Дубчак Анна. Кукловод

   — Отлично! — радостно залился на другом конце провода мужчина, голос которого напомнил ему какого-то мультяшного героя — уж слишком он был тоненьким и смешным.
   Дронов положил трубку и посмотрел на Свету.
   — Что-то я ничего не понял, — сказал он. — Но сначала мы поедем в «Саламандру», а к трем подгребем к «Макдоналдсу». Может, что и прояснится.
 
   Маша все это время провела в штабе. Она играла в компьютерные игры, путешествовала по Интернету в поисках своей фамилии, чтобы узнать, чем еще прославились ее однофамильцы Пузыревы. А потом, когда ей надоело, задремала в кабинете на диване.
   Ее разбудил голод. Она вышла из квартиры, спустилась во двор, забежала к себе домой, набрала в пакет котлет и пирожков, зашла в магазин, купила хлеба и кока-колы. Вернулась в штаб, перекусила, оставшуюся еду спрятала. И только после этого по-настоящему уснула, причем довольно крепко. А когда проснулась, поняла, что уже почти два часа, а ей никто не позвонил и ничего не рассказал. Все забыли о ней!
   Расстроенная, она вышла на лоджию подышать свежим воздухом. К тому же оттуда открывался прекрасный вид на весь двор, футбольное поле и даже часть бульвара. Отличный наблюдательный пункт.
   Но как нарочно, во дворе не было ни единой живой души. «Все ушли на фронт», — с горечью подумала Маша и хотела было уже вернуться в комнату, как вдруг услышала какой-то шорох на соседней лоджии. Одолеваемая любопытством, она приблизилась к тонкой деревянной перегородке и заглянула в Щель. И тотчас отпрянула. Ей захотелось одновременно захохотать и зарыдать: «Да что же это такое? Или я с ума уже схожу?!»
   Она снова подошла к перегородке и заглянула в соседнюю лоджию…
   «Зеркало, что ли?»
   На лоджии стояло кресло. А в нем сидела Маша Пузырева, собственной персоной. Она читала, и ветер трепал ее распущенные волосы.
   …Маша не помнила, как очутилась в комнате. Лицо ее было залито слезами. И что самое ужасное, она никому не могла это рассказать! Сначала голова Валерии в шкафу, теперь вот она сама раздвоилась и читает себе спокойненько на соседней лоджии… «Перекусить, что ли?» — подумала она и поплелась на кухню. Открыла холодильник. «Господи святы…» — Она и сама бы не объяснила, откуда знает это старинное выражение. Холодильник был пуст. Ни котлет, ни бутылки с кока-колой — все исчезло. И ведь в квартире никого!
   Маша вышла в прихожую, заперлась на все замки и вернулась в кабинет. В эту самую минуту в шкафу раздался грохот. Маша вскочила с кресла и забилась в дальний угол. Между тем все повторилось вновь. Подлая дверца шкафа начала медленно открываться. Маша ни за что не хотела смотреть, что на этот раз ожидает ее в шкафу. Но любопытство пересилило страх.
   Она сделала несколько шагов и, неимоверно вывернув шею, заглянула-таки внутрь.
   И увидела сидящего в шкафу Конобеева…

Глава 7
ДЕРЗКИЙ ЗАКАЗ В КАФЕ «САЛАМАНДРА», ИЛИ «БЛЮЗ-МАРТИНИ»

   Оказалось нечто удивительное: адрес рабочего Тихомирова, продиктованный Миленой, совпал с адресом кафе «Саламандра». Из раскрытых дверей доносилась музыка. Часть столиков была перенесена на улицу, между ними весело зеленело покрытие, уложенное прямо на асфальт. Над каждым столиком красовались большие нарядные зонты.
   — Ты что-нибудь понимаешь? — спросил Сергей Пузырька.
   — Наверное, по одному и тому же адресу значится сразу несколько домов. Квартира или комната Тихомирова, я думаю, находится в глубине двора. А с улицы — это кафе.
   — Да нет, ты не понял! Это же то самое кафе «Саламандра», из которого звонила Клара Конобеева. Ребята проверяли по компьютеру. Вспомни, первый звонок был из «Саламандры», а второй — вроде бы из нашего штаба.
   — Еще одно совпадение, — предположил Никита, сам уже в это не очень-то веря.
   Ребята зашли в кафе и оказались в полутемном зале. Бармен с бабочкой на шее уставился на вошедших с любопытством.
   — Мороженого у нас нет, — намекнул он. Проваливайте, мол, мелюзге здесь делать нечего.
   Горностаев вскипел от злости. «Идиот! Стоит тут, водку разливает и не знает, что люди заняты настоящим, серьезным делом…»
   Подмигнув оробевшему Никитке, Сергей облокотился на стойку так, словно он родился и вырос в баре.
   — Покажите меню, — сказал он, глядя злыми глазами на невежливого бармена.
   — У нас все дорого, — продолжал в том же духе бармен, явно не собираясь обслуживать зарвавшихся школьников.
   — Да я скажу своему отцу, что ты отказался нас обслужить, и он спалит твое кафе, киприда! — Сергей произнес первое, что пришло ему в голову, глядя на яркую бабочку на шее мерзкого типа.
   Бармен, принявший название бабочки «киприда» за незнакомое ругательство, сменил выражение лица и даже постарался улыбнуться. Перед ребятами тотчас появилось меню — кожаная, тисненная золотом папка.
   Сергей с важным и в то же время небрежным видом просмотрел его и, набрав в легкие побольше воздуха, сделал дерзкий заказ:
   — Значит, так. Грибы, антрекот, салат, вот этих деликатесов понемногу, водку, мартини, джин с тоником и сигареты «Парламент». Все по два раза.
   — Еще фанту, колу и спрайт… по маленькой бутылочке и безо льда, — добавил, краснея, Пузырек.
   И бармен кинулся выполнять заказ. Спустя четверть часа их стол был заставлен закуской и напитками.
   — Ешь, Пузырек, и не терзайся угрызениями совести. Мы с тобой не гуляем, а работаем.
   — И водку с мартини тоже будем пить?
   — Обязательно. Это тоже работа. К тому же нужно когда-нибудь начинать.
   Сергей уже представил себя в роли многоопытного опера, выслеживающего добычу. Алкоголь— просто «издержки производства».
   Проглотив салат и выпив немного мартини, он почувствовал головокружение.
   — Пузырь, ты слышишь музыку? Это саксофон…
   — Класс! — ответил ему Никитка с набитым ртом, расправляясь с антрекотом. — Давай приходить сюда почаще.
   — Постой, мы зачем сюда пришли? Бармен! — Он позвал бармена. — У меня к вам вопрос. Одна шмара… — Сергей начитался криминальной литературы и запомнил словарь уголовников. Теперь он решил применить свои познания на деле. — Одна шмара должна мне баксы. Она была здесь, звонила от вас. Как мне ее найти?
   Сергей достал из кармана фотографию Клары Конобеевой и протянул бармену.
   — Нет, не видел… — пожал тот плечами.
   — А если повнимательнее посмотреть?
   — У нас тут в основном мужчины бывают.
   — Понятно. А где здесь у вас туалет? Никитка, ты подождешь меня?
   — Сначала заплатите, а потом я вам покажу… — слегка дергаясь, проговорил бармен, не зная, очевидно, как вести себя с такими «крутыми» парнями. Если бы знать еще, чьи это дети? Так, наверное, думал он.
   Сергей достал приготовленные заранее пятьдесят долларов и протянул бармену:
   — Сдачи не надо. Но учти, в карманах у меня теперь пусто, так что без глупостей…
   Бармен, спрятав деньги, улыбнулся дежурной улыбкой и провел Сергея в туалет.
   — Никита, ты жди меня… Что-то у меня живот прихватило. Наверное, у них тут несвежий салат подают…
   Но Сергей и не собирался идти в туалет. Не чувствуя под собой ног, он скоренько прошмыгнул мимо туалета в подсобку и, прячась за какими-то ящиками и флягами, углубился внутрь здания.
   Кафе занимало лишь первый этаж двухэтажного старинного особняка. Отреставрированное только со стороны Большой Дмитровки, со всех других сторон оно представляло жалкое зрелище: облупившаяся штукатурка, ободранные рамы, повсюду паутина…
   Проникнув внутрь и петляя по коридорам, Сергей оказался во дворе особняка. Там росли лопухи, стоял старый кряжистый дуб, который давал много тени. И главное, была дверь, ведущая наверняка на второй этаж. Пыльная и рассохшаяся, она легко поддалась, когда он ее толкнул.
   Тусклая лампочка освещала узкую лестницу. Сергей поднимался по ней словно на ватных ногах, до того его сморил мартини. Его конечно же мутило. Запахи кухни лишь усиливали неприятные ощущения. И точно: не сделал он и двух шагов, как попал в огромную запущенную кухню. Два больших стола, заставленные посудой. Один особенно привлек его внимание: в миске насыпано какое-то зерно, в блюде — зеленые яблоки, а на стене висят пучки трав. «Колдуны, что ли, здесь живут?»
   Сергей решил найти телефон. Он вышел из кухни и прошел по темному, пахнувшему кошками коридору. По обе стороны располагались двери, но все оказались заперты. Он постучал в одну и вдруг услышал жизнерадостный, веселый женский голос:
   — Люда, это ты?
   Сергей напрягся: он, конечно, не Люда. Но послышался звон ключей, дверь открылась — и выглянула рыжеволосая женщина. Забившись в темный угол так, чтобы его невозможно было разглядеть, Сергей затаил дыхание.
   — Кто здесь? — спросила она.
   И тут случилось непредвиденное — Сергея стошнило.
   Женщина вскрикнула, открыла пошире дверь и увидела его.
   — Ты кто?
   — Мне плохо… — Сергей уже почти не соображал.
   — Ба-а… Да ты совсем зеленый! Что с тобой?
   — Мартини… — Это было последнее, что успел сказать Сергей, перед тем как провалиться в пахнущую травами и кошками муть…
 
   Света первая увидела Никитку, сидящего за столиком, и сначала не поверила своим глазам.
   Он, подперев кулаками щеки, почти спал перед тарелками с едой. Но больше всего Свету поразили рюмки, заполненные золотистой жидкостью.
   — Саша, смотри…
   И Дронов, собравшийся в это время уже обратиться к бармену, оглянулся.. Увидев Пузырька, он замотал головой, словно отгоняя галлюцинации.
   — Что за черт? — Он подошел к Никитке и тронул его за плечо: — Пузырь, что с тобой?
   Никитка, увидев склоненного к нему Дронова, заморгал от удивления, приняв его за привидение, и замахал руками.
   — Ты что здесь делаешь? Откуда столько еды? Ты что, выпивал? Да ты можешь что-нибудь объяснить или нет?
   — Работаем, — глухо ответил Пузырек и многозначительно подмигнул. — Мы с Серегой работаем. Он пошел в туалет… — И снова как-то многозначительно подмигнул. — Понимаешь, в туалет!
   — А что, если он в опасности? — заволновалась Света. — Ведь это кафе — настоящее осиное гнездо! Ты посмотри только на бармена: он же бандит! И почему отсюда звонила мама?
   — Я сейчас подойду к бармену и спрошу, не видел ли он здесь твою мать, — решил Дронов.
   — Не видел он никого, — ответил за бармена Пузырек заплетающимся языком. — Горностаев его уже спрашивал. Оказывается, Тихомиров живет в этом же доме, на втором этаже. — Он перешел на шепот: — Вот Серый за ним и пошел. Но вся еда уже остыла, а его до сих пор нет…
   Не успел он договорить, как в дверях кафе возник знакомый силуэт — Людмила Николаевна!
   Ребята, как по команде, пригнулись к столу, чтобы их не заметили.
   Между тем Людмила Николаевна, решительно подойдя к стойке бара, остановилась, поставила на пол рядом с собой большой бумажный пакет, с которым пришла, и что-то сказала бармену. В результате после недолгих переговоров на стойке бара появился термос. Большой, в каких возят на пикник горячую еду. Улыбаясь, Людмила Николаевна поблагодарила бармена, забрала термос и скрылась где-то в глубине кафе.
   — Куда это она пошла? — Сашка глядел ей вслед и отказывался что-либо понимать. — Вам не кажется странным, что все дороги ведут в это самое кафе? Все нити расследования — Тихомиров, «музейщик», с которым я сегодня разговаривал по телефону и который принял меня за Григория Григорьевича…
   Ты все не о том думаешь, — вскинулся Никита. — Серого надо спасать! Он уже сто лет назад пошел куда-то, и его до сих пор нет! Надо срочно отправиться его искать. Без него я отсюда — ни ногой! Вот только отлучусь на минутку, а то я три бутылки разной воды выпил…
   В эту минуту к Дронову со Светой подошел бармен. Он как-то странно посмотрел на ребят и спросил:
   — Вы с ними? — Имелись в виду, наверное, Горностаев с Пузырьком.
   — Разумеется, — сказала Света. — Вот только наш друг пропал. Куда ведет эта дверь?
   — В подсобку. Но туда посторонним вход запрещен.
   — А между прочим, сюда только что зашла женщина. Кому-то, значит, можно? Мы должны найти нашего друга, он сюда куда-то прошел. Может, ему стало плохо? Вы, случайно, не отравили его?
   — Эта женщина вовсе не посторонняя. Она — хозяйка этого дома.
   — Она хозяйка кафе?
   — Да нет же! Она — хозяйка дома. Владелец кафе арендует у нее первый этаж. А она со своими братьями живет на втором этаже. Теперь понятно?
   — А что же хозяин кафе не выкупит у нее первый этаж? — спросил Дронов. Но подумал о другом: как это докторша Людмила Николаевна может быть собственницей особняка в центре Москвы?
   Она не соглашается, ей это невыгодно. За аренду она получает такие бабки, что ей ничего не стоит купить на них еще пару квартир.
   Пришел Никитка. Он с удивлением обнаружил, что бармен разговаривает с его друзьями совсем не так, как раньше с ними. «Вот что значат хорошие чаевые!» — подумал он, вспоминая, как этот же бармен встретил их с Сергеем.
   — Мы должны пройти через подсобку, чтобы найти там нашего приятеля, — повторил Сашка. — Пожалуйста, пропустите нас.
   — Не могу. Если хотите, то я сам лично пойду и поищу его, — предложил бармен.
   Дронов пожал плечами. А бармен, поняв, что без того светловолосого парня эта ребятня все равно отсюда не уйдет, отправился на его поиски.
   Пользуясь его отсутствием, Дронов решил пока отведать нетронутую еду — все равно даже при всем желании вчетвером они бы не одолели все эти блюда.
   — Пузырек, ты мне скажи, с чего это вы вдруг решили съесть полкафе? Вам что, деньги девать некуда?
   — Этот хмырь хотел нас выгнать. Вот и пришлось набирать на пятьдесят баксов, зато потом зауважал.
   Правда, Пузырек сам вовсе не был уверен, что надо было заказывать спиртное и дорогие сигареты…
   Вдруг через окно ребята увидели Сергея. Тот сидел на цветочной тумбе в позе мыслителя и, казалось, напрочь забыл, для чего он вообще здесь. Рядом с ним стояла высокая девушка в черном платье. Она ему что-то говорила, пробовала взять под руку и поднять, но он лишь вяло отмахивался. Тогда она пожала плечами и стремительно направилась к светофору.
   Ребята втроем сорвались с места и бросились к Горностаеву.
   — Мальчики, да на нем же лица нет! Я знаю, что с ним, — он отравился. Его нужно срочно везти домой.
   Света присела на корточки, заглядывая в лицо Горностаеву.
   — Я еще немного тут посижу, и мне станет лучше, — вдруг подал голос Горностаев. — Нам надо отсюда быстрее сматываться. В этом доме живут колдуны. У них травы на стенах сушатся. А внутри темно и пахнет кошками.
   — А кто была та женщина, которая разговаривала только что с тобой?
   — Не знаю. Она заставила меня промывать желудок, а потом дала сладкого чая. Вот и все.
   — Она живет там?
   — Наверное. Но какая-то она странная. Словно боится чего-то. Но… красивая.
   — Горностаев, ты сумасшедший! — воскликнул Пузырек. — О чем ты только думаешь? Поедем быстрее домой! А по дороге мы тебе расскажем кое-что интересное.
 
   Маша встретила их с заплаканными глазами.
   — Да что это вы все раскисли? — возмутился Никита. — Работы невпроворот, а один напился, как поросенок, другая ревет… Что происходит?
   Маша, тяжело переживая свои галлюцинации, не знала, как рассказать о них ребятам. К тому же она собиралась накормить их ужином, приготовила продукты, но они таинственным образом исчезли.
   — Как у вас-то дела? — осторожно спросила она.
   Света рассказала ей о неожиданной встрече с Людмилой Николаевной в кафе «Саламандра».
   — Ничего не понимаю. Выходит, у нее целый дом? Как-то странно все. Почему там живет и Тихомиров? И почему оттуда же звонила твоя мама?
   — Да, мы тоже ничего не понимаем. Странное кафе, странные совпадения… А почему ты не спрашиваешь, что с Сергеем?
   — Да, действительно, видок у него… Что это с ним?
   — Он выпил мартини или что-то там еще, не знаю. Отравился, словом.
   — Сережа? Горностаев пил мартини? Ну и денек! Если честно, то и я сама не своя. Происходят очень странные вещи. Я бы рассказала тебе все, но боюсь, что ты мне вообще не поверишь. Или будешь смеяться…
   — Глупости. Рассказывай, не бойся!
   Маша посмотрела на свою недавнюю соперницу и вдруг поняла, что уже совершенно не ревнует ее к Дронову. В сущности, она никогда и не была влюблена в Сашу. Вот если бы у Светы начался роман с Горностаевым, тогда бы ей не поздоровилось. А Дронов…
   Сейчас перед Машей сидела подруга, которой хотелось раскрыть душу, признаться в том, что мучило ее последние дни. Света не будет смеяться, она не такая. Да, пожалуй, только Свете и можно рассказать о том, что произошло на лоджии и кого она увидела в шкафу.
   Она собралась было уже с духом, но нелепость происходящего все-таки остановила ее.
   — Потом расскажу! Только ты не обижайся…
   — Конечно. Поступай, как считаешь нужным, — улыбнулась Света. — А мне нужно, пожалуй, домой. Мы уехали оттуда рано… Подожди-ка… Саша! — вдруг крикнула она. — Который час?
   Дронов, который вместе с Никиткой пытался на кухне сварить кофе, прибежал на Светин голос.
   — Все понял! Вот башка дырявая! Сейчас как раз половина третьего. Думаю, мы успеем к «Макдоналдсу».
   — Вы хотите есть? — растерянно спросила Маша, чувствуя себя виноватой — сама-то поела, а для других еды не сберегла.
   — Да нет, мы теперь до завтра ничего не захотим! Просто возле «Макдоналдса» у нас деловое свидание.
   Сашка подумал немного и рассказал о звонке в кафе и подслушанном разговоре по поводу музея и спонсорства.
   — Вы считаете, что и это может быть связано с нашим расследованием? — спросила Маша.
   — Трудно сказать, но проверить нужно.
   — Думаешь, этот человек поверил, что ты — это Григорий Григорьевич?
   — Не знаю, я старался говорить низким хриплым голосом.
   — Поедем скорее… — не выдержала Света.
   И они убежали.
   В штабе сразу стало необыкновенно тихо. Никита подошел к сестре и сел рядом с ней. Он понял, что с Машей что-то произошло в их отсутствие.
   — Ты мне ничего не хочешь сказать? — спросил он.
   — Хочу.
   И Маша рассказала ему все. Никита, не раздумывая, пошел к лоджии. Маша отвернулась, чтобы не испытывать кошмар снова. И вдруг услышала:
   — Но в кресле никого нет.
   — Ты что, мне не веришь?
   — Верю. Со мной тоже такое было, когда мне никто не верил. Но потом все обязательно разъяснится, и все поймут, что ты не врешь. Это ужасно, когда тебе не верят…
   — И все-таки каким образом я могла раздвоиться?
   — Без понятия. Может, была девчонка, похожая на тебя? Она как была одета? Так же, как и ты?
   — Нет. Я точно могу сказать: на ней была совершенно другая одежда.
   — Это хорошо. Потому что если бы на ней была и твоя одежда, то тебя пришлось бы отправить в дурдом, — пошутил Никитка. — Ладно, пошли смотреть шкаф.
   Никитка резко, рывком распахнул дверцу шкафа. На полке лежали какие-то полотенца, простыни. И никаких голов…
   — Да, сестренка, плохи твои дела. Думаю, все это тебе приснилось. Не думай об этом Ты мне лучше скажи, куда могли деться котлеты, хлеб и кока-кола, если ты их, говоришь, запасла для всех?
   Маше нечего было ответить — как они могли исчезнуть? Но тут Никитка рассказал ей о своих подозрениях. Ведь и продукты, купленные еще Людмилой Николаевной, тоже бесследно исчезли из этой «заколдованной» квартиры.
   — Может, здесь живет крыса? Или их целое семейство? Вот они все и подъедают.
   — Ну да, конечно, сами открывают холодильник, аккуратно достают тарелки…
   — Стоп! — воскликнул Никита. — Говоришь, котлеты были на тарелке? А где она?
   — Ее тоже нет.
   — И бутылки нет из-под колы?
   — Нет, конечно!
   — Тогда точно не крысы. Что будем делать? Сергею расскажем?
   — Ты что?! — запротестовала Маша. — Кстати, пойдем проведаем нашего алкоголика.
   — Знаешь, давай-ка нальем ему сладкого чая.
   И они направились на кухню. Но на пороге остановились. У Маши волосы на голове зашевелились, а храбрый Никитка кинулся бежать.
   …В кухне за столом сидела Маша. Та самая, с лоджии! Перед ней стояла тарелка с котлетами и бутылка кока-колы.

Глава 8
«ЛЮВИТЕЛЬ» РЫБНОГО СУПА

   Они опоздали на пять минут. Возле входа в ресторан «Макдоналдс» толпился праздный люд. Человек в смешной соломенной шляпе продавал воздушные шары. Рядом какой-то чудак в зеленой куртке и оранжевых клоунских штанах фотографировал детвору рядом со своей крохотной мартышкой. У этого уморительного существа было совсем человечье личико; зоркие умные глазки, пытающиеся, очевидно, понять природу человека, а руки с маленькими и цепкими пальчиками то и дело скребли макушку. На летней площадке ресторана под зонтиками сидели посетители, разморенные теплом августовского дня.
   — Я думаю, надо подойти к главному входу, — предположила запыхавшаяся Света.
   Дронов, кивнув, схватил ее за руку и потащил за собой к стеклянным дверям, словно боясь ее потерять.
   И тут они чуть не столкнулись с невысоким человечком в черном джинсовом костюме. У него были такие густые черные волосы и такая пышная борода, что Света сразу решила, будто все это фальшивое: человек приклеил бороду и нахлобучил парик именно для того, чтобы его не узнали.
   — Это вы ждете Григория Григорьевича? — спросил Сашка у бородача на свой страх и риск.
   — Да, — оживился тот. — Вы от него? Он что, не смог сам прийти? Заболел?
   — Он попросил нас встретиться с вами вместо него и подробнее узнать о музее.
   — Так, давайте отойдем. А то здесь полно людей, которых хлебом не корми — дай послушать новые идеи… Ведь сейчас все кормятся за счет новых идей, вы же понимаете… Итак, давайте знакомиться. Меня зовут Роман. Присаживайтесь.
   Они расположились за свободным столиком.
   — Хотите закусить, выпить фанты? — не особенно настойчиво предложил Роман.
   — Нет, спасибо. Григорий Григорьевич просил представить проект музея.
   Дронов говорил как во сне. Он ждал, что в любую минуту Роман все поймет, и что тогда делать дальше?
   — Но я же ему уже все приносил!
   — Понимаете, — вмешалась Света, подыгрывая Сашке. — Он находился в таком состоянии и так нервничал…
   Ах, черт! Вон вы о чем… И как это я сразу не догадался, что до сих пор он не может прийти в себя после этой истории с Валерией… Но кто бы мог подумать, что в жизни случаются такие совпадения? Дело в том, что, когда я обращался к Григорию, я и понятия не имел, что Валерия — его жена. Тем обиднее, что так вышло с фотографиями… Да уж… Я потом наводил справки. Они жили душа в душу. И вдруг этот снимок. Можно себе представить, что с ним было! Он ведь собственник, для него жена — тоже собственность. А тут — какой-то чужой мужчина… Что же это я натворил?
   Дронов, до которого постепенно стало доходить, о какой Валерии идет речь, покачал головой. Неужели этот карлик с черной противной бородой виноват во всем?
   — Так это вы подсунули Валерии фотографии? Вы?
   — Но я не знал, что она его жена! Я просто показывал ему свою работу. И если он спутал экспонат музея с настоящей женщиной — своей женой, то, значит, в меня можно и нужно вкладывать деньги!
   — А Конобеев? Эти снимки связаны с его исчезновением?
   — Так… ребята… Я понял все — вы не из той оперы…
   И не успели они оглянуться, как карлик Роман исчез. Растворился в пестрой толпе.
   — Саша, ты что-нибудь понял про экспонаты? — спросила Света. — Кто этот Роман и чем он занимается?
 
   Маша с Никитой очнулись уже на улице. Они сидели на скамейке, стараясь не смотреть друг на друга от стыда за то, что бросили в «дьявольской» квартире своего лучшего друга. Первым взял себя в руки Никита:
   — Ладно, Маш, я пошел обратно. Вдруг с Серым что случилось?
   — Может, милицию вызвать?
   — Да? И что ты им скажешь? Что видела своего двойника? Тебя же и упекут в психушку.
   — Тогда как же объяснить все это?
   — Глюками, вот как. Говорят, еще и не такое случается…
   — Но я твоя старшая сестра, ты должен меня слушать. А я запрещаю тебе возвращаться туда! Это нечистая квартира.
   — Как же Горностаев? Так и бросим его? Маша смутилась:
   — Ладно, поехали…
   Они вошли в подъезд и вызвали лифт. Дрожащими руками Маша отперла квартиру. Неожиданно Никита схватил ее за руку:
   — Стой. Ты ничего не чувствуешь? — Он потянул носом.
   — Чувствую. Пахнет, как в церкви. А что? Думаешь, в нашем штабе идет война между нечистой силой и… — Она побоялась продолжать.
   — Пахнет горячим воском, а еще красками, скипидаром или ацетоном…
   — Подумаешь, где-то делают ремонт. Ладно, ты меня не отвлекай. Пошли…
   Первой в квартиру вошла Маша. И сразу направилась к кухне. На этот раз там было все, как обычно.
   — Не бойся, меня там уже нет. Но котлет и кока-колы — тоже. Пошли к Сергею.
   В спальне крепко спал Горностаев.
   — Да уж. — Маша встала «руки в боки». — Вам только по «Саламандрам» ходить. Да за вами нужен глаз да глаз!
   Сергей открыл глаза и потянулся.
   — Ну как? Живой? — Пузырек весело помахал ему рукой. — Тебе повезло, что ты так долго спал. Вот проснулся бы немножко пораньше, тебя бы кондратий хватил.
   — Что-то случилось?
   — В квартире полно привидений, вот что, — серьезно доложила Маша и, присев рядом с ним на кровать, принялась возбужденно рассказывать.
   Особенно поразила Горностаева история со шкафом. Он вскочил и побежал в большую комнату. Открыл шкаф. Но там ничего не обнаружил, кроме белья.
   — Никита, это снова твои дурацкие шутки? — предположил он. — Вы теперь с Машкой на пару работаете?