Айрис ДЖОАНСЕН
ВСЕ, КРОМЕ КРАСНЫХ РОЗ
1
Когда шины ее старенькой «Тойоты» знакомо зашуршали по гравию подъездной дорожки, она поняла, что дома, что можно наконец расслабиться. Дом, в котором она прожила все свои двадцать три года, словно излучал атмосферу уюта и безмятежности. Один вид этого старинного особняка, выстроенного в викторианском стиле с характерными башенками, белыми рамами окон и витражными стеклами, мог успокоить натянутые до предела нервы девушки. Кори выбралась из машины, быстро прошла по дорожке между цветочными клумбами и взбежала по ступенькам лестницы.
У входа она остановилась и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь вернуть самообладание. Еще не хватало, чтобы тетя Элизабет тоже страдала из-за вздорного характера Селии Беттанкур! Если не взять себя в руки, тетя обязательно заметит, что она расстроена. И не надо обладать для этого особым даром предвидения.
Кори открыла дверь, и на нее сразу же пахнуло приятным ароматом имбиря. Она прошла в просторную кухню и с удивлением обнаружила, что пряный запах поднимает настроение.
Тетя Элизабет стояла у плиты, покрывая чудесный пряник сахарной белой глазурью. На секунду она подняла голову и ласково улыбнулась племяннице.
– Здравствуй, дорогая. Что-то ты сегодня рано? – рассеянно спросила тетушка, опуская лопатку в глазурь.
– Вечером я приглашена к Беттанкурам, и мне нужно переодеться, – ответила Кори, подходя к столу и усаживаясь в любимое полосатое кресло.
– Ах да, я совсем забыла, что банкет назначен на сегодня, – заметила Элизабет Ледфорд. Затем, с интересом посмотрев на племянницу, она спросила:
– А в чем ты собираешься пойти?
– Еще не решила, – уклончиво ответила Кори. И, зная, какое предложение сейчас последует, поспешила добавить:
– Я вижу, ты опять в одеянии мадам Зары. – Ее фиалковые глаза насмешливо блеснули. – Для кого же ты смотрела в свой хрустальный шар на этот раз?
Элизабет со спокойным удовлетворением оглядела свой балахон темно-синего, почти черного цвета, расшитый серебряными звездами и полумесяцами. Постоянное подтрунивание племянницы не мешало ей считать, что этот причудливый наряд помогает настраивать клиентов на нужный лад.
– Пекинес Милдред Харрис убежал вчера ночью. Она была ужасно расстроена.
Кори макнула палец в чашку с глазурью. Медленно облизывая палец, она усмехнулась.
– Молодец! Я бы на его месте тоже сбежала, если бы меня так допекали заботами и вниманием. Несчастное животное! И что, ты его нашла?
Элизабет укоризненно покачала головой.
– Я хотела бы видеть свою племянницу более снисходительной. Этот пекинес – единственное дорогое существо, которое у Милдред осталось после смерти мужа. Нельзя над ней подшучивать, даже если она иногда в чем-то переусердствует. В конце концов, все это простительно в ее возрасте.
Кори не сдержала улыбки. Элизабет Ледфорд была лет на шесть старше Милдред Харрис. Ей исполнилось семьдесят три года, но она словно не замечала своих лет. Стройная спортивная фигура, чудесная кожа, почти без морщин, голубые, со смешинкой, глаза, шапка волос. Нет, эту женщину нельзя было назвать старой!
– Я искренне раскаиваюсь. Покорнейше прошу прощения, – торжественно произнесла Кори. – Так ты нашла собаку?
– Ну разумеется, – невозмутимо ответила тетка. – Он оказался в подвале, его нечаянно заперли там, когда Милдред доставала персиковое варенье. Так что он никуда и не убегал. Я сказала, где его следует искать, и Милдред сразу же поспешила домой, чтобы его выпустить.
– Интересно, удалось ли ей выманить его оттуда? Он, должно быть, наслаждался одиночеством, – сказала Кори улыбаясь.
Она ни секунды не сомневалась, что собака окажется именно там, где сказала тетя Элизабет. Еще ребенком она воспринимала как само собой разумеющееся то, что тетя «видит», где лежит забытая кукла или где она потеряла любимую ленту. Однажды Элизабет сказала племяннице, что та в ближайшие дни может сломать руку, но этого пугаться не следует, так как она вскоре поправится. Кори даже не удивилась, когда через пару дней веревка качелей оборвалась и она упала. С переломом руки ее отвезли в больницу.
Пока Кори не пошла в школу, она была уверена, что все взрослые обладают даром предвидения. Но вскоре девочка обнаружила, что тетя Элизабет – «не такая». Когда какой-то шалопай назвал ее тетю ведьмой, Кори так отделала его, что тот с разбитым носом побежал жаловаться учительнице. Однако она поняла, что со всеми драться невозможно, и довольно быстро научилась держать себя в руках. Холодное безразличие стало ее защитой. Интересно, почему оскорбления в адрес тетки задевали ее сильнее, чем насмешки над собственным происхождением? А потому, что Элизабет, в своей бесконечной мудрости, ее подготовила к этому. Что же касается своих способностей, то тетушка не воспринимала их как нечто особенное. Она не сочла нужным объяснить племяннице то, что одни люди боятся ее «дара», другие относятся скептически, третьи – с безразличием. Но есть и те, кто верил ей. Им она помогала. В течение долгих лет Кори приходилось молча сносить обвинения в адрес тетки. Только со временем она осознала всю исключительность ее способностей и перестала удивляться реакции окружающих.
Элизабет посмотрела на девушку и мягко улыбнулась.
– Ну а теперь расскажи мне, что случилось. Почему ты пришла так рано?
– Я же сказала, мне надо переодеться… – начала было Кори и виновато умолкла. Проведя рукой по иссиня-черным волосам, она тряхнула головой и грустно посмотрела на тетку. – Знаешь, я так расстроилась сегодня! Я понимаю, конечно, не стоит обращать внимания… Но Селия Беттанкур была невыносима! – Кори скривила губы. – Я отдала бы что угодно, лишь бы мистер Беттанкур направил свою дочку учиться в любой другой отдел универмага!
Элизабет повернула блюдо, чтобы равномерно распределить глазурь.
– То, что он захотел, чтобы она училась у тебя, совершенно естественно, – спокойно заявила она. – Каждый отец хочет для своего ребенка самого лучшего. Кто, как не Уолтер Беттанкур, знает, что твой «Бутик трав и парфюмерии» – лучший среди всех магазинов его торгового центра.
Кори и сама знала, что это так. Тетка права. Последние пять лет ей приходилось работать, не щадя себя, чтобы обеспечить успех магазина.
– Я думаю, для нас обеих было бы лучше, чтобы Селия училась у кого-то другого, – мрачно заметила она. – Мы никогда не ладили, даже в детстве. Она стала на редкость заносчивой, когда вернулась из Швейцарии, после окончания школы. Она не упускает случая уколоть меня.
– А ты не задумывалась над тем, что Селия, возможно, страдает ничуть не меньше тебя? – спросила Элизабет, задумчиво глядя на племянницу. – Ведь ревность и сродни ей зависть – разрушительные чувства. Иногда они просто сжигают человека изнутри.
– Зависть? Ревность? – Кори посмотрела на тетю, не веря собственным ушам. – Ты, наверно, смеешься! Ее отец – самый богатый человек в городе! Да и вообще у Селии все в жизни складывается удачно.
– Разве? – спросила тетка. – Не знаю, не знаю. Ты можешь оказаться очень опасной соперницей для любой женщины, дорогая. Ты удивительно хороша. И потом, ты обладаешь той загадочной внешностью, которая позволяет обольщать королей. – Она опустила глаза. – Кроме того, у тебя есть то, за что Селия много бы отдала.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Кори.
– Уважение и симпатия Уолтера Беттанкура, – тихо ответила тетка. – Селия знает, что отец ценит не только твои деловые качества, но искренне привязан к тебе. Ее это очень раздражает, ведь к ней он относится совсем не так.
– Да она для него – свет в окошке! – возразила Кори.
– Если бы! Селия его дочь, – согласилась тетка. Лицо ее выражало сочувствие. – Но не друг. Дружбу всякий должен заслужить сам. Видимо, Селия этого еще не поняла. Может быть, она думает даже, что ты украла у нее дружбу отца.
– Ну что мне с тобой делать, Элизабет Ледфорд! – Кори нежно улыбнулась тете. – Я была уверена, что ты станешь меня всячески утешать, а ты заставила меня пожалеть эту стерву. – Она нахмурилась, вспомнив все, что пришлось сегодня пережить. – А она настоящая стерва.
– Я нисколько в этом не сомневаюсь, дорогая, – безмятежно отозвалась тетка. – Я просто хотела, чтобы ты поняла, почему она такая. – Элизабет улыбнулась. – И я думаю, что на самом деле ты не хочешь, чтобы тебя утешали, правда? Это такие, как Селия, нуждаются в похвале и поддержке. А у тебя достаточно сильный характер, чтобы справиться со всем самой.
Кори вдруг встала, нагнулась к тетке и поцеловала ее в щеку.
– Мадам Зара, ты необыкновенная женщина! – проговорила она с восхищением и, прежде чем тетка успела что-то ответить, быстро направилась к двери. – У меня есть немного времени, и я хочу поработать в оранжерее. Марк заедет за мной часам к восьми. Мы где-нибудь поужинаем, а потом отправимся на праздник. – Она вопросительно подняла бровь. – А ты решила, пойдешь к Беттанкурам или нет?
Элизабет отрицательно покачала головой.
– Нет, наверное. В толпе взаимное влияние биополей так велико, что у меня потом всегда болит голова. Кроме того, в церкви сегодня благотворительный ужин и турнир по бинго!
– Я и сама никуда не хочу идти! – вздохнула Кори, поморщившись. – Если бы я не пообещала мистеру Беттанкуру, то осталась бы дома. На сегодня с меня достаточно общения с Селией. А тут еще она будет претендовать на роль хозяйки дома.
Постараться избегать Селию настолько, насколько это возможно, вот что необходимо, подумала Кори. Вряд ли это будет трудно. Уолтер Беттанкур пригласил в гости чуть ли не весь Сомерсет, чтобы отпраздновать первую годовщину свадьбы с очаровательной Маргарет.
Беттанкур овдовел пятнадцать лет назад. И когда в прошлом мае он вернулся из деловой поездки в Нью-Йорк с невестой, все были поражены. Он боготворил жену. Кори это нисколько не удивляло. Маргарет Беттанкур была милой, умной, хорошо образованной женщиной, и при этом красивой. Кори видела ее несколько раз, когда та приходила к тете Элизабет. Они обе находили ее приятной в общении.
– Интересно, не найдется ли и для меня места в погребе Милдред Харрис? Мне что-то тоже захотелось спрятаться! – Кори опять вздохнула. – Ну ладно, желаю хорошо провести время! – Она послала тетке воздушный поцелуй и быстро вышла из кухни.
Кори с детства увлекалась разведением цветов и уже с шести лет имела свой садик. К совершеннолетию племянницы тетка сделала сказочный подарок. Она ухитрилась выкроить средства на постройку оранжереи. Теперь Кори могла предаваться своему увлечению круглый год. Сад и оранжерея были для Кори источником радости. Она гордилась ими и проводила там почти все свободное время.
Да, кстати, сопровождать ее на праздник должен Марк Хеллман, значит она тем более не может не пойти. Марк никогда не поймет, как можно внезапно изменить планы. Все в городе уважали опытного юриста, но каким же он был занудой! Так что делать нечего, придется отправиться к Беттанкурам и постараться получить максимум удовольствия.
Возвращаясь из оранжереи, Кори увидела, что кухня пуста. Должно быть, тетя Элизабет уже ушла в церковь. Войдя к себе, девушка обнаружила записку. Листок бумаги был приколот к алому платью из тафты, лежащему на кровати. Записка была короткой и содержала ласковое убеждение:
"Дорогая!
Поверь, именно сегодня ты должна быть неотразима. Так что я отгладила для тебя это платье. Желаю весело провести время!
Э."
Прочитав записку, Кори покачала головой: тетя всегда осуждала то, как она одевается, считая, что ее блеклые наряды подходят лишь для серой мышки. Яркое красивое платье она подарила Кори еще на Рождество и очень расстраивалась, что племянница так ни разу его и не надела.
Протянув руку. Кори задумчиво провела ладонью по матовой шуршащей ткани. А действительно, почему бы и нет? Тете это будет приятно, да она и сама устала от «буйства красок» серых и коричневых тонов. Ей сейчас необходимо то, что может взбодрить ее и позволит продержаться весь вечер.
Через час, переодевшись, она изумленно рассматривала себя в зеркале. Платье совершенно преобразило ее. Настоящий средневековый наряд! Облегающий лиф, чуть завышенная талия, узкие рукава, доходящие до запястий, и длинная широкая юбка, ниспадающая мягкими складками. Вырез каре, довольно глубокий, открывает шею и грудь; на банкет дамы наверняка придут в таких одеяниях, что ее наряд покажется еще очень скромным.
Платье удивительным образом подчеркивало загадочную привлекательность самой Кори. Алый цвет придавал золотистый оттенок ее смуглой коже. В этом наряде она была похожа на экзотический цветок.
Скорбно изогнутые губы и слегка раскосые, широко расставленные фиалковые глаза, обрамленные длинными ресницами, придавали ее лицу выражение скрытой чувственности. Кори вспомнила шутку тети, услышанную днем. Может, она действительно выглядит как возлюбленная короля? Много лет после того, что случилось в баре О'Мелли, она пыталась скрыть, подавить эту особенность своей внешности. Но сейчас, как ни странно, ей нравилось собственное отражение в зеркале.
Кори расчесала длинные иссиня-черные волосы, и они рассыпались по плечам. Взглянув на часы, стоявшие на столике у кровати, она убедилась, что до приезда Марка остается еще сорок пять минут. Ну что ж, она подождет его внизу.
Она была уже на лестнице, когда резко прозвучал дверной звонок. Кто бы это мог быть? Кори, медленно спускаясь, вглядывалась в очертания мужской фигуры за витражными стеклами входной двери. Определенно это не Марк. Он-то знает, что приходить раньше так же неприлично, как и опаздывать. Марк появится ровно в восемь.
Что-то заставило Кори ощутить смутную тревогу. Тень за дверью резко качнулась, и звонок зазвенел опять. Посетитель настойчиво давил на кнопку. Кори быстро спустилась и перешла холл. Кто бы это ни был, он не отличался избытком хороших манер! Она распахнула входную дверь.
– Вы, черт возьми, не торопитесь!
В полной растерянности Кори не нашлась, что ответить. Человек, стоящий перед ней, был настолько красив, что она не заметила прозвучавшей грубости. Лет тридцати, высокий, черноволосый. Его мужское обаяние казалось почти осязаемым.
Сверкающие темные глаза смотрели сейчас на нее с явной враждебностью. И это тотчас же привело ее в чувство. Кори совершенно не привыкла видеть подобное выражение на лицах мужчин, встречающихся с ней впервые, ей куда более привычны были взгляды растерянного восхищения. Этот же наглый грубый тип смотрел на нее с откровенным презрением. Кори отгородилась от него стеной холодного самообладания.
– Чем могу помочь? – спросила она, решив, что человек просто ошибся адресом. Кори определенно не видела его раньше. Непохоже также, что это один из знакомых ее тетки, добропорядочных и старомодных. Его светлый супермодный костюм был явно не из дешевых. Две верхние пуговицы льняной рубашки были расстегнуты. На сильной, бронзовой от загара шее блестела золотая цепочка.
– Ты, красавица, должно быть, та местная знаменитость, о которой мне рассказывали, – бросил он ей. – Не сомневаюсь, что ты очень хороша в своем деле, милочка, но сегодня я охочусь за другой добычей. Мне надо поговорить с Элизабет Ледфорд.
Потрясенная, Кори широко раскрыла глаза, на мгновение лишившись дара речи. Но тут же волна гнева хлестнула ее. Да как он смеет? Никогда в жизни она не встречала такого самодовольного идиота!
– Элизабет Ледфорд, моей тети, сейчас нет дома, – процедила она сквозь зубы. – Будьте любезны, позвоните завтра и договоритесь с ней о встрече.
– И не подумаю! – рявкнул он. – Завтра мне надо быть в Нью-Йорке, и я хочу выяснить все сегодня. Придется довольствоваться тобой. – Он резко шагнул в холл, и Кори отступила в сторону, чтобы не быть сбитой с ног. Ну и наглец!
– Представьте себе, что этот вечер я не рассчитывала провести с вами, так что вам немедленно придется уйти, – холодно сказала девушка, решив, что любое хамство должно получать отпор.
Его глаза угрожающе сузились.
– Я бы посоветовал тебе сменить тон. Я зол как черт и совершенно не в настроении наблюдать сцены из спектакля, который ты тут разыгрываешь, Клеопатра. Будь благоразумна, если не хочешь оказаться в одной камере со своей теткой.
– В камере? Да вы просто сумасшедший! Не соблаговолите ли удалиться?
– Да, пожалуй, мне лучше сразу идти в полицию. Но не думаю, что это тебе понравится. Насколько я понял, твоя тетка немного старовата для того, чтобы сидеть в тюрьме? – Его холодный безжалостный голос заставил Кори вдруг почувствовать страх.
– Кто вы? – спросила она.
– Джеф Броуди, – сухо ответил он. – А ты – Кори Ледфорд, так?
– Так, – эхом отозвалась она. Откуда этот незнакомец ее знает? Он слишком хорошо осведомлен. Это настораживает.
Его губы скривились в циничной усмешке.
– Я знаю все о тебе, детка. Последние два часа я только и слушал о деятельности твоей тетки и о твоих похождениях. Я даже знаю о вашей маленькой интрижке с Уолтером Беттанкуром.
– Интрижке? Какой интрижке…
– Должен признать, что теперь, после того, как увидел тебя, я в некоторой степени понимаю причины его неверности моей тетке, – медленно, с расстановкой произнес он, не отрывая глаз от ее груди. – Говорят, ты одарила своим вниманием уже половину мужского населения этой дыры. Уолтер должен быть монахом, чтобы не поддаться чарам такой опытной маленькой мадам.
– Что вы себе позволяете? Вы просто сошли с ума! – Глаза Кори горели возмущением.
– Что ж, давай обсудим все по порядку, – предложил он. – Можно мне войти?
«Да ты уже вошел!» – раздраженно подумала Кори, в то время как Броуди закрыл дверь и прошел через холл.
– Пожалуйста, будьте как дома, мистер Броуди! – едко сказала она, идя за ним в гостиную.
– Очень уютно, – заметил он, не обратив внимание на ее сарказм. – Вся эта домашняя атмосфера должна очень нравиться вашим клиентам, мисс Ледфорд. – Голос также был пропитан ядом, и Кори сжала кулаки. Ее взгляд последовал за его взглядом, впервые отмечая выцветший ковер, вытертую обивку старенькой голубой кушетки, пожелтевшие от времени кружевные занавески. Почему так получилось, что стоило лишь появиться этому отвратительному типу, как родной дом стал казаться ей обветшалым.
«Я и без тебя знаю, что комната очень уютна, – сердито подумала Кори. – И какая разница, что мебель старомодная, а кружевные салфеточки и семейные миниатюры относятся к временам высоких туфель на пуговках?» Для нее это было родным и знакомым. Эти вещи несли в себе особую изысканность, свойственную поблекшим, но все еще красивым старым леди.
– Это наш дом, мистер Броуди, – резко сказала она. – Нам с тетей здесь хорошо. И не важно, соответствует или нет эта обстановка вашему представлению об уюте. – Она села на кушетку и сдержанно указала ему на место рядом:
– Можете сесть, если хотите.
Он сел рядом с ней. Джеф Броуди странно не вписывался в атмосферу этого дома.
– Вы сразу так ощетинились, мисс Ледфорд, – заметил он. – Я не хотел вас обидеть. Сказать по правде, я думаю, что ваша тетя совсем не такая, как о ней отзывается Селия Беттанкур.
– Селия? – воскликнула Кори. – При чем здесь Селия?
– А что, вы рассчитывали на то, что можете дурить Маргарет, а ее семья даже знать об этом не будет?
– Дурить? Выбирайте слова, – воскликнула Кори. Если в этом замешана Селия, то можно ожидать серьезных неприятностей.
– Дурить, жульничать, обманывать – называйте, как хотите. Вы занимаетесь незаконной деятельностью, мисс Ледфорд. Уж не знаю, сколько ваша тетка успела вытянуть из Маргарет за эти дурацкие сеансы ясновидения, но я хочу, чтобы вы ей все немедленно возвратили. Вы меня поняли?
Кори вскинула голову.
– Я так понимаю, что вы – племянник Маргарет Беттанкур, мистер Броуди? – Он коротко кивнул, и она продолжила наигранно-сладким голосом:
– Я ей сочувствую! Вы всегда делаете выводы, даже не проверив факты? К вашему сведению, Элизабет Ледфорд никогда не берет денег за свои сеансы. Когда ее просят о помощи, она предоставляет ее бесплатно.
Он мрачно кивнул.
– Я уже сказал, что считаю ее умным противником. Но не слишком. Допустим, она не берет денег, но, наверное, полиция согласится с тем, что красивая безделушка может быть достаточно ценной, чтобы считаться серьезной пропажей. – Он указал рукой на старинной работы пасхальное яйцо на камине. – Я узнал от мисс Беттанкур, что Маргарет отдала это настоящее произведение искусства, более того, антикварную вещь, Элизабет Ледфорд два месяца назад. Вы, надеюсь, не будете это отрицать?
– Конечно, нет! – с горячностью произнесла Кори. – Миссис Беттанкур хотела как-то отблагодарить тетю Элизабет за ее советы относительно покупки акций. Маргарет настояла на том, чтобы тетя взяла хотя бы какую-то мелочь в знак благодарности. Яйцо очень красиво, но совсем не так уж ценно.
– Какую-то мелочь! – повторил он, язвительно кривя губы. – Итак, вы не знаете, что это яйцо работы Фаберже и что оно стоит целое состояние? И вы хотите, чтобы я вам поверил?
– Фаберже… – прошептала пораженная Кори. Она в смятении помотала головой. – Вы, должно быть, ошибаетесь. Чего ради она дала тете Элизабет такую дорогую вещь?
– Потому что Маргарет, в сущности, наивная женщина, – мрачно произнес Броуди. – Она, должно быть, оказалась легкой добычей для вашей тетки. Представляю, сколько та сумела вытянуть из нее за целый год! – Его темные глаза внимательно изучали лицо девушки. – Черт возьми! – Он присвистнул. – Вы что же, вправду не знали о делишках Элизабет?
Кори выпрямилась.
– Естественно, я так же, как и моя тетя, не представляла, насколько ценен подарок миссис Беттанкур. Она никогда бы не приняла его, если бы знала, что это антикварная редкость. Я уверена в том, что вещь будет немедленно вам возвращена, как только я расскажу обо всем тете.
– Да уж вернет, будьте спокойны! – задумчиво произнес он, изучая ее лицо. В глазах появился странный огонек, когда Броуди оценивающе скользнул взглядом вниз, к шее, плечам и задержался, в который уже раз, на очертаниях груди. – Бог мой, да вы действительно очаровательны!
Кори почувствовала, как краска заливает лицо. Что же с ней такое, думала она в панике. Вся ее холодная самоуверенность, все самообладание растаяли, стоило Джефу Броуди устремить на нее обжигающий взгляд. Почему этот человек так действует на нее? Она ощущала такое томление в груди, как будто он ласкал ее руками, а не глазами.
Она резко встала и инстинктивно отодвинулась от него.
– Итак, мы решили, что яйцо следует отослать назад, вашей тете, – сказала она, задыхаясь, – я думаю, что тема нашего разговора на этом исчерпана, мистер Броуди.
– Ошибаетесь. – Броуди откинулся на кушетке, лениво обводя ее взглядом. Каждый дюйм ее тела словно оживал и воспламенялся под его бесстыдным ласкающим взором. – Разговор мы еще даже не начинали.
Он поднялся с небрежной грацией и быстро подошел к ней, став так близко, что девушка ощутила пряный жар его тела.
– Я не могу позволить вашей тетке продолжать свои махинации. – Увидев резко обозначившиеся жилы на его шее, Кори поняла, что он так же взволнован, как и она. – Но это нисколько не повлияет на ваши финансовые дела. Я уверен, мы могли бы договориться. – Протянув руку, словно против воли, он легко коснулся ее груди. Кори вздрогнула и вся напряглась от этого прикосновения.
– Что вы имеете в виду? – прошептала она, беспомощно глядя в его лицо. Уж не сходит ли она с ума? Чего ради она стоит как в столбняке и позволяет этому незнакомцу то, что никому никогда не позволяла?
– Вы знаете, что я имею в виду, – хрипло произнес Броуди, сверкнув глазами, и глубоко вздохнул. – Я имею в виду, что вы возбуждаете меня. Между нами явно что-то происходит. – Он нетерпеливо нахмурился. – Хотите, чтобы я назвал вещи своими именами? Я буду хорошо заботиться о вас. Об этом можете не беспокоиться. Я намного богаче Беттанкура. – Он сжал губы. – И намного моложе. Обещаю, что вы не пожалеете, перейдя ко мне, Кори.
– Перейдя к вам? – повторила она, не понимая. Затем краска бросилась ей в лицо. Осознав значение его слов, Кори смогла наконец стряхнуть с себя его чары. Да за кого он ее принимает? Так, наверное, разговаривают с девицей по вызову! По всей вероятности, Селия наговорила о ней много «хорошего». Теперь понятно, чем вызвано такое отношение.
– Почему вы решили, что я перейду к вам? – беззаботно спросила она. – Селия, должно быть, сказала вам, что я люблю разнообразие. Вы что, действительно думаете, что сможете меня удовлетворить?
Глаза Броуди сверкнули.
– Уверен, что смогу, черт возьми! – с расстановкой сказал он. – И вы тоже это знаете. Вы хотите этого так же, как и я. – Протянув руки, он взял ее за плечи. – И вам придется забыть о вашей склонности к разнообразию. Теперь я буду единственным мужчиной в твоей жизни. Единственным мужчиной в твоей постели.
– Черта с два! – закричала Кори. Она резко вырвалась и повернулась к нему спиной, задыхаясь от бешенства. – Я не собираюсь делить с вами постель и вообще что-либо делить с вами, Джеф Броуди! Сначала вы врываетесь в наш дом и возводите напраслину на тетю Элизабет, а потом ожидаете, что я прыгну к вам в постель! Как вам только хватает наглости!
У входа она остановилась и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь вернуть самообладание. Еще не хватало, чтобы тетя Элизабет тоже страдала из-за вздорного характера Селии Беттанкур! Если не взять себя в руки, тетя обязательно заметит, что она расстроена. И не надо обладать для этого особым даром предвидения.
Кори открыла дверь, и на нее сразу же пахнуло приятным ароматом имбиря. Она прошла в просторную кухню и с удивлением обнаружила, что пряный запах поднимает настроение.
Тетя Элизабет стояла у плиты, покрывая чудесный пряник сахарной белой глазурью. На секунду она подняла голову и ласково улыбнулась племяннице.
– Здравствуй, дорогая. Что-то ты сегодня рано? – рассеянно спросила тетушка, опуская лопатку в глазурь.
– Вечером я приглашена к Беттанкурам, и мне нужно переодеться, – ответила Кори, подходя к столу и усаживаясь в любимое полосатое кресло.
– Ах да, я совсем забыла, что банкет назначен на сегодня, – заметила Элизабет Ледфорд. Затем, с интересом посмотрев на племянницу, она спросила:
– А в чем ты собираешься пойти?
– Еще не решила, – уклончиво ответила Кори. И, зная, какое предложение сейчас последует, поспешила добавить:
– Я вижу, ты опять в одеянии мадам Зары. – Ее фиалковые глаза насмешливо блеснули. – Для кого же ты смотрела в свой хрустальный шар на этот раз?
Элизабет со спокойным удовлетворением оглядела свой балахон темно-синего, почти черного цвета, расшитый серебряными звездами и полумесяцами. Постоянное подтрунивание племянницы не мешало ей считать, что этот причудливый наряд помогает настраивать клиентов на нужный лад.
– Пекинес Милдред Харрис убежал вчера ночью. Она была ужасно расстроена.
Кори макнула палец в чашку с глазурью. Медленно облизывая палец, она усмехнулась.
– Молодец! Я бы на его месте тоже сбежала, если бы меня так допекали заботами и вниманием. Несчастное животное! И что, ты его нашла?
Элизабет укоризненно покачала головой.
– Я хотела бы видеть свою племянницу более снисходительной. Этот пекинес – единственное дорогое существо, которое у Милдред осталось после смерти мужа. Нельзя над ней подшучивать, даже если она иногда в чем-то переусердствует. В конце концов, все это простительно в ее возрасте.
Кори не сдержала улыбки. Элизабет Ледфорд была лет на шесть старше Милдред Харрис. Ей исполнилось семьдесят три года, но она словно не замечала своих лет. Стройная спортивная фигура, чудесная кожа, почти без морщин, голубые, со смешинкой, глаза, шапка волос. Нет, эту женщину нельзя было назвать старой!
– Я искренне раскаиваюсь. Покорнейше прошу прощения, – торжественно произнесла Кори. – Так ты нашла собаку?
– Ну разумеется, – невозмутимо ответила тетка. – Он оказался в подвале, его нечаянно заперли там, когда Милдред доставала персиковое варенье. Так что он никуда и не убегал. Я сказала, где его следует искать, и Милдред сразу же поспешила домой, чтобы его выпустить.
– Интересно, удалось ли ей выманить его оттуда? Он, должно быть, наслаждался одиночеством, – сказала Кори улыбаясь.
Она ни секунды не сомневалась, что собака окажется именно там, где сказала тетя Элизабет. Еще ребенком она воспринимала как само собой разумеющееся то, что тетя «видит», где лежит забытая кукла или где она потеряла любимую ленту. Однажды Элизабет сказала племяннице, что та в ближайшие дни может сломать руку, но этого пугаться не следует, так как она вскоре поправится. Кори даже не удивилась, когда через пару дней веревка качелей оборвалась и она упала. С переломом руки ее отвезли в больницу.
Пока Кори не пошла в школу, она была уверена, что все взрослые обладают даром предвидения. Но вскоре девочка обнаружила, что тетя Элизабет – «не такая». Когда какой-то шалопай назвал ее тетю ведьмой, Кори так отделала его, что тот с разбитым носом побежал жаловаться учительнице. Однако она поняла, что со всеми драться невозможно, и довольно быстро научилась держать себя в руках. Холодное безразличие стало ее защитой. Интересно, почему оскорбления в адрес тетки задевали ее сильнее, чем насмешки над собственным происхождением? А потому, что Элизабет, в своей бесконечной мудрости, ее подготовила к этому. Что же касается своих способностей, то тетушка не воспринимала их как нечто особенное. Она не сочла нужным объяснить племяннице то, что одни люди боятся ее «дара», другие относятся скептически, третьи – с безразличием. Но есть и те, кто верил ей. Им она помогала. В течение долгих лет Кори приходилось молча сносить обвинения в адрес тетки. Только со временем она осознала всю исключительность ее способностей и перестала удивляться реакции окружающих.
Элизабет посмотрела на девушку и мягко улыбнулась.
– Ну а теперь расскажи мне, что случилось. Почему ты пришла так рано?
– Я же сказала, мне надо переодеться… – начала было Кори и виновато умолкла. Проведя рукой по иссиня-черным волосам, она тряхнула головой и грустно посмотрела на тетку. – Знаешь, я так расстроилась сегодня! Я понимаю, конечно, не стоит обращать внимания… Но Селия Беттанкур была невыносима! – Кори скривила губы. – Я отдала бы что угодно, лишь бы мистер Беттанкур направил свою дочку учиться в любой другой отдел универмага!
Элизабет повернула блюдо, чтобы равномерно распределить глазурь.
– То, что он захотел, чтобы она училась у тебя, совершенно естественно, – спокойно заявила она. – Каждый отец хочет для своего ребенка самого лучшего. Кто, как не Уолтер Беттанкур, знает, что твой «Бутик трав и парфюмерии» – лучший среди всех магазинов его торгового центра.
Кори и сама знала, что это так. Тетка права. Последние пять лет ей приходилось работать, не щадя себя, чтобы обеспечить успех магазина.
– Я думаю, для нас обеих было бы лучше, чтобы Селия училась у кого-то другого, – мрачно заметила она. – Мы никогда не ладили, даже в детстве. Она стала на редкость заносчивой, когда вернулась из Швейцарии, после окончания школы. Она не упускает случая уколоть меня.
– А ты не задумывалась над тем, что Селия, возможно, страдает ничуть не меньше тебя? – спросила Элизабет, задумчиво глядя на племянницу. – Ведь ревность и сродни ей зависть – разрушительные чувства. Иногда они просто сжигают человека изнутри.
– Зависть? Ревность? – Кори посмотрела на тетю, не веря собственным ушам. – Ты, наверно, смеешься! Ее отец – самый богатый человек в городе! Да и вообще у Селии все в жизни складывается удачно.
– Разве? – спросила тетка. – Не знаю, не знаю. Ты можешь оказаться очень опасной соперницей для любой женщины, дорогая. Ты удивительно хороша. И потом, ты обладаешь той загадочной внешностью, которая позволяет обольщать королей. – Она опустила глаза. – Кроме того, у тебя есть то, за что Селия много бы отдала.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Кори.
– Уважение и симпатия Уолтера Беттанкура, – тихо ответила тетка. – Селия знает, что отец ценит не только твои деловые качества, но искренне привязан к тебе. Ее это очень раздражает, ведь к ней он относится совсем не так.
– Да она для него – свет в окошке! – возразила Кори.
– Если бы! Селия его дочь, – согласилась тетка. Лицо ее выражало сочувствие. – Но не друг. Дружбу всякий должен заслужить сам. Видимо, Селия этого еще не поняла. Может быть, она думает даже, что ты украла у нее дружбу отца.
– Ну что мне с тобой делать, Элизабет Ледфорд! – Кори нежно улыбнулась тете. – Я была уверена, что ты станешь меня всячески утешать, а ты заставила меня пожалеть эту стерву. – Она нахмурилась, вспомнив все, что пришлось сегодня пережить. – А она настоящая стерва.
– Я нисколько в этом не сомневаюсь, дорогая, – безмятежно отозвалась тетка. – Я просто хотела, чтобы ты поняла, почему она такая. – Элизабет улыбнулась. – И я думаю, что на самом деле ты не хочешь, чтобы тебя утешали, правда? Это такие, как Селия, нуждаются в похвале и поддержке. А у тебя достаточно сильный характер, чтобы справиться со всем самой.
Кори вдруг встала, нагнулась к тетке и поцеловала ее в щеку.
– Мадам Зара, ты необыкновенная женщина! – проговорила она с восхищением и, прежде чем тетка успела что-то ответить, быстро направилась к двери. – У меня есть немного времени, и я хочу поработать в оранжерее. Марк заедет за мной часам к восьми. Мы где-нибудь поужинаем, а потом отправимся на праздник. – Она вопросительно подняла бровь. – А ты решила, пойдешь к Беттанкурам или нет?
Элизабет отрицательно покачала головой.
– Нет, наверное. В толпе взаимное влияние биополей так велико, что у меня потом всегда болит голова. Кроме того, в церкви сегодня благотворительный ужин и турнир по бинго!
– Я и сама никуда не хочу идти! – вздохнула Кори, поморщившись. – Если бы я не пообещала мистеру Беттанкуру, то осталась бы дома. На сегодня с меня достаточно общения с Селией. А тут еще она будет претендовать на роль хозяйки дома.
Постараться избегать Селию настолько, насколько это возможно, вот что необходимо, подумала Кори. Вряд ли это будет трудно. Уолтер Беттанкур пригласил в гости чуть ли не весь Сомерсет, чтобы отпраздновать первую годовщину свадьбы с очаровательной Маргарет.
Беттанкур овдовел пятнадцать лет назад. И когда в прошлом мае он вернулся из деловой поездки в Нью-Йорк с невестой, все были поражены. Он боготворил жену. Кори это нисколько не удивляло. Маргарет Беттанкур была милой, умной, хорошо образованной женщиной, и при этом красивой. Кори видела ее несколько раз, когда та приходила к тете Элизабет. Они обе находили ее приятной в общении.
– Интересно, не найдется ли и для меня места в погребе Милдред Харрис? Мне что-то тоже захотелось спрятаться! – Кори опять вздохнула. – Ну ладно, желаю хорошо провести время! – Она послала тетке воздушный поцелуй и быстро вышла из кухни.
* * *
Через три часа Кори неохотно отложила садовые ножницы и совок, проверила термостат и увлажнитель воздуха и выключила свет в оранжерее. Как всегда, время, проведенное за любимой работой, пролетело быстро. Как бы ей хотелось пробыть здесь весь вечер! Насколько приятнее возиться с растениями, чем ходить на дурацкие банкеты!Кори с детства увлекалась разведением цветов и уже с шести лет имела свой садик. К совершеннолетию племянницы тетка сделала сказочный подарок. Она ухитрилась выкроить средства на постройку оранжереи. Теперь Кори могла предаваться своему увлечению круглый год. Сад и оранжерея были для Кори источником радости. Она гордилась ими и проводила там почти все свободное время.
Да, кстати, сопровождать ее на праздник должен Марк Хеллман, значит она тем более не может не пойти. Марк никогда не поймет, как можно внезапно изменить планы. Все в городе уважали опытного юриста, но каким же он был занудой! Так что делать нечего, придется отправиться к Беттанкурам и постараться получить максимум удовольствия.
Возвращаясь из оранжереи, Кори увидела, что кухня пуста. Должно быть, тетя Элизабет уже ушла в церковь. Войдя к себе, девушка обнаружила записку. Листок бумаги был приколот к алому платью из тафты, лежащему на кровати. Записка была короткой и содержала ласковое убеждение:
"Дорогая!
Поверь, именно сегодня ты должна быть неотразима. Так что я отгладила для тебя это платье. Желаю весело провести время!
Э."
Прочитав записку, Кори покачала головой: тетя всегда осуждала то, как она одевается, считая, что ее блеклые наряды подходят лишь для серой мышки. Яркое красивое платье она подарила Кори еще на Рождество и очень расстраивалась, что племянница так ни разу его и не надела.
Протянув руку. Кори задумчиво провела ладонью по матовой шуршащей ткани. А действительно, почему бы и нет? Тете это будет приятно, да она и сама устала от «буйства красок» серых и коричневых тонов. Ей сейчас необходимо то, что может взбодрить ее и позволит продержаться весь вечер.
Через час, переодевшись, она изумленно рассматривала себя в зеркале. Платье совершенно преобразило ее. Настоящий средневековый наряд! Облегающий лиф, чуть завышенная талия, узкие рукава, доходящие до запястий, и длинная широкая юбка, ниспадающая мягкими складками. Вырез каре, довольно глубокий, открывает шею и грудь; на банкет дамы наверняка придут в таких одеяниях, что ее наряд покажется еще очень скромным.
Платье удивительным образом подчеркивало загадочную привлекательность самой Кори. Алый цвет придавал золотистый оттенок ее смуглой коже. В этом наряде она была похожа на экзотический цветок.
Скорбно изогнутые губы и слегка раскосые, широко расставленные фиалковые глаза, обрамленные длинными ресницами, придавали ее лицу выражение скрытой чувственности. Кори вспомнила шутку тети, услышанную днем. Может, она действительно выглядит как возлюбленная короля? Много лет после того, что случилось в баре О'Мелли, она пыталась скрыть, подавить эту особенность своей внешности. Но сейчас, как ни странно, ей нравилось собственное отражение в зеркале.
Кори расчесала длинные иссиня-черные волосы, и они рассыпались по плечам. Взглянув на часы, стоявшие на столике у кровати, она убедилась, что до приезда Марка остается еще сорок пять минут. Ну что ж, она подождет его внизу.
Она была уже на лестнице, когда резко прозвучал дверной звонок. Кто бы это мог быть? Кори, медленно спускаясь, вглядывалась в очертания мужской фигуры за витражными стеклами входной двери. Определенно это не Марк. Он-то знает, что приходить раньше так же неприлично, как и опаздывать. Марк появится ровно в восемь.
Что-то заставило Кори ощутить смутную тревогу. Тень за дверью резко качнулась, и звонок зазвенел опять. Посетитель настойчиво давил на кнопку. Кори быстро спустилась и перешла холл. Кто бы это ни был, он не отличался избытком хороших манер! Она распахнула входную дверь.
– Вы, черт возьми, не торопитесь!
В полной растерянности Кори не нашлась, что ответить. Человек, стоящий перед ней, был настолько красив, что она не заметила прозвучавшей грубости. Лет тридцати, высокий, черноволосый. Его мужское обаяние казалось почти осязаемым.
Сверкающие темные глаза смотрели сейчас на нее с явной враждебностью. И это тотчас же привело ее в чувство. Кори совершенно не привыкла видеть подобное выражение на лицах мужчин, встречающихся с ней впервые, ей куда более привычны были взгляды растерянного восхищения. Этот же наглый грубый тип смотрел на нее с откровенным презрением. Кори отгородилась от него стеной холодного самообладания.
– Чем могу помочь? – спросила она, решив, что человек просто ошибся адресом. Кори определенно не видела его раньше. Непохоже также, что это один из знакомых ее тетки, добропорядочных и старомодных. Его светлый супермодный костюм был явно не из дешевых. Две верхние пуговицы льняной рубашки были расстегнуты. На сильной, бронзовой от загара шее блестела золотая цепочка.
– Ты, красавица, должно быть, та местная знаменитость, о которой мне рассказывали, – бросил он ей. – Не сомневаюсь, что ты очень хороша в своем деле, милочка, но сегодня я охочусь за другой добычей. Мне надо поговорить с Элизабет Ледфорд.
Потрясенная, Кори широко раскрыла глаза, на мгновение лишившись дара речи. Но тут же волна гнева хлестнула ее. Да как он смеет? Никогда в жизни она не встречала такого самодовольного идиота!
– Элизабет Ледфорд, моей тети, сейчас нет дома, – процедила она сквозь зубы. – Будьте любезны, позвоните завтра и договоритесь с ней о встрече.
– И не подумаю! – рявкнул он. – Завтра мне надо быть в Нью-Йорке, и я хочу выяснить все сегодня. Придется довольствоваться тобой. – Он резко шагнул в холл, и Кори отступила в сторону, чтобы не быть сбитой с ног. Ну и наглец!
– Представьте себе, что этот вечер я не рассчитывала провести с вами, так что вам немедленно придется уйти, – холодно сказала девушка, решив, что любое хамство должно получать отпор.
Его глаза угрожающе сузились.
– Я бы посоветовал тебе сменить тон. Я зол как черт и совершенно не в настроении наблюдать сцены из спектакля, который ты тут разыгрываешь, Клеопатра. Будь благоразумна, если не хочешь оказаться в одной камере со своей теткой.
– В камере? Да вы просто сумасшедший! Не соблаговолите ли удалиться?
– Да, пожалуй, мне лучше сразу идти в полицию. Но не думаю, что это тебе понравится. Насколько я понял, твоя тетка немного старовата для того, чтобы сидеть в тюрьме? – Его холодный безжалостный голос заставил Кори вдруг почувствовать страх.
– Кто вы? – спросила она.
– Джеф Броуди, – сухо ответил он. – А ты – Кори Ледфорд, так?
– Так, – эхом отозвалась она. Откуда этот незнакомец ее знает? Он слишком хорошо осведомлен. Это настораживает.
Его губы скривились в циничной усмешке.
– Я знаю все о тебе, детка. Последние два часа я только и слушал о деятельности твоей тетки и о твоих похождениях. Я даже знаю о вашей маленькой интрижке с Уолтером Беттанкуром.
– Интрижке? Какой интрижке…
– Должен признать, что теперь, после того, как увидел тебя, я в некоторой степени понимаю причины его неверности моей тетке, – медленно, с расстановкой произнес он, не отрывая глаз от ее груди. – Говорят, ты одарила своим вниманием уже половину мужского населения этой дыры. Уолтер должен быть монахом, чтобы не поддаться чарам такой опытной маленькой мадам.
– Что вы себе позволяете? Вы просто сошли с ума! – Глаза Кори горели возмущением.
– Что ж, давай обсудим все по порядку, – предложил он. – Можно мне войти?
«Да ты уже вошел!» – раздраженно подумала Кори, в то время как Броуди закрыл дверь и прошел через холл.
– Пожалуйста, будьте как дома, мистер Броуди! – едко сказала она, идя за ним в гостиную.
– Очень уютно, – заметил он, не обратив внимание на ее сарказм. – Вся эта домашняя атмосфера должна очень нравиться вашим клиентам, мисс Ледфорд. – Голос также был пропитан ядом, и Кори сжала кулаки. Ее взгляд последовал за его взглядом, впервые отмечая выцветший ковер, вытертую обивку старенькой голубой кушетки, пожелтевшие от времени кружевные занавески. Почему так получилось, что стоило лишь появиться этому отвратительному типу, как родной дом стал казаться ей обветшалым.
«Я и без тебя знаю, что комната очень уютна, – сердито подумала Кори. – И какая разница, что мебель старомодная, а кружевные салфеточки и семейные миниатюры относятся к временам высоких туфель на пуговках?» Для нее это было родным и знакомым. Эти вещи несли в себе особую изысканность, свойственную поблекшим, но все еще красивым старым леди.
– Это наш дом, мистер Броуди, – резко сказала она. – Нам с тетей здесь хорошо. И не важно, соответствует или нет эта обстановка вашему представлению об уюте. – Она села на кушетку и сдержанно указала ему на место рядом:
– Можете сесть, если хотите.
Он сел рядом с ней. Джеф Броуди странно не вписывался в атмосферу этого дома.
– Вы сразу так ощетинились, мисс Ледфорд, – заметил он. – Я не хотел вас обидеть. Сказать по правде, я думаю, что ваша тетя совсем не такая, как о ней отзывается Селия Беттанкур.
– Селия? – воскликнула Кори. – При чем здесь Селия?
– А что, вы рассчитывали на то, что можете дурить Маргарет, а ее семья даже знать об этом не будет?
– Дурить? Выбирайте слова, – воскликнула Кори. Если в этом замешана Селия, то можно ожидать серьезных неприятностей.
– Дурить, жульничать, обманывать – называйте, как хотите. Вы занимаетесь незаконной деятельностью, мисс Ледфорд. Уж не знаю, сколько ваша тетка успела вытянуть из Маргарет за эти дурацкие сеансы ясновидения, но я хочу, чтобы вы ей все немедленно возвратили. Вы меня поняли?
Кори вскинула голову.
– Я так понимаю, что вы – племянник Маргарет Беттанкур, мистер Броуди? – Он коротко кивнул, и она продолжила наигранно-сладким голосом:
– Я ей сочувствую! Вы всегда делаете выводы, даже не проверив факты? К вашему сведению, Элизабет Ледфорд никогда не берет денег за свои сеансы. Когда ее просят о помощи, она предоставляет ее бесплатно.
Он мрачно кивнул.
– Я уже сказал, что считаю ее умным противником. Но не слишком. Допустим, она не берет денег, но, наверное, полиция согласится с тем, что красивая безделушка может быть достаточно ценной, чтобы считаться серьезной пропажей. – Он указал рукой на старинной работы пасхальное яйцо на камине. – Я узнал от мисс Беттанкур, что Маргарет отдала это настоящее произведение искусства, более того, антикварную вещь, Элизабет Ледфорд два месяца назад. Вы, надеюсь, не будете это отрицать?
– Конечно, нет! – с горячностью произнесла Кори. – Миссис Беттанкур хотела как-то отблагодарить тетю Элизабет за ее советы относительно покупки акций. Маргарет настояла на том, чтобы тетя взяла хотя бы какую-то мелочь в знак благодарности. Яйцо очень красиво, но совсем не так уж ценно.
– Какую-то мелочь! – повторил он, язвительно кривя губы. – Итак, вы не знаете, что это яйцо работы Фаберже и что оно стоит целое состояние? И вы хотите, чтобы я вам поверил?
– Фаберже… – прошептала пораженная Кори. Она в смятении помотала головой. – Вы, должно быть, ошибаетесь. Чего ради она дала тете Элизабет такую дорогую вещь?
– Потому что Маргарет, в сущности, наивная женщина, – мрачно произнес Броуди. – Она, должно быть, оказалась легкой добычей для вашей тетки. Представляю, сколько та сумела вытянуть из нее за целый год! – Его темные глаза внимательно изучали лицо девушки. – Черт возьми! – Он присвистнул. – Вы что же, вправду не знали о делишках Элизабет?
Кори выпрямилась.
– Естественно, я так же, как и моя тетя, не представляла, насколько ценен подарок миссис Беттанкур. Она никогда бы не приняла его, если бы знала, что это антикварная редкость. Я уверена в том, что вещь будет немедленно вам возвращена, как только я расскажу обо всем тете.
– Да уж вернет, будьте спокойны! – задумчиво произнес он, изучая ее лицо. В глазах появился странный огонек, когда Броуди оценивающе скользнул взглядом вниз, к шее, плечам и задержался, в который уже раз, на очертаниях груди. – Бог мой, да вы действительно очаровательны!
Кори почувствовала, как краска заливает лицо. Что же с ней такое, думала она в панике. Вся ее холодная самоуверенность, все самообладание растаяли, стоило Джефу Броуди устремить на нее обжигающий взгляд. Почему этот человек так действует на нее? Она ощущала такое томление в груди, как будто он ласкал ее руками, а не глазами.
Она резко встала и инстинктивно отодвинулась от него.
– Итак, мы решили, что яйцо следует отослать назад, вашей тете, – сказала она, задыхаясь, – я думаю, что тема нашего разговора на этом исчерпана, мистер Броуди.
– Ошибаетесь. – Броуди откинулся на кушетке, лениво обводя ее взглядом. Каждый дюйм ее тела словно оживал и воспламенялся под его бесстыдным ласкающим взором. – Разговор мы еще даже не начинали.
Он поднялся с небрежной грацией и быстро подошел к ней, став так близко, что девушка ощутила пряный жар его тела.
– Я не могу позволить вашей тетке продолжать свои махинации. – Увидев резко обозначившиеся жилы на его шее, Кори поняла, что он так же взволнован, как и она. – Но это нисколько не повлияет на ваши финансовые дела. Я уверен, мы могли бы договориться. – Протянув руку, словно против воли, он легко коснулся ее груди. Кори вздрогнула и вся напряглась от этого прикосновения.
– Что вы имеете в виду? – прошептала она, беспомощно глядя в его лицо. Уж не сходит ли она с ума? Чего ради она стоит как в столбняке и позволяет этому незнакомцу то, что никому никогда не позволяла?
– Вы знаете, что я имею в виду, – хрипло произнес Броуди, сверкнув глазами, и глубоко вздохнул. – Я имею в виду, что вы возбуждаете меня. Между нами явно что-то происходит. – Он нетерпеливо нахмурился. – Хотите, чтобы я назвал вещи своими именами? Я буду хорошо заботиться о вас. Об этом можете не беспокоиться. Я намного богаче Беттанкура. – Он сжал губы. – И намного моложе. Обещаю, что вы не пожалеете, перейдя ко мне, Кори.
– Перейдя к вам? – повторила она, не понимая. Затем краска бросилась ей в лицо. Осознав значение его слов, Кори смогла наконец стряхнуть с себя его чары. Да за кого он ее принимает? Так, наверное, разговаривают с девицей по вызову! По всей вероятности, Селия наговорила о ней много «хорошего». Теперь понятно, чем вызвано такое отношение.
– Почему вы решили, что я перейду к вам? – беззаботно спросила она. – Селия, должно быть, сказала вам, что я люблю разнообразие. Вы что, действительно думаете, что сможете меня удовлетворить?
Глаза Броуди сверкнули.
– Уверен, что смогу, черт возьми! – с расстановкой сказал он. – И вы тоже это знаете. Вы хотите этого так же, как и я. – Протянув руки, он взял ее за плечи. – И вам придется забыть о вашей склонности к разнообразию. Теперь я буду единственным мужчиной в твоей жизни. Единственным мужчиной в твоей постели.
– Черта с два! – закричала Кори. Она резко вырвалась и повернулась к нему спиной, задыхаясь от бешенства. – Я не собираюсь делить с вами постель и вообще что-либо делить с вами, Джеф Броуди! Сначала вы врываетесь в наш дом и возводите напраслину на тетю Элизабет, а потом ожидаете, что я прыгну к вам в постель! Как вам только хватает наглости!