– Наркотики? – спросил Джосс.
– Он так не считал, хотя я часто спрашиваю себя, не изменил ли он свое мнение? Вообще-то, он занимался утечкой информации, с которой столкнулись многие фармацевты.
– Промышленный шпионаж? Едва ли это наше дело.
– Оно может стать нашим, если к нам обратится за помощью Департамент Медицины. У этих компаний слишком много связей на Земле, чтобы мы могли так просто их игнорировать. Руководство полиции решило, что лучше самим разобраться в ситуации, чем оставлять это службам безопасности компаний. Вся информация хранится в памяти компьютера, так что постарайтесь внимательно ознакомиться с ней, как только доберетесь до своего коммуникационного устройства. Да, кстати, последние доклады погибшего офицера стали очень редкими и, я бы сказала, не информативными. А одно из сообщений содержало кодовую группу, указывающую на то, что он подозревал перехват своих рапортов.
– Я думал – это невозможно! – удивленно воскликнул Джосс.
– Мы тоже так считали. Необходимо выяснить, в чем тут дело. Засекреченная связь – одно из главных условий эффективности работы полиции. И если кто-то нашел способ проникать в нашу систему, я хочу узнать о нем прежде, чем это сделает Верховный Комиссар. Улавливаете мою мысль?
– Вполне.
Лукреция поглубже уселась в кресло.
– И еще одно. Глиндоуэр – это ваш новый напарник – по вашим стандартам может показаться несколько консервативным, даже слегка медлительным. Пусть это вас не беспокоит. Но не забывайте учитывать это обстоятельство в ваших действиях. Оценку его психики прочитаете в досье.
Джосс улыбнулся. Без сомнения, Глиндоуэр, где бы он сейчас не был, читал в этот момент досье Джосса, если не сделал этого раньше. Джосс знал, что было в его личном деле. Напарникам было разрешено показывать их друг другу, и они с Маурой пользовались этим. Но Бог знает, что там написано сейчас. ЖЕНЩИНА УЛЕТАЕТ НА ПЛУТОН, ЧТОБЫ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НАПАРНИКА!
– Это наше постоянное назначение в пару? – спросил Джосс.
– Не обязательно. Компьютер считает, что всегда есть возможность несовместимости, – она хмыкнула, – как будто это и без него непонятно, особенно, если это касается вас. Посмотрим, как все получится, Джосс. Меня интересует эта конкретная операция. Потом – решайте по-джентльменски. Только найдите убийцу. Этого хочет командование. Этого же хочу я. И не только из любви к искусству.
Джосс кивнул.
– Я полагаю, вы уже достаточно взрослый, чтобы представиться самостоятельно, – сказала Лукреция, – Глиндоуэр сейчас в кабинете 18А, прямо по коридору. Как следует проведите всю подготовку. Когда будете готовы к отправке, скажите мне, что вам необходимо для выполнения задания. Я все улажу со Службой Снабжения. А теперь идите и оставьте меня в покое.
Джосс поднялся с места и отправился к двери.
– О'Баннион! – крикнула она ему вслед.
Он обернулся. Лукреция опять нахмурилась.
– Последите на этот раз за своими расходами. У меня нет ни малейшего желания опять объяснять начальству, за каким чертом вам понадобилось полдюжины бутылок лучшего шампанского 2016 года!
Джосс попытался изобразить святую невинность, но его хватило не больше, чем на секунду.
– А все-таки они ведь сработали, – ухмыляясь, сказал он.
– Поэтому вы до сих пор у меня и работаете, – отрезала Лукреция с таким выражением лица, как будто только что хлебнула уксуса, и добавила: – А теперь идите.
И он поспешил удалиться.
– Он так не считал, хотя я часто спрашиваю себя, не изменил ли он свое мнение? Вообще-то, он занимался утечкой информации, с которой столкнулись многие фармацевты.
– Промышленный шпионаж? Едва ли это наше дело.
– Оно может стать нашим, если к нам обратится за помощью Департамент Медицины. У этих компаний слишком много связей на Земле, чтобы мы могли так просто их игнорировать. Руководство полиции решило, что лучше самим разобраться в ситуации, чем оставлять это службам безопасности компаний. Вся информация хранится в памяти компьютера, так что постарайтесь внимательно ознакомиться с ней, как только доберетесь до своего коммуникационного устройства. Да, кстати, последние доклады погибшего офицера стали очень редкими и, я бы сказала, не информативными. А одно из сообщений содержало кодовую группу, указывающую на то, что он подозревал перехват своих рапортов.
– Я думал – это невозможно! – удивленно воскликнул Джосс.
– Мы тоже так считали. Необходимо выяснить, в чем тут дело. Засекреченная связь – одно из главных условий эффективности работы полиции. И если кто-то нашел способ проникать в нашу систему, я хочу узнать о нем прежде, чем это сделает Верховный Комиссар. Улавливаете мою мысль?
– Вполне.
Лукреция поглубже уселась в кресло.
– И еще одно. Глиндоуэр – это ваш новый напарник – по вашим стандартам может показаться несколько консервативным, даже слегка медлительным. Пусть это вас не беспокоит. Но не забывайте учитывать это обстоятельство в ваших действиях. Оценку его психики прочитаете в досье.
Джосс улыбнулся. Без сомнения, Глиндоуэр, где бы он сейчас не был, читал в этот момент досье Джосса, если не сделал этого раньше. Джосс знал, что было в его личном деле. Напарникам было разрешено показывать их друг другу, и они с Маурой пользовались этим. Но Бог знает, что там написано сейчас. ЖЕНЩИНА УЛЕТАЕТ НА ПЛУТОН, ЧТОБЫ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НАПАРНИКА!
– Это наше постоянное назначение в пару? – спросил Джосс.
– Не обязательно. Компьютер считает, что всегда есть возможность несовместимости, – она хмыкнула, – как будто это и без него непонятно, особенно, если это касается вас. Посмотрим, как все получится, Джосс. Меня интересует эта конкретная операция. Потом – решайте по-джентльменски. Только найдите убийцу. Этого хочет командование. Этого же хочу я. И не только из любви к искусству.
Джосс кивнул.
– Я полагаю, вы уже достаточно взрослый, чтобы представиться самостоятельно, – сказала Лукреция, – Глиндоуэр сейчас в кабинете 18А, прямо по коридору. Как следует проведите всю подготовку. Когда будете готовы к отправке, скажите мне, что вам необходимо для выполнения задания. Я все улажу со Службой Снабжения. А теперь идите и оставьте меня в покое.
Джосс поднялся с места и отправился к двери.
– О'Баннион! – крикнула она ему вслед.
Он обернулся. Лукреция опять нахмурилась.
– Последите на этот раз за своими расходами. У меня нет ни малейшего желания опять объяснять начальству, за каким чертом вам понадобилось полдюжины бутылок лучшего шампанского 2016 года!
Джосс попытался изобразить святую невинность, но его хватило не больше, чем на секунду.
– А все-таки они ведь сработали, – ухмыляясь, сказал он.
– Поэтому вы до сих пор у меня и работаете, – отрезала Лукреция с таким выражением лица, как будто только что хлебнула уксуса, и добавила: – А теперь идите.
И он поспешил удалиться.
4
Возле двери кабинета 18А Джосс остановился, обнаружив, что у него вспотели ладони. Ну, дожили. Вообще-то, работа независимого офицера предусматривала возможность быть застреленным или здорово избитым. Само собой разумелось, что офицер полиции должен быть достаточно контактен для того, чтобы общаться с другими людьми, не падая в обморок. Джосс усмехнулся. Видно, настала пора вводить в боевую подготовку новый раздел.
Наконец, отдышавшись, он постучал.
– Войдите, – раздался из-за двери густой бас.
18А была стандартной комнатой отдыха, снабженной удобными креслами, экраном информатора, диваном и псевдоокном, показывающим вид Сатурна с одной из его ближайших лун – яркие кольца и припорошенная метановым снегом лиловая поверхность. В кресле у стены, как-то странно согнувшись, сидел человек. Он был так велик, что совершенно не вписывался в мягкий интерьер комнаты. Джосс даже потряс головой. Мужчина оглянулся. В руке у него загудела приемная панель информатора. Усиленная униформа, разработанная специально для тех мест, где не было контроля погоды, говорила о том, что совсем недавно он прилетел из какого-то дальнего уголка.
Да-а… Для этой комнаты он был совершенно откровенно великоват. Хотя существовало всего несколько поколений людей, рожденных в космосе, разница в росте между ними и землянами была очевидной. У пространственников рост был меньше. Рожденные при низкой гравитации, они имели гораздо более тяжелую костную структуру, – ведь костям приходилось вырабатывать гораздо больше красных кровяных телец. Тяжелая кость становилась меньше, а мышечная масса по сравнению с землянами увеличивалась процентов на десять из-за большого количества плазмы крови и других факторов. Но этот человек был не просто землянином. Он был родом из тех мест, где земляне вырастают выше пресловутого среднего роста, даже по стандартам двухсотлетней давности.
Человек взглянул на Джосса. Похоже было, что он побывал во многих переделках. На лице – шрамы, ожоги, нос переломан, по крайней мере, дважды. Да и асимметрия лица была настолько больше обычной, что невольно напрашивался вывод о сломанной когда-то скуле. Что-то в этом лице сразу обескураживало. Скорее всего – ясные серые глаза, совсем не холодные, как могло это показаться с первого взгляда. Их серый цвет был теплым, располагающе дружелюбным. Джосс почувствовал себя заинтригованным. Интересно, что думает этот человек, глядя на него?
В серых глазах загорелся светлый огонек.
– Должно быть, вы – О'Баннион? – Человек привстал и протянул руку размером с хороший окорок.
– Джосс, – ответил тот, удивляясь на самого себя. С Маурой они перешли на «ты» только после трех месяцев знакомства. Им почему-то казалось, что на службе надо быть официальными друг с другом.
– А вы – Глиндоуэр, – после легкой паузы, стараясь попасть в тон, ответил он.
– Прямо в точку, – кивнул тот. – Меня зовут Ивен. Присаживайся, приятель.
Джосс сел на подлокотник кресла.
– Ивен. Надеюсь, я правильно произношу?
Глиндоуэр искоса посмотрел на него.
– Не так плохо, как некоторые. Ну, со временем мастерство придет. У тебя было время посмотреть мое досье?
– Пока нет, – тряхнул головой Джосс. – Лукреция сразу послала меня сюда.
– А-а, – хмыкнул Ивен, – эта не угомонится, пока на нее самосвал кирпичей не вывалят. – Он подошел к экрану информатора и резким движением отключил его. – Я так понимаю, она сказала тебе о Лоне, моем напарнике?
– Только то, что его застрелили.
– Паршивая смерть. – Ивен опустился в кресло возле компьютера, и то протестующе заскрипело.
– Не уверен, что бывают хорошие, – заметил Джосс.
– Бывают лучше, чем эта, я уверен, – сказал Ивен. – Лон был очень осторожен. Слишком осторожен, чтобы быть загнанным в угол кучкой оборванцев, годных только на то, чтобы махать кайлом на одном из внешних рудников.
– Ты бывал в поясе? – заинтересовался Джосс.
– Год в Юпитерианском Патруле, – кивнул Глиндоуэр. – Лон был связным офицером в нашей паре.
Джосс кивнул. «Значит, Лукреция выбрала меня в качестве мозгового центра этого дуэта», – подумал он. Что ж, хотя от этого и попахивает опасностью, зато есть шанс получить продвижение по службе. Он опять посмотрел на Ивена. Боевой костюм – усиленный экзоскелет – мог носить далеко не каждый соп, а только определенные офицеры.
– Я служил в ОВВ, – сказал Ивен, – в Британской части Евросоюза. Специальное подразделение. Ты должен об этом знать.
Джосс кивнул. «Да – это не игрушки», – подумал он. ОВВ – Отделение Вооруженного Воздействия при Министерстве Обороны Великобритании – было создано на базе диверсионных войск и пользовалось суровой репутацией. В нем служили крутые ребята, привыкшие доводить дело до конца. Это было единственное вооруженное формирование, оставшееся в Британской Полиции.
– Почему ты уволился? – спросил Джосс.
– По предельному возрасту, – усмехнулся Ивен. – В сорок лет. Они там ребята старомодные и не верят, что с возрастом приходит опыт, который не заменишь никакими мышечными реакциями и юношескими рефлексами.
Глиндоуэр улыбнулся, и его лицо сразу рассыпалось сетью мелких морщинок, придавших ему странно добрый вид, такой добрый, какого трудно было ожидать от него с первого взгляда.
– Так что я решил податься на другую работу. В ОВВ нас учили быть одиночками. Там говорили: «Вы и ваш костюм не можете позволить себе зависеть от кого-нибудь третьего». Мне понадобилось довольно много времени, чтобы отвыкнуть от этого.
Джосс немного помолчал и спросил:
– Ты когда-нибудь бывал на L5?
– По службе – нет. У меня есть сестра, которая эмигрировала на Фарфлунг десять лет назад. Я навещал ее там пару раз. Не очень-то приятное место, на мой взгляд. Слишком запутанное.
Джосс кивнул. С этим он не мог не согласиться. Пододвинув еще одно кресло к информационному блоку, он открыл крышку верхней панели и вставил пальцы в опознаватель.
– Опять ты! – раздался голос Телии. – Мне тут для тебя такую кучу мусора передали. Уж не собрался ли ты на одну из этих консервных банок?
– Боюсь, ты права.
– Я была там однажды на экскурсии. Меня жутко укачало, а когда я смогла есть, еда оказалась отвратительной.
– Ну что ж, придется попоститься. Ты получила всю информацию для меня?
– Почти. Даже я не могу принимать ее быстрее. Что конкретно тебя интересует?
– Ну, мне не помешала бы карта.
– Это у меня есть. Эй, Ивен, ты нашел то, что искал?
– Да, все в порядке, малышка Ти.
Джосс вытаращил на него глаза.
– Она и с тобой работает? – прошептал он почти беззвучно. Ивен кивнул и слегка запрокинул голову.
Джосс заулыбался, когда экран вспыхнул и на нем появилась карта Свободы-2. Это была одна из старейших колоний типа L5, построенных по старому цилиндрическому образцу – две трети сплошные, одна прозрачная. В центре сверкало искусственное солнце, обеспечивающее ультрафиолетом выращиваемые на внутренних уровнях растения, дальше по цилиндру от оси к краям шли так называемые «нижние» уровни, похожие на административные здания, выгнутые в соответствии с кривизной цилиндра. Вся эта структура была испещрена сервисными уровнями, элеваторами, эскалаторами, лестницами, отмеченными и неотмеченными входами. Не самое лучшее место, чтобы спасаться бегством.
– Мне пришлось немного пожить там, когда я учился в колледже, – сказал Джосс. – Свобода давно уже не лучшая из колоний этого типа. Но на новых станциях все слишком дорого. Только очень богатые люди могут позволить себе жить там, не говоря уж о том, чтобы, открывать какое-либо производство. Это по карману самым крупным компаниям. Сейчас Свобода-2 почти полностью расплатилась с долгами, хотя в прошлом веке переживала тяжелый кризис. Это обычное дело. Слишком много денег тратится на развитие промышленности и слишком мало – на поддержание нормального уровня жизни.
Фармацевтические компании, которые разместились здесь до 2010 года, по-прежнему находятся на Свободе. Все выплаты произведены и им просто нет смысла перебираться куда-то. Остальное делят между собой предприниматели помельче. Кто надеется на быстрые баксы, кто на мелкие налоги.
– Быстрые баксы?
– Краткосрочные кредиты.
Ивен нахмурился.
– Похоже, это место – просто рай для всякого подпольного бизнеса.
– Это верно. Подпольная торговля лекарствами и наркотиками всегда была проблемой для этих мест. Процветал и игорный бизнес, и махинации с налогами. Короче, весь джентльменский набор.
Глиндоуэр пристально посмотрел на карту и тихо спросил:
– Где находится уровень двадцать шесть, коридор А19?
Джосс постучал по клавиатуре, набирая координаты. В глубине хитросплетений «пятерки» запульсировала красная точка.
Ивен уставился на нее. Глаза его посуровели.
– Ну и местечко! – выдохнул Джосс. – На этих станциях чем больше у тебя денег, тем ближе к поверхности ты находишься, а без денег твое место в самом низу. А там – бандитизм, наркомания, проституция. На этих уровнях полно вооруженных банд. Службы безопасности не в состоянии изменить положение. Они просто не дают ему ухудшиться, поддерживая статус-кво, насколько это возможно.
– Ясно, – хмыкнул Ивен. – Пусть они там внизу делают, что хотят, лишь бы не беспокоили добропорядочных граждан на фешенебельных уровнях.
– Что-то вроде того, – отвел глаза Джосс.
Ивен склонился над монитором, мрачно глядя на экран.
– Лон, дружище, – мягко сказал он, – что же привело тебя в эти трущобы?
Риторический вопрос повис в воздухе. Ивен вздохнул, встал, повернулся к Джоссу и посмотрел на него в упор:
– Ну что, пойдем и разберемся с этим делом?
– Пожалуй, – ответил Джосс, – я просмотрю еще кое-какую информацию и, как только буду готов, можем отправляться.
– Как долго ты будешь готовиться?
– До завтра управлюсь. У тебя есть чем заняться?
– Ну раз уж все равно надо ждать до завтра, отнесу свой костюм техникам, пусть кое-что починят, пока есть время.
– Ну что ж, – сказал Джосс. – У меня здесь квартира на другом конце города. Телия знает адрес. Подъезжай завтра к обеду. Я буду готов.
– Договорились, – сказал Глиндоуэр и протянул руку.
Они обменялись рукопожатием, Глиндоуэр был явно силен, хотя и не хотел этого показывать. «Наверное, понимает, что в демонстрации силы нет никакой нужды, – подумал Джосс. – Он и так мог бы сломать меня пополам безо всякого напряжения».
– До завтра, – кивнул Джосс и закрыл за собой дверь.
Наконец, отдышавшись, он постучал.
– Войдите, – раздался из-за двери густой бас.
18А была стандартной комнатой отдыха, снабженной удобными креслами, экраном информатора, диваном и псевдоокном, показывающим вид Сатурна с одной из его ближайших лун – яркие кольца и припорошенная метановым снегом лиловая поверхность. В кресле у стены, как-то странно согнувшись, сидел человек. Он был так велик, что совершенно не вписывался в мягкий интерьер комнаты. Джосс даже потряс головой. Мужчина оглянулся. В руке у него загудела приемная панель информатора. Усиленная униформа, разработанная специально для тех мест, где не было контроля погоды, говорила о том, что совсем недавно он прилетел из какого-то дальнего уголка.
Да-а… Для этой комнаты он был совершенно откровенно великоват. Хотя существовало всего несколько поколений людей, рожденных в космосе, разница в росте между ними и землянами была очевидной. У пространственников рост был меньше. Рожденные при низкой гравитации, они имели гораздо более тяжелую костную структуру, – ведь костям приходилось вырабатывать гораздо больше красных кровяных телец. Тяжелая кость становилась меньше, а мышечная масса по сравнению с землянами увеличивалась процентов на десять из-за большого количества плазмы крови и других факторов. Но этот человек был не просто землянином. Он был родом из тех мест, где земляне вырастают выше пресловутого среднего роста, даже по стандартам двухсотлетней давности.
Человек взглянул на Джосса. Похоже было, что он побывал во многих переделках. На лице – шрамы, ожоги, нос переломан, по крайней мере, дважды. Да и асимметрия лица была настолько больше обычной, что невольно напрашивался вывод о сломанной когда-то скуле. Что-то в этом лице сразу обескураживало. Скорее всего – ясные серые глаза, совсем не холодные, как могло это показаться с первого взгляда. Их серый цвет был теплым, располагающе дружелюбным. Джосс почувствовал себя заинтригованным. Интересно, что думает этот человек, глядя на него?
В серых глазах загорелся светлый огонек.
– Должно быть, вы – О'Баннион? – Человек привстал и протянул руку размером с хороший окорок.
– Джосс, – ответил тот, удивляясь на самого себя. С Маурой они перешли на «ты» только после трех месяцев знакомства. Им почему-то казалось, что на службе надо быть официальными друг с другом.
– А вы – Глиндоуэр, – после легкой паузы, стараясь попасть в тон, ответил он.
– Прямо в точку, – кивнул тот. – Меня зовут Ивен. Присаживайся, приятель.
Джосс сел на подлокотник кресла.
– Ивен. Надеюсь, я правильно произношу?
Глиндоуэр искоса посмотрел на него.
– Не так плохо, как некоторые. Ну, со временем мастерство придет. У тебя было время посмотреть мое досье?
– Пока нет, – тряхнул головой Джосс. – Лукреция сразу послала меня сюда.
– А-а, – хмыкнул Ивен, – эта не угомонится, пока на нее самосвал кирпичей не вывалят. – Он подошел к экрану информатора и резким движением отключил его. – Я так понимаю, она сказала тебе о Лоне, моем напарнике?
– Только то, что его застрелили.
– Паршивая смерть. – Ивен опустился в кресло возле компьютера, и то протестующе заскрипело.
– Не уверен, что бывают хорошие, – заметил Джосс.
– Бывают лучше, чем эта, я уверен, – сказал Ивен. – Лон был очень осторожен. Слишком осторожен, чтобы быть загнанным в угол кучкой оборванцев, годных только на то, чтобы махать кайлом на одном из внешних рудников.
– Ты бывал в поясе? – заинтересовался Джосс.
– Год в Юпитерианском Патруле, – кивнул Глиндоуэр. – Лон был связным офицером в нашей паре.
Джосс кивнул. «Значит, Лукреция выбрала меня в качестве мозгового центра этого дуэта», – подумал он. Что ж, хотя от этого и попахивает опасностью, зато есть шанс получить продвижение по службе. Он опять посмотрел на Ивена. Боевой костюм – усиленный экзоскелет – мог носить далеко не каждый соп, а только определенные офицеры.
– Я служил в ОВВ, – сказал Ивен, – в Британской части Евросоюза. Специальное подразделение. Ты должен об этом знать.
Джосс кивнул. «Да – это не игрушки», – подумал он. ОВВ – Отделение Вооруженного Воздействия при Министерстве Обороны Великобритании – было создано на базе диверсионных войск и пользовалось суровой репутацией. В нем служили крутые ребята, привыкшие доводить дело до конца. Это было единственное вооруженное формирование, оставшееся в Британской Полиции.
– Почему ты уволился? – спросил Джосс.
– По предельному возрасту, – усмехнулся Ивен. – В сорок лет. Они там ребята старомодные и не верят, что с возрастом приходит опыт, который не заменишь никакими мышечными реакциями и юношескими рефлексами.
Глиндоуэр улыбнулся, и его лицо сразу рассыпалось сетью мелких морщинок, придавших ему странно добрый вид, такой добрый, какого трудно было ожидать от него с первого взгляда.
– Так что я решил податься на другую работу. В ОВВ нас учили быть одиночками. Там говорили: «Вы и ваш костюм не можете позволить себе зависеть от кого-нибудь третьего». Мне понадобилось довольно много времени, чтобы отвыкнуть от этого.
Джосс немного помолчал и спросил:
– Ты когда-нибудь бывал на L5?
– По службе – нет. У меня есть сестра, которая эмигрировала на Фарфлунг десять лет назад. Я навещал ее там пару раз. Не очень-то приятное место, на мой взгляд. Слишком запутанное.
Джосс кивнул. С этим он не мог не согласиться. Пододвинув еще одно кресло к информационному блоку, он открыл крышку верхней панели и вставил пальцы в опознаватель.
– Опять ты! – раздался голос Телии. – Мне тут для тебя такую кучу мусора передали. Уж не собрался ли ты на одну из этих консервных банок?
– Боюсь, ты права.
– Я была там однажды на экскурсии. Меня жутко укачало, а когда я смогла есть, еда оказалась отвратительной.
– Ну что ж, придется попоститься. Ты получила всю информацию для меня?
– Почти. Даже я не могу принимать ее быстрее. Что конкретно тебя интересует?
– Ну, мне не помешала бы карта.
– Это у меня есть. Эй, Ивен, ты нашел то, что искал?
– Да, все в порядке, малышка Ти.
Джосс вытаращил на него глаза.
– Она и с тобой работает? – прошептал он почти беззвучно. Ивен кивнул и слегка запрокинул голову.
Джосс заулыбался, когда экран вспыхнул и на нем появилась карта Свободы-2. Это была одна из старейших колоний типа L5, построенных по старому цилиндрическому образцу – две трети сплошные, одна прозрачная. В центре сверкало искусственное солнце, обеспечивающее ультрафиолетом выращиваемые на внутренних уровнях растения, дальше по цилиндру от оси к краям шли так называемые «нижние» уровни, похожие на административные здания, выгнутые в соответствии с кривизной цилиндра. Вся эта структура была испещрена сервисными уровнями, элеваторами, эскалаторами, лестницами, отмеченными и неотмеченными входами. Не самое лучшее место, чтобы спасаться бегством.
– Мне пришлось немного пожить там, когда я учился в колледже, – сказал Джосс. – Свобода давно уже не лучшая из колоний этого типа. Но на новых станциях все слишком дорого. Только очень богатые люди могут позволить себе жить там, не говоря уж о том, чтобы, открывать какое-либо производство. Это по карману самым крупным компаниям. Сейчас Свобода-2 почти полностью расплатилась с долгами, хотя в прошлом веке переживала тяжелый кризис. Это обычное дело. Слишком много денег тратится на развитие промышленности и слишком мало – на поддержание нормального уровня жизни.
Фармацевтические компании, которые разместились здесь до 2010 года, по-прежнему находятся на Свободе. Все выплаты произведены и им просто нет смысла перебираться куда-то. Остальное делят между собой предприниматели помельче. Кто надеется на быстрые баксы, кто на мелкие налоги.
– Быстрые баксы?
– Краткосрочные кредиты.
Ивен нахмурился.
– Похоже, это место – просто рай для всякого подпольного бизнеса.
– Это верно. Подпольная торговля лекарствами и наркотиками всегда была проблемой для этих мест. Процветал и игорный бизнес, и махинации с налогами. Короче, весь джентльменский набор.
Глиндоуэр пристально посмотрел на карту и тихо спросил:
– Где находится уровень двадцать шесть, коридор А19?
Джосс постучал по клавиатуре, набирая координаты. В глубине хитросплетений «пятерки» запульсировала красная точка.
Ивен уставился на нее. Глаза его посуровели.
– Ну и местечко! – выдохнул Джосс. – На этих станциях чем больше у тебя денег, тем ближе к поверхности ты находишься, а без денег твое место в самом низу. А там – бандитизм, наркомания, проституция. На этих уровнях полно вооруженных банд. Службы безопасности не в состоянии изменить положение. Они просто не дают ему ухудшиться, поддерживая статус-кво, насколько это возможно.
– Ясно, – хмыкнул Ивен. – Пусть они там внизу делают, что хотят, лишь бы не беспокоили добропорядочных граждан на фешенебельных уровнях.
– Что-то вроде того, – отвел глаза Джосс.
Ивен склонился над монитором, мрачно глядя на экран.
– Лон, дружище, – мягко сказал он, – что же привело тебя в эти трущобы?
Риторический вопрос повис в воздухе. Ивен вздохнул, встал, повернулся к Джоссу и посмотрел на него в упор:
– Ну что, пойдем и разберемся с этим делом?
– Пожалуй, – ответил Джосс, – я просмотрю еще кое-какую информацию и, как только буду готов, можем отправляться.
– Как долго ты будешь готовиться?
– До завтра управлюсь. У тебя есть чем заняться?
– Ну раз уж все равно надо ждать до завтра, отнесу свой костюм техникам, пусть кое-что починят, пока есть время.
– Ну что ж, – сказал Джосс. – У меня здесь квартира на другом конце города. Телия знает адрес. Подъезжай завтра к обеду. Я буду готов.
– Договорились, – сказал Глиндоуэр и протянул руку.
Они обменялись рукопожатием, Глиндоуэр был явно силен, хотя и не хотел этого показывать. «Наверное, понимает, что в демонстрации силы нет никакой нужды, – подумал Джосс. – Он и так мог бы сломать меня пополам безо всякого напряжения».
– До завтра, – кивнул Джосс и закрыл за собой дверь.
5
Джосс просидел у экрана информатора всю ночь напролет. В основном шли те же сведения, которые были даны Лону Салоникису перед его отправкой на Свободу-2.
Началась вся эта история, как и говорила ему Лукреция, с обращения двух крупнейших компаний, расположенных на Свободе – БурДжон С.А. и МСД Лимитед. Это были компании, которые по старым законам еще обладали статусом многонациональных. У них были даже представители в ООН, так что в отличие от большинства своих конкурентов они считались элитой фармацевтического мира. Практически в каждом государстве Земли у них были филиалы и представительства, а значит – влиятельные друзья и союзники. Даже Солнечная Полиция, которая всю свою жизнь старалась быть вне политики, прислушивалась к их просьбам.
К тому же у этих компаний имелись немалые заслуги перед человечеством. Результатом тридцатилетней работы ученых МСД стало появление нового ретровируса, с помощью которого удалось разрешить проблему иммунодефицита. БурДжон синтезировал так называемый «генный клей», разрушающий спирали ДНК практически любых раковых клеток. С компаниями, имеющими репутацию спасителей человечества, нельзя было не считаться.
Все началось с БурДжона. Возникло подозрение, что происходит утечка информации о разработке новых лекарств. По идее, эти проблемы должны были решать либо внутренняя служба безопасности самой компании, либо полиция «пятерки», но они не могли справиться с этим. Информация стоимостью в десятки миллионов кредитов стала достоянием публики или, что еще хуже, попала в секретные лаборатории других компаний. БурДжон дал понять всем, что если такая вещь могла случиться с его информационной сетью, то никто другой во вселенной не застрахован от подобных неприятностей. Не исключая и сети спецслужб.
Конечно же, этого хватило для того, чтобы в Солнечную Полицию посыпались петиции из ООН с просьбами расследовать это дело. Расследовать именно в Солнечной Полиции, закрыв глаза на то, что большинство государств Земли, входящих в состав Организации Объединенных Наций, согласившись на общую денежную систему и законодательство (так было в Европе после ЕЭС), продолжало держать собственные разведывательные органы, считая, что уж их-то разведка, конечно, надежнее межгосударственной. Нетрудно понять, насколько невыносимой была для них даже мысль о том, что кто-то может проникнуть в их систему безопасности.
Поэтому и послали Лона Салоникиса разобраться с этим делом. БурДжон настаивал, чтобы миссия Лона была тайной, тайной – по первому разряду, потому и пришлось посылать его без напарника. Долгое время не было никаких результатов. Лон нашел себе работу в Департаменте Связи колонии и поначалу не обнаружил ничего необычного. Через телекоммуникационную сеть Свободы-2 проходило в сутки до восьми тысяч гигабайт информации. Как раз для любителей поискать иголку в стоге сена. Однако Салоникиса не зря отобрали для этой работы. Связь была его коньком, он серьезно занимался ей до прихода в полицию.
Прорыв произошел через несколько месяцев. Салоникис написал и запустил в компьютерную сеть L5 маленькую незаметную подпрограммку, которая производила опознавание каждого пакета информации, проходившего через сеть. С ее помощью можно было сравнить количество единиц информации, указанное в заголовке, с истинным ее количеством в сообщении. Такие программы всегда имеются в коммуникационной сети, поэтому Лону ничего не стоило замаскировать свою ловушку под один из разделов уже действующей системы.
Результат не заставил себя ждать. Лон обнаружил, что примерно раз в две недели среди сообщений, отправляемых на Землю, появляется одно, в котором присутствует неучтенная группа байтов, не больше пятидесяти. Всего четыре или пять букв, но Лон сразу распознал в них кодовые группы. После этого открытия он перестал пользоваться коммуникационной сетью «пятерки» для отправки своих рапортов на базу, потом его доклады совсем прекратились, а вскоре он был убит.
Джосс облокотился на ручку кресла и задумался. Похоже, Лона раскусил кто-то весьма и весьма изощренный. Этот кто-то понял, чем занимается Лон, и тут же убрал его. Причем убрал чисто, не оставляя заметных следов, так, чтобы можно было спокойно продолжать занятия своими делами, каковы бы они ни были. Ясно, что руководство Полиции не могло оставить этого безнаказанным.
Не очень-то вдохновляющая картина. Джоссу пришла в голову мысль, что люди, которые готовы пойти на все, чтобы скрыть свою деятельность, могут где-то переусердствовать и допустить ошибку. «Но, черт побери, я же не специалист по связи! Чего же Лукреция ожидает от меня в этой ситуации? Провести расследование и только? А для чего тогда этот здоровяк в костюме?»
Джосс поднес к губам чашку с чаем, и, обнаружив, что он давно остыл, отправился к кипятильнику за новой порцией. «Наверное, мне должно это невероятно льстить. Ведь я занимался только детективной работой, а теперь вдруг мне доверяют комплексное задание», – подумал он. Как и любой полицейский, Джосс был неплохо подготовлен физически, иначе он просто не был бы полицейским. Ему пришлось пройти полный курс подготовки по различным видам самообороны, владению оружием и приемам рукопашного боя. Однако применять все это на практике он не любил, и подозревал, что командование об этом кое-что знает. Джосс был весьма неплох в решении различных головоломок, на что и рассчитывало его начальство.
«Значит, им нужно решить проблему, поэтому они дали мне в напарники Ивена, чтобы было кому прикрыть спину. Не оставляют без присмотра». Это могло бы разозлить его. Он не любил, когда его недооценивали. Если бы не тот факт, что Лон Салоникис, талантливый опытный полицейский, имевший много наград, не смог дожить до конца своего расследования и далее не смог оставить никаких сообщений о том, до чего ему удалось докопаться. Его квартира была перевернута вверх дном. Не осталось ни одной записи, исчезло все мало-мальски ценное. Ну почему он не отправил информацию по обычным каналам связи?.. Эта мысль неотвязно мучила Джосса. Впрочем, если Салоникис считал, что система связи не защищена – это было достаточно веским основанием. Так что хорошо, что Джосс не один. Человек, который нашел способ проникнуть в компьютерную связь и сломать системы безопасности в самых засекреченных местах, уберет сколько угодно полицейских, чтобы сохранить это в тайне. Для решения этой проблемы понадобятся крепкие мускулы. Весь Ивен вместе со всем своим костюмом. Так что, придется сказать спасибо Лукреции за то, что она снабдила его таким напарником.
Джосс нажал клавишу и снова начал изучать послужной список Глиндоуэра. Детство весьма непримечательное. Родился в Уэльсе, в небогатой семье. Неплохо учился в школе. Заработал стипендию для учебы в университете, однако продолжать обучение не стал. Поступил на службу в полицию. В свободное от работы время занимался социологией. Успешно продвигался по служебной лестнице, пока его не заметили ребята из ОВВ. Там он и нашел свое истинное призвание.
Во время разговора с Джоссом Ивен упомянул свою службу в ОВВ как нечто незначительное. Однако его досье говорило о другом. В нем значились Фолкленды-3, Земля Принца Уиллемса, Мыс Восхода, Бредфорд и добрый десяток других горячих точек, включая Саутуарк, – последнюю трагедию такого рода на Земле.
Эту историю помнили все. Сначала огромное здание, а потом целый город вместе с жителями удерживались в качестве заложников. При освобождении Саутуарка жертвы были только среди террористов. И не просто жертвы. Все они до единого были убиты. Тогда в демократической прессе кое-кто даже пытался поднять шум по этому поводу, но факты свидетельствовали о другом: количество террористов в этом регионе с тех пор сильно поубавилось. Судя по документам, Ивен руководил этой операцией, он был среди тех, кто разработал ее.
«И они уволили его!» – подумал Джосс и тряхнул головой. Он помнил, что после операции в Саутуарке было проведено расследование. Ни один из жителей не сказал ничего плохого о ребятах из ОВВ. Все так: в тот момент никто не решился бы этого сделать. Но через некоторое время Ивен и трое других офицеров были награждены орденами и отправлены в отставку. Конечно, с пенсией и со всеми почестями. Как следовало из тех же документов, некоторые правительственные чины были «обеспокоены» тем, что якобы бойцы ОВВ расправлялись с террористами «с удовольствием»!
– Идиоты! – чертыхнулся Джосс. – А что они должны были делать? Извиняться перед бандитами за то, что помешали убить им море народа? Жалеть их? Когда эти ублюдки собирались шарахнуть в городе атомную бомбу!
Судя по карьере Ивена, нельзя делать работу слишком хорошо. Это может не понравиться твоим хозяевам. В один прекрасный день они решат, что такой герой, как ты, придет и займет их место. В любом случае, для себя Джосс решил, что если ему захочется отпустить какую-нибудь шуточку по поводу «рыцаря в сверкающих доспехах», то вслух он этого делать не будет.
Он продолжил чтение. Так, Солнечная Полиция сразу же приняла Глиндоуэра на службу. Продвижение и здесь было у него весьма быстрым. Такой полицейский способен выполнять любую работу. С такими мозгами и такой подготовкой нельзя прозябать где-нибудь на таможне или за письменным столом. На свете до сих пор оставалось много мест, где требовались жесткость и самостоятельность. Наверное, поэтому Ивен отправился в Пояс Астероидов, где он охотился на наемных убийц, на Уран – разбираться с рэкетом на метановых рудниках, а потом и на Марс – разоблачать банду, грабившую места археологических раскопок. Короче, если уж нужен кто-то для того, чтобы прикрыть спину, то лучшего напарника вряд ли можно желать. Скорее надо подумать, будет ли Джосс полезен в этой команде?
Правда, одно преимущество у Джосса было – он хорошо знал Свободу-2, в том числе и ее психологические особенности. Разобраться с этим не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Ладно. Бог даст – что-нибудь да получится.
Он глубоко вздохнул и вызвал на экран еще одну картинку, которая не давала ему покоя уже несколько часов, постоянно всплывая из недр непокорной памяти: тело Салоникиса, съежившееся у оплавленной стены коридора, после того как убийцы покончили с ним. Что-то в положении тела настораживало. Джосс узнал несколько секретных племенных знаков, о которых слышал еще тогда, когда учился в колледже. Это были ритуальные обозначения, указывающие, что ответственность за убийство лежит на определенной банде. Похоже, эти традиции до сих пор никто не отменил.
Джосс выключил монитор и задумался. Перед ним стояла проблема, о которой предупреждают каждого сопа во время учебы: вы должны четко понимать, что важнее – сам факт убийства или то, что убит ваш товарищ. Ярость, которую вы испытываете, мешает раскрытию преступления. Нельзя заниматься вендеттой, надо делать свою работу. И второе. Нельзя допустить, чтобы мысль о том, что кто-то хочет сделать с вами то же самое, мешала расследованию.
Это не был предмет, в котором Джосс достиг больших успехов. Он очень сильно подозревал, что ему придется практиковаться в нем долго.
Началась вся эта история, как и говорила ему Лукреция, с обращения двух крупнейших компаний, расположенных на Свободе – БурДжон С.А. и МСД Лимитед. Это были компании, которые по старым законам еще обладали статусом многонациональных. У них были даже представители в ООН, так что в отличие от большинства своих конкурентов они считались элитой фармацевтического мира. Практически в каждом государстве Земли у них были филиалы и представительства, а значит – влиятельные друзья и союзники. Даже Солнечная Полиция, которая всю свою жизнь старалась быть вне политики, прислушивалась к их просьбам.
К тому же у этих компаний имелись немалые заслуги перед человечеством. Результатом тридцатилетней работы ученых МСД стало появление нового ретровируса, с помощью которого удалось разрешить проблему иммунодефицита. БурДжон синтезировал так называемый «генный клей», разрушающий спирали ДНК практически любых раковых клеток. С компаниями, имеющими репутацию спасителей человечества, нельзя было не считаться.
Все началось с БурДжона. Возникло подозрение, что происходит утечка информации о разработке новых лекарств. По идее, эти проблемы должны были решать либо внутренняя служба безопасности самой компании, либо полиция «пятерки», но они не могли справиться с этим. Информация стоимостью в десятки миллионов кредитов стала достоянием публики или, что еще хуже, попала в секретные лаборатории других компаний. БурДжон дал понять всем, что если такая вещь могла случиться с его информационной сетью, то никто другой во вселенной не застрахован от подобных неприятностей. Не исключая и сети спецслужб.
Конечно же, этого хватило для того, чтобы в Солнечную Полицию посыпались петиции из ООН с просьбами расследовать это дело. Расследовать именно в Солнечной Полиции, закрыв глаза на то, что большинство государств Земли, входящих в состав Организации Объединенных Наций, согласившись на общую денежную систему и законодательство (так было в Европе после ЕЭС), продолжало держать собственные разведывательные органы, считая, что уж их-то разведка, конечно, надежнее межгосударственной. Нетрудно понять, насколько невыносимой была для них даже мысль о том, что кто-то может проникнуть в их систему безопасности.
Поэтому и послали Лона Салоникиса разобраться с этим делом. БурДжон настаивал, чтобы миссия Лона была тайной, тайной – по первому разряду, потому и пришлось посылать его без напарника. Долгое время не было никаких результатов. Лон нашел себе работу в Департаменте Связи колонии и поначалу не обнаружил ничего необычного. Через телекоммуникационную сеть Свободы-2 проходило в сутки до восьми тысяч гигабайт информации. Как раз для любителей поискать иголку в стоге сена. Однако Салоникиса не зря отобрали для этой работы. Связь была его коньком, он серьезно занимался ей до прихода в полицию.
Прорыв произошел через несколько месяцев. Салоникис написал и запустил в компьютерную сеть L5 маленькую незаметную подпрограммку, которая производила опознавание каждого пакета информации, проходившего через сеть. С ее помощью можно было сравнить количество единиц информации, указанное в заголовке, с истинным ее количеством в сообщении. Такие программы всегда имеются в коммуникационной сети, поэтому Лону ничего не стоило замаскировать свою ловушку под один из разделов уже действующей системы.
Результат не заставил себя ждать. Лон обнаружил, что примерно раз в две недели среди сообщений, отправляемых на Землю, появляется одно, в котором присутствует неучтенная группа байтов, не больше пятидесяти. Всего четыре или пять букв, но Лон сразу распознал в них кодовые группы. После этого открытия он перестал пользоваться коммуникационной сетью «пятерки» для отправки своих рапортов на базу, потом его доклады совсем прекратились, а вскоре он был убит.
Джосс облокотился на ручку кресла и задумался. Похоже, Лона раскусил кто-то весьма и весьма изощренный. Этот кто-то понял, чем занимается Лон, и тут же убрал его. Причем убрал чисто, не оставляя заметных следов, так, чтобы можно было спокойно продолжать занятия своими делами, каковы бы они ни были. Ясно, что руководство Полиции не могло оставить этого безнаказанным.
Не очень-то вдохновляющая картина. Джоссу пришла в голову мысль, что люди, которые готовы пойти на все, чтобы скрыть свою деятельность, могут где-то переусердствовать и допустить ошибку. «Но, черт побери, я же не специалист по связи! Чего же Лукреция ожидает от меня в этой ситуации? Провести расследование и только? А для чего тогда этот здоровяк в костюме?»
Джосс поднес к губам чашку с чаем, и, обнаружив, что он давно остыл, отправился к кипятильнику за новой порцией. «Наверное, мне должно это невероятно льстить. Ведь я занимался только детективной работой, а теперь вдруг мне доверяют комплексное задание», – подумал он. Как и любой полицейский, Джосс был неплохо подготовлен физически, иначе он просто не был бы полицейским. Ему пришлось пройти полный курс подготовки по различным видам самообороны, владению оружием и приемам рукопашного боя. Однако применять все это на практике он не любил, и подозревал, что командование об этом кое-что знает. Джосс был весьма неплох в решении различных головоломок, на что и рассчитывало его начальство.
«Значит, им нужно решить проблему, поэтому они дали мне в напарники Ивена, чтобы было кому прикрыть спину. Не оставляют без присмотра». Это могло бы разозлить его. Он не любил, когда его недооценивали. Если бы не тот факт, что Лон Салоникис, талантливый опытный полицейский, имевший много наград, не смог дожить до конца своего расследования и далее не смог оставить никаких сообщений о том, до чего ему удалось докопаться. Его квартира была перевернута вверх дном. Не осталось ни одной записи, исчезло все мало-мальски ценное. Ну почему он не отправил информацию по обычным каналам связи?.. Эта мысль неотвязно мучила Джосса. Впрочем, если Салоникис считал, что система связи не защищена – это было достаточно веским основанием. Так что хорошо, что Джосс не один. Человек, который нашел способ проникнуть в компьютерную связь и сломать системы безопасности в самых засекреченных местах, уберет сколько угодно полицейских, чтобы сохранить это в тайне. Для решения этой проблемы понадобятся крепкие мускулы. Весь Ивен вместе со всем своим костюмом. Так что, придется сказать спасибо Лукреции за то, что она снабдила его таким напарником.
Джосс нажал клавишу и снова начал изучать послужной список Глиндоуэра. Детство весьма непримечательное. Родился в Уэльсе, в небогатой семье. Неплохо учился в школе. Заработал стипендию для учебы в университете, однако продолжать обучение не стал. Поступил на службу в полицию. В свободное от работы время занимался социологией. Успешно продвигался по служебной лестнице, пока его не заметили ребята из ОВВ. Там он и нашел свое истинное призвание.
Во время разговора с Джоссом Ивен упомянул свою службу в ОВВ как нечто незначительное. Однако его досье говорило о другом. В нем значились Фолкленды-3, Земля Принца Уиллемса, Мыс Восхода, Бредфорд и добрый десяток других горячих точек, включая Саутуарк, – последнюю трагедию такого рода на Земле.
Эту историю помнили все. Сначала огромное здание, а потом целый город вместе с жителями удерживались в качестве заложников. При освобождении Саутуарка жертвы были только среди террористов. И не просто жертвы. Все они до единого были убиты. Тогда в демократической прессе кое-кто даже пытался поднять шум по этому поводу, но факты свидетельствовали о другом: количество террористов в этом регионе с тех пор сильно поубавилось. Судя по документам, Ивен руководил этой операцией, он был среди тех, кто разработал ее.
«И они уволили его!» – подумал Джосс и тряхнул головой. Он помнил, что после операции в Саутуарке было проведено расследование. Ни один из жителей не сказал ничего плохого о ребятах из ОВВ. Все так: в тот момент никто не решился бы этого сделать. Но через некоторое время Ивен и трое других офицеров были награждены орденами и отправлены в отставку. Конечно, с пенсией и со всеми почестями. Как следовало из тех же документов, некоторые правительственные чины были «обеспокоены» тем, что якобы бойцы ОВВ расправлялись с террористами «с удовольствием»!
– Идиоты! – чертыхнулся Джосс. – А что они должны были делать? Извиняться перед бандитами за то, что помешали убить им море народа? Жалеть их? Когда эти ублюдки собирались шарахнуть в городе атомную бомбу!
Судя по карьере Ивена, нельзя делать работу слишком хорошо. Это может не понравиться твоим хозяевам. В один прекрасный день они решат, что такой герой, как ты, придет и займет их место. В любом случае, для себя Джосс решил, что если ему захочется отпустить какую-нибудь шуточку по поводу «рыцаря в сверкающих доспехах», то вслух он этого делать не будет.
Он продолжил чтение. Так, Солнечная Полиция сразу же приняла Глиндоуэра на службу. Продвижение и здесь было у него весьма быстрым. Такой полицейский способен выполнять любую работу. С такими мозгами и такой подготовкой нельзя прозябать где-нибудь на таможне или за письменным столом. На свете до сих пор оставалось много мест, где требовались жесткость и самостоятельность. Наверное, поэтому Ивен отправился в Пояс Астероидов, где он охотился на наемных убийц, на Уран – разбираться с рэкетом на метановых рудниках, а потом и на Марс – разоблачать банду, грабившую места археологических раскопок. Короче, если уж нужен кто-то для того, чтобы прикрыть спину, то лучшего напарника вряд ли можно желать. Скорее надо подумать, будет ли Джосс полезен в этой команде?
Правда, одно преимущество у Джосса было – он хорошо знал Свободу-2, в том числе и ее психологические особенности. Разобраться с этим не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Ладно. Бог даст – что-нибудь да получится.
Он глубоко вздохнул и вызвал на экран еще одну картинку, которая не давала ему покоя уже несколько часов, постоянно всплывая из недр непокорной памяти: тело Салоникиса, съежившееся у оплавленной стены коридора, после того как убийцы покончили с ним. Что-то в положении тела настораживало. Джосс узнал несколько секретных племенных знаков, о которых слышал еще тогда, когда учился в колледже. Это были ритуальные обозначения, указывающие, что ответственность за убийство лежит на определенной банде. Похоже, эти традиции до сих пор никто не отменил.
Джосс выключил монитор и задумался. Перед ним стояла проблема, о которой предупреждают каждого сопа во время учебы: вы должны четко понимать, что важнее – сам факт убийства или то, что убит ваш товарищ. Ярость, которую вы испытываете, мешает раскрытию преступления. Нельзя заниматься вендеттой, надо делать свою работу. И второе. Нельзя допустить, чтобы мысль о том, что кто-то хочет сделать с вами то же самое, мешала расследованию.
Это не был предмет, в котором Джосс достиг больших успехов. Он очень сильно подозревал, что ему придется практиковаться в нем долго.