Джоансен Айрис. Рыжеволосая танцовщица

   – Я тебя не слышала. Я сушила голову! – выпалила Сабрина. – И я бы не выскочила в одном полотенце, если бы ты так не орал. Я уж было подумала, что случился пожар! – Она прошла к креслу. – А теперь, извини, мне нужно одеться. Не то чтобы я стеснялась – такой шлюхе, как я, нечего стесняться, – просто мне холодно.
   – Сабрина, я не называл тебя шлюхой, – резко сказал Алекс. Он зашел ей за спину и притянул ее за плечи к себе. – Я этого не говорил!
   – Ну, говорить не говорил… – Она попыталась вырваться, чтобы не дать себе снова растаять в его руках. Ее тело, не защищенное ничем, кроме полотенца, снова начинало испытывать сладостную дрожь… – Твой вид красноречивее всяких слов говорит о том, что ты хочешь сказать… – Сабрина снова попыталась вырваться из его рук, но он крепко держал ее.
   – Нет, – все так же резко произнес он. – Не вырывайся, Сабрина.
   Его губы заскользили по ее шее.
   – Прости, – сказал он через минуту. – Я знаю, что я не должен так себя вести с тобой. Просто я чуть не сошел с ума. Ты мне не отвечала, и я здорово перепугался.
   – Перепугался? Что же такое со мной могло произойти?
   – Я подумал, что ты убежала, – выдавил Алекс. – Что ты позвонила своему ковбою, и тот убедил тебя вернуться к нему. Господи, – пробормотал он, – что со мной творится?
   Теперь его голос звучал нежно, словно и не был стальным за минуту до того. И Сабрина уже не пыталась вырваться из его рук…
   – Ты в этом не одинок, – сказала она. – Мне тоже не очень нравится то, что со мной творится. Но знай, что, если я согласилась поехать с тобой, на это есть причины.
   – Я знаю, – прошептал он ей в ухо. – Это потому, что ты прекрасная женщина. Моя женщина. Скажи мне, Сабрина, ты ведь моя?
   – Шовинист, – усмехнулась она. Тая в руках Алекса, Сабрина снова вспомнила вчерашнюю ночь у камина.
   – Почему ты не скажешь мне, что ты мой мужчина? – произнесла она, кинув на него лукавый взгляд из-под ресниц.
   – Ты хочешь, чтобы я сказал это? – Его руки ласкали ее тело. – Я и есть твой мужчина, детка. Твой с головы до пят. Всеми помыслами, всеми чувствами, каждым мускулом моего тела. И я не шовинист. Я готов предоставить тебе любую свободу, все, что ты хочешь. Скажи мне, чего ты хочешь? Впрочем, я и так знаю. Ты хочешь меня. Не правда ли, любовь моя?
   Его руки продолжали ласкать ее.
   – Тебе так нравится, любимая? Знаешь, как я люблю прикасаться к тебе! Ты такая нежная!
   – Алекс! – Она начала расстегивать пуговицы его рубашки. – Черт побери, Алекс! Ты меня возбуждаешь!
   Его глаза округлились.
   – Да? А я и не знал, – произнес он, глядя, как ее пальцы расстегивают пуговицы рубашки, обнажая его грудь. – Стало быть, ты перешла в наступление? Ну что ж, я сдаюсь. И не могу сказать, что сдаюсь против воли. Надо же, впервые в жизни мне вдруг стало нравиться подчиняться.
   Алексу стало нравиться подчиняться? Сабрина не поверила своим ушам и даже фыркнула, что было, надо признать, не очень-то уместно. Не означало ли это ее победу? Или о полной победе говорить все еще рано?
   – Стало быть, тебе нравятся агрессивные женщины? – Сабрина попыталась сделать злое лицо, но затем рассмеялась. – Будет тебе агрессивная женщина. – Она действительно «перешла в наступление» и начала ласкать его, как он только что ласкал ее. – Тебе так нравится, любимый? – прошептала она, пародируя его шепот. – Знаешь, как я люблю прикасаться к тебе! Ты такой сильный!
   С минуту он глядел на нее, не веря глазам. Затем рассмеялся и никак не мог остановиться, так что теперь уже Сабрина с удивлением уставилась на него.
   – Черт побери, Сабрина! – проговорил Алекс сквозь выступившие от смеха слезы. Он прижал ее к груди и качал на коленях словно ребенка. – Ты не перестаешь меня удивлять, каждый раз выдаешь что-то новое. Что же будет через эти четыре дня? Я думаю, что ты полностью возьмешь власть надо мной! Будешь еще, чего доброго, крутить мной как пожелаешь.
   – Не бойся, не буду, – улыбнувшись, поспешила она его успокоить. – Я пока даже и не заметила, что мне удалось получить власть над тобой. – Она поцеловала его.
   «Господи, как я люблю его! А как же можно его не любить, если он сам признает мою власть над ним и сам способен смеяться над собой и в то же время остается такой яркой личностью, таким сильным мужчиной?»
   Сабрина вдруг услышала вежливое покашливание. Она инстинктивно попыталась отстраниться от Алекса, а его руки так же инстинктивно еще сильнее прижали ее к себе. «Слава Богу, что он это сделал», – подумала она через минуту. Ведь она была обнажена до пояса, только бедра обернуты полотенцем.
   – Может, мне зайти попозже? – вежливо спросил Клэнси Донахью.
   – Черт побери, Клэнси, опять ты! – Алекс сделал ему знак головой, чтобы тот уходил. Он распахнул рубашку, пытаясь ею прикрыть Сабрину. – Похоже, ты уже взял в привычку…
   – Взял бы, да ты мне не даешь. – Голос Донахью звучал рассерженно. – Короче, я исполнил все твои приказания. Но скажу тебе, Алекс, что ты дурак.
   – Не сейчас, Клэнси, – нетерпеливо произнес Алекс. – Дай Сабрине хотя бы одеться. Ты ее смущаешь.
   Донахью недовольно пробормотал что-то себе под нос и закрыл дверь.
   Сабрина подняла голову от груди Алекса. Щеки ее стали пунцовыми от стыда.
   – Не беспокойся, Алекс, – прошептала она, – больше я действительно не буду расхаживать в полотенце. Клэнси вот уже второй раз напугал меня до смерти. С меня хватит.
   Алекс нахмурился.
   – Тебе нечего стыдиться. Как можно стыдиться такого тела? Если я не хочу, чтобы его видели другие, то это лишь потому, что я неисправимый ревнивец и собственник. Так что воспринимай это так. Хорошо?
   – Хорошо, – улыбнулась она. – Но, может быть, я все-таки накину что-нибудь на себя? А то Клэнси уже, наверно, решил, что мне нравится ходить голой.
   Он неохотно отпустил ее, глядя, как она вновь завертывается в полотенце.
   – Неплохая мысль, – задумчиво сказал Алекс, глядя на нее не отрываясь. Наконец он нехотя отвел взгляд. – Что касается Клэнси, то он, разумеется, даже не заикнется о том, что видел. Будь уверена. Он никогда не скажет о тебе ничего дурного. Он от тебя просто без ума. Ты знаешь, что, когда я вычислил, где ты, он пытался отговорить меня ехать, словно я мог что-то тебе сделать! Я был готов его задушить, впервые за все время, что мы вместе. Что я мог с тобой сделать?
   – То, что ты и сделал. – Сабрина улыбнулась, почувствовав нежность к грубоватому на первый взгляд Донахью. – Он отлично тебя знает, Алекс. – Она прошла к креслу и стала разбирать покупки. – Когда мы взлетаем? Сколько у меня времени, чтобы одеться?
   – Минут пятнадцать, – рассеянно произнес он, все еще хмурясь.
   Сабрина взяла отобранные вещи и пошла в душ. Он, не отрываясь, смотрел ей вслед.
   – Кто же мог подумать, что ты окажешься девственницей? – произнес он, словно защищаясь, как обиженный ребенок.
   – А это что-нибудь меняло? – кинула она через плечо.
   Почему ему так не понравилось, что Донахыо вдруг стал защищать ее? Не похоже это на Алекса. Она ни на минуту не сомневалась, что если он что-то решил, то будет идти напролом, нисколько не смущаясь тем, что кого-то это не устраивает.
   Алекс пожал плечами.
   – Пожалуй, что нет. Я слишком тебя хотел, чтобы придавать значение тому, девственница ты или нет. – Он еще сильнее нахмурился. – Мне просто не понравилось, что Клэнси вдруг стал на твою сторону. Я сам хочу защищать тебя от всех, кто только посмеет…
   – Ревнуешь? – улыбнулась Сабрина, задержавшись на миг в дверях.
   – Немного. – В его голосе не было обычной уверенности. – Дело в том, Сабрина, что прошлой ночью я не просто переспал с рыжеволосой девушкой, которую очень хотел. Произошло нечто большее. Ты что, жалеешь о том, что было с нами?
   Как она могла об этом жалеть! То, что произошло, было, без преувеличения, самым восхитительным во всей ее жизни! И что бы ни случилось потом – будь что будет!
   Ее изумрудные глаза сияли от нежности. Она тихо произнесла:
   – Ты должен избавиться от своих собственнических привычек, если хочешь, чтобы мы пришли к пониманию. Я не то чтобы позволила тебе любить меня, я сама этого потребовала. И мне не очень-то нравится роль подчиненного. Так что запомни это на будущее.
   Она закрыла за собой дверь.
   Через пятнадцать минут она была одета в розовый брючный костюм и белый шелковый топ. Розовые же сандалии на невысоком каблуке были не только красивыми и модными, но и очень удобными. Вообще все прекрасно на ней сидело и было ей к лицу. Алекс точно угадал все ее размеры. Впрочем, и неудивительно – ведь вчера он хорошо изучил все ее тело. Снова вспомнив об этой ночи, Сабрина залилась краской.
   Пройдя в салон, она не обнаружила там Алекса. Зато в дальнем углу в кресле развалился Клэнси Донахью, читая журнал.
   При виде ее Донахью встал и, окинув Сабрину беглым взглядом, одобрительно присвистнул.
   – Прелестно! – произнес он. – Хотя, признаться, ваш недавний «костюм» понравился мне больше.
   Сабрина покраснела так, что ее лицо стало почти одного цвета с ее волосами.
   – Хорошо, хорошо, не буду, – поспешил успокоить ее Донахью. – Я обещал Алексу ничем вас не смущать, но вот не сдержался. Как говорится, язык мой – враг мой. Кстати, возьмите, – он вынул из кармана магнитофонную кассету, – вы забыли это на дне рождения у Алекса. Я хотел было переслать ее вам по почте, но подумал, что скоро увижу вас лично.
   – Спасибо. – Она взяла у него кассету и села рядом. – А где Алекс?
   Донахью кивнул в сторону кабины пилота.
   – Он решил сам сесть за штурвал. Полет займет всего минут сорок. Я имею в виду до Хьюстона. Там мы пересядем на вертолет. На Лондейлз-Фолли нет посадочной полосы для самолета. Алекс решил, пусть Дон немножко отдохнет. Обычно он берет Дона в более длительные полеты. – Донахью улыбнулся. – Мне кажется, он просто решил успокоиться после того, как наорал на меня. Слышали бы вы, как он бесновался!
   – Извините, – пробормотала она. – Алекс, конечно же, не прав. Вы ни в чем не виноваты.
   – Я и сам так думаю, но Алекса это не остановило. Как он меня поливал! Я пожалел, что когда-то научил его ругаться.
   Сабрина пристегнула ремень безопасности.
   – Но и вы с ним не очень-то церемонитесь, – заметила она. – Если я не ослышалась, вы, кажется, назвали его дураком. Что-то не похоже на того вежливого секретаря, каким вы показались мне в первый раз.
   Донахью мрачно усмехнулся.
   – Он и есть дурак. Так рисковать своей жизнью, и ради чего?! Не узнаю Алекса, это с ним впервые.
   Глаза Сабрины широко распахнулись от удивления.
   – Рисковать своей жизнью? Ничего не понимаю. О чем вы, Клэнси?
   Он пристально посмотрел на нее.
   – Ни о чем, – пробормотал он. – Забудь об этом, детка, я этого не говорил.
   – Забыть об этом? Только что вы сказали, что Алексу что-то угрожает, и вдруг забыть об этом?
   – Для меня будет лучше, если вы забудете об этом. Алекс, если узнает, голову мне оторвет.
   – Ну уж нет! – Сабрина никогда легко не сдавалась. – Раз уж заикнулись, то договаривайте, и нечего ходить вокруг да около. Что угрожает Алексу?
   – Ну, не то чтобы ему в данный момент что-то угрожало, но он сильно рискует, что отпустил охрану. – Донахью тяжело вздохнул и неохотно продолжал:
   – Алекс распорядился, чтобы эти четыре дня на острове никого, кроме вас двоих, не было. Велел никому из охраны даже не соваться на остров. Даже прислугу отправил на материк. – Донахью неодобрительно покачал головой. – Ну не глупо ли, скажите на милость?
   Сабрина вдруг почувствовала невыразимое облегчение. Она уж было решила, что Алексу что-то действительно угрожает, а оказалось-то всего-навсего…
   – И только-то? – произнесла она. – Послушайте, Клэнси, если вы будете меня так пугать…
   – По-вашему, это несерьезно? – мрачно отозвался Донахью. – А вы знаете, что на Алекса уже было три покушения? И четыре попытки похищения. Для чего же, по-вашему, он держит охрану, да такую, что вполне может конкурировать с американской службой безопасности?
   Сабрина вдруг похолодела.
   – Я и не знала, – прошептала она. – Кому может понадобиться охотиться за Алексом? И почему?
   – Господи, Сабрина! Да потому, что он – Алекс Бен-Рашид. Вы думаете, что быть одним из самых крупных бизнесменов Америки – это шутка? Не говоря уже о том, что он наследник престола Седихана. Старик Карим в последнее время стал прихварывать, а на то, чтобы Алекс сумел прибрать к рукам всю власть в Седихане, нужно время. И кое-кто мечтает отстранить от власти семью Бен-Рашидов. Эти люди времени не теряют. Так что охрана должна быть все время начеку. А Алекс ее разогнал.
   – Понятно, – рассеянно произнесла Сабрина, облизав внезапно пересохшие губы. – В таком случае охрана действительно нужна. Я не буду возражать. Поговорите с Алексом, я думаю, вы сумеете его переубедить.
   – Черта с два! – вздохнул Донахью. – Вы еще не знаете, какой он упрямый. Если уж принял решение, то ни за что его не изменит – даже если сам поймет, что оно было ошибочным. К тому же ему явно хочется побыть только вдвоем с вами. – Заметив, как побледнела Сабрина, он поспешил ее заверить:
   – Не волнуйтесь, уж я найду способ обеспечить ему безопасность, даже если для этого потребуется окружить остров целой флотилией.
   Сабрина закусила губу.
   – Вы уверены? – спросила она. Одна мысль о том, что Алексу может что-то угрожать, вызвала у нее настоящую панику. Ей вдруг показалось странным, что к Алексу она может испытывать такое же чувство, что и к Дэвиду, – инстинктивное материнское желание защитить. Ведь Алекса она любила совсем не так, как Дэвида, хотя и не менее сильно.
   – Уверен, – произнес Донахью. В голосе его действительно звучала уверенность. – Да Алекс и сам сможет неплохо за себя постоять, если уж придется совсем круто.
   – Ну что ж, слава Богу, если так, – произнесла Сабрина, немного успокоившись. Она улыбнулась Донахью. – И спасибо вам, что все эти годы вы заботились об Алексе.
   Донахью долго и пристально рассматривал Саб-рину с доброй улыбкой.
   – Ну что, успокоилась? – спросил он.
   – Теперь успокоилась.
   – Ну и слава Богу.
   На табло вспыхнула надпись: «Пристегните ремни». Шум двигателя усилился.
   Донахью помог Сабрине пристегнуться и пристегнулся сам, снова усевшись в кресло.
   – Полет займет минут сорок, – повторил он. – Думаю, этого времени будет достаточно, чтобы рассказать вам о Седихане. Я думаю, вы сами скоро его увидите. Это страна, где современность переплелась со временем из сказок «Тысячи и одной ночи». Когда я впервые увидел Седихан, я сказал себе…

Глава 8

   – Вот твоя комната. – Алекс рывком открыл дверь и ввел Сабрину в комнату, пол которой был застлан пушистым темно-синим ковром. Он прошел к двуспальной кровати, стоявшей посреди комнаты, и кинул на небесно-голубое покрывало маленький чемодан с одеждой, которую купил в аэропорту. – Моя комната внизу. – Он бросил взгляд на массивные золотые часы. – Еще только начало пятого! Не хочешь немного прогуляться по острову перед ужином?
   – Что? – удивленно переспросила она. Ее комната? Сабрина не думала, что им предстоит жить в разных комнатах и что Алекс будет навещать ее лишь тогда, когда будет в настроении. Уж очень это на него не похоже.
   – Спасибо, отличная комната, – машинально произнесла она.
   – Тебе нравится? Я рад! – так же машинально произнес он, направляясь к выходу, словно ему не терпелось уйти. – Встретимся внизу через пятнадцать минут, хорошо?
   Дверь за Алексом закрылась.
   Сабрина застыла на месте, в недоумении глядя на дверь. Наконец она подошла к кровати.
   Открыв чемодан, она достала белые шорты и лимонно-желтый топ.
   Что же произошло? Почему Алекс был так холоден и почему так быстро ушел?
   Пытаясь найти ответ на этот вопрос, Сабрина вспомнила, что заметила эту перемену в Алексе еще в Хьюстоне, когда они пересаживались в вертолет. Тогда она не придала этому значения, подумав, что он просто сосредоточился на управлении вертолетом. А когда они прилетели на остров, она была слишком поражена буйством тропической природы и красотой белоснежной виллы, стоявшей на живописном холме, и не обратила внимание на настроение Алекса. Теперь она заметила: что-то не так. В чем же дело?
   Сабрина механически скинула розовый брючный костюм и натянула шорты и топ. Все мысли ее были заняты переменой, происшедшей с Алексом. Еще утром он был таким страстным и нежным любовником. Что могло произойти? Сабрина терялась в догадках. Да уж, Алекс был совершенно непредсказуемым человеком.
   Сабрина спустилась вниз. Все сомнения, вероятно, легко читались на ее лице, так как Алекс при виде ее нахмурился еще сильнее.
   – Ты смотришь так, словно я Синяя Борода, – резко произнес он. Во взгляде его сквозило раздражение. – Что это ты так легко оделась?
   Сабрина растерялась.
   – Во-первых, на острове стоит жара, – оправдывалась она. – А во-вторых, по-моему, ты сам выбрал мне одежду. Кто виноват, что ты купил только шорты, топы и бикини, причем все это не каждая стриптизерша отважится надеть!
   – Знаю, – мрачно произнес он. – Я покупал одежду еще до того, как решил… – Его голос вдруг сорвался. – Хорошо, оставайся в чем есть, – пробормотал он и нетерпеливо взял ее под локоть. – Пойдем, покажу тебе остров.
   От жары Сабрина почти потеряла способность соображать, но все-таки отметила, что Алекс по-прежнему мрачнее тучи. Он быстро вел ее по дорожке, усаженной пальмами по обеим сторонам, к берегу моря и скороговоркой рассказывал об острове так, словно читал давно вызубренную и надоевшую лекцию. Остановился он лишь один раз, чтобы обратить внимание Сабрины на маленькое розовое здание, в котором, приезжая на остров, останавливались Лэнс и Хани. Тем не менее на просьбу Сабрины осмотреть особняк внутри не откликнулся.
   Когда они вернулись домой, щеки Сабрины горели – не столько от жары и непонятной спешки при осмотре острова, сколько от возмущения. Чем бы ни было вызвано плохое настроение, он не имел права вести себя с ней так. А после занудной экскурсии по дому, сопровождаемой столь же занудной лекцией, Сабрина решила, что с нее довольно.
   На террасе, улучив момент, она высвободила свой локоть из руки Алекса, подошла к серой каменной балюстраде и села на нее, уперев руки в бока, словно приготовившись к схватке.
   – Ну, все, Алекс, с меня довольно. Если ты почему-то вдруг передумал и не хочешь проводить со мной эти дни, так и скажи.
   – Ничего не понимаю! О чем ты? Ты же сама сказала, что хочешь осмотреть остров?
   – Не прикидывайся дурачком, Алекс! Ты отлично понимаешь, о чем я. С тех пор, как мы приехали на остров, ты ведешь себя странно.
   – А как я себя веду? По-моему, нормально! Просто я немного устал. Вот погоди, отдохну…
   – Алекс, у нас всего четыре дня! Мы не можем ждать, пока к тебе придет хорошее настроение. Что происходит, в конце концов?!
   Алекс быстро, в несколько шагов пересек террасу и подошел к Сабрине.
   – Что происходит? – Он сжал ее руку так сильно, что причинил боль. – Да то, что я хочу тебя, черт побери! И меня бесит то, что так будет продолжаться все эти четыре дня!
   На какую-то секунду Сабрина испытала шок, но он сразу же сменился чувством облегчения.
   «Господи, неужели только и всего?» – подумала она.
   – Так какие проблемы? – произнесла она, поднося руку к пуговкам своего топа. – Так бы сразу и сказал! Что до меня, так я готова в любое время…
   – Сабрина, не делай этого! – Он закрыл глаза, чтобы не видеть, как она расстегивает верхнюю пуговку. – Ты меня убиваешь!
   «Убиваю? Что ж, смерть от любви – не так уж и плохо, – подумала Сабрина, глядя, как краска заливает загорелое лицо Алекса. – Как он красив сейчас – такой сильный и одновременно такой чувствительный!»
   Она потянулась к нему и почувствовала, что он напрягся.
   – Сабрина! – глухо сказал он. Алекс открыл глаза и отстранился от нее, словно от прокаженной.
   – Нет, Сабрина! Не делай этого! – снова повторил он и, покосившись на ее полурасстегнутый топ, почти полностью открывающий грудь, добавил:
   – И застегнись!
   – Что-то часто ты стал повторять: «Оденься, застегнись!» – Пальцы Сабрины машинально застегивали пуговицы.
   – Ты думаешь, мне легко на тебя смотреть? Я воздерживаться не привык.
   – Воздерживаться? – удивилась Сабрина. – Кто говорит о воздержании? Не ты ли обещал научить меня любви? Или уже передумал?
   – Передумал, – вздохнул Алекс.
   Глаза Сабрины округлились.
   – По крайней мере на пару дней, – поспешил добавить он. – Вряд ли я выдержу дольше.
   – Не понимаю, почему тебе вообще нужно воздерживаться? Что касается меня, так я всегда готова! Алекс с нежностью посмотрел на нее.
   – В этом я не сомневаюсь. Скажу даже больше: ты самая сексуальная женщина, которую я когда-либо встречал.
   – Так в чем дело?
   – Да в том, что нам с тобой слишком хорошо вместе! Я возбуждаюсь от одной мысли о тебе! И я боюсь, что стоит нам оказаться в постели, как все четыре дня мы только и будем делать, что заниматься любовью. Занятие, конечно, приятное, но боюсь, что в таком случае мы если и узнаем за эти четыре дня что-то новое друг о друге, то только с этой стороны.
   – Значит, будем воздерживаться оба? – Сабрина отвела глаза, чтобы не встречаться взглядом с Алексом. Смешно было видеть, как он боролся со своим желанием. Сабрина чуть не улыбнулась, но вдруг поняла, что ничего смешного в этом не было. Это было трогательно и даже немного грустно.
   – До тех пор, пока между нами не установятся какие-то другие отношения, – произнес он. – Ты же сама говорила, что хочешь, чтобы нас связывала не только постель. И не пытайся меня соблазнить.
   – Я сама говорила тебе об этом сегодня утром. – Она посмотрела на него с такой нежностью, что у него перехватило дыхание. – Почему ты мне не веришь? И почему ты не сказал мне о своем решении сразу? Мы же, кажется, не враги? Между прочим, я нахожу, что ты прав.
   Несмотря на то что мысль о воздержании ей не очень нравилась, Сабрина действительно считала, что Алекс прав. За четыре дня она тоже сможет ближе узнать этого многоликого человека, который с каждой минутой нравился ей все больше.
   – И запомни: если возникнут какие-нибудь проблемы – сразу же говори мне, – добавила она. – На то и совместная жизнь, чтобы мы заботились друг о друге. Разве не так?
   – Может быть, – задумчиво произнес Алекс, напряженно вглядываясь в ее лицо. – Я уже говорил тебе, что ни с одной женщиной меня не связывало ничего, кроме постели. Так что ты многому должна меня научить.
   – Ладно.
   Сабрина отошла от балюстрады.
   – Тогда я, пожалуй, пойду переоденусь, – сказала она. – Если уж мы решили, что наши отношения пока будут платоническими, то мне, пожалуй, лучше надеть что-нибудь поскромнее, чтобы не дразнить тебя. Где, ты сказал, твоя спальня? Ах да, на нижнем этаже, прямо под моей.
   – Моя спальня? – удивился он.
   – Не беспокойся, Алекс, я не собираюсь затаскивать тебя в постель. Просто я решила покопаться в твоем гардеробе. В мужских рубашках и брюках, которые к тому же будут мне велики, я буду выглядеть так, что это отобьет у тебя всякое желание. – Сабрина подошла к нему и легко поцеловала в губы. – Не хочу, чтобы ты мучился. – Она снова поцеловала его.
   Сабрина повернулась и пошла к двери.
   – Сабрина!
   Она обернулась.
   – Ты любишь шахматы?
   Сабрина не сразу поняла, о чем он спрашивает. Его предложение не вызвало в ней энтузиазма.
   – Для меня это слишком интеллектуальная игра. Мне бы что-нибудь попроще, вроде шашек. А что?
   – Я просто думал, чем бы нам заняться все эти дни, – улыбнулся Алекс. – Хорошо, пусть будут шашки.
   Сабрина повернулась к дверям, но Алекс снова окликнул ее.
   – Спасибо тебе, дорогая.
   – За что? – удивилась она.
   – За заботу, родная, за заботу.
   – Ну пожалуйста, Алекс, ну еще одну! – умоляла Сабрина. – У меня еще нет ракушки с таким перламутровым отливом.
   – Да ты уже набрала, наверно, штук двести! – в шутку нахмурился Алекс. – Куда тебе еще?
   – Ну пожалуйста, Алекс! Она такая красивая! Алекс поднял вверх руки.
   – Ну хорошо, хорошо, сдаюсь. Только, мне кажется, в рубашку не поместится вся твоя коллекция. Как видишь, я не могу противостоять твоим чарам, хотя сейчас ты и похожа скорее на Гекльберри Финна.
   Сабрина положила ракушку вместе с остальными, и Алекс снова закинул за плечо свой импровизированный «рюкзак».
   – По-моему, Гекльберри Финн был очень даже симпатичным, – сказала она, оглядев себя. В рубашке Алекса и в его же джинсах, закатанных до колен, она действительно была похожа на сорванца. – Между прочим, он мой любимый герой у Марка Твена. Он такой озорной и так любит приключения… Во что же мне еще одеться, – притворно вздохнула она, – чтобы выглядеть совсем не сексуальной?
   Алекс окинул ее внимательным взглядом.
   – Я и сам не знаю, – подмигнул он, поддев ее волосы, завязанные в хвостик. – Между прочим, у тебя сейчас появилось кое-что, чего не было позавчера, когда мы приехали на остров.
   – Да? – удивилась она. – И что же?
   – Три новые веснушки на носу. – Он слегка дотронулся до ее переносицы. – И умение играть в шашки.
   – Умение играть в шашки? Да я же ни разу не выиграла! А после этого ты еще заставил меня торчать на кухне. Разве так обращаются с гостьей?