Страница:
Все три области его интересов довольно различны и с трудом поддаются объединению, однако только на этом пути возможна объективная реконструкция учения Фалеса. Наиболее многочисленны сообщения о Фалесе как об исследователе природных явлений. По сообщению Геродота, он сумел предсказать солнечное затмение, которое произошло 28 мая 585 г. до н.э. (А5) [2].
1 Jaeger W. Paideia. Die Formung des Griechischen Menschen. Berlin; Leipzig, 1936. Bdl.
2 Здесь и далее используется литерация Г. Дильса: А - свидетельства, В - фрагменты, С - подражания.
122
Солнечные затмения предсказывались и до Фалеса. Это делали, в частности, халдейские жрецы, однако обращает на себя внимание направленность этих предсказаний. У халдейских жрецов наблюдаемое солнечное затмение служило хорошим или плохим предзнаменованием. Предсказание же Фалеса было направлено против суеверий: "превращение дня в ночь", произошедшее во время битвы междулидийцами и мидянами, вызвало у них ужас и заставило поспешно заключить мир, между тем оно было предсказано задолго до этого Фалесом с точным указанием времени.
Фалес дает объяснение и такому явлению, волновавшему умы и чувства древних греков, как землетрясения. Он изображает землю подобно кораблю, плавающему на воде (А15). Землетрясение - колебания этого корабля. Кроме того, Фалесу принадлежит объяснение таких метеорологических явлений, как ветер, дождь, гром, молния, облака, снег, град, лед. При этом он не различал метеорологических и космологических явлений. Согласно сообщению Теофраста, Фалес считал, что огонь Солнца и звезд питается испарениями моря (А13). Также весьма спорным остается вопрос о Фалесе как авторе научных открытий в области математики и астрономии [1]. Дополняя О. Гигона, можно сказать, что Фалес не только "отмечал все редкие явления, которые ему встречались в Ойкумене, и пытался их понять", но весь мир окружающих человека природных явлений оказывался для него достойным объяснения и понимания [2].
В то же время, по сообщению Диогена Лаэртского, Фалес был наилучшим советником в государственных делах (А1, 25). Отдалившись от практического участия в выяснении государственных дел, Фалес остается прекрасно в них осведомленным и поэтому выступает лучшим советником, способным подавать разумные советы в этих делах. Во всяком случае, он смог подсказать милетпам, что заключать союз с Крезом перед лицом такого грозного противника, как Кир, опасно и для самого Милета. Тем самым Фалес спас родной город от разрушения после победы Кира.
А.Н. Чанышев рассматривает Фалеса двояко: как мудреца и как натурфилософа [3]. Между тем обе стороны жизнедеятельности Фалеса существовали в неразрывной связи. Однако весьма трудно интерпретировать имеющиеся сведения о Фалесе как о мудреце. Они принадлежат Диогену Лаэртскому, передающему ряд поучений и нравствен
1 См.: Нейгебауэр О. Точные науки в древности, М, 1968. С. 149.
2 См.: Gigon О. Der Ursprung der griechischen Philosophie. Basel; Stuttgart, 1968. S. 57.
3 См.: Чанышев АН. Курс лекций по древней философии. М., 1981. С. 122, 126-127.
123
ных сентенций Фалеса [1]. В них говорится о "рассудительности", о "мнении" и о "мудрости", провозглашается программа сознательного стремления (на основе мудрости) к достойному и т.д. С другой стороны, эти положения могут быть отнесены к Фалесу лишь с большой долей вероятности. Они произвольно приписывались то одному, то другому мудрецу. Однако этот факт имеет и положительную сторону: распространенность приводимых Диогеном Лаэртским высказываний воспроизводит широкий духовный контекст, частью которого была и философия. На данное обстоятельство обратил внимание еще Г. Гегель, отмечая эпоху семи мудрецов как период, "когда народ начинает философствовать", переходя к философии от "практической мудрости" [2]. Поэтому приведем и другие изречения, приписываемые Диогеном Фалесу, чтобы можно было полнее воспроизвести духовную атмосферу, породившую собственно его философское учение: древнее (значительнее и важнее) всего сущего - бог (theos), ибо он не рожден; прекраснее всего - космос, ибо он произведение (poiema) бога; больше всего - пространство, ибо оно все охватывает; быстрее всего - ум (noys), ибо он все обегает; сильнее всего - необходимость (anagke), ибо она всем правит; мудрее всего - время (chronos), ибо оно все раскрывает.
1 См.: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов М, 1979. С. 69-76.
2 Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Кн. I // Соч. Т. IX. М.; Л., 1932. С. 58.
Опять встречаем в изобилии термины, выполняющие в раннегреческой философии роль ключевых понятий. Это theos, kosmos, noys и anagke. Часть из них встречается и в приписываемых Фалесу философских положениях, но в данном контексте они не несут философского смысла и близки к народным пословицам. Все высказывания Фалеса как мудреца имеют общую направленность: сообщить человеку правильный образ жизни, научить его добродетельной жизни.
Собственно философские положения Фалеса содержатся в немногочисленных сообщениях Аристотеля. Первое - "все - из воды" (А12), второе - "все одушевлено и полно демонов" (А22). Исследователи отмечают, что Аристотель, интерпретировав воду Фалеса в терминах "субстрат" и "элемент", модернизирует его учение, приписывает неадекватную его содержанию терминологию. Действительно, Аристотель считает, что милетские мыслители не пошли дальше отыскания материальной причины, но он же сообщает важные сведения, что материальное первооснование милетцев, в частности вода, - начало живое и одушевленное (Мет., 1, 3). В соответствии с этим можно заключить, что вода начало не только субстанциональное, но и дающее жизнь, генетическое.
124
Интересно и другое сообщение Аристотеля - о том, что душа, по предположению Фалеса, - "начало движущее" (О душе, 1, 2). Если это так, то Фалес сделал большой шаг вперед по сравнению с Гомером, у которого есть описание ряда обособленных функций души, но нет понимания души как целого. Об одушевленности мироздания у Фалеса сообщает Аэций, он упоминает при этом, что "ум есть божество мироздания" (А23). Ф. X. Кессиди проводит следующую связь между учением о душе и разумностью мироздания: "Душа как активная (чувствующая) сила и вместе с тем как носитель разумности и справедливости причастна к божественному (разумному и прекрасному) строю вещей" [1].
В общей оценке учения Фалеса, по замечанию Г. Чернисса, наблюдается два подхода: первый выводит его (как и ионийскую философию в целом) из интересов практических и второй - из мистических и теологических мотивов [2]. Во втором случае используются положения Фалеса о бессмертности души и божественности мироздания. И первая, и вторая традиции односторонне и потому, на наш взгляд, неточно интерпретируют учение великого милетца. Необходимо рассматривать учение Фалеса в контексте всего его миропонимания. Это позволит увидеть, что Фалес прежде всего эмансипировал мир окружающих человека природных явлений от божественного вмешательства, а человеческий ум - от предрассудков и суеверий, основанных на допущении такого вмешательства. К. Фримен замечает, что взгляды Фалеса свидетельствуют об открытом неповиновении ортодоксальной милетской религии. Фалес мог бы сказать своим согражданам: вы думаете, что боги похожи на нашего покровителя Аполлона, они живут в огромных храмах, получают здесь жертвоприношения и т.д.? Нет - боги находятся во всем, и проявление божественности во всем доступно только разуму [3].
1 Кессиди Ф.Х. Фалес // Философская энциклопедия: В 5 т. М, 1970. Т. 5. С. 301.
2 См.: Chemiss H.F. The characteristics and effects of Presocratic Philosophy // Studies in Presocratic Philosophy. Vol. 1. The Beginning of Philosophy. L., 1970. P. 4.
3 См.: Freeman K. God, Man and State: Greek concepts. L., 1952. P. 13.
Можно сделать вывод о том, что учение об одушевленности космоса (гилозоизм), а также пантеизм Фалеса не открывают, а завершают и обосновывают его учение - коренную ломку мировоззренческих ориентации человека. Эта ломка протекала в русле поиска меры и справедливости. Ответ Фалеса был таков: в самом мировом (божественном) строе вещей заключены и нормы человеческого поведения. При
125
родный мир рассматривается им через призму человека. Несомненно, что такая концепция подразумевала фундаментальное допущение: человек неотъемлемая часть природы, душа человека объединяет его со всеобщей одушевленностью и разумностью природы. Это допущение, как следует из сообщений Аристотеля и Аэция, получило у Фалеса ряд экспликаций, которые содержат первую натуралистическую концепцию человека.
АНАКСИМАНДР
Последователю и ученику Фалеса Анаксимандру принадлежит ряд фундаментальных для философского миропонимания идей о начале мироздания (apeiron), о миропорядке как саморегулирующемся социопорядке. Учение об apeiron тесно переплетено с космогонической концепцией Анаксимандра. Космология и космогония служат своеобразным введением в его "основную философему". Космология вводит нас в мир окружающих человека природных явлений: поскольку, как и у Фалеса, она не отделена от метеорологии, рассмотрение концепции человека у Анаксимандра целесообразно начать с нее.
Анаксимандр стремится прежде всего зафиксировать стабильное положение земли (как это делал и Фалес), которое обосновывает обращением к наглядно представляемым пропорциям: Земля - цилиндр, высота которого равна трети его ширины; размер солнечного круга, окаймляющего мироздание, в 27 раз больше земного; размер внутреннего (лунного) круга больше земного в 18 раз; звездного (наиболее приближенного к Земле) - в 9 раз. Обращение к математическим пропорциям и геометрической наглядности (в данном случае несомненно) демонстрирует строго обязательный порядок во Вселенной.
В то же время геометрическая наглядность Анаксимандра, как иногда замечают исследователи, имеет корни в примитивной наглядности. Образ цилиндра есть не что иное, как модифицированный образ пня - плоско спиленного дерева, уходящего корнями в бесконечную глубину. Эта примитивная наглядность поясняет непоколебимую устойчивость Земли, которая у Анаксимандра, так же как у Гесиода, является "всеобщим приютом безопасным". Другое обоснование устойчивости Земли у Анаксимандра таково: Земля находится в центре, как ось колеса, вокруг нее расположены концентрические полые кольца звезд, Луны и Солнца, из отверстий которых свет направлен к центру, словно спицы колеса (А21). Полые кольца звезд, Луны и Солнца есть не что иное, как воздух (ночь), окутавший огонь (свет) и создавший благодаря этому концентрические окружности. Наблюдается приложение некоторых выводов из этой модели к объяс
126
нению окружающих человека явлений: воздух проникает в щели земли, возникшие в период засухи или, наоборот, в период сильных дождей, и вызывает дрожание земли. Воздух же, закрывая отверстия испускания огня, вызывает солнечные затмения (А22).
Обратившись к объяснениям природных явлений у Анаксимандра, можно отметить, что большая роль в них отводится "насильственным" процессам. Отрывание огненного шара и последующее включение огненных колец в оболочку воздуха происходит "насильственно". По временам воздуху удается запирать огонь (А21). Насильственно (biasamenon) вырывается воздух из облака и вызывает гром (А23). "Насильственно" проникает воздух в землю и вызывает землетрясение (А28). Высыхание некогда покрытой водой земли, повороты, которые Солнце испытывает от водяных паров, также происходят насильственно. Насильственным выступает не только воздух, но и огонь; да и вода, которая затопляла землю, выступает не страдательным, а активным началом.
Итак, каким же предстает мир космологии Анаксимандра? Центр его Земля, прочная, неподвижная. Само мироздание окаймлено oyranos - небом, отождествляемым с солнечным кругом. Земля и Солнце - основное звено мироздания. Весь же мир помещен между ними. Огонь, для того чтобы он стал Солнцем и Луной, нуждается в воздухе и отверстиях для дыхания. От этого зависят затмения Луны и Солнца. Солнце, в свою очередь, высушивает воду, а пары образуют ветер, который становится причиной солнцестояний. Атмосферные явления (дождь, ветер, гроза, молния) рассматриваются как результат взаимодействия космических стихий. Мир - космос не только включает в себя человека, но и является "домом человека" [1]. Космос - это человеческий мир, в который включены и космические процессы. В рассмотрении мира и всех его проявлений нет их обожествления. Мысль Анаксимандра не сдерживается более благоговейным страхом перед богами, и хотя Анаксимандр не обращается к Зевсу как покровителю порядка, мир человека остается стабильным и устойчивым. В нем наблюдаются равенство, пропорция, гармония. В связи с этим возникает вопрос о соотношении равенства, порядка и пропорции с "насильственными" процессами.
1 Popper К. Back to the presocratics // Studies in Presocratic Philosophy. L., 1970. Vol. I. P. 137.
Обращение к космогонии Анаксимандра позволяет осветить некоторые аспекты данного вопроса. Сам космогонический процесс имеет свое начало "апейрон". Псевдо-Плутарх, в передаче которого мы имеем космологическую концепцию Анаксимандра, вместо термина
127
apeiron использует aidion (вечное) (А10). Отметим, что терминология Аристотеля, пишущего, что apeiron "все охватывает и всем правит" (А15), признается адекватной учению Анаксимандра, поскольку она легко входит в реконструируемый исследователями ансамбль архаических выражений Анаксимандра. От apeiron как вечного движения отделяется порождающее начало (gonimon) тепла и холода. Можно присоединиться к приводимой многими исследователями идентификации тепла с огнем, холода с воздухом. При этом становится понятным и сообщение Аристотеля о противоположных стихиях (воздухе, огне и воде), каждая из которых не является apeiron. Что касается воды, о которой ничего не говорится у псевдо-Плутарха, то уже у Симпликия допускается, правда, в неадекватной терминологии, наряду с огнем и воздухом (теплое и холодное) наличие сухого и влажного (земля и вода). Используя сообщение Симпликия, можно сделать вывод о том, что у Анаксимандра невозможен переход одной стихии в другую и речь идет о рождении прямо из apeiron.
Как происходит это рождение - нам неизвестно. Далее псевдо-Плутарх пишет, что "некая сфера из этого пламени облекла окружающий землю воздух, как кора дерево". Затем эта сфера разрывается и образуются уже известные нам кольца: Солнца, Луны и звезд. При этом основные космические стихии (воздух, огонь, вода) однозначно характеризуются как противоположные (А16). Земля же находится в центре, не будучи подчиненной чьей бы то ни было силе. Можно сделать вывод о том, что к теперешнему состоянию мира, в котором мы отмечали "насилие" основных стихий по отношению друг к другу, приводят первичные процессы взаимодействия этих стихий после выделения их из "гонимона". Само утвердившееся состояние мира оказывается включенным в космогонический процесс: сегодняшний мир - это продукт (не последний, заключительный), производный от развертывания космических сил.
Рассмотрим теперь вопрос о воде у Анаксимандра. Вода нынешнего мира это остаточная влага. Покрывая землю, вода совершает насилие по отношению к ней. Сама же вода выгорает под действием огня. Дождь не компенсирует процессов испарения, так как испарение влаги - материал ветров, необходимых для изменения положений Солнца. Следовательно, насильственный процесс испарения может привести к осушению земли и гибели мира. Имеющиеся сведения о бесчисленных мирах Анаксимандра Ф. Корнфорд интерпретирует как свидетельство о мирах, последовательно возникающих и погибающих [1].
1 См.: Cornford F.M. Principium Sapientiae. Cambridge, 1952. P. 184.
128
Другими словами, есть основания полагать, что Анаксимандр допускает возможность разрушения существующего мира.
Рождение человека - необходимый результат борьбы космических сил. Первичное состояние мира - влага. Первые живые существа - рыбы, от которых произошел человек. Будучи ребенком, он не смог бы существовать самостоятельно, и поэтому был рожден акулой в зрелом состоянии (АЗО). Антропогенез является, таким образом, необходимым завершением космогенеза. Человек натурализирован, мир - биологизирован: мир возник из порождающего живого начала. Однако взаимоотношение "человек - мир" в космогонической концепции Анаксимандра несколько иное, чем в космологической. Человек и здесь представляет собой необходимый элемент мироздания, но сам мир рассматривается уже не с позиций космического равновесия, а с позиций космического злоупотребления и насилия. У. Хельшер объясняет данное обстоятельство влиянием на Анаксимандра восточных космогонических версий, в которых велик элемент насилия [1]. Обращение к сообщениям псевдо-Плутарха показывает, что космогония Анаксимандра перекликается (в обсуждаемых аспектах) с его осмыслением человеческой жизни: "Подобно тому как огонь стал истреблять землю, из которой он возгорелся, следовательно, своих собственных родителей... так Анаксимандр сделал непригодной для питания рыбу тем, что он назвал ее отцом и матерью людей" (АЗО).
1 См.: Hiblscher U. Anaximander und die Anfange der Philosophic Hermes, 1953. Bd 81. H. 34. S.412.
Космогония Анаксимандра, если рассматривать ее в контексте более широких идей о человеке и о бесчисленных мирах, вводит нас непосредственно в круг его основных философских положений: как только речь заходит о взаимоотношении apeiron и существующего мира, космогония переходит в философию. Симпликий, приводя выдержку из Теофраста, сообщает знаменитый фрагмент Анаксимандра: "Из тех (вещей), из которых рождаются все сущие (вещи), в те же самые (вещи) они разрушаются по необходимости. Все они воздают друг другу справедливое возмездие за оказанную несправедливость по определенному порядку времени" (В1).
Отметим основные трудности в интерпретации данного фрагмента. Их, на наш взгляд, две. Во-первых, не ясно, из чего возникают вещи и что они собой представляют. Распространенное мнение, что во фрагменте речь идет о взаимоотношении "апейрона" и вещей, не соответствует действительности. Во фрагменте содержится множественная форма exs on... eis tayta, поэтому вслед за О.Н. Кессиди мы
129
переводим: из тех (вещей), а не из того; в те же самые (вещи), а не в то же самое [1]. Во-вторых, возникают трудности в толковании социоморфической терминологии (dike, adikia, tisis). Какое содержание скрывается за ней, кто здесь воздает друг другу "справедливое возмездие"?
Прежде всего надо отметить, что во фрагменте речь идет не о взаимоотношении apeiron и вещей, а о взаимоотношении космических стихий (сил, властей) - воды, огня, воздуха. Первым это убедительно доказал Корнфорд [2]. Подобный подход разделяется большинством современных исследователей. "О возвращении в бесконечное у Анаксимандра не может быть и речи", - пишет Брокер [3]. По его мнению, во фрагменте речь идет о взаимоотношении противоположностей. При этом он также обращает внимание на множественную форму выражения, используемую во фрагменте. Ч. Кан, которому принадлежит один из последних обстоятельных анализов фрагмента, приходит к выводу о том, что возмездие воздают друг другу не вещи и не apeiron, a элементы. Во фрагменте не говорится о рождении вещей из apeiron [4]. Речь идет о взаимоотношении уже известных космических стихий - воды, огня, воздуха. Если это так, то вполне понятно, что осуществляемые ими по отношению друг к другу насильственные действия могут быть интерпретированы как adikia - несправедливость.
Далее следует выяснить, идет ли здесь речь только о физических процессах (хотя используется неадекватная им социоморфическая терминология), или же содержание фрагмента выходит за их рамки. Как отмечал В. Йегер, вся терминология фрагмента В1 взята из сферы правовых отношений античного полиса, где судебный процесс строился как доказательство несправедливости противной стороны "по определенному порядку времени" [5].
1 См.: Кессиди О.Н. Натурфилософия Анаксимандра: Автореф. дис.... канд. филос. наук. М, 1977. С. 19.
2 См.: Cornford F.M. Principium Sapientiae. P. 775.
3 См.: Brocker W. Die Geschichte der Philosophie vor Sokrates. Frankfurt a/M, 1965. S. 17.
4 См.: Kahn Ch.H. Anaximander and the Origins of Greek Cosmology. N.Y. I960. P. 166-196.
5 Jaeger W. Paideia. Die Formung des Griechischen Menschen. Berlin; Leipzig, 1936. Bdl. S. 217.
Обратимся теперь к содержательной стороне вопроса и рассмотрим, как была поставлена проблема dike у предшественников Анакси-мандра - Гесиода и Солона. У Гесиода dike, как и сопутствующая ей adikia (справедливость и несправедливость), рассматривается в двух планах: космическом и человеческом. В плане космическом отдается предпочтение adikia, господство которой было утверждено варварским
130
актом Крона по отношению к Урану. Что касается человеческих отношений, то здесь Гесиод всячески пытается утвердить приоритет Дике. Справедливость (богиня Дике) - родная дочь Зевса - платит людям за злодеяния несчастьями и стихийными бедствиями.
Dike у Гесиода превращается в норму индивидуального поведения, когда справедливое поведение (dike) уравнивается с наличием у человека совести (aidos) и боязнью возмездия (nemesis). У Солона Дике превращается в dike норму естественных процессов. Море он называет "справедливым", когда его никто не тревожит. Однако Солон видит нарушения dike в общественной жизни людей и считает, что оно приведет к справедливому возмездию. Но возможность такого возмездия Солон видит не в насылаемых Зевсом стихийных бедствиях, а в происходящих вслед за нарушением dike междоусобицах граждан и гибели полиса.
Что же нового высказал Анаксимандр в контексте этих идей? Dike у него превращается в норму правовых полисных отношений. В этом смысле Анаксимандр не отказывается от dike как особенности человеческих отношений (у Гесиода животные могут пожирать друг друга, людям же Зевс дал dike), но dike в то же время распространяется на все мироздание. Dike по-прежнему отличает человека, но теперь ее существование относится не к миру богов, а к естественным процессам миропорядка. Шаг к рассмотрению dike как естественной нормы сделал Солон. Анаксимандр идет дальше, сообщая dike как норме правопорядка онтологический (космический) статус.
Охарактеризуем теперь содержание основного философского фрагмента Анаксимандра. В нем идет речь о борьбе, насилии и несправедливости стихий. Apeiron (всеобъемлющий, вечный и божественный) в несправедливость стихий не вмешивается, но "всем правит". Из apeiron возникает мир, тот самый устойчивый мир, в котором земля остается "приютом безопасным" всего живого. Однако мирооб-разующие стихии, вторгаясь в пределы друг друга, совершают несправедливость. В результате мировая гармония разрушается, мир гибнет в apeiron (бесконечности), чтобы возродиться. Apeiron также компенсирует преобладание adikia над dike.
Выше мы придерживались взгляда на apeiron как на пространственную бесконечность и вместилище миров. В то же время нельзя оставить без внимания его темпоральные характеристики. Если признавать, что apeiron находится вне мира (или миров) и является источником его (их) происхождения, то приходится говорить или о бесконечном сосуществовании, или о бесконечной последовательности погибающих и вновь возникающих миров. Второе допущение кажется нам предпочтительнее. Apeiron охватывает рождающиеся из
131
него миры и принимает в себя миры распавшиеся таким образом, что на смену одному миру последовательно приходит другой. Каждый период разрушения космоса предполагает существование неорганизованной материи и последующее образование из нее нового мира. Порождающая способность apeiron в таком случае оказывается предметно воплощенной в темпоральной бесконечности миров. Так (или примерно так) возникает проблема соотношения пространственной и темпоральной бесконечности apeiron.
Большое внимание поставленной проблеме уделено в статье Э. Эсмис, которая два вопроса - о взаимоотношении "апейрона" и выделившихся из него вещей и о взаимоотношении порожденных вещей между собой - объединяет в один: об идентичности apeiron с временной последовательностью вещей. "В любой последовательности, - пишет Эсмис, - большой или малой шкалы каждая последующая вещь нарушает справедливость и наступает вследствие своего роста на свою предшественницу, которую она посредством этого разрушает, и, в свою очередь, терпит наказание за содеянное, будучи разрушаема следуемой за ней вещью. Таким образом, нет ни начала, ни конца порождению или разрушению, но сам принцип справедливости ведет к тому, что этот процесс не имеет конца, другими словами, что это есть апейрон" [1]. Apeiron рассматривается не только как "единый, бесконечно продолжающийся континуум", как "тотальность всех последовательно порождаемых вещей", но и как "единая сущность, претерпевающая бесконечные последовательные изменения". Мы не разделяем позиции автора, однако развиваемая ею аргументация заслуживает внимания.
1 Asmis A. What is Anaximander's apeiron? // Journal of the History of Philosophy. 1981. Vol. 19, № 3. P. 283-284.
Обратимся теперь к вызвавшему неутихающие споры разделу 203 b 4-15 "Физики" Аристотеля, в котором речь идет об apeiron: "С полным основанием также все полагают его как начало: невозможно ведь, чтобы оно существовало напрасно, с другой стороны, чтобы ему присуще было иное значение, кроме начала. Ведь все существующее или (есть) начало, или (исходит) из начала; у бесконечного же не существует начала, так как оно было бы его концом. Далее, (бесконечное), будучи неким началом, не возникает и не уничтожается; ведь то, что возникает, необходимо получает Конечное завершение, и всякое уничтожение приводит к концу. Поэтому, как мы сказали, у него нет начала, но оно само, по всей видимости, есть начало (всего) другого, все объемлет и всем управляет, как говорят те, которые не признают, кроме бесконечного, других причин, например разума или любви. И оно божественно, ибо бессмертно и неразрушимо, как говорит Анаксимандр и большинство физиологов".
1 Jaeger W. Paideia. Die Formung des Griechischen Menschen. Berlin; Leipzig, 1936. Bdl.
2 Здесь и далее используется литерация Г. Дильса: А - свидетельства, В - фрагменты, С - подражания.
122
Солнечные затмения предсказывались и до Фалеса. Это делали, в частности, халдейские жрецы, однако обращает на себя внимание направленность этих предсказаний. У халдейских жрецов наблюдаемое солнечное затмение служило хорошим или плохим предзнаменованием. Предсказание же Фалеса было направлено против суеверий: "превращение дня в ночь", произошедшее во время битвы междулидийцами и мидянами, вызвало у них ужас и заставило поспешно заключить мир, между тем оно было предсказано задолго до этого Фалесом с точным указанием времени.
Фалес дает объяснение и такому явлению, волновавшему умы и чувства древних греков, как землетрясения. Он изображает землю подобно кораблю, плавающему на воде (А15). Землетрясение - колебания этого корабля. Кроме того, Фалесу принадлежит объяснение таких метеорологических явлений, как ветер, дождь, гром, молния, облака, снег, град, лед. При этом он не различал метеорологических и космологических явлений. Согласно сообщению Теофраста, Фалес считал, что огонь Солнца и звезд питается испарениями моря (А13). Также весьма спорным остается вопрос о Фалесе как авторе научных открытий в области математики и астрономии [1]. Дополняя О. Гигона, можно сказать, что Фалес не только "отмечал все редкие явления, которые ему встречались в Ойкумене, и пытался их понять", но весь мир окружающих человека природных явлений оказывался для него достойным объяснения и понимания [2].
В то же время, по сообщению Диогена Лаэртского, Фалес был наилучшим советником в государственных делах (А1, 25). Отдалившись от практического участия в выяснении государственных дел, Фалес остается прекрасно в них осведомленным и поэтому выступает лучшим советником, способным подавать разумные советы в этих делах. Во всяком случае, он смог подсказать милетпам, что заключать союз с Крезом перед лицом такого грозного противника, как Кир, опасно и для самого Милета. Тем самым Фалес спас родной город от разрушения после победы Кира.
А.Н. Чанышев рассматривает Фалеса двояко: как мудреца и как натурфилософа [3]. Между тем обе стороны жизнедеятельности Фалеса существовали в неразрывной связи. Однако весьма трудно интерпретировать имеющиеся сведения о Фалесе как о мудреце. Они принадлежат Диогену Лаэртскому, передающему ряд поучений и нравствен
1 См.: Нейгебауэр О. Точные науки в древности, М, 1968. С. 149.
2 См.: Gigon О. Der Ursprung der griechischen Philosophie. Basel; Stuttgart, 1968. S. 57.
3 См.: Чанышев АН. Курс лекций по древней философии. М., 1981. С. 122, 126-127.
123
ных сентенций Фалеса [1]. В них говорится о "рассудительности", о "мнении" и о "мудрости", провозглашается программа сознательного стремления (на основе мудрости) к достойному и т.д. С другой стороны, эти положения могут быть отнесены к Фалесу лишь с большой долей вероятности. Они произвольно приписывались то одному, то другому мудрецу. Однако этот факт имеет и положительную сторону: распространенность приводимых Диогеном Лаэртским высказываний воспроизводит широкий духовный контекст, частью которого была и философия. На данное обстоятельство обратил внимание еще Г. Гегель, отмечая эпоху семи мудрецов как период, "когда народ начинает философствовать", переходя к философии от "практической мудрости" [2]. Поэтому приведем и другие изречения, приписываемые Диогеном Фалесу, чтобы можно было полнее воспроизвести духовную атмосферу, породившую собственно его философское учение: древнее (значительнее и важнее) всего сущего - бог (theos), ибо он не рожден; прекраснее всего - космос, ибо он произведение (poiema) бога; больше всего - пространство, ибо оно все охватывает; быстрее всего - ум (noys), ибо он все обегает; сильнее всего - необходимость (anagke), ибо она всем правит; мудрее всего - время (chronos), ибо оно все раскрывает.
1 См.: Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов М, 1979. С. 69-76.
2 Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Кн. I // Соч. Т. IX. М.; Л., 1932. С. 58.
Опять встречаем в изобилии термины, выполняющие в раннегреческой философии роль ключевых понятий. Это theos, kosmos, noys и anagke. Часть из них встречается и в приписываемых Фалесу философских положениях, но в данном контексте они не несут философского смысла и близки к народным пословицам. Все высказывания Фалеса как мудреца имеют общую направленность: сообщить человеку правильный образ жизни, научить его добродетельной жизни.
Собственно философские положения Фалеса содержатся в немногочисленных сообщениях Аристотеля. Первое - "все - из воды" (А12), второе - "все одушевлено и полно демонов" (А22). Исследователи отмечают, что Аристотель, интерпретировав воду Фалеса в терминах "субстрат" и "элемент", модернизирует его учение, приписывает неадекватную его содержанию терминологию. Действительно, Аристотель считает, что милетские мыслители не пошли дальше отыскания материальной причины, но он же сообщает важные сведения, что материальное первооснование милетцев, в частности вода, - начало живое и одушевленное (Мет., 1, 3). В соответствии с этим можно заключить, что вода начало не только субстанциональное, но и дающее жизнь, генетическое.
124
Интересно и другое сообщение Аристотеля - о том, что душа, по предположению Фалеса, - "начало движущее" (О душе, 1, 2). Если это так, то Фалес сделал большой шаг вперед по сравнению с Гомером, у которого есть описание ряда обособленных функций души, но нет понимания души как целого. Об одушевленности мироздания у Фалеса сообщает Аэций, он упоминает при этом, что "ум есть божество мироздания" (А23). Ф. X. Кессиди проводит следующую связь между учением о душе и разумностью мироздания: "Душа как активная (чувствующая) сила и вместе с тем как носитель разумности и справедливости причастна к божественному (разумному и прекрасному) строю вещей" [1].
В общей оценке учения Фалеса, по замечанию Г. Чернисса, наблюдается два подхода: первый выводит его (как и ионийскую философию в целом) из интересов практических и второй - из мистических и теологических мотивов [2]. Во втором случае используются положения Фалеса о бессмертности души и божественности мироздания. И первая, и вторая традиции односторонне и потому, на наш взгляд, неточно интерпретируют учение великого милетца. Необходимо рассматривать учение Фалеса в контексте всего его миропонимания. Это позволит увидеть, что Фалес прежде всего эмансипировал мир окружающих человека природных явлений от божественного вмешательства, а человеческий ум - от предрассудков и суеверий, основанных на допущении такого вмешательства. К. Фримен замечает, что взгляды Фалеса свидетельствуют об открытом неповиновении ортодоксальной милетской религии. Фалес мог бы сказать своим согражданам: вы думаете, что боги похожи на нашего покровителя Аполлона, они живут в огромных храмах, получают здесь жертвоприношения и т.д.? Нет - боги находятся во всем, и проявление божественности во всем доступно только разуму [3].
1 Кессиди Ф.Х. Фалес // Философская энциклопедия: В 5 т. М, 1970. Т. 5. С. 301.
2 См.: Chemiss H.F. The characteristics and effects of Presocratic Philosophy // Studies in Presocratic Philosophy. Vol. 1. The Beginning of Philosophy. L., 1970. P. 4.
3 См.: Freeman K. God, Man and State: Greek concepts. L., 1952. P. 13.
Можно сделать вывод о том, что учение об одушевленности космоса (гилозоизм), а также пантеизм Фалеса не открывают, а завершают и обосновывают его учение - коренную ломку мировоззренческих ориентации человека. Эта ломка протекала в русле поиска меры и справедливости. Ответ Фалеса был таков: в самом мировом (божественном) строе вещей заключены и нормы человеческого поведения. При
125
родный мир рассматривается им через призму человека. Несомненно, что такая концепция подразумевала фундаментальное допущение: человек неотъемлемая часть природы, душа человека объединяет его со всеобщей одушевленностью и разумностью природы. Это допущение, как следует из сообщений Аристотеля и Аэция, получило у Фалеса ряд экспликаций, которые содержат первую натуралистическую концепцию человека.
АНАКСИМАНДР
Последователю и ученику Фалеса Анаксимандру принадлежит ряд фундаментальных для философского миропонимания идей о начале мироздания (apeiron), о миропорядке как саморегулирующемся социопорядке. Учение об apeiron тесно переплетено с космогонической концепцией Анаксимандра. Космология и космогония служат своеобразным введением в его "основную философему". Космология вводит нас в мир окружающих человека природных явлений: поскольку, как и у Фалеса, она не отделена от метеорологии, рассмотрение концепции человека у Анаксимандра целесообразно начать с нее.
Анаксимандр стремится прежде всего зафиксировать стабильное положение земли (как это делал и Фалес), которое обосновывает обращением к наглядно представляемым пропорциям: Земля - цилиндр, высота которого равна трети его ширины; размер солнечного круга, окаймляющего мироздание, в 27 раз больше земного; размер внутреннего (лунного) круга больше земного в 18 раз; звездного (наиболее приближенного к Земле) - в 9 раз. Обращение к математическим пропорциям и геометрической наглядности (в данном случае несомненно) демонстрирует строго обязательный порядок во Вселенной.
В то же время геометрическая наглядность Анаксимандра, как иногда замечают исследователи, имеет корни в примитивной наглядности. Образ цилиндра есть не что иное, как модифицированный образ пня - плоско спиленного дерева, уходящего корнями в бесконечную глубину. Эта примитивная наглядность поясняет непоколебимую устойчивость Земли, которая у Анаксимандра, так же как у Гесиода, является "всеобщим приютом безопасным". Другое обоснование устойчивости Земли у Анаксимандра таково: Земля находится в центре, как ось колеса, вокруг нее расположены концентрические полые кольца звезд, Луны и Солнца, из отверстий которых свет направлен к центру, словно спицы колеса (А21). Полые кольца звезд, Луны и Солнца есть не что иное, как воздух (ночь), окутавший огонь (свет) и создавший благодаря этому концентрические окружности. Наблюдается приложение некоторых выводов из этой модели к объяс
126
нению окружающих человека явлений: воздух проникает в щели земли, возникшие в период засухи или, наоборот, в период сильных дождей, и вызывает дрожание земли. Воздух же, закрывая отверстия испускания огня, вызывает солнечные затмения (А22).
Обратившись к объяснениям природных явлений у Анаксимандра, можно отметить, что большая роль в них отводится "насильственным" процессам. Отрывание огненного шара и последующее включение огненных колец в оболочку воздуха происходит "насильственно". По временам воздуху удается запирать огонь (А21). Насильственно (biasamenon) вырывается воздух из облака и вызывает гром (А23). "Насильственно" проникает воздух в землю и вызывает землетрясение (А28). Высыхание некогда покрытой водой земли, повороты, которые Солнце испытывает от водяных паров, также происходят насильственно. Насильственным выступает не только воздух, но и огонь; да и вода, которая затопляла землю, выступает не страдательным, а активным началом.
Итак, каким же предстает мир космологии Анаксимандра? Центр его Земля, прочная, неподвижная. Само мироздание окаймлено oyranos - небом, отождествляемым с солнечным кругом. Земля и Солнце - основное звено мироздания. Весь же мир помещен между ними. Огонь, для того чтобы он стал Солнцем и Луной, нуждается в воздухе и отверстиях для дыхания. От этого зависят затмения Луны и Солнца. Солнце, в свою очередь, высушивает воду, а пары образуют ветер, который становится причиной солнцестояний. Атмосферные явления (дождь, ветер, гроза, молния) рассматриваются как результат взаимодействия космических стихий. Мир - космос не только включает в себя человека, но и является "домом человека" [1]. Космос - это человеческий мир, в который включены и космические процессы. В рассмотрении мира и всех его проявлений нет их обожествления. Мысль Анаксимандра не сдерживается более благоговейным страхом перед богами, и хотя Анаксимандр не обращается к Зевсу как покровителю порядка, мир человека остается стабильным и устойчивым. В нем наблюдаются равенство, пропорция, гармония. В связи с этим возникает вопрос о соотношении равенства, порядка и пропорции с "насильственными" процессами.
1 Popper К. Back to the presocratics // Studies in Presocratic Philosophy. L., 1970. Vol. I. P. 137.
Обращение к космогонии Анаксимандра позволяет осветить некоторые аспекты данного вопроса. Сам космогонический процесс имеет свое начало "апейрон". Псевдо-Плутарх, в передаче которого мы имеем космологическую концепцию Анаксимандра, вместо термина
127
apeiron использует aidion (вечное) (А10). Отметим, что терминология Аристотеля, пишущего, что apeiron "все охватывает и всем правит" (А15), признается адекватной учению Анаксимандра, поскольку она легко входит в реконструируемый исследователями ансамбль архаических выражений Анаксимандра. От apeiron как вечного движения отделяется порождающее начало (gonimon) тепла и холода. Можно присоединиться к приводимой многими исследователями идентификации тепла с огнем, холода с воздухом. При этом становится понятным и сообщение Аристотеля о противоположных стихиях (воздухе, огне и воде), каждая из которых не является apeiron. Что касается воды, о которой ничего не говорится у псевдо-Плутарха, то уже у Симпликия допускается, правда, в неадекватной терминологии, наряду с огнем и воздухом (теплое и холодное) наличие сухого и влажного (земля и вода). Используя сообщение Симпликия, можно сделать вывод о том, что у Анаксимандра невозможен переход одной стихии в другую и речь идет о рождении прямо из apeiron.
Как происходит это рождение - нам неизвестно. Далее псевдо-Плутарх пишет, что "некая сфера из этого пламени облекла окружающий землю воздух, как кора дерево". Затем эта сфера разрывается и образуются уже известные нам кольца: Солнца, Луны и звезд. При этом основные космические стихии (воздух, огонь, вода) однозначно характеризуются как противоположные (А16). Земля же находится в центре, не будучи подчиненной чьей бы то ни было силе. Можно сделать вывод о том, что к теперешнему состоянию мира, в котором мы отмечали "насилие" основных стихий по отношению друг к другу, приводят первичные процессы взаимодействия этих стихий после выделения их из "гонимона". Само утвердившееся состояние мира оказывается включенным в космогонический процесс: сегодняшний мир - это продукт (не последний, заключительный), производный от развертывания космических сил.
Рассмотрим теперь вопрос о воде у Анаксимандра. Вода нынешнего мира это остаточная влага. Покрывая землю, вода совершает насилие по отношению к ней. Сама же вода выгорает под действием огня. Дождь не компенсирует процессов испарения, так как испарение влаги - материал ветров, необходимых для изменения положений Солнца. Следовательно, насильственный процесс испарения может привести к осушению земли и гибели мира. Имеющиеся сведения о бесчисленных мирах Анаксимандра Ф. Корнфорд интерпретирует как свидетельство о мирах, последовательно возникающих и погибающих [1].
1 См.: Cornford F.M. Principium Sapientiae. Cambridge, 1952. P. 184.
128
Другими словами, есть основания полагать, что Анаксимандр допускает возможность разрушения существующего мира.
Рождение человека - необходимый результат борьбы космических сил. Первичное состояние мира - влага. Первые живые существа - рыбы, от которых произошел человек. Будучи ребенком, он не смог бы существовать самостоятельно, и поэтому был рожден акулой в зрелом состоянии (АЗО). Антропогенез является, таким образом, необходимым завершением космогенеза. Человек натурализирован, мир - биологизирован: мир возник из порождающего живого начала. Однако взаимоотношение "человек - мир" в космогонической концепции Анаксимандра несколько иное, чем в космологической. Человек и здесь представляет собой необходимый элемент мироздания, но сам мир рассматривается уже не с позиций космического равновесия, а с позиций космического злоупотребления и насилия. У. Хельшер объясняет данное обстоятельство влиянием на Анаксимандра восточных космогонических версий, в которых велик элемент насилия [1]. Обращение к сообщениям псевдо-Плутарха показывает, что космогония Анаксимандра перекликается (в обсуждаемых аспектах) с его осмыслением человеческой жизни: "Подобно тому как огонь стал истреблять землю, из которой он возгорелся, следовательно, своих собственных родителей... так Анаксимандр сделал непригодной для питания рыбу тем, что он назвал ее отцом и матерью людей" (АЗО).
1 См.: Hiblscher U. Anaximander und die Anfange der Philosophic Hermes, 1953. Bd 81. H. 34. S.412.
Космогония Анаксимандра, если рассматривать ее в контексте более широких идей о человеке и о бесчисленных мирах, вводит нас непосредственно в круг его основных философских положений: как только речь заходит о взаимоотношении apeiron и существующего мира, космогония переходит в философию. Симпликий, приводя выдержку из Теофраста, сообщает знаменитый фрагмент Анаксимандра: "Из тех (вещей), из которых рождаются все сущие (вещи), в те же самые (вещи) они разрушаются по необходимости. Все они воздают друг другу справедливое возмездие за оказанную несправедливость по определенному порядку времени" (В1).
Отметим основные трудности в интерпретации данного фрагмента. Их, на наш взгляд, две. Во-первых, не ясно, из чего возникают вещи и что они собой представляют. Распространенное мнение, что во фрагменте речь идет о взаимоотношении "апейрона" и вещей, не соответствует действительности. Во фрагменте содержится множественная форма exs on... eis tayta, поэтому вслед за О.Н. Кессиди мы
129
переводим: из тех (вещей), а не из того; в те же самые (вещи), а не в то же самое [1]. Во-вторых, возникают трудности в толковании социоморфической терминологии (dike, adikia, tisis). Какое содержание скрывается за ней, кто здесь воздает друг другу "справедливое возмездие"?
Прежде всего надо отметить, что во фрагменте речь идет не о взаимоотношении apeiron и вещей, а о взаимоотношении космических стихий (сил, властей) - воды, огня, воздуха. Первым это убедительно доказал Корнфорд [2]. Подобный подход разделяется большинством современных исследователей. "О возвращении в бесконечное у Анаксимандра не может быть и речи", - пишет Брокер [3]. По его мнению, во фрагменте речь идет о взаимоотношении противоположностей. При этом он также обращает внимание на множественную форму выражения, используемую во фрагменте. Ч. Кан, которому принадлежит один из последних обстоятельных анализов фрагмента, приходит к выводу о том, что возмездие воздают друг другу не вещи и не apeiron, a элементы. Во фрагменте не говорится о рождении вещей из apeiron [4]. Речь идет о взаимоотношении уже известных космических стихий - воды, огня, воздуха. Если это так, то вполне понятно, что осуществляемые ими по отношению друг к другу насильственные действия могут быть интерпретированы как adikia - несправедливость.
Далее следует выяснить, идет ли здесь речь только о физических процессах (хотя используется неадекватная им социоморфическая терминология), или же содержание фрагмента выходит за их рамки. Как отмечал В. Йегер, вся терминология фрагмента В1 взята из сферы правовых отношений античного полиса, где судебный процесс строился как доказательство несправедливости противной стороны "по определенному порядку времени" [5].
1 См.: Кессиди О.Н. Натурфилософия Анаксимандра: Автореф. дис.... канд. филос. наук. М, 1977. С. 19.
2 См.: Cornford F.M. Principium Sapientiae. P. 775.
3 См.: Brocker W. Die Geschichte der Philosophie vor Sokrates. Frankfurt a/M, 1965. S. 17.
4 См.: Kahn Ch.H. Anaximander and the Origins of Greek Cosmology. N.Y. I960. P. 166-196.
5 Jaeger W. Paideia. Die Formung des Griechischen Menschen. Berlin; Leipzig, 1936. Bdl. S. 217.
Обратимся теперь к содержательной стороне вопроса и рассмотрим, как была поставлена проблема dike у предшественников Анакси-мандра - Гесиода и Солона. У Гесиода dike, как и сопутствующая ей adikia (справедливость и несправедливость), рассматривается в двух планах: космическом и человеческом. В плане космическом отдается предпочтение adikia, господство которой было утверждено варварским
130
актом Крона по отношению к Урану. Что касается человеческих отношений, то здесь Гесиод всячески пытается утвердить приоритет Дике. Справедливость (богиня Дике) - родная дочь Зевса - платит людям за злодеяния несчастьями и стихийными бедствиями.
Dike у Гесиода превращается в норму индивидуального поведения, когда справедливое поведение (dike) уравнивается с наличием у человека совести (aidos) и боязнью возмездия (nemesis). У Солона Дике превращается в dike норму естественных процессов. Море он называет "справедливым", когда его никто не тревожит. Однако Солон видит нарушения dike в общественной жизни людей и считает, что оно приведет к справедливому возмездию. Но возможность такого возмездия Солон видит не в насылаемых Зевсом стихийных бедствиях, а в происходящих вслед за нарушением dike междоусобицах граждан и гибели полиса.
Что же нового высказал Анаксимандр в контексте этих идей? Dike у него превращается в норму правовых полисных отношений. В этом смысле Анаксимандр не отказывается от dike как особенности человеческих отношений (у Гесиода животные могут пожирать друг друга, людям же Зевс дал dike), но dike в то же время распространяется на все мироздание. Dike по-прежнему отличает человека, но теперь ее существование относится не к миру богов, а к естественным процессам миропорядка. Шаг к рассмотрению dike как естественной нормы сделал Солон. Анаксимандр идет дальше, сообщая dike как норме правопорядка онтологический (космический) статус.
Охарактеризуем теперь содержание основного философского фрагмента Анаксимандра. В нем идет речь о борьбе, насилии и несправедливости стихий. Apeiron (всеобъемлющий, вечный и божественный) в несправедливость стихий не вмешивается, но "всем правит". Из apeiron возникает мир, тот самый устойчивый мир, в котором земля остается "приютом безопасным" всего живого. Однако мирооб-разующие стихии, вторгаясь в пределы друг друга, совершают несправедливость. В результате мировая гармония разрушается, мир гибнет в apeiron (бесконечности), чтобы возродиться. Apeiron также компенсирует преобладание adikia над dike.
Выше мы придерживались взгляда на apeiron как на пространственную бесконечность и вместилище миров. В то же время нельзя оставить без внимания его темпоральные характеристики. Если признавать, что apeiron находится вне мира (или миров) и является источником его (их) происхождения, то приходится говорить или о бесконечном сосуществовании, или о бесконечной последовательности погибающих и вновь возникающих миров. Второе допущение кажется нам предпочтительнее. Apeiron охватывает рождающиеся из
131
него миры и принимает в себя миры распавшиеся таким образом, что на смену одному миру последовательно приходит другой. Каждый период разрушения космоса предполагает существование неорганизованной материи и последующее образование из нее нового мира. Порождающая способность apeiron в таком случае оказывается предметно воплощенной в темпоральной бесконечности миров. Так (или примерно так) возникает проблема соотношения пространственной и темпоральной бесконечности apeiron.
Большое внимание поставленной проблеме уделено в статье Э. Эсмис, которая два вопроса - о взаимоотношении "апейрона" и выделившихся из него вещей и о взаимоотношении порожденных вещей между собой - объединяет в один: об идентичности apeiron с временной последовательностью вещей. "В любой последовательности, - пишет Эсмис, - большой или малой шкалы каждая последующая вещь нарушает справедливость и наступает вследствие своего роста на свою предшественницу, которую она посредством этого разрушает, и, в свою очередь, терпит наказание за содеянное, будучи разрушаема следуемой за ней вещью. Таким образом, нет ни начала, ни конца порождению или разрушению, но сам принцип справедливости ведет к тому, что этот процесс не имеет конца, другими словами, что это есть апейрон" [1]. Apeiron рассматривается не только как "единый, бесконечно продолжающийся континуум", как "тотальность всех последовательно порождаемых вещей", но и как "единая сущность, претерпевающая бесконечные последовательные изменения". Мы не разделяем позиции автора, однако развиваемая ею аргументация заслуживает внимания.
1 Asmis A. What is Anaximander's apeiron? // Journal of the History of Philosophy. 1981. Vol. 19, № 3. P. 283-284.
Обратимся теперь к вызвавшему неутихающие споры разделу 203 b 4-15 "Физики" Аристотеля, в котором речь идет об apeiron: "С полным основанием также все полагают его как начало: невозможно ведь, чтобы оно существовало напрасно, с другой стороны, чтобы ему присуще было иное значение, кроме начала. Ведь все существующее или (есть) начало, или (исходит) из начала; у бесконечного же не существует начала, так как оно было бы его концом. Далее, (бесконечное), будучи неким началом, не возникает и не уничтожается; ведь то, что возникает, необходимо получает Конечное завершение, и всякое уничтожение приводит к концу. Поэтому, как мы сказали, у него нет начала, но оно само, по всей видимости, есть начало (всего) другого, все объемлет и всем управляет, как говорят те, которые не признают, кроме бесконечного, других причин, например разума или любви. И оно божественно, ибо бессмертно и неразрушимо, как говорит Анаксимандр и большинство физиологов".