Эллиот Аронсон. Огр! Огр!

географией. Тогда что?
Когда день начал угасать и солнце поспешило к горизонту, чтобы ночь не
застала его в дороге, Загремел добрался наконец до вывода. Вывод был
неоригинальным - огры вообще не отличаются оригинальностью, - но, пожалуй,
верным. Он оценил товарищество. Семерым девушкам Загремел был нужен, и они
относились к нему как к личности. Длительное общение с людьми и кентаврами в
замке Ругна приучило его к обществу, но на этот раз у него достало разума,
чтобы более полно оценить это, - из-за проклятых косящих глаз. Теперь он
проклят памятью о том, чего с ним больше не произойдет. Товарищество, дружба
- это не для огров.
В сумерках они достигли унылого края Огр-Ограды. Болото протянулось на
восток и север, насколько хватал глаз, - топкое, населенное зелеными
гаторами, коричневыми поссумами и прочими полуфантастическими существами.
Древние огры, вероятно, тоже были где-то здесь.
- Смотри! - крикнула Танди, указывая вперед.
Загремел посмотрел. Три железных дерева были связаны вместе - явный
знак присутствия огров, поскольку никакое другое известное им существо на
это не способно.
- Думаю, завтра ты обретешь то, что ищешь, - сказала Танди. - Ты
встретишь свое племя. Она выглядела грустной.
- Может, получу то, что ищу, - эхом отозвался он, почему-то не
испытывая должной радости. Его миссия близилась к завершению; разве не этого
он хотел?
Он свернул медное дерево в подобие шатра - для Танди - и накрыл его
широким листом, сорванным со .столового дерева. В дни своей былой силы он
соорудил бы что-нибудь получше, но на ночь сойдет и такое. Но это не имело
значения - Танди не воспользовалась укрытием. Она прижалась к его мохнатому
плечу и сразу заснула.
"Какая судьба ее ждет?" - размышлял он, прежде чем самому провалиться в
тяжелый сон. Он понимал теперь, что она искала мужа-человека и должна была
встретить его в этом пути, но тогда и ее время на исходе. Он надеялся, что,
кем бы ни был тот, кого она найдет, он окажется хорошим человеком, который
по достоинству оценит девушку и которого не будут раздражать проявления ее
гнева. Самому Загремелу в общем-то нравились эти вспышки - они походили на
оплеухи влюбленных огров. Возможно, его симпатия к ней возникла именно
тогда, когда она излила на него свой гнев. На самом деле характер у нее
вовсе не скверный, просто потрясения делали ее слишком нервной. А потрясений
в этом путешествии хватало!
Скверно, вновь подумал он, что она не может быть огрицей. Но
разумеется, огрицы не обладают подобными магическими способностями и не
знакомы с таким чудесным проявлением любви, как поцелуи.
Загремел тряхнул головой. Он становится не по-огрски сентиментальным!
Что может знать огр о людской любви? О заботах иных, кроме желания набить
брюхо? О радости самопожертвования во имя любимого, когда забываешь о том,
чего это тебе стоит? Это не для огра'
Но все-таки что-то есть в этой глупой, страстной, целеустремленной
девочке. Она такая маленькая, что ее можно проглотить в один присест, даже
не заметив, но при этом бесценна более, чем мог осознать его тупой разум
огра. Она продемонстрировала хитрость и смелость, поймав ночную кобылицу,
чтобы спастись от чересчур любвеобильного демона, а с тех пор проявила еще
больше замечательных качеств. Ему будет не хватать ее, когда она устроит
свою жизнь и покинет его, как и все остальные девушки.
Загремел подумал, не поцеловать ли ее снова, но в прошлый раз, когда он
это сделал, она мгновенно проснулась и ситуация сильно осложнилась. Он
хотел, чтобы на этот раз она выспалась спокойно, а потому передумал. В конце
концов, не ему целовать девушек, - да и вообще целоваться, коли уж на то
пошло.
На ее лоб упала капля дождя. Нет, не дождя - ночь тиха, а Ромашки
поблизости нет. Это была слеза, совсем как те, которые она роняла над ним,
когда с такой злостью показала ему, как люди выражают симпатию. Его
собственная слеза. Это было непонятно, поскольку истинные огры не умеют
плакать. Может, это ее собственная слеза вернулась к ней, завершив некий
странный круг.
Он осторожно вытер влагу пальцем. Он не вправе запачкать ее чистый лоб.
Она заслуживает лучшего. Лучшего, чем огр.
Рано утром их разбудил топот огромных неуклюжих ног. Огры приближались!
Загремел и Танди поспешно поднялись. Загремел чувствовал себя немножко
сильнее, - возможно, пока он спал, его душа чуть-чуть выросла. Но все равно
это лишь слабое подобие его былой силы. Зная нравы своих сородичей, он
беспокоился.
Болотные огры подошли ближе. Мелкие зверюшки поспешили в норы, деревья
в ужасе отдергивали листья. Никто не хотел связываться с ограми! Их было
восемь - трое злобных огров и пять огриц.
Загремел уставился на огриц со смутным любопытством. Две из них были
потрепанными старыми каргами, одна толстенькой малышкой, а еще две зрелыми
особями его лет. Громадные, косматые, заляпанные тиной, воняющие потом, с
лицами, улыбки которых могли вогнать в столбняк зомби, а недовольные гримасы
обратить деревья в золу, они были самыми отвратительными страхолюдинами,
которых только можно представить. Загремел стоял как зачарованный.
- Это кто? - спросил самый крупный огр. Его голос звучал скорее
рычанием, непонятным прочим существам. Загремел его понял только потому, что
тоже был огром. Загремел отличался тем, что его речь была разборчивой.
Большинство огров могло беседовать только со своими сородичами.
Внезапно Загремелу надоело говорить рифмами. Что в них толку, если
никто не может оценить их по достоинству?
- Я Загремел, сын Хрупа. Я пришел, чтобы найти удовлетворение у древних
огров, как было предопределено.
- Он есть помесь! - воскликнул второй огр; способность Загремела
говорить без рифм свидетельствовала о его смешанном происхождении.
Загремел не любил, когда его называли помесью или полукровкой, но не
стал отпираться от очевидного факта.
- Моя мать из донных прокляторов, - признал он. - Но мой отец огр, и я
тоже.
Заговорила одна из старух, которую годы сделали мудрее - по огрским
меркам.
- Ругань мастерить - человеком быть! - гаркнула она.
- Полулюдь! - прорычал большой огр. - Здесь не будь!
- На-ка! Драка! - сказала огрочка; ее глаза засияли.
Это было правдой. Огр мог занять место в племени, только добыв его в
драке. Здоровенный огр радостно зарычал:
- Он - в бой. Со мной!
Очевидно, он хотел первым поставить на место слишком много возомнившего
о себе полукровку.
- Что они говорят? - спросила Танди, встревоженная тем, что гримасы
болотных огров становятся все более угрожающими.
Загремелу пришло в голову, что она может не одобрить драки.
- Они просто ищут огрских развлечений, - объяснил он, не добавив, что
эти развлечения весьма похожи на те, которые он испытал на себе при встрече
со львами. - Развлечения в болотах редки.
Одурачить ее не удалось.
- То, что огры называют весельем, я называю членовредительством!
Загремел, тебе нельзя ввязываться в это; у тебя только половина твоей силы!
Так оно и было. Драка - веселое дело, но быть расплющенным в лепешку
вовсе не так весело, как победить. Если с ним здесь что-нибудь случится,
Танди попадет в беду, поскольку эти огры не цивилизованы даже наполовину,
как Загремел. Жаль, конечно, но от драки придется отказаться.
- Не возражаю, - сказал он. Огры недоверчиво заворчали.
- Не хотеть попотеть? - поинтересовался здоровенный огр, у него
чесались кулаки. Загремел отвернулся.
- Я полагаю, то, что я ищу, все-таки находится не здесь, - обратился он
к Танди. - Давай-ка выбираться отсюда.
Он старался не проявлять признаков беспокойства, сознавая, что через
минуту может быть поздно. Ну, по крайней мере сейчас он не заперт, как
тогда, в тыкве, со львами.
Здоровенный огр прыгнул, приземлившись прямо перед Загремелом. Он ткнул
пальцем в его грязную куртку:
- Эта фигня не про меня.
Это было не любопытство, а оскорбление; любое одетое существо считалось
изнеженным, слишком слабым, чтобы выжить в джунглях.
Загремел понял намек и разозлился, но вынужден был скрыть свои чувства,
чтобы не навлечь беду. Он обошел огра и направился к болоту Огр-Ограды.
Но здоровенный огр одним прыжком снова оказался перед ним. Он ткнул в
Загремеловы стальные перчатки, примитивно изобразив, как натягивает тонкие
дамские перчатки на свои крючковатые лапы. Юмор огров груб, но на своем
уровне хорошо понятен. Загремел остановился.
- Я - крутняк, а ты - сопляк! - хохотнул огр, собираясь как следует
врезать Загремелу по голове. Загремел поднял сверкающий кулак, защищаясь.
- Нет! - взвизгнула Танди.
И снова Загремел попытался избежать столкновения. Движением, поразившим
здоровенного огра, он уклонился от удара; внутри у него все кипело. Не в
обычаях огров сносить такие оскорбления или уклоняться от драки.
Теперь на его пути оказалась одна из взрослых огриц. Ее спутанные
волосы напоминали массу щупалец скандальной древопутаны, которая только что
проиграла битву с гигантской паучьей сетью. По сравнению с ее лицом
пузырящаяся болотная жижа казалась незамутненным зеркалом. Ее кривые и
шишковатые конечности можно было принять за сухое махорочное дерево,
заляпанное пометом выводка гарпий, страдающих несварением желудка. Загремел
никогда еще не встречал такой буйной и неопрятной массы плоти.
- Он крут, его заберут, - сказала она.
Это был явный аванс со стороны огрицы, хотя Загремел и не совсем понял
комплимент. Поскольку в этом племени женщин насчитывалось больше, чем
мужчин, Загремелу нашлось бы в нем место, пожелай он этого. Добрый волшебник
Хамфри, конечно, знал об этом, как и о том, что Загремелу нужна хорошая
женщина. Но чего стареющий добрый волшебник не смог предсказать, так это
того, что Загремел прибудет сюда, будучи вдвое слабее, чем раньше, и что
Танди еще не успеет устроить свою судьбу. А потому Загремел не мог себе
позволить принять это предложение, каким бы мясистым и соблазнительным оно
ни было, - он не мог драться как надо и не мог оставить Танди на милость
огров, поскольку женщина доставалась тому из мужчин, который побеждал в
драке. Поэтому он снова избежал столкновения и попытался уйти.
И тут на здоровенного огра снизошло вдохновение - гениальное озарение
для подобного существа.
- Пришлось голодать, надо с костями сожрать, - сказал он и потянулся к
Танди.
Стальной кулак Загремела рванулся вперед и вверх, смачно врезавшись в
морду огру. Стальная перчатка сделала удар сильнее и жестче и увеличила его
эффект. Огр откатился назад, выплюнув желтый зуб.
- Дерется - блеск! - воскликнул он. - Кайф и треск!
- Нет! - снова пронзительно вскрикнула Танди; в ее голосе слышалось
отчаяние. Она не хуже Загремела знала, что теперь драки уже не избежать.
Загремел ударил огра и ввязался в потасовку.
Остальные огры окружили его. Танди отбежала к пивному дереву, убравшись
с дороги.
Загремел никогда раньше не дрался с ограми и не знал, с чего начать.
Существуют ли какие-нибудь правила? Имеется ли очередность в нанесении
ударов? Запрещенные приемы?
Огр не дал ему возможности обдумать это. Он подступил ближе, его правая
рука вращалась, как мельничное колесо, - назад и вверх, вперед и вниз. Он
целился Загремелу в голову. Загремел пожалел, что не обладает интеллектом
косящих глаз, чтобы понять смысл этого движения. При той глупости, которой
он обладал сейчас, он мог заключить лишь, что что-то происходит.
Загремел увернулся, наклонился, ухватил противника за ноги и рывком
поднял на высоту огрского роста. Тот рухнул вниз, пробив дыру в земле
головой, загудевшей, как колокол. Ближние кусты дрогнули. Огры, наблюдавшие
за дракой, одобрительно закивали - начало было хорошим. Но Загремел знал,
что подменил силу хитростью, применив прием, не требовавший большой мощи. Он
не в состоянии до бесконечности продолжать в том же духе.
Огр выдернул голову из земли, перекувырнулся и поднялся на здоровенные
плоскостопые ноги. Он издал рык, выгнавший стаю канюков из канючащего куста
и заставивший облака ускорить свой бег по небу, и вновь перешел в
наступление, вытянув тяжеленные ручищи в сторону Загремела. Но Загремел и не
думал дожидаться огрских объятий. Оранжевая куртка, конечно, защитит его, но
он потеряет возможность действовать. Он высоко подпрыгнул, ударив огра
сверху по уродливой голове.
Ноги огра неглубоко ушли в землю. Это была первая позиция фигуры
"гвоздь". Огру пришлось по одной вытаскивать ноги, оставляя в земле глубокие
следы. Теперь, разозлившись всерьез, он обернулся, размахивая кулаками.
Загремел парировал удар одной рукой, второй нанеся противнику удар в
живот, использовав прием, которому научился в замке Ругна. Ощущение такое,
словно обе руки врезались в ствол средних размеров железного дерева; рука,
которой он парировал удар, была основательно разбита, а вторая, похоже, даже
покалечена. Этот огр глуп, его техника примитивна, от нее легко защититься,
но он силен. До сих пор Загремел держался только потому, что был умнее и
полагался на защиту куртки и стальных перчаток. А защита подвела его...
Огр схватил руку Загремела словно в тиски из стали и железного дерева и
рванул его на себя. Загремел снова защитился, свободным кулаком ткнув огра в
морду. Но быстро понял, каким уязвимым его делает уменьшившаяся сила; другой
огр мог легко одолеть его.
И что еще хуже, противник тоже это понял.
- Чужак - слабак, - прорычал он и поднял Загремела в воздух.
Загремел задергался, пытаясь освободиться, но не смог. Ну теперь ему
достанется!
Огр поставил его на землю с такой силой, что настала очередь Загремела
уйти в землю. Он нанес Загремелу страшной силы удар в грудь, но на этот раз
куртка защитила своего хозяина. Одежда кентавров изготовлялась с целью
защитить от любых камней, стрел, пик, зубов, когтей и прочего оружия.
Конечно, огрский кулак превосходил по силе все вышеперечисленное, но и такая
защита лучше, чем ничего. Одновременно Загремел снова направил кулак в лицо
огра, украсив его еще одним выбитым зубом. Он мог благодаря кентаврам хорошо
защититься и тяжко оскорбить, но в остальном был безнадежно слабее.
Огр снова запустил свой кулак, на сей раз удерживая Загремела на месте,
чтобы не дать ему возможности уклониться от удара. Кулак молотом опустился
на голову Загремела, еще глубже вбив его в землю. Загремел пытался отбиться,
но у него ничего не вышло. Это снова была позиция "гвоздь" - но теперь
гвоздем был Загремел.
- Не бей его! - закричала Танди, спускаясь со своего дерева. - Съешь
меня, если хочешь, но оставь Загремела в покое!
- Нет! - крикнул оказавшийся по колено в земле Загремел. - Беги, Танди!
Огры забывают о чести, когда дело доходит до еды!
- Ты хочешь сказать, что он все равно расправится с тобой после...
- Да! Беги, пока они следят только за мной!
- Я не могу! - возразила она. И взвизгнула, поскольку огрская малышка,
выше Танди ростом, решила ею заняться.
Танди дала волю гневу. Снова ее глаза сузились, лицо побагровело, а
волосы встали дыбом. Гнев Танди поразил огрочку, и та без чувств упала на
землю. Танди снова взобралась на дерево, поскольку ей требовалось некоторое
время для того, чтобы восстановить силы после этой вспышки. Сейчас она была
так же беспомощна, как Загремел.
Огр остановился, наблюдая за этими действиями. Обычные огры слишком
глупы, чтобы уделять внимание двум вещам сразу; он не мог заниматься
Загремелом, глядя на Танди. Загремел, в свою очередь, был слишком глуп,
чтобы выбраться из земли, пока все смотрели на девушку, поэтому он не
воспользовался своим преимуществом. Противник же снова начал действовать,
продолжая заколачивать в землю гвоздь - Загремела. А Загремел почему-то
держал руки по швам, и они тоже оказались в земле. Он понимал, что,
сохранись у него интеллект, он никогда бы не позволил себе попасть в
подобную ситуацию. Любой дурак вел бы себя умнее!
Обычно удары по голове не наносят ограм вреда, поскольку единственное в
ней, что имеет значение, - это кость. Но повторяющиеся удары высвободили
несколько случайных мыслей, обычно не появляющихся на данной территории.
Почему Танди так глупо пыталась помочь ему? Для нее гораздо более разумным
было бы убежать, и у нее вполне хватало ума это понять. Конечно, ее верность
замечательна, но к чему же расходовать ее на огра? Теперь погибнут оба. И
как это согласуется с ответами доброго волшебника? Два трупа...
Одним из вариантов объяснения могло быть то, что добрый волшебник стал
слишком стар, чтобы заниматься магией, его предсказания утратили точность, а
потому он просто по недомыслию отправил их обоих навстречу гибели. Возможно
также, что добрый волшебник осознавал свою проф-непригодность и отослал их в
Глухомань Ксанфа, чтобы избежать необходимости давать настоящие ответы.
Старческая хитрость подсказала ему, что они не вернутся, чтобы предъявить
претензии.
Но Загремел по-прежнему не хотел верить в то, что Хамфри способен так
поступить. Может, он и стар, но горгона влила в него новые силы, и он знал,
что делает. По крайней мере, Загремел на это надеялся.
Вскоре противник загнал его уже по пояс в землю, и вырваться Загремел
не мог. Сил не хватало. Но если бы он не расстался с половиной души, кому-то
пришлось бы остаться в Пустоте, а это вряд ли было лучшим решением.
Удары загнали его в землю по грудь, а потом и по горло. Тут его
противник начал уставать. Настала очередь пользоваться здоровенной
огрубевшей ногой, а не кулаком. Он топал по голове Загремела до тех пор,
пока и она не ушла в утоптанную грязь.
Фигура "гвоздь" была завершена. Загремела буквально вбили в землю, как
сваю. Он был беспомощен.
Удовлетворенный победой, огр затопал к пивному дереву, на котором
спряталась Танди. Загремел слышал, как она взвизгнула от ужаса; затем до
него донесся звук удара кулака, врезавшегося в бочкообразный ствол. Он
слышал, как пенящееся пиво шипящим потоком вырвалось из пробитого
вместилища, чувствовал запах пива, устремившегося в его сторону. Удары огра
сделали в земле выбоину; в ней-то и находился сейчас Загремел. Вскоре он
захлебнется в пиве, если не сумеет выпить его все, а вымоченную в пиве Танди
сожрет победитель.
Затем он услышал приближающийся топоток ножек Танди. Она продолжала
делать глупости - здесь ее гораздо легче поймать. Земля возле его лица
превратилась в замешанную на пиве грязь, и ноги Танди теперь шлепали по ней.
Он надеялся, что ее хорошенькие красные туфельки не запачкаются. В то же
время он ощутил, как земля задрожала под ногами огра, - погоня за Танди явно
доставляла ему удовольствие.
Она была теперь над самым Загремелом, раскапывая его голову своими
маленькими слабыми ручками, прочищая засыпанные глаза. Пенящееся пиво
по-прежнему лилось из древесного ствола, затуманивая его взгляд, но разжижая
грязь и облегчая девушке работу. Но все было бесполезно: ей никогда не
раскопать его полностью. Огр уже нависал над ней; ее беспомощные усилия
забавляли его.
- Загремел! - крикнула она. - Возьми мою половину души!
В сознании Загремела, замутненном пивом, что-то прояснилось. Половина
плюс половина в сумме дает что-то очень похожее на целое. Две полдуши...
Он увидел половинку ее души, летящую вниз, к нему; полусфера,
напоминающая аккуратно разрезанное точно пополам яблоко. Она упала ему на
голову и вошла внутрь, как лоза косящих глаз. Он ощутил ее. Это была
маленькая, милая, прекрасная и невинная половинка девичьей души, очень
подходившая Танди. Но когда, скользнув внутрь, она соединилась с грубой
толстокожей половиной души огра, оказалось, что они составляют вполне
удовлетворительное целое.
В видениях этим все и окончилось бы. Но в реальной жизни, когда из двух
половинок была создана целая душа, все только началось. Загремел
почувствовал, что к нему вернулась его сила.
Огр поднял Танди в воздух за каштановые волосы. Он уже пускал слюни в
предвкушении трапезы - все это Загремел видел из пропитанной пивом грязной
ямы.
Девушка попыталась разозлиться, но у нее уже не было сил на проявления
гнева. Она ощущала скорее ужас, чем ярость; к тому же у нее не было души. Ее
попытки не увенчались успехом; огр только сморгнул.
Он разинул свою огромную слюнявую пасть и приготовился вцепиться в
девушку обломками зубов.
Загремел рванулся наверх. Теперь, когда у него была целая душа, хоть и
собранная из двух частей, сила вернулась к нему. Земля вокруг него с
чавканьем раздалась. Одна здоровенная рука высунулась наверх; он напоминал
вылезающего из могилы зомби. Рука, с которой капала грязная пивная жижа,
схватила огра за волосатую лодыжку.
Загремел поднял огра. Он был основательно вбит в землю, но, чтобы
выбраться, ему требовалась только сила. А сила у него была. Огр с удивлением
обнаружил, что возносится в воздух, но Танди не выпустил. Он все еще пытался
затолкать ее в свою слюнявую пасть. Это дело было для него важнее.
Загремел подтянул за колено ногу огра к своей пасти и разжал
залепленные грязью клыки. Они сомкнулись на пальцах огрской ноги. Вгрызлись.
Предания гласят, что огры нечувствительны к боли, поскольку слишком
толстокожи и твердолобы, чтобы ее почувствовать. Предания ошибаются. Огр
издал вой, потрясший небеса, заставивший содрогнуться солнце, а три облака -
со страху пролиться дождем. Он выронил Танди. Загремел подхватил ее второй
рукой, выдрав эту руку из земли в фонтане грязи, похожем на извержение
небольшого вулкана, и бережно поставил на землю.
- Найди укрытие, - посоветовал он. - Здесь сейчас станет несколько
неуютно.
Она молча кивнула и скользнула прочь.
Загремел выплюнул три пальца огра и проследил за тем, как они полетели
в грязь. Он помахал огром в воздухе.
- Ну что, начнем, поганое рыло? - вежливо поинтересовался он.
Огр не был трусом. Как и любой огр - в их небольшом мозгу просто не
хватает места для страха. Он был готов к сражению.
Борьба огра против огра - самая жестокая из всех возможных в Ксанфе.
Казалось, сама земля вокруг них выжидательно напряглась, понимая, что, когда
это окончится, ничто уже не останется прежним. Может быть, не останется
вообще ничего...
Ландшафт Ксанфа был усеян впечатляющими следами древних огрских
поединков - заполненные водой овраги и ямы, окаменевшие от ужаса деревья,
горы щебня и прочее.
Огр начал драку; воображения ему явно не хватало, естественно. Он
опустил кулак на голову Загремела. На этот раз Загремел встретил его
оскаленными зубами. Кулак исчез в пасти, и клыки сомкнулись на исцарапанном
запястье.
Огр снова взвыл - солнце задрожало на орбите, и облака, к своему
позору, снова не смогли удержаться. Один из потоков воды обмочил даже
солнце, вызвав жуткое шипение.
Огр вздернул руку и выдернул Загремела из земли, поскольку тот,
разумеется, зубов не разжал. Пивная жижа разлетелась во все стороны,
забрызгав наблюдающих за дракой огров, которые машинально глотали эти капли.
Огр с силой сдвинул кулаки. Поскольку один из них находился в пасти
Загремела, это означало, что голова Загремела оказалась в некотором роде
между молотом и наковальней. Из его ушей повалил дым. Он выплюнул кулак,
поскольку не мог прожевать его, и высвободил голову.
Теперь бойцы стояли лицом к лицу, два громадных неуклюжих монстра -
один покрытый грязью и издающий запах пива, второй без двух зубов и трех
пальцев на ноге. Оба были в ярости - а ярость огра можно сравнить только с
вулканами, землетрясениями, цунами и прочими стихийными бедствиями, -
готовые уничтожить без разбора все, что попадется под руку.
- Ты назвал меня полукровкой, - напомнил Загремел, в то время как его
стальной кулак врезался в плечо соперника. На сей раз это был поистине
огрский удар; противник, отлетев, врезался в небольшое мраморное деревце.
Деревце переломилось, его верхушка свалилась на уродливую голову огра.
Тот стряхнул обломки, даже не заметив помехи.
- Мой палец, мерзавец! - сказал он.
Хотя огр потерял несколько пальцев, он не был способен сосчитать больше
чем до одного. Он направил удар своего кулака в плечо Загремелу. Удар
заставил Загремела врезаться спиной в карамельный валун. Валун содрогнулся,
противников осыпала сахарная крошка.
- Ты хотел съесть моего друга, - сказал Загремел, пнув огра в зад.
Пинок заставил монстра взлететь в воздух; зад его дымился. Чтобы
удостовериться, что его поняли, Загремел повторил по-огрски: - Девчонка моя,
не подходи, не то я...
Тем временем огр, описав дугу, свалился в болото; вода вокруг него
заволновалась и забулькала. Он вытащил себя за жесткую шерсть на загривке,
затопал по болоту так, что грязь разлеталась метеоритными брызгами, и с
корнем выдрал росшее на кочке деревце хикори. Деревце покинуло кочку,
болезненно проорав "Хик!", и повторило этот возглас, когда огр обрушил его
на голову Загремела, расколов ствол пополам.
Загремел посочувствовал деревцу, - возможно, это было влияние нежной
полу-души Танди.
И снова два огра стояли друг против друга; теперь они несколько
разогрелись. Рядом в джунглях послышались топот и хлопанье крыльев: дикие
звери, которые еще не удрали, спешили убраться подальше от жуткой драки. В
болоте раздался плеск плавников и хвостов, а откуда-то донеслось хлопанье
драконьих крыльев - удирали все, кто мог. Никто не хотел оказаться
поблизости от дерущихся огров!
Теперь, когда Загремел был в полной силе и схватился с другим огром, он