Страница:
Сабрина Джеффрис
Строптивая наследница
Дорогие читатели!
Не хотелось бы жаловаться, но моя старшая внучка Минерва вынудила меня поступить подобным образом. Она намерена подписывать готические романы своим настоящим именем! Минерва делает это лишь для того, чтобы всех шокировать, не учитывая, что, поступая так, шокирует и потенциальных ухажеров.
Она постоянно твердит, что не желает выходить замуж, но ведь это вздор. Уж я-то знаю, с какой завистью она поглядывает на своих недавно женившихся братьев. Несмотря на то что Минерва немного упряма, она может стать прекрасной женой какому-нибудь джентльмену, и с ней он не будет скучать.
Но делает ли она что-то для этого? Нет! Вместо этого Минерва пишет о крови, негодяях и смерти. Может, мне стоит найти какого-нибудь трусливого тайного агента, который похитил бы ее и спрятал в руинах старинного замка? Возможно, детке это очень понравится, хотя у Гейба и Селии появится неправильное представление о браке.
Последней задумкой Минервы стали интервью, которые она берет у потенциальных мужей, для чего ей приходится размещать объявления в дамском журнале. Разумеется, она делает это лишь для того, чтобы оценить мои силы, но ее ждет сюрприз. Моя решимость непоколебима, сколько бы ухажеров ни стучались в нашу дверь.
Правда, меня немного тревожит, что мистер Джайлс Мастерс ответил на ее объявление. Такое впечатление, что он склонен добиться ее расположения, но он – единственный мужчина, к которому она относится без обычного равнодушия. Жаль только, что он такой повеса, о чем мне тысячу раз говорили ее братья.
Впрочем, хотелось бы заметить, что и мои внуки тоже были повесами и плутами, пока не обзавелись семьями. Может ли быть, что мистер Мастерс такой же, как и они? Надеюсь, что это так, потому что Минерва им просто очарована. Хотелось бы знать, нет ли у него где-нибудь руин замка? Тогда я вполне могла бы прибегнуть к своей уловке с тайным агентом.
А пока мне придется весьма внимательно наблюдать за развитием ситуации, потому что, как бы ни развернулись события, я очень хочу, чтобы моя внучка была счастлива в семейной жизни. Даже если ради этого ей придется выйти замуж за повесу!
Искренне ваша,
Хетти.
Она постоянно твердит, что не желает выходить замуж, но ведь это вздор. Уж я-то знаю, с какой завистью она поглядывает на своих недавно женившихся братьев. Несмотря на то что Минерва немного упряма, она может стать прекрасной женой какому-нибудь джентльмену, и с ней он не будет скучать.
Но делает ли она что-то для этого? Нет! Вместо этого Минерва пишет о крови, негодяях и смерти. Может, мне стоит найти какого-нибудь трусливого тайного агента, который похитил бы ее и спрятал в руинах старинного замка? Возможно, детке это очень понравится, хотя у Гейба и Селии появится неправильное представление о браке.
Последней задумкой Минервы стали интервью, которые она берет у потенциальных мужей, для чего ей приходится размещать объявления в дамском журнале. Разумеется, она делает это лишь для того, чтобы оценить мои силы, но ее ждет сюрприз. Моя решимость непоколебима, сколько бы ухажеров ни стучались в нашу дверь.
Правда, меня немного тревожит, что мистер Джайлс Мастерс ответил на ее объявление. Такое впечатление, что он склонен добиться ее расположения, но он – единственный мужчина, к которому она относится без обычного равнодушия. Жаль только, что он такой повеса, о чем мне тысячу раз говорили ее братья.
Впрочем, хотелось бы заметить, что и мои внуки тоже были повесами и плутами, пока не обзавелись семьями. Может ли быть, что мистер Мастерс такой же, как и они? Надеюсь, что это так, потому что Минерва им просто очарована. Хотелось бы знать, нет ли у него где-нибудь руин замка? Тогда я вполне могла бы прибегнуть к своей уловке с тайным агентом.
А пока мне придется весьма внимательно наблюдать за развитием ситуации, потому что, как бы ни развернулись события, я очень хочу, чтобы моя внучка была счастлива в семейной жизни. Даже если ради этого ей придется выйти замуж за повесу!
Искренне ваша,
Хетти.
Пролог
Холстед-Холл, Илинг
1806 год
На листьях самшита появились жучки. Мама очень рассердится на садовников.
Однако глаза девятилетней Минервы тут же наполнились слезами. Нет, мама не сможет ни на кого рассердиться. Потому что она лежит в этом ужасном гробу, в часовне. Рядом с гробом, в котором лежит папа.
Притаившись в лабиринте, Минерва изо всех сил сдерживала слезы. Кто-нибудь может услышать, что она плачет, а этого она не хотела.
Из-за живой изгороди раздался голос:
– И как только девочка могла так быстро исчезнуть?
Это был Десмонд Пламтри, мамин кузен.
– Это не похороны, скорее пародия на них, – отозвалась его жена Берта. Ее голос прозвучал совсем близко от того места, где спряталась Минерва. – Не то чтобы я винила Пруденс в том, что она застрелила развратника. Но убивать себя! Твоя тетушка Хетти должна быть благодарна за то, что присяжные признали Пру невменяемой. Иначе Корона быстренько прибрала бы к рукам семейное имущество.
Съежившись в комочек под изгородью, Минерва молила Бога о том, чтобы они не завернули за угол и не увидели ее.
– Они и не могли признать ее нормальной, – заметил Десмонд. – Она явно была не в себе.
Минерва едва язык не откусила, чтобы не возразить им. Это был несчастный случай – нелепый несчастный случай. Так сказала бабушка.
– Полагаю, именно поэтому твоя тетушка хочет, чтобы дети присутствовали на заупокойной службе, – промолвила кузина Берта. – Это должно продемонстрировать людям, что ей наплевать на то, что они говорят о ее дочери.
Кузен Десмонд хмыкнул.
– Вообще-то тетушка Хетти знает, что дети должны попрощаться с родителями. У проклятой женщины никогда не было проблем с тем, чтобы выразить обществу свое презрение, когда ей это нужно, независимо от того, как это воспримут остальные…
Голоса наконец затихли. Минерва выбралась из своего тайника, чтобы побежать в противоположном направлении. К несчастью, обогнув угол лабиринта, она натолкнулась на джентльмена. Минерва попыталась удрать, но он поймал ее.
– Стой на месте, беглянка! – прикрикнул он, пытаясь удержать девочку. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Да не дергайся ты!
Минерва уже была готова укусить джентльмена, но, взглянув на него, поняла, кто это: восемнадцатилетний Джайлс Мастерс, друг ее брата, который приехал на похороны вместе со своей семьей. Кузен Десмонд хотел, чтобы собралось совсем немного народу, учитывая разразившийся скандал, но бабушка заявила, что детям необходимы друзья в столь трудное время.
Минерва подумала, что поскольку он не член ее семьи, ей удастся уговорить его ей помочь.
– Пожалуйста, отпустите меня! – взмолилась она. – И не говорите никому, что я здесь.
– Но все тебя ждут, чтобы начать заупокойную службу.
Минерва опустила глаза, стыдясь собственной трусости.
– Я не могу туда пойти, – прошептала она. – Я читала в газете о… о… в общем, вы сами знаете… Мама застрелила папу, а потом застрелилась сама… – Голос ее дрогнул. – Я не выдержу этого! Я не могу видеть маму с дырой в груди. И папу с… с… Папу без лица. – При одной мысли об этом она снова задрожала.
– А-а… – Мистер Мастерс наклонился к ней. – Ты считаешь, что они будут в том же виде, в каком их нашли?
Минерва кивнула.
– Не беспокойся об этом, милая девочка, – ласково произнес он. – Гроб с твоим отцом закрыт, а твоя мама хороша, как обычно, – об этом позаботились. Клянусь, никакой дырки у нее в груди ты не увидишь. Не бойся.
Минерва пожевала нижнюю губу, не зная, стоит ли ему верить. Иногда старшие братья обманывали ее, чтобы она хорошо себя вела. А бабушка говорила, что мистер Мастерс – негодяй.
– Я не знаю, мистер Мастерс…
– Джайлс, – поправил он ее. – Мы ведь друзья, не правда ли?
– Думаю… да.
– Ну а если я предложу тебе вот что? – продолжал он. – Если ты пойдешь со мной в часовню, я буду держать тебя за руку в течение всей службы. И если тебе станет страшно, ты сможешь изо всех сил сжать мою руку.
Собравшись с духом, она посмотрела ему в лицо. У Джайлса были глаза цвета незабудок. Честные глаза – как у бабушки.
Девочка судорожно сглотнула.
– Так ты обещаешь, что мама с папой не будут выглядеть такими… как писали в газете?
– Клянусь! – Он с серьезным видом скрестил на груди руки и торжественно произнес: – Клянусь! – Выпрямившись, Джайлс протянул ей руку. – Так ты пойдешь со мной?
Несмотря на то что сердце так и рвалось у нее из груди, Минерва позволила Джайлсу взять ее за руку. И когда они вместе вошли в часовню, она поняла, что он ее не обманул. Гроб с телом папы был закрыт.
Помогало то, что мама казалась просто спящей, только одетой не в ночное платье. Но больше всего помогало то, что Джайлс действительно все время держал ее за руку. Он сжимал ее пальчики всю заупокойную службу, даже когда невоспитанный сын кузена Десмонда Нед начал тихонько хихикать. Всякий раз, когда Минерве становилось страшно или особенно грустно, она сжимала руку Джайлса, и он пожимал ее руку в ответ. Благодаря этому девочка смогла вынести печальную церемонию. Джайлс не выпустил ее руку до тех пор, пока гробы не опустили в могилы и все не разошлись.
Именно в тот день Минерва влюбилась в Джайлса Мастерса.
Лондон
1816 год
К своему девятнадцатому дню рождения Минерва все еще была влюблена. О Джайлсе она знала все. Он еще не женился и ни за кем не ухаживал. Как и ее братья, Джайлс был настоящим повесой и вел неправедный образ жизни. Но в отличие от ее братьев у него была профессия. В прошлом году он получил звание адвоката, и если захочет достичь определенных профессиональных высот в роли барристера[1], ему придется бросить распутную жизнь. Ну а после этого Джайлсу понадобится жена.
Так почему бы ей не стать его второй половиной? Она достаточно хороша – все так считают, и очень умна, а такой человек, как Джайлс, должен это оценить. Он не станет пренебрежительно относиться к ней из-за скандальной истории ее семьи, как это делали скудоумные джентльмены, с которыми Минерва знакомилась, начав выходить в свет. Четыре месяца назад в семье Джайлса произошел очередной скандал: его отец покончил с собой. Так что это объединяло с ним Минерву.
Но, оглядывая собравшихся на вечер в честь своего дня рождения гостей – среди них, кстати, не было Джайлса, хоть она и пригласила его, – Минерва почувствовала разочарование. Ну как добиться того, чтобы он не смотрел на нее, как на маленькую сестренку его друзей, если она никогда с ним не встречается?
Когда вечер закончился, Минерва вышла в сад, чтобы хоть немного развеяться от мрачных мыслей. Внезапно она услышала за углом голоса братьев, которые курили в саду сигары.
– Парни сказали мне, что вечеринка в доме Ньюмарша начинается в десять, – сообщил Оливер. – Так что вы оба приходите сюда ближе к делу. Слава Богу, это недалеко, так что мы сможем пройтись пешком и не вмешивать в это дело слуг. Сами знаете, они обязательно все расскажут бабушке, а та прочтет нам лекцию о том, что мы не должны уходить куда-то в день рождения Минервы.
– Но бабушка наверняка заметит, что мы убегаем куда-то в костюмах, – заметил Джаррет.
– Выйдем по одному и спрячем костюмы в саду, а потом заберем их. Только сделайте так, чтобы Минерва ничего не заметила. Ни к чему ее огорчать.
Минерва хотела сказать им все, что думает об их задумке уйти из дома в день ее рождения, но тут ее осенило. Если они идут на вечеринку с «парнями», Джайлс наверняка тоже будет там! А поскольку речь идет о маскараде, то она сможет прийти туда, и никто ее не узнает. Минерва даже решила, что наденет на себя. Как-то раз они с сестрой Селией наткнулись на сундук с бабушкиными вещами, которые та носила лет тридцать назад. Эти вещи как раз подходят для такого случая.
В девять часов Минерва выскользнула в садовый сарай в сопровождении четырнадцатилетней Селии, которая пообещала ей помочь в обмен на обещание Минервы рассказать ей подробно о том, что она увидит на балу. Они втиснули ее в один из старомодных корсетов и нацепили скромные фижмы. А потом Минерва надела роскошное платье из золотистого шелка, в котором бабушка была на свадьбе их родителей.
Не переставая смеяться, девушки спрятали светло-русые волосы Минервы под напудренный парик, состоявший из целой горы белых буклей. Потом они прикрыли ее лицо маской и приклеили на щеку мушку. Последним штрихом стала старомодная голубая бабушкина камея.
– Я похожа на Марию Антуанетту? – спросила Минерва, стараясь говорить как можно тише. Братья еще не спустились в сад, но она не должна рисковать.
– Ты выглядишь великолепно, – прошептала Селия. – И весьма экзотично.
«Экзотично» – было новым полюбившимся Селии словечком, и Минерва подозревала, что оно, скорее, означает «соблазнительно». Декольте у платья было очень глубоким, скромным его не назовешь.
Но ведь она хочет соблазнить Джайлса!
– А теперь иди, – обратилась Минерва к сестре, – пока они не спустились вниз.
Селия убежала. Минерва должна дождаться, чтобы братья пришли в сад, переоделись и направились к выходу, лишь после этого она последует за ними.
К счастью, множество людей двигалось в том же направлении, так что ей удалось смешаться с толпой на улице, когда братья вошли в дом. Несмотря на то что у нее не было приглашения, попасть на маскарад оказалось совсем не трудно. Должно быть, найти Джайлса будет нелегко, поскольку ей придется избегать братьев, поэтому Минерве пришлось подкупить дворецкого, чтобы тот сказал ей, в каком костюме прибыла ее жертва.
– Мистера Мастерса здесь нет, милашка, – с шокирующей фамильярностью заявил лакей. – Он отказался от приглашения, объяснив это тем, что ему необходимо съездить в деревню, повидаться с матушкой.
Минерва не знала, радоваться ли ей тому, что Джайлс не пришел на день ее рождения из-за другого дела, или огорчаться из-за того, что она так и не увидит его.
– Но если вы ищете покровителя, – с готовностью продолжал дворецкий, – то вам лучше целиться чуть выше. Мистер Мастерс – всего лишь второй сын.
Покровителя? Господи, зачем ей нужен покровитель?
Только сейчас Минерва внимательно оглядела собравшихся и поняла, что это не простой маскарад. Ее «экзотичный» костюм казался ангельским одеянием по сравнению с нарядами других дам.
На балу преобладали греческие туники и римские тоги с разрезами в неприличных местах. Была среди дам пастушка с таким низким вырезом, с каким на людях ни одна настоящая появиться не рискнула бы, а также одна женщина, тело которой было лишь кое-где прикрыто перьями. В другом конце комнаты брат Минервы Джаррет танцевал с девицей Мэриан, которая вовсе не была девицей; его рука скользила вниз по ее спине к…
Минерва отвернулась, чувствуя, что краснеет. Святой Господь! Это же бал Киприана – такие балы обычно устраивают куртизанки. Минерва слышала о подобных вечерах, на которые женщины приходят, чтобы найти покровителей, а мужчины – чтобы разлечься с женщинами. Если кто-нибудь ее здесь узнает, это будет катастрофа!
Но не успела она убежать, как какой-то молодой человек в костюме французского придворного схватил ее за талию и привлек к себе.
– Да это же Королева потаскух! – воскликнул он.
Молодой человек рассмеялся, а Минерва попыталась оттолкнуть его. Неужели он назвал ее шлюхой?!
К ужасу Минервы, он прижал губы к ее уху и сунул в него язык.
– Почему бы нам не подняться наверх, детка? Там мы сможем сыграть наши роли наедине!..
Минерва хотела наступить ему на ногу, но тут ее увлек за собой другой тип.
– Отвяжись, Лансинг! – сказал он. – Я первый ее увидел. – Рыцарь в сверкающем платье обнял ее за плечи с похотливой ухмылкой.
Лансинг? Неужели это граф Лансинг? Да она же знакома с его женой – милой молодой женщиной! Господи, он ходит в ту же церковь, что и бабушка!
– Да будет тебе, Хартли, перестань! – сердито промолвил Лансинг. – Она моя.
Хартли – это, должно быть, уважаемый всеми виконт Хартли, чья жена обладала ледяной красотой, к которой подходили лишь ее не менее ледяные манеры общения. Хартли и Лансинг – друзья. И Минерва всегда считала их порядочными… до последнего мгновения.
Она все еще не пришла в себя от того, что увидела их истинные лица, как вдруг Лансинг схватил ее за руку.
– Мы сможем поделить ее, – заявил он самоуверенно. – Мы же проделывали такое раньше.
Поделить ее?! Можно подумать, она с готовностью отправится в уединенную комнату с этими пьяными болванами.
Минерва выхватила руку.
– Прошу прощения, но у меня уже назначено свидание с лордом Стоунвиллом, – сказала она. Оливер был выше по положению, чем они оба, так что, возможно, это немного охладит их пыл.
Но Хартли лишь усмехнулся, указав пальцем в другой конец комнаты.
– Да Стоунвилл сейчас очень занят, детка.
Оглянувшись, Минерва увидела, что ее брат раскинулся в кресле и наблюдает за тем, как женщина в костюме Клеопатры танцует перед ним. Он так же отвратителен, как Джаррет… Господи, да он ничуть не лучше, чем эти два развратных лорда!
Очень хорошо, она преподаст им урок и во время этого урока избавится от двух глупцов. Подбоченившись, она бросила на него возмущенный взгляд.
– Да как этот маленький проныра смеет волочиться за другой женщиной, после того как наградил меня сифилисом?
Это сработало. Хартли и Лансинга как ветром сдуло.
Освободившись от мерзких поклонников, Минерва стала пробираться сквозь толпу к двери. На ее губах появилась озорная усмешка. Она надеялась, что слухи о «болезни» Марии Антуанетты и о том, кто заразил ее этим недугом, быстро распространятся среди собравшихся. Оливеру это послужит хорошим уроком – будет знать, как связываться с подобными типами.
Впрочем, остальные гости были не лучше. Пока Минерва шла мимо королей и нищих, она наслушалась таких непристойностей, каких приличная девушка вообще не должна слышать, причем произносили их знакомые ей люди – она узнавала их голоса. Некоторые из них были такими же молодыми повесами, как ее братья, и вели разгульную жизнь, но были тут и женатые мужчины. Господи, неужели все мужчины делают то же, что в свое время делал ее отец?
Нет, не все. Джайлс не такой. Сам факт того, что он предпочел общество своей матери этому сборищу, доказывает, что Джайлс уже избавляется от замашек развратника.
Выбравшись наконец из зала, Минерва остановилась в темном холле, чтобы собраться с мыслями. У нее не было ни малейшего желания нарываться еще на какие-то неприятности, она уже сыта по горло.
Внезапно дверь в дальнем конце холла распахнулась, из нее вышел мужчина в рясе священника со свечой в руке и направился прямо в ее сторону. Чувствуя, что от страха кровь застучала у нее в висках, Минерва спряталась за портьерами, моля Бога о том, чтобы он ее не заметил. Ткань была неплотной, так что сама Минерва могла видеть его, но ей казалось, что он разглядеть ее не в состоянии – хотя бы потому, что у него в руке горящая свеча.
Остановившись возле того места, где пряталась Минерва, мужчина поднял голову, словно прислушиваясь. Пламя свечи осветило его профиль и родинку у него под ухом.
Минерва едва сдержала изумленный крик. Она слишком хорошо знает этот профиль, ведь она столько раз вспоминала его в мельчайших подробностях. Итак, Джайлс здесь! Но почему он прячется в холле?
Тут он заспешил в соседнюю комнату, и Минерва обо всем догадалась. Наверняка у него там свидание с какой-нибудь потаскушкой. Черт бы его побрал, да как он может?! Он ничуть не лучше ее братьев!
Если только она не ошибается. В конце концов, дворецкий сказал ей, что его тут нет.
Минерва выскользнула из-за портьер. Ну как она может уйти, не узнав, встречается ли Джайлс с какой-то шлюхой? Если это так, ей этого не вынести, но она должна узнать правду.
Крадучись, она прошла по холлу, приблизилась к двери, за которой исчез Джайлс, и осторожно проскользнула в нее. Человек, за которым она следила, стоял вполоборота к двери и был настолько поглощен изучением содержимого письменного стола, что даже не заметил ее. Застыв, как изваяние, Минерва наблюдала за тем, как он методично обыскивает каждый ящик. Если это Джайлс, то что он, черт возьми, делает?
Он так похож на Джайлса. Двигается с такой же плавной грацией, так же аккуратен, да и волосы у него кудрявые, цвета грецкого ореха – во всяком случае, та их часть, которая ниспадала ему на плечи из-под широкополой шляпы. Он открыл какую-то папку, вынул из нее бумаги и поднес их к свече. А затем, выругавшись, сорвал с себя маску, чтобы лучше разглядеть написанное.
Сердце неистово заколотилось в груди Минервы. Это точно Джайлс. Но что он ищет? Зачем?
Проглядев содержимое папки, он сунул ее под рясу, а потом повернулся и увидел ее. Не мешкая ни секунды, он вернул маску на место, а его губы растянулись в любезной улыбке.
– Полагаю, вы заблудились, мадам, – промолвил он. – Вечер проходит в бальном зале.
Минерве надо было бы прикинуться дурочкой, но она не смогла.
– Да, я заблудилась – так же, как и ты, Джайлс Мастерс, – ответила она.
Он шумно вдохнул. В одно мгновение Джайлс пересек комнату и приподнял маску с ее лица.
– Минерва?! – изумленно воскликнул он. – Какого черта…
– Это мне следовало бы задать такой вопрос! – парировала она. – Что ты тут украл? Зачем ты здесь? Я думала, что ты за городом у своей матушки.
Его глаза блеснули под прорезями маски.
– Для тех, кто этим интересуется, так оно и есть, – промолвил он, окинув ее взглядом. – И все-таки хотелось бы мне знать, как ты раздобыла приглашение на бал, устраиваемый такими, как Ньюмарш?
Минерва принялась что-то бессвязно объяснять, но он остановил ее, покачав головой:
– Ты ведь просто пробралась сюда, не так ли? И тебе еще повезло, что ты натолкнулась на меня.
А вот это уже обидно.
– Я и не думала искать тебя, – солгала она. – Я пришла сюда развлечься, потому что слышала, как братья говорят о бале. Ну а потом я встретила тебя и…
– Твое любопытство возобладало над здравым смыслом. – Джайлс взял Минерву за руки, словно хотел ее встряхнуть. – Черт, маленькая дурочка… А если бы на моем месте оказался какой-нибудь парень, который без особых сомнений вонзил бы тебе кинжал промеж ребер за то, что ты сунулась туда, куда не следует?
– Откуда мне знать, не сделаешь ли этого ты? – парировала Минерва, раздосадованная тем, что он назвал ее дурочкой. – Ты ведь так и не сказал мне, что украл.
– А вот это уже не ваше дело, мисс Длинный Нос.
– О, только прошу тебя, не обращайся со мной, как с ребенком! Мне уже не девять лет.
– А ведь ты могла обмануть меня, – пробормотал Джайлс, опуская маску Минервы на место и подталкивая ее к двери. – Я бы оставил тебя на попечение твоих братьев, но никто не должен знать, что я здесь. Впрочем, полагаю, тебе тоже не хочется, чтобы кто-то узнал о твоем присутствии на балу. Так что, пожалуй, отведу-ка я тебя домой от греха подальше.
Минерва с удовольствием шумно разнесла бы в пух и прах его доводы, но они находились слишком близко от бального зала, так что не следовало рисковать. К тому же у них появилась общая цель – выбраться из дома неузнанными. Но как только они выйдут отсюда, она скажет ему все, что думает. Мисс Длинный Нос, вот как?! Он даже не обратил внимания на ее костюм! Неужели он всегда будет относиться к ней, как к маленькой девочке?
Джайлс уверенно повел ее по головокружительному лабиринту коридоров, комнат и холлов, из чего Минерва смогла сделать вывод, что он бывал тут и раньше – возможно, на подобном же вечере. Правда, может, он вообще имеет привычку воровать? Нет, его поступку должно быть другое объяснение.
Но Джайлс не дал ей шанса задать этот вопрос. Как только он вывел Минерву из дома и они оказались на улочке, где их никто не мог увидеть, он сорвал маску.
– И кем, черт возьми, ты нарядилась?
– Марией Антуанеттой, – ответила она.
– Господи! Ты представляешь, что могло произойти, если бы кто-то тебя узнал? – Джайлс буквально потащил ее по направлению к дому бабушки. – Это был бы конец твоему будущему. Если бы выяснилось, что ты пришла на вечеринку у Ньюмарша, скандал разразился бы такой, что от твоей репутации ничего бы не осталось. Ни один приличный джентльмен не захотел бы жениться…
– Да какой приличный джентльмен вообще захочет взять меня в жены? – Раздраженная не меньше, чем Джайлс, Минерва тоже сорвала с себя маску. – Моя семья опорочена скандалом, и даже если мужчины вертелись вокруг меня во время сезона, так это были сплошь охотники за состоянием и ни на что не годные бездельники.
«К тому же мне нужен только ты…»
Джайлс бросил на нее задумчивый взгляд.
– Если это так, то ты тем более должна избегать скандалов, – вымолвил он. – Мы же оба знаем, как общество реагирует на тех, кто нарушает его правила. Поэтому ты должна сделать все, чтобы вернуть своей семье доброе имя.
Кто бы такое говорил! Его слова просто разъярили Минерву.
– Как мои братья, да? – с горечью воскликнула она. – Как ты? – Они уже почти дошли до сада городского дома семейства Пламтри, поэтому Минерва должна была узнать правду немедленно. – Зачем ты выкрал эти бумаги, Джайлс? Для чего они тебе?
Он повернулся к ней лицом, при этом уголок его рта чуть дернулся.
– Ты не должна была этого видеть. И я надеюсь, что у тебя хватит ума помалкивать об этом, – сказал Джайлс.
– А если я не стану молчать? – запальчиво спросила Минерва. – Что ты со мной сделаешь? – В ее голосе появились саркастические нотки. – Воткнешь мне кинжал между ребер?
– Забавно… – Даже в слабом лунном свете можно было разглядеть, что он мысленно взвешивает ее слова. – Но если ты кому-то расскажешь, что я там был, тебе придется признаться, что и ты тоже там была. Мне кажется, что тебе не хотелось бы делать такого признания. Особенно когда ты одета, как… как…
Когда он умолк и посмотрел на камею, приколотую к лифу в том месте, где было глубокое декольте, Минерва почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
– Как кто? – спросила она.
Их глаза встретились.
– Как неряшливая потаскушка, – неохотно ответил он. – Ты же не хочешь, чтобы кто-то увидел тебя тут в таком наряде?..
Потаскушка?! Он считает, что она выглядит, как потаскуха? Да еще и неряшливая?
– А почему бы и нет? Потому что это может испортить мне репутацию? Сомневаюсь, что мне по силам сделать что-то такое, от чего она станет еще хуже.
– Но у тебя же есть приданое…
– Что заставляет всяких проходимцев искать моего общества, – бросила Минерва, вздернув подбородок. – К тому же ты не испортишь мне репутацию, желая мне досадить. Знаю, что не испортишь. Ты – настоящий джентльмен, так что не сделаешь этого.
Джайлс вскинул бровь.
– А ты не будешь смотреть на то, как меня повесят за воровство, – заметил он в ответ. – Знаю, что не будешь. Ты – настоящий друг, чтобы совершить такое.
Если он пытается успокоить ее, то это очень мило с его стороны.
1806 год
На листьях самшита появились жучки. Мама очень рассердится на садовников.
Однако глаза девятилетней Минервы тут же наполнились слезами. Нет, мама не сможет ни на кого рассердиться. Потому что она лежит в этом ужасном гробу, в часовне. Рядом с гробом, в котором лежит папа.
Притаившись в лабиринте, Минерва изо всех сил сдерживала слезы. Кто-нибудь может услышать, что она плачет, а этого она не хотела.
Из-за живой изгороди раздался голос:
– И как только девочка могла так быстро исчезнуть?
Это был Десмонд Пламтри, мамин кузен.
– Это не похороны, скорее пародия на них, – отозвалась его жена Берта. Ее голос прозвучал совсем близко от того места, где спряталась Минерва. – Не то чтобы я винила Пруденс в том, что она застрелила развратника. Но убивать себя! Твоя тетушка Хетти должна быть благодарна за то, что присяжные признали Пру невменяемой. Иначе Корона быстренько прибрала бы к рукам семейное имущество.
Съежившись в комочек под изгородью, Минерва молила Бога о том, чтобы они не завернули за угол и не увидели ее.
– Они и не могли признать ее нормальной, – заметил Десмонд. – Она явно была не в себе.
Минерва едва язык не откусила, чтобы не возразить им. Это был несчастный случай – нелепый несчастный случай. Так сказала бабушка.
– Полагаю, именно поэтому твоя тетушка хочет, чтобы дети присутствовали на заупокойной службе, – промолвила кузина Берта. – Это должно продемонстрировать людям, что ей наплевать на то, что они говорят о ее дочери.
Кузен Десмонд хмыкнул.
– Вообще-то тетушка Хетти знает, что дети должны попрощаться с родителями. У проклятой женщины никогда не было проблем с тем, чтобы выразить обществу свое презрение, когда ей это нужно, независимо от того, как это воспримут остальные…
Голоса наконец затихли. Минерва выбралась из своего тайника, чтобы побежать в противоположном направлении. К несчастью, обогнув угол лабиринта, она натолкнулась на джентльмена. Минерва попыталась удрать, но он поймал ее.
– Стой на месте, беглянка! – прикрикнул он, пытаясь удержать девочку. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Да не дергайся ты!
Минерва уже была готова укусить джентльмена, но, взглянув на него, поняла, кто это: восемнадцатилетний Джайлс Мастерс, друг ее брата, который приехал на похороны вместе со своей семьей. Кузен Десмонд хотел, чтобы собралось совсем немного народу, учитывая разразившийся скандал, но бабушка заявила, что детям необходимы друзья в столь трудное время.
Минерва подумала, что поскольку он не член ее семьи, ей удастся уговорить его ей помочь.
– Пожалуйста, отпустите меня! – взмолилась она. – И не говорите никому, что я здесь.
– Но все тебя ждут, чтобы начать заупокойную службу.
Минерва опустила глаза, стыдясь собственной трусости.
– Я не могу туда пойти, – прошептала она. – Я читала в газете о… о… в общем, вы сами знаете… Мама застрелила папу, а потом застрелилась сама… – Голос ее дрогнул. – Я не выдержу этого! Я не могу видеть маму с дырой в груди. И папу с… с… Папу без лица. – При одной мысли об этом она снова задрожала.
– А-а… – Мистер Мастерс наклонился к ней. – Ты считаешь, что они будут в том же виде, в каком их нашли?
Минерва кивнула.
– Не беспокойся об этом, милая девочка, – ласково произнес он. – Гроб с твоим отцом закрыт, а твоя мама хороша, как обычно, – об этом позаботились. Клянусь, никакой дырки у нее в груди ты не увидишь. Не бойся.
Минерва пожевала нижнюю губу, не зная, стоит ли ему верить. Иногда старшие братья обманывали ее, чтобы она хорошо себя вела. А бабушка говорила, что мистер Мастерс – негодяй.
– Я не знаю, мистер Мастерс…
– Джайлс, – поправил он ее. – Мы ведь друзья, не правда ли?
– Думаю… да.
– Ну а если я предложу тебе вот что? – продолжал он. – Если ты пойдешь со мной в часовню, я буду держать тебя за руку в течение всей службы. И если тебе станет страшно, ты сможешь изо всех сил сжать мою руку.
Собравшись с духом, она посмотрела ему в лицо. У Джайлса были глаза цвета незабудок. Честные глаза – как у бабушки.
Девочка судорожно сглотнула.
– Так ты обещаешь, что мама с папой не будут выглядеть такими… как писали в газете?
– Клянусь! – Он с серьезным видом скрестил на груди руки и торжественно произнес: – Клянусь! – Выпрямившись, Джайлс протянул ей руку. – Так ты пойдешь со мной?
Несмотря на то что сердце так и рвалось у нее из груди, Минерва позволила Джайлсу взять ее за руку. И когда они вместе вошли в часовню, она поняла, что он ее не обманул. Гроб с телом папы был закрыт.
Помогало то, что мама казалась просто спящей, только одетой не в ночное платье. Но больше всего помогало то, что Джайлс действительно все время держал ее за руку. Он сжимал ее пальчики всю заупокойную службу, даже когда невоспитанный сын кузена Десмонда Нед начал тихонько хихикать. Всякий раз, когда Минерве становилось страшно или особенно грустно, она сжимала руку Джайлса, и он пожимал ее руку в ответ. Благодаря этому девочка смогла вынести печальную церемонию. Джайлс не выпустил ее руку до тех пор, пока гробы не опустили в могилы и все не разошлись.
Именно в тот день Минерва влюбилась в Джайлса Мастерса.
Лондон
1816 год
К своему девятнадцатому дню рождения Минерва все еще была влюблена. О Джайлсе она знала все. Он еще не женился и ни за кем не ухаживал. Как и ее братья, Джайлс был настоящим повесой и вел неправедный образ жизни. Но в отличие от ее братьев у него была профессия. В прошлом году он получил звание адвоката, и если захочет достичь определенных профессиональных высот в роли барристера[1], ему придется бросить распутную жизнь. Ну а после этого Джайлсу понадобится жена.
Так почему бы ей не стать его второй половиной? Она достаточно хороша – все так считают, и очень умна, а такой человек, как Джайлс, должен это оценить. Он не станет пренебрежительно относиться к ней из-за скандальной истории ее семьи, как это делали скудоумные джентльмены, с которыми Минерва знакомилась, начав выходить в свет. Четыре месяца назад в семье Джайлса произошел очередной скандал: его отец покончил с собой. Так что это объединяло с ним Минерву.
Но, оглядывая собравшихся на вечер в честь своего дня рождения гостей – среди них, кстати, не было Джайлса, хоть она и пригласила его, – Минерва почувствовала разочарование. Ну как добиться того, чтобы он не смотрел на нее, как на маленькую сестренку его друзей, если она никогда с ним не встречается?
Когда вечер закончился, Минерва вышла в сад, чтобы хоть немного развеяться от мрачных мыслей. Внезапно она услышала за углом голоса братьев, которые курили в саду сигары.
– Парни сказали мне, что вечеринка в доме Ньюмарша начинается в десять, – сообщил Оливер. – Так что вы оба приходите сюда ближе к делу. Слава Богу, это недалеко, так что мы сможем пройтись пешком и не вмешивать в это дело слуг. Сами знаете, они обязательно все расскажут бабушке, а та прочтет нам лекцию о том, что мы не должны уходить куда-то в день рождения Минервы.
– Но бабушка наверняка заметит, что мы убегаем куда-то в костюмах, – заметил Джаррет.
– Выйдем по одному и спрячем костюмы в саду, а потом заберем их. Только сделайте так, чтобы Минерва ничего не заметила. Ни к чему ее огорчать.
Минерва хотела сказать им все, что думает об их задумке уйти из дома в день ее рождения, но тут ее осенило. Если они идут на вечеринку с «парнями», Джайлс наверняка тоже будет там! А поскольку речь идет о маскараде, то она сможет прийти туда, и никто ее не узнает. Минерва даже решила, что наденет на себя. Как-то раз они с сестрой Селией наткнулись на сундук с бабушкиными вещами, которые та носила лет тридцать назад. Эти вещи как раз подходят для такого случая.
В девять часов Минерва выскользнула в садовый сарай в сопровождении четырнадцатилетней Селии, которая пообещала ей помочь в обмен на обещание Минервы рассказать ей подробно о том, что она увидит на балу. Они втиснули ее в один из старомодных корсетов и нацепили скромные фижмы. А потом Минерва надела роскошное платье из золотистого шелка, в котором бабушка была на свадьбе их родителей.
Не переставая смеяться, девушки спрятали светло-русые волосы Минервы под напудренный парик, состоявший из целой горы белых буклей. Потом они прикрыли ее лицо маской и приклеили на щеку мушку. Последним штрихом стала старомодная голубая бабушкина камея.
– Я похожа на Марию Антуанетту? – спросила Минерва, стараясь говорить как можно тише. Братья еще не спустились в сад, но она не должна рисковать.
– Ты выглядишь великолепно, – прошептала Селия. – И весьма экзотично.
«Экзотично» – было новым полюбившимся Селии словечком, и Минерва подозревала, что оно, скорее, означает «соблазнительно». Декольте у платья было очень глубоким, скромным его не назовешь.
Но ведь она хочет соблазнить Джайлса!
– А теперь иди, – обратилась Минерва к сестре, – пока они не спустились вниз.
Селия убежала. Минерва должна дождаться, чтобы братья пришли в сад, переоделись и направились к выходу, лишь после этого она последует за ними.
К счастью, множество людей двигалось в том же направлении, так что ей удалось смешаться с толпой на улице, когда братья вошли в дом. Несмотря на то что у нее не было приглашения, попасть на маскарад оказалось совсем не трудно. Должно быть, найти Джайлса будет нелегко, поскольку ей придется избегать братьев, поэтому Минерве пришлось подкупить дворецкого, чтобы тот сказал ей, в каком костюме прибыла ее жертва.
– Мистера Мастерса здесь нет, милашка, – с шокирующей фамильярностью заявил лакей. – Он отказался от приглашения, объяснив это тем, что ему необходимо съездить в деревню, повидаться с матушкой.
Минерва не знала, радоваться ли ей тому, что Джайлс не пришел на день ее рождения из-за другого дела, или огорчаться из-за того, что она так и не увидит его.
– Но если вы ищете покровителя, – с готовностью продолжал дворецкий, – то вам лучше целиться чуть выше. Мистер Мастерс – всего лишь второй сын.
Покровителя? Господи, зачем ей нужен покровитель?
Только сейчас Минерва внимательно оглядела собравшихся и поняла, что это не простой маскарад. Ее «экзотичный» костюм казался ангельским одеянием по сравнению с нарядами других дам.
На балу преобладали греческие туники и римские тоги с разрезами в неприличных местах. Была среди дам пастушка с таким низким вырезом, с каким на людях ни одна настоящая появиться не рискнула бы, а также одна женщина, тело которой было лишь кое-где прикрыто перьями. В другом конце комнаты брат Минервы Джаррет танцевал с девицей Мэриан, которая вовсе не была девицей; его рука скользила вниз по ее спине к…
Минерва отвернулась, чувствуя, что краснеет. Святой Господь! Это же бал Киприана – такие балы обычно устраивают куртизанки. Минерва слышала о подобных вечерах, на которые женщины приходят, чтобы найти покровителей, а мужчины – чтобы разлечься с женщинами. Если кто-нибудь ее здесь узнает, это будет катастрофа!
Но не успела она убежать, как какой-то молодой человек в костюме французского придворного схватил ее за талию и привлек к себе.
– Да это же Королева потаскух! – воскликнул он.
Молодой человек рассмеялся, а Минерва попыталась оттолкнуть его. Неужели он назвал ее шлюхой?!
К ужасу Минервы, он прижал губы к ее уху и сунул в него язык.
– Почему бы нам не подняться наверх, детка? Там мы сможем сыграть наши роли наедине!..
Минерва хотела наступить ему на ногу, но тут ее увлек за собой другой тип.
– Отвяжись, Лансинг! – сказал он. – Я первый ее увидел. – Рыцарь в сверкающем платье обнял ее за плечи с похотливой ухмылкой.
Лансинг? Неужели это граф Лансинг? Да она же знакома с его женой – милой молодой женщиной! Господи, он ходит в ту же церковь, что и бабушка!
– Да будет тебе, Хартли, перестань! – сердито промолвил Лансинг. – Она моя.
Хартли – это, должно быть, уважаемый всеми виконт Хартли, чья жена обладала ледяной красотой, к которой подходили лишь ее не менее ледяные манеры общения. Хартли и Лансинг – друзья. И Минерва всегда считала их порядочными… до последнего мгновения.
Она все еще не пришла в себя от того, что увидела их истинные лица, как вдруг Лансинг схватил ее за руку.
– Мы сможем поделить ее, – заявил он самоуверенно. – Мы же проделывали такое раньше.
Поделить ее?! Можно подумать, она с готовностью отправится в уединенную комнату с этими пьяными болванами.
Минерва выхватила руку.
– Прошу прощения, но у меня уже назначено свидание с лордом Стоунвиллом, – сказала она. Оливер был выше по положению, чем они оба, так что, возможно, это немного охладит их пыл.
Но Хартли лишь усмехнулся, указав пальцем в другой конец комнаты.
– Да Стоунвилл сейчас очень занят, детка.
Оглянувшись, Минерва увидела, что ее брат раскинулся в кресле и наблюдает за тем, как женщина в костюме Клеопатры танцует перед ним. Он так же отвратителен, как Джаррет… Господи, да он ничуть не лучше, чем эти два развратных лорда!
Очень хорошо, она преподаст им урок и во время этого урока избавится от двух глупцов. Подбоченившись, она бросила на него возмущенный взгляд.
– Да как этот маленький проныра смеет волочиться за другой женщиной, после того как наградил меня сифилисом?
Это сработало. Хартли и Лансинга как ветром сдуло.
Освободившись от мерзких поклонников, Минерва стала пробираться сквозь толпу к двери. На ее губах появилась озорная усмешка. Она надеялась, что слухи о «болезни» Марии Антуанетты и о том, кто заразил ее этим недугом, быстро распространятся среди собравшихся. Оливеру это послужит хорошим уроком – будет знать, как связываться с подобными типами.
Впрочем, остальные гости были не лучше. Пока Минерва шла мимо королей и нищих, она наслушалась таких непристойностей, каких приличная девушка вообще не должна слышать, причем произносили их знакомые ей люди – она узнавала их голоса. Некоторые из них были такими же молодыми повесами, как ее братья, и вели разгульную жизнь, но были тут и женатые мужчины. Господи, неужели все мужчины делают то же, что в свое время делал ее отец?
Нет, не все. Джайлс не такой. Сам факт того, что он предпочел общество своей матери этому сборищу, доказывает, что Джайлс уже избавляется от замашек развратника.
Выбравшись наконец из зала, Минерва остановилась в темном холле, чтобы собраться с мыслями. У нее не было ни малейшего желания нарываться еще на какие-то неприятности, она уже сыта по горло.
Внезапно дверь в дальнем конце холла распахнулась, из нее вышел мужчина в рясе священника со свечой в руке и направился прямо в ее сторону. Чувствуя, что от страха кровь застучала у нее в висках, Минерва спряталась за портьерами, моля Бога о том, чтобы он ее не заметил. Ткань была неплотной, так что сама Минерва могла видеть его, но ей казалось, что он разглядеть ее не в состоянии – хотя бы потому, что у него в руке горящая свеча.
Остановившись возле того места, где пряталась Минерва, мужчина поднял голову, словно прислушиваясь. Пламя свечи осветило его профиль и родинку у него под ухом.
Минерва едва сдержала изумленный крик. Она слишком хорошо знает этот профиль, ведь она столько раз вспоминала его в мельчайших подробностях. Итак, Джайлс здесь! Но почему он прячется в холле?
Тут он заспешил в соседнюю комнату, и Минерва обо всем догадалась. Наверняка у него там свидание с какой-нибудь потаскушкой. Черт бы его побрал, да как он может?! Он ничуть не лучше ее братьев!
Если только она не ошибается. В конце концов, дворецкий сказал ей, что его тут нет.
Минерва выскользнула из-за портьер. Ну как она может уйти, не узнав, встречается ли Джайлс с какой-то шлюхой? Если это так, ей этого не вынести, но она должна узнать правду.
Крадучись, она прошла по холлу, приблизилась к двери, за которой исчез Джайлс, и осторожно проскользнула в нее. Человек, за которым она следила, стоял вполоборота к двери и был настолько поглощен изучением содержимого письменного стола, что даже не заметил ее. Застыв, как изваяние, Минерва наблюдала за тем, как он методично обыскивает каждый ящик. Если это Джайлс, то что он, черт возьми, делает?
Он так похож на Джайлса. Двигается с такой же плавной грацией, так же аккуратен, да и волосы у него кудрявые, цвета грецкого ореха – во всяком случае, та их часть, которая ниспадала ему на плечи из-под широкополой шляпы. Он открыл какую-то папку, вынул из нее бумаги и поднес их к свече. А затем, выругавшись, сорвал с себя маску, чтобы лучше разглядеть написанное.
Сердце неистово заколотилось в груди Минервы. Это точно Джайлс. Но что он ищет? Зачем?
Проглядев содержимое папки, он сунул ее под рясу, а потом повернулся и увидел ее. Не мешкая ни секунды, он вернул маску на место, а его губы растянулись в любезной улыбке.
– Полагаю, вы заблудились, мадам, – промолвил он. – Вечер проходит в бальном зале.
Минерве надо было бы прикинуться дурочкой, но она не смогла.
– Да, я заблудилась – так же, как и ты, Джайлс Мастерс, – ответила она.
Он шумно вдохнул. В одно мгновение Джайлс пересек комнату и приподнял маску с ее лица.
– Минерва?! – изумленно воскликнул он. – Какого черта…
– Это мне следовало бы задать такой вопрос! – парировала она. – Что ты тут украл? Зачем ты здесь? Я думала, что ты за городом у своей матушки.
Его глаза блеснули под прорезями маски.
– Для тех, кто этим интересуется, так оно и есть, – промолвил он, окинув ее взглядом. – И все-таки хотелось бы мне знать, как ты раздобыла приглашение на бал, устраиваемый такими, как Ньюмарш?
Минерва принялась что-то бессвязно объяснять, но он остановил ее, покачав головой:
– Ты ведь просто пробралась сюда, не так ли? И тебе еще повезло, что ты натолкнулась на меня.
А вот это уже обидно.
– Я и не думала искать тебя, – солгала она. – Я пришла сюда развлечься, потому что слышала, как братья говорят о бале. Ну а потом я встретила тебя и…
– Твое любопытство возобладало над здравым смыслом. – Джайлс взял Минерву за руки, словно хотел ее встряхнуть. – Черт, маленькая дурочка… А если бы на моем месте оказался какой-нибудь парень, который без особых сомнений вонзил бы тебе кинжал промеж ребер за то, что ты сунулась туда, куда не следует?
– Откуда мне знать, не сделаешь ли этого ты? – парировала Минерва, раздосадованная тем, что он назвал ее дурочкой. – Ты ведь так и не сказал мне, что украл.
– А вот это уже не ваше дело, мисс Длинный Нос.
– О, только прошу тебя, не обращайся со мной, как с ребенком! Мне уже не девять лет.
– А ведь ты могла обмануть меня, – пробормотал Джайлс, опуская маску Минервы на место и подталкивая ее к двери. – Я бы оставил тебя на попечение твоих братьев, но никто не должен знать, что я здесь. Впрочем, полагаю, тебе тоже не хочется, чтобы кто-то узнал о твоем присутствии на балу. Так что, пожалуй, отведу-ка я тебя домой от греха подальше.
Минерва с удовольствием шумно разнесла бы в пух и прах его доводы, но они находились слишком близко от бального зала, так что не следовало рисковать. К тому же у них появилась общая цель – выбраться из дома неузнанными. Но как только они выйдут отсюда, она скажет ему все, что думает. Мисс Длинный Нос, вот как?! Он даже не обратил внимания на ее костюм! Неужели он всегда будет относиться к ней, как к маленькой девочке?
Джайлс уверенно повел ее по головокружительному лабиринту коридоров, комнат и холлов, из чего Минерва смогла сделать вывод, что он бывал тут и раньше – возможно, на подобном же вечере. Правда, может, он вообще имеет привычку воровать? Нет, его поступку должно быть другое объяснение.
Но Джайлс не дал ей шанса задать этот вопрос. Как только он вывел Минерву из дома и они оказались на улочке, где их никто не мог увидеть, он сорвал маску.
– И кем, черт возьми, ты нарядилась?
– Марией Антуанеттой, – ответила она.
– Господи! Ты представляешь, что могло произойти, если бы кто-то тебя узнал? – Джайлс буквально потащил ее по направлению к дому бабушки. – Это был бы конец твоему будущему. Если бы выяснилось, что ты пришла на вечеринку у Ньюмарша, скандал разразился бы такой, что от твоей репутации ничего бы не осталось. Ни один приличный джентльмен не захотел бы жениться…
– Да какой приличный джентльмен вообще захочет взять меня в жены? – Раздраженная не меньше, чем Джайлс, Минерва тоже сорвала с себя маску. – Моя семья опорочена скандалом, и даже если мужчины вертелись вокруг меня во время сезона, так это были сплошь охотники за состоянием и ни на что не годные бездельники.
«К тому же мне нужен только ты…»
Джайлс бросил на нее задумчивый взгляд.
– Если это так, то ты тем более должна избегать скандалов, – вымолвил он. – Мы же оба знаем, как общество реагирует на тех, кто нарушает его правила. Поэтому ты должна сделать все, чтобы вернуть своей семье доброе имя.
Кто бы такое говорил! Его слова просто разъярили Минерву.
– Как мои братья, да? – с горечью воскликнула она. – Как ты? – Они уже почти дошли до сада городского дома семейства Пламтри, поэтому Минерва должна была узнать правду немедленно. – Зачем ты выкрал эти бумаги, Джайлс? Для чего они тебе?
Он повернулся к ней лицом, при этом уголок его рта чуть дернулся.
– Ты не должна была этого видеть. И я надеюсь, что у тебя хватит ума помалкивать об этом, – сказал Джайлс.
– А если я не стану молчать? – запальчиво спросила Минерва. – Что ты со мной сделаешь? – В ее голосе появились саркастические нотки. – Воткнешь мне кинжал между ребер?
– Забавно… – Даже в слабом лунном свете можно было разглядеть, что он мысленно взвешивает ее слова. – Но если ты кому-то расскажешь, что я там был, тебе придется признаться, что и ты тоже там была. Мне кажется, что тебе не хотелось бы делать такого признания. Особенно когда ты одета, как… как…
Когда он умолк и посмотрел на камею, приколотую к лифу в том месте, где было глубокое декольте, Минерва почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
– Как кто? – спросила она.
Их глаза встретились.
– Как неряшливая потаскушка, – неохотно ответил он. – Ты же не хочешь, чтобы кто-то увидел тебя тут в таком наряде?..
Потаскушка?! Он считает, что она выглядит, как потаскуха? Да еще и неряшливая?
– А почему бы и нет? Потому что это может испортить мне репутацию? Сомневаюсь, что мне по силам сделать что-то такое, от чего она станет еще хуже.
– Но у тебя же есть приданое…
– Что заставляет всяких проходимцев искать моего общества, – бросила Минерва, вздернув подбородок. – К тому же ты не испортишь мне репутацию, желая мне досадить. Знаю, что не испортишь. Ты – настоящий джентльмен, так что не сделаешь этого.
Джайлс вскинул бровь.
– А ты не будешь смотреть на то, как меня повесят за воровство, – заметил он в ответ. – Знаю, что не будешь. Ты – настоящий друг, чтобы совершить такое.
Если он пытается успокоить ее, то это очень мило с его стороны.