопасности этого передвижения, кроме того, могут пострадать здешние граждане и поселенцы. Он ответил, что граждане должны сами защищать себя. Больше я ему ничего не говорил".
Позже, в июне, губернатор территории Колорадо Джон Ивэнс издал циркуляр, обращенный к "дружественным индейцам степей", уведомляя их о том, что некоторые члены их племен вступили в войну с белыми людьми. Губернатор Ивэнс объявил, что "в некоторых случаях индейцы нападали на солдат и убивали их". Он ни словом не обмолвился о солдатах, атаковавших индейцев, хотя именно вследствие этих атак произошли все три столкновения с шайенами. "Великий Отец рассержен, - продолжал Ивэнс, - и он, несомненно, накажет этих индейцев, но он не хочет причинять вреда тем, кто сохранил дружественные отношения с белыми; он желает защитить их и позаботиться о них. С этой целью я предписываю всем дружественным индейцам держаться подальше от тех, кто ведет войну, и идти в безопасные места". Ивэнс приказывал дружественным шайенам и арапахам явиться к форту Лайон в их резервацию, где их агент Сэмюель Колли обеспечит их припасами и найдет для них прибежище. "Это делается с целью предотвратить убийства дружественных индейцев по ошибке... Война против враждебных индейцев будет продолжаться до тех пор, пока все они на деле не покорятся".
Как только Уильям Бент узнал о предписании губернатора Ивэнса, он немедленно отправился предупредить шайенов и арапахов о необходимости идти в форт Лайон. Поскольку многие группы, отправившись на летнюю охоту, разбрелись по всему западному Канзасу, прошло несколько недель, прежде чем гонцам удалось до них добраться. За это время число стычек между солдатами и индейцами все возрастало. Воины племени сиу, восставшие в ответ на действия карательных экспедиций, предпринятых в 1863 и 1864 гг. генералом Альфредом Салли в Дакоте, собирались в отряды и нападали с севера на обозы, на станции почтовых дилижансов, а также на поселенцев, обитавших в долине реки Платт. Эти действия навлекли на южных шайенов и арапахов множество обвинений и привлекли к ним главное внимание солдат из Колорадо. Сын Уильяма Бента метис Джордж, который в июле находился с большим отрядом шайенов на реке Соломон, говорил, что войска вновь и вновь атаковали их без какой-либо на то причины до тех пор, пока они не стали отвечать единственным известным им способом - поджигая почтовые станции, преследуя дилижансы, угоняя скот, вынуждая фрахтовщиков выстраивать свои фургоны в круг и принимать бой.
Черный Котел и другие вожди пытались прекратить эти набеги, но их влияние ослабляла привлекательность более молодых предводителей вроде Римского Носа или членов военного общества (Хотамитанеос), так называемого Общества Собак. Когда Черный Котел обнаружил, что участники набегов доставили на стоянки возле реки Смоки-Хилл семерых белых пленников - двух женщин и пятерых детей, - он выкупил четырех из них, расплатившись собственными лошадьми, с тем чтобы вернуть их родным. Примерно тогда же он наконец получил сообщение Уильяма Бента, уведомлявшего его о приказе губернатора Ивэнса явиться в форт Лайон.
Был уже конец августа, и Ивэнс издал второе предписание, "дававшее право всем гражданам Колорадо, индивидуально или объединившись в группы, преследовать всех враждебных индейцев степей, тщательно избегая нападений на тех, кто ответил на мой призыв явиться на места сбора в означенных пунктах; а также убивать и уничтожать как врагов страны всех враждебных индейцев, где бы они ни были обнаружены". Охота на индейцев, не заключенных в одну из означенных резерваций, уже шла полным ходом.
Черный Котел немедленно собрал совет, и все вожди в лагере согласились подчиниться требованию губернатора ради сохранения мира. Джорджа Бента, получившего образование в Уэбстеровском колледже в Сент-Луисе, попросили написать письмо агенту Сэмюелю Колли в форт Лайон, сообщив ему, что индейцы хотят мира. "Мы слышали, что у вас есть заключенные в Денвере. У нас есть семь белых пленников, которых мы готовы освободить в том случае, если вы освободите наших... Мы хотели получить от вас правдивые вести в ответ на наше письмо". Черный Котел надеялся, что Колли проинструктирует его, как ему провести своих шайенов через Колорадо, не подвергаясь нападению со стороны солдат и бродячих отрядов вооруженных граждан губернатора Ивэнса. Черный Котел не вполне доверял Колли; он подозревал агента в продаже ради собственной выгоды части предназначенных для индейцев припасов. (Черный Котел не знал, насколько тесно Колли был связан с губернатором Ивэнсом и полковником Чивингтоном в деле осуществления их плана изгнания индейцев степей из Колорадо.) 26 июля агент написал Ивэнсу, что они не могут положиться ни на кого из индейцев в деле поддержания мира. "Теперь мне кажется, что немного пороху и свинца - это лучшая пища для них", - заключил свое письмо Колли.
Не доверяя Колли, Черный Котел сделал копию со своего письма и отправил ее Уильяму Бенту. Он раздал другие копии Одноглазому и Орлиной Голове, приказав им скакать с ними в форт Лайон. Спустя шесть дней, приближаясь к форту, Одноглазый и Орлиная Голова внезапно наехали на трех солдат. Солдаты изготовились стрелять, но Одноглазый быстро подал мирный знак и протянул письмо Черного Котла. Через несколько минут индейцы были доставлены в форт Лайон как пленники и переданы командиру форта майору Эдварду Уинкупу.
Пуля попала Вороненку в бок, чуть выше бедра. "Его ружье и мое лежали на земле, - говорит Вовинапа. - Он взял мое ружье и сначала выстрелил из него, а потом выстрелил из своего ружья. Пуля, ударившись о ствол его ружья, попала ему в грудь. Этот выстрел убил его. Он сказал мне, что умирает, и попросил воды, которую я дал ему. Сразу после этого он умер. Услышав первый выстрел, я лег, и эти люди не видели меня, пока не был убит мой отец".
Вовинапа поспешно обул мертвого отца в новые мокасины для путешествия в Страну Духов. Он прикрыл тело одеждой и побежал в лагерь. Предупредив остальных членов группы о необходимости расходиться по одиночке, он двинулся в обратный путь к Девилс-Лейк. "Я шел только по ночам; у меня не было патронов, чтобы подстрелить себе что-нибудь для еды, и потому у меня не было сил идти быстро". В брошенном поселке близ Биг-Стоун-Лейк он нашел один-единственный патрон и ухитрился подстрелить волка. "Я поел немного и снова мог идти, и шел на север к озеру до того дня, когда меня взяли в плен".
Вовинапа был захвачен в плен группой солдат Длинного Торговца Сибли, направлявшихся этим летом в страну дакотов убивать индейцев сиу. Солдаты вернули шестнадцатилетнего мальчика обратно в Миннесоту, где он предстал перед военным трибуналом и был приговорен к повешению. В это время он узнал, что скальп и череп его отца сохранены и выставлены на всеобщее обозрение в Сент-Поле. Штат Миннесота вознаградил поселенцев, убивших Вороненка, обычной платой за скальп, а также премией в 500 долларов.
Когда протокол судебного разбирательства по делу Вовинапы был рассмотрен в Вашингтоне, военные власти не утвердили решения суда и заменили мальчику смертный приговор на тюремное заключение. (Через несколько лет, после освобождения из тюрьмы, Вовинапа изменил свое имя на Томас Уэйкмен, стал священником и основал первую христианскую ассоциацию молодежи среди индейцев сиу.)
Тем временем Шакопи и Целебная Бутылка оставались в Канаде, полагая, что здесь они недосягаемы для мстительных жителей Миннесоты. Однако в декабре 1863 г. один из младших вождей Длинного Торговца, майор Эдвин Хатч, привел кавалерийский батальон из Миннесоты к реке Пембина, как раз напротив канадской границы.
Оттуда Хатч послал одного лейтенанта через границу в форт Гэрри для тайной встречи с американским гражданином Джоном Маккензи. С помощью Маккензи и двух канадцев лейтенант организовал захват Шакопи и Целебной Бутылки. Во время дружеской встречи с двумя военными вождями санти заговорщики дали им вина, смешанного с настойкой опия, заставили спящих вдохнуть хлороформ, связали им руки и ноги и привязали ремнями к саням, которые везла собачья упряжка. В нарушение международного права лейтенант перетащил своих пленников через границу и сдал их майору Хатчу у реки Пембина. Через несколько месяцев Сибли разыграл еще одно театрализованное судебное разбирательство; и Шакопи и Целебная Бутылка были приговорены к повешению. По поводу этого приговора сент-полская газета "Пайение" писала: "Мы не считаем завтрашнюю казнь актом несправедливости, однако было бы куда достойнее представить хоть какие-нибудь реальные доказательства вины приговоренных... ни один белый, представший перед судом присяжных, равных ему по положению, не был бы казнен на основании такого рода доказательств". Законодательный орган штата Миннесота с благодарностью выделил Джону Маккензи тысячу долларов в качестве платы за его услуги в Канаде.
Дни индейцев санти-сиу в Миннесоте были сочтены. Хотя почти все военные вожди и воины были либо мертвы, либо в тюрьме, либо далеко за пределами штата, все же белые поселенцы нашли возможным использовать восстание в качестве повода для захвата оставшихся земель санти, не сделав даже вида, что они собираются заплатить за них. Прежние договоры были отменены, а уцелевшим индейцам сообщили, что они будут отправлены в резервацию на территории Дакота. Даже вожди, сотрудничавшие с белыми, должны были отправиться туда. "Уничтожить или изгнать!" - таков был клич рвавшихся к земле поселенцев. Первая партия в 770 индейцев санти покинула Сент-Пол на пароходе 4 мая 1863 г. Белые жители Миннесоты собрались на пристани, чтобы проводить индейцев насмешливыми криками и градом камней.
Местом для резервации санти был избран Кроу-Крик на реке Миссури. Почва была бесплодна, дожди редки, дичи мало, вода с примесью щелочи, непригодная для питья. Вскоре окрестные холмы стали покрываться могилами: из 1300 индейцев санти, привезенных сюда в 1863 г., менее тысячи смогло пережить эту первую зиму.
В числе побывавших в Кроу-Крик в этом году был молодой индеец из племени тетон-сиу. С состраданием глядел он на своих родичей санти и слушал рассказы о том, как американцы захватили их земли, изгнав их. Действительно, думал он, этот белый народ подобен весеннему паводку, заливающему берега и уничтожающему всякого, кто окажется на его тропе. Скоро они захватят и страну бизонов, если в сердцах индейцев не достанет отваги, чтобы сдержать их. И он решил, что будет сражаться, чтобы сдержать этот поток. Имя этого юноши было Татанка Йотанка, Сидящий Бык.
IV. ВОЙНА ПРИХОДИТ К ШАЙЕНАМ
Хотя мне причиняли зло, я живу надеждой. У меня - одно сердце... Вот мы вновь собрались, чтобы заключить мир. Мой позор велик, как земля, и все же я поступлю так, как советуют мне мои друзья. Когда-то я считал себя единственным человеком, верным дружбе с белыми, но после того, как они пришли и уничтожили наши вигвамы, наших коней и все остальное, мне трудно вновь поверить белым людям.
Мотавато (Черный Котел), из южных шайенов
В 1851 г. шайены, арапахи, сиу, кроу и другие племена встретились у форта Ларами с представителями Соединенных Штатов и согласились разрешить американцам проводить дороги через свою территорию и размещать на них военные гарнизоны. Обе стороны, заключившие договор, поклялись "сохранять верность и дружелюбие во всех взаимоотношениях, а также установить подлинный и продолжительный мир". К концу первого десятилетия после подписания этого соглашения белые люди прошли через всю индейскую землю вдоль долины реки Платт. Сначала потянулись обозы, потом возникла цепочка фортов, затем на смену обозам пришли дилижансы, а в цепи фортов прибавились новые звенья, затем поскакали всадники скорой почтовой связи, которых сменили говорящие провода телеграфа.
Согласно договору 1851 г., степные индейцы не отказывались от каких-либо прав или притязаний на свои земли, они также никому "не передавали привилегий на охоту, или отлов рыбы, или на прохождение через какие-либо участки земли, означенные ниже". В 1858 г. началась золотая лихорадка в Пайк-Пик, и тысячи белых старателей хлынули добывать желтый металл из индейской земли. Старатели повсюду строили небольшие деревянные поселки, а в 1859 г. они построили большой поселок, названный ими Денвер. Маленький Ворон, вождь арапахов, которого забавляла энергичная деятельность белых людей, посетил Денвер; он научился курить сигары и есть мясо с помощью ножа и вилки. Он также сказал старателям, что рад предоставить им возможность добывать золото, однако напомнил, что эта земля принадлежит индейцам, и выразил надежду на то, что они не останутся на ней после того, как найдут весь желтый металл, который им так необходим.
На индейской земле не только остались эти старатели, но и пришли тысячи новых. Долина реки Платт, когда-то изобиловавшая бизонами, стала наполняться поселенцами, которые огораживали свои фермы и те участки земли, на которые они сделали заявки, на территории, принадлежавшей южным шайенам и арапахам согласно договору, заключенному в Ларами. Всего через десять лет после подписания этого договора Великий совет в Вашингтоне создал территорию Колорадо; Великий Отец прислал губернатора, а политические деятели начали интриги с целью добиться земельных уступок от индейцев.
Пока все это происходило, шайены и арапахи не нарушали мира, и, когда правительственные чиновники Соединенных Штатов пригласили их вождей собраться в форте Уайз на реке Арканзас, чтобы обсудить новое соглашение, несколько вождей приняли приглашение. Согласно позднейшим высказываниям вождей обоих племен, то, что им было сказано о содержании этого договора, весьма отличалось от того, что в нем действительно было написано. Вожди поняли договор в том смысле, что за шайенами и арапахами сохранялось право на земли и на свободу передвижения во время охоты на бизонов, однако они согласились жить и впредь на участке территории, ограниченном реками Санд-Крик и Арканзас. Свобода передвижения была в особенности жизненно важным вопросом, так как на территории резервации, определенной для этих двух племен, почти не водилась крупная дичь, а почва была непригодна для земледелия без системы ирригации.
Заключение договора в форте Уайз происходило весьма торжественно. Ввиду важности соглашения полковник Э. Гринвуд, уполномоченный по делам индейцев, явился собственной персоной раздавать медали, одеяла, сахар и табак. Маленький Белый Человек Уильям Бент, женившийся на женщине из племени шайенов, присутствовал там, чтобы соблюдать интересы индейцев. Когда шайены указали на то, что всего лишь шесть из сорока четырех их вождей присутствуют при подписании договора, чиновники из Соединенных Штатов ответили, что остальные смогут подписать его позже. Никто из остальных вождей никогда не подписал его, и потому правомочность этого договора осталась под сомнением. Черный Котел, Белая Антилопа и Тощий Медведь были среди подписавших договор от племени шайенов. Маленький Ворон, Ураган и Большеротый расписались за арапахов. Подписи засвидетельствовали два кавалерийских офицера из Соединенных Штатов, Джон Седжуик и Дж. Стюарт. (Через несколько месяцев Седжуик и Стюарт, убеждавшие индейцев стремиться к миру, сами оказались противниками в Гражданской войне, и по иронии судьбы оба погибли, один за другим, за несколько часов в боях при Уилденисе.)
В течение первых лет Гражданской войны между белыми охотничьим партиям шайенов и арапахов становилось все труднее держаться в стороне от "синих мундиров", посылавших свои дозоры все дальше на юг в поисках "серых мундиров". Они слышали о бедах навахов и узнали от друзей из племени сиу об ужасной судьбе индейцев санти, осмелившихся бросить вызов солдатам в Миннесоте. Вожди шайенов и арапахов старались занять своих юношей охотой на бизонов и держать их, таким образом, вдали от маршрутов, проложенных белыми людьми. Однако с каждым годом вместе с численностью "синих мундиров" возрастала и их заносчивость. К весне 1864 г. солдаты проникли в отдаленные охотничьи угодья между реками Смоки-Хилл и Репабликан.
Когда трава в том году достаточно подросла, Римский Нос и значительное число Собак из племени шайенов пошли на север, чтобы как следует поохотиться на берегах реки Паудер вместе со своими родичами, северными шайенами. Однако Черный Котел, Белая Антилопа и Тощий Медведь держались со своими группами ниже по реке Платт; так же поступал и Маленький Ворон со своими арапахами. Они старательно избегали солдат и белых охотников на бизонов, оставаясь вдали от фортов, дорог и поселений.
Этой весной Черный Котел и Тощий Медведь спустились к форту Ларнед (штат Канзас) торговать. Всего лишь год назад оба вождя посетили Великого Отца Авраама Линкольна в Вашингтоне и были уверены, что солдаты Великого Отца в форте Ларнед отнесутся к ним хорошо. Президент Линкольн дал им медали, чтобы носить их на груди, а полковник Гринвуд подарил Черному Котлу американский флаг, огромный гарнизонный флаг с белыми звездами тридцати четырех штатов, которые были больше, чем звезды, сверкающие на небе в ясную ночь. Полковник Гринвуд сказал ему, что, пока этот флаг будет развеваться над ним, ни один солдат никогда не выстрелит в него. Черный Котел очень гордился своим флагом и на долгих стоянках всегда прикреплял его к шесту над своим вигвамом.
В середине мая Черный Котел и Тощий Медведь услышали о том, что солдаты напали на нескольких шайенов на реке Саут-Платт. Они решили свернуть лагерь и двинуться на север, чтобы соединиться с остальным племенем в случае, если понадобится сила для защиты. После однодневного перехода они пришли в лагерь неподалеку от Аш-Крик. На следующее утро, как водится, охотники спозаранку отправились за добычей, однако вскоре поспешно вернулись. Они видели солдат с пушками, приближавшихся к лагерю.
Тощий Медведь, любивший острые ощущения, сказал Черному Котлу, что он пойдет навстречу солдатам и узнает, чего те хотят. Он прикрепил медаль Великого Отца Линкольна к своей куртке, взял с собой бумаги, выданные ему в Вашингтоне и подтверждающие, что он добрый друг Соединенных Штатов, и выехал из лагеря в сопровождении эскорта воинов. Въехав на вершину холма, и поблизости от лагеря, Тощий Медведь увидел солдат, которые приближались, разбившись на четыре кавалерийских отряда. В центре у них было две пушки, а позади тянулись несколько фургонов.
Волчий Вождь, один из молодых воинов, сопровождавших Тощего Медведя, рассказывал впоследствии, что, как только солдаты увидели шайенов, они построились в боевой порядок. "Тощий Медведь велел нам, воинам, оставаться на месте, - рассказывает Волчий Вождь, - чтобы не напугать солдат, сказав, что сам он поедет пожать руку офицеру и покажет ему свои бумаги... Когда вождь был всего в двадцати-тридцати ярдах от шеренги солдат, офицер очень громко выкрикнул команду, и солдаты все, как один, стали стрелять в Тощего Медведя и во всех нас. Тощий Медведь упал со своей лошади прямо перед строем, и другой шайен, по имени Звезда, тоже упал со своей лошади. Затем солдаты поскакали вперед и снова стреляли в Тощего Медведя и в Звезду, беспомощно лежавших на земле. Я и несколько юношей отъехали в сторону. Перед нами была рота солдат, но все они стреляли в Тощего Медведя и других шайенов, находившихся перед ними. Они не обращали на нас внимания, пока мы не начали стрелять в них из луков и ружей. Они были так близко, что мы поразили нескольких человек стрелами. Двое из них опрокинулись навзничь со своих лошадей. К этому времени началось большое замешательство. Шайены продолжали прибывать из лагеря небольшими группами, солдаты сгрудились в кучу и казались очень напуганными. Они стреляли в нас из пушки. Снаряды с крупной картечью рвались вокруг нас, но были плохо нацелены".
Затем в самый разгар сражения появился Черный Котел на своем коне и стал разъезжать взад-вперед среди воинов. "Прекратите бой! - кричал он. Не начинайте войну!" Но шайены долго не слышали его. "Мы были в ярости, рассказывает Волчий Вождь, - однако ему в конце концов удалось прекратить бой. Солдаты бежали. Мы захватили пятнадцать лошадей с седлами, сбруей и седельными сумками. Несколько солдат было убито. Тощий Медведь, Звезда и еще один шайен были убиты, и многие были ранены".
Шайены были уверены, что они могли бы убить всех солдат и захватить их гаубицы, потому что в лагере было пятьсот воинов-шайенов против ста солдат. Но даже после прекращения боя многие юноши, приведенные в ярость хладнокровным убийством Тощего Медведя, преследовали убегавших солдат, стреляя в них на ходу, до самого форта Ларнед.
Черный Котел был озадачен этой внезапной атакой. Он горевал о Тощем Медведе. Они были друзьями почти полвека. Он помнил, как из-за своего любопытства Тощий Медведь то и дело попадал в переделки. Как-то раз во время дружеского посещения шайенами форта Аткинсон на реке Арканзас, Тощий Медведь заметил на одной из офицерских жен ярко сверкавшее кольцо. Он непроизвольно схватил руку женщины, чтобы рассмотреть кольцо. Муж женщины тотчас кинулся на Тощего Медведя и ударил его тяжелой плетью. Тощий Медведь повернулся, вскочил на коня и ускакал на стоянку шайенов. Он раскрасил свое лицо и ездил по лагерю, подбивая воинов вместе с ним напасть на форт. Он кричал, что оскорблен вождь шайенов. Черному Котлу и другим вождям стоило больших трудов унять его в тот день. Теперь Тощий Медведь был мертв, и его смерть возбуждала в воинах куда большую ярость, чем оскорбление, нанесенное ему в форте Аткинсон.
Черный Котел не мог понять, почему солдаты атаковали мирный лагерь шайенов без предупреждения. Он решил, что если кто и знает об этом - так это его старый друг Маленький Белый Человек Уильям Бент. Более тридцати лет прошло с тех пор, как Маленький Белый Человек вместе со своими братьями пришел к реке Арканзас и построил форт Бент. Уильям женился на Женщине Сове, а когда она умерла, взял в жены ее сестру - Желтую Женщину. Все эти годы братья Бент и шайены были близкими друзьями. У Маленького Белого Человека было три сына и две дочери, подолгу живших среди народа своей матери Этим летом два его сына-метиса, Джордж и Чарли, вместе с шайенами охотились на бизонов на реке Смоки-Хилл
Поразмыслив некоторое время над происшедшим, Черный Котел отправил посланца на резвой лошади разыскивать Маленького Белою Человека "Расскажи ему о том, что мы сражались с солдатами и убили несколько человек, - сказал Черный Котел. - Скажи ему, что мы не знаем, из-за чего и для чего случился этот бой, и что мы хотели бы поговорить с ним об этом".
Посланец Черного Котла случайно встретил Уильяма Бента на дороге между фортом Ларнед и фортом Лайон. Бент отправил посланца обратно, назначив Черному Котлу встречу возле Кун-Крик Неделю спустя старые друзья встретились. Оба были обеспокоены будущим шайенов Бент особенно тревожился за своих сыновей Он успокоился, узнав, что они охотятся на Смоки-Хилл. Оттуда не было сообщении о каких-либо неприятностях, но ему было известно о двух стычках, случившихся в другом месте. У Фримонтс-Очед, к северу от Денвера, отряд Собак был атакован дозором колорадских добровольцев полковника Джона Чивингтона, разыскивавших украденных лошадей. Собаки подобрали двух лошадей и одного мула, сочтя их отбившимися от табуна, однако солдаты Чивингтона открыли огонь прежде, чем Собаки смогли объяснить, где они взяли этих животных. После этой стычки Чивингтон послал более крупный отряд, атаковавший лагерь шайенов неподалеку от Сидер-Блафс, убив при этом двух женщин и двух детей. Артиллеристы, атаковавшие лагерь Черного Котла 16 мая, также были людьми Чивингтона, шедшими из Денвера, но не имевшими никаких полномочий производить какие-либо операции в Канзасе. Однако командовавший отрядом лейтенант Джордж Йэри имел приказ полковника Чивингтона "убивать шайенов, когда бы и где бы их ни обнаружили".
Уильям Бент и Черный Котел согласились, что, если такие инциденты будут повторяться, не миновать большой войны в степях. "Я ничего не замышлял против белых и не хотел сражаться с ними, - сказал Черный Котел. Я хотел поддерживать дружественные и мирные отношения и того же требовал от своего племени. Я не в силах сражаться с белыми. Я хочу жить мирно".
Бент сказал Черному Котлу, чтобы тот удерживал своих юношей от ответных набегов, и обещал вернуться в Колорадо и попытаться убедить военные власти сойти с опасной тропы, на которую те встали. Затем он отправился в форт Лайон.
"Прибыв туда, - свидетельствовал он позже под присягой, - я встретился с полковником Чивингтоном, пересказал ему разговор, имевший место между мной и упомянутыми индейцами, и сообщил ему, что вожди хотят поддерживать дружественные отношения. В ответ полковник сказал, что он не уполномочен заключать мир и что, следовательно, он стоит на тропе войны; помнится, он употребил именно это выражение. Затем я заявил ему, что было бы весьма рискованно продолжать эту войну, что множество правительственных обозов, а также много граждан направляются в Нью-Мексико и другие пункты и в случае войны здесь может не оказаться достаточно сил для обеспечения безопасности этого передвижения, кроме того, могут пострадать здешние граждане и поселенцы. Он ответил, что граждане должны сами защищать себя. Больше я ему ничего не говорил".
Позже, в июне, губернатор территории Колорадо Джон Ивэнс издал циркуляр, обращенный к "дружественным индейцам степей", уведомляя их о том, что некоторые члены их племен вступили в войну с белыми людьми. Губернатор Ивэнс объявил, что "в некоторых случаях индейцы нападали на солдат и убивали их". Он ни словом не обмолвился о солдатах, атаковавших индейцев, хотя именно вследствие этих атак произошли все три столкновения с шайенами. "Великий Отец рассержен, - продолжал Ивэнс, - и он, несомненно, накажет этих индейцев, но он не хочет причинять вреда тем, кто сохранил дружественные отношения с белыми; он желает защитить их и позаботиться о них. С этой целью я предписываю всем дружественным индейцам держаться подальше от тех, кто ведет войну, и идти в безопасные места". Ивэнс приказывал дружественным шайенам и арапахам явиться к форту Лайон в их резервацию, где их агент Сэмюель Колли обеспечит их припасами и найдет для них прибежище. "Это делается с целью предотвратить убийства дружественных индейцев по ошибке... Война против враждебных индейцев будет продолжаться до тех пор, пока все они на деле не покорятся".
Как только Уильям Бент узнал о предписании губернатора Ивэнса, он немедленно отправился предупредить шайенов и арапахов о необходимости идти в форт Лайон. Поскольку многие группы, отправившись на летнюю охоту, разбрелись по всему западному Канзасу, прошло несколько недель, прежде чем гонцам удалось до них добраться. За это время число стычек между солдатами и индейцами все возрастало. Воины племени сиу, восставшие в ответ на действия карательных экспедиций, предпринятых в 1863 и 1864 гг. генералом Альфредом Салли в Дакоте, собирались в отряды и нападали с севера на обозы, на станции почтовых дилижансов, а также на поселенцев, обитавших в долине реки Платт. Эти действия навлекли на южных шайенов и арапахов множество обвинений и привлекли к ним главное внимание солдат из Колорадо. Сын Уильяма Бента метис Джордж, который в июле находился с большим отрядом шайенов на реке Соломон, говорил, что войска вновь и вновь атаковали их без какой-либо на то причины до тех пор, пока они не стали отвечать единственным известным им способом - поджигая почтовые станции, преследуя дилижансы, угоняя скот, вынуждая фрахтовщиков выстраивать свои фургоны в круг и принимать бой.
Черный Котел и другие вожди пытались прекратить эти набеги, но их влияние ослабляла привлекательность более молодых предводителей вроде Римского Носа или членов военного общества (Хотамитанеос), так называемого Общества Собак. Когда Черный Котел обнаружил, что участники набегов доставили на стоянки возле реки Смоки-Хилл семерых белых пленников - двух женщин и пятерых детей, - он выкупил четырех из них, расплатившись собственными лошадьми, с тем чтобы вернуть их родным. Примерно тогда же он наконец получил сообщение Уильяма Бента, уведомлявшего его о приказе губернатора Ивэнса явиться в форт Лайон.
Был уже конец августа, и Ивэнс издал второе предписание, "дававшее право всем гражданам Колорадо, индивидуально или объединившись в группы, преследовать всех враждебных индейцев степей, тщательно избегая нападений на тех, кто ответил на мой призыв явиться на места сбора в означенных пунктах; а также убивать и уничтожать как врагов страны всех враждебных индейцев, где бы они ни были обнаружены". Охота на индейцев, не заключенных в одну из означенных резерваций, уже шла полным ходом.
Черный Котел немедленно собрал совет, и все вожди в лагере согласились подчиниться требованию губернатора ради сохранения мира. Джорджа Бента, получившего образование в Уэбстеровском колледже в Сент-Луисе, попросили написать письмо агенту Сэмюелю Колли в форт Лайон, сообщив ему, что индейцы хотят мира. "Мы слышали, что у вас есть заключенные в Денвере. У нас есть семь белых пленников, которых мы готовы освободить в том случае, если вы освободите наших... Мы хотели получить от вас правдивые вести в ответ на наше письмо". Черный Котел надеялся, что Колли проинструктирует его, как ему провести своих шайенов через Колорадо, не подвергаясь нападению со стороны солдат и бродячих отрядов вооруженных граждан губернатора Ивэнса. Черный Котел не вполне доверял Колли; он подозревал агента в продаже ради собственной выгоды части предназначенных для индейцев припасов. (Черный Котел не знал, насколько тесно Колли был связан с губернатором Ивэнсом и полковником Чивингтоном в деле осуществления их плана изгнания индейцев степей из Колорадо.) 26 июля агент написал Ивэнсу, что они не могут положиться ни на кого из индейцев в деле поддержания мира. "Теперь мне кажется, что немного пороху и свинца - это лучшая пища для них", - заключил свое письмо Колли.
Не доверяя Колли, Черный Котел сделал копию со своего письма и отправил ее Уильяму Бенту. Он раздал другие копии Одноглазому и Орлиной Голове, приказав им скакать с ними в форт Лайон. Спустя шесть дней, приближаясь к форту, Одноглазый и Орлиная Голова внезапно наехали на трех солдат. Солдаты изготовились стрелять, но Одноглазый быстро подал мирный знак и протянул письмо Черного Котла. Через несколько минут индейцы были доставлены в форт Лайон как пленники и переданы командиру форта майору Эдварду Уинкупу.