Джейкобс Холли. Зимняя сказка

Холли Джейкобс
Зимняя сказка

ГЛАВА ПЕРВАЯ

   – Ты его уже видела?
   – Кого «его»? – уточнила Либби Макгинес, подравнивая седые волосы Мейбл с обеих сторон.
   – Твоего нового соседа, – сказала Мейбл с ноткой раздражения в голосе.
   – Нет, я его еще не видела, но встретилась с его регистратором, она, кажется, очень мила.
   – Ну, доктору Гарднеру определение «милый» не подходит. Выгодная партия – так бы я его охарактеризовала.
   Либби усмехнулась. Мейбл, может, и была вдовой семидесяти лет, но энергия в ней бурлила как у двадцатилетней. Специалист по иглоукалыванию, она поклялась никогда не уходить на пенсию. Но главной целью жизни Мейбл считала поиск мужчины для своей подруги Либби.
   – Ты могла бы воспользоваться такой выгодной партией, – добавила Мейбл.
   – Меня больше интересует денежная выгода. – Доходов от салона «Щелк – и готово» Либби на жизнь хватало, но прибыли он приносил мало.
   Либби развернула стул на сто восемьдесят градусов. Убедившись, что Мейбл пострижена ровно, она вновь повернула ее к зеркалу.
   – Ну как?
   – Совершенство, – оценила пожилая женщина, дотронувшись до своей новой стрижки, – Когда ты стрижешь мои волосы, результат всегда такой. Может, тебе все же стоит взглянуть на своего нового соседа? Вдруг он тоже совершенство?!
   – Я очень рада, что тебе нравится стрижка, и спасибо за предложение о докторе. Но я пас. Совершенная прическа, может, и существует, а совершенный мужчина – нет. – Либби сняла накидку с Мейбл и проводила ее до стола регистрации. – Хочешь назначить следующую встречу?
   – Ты уверена насчет доктора? Я могла бы представить тебя ему.
   Либби усмехнулась.
   – Я абсолютно уверена. Мейбл вздохнула.
   – У тебя есть окно на мытье головы и прическу перед Днем благодарения?
   Либби посмотрела в регистрационную книгу.
   – Я могу втиснуть тебя в среду, в полпятого, за неделю до праздника.
   – Ты – душка. Все дети возвращаются домой на праздник, а Стейси привезет своего нового парня, и я хочу отлично выглядеть. – Она протянула Либби двадцатку. – И, кстати говоря, может, и тебе стоит что-нибудь сделать с волосами, прежде чем ты встретишься с доктором Выгодная Партия.
   – Я уверена, что увижу нашего нового соседа, но не планирую встречаться с ним, если ты понимаешь значение моих слов. А я знаю, что понимаешь. И мне нравятся мои волосы такими, какие они есть, – подчеркнула она, коснувшись своих длинных волос. – И мне нравится моя жизнь такой, какая она есть. Но спасибо за совет.
   Либби протянула Мейбл сдачу, но та отмахнулась.
   – Возьми себе, дорогая. Ты хорошо поработала.
   Сводничество Мейбл Либби порядком надоедало, но сложно сердиться на такую щедрую и милую женщину.
   – Спасибо, Мейбл. Увидимся, когда придешь в следующий раз.
   – До встречи. И подумай о том, о чем я тебе говорила.
   Либби сунула купюры в карман. Единственное, о чем она думала, – новый компьютер для Мэг. Она копила чаевые с начала года только на него. Не просто какой-то компьютер, но нечто большое и быстрое – то, что бросит весь мир к пальчикам ее дочери.
   Мэг – все, о чем Либби могла думать. Им с Мэг не нужен никакой мужчина в жизни. Поэтому Мейбл может предложить кому-нибудь еще свою выгодную партию.
   Либби бросила взгляд на часы. Еще час, и она поедет домой с Мэг. Она очень любила свою работу в «Щелк – и готово», но возвращаться домой к дочери она любила еще больше.
 
   Домой? И как она туда доберется? – подумала Либби час спустя, заметив, что какой-то идиот поставил свой грузовик на ее место парковки. Размером с небольшой танк, зеленый грузовик с номерами Огайо просто не оставил ей пространства, чтобы выехать! И вы только посмотрите: за ним же еще целых два метра свободных!
   Либби осознала, что мысленно обращалась к водителю грузовика, словно разговаривала с мужчиной. Она могла поспорить на недельное жалованье, что водитель – парень. Какой-нибудь любитель больших грузовиков, считающий себя крутым мачо и поэтому не обращающий внимания, куда ставит машину.
   Либби, нервничая, взглянула на часы. Она точно опоздает забрать Мэг с пикника у Хендерсонов. И где же полисмен? Когда он нужен, его никогда нет рядом. Полицейский участок располагается через дорогу, но никого не видно. А придурок водитель зеленого грузовика явно заслуживал штрафа.
   Никто не спешил к ней на помощь. Ей просто придется позвонить Хендерсонам и объяснить, что она оказалась в ловушке и останется там, пока водитель красного джипа перед ней или владелец зеленого грузовика за ней не отъедут в сторону. И ей бы очень хотелось, чтобы первый появился водитель грузовика. Тогда Либби выложит ему все, что она о нем думает. Может, лишь слегка пожалеет, а вот Мэг бы точно не пожалела.
   Мысль об остротах дочери вызвала у Либби улыбку, несмотря на все ее раздражение. Но резкий порыв холодного ветра заставил ее вспомнить, почему она так раздражена. Ноябрьский канадский ветер дул с озера Эри. Либби забралась в свой «неон» и включила зажигание и печку. Раз уж все равно придется ждать, она может устроиться с комфортом. Либби надеялась, что ожидание будет недолгим: в пять часов в городе закрываются почти все конторы.
   Потянувшись за сотовым телефоном, она заметила мужчину, выходящего из клиники «Офтальмология Гарднера» и направляющегося к зеленому грузовику. Она выпрыгнула из машины.
   – Эй, вы!
   Мужчина посмотрел на нее. Он был потрясающим, сногсшибательным.
   – Да?.. – улыбнулся он. Улыбка еще больше украсила его черты.
   Красавец он или нет, но злость Либби не улетучилась.
   – Я не знаю, как вы паркуетесь у себя в Огайо, но здесь, в Пенсильвании, принято оставлять другим людям хотя бы полметра для маневра.
   – Правда? – изумился он.
   – Правда.
   – Буду иметь в виду. – Он открыл дверь грузовика и хотел было залезть внутрь.
   – И все? И никаких «Извините» или «Это больше не повторится»?
   – Послушайте, – он вздохнул, – у меня выдался очень трудный день, и сейчас мне нет дела до какой-то стервы...
   – Стервы?
   – ...которая кричит на меня, потому что сама не умеет парковаться.
   – Моя машина стояла здесь раньше. А вы почти что наехали на мой бампер, и у вас хватает наглости утверждать, что я не умею парковаться?
   – Я не знаю, как вы паркуетесь здесь, в Пенсильвании, но в Огайо мы оставляем машину хотя бы на полметра от обочины.
   – Я и так на полметра от обочины. Проклятие, я практически на обочине. Но вопрос об обочине не имеет отношения к тому, как некоторые ставят свои машины и, что более важно, не дают возможности другим выехать со своего места парковки.
   Он забрался в грузовик.
   – Что ж, может, в следующий раз вы оставите машину на стоянке на углу Восьмой и Персиковой улиц, всего в нескольких кварталах отсюда.
   Либби постучала в окно, и он неохотно открыл его.
   – А может, – произнесла она, – именно вам стоит оставить машину в другом месте, когда вы в следующий раз пойдете к врачу?
   – Для меня та стоянка находится слишком далеко, чтобы ходить в клинику каждый день.
   – Вам нужно ходить к офтальмологу каждый день? – Не похоже: мужчина не носит очков и, скорее всего, не носит и контактных линз. Наверняка зрение у мистера Само Совершенство идеальное. И кого он думает обдурить?
   – Я и есть офтальмолог.
   – Доктор Гарднер? – Так вот о ком говорила Мейбл, Оказывается, он и есть доктор Выгодная Партия. Может, он и был конфеткой, но одной из тех, от которых остается горьковатый привкус.
   – А кто вы? – поинтересовался доктор Гарднер.
   – Ваша соседка, Либби Макгинес.
   – У вас здесь квартира? – он кивнул в сторону дома, где сдавали квартиры.
   – Нет, я владелица «Щелк – и готово», салона красоты, прямо рядом с вашей клиникой. И так как нам обоим нужно будет паковаться здесь достаточно часто, может быть, вам стоит получить несколько уроков вождения?
   – Только если вы присоединитесь ко мне, – любезно отозвался он.
   Либби постаралась, чтобы ее голос звучал как можно суше:
   – Послушайте, препирательство с вами мало похоже на игру в остроумие, а мне пора ехать. Не могли бы вы убрать грузовик?
   – А я должен признать, что вы очень приветливы ко мне по случаю нашего знакомства.
   Чувство вины возникло у нее в душе. В конце концов, если она не хочет видеть доктора Гарднера в романтическом свете, это совсем не значит, что ей нужно восстанавливать против себя нового соседа.
   Доктор раздраженно усмехнулся, и у Либби тотчас же пропало чувство вины.
   – С вашими манерами вы могли бы получить приветствия и похлеще. – Либби отошла к своей машине.
   И Мейбл еще хотела, чтобы Либби сменила свою прическу ради этого... доктора Гарднера? Либби с силой захлопнула дверцу машины. Единственное, что она готова переменить, – место стоянки. Она всегда спешит к дочке и не станет ежедневно ждать, пока доктор Гарднер не удосужится убрать свой грузовик.
   Зеленый грузовик отъехал немного назад, оставив перед собой свободный метр, и выехал на дорогу. Наконец-то. Либби повторила его маневр. Можно ехать домой.
   Через полчаса она уже стояла с Мэг на кухне и инцидент на парковке был ею почти забыт.
   – И Джинни стошнило прямо в классе. Уборщику пришлось прийти и вычистить все. У нас было занятие в столовой, потому что в классе все еще пахло, но в столовой пахло почти так же плохо.
   Некоторые вещи никогда не меняются. Плохая еда в столовой относилась именно к ним.
   Либби бросила взгляд на темные кудри дочери. Еще одна вещь никогда не менялась – восторг, с которым она смотрела на Мэг. С каждым годом дочь становится все прекраснее. Малышке уже десять лет. Как быстро летит время!
   – У тебя есть домашнее задание? – спросила Либби, чтобы прогнать внезапную грусть. Дочь нс одобряла ее вздохи.
   Мэг нахмурилась.
   – Ты спрашиваешь меня об уроках каждый вечер. Может быть, я сделала их у Хендерсонов?
   Либби помешала соус и улыбнулась. Ее дочь была нормальным десятилетним ребенком в полном смысле слова. Она положила ложку и сказала:
   – А может быть, и нет. Так что же?
   – Отлично. Я сделаю домашнюю работу. – Руки Мэг стали двигаться куда медленнее, чем когда она рассказывала историю о Джинни.
   – Ужин будет готов через пятнадцать минут, так что приступай, – проговорила Либби.
   Двигающиеся пальцы. Танцующие пальцы. Эти движения – единственное отличие Мэг от остальных.
   Либби смотрела на убегавшую в свою комнату Мэг и не могла сдержать улыбку. Мэг ворчала по поводу домашнего задания, комната ее походила на свинарник, и она постоянно болтала со своими друзьями по Интернету. Либби не позволяла ей использовать общие чаты, но специально для друзей они создали свой частный сайт, где все они и встречались. А встречались они там всякий раз, когда Мэг могла найти время, чтобы пообщаться с ними с помощью старенького компьютера.
   Она будет в восторге от новой модели, которую Либби твердо решила подарить ей на Рождество. Компьютеры, ручная азбука, чтение по губам – Либби поощряла все, что открывало для ее дочери возможности общения с миром.
   Она начала резать хлеб, а разные модемы и мыши мелькали у нее в голове. Как и любому пятикласснику, Мэг хотелось бы более быструю модель.
   Любому пятикласснику... Мэг была не любой, она была особенной. И дело не только в том, что она слабо слышала. Она во всем была особенной девочкой.
   Тем хуже для отца, Митча. Он не остался с ними и не смог увидеть, что их дочь просто восхитительна.
   Уход Митча обернулся благом для Либби. Воспитывать Мэг ей доставляло огромное удовольствие. Обедать с ней, спорить с ней по поводу домашней работы, видеть мир голубыми глазами своей дочери уже было подарком. И ни одного дня не проходило, чтобы Либби не напоминала себе, насколько она счастлива.
   Пятнадцать минут спустя они обе принялись за спагетти с мясными шариками. А между тем Мэг успевала болтать о том, что она набрала много очков в какой-то новой компьютерной игре, в которую играла с Джеки Хендерсон.
   – Я победила ее.
   – Я полагаю, она захочет отыграться. И возможно, победит тебя, так что не зазнавайся.
   – Ни за что. Мои пальцы быстрее, чем ее.
   После девяти лет занятий с ручной азбукой пальцы Либби приобрели скорость, но не такую, как у Мэг. И, вероятно, Мэг права. У Джеки не оставалось шансов.
   Свет на кухне замерцал в то же мгновение, когда раздался звонок в дверь.
   – Я открою, – показала Мэг и вскочила со стула, прежде чем Либби успела запротестовать. Ей нс нравилось, когда Мэг открывала дверь по вечерам. А в ноябре вечера наступают рано. Она поспешила вслед за дочерью. – Цветы! – жестами показала Мэг, прежде чем взяла от посыльного искусно составленный из осенних цветов букет.
   Темноволосый посыльный улыбнулся, сверяясь со своими записями:
   – Либби Макгинес, так?
   – Так, – ответила Либби, сунула руку в карман и вытащила несколько купюр. – Вот, – сказала она, протягивая ему чаевые. – Спасибо.
   – Не за что, мэм. Тот, кто послал вам цветы, видать, и вправду извиняется. Он позвонил в магазин и попросил меня доставить их немедленно, хотя мой рабочий день закончился, что обошлось ему в кругленькую сумму.
   Либби закрыла дверь и взглянула на карточку в букете, который Мэг поставила на стол в прихожей.
   «Дорогая мисс Цирюльник, – гласила записка. – Вот номер Дэна – учителя по вождению. Советую начать как можно раньше».
   Что за высокомерный тип, не умеющий парковать свой грузовик! Бездумно она наклонилась и понюхала букет. Он, может быть, и идиот, но Либби не откажет себе в удовольствии любоваться цветами.
   – Что? – спросила Мэг, взяв карточку.
   – У меня случилась небольшая неприятность с машиной, объяснила Либби, и все ее прежнее раздражение нахлынуло на нее вновь. – Пойдем закончим ужин. – Она положила карточку себе в карман и направилась в сторону кухни.
   Мэг остановила ее, дернув за рукав.
   – Авария? – На ее лице появилось беспокойство.
   – Нет, – разубедила ее Либби. – Просто мне перегородил дорогу очень плохой водитель, который не умеет припарковывать машину и который думает; что он очень веселый.
   – Я думаю, что он забавный, – оценила Мэг. – Он симпатичный?
   – Нет, он не симпатичный, а ты предательница.
   – Я видела, как ты паркуешься. – Мэг изобразила множество попыток поставить машину. Все сцены заканчивались тем, что машина находилась за милю от обочины.
   – Критикуешь меня, а у самой и прав-то нет, – смеясь, проговорила Либби. Ее неприязнь по отношению к доктору Гарднеру, не умеющему парковаться, тотчас исчезла, как только она увидела веселое личико дочери.
   – Ну и что? А ты все равно не умеешь парковать машину.
   – Ну все. Успокойся и кушай, – попросила Либби, и Мэг принялась за спагетти. Но сама Либби не успокоилась, и, как ни старалась, ее мысли во время еды возвращались к доктору Гарднеру. Очевидно, он думал, что его внешность и карточка, прикрепленная к милому букету, дают ему право надеяться на ее снисходительность.
   Он не понравился Либби, ну если только чуть-чуть. Его высокомерие и, извращенное чувство юмора при красивой внешности наверняка почти без усилий смогут покорить добрую половину женского населения Эри. Но Либби Макгинес никогда не станет одной из них. Ей совсем не нужно то, что она называла «неприятностью».
   Она всегда чувствовала приближающиеся неприятности, и в данном случае у них было имя – доктор Гарднер.
 
   Неприятность.
   Обои для приемной беспокоили Джошуа Гарднера меньше всего, но он на следующее утро продолжал перелистывать книгу образцов. Может, перед его глазами и мелькали обои, но из головы не выходил образ его очаровательной соседки, чьи голубые глаза снились ему всю ночь. Новой соседки, которая не уверена в его способностях поставить автомобиль на стоянку.
   Она, конечно, права. Парковка рядом с ее машиной была нс самой лучшей в его жизни. Но Джош так торопился в свой офис, что поставил грузовик на первое попавшееся свободное место, не подумав о том, что вторгся в чье-то чужое пространство.
   И, конечно, его реакция на ее гнев получилась не лучшей. Он очень устал и толком не извинился, а она набросилась на него.
   Джошу было очень не по себе, когда он отъехал от стоянки. Послав соседке букет, он надеялся снять напряжение, возникшее между ними. Меньше всего ему хотелось начинать отношения с соседями не с той ноги или шин, как в.данной ситуации.
   Однако соседка ему очень понравилась. Мисс Макгинес. Гнев ей очень шел. Джош усмехнулся и стал заниматься тем, чем следовало. Обоями. Его новая жизнь, его новый офис... его новые обои сейчас для него были главными.
   – Эти, – указал он на рисунок с геометрическими фигурами.
   – Вы уверены? – Тон Эми свидетельствовал о том, что она ожидала чего угодно, но только нс этого.
   – Да. Я уверен.
   Его милая, только что окончившая колледж, полная энергии регистратор пожала плечами и забрала книгу образцов.
   – Замечательно. Вы же босс. Ваш офис – вам решать. – Она удалилась в приемную.
   Босс.
   Им он и был. Джошуа Гарднер все держал под контролем. Теперь он единственный владелец клиники «Офтальмология Гарднера». Каждый предмет мебели и оборудования принадлежал ему. Нанимать и увольнять людей он мог по своему усмотрению. Даже выбором обоев занимался сам.
   Проблема заключалась только в деньгах. Покупка докторской практики, решение купить здание, а не арендовать его, переезд в Эри – на все требовались деньги. После развода его банковский счет здорово подтаял. На данный момент он не просто подтаял, а почти совсем испарился. Но практика предполагала наличие пациентов, поэтому он надеялся вскоре заработать деньги.
   Джошуа оглядел свой офис. Большинство вещей все еще лежало в коробках. Маляры придут сегодня вечером и приведут в порядок его кабинет и приемную. А обои, что бы там Эми ни думала, поклеят на следующей неделе. Все шло своим чередом.
   Переезд он считал верным решением. Ему просто необходимо было оказаться вновь дома, в Эри, в Пенсильвании, в городе, где он вырос. Если он пройдется до угла и посмотрит вниз по улице, то увидит здание больницы, в которой он родился. А чуть подальше – залив, где он учился кататься на водных лыжах. Каждый уголок города таил в себе его счастливые воспоминания.
   Доктор Джошуа Гарднер приехал наконец домой. Здесь он собирался начать новую жизнь.
   Зазвонил интерком.
   – Доктор?
   – Да, Эми.
   – Ваш посетитель на восемь часов здесь.
   – Иду. – Джош положил свои бумаги в стол. Он был дома, делал любимое дело и, может быть, букетом, посланным той брюнетке, набрал несколько очков в свою пользу.
   Да, теперь все будет просто отлично.
 

ГЛАВА ВТОРАЯ

   – Итак, что ты думаешь? – спросила Мейбл. В восемь часов утра рано еще о чем-то думать, слишком рано иметь дело с Мейбл, слишком рано иметь дело с кем бы то ни было. Именно поэтому Либби никогда не назначала встречи раньше восьми тридцати. Кофе и бумажная работа как раз занимали полчаса. Обычно в такое время тихо и спокойно, и Либби могла полностью прийти в себя.
   И если порой ей бывало сложно находить кон-такт с клиентами, то Мейбл превосходила их всех.
   Либби засыпала кофе в кофеварку и пыталась найти убедительный довод, почему она не может помочь Мейбл.
   – Я не думаю... – Что твоя идея хорошая. Так Либби планировала закончить предложение, но Мейбл прервала ее и произнесла:
   – Вот и не думай. Просто скажи «да». Тогда ты поступишь правильно.
   – Если так, то почему ты сама не займешься вечеринкой? – Либби захлопнула крышку фильтра и включила кофеварку.
   – Эй, я – президент ассоциации. Я не в состоянии делать все сама. Я и так много делаю для нашего района. Теперь твоя очередь.
   – Может, я найду другой способ помочь? Могу заняться продажей выпечки или...
   – ...организовать рождественскую вечеринку, – отозвалась Мейбл. – Мне нужен человек, на которого я могу положиться.
   – Но у меня почти нет времени. – Время. Для Либби оно летело чересчур быстро. Весь день на ногах, а потом вечера с Мэг и к тому же домашние хлопоты... Либби покачала головой. Нет, у нее нет времени ни на что другое.
   – А что, если я найду кого-нибудь, кто поможет тебе организовать вечер? – спросила Мейбл. Она не собиралась сдаваться. Упрямое выражение на лице пожилой женщины означало, что Либби проиграла сражение, даже не начав драться.
   Смирившись с неизбежным, Либби спросила:
   – Кого-то, кто будет только при сем присутствовать или действительно будет что-то делать?
   – Работать. – Мейбл подняла руку в скаутском приветствии, а потом перекрестила сердце.
   Если бы у Мейбл было сердце, то она ни за что бы не стала просить Либби помочь. Несмотря на то что все ее существо готово было закричать, чтобы отказаться, Либби произнесла:
   – Может, если я не одна буду все делать, то смогу справиться.
   – Конечно, ты справишься, – пообещала Мейбл. – Для тебя это очень хороший способ развеяться. Мы все беспокоимся о тебе. Ты ведь только и делаешь, что работаешь и заботишься о Мэг. Тебе нужно немного разнообразия в жизни. – Мейбл пожала плечами и усмехнулась: – Если у тебя появятся какие-нибудь вопросы или проблемы, то не стесняйся и спрашивай.
   Кофеварка застучала, сообщая, что кофе сварился. Либби с удовольствием налила себе чашку. Если бы Мейбл пришла после двух чашек, то Либби нашла бы в себе силы отказаться от ее задания.
   – То есть, если у меня возникнут вопросы, мне обращаться к тебе? – спросила она.
   – Нет, конечно, нет. Я – всего лишь делегат, а не тот, кто решает проблемы, – заразительно захохотала Мейбл. – Но я посочувствую.
   – Ты очень щедра. Мейбл пожала плечами:
   – Щедрость – мой недостаток.
   – Не хочешь чашечку кофе? – спросила Либби, но Мейбл покачала головой. – Знаешь, Мейбл, если вечеринка не удастся, виновата будешь ты. Я никогда не устраивала вечеринок для себя, поэтому мало что знаю о вечеринках для группы из пятидесяти человек.
   – Боюсь, как и все мы. И, Либби...
   Что-то в голосе Мейбл заставило Либби насторожиться. Она отпила немного кофе.
   – Да?
   – Мм, я не упомянула, что вечеринка не только для членов ассоциации? Семьи тоже включены.
   – Мейбл! – Либби быстро попыталась прикинуть количество участников вечеринки. Ассоциация мелких предпринимателей на Перри-Сквер, АМППС, насчитывала около пятидесяти членов. А если включены семьи.. – На скольких людей нужно планировать? – спросила Либби.
   – Я точно не знаю. Около двухсот. И не беспокойся. Я дам тебе список детей и их возраст.
   Либби гневно посмотрела на женщину, которую считала своим другом.
   – Зачем мне возраст детей?
   – Чтобы Санта приготовил для них подходящие подарки.
   – Подарки? – Во что она оказалась втянута? – Мейбл, ты ничего не говорила о семьях, детях и подарках. Я ни за что...
   – ...не будешь делать все одна. – Мейбл сочла за благо поскорей уйти, пока Либби не отказалась, поэтому она подхватила свое пальто и направилась к двери.
   – Нет, ты не уйдешь, – заявила Либби. – Мы еще не закончили разговор.
   – Ну, не волнуйся так. У меня есть парочка списков, которые тебе пригодятся. И у меня только что появилась замечательная идея, кого позвать тебе в помощники.
   – Кого же? – Либби попыталась вспомнить какого-нибудь безумца в кругу их знакомых, но не нашла никого, кроме себя.
   – Я не хочу говорить, пока не буду уверена. – Рука Мейбл лежала уже на дверной ручке.
   – Мейбл, ты заставляешь меня нервничать. Мейбл повернулась и смущенно посмотрела на Либби.
   – Знаешь, люди постоянно мне говорят, что я заставляю их нервничать, а я не понимаю почему.
   – Может, дело в том, что обычно у тебя в руках иголки, или в том, что ты просто такой человек. – Внезапно Либби поняла, что Мейбл уходит от темы. – Насчет вечеринки...
   – Мне пора, – произнесла ее соседка, специалист по иглоукалыванию, и быстро вышла.
   Либби беспомощно наблюдала за исчезновением Мейбл. Организовать рождественскую вечеринку? И о чем только она думала?
   Ладно, она подумает о задании подруги позже, а пока что у нее впереди загруженный день.
   За три-четыре недели до праздника невозможно организовать вечеринку на две сотни человек. У нее будет сумасшедшая жизнь между Днем благодарения и Рождеством. Конечно же, Либби, как и все, с нетерпением ждала рождественских праздников, но сейчас чувствовала острое раздражение по поводу планируемой рождественской вечеринки.
 
   Раздражение – неверное слово, чтобы описать чувства Либби, когда она ожидала клиента на полпятого.
   – Что вам надо? – рявкнула она, когда не умеющий парковаться доктор Гарднер прошел к ней в салон и уселся в кресло.
   – Немного подровнять.
   Внезапно она осознала свою ошибку.
   – Я видела Дж. Гарднер в регистрационной книге, но не думала, что придете вы. – Запись была сделана почерком Джози. Либби стоило спросить, но она так расстроилась после разговора с Мейбл, что ни о чем больше не могла думать.
   – Поверите или нет, но большинство моих друзей зовут меня Джошуа или даже Джош.
   – Значит, я буду называть вас доктор Гарднер, если не возражаете.
   Либби видела, что он рассматривает ее отражение в зеркале. Его темно-карие глаза изучали ее, и она чувствовала себя как кролик перед удавом.
   – А если я скажу, что возражаю, Либби? – мягко поинтересовался он.
   – Тогда я скажу, что мне очень жаль, доктор Гарднер, но я предпочитаю, чтобы мы сохраняли деловые отношения. – Она накинула на него накидку и затянула ее немного сильнее, чем требовалось. – И попрошу называть меня мисс Макгинес.