Страница:
Они углубились в джунгли на расстоянии пятидесяти ярдов друг от друга. Достаточно близко, чтобы каждый мог видеть своего спутника, и достаточно далеко, чтобы не угодить в одну и ту же засаду. Марла то и дело появлялась в поле зрения Ренна, когда выбегала на очередную поляну или поднималась на холмик, оглядываясь по сторонам. Все происходило почти как в те времена, когда ни о какой экспедиции они понятия не имели и просто охотились вдвоем.
Внутренний голос по-прежнему не оставлял Марлу в покое. Сенсоры упрямо твердили, что вокруг все в порядке, а интуиция не менее упрямо настаивала на своем: нет, это не так, опасность грозит чуть ли не со всех сторон сразу. Марла вздохнула. На всей этой проклятой планете нет ни одного по-настоящему безопасного места. Хорошо хоть, что дождь на время прекратился.
Внезапно из зарослей впереди выскочил одиночка-кенгуру и побежал куда-то вправо. Ренн не стал его преследовать. Тот, похоже, не обратил на них ни малейшего внимания. Непуганый. Может, в этой местности давно никто не охотился? Или даже охотники вообще никогда не забредали в эти края? Тут Ренн заметил, что сам характер джунглей впереди немного изменился.
— Марла, что-то по ходу, — сказал он очень тихо, зная, что встроенный приемник позволит ей услышать каждое слово.
— Что у вас там? — тут же взволнованно спросил Джумо.
— Пока ничего особенного. Просто впереди что-то… Наверное, поляна. Сейчас посмотрим.
— Ладно. Но будьте осторожны.
Ренн поднялся по небольшому уклону, перепрыгнул через ручеек и, миновав последние деревья, вышел на открытое пространство. Марла сделала то же самое примерно в пятидесяти футах левее. Поляна имела около трехсот футов в поперечнике и выглядела на удивление ровной. И вот еще странность — здесь росли лишь совсем маленькие растения, да и те имели нездоровый, полуувядший вид. Очень, очень необычно. Все живое на Трясине вело постоянную и яростную борьбу за жизненное пространство, а тут огромный участок земли практически пропадал.
— Иди по краю влево, а я — вправо, — сказал Ренн.
Марла кивнула. Вскоре они сделали новое открытие: поляна, похоже, имела форму идеально правильного круга.
— Ну, нашли что-нибудь? — Это снова был Джумо.
— Просто поляна, — ответил Ренн. — Но какая-то… странная.
— В каком смысле? — На этот раз голос принадлежал Хончо.
— Ну, во-первых, необычная форма — почти идеальный круг…
— А во-вторых, тут очень мало что растет, — вмешалась в разговор Марла.
— Я буду у вас через несколько минут, — заявил Хончо.
— Ну уж нет, — упрямо возразил Джумо. — Нет, пока Ренн и Марла не убедятся, что там все в порядке.
Спустя несколько минут Ренн и Марла встретились на противоположной стороне поляны. Оба заметили признаки того, что сюда частенько забегают монстры самых разных видов, но ничего необычного в этом не было. Вдруг Ренн почувствовал, как по его лицу скользнула тень. Рука тут же метнулась к пистолету. Высоко в небе кружили два огромных лифтера. Ренн дважды выстрелил и увидел, как одна из птиц содрогнулась. Попал! Монстр завопил от боли, но удержался в воздухе и полетел на восток. Второй лифтер последовал за ним, все время держась рядом, как будто защищал и утешал своего собрата. Ренну никогда не приходилось видеть ничего подобного. Как и кенгуру, лифтеры обычно летали в одиночку и никогда не заботились друг о друге.
— Доложите, что у вас там! — потребовал Джумо.
— Ничего особенного, — ответил Ренн. — Просто пара лифтеров. Я ранил одного, и они улетели. Если Хончо все еще хочет взглянуть на поляну, то, по-моему, тут все чисто.
Вскоре появился Хончо вместе с Ванессой. Они обошли поляну по кругу, вызвали двух пехотинцев и приказали им вырыть в одном месте канаву. Ворча и чертыхаясь, пехотинцы под руководством Джумо принялись за дело. Оказавшееся вовсе не таким уж трудным, кстати сказать. Насыщенная влагой земля была податливой и мягкой. Каждый раз, когда лопата входила в грунт или выходила из него, раздавалось сочное чавканье. Вода быстро наполняла канаву, и вскоре пехотинцы стояли в ней уже по щиколотку. Спустя несколько минут лопата Форда издала клацающий звук, как будто наткнулась на что-то твердое.
— Что за черт?
Вскоре то же самое произошло с Исааком. Теперь пехотинцы работали как дьяволы и быстро очистили канаву от грязи, хотя дно по-прежнему заливала вода.
Хончо с громким всплеском спрыгнул вниз и принялся ощупывать дно. Наконец воду вычерпали, и взгляду открылась твердая серая поверхность. Когда Хончо выбрался из канавы, он был весь облеплен грязью, но довольно ухмылялся.
— Надо будет произвести анализ, конечно, чтобы уже не осталось никаких сомнений. Но готов поклясться, это тот же материал типа дюракрита, который так широко использовали Строители. Одно могу утверждать со всей определенностью — это не скала. Ну, за дело, рабы! Выройте-ка еще одну канаву вон там! — Театральным жестом Хончо указал на другую сторону поляны.
Пехотинцы взвыли, подхватили свои лопаты и затопали, куда было приказано. Вскоре выяснилось, что их испытания только начинаются — им предстояло вырыть еще далеко не одну канаву.
Поздно вечером, когда ученые уже пообедали и угомонились, Дан все еще бодрствовал. Отсветы костра плясали на его лице, отражаясь от глаз лифтера, мерцающих во тьме, словно раскаленные угли.
— Бедный, бедный малыш, — нараспев заговорил Дан, нежно поглаживая грязными пальцами шею раненой птицы. — Но не волнуйся, цыпленочек. Папочка любит тебя. Папочка накажет плохих людей. — Дан оттянул кожистое крыло вверх, и лифтер протестующе вскрикнул. — Прости, прости, папочка не хотел сделать тебе больно.
По счастью, пуля прошла навылет. Кровотечение было небольшое — крылья лифтеров почти лишены кровеносных сосудов, и Дану удалось легко остановить его. Он продезинфицировал рану и наложил швы, внутренне удивляясь, откуда у него такие навыки. Может, прежде он был доктором? Черт его знает. Воспоминания перемешались в голове, которую начинало ломить каждый раз, когда он напрягался, пытаясь что-нибудь вспомнить. Черт с ним, оно того не стоило. Главное, его дружочек может летать. Дан отпустил крыло, и лифтер осторожно сложил его.
Если не считать этого случайного выстрела, дела шли как нельзя лучше. Используя лифтеров в качестве разведчиков, Дан удивительно легко выследил ученых. Он плыл за ними, приглядываясь и выжидая, когда подвернется подходящее место для расправы. И наконец это время настало. Несмотря на расставленную вокруг лагеря охрану, оказалось совсем нетрудно туда проникнуть. Дан убедился в этом, беспрепятственно войдя и выйдя из него даже при свете дня: проскользнул между охранниками, как будто их тут и не было, и мимолетно удивился, разглядев, во что они одеты. Интересно, откуда на Трясине морские пехотинцы? Впрочем, ему-то какая разница? Это все пустяки, не стоящие внимания.
Прежде всего Дан с удовольствием убедился, что в лагере полно оружия и припасов. Имелась там и отличная лодка, на которой можно будет все это добро увезти. Потом он долго слушал, как говорящая птица рассказывает женщине о вещах совершенно ему непонятных. При виде женщины между ног у него возникло шевеление. Он сделал в уме пометку оставить красотку напоследок — сначала хорошенько позабавиться с ней, а потом скормить своим крылатым любимцам. С трудом оторвавшись от созерцания женских прелестей, Дан сосредоточился, сосчитал людей в лагере и незаметно выскользнул из него.
Довольно хихикая, от открыл водонепроницаемый ящик и достал оттуда длинноствольное ружье — устаревшее, но по-прежнему смертельно опасное оружие, — которому было лет триста, не меньше. Дан немало над ним потрудился, заменяя изношенные части новыми и внося небольшие усовершенствования собственного изобретения. Когда-то гладкое, а теперь покрытое причудливой резьбой ружейное ложе превратилась в подлинное произведение искусства.
С удовлетворенным клацаньем мощный оптический прицел встал на свое место. Полюбовавшись ружьем, Дан с чувством почти отеческой гордости и радости отложил его, открыл коробку с пулями и отобрал двенадцать штук, предназначенных для стрельбы с дальнего расстояния. Каждая пуля в своей задней части была снабжена химическим взрывателем. Дан снова захихикал, представив себе, как он разделается с учеными. Нет, что ни говори, просто идеальное место для убийства — открытое, но со всех сторон защищенное деревьями. Мечта снайпера.
Каждая гладкая, блестящая пуля была покрыта силиконом. И каждой в момент ее появления на свет было присвоено собственное имя. Дан воспринимал их как своих крошечных воинов, ожидающих его приказа. Одну за другой он принялся вставлять их в пустой магазин.
— Ну, первый, конечно, Геркулес… А теперь ты, Роммель… А вот и до Наполеона дело дошло… Ну, давай, Джеронимо…
Негромкий бубнящий голос и клацающие звуки, с которыми пули вставали на свои места, постепенно убаюкали лифтеров, и они уснули.
Вторая, третья, четвертая канавы, вырытые пехотинцами на третий день, ничем не отличались от первой. Все происходило по уже известному сценарию. Они копали и натыкались на что-то твердое. Хончо прыгал вниз, ощупывал все вокруг и тут же приказывал рыть следующую канаву. Наконец в какой-то момент он решил, что хватит. Стало ясно, что похожий на дюракрит материал пролегает под всей поляной.
— Ну, спасибо вам, рабы. Теперь принимайтесь за главный ров, побольше и пошире.
Форд и Исаак неразборчиво забормотали проклятия, поминая недобрым словом предков Хончо и суля ему тысячи бед в будущем.
Только-только Хончо, Ренн, Марла и Ванесса собрались вернуться в лагерь, как из джунглей выскочил взъерошенный и красный от волнения Чин, размахивая над головой черной коробкой. Едва не налетев на них, он закричал:
— Сигнал! Я поймал сигнал!
Ванесса удивленно подняла бровь:
— Ну и что?
Чин затряс головой:
— Ты не понимаешь! Это не обычный сигнал. Низкочастотный, исходящий прямо вот отсюда, — он топнул ногой.
— Отсюда? — изумленно спросил Хончо. — Ты, случайно, не пьян?
— Да! То есть нет, конечно! Сигнал исходит от чего-то, находящегося под нами. Это просто сверхъестественно. Ну, послушайте сами, — Чин повертел туда-сюда рукоятку настройки. Послышался ровный и довольно громкий звук. — А теперь идите за мной.
Он зашагал в сторону лагеря. По мере удаления от поляны звук становился все тише. На расстоянии двенадцати футов от нее он был уже едва различим, а в лагере и вовсе пропал. Чин пошел обратно. Звук начал нарастать и в районе поляны снова достиг пика своей громкости.
— Я обнаружил этот эффект совершенно случайно, когда работал со своим оборудованием, — объяснил им Чин. — Как видите, на расстоянии больше четверти мили от поляны звук уже не ловится.
Попытки найти передатчик или хотя бы установить место его расположения ни к чему не привели. Сигнал, казалось, исходил ниоткуда — и отовсюду. Не вызывало сомнений лишь то, что он каким-то образом связан с поляной и заметно слабеет за ее пределами. Примерно такую же ультранизкую частоту обычно использовали имперские военные, и только они одни.
Обмениваясь догадками и предположениями, все собрались вокруг Хончо, желая послушать, что он скажет.
— Ну? — спросил Ренн. — Что это? Пожалуйста, только не морочьте нам головы, говоря, что еще не время высказывать гипотезы. Смелее! Вспомните о своей страсти делать необоснованные предположения.
— Я всегда знал, что не следует доверять представителям вашей расы свои сокровенные мысли, — Хончо добродушно усмехнулся. — Стоит проговориться о чем-нибудь, и потом это обернется против тебя же. К тому же в самом деле пока еще не время высказывать гипотезы. — Он сделал вид, что внимательно разглядывает свой грязный коготь. — И тем не менее…
— Ну что? — не выдержала Ванесса.
— Моя необоснованная гипотеза такова. Это — зона приземления, — Хончо сделал широкий жест, обводя рукой поляну, — под которой установлен низкочастотный передатчик. Сигнал включался автоматически и только на последнем этапе приземления, о чем свидетельствует ограниченный радиус его действия.
— Неплохо, — Джумо оглянулся по сторонам. — Сейчас даже кажется, что такое объяснение просто напрашивается само собой.
— Спасибо. Я высоко ценю ваше одобрение.
Это были последние слова, которые Хончо произнес в своей жизни. Пуля по имени «Геркулес» вошла в его голову через правый глаз и вышла из затылка, унеся с собой большую часть мозга.
Как только тело Хончо рухнуло, одновременно произошло множество самых разных событий. Форд погиб, когда «Роммель» пробил его броню и разорвал надвое спинной мозг. Марла, ничего толком не видя перед собой, зигзагами помчалась в сторону деревьев. Джумо круто развернулся и побежал в противоположном направлении — туда, где, как подсказывал ему инстинкт, врага не было. Ренн с силой толкнул Ванессу в ближайшую канаву. Исаак успел лишь поднять автомат и тут же упал, извергая фонтан крови — это «Наполеон» угодил ему в сонную артерию. Ренн упал на Ванессу как раз в тот момент, когда «Джеронимо» скользнул по его ребрам, не причинив, однако, особого вреда.
— Проклятье!
Дан поднял взгляд от телескопического прицела. И как это он промазал? Да и черному пехотинцу удалось скрыться. И собака еще какая-то тут вертится… А-а, ерунда. Собака — это пустяки.
«Хорошая собачка. Погладь собачку, Дан, она хорошая», — всплыл в памяти женский голос.
Сознание затопили сбивчивые, смутные воспоминания, в которых смешались любовь и боль. Дан тряхнул головой, отгоняя их. Нет, нужно сосредоточиться. Черный пехотинец наверняка побежал за помощью.
— Сейчас, сейчас, мои дорогие.
Над головой и сзади захлопали мощные крылья — лифтеры взмыли в небо.
Рация произнесла голосом Джумо:
— Докладываю обстановку, Ред. Снайпер. Один, два, трое наших погибли, двое под вопросом. Что у вас?
— Все тихо, командир. Направляемся к вам, — ответил Ред.
— Ни в коем случае! — запротестовал Джумо. — Оставайтесь там, где вы сейчас. Повторяю. Оставайтесь на месте и залягте. — Сам Джумо, едва выбежав из лагеря, рухнул под деревья и теперь внимательно скользил взглядом по противоположной стороне поляны, пытаясь обнаружить снайпера. Ничего. — Слушайте меня внимательно. На нас напал один или, возможно, два снайпера. Сидите на месте и не рыпайтесь. Они будут стараться пришпилить любого, кто попытается выйти на поляну или покинуть ее. Их интересует лагерь и все, что в нем находится. Залягте и не двигайтесь. Ни в коем случае не подставляйтесь.
— Понятно. Будет сделано, — ответил Ред.
— Отлично. Док, слышишь меня?
— Как, интересно, я могу тебя не слышать? Болтаешь точно заведенный.
— Хватит трепаться. Слушай меня внимательно. Соберись и будь готова двинуться по моему сигналу. Не исключено, что кто-то из наших только ранен. Поняла?
— Я готова, командир. Жду твоей команды.
Марла едва слышала эту радиоперекличку. Все ее внимание было сконцентрировано на маячившем среди зелени инфракрасном пятне. Сначала оно имело размеры следа от булавочного укола, потом превратилось в точку и только потом в пятно. Чем ближе к нему подбегала Марла, тем меньше у нее оставалось сомнений, что перед ней убийца.
— Какого черта? — взвизгнула Ванесса. — Ничего себе шуточки…
— Заткнись.
Ренн осторожно выглянул из канавы. Ванесса лежала под ним, утопая в воде и грязи. Его колени упирались ей в спину, не давая пошевелиться. Она не понимала, что происходит, а у него не было времени пускаться в объяснения. Он вытащил пистолет. Снайпер — Ренну почему-то казалось, что он один, — стрелял из крупнокалиберного ружья с оптическим прицелом. В его распоряжении были все джунгли — хватит места, чтобы спрятаться. Ренн не мог ничего предпринять — стоило встать, и ему пришел бы конец. Оставалось надеяться разве что на Марлу, после первого же выстрела рванувшую в сторону джунглей. Она найдет ублюдка, и, когда это случится, тому останется надеяться только на Бога. Ренн улыбнулся, и в этот момент Ванесса вскрикнула, тыча пальцем куда-то ему за спину. Повернув голову, он увидел, как огромная тень затмила солнце.
Ну, настало время двигаться. Дан не то чтобы понял, а просто почувствовал это и сполз со своего древесного насеста. Пока его детки нападают, он перебежит на сотню ярдов вправо. Туда, откуда сможет прикончить любого, кто попытается проникнуть в лагерь или покинуть его. В конце концов им придется сделать либо то, либо другое. Постой-ка, что это? Тень. И она движется. Но тени не могут двигаться. По крайней мере, не так быстро. А-а, собачка! Хорошая собачка…
«Стреляй всегда дважды», — зазвенел в ушах голос Капитана, когда Ренн нажимал на спусковой крючок. Пистолет пролаял шесть раз, сделав трижды по два выстрела, пробил огромные дыры в теле лифтера, и оно с глухим стуком рухнуло на Ванессу и Ренна.
Сидя в безопасном укрытии бункера, Чин не сводил взгляда со стола, заваленного электроникой. В бункер его столкнул Ред, приказав сидеть тут и ни в коем случае не высовываться. Однако Чина терзало беспокойство. Что, если этот придурок попадет в радиопередатчик? Как они тогда свяжутся со станцией? Он хотел окликнуть кого-нибудь, но пехотинцы заняли позиции по периметру лагеря, а переносной рации у него не было. Чин заставил себя встать, выбрался из бункера, бросил быстрый взгляд по сторонам и побежал. В тот момент, когда он был уже у самого стола, Док закричала:
— Прямо над тобой!
Чин поглядел вверх и увидел пикирующего на него ужасного крылатого монстра.
Марла снова превратилась в живое оружие. Ее мишенью было красное пятно: человек, преступник, враг. Он — убийца, а она — судья и палач в одном лице. Последние двадцать ярдов перед глазами у нее все расплывалось — она видела только снайпера, только его одного. И не поняла, почему он вдруг протянул к ней руку, не услышала его призыва:
— Собачка! Иди к Дану, собачка!
Схватив со стола первую попавшуюся вещь, Чин швырнул ею в летящего на него монстра. И хотя промахнулся, конечно, но все же заставил лифтера слегка притормозить, распластав в воздухе огромные крылья. Это дало Доку выигрыш в те самые полсекунды, которых ей не хватало. Она нажала на спусковой крючок и не отпускала его до тех пор, пока не кончились патроны. Док терпеть не могла автоматов, уж очень сильно они трясутся в руках. Другое дело — энергетическое оружие. И все же следовало признать, что автоматная очередь чертовски хорошо сделала свое дело. Сначала в стороны полетели куски плоти, потом монстр содрогнулся и рухнул, точно обломок скалы. Док расстреляла все патроны до последнего. И улыбнулась. Совсем неплохо для дурацкой трещотки.
Джумо и Ренн помогли Ванессе выбраться из канавы. При виде мертвых тел ее тут же вывернуло наизнанку. Деликатно отвернувшись, мужчины увидели, как из-под деревьев выскочила Марла и побежала в их сторону. Кровь на ее морде и груди сказала им больше всяких слов.
Чин смотрел на мертвого лифтера с таким выражением, точно у него началась болотная лихорадка. Док мягко похлопала его по плечу. С ее точки зрения, этот молоденький ученый был самый настоящий сопляк, но она чувствовала себя чуточку виноватой перед ним.
— Успокойся, с ними покончено.
Чин перевел на нее взгляд и кивнул.
— Я чуть-чуть не сделал ужасную глупость, — пролепетал он. — Что, если бы я бросил в лифтера вот это? — он положил руку на радиопередатчик.
Очень долго они стояли, просто улыбаясь друг другу. В конце концов Док первой нарушила молчание:
— Знаешь, что? Конечно, я всего лишь солдат морской пехоты. Но будь я на твоем месте, я бы воспользовалась этой штукой, пока она еще работает.
Чин улыбнулся:
— А знаешь, я, пожалуй, так и сделаю.
Часть третья
Глава тринадцатая
Внутренний голос по-прежнему не оставлял Марлу в покое. Сенсоры упрямо твердили, что вокруг все в порядке, а интуиция не менее упрямо настаивала на своем: нет, это не так, опасность грозит чуть ли не со всех сторон сразу. Марла вздохнула. На всей этой проклятой планете нет ни одного по-настоящему безопасного места. Хорошо хоть, что дождь на время прекратился.
Внезапно из зарослей впереди выскочил одиночка-кенгуру и побежал куда-то вправо. Ренн не стал его преследовать. Тот, похоже, не обратил на них ни малейшего внимания. Непуганый. Может, в этой местности давно никто не охотился? Или даже охотники вообще никогда не забредали в эти края? Тут Ренн заметил, что сам характер джунглей впереди немного изменился.
— Марла, что-то по ходу, — сказал он очень тихо, зная, что встроенный приемник позволит ей услышать каждое слово.
— Что у вас там? — тут же взволнованно спросил Джумо.
— Пока ничего особенного. Просто впереди что-то… Наверное, поляна. Сейчас посмотрим.
— Ладно. Но будьте осторожны.
Ренн поднялся по небольшому уклону, перепрыгнул через ручеек и, миновав последние деревья, вышел на открытое пространство. Марла сделала то же самое примерно в пятидесяти футах левее. Поляна имела около трехсот футов в поперечнике и выглядела на удивление ровной. И вот еще странность — здесь росли лишь совсем маленькие растения, да и те имели нездоровый, полуувядший вид. Очень, очень необычно. Все живое на Трясине вело постоянную и яростную борьбу за жизненное пространство, а тут огромный участок земли практически пропадал.
— Иди по краю влево, а я — вправо, — сказал Ренн.
Марла кивнула. Вскоре они сделали новое открытие: поляна, похоже, имела форму идеально правильного круга.
— Ну, нашли что-нибудь? — Это снова был Джумо.
— Просто поляна, — ответил Ренн. — Но какая-то… странная.
— В каком смысле? — На этот раз голос принадлежал Хончо.
— Ну, во-первых, необычная форма — почти идеальный круг…
— А во-вторых, тут очень мало что растет, — вмешалась в разговор Марла.
— Я буду у вас через несколько минут, — заявил Хончо.
— Ну уж нет, — упрямо возразил Джумо. — Нет, пока Ренн и Марла не убедятся, что там все в порядке.
Спустя несколько минут Ренн и Марла встретились на противоположной стороне поляны. Оба заметили признаки того, что сюда частенько забегают монстры самых разных видов, но ничего необычного в этом не было. Вдруг Ренн почувствовал, как по его лицу скользнула тень. Рука тут же метнулась к пистолету. Высоко в небе кружили два огромных лифтера. Ренн дважды выстрелил и увидел, как одна из птиц содрогнулась. Попал! Монстр завопил от боли, но удержался в воздухе и полетел на восток. Второй лифтер последовал за ним, все время держась рядом, как будто защищал и утешал своего собрата. Ренну никогда не приходилось видеть ничего подобного. Как и кенгуру, лифтеры обычно летали в одиночку и никогда не заботились друг о друге.
— Доложите, что у вас там! — потребовал Джумо.
— Ничего особенного, — ответил Ренн. — Просто пара лифтеров. Я ранил одного, и они улетели. Если Хончо все еще хочет взглянуть на поляну, то, по-моему, тут все чисто.
Вскоре появился Хончо вместе с Ванессой. Они обошли поляну по кругу, вызвали двух пехотинцев и приказали им вырыть в одном месте канаву. Ворча и чертыхаясь, пехотинцы под руководством Джумо принялись за дело. Оказавшееся вовсе не таким уж трудным, кстати сказать. Насыщенная влагой земля была податливой и мягкой. Каждый раз, когда лопата входила в грунт или выходила из него, раздавалось сочное чавканье. Вода быстро наполняла канаву, и вскоре пехотинцы стояли в ней уже по щиколотку. Спустя несколько минут лопата Форда издала клацающий звук, как будто наткнулась на что-то твердое.
— Что за черт?
Вскоре то же самое произошло с Исааком. Теперь пехотинцы работали как дьяволы и быстро очистили канаву от грязи, хотя дно по-прежнему заливала вода.
Хончо с громким всплеском спрыгнул вниз и принялся ощупывать дно. Наконец воду вычерпали, и взгляду открылась твердая серая поверхность. Когда Хончо выбрался из канавы, он был весь облеплен грязью, но довольно ухмылялся.
— Надо будет произвести анализ, конечно, чтобы уже не осталось никаких сомнений. Но готов поклясться, это тот же материал типа дюракрита, который так широко использовали Строители. Одно могу утверждать со всей определенностью — это не скала. Ну, за дело, рабы! Выройте-ка еще одну канаву вон там! — Театральным жестом Хончо указал на другую сторону поляны.
Пехотинцы взвыли, подхватили свои лопаты и затопали, куда было приказано. Вскоре выяснилось, что их испытания только начинаются — им предстояло вырыть еще далеко не одну канаву.
Поздно вечером, когда ученые уже пообедали и угомонились, Дан все еще бодрствовал. Отсветы костра плясали на его лице, отражаясь от глаз лифтера, мерцающих во тьме, словно раскаленные угли.
— Бедный, бедный малыш, — нараспев заговорил Дан, нежно поглаживая грязными пальцами шею раненой птицы. — Но не волнуйся, цыпленочек. Папочка любит тебя. Папочка накажет плохих людей. — Дан оттянул кожистое крыло вверх, и лифтер протестующе вскрикнул. — Прости, прости, папочка не хотел сделать тебе больно.
По счастью, пуля прошла навылет. Кровотечение было небольшое — крылья лифтеров почти лишены кровеносных сосудов, и Дану удалось легко остановить его. Он продезинфицировал рану и наложил швы, внутренне удивляясь, откуда у него такие навыки. Может, прежде он был доктором? Черт его знает. Воспоминания перемешались в голове, которую начинало ломить каждый раз, когда он напрягался, пытаясь что-нибудь вспомнить. Черт с ним, оно того не стоило. Главное, его дружочек может летать. Дан отпустил крыло, и лифтер осторожно сложил его.
Если не считать этого случайного выстрела, дела шли как нельзя лучше. Используя лифтеров в качестве разведчиков, Дан удивительно легко выследил ученых. Он плыл за ними, приглядываясь и выжидая, когда подвернется подходящее место для расправы. И наконец это время настало. Несмотря на расставленную вокруг лагеря охрану, оказалось совсем нетрудно туда проникнуть. Дан убедился в этом, беспрепятственно войдя и выйдя из него даже при свете дня: проскользнул между охранниками, как будто их тут и не было, и мимолетно удивился, разглядев, во что они одеты. Интересно, откуда на Трясине морские пехотинцы? Впрочем, ему-то какая разница? Это все пустяки, не стоящие внимания.
Прежде всего Дан с удовольствием убедился, что в лагере полно оружия и припасов. Имелась там и отличная лодка, на которой можно будет все это добро увезти. Потом он долго слушал, как говорящая птица рассказывает женщине о вещах совершенно ему непонятных. При виде женщины между ног у него возникло шевеление. Он сделал в уме пометку оставить красотку напоследок — сначала хорошенько позабавиться с ней, а потом скормить своим крылатым любимцам. С трудом оторвавшись от созерцания женских прелестей, Дан сосредоточился, сосчитал людей в лагере и незаметно выскользнул из него.
Довольно хихикая, от открыл водонепроницаемый ящик и достал оттуда длинноствольное ружье — устаревшее, но по-прежнему смертельно опасное оружие, — которому было лет триста, не меньше. Дан немало над ним потрудился, заменяя изношенные части новыми и внося небольшие усовершенствования собственного изобретения. Когда-то гладкое, а теперь покрытое причудливой резьбой ружейное ложе превратилась в подлинное произведение искусства.
С удовлетворенным клацаньем мощный оптический прицел встал на свое место. Полюбовавшись ружьем, Дан с чувством почти отеческой гордости и радости отложил его, открыл коробку с пулями и отобрал двенадцать штук, предназначенных для стрельбы с дальнего расстояния. Каждая пуля в своей задней части была снабжена химическим взрывателем. Дан снова захихикал, представив себе, как он разделается с учеными. Нет, что ни говори, просто идеальное место для убийства — открытое, но со всех сторон защищенное деревьями. Мечта снайпера.
Каждая гладкая, блестящая пуля была покрыта силиконом. И каждой в момент ее появления на свет было присвоено собственное имя. Дан воспринимал их как своих крошечных воинов, ожидающих его приказа. Одну за другой он принялся вставлять их в пустой магазин.
— Ну, первый, конечно, Геркулес… А теперь ты, Роммель… А вот и до Наполеона дело дошло… Ну, давай, Джеронимо…
Негромкий бубнящий голос и клацающие звуки, с которыми пули вставали на свои места, постепенно убаюкали лифтеров, и они уснули.
Вторая, третья, четвертая канавы, вырытые пехотинцами на третий день, ничем не отличались от первой. Все происходило по уже известному сценарию. Они копали и натыкались на что-то твердое. Хончо прыгал вниз, ощупывал все вокруг и тут же приказывал рыть следующую канаву. Наконец в какой-то момент он решил, что хватит. Стало ясно, что похожий на дюракрит материал пролегает под всей поляной.
— Ну, спасибо вам, рабы. Теперь принимайтесь за главный ров, побольше и пошире.
Форд и Исаак неразборчиво забормотали проклятия, поминая недобрым словом предков Хончо и суля ему тысячи бед в будущем.
Только-только Хончо, Ренн, Марла и Ванесса собрались вернуться в лагерь, как из джунглей выскочил взъерошенный и красный от волнения Чин, размахивая над головой черной коробкой. Едва не налетев на них, он закричал:
— Сигнал! Я поймал сигнал!
Ванесса удивленно подняла бровь:
— Ну и что?
Чин затряс головой:
— Ты не понимаешь! Это не обычный сигнал. Низкочастотный, исходящий прямо вот отсюда, — он топнул ногой.
— Отсюда? — изумленно спросил Хончо. — Ты, случайно, не пьян?
— Да! То есть нет, конечно! Сигнал исходит от чего-то, находящегося под нами. Это просто сверхъестественно. Ну, послушайте сами, — Чин повертел туда-сюда рукоятку настройки. Послышался ровный и довольно громкий звук. — А теперь идите за мной.
Он зашагал в сторону лагеря. По мере удаления от поляны звук становился все тише. На расстоянии двенадцати футов от нее он был уже едва различим, а в лагере и вовсе пропал. Чин пошел обратно. Звук начал нарастать и в районе поляны снова достиг пика своей громкости.
— Я обнаружил этот эффект совершенно случайно, когда работал со своим оборудованием, — объяснил им Чин. — Как видите, на расстоянии больше четверти мили от поляны звук уже не ловится.
Попытки найти передатчик или хотя бы установить место его расположения ни к чему не привели. Сигнал, казалось, исходил ниоткуда — и отовсюду. Не вызывало сомнений лишь то, что он каким-то образом связан с поляной и заметно слабеет за ее пределами. Примерно такую же ультранизкую частоту обычно использовали имперские военные, и только они одни.
Обмениваясь догадками и предположениями, все собрались вокруг Хончо, желая послушать, что он скажет.
— Ну? — спросил Ренн. — Что это? Пожалуйста, только не морочьте нам головы, говоря, что еще не время высказывать гипотезы. Смелее! Вспомните о своей страсти делать необоснованные предположения.
— Я всегда знал, что не следует доверять представителям вашей расы свои сокровенные мысли, — Хончо добродушно усмехнулся. — Стоит проговориться о чем-нибудь, и потом это обернется против тебя же. К тому же в самом деле пока еще не время высказывать гипотезы. — Он сделал вид, что внимательно разглядывает свой грязный коготь. — И тем не менее…
— Ну что? — не выдержала Ванесса.
— Моя необоснованная гипотеза такова. Это — зона приземления, — Хончо сделал широкий жест, обводя рукой поляну, — под которой установлен низкочастотный передатчик. Сигнал включался автоматически и только на последнем этапе приземления, о чем свидетельствует ограниченный радиус его действия.
— Неплохо, — Джумо оглянулся по сторонам. — Сейчас даже кажется, что такое объяснение просто напрашивается само собой.
— Спасибо. Я высоко ценю ваше одобрение.
Это были последние слова, которые Хончо произнес в своей жизни. Пуля по имени «Геркулес» вошла в его голову через правый глаз и вышла из затылка, унеся с собой большую часть мозга.
Как только тело Хончо рухнуло, одновременно произошло множество самых разных событий. Форд погиб, когда «Роммель» пробил его броню и разорвал надвое спинной мозг. Марла, ничего толком не видя перед собой, зигзагами помчалась в сторону деревьев. Джумо круто развернулся и побежал в противоположном направлении — туда, где, как подсказывал ему инстинкт, врага не было. Ренн с силой толкнул Ванессу в ближайшую канаву. Исаак успел лишь поднять автомат и тут же упал, извергая фонтан крови — это «Наполеон» угодил ему в сонную артерию. Ренн упал на Ванессу как раз в тот момент, когда «Джеронимо» скользнул по его ребрам, не причинив, однако, особого вреда.
— Проклятье!
Дан поднял взгляд от телескопического прицела. И как это он промазал? Да и черному пехотинцу удалось скрыться. И собака еще какая-то тут вертится… А-а, ерунда. Собака — это пустяки.
«Хорошая собачка. Погладь собачку, Дан, она хорошая», — всплыл в памяти женский голос.
Сознание затопили сбивчивые, смутные воспоминания, в которых смешались любовь и боль. Дан тряхнул головой, отгоняя их. Нет, нужно сосредоточиться. Черный пехотинец наверняка побежал за помощью.
— Сейчас, сейчас, мои дорогие.
Над головой и сзади захлопали мощные крылья — лифтеры взмыли в небо.
Рация произнесла голосом Джумо:
— Докладываю обстановку, Ред. Снайпер. Один, два, трое наших погибли, двое под вопросом. Что у вас?
— Все тихо, командир. Направляемся к вам, — ответил Ред.
— Ни в коем случае! — запротестовал Джумо. — Оставайтесь там, где вы сейчас. Повторяю. Оставайтесь на месте и залягте. — Сам Джумо, едва выбежав из лагеря, рухнул под деревья и теперь внимательно скользил взглядом по противоположной стороне поляны, пытаясь обнаружить снайпера. Ничего. — Слушайте меня внимательно. На нас напал один или, возможно, два снайпера. Сидите на месте и не рыпайтесь. Они будут стараться пришпилить любого, кто попытается выйти на поляну или покинуть ее. Их интересует лагерь и все, что в нем находится. Залягте и не двигайтесь. Ни в коем случае не подставляйтесь.
— Понятно. Будет сделано, — ответил Ред.
— Отлично. Док, слышишь меня?
— Как, интересно, я могу тебя не слышать? Болтаешь точно заведенный.
— Хватит трепаться. Слушай меня внимательно. Соберись и будь готова двинуться по моему сигналу. Не исключено, что кто-то из наших только ранен. Поняла?
— Я готова, командир. Жду твоей команды.
Марла едва слышала эту радиоперекличку. Все ее внимание было сконцентрировано на маячившем среди зелени инфракрасном пятне. Сначала оно имело размеры следа от булавочного укола, потом превратилось в точку и только потом в пятно. Чем ближе к нему подбегала Марла, тем меньше у нее оставалось сомнений, что перед ней убийца.
— Какого черта? — взвизгнула Ванесса. — Ничего себе шуточки…
— Заткнись.
Ренн осторожно выглянул из канавы. Ванесса лежала под ним, утопая в воде и грязи. Его колени упирались ей в спину, не давая пошевелиться. Она не понимала, что происходит, а у него не было времени пускаться в объяснения. Он вытащил пистолет. Снайпер — Ренну почему-то казалось, что он один, — стрелял из крупнокалиберного ружья с оптическим прицелом. В его распоряжении были все джунгли — хватит места, чтобы спрятаться. Ренн не мог ничего предпринять — стоило встать, и ему пришел бы конец. Оставалось надеяться разве что на Марлу, после первого же выстрела рванувшую в сторону джунглей. Она найдет ублюдка, и, когда это случится, тому останется надеяться только на Бога. Ренн улыбнулся, и в этот момент Ванесса вскрикнула, тыча пальцем куда-то ему за спину. Повернув голову, он увидел, как огромная тень затмила солнце.
Ну, настало время двигаться. Дан не то чтобы понял, а просто почувствовал это и сполз со своего древесного насеста. Пока его детки нападают, он перебежит на сотню ярдов вправо. Туда, откуда сможет прикончить любого, кто попытается проникнуть в лагерь или покинуть его. В конце концов им придется сделать либо то, либо другое. Постой-ка, что это? Тень. И она движется. Но тени не могут двигаться. По крайней мере, не так быстро. А-а, собачка! Хорошая собачка…
«Стреляй всегда дважды», — зазвенел в ушах голос Капитана, когда Ренн нажимал на спусковой крючок. Пистолет пролаял шесть раз, сделав трижды по два выстрела, пробил огромные дыры в теле лифтера, и оно с глухим стуком рухнуло на Ванессу и Ренна.
Сидя в безопасном укрытии бункера, Чин не сводил взгляда со стола, заваленного электроникой. В бункер его столкнул Ред, приказав сидеть тут и ни в коем случае не высовываться. Однако Чина терзало беспокойство. Что, если этот придурок попадет в радиопередатчик? Как они тогда свяжутся со станцией? Он хотел окликнуть кого-нибудь, но пехотинцы заняли позиции по периметру лагеря, а переносной рации у него не было. Чин заставил себя встать, выбрался из бункера, бросил быстрый взгляд по сторонам и побежал. В тот момент, когда он был уже у самого стола, Док закричала:
— Прямо над тобой!
Чин поглядел вверх и увидел пикирующего на него ужасного крылатого монстра.
Марла снова превратилась в живое оружие. Ее мишенью было красное пятно: человек, преступник, враг. Он — убийца, а она — судья и палач в одном лице. Последние двадцать ярдов перед глазами у нее все расплывалось — она видела только снайпера, только его одного. И не поняла, почему он вдруг протянул к ней руку, не услышала его призыва:
— Собачка! Иди к Дану, собачка!
Схватив со стола первую попавшуюся вещь, Чин швырнул ею в летящего на него монстра. И хотя промахнулся, конечно, но все же заставил лифтера слегка притормозить, распластав в воздухе огромные крылья. Это дало Доку выигрыш в те самые полсекунды, которых ей не хватало. Она нажала на спусковой крючок и не отпускала его до тех пор, пока не кончились патроны. Док терпеть не могла автоматов, уж очень сильно они трясутся в руках. Другое дело — энергетическое оружие. И все же следовало признать, что автоматная очередь чертовски хорошо сделала свое дело. Сначала в стороны полетели куски плоти, потом монстр содрогнулся и рухнул, точно обломок скалы. Док расстреляла все патроны до последнего. И улыбнулась. Совсем неплохо для дурацкой трещотки.
Джумо и Ренн помогли Ванессе выбраться из канавы. При виде мертвых тел ее тут же вывернуло наизнанку. Деликатно отвернувшись, мужчины увидели, как из-под деревьев выскочила Марла и побежала в их сторону. Кровь на ее морде и груди сказала им больше всяких слов.
Чин смотрел на мертвого лифтера с таким выражением, точно у него началась болотная лихорадка. Док мягко похлопала его по плечу. С ее точки зрения, этот молоденький ученый был самый настоящий сопляк, но она чувствовала себя чуточку виноватой перед ним.
— Успокойся, с ними покончено.
Чин перевел на нее взгляд и кивнул.
— Я чуть-чуть не сделал ужасную глупость, — пролепетал он. — Что, если бы я бросил в лифтера вот это? — он положил руку на радиопередатчик.
Очень долго они стояли, просто улыбаясь друг другу. В конце концов Док первой нарушила молчание:
— Знаешь, что? Конечно, я всего лишь солдат морской пехоты. Но будь я на твоем месте, я бы воспользовалась этой штукой, пока она еще работает.
Чин улыбнулся:
— А знаешь, я, пожалуй, так и сделаю.
Часть третья
ГРАЖДАНИН
Глава тринадцатая
Шинто нажал кнопку и дождался, пока открылась стальная дверь. Выйдя на веранду, он глубоко вдохнул свежий ночной воздух, имеющий легкий соленый привкус, — Тихий океан находился всего в пятидесяти милях к западу. За спиной жалобно захныкала одна из двойняшек. Скорее всего, сломаны кости. А-а, пустяки. По его вызову медицинская помощь прибудет через несколько минут. Но к чему торопиться? Шинто хотелось посмаковать свои ощущения, в полной мере насладиться ими. Как всегда, удовлетворив сексуальный голод, он чувствовал себя расслабленным, а такие моменты в его жизни случались не слишком часто.
Несмотря на свое имя, Шинто не был человеком азиатского происхождения. Судя по некоторым косвенным признакам, он вел свой род от европейцев, именем же был обязан гробнице Шинто неподалеку от Осаки, куда мать подкинула его, когда ему только-только исполнилось три месяца. Точно этого не знал никто, но само собой напрашивалось предположение, что, избавившись от ребенка, она отправилась на поиски лучшей жизни, улетела с колонистами, мечтающими обосноваться на одной из далеких планет. Если и вправду дело обстояло именно так, то это произошло в самом конце массового трехсотлетнего исхода жителей Земли, в результате которого планета наконец избавилась от своего избыточного населения.
Лишенный семьи, Шинто, естественно, оказался в среде головорезов и убийц и там сумел пробить себе дорогу. Научился воровать, ненавидеть и убивать. Раз освоив эти навыки, в дальнейшем он использовал их очень эффективно, умело сочетая с единственным наследием, полученным от матери, — врожденной способностью предчувствовать надвигающуюся опасность. До конца не понимая ни природы, ни сути этого дара, он все-таки осознавал его реальность и действенность. Удивительный дар не раз спасал ему жизнь.
Совсем недавно, к примеру, зайдя в ночной клуб, Шинто наткнулся там на наемного убийцу. Почувствовав что-то неладное, он молниеносно вытолкнул вперед Донну и ощутил, как задергалось ее тело, когда в него угодили пули. Телохранители Шинто прикончили убийцу на месте, а спустя несколько дней и того, кто его нанял.
Это произошло два месяца назад. Понадобится немало времени, чтобы как следует натаскать новую «миссис». Двойняшки, конечно, доставляли Шинто немало приятных минут, но, в общем, оказались весьма жалкой заменой Донне.
Итак, благодаря своей способности предчувствовать опасность и холодной, расчетливой жестокости Шинто стал богатым человеком. А став им, обзавелся роскошным и, главное, абсолютно безопасным жилищем. В предгорьях Северной Америки он построил для себя современный вариант замка шестнадцатого столетия. Сказывалось детство, проведенное в нищете и заброшенности. Повзрослев, Шинто начал испытывать острую потребность в большом личном пространстве. И оно у него появилось. Замок окружали сотни квадратных миль прекрасных девственных лесов, что обеспечивало и уединенность, и естественный барьер между Шинто и его многочисленными врагами. Конечно, леса принадлежали не ему лично, они были собственностью имперского правительства, но он заключил долговременный договор аренды, и практически это ничуть не хуже. Он вспомнил об охраняющих замок огромных свирепых псах, выведенных с применением методов генной инженерии специально для этих целей, и улыбнулся. Нет, его покой и уединение не нарушит никто.
Глядя на россыпь звезд у себя над головой, Шинто уже в который раз задался вопросом, жива ли еще его мать. И если да, то гордилась бы она им? Радовалась бы успехам и процветанию того, кто был связан с ней узами плоти и крови? Он от всей души надеялся, что да. Внезапно ему показалось, что звезды потускнели на мгновенье, а потом снова обрели прежнюю яркость. Шинто вздрогнул. Кто-нибудь другой, может быть, объяснил бы этот феномен кратковременным изменением состояния атмосферы. Но только не Шинто. Он знал, что дело совсем в другом. Надвигалось что-то скверное, очень, очень скверное, грозящее ему гибелью. Охваченный внезапной тревогой, Шинто вернулся в спальню и закрыл за собой дверь.
Ренн не сводил взгляда с видеоэкрана, на котором Земля с каждым мгновением становилась все больше. Голубая, осыпанная глазурью белых облаков и несказанно прекрасная.
Свобода.
Все случившееся до сих пор просто не укладывалось в голове. После нападения снайпера они тут же связались с шаттлом и в последний раз свернули лагерь. Пока пехотинцы укладывали вещи, Ренн завел «Фреда» в одну из проток, бросил якорь и топором прорубил большую дыру в его корпусе. Когда вода хлынула внутрь, Ренн перепрыгнул в лодку снайпера и отплыл подальше. Удивительно быстро «Фред» погрузился в грязную воду и исчез. Смотреть на это было больно, но что оставалось делать? Никто не должен найти этого места, не должен узнать, что они тут обнаружили, пока ученые не смогут вернуться. Вслед за «Фредом» ушла на дно и маленькая лодка снайпера со всем ее содержимым. Что касается самого убийцы, то он обрел последнее пристанище в одной из канав Хончо, а его крылатые любимцы стали добычей ненасытных пожирателей падали.
Спустя совсем немного времени нервный лейтенант Фитц посадил шаттл на древнюю ЗП — в первый раз за тысячи лет, но, скорее всего, не в последний.
На борту космической станции было много слез, тостов и речей. К сожалению, все это не оживило Хончо, Исаака и Форда. Тело Хончо было запечатано для доставки на родину и погребения под священным семейным деревом. Форда и Исаака похоронили в космосе — их тела отправились в вечное странствие вокруг Трясины. Всем очень не хватало погибших товарищей.
Несмотря на свое имя, Шинто не был человеком азиатского происхождения. Судя по некоторым косвенным признакам, он вел свой род от европейцев, именем же был обязан гробнице Шинто неподалеку от Осаки, куда мать подкинула его, когда ему только-только исполнилось три месяца. Точно этого не знал никто, но само собой напрашивалось предположение, что, избавившись от ребенка, она отправилась на поиски лучшей жизни, улетела с колонистами, мечтающими обосноваться на одной из далеких планет. Если и вправду дело обстояло именно так, то это произошло в самом конце массового трехсотлетнего исхода жителей Земли, в результате которого планета наконец избавилась от своего избыточного населения.
Лишенный семьи, Шинто, естественно, оказался в среде головорезов и убийц и там сумел пробить себе дорогу. Научился воровать, ненавидеть и убивать. Раз освоив эти навыки, в дальнейшем он использовал их очень эффективно, умело сочетая с единственным наследием, полученным от матери, — врожденной способностью предчувствовать надвигающуюся опасность. До конца не понимая ни природы, ни сути этого дара, он все-таки осознавал его реальность и действенность. Удивительный дар не раз спасал ему жизнь.
Совсем недавно, к примеру, зайдя в ночной клуб, Шинто наткнулся там на наемного убийцу. Почувствовав что-то неладное, он молниеносно вытолкнул вперед Донну и ощутил, как задергалось ее тело, когда в него угодили пули. Телохранители Шинто прикончили убийцу на месте, а спустя несколько дней и того, кто его нанял.
Это произошло два месяца назад. Понадобится немало времени, чтобы как следует натаскать новую «миссис». Двойняшки, конечно, доставляли Шинто немало приятных минут, но, в общем, оказались весьма жалкой заменой Донне.
Итак, благодаря своей способности предчувствовать опасность и холодной, расчетливой жестокости Шинто стал богатым человеком. А став им, обзавелся роскошным и, главное, абсолютно безопасным жилищем. В предгорьях Северной Америки он построил для себя современный вариант замка шестнадцатого столетия. Сказывалось детство, проведенное в нищете и заброшенности. Повзрослев, Шинто начал испытывать острую потребность в большом личном пространстве. И оно у него появилось. Замок окружали сотни квадратных миль прекрасных девственных лесов, что обеспечивало и уединенность, и естественный барьер между Шинто и его многочисленными врагами. Конечно, леса принадлежали не ему лично, они были собственностью имперского правительства, но он заключил долговременный договор аренды, и практически это ничуть не хуже. Он вспомнил об охраняющих замок огромных свирепых псах, выведенных с применением методов генной инженерии специально для этих целей, и улыбнулся. Нет, его покой и уединение не нарушит никто.
Глядя на россыпь звезд у себя над головой, Шинто уже в который раз задался вопросом, жива ли еще его мать. И если да, то гордилась бы она им? Радовалась бы успехам и процветанию того, кто был связан с ней узами плоти и крови? Он от всей души надеялся, что да. Внезапно ему показалось, что звезды потускнели на мгновенье, а потом снова обрели прежнюю яркость. Шинто вздрогнул. Кто-нибудь другой, может быть, объяснил бы этот феномен кратковременным изменением состояния атмосферы. Но только не Шинто. Он знал, что дело совсем в другом. Надвигалось что-то скверное, очень, очень скверное, грозящее ему гибелью. Охваченный внезапной тревогой, Шинто вернулся в спальню и закрыл за собой дверь.
Ренн не сводил взгляда с видеоэкрана, на котором Земля с каждым мгновением становилась все больше. Голубая, осыпанная глазурью белых облаков и несказанно прекрасная.
Свобода.
Все случившееся до сих пор просто не укладывалось в голове. После нападения снайпера они тут же связались с шаттлом и в последний раз свернули лагерь. Пока пехотинцы укладывали вещи, Ренн завел «Фреда» в одну из проток, бросил якорь и топором прорубил большую дыру в его корпусе. Когда вода хлынула внутрь, Ренн перепрыгнул в лодку снайпера и отплыл подальше. Удивительно быстро «Фред» погрузился в грязную воду и исчез. Смотреть на это было больно, но что оставалось делать? Никто не должен найти этого места, не должен узнать, что они тут обнаружили, пока ученые не смогут вернуться. Вслед за «Фредом» ушла на дно и маленькая лодка снайпера со всем ее содержимым. Что касается самого убийцы, то он обрел последнее пристанище в одной из канав Хончо, а его крылатые любимцы стали добычей ненасытных пожирателей падали.
Спустя совсем немного времени нервный лейтенант Фитц посадил шаттл на древнюю ЗП — в первый раз за тысячи лет, но, скорее всего, не в последний.
На борту космической станции было много слез, тостов и речей. К сожалению, все это не оживило Хончо, Исаака и Форда. Тело Хончо было запечатано для доставки на родину и погребения под священным семейным деревом. Форда и Исаака похоронили в космосе — их тела отправились в вечное странствие вокруг Трясины. Всем очень не хватало погибших товарищей.