Страница:
– Наш человек находился на дереве. Он соскользнул с ветки, и оружие непроизвольно выстрелило. Он будет наказан.
– Вы расстреляете его?
– Тот выстрел – чистая случайность.
– Случайности – забавная штука, – усмехнулся Хэнди. – Несколько лет назад я был в тюрьме Левенуэрте. Так вот, там один козел работал в прачечной и до смерти задохся, подавившись дюжиной носок. Тоже, наверное, случайность. Не стал бы он специально жевать носки. Ну и кто это сделал?
«Холоден как лед», – подумал Поттер.
– Вот и ваша случайность, похоже, вроде той.
– Самая заурядная, по типу «сделано в США», случайность, Лу.
– Да плевать мне, что это было. Сейчас застрелю одну из этих соплячек. Вот только выберу. Эне-бэне-раба…
– Послушайте, Лу.
Никакого ответа.
– Могу я называть вас «Лу»?
– Вы же нас окружили, так? Рассадили по деревьям козлов, которым слабо даже удержаться на ветке. Так что валяйте называйте меня, как вам угодно.
– Послушайте, Лу, ситуация действительно напряженная.
– Только не для меня. Мне как раз очень хорошо. Со мной тут одна блондиночка. Правда, титек почти нет. Но пожалуй, я все-таки выберу ее.
Он играет с нами. Восемьдесят процентов за то, что блефует.
– Лу, Уилкокс представлял собой отличную мишень. Наш человек, вооруженный «М-16» с оптикой, находился от него в восьмидесяти ярдах. Полицейские, если надо, попадают в цель за тысячу ярдов.
– Здесь ужасный ветродуй. Может, ваш парнишка не сделал поправки на ветер?
– Говорю вам: если бы мы хотели, Уилкокс был бы уже на том свете.
– Все это совершенно не важно, – прорычал Хэнди. – Вы никак не хотите понять: случайность это или нет, надо поучить ваших ребят хорошим манерам.
Фактор блефа упал до шестидесяти процентов.
«Сохраняй спокойствие», – сказал себе Поттер. Уголком глаза он заметил, как Дерек вытер о брюки вспотевшие ладони и бросил в рот жевательную резинку. Бадд нервно расхаживал и поглядывал в окно фургона.
– Давайте, Лу, будем считать это несчастным случаем, и поговорим о том, о чем нам надо с вами поговорить.
– А нам надо с вами о чем-то говорить? – изобразил удивление Хэнди.
– О многом, – бодро ответил Поттер. – Прежде всего о том, со всеми ли все в порядке. Никто не ранен? Никто не пострадал?
Инстинкт побуждал его задать вопрос о девочках, но переговорщики, насколько возможно, избегают упоминать заложников. И таким образом пытаются внушить преступнику, что захваченные им люди не представляют ценности для торга.
– Шеп, как вы догадываетесь, малость выбит из колеи, а остальные тип-топ. Но если повторите свой вопрос через пять минут, я скажу, что кое-кто чувствует себя не так хорошо.
«Что она пыталась мне сказать?» – лихорадочно думал Поттер. И снова представил лицо Мелани. Губы, зубы, губы…
– Вам нужны средства первой помощи?
– Да.
– Какие?
– Медицинский вертолет.
– Это нелегко. Я сейчас говорю о вещах попроще: бинтах, морфии и тому подобном. Антисептиках.
– Морфии? Чтобы мы все прибалдели? Вам бы это понравилось.
– Мы вам столько не дадим. Лу, вам вообще что-нибудь нужно?
– Да, мне нужно кого-нибудь застрелить. Вот эту маленькую блондиночку – всадить ей пулю между титьками, которых у нее нет.
– Это ничего не даст.
«Он любит поговорить, – думал Поттер. – Психически неуравновешенный, но потрепаться не прочь. Вот если молчат – это первейшая помеха в переговорах, иногда непреодолимая. Тихие всегда самые опасные». Переговорщик склонил голову набок и приготовился внимательно слушать. Ему нужно проникнуть в сознание Хэнди. Освоиться с его оборотами речи, научиться предугадывать, что он собирается сказать и в какие выражения облечь свою мысль. Он намерен играть в эту игру всю ночь, и к тому времени, когда кризис тем или иным способом разрешится, часть его превратится в Луиса Иеремию Хэнди.
– Ну-ка еще раз, как там тебя зовут? – спросил Лу.
– Артур Поттер.
– «Арт» пойдет?
– Лучше «Артур».
– Собрал на меня досье?
– Кое-что есть, но пока не много.
В голове Поттера непроизвольно всплыла фраза: «Я убил во время побега охранника».
– Когда мы бежали, я убил охранника. Знаешь об этом?
– Знаю.
«Вот и девчонка без титек значит для меня не больше куска дерьма», – подумал переговорщик.
– И эту блондиночку мне ухлопать – раз плюнуть.
Поттер нажал на кнопку приглушения звука – специальное устройство, выключающее микрофон, но так, чтобы собеседник не услышал щелчка.
– О ком он говорит? – Поттер взглянул он Лебоу. – О которой из заложниц? Блондинка лет двенадцати или моложе.
– Пока не могу сказать, – отозвался аналитик. – Мы не можем заглянуть внутрь здания, а информации недостаточно.
– Почему, Лу, вам непременно хочется причинить кому-нибудь страдания? – сказал Поттер в телефон.
И подумал: «Сейчас он переменит тему».
Но Хэнди не оправдал ожиданий.
– А почему бы и нет?
Теоретически Поттер понимал, что ему следует говорить о легкомысленных вещах, тянуть разговор, склонять собеседника на свою сторону, смешить. Еда, спорт, погода, условия внутри здания скотобойни, легкие алкогольные напитки. Не следует обсуждать с преступниками сам инцидент с захватом заложников. Но, оценивая риск того, что Хэнди убьет девочку, Поттер снизил вероятность блефа до тридцати процентов. В этих обстоятельствах он не мог позволить себе трепаться о гамбургерах и бейсбольной команде «Уайт сокс».
– Лу, по-моему, тебе вовсе не хочется кого-то убивать.
– Откуда такая мысль?
Переговорщик заставил себя хмыкнуть.
– Если начнешь убивать заложников, я решу, что вы намерены убить их всех. И тогда отдам приказ спецназу на захват.
Хэнди негромко рассмеялся.
– Если этот спецназ у тебя есть.
Поттер и Лебоу, переглянувшись, нахмурились.
– Есть. – Поттер кивнул на ту часть листа, куда заносились не соответствующие действительности заявления, и Лебоу бегло записал: «Хэнди проинформирован, что группа спасения заложников на месте».
– Ты просишь меня не убивать ее?
– Я прошу тебя никого не убивать.
– Ну, право, не знаю, что делать… То ли убивать, то ли нет… Так часто бывает: сам не понимаешь, чего хочется – то ли пиццу, то ли биг-мак. Поди тут прими решение!
У Поттера екнуло сердце. На миг ему почудилось, что Хэнди говорит искренне и действительно не знает, как поступить. И что если он пожалеет девочку, то не благодаря его увещеваниям, а по собственной, и ничьей иной, прихоти.
– Вот что я тебе скажу, Лу: я прошу прощения за тот выстрел. И даю слово, что ничего подобного больше не повторится. Обещай, что, в свою очередь, ты не застрелишь девочку.
«Он хитер, расчетлив, ничего не говорит не подумав, – мысленно заключил переговорщик. – В нем не заметно ничего от психопата».
«Его коэффициент интеллекта», – написал он на бумажке и пододвинул Лебоу.
– У нас нет данных.
В трубке послышалось мурлыканье – Хэнди напевал песню, которую Поттер слышал давным-давно, но теперь не мог вспомнить. Затем в динамике раздался усиленный мужской голос:
– Может, я подожду.
Переговорщик с облегчением вздохнул, Лебоу показал ему большой палец, Бадд улыбнулся.
– Я ценю твое решение, Лу. В самом деле ценю. Как у вас с едой?
«Ты это серьезно?» – подумал Поттер.
– Ты кто? Сначала разыгрывал копа, потом медсестру, теперь корчишь бакалейщика.
– Я только хочу, чтобы все успокоились и всем было удобно. Если хотите, можете получить сандвичи и содовую.
– Мы не голодны.
– Предстоит долгая ночь.
Сейчас либо промолчит, либо скажет: «Не такой уж она будет долгой».
– Не думаю, чтобы она была настолько долгой. Слушай, Арт, сколько угодно заговаривай мне зубы лекарствами, едой и всякой прочей ерундой, какая придет тебе в голову. Но есть реально то, что нам нужно. И будет лучше, если вы предоставите нам все без проволочек. Иначе я начну убивать. Одну за другой.
– Хорошо, Лу, скажи мне, что вам нужно.
– Мы тут посовещаемся между собой, а затем продолжим разговор.
– Кто это «мы»?
– А то ты не знаешь? Я, Шеп и два моих брата.
Лебоу тронул Поттера за руку и показал на экран. Там появились слова:
«Хэнди – один из трех братьев. Судебный ордер выдан на Роберта, двадцати семи лет. Место проживания – Сиэтл. Не явился на слушания по обвинению в краже в крупных размерах, скрывается от правосудия. Старший брат Руди, сорока лет, пять лет назад убит неизвестным шестью выстрелами в затылок. Подозревался Хэнди, но обвинение не было предъявлено».
Поттер задумался об извилистых линиях генеалогического древа своего собеседника. Как выглядит этот Хэнди? Какая в нем кровь?
– Твои два брата? Я не ослышался? Они тоже с вами?
Долгая пауза.
– И еще четыре двоюродных братана Шепа.
– Большая компашка. Кто-нибудь еще?
– Док Холлидей[15], Бонни и Клайд, Тед Банди[16], хренова туча всяких типов из «Смертельной битвы» и Люк Скайуокер. Да, еще голодный призрак Джеффри Дамера.[17]
– Пожалуй, это нам придется сдаваться.
Хэнди рассмеялся. Поттера удовлетворила его реакция. И еще он был доволен, что сумел ввернуть волшебное слово «сдаваться» и заронил его в голову преступника.
– Мой племянник собирает комиксы о супергероях. Он был бы счастлив получить автограф Человека-паука. Его, случайно, нет с вами?
– Поищем.
Загудел факсимильный аппарат, и из него выползли несколько страниц с текстом. Лебоу схватил их, пробежал глазами, задержал на одной взгляд и сверху написал: «Заложники». Затем показал на имя девочки, за которым следовал рукописный абзац. Это начали поступать предварительные сведения от Анжи Скапелло.
Переговоры во время кризиса с заложниками – процесс испытания возможностей. Поттер прочел факс и что-то отметил для себя.
– Послушай, Лу, хочу спросить тебя. У одной из девочек серьезные проблемы со здоровьем. Вы не отпустите ее?
Удивительно, как часто подобная прямая просьба оборачивается успехом! Надо только попросить, а затем замолчать.
– Вот как? – Голос Хэнди прозвучал озабоченно. – Больна? Что с ней такое?
– Астма. – Может, на Хэнди подействовали шутки и треп в духе персонажей мультиков?
– Которая из них?
– Четырнадцать лет, короткие светлые волосы.
Поттер прислушивался к шумам на заднем плане – ничего, одна пустота. В это время Хэнди, как он догадывался, оглядывал заложниц.
– Если она не получит лекарства, то может умереть. Отпустите ее, сделайте это для меня. И когда мы приступим к серьезным переговорам, я этого не забуду. Больше того, если вы отпустите ее, мы обеспечим вас кое-каким электричеством, чтобы у вас был свет.
– Подключите силовую линию? – Хэнди спросил так поспешно, что это озадачило переговорщика.
– Надо все проверить. Проводка не рассчитана на современное напряжение. – Поттер показал на колонку лжи, и Лебоу внес туда его слова. – Но мы протянем новую линию, чтобы у вас был какой-то свет.
– Приступайте, а потом поговорим.
Баланс сил сместился к Хэнди. А время поджимало.
– Хорошо. Это справедливо. А теперь послушай меня, Лу: не пытайтесь выбраться из здания. Вы станете мишенью для снайперов. А внутри вы в полной безопасности.
Как Поттер и предполагал, Хэнди разозлился. Последовало что-то вроде мини-приступа гнева. Посыпались ругательства, бранные восклицания.
– Я везде в полной безопасности, – прошипел он. – Пули меня не берут. У меня от них есть сильное средство. Когда я получу свет?
– Через десять – пятнадцать минут. Отдай нам Беверли, Лу. Если ты это сделаешь…
Щелк.
– Черт бы его побрал, – пробормотал Поттер.
– Слишком нажал, Артур, – заметил Лебоу.
Поттер кивнул: он совершил классическую ошибку – повел дело против себя. Надо всегда дожидаться, когда попросит противоположная сторона. Хотя вполне понятно, что, почувствовав колебание Хэнди, он заторопился, поднял ставку и тем самым напугал продавца. Впрочем, в какой-то момент все равно предстояло проделать этот опыт. На преступников, удерживающих заложников, можно до определенной степени давить, и их можно чем-то подкупать. Определить, до какой степени давить и в какой момент подкупать, – значит, наполовину выиграть сражение.
Вызвав Стиллуэла, Поттер сообщил ему: преступники предупреждены о том, что им запрещено выходить из здания.
– Теперь у вас зеленый свет на сдерживание, как мы договорились.
– Есть, сэр, – ответил шериф.
Переговорщик обратился к Бадду:
– Когда расчетное время прибытия грузовика с генератором?
– Должен быть здесь через десять минут. – Капитан мрачно смотрел в окно.
– В чем дело, Чарли?
– Ни в чем. Просто я подумал, как хорошо то, что вы сделали, – отговорили его стрелять в девочку.
Поттер чувствовал, что у Бадда на уме есть что-то еще, но не стал допытываться, только возразил:
– О, это сам Хэнди так решил. Я здесь ни при чем. И проблема в том, что я пока не понимаю, почему так произошло.
Выждав пять минут, Поттер нажал кнопку быстрого набора.
Сигнал прозвучал миллион раз.
– Тоби, можешь немного приглушить? – Поттер кивнул на громкоговоритель, висевший над головой.
– Конечно… Постойте, связь установлена.
– Ну что? – рявкнул Хэнди.
– Лу, силовая линия будет у вас примерно через десять минут.
Тишина.
– Так как насчет девочки? Беверли?
– Не получишь. – Слова прозвучали так грубо, словно Хэнди удивлялся, что Поттер сам еще не понял этого.
Еще несколько мгновений тишины.
– Но ведь ты говорил, что если мы дадим вам свет…
– Говорил, что подумаю. Подумал и решил: не отдам.
В таких ситуациях ни в коем случае нельзя пререкаться по мелочам.
– Вы обсудили с товарищами, что вам нужно?
– Мы к этому вернемся, Арт.
– Я надеялся…
Щелк.
– Связь прервана, – объявил Тоби.
Стиллуэл привел полицейского, смуглого молодого человека небольшого роста. Оставив у двери оружие, наделавшее переполох, он подошел к Поттеру.
– Прошу прощения, сэр, я сидел на ветке, а тут подул ветер, и я…
– Вам было сказано: не держать патрон в патроннике, – резко оборвал его переговорщик.
Полицейский обвел глазами командный пункт.
– Давай не телись. – Стиллуэл выглядел на редкость смешно в тяжелом бронежилете под пиджаком из универмага «Джей-Си Пенни». – Скажи агенту ФБР то, что говорил мне.
Полицейский холодно посмотрел на шерифа, явно не желая признать того за командира. И обратился к Поттеру:
– Я не получал такого приказа. С самого начала зарядил обойму и вложил патрон в патронник. Это обычный порядок наших действий, сэр.
Стиллуэл, поморщившись, сказал:
– Принимаю всю ответственность на себя, мистер Поттер.
– Черт! – Вперед выступил Чарли Бадд и официально обратился к Поттеру: – Сэр, должен признаться, что это моя вина. Только моя.
Переговорщик удивленно посмотрел на него.
– Я не передал снайперам ваш приказ разрядить патронники. Решил, что нельзя оставлять людей на позиции беззащитными. Это моя вина. Не этого человека и не Дина.
Поттер взглянул на снайпера.
– На позицию не возвращайтесь, отправляйтесь в тыловую зону в распоряжение старшего специального агента Хендерсона.
– Но, сэр, я сорвался с дерева! Все произошло случайно.
– Там, где я пытаюсь спасти заложников, случайностей быть не может, – холодно бросил Поттер.
– Но…
– Это все, – отрезал Дин Стиллуэл. – Вы слышали приказ. Свободны.
Полицейский схватил винтовку и выскочил из фургона.
– Простите, сэр, я тоже уйду, – начал Бадд. – Так будет лучше. Пусть вам помогает Дин. Я…
Поттер отвел его в сторону и прошептал:
– Мне необходима ваша помощь, Чарли. Но вы поступили своевольно. Вот этого мне от вас не нужно. Ясно?
– Да, сэр.
– Хотите продолжать работать в команде?
Капитан кивнул.
– Хорошо. А теперь идите и отдайте приказ разрядить патронники.
– Сэр…
– Артур.
– Когда я вернусь домой, мне придется посмотреть в глаза жене и сказать, что я ослушался сотрудника ФБР, который отдал мне ясный приказ.
– Сколько лет вы женаты?
– Тринадцать.
– Обручились еще в школе?
Бадд мрачно улыбнулся.
– Как ее зовут?
– Мег. Маргарет.
– Дети есть?
– Две девочки.
– А теперь идите и сделайте то, о чем я вас попросил.
Бадд вздохнул.
– Все выполню, сэр. Подобное больше не повторится.
– Не забывайте пригибать голову, – улыбнулся Поттер. – И никому не перепоручайте это дело.
– Хорошо, сэр. Проверю лично.
Стиллуэл сочувственно смотрел, как капитан, понурившись, выходил из фургона.
Тоби складывал в стопку аудиокассеты. Все разговоры с преступниками записывались на магнитофон, который имел специальное устройство двухсекундной задержки. Оно предназначалось для того, чтобы электронный голос, отсчитывающий на пленке минуты, не мешал записи. Тоби поднял глаза на Поттера.
– Кто это сказал: «Я встретил врага, и это были мы»[18]? Наполеон? Эйзенхауэр? Или кто-то другой?
– Вроде бы Пого, – ответил переговорщик.
– Кто это?
– Герой комиксов, – объяснил Лебоу. – Печатались до того, как ты родился.
12:33
– Вы расстреляете его?
– Тот выстрел – чистая случайность.
– Случайности – забавная штука, – усмехнулся Хэнди. – Несколько лет назад я был в тюрьме Левенуэрте. Так вот, там один козел работал в прачечной и до смерти задохся, подавившись дюжиной носок. Тоже, наверное, случайность. Не стал бы он специально жевать носки. Ну и кто это сделал?
«Холоден как лед», – подумал Поттер.
– Вот и ваша случайность, похоже, вроде той.
– Самая заурядная, по типу «сделано в США», случайность, Лу.
– Да плевать мне, что это было. Сейчас застрелю одну из этих соплячек. Вот только выберу. Эне-бэне-раба…
– Послушайте, Лу.
Никакого ответа.
– Могу я называть вас «Лу»?
– Вы же нас окружили, так? Рассадили по деревьям козлов, которым слабо даже удержаться на ветке. Так что валяйте называйте меня, как вам угодно.
– Послушайте, Лу, ситуация действительно напряженная.
– Только не для меня. Мне как раз очень хорошо. Со мной тут одна блондиночка. Правда, титек почти нет. Но пожалуй, я все-таки выберу ее.
Он играет с нами. Восемьдесят процентов за то, что блефует.
– Лу, Уилкокс представлял собой отличную мишень. Наш человек, вооруженный «М-16» с оптикой, находился от него в восьмидесяти ярдах. Полицейские, если надо, попадают в цель за тысячу ярдов.
– Здесь ужасный ветродуй. Может, ваш парнишка не сделал поправки на ветер?
– Говорю вам: если бы мы хотели, Уилкокс был бы уже на том свете.
– Все это совершенно не важно, – прорычал Хэнди. – Вы никак не хотите понять: случайность это или нет, надо поучить ваших ребят хорошим манерам.
Фактор блефа упал до шестидесяти процентов.
«Сохраняй спокойствие», – сказал себе Поттер. Уголком глаза он заметил, как Дерек вытер о брюки вспотевшие ладони и бросил в рот жевательную резинку. Бадд нервно расхаживал и поглядывал в окно фургона.
– Давайте, Лу, будем считать это несчастным случаем, и поговорим о том, о чем нам надо с вами поговорить.
– А нам надо с вами о чем-то говорить? – изобразил удивление Хэнди.
– О многом, – бодро ответил Поттер. – Прежде всего о том, со всеми ли все в порядке. Никто не ранен? Никто не пострадал?
Инстинкт побуждал его задать вопрос о девочках, но переговорщики, насколько возможно, избегают упоминать заложников. И таким образом пытаются внушить преступнику, что захваченные им люди не представляют ценности для торга.
– Шеп, как вы догадываетесь, малость выбит из колеи, а остальные тип-топ. Но если повторите свой вопрос через пять минут, я скажу, что кое-кто чувствует себя не так хорошо.
«Что она пыталась мне сказать?» – лихорадочно думал Поттер. И снова представил лицо Мелани. Губы, зубы, губы…
– Вам нужны средства первой помощи?
– Да.
– Какие?
– Медицинский вертолет.
– Это нелегко. Я сейчас говорю о вещах попроще: бинтах, морфии и тому подобном. Антисептиках.
– Морфии? Чтобы мы все прибалдели? Вам бы это понравилось.
– Мы вам столько не дадим. Лу, вам вообще что-нибудь нужно?
– Да, мне нужно кого-нибудь застрелить. Вот эту маленькую блондиночку – всадить ей пулю между титьками, которых у нее нет.
– Это ничего не даст.
«Он любит поговорить, – думал Поттер. – Психически неуравновешенный, но потрепаться не прочь. Вот если молчат – это первейшая помеха в переговорах, иногда непреодолимая. Тихие всегда самые опасные». Переговорщик склонил голову набок и приготовился внимательно слушать. Ему нужно проникнуть в сознание Хэнди. Освоиться с его оборотами речи, научиться предугадывать, что он собирается сказать и в какие выражения облечь свою мысль. Он намерен играть в эту игру всю ночь, и к тому времени, когда кризис тем или иным способом разрешится, часть его превратится в Луиса Иеремию Хэнди.
– Ну-ка еще раз, как там тебя зовут? – спросил Лу.
– Артур Поттер.
– «Арт» пойдет?
– Лучше «Артур».
– Собрал на меня досье?
– Кое-что есть, но пока не много.
В голове Поттера непроизвольно всплыла фраза: «Я убил во время побега охранника».
– Когда мы бежали, я убил охранника. Знаешь об этом?
– Знаю.
«Вот и девчонка без титек значит для меня не больше куска дерьма», – подумал переговорщик.
– И эту блондиночку мне ухлопать – раз плюнуть.
Поттер нажал на кнопку приглушения звука – специальное устройство, выключающее микрофон, но так, чтобы собеседник не услышал щелчка.
– О ком он говорит? – Поттер взглянул он Лебоу. – О которой из заложниц? Блондинка лет двенадцати или моложе.
– Пока не могу сказать, – отозвался аналитик. – Мы не можем заглянуть внутрь здания, а информации недостаточно.
– Почему, Лу, вам непременно хочется причинить кому-нибудь страдания? – сказал Поттер в телефон.
И подумал: «Сейчас он переменит тему».
Но Хэнди не оправдал ожиданий.
– А почему бы и нет?
Теоретически Поттер понимал, что ему следует говорить о легкомысленных вещах, тянуть разговор, склонять собеседника на свою сторону, смешить. Еда, спорт, погода, условия внутри здания скотобойни, легкие алкогольные напитки. Не следует обсуждать с преступниками сам инцидент с захватом заложников. Но, оценивая риск того, что Хэнди убьет девочку, Поттер снизил вероятность блефа до тридцати процентов. В этих обстоятельствах он не мог позволить себе трепаться о гамбургерах и бейсбольной команде «Уайт сокс».
– Лу, по-моему, тебе вовсе не хочется кого-то убивать.
– Откуда такая мысль?
Переговорщик заставил себя хмыкнуть.
– Если начнешь убивать заложников, я решу, что вы намерены убить их всех. И тогда отдам приказ спецназу на захват.
Хэнди негромко рассмеялся.
– Если этот спецназ у тебя есть.
Поттер и Лебоу, переглянувшись, нахмурились.
– Есть. – Поттер кивнул на ту часть листа, куда заносились не соответствующие действительности заявления, и Лебоу бегло записал: «Хэнди проинформирован, что группа спасения заложников на месте».
– Ты просишь меня не убивать ее?
– Я прошу тебя никого не убивать.
– Ну, право, не знаю, что делать… То ли убивать, то ли нет… Так часто бывает: сам не понимаешь, чего хочется – то ли пиццу, то ли биг-мак. Поди тут прими решение!
У Поттера екнуло сердце. На миг ему почудилось, что Хэнди говорит искренне и действительно не знает, как поступить. И что если он пожалеет девочку, то не благодаря его увещеваниям, а по собственной, и ничьей иной, прихоти.
– Вот что я тебе скажу, Лу: я прошу прощения за тот выстрел. И даю слово, что ничего подобного больше не повторится. Обещай, что, в свою очередь, ты не застрелишь девочку.
«Он хитер, расчетлив, ничего не говорит не подумав, – мысленно заключил переговорщик. – В нем не заметно ничего от психопата».
«Его коэффициент интеллекта», – написал он на бумажке и пододвинул Лебоу.
– У нас нет данных.
В трубке послышалось мурлыканье – Хэнди напевал песню, которую Поттер слышал давным-давно, но теперь не мог вспомнить. Затем в динамике раздался усиленный мужской голос:
– Может, я подожду.
Переговорщик с облегчением вздохнул, Лебоу показал ему большой палец, Бадд улыбнулся.
– Я ценю твое решение, Лу. В самом деле ценю. Как у вас с едой?
«Ты это серьезно?» – подумал Поттер.
– Ты кто? Сначала разыгрывал копа, потом медсестру, теперь корчишь бакалейщика.
– Я только хочу, чтобы все успокоились и всем было удобно. Если хотите, можете получить сандвичи и содовую.
– Мы не голодны.
– Предстоит долгая ночь.
Сейчас либо промолчит, либо скажет: «Не такой уж она будет долгой».
– Не думаю, чтобы она была настолько долгой. Слушай, Арт, сколько угодно заговаривай мне зубы лекарствами, едой и всякой прочей ерундой, какая придет тебе в голову. Но есть реально то, что нам нужно. И будет лучше, если вы предоставите нам все без проволочек. Иначе я начну убивать. Одну за другой.
– Хорошо, Лу, скажи мне, что вам нужно.
– Мы тут посовещаемся между собой, а затем продолжим разговор.
– Кто это «мы»?
– А то ты не знаешь? Я, Шеп и два моих брата.
Лебоу тронул Поттера за руку и показал на экран. Там появились слова:
«Хэнди – один из трех братьев. Судебный ордер выдан на Роберта, двадцати семи лет. Место проживания – Сиэтл. Не явился на слушания по обвинению в краже в крупных размерах, скрывается от правосудия. Старший брат Руди, сорока лет, пять лет назад убит неизвестным шестью выстрелами в затылок. Подозревался Хэнди, но обвинение не было предъявлено».
Поттер задумался об извилистых линиях генеалогического древа своего собеседника. Как выглядит этот Хэнди? Какая в нем кровь?
– Твои два брата? Я не ослышался? Они тоже с вами?
Долгая пауза.
– И еще четыре двоюродных братана Шепа.
– Большая компашка. Кто-нибудь еще?
– Док Холлидей[15], Бонни и Клайд, Тед Банди[16], хренова туча всяких типов из «Смертельной битвы» и Люк Скайуокер. Да, еще голодный призрак Джеффри Дамера.[17]
– Пожалуй, это нам придется сдаваться.
Хэнди рассмеялся. Поттера удовлетворила его реакция. И еще он был доволен, что сумел ввернуть волшебное слово «сдаваться» и заронил его в голову преступника.
– Мой племянник собирает комиксы о супергероях. Он был бы счастлив получить автограф Человека-паука. Его, случайно, нет с вами?
– Поищем.
Загудел факсимильный аппарат, и из него выползли несколько страниц с текстом. Лебоу схватил их, пробежал глазами, задержал на одной взгляд и сверху написал: «Заложники». Затем показал на имя девочки, за которым следовал рукописный абзац. Это начали поступать предварительные сведения от Анжи Скапелло.
Переговоры во время кризиса с заложниками – процесс испытания возможностей. Поттер прочел факс и что-то отметил для себя.
– Послушай, Лу, хочу спросить тебя. У одной из девочек серьезные проблемы со здоровьем. Вы не отпустите ее?
Удивительно, как часто подобная прямая просьба оборачивается успехом! Надо только попросить, а затем замолчать.
– Вот как? – Голос Хэнди прозвучал озабоченно. – Больна? Что с ней такое?
– Астма. – Может, на Хэнди подействовали шутки и треп в духе персонажей мультиков?
– Которая из них?
– Четырнадцать лет, короткие светлые волосы.
Поттер прислушивался к шумам на заднем плане – ничего, одна пустота. В это время Хэнди, как он догадывался, оглядывал заложниц.
– Если она не получит лекарства, то может умереть. Отпустите ее, сделайте это для меня. И когда мы приступим к серьезным переговорам, я этого не забуду. Больше того, если вы отпустите ее, мы обеспечим вас кое-каким электричеством, чтобы у вас был свет.
– Подключите силовую линию? – Хэнди спросил так поспешно, что это озадачило переговорщика.
– Надо все проверить. Проводка не рассчитана на современное напряжение. – Поттер показал на колонку лжи, и Лебоу внес туда его слова. – Но мы протянем новую линию, чтобы у вас был какой-то свет.
– Приступайте, а потом поговорим.
Баланс сил сместился к Хэнди. А время поджимало.
– Хорошо. Это справедливо. А теперь послушай меня, Лу: не пытайтесь выбраться из здания. Вы станете мишенью для снайперов. А внутри вы в полной безопасности.
Как Поттер и предполагал, Хэнди разозлился. Последовало что-то вроде мини-приступа гнева. Посыпались ругательства, бранные восклицания.
– Я везде в полной безопасности, – прошипел он. – Пули меня не берут. У меня от них есть сильное средство. Когда я получу свет?
– Через десять – пятнадцать минут. Отдай нам Беверли, Лу. Если ты это сделаешь…
Щелк.
– Черт бы его побрал, – пробормотал Поттер.
– Слишком нажал, Артур, – заметил Лебоу.
Поттер кивнул: он совершил классическую ошибку – повел дело против себя. Надо всегда дожидаться, когда попросит противоположная сторона. Хотя вполне понятно, что, почувствовав колебание Хэнди, он заторопился, поднял ставку и тем самым напугал продавца. Впрочем, в какой-то момент все равно предстояло проделать этот опыт. На преступников, удерживающих заложников, можно до определенной степени давить, и их можно чем-то подкупать. Определить, до какой степени давить и в какой момент подкупать, – значит, наполовину выиграть сражение.
Вызвав Стиллуэла, Поттер сообщил ему: преступники предупреждены о том, что им запрещено выходить из здания.
– Теперь у вас зеленый свет на сдерживание, как мы договорились.
– Есть, сэр, – ответил шериф.
Переговорщик обратился к Бадду:
– Когда расчетное время прибытия грузовика с генератором?
– Должен быть здесь через десять минут. – Капитан мрачно смотрел в окно.
– В чем дело, Чарли?
– Ни в чем. Просто я подумал, как хорошо то, что вы сделали, – отговорили его стрелять в девочку.
Поттер чувствовал, что у Бадда на уме есть что-то еще, но не стал допытываться, только возразил:
– О, это сам Хэнди так решил. Я здесь ни при чем. И проблема в том, что я пока не понимаю, почему так произошло.
Выждав пять минут, Поттер нажал кнопку быстрого набора.
Сигнал прозвучал миллион раз.
– Тоби, можешь немного приглушить? – Поттер кивнул на громкоговоритель, висевший над головой.
– Конечно… Постойте, связь установлена.
– Ну что? – рявкнул Хэнди.
– Лу, силовая линия будет у вас примерно через десять минут.
Тишина.
– Так как насчет девочки? Беверли?
– Не получишь. – Слова прозвучали так грубо, словно Хэнди удивлялся, что Поттер сам еще не понял этого.
Еще несколько мгновений тишины.
– Но ведь ты говорил, что если мы дадим вам свет…
– Говорил, что подумаю. Подумал и решил: не отдам.
В таких ситуациях ни в коем случае нельзя пререкаться по мелочам.
– Вы обсудили с товарищами, что вам нужно?
– Мы к этому вернемся, Арт.
– Я надеялся…
Щелк.
– Связь прервана, – объявил Тоби.
Стиллуэл привел полицейского, смуглого молодого человека небольшого роста. Оставив у двери оружие, наделавшее переполох, он подошел к Поттеру.
– Прошу прощения, сэр, я сидел на ветке, а тут подул ветер, и я…
– Вам было сказано: не держать патрон в патроннике, – резко оборвал его переговорщик.
Полицейский обвел глазами командный пункт.
– Давай не телись. – Стиллуэл выглядел на редкость смешно в тяжелом бронежилете под пиджаком из универмага «Джей-Си Пенни». – Скажи агенту ФБР то, что говорил мне.
Полицейский холодно посмотрел на шерифа, явно не желая признать того за командира. И обратился к Поттеру:
– Я не получал такого приказа. С самого начала зарядил обойму и вложил патрон в патронник. Это обычный порядок наших действий, сэр.
Стиллуэл, поморщившись, сказал:
– Принимаю всю ответственность на себя, мистер Поттер.
– Черт! – Вперед выступил Чарли Бадд и официально обратился к Поттеру: – Сэр, должен признаться, что это моя вина. Только моя.
Переговорщик удивленно посмотрел на него.
– Я не передал снайперам ваш приказ разрядить патронники. Решил, что нельзя оставлять людей на позиции беззащитными. Это моя вина. Не этого человека и не Дина.
Поттер взглянул на снайпера.
– На позицию не возвращайтесь, отправляйтесь в тыловую зону в распоряжение старшего специального агента Хендерсона.
– Но, сэр, я сорвался с дерева! Все произошло случайно.
– Там, где я пытаюсь спасти заложников, случайностей быть не может, – холодно бросил Поттер.
– Но…
– Это все, – отрезал Дин Стиллуэл. – Вы слышали приказ. Свободны.
Полицейский схватил винтовку и выскочил из фургона.
– Простите, сэр, я тоже уйду, – начал Бадд. – Так будет лучше. Пусть вам помогает Дин. Я…
Поттер отвел его в сторону и прошептал:
– Мне необходима ваша помощь, Чарли. Но вы поступили своевольно. Вот этого мне от вас не нужно. Ясно?
– Да, сэр.
– Хотите продолжать работать в команде?
Капитан кивнул.
– Хорошо. А теперь идите и отдайте приказ разрядить патронники.
– Сэр…
– Артур.
– Когда я вернусь домой, мне придется посмотреть в глаза жене и сказать, что я ослушался сотрудника ФБР, который отдал мне ясный приказ.
– Сколько лет вы женаты?
– Тринадцать.
– Обручились еще в школе?
Бадд мрачно улыбнулся.
– Как ее зовут?
– Мег. Маргарет.
– Дети есть?
– Две девочки.
– А теперь идите и сделайте то, о чем я вас попросил.
Бадд вздохнул.
– Все выполню, сэр. Подобное больше не повторится.
– Не забывайте пригибать голову, – улыбнулся Поттер. – И никому не перепоручайте это дело.
– Хорошо, сэр. Проверю лично.
Стиллуэл сочувственно смотрел, как капитан, понурившись, выходил из фургона.
Тоби складывал в стопку аудиокассеты. Все разговоры с преступниками записывались на магнитофон, который имел специальное устройство двухсекундной задержки. Оно предназначалось для того, чтобы электронный голос, отсчитывающий на пленке минуты, не мешал записи. Тоби поднял глаза на Поттера.
– Кто это сказал: «Я встретил врага, и это были мы»[18]? Наполеон? Эйзенхауэр? Или кто-то другой?
– Вроде бы Пого, – ответил переговорщик.
– Кто это?
– Герой комиксов, – объяснил Лебоу. – Печатались до того, как ты родился.
12:33
В помещении становилось темно.
Время только перевалило за полдень, но небо набухло фиолетовыми облаками, а окна в здании бойни были совсем маленькими.
«Нужно электричество, причем немедленно», – думал Лу Хэнди, вглядываясь в темноту.
Капала вода, из угрюмого мрака под потолком свисали цепи. Повсюду крюки, над головой неподвижно застыли транспортеры. Ржавые механизмы напоминали части машин, в которые играли великаны, а потом они им прискучили, и гиганты разбросали опостылевшие игрушки по полу.
«Великаны! – рассмеялся про себя Хэнди. – Что за чушь лезет мне в голову?»
Он прошелся по первому этажу. Дикое место. Каково это – зарабатывать деньги, убивая животных? Хэнди сменил десятки работ. Обычно это был тяжелый труд, и его никогда не подпускали к сложным механизмам, что могло бы удвоить, а то и утроить заработок. Хэнди редко работал на одном месте дольше месяца или двух. Все кончалось спором с бригадиром, жалобами, драками, выпивками в раздевалке. У него не хватало терпения ужиться с людьми, не признававшими в нем незаурядного человека. Он был особенным, не как все. Белая ворона в мире, которому ни за что до него не дотянуться.
Пол был деревянным, но крепким, как бетон. Дубовые доски хорошо подогнаны. В отличие от Руди Хэнди не мастеровой, но способен оценить добросовестный труд. Его брат зарабатывал на жизнь тем, что стелил полы. Хэнди внезапно разозлился на этого козла Поттера, который почему-то заставил его вспомнить о Руди, и ему захотелось поквитаться с копом.
Он вошел в помещение, где они держали заложниц – отделанный кафелем полукруглый зал без окон, – и подумал: если, стоя посередине, выстрелить из ружья, звук будет такой оглушительный, что того и гляди лопнут барабанные перепонки.
Впрочем, этим-то пташкам без разницы. Хэнди оглядел девочек. Самое странное, что все они миловидные – особенно старшая, с темными волосами. Она обернулась, и на ее лице появилось брезгливое выражение: мол, шел бы ты куда подальше. Девчонке было лет семнадцать-восемнадцать. Хэнди улыбнулся ей. Она выдержала его взгляд. Он обвел глазами остальных. Да, смазливенькие – это поразило его. Ведь эти соплячки ущербные, с изъяном, поэтому он предполагал, что и внешность у них топорная, как, например, у умственно отсталых. Те, даже если красивы, все равно что-то где-то не так, что-то с чем-то не сходится. А здесь ничего похожего – выглядят вполне прилично. Но, черт побери, уж слишком громко ревут. Вот это раздражало – звуки, которые производили их глотки. Они ведь глухие, так почему же так верещат?
Внезапно перед внутренним взором Лу Хэнди возник брат.
И там, где его череп соединялся с туловищем, появилась красная точка. Еще точки – небольшой пистолет дергался в его руке. Брат замер – плечи вздрогнули, еще немного подергались в жуткой недолгой пляске – и рухнул замертво.
Хэнди решил, что сейчас ненавидит Поттера еще сильнее, чем сначала.
Он вернулся к Уилкоксу и Боннеру, вытащил из полотняного мешка пульт дистанционного управления и пробежался по каналам стоящего на бочке из-под масла маленького, работающего на батарейках телевизора. Все местные станции и одна крупная телесеть говорили о них. Кто-то из дикторов сказал, что это пятнадцать минут славы Лу Хэнди, хотя черт его знает, что он имел в виду. Копы заставили репортеров отойти от здания скотобойни, и ничего полезного Хэнди на экране не увидел. Он вспомнил дело О. Джея Симпсона[19]. Белый «форд-бронко» подъехал к дому. Вертолеты репортеров висели так низко, что были хорошо видны лица и человека за рулем машины, и полицейского на подъездной дорожке. Все белые в тюремной телевизионной комнате подумали: «Чтоб тебе вышибли мозги, ниггер». А все черные: «Вперед, О. Джей, мы с тобой!»
Хэнди выключил звук и, обведя глазами скотобойню, разозлился: долбаное место. Он чувствовал запах разлагающихся трупов. Внезапно его напугал голос:
– Оставьте меня, а их отпустите.
Он пересек отделанный кафелем зал и наклонился над женщиной.
– Ты кто?
– Их учительница.
– Знаешь язык глухонемых?
– Да. – Ее глаза сверкнули злобой.
– Чокнутая.
– Пожалуйста, отпустите их, оставьте меня.
– Заткнись! – Хэнди отошел от женщины и посмотрел в окно.
На гребне холма стоял высокий полицейский фургон. Он почти не сомневался, что в нем и сидит Арт Поттер. Хэнди достал из кармана пистолет и прицелился в желтый прямоугольник на борту. Сделав поправку на расстояние и ветер, опустил оружие.
– Они могли легко прихлопнуть тебя, если бы захотели, – обратился он к Уилкоксу. – Так мне было сказано.
Уилкокс тоже смотрел в окно.
– А их тут хренова туча. Кто он такой – тот козел, с которым ты говорил?
– Из ФБР.
– Твою мать! – скривился Боннер. – И фэбээровцы набежали.
– А ты кого ожидал? Забыл, что мы оторвались из федеральной тюрьмы?
– Кого ожидал? Томми Ли Джонса. – Посмотрев на учительницу, верзила перевел взгляд на девочку в белых чулках и платье в цветочек.
Хэнди проследил за его взглядом. «Навязался на мою голову долбаный придурок!»
– Даже не думай, Сонни. Держи петушка в своих вонючих джинсах, иначе вообще его лишишься.
Боннер что-то сердито проворчал. Он всегда злился, когда ему пеняли за то, в чем он на самом деле был виноват. И в таких случаях заводился с полоборота.
– Да пошел ты!
– Надеюсь, я проделал кому-нибудь из них лишнюю дырку, – заметил Уилкокс, как всегда неторопливо, с расстановкой, что и нравилось Хэнди.
– Ну так чем мы богаты? – спросил тот.
– У нас два дробовика и около сорока зарядов к ним, – ответил Уилкокс. – Один «смитти», но патронов всего шесть, нет, даже пять. Зато есть «глоки» и к ним навалом боеприпасов. Три сотни патронов.
Хэнди прошелся по зданию, перепрыгивая через лужи.
– Как же мне действует на нервы их рев! Долбит по мозгам. Особенно достает вон та кубышка, черт бы ее побрал! И что за стенами, тоже неизвестно. Этот агент очень скользкий, ни хрена ему не верю. Вот что, Сонни, ты оставайся с девками, а мы с Шепом осмотримся.
– А как насчет слезоточивого газа? – Боннер неуверенно посмотрел в окно. – Хорошо бы иметь какие-нибудь маски.
– Если они выстрелят сюда слезоточивым газом, просто помочись на контейнер, – посоветовал Хэнди.
– Что, помогает?
– Даже очень.
– При этих?
Хэнди взглянул в отделанный плиткой зал. Старшая учительница смотрела на него, в ее глазах был вызов и что-то еще.
– Как тебя зовут?
– Донна Харстрон. Я…
– Скажи мне, Донна, как имя вот этой? – Хэнди показал на старшую ученицу, самую хорошенькую, с длинными черными волосами.
Не успела учительница ответить, как девушка показала ему средний палец. Хэнди разразился хохотом. Боннер сделал шаг вперед и замахнулся.
– Ах ты, дерьмо!
Миссис Харстрон встала между ними, и девушка, ухмыляясь, убрала кулачок. Малышня издавала несносный птичий писк, а испуганная белокурая учительница умоляюще подняла руки. Хэнди схватил Боннера за запястье и оттолкнул в сторону.
– Не смей их бить, пока я не разрешу. – Затем ткнул пальцем в сторону девушки и спросил: – Как ее зовут?
– Сьюзан, – ответила миссис Харстрон. – Пожалуйста, не надо…
– А ее? – Он показал на светловолосую молодую учительницу.
Время только перевалило за полдень, но небо набухло фиолетовыми облаками, а окна в здании бойни были совсем маленькими.
«Нужно электричество, причем немедленно», – думал Лу Хэнди, вглядываясь в темноту.
Капала вода, из угрюмого мрака под потолком свисали цепи. Повсюду крюки, над головой неподвижно застыли транспортеры. Ржавые механизмы напоминали части машин, в которые играли великаны, а потом они им прискучили, и гиганты разбросали опостылевшие игрушки по полу.
«Великаны! – рассмеялся про себя Хэнди. – Что за чушь лезет мне в голову?»
Он прошелся по первому этажу. Дикое место. Каково это – зарабатывать деньги, убивая животных? Хэнди сменил десятки работ. Обычно это был тяжелый труд, и его никогда не подпускали к сложным механизмам, что могло бы удвоить, а то и утроить заработок. Хэнди редко работал на одном месте дольше месяца или двух. Все кончалось спором с бригадиром, жалобами, драками, выпивками в раздевалке. У него не хватало терпения ужиться с людьми, не признававшими в нем незаурядного человека. Он был особенным, не как все. Белая ворона в мире, которому ни за что до него не дотянуться.
Пол был деревянным, но крепким, как бетон. Дубовые доски хорошо подогнаны. В отличие от Руди Хэнди не мастеровой, но способен оценить добросовестный труд. Его брат зарабатывал на жизнь тем, что стелил полы. Хэнди внезапно разозлился на этого козла Поттера, который почему-то заставил его вспомнить о Руди, и ему захотелось поквитаться с копом.
Он вошел в помещение, где они держали заложниц – отделанный кафелем полукруглый зал без окон, – и подумал: если, стоя посередине, выстрелить из ружья, звук будет такой оглушительный, что того и гляди лопнут барабанные перепонки.
Впрочем, этим-то пташкам без разницы. Хэнди оглядел девочек. Самое странное, что все они миловидные – особенно старшая, с темными волосами. Она обернулась, и на ее лице появилось брезгливое выражение: мол, шел бы ты куда подальше. Девчонке было лет семнадцать-восемнадцать. Хэнди улыбнулся ей. Она выдержала его взгляд. Он обвел глазами остальных. Да, смазливенькие – это поразило его. Ведь эти соплячки ущербные, с изъяном, поэтому он предполагал, что и внешность у них топорная, как, например, у умственно отсталых. Те, даже если красивы, все равно что-то где-то не так, что-то с чем-то не сходится. А здесь ничего похожего – выглядят вполне прилично. Но, черт побери, уж слишком громко ревут. Вот это раздражало – звуки, которые производили их глотки. Они ведь глухие, так почему же так верещат?
Внезапно перед внутренним взором Лу Хэнди возник брат.
И там, где его череп соединялся с туловищем, появилась красная точка. Еще точки – небольшой пистолет дергался в его руке. Брат замер – плечи вздрогнули, еще немного подергались в жуткой недолгой пляске – и рухнул замертво.
Хэнди решил, что сейчас ненавидит Поттера еще сильнее, чем сначала.
Он вернулся к Уилкоксу и Боннеру, вытащил из полотняного мешка пульт дистанционного управления и пробежался по каналам стоящего на бочке из-под масла маленького, работающего на батарейках телевизора. Все местные станции и одна крупная телесеть говорили о них. Кто-то из дикторов сказал, что это пятнадцать минут славы Лу Хэнди, хотя черт его знает, что он имел в виду. Копы заставили репортеров отойти от здания скотобойни, и ничего полезного Хэнди на экране не увидел. Он вспомнил дело О. Джея Симпсона[19]. Белый «форд-бронко» подъехал к дому. Вертолеты репортеров висели так низко, что были хорошо видны лица и человека за рулем машины, и полицейского на подъездной дорожке. Все белые в тюремной телевизионной комнате подумали: «Чтоб тебе вышибли мозги, ниггер». А все черные: «Вперед, О. Джей, мы с тобой!»
Хэнди выключил звук и, обведя глазами скотобойню, разозлился: долбаное место. Он чувствовал запах разлагающихся трупов. Внезапно его напугал голос:
– Оставьте меня, а их отпустите.
Он пересек отделанный кафелем зал и наклонился над женщиной.
– Ты кто?
– Их учительница.
– Знаешь язык глухонемых?
– Да. – Ее глаза сверкнули злобой.
– Чокнутая.
– Пожалуйста, отпустите их, оставьте меня.
– Заткнись! – Хэнди отошел от женщины и посмотрел в окно.
На гребне холма стоял высокий полицейский фургон. Он почти не сомневался, что в нем и сидит Арт Поттер. Хэнди достал из кармана пистолет и прицелился в желтый прямоугольник на борту. Сделав поправку на расстояние и ветер, опустил оружие.
– Они могли легко прихлопнуть тебя, если бы захотели, – обратился он к Уилкоксу. – Так мне было сказано.
Уилкокс тоже смотрел в окно.
– А их тут хренова туча. Кто он такой – тот козел, с которым ты говорил?
– Из ФБР.
– Твою мать! – скривился Боннер. – И фэбээровцы набежали.
– А ты кого ожидал? Забыл, что мы оторвались из федеральной тюрьмы?
– Кого ожидал? Томми Ли Джонса. – Посмотрев на учительницу, верзила перевел взгляд на девочку в белых чулках и платье в цветочек.
Хэнди проследил за его взглядом. «Навязался на мою голову долбаный придурок!»
– Даже не думай, Сонни. Держи петушка в своих вонючих джинсах, иначе вообще его лишишься.
Боннер что-то сердито проворчал. Он всегда злился, когда ему пеняли за то, в чем он на самом деле был виноват. И в таких случаях заводился с полоборота.
– Да пошел ты!
– Надеюсь, я проделал кому-нибудь из них лишнюю дырку, – заметил Уилкокс, как всегда неторопливо, с расстановкой, что и нравилось Хэнди.
– Ну так чем мы богаты? – спросил тот.
– У нас два дробовика и около сорока зарядов к ним, – ответил Уилкокс. – Один «смитти», но патронов всего шесть, нет, даже пять. Зато есть «глоки» и к ним навалом боеприпасов. Три сотни патронов.
Хэнди прошелся по зданию, перепрыгивая через лужи.
– Как же мне действует на нервы их рев! Долбит по мозгам. Особенно достает вон та кубышка, черт бы ее побрал! И что за стенами, тоже неизвестно. Этот агент очень скользкий, ни хрена ему не верю. Вот что, Сонни, ты оставайся с девками, а мы с Шепом осмотримся.
– А как насчет слезоточивого газа? – Боннер неуверенно посмотрел в окно. – Хорошо бы иметь какие-нибудь маски.
– Если они выстрелят сюда слезоточивым газом, просто помочись на контейнер, – посоветовал Хэнди.
– Что, помогает?
– Даже очень.
– При этих?
Хэнди взглянул в отделанный плиткой зал. Старшая учительница смотрела на него, в ее глазах был вызов и что-то еще.
– Как тебя зовут?
– Донна Харстрон. Я…
– Скажи мне, Донна, как имя вот этой? – Хэнди показал на старшую ученицу, самую хорошенькую, с длинными черными волосами.
Не успела учительница ответить, как девушка показала ему средний палец. Хэнди разразился хохотом. Боннер сделал шаг вперед и замахнулся.
– Ах ты, дерьмо!
Миссис Харстрон встала между ними, и девушка, ухмыляясь, убрала кулачок. Малышня издавала несносный птичий писк, а испуганная белокурая учительница умоляюще подняла руки. Хэнди схватил Боннера за запястье и оттолкнул в сторону.
– Не смей их бить, пока я не разрешу. – Затем ткнул пальцем в сторону девушки и спросил: – Как ее зовут?
– Сьюзан, – ответила миссис Харстрон. – Пожалуйста, не надо…
– А ее? – Он показал на светловолосую молодую учительницу.