Энн Бишоп. Дочь крови

   Сэйтан ощутил раздражение.
   – Будь благоразумен, Андульвар. Она хочет научиться летать. Ты и сам прекрасно видел, как она балансирует в воздухе.
   – Я видел гораздо больше! – отрезал тот.
   Сэйтан стиснул зубы и терпеливо сосчитал до десяти.
   – Так расскажи мне, что именно.
   Старый и единственный друг Повелителя Ада скрестил на груди мускулистые руки и устремил взгляд в потолок.
   – Одна из подруг этой негодной девчонки, Катрина, учит ее летать. Но она порхает, как бабочка, а наша Джанелль хочет парить, как ястреб – как эйрианцы. Поэтому она попросила Протвара научить ее. Тот только рассмеялся, что, должен признать, было не самой разумной вещью, и тогда она…
   – Полезла в бутылку.
   – …спрыгнула с высокой башни Зала.
   На мгновение повисла настороженная тишина, а затем Сэйтан взорвался:
   – Что?!
   – Ты ведь знаешь высокую башню, Са-Дьябло. Ты лично строил это проклятое место! Она забралась на самую вершину по стене и спрыгнула. Ну что, тебе все еще смешно?
   Сэйтан стукнул кулаками по крышке стола. Все его тело тряслось от ярости.
   – Значит, Протвар поймал ее, когда девчонка падала.
   Андульвар громко фыркнул.
   – Он чуть не убил ее! Когда Джанелль спрыгнула, он рванулся через край за ней. К сожалению, девчонка стояла на воздухе, примерно футах в десяти под краем башни. Когда Протвар прыгнул, он врезался в нее, и они оба пролетели почти три четверти расстояния до пола, прежде чем он успел выйти из виража.
   – Мать-Ночь! – пробормотал Сэйтан.
   – И пусть Тьма будет к нам милосердна. Ну и что ты собираешься делать?!
   – Поговорить с ней, – мрачно отозвался тот, бросив мысленный импульс в дверь, которая послушно отворилась под его пристальным взглядом. – Ведьмочка, подойди.
   Джанелль приблизилась к Повелителю. Ее ярость теперь утихла, сменившись непоколебимой уверенностью в своей правоте и решимостью, которую он уже слишком хорошо знал.
   Пытаясь сохранить над собой контроль, Сэйтан несколько мгновений просто смотрел на нее.
   – Андульвар рассказал мне, что случилось. Тебе есть что добавить?
   – Протвар не должен был смеяться надо мной. Я же над ним не смеюсь.
   – Видишь ли, для того, чтобы летать, обычно нужны крылья, ведьмочка.
   – Чтобы ездить на Ветрах, крылья не нужны. Принцип тот же. К тому же даже эйрианцам требуется Ремесло, чтобы летать. Так Протвар сказал.
   Сэйтан уже не знал, что хуже: когда Джанелль делает нечто из ряда вон выходящее или пытается доказать свою правоту.
   Со вздохом он накрыл ее маленькие, хрупкие ручки своими ладонями.
   – Ты напугала его. Откуда Протвару было знать, что ты не свалишься?
   – Я бы ему сказала, – уже более смиренно отозвалась девочка.
   Сэйтан на мгновение прикрыл глаза, лихорадочно подбирая верное решение.
   – Хорошо. Андульвар и Протвар научат тебя летать по-эйриански. А ты в ответ должна пообещать, что будешь выполнять все их требования и тренироваться серьезно, как положено. Никаких прыжков с башни или уступов. – Виноватое выражение, появившееся на маленьком личике, заставило сердце Сэйтана забиться в странном, непривычном ритме. Он сдавленно закончил свою речь: – И никаких испытаний в Потоках Крови… вообще никаких испытаний в Потоках до тех пор, пока они не решат, что ты готова.
   Андульвар отвернулся, пробормотав несколько проклятий.
   – Договорились? – затаив дыхание, спросил Сэйтан.
   Джанелль кивнула. Она выглядела не слишком довольной, но, казалось, смирилась с этим решением.
   Как и Врата, Потоки существовали во всех трех Королевствах. В отличие от Врат они имелись только в Крае Аскави. В Террилле они были тренировочной площадкой для эйрианских воинов – своего рода каньоны, где ветра и Ветры сталкиваются, создавая из своих нитей опасное, суровое место, где испытываются ментальная и физическая силы. Поток Крови был соткан из нитей светлых Ветров, от Белого до Опала. А вот другие…
   Сэйтан сглотнул.
   – Ты уже испытывала свои силы в Потоке Крови?
   Личико Джанелль осветилось.
   – О да. Сэйтан, там так здорово! – Ее энтузиазм несколько поугас, когда девочка встретилась с взглядом Повелителя.
   Дышать не забывай, Са-Дьябло.
   – А Кальдхарон?
   Джанелль опустила глаза.
   Андульвар развернул ее и потряс за плечи.
   – Только жалкая горстка лучших эйрианских воинов осмеливается раз в год испробовать Кальдхаронский Поток! Это главное испытание силы и мастерства, а не игровая площадка для девочек, которые хотят только одного – скакать с места на место!
   – Я не скачу!
   – Ведьмочка, – предостерегающим тоном произнес Сэйтан.
   – Я просто немножко попробовала, – пробормотала она. – И только в Аду.
   У Андульвара отвисла челюсть.
   Сэйтан зажмурился, желая, чтобы внезапная боль, пронзившая его виски, наконец исчезла. Было бы ужасно, если бы она рискнула попробовать полетать в Кальдхаронских Потоках Террилля, Королевства, находившегося дальше всех от Тьмы и, соответственно, Ветров, наполненных истинной силой. Но войти в Поток в Аду…
   – Ты не будешь пользоваться Потоками до тех пор, пока Андульвар не скажет, что ты готова к этому!
   Удивленная его внезапной горячностью, Джанелль пристально посмотрела на Повелителя:
   – Я тебя напугала.
   Сэйтан сделал круг по комнате, ища нечто, что можно с чистой совестью разбить или сломать.
   – Ты чертовски права. Ты меня напугала до смерти.
   Она взбила пальчиками кудряшки, наблюдая за ним.
   Когда наконец Сэйтан вернулся к столу, она изобразила уважительный реверанс:
   – Прошу прощения, Повелитель. Прошу прощения, Князь Яслана.
   Андульвар проворчал в ответ:
   – Если уж я буду учить ее летать, то с тем же успехом могу показать, как пользоваться боевым посохом, луком и ножом.
   Глаза Джанелль разгорелись.
   – Шерон учит меня стрелять из лука, а Шаости – обращаться с ножом, – созналась она.
   – Тем больше причин научиться и эйрианским боевым искусствам, – с мрачной улыбкой произнес Андульвар.
   Когда девочка вышла, Сэйтан с беспокойством взглянул на своего друга:
   – Я надеюсь, ты примешь в расчет ее возраст и пол.
   – Я заставлю ее работать так, чтобы она с ног валилась, Са-Дьябло. Если уж придется заниматься с ней – а, похоже, другого выбора у меня нет, – я буду обучать ее точно так же, как любого будущего эйрианского воина. – Он злорадно ухмыльнулся. – Кроме того, Протвар будет в восторге от перспективы стать ее оппонентом, когда дело дойдет до практики.
   Как только Андульвар вышел, Сэйтан устроился в своем кресле за столом из черного дерева, отпер один из ящиков и достал лист дорогого белоснежного пергамента, до середины исписанного его элегантным почерком. Он добавил к быстро растущему списку еще три имени: Катрина, Шерон, Шаости.
   Вернув пергамент в ящик и надежно заперев его, Сэйтан откинулся на спинку кресла и потер виски. Этот список весьма беспокоил его, потому что Повелитель Ада не знал, что он означает. Да, это дети. Очевидно, друзья. Но все, все из Кэйлеера. Она должна была исчезать на многие часы, чтобы преодолевать такие расстояния, даже если бы путешествовала на Черном ветре. Что думает об этих исчезновениях ее семья? Что говорят родственники? Джанелль никогда не упоминала о Шэйллоте, своем доме, своих близких. Она уклонялась от ответов на все вопросы, которые Сэйтан задавал, как бы он ни пытался завуалировать свое любопытство. Чего именно девочка так боялась?
   Сэйтан долгое время смотрел в пустоту, а затем направил мысль по Эбеново-серой нити паутины, которая предназначалась только для одного мужчины.
   – Обучи ее как следует, Андульвар. Обучи ее как следует.

5. Ад

   Сэйтан вышел из жилых покоев, примыкавших к его личному кабинету, яростно вытирая волосы полотенцем. Стоило Повелителю бросить взгляд на дверь, как его ноздри немедленно раздулись, а морщинка между бровями углубилась.
   У Гарпий есть ни с чем не сравнимый ментальный запах, и эта, терпеливо ожидавшая, пока Сэйтан заметит ее присутствие, заставляла его нервничать.
   Она быстро подошла к столу бесшумной, скользящей походкой. Гарпия была стройной, светлокожей женщиной с огромными голубыми глазами, изящными заостренными ушками и длинными великолепными серебристыми волосами. Она была одета в тунику изумрудно-зеленого цвета, как кроны деревьев в солнечный день, брюки с коричневым кожаным поясом и мягкие сапоги почти по колено. К ремню пристегнуты пустые ножны. Камней она не носила, а рана, полосой проходившая по горлу, была видимым свидетельством ее смерти. Гарпия пристально рассматривала Повелителя, а тот, в свою очередь, изучал ее.
   Напряжение, повисшее в комнате с первой секунды, все нарастало.
   Гарпиями становились ведьмы, умершие от мужской руки.
   К какой бы расе эти женщины изначально ни принадлежали, они становились более мстительными, злобными и коварными, чем другие мертвые демоны-ведьмы, и редко покидали свою территорию – край, в который не осмеливались вторгаться мертвые демоны мужского пола.
   И все же она пришла сюда – по собственной воле. Черная Вдова и Королева Деа аль Мон.
   – Прошу, присаживайтесь, леди, – предложил Сэйтан.
   Не отрывая от него пристального взгляда, та грациозно опустилась на стул.
   – Чем я могу вам помочь?
   Когда она заговорила, в ее голосе прозвучал вздох ветра на лесной просеке, слившийся с треском грозной молнии и раскатом грома.
   – Вы служите ей?
   Сэйтан попытался подавить дрожь, вызванную этими словами, но Гарпия почуяла ее и улыбнулась. Эта гримаса заставила его потерять контроль над внезапно вскипевшим гневом.
   – Я – Повелитель, ведьма. Я не служу никому.
   Выражение ее лица не изменилось, но глаза теперь источали смертный холод.
   – Верховная Жрица Ада начала задавать много вопросов. Это не хорошо. Поэтому я спрашиваю вас снова, Повелитель, вы служите ей?
   – У Ада нет Верховной Жрицы.
   Посетительница мрачно рассмеялась:
   – Что ж, в таком случае никто не сообщил Гекате об этой незначительной детали. Если вы не служите Темной госпоже, скажите, вы ей враг или друг?
   Губы Сэйтана изогнулись в оскале.
   – Я не служу Гекате, и, поскольку когда-то мы были женаты, сомневаюсь, что она видит во мне своего друга.
   Гарпия посмотрела на него с отвращением:
   – Она важна только по одной причине: Геката угрожает вмешательством в ваши дела. Я говорю об этой девочке, Повелитель. Вы служите ребенку? Вы враг или друг?
   В живот словно вонзился ледяной кинжал.
   – Какому еще ребенку?
   Гарпия сорвалась со своего места и закружилась по комнате. Когда она вернулась к столу, ее правая рука то и дело потирала ножны, словно в поисках ножа, которого не оказалось на месте.
   – Сядьте. – Когда женщина даже не шевельнулась, в его голосе вновь грозно зазвучала сталь. – Сядьте! – Геката, очевидно, преисполнилась подозрений, наблюдая за последними событиями, к тому же начали распространяться слухи о странной ведьме, которая то появлялась, то исчезала из Темного Королевства. Они должны были укрепить ее интерес. Однако он не имел ни малейшей власти над тем, куда уходила Джанелль и с кем встречалась. Если Гарпии прознали о ее существовании, кому еще удалось это сделать? Сколько времени пройдет, прежде чем Джанелль, последовав за очередным мысленным зовом, попадет прямиком в руки Гекаты? И кем была эта Гарпия – другом или врагом? – О девочке известно всем Деа аль Мон, – осторожно произнес он.
   Гарпия кивнула:
   – Она подруга моей родственницы Габриэль.
   – И Шаости.
   Ее губы на мгновение изогнулись в жестокой улыбке.
   – И Шаости. Он тоже из моего клана.
   – А ты?
   Улыбка угасла. В глазах вспыхнула холодная ненависть.
   – Тишьян. – Она окинула взглядом тело Повелителя, а затем откинулась на спинку кресла. – Тот, что сломал меня… он носит твое имя, но не принадлежит к твоей крови. Мне было всего двенадцать, когда меня обманом и предательством увезли из Кэйлеера. Он взял меня, чтобы развлечься, и сломал на своем копье. Но все имеет свою цену. Я оставила ему кое-что в наследство, единственное семя его чресл, которому довелось расцвести. В конце концов он уплатит свой долг ей. А когда придет время, она станет служить юной Королеве.
   Сэйтан медленно выдохнул.
   – Кто еще знает о ребенке?
   – Слишком многие… или таких недостаточно. Это зависит от того, как сложится игра.
   – Это не игра! – Он замер на месте. – Впусти меня.
   Лицо Тишьян исказилось от отвращения, смешанного с презрением.
   Сэйтан наклонился вперед:
   – Я понимаю, почему прикосновение мужчины вызывает у тебя отвращение. Я прошу об этом не просто так… и не ради себя.
   Тишьян прикусила губу. Ее руки впились в подлокотники кресла.
   – Хорошо.
   Устремив взгляд в огонь, Сэйтан прикоснулся к ней, преодолел первый внутренний барьер и ощутил ее недовольство. Он терпеливо ждал до тех пор, пока Гарпия не решилась впустить его окончательно и не открыла границы. Оказавшись в ее сознании, он осторожно начал пробираться вперед, не касаясь лишнего – как воспитанный гость. Потребовалось не так много времени, чтобы обрести искомое, и тогда он разорвал связь, ощутив облегчение.
   Они не знали. Тишьян догадывалась, правда, и оказалась очень близка к истине. Однако никто, кроме самых доверенных людей, не знал наверняка. Странный ребенок, эксцентричный. Загадочная, непонятная девочка. Этого вполне хватит. Его мудрая, осторожная девочка. Однако Сэйтан не мог не задуматься о том, какой именно жизненный опыт научил ее этой осторожности в столь юном возрасте.
   Он повернулся к Тишьян спиной.
   – Я обучаю ее Ремеслу. И служу.
   Гарпия оглядела его кабинет:
   – Отсюда?
   Сэйтан сухо улыбнулся:
   – Что ж, ты попала в цель. Я уже давно устал от этой комнаты. Похоже, пришла пора напомнить Аду о том, кто здесь правит.
   – Вы хотите сказать, Повелитель, кто замещает правителя, – с хищной улыбкой произнесла Тишьян. Она сделала паузу, тем самым подчеркнув важность сказанного. – Это хорошо, что вы обеспокоены, Повелитель, – неохотно признала она. – И еще лучше, что у нее есть сильный защитник. Она ведь бесстрашна, наша Сестра. Будет мудро обучить ее осторожности. Но не позволяйте обмануть себя. Дети знают, что она собой представляет. Она в той же степени является их общей тайной, в какой стала их другом. Кровь поет для Крови, и весь Кэйлеер постепенно раскрывает свои объятия одинокой темной звезде.
   – Откуда ты знаешь о детях? – с подозрением поинтересовался Сэйтан.
   – Я же говорила тебе. Я родственница Габриэль.
   – Ты давно погибла, Тишьян. Мертвые демоны не общаются с людьми. Они не вмешиваются в дела живых Королевств.
   – Разве, Повелитель? Вы и ваша семья по-прежнему правите Демланом в Кэйлеере. – С этими словами Гарпия пожала плечами. – Кроме того, Деа аль Мор не испытывают никакого страха перед контактом с теми, кто живет в вечном сумраке Темного Королевства. – Поколебавшись, она добавила: – А наша юная Сестра, похоже, просто не понимает разницы между живыми и мертвыми.
   Сэйтан выпрямился и замер.
   – Ты думаешь, что знакомство со мной окончательно запутало ее?
   Тишьян покачала головой:
   – Нет, она не понимала этой разницы и раньше, еще до того, как узнала об Аде или встретила Хранителя. Она ходит странными путями, Повелитель. Сколько времени, по-вашему, пройдет, прежде чем дитя достигнет границ Искаженного Королевства?
   – Нет никаких причин предполагать, что это может случиться, – напряженно ответил Сэйтан.
   – Разве нет? Она последует по этой странной дороге туда, куда та ее поведет. Что заставляет вас считать, что ребенок, не знающий разницы между живыми и мертвыми, заметит различия между здравым умом и Искаженным Королевством?
   – Нет! – Сэйтан, не в силах усидеть на месте, вскочил с кресла и встал перед камином. Он пытался не думать о Джанелль, медленно скользящей к безумию, неспособной справиться с собой, но беспокойство все равно волнами накатывало на него. Ни одно живое существо за всю историю Крови не носило Черный по Праву рождения. Никому еще не приходилось сталкиваться с такой ответственностью – и полным одиночеством, – которые были частью расплаты за ношение такого темного Камня в столь юном возрасте.
   И при этом Сэйтан прекрасно понимал, что Джанелль уже видела вещи, которых не должен знать ни один ребенок. В ее глазах он прекрасно различал секреты и мрачные тени.
   – Неужели нет ни одного человека в Террилле, которому вы можете поручить присмотреть за ней?
   Сэйтан устало рассмеялся. В его голосе слышалась боль.
   – А кому ты бы доверилась, Тишьян?
   Гарпия нервно расправила складки брюк тонкими пальцами.
   Она ведь едва успела стать женщиной, когда умерла, с нежной грустью подумал Сэйтан. Такая хрупкая и уязвимая под оболочкой своей силы. Как и все они.
   Тишьян облизнула губы.
   – Я знаю одного Верховного Князя, носящего Черный Камень, который иногда присматривает за теми, кому отчаянно нужна помощь. Если я обращусь к нему, возможно…
   – Нет, – резко отозвался Повелитель. Гордость смешалась со страхом. Какая ирония, что Тишьян считала Деймона подходящим защитником юной Королевы! – Им владеет марионетка Гекаты, Доротея. Его могут заставить повиноваться.
   – Я не верю, что он способен причинить вред ребенку.
   Сэйтан вернулся за стол.
   – Возможно, не намеренно. Однако боль может заставить мужчину делать такие вещи, которых он ни за что не совершил бы добровольно.
   Глаза Тишьян расширились, и в них зажглось понимание.
   – Ты ему не доверяешь. – Она обдумала этот вывод и покачала головой. – И ошибаешься. Он ведь…
   – Зеркало. – Сэйтан улыбнулся, когда Гарпия резко, с шипением втянула воздух. – Да, Тишьян. Он – плоть от плоти моей, семя моих чресл. Я хорошо его знаю… и вместе с тем не знаю вовсе. Он похож на обоюдоострый меч, способный порезать руку, которая его держит, с той же легкостью, с какой вспарывает горло врага.
   Он проводил Тишьян к двери.
   – Я благодарю тебя за совет и беспокойство. Если ты узнаешь какие-либо новости, я был бы очень признателен за своевременную информацию.
   Она повернулась у самого порога и внимательно посмотрела на Повелителя:
   – А что, если она будет петь его крови так же громко и ясно, как твоей?
   – Леди. – Сэйтан тихо закрыл за Гарпией дверь и запер на замок. Вернувшись за стол, он налил в бокал ярбараха и долго наблюдал за маленьким язычком колдовского огня, танцующим над поверхностью стола, согревающим вино.
   Деймон был прекрасным Верховным Князем, что означало одно: он был очень опасен.
   Сэйтан осушил бокал. Они с Деймоном были одного поля ягоды. Неужели он и впрямь верил, что человек, названный в его честь, будет представлять угрозу для Джанелль, или же просто в нем заговорила ревность? Ведь Деймон был потенциальным любовником девочки и при этом оставался его собственным сыном… Нет, Сэйтан действительно не находил ответа на этот вопрос и всерьез обдумывал, не стоит ли отдать приказ о казни Деймона.
   И все же пока не было никаких причин давать поручение Марджонгу Палачу. Деймон далеко от Шэйллота, и по какой-то причине Джанелль не путешествовала по Терриллю и не исследовала его, в отличие от Кэйлеера. Возможно, Тишьян была права насчет Деймона, но рисковать нельзя. У его сына хватило бы коварства, чтобы завлечь невинного ребенка в свои сети, и сил, чтобы уничтожить ее.
   Но если Деймона необходимо будет казнить, чтобы защитить Джанелль, он не падет от чужой руки. По крайней мере, он был должен своему сыну.

Часть вторая

Глава 3

1. Кэйлеер

   Сэйтан хмуро улыбнулся своему отражению. Его некогда черные волосы теперь серебрились у висков куда больше, чем пять лет назад, но морщины, оставленные на его лице отчаянием и болезнью, смягчились и разгладились. Зато появились другие, от смеха.
   Отвернувшись от зеркала, Повелитель пошел по галерее, опоясывавшей второй этаж. Больная нога по-прежнему отказывалась слушаться, если приходилось слишком много передвигаться, но, по крайней мере, теперь можно было отказаться от изрядно опостылевшей трости. Сэйтан тихо рассмеялся. Джанелль оказалась лучшим тонизирующим средством – во многих смыслах этого слова.
   Спускаясь по ступенькам, выходившим в приемную для неофициальных визитов, он заметил высокую, стройную женщину, наблюдавшую за ним. Он также заметил кольцо с ключами, висевшее у ее пояса, и ощутил немалое облегчение оттого, что с такой легкостью сумел отыскать нынешнюю экономку.
   – Добрый день, – любезно произнес Сэйтан. – Вы, случайно, не Хелена?
   – Если да, то что? – ответила та, скрестив руки на груди и нетерпеливо притопнув ногой.
   Что ж, он и не ожидал гостеприимного приветствия, но все же… Сэйтан улыбнулся женщине:
   – Для прислуги, которой уже долгое время некому служить, да при этом никто не платит жалованья, вы содержите это место в удивительном порядке.
   Хелена резко выпрямилась, и в ее глазах полыхнул гнев.
   – Мы следим за порядком в Зале, потому что это Зал! – Ее глаза сузились еще больше. – А кто вы такой? – требовательно спросила она.
   Он иронично изогнул бровь:
   – А как вам кажется?
   – Человек, сующий нос не в свои дела, вот как мне кажется! – отрезала Хелена, уперев руки в бока. – Один из тех молодчиков, что время от времени шныряют здесь, чтобы пялить глаза да «проникаться атмосферой», как они выражаются!
   Сэйтан рассмеялся:
   – На их месте я не стал бы проникаться ею уж слишком старательно. Хотя, нужно признать, этот Зал всегда был куда спокойнее, нежели та его часть, что находится в Террилле. Полагаю, что, проведя столько лет вдали от него, я и впрямь в каком-то смысле сую нос не в свои дела, однако… – Он поднял правую руку. Когда Черный Камень в его кольце вспыхнул на мгновение, камни Зала Са-Дьябло загудели в ответ.
   Хелена побледнела и уставилась на него.
   Сэйтан улыбнулся:
   – Вот видите, дорогая моя, Зал по-прежнему отвечает на мой зов. И, боюсь, я сейчас внесу настоящий хаос в ваши рутинные обязанности.
   Женщина сделала низкий, но неуклюжий реверанс.
   – П-повелитель? – заикаясь, произнесла она.
   Тот поклонился:
   – Я открываю Зал.
   – Но…
   Сэйтан выпрямился:
   – Есть какие-то проблемы?
   Золотистые глаза Хелены заблестели, и она быстро вытерла руки о свой широкий белый фартук.
   – Конечно, тщательная уборка не повредит, но… – она красноречиво посмотрела на драпировки, – небольшой ремонт был бы гораздо полезнее.
   Напряжение покинуло его в тот же миг.
   – К тому же тогда у вас появится повод гордиться собой, вместо того чтобы обходиться ничего не значащим титулом?
   Экономка покраснела и прикусила губу.
   Скрыв улыбку, Сэйтан заставил драпировки исчезнуть и изучил комнату взглядом.
   – Новые шторы и тюль, это очевидно. Мебель и прочие деревянные предметы еще послужат, если их как следует отполировать – и если заклятия сохранности продержались все это время, сохранив каркасы. Понадобятся новые диваны и стулья. Какие-нибудь растения в кадках у окон. Возможно, новые картины на стены. Как вы считаете, что лучше – поменять обои или обойтись краской?
   Хелена не сразу обрела дар речи.
   – А сколько комнат вы намерены восстановить?
   – Вот эту, официальную приемную напротив, прямо по коридору, мой кабинет для посетителей, личные покои, а также часть гостевых комнат – и отдельную квартиру для моей Леди.
   – В таком случае ваша Леди, возможно, сама желала бы проследить за ремонтом?
   Сэйтан изобразил священный ужас.
   – Вне всякого сомнения, ей бы эта идея пришлась по душе. Однако моей Леди через четыре месяца исполнится двенадцать, поэтому я бы предпочел, чтобы она проживала в покоях, которыми занимался я сам от ее лица, нежели самому жить в Зале, украшенном в соответствии с ее… скажем так, довольно своеобразным вкусом.
   Хелена на мгновение пораженно уставилась на Повелителя, но вопрос, который Сэйтан прочел в ее глазах, так и не прозвучал.
   – Я могла бы принести несколько книг с образцами в Зал, чтобы вы выбрали подходящие материалы.
   – Прекрасная идея, дорогая моя. Как вы полагаете, нам удастся привести эти комнаты в порядок за четыре месяца?
   – Дело в том, что у нас не так много слуг, Повелитель, – с явным беспокойством произнесла экономка.
   – Наймите всех, кого не хватает, – произнес Сэйтан и неспешно направился к открытой двери, ведущей в Великий Зал. – Я отыщу вас в конце недели. Этого времени будет достаточно?
   – Да, Повелитель. – Хелена снова сделала неуклюжий реверанс.
   Родившись в трущобах Дрэги, столицы Хейлля, и будучи сыном ко всему безразличной шлюхи, он никогда не ожидал, что слуги будут пресмыкаться перед ним. Он не стал говорить об этом Хелене, поскольку, если Сэйтан правильно оценил ее характер, это был последний реверанс, которого он удостоился.
   В конце Великого Зала Сэйтан задержался перед дверью своего рабочего кабинета. Наконец, войдя внутрь, он стал осматривать комнату, изредка прикасаясь к накрытой чехлами мебели. Испачкав пальцы, он невольно скривился.
   Когда-то именно отсюда он правил Демлан в Кэйлеере. Точнее, правит им и сейчас, отметил про себя Повелитель. Демлан в Террилле он передал в руки Мефиса, когда тот стал Хранителем, но ее сестричка в Царстве Теней осталась под властью Сэйтана.