Дик Френсис. Тропою риска

   На нашей улице размещалась контора по торговле недвижимостью, и я долго работал в ней.
   Казалось, добрая половина художников-анималистов, рисующих лошадей, съехалась сегодня в Пламптон. Да и неудивительно, поскольку здесь впервые в новом сезоне должен был появиться «Большой Национальный призер». Естественно, картина с названием «Большой Национальный призер на старте» имеет намного больше шансов быть проданной, чем если бы она называлась просто «Один из участников состязаний в Пламптоне перед заездом». Меркантильные соображения вынуждают будущих Рембрандтов считаться с рыночной конъюнктурой.
   - Тодд?! - крикнул кто-то мне в ухо. - Ты же должен мне пятнадцать фунтов!
   - А черта лысого не хочешь? - спросил я.
   - Ведь ты сказал, что Размах будет фаворитом в Аскоте.
   - Не живи чужим умом.
   Билл Пайл засмеялся и похлопал меня по плечу. Он считал всех знакомых своими закадычными друзьями, бурно приветствовал их при встрече, любил выпить за чужой счет и смертельно всем надоедал. Бог знает сколько раз я встречал Билли на скачках, но так и не смог придумать, как избавиться от него, не прибегая к грубости. Обычные отказы отскакивали от него, как ртуть от стекла, и со временем я пришел к выводу, что проще всего сразу выпить с ним, чем целый день избегать.
   Итак, я ждал, когда он произнесет свою традиционную фразу: «Пропустим по одной?»
   - Пропустим по одной? - предложил он.
   - Э-э… конечно, - покорно согласился я.
   - Твой отец никогда бы не простил мне, если бы я не заботился о тебе. - Это тоже была его традиционная фраза. Я знал, что им приходилось встречаться по делам, но подозревал, что дружбу Билли выдумал уже после смерти моего отца.
   - Идем!
   Я наперед знал всю последующую процедуру. Он вроде бы неожиданно встретит в баре свою тетушку Сал, и я должен буду заказывать выпивку для них обоих.
   - О-о! Да здесь тетушка Сал! - объявил Билл, заходя в бар. - Сюрприз!..
   Тетушка Сал в свои семьдесят с хвостиком была завзятой болельщицей - с вечной сигаретой в углу рта и с книжечкой-расписанием соревнований, раскрытой на предстоящем заезде.
   - Хэлло, миссис Сал!
   - Что? А-а… Как поживаете? Вы что-нибудь знаете о заезде в два тридцать?
   - К сожалению, нет.
   - Ага… - Она заглянула в расписание. - Тритопс прошел взвешивание, но как у него с ногой? - Она подняла глаза и свободной рукой подтолкнула племянника, который никак не мог дозваться официанта. - Билли, закажи что-нибудь для мисс Метьюз!
   - Для кого?
   - Для Метьюз. Что ты пьешь, Мейзи? - повернулась она к полной пожилой женщине.
   - Джин с тоником, спасибо!
   - Понял, Билли? Двойное бренди и имбирную настойку для меня и джин с тоником для миссис Мейзи.
   Одежда на миссис Мейзи была новая и дорогая. От покрытых лаком волос до сумочки из крокодиловой кожи и отделанных золотом туфель - все кричало, что это мешок с деньгами. На руке, в которой она держала бокал, искрилось кольцо с опалом, обрамленным бриллиантами. Ее умело накрашенное лицо не выражало особой радости.
   - Как поживаете? - учтиво спросил я.
   - Что? - переспросила тетушка Сал. - О-о, Мейзи, знакомься. Это Чарльз Тодд. Что вы думаете о Тритопсе, Чарльз?
   Тетушка Сал озабоченно заглянула в книжечку, а Билли раздал напитки.
   - Ваше здоровье! - без особого энтузиазма произнесла Мейзи Метьюз.
   - До дна, - отозвался Билли.
   - Мейзи немного не повезло, - с сочувствием заявила тетушка Сал.
   - Не на того поставила? - усмехнулся Билли.
   - Ее дом сгорел дотла.
   Удачное начало разговора, что и говорить!
   - Ой… - смутился Билли. - Вот несчастье.
   - Вы, кажется, потеряли все, Мейзи?
   - Все, кроме того, что осталось на мне, - хмуро ответила она. •
   - Хотите еще джина? - предложил я.
   - Благодарю, дорогой.
   Когда я вернулся с вновь наполненными стаканами, Мейзи во всех подробностях повествовала о случившемся:
   - …Меня там, разумеется, не было, я гостила у сестры моего мужа Бетти в Бирмингеме, и вдруг на пороге появляется полицейский, сетуя на то, как тяжело им было меня найти. К тому моменту, разумеется, уже все сгорело. Когда я вернулась в Уортинг, то увидела лишь груду пепла и трубу камина, торчавшую посредине. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы выяснить, что произошло… Наконец они сказали, что в доме что-то загорелось, но они не знают, какова причина загорания, потому что дома никого не было…
   Она взяла джин, улыбнулась, не адресуя никому своей улыбки, и продолжала:
   - Так вот, я была как сумасшедшая. Еще бы - так все потерять! И я спросила, почему они не воспользовались морской водой, ведь море рядом с домом. Они же, ясное дело, ответили, что не могли ничего спасти, так как не было настоящей воды. А пожарный, которому я пожаловалась, объяснил, что они не пользуются морской водой, потому что, во-первых, она разъедает оборудование, а во-вторых, помпы засасывают морские водоросли и ракушки, и вообще тогда был отлив…
   Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться, но она все-таки почувствовала это.
   - Конечно, дорогой, вам смешно, ведь вы не потеряли всего, что собирали Бог знает сколько времени.
   - Мне очень жаль, миссис Метьюз. Ваша беда не кажется мне смешной. Просто…
   - Я понимаю, дорогой. С вашей точки зрения, действительно это смешно - кругом вода, и нечем залить огонь. Но, поверьте мне, я тогда была просто вне себя.
   - Кажется, я сделаю маленькую ставку на Тритопса, - задумчиво сказала тетушка Сал.
   Мейзи Метьюз с недоумением посмотрела на нее, а Билли, уже наслушавшийся о пожаре, хлопнул меня по плечу и протянул: «Та-ак», - что было сигналом посмотреть заезд.
   «Он уже получил свое», - подумал я и тоже вышел, чтобы посмотреть на скачки с верхней трибуны, где шанс столкнуться со знакомыми был минимальным.
   Тритоне упал и пришел последним, сильно хромая. Не посчастливилось его владельцу, жокею и тетушке Сал. Я спустился вниз к смотровому кругу, чтобы взглянуть на чемпиона, которого готовили к забегу, но мне и в голову не пришло рисовать его. Рынок был забит его изображениями до отказа.
   Послеобеденное время, как всегда, прошло быстро. Я немного выиграл, немного проиграл, но деньгами нельзя измерить всю зрелищность скачек. Во время последнего заезда я заметил, что на трибуну поднимается Мейзи Метьюз. Ярко-красное пальто, холеное и надменное лицо - тут нельзя было ошибиться. Она остановилась ступенькой ниже, глядя на меня. Воплощенная самоуверенность, хотя и с капелькой сомнения.
   - Случайно не вы, - начала она, - тот молодой человек, с которым меня недавно, познакомили в баре?
   - Да, миссис Метьюз.
   - Я не была уверена. - Ее сомнения развеялись. - Здесь вы выглядите старше.
   - Разница в освещении, - согласился я.
   Она тоже выглядела теперь старше лет на десять. «А ведь ей далеко за пятьдесят, - подумал я. - Свет в баре всегда обманчив».
   - Мне сказали, что вы художник. - В том, как она об этом говорила, ощущалось неодобрение.
   Я что-то пробормотал, наблюдая, как скакуны мчатся к финишу.
   - Наверное, художники не много зарабатывают, дорогой? - продолжала она.
   Я усмехнулся. Мне нравилась ее прямота.
   - Все зависит от того, кто ты. Пикассо, например, не жаловался на бедность.
   - Сколько вы с меня возьмете, если я закажу вам картину?
   - Какую картину?
   - Я понимаю, дорогой, что это звучит странно и с моей стороны это самое настоящее сумасшествие, но я решила запечатлеть страшную картину пожарища с одиноко торчащей трубой камина и с полусгоревшей изгородью на фоне моря… Сперва я намеревалась нанять местного фотографа, который снимает свадьбы, чтобы сделать цветное фото, потому что, когда все расчистят и отстроят, никто и не поверит, как все было страшно. Такую картину я хочу повесить в новом доме, чтобы все видели.
   - Но…
   - Итак, сколько будет стоить картина? Потому что, как вы заметили, у меня не все пропало. Но если сумма выразится в сотнях, то я просто приглашу фотографа.
   - Конечно, - серьезно согласился я. - А что, если я сначала приду посмотреть на то, что осталось от дома, и тогда мы будем договариваться о цене?
   Она не усмотрела в моем предложении ничего необычного.
   - Ладно, дорогой. Только не стоит откладывать, потому что, как только там побывают страховые агенты, я сразу же возьмусь за расчистку.
   - Так когда?
   - Ну, дорогой, коль скоро вы уже на полпути, то, может, прямо сегодня?
   На том мы и порешили. Миссис Мейзи сказала, что могла бы взять меня в свой «ягуар», если у меня нет машины, а домой я смогу добраться поездом из Уортинга.
   Я согласился. Если бы я знал, куда приведет меня эта поездка! Но решающий шаг часто делают опрометчиво.
   По дороге миссис Мейзи почти не умолкая рассказывала мне про своего покойного мужа, который очень о ней заботился.
   - Вообще-то я тоже о нем заботилась, потому что была медсестрой, дорогой. Мы познакомились, когда я ухаживала за его первой женой, у нее был рак. А потом я осталась присматривать за ним, он попросил меня, и я согласилась. Конечно, он был намного старше меня, и он умер больше десяти лет назад. Он очень заботился обо мне, очень…
   Она нежно взглянула на огромный опал. Наверняка многие мужья хотели бы, чтобы о них так вспоминали.
   - А когда он умер, оставив мне целое состояние, сам Бог велел мне воспользоваться им. Я и дальше вела дела так, как мы делали, когда жили вместе, то есть участвовала в распродажах и аукционах в солидных домах, старалась покупать только хорошие вещи, иногда удавалось купить довольно дешево, и, конечно, было здорово, если вещи принадлежали какому-нибудь известному человеку, какой-нибудь знаменитости… - Она рывком переключила скорость и обогнала маленький фургончик. - А теперь все вещи сгорели дотла, и вся память об Арчи и о местах, где мы были вместе, улетучилась, и, признаюсь вам, дорогой, я просто схожу с ума…
   - В самом деле, ужасно для вас.
   - Конечно, дорогой, ужасно.
   У меня вдруг мелькнула мысль, что уже второй раз за последние две недели я выступаю в роли утешителя.
   Мы остановились. Среди небольших особнячков ее дом, вероятно, был самым роскошным. Но сейчас от него остались только обгоревшие стены, определявшие его конфигурацию, черная куча головешек и массивная кирпичная труба посредине. «Ирония судьбы, - мелькнула мысль, - что источник огня пережил сам огонь». Руины были явно «картиногеничны», если можно так выразиться.
   - Вот мы и приехали, дорогой. Ну, что вы думаете по этому поводу?
   - Очень жарко здесь было!
   - Но на пожарах всегда жарко, дорогой. И разумеется, в дереве здесь не было недостатка. В свое время на приморские домики шло только дерево.
   Еще находясь в ее светло-голубом «ягуаре», я ощутил запах гари.
   - И давно? - спросил я.
   - В конце недели, дорогой. В воскресенье.
   Пока мы молча осматривали пожарище, из-за трубы появился мужчина. Он шагал медленно, сосредоточенно глядя себе под ноги и время от времени нагибаясь, чтобы порыться в пепелище.
   Мейзи, несмотря на комплекцию, оказалась достаточно проворна.
   - Эй! - крикнула она, выскакивая из машины. - Что вы тут делаете?
   Мужчина изумленно выпрямился. «Ему где-то под сорок», - прикинул я. В дождевике и шляпе, с вислыми усами. Он вежливо приподнял шляпу:
   - Страховой агент, мадам!
   - Я думала, вы приедете в понедельник.
   - Так уж случилось, что я оказался в ваших краях. Я решил, что не следует откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.
   - Я тоже так думаю, - сказала Мейзи. - И надеюсь, вы не будете тянуть с выплатой, хотя я предпочла бы получить свои ценности вместо любой суммы, денег у меня и так хватает.
   Мужчина, разумеется, еще не был знаком с ее манерой высказывать свои мысли.
   - Э-э-э… О, да-да… Я понимаю!
   - Вы выяснили, с чего все началось? - продолжала она наседать.
   - Нет, мадам.
   - А вообще нашли что-нибудь?
   - Нет, мадам.
   - А когда я смогу начать расчистку?
   - В любое время, мадам.
   Он осторожно двигался к нам, выбирая дорогу среди почерневших обломков. Тяжелый взгляд и массивный подбородок делали его похожим на следователя.
   - Как ваша фамилия? - спросила Мейзи.
   - Грин, мадам. - Он помолчал и добавил: - Через «и» долгое, мадам.
   - Ну ладно, мистер Грин через «и» долгое, - сказала Мейзи доброжелательно. - Я очень просила бы вас засвидетельствовать мне все, как положено, на бумаге.
   Он вежливо склонил голову.
   - Как только доложу своему начальству.
   Мейзи согласилась. Грин приподнял шляпу, попрощался и направился к белому «форду», стоявшему у обочины. Мейзи просияла.
   - Теперь все в порядке, - сказала она, удовлетворенно наблюдая за ним. - Итак, сколько вы хотите за картину?
   - Две сотни плюс расходы в местной гостинице за две ночевки.
   - Чересчур, дорогой. Одна сотня и две ночевки, и то при условии, что картина мне понравится, в противном случае я вообще ничего не плачу.
   - Что наработаешь, то и получишь?
   Ее ярко накрашенный рот растянулся в усмешке. - Вы меня правильно поняли, дорогой.
   Мы сошлись на полутораста, если картина ей понравится, и на пятидесяти фунтах, если нет.
   Работу нужно было начинать в понедельник, если не помешает дождь.
 

Глава 4

 
   Понедельник выдался солнечный и по-летнему теплый. До Уортинга я доехал поездом, а оттуда продолжил путь на такси и, вызвав большой интерес у соседей, поставил мольберт на том месте, где раньше были центральные ворота. Пожарные сняли их с петель и положили на газон. На одной стороне виднелась фамильная табличка с надписью: «Островок сокровищ».
   Бедный Арчи… Бедная Мейзи…
   Я наложил на полотно нейтральный грунт кофейного цвета из чистой умбры, разведенной скипидаром и льняным маслом, и по еще влажной основе стал прорисовывать более темными красками контуры пожарища на фоне изгороди, моря, покрытого галькой берега и неба. На этой стадии еще можно было исправлять ошибки в композиции, выбирая правильные пропорции и перспективу.
   Закончив первую часть работы, я оставил картину, чтобы она просохла, а сам тем временем прогуливался по саду, рассматривая с разных точек сгоревший дом и почерневшие остатки живой изгороди, служившей границей между травой лужайки и галькой побережья. В утренних лучах солнца поблескивало море и проплывали небольшие облака, отбрасывая редкие пятна темно-серой тени. Вдалеке пенились белые барашки - море отступило, оставив на песке сеть морщин и складок.
   Прохладный бриз холодил уши. Я вернулся к своему занятию и увидел двух мужчин, одетых в пальто, которые вылезли из большого фургона и были явно заинтересованы остатками усадьбы «Островок сокровищ». Они остановились у мольберта, оценивая мое творение, и я направился к ним.
   Один из них - плотный, коренастый мужчина лет пятидесяти. Другой - худощавый молодой человек лет двадцати. У обоих уверенный в себе, деловитый вид. Когда я приблизился, старший настороженно посмотрел на меня.
   - У вас есть разрешение находиться здесь?
   В голосе его не чувствовалось неприязни, да и с чего бы она взялась?
   - Владелица захотела, чтобы я нарисовал остатки ее старого дома.
   - Понятно, - едва шевельнул он губами.
   - А вас что привело сюда? - в свою очередь поинтересовался я.
   - Страховые агенты. - Он выгнул брови, словно удивившись, что кто-то может его спрашивать.
   - Из той же фирмы, что и мистер Грин?
   - Кто?
   - Грин. Через «и» долгое.
   - Я не знаю такого, - заявил он. - Нас пригласила миссис Метьюз, чтобы мы определили размер ущерба, ее дом был застрахован… - Он удрученно смотрел по сторонам, словно ожидая, что Мейзи появится из пепла, как птица Феникс.
   - Так у вас нет Грина?
   - Ни через «и» долгое, ни через короткое.
   У меня появилось нечто вроде доброго чувства к ним обоим. На мой взгляд, юмором можно достичь гораздо больше, чем обычным закручиванием гаек.
   - Ладно… Но миссис Метьюз уже не ждет вашего визита, потому что вышеназванный мистер Грин отрекомендовался страховым агентом и сказал ей, что она в любое время может вызвать бригаду для расчистки руин.
   Он весь напрягся, как натянутая струна.
   - Вы говорите серьезно?
   - Я был здесь вместе с миссис Метьюз и точно передаю его слова.
   - Он показал вам удостоверение?
   - Нет, не показывал… - Я сделал паузу. - Но, между прочим, и вы тоже.
   Он полез во внутренний карман и со скоростью фокусника вытащил визитную карточку движением, доведенным до автоматизма.
   - А можно свою собственность застраховать сразу в двух компаниях? - спросил я просто так, разглядывая визитку:
 
   «СТРАХОВАНИЕ ЖИЗНИ И ИМУЩЕСТВА
   Дж. Легланд. Зональный инженер».
 
   - Мошенничество, - покачал он головой.
   - Хотя, конечно, мистер Грин может не иметь ничего общего со страховой компанией.
   - Наиболее вероятно, - согласился он.
   Я положил визитку в карман брюк. Свитер фирмы «Арран» не предназначался для деловых встреч.
   Он пристально посмотрел на меня, но говорить не торопился. Чем-то он был похож на моего отца - среднего возраста, с опытом, знает свое дело, хотя и не хватает звезд с неба.
   - Гарри, - обратился он к своему молодому помощнику, - разыщи телефон и позвони в «Бич-отель». Скажи миссис Метьюз, что мы здесь.
   - Хорошо.
   Пока Гарри выполнял поручение, Дж. Легланд стал осматривать руины, и, поскольку он не возражал, я к нему присоединился.
   - Что вы ищете? - спросил я его. Он бросил на меня быстрый взгляд.
   - Доказательства поджога. Или доказательства того, что вещи, занесенные в перечень, действительно сгорели.
   - Я не ждал, что вы будете откровенны.
   - Иногда я себе это позволяю.
   - Кстати, - усмехнулся я, - миссис Метьюз производит впечатление искреннего человека.
   - Не имел чести быть с ней знаком. «Себе на уме», - подумал я и спросил:
   - А пожарные разве не ищут следы поджога?
   - Конечно, как и полиция. Мы всегда консультируемся с ними.
   - И что они говорят?
   - Полагаю, вас это не касается.
   - Даже для деревянного дома, - сказал я, - он очень основательно сгорел.
   - Вы специалист? - спросил он с иронией.
   - В свое время я разжег немало костров Гая Фокса. Лучше всего горят, если пропитать парафином.
   - Я нагляделся на костры еще до того, как вы появились на свет, - заявил он. - Шли бы вы себе и рисовали…
   - Полотно еще не просохло.
   - Тогда просто помолчите.
   Я не обиделся и остался возле него.
   Он подбирал несгоревшие предметы, рассматривал их и осторожно клал на прежние места. Было видно, что найденные им находки не вызывали у него особых эмоций.
   - Разрешите обратиться? - спросил я.
   - Ну?
   - Мистер Грин делал то же самое, что и вы. Но только не здесь, а за трубой.
   Дж. Легланд выпрямился, бросив на землю какой-то черный комок.
   - Он взял что-нибудь?
   - За то короткое время, что мы наблюдали за ним, он ничего не взял. Но кто знает, сколько он пробыл там до нас.
   - Значит, нет. - Он подумал немного. - Не показалось ли вам, что он был обычным зевакой, разглядывающим пожар из любопытства?
   - Пожалуй, он не походил на праздного зеваку.
   - Чего же он хотел? - насупился Легланд. Этот вопрос повис в воздухе.
   Приехал Гарри, а через пять минут подкатила Мейзи. В своем «ягуаре» и в красном пальто. И очень недовольная.
   - Ну, и что вы себе думаете? - спросила она, воинственно надвигаясь на Легланда. Глаза ее метали молнии. - Вы уже знаете, почему возник пожар? Мне кажется, что вы стараетесь выкрутиться и не заплатить мне страховку. А ведь ваш сотрудник еще в субботу сказал, что все в порядке и я могу начать расчистку участка и подготовку к строительству нового дома. Даже если тут был поджог, вы все равно обязаны мне заплатить, потому что страховка предусматривает и поджог…
   Легланд несколько раз порывался что-то вставить и наконец улучил момент:
   - А разве не сказал вам наш мистер Робинсон, что мужчина, которого вы видели в субботу, был не из наших?
   «Наш мистер Робинсон», то есть Гарри, энергично кивнул головой.
   - Он… мистер Грин… ясно заявил, что он ваш представитель, - настаивала Мейзи.
   - Ладно. Как он выглядел?
   - Льстивый, - не колеблясь, сказала она. - Не такой молодой, как Чарльз, - широким жестом она показала на меня, - и не такой старый, как вы. - Она передернула плечами. - Он был очень похож на страхового агента, вот.
   Легланд мужественно проглотил намек.
   - Рост около пяти футов и десяти дюймов, загорелый, серые глаза, широковатый нос, темные вислые усы, темно-каштановые прямые волосы, зачесанные назад, у лба залысины, зеленоватая шляпа из гладкого фетра, сорочка, галстук, желтовато-коричневый дождевик, золотой перстень на мизинце правой руки, - сказал я скромно.
   Он возник в моем воображении так же отчетливо, как если бы был здесь, на пожарище, и снова снимал шляпу, величая Мейзи «мадам».
   - Ого! - только и сказал Легланд.
   - Глаз художника, дорогой! - восторженно воскликнула Мейзи. - В жизни я не встречала ничего подобного!
   Инспектор заверил нас, что в их отделе такого нет и не было, и Гарри согласился с ним.
   - Ладно, - рассердилась Мейзи. - Я догадываюсь, что вы ищете следы поджога, но кому в здравом уме могла прийти в голову мысль спалить дотла свое любимое жилище, а заодно и все ценности, находящиеся в нем? Этого я не могу понять.
   Конечно, Мейзи, многоопытная Мейзи на самом деле не была так наивна. Я уловил быстрый взгляд, который она бросила на меня, и понял его. Легланд ничего не заметил и лишь разводил руками, избегая объяснений. А я с трудом удерживался от улыбки.
   - Как вы представляете себе картину? - обратился я к ней. - Солнечный день? Пасмурно или ненастье?
   Она посмотрела на чистое небо:
   - Немного драматизируйте, дорогой!
   После обеда страховые агенты шаг за шагом обследовали пожарище, а я старался внести в свою картину немного готической романтики. Ровно в пять я закончил работу.
   - На отдых? - саркастически спросил Легланд, наблюдая, как я укладываю чемодан.
   - К вечеру в естественном освещении преобладают желтые цвета.
   - Вы будете здесь завтра?
   Я кивнул и в свою очередь спросил:
   - А вы?
   - Вполне возможно.
   Я добрался на автобусе до «Бич-отеля», вымыл кисти, поразмыслил немного и около семи встретился с Мейзи внизу в баре.
   - Ну что, дорогой, - спросила она, как только первая порция джина с тоником теплом разлилась по ее телу, - они нашли что-нибудь?
   - - Насколько я видел - ничего.
   - Хорошо, дорогой.
   - Не совсем, Мейзи.
   - Почему?
   - А что именно из ваших ценностей сгорело? Перечислите поподробнее.
   - У меня с ними связано столько воспоминаний! Как мы с Арчи их покупали, а после его смерти как я этим занималась уже одна. Так вот: там была коллекция старинных копий, раньше они принадлежали старому лорду Стеккерсу - в свое время я присматривала за его племянницей; целая стена очаровательных бабочек, на которых приходили смотреть профессора; кованая дверь между холлом и гостиной из дома старой леди Тит, шесть котелков из какого-то ирландского замка, две вазы с вензелями Анжелики Кауфман на крышках, которые когда-то принадлежали кузену Мата Хари - в самом деле, дорогой! - и медный каминный экран с выпуклым серебряным орнаментом, ужасно неудобный для чистки, и мраморный стол из Греции, и серебряный чайник, которым пользовалась королева Виктория… Да что там говорить, все это только малая толика!
   - Скажите, Мейзи, страховая компания имеет полный список ваших вещей?
   - Да. А почему вас это интересует?
   - Потому, - сказал я с сожалением, - что, как мне кажется, в доме уже не было многих вещей, когда он горел.
   - Что? - искренне поразилась она. - А куда же они подевались?
   - Из того немногого, что сказал мистер Легланд, я понял, что они ищут остатки сгоревших вещей, но я сомневаюсь, нашли ли они хоть что-то.
   Внутренняя борьба между недоверием и яростью вынудила Мейзи выпить сразу два двойных джина. Недоверие в конце концов победило.
   - Вы что-то неправильно поняли, дорогой.
   - Возможно.
   - Вы еще молоды и неопытны, дорогой.
   - Пусть будет так.
   - Разумеется, все было на месте, когда я на прошлой неделе, в пятницу, поехала к Бетти, с которой давно не виделась. Просто смешно, если вдуматься: сидишь вечно дома, оберегаешь его от пожара и грабежа. Но я все-таки совершила путешествие в Австралию, и все обошлось, а здесь…
   Она замолчала, чтобы перевести дух. «Случайное совпадение!» - подумал я.
   - Просто чудо, дорогой, что я прихватила с собой к Бетти большую часть своих драгоценностей, потому что раньше я никогда так не делала. Арчи обычно говорил, что так безопаснее, он всегда был заботливым, милым и предусмотрительным…
   - Значит, Австралия? - переспросил я.
   - Да, дорогой. А что здесь такого? Я поехала туда проведать сестру Арчи, она живет там Бог знает сколько и почувствовала себя одиноко после того, как овдовела, бедняжка. Мне было очень интересно поехать, потому что я, собственно, никогда не виделась с ней, мы лишь обменивались открытками, и я прожила у нее полтора месяца. Она хотела, чтобы я у нее осталась, а мы так ладили, как огонь с керосином… О дорогой, просто к слову пришелся огонь. Я ей и говорю, что хочу вернуться в свой домик над морем и все обмозговать… Конечно, в ту поездку я тоже прихватила с собой драгоценности, дорогой…