Эхерн Джерри. Время выбора

   Одних наркотиков было бы достаточно, чтобы навсегда похоронить его политическую карьеру, если обнаружились бы прямые доказательства его причастности к героину. Но их не было. А Костигену, с другой стороны, не представляло трудности свалить это дело на одного из своих подчиненных и обвинить его в том, что он использовал его магазин антиквариата для торговли наркотиками. Еще одна неприятная особенность – наркотик ведь обнаружили незаконным путем, без ордера на обыск и без предъявления обвинения в чем-либо.
   – Руди сказал мне, что в сейфе Костигена нашли какую-то необычную старинную книгу, – проговорил Рокки, накладывая себе в тарелку вторую порцию огненного перца-чили. – Кроме нее, у нас теперь есть еще блокнот с зашифрованными записями. Если он держал у себя эту книгу как букинистическую редкость – это одно дело, а если имеет отношение к распространению порнографии – другое. Я подумал, почему бы нам не попробовать расшифровать записи в блокноте, и пригласил сюда свою внучку. Сейчас она придет.
   – Внучку? – с удивлением воскликнул Раннингдир.
   – Спокойно, сынок, – ухмыльнулся Сэдлер. – Поздно. Она уже беременна…

Глава двадцать пятая

   – Эй, мистер Хеммингс!
   Дэвид Холден с опозданием понял, что окликают его, нажал на тормоза взятого напрокат велосипеда и оглянулся. Его догоняла на таком же велосипеде Синди Браун, вовсю крутя педали. Тяжело дыша, она остановилась в ярде от него.
   – А вы в неплохой форме, – засмеялась девушка, переводя дыхание. – Нелегко вас догнать.
   Дэвид посмотрел на часы.
   – Так рано закончили работу?
   – Сегодня после обеда у меня свободное время. Случайно увидела, как вы берете велосипед, и решила присоединиться к вам. Не помешаю?
   – Конечно, нет. Я как раз собирался проехаться по острову. Хочу взглянуть на дома, которые продаются за полем для гольфа. Подумываю о приобретении кое-какой недвижимости…
   – Может, вам лучше обратиться за помощью к нашим сотрудникам, которые занимаются этим? – предложила Синди.
   – Да, знаете, я лучше сначала сам посмотрю. Продавцы ведь всегда стараются показать лишь преимущества того, что они предлагают. Чтобы не получилось, как с той виллой, которую я приобрел на Багамах, – вскользь заметил Холден, надеясь, что последняя фраза подействует на собеседницу. – Проведите лучше вы со мной экскурсию по острову, а я отплачу за это ужином сегодня вечером. Согласны? Или работникам курорта запрещается поддерживать неслужебные отношения с клиентами?
   – Только не руководящему персоналу. Я – руководящий персонал. Согласна.
   Конечно, Рози не одобрила бы то, что он легко решил завести знакомство с женщиной, которая так подозрительно его преследовала. Но ничего, она должна понять, что это делается для пользы общего дела. Чем больше Дэвид думал о нем, тем больше ему не терпелось посмотреть на дом Костигена.

* * *

   Чарли Ланг оказался худым, высоким и немного сутулым, с густой копной седых волос, под которой открывались резкие черты лица. На вид ему было за шестьдесят. Он сидел за столом, положив на скатерть такие ухоженные руки, каких Рози еще не видела.
   Она поставила перед ним приборы, тарелку и стала аккуратно накладывать в нее бефстроганов. Беверли ушла, как только помогла ей закатить тележку в кабинет, и теперь Рози осталась наедине с Лангом. Кабинет украшали панели из дорогих пород дерева, стены были увешаны многочисленными фотографиями с автографами, на которых Чарли был запечатлен со всеми знаменитостями, о которых ей только приходилось слышать. На мраморном полу лежали медвежьи шкуры.
   Она поставила на стол корзинку с хлебом, положила рядом две льняные салфетки и отошла к тележке.
   – Не очень-то ты проворная, – проворчал Ланг.
   «Ах ты старая задница», – подумала Рози, но вслух произнесла:
   – Извините, сэр. Меня только приняли на работу…
   – Тогда понятно. А ты смазливая… Не хочешь каждый день меня обслуживать?
   Шеперд не знала, что и ответить.
   – О, для меня это большая честь, мистер Ланг…
   – Еще бы, девочка.
   Она ненавидела мужчин, которые так называли женщин.
   – И, конечно же, я согласна.
   Другого ответа он и не ожидал.
   – Расстели салфетку у меня на коленях, – бросил он ей.
   Рози вздрогнула от такого неожиданного приказа, но взяла салфетку, расправила и, просунув руки под стол, положила ее на колени Чарли.
   – Хотите чего-нибудь еще, сэр?
   – Жалко, что я немного опоздал, – раздался вдруг от двери хриплый голос, – а не то тебе пришлось бы расстилать салфетку и мне.
   Рози резко обернулась. У входа в кабинет стоял тот, которого она не так давно ранила в руку, – Джонсон, настоящая фамилия которого была Борзой. В правой руке он держал пистолет.
   Шеперд мгновенно опустила руку в карман, выхватила нож и только хотела приставить его к горлу Ланга, как почувствовала, что ей сбоку упирается в грудь ствол револьвера. Выражение глаз Чарли говорило о том, что он выстрелит без малейших колебаний.
   – А я и не подозревал, что у детектива Шеперд такие способности официантки, – засмеялся Джонсон – Борзой. – Я ведь запомнил тебя еще тогда, когда ты, стерва, ранила меня. И узнал, когда увидел в ресторане. Ну а где же Холден? В Метроу, со своими дружками?
   Рози перевела дыхание. Слава Богу, значит, он не знает, где Дэвид…
   – Брось нож. Только не вздумай бросить его в горло Чарли, иначе он отстрелит тебе сиську. Ты будешь выглядеть ужасно!
   Шеперд опустила нож на стол и посмотрела на Ланга.
   – В следующий раз я принесу тебе не бефстроганов, а огромный кусок дерьма…

Глава двадцать шестая

   Беременная – это было очень заметно – внучка Рокки, Марисса Штейнберг, наклонилась над своим дедушкой, поцеловала его в щеку и села за стол. Ей можно было дать не больше двадцати лет. Прическа – точь-в-точь как у Вупи Голдберг, а кожа цвета кофе с молоком. Эффектная внешность, признал Стил. Кроме этого, у нее были голубые глаза, такие же, как и у Сэдлера.
   – Наверное, вы удивлены моей фамилией – Штейнберг, – сказала она, когда Рокки представил их друг другу.
   Лютер замялся. Действительно, он был удивлен.
   – У моего мужа очень интересная биография. Он родился на Ближнем Востоке.
   – В Израиле?
   – Нет, в Египте. Это длинная история.
   Она поставила на стол свою сумочку и стала выкладывать из нее какие-то потрепанные тетради. Подошла официантка, и Марисса первой обратилась к ней:
   – Дорогая, мне кофе, такого же черного, как я сама.
   Рокки явно нравилась компания внучки, он улыбался во все тридцать два зуба.
   – Все, – сказала ему она. – Здесь все мои записи и тетради, которые дала мне Селина. Правда, имена только еврейского и христианского происхождения, но я думаю, что этого будет достаточно.
   – Отлично, девочка моя, – кивнул Сэдлер.
   – Итак, давайте посмотрим… Доставайте!
   – Что доставайте? – спросил Стил, чувствуя себя полным идиотом и не понимая, что происходит.
   – Да блокнот же этот, ради Бога!
   Блокнот, который они нашли под половицами в магазине Костигена, лежал у него во внутреннем кармане. Лютер извлек его, подержал секунду в ладони и передал Мариссе.
   Та сразу же стала его листать.
   – Деда, так это совсем простой шифр, – повернулась она к Рокки. – Оказывается, Костиген, или как его там, совсем не гений. Вот смотри.
   Она перегнула блокнот на первой странице и заводила пальцем по группам цифр. Сэдлер наклонился над столом и принялся всматриваться в них.
   – Так, молодец, девочка моя. Ты хочешь сказать, что числовой код указывает номер букв в алфавите?
   – Дед, ты у меня умница. Сам догадался.
   Она открыла одну из своих тетрадей, на обложке которой Лютер прочитал заглавие – «Мужские имена».
   – Так, числа, числа, – задумчиво проговорила она, поглядывая то в блокнот, то в тетрадь. – Ага, он пронумеровал буквы в обратном порядке. Подумаешь, большое дело… Видите – семь чисел. Не так-то много есть мужских имен из семи букв. Давайте попробуем вот это – Джеффри. Нет, не подходит. У меня есть еще – Лоуренс. Точно! Одно есть. Дед, ты понял систему?
   – Да, теперь все понятно.
   – Ладно, не буду уже ждать кофе, мне надо бежать. Опаздываю на занятия.
   Она вскочила со стула, быстро чмокнула Сэдлера в щеку и попрощалась с Лютером и Биллом:
   – До свидания, была рада с вами познакомиться. Дед, оставишь потом эти тетрадки у себя дома, я их заберу. Пока!
   И она убежала.
   – Она что, студентка? – спросил Раннингдир.
   – Нет, преподает классические языки в университете Чикаго. Старается побыстрее прочитать курс, а то уже скоро рожать.
   – Понятно, – хмыкнул Стил.
   И они принялись вместе расшифровывать записи дальше.

Глава двадцать седьмая

   Холден смотрел, как волны разбивались о кромку пляжа, образующего периметр поля для гольфа. Солнце садилось, погружаясь в океан далеко на западе. «Конечно, на западе, а где же еще, – со смехом подумал он. – Мне нужен отдых, а не шпионские страсти. И еще мне нужна Рози, а не эта чересчур уж энергичная Синди».
   Но все-таки Браун была чертовски привлекательной, бронзовый загар удачно сочетался с желтым цветом ее шорт и маечки, а ветер, раздувая волосы, делал прическу не беспорядочнее, а только пикантней.
   – А какой из домов принадлежит Костигену?
   Они прохаживались у поля, а их велосипеды стояли под деревом.
   – Какому Костигену?
   – Кандидату в мэры Метроу. Вы его не знаете?
   – А, знаю. Его дом – вот тот, – показала она за поле. – Вон там, видите?
   – Наверное, сюда приезжает много знаменитостей, – произнес Дэвид, лишь бы что-нибудь сказать.
   – А ведь вы – Дэвид Холден… – вдруг раздельно произнесла та, совершенно вне связи с темой разговора.
   Он вздрогнул, шагнул к Синди, схватил ее за руку и быстро осмотрелся по сторонам. Никто на него не бросался из-за кустов, и нацеленных стволов не было видно.
   – Ну признайтесь, что это так! – воскликнула Браун почти что умоляющим голосом.
   Дэвид отпустил ее руку и усмехнулся.
   – Какие глупости. С чего это вам взбрело…
   – Только не обманывайте меня. После того, как я поговорила с вами на пароме, я просмотрела кое-какие старые журналы и теперь уверена, что не ошибаюсь. У меня отличная память на лица. Вы правы, сюда приезжает много знаменитостей, некоторые из них под фальшивыми именами, просто чтобы отдохнуть от надоедливой суеты. Я видела раньше вашу фотографию и запомнила ее. Только тогда у вас не было такой прически и усов.
   Холден непроизвольно прикоснулся к верхней губе.
   – Похоже, вы очень хотите получить награду, которая обещана за поимку этого Холдена. Как там пишут – живым или мертвым? Да, мне говорили, что я похож на него, поэтому-то и пришлось отпустить усы. Извините, если разочаровал вас…
   – Нет, вы точно Дэвид Холден. Не опасайтесь меня, я так мечтала встретить кого-нибудь из «Патриотов».
   Он достал пачку сигарет и закурил.
   – Послушайте, мисс Браун… Не знаю даже, что вам сказать.
   Он развернулся и медленно направился к велосипеду.
   – Послушайте лучше, что я вам скажу, – догнала его Синди. – На Седар Ридж постоянно прибывают какие-то подозрительные личности. По ночам отсюда улетает в сторону моря вертолет и возвращается перед рассветом, забитый пассажирами-иностранцами, некоторые из них одеты в странную одежду. Мистер Ланг всегда встречает вертолет, и на следующий день я вижу тех же пассажиров, только уже в приличной одежде. Потом они переправляются паромом на сушу и больше никогда не возвращаются сюда. Я думаю, что это шпионы, возможно, они сотрудничают с ФОСА. А вдруг это те террористы, о которых пишут в газетах? Что если иностранцев доставляют сюда на подводной лодке или на катере, а вертолет забирает их оттуда? По-моему, это логичное объяснение. Я бы давно уже сообщила о происходящем здесь ФБР, но просто боюсь…
   Дэвид остановился.
   – Тогда почему же вы решились рассказать это человеку, который так похож на разыскиваемого Холдена?
   – Потому что я уже не знаю, кому можно доверять в наше время. Скажите правду – вам ничего не говорит имя Джулия Дзиковски?
   Он опустил голову, повторяя имя про себя.
   В нем было что-то знакомое.
   – Вы ведь читали курс в университете Томаса Джефферсона по истории Соединенных Штатов и его правительства?
   – Джулия Дзиковски, – повторил Дэвид, и имя стало принимать более конкретный образ.
   – Я изучала искусство в университете Томаса Джефферсона, и Джулия была моей подругой. Она посещала ваши занятия. После окончания университета она стала преподавать историю в одном из колледжей. Она погибла в тот же день, когда убили вашу семью, только в другом месте.
   Холден вздрогнул.
   – Она часто рассказывала о вас и восхищалась вами. Помните, она как-то подошла к вам и спросила, можно ли поприсутствовать на ваших занятиях ее подруге? Помните?
   Дэвид поднял голову и посмотрел Синди прямо в глаза.
   – Да, теперь вспомнил. Я читал курс о правительстве США со времени провозглашения независимости, и Джулия Дзиковски была одной из моих студенток. Ее убили?
   – В колледже, где она преподавала, взорвалась бомба. Прямо в ее аудитории. Я и подумала, что если вы действительно руководите «Патриотами», то, кроме вас, мне довериться некому.
   – Эти штучки не так-то легко отодрать, – сказал Холден, показывая на усы. – Надо сначала обработать спиртом, иначе можно кусок кожи снять…
   И мисс Браун кинулась ему в объятия. Дэвид не сильно и сопротивлялся…

Глава двадцать восьмая

   Следующее расшифрованное имя звучало: Реджинальд Гастингс. За ним шли Уильям Бледсоу, Гарри Лоуренс, Томас Крупп… Всего в списке было тринадцать человек.
   – Надеюсь, что это число действительно окажется несчастливым для Костигена, – сказал Раннингдир.
   Сэдлер отлучился от стола и целый час названивал по телефону. Потом он вытащил их из ресторана, усадил в такси и они помчались в южную часть города.
   Друзья очутились у заброшенного сталелитейного завода. Рокки, как тринадцатилетний мальчик, вскарабкался на забор, ограждающий бывшее производство, перепрыгнул через него, и Лютеру с Биллом пришлось последовать за ним.
   Старый сталелитейный завод, с потушенными домнами и огромными дымовыми трубами, походил на футуристический город-привидение. И, как и положено такому городу, в нем была «главная улица», по которой они сейчас и шли.
   В конце широкого прохода между доменными печами Сэдлер остановился, прислонился к металлическому ограждению и закурил.
   – Подождем здесь немного.
   «Немного» превратилось в час. Стил начал нервничать, а Раннингдир ни на минуту не выпустил из рук «Узи». Прошло еще полчаса, и в конце улицы появился человек, одетый в форму сотрудника чикагской полиции. Он был чернокожий, лет тридцати пяти, футов шести роста. Его начищенные ботинки блестели в лучах заходящего солнца. Он медленно приближался к ним.
   Лютер взглянул на Рокки.
   – Что происходит?
   – Не волнуйся, – спокойно ответил Рокки. Стил заметил, как напряглась под плащом правая рука Билла. – Ему можно доверять. Расслабься, индеец, – со смехом добавил он.
   Полицейский остановился в трех шагах, положил руки на ремень, на котором висела кобура с табельным револьвером, и заговорил сочным баритоном:
   – Уильям Бледсоу и Томас Крупп продают редкую и дорогую порнографию, которую нелегально привозят из Европы и Азии. У них довольно высокопоставленная клиентура, некоторые из тех, кому они продают эту грязь, – очень важные лица. Гастингс и Лоуренс поставляют порнографию для гомосексуалистов из высшего света. Лоуренса два раза арестовывали за совращение малолетних. Гастингса два года назад привлекали к суду по делу об убийстве одного мальчика. Его тело выловили в реке и неожиданно обнаружили на нем следы издевательств, а в легких нашли мыльную воду. Все говорило о том, что бедного мальчика утопили в ванной, а потом выбросили тело в реку. Гастингса оправдали из-за недостатка улик. Вот список адресов, – он сделал два шага вперед и протянул Сэдлеру сложенный листок бумаги. – Рокки, навести сначала Гастингса – не ошибешься. Но даже если тебе удастся выбить из него какие-то показания, в суде они не пройдут. Возможна также его связь с тем кокаином, который вы обнаружили, – мне известно, что он балуется наркотиками.
   Полицейский усмехнулся и впервые прямо посмотрел на Стила и Раннингдира.
   – Желаю удачи. И будьте поосторожнее у Гастингса. У него страшно злые охранники. Доберманы, бегают прямо вокруг дома. Извините, что опоздал. Был срочный вызов, и я не мог освободиться раньше.
   Он бросил руку к козырьку, развернулся и пошел прочь.
   – Спасибо, дружище! – крикнул ему вслед Рокки. – Я теперь перед тобой в долгу.
   – Да ладно, – бросил тот через плечо. – Это я с тобой еще за свои долги не рассчитался.
   Сэдлер посмотрел на Лютера и Билла.
   – Ну что же, нанесем визит Гастингсу. Если мы заставим его разговориться, вы сможете уничтожить все надежды Костигена на пост мэра.
   – Остался всего один день, – вздохнул Раннингдир. – Ведь выборы – послезавтра.
   – Ничего, время еще есть, – прошептал Стил.
   Неужели они не успеют?

Глава двадцать девятая

   Холден не увидел Рози Шеперд среди официанток в ресторане, куда он пришел поужинать с Синди, и немного обеспокоился этим. Искать ее? Это привлечет к нему ненужное внимание. Может быть, она закончила работу и уехала вечерним паромом? Он решил подняться завтра рано утром, спуститься на пристань и незаметно понаблюдать за паромом, который прибывает на остров в пять часов. Удастся ли вообще поспать, принимая во внимание планы на сегодняшнюю ночь? Чем больше он думал о Рози, тем больше переживал.
   Ел он очень мало, несмотря на то, что ужин был приготовлен отлично. Синди тоже едва прикоснулась к блюдам. Они посидели еще немного в ресторане и направились в курортный театр, где должен был выступать с премьерой какой-то студенческий драмкружок. Браун заверила его, что Чарли Ланг тоже будет на спектакле, ведь этим представлением на Седар Ридж открывался свой театральный сезон. Он надеялся, что ему удастся подойти к Лангу и как бы случайно завязать с ним непринужденную беседу. Что это ему даст, он и сам не знал. Затем Холден намеревался исследовать ту часть гостиницы, где, по словам Синди, останавливались странные гости, которых доставлял на остров вертолет. Он также надеялся, если повезет, увидеть этой ночью и эту операцию, так как Браун сказала, что вертолет давно уже не летал за очередной партией визитеров.
   Спектакль оказался постановкой пьесы Торнтона Уайлдера «Наш город», она и явно была не по зубам студенческой самодеятельности. И, что расстроило Дэвида больше, чем плохая игра доморощенных актеров, – на премьеру не пришел Чарли Ланг.
   Через полчаса после начала действия Синди наклонилась к нему и прошептала:
   – Я ничего не понимаю из того, что происходит на сцене. А вы?
   – Давайте лучше уйдем и поищем вертолет, – так же тихо ответил ей Холден. – Если нас кто-нибудь спросит, почему мы уходим, скажите, что вам стало плохо. Это спасет вашу репутацию и привлечет к нам меньше внимания.
   Они выбрались из зрительного зала и вышли на улицу. Ночь была прохладной, с моря дул освежающий бриз. Дэвид помог своей спутнице набросить на плечи шаль. Он не понимал, почему женщины считают такую вещь теплой, ведь дырок в ней было намного больше, чем самой пряжи.
   У выхода из театра стояли конные экипажи. Холден и Синди сели в один из них.
   – В гостиницу, сэр? – повернулся к нему кучер.
   – Только до половины. Остаток пути мы пройдем пешком.
   – Хорошо, сэр.
   Кучер хлестнул кнутом по спине серой лошади, и экипаж тронулся. Дэвид подумал, что он быстрее бегает, чем эта доходяга скачет.
   Через несколько минут он спросил преувеличенно громким голосом:
   – Синди, тебе уже лучше?
   Та взглянула на него и подмигнула.
   – Да, чуть лучше. Думаю ты прав, я немного прогуляюсь и все пройдет.
   Ночь была ясной, по всему небосводу переливались россыпи звезд. Отличная ночь для полетов.
   Дорога к гостинице шла вдоль берега, следуя по периметру поля для игры в гольф. За ним мерцали многочисленные огоньки частных домов.
   Экипаж взобрался на пригорок, и Холден обратился к вознице:
   – Остановитесь здесь. Дальше мы пойдем пешком. Хотим прогуляться немного.
   – Слушаюсь, сэр.
   Дэвид помог Синди спрыгнуть на землю, достал из бумажника несколько однодолларовых купюр и протянул их кучеру.
   – Спасибо, сэр. Всего хорошего. Надеюсь, вы почувствуете себя лучше, мисс Браун.
   Они подождали, пока экипаж не развернулся и не скрылся за поворотом.
   – Вертолетная площадка – в четверти мили отсюда, – произнесла Синди.
   И они быстро пошли через поле.

* * *

   Переполненный мочевой пузырь причинял ей сильную боль, и Рози сдерживалась из последних сил. Она дергала руками, тщетно пытаясь ослабить стягивающий онемевшие запястья узел.
   Шеперд устала, отвратительно себя чувствовала и была немного испугана.
   Как легко ее схватили!
   До того, как она решила отказаться от применения ножа, в комнату вошли еще двое, с автоматами. Со столовым ножом против четырех мужчин с двумя пистолетами и двумя автоматами сопротивление было бессмысленно.
   Ее стали допрашивать – в основном задавали вопросы о Дэвиде, угрожали избить до смерти, а затем связали руки и повели с собой. Шли долго, сначала по боковому коридору, затем – вниз по длинной темной лестнице, ведущей в глубокий подвал.
   Подвал походил на склад какого-то универмага, за исключением находящейся в нем фотолаборатории и маленького печатного пресса. Он был заставлен вешалками с мужской одеждой, плащами, спортивными костюмами, рубашками и даже со шляпами. На больших тележках стояли многочисленные коробки с обувью. В одну из стен подвала была вмурована дверь с надписью «Не курить» на нескольких языках. На ней висел здоровенный амбарный замок.
   Ее протащили по огромному подвалу, открыли еще одну дверь и бросили в маленькую комнатку, в которой она сейчас и сидела. Принесли грубый деревянный стул с прямой спинкой, усадили ее в него и накрепко к нему привязали, так что Рози едва могла пошевелить руками, а ног совсем не чувствовала. Они сразу онемели. Вдобавок к боли в согнутой под неестественным углом спине добавилось жжение в мочевом пузыре.
   – Стены здесь толстые, так что кричи, не кричи – это тебе не поможет. Можно обойтись и без кляпа, но я просто не хочу, чтобы жизнь тебе медом казалась, – приговаривал Джонсон – Борзой, засовывая ей в рот кусок материи. – Как ты относишься к прогулкам на вертолете? А к купанию в море?
   Она пыталась кричать, но он запихнул кляп поглубже и обвязал его салфеткой, сделав узел на затылке Рози.
   Потом он посмотрел на часы и бросил перед тем, как уйти:
   – Увидимся в полночь, детектив Шеперд.
   Который же теперь час? О каком вертолете он говорил? О каком морском купании? Кляня себя за малодушие, Рози заплакала.

Глава тридцатая

   Судя по модификации вертолета, он мог брать на борт шесть-восемь пассажиров. Холден вспомнил, что именно такие цифры приводились в рекламном проспекте о курорте на Седар Ридж. В нем услуги этого вертолета предлагались для владельцев домов на островах, чтобы им не приходилось ждать паромной переправы.
   Было десять часов вечера. Как сказала Синди Браун, вертолет улетал за иностранцами не раньше одиннадцати, чаще всего ближе к полуночи.
   Сделав беглый осмотр вертолетной площадки, они вернулись к гостинице, Синди предложила Дэвиду зайти к ней в гости, но он пообещал сделать это позже. Вместо этого он попросил ее объяснить, где можно раздобыть какие-нибудь инструменты, которые годились бы для того, чтобы открыть запертые двери.
   Браун также подробно рассказала ему, где поселяют тех гостей, которых привозят на вертолете. Их размещали в северном крыле гостиницы, на втором этаже. В эту часть здания обычных отдыхающих не пускали. По словам Синди, там был отдельный бар и свои служебные помещения.
   Забраться в мастерскую, путь к которой указала Браун, не составило труда. При помощи заранее припасенного фонарика Холден обзавелся всеми инструментами, которые ему могли вскоре пригодиться. Бросив их в подвернувшуюся сумку, он покинул мастерскую и стал осторожно пробираться к северному крылу.
   В этом месте стену гостиницы закрывал густой плющ, который тянулся вверх по декоративной деревянной решетке. Дэвид попробовал ее на прочность. Она немного просела под его весом, но выдержала. Он привязал сумку с инструментами к поясу и начал взбираться по шаткой конструкции к одному из балконов второго этажа. Вскарабкавшись наверх, Холден подтянулся на витом ограждении балкона и мягко перепрыгнул на него. Комната, выходящая на балкон, была ярко освещена. Холден подкрался к двери и осторожно заглянул внутрь через щель в портьере. Горит свет, работает телевизор, но в номере никого не видно.
   Дэвид отполз в сторону, взобрался на ограждение и перепрыгнул на другой балкон. Та же картина – горит свет, работает телевизор, но людей не видно.
   Он перебрался на третий балкон. То же, что и в первых двух номерах.
   Холден покопался в сумке и вытащил из нее небольшой, но удобный ломик. Опыта во взламывании дверей ему явно не хватало – он ведь в свое время учился совсем не этому – и лишь промучившись и попыхтев довольно долго, ему удалось отжать замок и приоткрыть дверь.