Страница:
Золотовалютные резервы Китая в первом квартале 2006 г. превысили 853 млрд долл. Китай вышел по этому показателю на первое место в мире, опередив Японию[42].
Большое значение для перехода к стратегии «выход за пределы» имела еще одна фундаментальная социально-экономическая особенность КНР: страна развивается в большой, а то и в решающей степени за счет внешнеторговой ренты, создаваемой дешевой рабочей силой. Рента реализуется во внешней торговле и присваивается государством и фирмами с участием иностранного капитала, то есть в преобладающей своей массе зарубежными китайскими предпринимателями. С 2002 г. во внешнюю торговлю власти КНР стали понемногу допускать национальный частный капитал. Закономерно, что именно после 2002 г. в Китае развернулись многочисленные мероприятия по более активному привлечению предпринимателей китайской ойкумены к реализации глобального внешнеэкономического наступления.
Возникает, однако, немало вопросов, на которые в Пекине предпочитают пока не давать ответов. Например, тибетцы, представители особой мировой цивилизации, являются, согласно сложившимся в Китае представлениям, частью единой нации – «чжунхуаминьцзу». Уйгуры, казахи, монголы, тувинцы и многие другие национально-этнические образования – также часть этой единой нации. Как в Китае мыслится обойтись с теми неханьскими этносами, часть которых живет на территории Китая, но часть исторически жила и продолжает жить вне пределов этой страны? Некоторые из них располагают национальными государствами. Им также уготована судьба безусловного вхождения в КНР, то есть слияния в едином государстве? Приходится учитывать, что в Пекине официально отвергнут принцип федерализма.
Итак, в КНР, похоже, разворачиваются совершенно новые процессы, способные не только в корне изменить сам Китай, но и существенно повлиять на окружающий мир. Может быть, лозунг «великого возрождения нации Китая» встретит определенный положительный отклик, особенно в его экономической части, у обширной китайской ойкумены за пределами Китая, у китайских предпринимателей, неразрывно связанных с государственной властью и выросших на государственном капитале.
Во внешней политике китайские руководители уделяют серьезное внимание вопросам укрепления международной безопасности и обуздания гонки вооружения, страна нуждается в мирном сосуществовании с соседними странами и с миром в целом. Китай принимает активное участие в деятельности международных организаций: ООН, ЮНЕСКО, Совета безопасности и др.
Правительство Китая с 2001 г. активно включилось в борьбу с международным терроризмом, взаимодействуя с ООН, Шанхайской организацией сотрудничества, США. КНР борется с терроризмом на глобальном и региональном уровнях, используя арсенал разнообразных средств. Новое руководство во главе с председателем КНР Ху Цзиньтао продолжает этот курс.
В Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) терроризм выступает как орудие религиозного (исламского) сепаратизма. Вспышки сепаратизма имели место еще в мае 1989 и апреле 1990 г. Общим для происходивших тогда беспорядков были: воинственные призывы к джихаду, требования изгнать ханьцев (этнических китайцев) и открытый призыв к установлению независимой исламской республики Восточного Тюркистана.
С учетом того обстоятельства, что терроризм – явление не локального порядка, а общемирового, то есть за пределами Китая, в частности в России, Пекин проявляет заинтересованность в совместных действиях против любых нарушений внутриполитической стабильности и угроз территориальной целостности государств. Известная общность судеб (в РФ – Чечня, в КНР – СУАР) обусловила общую принципиальную позицию по отношению к терроризму и этнорелигиозному сепаратизму.
Таким образом, Пекин продемонстрировал готовность коллективно бороться с терроризмом на межгосударственном уровне.
Однако Пекин выступил против превентивно-тотальной войны с терроризмом, которую объявил Дж. Буш. Он также высказался против войны с международным террором исключительно под эгидой США. Со стороны КНР это была также заявка на участие в решении вопросов, затрагивающих интересы мирового сообщества и Азиатско-Тихоокеанского региона.
Китай с самого начала настаивал, чтобы США и другие государства проводили свои антитеррористические военные операции через международные организации, ООН. Китай не всегда поддерживал действия ООН в прошлом, но положение изменилось с того времени, как Пекин получил постоянное место в Совете Безопасности и право «вето». Он дает понять, что выступает за многонациональную антитеррористическую структуру, где Китай имел бы влияние.
КНР стремится сотрудничать с США для обеспечения взаимодействия в борьбе с терроризмом, в понимании Пекина. Но у США нет основания в данном случае поступаться ради Китая своим видением проблемы. Китай сигнализирует о своей готовности отказаться до некоторой степени от своих традиционных представлений относительно безопасности, чтобы поддержать призыв США к глобальной кампании против терроризма. В последнее время Китай не протестовал против бомбардировок Афганистана, размещения в регионе вооруженных сил США или дискуссий о национальном строительстве для послевоенного Афганистана – все это акции, которые обычно вызывали острую критику со стороны Китая.
После обсуждения проблемы борьбы с терроризмом на саммите АТЭС в Шанхае КНР призывает мировое сообщество к тотальной войне со всеми проявлениями террористической деятельности. 11 ноября 2001 г. министр иностранных дел КНР Тан Цзясюань в своем выступлении в ООН заявил: Китай выступает против терроризма в любой форме, независимо от того, когда возник терроризм, где, против кого направлен, а также в какой форме проявляется. Международному сообществу надлежит занять одну позицию – решительно карать и наносить удары по терроризму. Особо было подчеркнуто: Китай активно участвует в международных совместных действиях против терроризма.
КНР поддержала резолюцию Совета безопасности № 1373 относительно борьбы с терроризмом, ратифицировала международное соглашение о борьбе с терроризмом.
Поддержка Китаем антитеррористической деятельности США и мирового сообщества в целом отвечает стратегическим интересам Пекина – устойчивому поступательному развитию, поэтому по-прежнему в долгосрочной перспективе китайско-американские отношения считаются в Пекине «проблемой проблем» (чжун чжун чжи чжун). Настороженность во взаимоотношениях двух государств взаимная. Китай готов и стремится к широкому экономическому сотрудничеству, но не может не учитывать идеологической и морально-политической разницы в системе базисных ценностей. США – западная демократия, со всеми ключевыми составляющими: защищенность и обеспеченность прав человека, независимость судов, подотчетность власти обществу, правовое государство, развитое гражданское общество и т. д. Китай остается коммунистическим, вся полнота власти принадлежит КПК, реформа которой только обозначилась. Настороженность США по отношению к Китаю возрастает по мере обретения последним усиливающихся геополитических позиций. В перспективе Китай может вырасти в серьезного стратегического соперника США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, с которым уже сейчас приходится считаться.
В области внешней политики свидетельством поиска пекинским руководством новых ориентиров послужила нормализация двухсторонних отношений с соседними государствами – Индией, Вьетнамом, Японией. С середины 80-х гг. успешно развивается советско-(российско) китайский диалог. Важнейшей вехой на этом пути стала окончательная демаркация в 1996 г. границы между двумя странами и создание так называемой Шанхайской пятерки – международной региональной политической организации в составе Китая, России, Казахстана, Киргизии и Таджикистана, обеспокоенных угрозой сепаратизма под лозунгами исламского экстремизма.
Руководство КНР положило конец практике вмешательства во внутренние дела других государств, особенно в Юго-Восточной Азии. Китай развивает широкие международные связи с другими государствами, в том числе и через использование связей с китайской диаспорой – так называемых хуацяо, численность которых вне континентального Китая и Тайваня достигает нескольких десятков миллионов человек.
К числу крупных внешнеполитических успехов Пекина, бесспорно, следует отнести возвращение под юрисдикцию центральных властей двух процветающих бывших колониальных владений – британского Гонконга и португальского Макао.
Современная геополитика Китая определяется несколькими факторами. Самым главным из них можно назвать отношения с США. Китай, оставаясь номинально коммунистическим и претендуя на самостоятельную роль в региональной политике, пытается дистанцироваться от США, не устает подчеркивать свою приверженность «многополярной» модели – альтернативе глобально единоличной гегемонии США. Но вместе с тем очень сильна зависимость Китая от западной и, в первую очередь, американской экономики, поэтому здесь Китай, с одной стороны, старается не допустить прямого американского влияния, а с другой – стремится избежать прямой конфронтации с США и западом в целом.
С Востока к Китаю примыкает активная экономическая и политическая сила – Япония, представляющая собой конкурентную модель организации всего Дальневосточного региона. Китайский вопрос является главнейшим геополитическим вопросом в современной Японии, где конкурируют между собой различные модели видения будущего – наряду с атлантистской откровенно проамериканской позицией рассматриваются как проект «желтого мира» (альянс Японии и Китая), так в перспективе и евразийский вектор (Москва-Токио).
Япония – единственная страна в Азии, отношения с которой у Пекина остаются напряженными. Доля Японии во внешнеторговом обороте Китая опустилась с 24 % в 1994 г. до 12 % в 2005 г. По оценкам специалистов, японская высокотехнологичная экономика еще долго будет мощнее и конкурентоспособнее китайской. Кроме того, Китай остро реагирует на публикации в учебниках по истории, издающихся в Японии, в которых содержатся материалы, оправдывающие японскую агрессию в Азии. Более всего китайско-японские отношения омрачает территориальный спор вокруг островов Дяоюйдао (Сэнкаку). Исторически, а также согласно нормам международного права, это китайская территория, которую в 1951 г. США незаконно передали Японии, чтобы «подвергнуть китайский народ явному унижению».
Непоследовательность и неустойчивость позиции Японии по вопросу о статусе Тайваня также оказывает негативное влияние на стабильность отношений между двумя странами.[43]
И еще одно, что осложняет отношения между странами, – это соперничество за нефтяные и в целом углеводородные ресурсы в России и других регионах мира.
Издавна Китаю была присуща некоторая подозрительность по отношению к своим азиатским соседям. Отношения с Японией у Китая всегда были непростыми – еще задолго до того, как японцы начали захватывать земли северо-восточного Китая в первой половине XX в. Но когда стало очевидно, что послевоенная Япония стала лидером в новейших технологиях, Китай начал настойчиво искать с ней сотрудничества. Китаю нужны были новейшие технологические разработки японцев. Еще в начале 1970-х гг. Китай заключил договор с «Ниппон Стил» о строительстве сталелитейного завода в Ухане.
Японские фирмы входят в число крупнейших иностранных инвесторов в Китае. В 2001 г. японские инвесторы заключили с Китаем почти 3 тыс. новых контрактов на общую сумму в 5,3 млрд долл. США.[44] На совместных японско-китайских предприятиях сегодня выпускаются автомобили, химические препараты, бумага, электронное оборудование и многие другие товары.
В настоящее время между Японией и Китаем отношения весьма непростые. Некоторые партийные функционеры Китая считают, что Япония стремится не только к экономическому, но и к военному могуществу. При этом они ссылаются на американо-японскую совместную декларацию «О союзе и безопасности на XXI столетие» 1996 г. и американо-японское оборонное сотрудничество. По их мнению, чем теснее американо-японские связи, тем большую угрозу представляют они для стабильности в азиатском регионе.
Активно развиваются отношения Китая и Республики Корея. В настоящее время Китай и Республика Корея демонстрируют готовность к углублению сотрудничества. С 1978 г. южные корейцы не боятся вкладывать свои капиталы в экономику Китая, и большая часть их инвестиций приходится на провинцию Шаньдун. Как и других азиатских «тигров», Республику Корея привлекает в Китае более дешевая рабочая сила и перспектива выхода на огромный потребительский рынок. Южнокорейские инвестиции охватывают химическую промышленность, машиностроение, электронику, страхование. В 2001 г. южнокорейские фирмы подписали 2933 новых инвестиционных проекта с КНР на сумму 3,5 млрд долл. Южная Корея также выступает за создание Азиатской свободной торговой зоны по образцу европейского Общего рынка.
В политическом плане Китай претендует на роль ведущей державы в Азии. В экономическом плане Китай – неотъемлемая составляющая азиатского экономического чуда.
Китай – член Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), сообщества, в состав которого входит 21 страна. Его целью является экономическая интеграция региональных государств и создание свободной торговой зоны на побережье Тихого океана. Начиная с 1992 г. страны-члены АТЭС регулярно проводят совместные совещания по различным торговым вопросам. Важное значение имеет членство Китая во Всемирной торговой организации, благодаря чему многие переговоры со странами этого региона проходят в рамках АТЭС.
Страны этого союза своей конечной целью видят превращение азиатского региона в зону свободной торговли. АТЭС предпринимает шаги по стандартизации торговых и инвестиционных законов и установлений в странах, являющихся членами союза, стремясь одновременно добиться их соответствия нормам ВТО. Если торговля и инвестиции в Азии продолжат расти в том же темпе, что наблюдался в регионе на протяжении последних 15 лет, то XXI век, возможно, станет веком Азиатского континента. И Китай готов сыграть главную роль в региональной экономике.
В регионального лидера Азиатского континента Китай превратился только при тесной интеграции в региональные структуры. Наиболее значима для Китая в этом плане влиятельная и старейшая в регионе Ассоциация Наций Юго-Восточной Азии – АСЕАН.
Организация АСЕАН (от английской аббревиатуры – ASEAN – The Association of South-east Asian Nations) – региональное объединение стран Юго-Восточной Азии, которые на сегодняшний день, в общем, имеют население 500 млн человек, общий ВВП в 737 млрд долл. США[45], объем торгового оборота в 720 млрд. долларов США.1 Она была создана 8 августа 1967 г. в Бангкоке (Тайланд) руководством Тайланда, Малайзии, Индонезии, Филиппин, Сингапура. 8 января 1984 г. в члены организации был принят Бруней. После окончания так называемой «холодной войны» в члены организации были приняты страны социалистической ориентации – Вьетнам (1995), Лаос и Мьянма (1997), Камбоджа (1999). Активно расширяется сотрудничество со странами региона в рамках формулы «АСЕАН + 3» и «Диалог с партнерами». В рамках последнего активно участвуют такие страны, как Япония, Индия, Китай, Республика Корея, Австралия, Канада, ЕС, Новая Зеландия, Россия, США, Пакистан.
Процесс региональной интеграции стран Юго-Восточной Азии (ЮВА) не возможен без последовательной интеграции всех стран региона. Китай, претендуя на роль ведущей экономической и политической державы региона, не может быть в стороне от формирования правил и условий общего регионального развития. Поэтому курс на сближение и последовательную интеграцию в региональные структуры, взятый правительством страны в начале 1990-х гг., создает условия для претворения в жизнь установки патриархов «китайских реформ» по превращению Китая к середине XXI в. в регионального лидера и ведущую мировую державу. С конца 2002 г., после XVI съезда КПК, Китай резко активизировал деятельность по интеграции в рамках программы «АСЕАН + 3».
Интерес здесь взаимный: страны-участницы АСЕАН также имеют свои виды на Китай, которые обусловлены геополитическим положением страны и видимыми экономическими выгодами от сотрудничества со страной, обладающей мощным экономическим потенциалом.
Претендуя на роль лидера в регионе, Китай заинтересован в формировании единого пространства со странами региона по многим направлениям – от торговли до выработки основных направлений региональной политики. Это не представляется возможным вне таких влиятельных и представительных региональных организаций, как АСЕАН, АПЭК. Добиваясь более тесной интеграции в региональных структурах, Китай обретает определенные рычаги влияния, продвижения своих интересов и лоббирования на региональном уровне.
Китаю крайне необходимо иметь максимально дружественные отношения с организацией, с членами которой имеются спорные территории и акватории в Южно-Китайском море. Это обусловлено также тем, что, не имея союза со странами, контролирущими проливные зоны в южных морях, Китай не может осуществить в полной мере свою концепцию «великой морской державы». А с учетом того, что ряд стран-членов АСЕАН, как, например, Филиппины, даже рассматривают Китай в качестве «вероятного противника», вопрос наличия тесных связей со странами региона во всех сферах и единство позиций по ряду внешнеполитических и региональных вопросов является жизненно необходимым для Китая.
Китай также заинтересован в обеспечении безопасности судоходства на внутренних морях и в проливах. Подписанные в 2002 г. «Соглашение о безопасности на море и борьбе с пиратством» и «Соглашение о сотрудничестве в области нетрадиционной безопасности» заложили основу более тесной кооперации между силовыми ведомствами стран АСЕАН и Китая по обеспечению безопасного судоходства и навигации в акватории проливов и внутренних морей.
Известно, что пиратство в этом районе выросло и стало напрямую угрожать энергетической безопасности Китая. Статистика показывает, что Китай все больше испытывает зависимость от импорта из стран ЮВА и Ближнего Востока углеводородного сырья в силу дисбаланса между растущими потребностями промышленности и уровнем добычи в стране. По расчетам специалистов американского Института нефти и специалистов Пекинского Университета, к 2010 г. добывающая отрасль страны сможет удовлетворить только до 50 % потребности промышленности в углеводородном топливе. И гарантированная безопасность поставок нефти, газа является для Китая вопросом национальной безопасности. Именно поэтому так важен для Китая нефтепровод из России.
С запада Китай ограничивается исламским пространством Центральной Азии и Индией. Это весьма активные политические пространства с демографическими показателями, отчасти сопоставимыми с самим Китаем.
Поэтому в Юго-Восточной Азии у Китая складываются непростые отношения с рядом крупных государств с развитой и развивающейся экономикой. Несомненный соперник Китая в регионе – быстро развивающаяся Индия, с населением, сопоставимым с населением Китая. Индия значительно превосходит Китай в такой важной сфере современной экономики, как предоставление услуг в сфере высоких технологий, в частности в производстве программных продуктов. Она обладает более совершенной финансовой и банковской системой. Индийская экономика в значительно большей мере, чем китайская, ориентируется на внутренний рынок, на внутреннее потребление, прежде всего ввиду наличия более мощного, чем в Китае, среднего класса, обладающего высокой покупательной способностью, что придает индийской экономике большую устойчивость. У Индии есть хорошие шансы для развития ряда отраслей обрабатывающей промышленности, таких как текстильная и автомобильная, не говоря уже о фармацевтике. В перспективе нескольких десятилетий в пользу Индии начнет сказываться демографический фактор. Старение населения в Китае, связанное с жесткой политикой ограничения рождаемости, отзовется через несколько десятилетий уменьшением численности трудоспособного населения, тогда как в Индии прирост населения составляет 20 млн в год. Следует помнить и то, что Индия является стратегическим партнером США в Юго-Восточной Азии и «подозревается» Китаем в возможностях распространения прозападной демократии, которую к тому же могут поддержать Япония, Австралия, Сингапур, Малайзия и Филиппины.
Для нас особый интерес представляют вопросы китайско-российских отношений. Возможно ли достижение между этими двумя государствами взаимопонимания? Представляет ли Китай серьезную опасность для России с ее природными ресурсами, продуктами военно-промышленного комплекса и слабозаселенными территориями Сибири и Дальнего Востока, привлекательными для Китая? Может ли Китай быть полноценным партнером и союзником России?
Российскому Дальнему Востоку и России в целом, безусловно, приходится считаться с Китаем, как с державой, претендующей на главенствующую роль в регионе и в мире. Сибиряки и дальневосточники соприкоснулись впрямую с серьезной и реальной угрозой усиления влияния китайцев или прокитайски настроенных граждан в своем обществе. Эти вопросы важны как для двусторонних отношений, так и для мировой политики.
Глава 2. Культура и политическая система Индии
2.1. История культуры Индии
Большое значение для перехода к стратегии «выход за пределы» имела еще одна фундаментальная социально-экономическая особенность КНР: страна развивается в большой, а то и в решающей степени за счет внешнеторговой ренты, создаваемой дешевой рабочей силой. Рента реализуется во внешней торговле и присваивается государством и фирмами с участием иностранного капитала, то есть в преобладающей своей массе зарубежными китайскими предпринимателями. С 2002 г. во внешнюю торговлю власти КНР стали понемногу допускать национальный частный капитал. Закономерно, что именно после 2002 г. в Китае развернулись многочисленные мероприятия по более активному привлечению предпринимателей китайской ойкумены к реализации глобального внешнеэкономического наступления.
Возникает, однако, немало вопросов, на которые в Пекине предпочитают пока не давать ответов. Например, тибетцы, представители особой мировой цивилизации, являются, согласно сложившимся в Китае представлениям, частью единой нации – «чжунхуаминьцзу». Уйгуры, казахи, монголы, тувинцы и многие другие национально-этнические образования – также часть этой единой нации. Как в Китае мыслится обойтись с теми неханьскими этносами, часть которых живет на территории Китая, но часть исторически жила и продолжает жить вне пределов этой страны? Некоторые из них располагают национальными государствами. Им также уготована судьба безусловного вхождения в КНР, то есть слияния в едином государстве? Приходится учитывать, что в Пекине официально отвергнут принцип федерализма.
Итак, в КНР, похоже, разворачиваются совершенно новые процессы, способные не только в корне изменить сам Китай, но и существенно повлиять на окружающий мир. Может быть, лозунг «великого возрождения нации Китая» встретит определенный положительный отклик, особенно в его экономической части, у обширной китайской ойкумены за пределами Китая, у китайских предпринимателей, неразрывно связанных с государственной властью и выросших на государственном капитале.
Во внешней политике китайские руководители уделяют серьезное внимание вопросам укрепления международной безопасности и обуздания гонки вооружения, страна нуждается в мирном сосуществовании с соседними странами и с миром в целом. Китай принимает активное участие в деятельности международных организаций: ООН, ЮНЕСКО, Совета безопасности и др.
Правительство Китая с 2001 г. активно включилось в борьбу с международным терроризмом, взаимодействуя с ООН, Шанхайской организацией сотрудничества, США. КНР борется с терроризмом на глобальном и региональном уровнях, используя арсенал разнообразных средств. Новое руководство во главе с председателем КНР Ху Цзиньтао продолжает этот курс.
В Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) терроризм выступает как орудие религиозного (исламского) сепаратизма. Вспышки сепаратизма имели место еще в мае 1989 и апреле 1990 г. Общим для происходивших тогда беспорядков были: воинственные призывы к джихаду, требования изгнать ханьцев (этнических китайцев) и открытый призыв к установлению независимой исламской республики Восточного Тюркистана.
С учетом того обстоятельства, что терроризм – явление не локального порядка, а общемирового, то есть за пределами Китая, в частности в России, Пекин проявляет заинтересованность в совместных действиях против любых нарушений внутриполитической стабильности и угроз территориальной целостности государств. Известная общность судеб (в РФ – Чечня, в КНР – СУАР) обусловила общую принципиальную позицию по отношению к терроризму и этнорелигиозному сепаратизму.
Таким образом, Пекин продемонстрировал готовность коллективно бороться с терроризмом на межгосударственном уровне.
Однако Пекин выступил против превентивно-тотальной войны с терроризмом, которую объявил Дж. Буш. Он также высказался против войны с международным террором исключительно под эгидой США. Со стороны КНР это была также заявка на участие в решении вопросов, затрагивающих интересы мирового сообщества и Азиатско-Тихоокеанского региона.
Китай с самого начала настаивал, чтобы США и другие государства проводили свои антитеррористические военные операции через международные организации, ООН. Китай не всегда поддерживал действия ООН в прошлом, но положение изменилось с того времени, как Пекин получил постоянное место в Совете Безопасности и право «вето». Он дает понять, что выступает за многонациональную антитеррористическую структуру, где Китай имел бы влияние.
КНР стремится сотрудничать с США для обеспечения взаимодействия в борьбе с терроризмом, в понимании Пекина. Но у США нет основания в данном случае поступаться ради Китая своим видением проблемы. Китай сигнализирует о своей готовности отказаться до некоторой степени от своих традиционных представлений относительно безопасности, чтобы поддержать призыв США к глобальной кампании против терроризма. В последнее время Китай не протестовал против бомбардировок Афганистана, размещения в регионе вооруженных сил США или дискуссий о национальном строительстве для послевоенного Афганистана – все это акции, которые обычно вызывали острую критику со стороны Китая.
После обсуждения проблемы борьбы с терроризмом на саммите АТЭС в Шанхае КНР призывает мировое сообщество к тотальной войне со всеми проявлениями террористической деятельности. 11 ноября 2001 г. министр иностранных дел КНР Тан Цзясюань в своем выступлении в ООН заявил: Китай выступает против терроризма в любой форме, независимо от того, когда возник терроризм, где, против кого направлен, а также в какой форме проявляется. Международному сообществу надлежит занять одну позицию – решительно карать и наносить удары по терроризму. Особо было подчеркнуто: Китай активно участвует в международных совместных действиях против терроризма.
КНР поддержала резолюцию Совета безопасности № 1373 относительно борьбы с терроризмом, ратифицировала международное соглашение о борьбе с терроризмом.
Поддержка Китаем антитеррористической деятельности США и мирового сообщества в целом отвечает стратегическим интересам Пекина – устойчивому поступательному развитию, поэтому по-прежнему в долгосрочной перспективе китайско-американские отношения считаются в Пекине «проблемой проблем» (чжун чжун чжи чжун). Настороженность во взаимоотношениях двух государств взаимная. Китай готов и стремится к широкому экономическому сотрудничеству, но не может не учитывать идеологической и морально-политической разницы в системе базисных ценностей. США – западная демократия, со всеми ключевыми составляющими: защищенность и обеспеченность прав человека, независимость судов, подотчетность власти обществу, правовое государство, развитое гражданское общество и т. д. Китай остается коммунистическим, вся полнота власти принадлежит КПК, реформа которой только обозначилась. Настороженность США по отношению к Китаю возрастает по мере обретения последним усиливающихся геополитических позиций. В перспективе Китай может вырасти в серьезного стратегического соперника США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, с которым уже сейчас приходится считаться.
В области внешней политики свидетельством поиска пекинским руководством новых ориентиров послужила нормализация двухсторонних отношений с соседними государствами – Индией, Вьетнамом, Японией. С середины 80-х гг. успешно развивается советско-(российско) китайский диалог. Важнейшей вехой на этом пути стала окончательная демаркация в 1996 г. границы между двумя странами и создание так называемой Шанхайской пятерки – международной региональной политической организации в составе Китая, России, Казахстана, Киргизии и Таджикистана, обеспокоенных угрозой сепаратизма под лозунгами исламского экстремизма.
Руководство КНР положило конец практике вмешательства во внутренние дела других государств, особенно в Юго-Восточной Азии. Китай развивает широкие международные связи с другими государствами, в том числе и через использование связей с китайской диаспорой – так называемых хуацяо, численность которых вне континентального Китая и Тайваня достигает нескольких десятков миллионов человек.
К числу крупных внешнеполитических успехов Пекина, бесспорно, следует отнести возвращение под юрисдикцию центральных властей двух процветающих бывших колониальных владений – британского Гонконга и португальского Макао.
Современная геополитика Китая определяется несколькими факторами. Самым главным из них можно назвать отношения с США. Китай, оставаясь номинально коммунистическим и претендуя на самостоятельную роль в региональной политике, пытается дистанцироваться от США, не устает подчеркивать свою приверженность «многополярной» модели – альтернативе глобально единоличной гегемонии США. Но вместе с тем очень сильна зависимость Китая от западной и, в первую очередь, американской экономики, поэтому здесь Китай, с одной стороны, старается не допустить прямого американского влияния, а с другой – стремится избежать прямой конфронтации с США и западом в целом.
С Востока к Китаю примыкает активная экономическая и политическая сила – Япония, представляющая собой конкурентную модель организации всего Дальневосточного региона. Китайский вопрос является главнейшим геополитическим вопросом в современной Японии, где конкурируют между собой различные модели видения будущего – наряду с атлантистской откровенно проамериканской позицией рассматриваются как проект «желтого мира» (альянс Японии и Китая), так в перспективе и евразийский вектор (Москва-Токио).
Япония – единственная страна в Азии, отношения с которой у Пекина остаются напряженными. Доля Японии во внешнеторговом обороте Китая опустилась с 24 % в 1994 г. до 12 % в 2005 г. По оценкам специалистов, японская высокотехнологичная экономика еще долго будет мощнее и конкурентоспособнее китайской. Кроме того, Китай остро реагирует на публикации в учебниках по истории, издающихся в Японии, в которых содержатся материалы, оправдывающие японскую агрессию в Азии. Более всего китайско-японские отношения омрачает территориальный спор вокруг островов Дяоюйдао (Сэнкаку). Исторически, а также согласно нормам международного права, это китайская территория, которую в 1951 г. США незаконно передали Японии, чтобы «подвергнуть китайский народ явному унижению».
Непоследовательность и неустойчивость позиции Японии по вопросу о статусе Тайваня также оказывает негативное влияние на стабильность отношений между двумя странами.[43]
И еще одно, что осложняет отношения между странами, – это соперничество за нефтяные и в целом углеводородные ресурсы в России и других регионах мира.
Издавна Китаю была присуща некоторая подозрительность по отношению к своим азиатским соседям. Отношения с Японией у Китая всегда были непростыми – еще задолго до того, как японцы начали захватывать земли северо-восточного Китая в первой половине XX в. Но когда стало очевидно, что послевоенная Япония стала лидером в новейших технологиях, Китай начал настойчиво искать с ней сотрудничества. Китаю нужны были новейшие технологические разработки японцев. Еще в начале 1970-х гг. Китай заключил договор с «Ниппон Стил» о строительстве сталелитейного завода в Ухане.
Японские фирмы входят в число крупнейших иностранных инвесторов в Китае. В 2001 г. японские инвесторы заключили с Китаем почти 3 тыс. новых контрактов на общую сумму в 5,3 млрд долл. США.[44] На совместных японско-китайских предприятиях сегодня выпускаются автомобили, химические препараты, бумага, электронное оборудование и многие другие товары.
В настоящее время между Японией и Китаем отношения весьма непростые. Некоторые партийные функционеры Китая считают, что Япония стремится не только к экономическому, но и к военному могуществу. При этом они ссылаются на американо-японскую совместную декларацию «О союзе и безопасности на XXI столетие» 1996 г. и американо-японское оборонное сотрудничество. По их мнению, чем теснее американо-японские связи, тем большую угрозу представляют они для стабильности в азиатском регионе.
Активно развиваются отношения Китая и Республики Корея. В настоящее время Китай и Республика Корея демонстрируют готовность к углублению сотрудничества. С 1978 г. южные корейцы не боятся вкладывать свои капиталы в экономику Китая, и большая часть их инвестиций приходится на провинцию Шаньдун. Как и других азиатских «тигров», Республику Корея привлекает в Китае более дешевая рабочая сила и перспектива выхода на огромный потребительский рынок. Южнокорейские инвестиции охватывают химическую промышленность, машиностроение, электронику, страхование. В 2001 г. южнокорейские фирмы подписали 2933 новых инвестиционных проекта с КНР на сумму 3,5 млрд долл. Южная Корея также выступает за создание Азиатской свободной торговой зоны по образцу европейского Общего рынка.
В политическом плане Китай претендует на роль ведущей державы в Азии. В экономическом плане Китай – неотъемлемая составляющая азиатского экономического чуда.
Китай – член Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), сообщества, в состав которого входит 21 страна. Его целью является экономическая интеграция региональных государств и создание свободной торговой зоны на побережье Тихого океана. Начиная с 1992 г. страны-члены АТЭС регулярно проводят совместные совещания по различным торговым вопросам. Важное значение имеет членство Китая во Всемирной торговой организации, благодаря чему многие переговоры со странами этого региона проходят в рамках АТЭС.
Страны этого союза своей конечной целью видят превращение азиатского региона в зону свободной торговли. АТЭС предпринимает шаги по стандартизации торговых и инвестиционных законов и установлений в странах, являющихся членами союза, стремясь одновременно добиться их соответствия нормам ВТО. Если торговля и инвестиции в Азии продолжат расти в том же темпе, что наблюдался в регионе на протяжении последних 15 лет, то XXI век, возможно, станет веком Азиатского континента. И Китай готов сыграть главную роль в региональной экономике.
В регионального лидера Азиатского континента Китай превратился только при тесной интеграции в региональные структуры. Наиболее значима для Китая в этом плане влиятельная и старейшая в регионе Ассоциация Наций Юго-Восточной Азии – АСЕАН.
Организация АСЕАН (от английской аббревиатуры – ASEAN – The Association of South-east Asian Nations) – региональное объединение стран Юго-Восточной Азии, которые на сегодняшний день, в общем, имеют население 500 млн человек, общий ВВП в 737 млрд долл. США[45], объем торгового оборота в 720 млрд. долларов США.1 Она была создана 8 августа 1967 г. в Бангкоке (Тайланд) руководством Тайланда, Малайзии, Индонезии, Филиппин, Сингапура. 8 января 1984 г. в члены организации был принят Бруней. После окончания так называемой «холодной войны» в члены организации были приняты страны социалистической ориентации – Вьетнам (1995), Лаос и Мьянма (1997), Камбоджа (1999). Активно расширяется сотрудничество со странами региона в рамках формулы «АСЕАН + 3» и «Диалог с партнерами». В рамках последнего активно участвуют такие страны, как Япония, Индия, Китай, Республика Корея, Австралия, Канада, ЕС, Новая Зеландия, Россия, США, Пакистан.
Процесс региональной интеграции стран Юго-Восточной Азии (ЮВА) не возможен без последовательной интеграции всех стран региона. Китай, претендуя на роль ведущей экономической и политической державы региона, не может быть в стороне от формирования правил и условий общего регионального развития. Поэтому курс на сближение и последовательную интеграцию в региональные структуры, взятый правительством страны в начале 1990-х гг., создает условия для претворения в жизнь установки патриархов «китайских реформ» по превращению Китая к середине XXI в. в регионального лидера и ведущую мировую державу. С конца 2002 г., после XVI съезда КПК, Китай резко активизировал деятельность по интеграции в рамках программы «АСЕАН + 3».
Интерес здесь взаимный: страны-участницы АСЕАН также имеют свои виды на Китай, которые обусловлены геополитическим положением страны и видимыми экономическими выгодами от сотрудничества со страной, обладающей мощным экономическим потенциалом.
Претендуя на роль лидера в регионе, Китай заинтересован в формировании единого пространства со странами региона по многим направлениям – от торговли до выработки основных направлений региональной политики. Это не представляется возможным вне таких влиятельных и представительных региональных организаций, как АСЕАН, АПЭК. Добиваясь более тесной интеграции в региональных структурах, Китай обретает определенные рычаги влияния, продвижения своих интересов и лоббирования на региональном уровне.
Китаю крайне необходимо иметь максимально дружественные отношения с организацией, с членами которой имеются спорные территории и акватории в Южно-Китайском море. Это обусловлено также тем, что, не имея союза со странами, контролирущими проливные зоны в южных морях, Китай не может осуществить в полной мере свою концепцию «великой морской державы». А с учетом того, что ряд стран-членов АСЕАН, как, например, Филиппины, даже рассматривают Китай в качестве «вероятного противника», вопрос наличия тесных связей со странами региона во всех сферах и единство позиций по ряду внешнеполитических и региональных вопросов является жизненно необходимым для Китая.
Китай также заинтересован в обеспечении безопасности судоходства на внутренних морях и в проливах. Подписанные в 2002 г. «Соглашение о безопасности на море и борьбе с пиратством» и «Соглашение о сотрудничестве в области нетрадиционной безопасности» заложили основу более тесной кооперации между силовыми ведомствами стран АСЕАН и Китая по обеспечению безопасного судоходства и навигации в акватории проливов и внутренних морей.
Известно, что пиратство в этом районе выросло и стало напрямую угрожать энергетической безопасности Китая. Статистика показывает, что Китай все больше испытывает зависимость от импорта из стран ЮВА и Ближнего Востока углеводородного сырья в силу дисбаланса между растущими потребностями промышленности и уровнем добычи в стране. По расчетам специалистов американского Института нефти и специалистов Пекинского Университета, к 2010 г. добывающая отрасль страны сможет удовлетворить только до 50 % потребности промышленности в углеводородном топливе. И гарантированная безопасность поставок нефти, газа является для Китая вопросом национальной безопасности. Именно поэтому так важен для Китая нефтепровод из России.
С запада Китай ограничивается исламским пространством Центральной Азии и Индией. Это весьма активные политические пространства с демографическими показателями, отчасти сопоставимыми с самим Китаем.
Поэтому в Юго-Восточной Азии у Китая складываются непростые отношения с рядом крупных государств с развитой и развивающейся экономикой. Несомненный соперник Китая в регионе – быстро развивающаяся Индия, с населением, сопоставимым с населением Китая. Индия значительно превосходит Китай в такой важной сфере современной экономики, как предоставление услуг в сфере высоких технологий, в частности в производстве программных продуктов. Она обладает более совершенной финансовой и банковской системой. Индийская экономика в значительно большей мере, чем китайская, ориентируется на внутренний рынок, на внутреннее потребление, прежде всего ввиду наличия более мощного, чем в Китае, среднего класса, обладающего высокой покупательной способностью, что придает индийской экономике большую устойчивость. У Индии есть хорошие шансы для развития ряда отраслей обрабатывающей промышленности, таких как текстильная и автомобильная, не говоря уже о фармацевтике. В перспективе нескольких десятилетий в пользу Индии начнет сказываться демографический фактор. Старение населения в Китае, связанное с жесткой политикой ограничения рождаемости, отзовется через несколько десятилетий уменьшением численности трудоспособного населения, тогда как в Индии прирост населения составляет 20 млн в год. Следует помнить и то, что Индия является стратегическим партнером США в Юго-Восточной Азии и «подозревается» Китаем в возможностях распространения прозападной демократии, которую к тому же могут поддержать Япония, Австралия, Сингапур, Малайзия и Филиппины.
Для нас особый интерес представляют вопросы китайско-российских отношений. Возможно ли достижение между этими двумя государствами взаимопонимания? Представляет ли Китай серьезную опасность для России с ее природными ресурсами, продуктами военно-промышленного комплекса и слабозаселенными территориями Сибири и Дальнего Востока, привлекательными для Китая? Может ли Китай быть полноценным партнером и союзником России?
Российскому Дальнему Востоку и России в целом, безусловно, приходится считаться с Китаем, как с державой, претендующей на главенствующую роль в регионе и в мире. Сибиряки и дальневосточники соприкоснулись впрямую с серьезной и реальной угрозой усиления влияния китайцев или прокитайски настроенных граждан в своем обществе. Эти вопросы важны как для двусторонних отношений, так и для мировой политики.
Глава 2. Культура и политическая система Индии
В последние десятилетия Индия интенсивно развивается как по политическим, так и по экономическим показателям. Темпы ее развития быстро сокращают отставание от стран Запада. Кроме того, Индия продолжает играть активную роль в Движении неприсоединения, имея в виду долговременные тенденции эволюции мирового сообщества. Традиционно Индии свойственно глобальное видение мировых проблем. Именно благодаря быстрому экономическому росту и экономической стабильности, Индия играет все большую роль в мире и становится важным фактором стабильности в регионе. Используя самые разнообразные формы сотрудничества с другими развивающимися странами, она постепенно возвращает себе ведущее место среди них, становится признанным выразителем их интересов. Утверждению Индии в этом статусе и усилению ее влияния в мировой политике может способствовать ее включение в ближайшее время в число постоянных членов Совета Безопасности ООН и присоединение к «большой восьмерке».Индия – страна, которая имеет своеобразие, существующее за счет традиций, складывающихся на протяжении длительной истории более четырех тысячелетий. Так, более 80 % населения Индии составляют индусы, каждый из которых родился в соответствующей индусской касте, входящей в традиционную варновую систему. Она состоит из четырех варн (социальных сообществ). Брахманы, кшатрии и вайшьи считаются «дваждырожденными». Мальчики из этих варн были допущены к обучению сакральному знанию на санскрите, дающему второе рождение. Принадлежащие к четвертой варне – шудры обязаны служить «дваждырожденным». За пределами варновой системы каста неприкасаемых, которая считалась нечистой, ритуально «оскверняющей» всех остальных индусов, особенно брахманов и кшатриев. Становление кастовой системы Индии завершилось в VII–X вв. Шло время, видоизменялись социальные отношения, однако кастовая система не исчезла и продолжает жить и играть существенную роль в социально-политической и экономической жизни современной Индии. Поэтому, чтобы понять современную политическую систему Индии, которая во многом зависит от ее культурных традиций, важно сначала углубиться в особенности культуры народа этой страны.
2.1. История культуры Индии
В глубокой древности население бассейна р. Инд отличалось высокоразвитой культурой, не уступавшей культуре таких древних государств, как Месопотамия и Египет, а по некоторым показателям и превосходила их. Так, раскопки Хапаппы и Мохенджо-Даро – главных городов индийской цивилизации – показали высокий уровень городского строительства, в котором построенная и функционирующая канализационная система была одной из наиболее совершенных на Древнем Востоке. Некоторые гидротехнические сооружения Древней Индии явились прототипом современных железобетонных плотин (многоарочная плотина близ Хайдарабада). В целом сведения о развитии науки в Древней Индии чрезвычайно скудны. Исключение составляет древняя медицина, основанная на Аюрведе (древнеиндийская наука о жизни в гармонии с природой и способности достижения долголетия) IX III вв. до н. э. В этот период высокого уровня достигли анатомия, терапия, хирургия. Выдающимися врачами и хирургами своего времени были Дживака (VI–V вв. до н. э.) и Чарака (I в. н. э.). Руководства «Чарака-Самхита» и «Сушрута-Самхита» переводились позднее на арабский язык. Высокого уровня развития достигла хирургия. Позднее индийская хирургическая практика была широко внедрена в греческой и римской медицине.