Джонсон Сьюзен. Стихия страсти

   — Борьба скоро закончится, — заверил он, силой подавляя нежелательные чувства и говоря банальные слова.
   — Будь осторожен, — предостерегла она.
   — У меня отличная команда.
   — Но твоим врагам нужен именно ты.
   — Многого хотят. Меня им не достать.
   — Обещай мне, — попросила она капризно, как ребенок.
   Стиснув ее в объятиях, он прошептал:
   — Обещаю.
   Она нежно коснулась его щеки.
   — Я люблю, когда ты удовлетворяешь меня.
   Он слабо улыбнулся.
   — Я удовлетворю тебя как захочешь, вот только снова вернусь в Хелену.
   — Я вышью тапочки к твоему приезду.
   Его улыбка стала шире.
   — Теперь у меня есть причина поскорее закончить дело.

Глава 20

   Флинн стоял на крыльце, ожидая посетителей. Макфи сообщил, что всадники появились пять минут назад. Разведчик, глядя в бинокль, узнал в них Хэзарда и Трея.
   Флинн еще ничего не сообщил Джо. Он не знал, что сказать ее отцу, он мог только извиниться за ее поведение. Хэзард велел Джо не приезжать сюда. Как, собственно, и он сам, с грустью подумал Флинн.
   После взаимных приветствий Флинн пригласил гостей в дом, решив, что его объяснению предварительно требуется глоток-другой крепкого кофе. Впервые в жизни он испытал ощущение запутавшегося взрослого человека, новое ощущение для него, считавшегося с ранних лет взрослым.
   Повар Флинна быстро приготовил кофе, но, несмотря на добавленное в него спиртное, вопрос остался для него трудноразрешимым. Даже обменявшись любезностями, он не мог решить, как начать разговор.
   — Ты хорошо подготовился к вторжению, насколько я заметил, — наконец произнес Хэзард. — Мы услышали ваши сигнальные выстрелы, как только пересекли линию границы. Сколько это дает тебе времени — минут сорок примерно?
   — Ваши лошади гораздо быстрее. «Имперские» так быстро не доедут. Я думаю, час.
   — Защищен весь периметр?
   — Каждый фут.
   — Мы не видели твоих разведчиков, — похвалил Трей. — Ты используешь людей нашего племени?
   — Всегда. Абсарока — лучшие разведчики. Команда Флинна была поразительно разношерстной.
   Его собственная наследственность предрасполагала оценивать возможности человека, а не цвет его кожи. Вначале на его людей смотрели насмешливо, но потом их стали не только уважать, но и бояться. Темный или светлый, молодой или старый, каждый из них храбр, умен и готов идти за Флинном хоть в ад.
   Хэзард выглянул в окно. Двор был полон ковбоев.
   — Сколько у тебя человек?
   — С киннертскими и бенсенскими, считайте, полторы сотни.
   — Добавь еще наших тридцать. Мы подумали, что помощь тебе не помешает.
   — Я ценю вашу помощь. Однако есть кое-что, что вам необходимо знать, — проговорил Флинн колеблясь. — Джо здесь. Прошу вас, не сердитесь, — поспешно добавил он, видя, что лицо Хэзарда изменилось, приняв зловещее выражение. — Я не привозил ее сюда. Она приехала сама прошлой ночью.
   Трей широко улыбался.
   — Она одна перешла эту чертову переправу через Оттер-Крик поздно ночью?
   — Она наняла Говарда Найджела — проводника в Грейт-Фоллз.
   — По крайней мере ей хватило ума взять хорошего проводника! — прорычал Хэзард.
   — Он довел ее до линии границы. Мои люди привели ее сюда.
   — Говард хорошо знал, каково испытывать твое гостеприимство поздно ночью, — весело заметил Трей.
   — Несомненно. Я отсылаю ее домой Я сделал ей выговор вчера ночью, но было поздно, и она устала.
   — У тебя есть безопасный выезд, чтобы не наткнуться на парней из «империи»? — Голос Хэзарда звучал приглушенно и напряженно.
   Флинн кивнул.
   — Макфи будет сопровождать ее вместе с двадцатью моими лучшими людьми. Прошу прощения, я знаю, вы не хотели, чтобы она была здесь.
   — Немного ты можешь сделать, когда она заявляется вот так, среди ночи, — сделал вывод Хэзард.
   После такого одобрения Хэзарда, хотя и мрачного, Флинн встал из-за стола.
   — Я скажу ей, что вы здесь.
   — И скажи, что я в ярости.
   Когда Флинн сообщил Джо, кем оказались их посетители, она испуганно взглянула на него.
   — Они здесь?
   — В моем кабинете.
   — О Боже! — Она взглянула в большое зеркало. — Мне бы лучше одеться.
   — Мудрое решение. Твой отец зол, как ты можешь догадаться.
   — Черт, здесь ведь далеко от Хелены. У меня есть хоть какой-нибудь шанс?
   Флинн улыбнулся:
   — Кто-то более удачлив, кто-то менее.
   — Мне бы хотелось услышать больше сочувствия, если хочешь знать, — проворчала Джо. — И чистую одежду, — добавила она, оглядывая комнату. — Где мои седельные сумки?
   — Я принесу их. — Правда, ему придется пройти через кабинет, и он прекрасно понимал, что теперь его очередь испытать приступ дискомфорта.
   — В подобной ситуации я бы вполне обошлась и без отца, — простонала она.
   Есть очевидные преимущества, когда ты полностью самостоятельна, решила она. Ее жизнь во Флоренции была абсолютно лишена ограничений, если не считать проповедей отца Алессандро по поводу адского огня.
   — Я только извинюсь еще раз и добавлю им коньяка в кофе. Не беспокойся, — проговорил Флинн доверительным тоном. — Кстати, Трея твоя ситуация забавляет.
   Брови Джо приподнялись.
   — Я совсем не удивлена. Хотя, возможно, пока я буду одеваться, хорошее настроение также вернется и к отцу.
   Пусть хорошее настроение и не полностью вернулось к Хэзарду, но к моменту, когда Джо вошла в комнату, он отказался от мысли ругать ее за проделку. Воспоминание о том, что его собственная юность отнюдь не была образцом рассудительности, оказалось эффективным в новых обстоятельствах. И обдуманные и многословные извинения Джо еще больше укрепили его теперешнюю позицию. Когда же она назвала его «папа», что редко делала, и искренне улыбнулась, он поддался ее очарованию.
   — Тебя могли серьезно ранить, и это единственное, о чем я беспокоюсь, — все-таки проворчал он. — Что касается всего остального, поступай, как считаешь нужным. — Любовная связь дочери волновала его меньше, чем ее безопасность. Абсарока считали развлечения взрослых неотъемлемой частью жизни. — Однако Флинн заверил меня, что теперь ты понимаешь неблагоразумность своего поступка и что лучше было бы, если бы он навещал тебя в Хелене, а не ты его здесь.
   — Да, папа. Я понимаю, — ответила она покорно. Трей ухмыльнулся.
   — Если бы мы смогли запечатлеть редкий момент — раскаивающуюся Джо.
   Джо обожгла его взглядом.
   — Я не уверена, что доживу до того момента, когда ты сам раскаешься.
   — Хватит, Трей, — остановил его Хэзард. — Все понимают серьезность положения. Дискуссия закончена. И что до меня, то я, пожалуй, выпью, — заметил он, с удовольствием подняв бокал и тем самым положив конец обсуждению необдуманного поведения Джо.
   Флинн наполнил бокалы, предложив Джо неразбавленный кофе, и разговор перешел к менее серьезным проблемам — весеннему выгону скота, ожидаемому сходу снега с гор, а также будет ли Стюарт Уорнер устраивать, свои очередные ежегодные пикники после той стрельбы на прошлогодних празднествах.
   Несмотря на расслабляющую атмосферу, Джо хорошо осознавала, что Хэзард и Трей одеты для ведения военных действий — красно-черная боевая раскраска под глазами и на лбу свидетельствовала об их цели и намерениях, бахромчатые кожаные куртки и мокасины не имели отношения к их привычной одежде, лежащие на соседнем столе промасленные кобуры отливали светом, как и их патронташи.
   Флинн вооружился до зубов, его многочисленное оружие было готово к бою.
   Как отличалась жизнь этих людей от жизни тех, кого Джо знала во Флоренции, где судебная система была развита с давних времен! На северных же равнинах действие закона считалось лишь недавним нововведением, да и то не везде. Защита своей собственности становилась заботой каждого, и только смелые и отважные выживали.
   Мирские удовольствия, которые считались главными в жизни ее матери и второстепенными для нее самой, казались пустыми и никчемными в этой суровой стране, где жизнь и смерть ходили бок о бок каждый день. Личные желания, страстные чувства внезапно показались Джо крайне незначительными по сравнению с проблемой выживания.
   Она больше не думала, как обольстить Флинна, чтобы остаться, и очень скоро вышла из дома, где ее уже ждал Макфи с двадцатью всадниками. Пока Хэзард разговаривал с Макфи, а Трей обменивался приветствиями с теми, кого знал, Флинн подсадил Джо на лошадь. Они даже не могли на прощание поцеловаться при всех. Джо пыталась придумать подходящие слова. Со сжатыми губами Флинн поправлял уздечку. Его пальцы слегка коснулись ее, когда он подтягивал поводья, и это прикосновение, хоть и очень короткое, встряхнуло их. Подчиняясь непроизвольному желанию, он посмотрел вверх и встретился с ее взглядом.
   Она улыбнулась.
   Он глубоко вздохнул, сдерживая чувства, и улыбнулся в ответ. Но улыбка была жалкая, вымученная.
   — Спасибо за то, что приехала. — Его голос звучал ровно.
   — К твоим услугам, — ответила она с такой же холодной вежливостью.
   — Макфи не даст тебя в обиду. — Он отступил назад.
   — Спасибо. Ты тоже береги себя.
   — Конечно. — Наверное, она не могла себе представить непоколебимое самурайское приятие смерти.
   Флинн обернулся, кивнул Макфи, и его верный помощник поскакал вперед, чтобы занять свое место рядом с Джо.
   Вот и все.
   Хэзард высказал последние предостережения, и Джо слушала внимательно, пытаясь не заплакать, но сознавая, что слова о неумирающей любви — плохое утешение. Трей добавил свою порцию советов; оба провели годы, ведя войну с людьми, подобными имперским. И к тому времени, когда они сказали все, что должны были сказать, Джо подавила свое смятение.
   Окруженная сопровождающими ее всадниками, она осознала, насколько рискованный путь должна была проделать.

Глава 21

   В то время как Макфи выводил свою группу на извилистую дорогу через глубокие ручьи и труднопроходимые насыпи, Хэзард, Трей и Флинн обдумывали план наступления. Теперь, когда Джо была вне опасности, они могли начать штурм.
   Но после полудня в кабинет к Флинну один из его патрулей ввел парламентера с белым флагом и посланием. Флинн открыл конверт и прочитал записку. Англичане из «империи» предлагали через три дня устроить переговоры на нейтральной территории по выбору Флинна. Послание было написано на диалекте, понятном всем сторонам, и подписано всеми тремя британскими эмигрантами.
   Когда посланник ушел, Хэзард и Трей тщательно изучили послание.
   — Ты веришь им? — Хэзард сидел за столом Флинна со скептическим выражением.
   — У меня нет причин верить им. — Флинн стоял у окна, пристально глядя на принесшего записку, находящегося под охраной во дворе. — Они сделали мне слишком много зла в прошлом, — заметил он.
   Трей переменил свою вальяжную позу, чтобы достать бутылку виски с соседнего стола.
   — Может быть, они посчитали, что война для них слишком убыточна?
   — Не говоря уже об их 'жалких жизнях. — Флинн скосил глаза, как будто мог разгадать истинный смысл предложения по виду человека.
   — Думаю, мы ничего не потеряем, если согласимся на переговоры, — предположил Хэзард со слабым раздражением в голосе.
   — Или наткнемся на засаду, — высказался Трей, подливая себе виски.
   — Что же делать? — проворчал Хэзард. — Все готовы к этому.
   Флинн отвернулся от окна.
   — Мое первое желание — отказать им. Трехдневное ожидание кажется мне слишком подозрительным.
   За это время они смогли бы подтянуть сюда тяжелую артиллерию. К тому же где вы видели, чтобы сассенекцы когда-нибудь держали свое слово? — добавил он цинично.
   — Может быть, чей-то папа в Англии получил грозное письмо от своего банкира и решил прекратить трату денег? — предположил Трей. — Эмигранты слишкомроскошно живут, а цены на скот падают. Черт, я взял десять тысяч у глупого Хьюи Мортимера в прошлом месяце во время игры у Сатчеллов. Этого чертова ублюдочного мошенника к игорному столу близко подпускать нельзя.
   Хэзард откинулся в кресле.
   — Тебе решать, Флинн. Теперь твой ход.
   — Ты когда-нибудь устаешь от постоянной самозащиты? — спросил Флинн жестко.
   — Всегда, — ответил Хэзард. — Я внушаю себе, что это дело чести. — Он пожал плечами. Скупость его врагов — неизбежный факт. — Делай то, что должен, чтобы выжить.
   — И пока суды и местные власти не будут эффективны против людей, подобных имперским, и воров, — заметил Трей, — кто-то должен им напомнить, что их продажность имеет свои последствия.
   Флинн шумно выдохнул.
   — Значит, мы и есть орудие правосудия.
   — Альтернатива привлекает еще меньше, — вкрадчиво проговорил Хэзард.
   — Тебе нужно еще выпить, — живо предложил Трей. — Что-то ты много думаешь. Когда они толкают, ты пихаешь их, вот и все.
   — Может быть, я поступал так слишком долго.
   — Если это может служить утешением, я с тобой двадцать лет, — спокойно заметил Хэзард. — Ты никогда не жалел, поступая так, как считал нужным. «Империя» должна довольствоваться своей территорией. Если они нарушают границы твоей земли, ты должен поставить их на место.
   — После переговоров?
   — Как хочешь. Или, если хочешь, проигнорируй их. Я сомневаюсь, что это будет честная сделка.
   — И к тому же… — Всего лишь две недели назад Шлинн бы не задумывался, как ему поступить. Две недели назад он не знал Джо Аттенборо. Две недели назад его будущее было известно и определенно. Теперь из-за прямолинейной, храброй и страстной женщины, которая подняла волну хаоса в его душе, он по-другому оценивал свое будущее. Может быть, глупо. Особенно когда он раздумывал о переговорах с подонками из «имперской компании». — Все это такое дерьмо, — проворчал он расстроенно и раздраженно.
   — Но «империя» не собирается сдаваться, я имею в виду новых головорезов, прибывающих сюда, — сказал Хэзард.
   — Я думаю, переговоры не помешают нам напасть после. Наша защита на месте. Они не смогут проникнуть на мою землю так, чтобы я не заметил. — Флинн глубоко вздохнул, так как собирался поспорить с каждым принципом стратегии, которым его когда-либо учи ли. — Очень хорошо, — выдохнул он. — Я соглашусь выслушать их предложение. Мы встретимся с ними У брода через Сан-Ривер. Там открытое место.
   Хэзард одобрительно кивнул; Трей пожал плечами.
   Нетерпеливый, расстроенный, Флинн пробормотал: — Я чертовски надеюсь, что мне не придется сожалеть о своем решении.

Глава 22

   Макфи и его команда прибыли в Грейт-Фоллз часа в три пополудни и сразу же пошли к дилижансу. Макфи помнил приказ начальника и исполнял его точно и быстро.
   Он деликатно помог Джо слезть с лошади.
   — Если вы, мадам, подождете немного, я узнаю насчет билета для вас.
   — Я сама могу купить билет.
   — Шеф приказал мне так поступить, мадам. Вы хотите что-нибудь поесть перед отправлением?
   Бросив взгляд на его лицо, она поняла, что спорить бесполезно.
   — Когда отправляется дилижанс?
   — Думаю, как только вы будете готовы, мадам.
   Его тон был ровным, без интонаций, но она понимала, что, несмотря на сдержанность, Макфи и те двадцать человек снаружи, оставленные для ее защиты, не примут никаких возражений, и настоять на своем ей не удастся.
   — Ну, может быть, сандвич в дорогу, — предположила она.
   — Все, что угодно, мадам. — После того как Макфи передал пожелание Джо одному из своих людей, он открыл дверь и указал на пустое кресло. — Вам придется немного подождать, мадам.
   Комната ожидания была заполнена сидящими людь-. ми, багаж располагался у их ног, и Джо пришлось прокладывать себе дорогу через саквояжи и чемоданы, прежде чем она добралась до свободного места. Несмотря на учтивость Макфи, она чувствовала себя принужденной выполнять его приказы.
   Она видела, как он разговаривал с билетером, потом тщательно изучал листок бумаги, который тот ему дал, и желала услышать, о чем они так долго разговаривают. Когда Макфи подошел к одному из пассажиров, наклонился и тихо заговорил с ним, Джо увидела, что пассажир покраснел и, ничего не сказав, поднялся, подобрал свой багаж и поспешил наружу. То же повторилось и с другим пассажиром. После того как хорошо одетый человек вышел, Макфи приблизился к Джо.
   — Дилижанс отправляется через десять минут, — сообщил он вежливо. — Чарли принесет вам обед в дорогу.
   — Почему люди, с которыми вы говорили, ушли? — Она не могла сдержать любопытства.
   — Я сказал им, что они сели не в тот дилижанс, — ответил он мягко.
   — Откуда вы знаете?
   — Я узнал их.
   Его ответ ее не удовлетворил, он казался намеренно двусмысленным.
   — Мы подождем, пока вы сядете в дилижанс, мадам, если не возражаете.
   Что бы он сделал, если бы она возражала?
   — Благодарю вас, — ответила она, понимая, что находится не в том положении, чтобы спорить.
   — Посидите здесь, мадам, я вернусь за вами.
   Что он и сделал через несколько минут, после того как тщательно осмотрел дилижанс и поговорил с кучером. Он помог ей забраться внутрь, перед тем как остальные по его просьбе вышли, и убедился, что ей досталось место впереди.
   — У вас будет свое место, мадам, поскольку те несколько человек передумали ехать.
   Она подметила легкое несоответствие в его объяснении и догадалась, что он предупредил пассажиров дилижанса. «Из-за Флинна», — подумала она, тронутая такой заботой о ней.
   — Спасибо, Макфи, и поблагодарите также Флинна. Скажите ему, что мне очень понравилось у него на ранчо.
   — С удовольствием, мадам, — ответил тот, приложив пальцы к краю шляпы. — Берегите себя, — пожелал он ей и застыл, как охранник у двери, пока остальные пассажиры гуськом проходили сзади него и садились в дилижанс. Закрыв дверь за последним из них, он опять коснулся полей своей шляпы и дал кучеру сигнал отправляться.
   У Флинна Ито гораздо больше власти, чем кажется, Решила Джо. И испуганные взгляды ее попутчиков были тому подтверждением, но она слишком устала, чтобы анализировать ситуацию. Прошлой ночью она очень мало спала, поэтому, устроившись поудобнее, вскоре быстро заснула.

Глава 23

   Когда тем же вечером посланник вернулся на ранчо «империи», Хью Мортимер, Лэнгли Фелпс, Найджел Брэк — три знатных человека, как младшие сыновья пэров — приняли согласие Флинна с удовлетворением. Все трое прибыли в Штаты три года назад, после того как их выслали из Кембриджа за пьянство, превышающее все допустимые нормы, терпимые в колледже. Они продолжали тратить свои карманные деньги с угрожающей скоростью в кабаках и лондонских игорных притонах, пока отцы не походатайствовали о переводе их на Запад, чтобы сыновья приобрели хоть немного здравого смысла и финансовой самостоятельности. Или, может быть, они хотели выдворить их из Англии, чтобы избежать дальнейших скандалов.
   Какой бы ни была причина, теперь они поставили на уши и дикую Монтану, оскорбляя всякого здравомыслящего человека и выставляя напоказ свое высокое происхождение, важно расхаживая, как хвастливые кабальеро, среди работяг-ковбоев.
   — Он заглотил наживку, — ликовал Хьюги, стуча пальцем по листку с ответом Флинна.
   — Значит, у нас есть три дня, чтобы захватить позицию, — подчеркнул Лэнгли, наполовину пьяный.
   — Что также означает, что мы используем свои пулеметы для первого раза, — сказал Хью с жестокой улыбкой.
   — Более подходящий случай трудно и представить, — прошептал Лэнгли, поднося свою любимую серебряную походную кружку ко рту и опустошая ее. — Мир станет более цивилизованным без краснокожего сброда на ранчо Сан-Ривер.
   — Я хочу забрать сабли Ито, когда он будет мертв, — заявил Хьюги. — Я это первый сказал.
   — Мы поделим добычу, — твердо сказал Найджел. — Я сам хочу его самурайские мечи. Они очень хорошо будут смотреться рядом с головой тигра из Индии.
   И следующие несколько минут длилось пьяное обсуждение будущих трофеев, которые они собирались разделить, когда Флинн и все его люди будут мертвы. Их голоса зазвучали резче, когда разговор зашел о том, чьим станет очень ценный пятнистый конь Флинна, который выиграл два больших приза прошлой осенью. Вошел слуга с серебряным подносом, на котором лежала записка.
   Хьюги схватил ее, распечатал и закричал:
   — Подайте сюда этого парня!
   Посетитель, должно быть ожидал в коридоре, потому что сразу же появился в дверях.
   — У меня есть кое-что очень интересное для вас, — сообщил он, зло кривя губы.
   — Смотрите, вот! — Хьюги махал листком перед своими друзьями.
   — Мы не можем ничего увидеть, Хьюги, когда ты машешь им, как ненормальный! — прорычал Лэнгли.
   — Скажи им, Алистер, — скомандовал Хьюги. — Скажи им, что ты видел.
   — Мне нужно выпить после такого долгого пути из города.
   Хьюги указал ему на стол со спиртным.
   — Речь идет, наверное, о шлюхе, — тихо сказал Найджел. — Единственная вещь, способная развеселить Стрэтмора.
   — Не только! И добрая бутылка виски! — протянул Лэнгли.
   — Они шли рука об руку, не так ли? — прошептал один из присутствующих, в то время как посетитель наливал себе большую порцию кентуккийского бурбона.
   — А теперь, — провозгласил он весело, — с чего бы мне начать?
   — Скажи нам, как она выглядит. — Найджел изобразил руками женскую фигуру. — У нее хорошая грудь?
   — Смотрится классно под белой шелковой блузкой, как и ее ножки под юбкой с разрезом. Она проделала большой путь, понимаете, и хотела, чтобы ей было удобно в дороге.
   — Большой путь откуда? Говори, — прошептал Лэнгли, приподнявшись; ему становилось все интереснее.
   — Из ранчо Сан-Ривер в сопровождении Макфи и еще двадцати человек.
   — Она, должно быть, чертова королева, чтобы иметь такое сопровождение.
   — Возможно, индийская принцесса, что более вероятно. — Глаза Алистера блестели от восторга.
   — . Не говори мне, что видел незаконную дочь Хэзарда Блэка на пути из ранчо Флинна, — тихо проговорил Лэнгли.
   — Собственными глазами.
   — Что вы скажете, если мы попробуем эту кошечку? — предложил Хьюги.
   — И как, черт тебя подери, мы к ней подберемся, если ее так хорошо охраняют?
   — Так хорошо охраняли, — мягко поправил Алистер. — Макфи посадил ее в дилижанс до Хелены и вернулся назад. Возвратившись в цивилизованный мир, она больше никем не охраняется и, я бы даже сказал, свободна, — сардонически прошептал он.
   — Если ее посадили в дилижанс, значит, она уже в Хелене или скоро там будет.
   — У тебя есть еще несколько наемников, прибывающих на этом поезде?
   — Есть.
   — Почему бы им не привезти ее обратно на север? Пошли кого-нибудь с запиской, и хорошенькая сучка будет здесь в момент. Разве трудно утащить женщину с улиц Хелены?
   — Если эта женщина имеет отношение к Хэзарду Блэку, я бы дважды подумал, — предостерег Найджел.
   Тонкие губы Хью презрительно скривились.
   — С каких пор ты стал бояться краснокожих?
   — Он не просто краснокожий.
   — Великий Боже, парень! Он жил в гостинице; он и сейчас иногда так делает, я слышал. Если англичанин не может получить что-то хорошее от чертова дикаря туземца, тогда я не знаю, куда катится мир.
   — Он посещал Гарвард, — подчеркнул Найджел.
   — И вправду, Найджел, — раздражительно повернулся к нему Хью. — Как будто кто-нибудь считается с колледжем в колонии!
   — Да, да, правь, Британия!
   Они все уже совсем опьянели, даже Алистер, иначе он не заехал бы так далеко ночью. А эмигрантов вообще редко можно увидеть трезвыми, не важно, день это или ночь.
   Устав от патриотических возгласов, Хью обратил свой затуманенный взор ко всей компании.
   — Будет весело утащить маленькую сучку Флинна прямо у него из-под носа, — злорадствовал он. — У этого плута хороший нюх на женщин, ничего не скажешь. Почему бы нам не развлечься с его маленькой подружкой? Я никогда не спал с полукровками.
   Но когда они позвали своего помощника и отдали ему приказ доставить им дочку Хэзарда из Хелены, он стал отговаривать их.
   — На вашем месте я бы оставил ее в покое. Не стоит раздражать Хэзарда Блэка, вот что я вам скажу.
   Хью смерил его надменным взглядом.
   — Мне не нужен твой совет, — заявил он. — Мне наплевать на твои слова. Приведи сюда эту сучку.
   — Да, сэр. — Помощник хорошо знал, что спорить бесполезно, но по дороге к дому решил переложить полученное задание на нескольких новых наемников.
   — Вам лучше отправиться прямо сейчас, — посоветовал он им. — Ваши хозяева чертовски торопятся.
   И если Хэзард решит застрелить их, ему не придется искать ковбоев на замену, решил про себя помощник.
 
   Необычное задание взбудоражило наемников.
   — Одно дело — работать на контору, которая то и дело увиливает от закона. — Один из ковбоев говорил медленно, с техасским акцентом. — Им ничего не стоит порезать нескольких ковбоев за права на воду, скот, клеймение нового приплода, блуждающего по прериям, — все так делают. Другое дело — женщин!
   Использование правительственных угодий в собственных целях стало давней традицией на Равнинах, и приходилось изредка применять оружие, чтобы сохранить контроль над общими пастбищами.
   — Никто никогда до сих пор не просил меня похищать женщину, особенно дочь Хэзарда Блэка. Не важно, законная она дочь или нет. Для них ребенок есть ребенок, и все. И если ты имеешь дело с его дочкой, ты имеешь дело и с ним — тут нет вопросов, — сказал другой наемник.