Страница:
Неурядицы — это результат принятия на свою личину красок объекта, раскрашивания себя под него, присоединения к нему как к хозяину. Для избавления от неурядиц предлагается принципиально иной подход. Мы не исправляем недостатки, не искореняем беды, а находим везде и во всем элементы здоровья, силы, радости и утверждаем их. Тогда зло, горе уходит само по себе. Это основополагающий принцип всех симоронских технологий. Симоронист не диагностирует, не засоряет внимание бедами, а сразу находит во всем элемент созидательности и утверждает его. Диагностика используется лишь на этапе обучения.
Мы выяснили, что временные границы являются упаковками Симорона. Поэтому для Симорона нет ни прошлого, ни будущего, а есть только настоящий момент:
Подобным образом, в результате симоронской акции включается мощнейший источник животворящего излучения. И свет Симорона, вспыхнувший в одном-единственном кадре, не остается внутри этого кадра, а растекается по всей жизненной киноленте. Вся последовательность кадров озаряется новыми, яркими красками, преображается, оживляется этим светом. Неважно, на каком участке киноленты — в прошлом, настоящем или будущем включится освещение. Напомним, что кинолента — иллюзорна, голографична, реален же источник света, который и спроецировал все эти картины.
Корректируя один кадр, симоронист автоматически влияет сразу на всю киноленту жизни. Работая с разрушительным событием прошлого, привнося в него симоронское излучение, я осветляю все предыдущие и последующие негативные события, вплоть до настоящего момента. И в настоящем начинаю движение по новой траектории, гармонично выстраиваю будущие отношения с миром. И, наоборот, работая с настоящим сигналом, который сейчас находится передо мной, я изменяю и прошлое, и будущее, наполняю всю киноленту новым позитивным содержанием.
Абсолютно несущественно, какой эпизод моей жизни послужил «тумблером», взлетной площадкой для перехода в состояние парения. Важно то, что мне удалось попасть в поток, ощутить ликующее, вдохновенное чувство полета — миг между прошлым и будущим.
Такой подход коренным образом отличается от традиционных представлений, в частности, от модной ныне теории кармы. Красивый кармический театр впечатляет драматизмом. Идея кармы подразумевает тяжкий груз грехов и проступков, совершенных в прошлом. И избавиться от них можно лишь путем покаяния, раскаяния, страдания, искупая былые ошибки в течение жизни (или многих жизней). Приняв одно время идею кармы, авторы долго терзались вопросом: как отныне жить со всем этим грузом?! На самом деле, мы сами взваливаем этот груз на свои плечи, разделив идею кармы, которая, как и любая другая идея, является коллективной галлюцинацией, иллюзией.
Полностью избавиться от игры в причинно-следственный театр достаточно сложно — настолько она впиталась в личность. Но, если относиться к идее кармы легко, с юмором, то искупление кармы происходит гораздо быстрее и без страданий. Можно отрабатывать карму целую жизнь (или много жизней), а можно попытаться это сделать в течение месяцев, дней, часов, минут. Можно весело подмигнуть, забавно подпрыгнуть — и тысячелетней кармы как не бывало. Отношение симоронцев к этому вопросу выражают поговорки: «Держи карму шире», «Своя карма ближе к телу».
Как удержаться «в этом мире бушующем» на орбите парения? Прежде всего, не ставя перед собой таковую цель! Ибо ожидание результата — это планирование, ориентация на пункт приезда, то есть заведомый уход с орбиты парения. Это всегда проект, ибо, сколько бы мы не обманывали себя, но мы ждем чего-то определенного. И пытаемся втиснуть бесконечное разнообразие возможных исходов в прокрустово ложе планов, ожиданий. Когда мы не планируем ни конкретный результат, ни время его достижения (не ограничиваем творчество природы), то возможный исход часто превосходит наши самые смелые расчеты.
В Симороне принята шуточная универсальная количественная мера — «магическое» число 27. На вопрос: когда мне ожидать благополучный исход? — симоронист ответит: через 27. Причем никогда не уточняется, в каких единицах дается ответ.
СТАДИИ СИГНАЛИЗАЦИИ
В поисках принцессы Федор забрел в дремучий лес и вышел на чуть заметную тропинку, которая привела его к огромному замшелому валуну. Сквозь мох и плесень Федор едва различил надпись: «Налево пойдешь — голову потеряешь, прямо пойдешь — попадешь к Кощею, направо пойдешь — сгинешь без следа в виртуальной реальности!» Сел Федя на землю и крепко призадумался. И не заметил, как оказалась перед ним древняя старушка Дундуса.
— Что пригорюнился, добрый молодец, что голову повесил?
— Не мешай думать мне, старая. И без тебя тошно.
— Невежливо ты, Федор, со старшими разговариваешь.
— Пошла вон, бабка!
— Смотри, Федя, пожалеешь, — молвила бабуля и медленно растаяла. Было поздно. Усталость навалилась на Федю, и сморил его сон.
Во сне Федя плыл на байдарке по бурной речке Крямже. Проплывая под мостом через Крямжу, он услышал обрывок разговора:
— В этом году на Варгунских болотах не уродилась клюква.
— Какое мне дело до Варгунских болот, — пронеслось в Фединой голове.
Захотелось Феде поесть. Он причалил к обрывистому берегу, развел костерок и сварил душистую уху из щуки. Перед ушицей Федя выпил из фляжки домашней наливочки. Неожиданно он вздрогнул от резкого свиста. Глянул Федя на противоположный берег и ахнул. Там свистела и отчаянно махала руками все та же Дундуса.
— Чего тебе, бабка?
— Перевези меня на другой берег, голубчик.
— Некогда мне. За принцессой плыву.
— Да мне бы просто покурить с тобой.
— Я, бабуля, веду здоровый образ жизни. Не курю.
И поплыл Федор дальше. Какое-то время он размышлял:
— И чего не помог старухе? Небось, скучно одной в дремучих лесах. Ладно, пусть сама себя развлекает.
А ночью, когда он спал сладким сном, у Федора украли именную саблю «За победу над Змеем Горынычем».
— Одни воры кругом. Бардак в губерниях, — долго возмущался крестьянский сын. — В следующий раз заночую подальше от деревни, — утешал себя Федор, но так и не смог успокоиться.
Разгоряченный Федор утратил бдительность и не заметил корягу, затаившуюся в водорослях. На полном ходу лодка напоролась на корягу и перевернулась. Федору с трудом удалось выбраться из воды на берег. У него осталась одна дырявая байдарка. Все остальные вещи унесло быстрым течением, и они оказались на дне Крямжи. Федор долго лязгал зубами и не мог согреться, так как спички были мокрые, а зажигалок в то время еще не изобрели. Начинался жар, и все тело трясло. «Пришла беда — отворяй ворота! А что делать, всем сейчас тяжело», — успел подумать Федор и потерял сознание.
Внутриличностные сигналы — это мои болезни, страхи, печали, сомнения.
Личностные сигналы охватывают объекты, которые мне принадлежат. Я сам приблизил, приручил эти объекты, взял на себя обязательство обслуживать их по самым высоким меркам. Моя задача — непрестанно транслировать в их сторону чистое симоронское излучение. И стоит мне об этом забыть, как в личностном слое немедленно поднимается бунт: предметы ломаются, телевизор барахлит, утюг перегорает, кошка заболевает, растение загнивает, родственники ссорятся. Здесь сигналы красноречиво барабанят меня вовсю, и отступать некуда.
Окололичностные сигналы возникают реже, они не требуют такого внимания, как личностные. Холодильник в магазине не работает, но я не буду им заниматься так, как занимаюсь собственным. Мера моего участия будет различна в зависимости от того, на какой стадии я наблюдаю сигналы.
Дальний сигнал малозаметен, опеки вроде бы не требует, и создается иллюзорное ощущение абсолютной отстраненности от него. Но объекты, расположенные в этом слое, созданы мною, они — мои проекции. Забыв об этом, человек упускает чрезвычайно редкие дальние сигналы, из-за чего вскоре и страдает, потому что они наступают на него и захлестывают.
Если я контролирую все четыре слоя, проблем ни на втором, ни на первом экране не возникает. Но вот, как бы незаметно для себя, я создал помеху, внес соринку в личностную первоэкранную картину. На пути следования симоронского луча появится увеличивающееся пятно, образованное соринкой. Достигнув границы второго экрана, пятно станет настолько заметным, что только отпетый лентяй его не зафиксирует.
Несколько примеров. Нулевая стадия — абсолютная успешность, все хорошо, у меня чудесное настроение и ничего меня не отвлекает. Наружные сигналы подтверждают мое успешное продвижение: вовремя пришел троллейбус, в нем нашлось место для сидения, много света и можно почитать книгу. Все выглядят преуспевающими, как и я, никто не бранится, никто никого не задерживает. Я парю, пусть даже это длится всего минуту.
Посмотрим, как развиваются сигналы в привычной обстановке. Я шел по улице на важную встречу и случайно бросил взгляд на витрину магазина, заметил вещь и на секунду остановился, отвлекся. Это — первая стадия. Я получил предупреждающий сигнал в виде витрины, мне не нужно было останавливаться. Вторая стадия — автобус, на который я мог бы сесть, отошел на две секунды раньше, чем я к нему приблизился. Третья стадия — я опоздал на деловое свидание, и выгодная сделка сорвалась. Четвертая стадия — я расстроился, у меня разболелась голова, сердце, желудок. Сигнал вошел в меня, упущенный мною в самом начале. Безобидное предупреждение в виде витрины привело, в конечном счете, к неприятностям и болезни.
Следующий пример. Я сидел в ресторане, ел вкусную пищу. Все вокруг лучезарно, радостно. Первый сигнал — издали донесся негромкий звук, вроде бы что-то упало. Я отвлекся от еды. «Что там могло упасть?» — подумал я. И все — коготок увяз, птичке пропасть. Вторая стадия — пока я прислушивался, подошедший незаметно для меня официант поставил передо мной заказанную тарелку с супом. Третья стадия — не зная, что на столе уже стоит тарелка, я положил руки прямо в нее. Четвертая стадия — тарелка опрокинулась на меня, залила одежду горячей жирной жидкостью.
В этих примерах просматривается одна модель поведения — отвлекшись, попал на приманку сигнала первой стадии. Не заметил, не принял всерьез его предупреждения о будущих неприятностях, которые со мной могут произойти. Обратите внимание: я уже не иду на встречу, а смотрю на витрину; я уже не ем в ресторане пищу, а слушаю, что там стучит. Я вытеснил случайной информацией прежнюю программу поведения. Но все-таки, спохватившись и вспомнив о ней, я пытаюсь вернуться назад. Другое дело, что я уже не попадаю в тот поезд, который нес меня к цели. Поезд ушел, события развиваются по другому, драматическому сценарию.
Так работает один тип упущенных мною сигналов. Но эти события могут развиваться значительно драматичнее. Если я соблазняюсь отвлекающим сигналом, то могу пойти по его траектории, даже не думая о возвращении к прежнему пути, начисто вычеркнув этот путь из памяти. И это довольно типичное явление. Когда я засмотрелся на витрину, то на встречу все-таки пришел, хотя делового партнера не застал. Когда сидел в ресторане, испачкался, но что-то съел — ресторан я не покинул.
А вот примеры того, как я полностью ухожу со своей траектории и оказываюсь вообще неизвестно где. Я сидел с семьей, мы смотрели телевизор, наслаждались фильмом. Первый сигнал — реклама фантастически целебного препарата, который меня жутко заинтересовал. Я бросился искать бумагу, ручку, чтобы записать информацию. Вторая стадия — поскольку я никогда не имел дело с ручками, ибо я слесарь-водопроводчик, я долго искал, перевернул все и не смог найти ручку. Третья стадия — я набросился на жену с претензиями, что всегда она все прячет, в доме беспорядок. Четвертая стадия — жена ответила мне соответственно, я схватил чемодан и ушел к маме.
Другой пример. Я лежал на берегу реки, сочинял стихи. Первый сигнал — кто-то поблизости включил магнитофон, зазвучала музыка. Вторая стадия — я попытался заткнуть уши, как-то перестроиться. Не помогло. Третья стадия — я двинулся энергично в направлении музыки и увидел идущего навстречу приятеля. Хотя он вроде бы никакого отношения к данной музыке не имеет, я придрался к нему. Обвинил приятеля в том, что после его недавнего визита в наш дом пропали золотые кольца. Четвертая стадия — приятель нокаутировал меня в свое удовольствие.
Началось с того, что смотрел телевизор, кончилось тем, что ушел к маме. Началось с того, что я на берегу реки сочинял стихи, закончилось тем, что приятель меня нокаутировал. Какая связь? События развиваются по сценарию, где никакой, казалось бы, логической связи нет. Попытайтесь вспомнить начало, если дошли до четвертой стадии. Попробуйте подойти к тому, кто уходит с чемоданом к маме и сказать ему: «Послушай, по телевизору продолжается прекрасный, замечательный фильм». Он даже не поймет, о чем вы говорите. Какой фильм? Нокаутированный человек лежит весь в синяках, а вы подходите и спрашиваете:
— Это не твои стихи: «Она сидела на помойном баке, и две огромные собаки…»? Он посмотрит на вас, как на умалишенного.
Эти схемы работают во всех наших жизненных приключениях. Как примитивные трехкопеечные автоматы, мы подчиняемся типовым правилам игры, которые действуют во всех случаях жизни. И когда человек начинает понимать и выслеживать в собственной жизни эти простейшие схемы, которыми он руководствуется, то чаще всего поражается шаблонности своих действий.
Наиболее важным для меня является самый первый сигнал, отвлекающий от моего маршрута, предупреждающий о возможности дальнейших разрушительных событий. И тот, кто научится замечать первый, дальний сигнал и работать с ним, может считать себя профессиональным волшебником экстракласса.
Если я пропустил сигнал, что с ним произойдет? Он будет повторяться, приближаться ко мне, и на каждом витке будет выглядеть все крупнее. Я не заметил, как вник в содержание сообщения, примерил на себя его упаковку, присоединился к нему своим интересом, и возникает водоворот — сигнальный вихрь.
Приходилось ли вам, забивая гвоздь и ударив себя молотком по пальцу, ударять по тому же пальцу опять? Знакома ли вам такая история: женщина развелась с выпивающим мужем, вышла замуж за другого, а он оказался алкоголиком или наркоманом? Это примеры вихревых сигналов, которые характеризует повтор, укрупнение, приближение ситуации.
Один уважаемый человек умудрялся на все свои брюки во время еды ронять либо картофелину, либо кусок жирного мяса, либо что-то другое. И именно на левую штанину. У него на всех брюках, на левых штанинах были повторяющиеся сигналы.
Можно привести много примеров повторяющихся сигналов. Но мы чаще всего не улавливаем, что это тот же сигнал, или автоматически фиксируем его, не анализируя, по той причине, что прошло время, и этот сигнал успел переодеться в другие одежды, выступает в других декорациях. Сигнал выглядит несколько иначе, и мы его не узнаем. Через минуту, через день, через месяц, через год снова появляется он, но зовут его не Ваня, а Таня, и он не в брюках, а в чадре. Он не в троллейбусе, а на осле.
Возникает ощущение водоворота. Как белка в колесе мы движемся, не в силах выбраться из кутерьмы обстоятельств, потому что попали в водоворот, в цикл, в вихревую сигнальную ситуацию. Если информация второго экрана игнорируется и дальше, то вихрь может перейти в смерч, из которого выбираются единицы.
РАБОТА С ДАЛЬНИМИ СИГНАЛАМИ, ПВБ
В Симороне разработан очень простой способ работы с дальними сигналами. Улыбка открывает симоронский луч и мгновенно включает осознавание, что препятствие — всего лишь безобидная провокация, за которой может последовать лавина неприятностей, если я не приму к сведению этот сигнал. Я как бы говорю препятствию: «Не проведешь, брат, не купишь, я понял суть твоего предупреждения, я не отвлекусь от цели, я не последую за тобой, я пойду дальше».
Все это можно выразить фразой: «Пошел вон, болван», или сокращенно ПВБ. Коротко и ясно. Естественно, современному человеку не скажешь: «Пошел вон, болван». Это из того мира, который от нас давно ушел, когда барин таким образом отсылал своего слугу. Однажды найденная шуточная форма обращения автоматически поднимает нас над уровнем серьезности. ПВБ — это дружеское рукопожатие, а не изгнание; это не удар, не пинок — это шутка, приглашение к сотрудничеству. С напряженным лицом я не смогу говорить ПВБ, на моем лице возникнет улыбка. Это механизм включения симоронского луча. Улыбка высветила другую возможность, препятствие для меня несущественно, и я спокойно двигаюсь дальше.
Я не буду драться с препятствием, я ему скажу: «Я понял, брат, вот тебе нос, и мы с тобой разойдемся по-хорошему. Пошел вон, болван». Если вам не нравится ПВБ, можете придумать другое слово.
Слабые дальние сигналы привычно воспринимаются людьми как нечто, не имеющее к ним отношения, а внешне они так и выглядят. Скажем, информация в газете — в Китае снежные заносы. Где там этот Китай? Или в Млечном Пути происходят странные явления, там звезды воруют. Бог его знает, где Млечный Путь и звезды, у меня свои проблемы, какое мне дело до звезд? Или в Сицилии свирепствует вендетта — кровная месть, а здесь, в крайнем случае, сосед другому соседу в морду даст, и на том разберутся.
Я еду в автобусе, читаю газету, и в поле зрения строка: «В Китае из-за снежных заносов…». Если я буду читать дальше, я прочитаю: «гибнут люди», а люди гибнут не только в Китае, и не только из-за снежных заносов. И если я прочитаю: «гибнут люди», — у меня сразу возникнет отношение к гибели людей. Я не останусь равнодушным, сигнал войдет в мое окололичностное окружение, а пока это дальнее окружение. Я не знаю, что происходит в Китае, я еще не дочитал эту фразу до конца: «В Китае из-за снежных заносов…». Стоп. ПВБ и все.
Едва я заметил, как меня что-то отвлекает от моей цели, я говорю ПВБ. Сделав ПВБ, я не переключился на это сообщение и двигаюсь в прежнем направлении. Но самое интересное, что я при помощи ПВБ не поставил барьер между собой и препятствием, а послал улыбку, симоронский луч. И всем, кому я открыл канал трансляции симоронского луча, одновременно станет хорошо. И китайцы получат поддержку, потому что расстояние для Симорона не имеет никакого значения. Если в Китае из-за снежных заносов гибнут люди, то в результате моего ПВБ либо помощь начнет прибывать, либо снежные заносы прекратятся, либо найдется другой выход.
Я сижу на работе. Сослуживец рассказывает, что в Млечном Пути происходят странные явления. ПВБ и все. Разумеется, речь идет не о том, что я сделаю это буквально. Он мне говорит о Млечном Пути, а я ему мысленно: ПВБ. Что произойдет с сослуживцем? Его желание втянуть меня в сопереживание или в размышления по этому поводу будет удовлетворено. Он отвлечется, перестанет загружать меня этой информацией и займется чем-то более полезным. ПВБ я сказал, не успев понять, что происходит в космосе. Очень важно, что дальний сигнал не обозначен, он не вызывает у меня личных ассоциаций, я еще не знаю, что это, и не хочу знать. ПВБ. Если в Млечном Пути кто-то задумал похитить очередную звезду, то в это время он вспомнит, что у него в амбаре море энергии, и ему совершенно не надо похищать звезду.
Сообщение о том, что в Сицилии свирепствует… ПВБ. И если сицилиец в данный момент поднял ружье, чтобы бабахнуть в оппонента, то в результате ПВБ у него промашка выйдет, или он передумает и скажет: «Дружище, мы с тобой не допили кварту пива в ближайшей таверне. Идем допьем, а потом подумаем, стреляться нам или нет».
Я произношу ПВБ, пока не включил осознавание: что мне делать с этим препятствием? Когда я не стал примерять его на себя, еще не подсоединился к нему, как Рамакришна, у которого покраснела и распухла спина при виде человека, исполосованного ударами хлыста. Тут простое ПВБ уже не работает. Вместо того чтобы принимать на себя удар и страдать, легендарный йог мог применить свои недюжинные способности для преображения прохожего. И следы удара на теле несчастного могли бы исчезнуть.
ТЕХНИКА БЛАГОДАРЕНИЯ
Федор очнулся. Постепенно пятно перед ним собралось в знакомое морщинистое лицо Дундусы.
— Ну что, милок, покуролесил?! — спросила старуха. — А теперь внимательно послушай, что я тебе расскажу.
Однажды мой племянник, Молла Насреддин, никак не мог сдвинуть с места своего осла, который остановился на полдороги в Мекку. В изнеможении он прилег под инжирным деревом, вблизи бахчи. Молла смотрел на арбузы и дыни, на инжирное дерево, под тенью которого лежал, и размышлял:
— Как в этом мире все устроено шиворот-навыворот. На малюсеньких кустиках растут здоровенные арбузы и дыни, а на таком огромном дереве — маленький инжир.
Молла был в глубоком раздумье, и вдруг с дерева ему на голову упал инжир. От неожиданности он вскочил на ноги и посмотрел наверх. Огромная обезьяна готовила целую горсть плодов для броска. Молла начал вдохновенно благодарить ее:
— Благодарю тебя, обезьяна, за то, что ты показала мне, что если бы все мои желания исполнялись, то сейчас я не смог бы тебя поблагодарить. Вместо этого, я бы лежал погребенный грудой арбузов и дынь. Чем я могу отблагодарить тебя?
Обезьяна прислушалась к пламенной речи, но продолжала держать в руке горсть инжира. Тут великий симоронист всех времен и народов выудил из складок халата четки и бросил их обезьяне. Обезьяна ловко поймала четки и сразу нацепила их на шею. Инжир выскользнул из ее руки и привлек внимание осла, который подбежал и принялся его есть. В озарении Молла воскликнул: «Эврика!» Так появилось гениальное изобретение, позволяющее управлять упрямыми ослами. Вскоре можно было наблюдать это изобретение в действии. Осел увлеченно трусил за клоком сена, который маячил на палке перед его мордой, а палка крепилась к ослу.
На этих словах Дундуса начала медленно превращаться в радужное облачко, которое затем растворилось. В голове Федора долго звучало ее напутствие: «Не отступай и не сражайся, будь в нуле!» Федор проснулся и увидел все тот же замшелый валун. Не успел он окончательно придти в себя, как из-за деревьев послышался дикий гвалт и треск веток. На тропинку выкатился мохнатый клубок, оставляя по пути клочья шерсти. При виде Федора клубок распался, и перед ним оказалось двое чертей. Прекратив драку, они радостно завопили:
— Сейчас мы тебя зажарим, человече!
Рука Федора привычно потянулась к сабле. Увидев его движение, черти дико загоготали. Старший достал из кармана игрушечную гаубицу. В мгновение ока она выросла до натуральных размеров.
— Тебе ли, Федюня, с нами тягаться? Ты естеством, а мы колдовством, — молвил младший. Федор понял, что убежать тоже не удастся. Он вспомнил сон, и внутри него голос Дундусы повторил напутствие: «Не отступай и не сражайся, будь в нуле!» Федора осенило — нужно уладить конфликт чертей:
— Стойте, окаянные! За что деретесь?
— Помер у нас отец и оставил в наследство золотой песок. Так поделить не можем.
— Это не беда. Знаю, как вам помочь.
— Если обманешь, съедим. А если поможешь, одарим.
Федя хитро прищурился, глядя на старшего, и предложил тому поделить золотой песок поровну. Черт быстро разделил золотишко. Затем Федор предложил младшему выбрать понравившуюся кучку. В результате оба черта остались довольны.
— Да ты прям Соломон! — обрадовались черти и провалились сквозь землю. А на их месте появился новенький, пахнущий свежей краской ковер-самолет. Взмыв в воздух, Федор обратил внимание на надпись, вспыхнувшую на ковре: «Всегда есть выход».
Мы выяснили, что временные границы являются упаковками Симорона. Поэтому для Симорона нет ни прошлого, ни будущего, а есть только настоящий момент:
Здесь будет уместно образное сравнение. Мы нашариваем в темноте тумблер, нажимаем его — загорается лампочка. Свет от источника мгновенно распространяется по всей комнате. Все предметы, находящиеся в ней, оказываются освещенными. Заметьте, свет не задерживается в маленьком объеме, каковым является лампа, он заполняет все пространство.
Призрачно все в этом мире бушующем,
Есть только миг — за него и держись.
Есть только миг между прошлым и будущим,
Именно он называется жизнь.
Подобным образом, в результате симоронской акции включается мощнейший источник животворящего излучения. И свет Симорона, вспыхнувший в одном-единственном кадре, не остается внутри этого кадра, а растекается по всей жизненной киноленте. Вся последовательность кадров озаряется новыми, яркими красками, преображается, оживляется этим светом. Неважно, на каком участке киноленты — в прошлом, настоящем или будущем включится освещение. Напомним, что кинолента — иллюзорна, голографична, реален же источник света, который и спроецировал все эти картины.
Корректируя один кадр, симоронист автоматически влияет сразу на всю киноленту жизни. Работая с разрушительным событием прошлого, привнося в него симоронское излучение, я осветляю все предыдущие и последующие негативные события, вплоть до настоящего момента. И в настоящем начинаю движение по новой траектории, гармонично выстраиваю будущие отношения с миром. И, наоборот, работая с настоящим сигналом, который сейчас находится передо мной, я изменяю и прошлое, и будущее, наполняю всю киноленту новым позитивным содержанием.
Абсолютно несущественно, какой эпизод моей жизни послужил «тумблером», взлетной площадкой для перехода в состояние парения. Важно то, что мне удалось попасть в поток, ощутить ликующее, вдохновенное чувство полета — миг между прошлым и будущим.
Такой подход коренным образом отличается от традиционных представлений, в частности, от модной ныне теории кармы. Красивый кармический театр впечатляет драматизмом. Идея кармы подразумевает тяжкий груз грехов и проступков, совершенных в прошлом. И избавиться от них можно лишь путем покаяния, раскаяния, страдания, искупая былые ошибки в течение жизни (или многих жизней). Приняв одно время идею кармы, авторы долго терзались вопросом: как отныне жить со всем этим грузом?! На самом деле, мы сами взваливаем этот груз на свои плечи, разделив идею кармы, которая, как и любая другая идея, является коллективной галлюцинацией, иллюзией.
Полностью избавиться от игры в причинно-следственный театр достаточно сложно — настолько она впиталась в личность. Но, если относиться к идее кармы легко, с юмором, то искупление кармы происходит гораздо быстрее и без страданий. Можно отрабатывать карму целую жизнь (или много жизней), а можно попытаться это сделать в течение месяцев, дней, часов, минут. Можно весело подмигнуть, забавно подпрыгнуть — и тысячелетней кармы как не бывало. Отношение симоронцев к этому вопросу выражают поговорки: «Держи карму шире», «Своя карма ближе к телу».
Как удержаться «в этом мире бушующем» на орбите парения? Прежде всего, не ставя перед собой таковую цель! Ибо ожидание результата — это планирование, ориентация на пункт приезда, то есть заведомый уход с орбиты парения. Это всегда проект, ибо, сколько бы мы не обманывали себя, но мы ждем чего-то определенного. И пытаемся втиснуть бесконечное разнообразие возможных исходов в прокрустово ложе планов, ожиданий. Когда мы не планируем ни конкретный результат, ни время его достижения (не ограничиваем творчество природы), то возможный исход часто превосходит наши самые смелые расчеты.
В Симороне принята шуточная универсальная количественная мера — «магическое» число 27. На вопрос: когда мне ожидать благополучный исход? — симоронист ответит: через 27. Причем никогда не уточняется, в каких единицах дается ответ.
СТАДИИ СИГНАЛИЗАЦИИ
Беда не приходит одна.
Народная мудрость.
В поисках принцессы Федор забрел в дремучий лес и вышел на чуть заметную тропинку, которая привела его к огромному замшелому валуну. Сквозь мох и плесень Федор едва различил надпись: «Налево пойдешь — голову потеряешь, прямо пойдешь — попадешь к Кощею, направо пойдешь — сгинешь без следа в виртуальной реальности!» Сел Федя на землю и крепко призадумался. И не заметил, как оказалась перед ним древняя старушка Дундуса.
— Что пригорюнился, добрый молодец, что голову повесил?
— Не мешай думать мне, старая. И без тебя тошно.
— Невежливо ты, Федор, со старшими разговариваешь.
— Пошла вон, бабка!
— Смотри, Федя, пожалеешь, — молвила бабуля и медленно растаяла. Было поздно. Усталость навалилась на Федю, и сморил его сон.
Во сне Федя плыл на байдарке по бурной речке Крямже. Проплывая под мостом через Крямжу, он услышал обрывок разговора:
— В этом году на Варгунских болотах не уродилась клюква.
— Какое мне дело до Варгунских болот, — пронеслось в Фединой голове.
Захотелось Феде поесть. Он причалил к обрывистому берегу, развел костерок и сварил душистую уху из щуки. Перед ушицей Федя выпил из фляжки домашней наливочки. Неожиданно он вздрогнул от резкого свиста. Глянул Федя на противоположный берег и ахнул. Там свистела и отчаянно махала руками все та же Дундуса.
— Чего тебе, бабка?
— Перевези меня на другой берег, голубчик.
— Некогда мне. За принцессой плыву.
— Да мне бы просто покурить с тобой.
— Я, бабуля, веду здоровый образ жизни. Не курю.
И поплыл Федор дальше. Какое-то время он размышлял:
— И чего не помог старухе? Небось, скучно одной в дремучих лесах. Ладно, пусть сама себя развлекает.
А ночью, когда он спал сладким сном, у Федора украли именную саблю «За победу над Змеем Горынычем».
— Одни воры кругом. Бардак в губерниях, — долго возмущался крестьянский сын. — В следующий раз заночую подальше от деревни, — утешал себя Федор, но так и не смог успокоиться.
Разгоряченный Федор утратил бдительность и не заметил корягу, затаившуюся в водорослях. На полном ходу лодка напоролась на корягу и перевернулась. Федору с трудом удалось выбраться из воды на берег. У него осталась одна дырявая байдарка. Все остальные вещи унесло быстрым течением, и они оказались на дне Крямжи. Федор долго лязгал зубами и не мог согреться, так как спички были мокрые, а зажигалок в то время еще не изобрели. Начинался жар, и все тело трясло. «Пришла беда — отворяй ворота! А что делать, всем сейчас тяжело», — успел подумать Федор и потерял сознание.
* * *
В Симороне принято считать, что существуют четыре стадии сигнализации, соответствующие четырем слоям упаковок Симорона. Первая стадия — это дальние сигналы, нарушающие безоблачность моего существования. Они едва зарождаются во мне, проходят все слои второго экрана и на самом дальнем участке оказываются заметными. Вторая стадия — сигналы, приближающиеся ко мне, окололичностные. Третья стадия — близкие личностные сигналы. Четвертая стадия сигнализации — внутриличностные сигналы.Внутриличностные сигналы — это мои болезни, страхи, печали, сомнения.
Личностные сигналы охватывают объекты, которые мне принадлежат. Я сам приблизил, приручил эти объекты, взял на себя обязательство обслуживать их по самым высоким меркам. Моя задача — непрестанно транслировать в их сторону чистое симоронское излучение. И стоит мне об этом забыть, как в личностном слое немедленно поднимается бунт: предметы ломаются, телевизор барахлит, утюг перегорает, кошка заболевает, растение загнивает, родственники ссорятся. Здесь сигналы красноречиво барабанят меня вовсю, и отступать некуда.
Окололичностные сигналы возникают реже, они не требуют такого внимания, как личностные. Холодильник в магазине не работает, но я не буду им заниматься так, как занимаюсь собственным. Мера моего участия будет различна в зависимости от того, на какой стадии я наблюдаю сигналы.
Дальний сигнал малозаметен, опеки вроде бы не требует, и создается иллюзорное ощущение абсолютной отстраненности от него. Но объекты, расположенные в этом слое, созданы мною, они — мои проекции. Забыв об этом, человек упускает чрезвычайно редкие дальние сигналы, из-за чего вскоре и страдает, потому что они наступают на него и захлестывают.
Если я контролирую все четыре слоя, проблем ни на втором, ни на первом экране не возникает. Но вот, как бы незаметно для себя, я создал помеху, внес соринку в личностную первоэкранную картину. На пути следования симоронского луча появится увеличивающееся пятно, образованное соринкой. Достигнув границы второго экрана, пятно станет настолько заметным, что только отпетый лентяй его не зафиксирует.
Несколько примеров. Нулевая стадия — абсолютная успешность, все хорошо, у меня чудесное настроение и ничего меня не отвлекает. Наружные сигналы подтверждают мое успешное продвижение: вовремя пришел троллейбус, в нем нашлось место для сидения, много света и можно почитать книгу. Все выглядят преуспевающими, как и я, никто не бранится, никто никого не задерживает. Я парю, пусть даже это длится всего минуту.
Посмотрим, как развиваются сигналы в привычной обстановке. Я шел по улице на важную встречу и случайно бросил взгляд на витрину магазина, заметил вещь и на секунду остановился, отвлекся. Это — первая стадия. Я получил предупреждающий сигнал в виде витрины, мне не нужно было останавливаться. Вторая стадия — автобус, на который я мог бы сесть, отошел на две секунды раньше, чем я к нему приблизился. Третья стадия — я опоздал на деловое свидание, и выгодная сделка сорвалась. Четвертая стадия — я расстроился, у меня разболелась голова, сердце, желудок. Сигнал вошел в меня, упущенный мною в самом начале. Безобидное предупреждение в виде витрины привело, в конечном счете, к неприятностям и болезни.
Следующий пример. Я сидел в ресторане, ел вкусную пищу. Все вокруг лучезарно, радостно. Первый сигнал — издали донесся негромкий звук, вроде бы что-то упало. Я отвлекся от еды. «Что там могло упасть?» — подумал я. И все — коготок увяз, птичке пропасть. Вторая стадия — пока я прислушивался, подошедший незаметно для меня официант поставил передо мной заказанную тарелку с супом. Третья стадия — не зная, что на столе уже стоит тарелка, я положил руки прямо в нее. Четвертая стадия — тарелка опрокинулась на меня, залила одежду горячей жирной жидкостью.
В этих примерах просматривается одна модель поведения — отвлекшись, попал на приманку сигнала первой стадии. Не заметил, не принял всерьез его предупреждения о будущих неприятностях, которые со мной могут произойти. Обратите внимание: я уже не иду на встречу, а смотрю на витрину; я уже не ем в ресторане пищу, а слушаю, что там стучит. Я вытеснил случайной информацией прежнюю программу поведения. Но все-таки, спохватившись и вспомнив о ней, я пытаюсь вернуться назад. Другое дело, что я уже не попадаю в тот поезд, который нес меня к цели. Поезд ушел, события развиваются по другому, драматическому сценарию.
Так работает один тип упущенных мною сигналов. Но эти события могут развиваться значительно драматичнее. Если я соблазняюсь отвлекающим сигналом, то могу пойти по его траектории, даже не думая о возвращении к прежнему пути, начисто вычеркнув этот путь из памяти. И это довольно типичное явление. Когда я засмотрелся на витрину, то на встречу все-таки пришел, хотя делового партнера не застал. Когда сидел в ресторане, испачкался, но что-то съел — ресторан я не покинул.
А вот примеры того, как я полностью ухожу со своей траектории и оказываюсь вообще неизвестно где. Я сидел с семьей, мы смотрели телевизор, наслаждались фильмом. Первый сигнал — реклама фантастически целебного препарата, который меня жутко заинтересовал. Я бросился искать бумагу, ручку, чтобы записать информацию. Вторая стадия — поскольку я никогда не имел дело с ручками, ибо я слесарь-водопроводчик, я долго искал, перевернул все и не смог найти ручку. Третья стадия — я набросился на жену с претензиями, что всегда она все прячет, в доме беспорядок. Четвертая стадия — жена ответила мне соответственно, я схватил чемодан и ушел к маме.
Другой пример. Я лежал на берегу реки, сочинял стихи. Первый сигнал — кто-то поблизости включил магнитофон, зазвучала музыка. Вторая стадия — я попытался заткнуть уши, как-то перестроиться. Не помогло. Третья стадия — я двинулся энергично в направлении музыки и увидел идущего навстречу приятеля. Хотя он вроде бы никакого отношения к данной музыке не имеет, я придрался к нему. Обвинил приятеля в том, что после его недавнего визита в наш дом пропали золотые кольца. Четвертая стадия — приятель нокаутировал меня в свое удовольствие.
Началось с того, что смотрел телевизор, кончилось тем, что ушел к маме. Началось с того, что я на берегу реки сочинял стихи, закончилось тем, что приятель меня нокаутировал. Какая связь? События развиваются по сценарию, где никакой, казалось бы, логической связи нет. Попытайтесь вспомнить начало, если дошли до четвертой стадии. Попробуйте подойти к тому, кто уходит с чемоданом к маме и сказать ему: «Послушай, по телевизору продолжается прекрасный, замечательный фильм». Он даже не поймет, о чем вы говорите. Какой фильм? Нокаутированный человек лежит весь в синяках, а вы подходите и спрашиваете:
— Это не твои стихи: «Она сидела на помойном баке, и две огромные собаки…»? Он посмотрит на вас, как на умалишенного.
Эти схемы работают во всех наших жизненных приключениях. Как примитивные трехкопеечные автоматы, мы подчиняемся типовым правилам игры, которые действуют во всех случаях жизни. И когда человек начинает понимать и выслеживать в собственной жизни эти простейшие схемы, которыми он руководствуется, то чаще всего поражается шаблонности своих действий.
Наиболее важным для меня является самый первый сигнал, отвлекающий от моего маршрута, предупреждающий о возможности дальнейших разрушительных событий. И тот, кто научится замечать первый, дальний сигнал и работать с ним, может считать себя профессиональным волшебником экстракласса.
Если я пропустил сигнал, что с ним произойдет? Он будет повторяться, приближаться ко мне, и на каждом витке будет выглядеть все крупнее. Я не заметил, как вник в содержание сообщения, примерил на себя его упаковку, присоединился к нему своим интересом, и возникает водоворот — сигнальный вихрь.
Приходилось ли вам, забивая гвоздь и ударив себя молотком по пальцу, ударять по тому же пальцу опять? Знакома ли вам такая история: женщина развелась с выпивающим мужем, вышла замуж за другого, а он оказался алкоголиком или наркоманом? Это примеры вихревых сигналов, которые характеризует повтор, укрупнение, приближение ситуации.
Один уважаемый человек умудрялся на все свои брюки во время еды ронять либо картофелину, либо кусок жирного мяса, либо что-то другое. И именно на левую штанину. У него на всех брюках, на левых штанинах были повторяющиеся сигналы.
Можно привести много примеров повторяющихся сигналов. Но мы чаще всего не улавливаем, что это тот же сигнал, или автоматически фиксируем его, не анализируя, по той причине, что прошло время, и этот сигнал успел переодеться в другие одежды, выступает в других декорациях. Сигнал выглядит несколько иначе, и мы его не узнаем. Через минуту, через день, через месяц, через год снова появляется он, но зовут его не Ваня, а Таня, и он не в брюках, а в чадре. Он не в троллейбусе, а на осле.
Возникает ощущение водоворота. Как белка в колесе мы движемся, не в силах выбраться из кутерьмы обстоятельств, потому что попали в водоворот, в цикл, в вихревую сигнальную ситуацию. Если информация второго экрана игнорируется и дальше, то вихрь может перейти в смерч, из которого выбираются единицы.
РАБОТА С ДАЛЬНИМИ СИГНАЛАМИ, ПВБ
— И это все? — спросила робко Алиса.
— Да — сказал Шалтай-Болтай. — Прощай!
Этого Алиса не ожидала, но после такого прозрачного намека оставаться было бы невежливо.
Л. Кэрролл «Алиса в Зазеркалье».
В Симороне разработан очень простой способ работы с дальними сигналами. Улыбка открывает симоронский луч и мгновенно включает осознавание, что препятствие — всего лишь безобидная провокация, за которой может последовать лавина неприятностей, если я не приму к сведению этот сигнал. Я как бы говорю препятствию: «Не проведешь, брат, не купишь, я понял суть твоего предупреждения, я не отвлекусь от цели, я не последую за тобой, я пойду дальше».
Все это можно выразить фразой: «Пошел вон, болван», или сокращенно ПВБ. Коротко и ясно. Естественно, современному человеку не скажешь: «Пошел вон, болван». Это из того мира, который от нас давно ушел, когда барин таким образом отсылал своего слугу. Однажды найденная шуточная форма обращения автоматически поднимает нас над уровнем серьезности. ПВБ — это дружеское рукопожатие, а не изгнание; это не удар, не пинок — это шутка, приглашение к сотрудничеству. С напряженным лицом я не смогу говорить ПВБ, на моем лице возникнет улыбка. Это механизм включения симоронского луча. Улыбка высветила другую возможность, препятствие для меня несущественно, и я спокойно двигаюсь дальше.
Я не буду драться с препятствием, я ему скажу: «Я понял, брат, вот тебе нос, и мы с тобой разойдемся по-хорошему. Пошел вон, болван». Если вам не нравится ПВБ, можете придумать другое слово.
Слабые дальние сигналы привычно воспринимаются людьми как нечто, не имеющее к ним отношения, а внешне они так и выглядят. Скажем, информация в газете — в Китае снежные заносы. Где там этот Китай? Или в Млечном Пути происходят странные явления, там звезды воруют. Бог его знает, где Млечный Путь и звезды, у меня свои проблемы, какое мне дело до звезд? Или в Сицилии свирепствует вендетта — кровная месть, а здесь, в крайнем случае, сосед другому соседу в морду даст, и на том разберутся.
Я еду в автобусе, читаю газету, и в поле зрения строка: «В Китае из-за снежных заносов…». Если я буду читать дальше, я прочитаю: «гибнут люди», а люди гибнут не только в Китае, и не только из-за снежных заносов. И если я прочитаю: «гибнут люди», — у меня сразу возникнет отношение к гибели людей. Я не останусь равнодушным, сигнал войдет в мое окололичностное окружение, а пока это дальнее окружение. Я не знаю, что происходит в Китае, я еще не дочитал эту фразу до конца: «В Китае из-за снежных заносов…». Стоп. ПВБ и все.
Едва я заметил, как меня что-то отвлекает от моей цели, я говорю ПВБ. Сделав ПВБ, я не переключился на это сообщение и двигаюсь в прежнем направлении. Но самое интересное, что я при помощи ПВБ не поставил барьер между собой и препятствием, а послал улыбку, симоронский луч. И всем, кому я открыл канал трансляции симоронского луча, одновременно станет хорошо. И китайцы получат поддержку, потому что расстояние для Симорона не имеет никакого значения. Если в Китае из-за снежных заносов гибнут люди, то в результате моего ПВБ либо помощь начнет прибывать, либо снежные заносы прекратятся, либо найдется другой выход.
Я сижу на работе. Сослуживец рассказывает, что в Млечном Пути происходят странные явления. ПВБ и все. Разумеется, речь идет не о том, что я сделаю это буквально. Он мне говорит о Млечном Пути, а я ему мысленно: ПВБ. Что произойдет с сослуживцем? Его желание втянуть меня в сопереживание или в размышления по этому поводу будет удовлетворено. Он отвлечется, перестанет загружать меня этой информацией и займется чем-то более полезным. ПВБ я сказал, не успев понять, что происходит в космосе. Очень важно, что дальний сигнал не обозначен, он не вызывает у меня личных ассоциаций, я еще не знаю, что это, и не хочу знать. ПВБ. Если в Млечном Пути кто-то задумал похитить очередную звезду, то в это время он вспомнит, что у него в амбаре море энергии, и ему совершенно не надо похищать звезду.
Сообщение о том, что в Сицилии свирепствует… ПВБ. И если сицилиец в данный момент поднял ружье, чтобы бабахнуть в оппонента, то в результате ПВБ у него промашка выйдет, или он передумает и скажет: «Дружище, мы с тобой не допили кварту пива в ближайшей таверне. Идем допьем, а потом подумаем, стреляться нам или нет».
Я произношу ПВБ, пока не включил осознавание: что мне делать с этим препятствием? Когда я не стал примерять его на себя, еще не подсоединился к нему, как Рамакришна, у которого покраснела и распухла спина при виде человека, исполосованного ударами хлыста. Тут простое ПВБ уже не работает. Вместо того чтобы принимать на себя удар и страдать, легендарный йог мог применить свои недюжинные способности для преображения прохожего. И следы удара на теле несчастного могли бы исчезнуть.
ТЕХНИКА БЛАГОДАРЕНИЯ
Взяток не берем, а благодарности принимаем.
Русская поговорка.
Не существует такой проблемы, в которой не было бы бесценного дара для тебя. Ты создаешь себе проблемы, потому что эти дары тебе крайне необходимы.
Р. Бах. «Иллюзии».
Федор очнулся. Постепенно пятно перед ним собралось в знакомое морщинистое лицо Дундусы.
— Ну что, милок, покуролесил?! — спросила старуха. — А теперь внимательно послушай, что я тебе расскажу.
Однажды мой племянник, Молла Насреддин, никак не мог сдвинуть с места своего осла, который остановился на полдороги в Мекку. В изнеможении он прилег под инжирным деревом, вблизи бахчи. Молла смотрел на арбузы и дыни, на инжирное дерево, под тенью которого лежал, и размышлял:
— Как в этом мире все устроено шиворот-навыворот. На малюсеньких кустиках растут здоровенные арбузы и дыни, а на таком огромном дереве — маленький инжир.
Молла был в глубоком раздумье, и вдруг с дерева ему на голову упал инжир. От неожиданности он вскочил на ноги и посмотрел наверх. Огромная обезьяна готовила целую горсть плодов для броска. Молла начал вдохновенно благодарить ее:
— Благодарю тебя, обезьяна, за то, что ты показала мне, что если бы все мои желания исполнялись, то сейчас я не смог бы тебя поблагодарить. Вместо этого, я бы лежал погребенный грудой арбузов и дынь. Чем я могу отблагодарить тебя?
Обезьяна прислушалась к пламенной речи, но продолжала держать в руке горсть инжира. Тут великий симоронист всех времен и народов выудил из складок халата четки и бросил их обезьяне. Обезьяна ловко поймала четки и сразу нацепила их на шею. Инжир выскользнул из ее руки и привлек внимание осла, который подбежал и принялся его есть. В озарении Молла воскликнул: «Эврика!» Так появилось гениальное изобретение, позволяющее управлять упрямыми ослами. Вскоре можно было наблюдать это изобретение в действии. Осел увлеченно трусил за клоком сена, который маячил на палке перед его мордой, а палка крепилась к ослу.
На этих словах Дундуса начала медленно превращаться в радужное облачко, которое затем растворилось. В голове Федора долго звучало ее напутствие: «Не отступай и не сражайся, будь в нуле!» Федор проснулся и увидел все тот же замшелый валун. Не успел он окончательно придти в себя, как из-за деревьев послышался дикий гвалт и треск веток. На тропинку выкатился мохнатый клубок, оставляя по пути клочья шерсти. При виде Федора клубок распался, и перед ним оказалось двое чертей. Прекратив драку, они радостно завопили:
— Сейчас мы тебя зажарим, человече!
Рука Федора привычно потянулась к сабле. Увидев его движение, черти дико загоготали. Старший достал из кармана игрушечную гаубицу. В мгновение ока она выросла до натуральных размеров.
— Тебе ли, Федюня, с нами тягаться? Ты естеством, а мы колдовством, — молвил младший. Федор понял, что убежать тоже не удастся. Он вспомнил сон, и внутри него голос Дундусы повторил напутствие: «Не отступай и не сражайся, будь в нуле!» Федора осенило — нужно уладить конфликт чертей:
— Стойте, окаянные! За что деретесь?
— Помер у нас отец и оставил в наследство золотой песок. Так поделить не можем.
— Это не беда. Знаю, как вам помочь.
— Если обманешь, съедим. А если поможешь, одарим.
Федя хитро прищурился, глядя на старшего, и предложил тому поделить золотой песок поровну. Черт быстро разделил золотишко. Затем Федор предложил младшему выбрать понравившуюся кучку. В результате оба черта остались довольны.
— Да ты прям Соломон! — обрадовались черти и провалились сквозь землю. А на их месте появился новенький, пахнущий свежей краской ковер-самолет. Взмыв в воздух, Федор обратил внимание на надпись, вспыхнувшую на ковре: «Всегда есть выход».