Джеффрис Сабрина. Строптивая наследница

   Минерва подозрительно на него посмотрела.
   – Но тебя они почему-то пустили в дом, – заметила она.
   – Они подумали, что я пришел к Джаррету, – объяснил Джайлс. – А я предпочел не разубеждать их. Они полагают, что я в настоящий момент прохлаждаюсь в кабинете, ожидая его возвращения.
   Минерва направилась к двери.
   – Что ж, можешь прохлаждаться здесь, если тебе это нравится, а я собираюсь дать братьям…
   – Не так быстро, дорогая. – Оттолкнувшись от косяка, он встал так, чтобы загородить ей дорогу. – У нас с тобой есть кое-какое незавершенное дельце. – И, не отрывая глаз от Минервы, Джайлс закрыл дверь у себя за спиной.
   Минерва почувствовала себя настолько неловко, что ей захотелось спрятаться.
   – Тебе хорошо известно, что мы не должны находиться наедине в комнате с закрытой дверью, – заявила она.
   – С каких это пор тебя интересуют правила приличия, Минерва? – усмехнулся Джайлс.
   – Кстати, я не разрешала тебе называть меня по имени, – огрызнулась она.
   Холодная улыбка Джайлса заставила ее замолчать.
   – А я не разрешал тебе использовать меня в своих книгах, но это тебя почему-то не остановило, – парировал он.
   Господи!.. «Успокойся, Минерва! Возможно, он выведывает у тебя какую-то информацию».
   – Хочешь сказать, что читаешь мои романы?
   – Неужели в это так трудно поверить?
   – Признаться, да. Даже мои братья не утруждают себя этим, – заявила Минерва.
   – Но ты не очерняла их в своих произведениях, – напомнил Джайлс.
   Несмотря на то что неловкость быстро перерастала в чувство тревоги, Минерва заставила себя улыбнуться:
   – Если ты намекаешь на то, что…
   – Ни на что я не намекаю, – перебил ее Джайлс. – Я утверждаю, что это так. – Он кружил вокруг нее, как акула, пытающаяся запугать свою жертву. – Ты превратила меня в своего главного мерзавца – маркиза Роктона.
   Черт возьми! Он действительно читал ее романы.
   Минерва попыталась разубедить Джайлса.
   – Ошибаешься, – заявила она. – Всем известно, что прообразом Роктона послужил Оливер.
   – Ну да, – кивнул Джайлс. – Видимо, поэтому у Роктона голубые глаза и темно-каштановые волосы.
   – Господи, не могла же я в точности описать Оливера, – защищалась Минерва. – Я должна была хоть что-то изменить.
   – Неужели? И именно поэтому у Роктона не мать, а отец покончил самоубийством? – продолжал Джайлс, голубые глаза которого сверкали от гнева. – Как ты умна, полагая, что люди и это примут за изменение каких-то деталей. Твоя такая маленькая личная шутка!
   Минерва покраснела. Она даже представить себе не могла, что Джайлс будет читать ее романы.
   – Ты делаешь абсолютно абсурдные выводы, – заявила Минерва.
   – Правда? А что ты скажешь о строчках из «Незнакомца с озера», где несчастная леди Виктория влюбляется в Роктона и бросается в его объятия? – Он встал напротив Минервы. – Что он там говорит? Ах да! «Будь осторожна, дорогая, когда в следующий раз вздумаешь сыграть роль потаскухи. Некоторые мужчины не слишком-то хорошо относятся к шантажу». Тебе эта фраза не кажется знакомой?
   Минерва не нашлась что ответить.
   – Но все разъясняется в том абзаце, который я прочел сегодня утром…
   С развязной уверенностью, которая неприятно задела ее, Джайлс направился к тому месту, где оставил «Ледиз мэгэзин». Взяв журнал в руки, он стал читать вслух:
   – «Леди Анна пробиралась сквозь толпу гостей маскарада, моля Бога о том, чтобы ее костюм Марии Антуанетты не показался друзьям лорда Роктона слишком вульгарным. Добравшись до кабинета, она испытала невероятное облегчение от того, что никто не обратил на нее внимания. Однако, войдя в комнату, леди Анна почувствовала, что там кто-то есть. Роктон, собственной персоной, облаченный в платье священника, стоял у камина».
   Джайлс бросил журнал на стул.
   – На этом глава заканчивается, – промолвил он. – А что дальше? Роктон обыскивает кабинет в поисках нужной папки?
   Минерва замахала рукой, разубеждая его.
   – Ну хорошо, я действительно использовала некоторые детали… маскарада, состоявшегося в доме лорда Ньюмарша. Но я не понимаю, как…
   – Ты поклялась, что никому не расскажешь о той ночи. – Джайлс подошел так близко к Минерве, что она ощутила исходивший от него пряный аромат одеколона «Букет гардений». – Насколько я помню, ты назначила за это цену, и я сполна заплатил тебе.
   – Я и помалкивала… Во всяком случае, ни словом не обмолвилась о том, что ты совершил кражу, – сказала Минерва. – И ты должен радоваться тому, что я так поступила. Между прочим, если бы ты мне хоть что-то объяснил, я не стала бы задавать тебе лишних вопросов.
   – Ну да, поэтому ты и описала эту историю в романе, – язвительно произнес Джайлс. – Не исключено, что ты даже преувеличила что-то, чтобы придать остроты случившемуся. Господи, ты превратила Роктона во французского шпиона! Зачем было вставлять этот инцидент в роман?
   – Все объясняется довольно просто: я – писательница, – ответила Минерва. – И я придумываю свои романы. Это называется художественной литературой.
   Джайлс прищурился.
   – Но только не тогда, когда ты делаешь живых людей прототипами своих героев, – сказал он.
   – Ты кое-чего не понял, – возразила Минерва. – Роктон – это не ты и не Оливер, у него вообще нет живого двойника. И только из-за того, что я использовала небольшой эпизод из нашего обще…
   – Небольшой?! – вскричал Джайлс, сверля ее взглядом. – Да ты описала наш поцелуй в первом же романе, в котором появился Роктон. Роктон увлекает героиню в переулок и силой похищает у нее поцелуй. Она дает ему пощечину за то, что поцелуй ей не понравился, а он говорит: «Почему ты решила, что мой поцелуй должен быть приятным?» – Он опустил глаза на ее губы. – Ты отлично знаешь, откуда эта фраза.
   – Так ты и эту книгу прочел? – простонала Минерва. – Сколько всего моих романов ты прочел?
   – После того, когда узнал, что ты описала в них меня? – переспросил Джайлс. – Все десять. Вот и представь себе мое удивление, когда я обнаружил, что в последних трех твоих «художественных» произведениях ты буквально кожу с меня живьем сдираешь.
   – Не понимаю, почему ты так раздосадован, – сказала она. – Никому не известно, что Роктон – это отчасти ты. И никто об этом никогда не догадается.
   – Это лишь потому, что ты не дала достаточного количества намеков, – проговорил Джайлс. – Очень умно с твоей стороны использовать меня. Любой другой привлек бы тебя к суду за клевету, но ты знаешь, что я не сделаю этого, потому что не люблю, когда кто-то сует нос в мои секреты. Поэтому ты и решила, что можешь безнаказанно использовать меня в своих книгах.
   – Вы делаете из мухи слона, мистер Мастерс, – заявила Минерва.
   – Да что ты! Интересно, когда ты собиралась включить сцену с кражей в свой роман? Может, уже в следующей главе?
   – Я пообещала молчать об этом и свое обещание сдержу!
   – А почему я должен тебе верить? Обо всем остальном молчать ты не сочла нужным.
   Минерва исподлобья посмотрела на него.
   – Чего ты от меня хочешь?
   В поведении Джайлса произошла едва заметная перемена: гнев сменился чем-то более тревожащим. Казалось, он только что разглядел в ней женщину – женщину, которую можно соблазнить. Он был таким же на балу в честь Дня святого Валентина. Когда они танцевали, от его заигрываний у нее кровь закипела, а он оставался абсолютно безучастным, черт бы его побрал!
   Джайлс посмотрел на нее из-под полуприкрытых век.
   – Я хочу знать только одно: почему? Почему ты решила изобразить меня в своей книге негодяем? Почему вздумала сделать меня прототипом своего героя?
   – Ну-у… просто так, – пробормотала Минерва. – После того как Роктон появился на страницах романа, читатели стали присылать мне письма с просьбами написать про него еще.
   – Ну да, потому что ты так подробно его описала, – кивнул Джайлс. – Однако я хочу знать, почему он так завладел твоим воображением? И с какой стати ты вкладывала в его уста мои слова, почему он у тебя совершает те же поступки, какие совершал я? Неужели ты так рассердилась за то, что я так повел себя в ту ночь?
   – Это не имеет никакого отношения к твоей личности…
   – Лгунья! – Джайлс наклонился, чтобы прижаться губами к ее уху. – Признайся: ты описала меня в своих романах, потому что не можешь меня забыть.
   – Не льсти себе! – воскликнула она.
   – Но, видит Бог, я тоже не могу забыть тебя, – прошептал Джайлс.
   На мгновение она почти поверила ему, и сердце ее взволнованно забилось.
   Но потом она разозлилась на себя за этот трепет. Меньше всего Минерве сейчас хотелось, чтобы прототип ее Роктона начал подшучивать над тем, что она добровольно осталась старой девой. Особенно если учесть, что последние слова Джайлса явно не были произнесены от чистого сердца. Судя по тому, что говорили о нем ее братья, об отношениях Джайлса с женщинами ходили легенды.
   Проскользнув мимо него, Минерва подошла к окну, выходившему во двор.
   – Зачем ты пришел? – спросила она. – Если только для того, чтобы отругать меня за то, что я использовала твой образ для своих книг, ты своей цели добился. Поэтому можешь уходить. Ясно же, что ты не на интервью ко мне сюда явился.
   – Вообще-то ты ошибаешься.
   Минерва резко обернулась.
   Похоже, Мастерс был весьма удовлетворен смущением Минервы. Он с улыбкой подошел к ней.
   – Сейчас я опишу тебе сложившуюся ситуацию, Минерва, – произнес Джайлс. – Совершенно очевидно, что ты намереваешься изводить бабушку сомнительными поступками до тех пор, пока не получишь от нее того, чего хочешь. И это будет похлеще, чем изобразить меня в роли Роктона. Возможно, ты станешь зачинщицей такого же скандала, какой устроила леди Каролина Лэм, написав роман о лорде Байроне.
   Минерва рассвирепела.
   – Да я никогда…
   – И я не могу поверить в то, что ты перестанешь писать обо мне, – продолжил Джайлс, словно не услышав ее. – Я не уверен, что смогу когда-нибудь поверить в то, что ты никому не расскажешь о том, кто такой Роктон на самом деле. Так что у меня остается всего два способа сохранить свои тайны в секрете. Первый – это убить тебя, заставив тебя тем самым замолчать. Не самый лучший способ, признаюсь. Что бы ты там ни писала в своих романах, убийство – это кошмар. Не говоря уже о том, что убивать противозаконно.
   Минерву бросило в дрожь.
   – А другой способ? – спросила она.
   Вспыхнувший в его глазах огонек не помог Минерве унять бешеное биение сердца.
   – Я могу жениться на тебе, – сказал он.

Глава 2

   К изумлению Джайлса, Минерва расхохоталась.
   – Ты? Жениться на мне? Ты сошел с ума!
   Признаться, Джайлс не ожидал, что его слова вызовут вспышку безумного восторга, но он никак не думал, что Минерва столь скептически отнесется к ним.
   – Это вполне возможно, – промолвил он.
   Всю дорогу сюда он придумывал, с какими словами обратится к Минерве, как запугает ее чем-нибудь за то, что она использовала его для своих книг. Но когда он подошел к Холстеду и увидел целую толпу, его вдруг осенило: самое лучшее решение простое, как божий день.
   Если ему все-таки нужна жена, то Минерва – самый лучший выбор для него. Она весьма подходит на эту роль, независимо от того, что всеми силами старается скрыть свой шарм под странным поведением и нелепой одеждой. К примеру, сегодня на ней было модное утреннее платье из зеленого муслина с пышными оборками на подоле, с отвратительными рукавами «фонариком», которые в последнее время вошли в моду, с лифом, доходившим ей до подбородка.
   Каждый женственный изгиб ее тела был скрыт под оборками или пышными рукавами, но это ничуть не пугало Джайлса. Он и без того знал, что фигура у Минервы соблазнительная и очень женственная. Благодаря многочисленным бальным платьям, в которых Джайлс встречал Минерву, он мог представить себе ее тело с такими подробностями, как будто видел ее обнаженной. При одной лишь мысли о том, что он укладывает ее в постель, его кровь начинала бурлить в жилах, а здравый смысл куда-то исчезал. Говоря по правде, каждая встреча с этой женщиной была для него настоящим событием.
   Но спаси его Господь, если она когда-нибудь догадается об этом. Читая книги Минервы, он смог разглядеть ее выдающийся, глубокий ум и понял, что она достаточно умна, чтобы обвести его вокруг пальца, разумеется, если он это позволит.
   – Можно подумать, я соглашусь выйти замуж за такого негодяя, как ты, – произнесла она с такой распутной улыбкой, что у него по телу пробежала дрожь. – Ты глухой?
   – Насколько я понимаю, мы уже установили, что я нахожусь на полпути к безумию. Но в любом случае ты ко мне привыкнешь. – Похоже, она все-таки не настолько умна, чтобы понять: ее единственный шанс – это выйти за него замуж. Что ж, он это исправит. – Да ты должна прыгать от радости, если у тебя будет возможность стать женой негодяя, ведь ты очень любишь писать о негодяях.
   Минерва посмотрела на него с таким видом, словно он и в самом деле обезумел.
   – Это не одно и то же, – сказала она. – Сейчас ты превосходный негодяй, а потом станешь плохим мужем. Ты не отвечаешь ни одному моему критерию подходящего супруга.
   – Критерию? – переспросил он. – Ах да, я совсем забыл про интервью. Наверняка ты уже набросала несколько вопросов своему гипотетическому супругу. – Оглядевшись по сторонам, Джайлс увидел стопку бумаги на красном полированном столе. Направившись к нему, он спросил: – Это то, о чем я говорил?
   Едва Джайлс взял один листок, как Минерва подбежала к нему.
   – Отдай мне бумаги!
   Удерживая ее на расстоянии одной рукой, в другой он держал листок и быстро просматривал то, что там был написано.
   – Погоди-ка… Ага! Вопрос первый: вы были когда-нибудь женаты? Что ж, ответить на него совсем несложно: нет.
   – Потому что ни одна женщина не захотела бы жить с тобой, – пробормотала Минерва.
   – Что ж, возможно, ты права. Вопрос второй: опишите идеальную жену для вас. – Он лениво обвел взором Минерву. – Рост около пяти футов семи дюймов, грудь… такая грудь может взволновать любого мужчину, а заднее место…
   – Джайлс! – Минерва покраснела и торопливо прикрыла руками свой пышный бюст.
   Джайлс усмехнулся:
   – Впрочем, полагаю, достаточно будет сказать одно: она весьма привлекательна.
   В глазах Минервы мелькнуло удовлетворенное выражение, и Джайлс понял: она не так уж равнодушна к комплиментам, как старается показать.
   – Я имела в виду не физическую привлекательность, и, думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем речь. Я хотела, чтобы они описали, какой характер у жены им нужен, – объяснила она.
   – Понятно. Что ж, в таком случае идеальная жена для меня должна быть непредсказуемой озорницей со склонностью влипать в неприятности и к тому же обо всем иметь свое мнение.
   – Звучит настораживающе и даже опасно. – Ее губы дрогнули. – По-моему, человек, привыкший многое скрывать, не должен говорить ничего подобного.
   – Замечательно! – Джайлс не стал указывать на то, что именно строптивость и непростой характер Минервы и привлекали его. Она ничего о нем не знает, но от этого он еще больше хочет ее.
   К тому же он сможет справиться с ней. Возможно, он – единственный человек в Англии, которому это по силам.
   Джайлс отвел от нее взгляд, чтобы продолжить чтение:
   – Вопрос третий: какие обязанности по дому должна, по-вашему, исполнять жена? – Он рассмеялся. – Какой ответ ты хочешь получить? Ждешь, что претендент на твою руку каким-нибудь образом даст тебе понять, как часто он захочет делить с тобой ложе? Или, может, опишет, чего ждет от тебя в постели?
   Минерва покраснела.
   – Я имела в виду вовсе не эти обязанности, – пролепетала она, – и ты это понимаешь.
   – Можешь не сомневаться: тех пройдох, которые собрались возле дома, интересуют только эти обязанности, – холодно ответил Джайлс. – А поскольку они надеются нанять целую толпу слуг на твои деньги, им остается думать лишь о сути брака. И никто из них не сомневается, в чем она состоит.
   – Но ты же не такой? Кстати, ты так и не ответил на вопрос, – напомнила Минерва.
   – Какими бы ни были «обязанности по дому», я абсолютно уверен, что ты и сама с ними справишься, – сказал Джайлс.
   Минерва подняла на него взгляд.
   – Все зависит от того, захочу ли я этого, – отозвалась она.
   Помолчав немного, Джайлс вернулся к списку вопросов.
   – Вопрос четвертый: как вы отнесетесь к тому, что ваша жена будет писать романы? – Он усмехнулся. – Неужели ты считаешь, что хоть кто-то ответит на этот вопрос честно, если ты будешь дышать ему в затылок?
   – Не все столь же неискренни, как ты.
   – Прошу прощения, я просто не понял, что этим утром ты ждала у дома целую процессию святых, – съязвил Джайлс.
   Она закатила глаза.
   – Ну хорошо, просто забавы ради скажи, каков был бы твой честный ответ? – попросила Минерва.
   Он пожал плечами:
   – Да я бы не стал возражать против того, чтобы моя жена писала романы, если только они не обо мне.
   – Ну да, сейчас ты так говоришь, – серьезно произнесла Минерва. – Но ты бы изменил свое мнение, когда, вернувшись вечером домой, не увидел бы на столе ужина из-за того, что жена, погрузившись в работу, забыла обо всем на свете. Или увидел бы, что она яростно строчит что-то на бумаге, в то время как дом буквально рушится от беспорядка.
   – Я в состоянии позволить себе нанять прислугу, – заявил Мастерс.
   – Дело не только в этом. – Она кивком указала на листок. – Прочитай следующий вопрос.
   Джайлс опустил глаза на бумагу.
   – Какая жена вам нужна? – прочел он.
   – Каждому уважающему себя джентльмену нужна жена, ведущая безупречный образ жизни. Почему, по-твоему, я не вышла замуж? Потому что не могу бросить свои романы. – Она печально улыбнулась ему. – А тебе особенно нужна безупречная жена, если ты хочешь стать успешным адвокатом.
   В этом был определенный смысл, но сейчас Джайлс не желал в этом признаваться.
   – Я уже стал успешным барристером, – заметил он. – Кстати, я и сам вел далеко не безупречный образ жизни, так почему я должен ждать, что моя жена будет святошей?
   Взгляд Минервы обрел циничное выражение.
   – Да будет тебе! – усмехнулась она. – Нам обоим известно, что мужчины любят проводить время в борделях, а по утрам мучаются от похмелья. В это время другие мужчины хлопают их по спине и называют «отличными парнями». Но их жены не должны быть вовлечены даже в небольшие скандалы, чтобы это не запятнало их доброго имени. И уж конечно, их жены не должны писать книг. – Она выразительно пожала плечами. – Все это весьма напоминает торговлю. Кошмар!
   – Я ведь уже сказал тебе, что…
   – А ты знал, что моя мама тоже была писательницей?
   Ей наконец удалось его удивить.
   – И что же она писала?
   – Стихи для детей, – ответила Минерва. – Она обычно читала эти стихи мне и спрашивала, какого я о них мнения. – Из ее груди вырвался тяжелый вздох. – Но она перестала писать: папа стал возражать против того, чтобы мама опубликовала свои стихи, а ей этого хотелось. Папа сказал, что маркизы не публикуют книг. Так что у мамы ничего не вышло. – Тон Минервы ожесточился. – Ему почему-то было можно задирать юбки у каждой женщины, которая строила ему глазки, но Господь запрещал маме издавать свои книги.
   Джайлс напрягся.
   – Я не твой отец, Минерва, – сказал он.
   – Ты отличаешься от него только тем, что ты не женат, – снова вздохнула Минерва. – Тебе не кажется, что лучше оставить все, как есть?
   Черт возьми, временами его репутация негодяя била его прямо в лицо. Его обижало, что она не может судить о нем лучше, чем обо всем остальном мире.
   – Человек может измениться, – бросил он.
   – По отношению к женщине? Правда? В художественной литературе – да, но в жизни – крайне редко.
   – Это говорит женщина, которая буквально похоронила себя в собственных книгах! – взорвался Джайлс. – Ты задумала провести жизнь в окружении братьев и сестер и не подпускать к себе ни единого пристойного джентльмена, который окажется рядом с тобой.
   В глазах Минервы полыхнул огонь.
   – Как это по-мужски – говорить подобные вещи! – воскликнула она. – Я не завизжала от восторга, когда ты предложил мне стать твоей женой, поэтому должна остаться старой девой, которая будет сидеть у себя в комнате и писать романы. Между прочим, сегодня я хотела что-то изменить, разве не так? Но братья не дали мне этого сделать!
   – Это была всего лишь забава, и тебе это известно, – парировал Джайлс. – Ты никогда всерьез не задумывалась о том, чтобы интервьюировать джентльменов – претендентов на твою руку. А это было нужно лишь для того, чтобы заставить бабушку отказаться от своих требований.
   Мастерс понял, что попал в самую точку, заметив, что Минерва вдруг побледнела.
   – С чего ты взял?
   – Все дело в объявлении, которое ты опубликовала в «Ледиз мэгэзин», – ответил Джайлс. – Ты добилась бы большего, если бы обсуждала такие вопросы не публично, а в частных беседах. И ты сама только что объяснила мне, почему ни один уважающий себя джентльмен не захочет, чтобы его жена писала романы, но в то же время ты не захотела такого мужа, как я, потому что я – негодяй. Но если ты не хочешь негодяя и если, по-твоему, тебе не найти респектабельного джентльмена…
   – Замолчи! – Она вздернула вверх подбородок. – Я не хочу выходить замуж ни за тебя, ни за кого-либо еще. Ты и за это будешь меня упрекать?
   – Нет, – искренне ответил Мастерс. Заметив, что она вздрогнула, он добавил: – Но твоя бабушка совершенно ясно дала понять, что ты должна найти себе мужа, так что у тебя нет выбора. И раз уж ты должна выйти замуж, чтобы получить наследство, то почему бы не выбрать меня?
   – Так во-от в чем дело! – с горечью протянула она. – Ты нашел простой способ набить себе карманы. В таком случае почему бы тебе не жениться на вздорной старой деве, не имеющей ни малейшего шанса найти себе достойного джентльмена? Тогда тебе по крайней мере повезет – у тебя появится состояние, о котором ты мечтал, когда подумывал жениться на «непредсказуемой шалунье».
   Джайлс едва сдерживал ярость.
   – Если хочешь оскорбить меня, придумай что-нибудь еще, – сказал он сердито. – Никакие деньги не заставят меня жениться на женщине, которую я не хочу.
   – Сомневаюсь! – бросила Минерва. – Ты же второй сын в семье, а вторые сыновья обычно ищут способ легко разбогатеть.
   – Я еще и барристер, и мои услуги пользуются большим спросом у тех, кто нуждается в советах человека, разбирающегося в законах, а также тех, кто имеет обыкновение взимать чрезмерные деньги за что-то. Можешь мне поверить: я в состоянии покупать тебе платья и бриллианты, и деньги твоей бабушки меня не интересуют.
   – Ты плохо меня знаешь, – сказала Минерва. – Не нужны мне ни платья, ни бриллианты…
   – Но ты переживаешь за своих родных и их семьи, – тихо произнес Джайлс. – Они окажутся без средств, если ты не выйдешь замуж. Джаррет попросил меня просмотреть условия завещания твоей бабушки, чтобы выяснить, нельзя ли хоть как-то обойти ее требования. Это невозможно.
   Минерва встревожилась.
   – Я как раз обдумываю план того, как бы изменить ситуацию, – заявила она.
   – Ты имеешь в виду свою идею с интервью? – насмешливо улыбнулся Джайлс. – Во-первых, твои братья решительно против этой идеи – они сами сказали мне об этом. Они не допустят, чтобы их сестра выходила замуж за первого встречного. Они попросту не подпустят искателей твоей руки к тебе. Во-вторых, миссис Пламтри не позволит, чтобы твои глупые выходки помешали ее намерениям. Ты просто отложишь неизбежное.
   – Но Джаррет смог заставить ее изменить намерения, – возразила Минерва.
   – Потому что у него было что поставить на кон, – сказал Джайлс. – А у тебя – нет.
   Минерва отвернулась.
   – Вы можете уйти в любую минуту, мистер Мастерс, – заявила она.
   – Знаешь, чего нет в твоем чертовом списке вопросов? – воскликнул Джайлс, намереваясь разозлить ее, чтобы она заключила с ним соглашение. – Не вижу в нем ни единого упоминания об интимной стороне семейной жизни. Ни одного вопроса о том, чего твой муж будет ждать от тебя в спальне. Или о том, чего ты будешь ждать от него.
   Минерва резко повернулась к Мастерсу.
   – Это было бы слишком вульгарно, – сказала она.
   – Ты же говоришь об интервьюировании джентльменов, которые будут добиваться твоей руки, не так ли? Беда в том, дорогая, что ты смотрела на брак со всех сторон, кроме одной, но самой важной. – Бросив листок с вопросами на стол, Джайлс решительно подошел к Минерве. – Как ты относишься к мужчине? Как чувствуешь себя, когда он подходит близко к тебе? Начинает ли твое сердце биться быстрее, когда он рядом, бросает ли тебя в жар? Вот в этом отношении я для тебя наиболее подходящий муж.
   – Правда? – притворно ласковым тоном спросила Минерва. – Не в это ли мгновение ты должен заключить меня в объятия, чтобы мое сердце забилось быстрее, а тело охватил жар?
   – Ну, если ты настаиваешь, – ответил Джайлс, привлекая ее к себе.
   Минерва не сопротивлялась, когда он накрыл ее губы своими губами. Несмотря на то что она не обвила его шею руками и не прильнула к нему, как это было много лет назад, Минерва ответила на поцелуй и позволила его языку проникать в теплую сладость ее рта все глубже и глубже. Она даже ласкала языком его язык, отчего пульс Джайлса забился с неистовой силой, а его мужскому естеству стало тесно в одежде.
   Затем она отпрянула от него с улыбкой сирены, и Джайлс пришел в замешательство.