случае и плата организма за адаптацию не была бы столь высокой.
Итак, собака и кошка заметили друг друга. Органы чувств уже на
расстоянии дают сигнал в центральную нервную систему о том, что противник
близко. Возможно, предстоит борьба, и поэтому к ней необходима подготовка.
Ситуация оценивается корой головного мозга, но сама окраска оценки
эмоциональна.
Именно эмоция является одним из сильнейших мобилизующих факторов.
Регуляция эмоций в значительной мере сосредоточена в гипоталамусе. Когда
кошка принимает свою характерную позу с выгнутой спиной, это означает, что
информация, полученная из коры головного мозга, возбудила эмоции страха и
агрессии в гипоталамусе. Это фаза подготовки к борьбе. Сама эмоциональная
поза животного приводит тело в состояние готовности к немедленному движению.
Одновременно гипоталамус посылает сигналы к вегетативной нервной
системе -- тому ее отделу, который "ведает" функцией внутренних органов.
Такой сигнал в доли секунды поступает в надпочечники, и они выбрасывают свой
гормон -- адреналин. Это легко заметить со стороны: адреналин вызывает
сокращение специальных мышц кожи, и шерсть у животного становится дыбом.
Выброс адреналина в кровь способствует расширению сосудов сердца, мозга и
легких и, напротив, сужению сосудов кожи и внутренних органов, особенно
пищеварительных, вследствие чего происходит перераспределение объема крови,
выгодное для борьбы. Усиливается деятельность сердца, повышается
артериальное давление.
Вся эта деятельность нуждается в обеспечении энергией, и адреналин
мобилизует оба источника энергии: из жировых депо -- жирные кислоты и из
печени -- глюкозу. Тем самым усиливается питание мышечной ткани и мозга. Все
это вместе взятое -- сужение сосудов кожи, вздыбленная шерсть, уменьшающая
теплоотдачу, повышение в крови уровня жирных кислот и глюкозы, легкая дрожь
-- способствует повышению температуры тела, что создает оптимальные условия
для протекания химических реакций. Это напоминает разминку спортсмена перед
стартом и происходит в считанные секунды.
Наконец, адреналин резко увеличивает способность сердца усваивать
кислород. (Заметим в скобках, что у человека эта защитная мера может стать
крайне опасной. Так, слишком интенсивное поглощение кислорода из крови
сердцем при отрицательных эмоциях временно может создать кислородное
голодание, что иногда приводит к недостаточности в работе сердца и даже к
инфаркту миокарда. Но при нормальном течении стрессорной реакции адреналин,
быстро разрушаясь, успевает дать стимул дальнейшему развитию антистрессорной
защиты.)
В гипоталамусе к этому времени происходят изменения в концентрации
посредников -- нейромедиаторов. Расход этих веществ во время стресса
увеличился -- они активизировали центры гипоталамуса, контролирующие
выделение в кровь из гипофиза кортикотропин, гормона роста и пролактина. Эти
гормоны обладают выраженной способностью мобилизовать жирные кислоты из
жировых депо. Такое влияние энергетически необходимо, но использовать для
этой цели в течение длительного времени адреналин нельзя: уж слишком сильную
вегетативную бурю вызывает этот гормон. Если ситуация, вызвавшая стресс, не
кратковременна, то необходим переход на более солидную энергетическую базу,
что и обеспечивается вводом в действие жиромобилизующих гормонов гипофиза --
кортикотропина, гормона роста, липотропина и пролактина. Из жировых запасов
эти гормоны берут жирные кислоты, которые обеспечивают сердцу в 6 раз больше
энергии, чем глюкоза.
Гипоталамические гормоны, вовлекая в обеспечение стрессорной реакции
кортикотропин -- гормон гипофиза, который ведает деятельностью коры
надпочечников, усиливают антистрессорную защиту и другим образом. Эта
эндокринная железа -- кора надпочечников -- всегда активизируется, когда
необходима защита. Вначале гипоталамус чисто нервными импульсами
активизирует мозговой слой надпочечников и вследствие этого выделяется
адреналин. Затем кортикотропин стимулирует выделение из коры надпочечников
группы защитных гормонов, главным из которых является кортизол. Кортизол
обладает многими из тех свойств, какими наделен адреналин, но время действия
кортизола значительно больше. Происходит как бы второе преобразование
сигнала -- сначала нервного в гормональный (выброс адреналина в ответ на
активацию гипоталамуса), а затем острого гормонального ответа -- в
длительную эндокринную защитную реакцию.
В частности, кортизол (особенно в сочетании с гормоном роста)
препятствует усвоению глюкозы в мышечной ткани. Это очень важно: мышцы
великолепно съедают жирные кислоты, а для нервных клеток нужна глюкоза --
главное топливо, которое усваивают нервные клетки. Более того, кортизол еще
одним путем влияет на перераспределение "топлива", а именно активируя
процесс превращения белка в глюкозу. Это очень важно, так как в процессе
борьбы пища не поступает извне, а запасы в организме резервного сахара --
гликогена -- очень ограничены. (Отметим по ходу дела, что именно поэтому при
выделении большого количества кортизола вследствие очень сильного
эмоционального воздействия у человека может развиваться даже временный
сахарный диабет из-за неспособности быстро усваивать вновь образуемый сахар.
Так, при падении курса акций на бирже возникает "диабет биржевиков". Если у
того или иного индивидуума имеются к тому же определенные предпосылки, то
длительный стресс может привести и к стойкому сахарному диабету.)
Здесь нельзя вновь не отметить одно очень важное обстоятельство. Белки
являются структурными и функциональными элементами клеток. Поэтому перевод
клеточных белков в сахар очень невыгоден для организма. Следовательно, если
уж приходится сложные белки с их многочисленными свойствами сжигать как
простое топливо, то лучше брать эти белки из таких тканей, которые быстро
обновляются в организме и которые, главное, не несут определенной
структурной функции, так что временное уменьшение массы этой ткани окажется
не столь повреждающим. Такой тканью являются лимфоциты, рассредоточенные в
лимфатических железах и в других лимфоидных тканях -- селезенке, костном
мозге и, наконец, тимусе, как это недавно выяснилось, -- главном органе
клеточного иммунитета.
Многие знают, что после сильного и длительного волнения легко заболеть
простудным -- вирусным заболеванием. Казалось бы, что общего между волнением
и склонностью к инфекции? Эта взаимосвязь порождена использованием
лимфоцитов для обеспечения энергетических потребностей организма в период
стресса (гл. 11).
Но в разгар стресса все эти возможные последствия в расчет не
принимаются. Напротив, обеспечение энергией -- главное. Тканям должно быть
быстро доставлено дополнительное питание, и гипоталамус посылает импульсы к
двигательным нервам сердца и сосудов. Еще более суживается просвет сосудов
внутренних органов, усиливается деятельность сердца, повышается давление
крови в системе и в результате ускоряется ток крови.
(Вот почему длительные отрицательные эмоции особенно опасны для
гипертоника, далеко не безразличны они и для здоровых людей, поскольку
способствуют возникновению гипертонической болезни*. Одновременно адреналин,
гормон роста, жирные кислоты, холестерин, кортизол и т. д.-- все те факторы,
которые последовательно вовлекались в обеспечение стрессорной реакции,
повышают свертываемость крови и тем самым помогают избежать тяжелых
кровотечений, возникающих при ранении. (Но этот же защитный механизм может
явиться причиной возникновения тромбоза сосудов и инфаркта сердца у человека
под влиянием эмоционального возбуждения.)
В процессе борьбы все, что мешает ей, должно быть заторможено. Поэтому
гормон коры надпочечников -- кортизол в этот острый момент не только служит
обеспечению энергией, способствуя, в частности, синтезу углеводов из белка,
не только подавляет реакции клеточного иммунитета, но обладает еще свойством
подавлять воспаление, тем самым уменьшая величину повреждения тканей при
травме. (Именно поэтому в современной медицине кортизол и его производные --
кортизон, преднизолон и др. -- нашли такое удачное применение при различных
типах воспалительных процессов -- от воспаления радужной оболочки глаза
(ирита) до язвенного колита, ревматизма, болезней суставов и миокардита.)
Но если повреждение тканей все же велико, то часть белков из
травмированной ткани, попадая в общий кровоток, достигает иммунной системы
и, действуя на нее подобно "чужим" белкам, то есть подобно микробам,
производит иммунизацию против собственных тканей. В этом случае носители
иммунитета -- антитела, проникая в ткани, могут вызвать их повреждение. Это
грозит животному болезнями или даже гибелью через некоторое время после
окончания борьбы от аутоиммунных заболеваний, развивающихся по тем же
законам, по которым несовместимость тканей становится преградой при
пересадке "чужих" органов от человека к человеку. Поэтому то обстоятельство,
что кортизол, обеспечивал организм энергией за счет разрушения лимфоцитов,
приводит в процессе стресса к снижению иммунитета, ослабляет опасность
иммунизации против собственных тканей. (Соответственно в современной
медицине кортизол вследствие своей способности подавлять иммунитет нашел
широкое применение при лечении аллергических состояний, например
бронхиальной астмы).
Кортизол и регулятор его продукции гипофизный гормон -- кортикотропин,
а также пролактин обладают способностью тормозить активность "полового
центра" гипоталамуса. Это биологически целесообразно: пока борьба не
закончена, ее результаты неизвестны, а раненое животное не должно приносить
потомства. (Так, у женщин длительные отрицательные эмоции нередко приводят к
прекращению менструального цикла, а у мужчин снижается сексуальная
потенция.)
Стресс, устраняя все лишнее, подавляет и аппетит. Гипоталамический
центр аппетита тормозится во время эмоционального возбуждения, так же как и
деятельность пищеварительной системы. Это целесообразно во имя борьбы. (Одно
из таких знакомых всем проявлений -- пересыхание слизистой во рту и в горле
при волнении.)
Но вот борьба с ее большим расходом энергии закончена. Начинается фаза
восстановления.
Гипоталамус через находящийся в нем центр терморегуляции усиливает
теплоотдачу. Расширяются кожные сосуды, увеличивается потоотделение, а у
собаки, которая не имеет потовых желез, развивается одышка и язык почти
вываливается из пасти, увеличивая испарение. Все это охраняет организм от
чрезмерного перегревания, возможного вследствие интенсивного сгорания жирных
кислот и глюкозы в ходе борьбы.
Избыток жирных кислот, интенсивная мобилизация которых была столь
необходима в энергетическом отношении, служит в период восстановления сырьем
для синтеза холестерина. Это обстоятельство имеет очень важное значение, так
как в послестрессовый период необходим "ремонт" поврежденных тканей за счет
деления клеток. В то же время каждой новой клетке нужна оболочка --
мембрана, каркас которой содержит много холестерина. Так, сдвиг обмена при
стрессе в сторону усиленного использования жирных кислот -- это не только
обеспечение энергетических потребностей, но и способ сбережения и
восстановления запасов глюкозы. Этот сдвиг обеспечивает и подавление
иммунитета, и усиление свертываемости крови, и, наконец, повышение продукции
холестерина -- важной структурной части клетки, без которой нарушается
процесс клеточного деления.
Все эти изменения происходят при каждом эмоциональном стрессе.
Например, у студентов во время экзаменационной сессии тоже
увеличивается содержание холестерина в крови -- одного из главных факторов
развития атеросклероза. Но ведь жизнь заставляет держать экзамены отнюдь не
только в стенах института. Так, частые или длительные волнения, создавая
ложную ситуацию защиты, формируют типичную болезнь старения -- атеросклероз.
Но все отрицательные следствия стресса как бы в будущем, а сейчас, в
фазу непосредственного восстановления, все, что описывалось выше, полезно.
Особый антидиуретический гормон прямо из гипоталамуса поступает в гипофиз и
оттуда в кровь, задерживая выделение воды почками и тем помогая
восстановлению потерянной крови. Усиливается ранее заторможенная
гипоталамусом функция щитовидной железы, гормоны которой необходимы для
восстановления поврежденных тканей. Это происходит потому, что
гипоталамический центр, регулирующий работу щитовидной железы, в начале
борьбы тормозит ее деятельность, а когда начинается период восстановления --
стимулирует. Затухает выделение кортизола, и это способствует восстановлению
синтеза белка, чему ранее кортизол препятствовал, превращая белок в сахар.
Так последовательно, этап за этапом регулируется через гипоталамус
механизм защиты, а затем -- и восстановления потерь, если повреждение,
пришедшее из внешней среды, совместимо с жизнью.
Мы рассмотрели, как стрессорная реакция обеспечивает защиту организма в
жизненно опасный для него момент. Но вспомним, каким образом осуществлялся
механизм защиты от стресса. Происходило повышение в крови многих гормонов:
адреналина, гормона роста, пролактина, кортикотропина, кортизола;
увеличивалась концентрация в крови веществ, сгорание которых дает организму
энергию, жирных кислот и глюкозы; происходило накопление холестерина,
усиливалась свертываемость крови, увеличивалось артериальное давление и т.
д. Все это означает отклонение от закона постоянства внутренней среды, от
закона, соблюдение которого, как и защита, необходимо ради жизни.
Однако мы знаем, что в силу кибернетического механизма регуляции
гомеостатические системы стремятся к равновесию или к восстановлению
стабильности и порядка. Поэтому вполне резонен вопрос: как же может в
течение всей стрессорной ситуации, пока происходит "встреча кошки с
собакой", существовать нарушение внутренней среды организма?
Действительно, если повышается концентрация в крови рабочего гормона,
например кортизола, то он, в соответствии с механизмом отрицательной
обратной связи, должен затормозить выделение своего регулятора, в данном
случае гипофизарного гормона кортикотропина, и выделение кортизола, не
стимулируемое кортикотропином, должно снизиться до нормы -- до пределов,
охраняемых законом постоянства. Но ведь этого не происходит, и уровень
кортизола в крови в период стресса остается повышенным, создавая тем самым
механизм антистрессорной защиты. В чем здесь дело?
Для каждого гормона-регулятора существует свой рабочий фактор, который
при повышении концентрации в крови вызывает подавление активности
регулятора. Выделение кортикотропина должно быть заторможено повышенным
уровнем кортизола; гормона роста и пролактина -- повышенным уровнем в крови
сахара и жирных кислот. И все же одновременно в крови при стрессе
определяется высокая концентрация как гормонов-регуляторов, так и рабочих
гормонов и энергетических субстратов.
Уже упоминалось, что Ганс Селье, говоря о повышении активности
гипофиза, а затем и гипоталамуса при стрессе, не обратил внимания на то
обстоятельство, что повышение активности гипоталамо-гипофизарного комплекса
не может существовать сколько-нибудь длительно, если не произойдет повышение
порога чувствительности гипоталамуса к тормозящему действию периферических
сигналов. Иными словами, если не включится механизм, обеспечивающий
выполнение закона отклонения гомеостаза.
Физиологическое значение механизма повышения гипоталамического порога
очень велико. При его отсутствии стрессорная приспособительная реакция была
бы всегда кратковременной, она длилась бы столько, сколько необходимо для
того, чтобы сработал механизм отрицательной обратной связи и система пришла
бы в равновесие. Этого, как мы знаем, не происходит. Значит, при стрессе
действительно имеет место повышение гипоталамического порога. А именно это
явление -- повышение гипоталамического порога, как мы выяснили в главе 4,
определяет регуляторный механизм развития, старения и регуляторный тип
естественной смерти.
Этим можно объяснить многое во взаимоотношениях между стрессом и
болезнями. Стресс вызывает обменные сдвиги, сходные с теми, которые
наблюдаются при старении. Концентрация в крови сахара, жирных кислот,
холестерина возрастает. Это означает, что произошло повышение
гипоталамического порога в системе энергетического гомеостата; высокий
уровень гормона коры надпочечников при стрессе показывает, что повышение
гипоталамического порога происходит и в адаптационном гомеостате. Это
соответствует тому, что наблюдается и у горбуши в период нереста, то есть
опять-таки при явлении, сцепленном с механизмом развития и смерти.
Иными словами, то, что высшие организмы наделены самой высокой
способностью защиты от стрессоров, обусловлено появлением в процессе
эволюции живой природы сложных гомеостатических систем, венцом которых
являются гипоталамические системы. Создать необходимые отклонения для
организации защиты возможно только за счет повышения гипоталамического
порога -- за счет того же механизма, который лежит в основе механизма
развития, старения и болезней старения. Тем самым, защищаясь от внешних
причин смерти, организм не только делает это ценой болезней адаптации, но и
ускоряет естественный процесс старения. Вот таким образом невзгоды и печали
уменьшают дни жизни.
Остается еще добавить, что само повышение гипоталамического порога при
стрессе вызывается следующим образом. Когда кошка и собака заметили друг
друга, сигналы, оценивающие это событие, из центральной нервной системы
устремляясь в лимбическую систему и в гипоталамус, активизируют его
деятельность. Но любая деятельность в системе нервных клеток связана с
расходованием посредников -- медиаторов нервного импульса. Вся вегетативная
система подразделена на два взаимно уравновешивающихся, антагонистических
отдела -- симпатическую и парасимпатическую нервную систему. В соответствии
с этим имеются две группы медиаторов-посредников. Их условно можно назвать С
медиаторы -- для симпатических импульсов и П-медиаторы -- для
парасимпатических.
К группе С-медиаторов относятся дофамин и норад-реналин -- вещества,
структурно очень близкие к стрессорному гормону тревоги -- адреналину;
группа П-медиа-торов включает серотонин и близкие к нему соединения
(индоламины). С- и П-медиаторы синтезируются из аминокислот, соответственно
тирозина и триптофана. Снижение концентрации в гипоталамусе С- и
П-медиаторов при стрессе вследствие их повышенного расхода и вызывает
повышение гипоталамического порога. Кстати, если такое снижение слишком
выражено, что может произойти при длительном стрессе, то возникает
психическая депрессия.
Многие знают, как после чрезмерного эмоционального возбуждения на
какой-то период может прийти апатия. Это признак истощения запасов
нейромедиаторов, предупреждение, что необходим покой для периода
восстановления. Действительно, с той или иной скоростью, в значительной
степени зависящей от врожденной силы нервной системы, то есть от ее
генетических особенностей, а также и от особенностей обмена веществ,
происходит и нормализация содержания в гипоталамусе медиаторов. Это
означает, что восстанавливается гипоталамический порог чувствительности и
система саморегуляции вновь начинает работать правильно, обеспечивая
постоянство внутренней среды организма. Буря, пронесшаяся вместе со
стрессом, затихает: прошлое забыто или почти забыто, если во время стресса
не произошло серьезных нарушений в деятельности организма.
В этом умиротворении после бури отличие стресса от всего того, что
связано с процессом старения.
Поэтому рассмотрим в следующих трех главах, каким образом возрастные
изменения в деятельности трех основных гомеостатических систем --
адаптационной, репродуктивной и энергетической -- приводят к возникновению
трех нормальных болезней -- гиперадаптоза, климакса и ожирения, то есть
болезней, которые с той или иной скоростью развиваются всегда в результате
закономерного отклонения гомеостаза, связанного с осуществлением программы
развития организма.
Старея, человек начинает жить как бы в состоянии хронического стресса,
и поэтому становится все более и более беззащитным, когда действительный
стресс предъявляет свои требования к организму. Время -- универсальный
стрессор.
Адаптация, или приспособление к изменению факторов внешней и внутренней
среды, -- одно из основных свойств живого организма. Способностью к
адаптации обладают и одноклеточные, и сложные высшие организмы, хотя,
естественно, проявляется она у них по-разному.
Структура одноклеточных организмов не обеспечивает надежной защиты при
значительных изменениях внешней среды. Соответственно у одноклеточных
важнейшей формой адаптации является изменчивость. На этом свойстве основано
привыкание микроорганизмов к токсическим веществам, в частности к
антибиотикам. Если можно так выразиться, одноклеточные, не наделенные такой
же степенью индивидуальности, как высшие организмы, адаптируются за счет
изменения своей индивидуальности или путем изменения свойств всей популяции
организмов за счет приобретения новых свойств (например, устойчивости к
антибиотику).
Напротив, у высших организмов сохранение индивидуальности
обеспечивается специальными защитными механизмами, что соответствует
принципу сохранения гомеостаза. Эти механизмы осуществляют изменения, нужные
для защиты, но при этом сохраняется способность организма вновь вернуться к
исходному состоянию, когда необходимость в защите отпадает. Хотя адаптация к
повреждающим факторам осуществляется на всех уровнях систем организма,
начиная с клеточного, однако для реализации гомеостатической защитной
реакции у 'высших организмов имеется специализированная адаптационная
система, или адаптационный гомеостат. Основными компонентами этой системы
являются кора надпочечников, которая вырабатывает гормон защиты -- кортизол,
гипофиз, который вырабатывает кортикотропин, регулирующий продукцию
кортизола, и, наконец, гипоталамус, контролирующий секрецию кортикотропина
(рис. 3). Вся эта тройка находится в одной упряжке, повинуясь приводам
механизма обратной связи. Например, если в крови повышается концентрация
кортизола, то он по механизму отрицательной обратной связи тормозит
активность гипоталамуса, значит, продукцию своего регулятора --
кортикотропина. В результате продукция кортизола корою надпочечников
снижается.
Наличие такой взаимосвязи легко проверить следующим образом. Животному
назначается определенное количество кортизола или его производного --
дексаметазона. Дексаметазон, тормозя по механизму отрицательной обратной
связи выделение кортикотропина, тем самым уменьшает и активность коры
надпочечников, контролируемой кортикотропином, то есть уменьшает продукцию
кортизола.
Если всегда использовать одну и ту же дозу тормозящего гормона --
дексаметазона, то степень снижения продукции кортизола будет зависеть от
порога чувствительности гипоталамуса к действию дексаметазона. Например, у
двухмесячных крыс под влиянием дексаметазона уровень кортизола в крови
снизился на 51 %, а у крыс в возрасте восьми месяцев -- только на 11%.
Следовательно, Дексаметазон у животных старшей группы оказывает менее
выраженное тормозящее действие на гипоталамус. Иначе говоря, по мере
старения происходит повышение порога чувствительности гипоталамуса к
тормозящему влиянию рабочего гормона дексаметазона.
Этот простой опыт удивителен по своей информативности: он демонстрирует
сразу механизм и фундаментального закона биологии -- закона постоянства
внутренней среды, и его антипода -- закона отклонения гомеостаза.
Совершенно такое же явление наблюдается и у человека. Вот пример: у
группы лиц, средний возраст которых был 56 лет, определенная доза
дексаметазона снизила уровень кортизола в крови на 39%, а у молодых людей
(средний возраст 24 года) --- на 54%. Это означает, что в среднем возрасте
гипоталамус хуже воспринимает регулирующие сигналы, становится к ним менее
чувствительным, что неизбежно приводит к нарушению закона постоянства
внутренней среды.
Но нарушение этого фундаментального закона биологии-- отклонение от
нормы или болезнь, ибо стабильность среды есть главное условие сохранения
"качества жизни" и самой жизни индивидуума. По мере старения в адаптационном
гомеостате постоянно происходит то, что остро возникает в период стресса в
условиях, когда организация защиты от повреждающего агента (стрессора)
Итак, собака и кошка заметили друг друга. Органы чувств уже на
расстоянии дают сигнал в центральную нервную систему о том, что противник
близко. Возможно, предстоит борьба, и поэтому к ней необходима подготовка.
Ситуация оценивается корой головного мозга, но сама окраска оценки
эмоциональна.
Именно эмоция является одним из сильнейших мобилизующих факторов.
Регуляция эмоций в значительной мере сосредоточена в гипоталамусе. Когда
кошка принимает свою характерную позу с выгнутой спиной, это означает, что
информация, полученная из коры головного мозга, возбудила эмоции страха и
агрессии в гипоталамусе. Это фаза подготовки к борьбе. Сама эмоциональная
поза животного приводит тело в состояние готовности к немедленному движению.
Одновременно гипоталамус посылает сигналы к вегетативной нервной
системе -- тому ее отделу, который "ведает" функцией внутренних органов.
Такой сигнал в доли секунды поступает в надпочечники, и они выбрасывают свой
гормон -- адреналин. Это легко заметить со стороны: адреналин вызывает
сокращение специальных мышц кожи, и шерсть у животного становится дыбом.
Выброс адреналина в кровь способствует расширению сосудов сердца, мозга и
легких и, напротив, сужению сосудов кожи и внутренних органов, особенно
пищеварительных, вследствие чего происходит перераспределение объема крови,
выгодное для борьбы. Усиливается деятельность сердца, повышается
артериальное давление.
Вся эта деятельность нуждается в обеспечении энергией, и адреналин
мобилизует оба источника энергии: из жировых депо -- жирные кислоты и из
печени -- глюкозу. Тем самым усиливается питание мышечной ткани и мозга. Все
это вместе взятое -- сужение сосудов кожи, вздыбленная шерсть, уменьшающая
теплоотдачу, повышение в крови уровня жирных кислот и глюкозы, легкая дрожь
-- способствует повышению температуры тела, что создает оптимальные условия
для протекания химических реакций. Это напоминает разминку спортсмена перед
стартом и происходит в считанные секунды.
Наконец, адреналин резко увеличивает способность сердца усваивать
кислород. (Заметим в скобках, что у человека эта защитная мера может стать
крайне опасной. Так, слишком интенсивное поглощение кислорода из крови
сердцем при отрицательных эмоциях временно может создать кислородное
голодание, что иногда приводит к недостаточности в работе сердца и даже к
инфаркту миокарда. Но при нормальном течении стрессорной реакции адреналин,
быстро разрушаясь, успевает дать стимул дальнейшему развитию антистрессорной
защиты.)
В гипоталамусе к этому времени происходят изменения в концентрации
посредников -- нейромедиаторов. Расход этих веществ во время стресса
увеличился -- они активизировали центры гипоталамуса, контролирующие
выделение в кровь из гипофиза кортикотропин, гормона роста и пролактина. Эти
гормоны обладают выраженной способностью мобилизовать жирные кислоты из
жировых депо. Такое влияние энергетически необходимо, но использовать для
этой цели в течение длительного времени адреналин нельзя: уж слишком сильную
вегетативную бурю вызывает этот гормон. Если ситуация, вызвавшая стресс, не
кратковременна, то необходим переход на более солидную энергетическую базу,
что и обеспечивается вводом в действие жиромобилизующих гормонов гипофиза --
кортикотропина, гормона роста, липотропина и пролактина. Из жировых запасов
эти гормоны берут жирные кислоты, которые обеспечивают сердцу в 6 раз больше
энергии, чем глюкоза.
Гипоталамические гормоны, вовлекая в обеспечение стрессорной реакции
кортикотропин -- гормон гипофиза, который ведает деятельностью коры
надпочечников, усиливают антистрессорную защиту и другим образом. Эта
эндокринная железа -- кора надпочечников -- всегда активизируется, когда
необходима защита. Вначале гипоталамус чисто нервными импульсами
активизирует мозговой слой надпочечников и вследствие этого выделяется
адреналин. Затем кортикотропин стимулирует выделение из коры надпочечников
группы защитных гормонов, главным из которых является кортизол. Кортизол
обладает многими из тех свойств, какими наделен адреналин, но время действия
кортизола значительно больше. Происходит как бы второе преобразование
сигнала -- сначала нервного в гормональный (выброс адреналина в ответ на
активацию гипоталамуса), а затем острого гормонального ответа -- в
длительную эндокринную защитную реакцию.
В частности, кортизол (особенно в сочетании с гормоном роста)
препятствует усвоению глюкозы в мышечной ткани. Это очень важно: мышцы
великолепно съедают жирные кислоты, а для нервных клеток нужна глюкоза --
главное топливо, которое усваивают нервные клетки. Более того, кортизол еще
одним путем влияет на перераспределение "топлива", а именно активируя
процесс превращения белка в глюкозу. Это очень важно, так как в процессе
борьбы пища не поступает извне, а запасы в организме резервного сахара --
гликогена -- очень ограничены. (Отметим по ходу дела, что именно поэтому при
выделении большого количества кортизола вследствие очень сильного
эмоционального воздействия у человека может развиваться даже временный
сахарный диабет из-за неспособности быстро усваивать вновь образуемый сахар.
Так, при падении курса акций на бирже возникает "диабет биржевиков". Если у
того или иного индивидуума имеются к тому же определенные предпосылки, то
длительный стресс может привести и к стойкому сахарному диабету.)
Здесь нельзя вновь не отметить одно очень важное обстоятельство. Белки
являются структурными и функциональными элементами клеток. Поэтому перевод
клеточных белков в сахар очень невыгоден для организма. Следовательно, если
уж приходится сложные белки с их многочисленными свойствами сжигать как
простое топливо, то лучше брать эти белки из таких тканей, которые быстро
обновляются в организме и которые, главное, не несут определенной
структурной функции, так что временное уменьшение массы этой ткани окажется
не столь повреждающим. Такой тканью являются лимфоциты, рассредоточенные в
лимфатических железах и в других лимфоидных тканях -- селезенке, костном
мозге и, наконец, тимусе, как это недавно выяснилось, -- главном органе
клеточного иммунитета.
Многие знают, что после сильного и длительного волнения легко заболеть
простудным -- вирусным заболеванием. Казалось бы, что общего между волнением
и склонностью к инфекции? Эта взаимосвязь порождена использованием
лимфоцитов для обеспечения энергетических потребностей организма в период
стресса (гл. 11).
Но в разгар стресса все эти возможные последствия в расчет не
принимаются. Напротив, обеспечение энергией -- главное. Тканям должно быть
быстро доставлено дополнительное питание, и гипоталамус посылает импульсы к
двигательным нервам сердца и сосудов. Еще более суживается просвет сосудов
внутренних органов, усиливается деятельность сердца, повышается давление
крови в системе и в результате ускоряется ток крови.
(Вот почему длительные отрицательные эмоции особенно опасны для
гипертоника, далеко не безразличны они и для здоровых людей, поскольку
способствуют возникновению гипертонической болезни*. Одновременно адреналин,
гормон роста, жирные кислоты, холестерин, кортизол и т. д.-- все те факторы,
которые последовательно вовлекались в обеспечение стрессорной реакции,
повышают свертываемость крови и тем самым помогают избежать тяжелых
кровотечений, возникающих при ранении. (Но этот же защитный механизм может
явиться причиной возникновения тромбоза сосудов и инфаркта сердца у человека
под влиянием эмоционального возбуждения.)
В процессе борьбы все, что мешает ей, должно быть заторможено. Поэтому
гормон коры надпочечников -- кортизол в этот острый момент не только служит
обеспечению энергией, способствуя, в частности, синтезу углеводов из белка,
не только подавляет реакции клеточного иммунитета, но обладает еще свойством
подавлять воспаление, тем самым уменьшая величину повреждения тканей при
травме. (Именно поэтому в современной медицине кортизол и его производные --
кортизон, преднизолон и др. -- нашли такое удачное применение при различных
типах воспалительных процессов -- от воспаления радужной оболочки глаза
(ирита) до язвенного колита, ревматизма, болезней суставов и миокардита.)
Но если повреждение тканей все же велико, то часть белков из
травмированной ткани, попадая в общий кровоток, достигает иммунной системы
и, действуя на нее подобно "чужим" белкам, то есть подобно микробам,
производит иммунизацию против собственных тканей. В этом случае носители
иммунитета -- антитела, проникая в ткани, могут вызвать их повреждение. Это
грозит животному болезнями или даже гибелью через некоторое время после
окончания борьбы от аутоиммунных заболеваний, развивающихся по тем же
законам, по которым несовместимость тканей становится преградой при
пересадке "чужих" органов от человека к человеку. Поэтому то обстоятельство,
что кортизол, обеспечивал организм энергией за счет разрушения лимфоцитов,
приводит в процессе стресса к снижению иммунитета, ослабляет опасность
иммунизации против собственных тканей. (Соответственно в современной
медицине кортизол вследствие своей способности подавлять иммунитет нашел
широкое применение при лечении аллергических состояний, например
бронхиальной астмы).
Кортизол и регулятор его продукции гипофизный гормон -- кортикотропин,
а также пролактин обладают способностью тормозить активность "полового
центра" гипоталамуса. Это биологически целесообразно: пока борьба не
закончена, ее результаты неизвестны, а раненое животное не должно приносить
потомства. (Так, у женщин длительные отрицательные эмоции нередко приводят к
прекращению менструального цикла, а у мужчин снижается сексуальная
потенция.)
Стресс, устраняя все лишнее, подавляет и аппетит. Гипоталамический
центр аппетита тормозится во время эмоционального возбуждения, так же как и
деятельность пищеварительной системы. Это целесообразно во имя борьбы. (Одно
из таких знакомых всем проявлений -- пересыхание слизистой во рту и в горле
при волнении.)
Но вот борьба с ее большим расходом энергии закончена. Начинается фаза
восстановления.
Гипоталамус через находящийся в нем центр терморегуляции усиливает
теплоотдачу. Расширяются кожные сосуды, увеличивается потоотделение, а у
собаки, которая не имеет потовых желез, развивается одышка и язык почти
вываливается из пасти, увеличивая испарение. Все это охраняет организм от
чрезмерного перегревания, возможного вследствие интенсивного сгорания жирных
кислот и глюкозы в ходе борьбы.
Избыток жирных кислот, интенсивная мобилизация которых была столь
необходима в энергетическом отношении, служит в период восстановления сырьем
для синтеза холестерина. Это обстоятельство имеет очень важное значение, так
как в послестрессовый период необходим "ремонт" поврежденных тканей за счет
деления клеток. В то же время каждой новой клетке нужна оболочка --
мембрана, каркас которой содержит много холестерина. Так, сдвиг обмена при
стрессе в сторону усиленного использования жирных кислот -- это не только
обеспечение энергетических потребностей, но и способ сбережения и
восстановления запасов глюкозы. Этот сдвиг обеспечивает и подавление
иммунитета, и усиление свертываемости крови, и, наконец, повышение продукции
холестерина -- важной структурной части клетки, без которой нарушается
процесс клеточного деления.
Все эти изменения происходят при каждом эмоциональном стрессе.
Например, у студентов во время экзаменационной сессии тоже
увеличивается содержание холестерина в крови -- одного из главных факторов
развития атеросклероза. Но ведь жизнь заставляет держать экзамены отнюдь не
только в стенах института. Так, частые или длительные волнения, создавая
ложную ситуацию защиты, формируют типичную болезнь старения -- атеросклероз.
Но все отрицательные следствия стресса как бы в будущем, а сейчас, в
фазу непосредственного восстановления, все, что описывалось выше, полезно.
Особый антидиуретический гормон прямо из гипоталамуса поступает в гипофиз и
оттуда в кровь, задерживая выделение воды почками и тем помогая
восстановлению потерянной крови. Усиливается ранее заторможенная
гипоталамусом функция щитовидной железы, гормоны которой необходимы для
восстановления поврежденных тканей. Это происходит потому, что
гипоталамический центр, регулирующий работу щитовидной железы, в начале
борьбы тормозит ее деятельность, а когда начинается период восстановления --
стимулирует. Затухает выделение кортизола, и это способствует восстановлению
синтеза белка, чему ранее кортизол препятствовал, превращая белок в сахар.
Так последовательно, этап за этапом регулируется через гипоталамус
механизм защиты, а затем -- и восстановления потерь, если повреждение,
пришедшее из внешней среды, совместимо с жизнью.
Мы рассмотрели, как стрессорная реакция обеспечивает защиту организма в
жизненно опасный для него момент. Но вспомним, каким образом осуществлялся
механизм защиты от стресса. Происходило повышение в крови многих гормонов:
адреналина, гормона роста, пролактина, кортикотропина, кортизола;
увеличивалась концентрация в крови веществ, сгорание которых дает организму
энергию, жирных кислот и глюкозы; происходило накопление холестерина,
усиливалась свертываемость крови, увеличивалось артериальное давление и т.
д. Все это означает отклонение от закона постоянства внутренней среды, от
закона, соблюдение которого, как и защита, необходимо ради жизни.
Однако мы знаем, что в силу кибернетического механизма регуляции
гомеостатические системы стремятся к равновесию или к восстановлению
стабильности и порядка. Поэтому вполне резонен вопрос: как же может в
течение всей стрессорной ситуации, пока происходит "встреча кошки с
собакой", существовать нарушение внутренней среды организма?
Действительно, если повышается концентрация в крови рабочего гормона,
например кортизола, то он, в соответствии с механизмом отрицательной
обратной связи, должен затормозить выделение своего регулятора, в данном
случае гипофизарного гормона кортикотропина, и выделение кортизола, не
стимулируемое кортикотропином, должно снизиться до нормы -- до пределов,
охраняемых законом постоянства. Но ведь этого не происходит, и уровень
кортизола в крови в период стресса остается повышенным, создавая тем самым
механизм антистрессорной защиты. В чем здесь дело?
Для каждого гормона-регулятора существует свой рабочий фактор, который
при повышении концентрации в крови вызывает подавление активности
регулятора. Выделение кортикотропина должно быть заторможено повышенным
уровнем кортизола; гормона роста и пролактина -- повышенным уровнем в крови
сахара и жирных кислот. И все же одновременно в крови при стрессе
определяется высокая концентрация как гормонов-регуляторов, так и рабочих
гормонов и энергетических субстратов.
Уже упоминалось, что Ганс Селье, говоря о повышении активности
гипофиза, а затем и гипоталамуса при стрессе, не обратил внимания на то
обстоятельство, что повышение активности гипоталамо-гипофизарного комплекса
не может существовать сколько-нибудь длительно, если не произойдет повышение
порога чувствительности гипоталамуса к тормозящему действию периферических
сигналов. Иными словами, если не включится механизм, обеспечивающий
выполнение закона отклонения гомеостаза.
Физиологическое значение механизма повышения гипоталамического порога
очень велико. При его отсутствии стрессорная приспособительная реакция была
бы всегда кратковременной, она длилась бы столько, сколько необходимо для
того, чтобы сработал механизм отрицательной обратной связи и система пришла
бы в равновесие. Этого, как мы знаем, не происходит. Значит, при стрессе
действительно имеет место повышение гипоталамического порога. А именно это
явление -- повышение гипоталамического порога, как мы выяснили в главе 4,
определяет регуляторный механизм развития, старения и регуляторный тип
естественной смерти.
Этим можно объяснить многое во взаимоотношениях между стрессом и
болезнями. Стресс вызывает обменные сдвиги, сходные с теми, которые
наблюдаются при старении. Концентрация в крови сахара, жирных кислот,
холестерина возрастает. Это означает, что произошло повышение
гипоталамического порога в системе энергетического гомеостата; высокий
уровень гормона коры надпочечников при стрессе показывает, что повышение
гипоталамического порога происходит и в адаптационном гомеостате. Это
соответствует тому, что наблюдается и у горбуши в период нереста, то есть
опять-таки при явлении, сцепленном с механизмом развития и смерти.
Иными словами, то, что высшие организмы наделены самой высокой
способностью защиты от стрессоров, обусловлено появлением в процессе
эволюции живой природы сложных гомеостатических систем, венцом которых
являются гипоталамические системы. Создать необходимые отклонения для
организации защиты возможно только за счет повышения гипоталамического
порога -- за счет того же механизма, который лежит в основе механизма
развития, старения и болезней старения. Тем самым, защищаясь от внешних
причин смерти, организм не только делает это ценой болезней адаптации, но и
ускоряет естественный процесс старения. Вот таким образом невзгоды и печали
уменьшают дни жизни.
Остается еще добавить, что само повышение гипоталамического порога при
стрессе вызывается следующим образом. Когда кошка и собака заметили друг
друга, сигналы, оценивающие это событие, из центральной нервной системы
устремляясь в лимбическую систему и в гипоталамус, активизируют его
деятельность. Но любая деятельность в системе нервных клеток связана с
расходованием посредников -- медиаторов нервного импульса. Вся вегетативная
система подразделена на два взаимно уравновешивающихся, антагонистических
отдела -- симпатическую и парасимпатическую нервную систему. В соответствии
с этим имеются две группы медиаторов-посредников. Их условно можно назвать С
медиаторы -- для симпатических импульсов и П-медиаторы -- для
парасимпатических.
К группе С-медиаторов относятся дофамин и норад-реналин -- вещества,
структурно очень близкие к стрессорному гормону тревоги -- адреналину;
группа П-медиа-торов включает серотонин и близкие к нему соединения
(индоламины). С- и П-медиаторы синтезируются из аминокислот, соответственно
тирозина и триптофана. Снижение концентрации в гипоталамусе С- и
П-медиаторов при стрессе вследствие их повышенного расхода и вызывает
повышение гипоталамического порога. Кстати, если такое снижение слишком
выражено, что может произойти при длительном стрессе, то возникает
психическая депрессия.
Многие знают, как после чрезмерного эмоционального возбуждения на
какой-то период может прийти апатия. Это признак истощения запасов
нейромедиаторов, предупреждение, что необходим покой для периода
восстановления. Действительно, с той или иной скоростью, в значительной
степени зависящей от врожденной силы нервной системы, то есть от ее
генетических особенностей, а также и от особенностей обмена веществ,
происходит и нормализация содержания в гипоталамусе медиаторов. Это
означает, что восстанавливается гипоталамический порог чувствительности и
система саморегуляции вновь начинает работать правильно, обеспечивая
постоянство внутренней среды организма. Буря, пронесшаяся вместе со
стрессом, затихает: прошлое забыто или почти забыто, если во время стресса
не произошло серьезных нарушений в деятельности организма.
В этом умиротворении после бури отличие стресса от всего того, что
связано с процессом старения.
Поэтому рассмотрим в следующих трех главах, каким образом возрастные
изменения в деятельности трех основных гомеостатических систем --
адаптационной, репродуктивной и энергетической -- приводят к возникновению
трех нормальных болезней -- гиперадаптоза, климакса и ожирения, то есть
болезней, которые с той или иной скоростью развиваются всегда в результате
закономерного отклонения гомеостаза, связанного с осуществлением программы
развития организма.
Старея, человек начинает жить как бы в состоянии хронического стресса,
и поэтому становится все более и более беззащитным, когда действительный
стресс предъявляет свои требования к организму. Время -- универсальный
стрессор.
Адаптация, или приспособление к изменению факторов внешней и внутренней
среды, -- одно из основных свойств живого организма. Способностью к
адаптации обладают и одноклеточные, и сложные высшие организмы, хотя,
естественно, проявляется она у них по-разному.
Структура одноклеточных организмов не обеспечивает надежной защиты при
значительных изменениях внешней среды. Соответственно у одноклеточных
важнейшей формой адаптации является изменчивость. На этом свойстве основано
привыкание микроорганизмов к токсическим веществам, в частности к
антибиотикам. Если можно так выразиться, одноклеточные, не наделенные такой
же степенью индивидуальности, как высшие организмы, адаптируются за счет
изменения своей индивидуальности или путем изменения свойств всей популяции
организмов за счет приобретения новых свойств (например, устойчивости к
антибиотику).
Напротив, у высших организмов сохранение индивидуальности
обеспечивается специальными защитными механизмами, что соответствует
принципу сохранения гомеостаза. Эти механизмы осуществляют изменения, нужные
для защиты, но при этом сохраняется способность организма вновь вернуться к
исходному состоянию, когда необходимость в защите отпадает. Хотя адаптация к
повреждающим факторам осуществляется на всех уровнях систем организма,
начиная с клеточного, однако для реализации гомеостатической защитной
реакции у 'высших организмов имеется специализированная адаптационная
система, или адаптационный гомеостат. Основными компонентами этой системы
являются кора надпочечников, которая вырабатывает гормон защиты -- кортизол,
гипофиз, который вырабатывает кортикотропин, регулирующий продукцию
кортизола, и, наконец, гипоталамус, контролирующий секрецию кортикотропина
(рис. 3). Вся эта тройка находится в одной упряжке, повинуясь приводам
механизма обратной связи. Например, если в крови повышается концентрация
кортизола, то он по механизму отрицательной обратной связи тормозит
активность гипоталамуса, значит, продукцию своего регулятора --
кортикотропина. В результате продукция кортизола корою надпочечников
снижается.
Наличие такой взаимосвязи легко проверить следующим образом. Животному
назначается определенное количество кортизола или его производного --
дексаметазона. Дексаметазон, тормозя по механизму отрицательной обратной
связи выделение кортикотропина, тем самым уменьшает и активность коры
надпочечников, контролируемой кортикотропином, то есть уменьшает продукцию
кортизола.
Если всегда использовать одну и ту же дозу тормозящего гормона --
дексаметазона, то степень снижения продукции кортизола будет зависеть от
порога чувствительности гипоталамуса к действию дексаметазона. Например, у
двухмесячных крыс под влиянием дексаметазона уровень кортизола в крови
снизился на 51 %, а у крыс в возрасте восьми месяцев -- только на 11%.
Следовательно, Дексаметазон у животных старшей группы оказывает менее
выраженное тормозящее действие на гипоталамус. Иначе говоря, по мере
старения происходит повышение порога чувствительности гипоталамуса к
тормозящему влиянию рабочего гормона дексаметазона.
Этот простой опыт удивителен по своей информативности: он демонстрирует
сразу механизм и фундаментального закона биологии -- закона постоянства
внутренней среды, и его антипода -- закона отклонения гомеостаза.
Совершенно такое же явление наблюдается и у человека. Вот пример: у
группы лиц, средний возраст которых был 56 лет, определенная доза
дексаметазона снизила уровень кортизола в крови на 39%, а у молодых людей
(средний возраст 24 года) --- на 54%. Это означает, что в среднем возрасте
гипоталамус хуже воспринимает регулирующие сигналы, становится к ним менее
чувствительным, что неизбежно приводит к нарушению закона постоянства
внутренней среды.
Но нарушение этого фундаментального закона биологии-- отклонение от
нормы или болезнь, ибо стабильность среды есть главное условие сохранения
"качества жизни" и самой жизни индивидуума. По мере старения в адаптационном
гомеостате постоянно происходит то, что остро возникает в период стресса в
условиях, когда организация защиты от повреждающего агента (стрессора)