Страница:
Офицеров спасло только то, что они стояли в стороне за ящиком с аппаратурой. Малваун и Даговар бросились на пол, укрываясь от пуль, а стоявшие возле люка солдаты из группы захвата были скошены первой длинной очередью. Капитан, вжимаясь в гладкое покрытие, успел заметить как Пирката, который оставался у пульта, отшвырнуло в сторону, повернуло и бросило на стену. Пиркат сполз на пол, оставляя на панелях пандуса кровавые мазки.
Огонь перевели ниже и в разные стороны полетели куски аппаратуры. Закрывая голову руками, капитан слышал рядом надсадное дыхание майора. Неожиданно выстрелы смолкли, и раздался топот ног, а когда капитан поднял глаза, то увидел у своего лица чьи-то ботинки, а потом и человека с усами, направлявшего на него и Малвауна автомат. Рядом стояли ещё трое, один с пулемётом на ремне, остальные с пистолетами. Все четверо были в скафандрах гражданского образца с откинутыми шлемами. Человек с автоматом крикнул, не оборачиваясь:
– Прекрасно! Офицеров возьмём как заложников!
Он ногой выбил пистолет, который майор держал в руке, а затем наклонился и вытащил из кобуры оружие капитана. Малваун сделал движение, чтобы подняться.
– Лежать! – приказал человек с автоматом. – Головы не поднимать! Если что – стреляю!
В глубине катера хлопнул люк, это выскакивали в осевой коридор оставшиеся солдаты. Капитан подсчитал, что без учёта находившихся в отсеке двигателей, которые, конечно, не слышали выстрелов, и Ниморана с Элотером в кабине управления на катере имелось всего пять человек резервной группы.
Люди с яхты действовали очень слажено. Как только в коридоре раздались приближающиеся шаги, трое вытолкнули из шлюза разбитую тележку с аппаратурой, предназначавшейся для вскрытия люка, и, укрываясь за ней, открыли огонь по спешившим к месту действия солдатам резервной группы. Человек с автоматом остался наблюдать за распластанными на полу майором и капитаном, нервно поглядывая туда, где шёл короткий бой.
– Идиоты! – прохрипел майор. – Открываете стрельбу в коридоре катера! Вы же повредите… – Он приподнялся.
– Л-лежать, майор! – осадил его человек, дёрнув автоматом.
Малваун пригнул голову. Нарушитель криво усмехнулся, перекладывая оружие в руках поудобнее:
– Повредим или нет – нам терять уже нечего. Поэтому без глупостей! Может, сохраните себе жизнь.
Позади ударила особенно длинная захлёбывающаяся очередь, после чего выстрелы смолкли. Капитан повернул голову и посмотрел. Один из нарушителей с гримасой поддерживал на весу простреленную руку. Другой вытащил из кармана перевязочный пакет и начал помогать раненому расстёгивать скафандр, чтобы перевязать. На пробоину в скафандре он наложил гермесиловую пломбу.
– Ну, что? – спросил человек с автоматом, обращаясь к пулемётчику.
Тот нервно усмехнулся.
– Всех… всех, кажется… – Лицо парня неожиданно исказилось, и он отвернулся к стене.
Его начало рвать.
– Ну-ну, Овево, – усатый сделал шаг и похлопал пулемётчика по спине. – Спокойнее, что уж поделаешь…
Пулемётчик, не оборачиваясь, махнул рукой.
– Да сейчас, пройдёт, – прохрипел он, давясь спазмами.
Перевязывавший раненого с сочувствием взглянул на Овево.
Капитану надоело лежать, он приподнялся и сел. Усатый вскинул автомат.
– С вашего позволения, – усмехнулся Даговар. – Надоело лежать мордой в пол. В конце концов, я безоружен, – Он развёл руками.
– Чёрт с вами, сидите, – сказал усатый и крикнул, обращаясь к Малвауну, продолжавшему лежать ничком: – Майор тоже может сесть.
Майор Малваун медленно сел, опустив голову. Некоторое время все молчали. Слышны были только шуршание бинта, да плевки пулемётчика. Катер продолжало трясти и покачивать, и на полу позвякивали, перекатываясь, пустые гильзы и куски разбитой аппаратуры.
Капитан огляделся: зияющий провал люка яхты, разбитые приборы, шесть тел, лежащих кто где. Ближе всех лицом кверху лежал ефрейтор Пиркат. Из-под него натекла лужа крови.
«М-да, чётко сработано, – подумал Даговар. – Опростоволосился майор. Он, по-видимому, даже не предполагал, что могут попытаться захватить катер, да и я тоже не подумал о такой возможности».
Капитан перевёл взгляд на человека с автоматом, который, похоже, был главным.
– Ну, а что вы намерены делать дальше? – спросил капитан.
– Неужели вам не понятно?
Капитан хмыкнул:
– В общих чертах могу догадаться.
– Вот и хорошо, что вы такой догадливый, а для господина майора могу сообщить, – Усатый посмотрел на мрачного Малвауна, – что катер подойдёт под видом поиска к самой границе и уйдёт к урванам. Пограничный катер с соответствующими опознавательными сигналами не возбудит подозрение кордона, даже если они и засекут нас, не правда ли, господин майор? – Он усмехнулся. – Выходя на связь с другими катерами, вы будете сообщать, что у вас все в порядке. В общем, думаю, вы сообразите, что сказать, не возбуждая подозрений. Если вы этого не сделаете, то погибнем мы все вместе, потому что живыми мы не сдадимся. Правда, на самый крайний случай вас можно будет использовать и как заложников…
– Вот на это вы рассчитываете совершенно напрасно, – перебил усатого капитан. – Приказ не пропустить вас был столь категоричен, что никто из-за двух офицеров торговаться с вами не станет, и если вас невозможно будет взять живьём, то катер вместе со всем «содержимым» просто уничтожат.
Усатый потёр подбородок.
– Вы так полагаете? – спросил он.
– Не полагаю, а уверен.
– Ну что ж, пока никто ещё ничего не знает, попытаемся проскочить. Как ты считаешь, Овево? – усатый повернулся к нарушителю, который стоял, опираясь на пулемёт.
Пулемётчик, всё ещё бледный как мел, тем не менее, усмехнулся:
– Да теперь, по-моему, у нас теперь даже больше шансов, чем раньше.
У усатого вырвался нервный смешок.
– Да уж, действительно! Наше счастье, что тут, в зоне-десять не действует связь, а господин майор, по-видимому, так хотел самолично выполнить приказ, что, боясь нас упустить, не стал терять время и вызывать подкрепление. Конечно, что там одна маленькая яхта! Вам, естественно, была обещана большая награда за наши головы? То-то вы старались!
Майор скрипнул зубами.
– Сволочи! – процедил он, в первый раз за всё время открыв рот.
Человек с автоматом кивнул.
– Я понимаю ваше разочарование, ревностный защитник рубежей отечества, – сказал он с издёвкой, – и поэтому даже не сержусь. Кстати, вы, вероятно, получили сведения, что мы похитили какие-нибудь секретные материалы, чтобы запродать их урванам? Могу вам сказать, что это не так…
Раздался вызов из кабины управления по внутреннему селектору. К счастью захвативших катер в переходном пандусе не было телесвязи.
– Господин майор, господин майор, закричал испуганный голос Ниморана, – падает мощность двигателей! Что делать? Группа контроля реактора ничего не понимает! Почему вы молчите, господин майор?
– Ответить! – приказал усатый майору, ткнув автоматом в переговорное устройство.
Майор поднялся и остановился в нерешительности.
– Быстро! – крикнул усатый. – Ну!
Катер качнуло сильнее. Майор ткнул кнопку селектора.
– Мы сейчас будем, – хрипло сказал он, облизывая губы. – Прикажи группе контроля быть внимательнее. Всё! – Он выключил переговорное устройство и стоял, тяжело дыша и раздувая ноздри.
– Значит так, – быстро сказал усатый. – Сейчас все пойдём в рубку к пилотам. Вы, – Он показал на майора и капитана, – пойдёте впереди, и без глупостей! Мне не хочется открывать стрельбу в рубке. Если мы там что-нибудь повредим, то чёрт его знает, выберемся ли вообще. Это и в ваших интересах.
– Если вы уже чего-то не повредили, открыв стрельбу в коридоре, – зло сказал майор. – Почему-то падает мощность!
Усатый махнул рукой:
– Не время для рассуждений! Вам гарантируем жизнь, урваны передадут вас в представительство Силонта в их области пространства, если, конечно, не захотите остаться у них. Ну, давайте, быстро, вперёд!
Майор, за ним капитан, а следом и все нарушители вышли через шлюзовую камеру в осевой коридор катера. Метрах в десяти от шлюза майор и капитан увидели пять окровавленных тел и стены, изрешеченные пулями. Кое-где очереди пулемёта сорвали панели обшивки, и обнажились сложные сплетения проводов, контактных колодок, и трубопроводов. В одном месте проглядывала ребристая поверхность кожуха одной из магистралей питателя реактора, а откуда-то капала зеленоватая жидкость. Пахло горелым пластиком и пороховыми газами.
– Я же говорил, чёрт бы вас побрал! – Майор резко повернулся к усатому. Тот подтолкнул его стволом автомата.
– Идите! Пока-то машина тащит, будем надеяться, что ничего страшного не случится. А вы, – обратился он к Даговару, – закройте шлюз и расстыкуйте катер с яхтой.
Капитан подошёл к стенному пульту и выполнил приказание. Створки люка шлюзовой камеры закрылись, и на пульте загорелась индикация исполнения команд. Капитан повернулся к усатому:
– Всё.
– Хорошо, – кивнул тот, – пошли.
В этот момент катер резко завалило на левый борт. Усатый, чтобы сохранить равновесие, упёрся в стену. Автомат он держал одной рукой. Майор рванулся, пытаясь вырвать оружие, но он не учёл ловкости человека с пулемётом, стоявшего у него за спиной. Овево ударом поясницу сбил майора с ног и приставил к его спине пулемёт. Раненый здоровой рукой навёл пистолет на капитана, который и не пытался ни на кого бросаться.
– Ого, – сказал пулемётчик, – а майор резв, хотя уже и не молод.
Усатый кивнул:
– Придётся его связать.
Он вытащил из кармана скафандра моток шнура и бросил его четвёртому члену группы, совсем ещё молодому парню.
– Свяжи-ка ему руки, Лавар, – попросил усатый.
Лавар обмотал запястья майора и затянул узел.
Пулемётчик рывком поднял Малвауна, майор кривился от боли и злобы. Усатый посмотрел на капитана, который спокойно стоял, скрестив руки на груди.
– Вы могли бы придти на помощь своему командиру, – с ироничной укоризной заметил нарушитель границы, надевая ремень автомата на шею. – Если бы вы действовали слаженно, то, как знать, может быть, вам удалось восстановить «статус кво». У нас один раненый, а один, – Он кивнул на молодого Лавара, явно растерявшегося в возникшей ситуации, и усмехнулся, – совсем мальчишка.
– Ладно тебе, – Парень покачал головой и отвёл глаза.
Капитан пожал плечами:
– Получить пулю ради того, чтобы вас задержать, во что бы то ни стало?! Мне это надо?
– Вот такие речи мне нравятся, правда, Форман? – засмеялся пулемётчик, обращаясь к усатому.
– Пошли, пошли, – махнул тот рукой.
Майор со связанными руками и капитан двинулись по коридору к кабине управления. Четверо нарушителей направились за ними. Перед люком в кабину управления усатый остановился.
– Как я понял, – обратился он к капитану, – в рубке народу немного?
– В кабине управления? – уточнил капитан. – Пилот и связист.
– Вооружены?
– Можно сказать, что нет, – пожал плечами Даговар: – Оружие в стенном шкафу.
– Ну и прекрасно.
Нарушитель распахнул люк и, подняв автомат, со словами «Без глупостей, ребята, гарантирую, что оставим в живых!» вошёл в кабину управления, которую он называл рубкой.
Капитан усмехнулся и бросил взгляд на майора.
– Ниморан точно наложит в штаны, – сказал он.
Малваун вскинул голову, сопя:
– Иронизируешь, сволочь! Тебе хорошо рассуждать, а для меня это конец, понимаешь, конец! Меня разжалуют! – Голос у майора сорвался.
Овево хихикнул, поигрывая пулемётом. Майор дёрнул руками, как бы пытаясь развязать узел.
– Если бы ты, гад, помог мне в коридоре, – Он скрипнул зубами. – Шкуру свою бережёшь, ясное дело! Ну, смотри, дай только вернуться назад… – Малваун вспомнил про запись, лежащую у него в кармане – хоть слабый, но всё-таки шанс.
– Заходите! – крикнул усатый из кабины.
Капитан первым переступил порог, за ним вошли нарушители и майор. Ниморан, повернувшись от пульта, растеряно смотрел на вошедших, Элотер тоже имел весьма растерянный вид.
– Связи ещё нет? – спросил у него капитан.
– Никак нет, господин капитан, – ответил солдат.
«Лучше, чтобы на базе вообще не поняли, что катер захвачен, – подумал капитан. – Сами эти ребята не сдадутся, а если узнают про захват, то уйти к урванам им не дадут, уничтожат катер, не считаясь ни с каким заложниками».
Ниморан сообщил ощутимо дрожащим голосом:
– Господин майор, мощность падает. Группа контроля вызывала уже второй раз, говорят, что ничего не понимают… Как быть, господин майор?
– Идиот, – пробормотал майор и повернулся к Форману.
– Развяжите руки, – потребовал он. – Этот кретин не выведет машину из зоны-десять! Если её ещё можно вывести после вашей стрельбы…
– А дурить больше не будете? – быстро спросил Овево.
– Развяжите меня, – повторил майор. – Мне тоже хочется жить, как ни как, а не гробануться в Пятно. Я поведу катер.
– Что ж, – Усатый потёр подбородок, – развяжи его, Овево.
Овево выполнил приказание, и майор, растирая запястья, подошёл к креслу пилота.
– Ну-ка, – мотнул он головой, – пошёл вон!
Ниморан поспешно вскочил. Майор сел и пробежал глазами по приборам.
– Дьявол! – буркнул он себе под нос. – Мощность упала до двух тысяч!
Как бы в подтверждение его слов катер резко дёрнуло, и стоявшие едва удержались на ногах.
– Советую всем, на кого хватит кресел, сесть, а остальным хорошенько держаться, – заметил капитан и, не дожидаясь, пока кто-нибудь сядет, сел в свободное кресло у пульта.
Форман сел в кресло рядом, а раненого нарушителя Овево усадил в последнее имевшееся в кабине управления кресло, после чего сам с Лаваром и Нимораном встал у стены, держась за поручни.
Майор вызвал группу контроля.
– Как у вас дела? – спросил он.
– Ничего не понимаем, – последовал ответ старшего, – падает мощность реактора, нарушение где-то на линии. Но стабилизацию пока поддерживаем. Что случилось, господин майор?
– Тут у нас, э-э, небольшое повреждение, – ответил Малваун. – Послать на устранение неполадок пока некого. Попробуем вытянуть как есть.
– Яхту захватили, господин майор? – продолжал спрашивать старший группы.
Усатый нарушитель усмехнулся и переглянулся со своими.
– Захватили, – ответил майор после секундной паузы и откашлялся. – Приказываю самым тщательным образом держать режим реактора. Будем пытаться выйти из зоны-десять. Обо всём докладывать на центральный пост! Я попробую отключить гравитационный генератор и подать его мощность на реактор. Всё ясно?
– Так точно, господин майор! – последовал ответ.
– Выполнять!
7. Чёрное пятно
8. Статус кво
Огонь перевели ниже и в разные стороны полетели куски аппаратуры. Закрывая голову руками, капитан слышал рядом надсадное дыхание майора. Неожиданно выстрелы смолкли, и раздался топот ног, а когда капитан поднял глаза, то увидел у своего лица чьи-то ботинки, а потом и человека с усами, направлявшего на него и Малвауна автомат. Рядом стояли ещё трое, один с пулемётом на ремне, остальные с пистолетами. Все четверо были в скафандрах гражданского образца с откинутыми шлемами. Человек с автоматом крикнул, не оборачиваясь:
– Прекрасно! Офицеров возьмём как заложников!
Он ногой выбил пистолет, который майор держал в руке, а затем наклонился и вытащил из кобуры оружие капитана. Малваун сделал движение, чтобы подняться.
– Лежать! – приказал человек с автоматом. – Головы не поднимать! Если что – стреляю!
В глубине катера хлопнул люк, это выскакивали в осевой коридор оставшиеся солдаты. Капитан подсчитал, что без учёта находившихся в отсеке двигателей, которые, конечно, не слышали выстрелов, и Ниморана с Элотером в кабине управления на катере имелось всего пять человек резервной группы.
Люди с яхты действовали очень слажено. Как только в коридоре раздались приближающиеся шаги, трое вытолкнули из шлюза разбитую тележку с аппаратурой, предназначавшейся для вскрытия люка, и, укрываясь за ней, открыли огонь по спешившим к месту действия солдатам резервной группы. Человек с автоматом остался наблюдать за распластанными на полу майором и капитаном, нервно поглядывая туда, где шёл короткий бой.
– Идиоты! – прохрипел майор. – Открываете стрельбу в коридоре катера! Вы же повредите… – Он приподнялся.
– Л-лежать, майор! – осадил его человек, дёрнув автоматом.
Малваун пригнул голову. Нарушитель криво усмехнулся, перекладывая оружие в руках поудобнее:
– Повредим или нет – нам терять уже нечего. Поэтому без глупостей! Может, сохраните себе жизнь.
Позади ударила особенно длинная захлёбывающаяся очередь, после чего выстрелы смолкли. Капитан повернул голову и посмотрел. Один из нарушителей с гримасой поддерживал на весу простреленную руку. Другой вытащил из кармана перевязочный пакет и начал помогать раненому расстёгивать скафандр, чтобы перевязать. На пробоину в скафандре он наложил гермесиловую пломбу.
– Ну, что? – спросил человек с автоматом, обращаясь к пулемётчику.
Тот нервно усмехнулся.
– Всех… всех, кажется… – Лицо парня неожиданно исказилось, и он отвернулся к стене.
Его начало рвать.
– Ну-ну, Овево, – усатый сделал шаг и похлопал пулемётчика по спине. – Спокойнее, что уж поделаешь…
Пулемётчик, не оборачиваясь, махнул рукой.
– Да сейчас, пройдёт, – прохрипел он, давясь спазмами.
Перевязывавший раненого с сочувствием взглянул на Овево.
Капитану надоело лежать, он приподнялся и сел. Усатый вскинул автомат.
– С вашего позволения, – усмехнулся Даговар. – Надоело лежать мордой в пол. В конце концов, я безоружен, – Он развёл руками.
– Чёрт с вами, сидите, – сказал усатый и крикнул, обращаясь к Малвауну, продолжавшему лежать ничком: – Майор тоже может сесть.
Майор Малваун медленно сел, опустив голову. Некоторое время все молчали. Слышны были только шуршание бинта, да плевки пулемётчика. Катер продолжало трясти и покачивать, и на полу позвякивали, перекатываясь, пустые гильзы и куски разбитой аппаратуры.
Капитан огляделся: зияющий провал люка яхты, разбитые приборы, шесть тел, лежащих кто где. Ближе всех лицом кверху лежал ефрейтор Пиркат. Из-под него натекла лужа крови.
«М-да, чётко сработано, – подумал Даговар. – Опростоволосился майор. Он, по-видимому, даже не предполагал, что могут попытаться захватить катер, да и я тоже не подумал о такой возможности».
Капитан перевёл взгляд на человека с автоматом, который, похоже, был главным.
– Ну, а что вы намерены делать дальше? – спросил капитан.
– Неужели вам не понятно?
Капитан хмыкнул:
– В общих чертах могу догадаться.
– Вот и хорошо, что вы такой догадливый, а для господина майора могу сообщить, – Усатый посмотрел на мрачного Малвауна, – что катер подойдёт под видом поиска к самой границе и уйдёт к урванам. Пограничный катер с соответствующими опознавательными сигналами не возбудит подозрение кордона, даже если они и засекут нас, не правда ли, господин майор? – Он усмехнулся. – Выходя на связь с другими катерами, вы будете сообщать, что у вас все в порядке. В общем, думаю, вы сообразите, что сказать, не возбуждая подозрений. Если вы этого не сделаете, то погибнем мы все вместе, потому что живыми мы не сдадимся. Правда, на самый крайний случай вас можно будет использовать и как заложников…
– Вот на это вы рассчитываете совершенно напрасно, – перебил усатого капитан. – Приказ не пропустить вас был столь категоричен, что никто из-за двух офицеров торговаться с вами не станет, и если вас невозможно будет взять живьём, то катер вместе со всем «содержимым» просто уничтожат.
Усатый потёр подбородок.
– Вы так полагаете? – спросил он.
– Не полагаю, а уверен.
– Ну что ж, пока никто ещё ничего не знает, попытаемся проскочить. Как ты считаешь, Овево? – усатый повернулся к нарушителю, который стоял, опираясь на пулемёт.
Пулемётчик, всё ещё бледный как мел, тем не менее, усмехнулся:
– Да теперь, по-моему, у нас теперь даже больше шансов, чем раньше.
У усатого вырвался нервный смешок.
– Да уж, действительно! Наше счастье, что тут, в зоне-десять не действует связь, а господин майор, по-видимому, так хотел самолично выполнить приказ, что, боясь нас упустить, не стал терять время и вызывать подкрепление. Конечно, что там одна маленькая яхта! Вам, естественно, была обещана большая награда за наши головы? То-то вы старались!
Майор скрипнул зубами.
– Сволочи! – процедил он, в первый раз за всё время открыв рот.
Человек с автоматом кивнул.
– Я понимаю ваше разочарование, ревностный защитник рубежей отечества, – сказал он с издёвкой, – и поэтому даже не сержусь. Кстати, вы, вероятно, получили сведения, что мы похитили какие-нибудь секретные материалы, чтобы запродать их урванам? Могу вам сказать, что это не так…
Раздался вызов из кабины управления по внутреннему селектору. К счастью захвативших катер в переходном пандусе не было телесвязи.
– Господин майор, господин майор, закричал испуганный голос Ниморана, – падает мощность двигателей! Что делать? Группа контроля реактора ничего не понимает! Почему вы молчите, господин майор?
– Ответить! – приказал усатый майору, ткнув автоматом в переговорное устройство.
Майор поднялся и остановился в нерешительности.
– Быстро! – крикнул усатый. – Ну!
Катер качнуло сильнее. Майор ткнул кнопку селектора.
– Мы сейчас будем, – хрипло сказал он, облизывая губы. – Прикажи группе контроля быть внимательнее. Всё! – Он выключил переговорное устройство и стоял, тяжело дыша и раздувая ноздри.
– Значит так, – быстро сказал усатый. – Сейчас все пойдём в рубку к пилотам. Вы, – Он показал на майора и капитана, – пойдёте впереди, и без глупостей! Мне не хочется открывать стрельбу в рубке. Если мы там что-нибудь повредим, то чёрт его знает, выберемся ли вообще. Это и в ваших интересах.
– Если вы уже чего-то не повредили, открыв стрельбу в коридоре, – зло сказал майор. – Почему-то падает мощность!
Усатый махнул рукой:
– Не время для рассуждений! Вам гарантируем жизнь, урваны передадут вас в представительство Силонта в их области пространства, если, конечно, не захотите остаться у них. Ну, давайте, быстро, вперёд!
Майор, за ним капитан, а следом и все нарушители вышли через шлюзовую камеру в осевой коридор катера. Метрах в десяти от шлюза майор и капитан увидели пять окровавленных тел и стены, изрешеченные пулями. Кое-где очереди пулемёта сорвали панели обшивки, и обнажились сложные сплетения проводов, контактных колодок, и трубопроводов. В одном месте проглядывала ребристая поверхность кожуха одной из магистралей питателя реактора, а откуда-то капала зеленоватая жидкость. Пахло горелым пластиком и пороховыми газами.
– Я же говорил, чёрт бы вас побрал! – Майор резко повернулся к усатому. Тот подтолкнул его стволом автомата.
– Идите! Пока-то машина тащит, будем надеяться, что ничего страшного не случится. А вы, – обратился он к Даговару, – закройте шлюз и расстыкуйте катер с яхтой.
Капитан подошёл к стенному пульту и выполнил приказание. Створки люка шлюзовой камеры закрылись, и на пульте загорелась индикация исполнения команд. Капитан повернулся к усатому:
– Всё.
– Хорошо, – кивнул тот, – пошли.
В этот момент катер резко завалило на левый борт. Усатый, чтобы сохранить равновесие, упёрся в стену. Автомат он держал одной рукой. Майор рванулся, пытаясь вырвать оружие, но он не учёл ловкости человека с пулемётом, стоявшего у него за спиной. Овево ударом поясницу сбил майора с ног и приставил к его спине пулемёт. Раненый здоровой рукой навёл пистолет на капитана, который и не пытался ни на кого бросаться.
– Ого, – сказал пулемётчик, – а майор резв, хотя уже и не молод.
Усатый кивнул:
– Придётся его связать.
Он вытащил из кармана скафандра моток шнура и бросил его четвёртому члену группы, совсем ещё молодому парню.
– Свяжи-ка ему руки, Лавар, – попросил усатый.
Лавар обмотал запястья майора и затянул узел.
Пулемётчик рывком поднял Малвауна, майор кривился от боли и злобы. Усатый посмотрел на капитана, который спокойно стоял, скрестив руки на груди.
– Вы могли бы придти на помощь своему командиру, – с ироничной укоризной заметил нарушитель границы, надевая ремень автомата на шею. – Если бы вы действовали слаженно, то, как знать, может быть, вам удалось восстановить «статус кво». У нас один раненый, а один, – Он кивнул на молодого Лавара, явно растерявшегося в возникшей ситуации, и усмехнулся, – совсем мальчишка.
– Ладно тебе, – Парень покачал головой и отвёл глаза.
Капитан пожал плечами:
– Получить пулю ради того, чтобы вас задержать, во что бы то ни стало?! Мне это надо?
– Вот такие речи мне нравятся, правда, Форман? – засмеялся пулемётчик, обращаясь к усатому.
– Пошли, пошли, – махнул тот рукой.
Майор со связанными руками и капитан двинулись по коридору к кабине управления. Четверо нарушителей направились за ними. Перед люком в кабину управления усатый остановился.
– Как я понял, – обратился он к капитану, – в рубке народу немного?
– В кабине управления? – уточнил капитан. – Пилот и связист.
– Вооружены?
– Можно сказать, что нет, – пожал плечами Даговар: – Оружие в стенном шкафу.
– Ну и прекрасно.
Нарушитель распахнул люк и, подняв автомат, со словами «Без глупостей, ребята, гарантирую, что оставим в живых!» вошёл в кабину управления, которую он называл рубкой.
Капитан усмехнулся и бросил взгляд на майора.
– Ниморан точно наложит в штаны, – сказал он.
Малваун вскинул голову, сопя:
– Иронизируешь, сволочь! Тебе хорошо рассуждать, а для меня это конец, понимаешь, конец! Меня разжалуют! – Голос у майора сорвался.
Овево хихикнул, поигрывая пулемётом. Майор дёрнул руками, как бы пытаясь развязать узел.
– Если бы ты, гад, помог мне в коридоре, – Он скрипнул зубами. – Шкуру свою бережёшь, ясное дело! Ну, смотри, дай только вернуться назад… – Малваун вспомнил про запись, лежащую у него в кармане – хоть слабый, но всё-таки шанс.
– Заходите! – крикнул усатый из кабины.
Капитан первым переступил порог, за ним вошли нарушители и майор. Ниморан, повернувшись от пульта, растеряно смотрел на вошедших, Элотер тоже имел весьма растерянный вид.
– Связи ещё нет? – спросил у него капитан.
– Никак нет, господин капитан, – ответил солдат.
«Лучше, чтобы на базе вообще не поняли, что катер захвачен, – подумал капитан. – Сами эти ребята не сдадутся, а если узнают про захват, то уйти к урванам им не дадут, уничтожат катер, не считаясь ни с каким заложниками».
Ниморан сообщил ощутимо дрожащим голосом:
– Господин майор, мощность падает. Группа контроля вызывала уже второй раз, говорят, что ничего не понимают… Как быть, господин майор?
– Идиот, – пробормотал майор и повернулся к Форману.
– Развяжите руки, – потребовал он. – Этот кретин не выведет машину из зоны-десять! Если её ещё можно вывести после вашей стрельбы…
– А дурить больше не будете? – быстро спросил Овево.
– Развяжите меня, – повторил майор. – Мне тоже хочется жить, как ни как, а не гробануться в Пятно. Я поведу катер.
– Что ж, – Усатый потёр подбородок, – развяжи его, Овево.
Овево выполнил приказание, и майор, растирая запястья, подошёл к креслу пилота.
– Ну-ка, – мотнул он головой, – пошёл вон!
Ниморан поспешно вскочил. Майор сел и пробежал глазами по приборам.
– Дьявол! – буркнул он себе под нос. – Мощность упала до двух тысяч!
Как бы в подтверждение его слов катер резко дёрнуло, и стоявшие едва удержались на ногах.
– Советую всем, на кого хватит кресел, сесть, а остальным хорошенько держаться, – заметил капитан и, не дожидаясь, пока кто-нибудь сядет, сел в свободное кресло у пульта.
Форман сел в кресло рядом, а раненого нарушителя Овево усадил в последнее имевшееся в кабине управления кресло, после чего сам с Лаваром и Нимораном встал у стены, держась за поручни.
Майор вызвал группу контроля.
– Как у вас дела? – спросил он.
– Ничего не понимаем, – последовал ответ старшего, – падает мощность реактора, нарушение где-то на линии. Но стабилизацию пока поддерживаем. Что случилось, господин майор?
– Тут у нас, э-э, небольшое повреждение, – ответил Малваун. – Послать на устранение неполадок пока некого. Попробуем вытянуть как есть.
– Яхту захватили, господин майор? – продолжал спрашивать старший группы.
Усатый нарушитель усмехнулся и переглянулся со своими.
– Захватили, – ответил майор после секундной паузы и откашлялся. – Приказываю самым тщательным образом держать режим реактора. Будем пытаться выйти из зоны-десять. Обо всём докладывать на центральный пост! Я попробую отключить гравитационный генератор и подать его мощность на реактор. Всё ясно?
– Так точно, господин майор! – последовал ответ.
– Выполнять!
7. Чёрное пятно
Майор положил руки на клавиши управления.
– Всем пристегнуться и держаться, как следует. Сейчас я отключу искусственную гравитацию, – Он перевёл регулятор на пульте.
Катер рвануло. Обычного ощущения невесомости не возникло, поскольку аппарат шёл с ускорением, преодолевая действие П-полей. Казалось, что пол накренился, но капитан знал, что это просто обман вестибулярного аппарата. Теперь они ощущали не искусственную силу тяжести, а направление действия тех сил, которые преодолевал катер. Эта новая «сила тяжести» была раза в два больше обычной. Капитан посмотрел на приборы. Показания индикатора скорости начали медленно увеличиваться, потом вдруг цифры остановились. Майор выругался.
– Чёрт побери, больше не тянет!
– Сколько ещё до границы зоны-десять? – спросил Форман.
– Около четырёх тысяч, – ответил капитан, взглянув на приборы.
«Только бы выбраться», – подумал он.
Всё это время даже сам для себя Даговар был поразительно спокоен, а сейчас он почувствовал огромное желание оказаться как можно дальше от Чёрного Пятна, всё равно где, но только бы подальше. Пусть впереди ждали неприятности после возвращения от урванов, связанные с объяснениями в спецотделе СИБ, но это всё было не так страшно, как перспектива упасть на Пятно. Он не настолько боялся возможного наказания за неудачу с захватом яхты, как майор Малваун, поскольку подсознательно рассчитывал на отца-генерала и его связи, а вот проверять на своей шкуре слухи о свойствах Пятна не хотелось.
В этот момент капитан не думал о том, что пограничные власти, могут не пропустить катер с беглецами, а уничтожить его, несмотря на то, что на борту находятся они с майором и остатки экипажа. Сейчас казалось, что выход из зоны-десять даже в пространство, контролируемое урванами – это жизнь, и капитан, впившись глазами в приборы, молил бога, чтобы скорость выросла ещё. «Только бы выбраться», – думал он, – только бы выбраться».
Неожиданно где-то во внутренностях катера раздался мощный удар, аппарат тряхнуло особенно сильно, и замигали плафоны освещения.
– Этого ещё не хватало, – процедил сквозь зубы майор и выругался.
Свет замигал часто-часто, потом перестал, перейдя в аварийный режим, и вдруг щёлкнул затвор люка кабины управления. Сейчас же на пульте и над люком загорелись красные аварийные табло и противно, хотя и не слишком громко завыла сирена. Капитан от неожиданности вздрогнул.
– Дострелялись, сволочи! – зло бросил майор, не поворачивая головы. – Разгерметизация в осевом коридоре!
– Смотрите! – крикнул капитан, указывая на приборы: цифры на индикаторе скорости ползли назад.
– Провал питания реактора, – прохрипел майор, нажимая кнопку вызова группы контроля.
Отсек двигателей не отвечал. Далеко позади в кормовой части раздался ещё один удар, катер дёрнуло. Цифры на индикаторе скорости мигнули, и индикатор вообще погас. Капитан почувствовал, что тяжесть исчезла: катер свободно падал на Чёрное Пятно.
Даговару стало душно, застучала в ушах кровь.
– Всё, – глухо и неожиданно спокойно констатировал майор и откинулся в кресле, – мощность реактора ноль.
Воцарилась зловещая тишина.
– А-а-а, – закричал Ниморан, – не хочу!.. – И бросился к люку, пытаясь выбраться, сам не понимая, куда.
Но он не учёл исчезнувшей силы тяжести и, отпустив поручень, при первом же шаге взлетел к потолку. Ударившись, Ниморан, растопырив руки и извиваясь, начал двигаться в обратном направлении.
Капитан Даговар смотрел на экран, вцепившись в подлокотники кресла. Катер, лишённый управления, описывал огромную спираль, снижаясь над гигантским кольцевым вихрем. Машина, попав в центр полевой воронки, свободно двигалась по силовым линиям, притягиваемая к Чёрному Пятну.
Ниморан упал на пол возле кресла майора и остался лежать лицом вниз, обхватив руками основание кресла: над Пятном всё-таки имелась небольшая гравитация.
Капитан посмотрел на Малвауна.
– Успеем что-нибудь сделать? – спросил он срывающимся голосом.
– Нет, – Майор отрицательно помотал головой, – осталось минут десять.
Он повернулся к нарушителям:
– Что, сволочи, получили? Вот вам ваши урваны, вот! – Малваун ткнул пальцем в экран, на котором неслась черно-серая круговерть. – Чего ради лезли, а? А?!
Тот, кого звали Форманом, отвернулся и потёр лицо ладонями как будто у него болели глаза.
– Чёрт побери, – только и пробормотал он.
– Гробанёмся, господин майор? – спросил бледный Элотер.
– Да, – вдруг заорал майор, – гробанёмся! А ну, Элотер, запевай наш гимн!
Капитан Даговар истерически захохотал.
– Бросьте, майор, – сказал он, давясь смехом, – ваши верноподданнические действия никто не отметит в рапорте… Генерал Лирон вас не видит… и не слышит… И не услышит… Ха-ха-ха!
– Прекратить истерику, мальчишка! – прорычал майор. – Если уж ты получил звание капитана, хотя бы и с помощью папаши, то умей встретить смерть достойно, как офицер!
Капитан захохотал ещё громче.
– Ну и тупость… – Он поперхнулся смехом. – А я-то, идиот, его вербовать пытался! «Обновление», идиот, ха-ха! – Капитан запрокинулся, раскачиваясь в кресле.
– Заткнись, щенок! – заорал майор. – Теперь-то тебе ни папаша, никто не поможет! Ты у меня вот, где был, вот, где… – Малваун выставил перед собой сжатый кулак. – Вот, где!.. Если бы не эти сволочи!
Плавное снижение неожиданно закончилось. Катер резко бросило вниз и завертело, даже аварийный свет в кабине управления погас, только слабо мерцали огоньки на пульте, и серая муть лилась с экрана. Красное табло над люком добавляло в наступивший полумрак зловещий оттенок. Катер крутило так, что стонали ремни кресел.
Стоявших у стен и лежавшего на полу Ниморана оторвало от опор, за которые они держались, и теперь мотало по всей кабине.
– А-а-а! – закричал кто-то.
Чьё-то тело обрушилось на кресло капитана, и он получил болезненный удар по затылку, отрезвивший его. Теперь, не обращая внимания на шум и крики позади себя, на мелькавшие тени, капитан во все глаза на экран.
Поверхность Чёрного Пятна приближалась. Зрелище было страшным и одновременно завораживающим. Чётко стали видны струи вихря, несущегося по Пятну. Капитан сжал подлокотники кресла. Ему начало казаться, что эти струи состоят из точек, между которыми мелькает нечто неуловимое, цветное, вспыхивающее. Голова кружилась от этого вращения, что-то происходило с перспективой, она ломалась, искажалась, как бы скручиваясь вместе со струями вихря, которые уже почти обнимали катер, хотя этого просто не могло быть: вихри на поверхности Пятна не имели объёма, глубины, не должны были их иметь, они были двумерными!
«Кажется, сейчас!» – подумал капитан.
Катер ударило так, что капитану показалось, будто машина и сам он рассыпаются в порошок. Затем возникло странное ощущение, что сознание превращается в раскатанный плоский блин, который несёт, изгибая, каким-то мощным потоком.
Капитан вдруг перестал видеть что-либо конкретное вокруг и почувствовал сильную тошноту. Вокруг стояла сплошная тёмно-серая пелена, сквозь которую мерцали искры белого пламени, но всё это воспринималось не глазами, а как бы проецировалось и налипало на его, превратившийся в плоскость, мозг. Искры неожиданно подхватывало струями темноты, и они оставляли во мраке яркие росчерки. Эти кусочки белого огня появлялись ниоткуда, и их становилось всё больше и больше: вокруг был уже не чёрно-серый сумрак, а сплошные вихри искр.
Вот они слились в одну огромную вспышку, расколовшую сознание и через возникший разлом хлынула уже всепоглощающая чернота. Всё исчезло.
– Всем пристегнуться и держаться, как следует. Сейчас я отключу искусственную гравитацию, – Он перевёл регулятор на пульте.
Катер рвануло. Обычного ощущения невесомости не возникло, поскольку аппарат шёл с ускорением, преодолевая действие П-полей. Казалось, что пол накренился, но капитан знал, что это просто обман вестибулярного аппарата. Теперь они ощущали не искусственную силу тяжести, а направление действия тех сил, которые преодолевал катер. Эта новая «сила тяжести» была раза в два больше обычной. Капитан посмотрел на приборы. Показания индикатора скорости начали медленно увеличиваться, потом вдруг цифры остановились. Майор выругался.
– Чёрт побери, больше не тянет!
– Сколько ещё до границы зоны-десять? – спросил Форман.
– Около четырёх тысяч, – ответил капитан, взглянув на приборы.
«Только бы выбраться», – подумал он.
Всё это время даже сам для себя Даговар был поразительно спокоен, а сейчас он почувствовал огромное желание оказаться как можно дальше от Чёрного Пятна, всё равно где, но только бы подальше. Пусть впереди ждали неприятности после возвращения от урванов, связанные с объяснениями в спецотделе СИБ, но это всё было не так страшно, как перспектива упасть на Пятно. Он не настолько боялся возможного наказания за неудачу с захватом яхты, как майор Малваун, поскольку подсознательно рассчитывал на отца-генерала и его связи, а вот проверять на своей шкуре слухи о свойствах Пятна не хотелось.
В этот момент капитан не думал о том, что пограничные власти, могут не пропустить катер с беглецами, а уничтожить его, несмотря на то, что на борту находятся они с майором и остатки экипажа. Сейчас казалось, что выход из зоны-десять даже в пространство, контролируемое урванами – это жизнь, и капитан, впившись глазами в приборы, молил бога, чтобы скорость выросла ещё. «Только бы выбраться», – думал он, – только бы выбраться».
Неожиданно где-то во внутренностях катера раздался мощный удар, аппарат тряхнуло особенно сильно, и замигали плафоны освещения.
– Этого ещё не хватало, – процедил сквозь зубы майор и выругался.
Свет замигал часто-часто, потом перестал, перейдя в аварийный режим, и вдруг щёлкнул затвор люка кабины управления. Сейчас же на пульте и над люком загорелись красные аварийные табло и противно, хотя и не слишком громко завыла сирена. Капитан от неожиданности вздрогнул.
– Дострелялись, сволочи! – зло бросил майор, не поворачивая головы. – Разгерметизация в осевом коридоре!
– Смотрите! – крикнул капитан, указывая на приборы: цифры на индикаторе скорости ползли назад.
– Провал питания реактора, – прохрипел майор, нажимая кнопку вызова группы контроля.
Отсек двигателей не отвечал. Далеко позади в кормовой части раздался ещё один удар, катер дёрнуло. Цифры на индикаторе скорости мигнули, и индикатор вообще погас. Капитан почувствовал, что тяжесть исчезла: катер свободно падал на Чёрное Пятно.
Даговару стало душно, застучала в ушах кровь.
– Всё, – глухо и неожиданно спокойно констатировал майор и откинулся в кресле, – мощность реактора ноль.
Воцарилась зловещая тишина.
– А-а-а, – закричал Ниморан, – не хочу!.. – И бросился к люку, пытаясь выбраться, сам не понимая, куда.
Но он не учёл исчезнувшей силы тяжести и, отпустив поручень, при первом же шаге взлетел к потолку. Ударившись, Ниморан, растопырив руки и извиваясь, начал двигаться в обратном направлении.
Капитан Даговар смотрел на экран, вцепившись в подлокотники кресла. Катер, лишённый управления, описывал огромную спираль, снижаясь над гигантским кольцевым вихрем. Машина, попав в центр полевой воронки, свободно двигалась по силовым линиям, притягиваемая к Чёрному Пятну.
Ниморан упал на пол возле кресла майора и остался лежать лицом вниз, обхватив руками основание кресла: над Пятном всё-таки имелась небольшая гравитация.
Капитан посмотрел на Малвауна.
– Успеем что-нибудь сделать? – спросил он срывающимся голосом.
– Нет, – Майор отрицательно помотал головой, – осталось минут десять.
Он повернулся к нарушителям:
– Что, сволочи, получили? Вот вам ваши урваны, вот! – Малваун ткнул пальцем в экран, на котором неслась черно-серая круговерть. – Чего ради лезли, а? А?!
Тот, кого звали Форманом, отвернулся и потёр лицо ладонями как будто у него болели глаза.
– Чёрт побери, – только и пробормотал он.
– Гробанёмся, господин майор? – спросил бледный Элотер.
– Да, – вдруг заорал майор, – гробанёмся! А ну, Элотер, запевай наш гимн!
Капитан Даговар истерически захохотал.
– Бросьте, майор, – сказал он, давясь смехом, – ваши верноподданнические действия никто не отметит в рапорте… Генерал Лирон вас не видит… и не слышит… И не услышит… Ха-ха-ха!
– Прекратить истерику, мальчишка! – прорычал майор. – Если уж ты получил звание капитана, хотя бы и с помощью папаши, то умей встретить смерть достойно, как офицер!
Капитан захохотал ещё громче.
– Ну и тупость… – Он поперхнулся смехом. – А я-то, идиот, его вербовать пытался! «Обновление», идиот, ха-ха! – Капитан запрокинулся, раскачиваясь в кресле.
– Заткнись, щенок! – заорал майор. – Теперь-то тебе ни папаша, никто не поможет! Ты у меня вот, где был, вот, где… – Малваун выставил перед собой сжатый кулак. – Вот, где!.. Если бы не эти сволочи!
Плавное снижение неожиданно закончилось. Катер резко бросило вниз и завертело, даже аварийный свет в кабине управления погас, только слабо мерцали огоньки на пульте, и серая муть лилась с экрана. Красное табло над люком добавляло в наступивший полумрак зловещий оттенок. Катер крутило так, что стонали ремни кресел.
Стоявших у стен и лежавшего на полу Ниморана оторвало от опор, за которые они держались, и теперь мотало по всей кабине.
– А-а-а! – закричал кто-то.
Чьё-то тело обрушилось на кресло капитана, и он получил болезненный удар по затылку, отрезвивший его. Теперь, не обращая внимания на шум и крики позади себя, на мелькавшие тени, капитан во все глаза на экран.
Поверхность Чёрного Пятна приближалась. Зрелище было страшным и одновременно завораживающим. Чётко стали видны струи вихря, несущегося по Пятну. Капитан сжал подлокотники кресла. Ему начало казаться, что эти струи состоят из точек, между которыми мелькает нечто неуловимое, цветное, вспыхивающее. Голова кружилась от этого вращения, что-то происходило с перспективой, она ломалась, искажалась, как бы скручиваясь вместе со струями вихря, которые уже почти обнимали катер, хотя этого просто не могло быть: вихри на поверхности Пятна не имели объёма, глубины, не должны были их иметь, они были двумерными!
«Кажется, сейчас!» – подумал капитан.
Катер ударило так, что капитану показалось, будто машина и сам он рассыпаются в порошок. Затем возникло странное ощущение, что сознание превращается в раскатанный плоский блин, который несёт, изгибая, каким-то мощным потоком.
Капитан вдруг перестал видеть что-либо конкретное вокруг и почувствовал сильную тошноту. Вокруг стояла сплошная тёмно-серая пелена, сквозь которую мерцали искры белого пламени, но всё это воспринималось не глазами, а как бы проецировалось и налипало на его, превратившийся в плоскость, мозг. Искры неожиданно подхватывало струями темноты, и они оставляли во мраке яркие росчерки. Эти кусочки белого огня появлялись ниоткуда, и их становилось всё больше и больше: вокруг был уже не чёрно-серый сумрак, а сплошные вихри искр.
Вот они слились в одну огромную вспышку, расколовшую сознание и через возникший разлом хлынула уже всепоглощающая чернота. Всё исчезло.
8. Статус кво
Майор Малваун очнулся первым. Некоторое время он лежал с закрытыми глазами. Сознание возвращалось медленно, майора подташнивало, раскалывалась и кружилась голова. Вокруг царила полная тишина.
Малваун открыл глаза. Он лежал в кресле, ремни выдержали тряску и последний страшный удар, от которого, казалось, лопнул мозг. Майор огляделся. Бледный свет снова горевших аварийных плафонов освещал кабину управления, людей в креслах и на полу. Прямо у пульта лежал Ниморан, из его рассечённой головы сочилась кровь. Над люком по-прежнему горело красное табло.
«Я жив, чёрт побери!» – подумал майор.
Он посмотрел на экран. Катер вращался вокруг оси с довольно сильной прецессией, отчего картина звёздного неба описывала замысловатую траекторию. На секунду майору почудилась некоторая странность, но вид звёзд всё время менялся, и понять что-либо было трудно. Кроме того, Малваун пока вообще плохо соображал.
Майор поднял руку и почувствовал, что гравитационный генератор работает. Судя по показаниям приборов на пульте, главный реактор в отсеке двигателей стоял, работала только вспомогательная энергоустановка.
– Так-так, – пробормотал майор, пытаясь собраться с мыслями.
Он вызвал группу контроля реактора, но ответа не последовало, и майор вспомнил, что внутренняя связь прервалась ещё до того, как он потерял сознание.
«Если жив, – подумал майор, – значит, от Чёрного Пятна нас отбросило»
Он включил автоматический дальномер, отсчитывавший расстояние от Пятна. Дальномер зашкалил, потом показания упали до нуля, потом снова скакнули за предел.
«Что за чёрт?!» – удивился майор.
Взглянув на часы, он увидел, что без сознания находился около двух часов. За это время их не могло отбросить очень далеко. Должно быть, прибор вышел из строя.
Малваун потёр виски ладонями, стараясь унять головокружение. Не погибли, значит, катер отбросило от Пятна, отбросило! Повезло, надо же, как повезло! Тогда чего же он сидит, надо действовать. Если он остался цел в такой переделке, то теперь-то все шансы его!
Майор ощупал карман – кассета с записью болтовни капитана на месте. А эти субчики, нарушители-отщепенцы – вот они, валяются. У него, у майора Малвауна на руках снова одни козыри. Единственное, он потерял почти весь свой экипаж, но кто будет считать дюжину солдат, если приказание выполнено, и беглецы взяты? Никогда на Силонте людей не считали, особенно пешек.
Майор расстегнул ремни и встал на ещё нетвёрдые ноги. Он открыл аптечку и принял таблетку укрепляющего, подумал и проглотил ещё одну. Дрожь в ногах и руках пошла на убыль.
Первым делом майор собрал всё оружие, разбросанное на полу, и запер его в стенной шкаф, оставив себе пистолет. Затем он осмотрел биоиндикаторы на скафандрах лежащих без сознания людей. Все были живы, только индикатор у Ниморана показывал значительную потерю крови.
В кресле заворочался Форман. Майор, уже полностью пришедший в себя, подскочил и с большим наслаждением опустил рукоятку пистолета на голову нарушителя. Тот затих. Майор подобрал шнур, которым связывали его самого, и скрутил Овево, Лавара и раненого нарушителя, ещё не пришедших в себя. Достав из аптечки перевязочный материал и аэрозольный стимулятор, он перевязал рану на голове Ниморана и впрыснул ему в нос изрядную порцию укрепляющей смеси. Ниморан застонал, приоткрылись мутные глаза и снова закрылись.
Малваун открыл глаза. Он лежал в кресле, ремни выдержали тряску и последний страшный удар, от которого, казалось, лопнул мозг. Майор огляделся. Бледный свет снова горевших аварийных плафонов освещал кабину управления, людей в креслах и на полу. Прямо у пульта лежал Ниморан, из его рассечённой головы сочилась кровь. Над люком по-прежнему горело красное табло.
«Я жив, чёрт побери!» – подумал майор.
Он посмотрел на экран. Катер вращался вокруг оси с довольно сильной прецессией, отчего картина звёздного неба описывала замысловатую траекторию. На секунду майору почудилась некоторая странность, но вид звёзд всё время менялся, и понять что-либо было трудно. Кроме того, Малваун пока вообще плохо соображал.
Майор поднял руку и почувствовал, что гравитационный генератор работает. Судя по показаниям приборов на пульте, главный реактор в отсеке двигателей стоял, работала только вспомогательная энергоустановка.
– Так-так, – пробормотал майор, пытаясь собраться с мыслями.
Он вызвал группу контроля реактора, но ответа не последовало, и майор вспомнил, что внутренняя связь прервалась ещё до того, как он потерял сознание.
«Если жив, – подумал майор, – значит, от Чёрного Пятна нас отбросило»
Он включил автоматический дальномер, отсчитывавший расстояние от Пятна. Дальномер зашкалил, потом показания упали до нуля, потом снова скакнули за предел.
«Что за чёрт?!» – удивился майор.
Взглянув на часы, он увидел, что без сознания находился около двух часов. За это время их не могло отбросить очень далеко. Должно быть, прибор вышел из строя.
Малваун потёр виски ладонями, стараясь унять головокружение. Не погибли, значит, катер отбросило от Пятна, отбросило! Повезло, надо же, как повезло! Тогда чего же он сидит, надо действовать. Если он остался цел в такой переделке, то теперь-то все шансы его!
Майор ощупал карман – кассета с записью болтовни капитана на месте. А эти субчики, нарушители-отщепенцы – вот они, валяются. У него, у майора Малвауна на руках снова одни козыри. Единственное, он потерял почти весь свой экипаж, но кто будет считать дюжину солдат, если приказание выполнено, и беглецы взяты? Никогда на Силонте людей не считали, особенно пешек.
Майор расстегнул ремни и встал на ещё нетвёрдые ноги. Он открыл аптечку и принял таблетку укрепляющего, подумал и проглотил ещё одну. Дрожь в ногах и руках пошла на убыль.
Первым делом майор собрал всё оружие, разбросанное на полу, и запер его в стенной шкаф, оставив себе пистолет. Затем он осмотрел биоиндикаторы на скафандрах лежащих без сознания людей. Все были живы, только индикатор у Ниморана показывал значительную потерю крови.
В кресле заворочался Форман. Майор, уже полностью пришедший в себя, подскочил и с большим наслаждением опустил рукоятку пистолета на голову нарушителя. Тот затих. Майор подобрал шнур, которым связывали его самого, и скрутил Овево, Лавара и раненого нарушителя, ещё не пришедших в себя. Достав из аптечки перевязочный материал и аэрозольный стимулятор, он перевязал рану на голове Ниморана и впрыснул ему в нос изрядную порцию укрепляющей смеси. Ниморан застонал, приоткрылись мутные глаза и снова закрылись.