Дина Терентьева. Дети света

   – Как с тобой хорошо, дорогая! Что бы я без тебя делала? Я тебя так люблю! – я обняла Марину, и у меня выступили слезы. Я всхлипнула.
   – Алекса, ты что? Не будь такой сентиментальной! Развела тут всемирный потоп! – она посмотрела на меня и смахнула катившиеся по моей щеке слезы.
   – Ты все-таки присмотрись к Роберту, раз уж больше тебе никто из класса не нравится.
   – Хорошо, хорошо, как скажешь, мамочка! – Марина всегда была веселой, и ее в слезах я никогда не видела. Мне бы такое настроение!

Глава восьмая
Амбиции

   Я долго думала о том, как найти Роберта вне школы. Если он появился в моей галлюцинации, значит, только он мог объяснить, что со мной происходит. И думаю, что, в отличие от четверки, он помог бы мне в себе разобраться.
   В пятницу, как назло, в школе я его не увидела, да и четверку тоже. А больше всего меня удивило, что новичков не оказалось на уроках и всю следующую неделю. И вообще, я заметила, что они появлялись, когда хотели. Ах, да, я же забыла, они вундеркинды и им все дозволено. Зачем приходить на уроки, если и так все знаешь? Тогда зачем они вообще ходят в школу? Ради корочки, чтобы поступить в университет? Я усмехнулась. Скорее всего, в университет они тоже будут ходить через день, а то и через неделю, а диплом получать только для того, чтобы устроиться на работу. Ну да ладно. В конце концов, это их дело. А у меня все и так хорошо. С Винсентом мы встречались теперь каждый день втайне от Эмили.
   Прогуливаясь по парку, держась за руки, мы болтали о самых разных вещах: обсуждали фильмы, книги, новости. Винсент увлекался поэзией и засыпал меня стихами. Немного старомодно. Зато благодаря поэзии я на несколько минут рядом с ним переносилась во времена Шекспира или Байрона. Винсент на прощание меня целовал в щеку, и я всегда краснела, когда он прикасался к ней губами. Во всем этом был один большой минус: наши встречи были недолгими, – уж слишком короток был путь к моему дому.
   Однажды, провожая меня, как обычно, после танцев домой, Винсент пригласил меня на субботу в кафе. Моему счастью не было предела. Я была готова затанцевать прямо на улице, перед домом, но пришлось сдержаться. Как приятно, когда за тобой ухаживает галантный молодой человек и отношения развиваются, а страсти накаляются.
   Все было бы ничего, но погода как-то странно изменилась. В субботу утром шел моросящий дождь, но, к счастью, солнце победило ненастье и подсушило лужи. Обычно такая погода не характерна для Шарлотт. Здесь тепло держится до самого ноября, а сейчас только третья декада сентября.
   Собираясь на свидание, я подумала о том, что увлечение Винсентом отодвинуло вопрос об отце на второй план. Сейчас меня интересовала настоящая жизнь, тем более, все складывалось лучшим образом. Осталось расспросить Винсента насчет друга для Марины.
   Зная мою любовь к сладостям, которые для танцовщиц являлись непременным табу, он пригласил меня во французское кафе. Я волновалась и в смятении рылась в своем гардеробе, искала, что надеть на встречу. Мне очень хотелось произвести впечатление на Винсента. Нужно было ему соответствовать.
   Ну вот, нашла! Остановилась на черном топе с черной юбкой. В целом смотрелось просто и элегантно. Расчесывая свои темно-русые волосы, я рассматривала себя в зеркало. Наконец я увидела результат, который, благодаря урокам танцев, внес лепту в мою фигуру: осанка стала ровной, живот подтянут, а плечи расправлены. Изгибы фигуры достались мне от мамы, талия на фоне бедер смотрелась чересчур тонкой. Формы мамы были пышнее, и она, в отличие от меня, была коренастой. Наверное, высокий рост и тонкую кость я унаследовала от отца, – размышляла я. А лицом непонятно на кого была похожа. Вроде бы на маму, а что взяла от папы – не знаю. Русые, тяжелые и слегка вьющиеся волосы явно не мамины, у нее они каштановые. Цвет моих глаз – оливковый, а по краям зрачков присутствовал светло-коричневый цвет. Лицо худое, вычерченные скулы, губы бантиком, не сказать, чтобы пухлые.
   Закончив прихорашиваться, я нырнула в свой наряд, и, накинув плащ, взяла бархатную черную сумочку, и спустилась вниз, где меня ждал Винсент в строгом костюме и черном плаще. Не хватало шляпы для загадочности. В голове всплыл образ парня, которого я видела в электричке в тот день, когда произошла авария. Именно та шляпа, которая была на нем, идеально подошла бы к образу Винсента.
   Из-за его спины выглядывали прекрасные бордовые розы. Я заострила на них взгляд, а Винсент тут же достал букет.
   – Привет! – я смущенно улыбнулась.
   – Привет! Чудесно выглядишь, Алекса! – он обвел меня взглядом с ног до головы, слегка покраснев. – Это тебе! – Винсент протянул розы.
   – Спасибо! – Я зарделась. – По какому случаю?
   – Просто так. Хотел сделать тебе приятное.
   – Мне очень приятно! – я понюхала цветы, и мне показалось, что никакого запаха я не почувствовала.
   – Голландские розы.
   – А, понятно, – я замешкалась.
   Винсент не растерялся, обнял меня за талию.
   Я оглянулась. Нигде машины не было. Мой друг понял, что меня смутило.
   – Мы сейчас пройдем через парк. Там нас ждет такси, – пояснил он, – оно отвезет нас во французское кафе, как я и обещал.
   – Хорошо, – улыбнулась я и облегченно вздохнула. Меня действительно смутило то, что он не приехал за мной на машине. Хотя мало ли какие бывают причины.
   Выдержав паузу, Винсент продолжил.
   – Ты знаешь, я не зря подарил тебе эти цветы. Вы похожи.
   – То есть? – Я посмотрела на цветы и пыталась понять, в чем наше сходство.
   – Эти цветы благородны, и в тоже время их цвет означает страсть, присущую твоей натуре.
   – Хм, не знаю насчет страсти. – Я задумалась. С чего он взял?
   Как только мы свернули с людной улицы на переулок, который вел прямо к парку, Винсент резко остановился и привлек меня к себе за талию, а затем впился в мои губы. От неожиданности я замерла и на его горячий поцелуй не ответила взаимностью. Резко выставив между нами руку, остановила его.
   – Прости, я что-то сделал не так?
   – Я… не знаю, – я действительно не знала ни как себя вести, ни как реагировать на его поцелуй.
   – Наверное, я поторопился, – он ослабил руки и отпустил меня.
   – Нет, все хорошо! Просто я не ожидала.
   Похоже, меня выбило из колеи сравнение с цветом страсти, которое означало намек на более близкие отношения, к которым я не была готова.
   – Ничего, – он натянуто улыбнулся и взял меня за руку.
   Похоже, у нас обоих слегка подпортилось настроение. Чтобы сгладить неловкую ситуацию, я решила найти занятную тему, и как можно быстрее.
   – Винсент, можно тебя спросить?
   – Да, слушаю!
   Я продолжила после небольшой заминки.
   – Мы уже две недели встречаемся, а ты ни слова не сказал о себе.
   – А что именно тебя интересует? – его взгляд устремился вдаль.
   – Каким ты был в детстве? Что тебя интересовало? В какие кружки ходил?
   Винсент ответил не сразу и дал себе время подумать.
   – Я был хорошеньким!
   Мы оба хохотнули.
   – А еще каким?
   – Смелым, сильным, амбициозным! – горделиво сказал он, вскинув голову вверх.
   – В детстве амбициозным?
   – Да, – Винсент разжег мое любопытство в очередной раз.
   – Хорошо, и кем же ты хотел стать в детстве?
   – Богом, – невозмутимо ответил Винсент.
   – Что? Зачем? – Я часто заморгала глазами.
   – Разве плохо, когда тебе все поклоняются? – пожал он плечами.
   – Что ж, всего-то Богом. Похвально! Ты, наверное, был незаурядным ребенком, раз тебе не захотелось стать хотя бы космонавтом, – я рассмеялась.
   – Когда мне было восемь лет, меня разлучили с родителями против нашей воли, – сказал он с горечью в голосе, а мое веселое настроение сразу пропало. – Затем я снова обрел их. Никому не дано понять, что мне пришлось пережить во время разлуки с ними.
   Мне стало жаль своего друга. Казалось, пережитая боль разлуки с родителями прошла и сквозь мою душу. Я попыталась представить, что было бы со мной, если бы меня разлучили с Эмили, но не смогла сделать этого.
   – Почему это произошло?
   – Я тебе позже как-нибудь расскажу, – сказал он, всматриваясь вдаль.
   – А родители – что с ними сейчас?
   – Они в порядке, – вздохнул Винсент. Его взгляд блуждал где-то далеко, и он машинально отвечал на мои вопросы. – Я не ходил в кружки, – продолжил он. – Не успел, скажем так. Мама научила меня искусному исполнению вальса, а папа – обходительности с дамами. Они для меня являются примером высоких отношений.
   – Здорово! Ты счастливый человек. Тебе повезло с родителями. Ты меня с ними познакомишь?
   – Познакомлю. Обязательно. Тебе этого не избежать, – он, наконец, улыбнулся. Но его улыбка показалась мне искусственной, а последняя фраза прозвучала словно угроза.
   Винсент зачастую говорил витиеватыми предложениями, и не в его правилах было говорить что-либо напрямую. Мне приходилось гадать, что он имел в виду или расшифровывать очередную замысловатую фразу. Меня это немного расстраивало, и его скрытность я оправдывала тем, что людей без недостатков не бывает. Придет время, рано или поздно мы притремся друг к другу, и я привыкну к его манере общения.
   За парком нас действительно ждало желтое такси. Винсент помог мне сесть на заднее сиденье, а сам сел рядом с водителем. Я смотрела в окно, и чем дальше мы ехали, тем больше мое настроение портилось. Мы ехали примерно полчаса, без пробок почти до самого выезда из города. Расплатившись с таксистом, мы подошли к уютному кафе с фасадом полностью из стекла. Как только Винсент открыл дверь, в нос ударил приятный запах свежемолотого кофе и шоколадных пирожных. А как только мы зашли внутрь кафе, голова закружилась от запаха ванили, сливок, патоки и корицы. Слева располагались круглые столики. Справа витрина с разноцветными пирожными на любой вкус. Изучив витрину внимательно, я мысленно сделала свой выбор. Винсент подтолкнул меня к столику, стоящему в темном углу, что мне показалось слишком для светлого времени суток.
   – Мы так далеко заехали, – с грустью в голосе сказала я.
   – Тебе не нравится?
   – Нет, почему же? Мне нравится, – я решила не спорить. Не люблю конфликтовать ни с кем. Но мне показался странным и выбор отдаленного кафе и места за столиком, как будто мы прятались от кого-то. Стараясь отмахнуться от мысли, что, возможно, Винсент прятался от посторонних глаз из-за того, что стеснялся меня, я посмотрела на сидящую у окна пожилую пару, тихо воркующую, чтобы никому не докучать, хотя за столиками, кроме нас и двух мужчин, весело обсуждающих футбол, больше никого не было. Не похоже, что кто-то из этих милых людей мог нам чем-либо угрожать. Подошла официантка с двумя бокалами воды, и мы заказали кофе и корзиночки с клубникой и сливками. После того, как заказ был принят, официантка мило улыбнулась и ушла. В кафе было довольно прохладно от работающего кондиционера и, разогнав мурашки на руках, я слегка поежилась.
   – Замерзла?
   – Слегка, – улыбнулась я. – Сейчас согреюсь кофе с пирожными.
   – Пирожные… – задумчиво произнес Винсент. – Не боишься растолстеть? – ухмыльнулся он.
   Бестактные вопросы меня всегда ставили в тупик, а от Винсента я такого не ожидала. Куда делось чувство такта? Неужели это его реакция на отвергнутый поцелуй? Или, возможно, на воспоминания о разлуке с родителями?
   – Мм… нет, не боюсь. А ты боишься, что я растолстею, превращусь в необъятный шар? – Я наигранно поморщилась, представив себя толстой.
   – Ничуть! – Винсент будто понял, что сказал нелепость и пытался реабилитироваться. – Тебе это не грозит! – он сделал глоток воды.
   – Спасибо!
   – Ты знаешь, никогда не видел, как ты танцуешь, а хотел бы посмотреть, – Винсент задержал взгляд на моих руках, а затем взял мою ладонь. – Такая нежная, длинные пальцы, – он крутил ее и, поглаживая, рассматривал.
   Слова Винсента насторожили меня.
   – Странно, разве не ты подглядывал за мной в день нашего знакомства?
   – Я? – удивился он. – Нет, – прищурился он.
   Я неестественно засмеялась.
   – Значит это был кто-то из мальчишек, которые атаковали наш класс в прошлом году, – сказала я и тут же решила быстро переключиться на другую тему.
   – Кстати, как твои друзья поживают?
   – Хорошо, – Винсент отвел глаза.
   – Ты ничего не рассказываешь о себе. Тебе есть что скрывать от меня?
   – Нет. Спрашивай, – он настороженно посмотрел на меня.
   Напряжение с моего лица спало, и я улыбнулась.
   – Я с тобой как раз хотела поговорить на тему друзей, а точнее, друга.
   Винсент подался вперед.
   – Помнишь, я рассказывала о своей подруге Марине?
   – Да, а что с ней случилось?
   – Ничего страшного, – смутилась я. – Раз у тебя есть друзья, может быть, познакомим ее с кем-нибудь из них? Будем проводить время вместе, ездить на пикники, ходить в кино, театр… – Я мечтательно начала разрисовывать картину, беспокоясь о своей одинокой подруге.
   Нам принесли наш заказ, и как только мы остались одни, Винсент продолжил.
   – Разве тебе недостаточно наших встреч? Тебе скучно?
   Меня вдруг накрыла дикая головная боль, и застучало в висках.
   – Нет, вовсе нет, – я оторопела. – Наверное, я что-то не то сказала, прости! – Я обняла голову руками и наклонилась над столом.
   – Ну что ты, милая, просто мне с тобой настолько хорошо, что других я и видеть не хочу.
   Он отставил свою тарелку и взял меня за руку.
   – Что случилось, дорогая? Голова болит?
   – Да, что-то вдруг внезапно накатило, – сквозь боль ответила я.
   – Ничего, пройдет. Это от геомагнитной бури, которую обещали на сегодня. Видимо, ты очень чувствительна к таким природным явлениям. – Он провел рукой по моей голове, а затем аккуратно, словно мягкой поступью кота, продолжил: – Алекса, скажи мне, пожалуйста…
   В голосе Винсента прозвучала тревога, и я насторожилась.
   – Да, слушаю.
   – Раз уж сегодня день откровений… – Винсенту еще потребовалось время, чтобы собраться. – Я тебя раньше никогда не спрашивал о твоем отце. Что с ним случилось? Где он?

Глава девятая
Тревога

   Его вопрос застал меня врасплох. Я покачала головой в растерянности.
   – Мама сказала, что он умер, – я пожала плечами. – Никогда его не видела. А почему ты спрашиваешь?
   – Представляешь! Сегодня утром во сне я увидел твоего отца. И знаешь, что он мне сказал? – у Винсента проскочил нервный смешок.
   – Что?
   – Что убьет меня, если я тебя обижу! – он еще раз хохотнул. – Бред какой-то!
   Я промолчала. Действительно, ему приснился бред. Хотя, может быть, этот сон что-то означает? Мне же приснился сон о встрече с отцом!
   – Поехали, я отвезу тебя домой, – предложил Винсент.
   Он поспешно расплатился, и мы покинули кафе, оставив так и не съеденные пирожные.
   По дороге домой я пыталась разобраться в своих мыслях. Почему я оттолкнула Винсента, когда он меня поцеловал? Неужели мне наскучили отношения, которые так и не развились в полноценные, и встречи с Винсентом стали казаться рутиной? Хотя рано еще для ощущения рутины. Почему он настойчиво не хочет никого больше впускать в наши отношения? Может быть, он больше в меня влюблен, чем я в него, и ему на самом деле достаточно меня? А что тогда со мной? К близости я еще не была готова. Может быть, пора пересмотреть к ней свое отношение? Винсент настолько терпелив и ласков со мной… Хотя и у него проскальзывают колкости. У кого не бывает? И этот сон про отца. Да мало ли что снится! Сны вообще до конца учеными не изучены, и никто не знает, что они означают. А мне пора менять свои старомодные взгляды на жизнь.
   Жаль только, что с другом для Марины ничего не получилось. Значит, остается Роберт. А почему бы и нет? Среди ребят упорно ходили слухи о том, что он не меньший гений, чем загадочная четверка. К сожалению, еще ни на одном уроке мне не довелось в этом убедиться. Я не слышала, чтобы его вызывали и чтобы он отвечал. Думаю, он был бы неплохой партией для Марины. Хотя я и встречаюсь с Винсентом уже две недели, я себя считала принадлежащей ему и никому больше. И если у Марины завяжутся отношения с Робертом, мне станет легче, и я перестану думать о его кудряшках, поглощающих зеленых глазах и искушающих губах.
   Частенько, перед тем, как заснуть, я мысленно представляла картину, как я подхожу к Роберту, мы заводим разговор и я знакомлю его со своей лучшей подругой. И почему она о нем как-то странно отозвалась, будто он не от мира сего? Он необыкновенный, – это понятно. Но общаться с ним – милое дело.
   Вернувшись домой, я проскочила на кухню и поставила разогреваться кусок вчерашней курицы. Боковым зрением я увидела, как мама внимательно меня изучала. Ей я так ничего и не сказала о Винсенте. Боялась, что она осудит мои встречи с парнем из колледжа, который старше меня. Она до сих пор думала, что я ни с кем не встречалась и никому не интересна. Как только я выключила газ и стала накладывать еду на тарелку, раздался голос мамы.
   – Ну посмотри на себя, – вздохнула она. – Ты как была серой мышкой, так и осталась ею. Ну, выпрями ты спину! – не унималась она. Эмили частенько припоминала мне отчужденность от подростковой жизни, полную приключений и романтики. – Ты посмотри вокруг! Все твои подружки встречаются с парнями. А ты живешь, как старуха. На тебя никто и смотреть не хочет. Или ты перебираешь? Может быть, опустишь планку?! – Она всегда становилась жесткой, когда разговор заходил о моей личной жизни.
   – Мама, ну, может, хватит? – я устала от этих бесконечных и бессмысленных разговоров.
   – Ты хотя бы дай шанс ребятам за тобой ухаживать, не обрубай их попытки на корню, – продолжала мама. – Все лето просидела в библиотеке, как синий чулок!
   – Хорошо, мама, последую твоим советам. Ты права! Пора действовать и жить настоящим! – согласилась я с ней.
   – Я тебя не зря отдала в школу хореографии! И ведь назвала красивым именем, которое было бы неплохо оправдать хотя бы прямой осанкой. – Мама всегда меня тюкала по поводу моей внешности и не стеснялась прямо указывать на мои недостатки.
   Наши отношения с Эмили можно назвать дружескими, но когда разговор заходит о моей личной жизни, ее лучше выслушать и не спорить с нею, потому что этот вопрос ее беспокоит больше всего на свете.
   Внезапно меня посетила мысль. А что, если я все же расскажу маме о том, что я уже встречаюсь с парнем? Мне было тяжело смотреть на то, как она за меня переживает, и ее можно было понять. Я взяла тарелку с курицей и отправилась в гостиную. Затем присела рядом с Эмили. Она бесцельно щелкала пультом от телевизора и выглядела расстроенной. Я пододвинулась поближе и, выдохнув, произнесла:
   – Прости, мама, мне давно нужно было тебе сказать.
   Эмили перевела на меня взгляд, но пульт не выпускала из рук.
   – Что именно? – спросила она.
   – Я уже встречаюсь с парнем, – улыбнулась я.
   Дальше была неожиданная реакция. Эмили вдруг вскочила, и пульт выбил из моих рук тарелку с курицей.
   – С кем? – закричала она.
   – С парнем, – ответила я. – Что такое? Ты же сама хотела, чтобы у меня был парень! Теперь он есть! – недоумевала я.
   – Он из твоей школы?
   – Нет.
   – А почему ты меня с ним не познакомила?
   Я еле находила слова. Эмили была не просто в бешенстве, а разъяренной, как тигрица перед прыжком, готовая съесть свою добычу, то есть меня, с потрохами. Мы стояли друг напротив друга в диком напряжении, которое вот-вот взорвется, словно атомная бомба.
   – Кто он, откуда, как его зовут, сколько ему лет?
   – Мама! Как ты так можешь? Это что, допрос?
   – Боже, как ты не понимаешь! Мы столько скитались по стране! Мы были лишены стольких благ! А теперь ты мне заявляешь, что встречаешься с тем, кого я не знаю! – Мама запустила руки в волосы и вцепилась в них мертвой хваткой, будто готова была вырвать их с корнем.
   – Ты никогда мне не объясняла, почему мы скитались по стране. Ты всегда все держала в тайне. Откуда мне что знать!
   Мама заметалась по гостиной, не зная, за что хвататься.
   – Нам нужно срочно уезжать! Собирай вещи!
   – Мама, ты что? Какие вещи? Ты хочешь уехать только из-за того, что я тебя не познакомила с парнем, с которым встречаюсь?
   – Так! Бери телефон и звони ему! Немедленно! Звони! Я хочу знать, кто он. Пригласи его сюда. Иначе мне не найти покоя.
   Я пожала плечами.
   – Да, пожалуйста.
   Я взяла сотовый и набрала номер Винсента. Через два гудка он ответил.
   – Да, дорогая? Что-то случилось? Обычно ты мне редко звонишь.
   – Винсент, – сказала я мягким голосом. – Прости, надеюсь, не поздно звоню тебе?
   – Нет, что ты, милая! Соскучилась по мне? Это нормально. Хочешь продолжения вечера? – хохотнул он, и мне его настрой не понравился. Мне даже показалось, что, возможно, он пьян. Я нахмурилась и посмотрела на маму. Она стояла в выжидающей позе, скрестив руки на груди. Деваться было некуда.
   – Винсент, тут такое дело. Моя мама хотела бы с тобой познакомиться. Я хочу пригласить тебя в гости.
   Винсент прыснул со смеху, а потом, заикаясь, сказал:
   – С мамой? Что ты! Я… я как-то совсем не готов… Давай как-нибудь в следующий раз. А то я нехорошо себя чувствую сегодня.
   У меня опустились руки. Все и так стало ясно с самого начала разговора.
   – Хорошо, Винсент, отдыхай. Пока.
   Я сбросила номер и посмотрела на Эмили. В ее глазах был ужас.
   – Он не придет.
   – Ты даже можешь не называть причину, – она, будто кукла, плюхнулась на диван и уставилась в одну точку.
   Я боялась к ней приближаться. Сейчас она сидит, не двигаясь, а в следующую секунду она может сорваться и наброситься на меня с кулаками.
   – Он не придет, потому что ему есть что скрывать. Воспитанный парень пришел бы.
   Я покачала головой.
   – Мама, мы живем в другом мире. Сейчас все по-другому, не так, как во времена твоей молодости.
   Эмили стала нервно мотать головой из стороны в сторону.
   – Нет, нет, нет. Ты не понимаешь, Алекса! – сказала она с усилием, а затем спокойно продолжила, – это была моя вина.
   – Тебе нужно было рассказать правду обо всем, мама, про нашу жизнь, о причине, по которой мы меняли место жительства, об отце… – и тут я запнулась, – об отце, – повторила я.
   Эмили, прищурившись, с подозрением на меня посмотрела. А я решила пояснить.
   – Мама, сегодня мы с Винсентом были в кафе. И он мне сказал о том, что ему приснился сон про моего отца. Он сказал Винсенту, что если тот мне навредит, то он убьет его.
   В воздухе повисла тишина. Мама раскрыла рот, а затем опустила голову в ладони. Я подошла к ней и погладила ее нежно по растрепанным каштановым волосам.
   – Может быть, ты расскажешь мне правду?
   – Расскажу, – она посмотрела на меня. – Чуть позже, хорошо? Я устала, да и тебе пора отдохнуть. Прости меня, дочка!
   Мама обняла меня нежно и поцеловала в голову и, не выпуская из рук, сказала:
   – Я не ожидала, что так перепугаюсь за тебя. Я ведь хотела, чтобы ты повзрослела, влюбилась, вышла замуж. Похоже, я сама не оказалась готова к тому, что ты действительно стала взрослой и способной принимать решения.
   – Да, мама. Это так. Но ты пойми. Ты не сможешь уберечь меня от всех невзгод. И несмотря на то, что ты от меня многое скрывала все эти годы, я тебя все равно люблю, ты для меня единственная, самая дорогая и самая лучшая на свете мама, и прости, что я тебя разочаровала.
   – Ты правильно все сделала. Это нормально в твоем возрасте. Но пожалуйста, Алекса, – она взяла мою голову обеими руками и посмотрела мне в глаза, – не скрывай от меня больше ничего, договорились?
   – Договорились, – улыбнулась я, и вновь мы обнялись, положив головы друг другу на плечи. – Ну так что, мы уезжаем?
   Мама вздохнула.
   – Нет, дочка. Не сейчас. Мы будем взрослеть вместе. Может быть, я зря испугалась. Ты все же познакомь меня с ним. Моему сердцу будет спокойней.
   – Хорошо, мама, обещаю.
   У меня снова промелькнула мысль разоткровенничаться перед мамой, рассказать ей о самом наболевшем, о том, за что санитары в белых халатах могли запросто упечь в психушку. Но, наверное, не стоит ей говорить про галлюцинации. Если уж она бурно отреагировала на то, что я не познакомила ее со своим парнем, то остальное ее просто может свести с ума.

Глава десятая
Небо и земля

   Сегодня понедельник, и я, как обычно, собиралась в школу. Подойдя к кухонному столу, я обнаружила записку от мамы, в которой она сообщила, что ее вызвали на работу раньше, и она не сможет меня отвезти.
   «Придется ехать на школьном автобусе», – вздохнула я. Закинув школьный рюкзак за спину, я побежала вниз по лестнице и, не успев выйти из подъезда, вдруг столкнулась с Мариной.
   От неожиданности я потеряла дар речи. Зная Винсента, – ему бы не понравилась незапланированная встреча, – я торопливо заговорила с подругой.
   – Марина, что ты тут делаешь?
   – Как что? Твоя мама сообщила моей, что не может отвезти тебя в школу и попросила забрать тебя.
   Как только она это сказала, зашел в подъезд Винсент. Я замешкалась. Мне стало неудобно перед Винсентом.
   – Винсент, познакомься, это моя подруга Марина! – представила я ее.
   Винсент оглядел Марину с ног до головы, остановил внимание на ее груди, затем перевел взгляд на ее лицо и улыбнулся.
   – Приятно познакомиться, Марина! Я – Винсент! – Он протянул ей руку, а Марина в растерянности протянула ему свою ладонь.
   – Привет, – пролепетала она, опуская томно ресницы. Узнаю свою подругу. Она и здесь устраивает комедию.
   Винсент, не обращая внимания на спектакль, отдернул руку и с невозмутимым выражением лица обратился ко мне.