Страница:
— А ты думаешь, что такое решение так просто принимается? — отвечает ему Лена, — Мы сами-то здесь с Андреем чуть не полчаса спорили. А там сейчас, я представляю, какая дискуссия идёт. Тем не менее, Андрей, я иду тебя готовить. Что-то мне внутренний голос шепчет: как бы они там не спорили, а решение будет одно. За. Но посовещаться они могут еще, Время знает, сколько. А вот времени-то у нас как раз уже немного остаётся. Так что, извините, я вас оставлю.
Оставшись одни, мы стараемся говорить на посторонние темы, но разговор не клеится. Мысли у всех вертятся вокруг одного: Схлопки. Схлопка, петля Времени. Фаза, попавшая в Схлопку, лишена будущего. Вся её жизнь начинает двигаться по ограниченному интервалу Времени: от того момента, когда произошло изменение Реальности в Прошлом, до текущего момента. На этот момент дальнейшее существование Фазы в непрерывном Времени прекращается, и начинается существование в замкнутом кольце. Время в Фазе начинает течь в двух встречных направлениях. Обратного течения Времени никто не замечает, все живут в прямом Времени. Но как только прямое Время достигает того момента, с которого началось обратное движение, оно меняет знак на противоположный. В нашей части Вселенной вещественная Материя не может существовать во Времени с отрицательным направлением. Такое резкое изменение вектора Времени приводит к аннигиляции. Но её не происходит.
Не происходит этого потому, что в этот момент то Время, которое двигалось в обратном направлении, вновь меняет свой знак, на этот раз на положительный. И Фаза начинает вновь существовать с того момента, когда было произведено вмешательство в Прошлое. И будет существовать, пока Время снова не поменяет свой знак. Все события будут повторяться один к одному. А потом, всё — сначала. И так — до бесконечности. Всё равно, как если из видеоленты склеить кольцо и запустить этот кусочек на видеомагнитофон.
Если интервал между переменами знака течения Времени достаточно велик, то поначалу петли никто не замечает. Первыми начинают понимать, что здесь что-то не так, те, кого ближе всех коснулось изменение Реальности. Примерно к пятидесятому «витку» своё положение осознаёт половина обитателей обреченной Фазы. К сотому «витку» это становится известно уже всем.
Самое ужасное это то, что выхода из Схлопки нет. Наши хронофизики уже второе столетие бьются над этой проблемой, но решения нет до сих пор.
В схлопувшейся Фазе начинаются массовые психозы, люди просто сходят с ума. Ширится волна самоубийств. И самое страшное в том, что самоубийцы ещё более усугубляют своё, и без того кошмарное, положение. Как только Время меняет свой знак, самоубийцы начинают жить снова и снова стреляются, травятся, вешаются, прыгают из окон. Попробуйте пожить в такой обстановочке, когда вы точно знаете, что через четыре дня вам предстоит испытать смертные муки удушья или «насладиться» свободным падением с пятнадцатого этажа. Когда великий Данте описывал семь кругов Ада, у него не хватило фантазии на восьмой: Схлопку. Что такое по сравнению с ней Пасть Дьявола? Иуда, Брут и Кассий испытывали в ней только физические муки. Вот в Схлопку бы их!
История Монастыря знает четверых «авторов» Схлопок. Двое из них: Казимир Белинский и Чон Ван Дю покончили жизнь самоубийством. А Федор Соснин и Пауль Андерссон наказали себя той же мерой: они «ушли» в Схлопку, стерев при этом оригиналы своих Матриц. Никто им не препятствовал.
Вот такую сверхъестественную хронобомбу мы готовим для ЧВП в качестве меры самозащиты. В память назойливо лезут строчки из «Астравидьи». «В крайнюю минуту, ради спасения жизни, я пустил в ход дивное оружие. Но теперь вобрать его я не в силах»…
Время идёт, а Совет Магов молчит. Да. Решение им предстоит принять не из лёгких, это понятно. Но нельзя же совещаться до бесконечности. Время не ждёт. После ухода Магистра прошло уже около пяти часов. Замечаю, что все присутствующие, как и я, не отрываясь, смотрят на монитор связи. Кто в упор, как Микеле, кто искоса, как Андрей и Стефан, а кто и через зеркало, как Катрин. Лене сейчас легче всех из нас. Она уже работает, готовит совмещение Матриц Андрея и Риша Кандари.
Наконец монитор оживает. Магистр обводит всех нас невесёлым взглядом и сообщает:
— Решение принято. Делаем Схлопку. Уже дана команда освободить в нашем пункте внедрения одну из стартовых площадок. Но эвакуация не прекращается. На всякий случай, вдруг у нас сорвётся… — внезапно он останавливается и спрашивает, — А где Элен?
— Она готовит Матрицу Риша Кандари к внедрению, — отвечаю я.
— Вот как? — Магистр поднимает брови, — И кого же она намерена внедрять?
— Меня, — говорит Андрей.
— И кто же так решил? — продолжает допытываться Магистр.
— Мы, все вместе, — отвечает Стефан.
— Хм! — Магистр озадачен, — А не кажется ли вам, уважаемые хроноагенты, что вы несколько превысили свои полномочия?
— Нет, Филипп, не кажется, — возражает Стефан, — Кто знал, когда Совет примет решение? Может быть, за полчаса до выстрела. Поэтому мы и решили, что всё должно быть готово.
— Ну, о Совете вы слишком низкого мнения. Конечно, слов нет, пришлось продебатировать и поломать копья. Но, в итоге, восторжествовала древняя мудрость.
— И что же это за мудрость? — интересуется Матвей.
— Если твой ближний имеет на тебя зуб, выбей ему этот зуб! — изрекает Магистр.
— Интересно, где же звучала такая мудрость? — бормочет озадаченный Матвей.
— Евангелие! — усмехается Магистр.
— Это где же в Евангелии ты нашел такую мудрость? — не выдерживаю я.
— Пора бы знать! Евангелие от Филиппа, глава вторая, стих девятый! — заявляет Магистр, — Ждите, я сейчас буду.
— Вы мне не поверите и просто не поймёте, — заявляет он, выходя из Нуль-Т, — Как вы думаете, кто был самым ярым противником нашего предложения? В жизни не догадаетесь! Стремберг!
— Ну, почему же? — говорит Стефан, — И поверим, и поймём, и догадаться не трудно. Арно не кто-нибудь, а начальник нашего Сектора, хроноагент с богатым стажем. Он лучше всех в Секторе знает, что такое Схлопка. И у него, как и у нас, в кровь, в костный мозг впиталось… Как там у Высоцкого, Андрей? А! Нельзя за флажки!
Магистр согласно кивает и продолжает уже другим тоном:
— На Совете, как и у ЧВП, голоса разделились примерно поровну. Наше предложение прошло незначительным большинством голосов. Совет предоставил нам право самим определить кандидатуру хроноагента и время внедрения. Я сюда шел, обдумывая, как нам решить этот вопрос. А вы уже сами всё решили.
Магистр замолкает, собираясь с мыслями, затем долго смотрит в глаза Андрею:
— Андрэ. Ты хорошо представляешь себе, на что ты идёшь? Еще не поздно отказаться.
— Нет, Магистр, — Андрей решительно мотает головой, — Об отказе не может быть и речи. Моя идея, мне её и воплощать. Андрей — единственный, кто мог оспорить у меня это право. Но его участие исключено. Так что, я иду на это дело спокойно и с чистым сердцем. Ну, а что меня там, в итоге, ждёт, я знаю прекрасно. Ничего хорошего там не будет. Если бы был другой вариант, я ни за что на это не пошел бы. Но когда на карту поставлено двести пятьдесят тысяч жизней и само существование нашей Фазы, то кто-то должен жертвовать собой. Почему не я?
— Время их разберёт, этих русских парней, — задумчиво говорит Магистр, — Вроде бы давно уже с ними работаю, а вот до конца понять…
Звучит сигнал связи, и на мониторе появляется Лена:
— У меня всё готово!
— Быстро ты, — удивляюсь я.
— А что мудрить-то? Он там пробудет всего-навсего несколько минут. От того момента, когда Кора оставит его в каюте одного, до того, как он уберёт палец с кнопки пульта. Так что, сведения о розовом детстве Риша Кандари ему не нужны.
— Правильно, Лена, — говорит Андрей и встаёт, — Я тоже готов. Не будем терять времени.
Но я останавливаю их:
— Подождите! Еще не истёк срок ультиматума.
— Какого ультиматума? — удивляется Магистр.
— Который я предъявил Старому Волку.
— А! Вот ты о чем. Так ты же сам и сказал, что вряд ли они откажутся от задуманного и пойдут на переговоры.
— Я и сейчас так думаю. Но надо оставить хоть какой-то шанс на завершение дела миром. Раз уж срок прозвучал, его надо выдержать. Мы дали им время на размышление, вот пускай и размышляют. Помешать они нам всё равно не могут. А если есть хоть какая-то возможность избежать Схлопки, грех не воспользоваться ею. Чем Время не шутит, вдруг такая возможность представится.
Магистр хлопает меня по плечу:
— Быть по сему! Ты прав, Андрэ, слово надо держать. Элен, рассчитай, пожалуйста, время внедрения так, чтобы взрыв Олимпика состоялся ровно через восемь часов после завершения переговоров Андрэ с этим Волком.
— Старым Волком, — поправляю я его.
— Да хоть престарелым! Волчья сущность от этого не меняется.
Снова бежит время. Мы ждём. Ждём не выйдет ли на связь Мефи с предложением мира. Надежда слабая, но… Магистр подходит к бару, достаёт бутылку водки и наливает всем, кроме Андрея. Он говорит ему извиняющимся тоном:
— Ты, Андрэ, выпьешь после операции. Сейчас тебе не рекомендуется.
Генрих шутит:
— Если уж на то пошло, то сейчас Андрею надо, как камикадзе перед вылетом, чашечку саке налить.
Андрей невесело улыбается. Сравнение не в бровь, а в глаз. Для Андрея с момента внедрения в Риша Кандари начнётся двойная жизнь. Один Андрей останется здесь, а второй, как камикадзе, улетит в неизвестность. И судьбе его не позавидуешь. Какое там, камикадзе! У тех всё было ясно и просто: взлетел — погиб. А Андрей уйдёт в бесконечную петлю Времени, из которой не будет выхода никогда. Никогда! Это даже представить трудно. Трясу головой и залпом выпиваю водку. От этого можно с ума сойти.
Наконец Лена снова выходит на связь.
— Пора, — коротко говорит она.
Катрин вскакивает и убегает в Нуль-Т. Никто не пытается её остановить. Мы начинаем прощаться с Андреем. Тот пытается шутить:
— Вы словно навсегда со мной прощаетесь!
— С тем Андрэ, который сейчас стоит перед нами, да, — серьёзно говорит Магистр.
Андрей соглашается и оставляет шутливый тон. Простившись со всеми, он подходит ко мне:
— Ну, друже, вот и мой черёд пришел. Ты понял, о чем я?
— Понял. Удачи желать не буду, это — глупо. Самое главное, друже, не мякни. Не забывай, мы с тобой — военные лётчики, а это значит — всегда готовы на взлёт.
Андрей кивает и вдруг тихо декламирует:
— И значит, нам нужна одна Победа…
Я подхватываю:
— Одна на всех, мы за ценой не постоим! Ну, друже, ты и Сова! Только Сова и могла придумать такое.
— А как же! А ты всё: «Ёж, да ёж». Вот тебе и ёж. Пусть теперь Старый Волк ёжится.
Мы с Андреем обнимаемся, и я подталкиваю его к Нуль-Т:
— Пора, друже. С нами Время!
— С нами Время! — отвечает он уже из кабины.
Вряд ли кто-то понял что-либо из нашего диалога. Да и не прислушивался к нему никто, все думали о другом. После минутной паузы Магистр вновь разливает водку по рюмкам:
— Выпьем за Андрэ! За успех операции пить не предлагаю. Грех пить за удачную Схлопку. Впервые мы сознательно идём на такое дело.
— Первый раз и, дай Время, последний! — отвечает Стефан, поднимая рюмку, — За Андрея!
— А за которого Андрея мы пили? — спрашивает Матвей, — За того, кто останется здесь, или за того, что окажется в Схлопке?
— За обоих, — тихо отвечает Микеле.
И все с ним молча соглашаются. Не успеваем мы поставить на стол рюмки, как на связь выходит Лена. Они с Андреем уже в пункте внедрения. Андрей лежит на «стартовой площадке», над его головой нависла решетчатая пирамида с блестящими кристаллами в узлах. Лена сидит за пультом.
— Магистр, мы готовы, — говорит она.
— Подожди секунду, Элен. Я доложу Верховному.
Магистр набирает код, и на нашем мониторе и мониторе пункта внедрения появляется лицо Верховного Мага. Он с полминуты молча смотрит на Андрея и тихо говорит:
— Так. Значит, идёте вы, Злобин. Андрей Алексеевич, я должен вас спросить: вы отчетливо представляете себе, что вас ожидает в случае успеха операции? Представьте: вас ожидает Вечность. Бесконечное повторение одного и того же. Выдержит ли это ваш рассудок? Над проблемой раскрытия Схлопки мы бьёмся вторую сотню лет, и я не могу обещать вам, что она будет решена в ближайшем столетии. Подумайте еще, и я призываю вас: откажитесь от задуманного!
Андрей отрицательно качает головой. Верховный вздыхает и говорит:
— Что ж. Время с тобой, сын мой! Елена, действуйте.
Лена быстро встаёт, подходит к Андрею, наклоняется и целует его. Быстро вернувшись к пульту, она толчком нажимает красную клавишу.
На мониторе появляется интерьер каюты лайнера. Кора выходит и закрывает за собой дверь. Риш Кандари, точнее, я, а может быть, уже Андрей, Время ногу сломит в такой неразберихе, достаёт из-под юбки взрывчатку и минирует Олимпик. Дальше всё идёт как в видеозаписи.
Возвращается Кора, и Риш объясняет ей, что он сделал. Врывается Бульаф со своими подручными, и Кора отгоняет их от Риша. На связь выходит Мефи и выслушивает мои (или Андрея) требования. Короткий разговор с Леной. Связь с Магистром. Андрей разговаривает с Леной. В руке он держит пульт. Внезапно он улыбается:
— Ну, самое главное сделано. А теперь… Извини, Кора, но я вынужден так поступить.
Он снова оборачивается к монитору, откуда на него смотрит уже Магистр, и ещё раз улыбается:
— Прощайте, друзья. С нами Время!
С этими словами он отбрасывает пульт. Взрыв сбивает всех с ног. Но через мгновение все вскакивают и смотрят на стол, где стоял Олимпик. Там пусто. Зато пол усыпан рубиновыми осколками. Осколки торчат и из стен. На полу остались лежать только двое: Кора (она просто оглушена) и один из охранников. Этому сказочно повезло. Наверное, это единственный в истории случай гибели от рубинового осколка.
Первым приходит в себя Бульаф.
— Ах ты, паскуда! — он бросается на Андрея, — Да я тебя…
Договорить он не успевает. Андрей делает быстрое движение, и капитан всем весом своей сотни килограммов врезается в стену каюты. Охранники бросаются на Андрея все вместе. Пришедшая в себя Кора лежит на левом боку, оперившись щекой о ладонь и, приоткрыв рот, с интересом наблюдает, как Андрей одного за другим «успокаивает» всех семерых.
— Ну вот, давно бы так, — говорит она, — а то вёл себя как учитель воскресной школы. Смотреть было противно. А теперь успокойся. Повеселился и хватит.
Она наводит на Андрея лучевой пистолет. Андрей смеётся и присаживается на диван:
— Сдаюсь! — говорит он и поднимает руки, — Только не подумай, что я испугался твоего излучателя. Ты же знаешь, что мне справиться с тобой, даже если у тебя пистолет, раз плюнуть. Просто, я своё дело сделал, и мне совершенно безразлично, что последует дальше.
Вид у Коры весьма озадаченный и огорченный:
— Андрей, зачем ты это сделал? Ведь мы с тобой положили ради этого камня столько трудов, так рисковали!
— Дело в том, Кора, что мне стало известно, для чего вашему руководству понадобился этот гигантский рубин. И я решил сделать всё возможное, чтобы он им не достался. Да убери ты излучатель, не буду я больше никому кости ломать и тебя не трону.
Кора нерешительно опускает пистолет. В глазах её недоверие:
— И что же тебе стало известно?
— Олимпик должен был послужить сердечником для суперлазера, которым хотят уничтожить мою Фазу, моих друзей и близких. Подумай сама: могу ли я допустить, чтобы он попал в их руки?
— Тогда зачем ты так старался?
— Затем, чтобы вызволить из плена ни в чем не повинную женщину, которая пошла спасать своего друга и попалась в ловушку.
— Но как же ты? Ты же отрезал себе все пути к отступлению и спасению! И потом, почему я должна тебе верить? Откуда у тебя эти сведения про лазер?
— Обо мне речь не идёт, Кора. Я пошел на это вполне осознанно и не раскаиваюсь. А про лазер… Неужели ты сама ни разу не задумывалась, для чего ещё можно приспособить этот огромный рубин?
— Нет, — смущенно отвечает Кора, — Ни разу не задумывалась. Мне просто дали задание, и я его выполнила.
— А дальше? После нас, хоть потоп? — усмехается Андрей.
— Кунт поганый! Дерьмовый пшит! — шипит капитан Бульаф, который уже пришел в себя и смотрит на Андрея одним глазом, горящим ненавистью.
Второй его глаз заплыл от удара.
— Что ты там бормочешь, дерьмо кошачье? — недовольно спрашивает Андрей, — Мало тебе? Ты ещё хочешь?
— Полегче, Бульаф! — командует Кора, — Сделанного не исправить. Теперь надо разобраться до конца во всей этой истории.
— Заткнись, шлюха! Тебе тоже придётся за всё ответить! — рычит Бульаф и нажимает кнопку на пульте, вмонтированном в пояс.
В каюту врываются несколько молодчиков в масках-противогазах. Один из них кидает такую же маску Бульафу, и тот быстро её натягивает. Раздаётся шипение газовой струи, и Андрей с Корой отключаются.
— Взять его! — гудит через маску Бульаф, — Её тоже! Доставить их в семнадцатый отсек и приготовить, да поживее, а то они скоро очухаются!
Люди в масках подхватывают Андрея и Кору и тащат их по переходам в указанный отсек. Там их быстро раздевают, усаживают в кресла, закрепляют ремнями и обклеивают датчиками. Вдоль одной из стен выстроены многочисленные пульты и дисплеи.
В отсек входит сухонький, плюгавый человечек. Он осматривает Андрея и Кору и проверяет, надёжно ли они закреплены. Удовлетворённо хмыкнув, он подходит к пульту и что-то там включает. Андрей и Кора открывают глаза.
— Здравствуйте, дорогие мои, — шепелявит плюгавый человечек и противно улыбается, — Сейчас мы с вами будем беседовать.
Кора смотрит на него тяжелым взглядом:
— Ты всё ещё коптишь небо, мерзкая крыса? Тебя ещё никто не придавил?
— Фу, как ты груба, Корочка!
Плюгавый плотоядно улыбается и своими маслеными глазками откровенно изучает молодое, красивое женское тело.
— Я сколько раз говорила тебе, ублюдок, чтобы ты не смел меня так называть!
Плюгавый улыбается ещё противней:
— Ты говорила, я повиновался. Но это было, когда ты была госпожой, прямым агентом. А сейчас наши места поменялись, и ты это хорошо понимаешь, Корочка. Да! Я вижу, что ребята забыли кое-что. Извини, Корочка, я тебя побеспокою. У меня есть одна игрушечка, специально для тебя.
С этими словами плюгавый наклоняется над Корой и вставляет ей во влагалище пару электродов. При этом он задерживает там свои руки и что-то делает. Кора шипит:
— У! Тварь вонючая, импотент засранный! Только на это ты и способен!
— Не ругайся, Корочка, не ругайся, — ласково шепелявит плюгавый, — Ты же знаешь, что когда капитан узнает от тебя всё, что ему нужно, ты будешь полностью в моём распоряжении. И вот тогда ты узнаешь: импотент я или нет.
Кора возмущенно плюёт в его физиономию. Тот хочет ещё что-то сказать, но в этот момент в отсек входит капитан Бульаф:
— Ну что, Клин, они готовы?
— Готовы, капитан.
— Тогда, приступим к допросу.
Сзади звучит голос Лены:
— Может быть, хватит любопытствовать? Я не думаю, чтобы Андрею эта сцена доставила удовольствие.
— Удовольствия, конечно, маловато, — говорит Андрей, — Но нервы у меня крепкие.
— Тем не менее, не будем их напрягать по пустякам, нервные клетки тебе ещё пригодятся, — говорит Магистр и выключает монитор наблюдения, — А вы уже здесь?
— И давно, — говорит Андрей.
— Давайте лучше посмотрим, что сейчас происходит на лазере, — предлагает Микеле.
— Боюсь, что ничего интересного мы не увидим. Если всё получилось как надо, то Время там уже течет в обратную сторону, началась Схлопка.
В самом деле, на дисплее пляшут замысловатые кривые, какие-то дикие фигуры переплетаются между собой и вновь рассыпаются на кривые.
— Вот, — комментирует Магистр, — имеем факт обратного течения Времени. Так это выглядит в прямом наблюдении. Значит, всё получилось. Поздравляю. Теперь можно выпить за успешное завершение операции.
Все соглашаются, и Магистр наполняет рюмки. Но не успеваем мы выпить по первой, как звучит сигнал монитора связи. Магистр ставит на стол пустую рюмку и подходит к компьютеру. На загоревшемся мониторе появляется Старый Волк. У него растерянный вид.
— Как вы это сделали? — спрашивает он.
— Что именно? — издевательски уточняет Магистр.
— Как вы сумели расколоть сердечник на мелкие части?
— А, это! Это — пустяки! Тебя же Андрэ предупреждал. Мы давали вам время на размышление, а вы, наверное, решили, что мы блефуем? Как видишь, Андрэ не блефовал.
Старый Волк с сомнением качает головой:
— Был только один способ сделать это. Неужели вы решились…
Он отходит от монитора связи, но нам видно, что он склонился над компьютером и что-то уточняет. Когда он вновь подходит к монитору, то в глазах его светится что-то вроде восхищения:
— Вы всё-таки решились! Да, недооценили мы вас. Впредь надо будет иметь это в виду.
— Если ты думаешь, что мы всякий раз будем организовывать для вас Схлопку, ты ошибаешься, — говорю я ему, — Схлопка, это слишком примитивно. В следующий раз мы загнём вам что-нибудь покруче. Поэтому, примите добрый совет: оставьте свои попытки пакостить нам напрямую. Хватит нам войны в Реальных Фазах. Кстати, последнее время вы и там не больно-то блещете. Так что, вашу попытку расстрелять нашу Фазу можно расценить как жест отчаяния.
— Жест отчаяния, говоришь, — Старый Волк склоняет голову набок и прищурившись смотрит на меня, — Может быть, и так. Но согласись, у меня есть основания и ваши действия оценить так же. Очень похоже, ты не находишь? Кстати. Ведь вы отправили для организации Петли Времени своего человека, и он там остался. Как это звучит с точки зрения гуманности?
— Нормально звучит, — отвечает Андрей, — Там остался я, и не жалею о том, что сделал. Вот только женщина ваша зря пострадала.
— Какая женщина? — недоумевает Старый Волк.
— Кора.
— Гм! Но она здесь, мы с ней как раз готовим очередную операцию. Кора! Подойди, пожалуйста.
В поле зрения появляется Кора. Магистр смотрит на неё удивлёнными, широко раскрытыми газами. А Кора с любопытством рассматривает нас.
— Кто из вас Андрей Коршунов? — спрашивает она.
— Я.
— Так вот ты какой, Андрей. А это — та женщина, из-за которой ты рисковал. Что ж, я запомню вас. Может быть, и встретимся когда-нибудь. Пути Времени неисповедимы.
— Но каким образом вы — здесь? — не выдерживает Магистр, — Всё, что попадает в Схлопку, лишено будущего. Вас просто сейчас не должно существовать!
Старый Волк кивает:
— Действительно, здесь что-то не так. То, что Кора сейчас здесь, со мной, это какой-то феномен. Это требует изучения и объяснения. Ну, что ж. На этот раз вы победили…
— В очередной раз, ты хотел сказать, — не удерживаюсь я.
— Не буду спорить с тобой, Андрей, — соглашается Старый Волк, — Пусть, в очередной. Но не думай, что это будет продолжаться до бесконечности. Мы ещё встретимся. Всего доброго!
— До встречи. Будь здоров!
Мы отключаем связь и возвращаемся к столу, праздновать победу. Магистр, как бы между делом, замечает мне:
— Надо будет удвоить осторожность. Этот Волчара не из тех, кто бросает слова на ветер.
Я согласно киваю.
Утром на связь выходит Ричард:
— Андрей, Лена! Посмотрите, что творит в Схлопке Злобин!
Он переключает изображение, и мы вновь наблюдаем отсек лайнера, где сидят прикованные к креслам и обклеенные датчиками Андрей и Кора. Ричард объясняет:
— Андрея пытали несколько часов. Хотели выяснить, какое отношение к уничтожению Олимпика имеют Старый Волк и Кора. Но Андрей умело поставил надёжные блоки и только улыбался на их вопросы. Дальше смотрите сами.
На мониторе видно, как Бульаф в бешенстве гоняет плюгавого палача по отсеку.
— И это всё, на что способна твоя техника!? Бельком! Грис несчастный! Десять тысяч гэкю истратили, и всё без толку!
— Но, капитан! — визжит палачик, — Этот тип каким-то образом заблокировал своё сознание. Аппаратура работает на полную мощность, но эффекта никакого!
— Так сломай эти блоки, сожги их! Я что, учить тебя должен!?
— Ничего не получится, я уже пробовал. Блоки стоят где-то на уровне подсознания. Если я вторгнусь туда, он потеряет рассудок и тогда уж точно ничего не скажет.
— Крат с тобой! Сейчас мы с ним по старинке поработаем, а ты пока займись ею, — он кивает в сторону Коры, а сам обращается к троим помощникам, — Подтяните-ка его к тому кольцу. Я сейчас сам с ним побеседую.
Помощники отстёгивают Андрея от кресла, надевают ему наручники и тащат к стенке. Бульаф идёт следом.
— Сейчас я тобой сам займусь, и никакие твои блоки тебе не помогут.
Андрей смеётся. Бульаф в бешенстве хватает его за плечо, разворачивает к себе и бьёт его по зубам.
— А это тебе аванс, чтобы не скалился!
— Ну, гнида, держись! — бормочет Андрей, — Ты меня достал.
Он на секунду прикрывает глаза и делает глубокий вдох. Лена, сообразив, в чем дело, быстро переключает масштаб времени. На мониторе все стоят в застывших, неестественных позах, как статуи. Все, кроме Андрея.
Андрей резко бьёт скованными руками по темени Бульафа и наручниками ломает ему череп. Еще три стремительных движения, и подручные капитана медленно валятся на пол. Андрей оглядывается по сторонам, подбирает в углу какой-то металлический прут и подходит сзади к плюгавому палачу, который с плотоядной улыбкой наклонился над Корой. Андрей всаживает ему прут в задницу таким быстрым и мощным ударом, что конец прута выходит через горло.
Оставшись одни, мы стараемся говорить на посторонние темы, но разговор не клеится. Мысли у всех вертятся вокруг одного: Схлопки. Схлопка, петля Времени. Фаза, попавшая в Схлопку, лишена будущего. Вся её жизнь начинает двигаться по ограниченному интервалу Времени: от того момента, когда произошло изменение Реальности в Прошлом, до текущего момента. На этот момент дальнейшее существование Фазы в непрерывном Времени прекращается, и начинается существование в замкнутом кольце. Время в Фазе начинает течь в двух встречных направлениях. Обратного течения Времени никто не замечает, все живут в прямом Времени. Но как только прямое Время достигает того момента, с которого началось обратное движение, оно меняет знак на противоположный. В нашей части Вселенной вещественная Материя не может существовать во Времени с отрицательным направлением. Такое резкое изменение вектора Времени приводит к аннигиляции. Но её не происходит.
Не происходит этого потому, что в этот момент то Время, которое двигалось в обратном направлении, вновь меняет свой знак, на этот раз на положительный. И Фаза начинает вновь существовать с того момента, когда было произведено вмешательство в Прошлое. И будет существовать, пока Время снова не поменяет свой знак. Все события будут повторяться один к одному. А потом, всё — сначала. И так — до бесконечности. Всё равно, как если из видеоленты склеить кольцо и запустить этот кусочек на видеомагнитофон.
Если интервал между переменами знака течения Времени достаточно велик, то поначалу петли никто не замечает. Первыми начинают понимать, что здесь что-то не так, те, кого ближе всех коснулось изменение Реальности. Примерно к пятидесятому «витку» своё положение осознаёт половина обитателей обреченной Фазы. К сотому «витку» это становится известно уже всем.
Самое ужасное это то, что выхода из Схлопки нет. Наши хронофизики уже второе столетие бьются над этой проблемой, но решения нет до сих пор.
В схлопувшейся Фазе начинаются массовые психозы, люди просто сходят с ума. Ширится волна самоубийств. И самое страшное в том, что самоубийцы ещё более усугубляют своё, и без того кошмарное, положение. Как только Время меняет свой знак, самоубийцы начинают жить снова и снова стреляются, травятся, вешаются, прыгают из окон. Попробуйте пожить в такой обстановочке, когда вы точно знаете, что через четыре дня вам предстоит испытать смертные муки удушья или «насладиться» свободным падением с пятнадцатого этажа. Когда великий Данте описывал семь кругов Ада, у него не хватило фантазии на восьмой: Схлопку. Что такое по сравнению с ней Пасть Дьявола? Иуда, Брут и Кассий испытывали в ней только физические муки. Вот в Схлопку бы их!
История Монастыря знает четверых «авторов» Схлопок. Двое из них: Казимир Белинский и Чон Ван Дю покончили жизнь самоубийством. А Федор Соснин и Пауль Андерссон наказали себя той же мерой: они «ушли» в Схлопку, стерев при этом оригиналы своих Матриц. Никто им не препятствовал.
Вот такую сверхъестественную хронобомбу мы готовим для ЧВП в качестве меры самозащиты. В память назойливо лезут строчки из «Астравидьи». «В крайнюю минуту, ради спасения жизни, я пустил в ход дивное оружие. Но теперь вобрать его я не в силах»…
Время идёт, а Совет Магов молчит. Да. Решение им предстоит принять не из лёгких, это понятно. Но нельзя же совещаться до бесконечности. Время не ждёт. После ухода Магистра прошло уже около пяти часов. Замечаю, что все присутствующие, как и я, не отрываясь, смотрят на монитор связи. Кто в упор, как Микеле, кто искоса, как Андрей и Стефан, а кто и через зеркало, как Катрин. Лене сейчас легче всех из нас. Она уже работает, готовит совмещение Матриц Андрея и Риша Кандари.
Наконец монитор оживает. Магистр обводит всех нас невесёлым взглядом и сообщает:
— Решение принято. Делаем Схлопку. Уже дана команда освободить в нашем пункте внедрения одну из стартовых площадок. Но эвакуация не прекращается. На всякий случай, вдруг у нас сорвётся… — внезапно он останавливается и спрашивает, — А где Элен?
— Она готовит Матрицу Риша Кандари к внедрению, — отвечаю я.
— Вот как? — Магистр поднимает брови, — И кого же она намерена внедрять?
— Меня, — говорит Андрей.
— И кто же так решил? — продолжает допытываться Магистр.
— Мы, все вместе, — отвечает Стефан.
— Хм! — Магистр озадачен, — А не кажется ли вам, уважаемые хроноагенты, что вы несколько превысили свои полномочия?
— Нет, Филипп, не кажется, — возражает Стефан, — Кто знал, когда Совет примет решение? Может быть, за полчаса до выстрела. Поэтому мы и решили, что всё должно быть готово.
— Ну, о Совете вы слишком низкого мнения. Конечно, слов нет, пришлось продебатировать и поломать копья. Но, в итоге, восторжествовала древняя мудрость.
— И что же это за мудрость? — интересуется Матвей.
— Если твой ближний имеет на тебя зуб, выбей ему этот зуб! — изрекает Магистр.
— Интересно, где же звучала такая мудрость? — бормочет озадаченный Матвей.
— Евангелие! — усмехается Магистр.
— Это где же в Евангелии ты нашел такую мудрость? — не выдерживаю я.
— Пора бы знать! Евангелие от Филиппа, глава вторая, стих девятый! — заявляет Магистр, — Ждите, я сейчас буду.
— Вы мне не поверите и просто не поймёте, — заявляет он, выходя из Нуль-Т, — Как вы думаете, кто был самым ярым противником нашего предложения? В жизни не догадаетесь! Стремберг!
— Ну, почему же? — говорит Стефан, — И поверим, и поймём, и догадаться не трудно. Арно не кто-нибудь, а начальник нашего Сектора, хроноагент с богатым стажем. Он лучше всех в Секторе знает, что такое Схлопка. И у него, как и у нас, в кровь, в костный мозг впиталось… Как там у Высоцкого, Андрей? А! Нельзя за флажки!
Магистр согласно кивает и продолжает уже другим тоном:
— На Совете, как и у ЧВП, голоса разделились примерно поровну. Наше предложение прошло незначительным большинством голосов. Совет предоставил нам право самим определить кандидатуру хроноагента и время внедрения. Я сюда шел, обдумывая, как нам решить этот вопрос. А вы уже сами всё решили.
Магистр замолкает, собираясь с мыслями, затем долго смотрит в глаза Андрею:
— Андрэ. Ты хорошо представляешь себе, на что ты идёшь? Еще не поздно отказаться.
— Нет, Магистр, — Андрей решительно мотает головой, — Об отказе не может быть и речи. Моя идея, мне её и воплощать. Андрей — единственный, кто мог оспорить у меня это право. Но его участие исключено. Так что, я иду на это дело спокойно и с чистым сердцем. Ну, а что меня там, в итоге, ждёт, я знаю прекрасно. Ничего хорошего там не будет. Если бы был другой вариант, я ни за что на это не пошел бы. Но когда на карту поставлено двести пятьдесят тысяч жизней и само существование нашей Фазы, то кто-то должен жертвовать собой. Почему не я?
— Время их разберёт, этих русских парней, — задумчиво говорит Магистр, — Вроде бы давно уже с ними работаю, а вот до конца понять…
Звучит сигнал связи, и на мониторе появляется Лена:
— У меня всё готово!
— Быстро ты, — удивляюсь я.
— А что мудрить-то? Он там пробудет всего-навсего несколько минут. От того момента, когда Кора оставит его в каюте одного, до того, как он уберёт палец с кнопки пульта. Так что, сведения о розовом детстве Риша Кандари ему не нужны.
— Правильно, Лена, — говорит Андрей и встаёт, — Я тоже готов. Не будем терять времени.
Но я останавливаю их:
— Подождите! Еще не истёк срок ультиматума.
— Какого ультиматума? — удивляется Магистр.
— Который я предъявил Старому Волку.
— А! Вот ты о чем. Так ты же сам и сказал, что вряд ли они откажутся от задуманного и пойдут на переговоры.
— Я и сейчас так думаю. Но надо оставить хоть какой-то шанс на завершение дела миром. Раз уж срок прозвучал, его надо выдержать. Мы дали им время на размышление, вот пускай и размышляют. Помешать они нам всё равно не могут. А если есть хоть какая-то возможность избежать Схлопки, грех не воспользоваться ею. Чем Время не шутит, вдруг такая возможность представится.
Магистр хлопает меня по плечу:
— Быть по сему! Ты прав, Андрэ, слово надо держать. Элен, рассчитай, пожалуйста, время внедрения так, чтобы взрыв Олимпика состоялся ровно через восемь часов после завершения переговоров Андрэ с этим Волком.
— Старым Волком, — поправляю я его.
— Да хоть престарелым! Волчья сущность от этого не меняется.
Снова бежит время. Мы ждём. Ждём не выйдет ли на связь Мефи с предложением мира. Надежда слабая, но… Магистр подходит к бару, достаёт бутылку водки и наливает всем, кроме Андрея. Он говорит ему извиняющимся тоном:
— Ты, Андрэ, выпьешь после операции. Сейчас тебе не рекомендуется.
Генрих шутит:
— Если уж на то пошло, то сейчас Андрею надо, как камикадзе перед вылетом, чашечку саке налить.
Андрей невесело улыбается. Сравнение не в бровь, а в глаз. Для Андрея с момента внедрения в Риша Кандари начнётся двойная жизнь. Один Андрей останется здесь, а второй, как камикадзе, улетит в неизвестность. И судьбе его не позавидуешь. Какое там, камикадзе! У тех всё было ясно и просто: взлетел — погиб. А Андрей уйдёт в бесконечную петлю Времени, из которой не будет выхода никогда. Никогда! Это даже представить трудно. Трясу головой и залпом выпиваю водку. От этого можно с ума сойти.
Наконец Лена снова выходит на связь.
— Пора, — коротко говорит она.
Катрин вскакивает и убегает в Нуль-Т. Никто не пытается её остановить. Мы начинаем прощаться с Андреем. Тот пытается шутить:
— Вы словно навсегда со мной прощаетесь!
— С тем Андрэ, который сейчас стоит перед нами, да, — серьёзно говорит Магистр.
Андрей соглашается и оставляет шутливый тон. Простившись со всеми, он подходит ко мне:
— Ну, друже, вот и мой черёд пришел. Ты понял, о чем я?
— Понял. Удачи желать не буду, это — глупо. Самое главное, друже, не мякни. Не забывай, мы с тобой — военные лётчики, а это значит — всегда готовы на взлёт.
Андрей кивает и вдруг тихо декламирует:
— И значит, нам нужна одна Победа…
Я подхватываю:
— Одна на всех, мы за ценой не постоим! Ну, друже, ты и Сова! Только Сова и могла придумать такое.
— А как же! А ты всё: «Ёж, да ёж». Вот тебе и ёж. Пусть теперь Старый Волк ёжится.
Мы с Андреем обнимаемся, и я подталкиваю его к Нуль-Т:
— Пора, друже. С нами Время!
— С нами Время! — отвечает он уже из кабины.
Вряд ли кто-то понял что-либо из нашего диалога. Да и не прислушивался к нему никто, все думали о другом. После минутной паузы Магистр вновь разливает водку по рюмкам:
— Выпьем за Андрэ! За успех операции пить не предлагаю. Грех пить за удачную Схлопку. Впервые мы сознательно идём на такое дело.
— Первый раз и, дай Время, последний! — отвечает Стефан, поднимая рюмку, — За Андрея!
— А за которого Андрея мы пили? — спрашивает Матвей, — За того, кто останется здесь, или за того, что окажется в Схлопке?
— За обоих, — тихо отвечает Микеле.
И все с ним молча соглашаются. Не успеваем мы поставить на стол рюмки, как на связь выходит Лена. Они с Андреем уже в пункте внедрения. Андрей лежит на «стартовой площадке», над его головой нависла решетчатая пирамида с блестящими кристаллами в узлах. Лена сидит за пультом.
— Магистр, мы готовы, — говорит она.
— Подожди секунду, Элен. Я доложу Верховному.
Магистр набирает код, и на нашем мониторе и мониторе пункта внедрения появляется лицо Верховного Мага. Он с полминуты молча смотрит на Андрея и тихо говорит:
— Так. Значит, идёте вы, Злобин. Андрей Алексеевич, я должен вас спросить: вы отчетливо представляете себе, что вас ожидает в случае успеха операции? Представьте: вас ожидает Вечность. Бесконечное повторение одного и того же. Выдержит ли это ваш рассудок? Над проблемой раскрытия Схлопки мы бьёмся вторую сотню лет, и я не могу обещать вам, что она будет решена в ближайшем столетии. Подумайте еще, и я призываю вас: откажитесь от задуманного!
Андрей отрицательно качает головой. Верховный вздыхает и говорит:
— Что ж. Время с тобой, сын мой! Елена, действуйте.
Лена быстро встаёт, подходит к Андрею, наклоняется и целует его. Быстро вернувшись к пульту, она толчком нажимает красную клавишу.
На мониторе появляется интерьер каюты лайнера. Кора выходит и закрывает за собой дверь. Риш Кандари, точнее, я, а может быть, уже Андрей, Время ногу сломит в такой неразберихе, достаёт из-под юбки взрывчатку и минирует Олимпик. Дальше всё идёт как в видеозаписи.
Возвращается Кора, и Риш объясняет ей, что он сделал. Врывается Бульаф со своими подручными, и Кора отгоняет их от Риша. На связь выходит Мефи и выслушивает мои (или Андрея) требования. Короткий разговор с Леной. Связь с Магистром. Андрей разговаривает с Леной. В руке он держит пульт. Внезапно он улыбается:
— Ну, самое главное сделано. А теперь… Извини, Кора, но я вынужден так поступить.
Он снова оборачивается к монитору, откуда на него смотрит уже Магистр, и ещё раз улыбается:
— Прощайте, друзья. С нами Время!
С этими словами он отбрасывает пульт. Взрыв сбивает всех с ног. Но через мгновение все вскакивают и смотрят на стол, где стоял Олимпик. Там пусто. Зато пол усыпан рубиновыми осколками. Осколки торчат и из стен. На полу остались лежать только двое: Кора (она просто оглушена) и один из охранников. Этому сказочно повезло. Наверное, это единственный в истории случай гибели от рубинового осколка.
Первым приходит в себя Бульаф.
— Ах ты, паскуда! — он бросается на Андрея, — Да я тебя…
Договорить он не успевает. Андрей делает быстрое движение, и капитан всем весом своей сотни килограммов врезается в стену каюты. Охранники бросаются на Андрея все вместе. Пришедшая в себя Кора лежит на левом боку, оперившись щекой о ладонь и, приоткрыв рот, с интересом наблюдает, как Андрей одного за другим «успокаивает» всех семерых.
— Ну вот, давно бы так, — говорит она, — а то вёл себя как учитель воскресной школы. Смотреть было противно. А теперь успокойся. Повеселился и хватит.
Она наводит на Андрея лучевой пистолет. Андрей смеётся и присаживается на диван:
— Сдаюсь! — говорит он и поднимает руки, — Только не подумай, что я испугался твоего излучателя. Ты же знаешь, что мне справиться с тобой, даже если у тебя пистолет, раз плюнуть. Просто, я своё дело сделал, и мне совершенно безразлично, что последует дальше.
Вид у Коры весьма озадаченный и огорченный:
— Андрей, зачем ты это сделал? Ведь мы с тобой положили ради этого камня столько трудов, так рисковали!
— Дело в том, Кора, что мне стало известно, для чего вашему руководству понадобился этот гигантский рубин. И я решил сделать всё возможное, чтобы он им не достался. Да убери ты излучатель, не буду я больше никому кости ломать и тебя не трону.
Кора нерешительно опускает пистолет. В глазах её недоверие:
— И что же тебе стало известно?
— Олимпик должен был послужить сердечником для суперлазера, которым хотят уничтожить мою Фазу, моих друзей и близких. Подумай сама: могу ли я допустить, чтобы он попал в их руки?
— Тогда зачем ты так старался?
— Затем, чтобы вызволить из плена ни в чем не повинную женщину, которая пошла спасать своего друга и попалась в ловушку.
— Но как же ты? Ты же отрезал себе все пути к отступлению и спасению! И потом, почему я должна тебе верить? Откуда у тебя эти сведения про лазер?
— Обо мне речь не идёт, Кора. Я пошел на это вполне осознанно и не раскаиваюсь. А про лазер… Неужели ты сама ни разу не задумывалась, для чего ещё можно приспособить этот огромный рубин?
— Нет, — смущенно отвечает Кора, — Ни разу не задумывалась. Мне просто дали задание, и я его выполнила.
— А дальше? После нас, хоть потоп? — усмехается Андрей.
— Кунт поганый! Дерьмовый пшит! — шипит капитан Бульаф, который уже пришел в себя и смотрит на Андрея одним глазом, горящим ненавистью.
Второй его глаз заплыл от удара.
— Что ты там бормочешь, дерьмо кошачье? — недовольно спрашивает Андрей, — Мало тебе? Ты ещё хочешь?
— Полегче, Бульаф! — командует Кора, — Сделанного не исправить. Теперь надо разобраться до конца во всей этой истории.
— Заткнись, шлюха! Тебе тоже придётся за всё ответить! — рычит Бульаф и нажимает кнопку на пульте, вмонтированном в пояс.
В каюту врываются несколько молодчиков в масках-противогазах. Один из них кидает такую же маску Бульафу, и тот быстро её натягивает. Раздаётся шипение газовой струи, и Андрей с Корой отключаются.
— Взять его! — гудит через маску Бульаф, — Её тоже! Доставить их в семнадцатый отсек и приготовить, да поживее, а то они скоро очухаются!
Люди в масках подхватывают Андрея и Кору и тащат их по переходам в указанный отсек. Там их быстро раздевают, усаживают в кресла, закрепляют ремнями и обклеивают датчиками. Вдоль одной из стен выстроены многочисленные пульты и дисплеи.
В отсек входит сухонький, плюгавый человечек. Он осматривает Андрея и Кору и проверяет, надёжно ли они закреплены. Удовлетворённо хмыкнув, он подходит к пульту и что-то там включает. Андрей и Кора открывают глаза.
— Здравствуйте, дорогие мои, — шепелявит плюгавый человечек и противно улыбается, — Сейчас мы с вами будем беседовать.
Кора смотрит на него тяжелым взглядом:
— Ты всё ещё коптишь небо, мерзкая крыса? Тебя ещё никто не придавил?
— Фу, как ты груба, Корочка!
Плюгавый плотоядно улыбается и своими маслеными глазками откровенно изучает молодое, красивое женское тело.
— Я сколько раз говорила тебе, ублюдок, чтобы ты не смел меня так называть!
Плюгавый улыбается ещё противней:
— Ты говорила, я повиновался. Но это было, когда ты была госпожой, прямым агентом. А сейчас наши места поменялись, и ты это хорошо понимаешь, Корочка. Да! Я вижу, что ребята забыли кое-что. Извини, Корочка, я тебя побеспокою. У меня есть одна игрушечка, специально для тебя.
С этими словами плюгавый наклоняется над Корой и вставляет ей во влагалище пару электродов. При этом он задерживает там свои руки и что-то делает. Кора шипит:
— У! Тварь вонючая, импотент засранный! Только на это ты и способен!
— Не ругайся, Корочка, не ругайся, — ласково шепелявит плюгавый, — Ты же знаешь, что когда капитан узнает от тебя всё, что ему нужно, ты будешь полностью в моём распоряжении. И вот тогда ты узнаешь: импотент я или нет.
Кора возмущенно плюёт в его физиономию. Тот хочет ещё что-то сказать, но в этот момент в отсек входит капитан Бульаф:
— Ну что, Клин, они готовы?
— Готовы, капитан.
— Тогда, приступим к допросу.
Сзади звучит голос Лены:
— Может быть, хватит любопытствовать? Я не думаю, чтобы Андрею эта сцена доставила удовольствие.
— Удовольствия, конечно, маловато, — говорит Андрей, — Но нервы у меня крепкие.
— Тем не менее, не будем их напрягать по пустякам, нервные клетки тебе ещё пригодятся, — говорит Магистр и выключает монитор наблюдения, — А вы уже здесь?
— И давно, — говорит Андрей.
— Давайте лучше посмотрим, что сейчас происходит на лазере, — предлагает Микеле.
— Боюсь, что ничего интересного мы не увидим. Если всё получилось как надо, то Время там уже течет в обратную сторону, началась Схлопка.
В самом деле, на дисплее пляшут замысловатые кривые, какие-то дикие фигуры переплетаются между собой и вновь рассыпаются на кривые.
— Вот, — комментирует Магистр, — имеем факт обратного течения Времени. Так это выглядит в прямом наблюдении. Значит, всё получилось. Поздравляю. Теперь можно выпить за успешное завершение операции.
Все соглашаются, и Магистр наполняет рюмки. Но не успеваем мы выпить по первой, как звучит сигнал монитора связи. Магистр ставит на стол пустую рюмку и подходит к компьютеру. На загоревшемся мониторе появляется Старый Волк. У него растерянный вид.
— Как вы это сделали? — спрашивает он.
— Что именно? — издевательски уточняет Магистр.
— Как вы сумели расколоть сердечник на мелкие части?
— А, это! Это — пустяки! Тебя же Андрэ предупреждал. Мы давали вам время на размышление, а вы, наверное, решили, что мы блефуем? Как видишь, Андрэ не блефовал.
Старый Волк с сомнением качает головой:
— Был только один способ сделать это. Неужели вы решились…
Он отходит от монитора связи, но нам видно, что он склонился над компьютером и что-то уточняет. Когда он вновь подходит к монитору, то в глазах его светится что-то вроде восхищения:
— Вы всё-таки решились! Да, недооценили мы вас. Впредь надо будет иметь это в виду.
— Если ты думаешь, что мы всякий раз будем организовывать для вас Схлопку, ты ошибаешься, — говорю я ему, — Схлопка, это слишком примитивно. В следующий раз мы загнём вам что-нибудь покруче. Поэтому, примите добрый совет: оставьте свои попытки пакостить нам напрямую. Хватит нам войны в Реальных Фазах. Кстати, последнее время вы и там не больно-то блещете. Так что, вашу попытку расстрелять нашу Фазу можно расценить как жест отчаяния.
— Жест отчаяния, говоришь, — Старый Волк склоняет голову набок и прищурившись смотрит на меня, — Может быть, и так. Но согласись, у меня есть основания и ваши действия оценить так же. Очень похоже, ты не находишь? Кстати. Ведь вы отправили для организации Петли Времени своего человека, и он там остался. Как это звучит с точки зрения гуманности?
— Нормально звучит, — отвечает Андрей, — Там остался я, и не жалею о том, что сделал. Вот только женщина ваша зря пострадала.
— Какая женщина? — недоумевает Старый Волк.
— Кора.
— Гм! Но она здесь, мы с ней как раз готовим очередную операцию. Кора! Подойди, пожалуйста.
В поле зрения появляется Кора. Магистр смотрит на неё удивлёнными, широко раскрытыми газами. А Кора с любопытством рассматривает нас.
— Кто из вас Андрей Коршунов? — спрашивает она.
— Я.
— Так вот ты какой, Андрей. А это — та женщина, из-за которой ты рисковал. Что ж, я запомню вас. Может быть, и встретимся когда-нибудь. Пути Времени неисповедимы.
— Но каким образом вы — здесь? — не выдерживает Магистр, — Всё, что попадает в Схлопку, лишено будущего. Вас просто сейчас не должно существовать!
Старый Волк кивает:
— Действительно, здесь что-то не так. То, что Кора сейчас здесь, со мной, это какой-то феномен. Это требует изучения и объяснения. Ну, что ж. На этот раз вы победили…
— В очередной раз, ты хотел сказать, — не удерживаюсь я.
— Не буду спорить с тобой, Андрей, — соглашается Старый Волк, — Пусть, в очередной. Но не думай, что это будет продолжаться до бесконечности. Мы ещё встретимся. Всего доброго!
— До встречи. Будь здоров!
Мы отключаем связь и возвращаемся к столу, праздновать победу. Магистр, как бы между делом, замечает мне:
— Надо будет удвоить осторожность. Этот Волчара не из тех, кто бросает слова на ветер.
Я согласно киваю.
Утром на связь выходит Ричард:
— Андрей, Лена! Посмотрите, что творит в Схлопке Злобин!
Он переключает изображение, и мы вновь наблюдаем отсек лайнера, где сидят прикованные к креслам и обклеенные датчиками Андрей и Кора. Ричард объясняет:
— Андрея пытали несколько часов. Хотели выяснить, какое отношение к уничтожению Олимпика имеют Старый Волк и Кора. Но Андрей умело поставил надёжные блоки и только улыбался на их вопросы. Дальше смотрите сами.
На мониторе видно, как Бульаф в бешенстве гоняет плюгавого палача по отсеку.
— И это всё, на что способна твоя техника!? Бельком! Грис несчастный! Десять тысяч гэкю истратили, и всё без толку!
— Но, капитан! — визжит палачик, — Этот тип каким-то образом заблокировал своё сознание. Аппаратура работает на полную мощность, но эффекта никакого!
— Так сломай эти блоки, сожги их! Я что, учить тебя должен!?
— Ничего не получится, я уже пробовал. Блоки стоят где-то на уровне подсознания. Если я вторгнусь туда, он потеряет рассудок и тогда уж точно ничего не скажет.
— Крат с тобой! Сейчас мы с ним по старинке поработаем, а ты пока займись ею, — он кивает в сторону Коры, а сам обращается к троим помощникам, — Подтяните-ка его к тому кольцу. Я сейчас сам с ним побеседую.
Помощники отстёгивают Андрея от кресла, надевают ему наручники и тащат к стенке. Бульаф идёт следом.
— Сейчас я тобой сам займусь, и никакие твои блоки тебе не помогут.
Андрей смеётся. Бульаф в бешенстве хватает его за плечо, разворачивает к себе и бьёт его по зубам.
— А это тебе аванс, чтобы не скалился!
— Ну, гнида, держись! — бормочет Андрей, — Ты меня достал.
Он на секунду прикрывает глаза и делает глубокий вдох. Лена, сообразив, в чем дело, быстро переключает масштаб времени. На мониторе все стоят в застывших, неестественных позах, как статуи. Все, кроме Андрея.
Андрей резко бьёт скованными руками по темени Бульафа и наручниками ломает ему череп. Еще три стремительных движения, и подручные капитана медленно валятся на пол. Андрей оглядывается по сторонам, подбирает в углу какой-то металлический прут и подходит сзади к плюгавому палачу, который с плотоядной улыбкой наклонился над Корой. Андрей всаживает ему прут в задницу таким быстрым и мощным ударом, что конец прута выходит через горло.