Причем содержать вместе с семьями! Ведь в касте занятие передается по наследству, то есть каждый воин должен иметь жену и несколько детей. Двух-трех сыновей – за себя и за того парня, который погиб слишком рано, и столько же дочерей, дабы обеспечить растущее поколение воинов достойными женами. А ведь воинов, в отличие от князей и жрецов, нужно много. Вместе же с домочадцами выходит еще в пять-шесть раз больше.
А теперь представим, что воин гибнет. Ведь среди людей, сделавших войну своим образом жизни, процент ранних смертей должен быть очень высок. Кто будет содержать осиротевшую семью (из семи человек)? Князь? Думается, князю гораздо проще и дешевле не содержать всю эту ораву домочадцев и сирот своих воинов, а набирать в дружину уже готовых молодых парней. Омоновцев тоже не с детства готовят, и ничего, добиваются неплохих результатов. Была бы школа и методика – а передавать ее можно не только кровным потомкам.
Конечно, я не отрицаю существование потомственных воинов вообще. Вероятно, из подобных людей состояла боярско-воеводская прослойка. Отдельные воины, знатные или удачливые, разумеется, могли на свою долю в добыче не только содержать жену и детей, но и, в случае чего, обеспечить вдову и сирот. Мальчики из этих семей могли обучаться воинским искусствам с детства, вырастая чудо-богатырями. Но таких людей не могло быть много, отдельной касты они не составляли, а скорее примыкали к князьям, образуя с ними вместе правящую прослойку.
По сходным причинам не верится в существование замкнутой касты рабов. Поскольку у раба личное потребление сведено к минимуму, содержать семью и растить детей ему будет затруднительно. Ведь на наших территориях, чтобы просто выжить и сохранить работоспособность, нужно значительно больше еды и одежды, чем где-нибудь в Индии или Египте. Ряды рабов постоянно пополнялись за счет пленников, должников и прочих неполноправных членов общины. Существование вольноотпущенников, плодов связей рабов и свободных, оставляет очень мало возможностей для поддержания кастовой замкнутости. Хотя, конечно, среди рабов могли встречаться и урожденные.
К тому же образ жизни славян раннего Средневековья не вяжется с кастовой системой. Предбрачные игрища устраивались «между сел», а значит, внутри села все друг другу были родственниками. А какие же разные касты, когда все родня? Собственно город в IX веке существовал только один – Ладога. Киев до самого конца IX века ничем не отличался от укрепленного родового поселка. Многие древнерусские городища – Полоцк, Псков, Изборск – представляли собой те же родовые поселения, только за земляным валом. Основная масса населения жила в поселках на пять-шесть, иногда восемь-десять дворов. Община была родственной, а соседскую общину образовывали просто несколько родственных объединений. И если в роду обретались два-три взрослых неполноправных «челядина», то названия отдельной касты эти трое явно не заслуживали. И профессиональных воинов, которые едят, но не работают, община смогла бы прокормить совсем немного. А один в поле – сами понимаете кто.
Таким образом, существование замкнутой касты профессиональных воинов мне представляется нереальным. Княжеская же дружина могла возникнуть в эпоху складывания древнерусского государства – то есть не ранее X–XI веков. Именно тогда на территории Древней Руси сложилась обстановка для того, чтобы подходящие люди, отрываясь от своих общин, сплачивались вокруг военного вождя, и в самом деле образовалась межнациональная дружинная культура, что подтвержается богатым археологическим материалом.
Но возникла эта дружина, конечно же, не на пустом месте. В поисках ее предшественника стоит вспомнить такую вещь, как «воинское братство». Это довольно известное древнеевропейское явление, отразившееся в фольклоре разных народов. Например, в образах Белоснежки и семи гномов или Мертвой Царевны и семи богатырей. Суть явления в следующем: все подростки общины (племени, рода) проводят часть своей жизни в лесу, отдельно от прочих сородичей, обучаясь искусству войны и охоты, идут в бой в первых рядах племенного ополчения и считаются не принадлежащими общине. Сроки «волчьей жизни» едва ли можно назвать точно, но, скорее всего, они располагались где-то между первым взрослым посвящением – в 12 лет – и вступлением в брак – 15–17 лет. «Отслужив» свое, парни возвращались «в белый свет», обзаводились семьями, а им на смену уходило в лес новое поколение подростков. Не исключено, что подобные же союзы объединяли и девочек. «Волчьи братства» сохранялись у славян до VI века как минимум, а в менее развитых в общественном смысле областях могли держаться и дольше. В экономическом смысле (не говоря сейчас о сакральном) подобное устройство жизни было возможно при господстве подсечной системы земледелия: подсека требовала меньше труда, а урожай давала очень богатый, то есть община свободно могла обойтись без рабочих рук молодых парней. Подсечная система господствовала до VII века, а потом, надо думать, «волчьи братства» стали отмирать параллельно смене типа хозяйствования вообще. Проще говоря, руки парней понадобились дома.
Такое объединение, с одной стороны, можно назвать профессиональной воинской группой, но с другой – она не оторвана от общины и находится с ней в живом взаимодействии: из нее выходили и в нее же возвращались, пройдя своеобразное длительное посвящение и заслужив полное право называться охотником и воином.
Конечно, нельзя (и даже не следует) исключать того, что иные из «волков» по разным причинам оставались в лесу навсегда, служили наставниками все новым поколениям «волчат». Кто-то из этих людей мог создать семью с симпатичной пленницей и породить «потомственных воинов». Но опять же, для целой касты таких людей было слишком мало.
С течением веков «волчье братство» окончательно оторвалось от общины и перешло в подчинение княжеской власти. Князь использовал дружину в своих целях (в том числе и для удержания общин в повиновении), содержал ее и набирал новичков по своему вкусу из самых разных источников. В данном романе отражено представление автора о промежуточном этапе бытования «волчьих братств», когда они уже вступили во взаимодействие с княжеской властью, но еще не порвали связи с общиной и пополнялись за счет ее новых поколений.
На том же материале можно построить сколько угодно других теорий и версий. Как же все было на самом деле, мы едва ли теперь узнаем. Мне представляется, что сам исторический процесс, как и фольклор, не имел единого исходного варианта былины «Добрыня и Змей», а только «общий замысел», то есть суть исторических процессов, которая в каждом конкретном случае получала собственное неповторимое воплощение.
Скажу немного о «малых племенах» – в романе из них упомянуты смоляне, угряне, дешняне. Многие авторитетные ученые сходятся на том, что известные нам по летописям племена – кривичи, радимичи, вятичи и так далее – на самом деле представляли собой союзы малых племен. Подтверждение этому можно найти в упоминаниях «светлых князей», которые, по всей видимости, возглавляли союзы племен в противоположность «малым» племенным князьям, одним из которых, вероятно, был и хрестоматийный древлянский князь Мал. К тому же, сами процессы формирования летописных племен были чрезвычайно сложными и растянутыми по времени и включали множество разнообразных этнических влияний. То есть славяне-северяне – это совсем не то, что славяне – словены ильменские. В первой половине IX века каждое славянское племя включало в себя множество разнообразных родов различного происхождения и наверняка поражало разнообразием внешних обликов и культурных традиций. Кроме того, народный костюм обнаруживает существование в разных районах устойчивых особенностей – предметы одежды, их цвет, материал, узоры и так далее, – которые группируются в населенных пунктах определенного района, в том числе вдоль каких-либо рек. Весьма вероятно, что это следы проживания малого племени, которое когда-то размножалось и расселялось вдоль реки, сохраняя детали костюма как знак своей племенной принадлежности. Смоляне упоминаются в различных документах. Угряне и дешняне – допущение автора, но нечто подобное, весьма вероятно, существовало. Недаром же река Угра и верховья Десны (Подесенье), а также ее приток Болва (Оболвь) века спустя в административном отношении принадлежали Смоленскому княжеству, хотя все земли вокруг них входили в Черниговское.
О происхождении и содержании понятия «русы» написано столько, что даже перечисление основных точек зрения займет слишком много места. Я здесь кратко изложу мнение крупнейшего российского ученого-археолога, академика Валентина Васильевича Седова. Итак, в IV веке нашей эры часть антских племен под давлением гуннов отделилась от основной массы родственных племен, проживавших в Днепровском Правобережье, и ушла довольно далеко – на Среднюю Волгу, где и прожила обособленно около трех веков. В конце VII века, испытывая давление со стороны приходивших с востока кочевников-тюрков, волжские славяне покинули свои поселки и переместились на новые места. Ушли они тремя ветвями: на верхний Дон, на верхнюю Оку и в Днепровское Левобережье. Родственность упомянутых культур подтвержается материалами археологических и лингвистических исследований. Эти три крупных племенных объединения и носили название «русы». Само слово происходит от индоиранской либо индоарийской основы со значением «светлый, белый» и является далеко не единственным примером, когда ославянивался не славянский первоначально этноним.
Разместившись на новых местах и вступив в активное взаимодействие с местными (балтскими) племенами, эти три ветви в 20 – 30-х годах IX века создали собственное государственное объединение – Русский каганат. Видимо, их побудила к этому необходимость обороняться от посягательств со стороны Хазарского каганата, наиболее могущественной в то время державы в этой части мира. Видимо, Хазарский каганат, основной соперник, использовался как образец, а титул кагана, принятый главой нового союза племен, призван был подчеркнуть его независимое и равное положение по отношению к главе Хазарии. На существование Русского каганата указывают западные источники. Столица его, видимо, находилась в Киеве – хотя до последних десятилетий IX века Киев не имел даже своего Подола и представлял собой союз трех родовых поселков на горах. Даже если полянский князь действительно жил в одном из этих городков, то Киев стоит называть скорее резиденцией племенного князя, чем собственно столицей. Совершенно нормальное явление – и на Западе, и в Скандинавии короли помещались в своих усадьбах, а вовсе не в городах, что не мешало им управлять государствами. Так или иначе, других кандидатур в распоряжении науки нет, поэтому остановимся на Киеве. Стало быть, каганом звался киевский князь, глава днепровских русов.
Русский каганат просуществовал примерно полвека и в 60 – 70-х годах был разгромлен хазарами. Политическую самостоятельность сохранили только днепровские поляне, за которыми закрепилось название «русы». Кстати, именно после падения Русского каганата, начиная с последних десятилетий IX века, в Киеве появился Подол и город начал активно развиваться. Возможно, что такую возможность ему дал «худой мир» с Хазарским каганатом, открывший путь на восточные рынки для русских мехов и прочего. Остальные – северяне, донские славяне и часть вятичей – попали в зависимость от Хазарского каганата, из которой их освободили первые Рюриковичи. И еще в XI веке ходили на вятичей походами, пытаясь подчинить-таки это упрямое и обособленное племя «генеральной линии партии».
О местоположении Русского каганата в науке нет единого мнения. Есть весьма сильные аргументы против его южного местоположения и за северное – в районе Ладоги, где его создали варяги. Но в этой книге пусть уж он будет в Поднепровье – про северный каганат я как-нибудь в другой раз напишу.
Впрочем, в мои творческие планы входит показать не столько «предпосылки образования государства», сколько наоборот – те силы, которые управляли обществом помимо государства, в нем не нуждались и даже в чем-то ему противостояли. Предметом научного исследования столь эфемерный предмет едва ли когда-нибудь станет, а вот художественного – почему бы и нет?
Пояснительный словарь
Басни – рассказы недостоверного содержания, что-то вроде сказок.
Бек – титул хазарских аристократов.
Белокрылка – болотное растение, мучнистые корни которого после особой обработки использовались вместо муки.
Берегини – духи плодородия, обычно являвшиеся в виде красивых девушек, могли обитать в лесу, в реках и т. д.
Березень – апрель.
Беседа – общественное здание, служащее для собраний и совместных работ, обычно женских.
Било – подвешенный кусок железа, звоном в который предупреждали об опасности, собирали на вече.
Блазень – призрак.
Бойники – воинские объединения молодежи. Подробнее см. в Послесловии.
Большуха – старшая женщина в семье, распоряжавшаяся всеми домашними работами. Обычно жена хозяина, но не обязательно. Слово взято из этнографии: в организации быта крестьян очень долго сохранялись глубоко архаичные черты, следы родового быта.
Бортник – собиратель дикого меда.
Братина – чаша, использовавшаяся на пирах.
Братчина – общинные пиры из собранных в складчину припасов, обычно – обрядовые. Однако следы больших построек общинного пользования сохранились, а их название – нет. Поэтому автор перенес название общинного пира на соответствующее помещение. К этому подталкивает и древнейшее значение слова «брат», которое первоначально обозначало не сына тех же родителей, а вообще любого мужчину своей крови, любого члена своего рода.
Булгары – тюркоязычный народ, родственный хазарам, в раннем средневековье проживал на Волге.
Варга – это слово и связанный с ним широкий круг сакральных понятий я позаимствовала из книги Алексея Меняйлова «Смотрите, смотрите внимательно, о волки!». Чтобы не растекаться мысию по древу, обозначу два главных значения: Варгой в тексте называется жилище бойников – как «варга» – «болото», то есть место обитания волков. Кроме того, «варгой» называется вожак бойников. В книге Меняйлова источником этого слова указано санскритское «варга» – «сила», в частности, сила, получаемая на пути высших инициаций.
Варяги – варяги русских летописей – однозначно скандинавы, это убедительно доказывают и археология, и лингвистика. Эта шустрая нация налаживала торговые связи между Севером и Востоком еще в очень давние времена.
Велес – один из главных славянских богов. Образ его сложен и неоднозначен. Автор склонен думать, что это древнейший в человеческом сознании образ Бога Того Света, Бога мертвых. А поскольку в глубокой древности страна мертвых ассоциировалась в первую очередь с лесом (иначе – с водой, и она тоже связана с Велесом), то и Велес в первую очередь – Лесной Хозяин. В этом образе со временем проявились разные черты, сделавшие его покровителем многих связанных друг с другом вещей, понятий и областей деятельности: охоты и лесных зверей, скотоводства и домашнего скота, богатства, земледелия и урожая, мира мертвых, предков, колдовства, мудрости, песен, музыки, путешествий, торговли. В этом проявилась неоднозначность древнего сознания вообще, которое каждый предмет «разворачивало» сразу в нескольких плоскостях.
Вервь – точное значение этого слова ученым установить не удается, но в тексте оно используется в одном из возможных значений – родовая община.
Верхница – верхняя рубашка.
Весь – небольшое неукрепленное поселение вроде деревни.
Вече – общее собрание племени либо других территориальных единиц, орган власти выше князя.
Видок – свидетель.
Вира – штраф за тяжкие преступления, выплачивался пострадавшим или его родне.
Волость – область, объединенная общим вечем.
Волхв – «специализации» служителей языческих богов, опять же, едва ли поддаются точному установлению, но в тексте волхвом называется человек, способный общаться с миром духов, проще говоря, шаман.
Воротынец – это название автор присвоил древнему городищу в земле вятичей, на берегу реки Зуши, поставленному где-то в начале IX века на места древнего балтского городища. Название дано по ближайшей деревне и понятию «ворота», поскольку город защищал землю вятичей от возможных набегов со стороны Хазарского каганата.
Всебожье – Родные Боги в своей совокупности, единые во Роде.
Встрешник – ветровой злой дух, встреча с которым очень опасна.
Вятичи – крупное племенное объединение восточных славян, первоначально жившее на верхней Оке и постепенно расселившееся по всем ее притокам. Название племени, по легенде, происходит от имени князя Вятко. Скорее всего, это разговорно-бытовой вариант сложного княжеского имени вроде Святослав, Святополк и так далее: Святослав – Святко – Вятко. Когда именно он жил, установить уже невозможно.
Голядь – голядью русских летописей называлось племя балтского происхождения, жившее на реке Протве еще в XI веке. Назывались ли так же прочие балты, жившие в предыдущих тысячелетиях на притоках Оки, – неизвестно, но вполне могли, поскольку само название голяди (галинды, галиндяне) означает «живущие на окраине». То есть они тогда воспринимались как восточный край расселения балтских племен, каковым и являлись. Ближайшие родственники голяди – латгалы, современные латыши.
Городище – место, на котором раньше находился город (то есть укрепленное поселение).
Гривна – здесь – шейное украшение, ожерелье, обычно из драгоценных металлов, служило знаком воинской доблести.
Громовица – Молния, предположительно – супруга Перуна.
Дажьбог – бог тепла и белого света.
День Богов – полугодие, когда солнце возрастает, то есть от солнцеворота 25 декабря до солнцестояния 23 июня. Считается, что человек, умерший в День Богов, навсегда возвращает свой дух божествам и больше не возродится. Дети, зачатые в День Богов, получают «новую» душу, а не ту, которая принадлежала кому-то из предков.
Диргем – арабская серебряная монета, 2,7 г, имела широкое хождение в Восточной Европе в раннем Средневековье.
Жито – зерно. В разных местностях житом называли разные виды зерновых, наиболее важные для данного района.
Жрец – здесь жрецом называется специалист по проведению обрядов и принесению жертв.
Забороло – верхняя площадка крепостной стены.
Займище – жилье в лесу.
Зарод – владение рода, угодья, на которых добывают пищу.
Заушницы (височные кольца) – металлические украшения в виде колец, носимые на висках по обе стороны головы. Считаются этноопределяющим признаком славян, хотя балтами тоже употреблялись. Делались из серебра, меди, бронзы, других сплавов, могли вплетаться в волосы (девушками) или крепиться к головному убору (женщинами). В более поздние времена форма височных колец различалась в разных племенах, но на ранних этапах форма у всех была «браслетообразная» с незначительными отличиями.
Змей Летучий – персонаж славянского фольклора, змей-оборотень, способный приносить или отгонять дождевые тучи. Благодаря своей связи с дождем считается положительным персонажем, но также склонен вступать в связи с одинокими женщинами или тоскующими девушками, для которых эта связь опасна, приводит к болезни или даже к смерти.
Изборск – древнейший (с начала viii века) город, племенной центр псковских кривичей.
Ирий – славянский рай.
Исподка – нижняя рубашка.
Истобка – теплая, отапливаемая часть жилого помещения.
Каган – титул верховного правителя у некоторых тюркоязычных народов, в том числе у хазар, у которых его позаимствовали правители Русского каганата.
Калита – кошель.
Кика – головной убор замужней женщины, скрывающий волосы, то же, что кичка.
Кикимора – дух умерших предков, живущий под полом или под печью. Болотной называется по недоразумению.
Кичка – высокий головной убор замужней женщины. «Рогатые» кички можно наблюдать в музеях, в частности, Рязанском, на бывшей земле вятичей. И хотя образцы принадлежат XIX или даже XX веку, у меня нет сомнений, что этот тип головного убора мог зародиться только в древнейшую языческую эпоху, когда уподобление корове-кормилице для женщины считалось красивым и почетным. А возможно, это даже следы тотемистических представлений, кто знает?
Кметь – воин в дружине. Происходит от латинского слова «комит», то есть спутник, но это очень старое заимствование.
Кологод – годовой круг.
Колядки – праздники нового года. Тоже латинское заимствование и тоже очень старое. Кстати, заимствовано может быть только название, но не сам праздник, ибо я не сомневаюсь, что какие-то зачатки культа предков возникли еще в сознании питекантропа.
Кормилец – воспитатель сыновей знатного человека, обычно из родственников.
Кощуна – песнь мифологического содержания.
Кравчий – разливающий напитки на пиру.
Крада – погребальный костер. В первоначальном смысле – куча дров.
Кресень – июль.
Кривичи – крупное племенное объединение, состоявшее из трех ветвей: смоленские кривичи, псковские и полоцкие.
Кудес – бубен.
Кудесник – волхв, работающий с бубном.
Купала – один из главных славянских годовых праздников, приходившийся на летнее солнцестояние 23 июня. Знаменовал точку наивысшего расцвета всех производящих сил природы и одновременно перелом, после которого все эти силы идут на спад. Упоминаемый иногда Купала как персонаж – олицетворение праздника, но едва ли самостоятельное божество.
Лада – одно из главных славянских женских божеств. Традиционно считается богиней любви, красоты, счастья в браке. Лично моя точка зрения состоит в том, что в образе Лады отразилось представление древнего человека о Дикой Хозяйке, Хозяйке Леса, то есть женской ипостаси рождающих сил природы, в противоположность Хозяйке Домашнего Очага, то есть Макоши. А поскольку с дикой природой человек познакомился раньше, чем завел домашнее хозяйство, то и Лада – древнейшая из богинь, составляющая пару Велесу. Ее символом служит медведица, поскольку медведь просыпается в период весеннего равноденствия, когда наступает весна.
Леля – олицетворение весны, пара Яриле.
Лядина – заброшенный и заросший полевой надел.
Макошь – одно из главных славянских женских божеств. Традиционно считается богиней судьбы, удачи, семейного счастья, а также покровительствует плодородию во всех видах и всем женским работам. Видимо, с Макошью было связано благополучие производительных хозяйственных работ, то есть земледелия и скотоводства, а отсюда уже судьба и удача.
Марена – одно из главных славянских женских божеств. Традиционно считается богиней зимы и смерти, темной стороной Великой Богини.
Набивняк – простейший защитный доспех, кожаная рубаха на льняной основе, набитая паклей и простеганная.
Навка (навь) – дух чужого враждебного мертвеца.
Навный мир – мир духов.
Нагай (птица) – мифологическая птица, способная служить проводником из мира живых в мир мертвых.
Наральник – железная деталь деревянного рала.
Невея – лихорадка, дух, приносящий болезни.
Недоля – одна из двух богинь судьбы, приносящая несчастье.
Нестера – племянница по брату (или по мужу).
Неть – племянник по мужской линии.
Ночь Богов – полугодие, в котором солнце убывает: от солнцестояния 23 июня до солнцеворота 25 декабря. Люди, умершие в Ночь Богов, снова вернутся на землю в своих потомках; в детях, зачатых в Ночь Богов, возрождается кто-то из предков.
Оборы – тесьма, которой обматывали ноги, чтобы лучше держались онучи. Цвет оборов тоже мог служить знаком племенной принадлежности.
Обояльник – обманщик.
Огненный Змей – один из небесных духов, олицетворение небесного огня (молний).
Онучи – длинные полосы ткани, которыми обматывали стопу и ногу до колена вместо чулок.
Отрок – слово, включавшее широкий спектр значений младшего, неполноправного члена коллектива: подросток, парень, младший в дружине, слуга.
Паволоки – тонкие шелковые ткани византийского производства.
Паробок – в Древней Руси так называли младшего домочадца, слугу.
Перун – практически самое известное славянское божество, многие считают Перуна верховным богом. Традиционно считается богом грозы и войны, покровителем мужчин, воинов и князей. Также имеет отношение к плодородию, поскольку является источником дождя, необходимого для урожая и благополучия.