Дитц Уильям. Планета-тюрьма

Глава девятая

   Погибших пехотинцев похоронили уже под проливным дождем. Когда дело было сделано, Джумо произнес прощальное слово.
   — Не знаю, верили эти люди в Бога или нет. Мы не говорили о таких вещах. Но мне известно, что Веллеру и Хо нравилось летать… и они чертовски хорошо умели делать это. Им просто не повезло. А Санчес… Ей нравились мужчины. Высокие и коротышки, толстые и тощие — ей было все равно, лишь бы они умели петь на испанском или хотели этому научиться… Гольдман… Ну, он был совсем другой. Очень любил смотреть микрофильмы. Не знаю, что он в них находил, но смеялся так заразительно, что и мы вслед за ним тоже начинали хохотать… Капрал Бирнс. Никто не умел утихомиривать страсти лучше него. Никто не мог по-настоящему даже помочь ему, когда возникала такая необходимость… Лейтенанта Костелло я знал не слишком хорошо, но мне известно, что она обожала зеленые холмы Новой Британии… Как бы то ни было, если Бог существует, да упокоит он их с миром. Они были морскими пехотинцами.
   На похороны ушло всего несколько часов, но понадобилось три дня усердной работы, чтобы подготовить ЗП для шаттла. Выяснилось, что Чин отличный электронщик. Он ухитрился собрать передатчик из обломков, которые остались от разбившегося шаттла. Это немного насторожило Ренна — откуда у биолога такие знания в области электроники? Но он оставил свои подозрения при себе.
   Спустя пять часов после того, как Чин связался со станцией, над головой послышался рев шаттла. Прибыла помощь. Стоя особняком, Ренн и Марла наблюдали за тем, как остальные прыгали от радости.
   Потом рев шаттла стал стихать. Чин бросился к передатчику:
   — Чин — шаттлу, Чин — шаттлу. Вы прошли над местом нашего расположения, повторяю, вы только что прошли над местом нашего расположения.
   Шаттл не отвечал, и Чин повторял свое сообщение снова и снова, надеясь, что в конце концов экипаж засечет сигнал.
   Все взгляды были устремлены в небо. Плотный слой облаков затруднял видимость, но пехотинцев не оставляла надежда, что шаттл вернется. И он вернулся, с оглушительным ревом пробив облака и гоня перед собой волну возмущенного воздуха. Когда шаттл завис на маневровых двигателях, растительность внизу пригнулась к земле, а вода побежала по бесчисленным протокам во все стороны, обнажая дно. В блестящем металлическом днище шаттла возник темный прямоугольник, откуда вниз полетело что-то, поначалу выглядевшее как яркая оранжевая точка.
   Потом точка превратилась в оранжевую каплю, затем — в оранжевый прямоугольник, над которым внезапно открылся парашют, и снижение замедлилось. Парашют медленно опустился на землю, а в это время пилот помахал крыльями, врубил двигатели на полную мощность и скрылся в облаках.
   Поняв, что парашют упадет примерно в двух милях к северу, Ренн, Джумо и двое пехотинцев побежали в том направлении.
   Марла была довольна. С парашютом наверняка сбросили припасы, а незваные гости вскоре уберутся отсюда; ясное дело, это лишь вопрос времени. Ренн, как обычно, вел себя с ней по-дружески, но мысли его все время витали далеко, и Марла догадывалась, по какой причине. Доктор Ванесса Купер-Смит не отходила от Ренна ни на шаг, охая и ахая по поводу его великолепного знания джунглей и пользуясь любым предлогом, чтобы лишний раз продемонстрировать свои несомненные достоинства.
   Конечно, Ренн был привлекательный мужчина, но в поведении доктора Купер-Смит Марле чудилось что-то неестественное. С чего бы такой женщине, как Ванесса, интересоваться каким-то жалким преступником — преступником, обреченным провести всю свою жизнь на планете-тюрьме? Это не имело смысла. Или Ванесса настолько влюбилась, что совсем потеряла голову? Ну, так или иначе, вскоре она оставит их в покое.
   Спустя два часа поисковый отряд вернулся, неся оранжевый пластиковый ящик около шести футов в длину и трех в ширину. Внутри оказалось целое сокровище — снаряжение, продукты, медикаменты и, главное, маленький радиопередатчик.
   Они тут же связались с космической станцией через крошечный спутник, который специально для этих целей шаттл вывел на стационарную орбиту, проходившую точно над местом их расположения.
   Погибшие были оплаканы, уцелевшие приободрились, но на этом все и застопорилось. Марла, грешным делом, надеялась, что шаттл вот-вот приземлится, заберет своих и отбудет, но вскоре выяснилось, что все не так-то просто.
   Потеряв один из двух имеющихся в их распоряжении шаттлов, а вместе с ним и лучших своих пилотов, те, кто командовал там, наверху, не хотели больше рисковать. Зная, что второй шаттл им доставят не скоро, а экипаж остался всего один, они, само собой, были предельно осторожны. Чтобы безопасно посадить шаттл, требовалось прежде всего построить приличную ЗП.
   Для этих целей выбрали маленький остров примерно в двух милях от «Фреда». С помощью энергетического оружия его полностью очистили от растительности. Конечно, с шаттла это можно было сделать всего за несколько минут, но это означало бы дополнительный полет — идея, тут же отвергнутая руководством станции. Пришлось пехотинцам самим выжигать каждое дерево, каждый кустик, каждый росток, что оказалось совсем непросто. Поначалу пропитанная влагой растительность вообще не желала гореть, и только использовав высушенную растопку и керосин, заготовленный для «Фреда», удалось добиться, чтобы огонь взялся как следует.
   В процессе этой работы Ванесса невольно добилась со стороны Марлы смешанного с недоброжелательством уважения. Прелестная блондинка грудилась наравне с остальными, чаще всего плечом к плечу с Ренном, и ни разу не пожаловалась. Марле только и оставалось, что сидеть неподалеку и не спускать с них глаз — не имея рук, она мало чем могла помочь. Вот она и сидела, глядя, как Ренн с Ванессой целуются; темные силуэты четко выделялись на фоне бушующего пламени. Каждый поцелуй рвал ее душу на части, но что она могла поделать? Оставалось лишь молча страдать.
   Марла с тоской перевела взгляд на черный дым, клубами поднимающийся к небу. По счастью, низкая облачность прижимала его к земле, и издалека заметить дым вряд ли было возможно. Хотя Джумо и не распространялся на эту тему, Марла знала, что он все время опасается других обитателей Трясины, и она прекрасно понимала его. Люди тут жили самые разные — наподобие Циклопа с его бандой, например. Для некоторых из них ученые со своим снаряжением могли бы оказаться очень привлекательной добычей. Поэтому Джумо ввел обязательные дежурства и установил на подходе к лагерю электронные датчики.
   Это были самые что ни на есть примитивные датчики широкого спектра действия, лишенные даже крошечного электронного разума. Уловив шум или ощутив тепло тела, они посылали сигнал на панель, установленную в каюте «Фреда». Красное пятнышко указывало местоположение датчика, но этого было недостаточно, чтобы понять природу потенциальной угрозы.
   В результате Марла большую часть времени проводила снаружи, под дождем, разыскивая датчики, среагировавшие то на шум упавшего дерева, то на пробегавшего мимо кенгуру. И все же это занятие было предметом ее маленькой гордости, потому что лучше, чем она, с ним не справлялся никто. То, что Ванесса боялась выходить в джунгли в одиночку, только улучшало настроение Марлы.
   Наконец настало утро четвертого дня, и снова появился шаттл. Отлично. К ночи чужаки уберутся отсюда, и все пойдет как прежде. Шаттл завис, водя энергетическим лучом из стороны в сторону по все еще дымящейся поверхности маленького острова и поднимая клубы пара. Изо всех щелей потекла расплавленная грязь, быстро высыхая и затвердевая. Как только остров целиком покрылся красно-коричневой коркой, шаттл выключил энергетический луч, покачал тупо срезанными крыльями и улетел.
   Когда шаттл вернулся, остров был совершенно пуст. Марла уже устала ждать. Ренн подошел к ней и предложил прогуляться. Она ужасно обрадовалась — возникло чувство, будто и впрямь все становится как прежде.
   Они пошли туда, где лежали обломки рухнувшего шаттла. Не то чтобы это была такая уж особенно приятная прогулка; а просто идти по хорошо утоптанной тропе не составляло труда. Когда люди перестанут тут ходить, джунгли поглотят тропу в течение нескольких дней.
   — По-твоему, они заберут обломки шаттла с собой? — спросила Марла.
   Ренн нахмурился:
   — Как-то не задумывался. Почему тебя это интересует?
   — Потому что тут просто золотые залежи, — терпеливо объяснила ему Марла очевидные, казалось бы, вещи. — Подумай, сколько нам дадут в Расплате за один только металл, не говоря уж о креслах и прочих мелочах.
   Ренн вспомнил туалет Дока Фескера, бак для которого он нашел среди точно таких же обломков, и засмеялся:
   — Не забудь про туалет.
   Марла недоумевающе посмотрела на него:
   — Туалет? Мне он не нужен.
   — Неважно. Это я так, к слову, — ответил Ренн. — Да, отличная идея — извлечь всю возможную выгоду из обломков шаттла. И как я сам не догадался? Но это потом. А сейчас нам предоставляется одна совершенно уникальная возможность, и, по-моему, грех ею не воспользоваться.
   — Что еще за уникальная возможность? — немедленно насторожившись, спросила Марла.
   Ренн некоторое время помолчал. В этот момент они как раз вышли на поляну. Падая, шаттл прорезал просеку в мягкой плоти джунглей, но болото уже начало процесс исцеления самого себя. Повсюду из грязи тянулась к свету новая поросль, стремясь захватить как можно больше образовавшегося в результате катастрофы свободного пространства.
   Ренн сделал в уме пометку непременно запеленговать это место. Пройдет несколько месяцев, обломки исчезнут под буйной растительностью, и их почти невозможно будет отыскать. Почувствовав напряженный взгляд Марлы, он посмотрел на нее:
   — Как ты отнесешься к тому, чтобы устроить себе маленький отпуск?
   В первый момент Марла даже не поняла, о чем речь, но потом до нее дошло.
   — Туда? — она подняла морду к небу. — Какого черта? Потом, после возвращения, нам здесь станет совсем тошно.
   Ренн пожал плечами:
   — Может быть… Но меня точит любопытство, и я не могу отказаться от возможности удовлетворить его. Думаю, ты испытываешь точно такие же чувства, хотя, может, и ни за что не признаешься в этом. А кроме всего прочего, они обещали протестировать все твои системы и произвести текущий ремонт. В пределах своих возможностей, конечно.
   Такая перспектива была для Марлы даже более привлекательна, чем мог предположить Ренн. За последние несколько месяцев ее тело не раз работало с перегрузкой, и мысль о необходимости текущего ремонта не давала ей покоя. Тем не менее это предложение выглядело так, как будто Ванесса искала — и нашла — способ продолжить свои отношения с Ренном. Марле мало улыбалось болтаться рядом с ними и наблюдать за развитием этих отношений.
   — Спасибо, спасибо, но нет. Думаю, их интересуешь только ты. Я подожду здесь.
   — Ты ошибаешься, Марла, — солгал Ренн. — Они приглашают нас обоих.
   На самом деле Ванесса пригласила только его, но он настоял, чтобы Марлу взяли тоже. Ванесса согласилась, хотя и не слишком охотно. Теперь Ренн решил, что настало время привести решающий аргумент. Или, по крайней мере, он надеялся, что этот аргумент окажется решающим.
   — Подумай вот над чем. Твои механизмы проверят и отрегулируют, мы пополним свои запасы, и все это совершенно бесплатно.
   Марла насторожила уши:
   — Ты это серьезно? С чего бы такая щедрость?
   — В уплату за все те шкуры кенгуру, которые мы упустили в день сражения.
   Искушение было очень велико. Не говоря уж о ремонте, гости изрядно опустошили их запасы; может, теперь наконец удастся возместить причиненный ущерб? За это придется заплатить дорогую цену — целыми днями любоваться, как милуются Ванесса и Ренн, но оно наверняка того стоило. Кроме того, Марла чувствовала: Ренн и в самом деле хочет, чтобы она отправилась вместе с ним.
   — Ладно, уговорил. Вообще-то это будет даже забавно — убраться отсюда, хотя бы на время. Одного не понимаю. Откуда вдруг такое благородство? Почему бы им просто не сказать нам на прощанье «спасибо» и не улететь к себе?
   Ренн с видом притворного раздражения покачал головой:
   — Марла, Марла, нельзя быть такой циничной. Признаю, все это выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой, но давай слетаем и посмотрим собственными глазами, что за всем этим стоит.
   Они вернулись к «Фреду», привели его в порядок и спрятали в узкой боковой протоке. Надежно привязали лодку с помощью нескольких линей и закамуфлировали ветками. Оглядев результат своих усилий, Ренн остался доволен; теперь обнаружить «Фреда» было практически невозможно. Его охватило нетерпение. Так или иначе, полет на космическую станцию обещал перерыв в жизни на Трясине, пусть и небольшой. И кто знает? Может, там им еще что-нибудь обломится, о чем сейчас они даже не подозревают. Да и разлука с Ванессой на время откладывается. Уже хорошо.
   Час спустя пилот шаттла опустился на спекшуюся поверхность только что созданной ЗП, сильно нервничая и осыпая проклятиями своих пассажиров, которые, по его мнению, не слишком торопились, поднимаясь на борт. Лейтенант Фитц был довольно привлекательным мужчиной — темноволосый, с четко вылепленными, правильными чертами лица — и никто не мог понять, с чего это он так разбушевался. С широко распахнутыми глазами, бледный до синевы, он все время нервно кривил и покусывал губы. Положив одну руку на кнопку аварийного взлета, другой он намертво вцепился в рукоятку управления.
   Дело в том, что Фитц обладал очень небольшим опытом в управлении шаттлом и ужасно боялся совершить какую-нибудь оплошность. Веллер и Хо умели летать когда угодно и куда угодно, и если планета все же убила их, значит, это очень скверное место. Как и остальные сотрудники станции, Фитц имел несколько дублирующих специальностей, и пилот шаттла была одной из них. Ну и невезуха! Что бы ему обучиться на повара. Или, скажем, на библиотекаря. Это был его третий полет к поверхности Трясины и, как он от всей души надеялся, последний.
   — Ну, все уже на борту. Какого черта мы торчим тут, лейтенант?
   Голос, раздавшийся из интеркома, принадлежал Чину. Ему не терпелось как можно скорее убраться отсюда, а к Фитцу он всегда относился не слишком уважительно.
   Фитц выругался. Погрузившись в свои мысли, он упустил момент, которого так ждал. «Ладно, кретин, — подумал он. — Если ты так сильно торопишься, посмотрим, как тебе придется по вкусу… вот это». Он с размаху вдавил кнопку аварийного взлета, и шаттл рванул с места, точно ядро, пущенное из пращи. Все пассажиры, кроме Марлы, тут же отрубились. Перегрузка лишила и ее возможности двигаться, но сознания она не потеряла, хотя и очень жалела об этом. Внутри все болезненно скрутилось; хорошо хоть, что ее не вырвало, — спасибо искусственному телу.
   Благодаря специальному скафандру сам Фитц не страдал от перегрузки, и все же до самого выхода на орбиту напряжение на отпускало его. Однако, вопреки ожиданиям, на этом его неприятности не кончились. Вскоре интерком ожил снова — Чин обрушил на лейтенанта поток отборных ругательств. Фитц забормотал:
   — Да, сэр… Простите, сэр…
   В конце концов разъяренный ученый понял, что ничего больше не добьется, и отключился.
   Впереди замаячило светлое пятно. Станция. Ну наконец-то. Пальцы Фитца запорхали над клавишами и рычагами управления. Потом, удовлетворенно хмыкнув, он откинулся в кресле и смог, передав управление бортовому компьютеру, в полной мере насладиться полетом. Может, начальство будет и недовольно тем, что Фитц не стал пристыковываться вручную. Ну что же, эта проблема решается очень просто. Пусть затребуют, чтобы им прислали профессионального пилота.
   Пока компьютер неторопливо подводил шаттл к космической станции, Ренн во все глаза внимательно рассматривал ее. Сейчас она заполняла уже весь носовой экран и выглядела довольно маленькой по обычным имперским меркам. Конечно, это была всего лишь исследовательская станция, а не орбитальный комплекс, куда, как правило, входит множество жилых и всяких других помещений.
   Во время своих прошлых деловых поездок Ренну довелось повидать уйму космических станций, начиная от тех, на которых размещались имперские оружейные платформы весьма зловещего вида, и кончая легкими, грациозными сооружениями, больше похожими на скульптуры, чем на места обитания. Та, которая сейчас медленно выплывала им навстречу, находилась где-то посередине между этими крайностями.
   Внешне она выглядела как два полых цилиндрических обруча, установленных перпендикулярно друг другу. Каждый из них имел в длину тысячи футов, а в диаметре около пятнадцати. Внутри образованного обручами каркаса медленно вращалась большая сфера, поверхность которой щетинилась множеством солнечных батарей, антенн, охлаждающих ребер и другого снаряжения. Ренн подумал, что обручи, скорее всего, используются для причаливания и в качестве складских помещений, а собственно станция размещается внутри сферы. Вращение обеспечивало создание на станции искусственной гравитации.
   Вскоре все предположения Ренна подтвердились. Он почувствовал мягкий удар — это шаттл причалил к одной из платформ, установленных по окружности обруча. Всего их было четыре — по одной для каждого шаттла и две аварийные или для приема посетителей. Закрепление шаттла на платформе сопровождалось клацающими звуками, тупыми ударами и легким ощущением вибрации.
   Из своих металлических гнезд выскользнули специальные гибкие шланги, поползли к предназначенным для этого отверстиям, герметически закрепились в них и запульсировали, когда в шаттл с шипением стал поступать воздух. Как только давление выровнялось, люк шаттла открылся. Возникла небольшая свалка, сопровождаемая добродушными шутками, когда пассажиры шаттла все сразу бросились к выходу, налетая друг на друга. Однако им, как работникам станции, отсутствие гравитации было не в новинку, и порядок быстро восстановился. Все выстроились в очередь и стали один за другим переходить на станцию.
   Невесомость не была для Ренна совсем уж непривычной, и все же он держался позади, пропуская остальных. По двум причинам. Во-первых, Марла не сможет выбраться отсюда без его помощи, а во-вторых, его все время точила мысль, что, может быть, имеет смысл попытаться угнать шаттл.
   И пехотинцы, и ученые сейчас думали об одном — о душе и других маленьких удовольствиях, ожидающих их на станции. Ванесса, например, первой оказалась у люка. Все и думать забыли о Ренне с Марлой, предоставив их самим себе. Что это, высокий уровень доверия или обыкновенная тупость? Ренну хотелось думать, что дело именно в доверии, хотя… Кто знает?
   Со скучающим видом он скользил взглядом по спартанской обстановке шаттла, пытаясь обнаружить скрытые камеры или другие признаки того, что снаружи ведется наблюдение. Ничего. А собственно говоря, зачем им это? Не доверять своим работникам у них нет оснований, а заключенных вряд ли часто приглашают сюда на обед. Что касается Ренна, то они понятия не имеют, что он опытный пилот, что под мышкой левой руки у него висит бластер, а в сапоге спрятан пистолет. Да это будет совсем нетрудно — захлопнуть за ними люк, блокировать неопытного пилота в одном из помещений и взлететь.
   Но куда он направится — вот вопрос? Этот шаттл, как и все суда такого класса, предназначенные для внутрисистемного использования, не имел гипердвигателя; это был скорее самолет, чем космический корабль. Следовательно, понадобится уйма времени, чтобы добраться до ближайшей цивилизованной планеты, а ведь запасы топлива и продовольствия наверняка не рассчитаны на такой дальний перелет.
   — Ну, идешь, Джон? — выглянув из люка и сверкнув ослепительно белыми зубами, с усмешкой спросил Джумо.
   Ренн помахал ему рукой. Неужели этот тип догадывается о его мыслях? Если даже так, обеспокоенным он не выглядел. Пехотинец помахал в ответ, лихо перекувырнулся через голову и исчез.
   Повернувшись к Марле, Ренн увидел, что она с усмешкой подняла на него взгляд. Как обычно, попытка улыбнуться создавала впечатление, будто она смотрит искоса, с хитрецой.
   — Обдумываешь, не стоит ли угнать это корыто? — спросила Марла. — Ай, как дурно! Жизнь преступника испортила тебя.
   Ренн засмеялся, снял свой пояс и захлестнул его петлей вокруг ее туловища.
   — Кто бы говорил.
   Ухватившись за поручень, он отстегнул сначала свои, а потом и ее привязные ремни. Марла тут же всплыла в воздух, но он удержал ее с помощью пояса. Да, в невесомости без рук трудновато.
   В животе, даром что его, как такового, не существовало, возникло отвратительное ощущение, но Марла постаралась не обращать на него внимания. Она чувствовала себя одновременно и униженной, и, как ни странно, почти счастливой. Проклиная собственную беспомощность, она наслаждалась вниманием, которое ей оказывал Ренн. Надо же! Он даже заранее предусмотрел, как нелегко ей придется. А то, что он всерьез подумывал о бегстве, придавало этим приятным ощущениям особый привкус; может быть, он не так уж сильно привязался к Ванессе, как казалось Марле.
   Одной рукой удерживая ее, а другой отталкиваясь от специальных поручней, Ренн добрался до люка, пролез сквозь него и оказался в туннеле. В отсутствие гравитации тут не было «верха» и «низа» в обычном понимании этих слов. Тем не менее на внутренней поверхности обруча выделялось нечто вроде дорожки, свободной от трубопроводов, покрывающих остальные стены. Справа и слева от этой дорожки тянулись поручни. Было вполне естественно воспринять именно ее как «низ».
   Направление движения указывали зеленые стрелки на стене, над каждой из которых было написано. «ВХОД НА СТАНЦИЮ».
   Свет, казалось, исходил отовсюду и имел очень теплый желтоватый оттенок; очевидно, это было сделано с целью сгладить ощущение стерильности, характерное для многих научно-исследовательских сооружений. Получилось совсем неплохо.
   Примерно через каждые тридцать футов попадались герметически закрывающиеся двойные двери. Сейчас они были открыты, но в случае утечки воздуха автоматически захлопывались.
   Позади послышалось предостерегающее «би-ип!». Мимо Ренна промчался и исчез за поворотом ремонтный бот сферической формы.
   Марла отдавала себе отчет в том, что Ренн тянет ее за собой, как багаж, но ей было слишком плохо, чтобы обращать на это внимание.
   Вскоре они добрались до перекрестка, где зеленая стрелка с надписью «ВХОД НА СТАНЦИЮ» указывала направо. Ренн свернул, на всякий случай подтянув Марлу поближе, чтобы она не ударилась обо что-нибудь. Футов через пятнадцать они оказались перед большой дверью, которая, в отличие от предыдущих, была закрыта, но отъехала в сторону, как только Ренн приложил к ней ладонь. Никакой фантазии у здешней службы безопасности! Судя по всему, дверь открывалась просто от прикосновения любого теплокровного существа.
   Протащив себя внутрь, Ренн дождался, пока с шипеньем закрылась внешняя дверь и открылась внутренняя. Над ней вспыхнула надпись: «ИСКУССТВЕННАЯ ГРАВИТАЦИЯ».
   Как он и предполагал, на самой станции невесомость отсутствовала.
   Это было странное ощущение. Только что он не весил ничего и тут же, пройдя сквозь дверь, стал весить, казалось, целую тонну. Однако это чувство быстро прошло. Искусственная гравитация здесь была даже чуть меньше нормальной, что давало определенные преимущества: например, возможность двигаться с большей скоростью.
   Как только гравитация восстановилась, к Марле вернулись уверенность в себе и подвижность. Вместе с ними, однако, вспыхнула и раздражительность — вполне объяснимая, впрочем, учитывая все ее предыдущие мытарства. Она готова была вцепиться зубами в кого угодно, но тут же начисто позабыла обо всем при виде крупного, пестрого создания, как раз в этот момент появившегося из бокового коридора. Высотой оно было футов шесть с половиной и с ног до головы покрыто разноцветными перьями. Глядя на Ренна и Марлу огромными, точно блюдца, глазами, оно вертело в руках свисающую с шеи черную коробочку.
   — Проверка… Проверка… Раз, два, три… Чертово изобретение… Вы слышите меня?
   — Очень хорошо, Летающий-Далеко, — ответил Ренн. Он понял, что перед ними финтианин, и использовал традиционное для представителей этой расы обращение, употребляемое в тех случаях, когда ваш собеседник выше рангом и в то же время оба вы находитесь вдали от родины.
   — А-а, ты знаешь, кто я такой, — ответил явно довольный финтианин.
   — Не могу утверждать, что мне известно все о вашей почтенной расе, — с некоторой долей торжественности произнес Ренн, — но мне случалось бывать в прекрасных висячих городах твоего родного мира. И каждый раз, когда это происходило, у меня непременно занимали практически все деньги, которые я имел при себе.
   Финтианин заухал, изображая смех.
   — Поистине, ты знаешь нас хорошо. Тут меня называют Тот-Кто-Гоняется-За-Знанием, но большинство обращаются ко мне попросту — Хончо, — он одарил их финтианской версией усмешки. — Это что-то вроде «босса», верно?
   Ренн и Марла недоуменно поглядели друг на друга и снова уставились на инопланетянина. Что за странный вопрос? А-а, наверное, финтианин тут за старшего.