Энтони Пирс. Время гарпии

   Подошедший Трент сунул в карман кусочек кровяного корня и спокойно сказал:
   — Я полагаю, что существа, прибывшие к нам на помощь, должны наконец заняться тем, чем и собирались. Они явились, чтобы осадить замок, так пусть возьмут в осаду вулкан.
   — В осаду? Но разве боевые действия помогут нам добраться до расщелины? — не поняла Глоха.
   — Еще как помогут. Главное, чтобы шуму было побольше.
   На сей раз до нее дошло. В случае массированной атаки со всех сторон злющий вулкан никак не сможет проследить за каждым отдельно взятым гоблином или гарпией. А стало быть, небольшая группа, проявив осторожность и не привлекая внимания, будет иметь возможность пробраться туда, куда надо.
   Поискам был дан отбой, и отряды стали возвращаться к месту встречи. По мере прибытия командиры получали краткие инструкции и доводили их до подчиненных. Узнав, что предстоит схватка, гоблины и гарпии разразились радостными криками, однако известие о характере противника малость притушило их воинственный пыл. Но никто ни за что не сознался бы в своей робости: о том, чтобы отступить на виду у других отрядов, не могло быть и речи. Меньше других тревожились не столь уязвимые для горячего пепла и раскаленных камней скелеты. С великанами дело обстояло сложнее: любой из них за два шага мог уйти за пределы досягаемости вулкана, но и вероятность попадания валуна в такую махину была достаточно высока. Они понимали, что по мере их приближения к горе опасность будет возрастать.
   — Ну, нам пора двигаться, — неожиданно объявил Трент.
   — Как? — удивилась Глоха. — Ведь осада еще не началась.
   — Вот и хорошо. Мы двинемся окольным путем, чтобы вулкан решил, будто нас привлекает совсем другая цель. Надеюсь, что когда к горе подступят отряды осаждающих, Попасочтет, что мы не так опасны, и переключит внимание на них. Тут многое зависит от везения, но, по-моему, лучшего способа нет.
   — А какова эта другая цель? Я имею в виду — ту, которую мы хотим подсунуть вулкану.
   — По другую сторону горы гарпии обнаружили озеро, которое они называют Чудским. Мы сделаем вид, будто хотим его исследовать.
   — Но кому может понадобиться изучать озеро, находящееся под боком у зловредного вулкан?.
   — Так ведь озеро не простое, а Чудское.
   — Стало быть, там есть какое-то чудо?
   — Не без того. Там обитают зеркальныекарпы, чешуйки которых пригодны для изготовления зеркал.
   — Эка невидаль, зеркала. Их можно делать из обычного стекла, отполированного металла или камня. К чему стараться, отлавливая карпов да счищая с них чешуйки?
   — Так ведь чешуйки волшебные. И зеркала из них получаются не простые, а волшебные.
   — Ой, надо же! — воскликнула Глоха. — А ведь я до сих пор и не догадывалась, откуда в Ксанфе берутся магические зеркала.
   — Они могут изготовляться и другими способами, однако я подозреваю, что мы наткнулись на один из тайных водоемов волшебника Хамфри. Это настоящее сокровище, а свои сокровища гора охраняет весьма ревностно. Поэтому мне и кажется, что это неплохой способ отвлечь внимание.
   — Пожалуй, ты прав, — согласилась Глоха. — Я и сама была бы не прочь обзавестись магическим зеркалом.
   — Но, думаю, первоочередная задача у тебя все же иная, — с улыбкой заметил Трент.
   — Да, конечно. Я и не имела в виду… — начала было оправдываться Глоха, но тут сообразила, что он ее просто дразнит. Волшебник любил подшутить да так, что сразу и не догадаешься. И ей — она не могла не признаться себе в этом — нравились и его шутки… да и вообще все. Он был такой… такой мужественный.
   — Сейчас, — сменил тему Трент, — Велено с Метрией разведывают путь к транс-плантации.Им лучше работается на пару.
   — Метрия — понятно, ей все нипочем, но как приблизится к горе Велено? Попаего мигом застукает.
   — В нынешнем облике не застукает. Я превратил его в попу-гая кака-ду,единственного из пернатых, кого Попа-кати-петльтерпит на своих склонах.
   — Но почему?
   — Отчасти из-за названия, видать, признает за родню, а отчасти из-за болтливости. Попу-гаив качестве стряпчих поддерживают в суде вулканов иск.
   — Что за иск?
   —  Попаотстаивает свое неотъемлемое право испускать газы и издавать соответствующие звуки. Вулкан не возражает против присутствия попу-гаевна его склонах, так что Велено совершит облет региона, тогда как Метрия произведет сверку плана на местности. Думаю, вдвоем они справятся хорошо.
   — Но с чего это Велено взялся нам помогать? Он держал нас в плену и хотел — чуть ли не заставил меня…
   — Он делал, что мог, стараясь освободиться от чар, — пояснил Трент, — однако вовсе не считал, что поступает хорошо и правильно. А поскольку именно ты побудила Метрию выйти за него замуж, он благодарен тебе и ощущает перед тобой некоторую вину. По его мнению, прощения он заслужит тогда, когда поможет тебе в достижении твоей цели, как ты помогла ему.
   — В этом возможно, смысл и есть, — промолвила Глоха, покачав головой. — с моей точки зрения, Метрия могла бы произвести разведку и сама.
   — Самой ей сложнее. Демоны так донимали Попа-кати-петльсвоими шуточками — бомбы вонючие ему в кратер кидали и все такое, — что вулкан теперь и близко их не подпускает. Как почует какого, мигом сдувает вонючим ветром да еще камнями вдогонку швыряется. Таким образом, Метрия может оставаться там лишь до тех пор, пока не материализуется.
   — Но получается, что в ходе операции она не может ни с кем общаться?
   — Кроме Велено — ведь у нее с ним на двоих одна душа. Как видишь, Велено отнюдь не бесполезен для нашего дела.
   Глоха лишь покачала головой, дивясь тому, какие неожиданности преподносит порой жизнь.
   — Мы разведали маршрут, — сообщила возникшая из воздуха Метрия. — На подробности у меня времени не было, но, по-моему, пройти можно. Забавы эта дорога не сулит, но доставит вас куда надо.
   — А где Велено?
   — Задержался поболтать с другим попу-гаем,который принял его за своего. Он скоро прибудет.
   И точно, спустя несколько мгновений на подставленную Метрией руку уселась хохлатая, ярко оперенная птица. Демонесса чмокнула ее в клюв.
   — Бес-прре-це-дент-но! — возгласил попу-гай. —Трребу-ем прринятия закона о клю-во-це-ло-ва-нии!
   — Ты готов к следующему превращению? — спросил его Трент.
   — Пр-рис-ту-пай! Быстр-ро!
   Волшебник щелкнул пальцами, и на месте птицы образовался вязкий, липкий комок. Пискнув на манер нимфы, Метрия попыталась удержать его в руках, но он проскользнул сквозь пальцы и шлепнулся на землю.
   — Что ты сделал с моим дорогим мужем? — требовательно спросила Метрия, повернувшись к Тренту. — Он весь скользкий и липкий.
   — Ничего страшного, — заверил ее Трент, — он просто, еще не успел загустеть. Это дело нескольких мгновений.
   Спустя именно такое количество мгновений комок приобрел форму кресла-качалки из плотного ворсистого материала.
   — Похоже на кентаврову шкуру, — одобрительно сказала Метрия, потрогав мужа рукой.
   — Он доставит Велко на транс-плантацию, —пояснил Трент. — Проползетпо всем тропам.
   — А кто он такой? — поинтересовалась Глоха.
   —  Оползень.Меньшой кузен селя.Проходимость у него та же, а силенок хоть и поменьше, но чтобы доставить на место одного эльфа, хватит. Он может слышать, но отвечать в состоянии лишь пузырьками: белые означают «да», черные — «нет», а разные оттенки серого — все остальное.
   — Ты сказал, «доставить эльфа». Выходит…
   — Да. Самому Велко дорогу не осилить. Хорошо еще, что он смог хоть немного отдохнуть. Но сил у него очень мало.
   С этим спорить не приходилось: Велко продолжал лежать неподвижно, с закрытыми глазами. Глоха с опаской положила руку на его лоб, оказавшийся влажным и прохладным.
   — Ты такой слабенький, — жалостливо промолвила она и получила в ответ успокаивающую улыбку.
   — Необходимо доставить его на место до исхода дня, — сказал волшебник. — Метрия, следуя твоим маршрутом, мы не опоздаем?
   — Да, если двигаться без задержек, — ответила демонесса. — Я буду указывать путь. Материализоваться вблизи горы мне нельзя, но Велено будет получать мои указания.
   — Тебе лучше сделаться невидимой с самого начала, — посоветовал Трент. — Нам нужно приспособиться к избранной манере передвижения до того, как мы окажемся на виду у вулкана.
   — Ясно, — ответила демонесса и растворилась в воздухе.
   — Будет неплохо, если ты поможешь Велко сесть на оползень, —сказал Трент, обращаясь к Глохе.
   Наклонившись, она подхватила закутанного в одеяло эльфа на руки (Велко при этом вздрогнул) и усадила на стул, сиденье которого тут же приняло форму его тела. Волшебник знал, во что превращать Велено.
   — Веди нас, Метрия, — сказал Трент.
   Демонесса на виду не появилась, однако Велено, видимо, откликнувшись на внятный только ему сигнал жены, пришел в движение. Оползеньскользил по земле на манер своего большого собрата селя.Судя по всему, иметь одну душу на двоих было совсем неплохо.
   — Я не понимаю, на что мы рассчитываем, — сказала Глоха, изо всех сил стараясь на отстать от набиравшего скорость оползня. —Вулкан расположен за долиной Нимф, озером Огр-Ызок и областью безумия. Оттуда досюда мы добирались несколько дней, как же попадем назад за несколько часов?
   — Может быть, перейдем на полетный режим? — спросил Трент. — Задействуем огрпривод? Или воспользуемся гигантскими шагами?
   — Но мы не…
    Оползеньподнялся в воздух. Глоха пискнула на манер нимфы и торопливо расправила крылья.
   — А сами тем временем отдохнем, — продолжил волшебник, располагаясь в воздухе рядом со стулом. Косто последовал его примеру.
   — Я вижу, вы собрались к той гадкой горе, — промолвила Чекс, подлетевшая к Глохе вместе с Синтией. — Нам туда лететь незачем, так что сейчас мы вернемся домой. Надеемся, что завершив свой поиск, ты наведаешься к нам в гости.
   — Да уж пожалуйста, — подхватила Синтия. — Мне очень понравилось путешествовать в такой компании, с тобой и Волшебником Трентом, — произнеся имя волшебника, кентаврица чуток зарумянилась, как будто ее посетило не совсем детское воспоминание. — Я бы не хотела потерять с тобой связь.
   — Э… да… конечно, залечу, — пообещала Глоха. Несколько сбивчиво, во-первых, потому, что слишком хорошо догадывалась, какого рода воспоминания вызвали у Синтии румянец, а во-вторых, из-за собственной растерянности. Фокус с гигантскими шагамисовершенно сбил ее с толку.
   — Рада, что смогла хоть чем-то помочь, — сказала Синтия.
   — Да, без тебя нам бы этой травы не найти. Большое спасибо.
   Кентаврицы улетели. Со стороны они больше походили на мать и дочку, чем на будущих свекровь и невестку.
   Глоха посмотрела вниз и вдруг увидела на земле след огромной ноги. Все встало на свои места, все стало ясно. И оползень,и волшебника со скелетом нес на ладони невидимый великан. Надо полагать, что Трент не предупредил ее об этом, решив в очередной раз подшутить. Ну что ж, в каком-то смысле шутка удалась — она действительно растерялась, а уж шагибыли названы гигантскимис полным правом. Однако коль скоро ей удалось разобраться, что к чему, не стоило попусту тратить силы, махая крыльями. Придя к такому выводу, Глоха уселась на великанскую руку рядом со спутниками.
   Быстрота передвижения великана поражала воображение. Очень скоро впереди замаячил дымящийся конус, и их летающий остров опустился на землю. Кое-где приземлялись другие летучие компании: Глоха поняла, что великаны обеспечили доставку к вулкану отрядов гоблинов, гарпий и скелетов.
   — Самим великанам к вулкану приближаться нельзя, — объяснил Трент. — Видать, в прежние времена кто-то из них ему насолил, и он реагирует на них так же, как и на демонов. Они хоть и невидимые, но очень большие: ежели гора начнет плеваться лавой да валунами, то непременно хоть в кого-то да угодит. А ожог дело неприятное. Поэтому в самой осаде великанская рать участвовать не будет, но обеспечит переброску войск. За что мы премного благодарны.
   Поддерживавшая их ладонь слегка покачнулась, и Глоха поняла это как великанское «спасибо». Говорить вслух их носильщик не решился, опасаясь насторожить вулкан.
   Сойдя с ладони, они оказались на краю сухой долины, наполненной чем-то напоминающим белый песок, с торчавшими из него похожими на головы валунами. Велено, отвечая на указания невидимой проводницы, скользнул туда, Трент и Косто следовали по обе стороны от него. Глоха сунулась следом, зачерпнула горсточку и сразу поняла, что песок сахарный.Перед ними расстилалась пустыня Сахара.
   Расправив крылья, девушка полетела дальше, взглянуть, что же лежит за Сахарой.Пустыня обрывалась у рощи, с виду самой обыкновенной. Девушка совсем уж было собралась туда заглянуть, но вовремя услышала подозрительный шум. Кто-то бузилне иначе как бузина.Она порадовалась тому, что не сунулась туда, где пихтытут же начали бы пихаться, плющноровил бы ее расплющить,а крушина сокрушитьей ребра. По краям-то росла одна малина,но всякому известно, что как раз на малинеи собирается всякий криминальный сброд. Порядочной девушке там не место. Хорошо еще, что возле этой подозрительной рощи ее никто не видел. Перелетев рощу, Глоха увидела широкую поляну с одним-единственным деревом. Но зато каким — ветви его топорщились множеством полированных металлических крючков, щипчиков, клещей и зеркалец в совокупности с заменявшими шипы сверлами и то и дело выпускавшими струйки воды спринцовками. Буравчики вращались со зловещим, леденящим душу жужжанием.
   В ужасе Глоха зависла в воздухе, не в силах заставить себя приблизиться к страшному растению. Она оставалась прикованной к месту до тех пор, пока ее не догнали спутники.
   — Чего ты боишься? — спросил мимоходом Трент. — Это же обычная стоматология.Развесистая, конечно, но ничего особенного.
   — Но ведь она жужжит! — жалобно пролепетала Глоха. — Того и гляди, сцапает и давай сверлить! Б-р-р!
   — Это растение весьма полезно для тех, у кого больные зубы, — заметил Косто. — У кого челюсти в порядке, тех оно вообще не замечает, но знающие скелеты советуют для обеспечения хорошего стука и зубовного скрежета — при постановке кошмарных сцен это бывает важно — наведываться к стоматологиихотя бы раз в год.
   Глоха, у которой от страшного жужжания бегали по коже мурашки, по доброй воле не приблизилась бы к этому никелированному пугалу и на дневной перелет, но когда Велено прополз мимо, вынуждена была полететь за ним. К счастью, дерево не ухватило ее гибким шлангом и не усадило в одно из подвесных кресел — видимо, крепкие девичьи зубки в лечении не нуждались.
   За лугом тропа пошла вниз, в широкую лощину. Это радовало, поскольку они, пусть на время, оказывались не на виду у вулкана. Единственное, что насторожило Глоху, это странный облик сидевшей у створа ущелья птицы.
   — Какая-то она чудная, — пробормотала девушка.
   — Я чудная, а ты дурная, козявка лесная, сосиска свиная, — тут же отреагировала птица.
   — Кто это сказал? — не поняла Глоха.
   — Кто сказал — конфеты лизал, а кто слушал — землю кушал! — прозвучал немедленный ответ.
   — Да ты надо мной смеешься! — сердито вскричала девушка.
   — Когда смеешься, всего добьешься, а будешь злиться — так лучше утопиться!
   — Не обращай внимания, — посоветовал Трент, — это же пересмешник,он иначе не может.
   — Пересмешник — насмешник, полезай ко мне в скворешник, — с готовностью согласилась птица.
   Глоха на сей раз предпочла промолчать: ей вовсе не хотелось, чтобы ее передразнивали, к тому же в следующую минуту стало и не до насмешек. Издалека донеслась ожесточенная брань гоблинов и гарпий. Это должно было отвлечь внимание вулкана, однако отдаленный раскат грома заставил Трента насторожиться и прислушаться.
   — Уж не Тучная ли Королева? — предположил Косто.
   — Кому-кому, а ей не удивлюсь, — откликнулась Глоха. — Не исключено, что летучая фукалка состоит в союзе с наземным врединой. Две вредины всегда друг друга поймут. А наша осада наверняка их переполошила.
   — Но будем надеяться, что Королева нас не заметит, а коли заметит, то не сочтет заслуживающими внимания.
   — Будем. Но она может изрядно подгадить нам и между делом. Обрушит ливень на войско, а походя достанется и нам.
   Пересмешник между тем больше голоса не подавал — по всей видимости, ни передразнивать Тучную Королеву, ни вообще иметь с ней дело ему не хотелось. Как только небо потемнело и упали первые капли, он куда-то пропал, улетел или спрятался. А спустя минуту дождь уже лил как из ведра.
   — Лощину-то, неровен час, затопит, — заметил Трент.
   — Надо отсюда убираться, — поддержал его Косто. Велено прибавил скорости, и вовремя: дождь усилился, со стен оврага начали низвергаться водопады, и по дну побежал быстрый поток.
   — Может быть, попробуем выбраться наверх по стене прямо сейчас? — предложила Глоха. — Пока доберемся до того края ущелья…
   — Не забывай, нас ведет Метрия, — напомнил девушке Трент. — Она знает, безопасно ли вылезать из ущелья прямо здесь.
   На передке оползняпоявился черный пузырек. Это означало «нет».
   Они заспешили вдоль ущелья, однако дождь грозил свести их усилия на нет. Казалось, будто вся вода в округе стекается именно в эту расщелину. Не исключено, что она и предназначалась для отвода водыот основания вулкана. В сухую погоду ее дно представляло собой вполне сносную тропу, но сейчас по нему струился ручей, грозивший превратиться в реку.
   — Нам еще рано отсюда выбираться? — мягко осведомился Трент.
   Велено снова ответил черным пузырьком.
   — Слетаю-ка я, взгляну, что там да как, — нетерпеливо промолвила Глоха, расправила крылья и, одолев сопротивление ветра, поднялась над оврагом.
   Увиденное ее не порадовало. Извилистая расщелина пересекала унылое плато, где из толщи серого пепла торчали зубчатые скалы. Равнина дымилась, кое-где зияли зловещие провалы. По всему выходило, что иного пути, как по ущелью, попросту не было. Метрия давала верные указания.
   — Там еще хуже, — коротко сообщила Глоха, вернувшись в ущелье. — Придется продолжить путь здесь.
   — Значит, поплывем, — сказал волшебник. — Для оползняэто не проблема, да и Косто может легко переформироваться в костяную лодочку. Затруднение лишь в том, что это все равно дает нам только два места. А пассажиров у нас трое.
   — Видать, я лишняя, — вздохнула Глоха. — Придется мне возвращаться.
   — Вот уж нет, — решительно возразил Трент. — Это твой поиск, и тебе просто необходимо двигаться дальше.
   — Но ведь Велко и Косто должны попасть на транс-плантациюоба, иначе им не осуществить обмена.
   — Правильно. Из этого следует, что вернуться придется мне.
   — Но как же я без тебя?
   — Сам беспокоюсь. До сих пор я всегда был рядом на тот случай, если ради твоей безопасности потребуется пустить в ход превращение. Без этого, конечно, тебе будет труднее. Лучше бы мне остаться.
   — Может быть, стоит прямо сейчас превратить меня в… в кого-нибудь, способного справиться с любыми препонами.
   — По-моему, как раз этого делать не стоит. Особенно не зная точно характера будущих препон.
   — Но что же делать?
   — Попробуй держаться за краешек оползня,находясь на поверхности воды. Если ты не будешь налегать на Велено своим весом, он, может быть, и справится.
   О такой возможности Глоха и не подумала. Конечно, гарантии успеха не было, но попробовать стоило в любом случае.
   Трент пнул Косто, и тот, разлетевшись, собрался в маленькую костяную лодочку. Тоненькая фаланга протянулась от него к Велено: теперь даже самый бурный поток не должен был разъединить спутников. Прихватив со дна длинный кусок топляка, волшебник стал работать им как шестом, в то время как сам Косто — Глоха увидела это со стороны — греб находившимися по бокам лодочки маленькими костяными плавниками.
    Оползеньперестал придерживаться отмелей и вышел на середину потока, где мог двигаться с большей скоростью. Правда он не имел обтекаемой формы, и бурлящая вода так и норовила его развернуть, однако прицепившаяся сзади Глоха выровняла Велено, послужив своего рода стабилизатором.
   Итак, они продолжили продвигаться вперед, хотя, конечно, такой способ передвижения не радовал. Глоха надеялась, что дождь кончится и можно будет идти нормально, но этого не произошло. Впрочем, Тучная Королева, скорее всего, не заглядывала в трещину и не знала, что там кто-то находится, в противном случае путникам пришлось бы куда хуже. Но, по всей видимости, все внимание и горы, и тучи сосредоточилось на отражении атаки гоблинов и гарпий.
   Неожиданно над ущельем появилась крылатая тень: маленькие горящие глазки злобно всматривались вниз. Сердце Глохи замерло: она узнала стервятника, который вполне мог состоять в сговоре с вулканом. А ну, как он полетит и расскажет горе, что кто-то тайно пробирается по ущелью?
   В этот миг в небе появились еще две крылатые фигуры, чуть поменьше первой.
   — Вот он! — гаркнула одна из них. — Дерржи! Рвви!
   Никогда прежде неблагозвучные, режущие слух, грубые возгласы гарпий не вызывали у Глохи такой радости.
   — Дерржи деррьмоеда! — с энтузиазмом поддержала первую гарпию вторая. — Добррая дррака!
   Все три тени исчезли за краем ущелья. Со стороны донеслись яростные крики и брань, в овраг полетели грязные перья. Чем бы ни кончилась схватка, стервятнику было уже не до оврага. Спутники поплыли дальше и через некоторое время по широкому изгибу выплыли к быстро наполнявшемуся водой пруду. Сверху все еще сыпал дождь, но здесь вроде бы было чуточку поспокойнее, а близ противоположного берега вдобавок не так глубоко. Появилась возможность встать ногами на дно и передохнуть.
   — Беда! — неожиданно промолвил Трент.
   — А что случилось? — спросила Глоха, оглядевшись по сторонам, но не заметив ничего угрожающего.
   — Велко. Он нас покидает.
   В ужасе девушка воззрилась на недужного эльфа-великана. Он был в сознании, но выглядел так, будто вот-вот его лишится. Путешествие под проливным дождем по бурному потоку лишило его последних сил.
   Девушка оцепенела: неужели они проделали весь этот путь напрасно и бедный Велко распрощается с жизнью, так и не добравшись до транс-плантации,где его можно было бы спасти, трансплантировавему с помощью трансмиссиикостный мозг Косто.
   — Что мы можем сделать? — жалобно пролепетала Глоха.
   — Мы не можем ничего! — мрачно отрезал Трент. — Если кто и может, так только ты.
   — Не понимаю.
   — Тут и понимать нечего. Скажи ему правду.
   — Я никогда не лгала ни ему, ни кому-либо другому.
   — А себе самой?
   Девушка рассердилась.
   — Какое отношение это может иметь к Велко? — проворчала она. — Какую правду могу я ему сказать? О чем?
   — О своих чувствах по отношению к нему.
   — По отношению к нему? Но я всегда хотела, чтобы он выздоровел, снова стал невидимым великаном и жил счастливо.
   — Вот об этом и скажи.
   Глоха растерялась. Ей казалось, что желать умирающему здоровья, невидимости, великанства и счастья не совсем уместно.
   — Не могу я сказать ему правду! — выкрикнула она, уже не в силах сдержать гнев. — Правда лишь причинит ему боль, а меня опозорит. И тебя тоже.
   — Сомневаюсь, — отозвался Трент с выводящей из себя мягкостью.
   — Да? — девушка уже не могла сдерживаться. — Тогда послушай! Я, если хочешь знать, была настолько очарована тобой, что будь моя воля, я превратилась бы в женщину из людского племени и проделала бы с тобой все то, что ты имел в виду, когда говорил о превращении Синтии!
   Выпалив все это, она обреченно закрыла глаза: теперь будь что будет.
   — Думаю, все обстоит не совсем так, — промолвил волшебник, вовсе не казавшийся удивленным.
   — Это потому, что я тебя не интересую, — уныло отозвалась девушка.
   — Отнюдь.
   — Что?
   — Да то, что ты очаровательная, сердечная, отзывчивая девушка, прекрасная и лицом, и душой, и телом. Любой мужчина был бы счастлив иметь с тобой дело и я не исключение. Так что идея превратить тебя в женщину из людского племени мне очень даже по нраву.
   — Ты… ты отвечаешь мне взаимностью?
   — А как же иначе? Я так же очарован тобой, как и ты мной, причем по тем же причинам. Мы с тобой одинаково привлекательны, ты как женщина своего племени, я как мужчина своего. Думаю, из нас получилась бы прекрасная пара.
   Глоха изумленно покачала своей маленькой, пошедшей кругом головкой.
   — Прости, волшебник, но я не верю своим ушам.
   — А зря: все, что я сказал, — чистейшая правда. Но учти и другое: случись все так, наше счастье было бы очень недолгим. Если не считать привлекательности для противоположного пола, у нас с тобой мало общего. Мое будущее — не твое будущее, мои друзья — не твои друзья, я волшебник, а ты не волшебница. Эти различия неизбежно привели бы нас к взаимному отчуждению сразу после угасания первого порыва страсти. Сама посуди: ты никогда не смогла бы сравниться со мной в магии, а за принадлежность к человеческому роду тебе пришлось бы заплатить отказом от того, что делает тебя единственной и неповторимой, не говоря уж о способности летать. Короче говоря, недолгая радость обернулась бы для нас обоих множеством всякого рода осложнений, и это даже не будь я женат и так стар. Нет, не думаю, чтобы ты на самом деле, по-настоящему желала совершить подобную глупость.